Творчество Дарьи Донцовой наполняет сердца и души светом, оптимизмом, радостью, уверенностью в завтрашнем дне! Читайте и слушайте книги автора Дарьи Донцовой: доступно 612 книг, отзывы и цитаты. На Литрес вы можете скачать электронные и аудиокниги в удобном формате или читать онлайн.
Последние минуты жизни: посеревшая от горя Донцова сделала заявление
Трагедия в семье известной писательницы Дарьи Донцовой произошла 8 марта 2023 года. По словам Дарьи Донцовой, когда-то ей говорили, что после пяти лет химиотерапии и пяти лет гормонов она будет весить сто килограммов. и телеведущая, автор большого числа книг в жанре "иронический детектив". Культура - 11 июля 2022 - Новости Челябинска -
Дарья Донцова рассказала, как изменилась ее жизнь после смерти мужа
Академик психологии и муж автора детективов Дарьи Донцовой Александр скончался после долгой борьбы с раком кишечника. 69-летняя Дарья Донцова, автор культовых детективов, в беседе с Лерой Кудрявцевой рассказала о возвращении болезни, которую ей удалось победить 24 года назад. Дарья Донцова — все самые свежие новости по теме. Свои ироничные детективы Дарья Донцова не переставала писать даже в больничной палате (в 1997 г. ей поставили диагноз «рак»). Творчество Дарьи Донцовой наполняет сердца и души светом, оптимизмом, радостью, уверенностью в завтрашнем дне! Ответила хейтерам и помогла начинающему писателю: Дарья Донцова посетила Самару и в красках рассказала о своей карьере. 71-летняя Дарья Донцова особо не делилась с поклонниками своими эмоциями по поводу случившейся трагедии.
Дарья Донцова призналась, что снова больна
И кому нужны мои вредные старушки? Еду из больницы в троллейбусе, рыдаю: что с детьми станется, а собаки, кошки? Вдруг новая жена Александра Ивановича не будет любить животных? Вдруг она начнет их бить или вовсе выбросит на улицу... И тут мне в голову пришла мысль, я успокоилась, поехала к своей незамужней подруге Оксане. Она хирург, любит собак, прекрасно готовит, ее сын - лучший друг моей дочери Маши.
Оксанка не обидит никого из моей семьи и будет любить, лечить моих бабушек. Я знаю Оксану, знаю Александра Ивановича. Приехала к подруге вся в слезах, в соплях. Она на меня смотрит: что случилось? А я: «Оксана, ты должна выйти замуж за Александра Ивановича!
Но сначала объясни, почему ты рыдаешь? И что следует к нему срочно ехать. Я послушалась. Врач мне сказал, что ситуация не самая легкая, но давайте спокойно лечиться. Результат лечения сейчас сидит перед вами на диване.
Теперь 62-ю больницу я считаю своим вторым домом, очень люблю всех сотрудников и прекрасных врачей, медсестер, нянечек. Всем им посвящена моя книга «Я очень хочу жить». И все делают то, о чем папа попросил. Люди обычно пугаются, когда слышат про метастазы. Но метастазы сейчас хорошо лечатся с помощью химиотерапии.
У меня на лекции в Сретенском монастыре была женщина, которая 15 лет живет с метастазами, их сдерживают лекарствами. Но бывает так: рак вылечили, а спустя время начинается рак другого органа. Так случилось у актера Олега Видова. Но у Видова болезни оказались разделены годами. У нас пошло иначе.
Один рак мы у Александра Ивановича вылечили, потом через два месяца начался другой - мы его тоже вылечили. Через три месяца - третий. Стало понятно, что ситуация выходит из-под контроля. Но даже в таком очень тяжелом положении жизнь мужу продлили почти на два года. Мы возили Александра Ивановича на капельницы, на химию.
При этом муж постоянно ходил в храм. В последние дни мы его уже под руки приводили туда. На скамеечку сажали у клироса. Все прихожане подходили, обнимали. Мужа все очень любили.
Потом его положили в реанимацию, он и там не унывал, улыбался. Мы его одного не оставляли. Поскольку я более 20 лет благотворительно работаю с онкