Россия УЖЕ проиграла войну Украине?
Комбат ВСУ Кухарчук объяснил, почему Украина проигрывает в противостоянии с РФ
Когда закончится военная спецоперация? Однако аналитики в России, на Западе и на Украине сходятся в том, что скорого финала не предвидится. Что говорят на Западе Центр стратегических и международных исследований CSIS в своем прогнозе на 2024 год описал три сценария развития событий для Украины, обыграв название вестерна «Хороший, плохой злой». Благодаря этому Украина сможет перевооружиться, восстановиться для нового наступления и вернуть часть утраченных территорий. По оптимистичной оценке директора отдела CSIS по Европе и России Макса Бергманна, Украина сможет противостоять России весь 2024 год и занять «сильную позицию» в 2025 году, если США продолжат оказывать Киеву финансовую помощь, а Европа нарастит производство боеприпасов. По мнению эксперта, подпитывать военный потенциал Украины необходимо еще и для того, чтобы подтолкнуть Россию к переговорам.
Обладая военным преимуществом, Москва будет стремиться к победе на поле боя. Если же дать ей понять, что поддержка Украины со стороны Запада не прекратится, российская сторона в «долгосрочной перспективе» начнет искать выход из ситуации, рассуждает Бергманн. В такой ситуации страна не сможет противостоять продвижению российских войск, что сделает ее крах «неизбежным». Чтобы предотвратить «катастрофические» территориальные потери, Киеву придется согласиться на мир на условиях России, следует из этого прогноза. При «злом» сценарии, который CSIS считает «весьма вероятным», на фронте сохранится тупиковая ситуация.
Стороны продолжат совершать локальные атаки и наносить дальние удары, но линия фронта не сдвинется. Ожидаемая поставка американских истребителей F-16, по мнению аналитиков, не поможет Украине изменить правила игры, как не помогли в этом такие западные вооружения, как ракеты Javelin, комплексы HIMARS и Patriot, танки M1 и Leopard. Впрочем, риски, связанные с нарушением этого табу, скорее всего, перевесят любые выгоды, считает старший вице-президент CSIS Сет Джонс. Когда закончатся военные действия на Украине?
Резкий рост цен на топливо спровоцировал нешуточную инфляцию. На фоне подорожания газа, промышленность ЕС лишилась конкурентных преимуществ.
Все материалы В украинском экспертном сообществе обсуждают ситуацию, в которой оказались миллионы выехавших из страны граждан, и думают над тем, насколько велико желание воевать у тех, кто остался Украинское общество не понимает, сколько еще продлится война и пребывает в депрессии, констатирует украинский политолог Вадим Карасев. Комментируя последствия предоставления Киеву пакета американской помощи, он отметил, что "вовлечение Америки в войну мотивирует другую сторону".
Нам киевскому режиму — Ред. Противника это мобилизует, а нас не очень мобилизует", - сказал Карасев, напомнив о ситуации с теми украинцами, которые находятся за границей и не горят желанием возвращаться и служить в ВСУ. Значит, мы что-то неправильно объясняем или не даем перспективу, в чем наша победа будет заключаться", — сказал Карасев в эфире интернет-канала "Вышка". По мнению эксперта, у России сейчас перевес над ВСУ примерно в 170 тысяч достаточно мотивированных бойцов. Тем временем министр обороны Польши Владислав Косиняк-Камыш заявил, что Варшава может оказать Украине помощь в вопросе возвращения домой военнообязанных мужчин. Вчера, 05:42 Накануне идеального шторма. Украинские эксперты с беспокойством о том, почему деньги не спасут от зрадыВ украинском экспертном сообществе предсказывают сложный период для ВСУ, обсуждают нехватку личного состава и думают над тем, сколько украинцев могут отказаться от гражданства и что останется от Украины по завершению конфликта "Думаю, многие поляки возмущаются, когда видят молодых украинских мужчин в гостиницах и кафе и слышат, сколько усилий мы должны прилагать, чтобы помочь Украине", - сказал министр, чьи слова приводит Reuters. На Украине не все согласны с методами такого юридического радикализма по отношению к уехавшим. Экс-спикер Верховной Рады Дмитрий Разумков предвидит крайне негативные последствия.
Другими словами, использование местной «железки» в интересах укровермахта прекращено как минимум на срок ремонтных работ. На самом деле, восстановление затянется на неопределенное время по бюджетным причинам. Отдельно уточним, что 25 апреля около 06:30 нашими войсками было нанесено два удара по железнодорожной инфраструктуре противника в городе Смела Черкасской области.
Как водится в таких случаях, местные власти завели шарманку «всё сбили», но признали повреждение неназванного инфраструктурного объекта. Самостийная «телега», комментируя этот прилет, отметила растущее количество ракетных атак конкретно на железные дороги незалежной. Известный в бандерштате милитари-блогер отметил, что буквально днями ранее «громко» было на железнодорожной инфраструктуре в Днепропетровской и Запорожской областях.
Оттуда пришла информация об огромном пожаре на площади свыше 2 500 кв. По данным объективного контроля, после ракетного нападения от здания администрации депо осталась груда бетонных обломков, и два тепловоза получили повреждения, несопоставимые с ремонтом и дальнейшей эксплуатацией.
Почему Украина, скорее всего, проиграет войну СВО
Война на Украине: сводка боевых действий, последние новости с фронта СВО и карта боевых действий на Украине на утро 27 апреля 2024 года. Итак, давайте представим, что мы согласились на план «Платить и каяться», подразумевающий поражение России в войне с Украиной и что в этом случае будет происходить дальше. Запад делает Украине такие намеки, что не понять их может только клинический идиот.
Экс-советник Пентагона объяснил, почему Украина уже проиграла в военном конфликте
Теперь очевидно, до какой степени его офицеры спецслужб говорили не то, что ему нужно было услышать, а то, что он хотел услышать. Почему они неправильно информировали Путина? Они не так хороши, как считается? В 2015 году мне довелось общаться с бывшим офицером СВР. Прошло семь лет. Тогда он говорил, что, мол, мы научились не доносить плохие новости к столу царя.
Иными словами - политически опасно говорить Путину вещи, которые он не хочет слышать. За годы сформировалась культура изоляции президента от неудобной правды. В большинстве случаев это не имеет значения, он не занимается руководством страны во всех деталях. Есть огромный аппарат технократов и чиновников, некоторые из них очень эффективны. Но иное дело, когда речь идет о ключевых решениях, которые Путин принимает, втягивая страну в такую катастрофу.
Я помню заголовки еще в 2013 году, когда стало известно, что Минобороны создает новую ставку верховного главнокомандующего. Это было до аннексии Крыма. Позднее заголовки о грядущей войне тоже появлялись, особенно в 2016 году, когда президент Путин дал установку готовить экономику к работе в условиях военного времени. Четко прозвучала формулировка - "военное время". К чему Россия тогда готовилась и не беспокоило ли это вас тогда как эксперта?
Никто не знает, что на самом деле думают Путин и его окружение, что они говорят за закрытыми дверями. Поэтому люди и в России, и на Западе вынуждены гадать, что на самом деле происходит. Но смотрите: ни по каким разумным соображениям у России не было возможности вести такую большую военную операцию. И приходилось исходить из того, что эта логика верна. При этом сам Кремль с 2014 года видел себя в состоянии войны.
Это была скрытая война в Донбассе и массивное наращивание российских операций против Запада. Если смотреть на спецслужбы, то с 2014 года и они в состоянии войны. Скорость их операций, агрессивность были на пиковом уровне времен холодной войны. Это особенность 21 века - понятие военных средств изменилось.
Угрозы для техники приобрели новый характер. Она может поражаться со всех ракурсов, находится под угрозой применения сразу большого количества видов оружия, включая беспилотники, противотанковые ракеты, высокоточную артиллерию, мины.
Максимум до километра. Такие бои, которые были в ближневосточных пустынях, там редки. Отдельные образцы западной высокоточной артиллерии превосходят наши аналоги, притом что выявились и слабые стороны западных артиллерийских систем — это меньший ресурс, более низкая ремонтопригодность, высокая стоимость и дорогостоящие боеприпасы. Западные средства ПВО с определенного момента стали замещать старые советские средства ПВО, которые использовала Украины и чей боекомплект она уже исчерпала. Мы видим, что применение комплекса «Пэтриот» в отдельных случаях, особенно когда он работает из засады, позволяет наносить чувствительные потери российским ВКС. Но в целом наша ПВО способна неизмеримо лучше прикрыть и свои войска, и свою территорию, чем Украина.
Огромный процент украинских ракет и дронов сбивается. Но не хотим его использовать так, как противник» — Но мы все равно не продвигаемся вперед на десятки километров. Мы находимся примерно на тех же территориях, которые были завоеваны в начале конфликта, за небольшим исключением, как, например, недавно взятая Авдеевка. Значит, силы примерно равны? Кроме того, экономическая база Украины находится на территории стран НАТО, и мы не можем на нее никак воздействовать. Это приводит к тому, что мы ведем войну на истощение.
И тут возникает вопрос о балансе истощения. Какие у нас стартовые условия? Мы превосходим Украину по человеческому ресурсу. Но не хотим его использовать так, как противник. У нас была одна волна мобилизации, а на Украине мобилизация происходит перманентно и проводится все более жесткими способами, охватывая новые категории людей, включая женщин и инвалидов. Мы после единственной волны мобилизации, произошедшей на фоне кризиса осени 2022 года, обходимся за счет привлечения контрактников.
Производство вооружений. Но за счет централизованного руководства мы способны наращивать производство быстрее, чем западные страны, потому что они не могут выйти за рамки своих стандартных бюджетных процедур. Руководители стран НАТО не могут гарантировать производителям вооружений, которых призывают сейчас вложиться в наращивание производственных мощностей, стабильного сбыта на долгосрочную перспективу. При этом у них трудности, связанные с предыдущим периодом деиндустриализации, который привел к сокращению рабочей силы в промышленности. И теперь возник дефицит кадров. Поэтому производство на Западе растет не так быстро.
При этом у России Украина сейчас главный и единственный конфликт, а странам Запада приходится держать в голове вероятность возникновения конфликтов с Китаем вокруг Тайваня, дестабилизации на Корейском полуострове, уже идущую дестабилизацию на Ближнем Востоке и многое другое. То есть они, имея больше ресурсов, на Украину будут отправлять меньше оружия, чем будет наращивать Россия. Также РФ может дальше продолжать закупать оборудование у Китая, имея высокую собственную обеспеченность ресурсами. Видимо, крупное увеличение закупок планируется на 2024 год. А какая ситуация сейчас? Потом он стал более засекреченным из-за американских санкций против покупателей российского оружия.
По некоторым направлениям экспорт ограничен, потому что все производство уходит на нужды СВО. Ясно, что, если какое-то оружие в дефиците, никто не будет занимать производство экспортом. По некоторым направлениям с партнерами заключаются соглашения, чтобы они подождали. Может быть, выплачивается компенсация. Продукция военного производства, не задействованная в существенном объеме в рамках СВО, экспортируется. То есть экспорт продолжается там, где мы его можем осуществлять без ущерба своей боеспособности.
И я предполагаю, что, когда война закончится, произойдет рывок в развитии нашего военно-промышленного комплекса за счет технологического прогресса, полученного опыта, увеличения производственных мощностей. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд» — То есть надо будет куда-то девать продукцию военного производства? Можно вспомнить, что еще до СВО предприниматели в опросах отмечали главной проблемой развития бизнеса дефицит кадров. В промышленности он ощущался очень сильно. А сейчас очень большое количество людей приходят на военно-промышленные предприятия, потому там выросли зарплаты. При этом они получают обучение и опыт.
Наша задача в послевоенное время этот потенциал не растерять, а направить этих людей на выпуск чего-то другого. Тем более что мы все равно будем находиться в осадном положении. Да, Китай нам поставляет какую-то продукцию, но он все не может поставить, и то, что он поставляет, нас зачастую не устраивает. Надо развивать свое производство. И люди, которые сегодня задействованы в ВПК, могут сыграют огромную роль в дальнейшей индустриализации. Но люди, которые получают высокую квалификацию по промышленным специальностям, могут быть задействованы в гражданском производстве с высокой эффективностью.
Государство должно обеспечить поддержку для перепрофилирования этих производств и создания для них новых рабочих мест. Мы должны оберегать свой внутренний рынок. Тогда у нас будет рост гражданского производства. По такому пути проходил Китай в начале своих реформ в 80-х годах. Их преимуществом стал построенный с советской помощью пусть устаревший, но огромный ВПК. Была пара миллионов людей, которые работали по выпуску самолетов, ракет и танков.
Наличие готовой промышленной рабочей силы стало причиной того, что КНР стали рассматривать как производственную площадку и перемещать туда производства. Дальше китайцы начали готовить кадры уже на других основах. Вот и мы сейчас приобретаем огромное преимущество. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд. Это большое количество. У них же наверняка будет еще и посттравматический синдром?
А мы сейчас имеем дело с необычайно жестоким и крупным конфликтом. Совершенно точно, что мы столкнемся с такой проблемой. Помимо социального обеспечения и льгот, для военнослужащих необходимо будет создавать систему психологической помощи, организовывать структуры их адаптации к мирной жизни. Посттравматический синдром — это действительно цена, которая бывает после каждой войны. Так было и после Великой Отечественной. Просто тогда не были развиты психологические службы и об этом не говорили в таких терминах.
Но проблема адаптации существовала. Проблема адаптации хорошо описывалась в советской художественной литературе. Следствием посттравматического синдрома был и рост употребления алкоголя, и увеличение преступности. Сегодня можно сделать все возможное, чтобы свести эти последствия к минимуму. Воевавшим нужно будет помогать, обеспечивая не только их адаптацию, но и развивать карьеру. Очевидно, что люди, которые прошли войну, должны играть главную роль в политике и системе госуправления, потому что они продемонстрировали свою позицию в кризисный для государства момент.
В армии будут и дальше осуществлять замену в зоне СВО за счет контрактников. Мы должны помнить, что с завершением конфликта на Украине наше противостояние с Западом не закончится и мы продолжим жить с угрозой крупномасштабных военных конфликтов очень долго. Ясно, что мы должны будем пойти на определенную милитаризацию общества и экономики. Уже принято решение об увеличении Вооруженных сил до 1,5 миллиона человек. Вероятно, появятся и другие решения. Думаю, что для России вполне нормальной была бы численность Вооруженных сил ближе к 2 миллионам человек, а сухопутных войск — до миллиона.
Какие-то программы, которые не связаны для нас с непосредственными военными угрозами, придется порезать. А на другие обратить больше внимания. Видимо, будет больше уделяться внимания подготовке резерва для Вооруженных сил. Военная политика становится одним из главных приоритетов государства. Российская армия снова возвращается на те позиции, которые играла в первой половине XX века. Она вновь становится важнейшим государственным институтом, на который в значительной степени работает вся страна.
Уровень военных расходов, который демонстрирует Россия на фоне СВО, сегодня примерно такой, с каким западные страны жили в разгар холодной войны. А то и выше. Тогда в странах Европы они составляли 4—6 процентов ВВП. Без каких-либо войн. Но именно эти времена 70-е — начало 80-х годов вспоминаются во всех европейских странах — участницах холодной войны как золотой век. Тогда обеспечивался рост благосостояния людей, увеличивалась численность среднего класса.
Это было хорошее время и для экономики, и для людей. Проводилась активная промышленная политика, создавалось большое количество рабочих мест на производстве, где зарплаты, как правило, выше, чем в сфере услуг, большие средства тратились на науку и образование, инфраструктуру, меньше денег и производств выводилось за границу. Если мы возьмем опыт высокомилитаризированных экономик, каковыми являлись экономики стран Европы той эпохи, это было неплохое время для всех. Жизнь по обеим сторонам от железного занавеса в условиях конфронтации, когда друг на друга были наставлены пушки, была лучше, чем то время, которое наступило после. Я считаю, что это довольно поверхностное объяснение. Советский Союз был уникальным экспериментом, и среди причин его упадка огромную роль сыграли особенности управления советской командно-административной экономической системой, которая окончательно сформировались при Хрущеве.
Все вспоминают чрезмерные советские военные расходы. Но можно вспомнить такие грустные истории, как советское сельское хозяйство с его чудовищной неэффективностью и отсутствием стимулов к продуктивному труду, система социалистической торговли и сферы услуг с тотальным воровством, ликвидация при Хрущеве промысловой кооперации, дававшей существенную часть товаров народного потребления, программа строительства городов и поселков в районах Крайнего Севера, первые из которых стали бросать еще при Брежневе. Списывать советскую деградацию и распад на военные расходы довольно примитивно, большинство ее проявлений связано с особенностями советской идеологии и системы управления, которые в современной России не наблюдаются. Наоборот, в периоды максимальной милитаризации Советский Союз мог бодро идти вперед и повышать уровень жизни своего населения. Например, в 50—60-е годы, одновременно с созданием ракетно-ядерного щита, в этом отношении произошел огромный рывок — в то же время ускорилась урбанизация, было развернуто массовое жилищное строительство и в целом уровень жизни и потребление росли высокими темпами. А в 80-е годы ВПК, армия и силы безопасности были единственными жизнеспособными, нормально работающими и непрогнившими структурами в СССР.
Но гонка вооружений удерживала советскую систему от окончательного загнивания и расползания. А сейчас период конфронтации с Западом может быть для нас неплохим шансом для развития. В сложившихся условиях российское руководство не рассматривает солдат, проходящих службу по призыву, для участия в конфликтах уровня украинского. Да, фактически они задействованы в боевых действиях и терпят определенные потери, поскольку несут службу на приграничных с Украиной территориях. Но не в зоне СВО. Таков запрос нашего общества.
И такое отношение к военнослужащим по призыву сохранится. Будут пытаться развивать резервные компоненты ВС, наращивать обученные резервы другими способами. О чем говорит рост числа желающих поступать в военные вузы.
Но боевые действия израильской армии, которая является одной из лучших в мире по опыту и боевой подготовке, идут несколько месяцев. Результатов пока нет, и исход конфликта не ясен. При этом потери вооруженных сил Израиля в этой войне больше, чем в некоторых крупных конфликтах времен холодной войны. Это показатель того, что накопившиеся изменения в военной технике поменяли характер боевых действий.
Видимо, военная наука к этому еще не приспособилась и способ преодоления позиционного тупика не найден. Кстати, во время второй Ливанской войны в 2006 году, где израильтяне осуществляли долгое, тягучее наступление на позиции движения «Хезболла», темп продвижения был очень низкий при значительных потерях бронетехники. Разбить противника им не удалось. Это тоже демонстрация того, как все изменилось. А то, как действовала Российская армия, несмотря на огромные проблемы с оснащением, тактикой и управлением, было явно не хуже, а скорее лучше по сравнению с тем, как могла бы себя проявить какая-нибудь западная армия. Конечно, ошибок было сделано немало в сфере технической политики, но они по ходу войны исправляются. Например, FPV-дроны, которые превратились в одно из главных средств поражения противника, сегодня применяются в колоссальным количестве, тысячами ежедневно.
Изменилась роль противовоздушной обороны, радиоэлектронной борьбы, полевой фортификации. Постоянно появляются новые приемы боевых действий, полностью изменилась тактика пехоты, подходы к снабжению войск на переднем крае. Все это происходит и у нас, и у Украины. Скорость адаптации войск очень высокая. Но при этом сроки разработки и производства современной военной техники довольно велики. В основном и мы, и противник адаптируем к новым условиям технику, которая была разработана в период холодной войны в СССР и на Западе. И выясняется, что многие решения и подходы, которых придерживались в Советском Союзе и которые критиковали из-за того, что они не оптимальны с точки зрения локальных конфликтов, оказались правильными.
Сегодня они позволяют нам поддерживать высокий темп производства и восполнять потери. Это связано прежде всего со слабостью нашей электронной промышленности. Усилия предпринимались, программы были, но они реализовывались недостаточно жестко, быстро и последовательно. Связь и данные западных спутников — это ключевые украинские преимущества. Уступают западным некоторые образцы нашей артиллерии. Но в артиллерии у нас есть свои преимущества. Ее больше, она лучше выдерживает интенсивную эксплуатацию.
У противника есть большое количество средств радиоэлектронной разведки. В то же время большие надежды, которые возлагались на западную бронетехнику по опыту войн на Ближнем Востоке, где она действительно демонстрировала свое превосходство например, в ходе конфликта в Ираке , не оправдались. Нет значимых примеров, где введение именно западной бронетехники вместо бронетехники старых советских типов изменило бы ситуацию на поле боя. ВСУ несут сравнимые потери в схожих условиях, применяя западную и советскую технику. Западная пропаганда поднимает на щит отдельные уникальные эпизоды. Например, когда несколько недель назад американская боевая машина «Брэдли» вывела из строя российский танк. Но любая БМП, которая сумела подойти к танку на короткое расстояние и дала по нему длинную очередь из автоматической пушки, имеет шансы вывести его из строя.
Единичный эпизод не имеет смысла и рассматривать. Суть в том, что в ходе украинского наступления летом 2023 года на прорыв российских позиций отправлялись большие массы современной западной бронетехники. И результаты были такими же, как от применения бронетехники советских образцов. То есть высокие потери при ограниченном продвижении. В период холодной войны Запад готовился отражать наступление превосходящих по численности советских танковых соединений. Западная боевая техника создавалась в расчете на отражение этого наступления: акцент делался на борьбу с бронетехникой противника и гарантированное превосходство в дуэльных столкновениях с советскими танками. Например, западные танки были лучше защищены с фронтальной проекции, имеют более мощное оружие и средства наблюдения.
Но они были намного дороже, сложнее, крупнее, тяжелее, а их защита с других проекций была ослаблена. Между тем на Украине бои танков с танками и в целом бронетехники с бронетехникой противника относительно редки. Угрозы для техники приобрели новый характер. Она может поражаться со всех ракурсов, находится под угрозой применения сразу большого количества видов оружия, включая беспилотники, противотанковые ракеты, высокоточную артиллерию, мины. Максимум до километра. Такие бои, которые были в ближневосточных пустынях, там редки. Отдельные образцы западной высокоточной артиллерии превосходят наши аналоги, притом что выявились и слабые стороны западных артиллерийских систем — это меньший ресурс, более низкая ремонтопригодность, высокая стоимость и дорогостоящие боеприпасы.
Западные средства ПВО с определенного момента стали замещать старые советские средства ПВО, которые использовала Украины и чей боекомплект она уже исчерпала. Мы видим, что применение комплекса «Пэтриот» в отдельных случаях, особенно когда он работает из засады, позволяет наносить чувствительные потери российским ВКС. Но в целом наша ПВО способна неизмеримо лучше прикрыть и свои войска, и свою территорию, чем Украина. Огромный процент украинских ракет и дронов сбивается. Но не хотим его использовать так, как противник» — Но мы все равно не продвигаемся вперед на десятки километров. Мы находимся примерно на тех же территориях, которые были завоеваны в начале конфликта, за небольшим исключением, как, например, недавно взятая Авдеевка. Значит, силы примерно равны?
Кроме того, экономическая база Украины находится на территории стран НАТО, и мы не можем на нее никак воздействовать. Это приводит к тому, что мы ведем войну на истощение. И тут возникает вопрос о балансе истощения. Какие у нас стартовые условия? Мы превосходим Украину по человеческому ресурсу. Но не хотим его использовать так, как противник. У нас была одна волна мобилизации, а на Украине мобилизация происходит перманентно и проводится все более жесткими способами, охватывая новые категории людей, включая женщин и инвалидов.
Мы после единственной волны мобилизации, произошедшей на фоне кризиса осени 2022 года, обходимся за счет привлечения контрактников. Производство вооружений. Но за счет централизованного руководства мы способны наращивать производство быстрее, чем западные страны, потому что они не могут выйти за рамки своих стандартных бюджетных процедур. Руководители стран НАТО не могут гарантировать производителям вооружений, которых призывают сейчас вложиться в наращивание производственных мощностей, стабильного сбыта на долгосрочную перспективу. При этом у них трудности, связанные с предыдущим периодом деиндустриализации, который привел к сокращению рабочей силы в промышленности. И теперь возник дефицит кадров. Поэтому производство на Западе растет не так быстро.
При этом у России Украина сейчас главный и единственный конфликт, а странам Запада приходится держать в голове вероятность возникновения конфликтов с Китаем вокруг Тайваня, дестабилизации на Корейском полуострове, уже идущую дестабилизацию на Ближнем Востоке и многое другое. То есть они, имея больше ресурсов, на Украину будут отправлять меньше оружия, чем будет наращивать Россия. Также РФ может дальше продолжать закупать оборудование у Китая, имея высокую собственную обеспеченность ресурсами. Видимо, крупное увеличение закупок планируется на 2024 год. А какая ситуация сейчас? Потом он стал более засекреченным из-за американских санкций против покупателей российского оружия. По некоторым направлениям экспорт ограничен, потому что все производство уходит на нужды СВО.
Ясно, что, если какое-то оружие в дефиците, никто не будет занимать производство экспортом. По некоторым направлениям с партнерами заключаются соглашения, чтобы они подождали. Может быть, выплачивается компенсация. Продукция военного производства, не задействованная в существенном объеме в рамках СВО, экспортируется. То есть экспорт продолжается там, где мы его можем осуществлять без ущерба своей боеспособности. И я предполагаю, что, когда война закончится, произойдет рывок в развитии нашего военно-промышленного комплекса за счет технологического прогресса, полученного опыта, увеличения производственных мощностей. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд» — То есть надо будет куда-то девать продукцию военного производства?
Можно вспомнить, что еще до СВО предприниматели в опросах отмечали главной проблемой развития бизнеса дефицит кадров. В промышленности он ощущался очень сильно. А сейчас очень большое количество людей приходят на военно-промышленные предприятия, потому там выросли зарплаты. При этом они получают обучение и опыт. Наша задача в послевоенное время этот потенциал не растерять, а направить этих людей на выпуск чего-то другого. Тем более что мы все равно будем находиться в осадном положении. Да, Китай нам поставляет какую-то продукцию, но он все не может поставить, и то, что он поставляет, нас зачастую не устраивает.
Надо развивать свое производство. И люди, которые сегодня задействованы в ВПК, могут сыграют огромную роль в дальнейшей индустриализации. Но люди, которые получают высокую квалификацию по промышленным специальностям, могут быть задействованы в гражданском производстве с высокой эффективностью. Государство должно обеспечить поддержку для перепрофилирования этих производств и создания для них новых рабочих мест. Мы должны оберегать свой внутренний рынок. Тогда у нас будет рост гражданского производства. По такому пути проходил Китай в начале своих реформ в 80-х годах.
Их преимуществом стал построенный с советской помощью пусть устаревший, но огромный ВПК. Была пара миллионов людей, которые работали по выпуску самолетов, ракет и танков. Наличие готовой промышленной рабочей силы стало причиной того, что КНР стали рассматривать как производственную площадку и перемещать туда производства. Дальше китайцы начали готовить кадры уже на других основах. Вот и мы сейчас приобретаем огромное преимущество. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд. Это большое количество.
У них же наверняка будет еще и посттравматический синдром? А мы сейчас имеем дело с необычайно жестоким и крупным конфликтом. Совершенно точно, что мы столкнемся с такой проблемой. Помимо социального обеспечения и льгот, для военнослужащих необходимо будет создавать систему психологической помощи, организовывать структуры их адаптации к мирной жизни. Посттравматический синдром — это действительно цена, которая бывает после каждой войны. Так было и после Великой Отечественной. Просто тогда не были развиты психологические службы и об этом не говорили в таких терминах.
Но проблема адаптации существовала. Проблема адаптации хорошо описывалась в советской художественной литературе. Следствием посттравматического синдрома был и рост употребления алкоголя, и увеличение преступности. Сегодня можно сделать все возможное, чтобы свести эти последствия к минимуму.
Я надеюсь, украинцы нас тоже простят». Гарантии безопасности для Украины от европейских стран — Великобритании и Франции — тоже не более, чем политические игры, по мнению Скотта. Что же касается участия в конфликте французских наемников, то идею о том, что Париж не знал о нахождении большого числа своих боевиков на территории Украины, военный эксперт считает абсурдной. Только в Харькове на этой неделе, по сообщению Минобороны РФ, было уничтожено сразу 60 французских наемников в результате высокоточного удара. Скотт Риттер: «В сознании российских военных стратегов нет различий между иностранными наемниками и украинскими солдатами.
Если вы воюете на стороне Украины, какой бы национальности вы ни были, вы — вполне легитимная цель». Сам Риттер Скот — один из немногих западных военных экспертов, которых нельзя назвать диванными аналитиками. Он уже второй раз с начала спецоперации на Украине посещает Россию. В этот раз он побывал и в Крыму, и во всех новых регионах нашей страны, где встречался и с простыми жителями. Только так, по его мнению, можно донести до граждан США правду о том, что происходит в зоне конфликта, и какую ответственность за это несет их страна. Картина дня.
Давайте я по быстренькому поясню насчет «России, которая проиграла»
Конгрессмены республиканцы в большинстве своем за войну с Россией, поскольку это связано с истеблишментом США. Украина уже в этом году может столкнуться с реальной угрозой поражения в войне, предупредил бывший командующий Объединенными силами Великобритании. Полная потеря Донбасса, Николаева, Харькова и Одессы грозит Украине без поддержки Запада и переговоров с Россией, считают на Западе и в РФ.
«Войну на истощение противник уже проиграл»
Газета Welt раскрыла проект мирного договора между Россией и Украиной, согласованный в апреле 2022 года. СВО в Украине длится без месяца два года, и все это время так или иначе постоянно звучит вопрос: будет ли Запад поддерживать эту страну, и дальше, а если не будет, что с Украиной станется? В Турции назвали проигравших в конфликте на Украине. Реалистичный – 2. Россия проигрывает войну.
Мирные переговоры по Украине: что может остановить СВО
Большинство экспертов сходится во мнении, что в 2024 году военные действия на Украине продолжатся, но высказываются и другие предположения. Последние новости и все самое важное о спецоперации на Украине, — в теме «Свободной Прессы». Карта боевых действий новости СВО самые свежие на сегодня, сводки и анализ ситуации на фронте. Последние новости и все самое важное о спецоперации на Украине, — в теме «Свободной Прессы». Однако, как в случае с войной в Украине, могут привести к катастрофическим последствиям.
Война на Украине
Проблемы в последнее накрывают и Запад. Резкий рост цен на топливо спровоцировал нешуточную инфляцию. На фоне подорожания газа, промышленность ЕС лишилась конкурентных преимуществ.
На Украине не все согласны с методами такого юридического радикализма по отношению к уехавшим. Экс-спикер Верховной Рады Дмитрий Разумков предвидит крайне негативные последствия. По его мнению, "отказ в консульских услугах отрежет украинцев на десять лет от страны". И вы потеряете целое поколение", - заявил политик, выступая в парламенте запись выступления обнародовало в своем телеграм-канале украинское издание "Страна". Разумков подчеркнул, что отказ в предоставлении консульских услуг находящимся за границей гражданам не соответствует Конституции Украины. Равно как нельзя считать справедливым порядок бронирования от призыва состоятельных граждан, заявил политик, добавив, что "у нас не рабовладельческий строй". Комментируя это заявление, популярный на Украине телеграм-канал "Резидент" отмечает, что многие выехавшие украинцы уже смотрят на будущее своей страны со скепсисом.
Эксперты о дальнейших перспективах конфликтаВ украинском экспертном сообществе обсуждают, как можно наказать Россию и поможет ли пакет американской помощи вернуть утраченные киевским режимом территории. Начинают задумываться и над тем, за свои ли интересы воюют украинцы в этом конфликте "И с каждым месяцем продолжения войны они будут все глубже пускать корни в чужие земли. Тем более, что правительству по-прежнему нечего им предложить, чтобы мотивировать вернуться на Украину. К тому же, видя, как поступают власти внутри страны с переселенцами и учитывая "нововведения" от МИДа, украинские беженцы за рубежом триста раз подумают, стоит ли им вообще возвращаться", - считают авторы канала.
Запад и НАТО будут окончательно «сливать» Украину — сейчас не видно абсолютно никаких политических перспектив и шансов хоть на какой-то элементарный успех даже в информационном психологическом фоне. Все, что Украина пока еще может делать, — устраивать диверсии на границе Белгородской области и финансировать террористические акты.
А победить нас в честном бою — тут, грубо говоря, кишка тонка. Незавидная судьба ставленников США Если взять геополитическое поражение Киева на поле боя а оно будет неминуемо, ведь наша армия активно ведет боевые действия , у киевского режима не так много путей отхода. В частности, у Зеленского есть вариант скрыться через Прибалтику и сразу бежать либо на территорию Евросоюза, либо в США. Мы прекрасно помним, какая незавидная судьба постигла того же экс-президента Грузии Михаила Саакашвили, который проводил исключительно прозападную политику. Позже он появился на Украине, получил ее паспорт, занимался какими-то реформами, орал о русофобии. В итоге Запад слил Саакашвили, вплоть до выдачи новым грузинским властям.
Теперь он несет уголовную ответственность в соответствии с действующим законодательством Грузии. Такая же судьба ожидала, к примеру, и Светлану Тихановскую.
Вы можете разместить у себя на сайте или в социальных сетях плеер Первого канала. Для этого нажмите на кнопку «Поделиться» в верхнем правом углу плеера и скопируйте код для вставки. Дополнительное согласование не требуется.
"ВСУ проиграют в любом случае": Киеву придётся отступать или с Донбасса, или сдавать Харьков
Не может победить в войне страна с таким уровнем беззакония, коррупции, аморальности и полным отсутствием смысла. Полная потеря Донбасса, Николаева, Харькова и Одессы грозит Украине без поддержки Запада и переговоров с Россией, считают на Западе и в РФ. Последние новости и все самое важное о военной операции на Украине — в теме «Ъ». Ранее Украина изображалась как добивающаяся устойчивых успехов в борьбе с плохо оснащенными российскими силами, но недавние признания подчеркивают катастрофические потери, нехватку рабочей силы и территориальные неудачи. «Говорящий попугай» офиса Зеленского совсем заврался в попытках объяснить, почему миллионное украинское воинство проигрывает сражения 360-тысячной российской группировке.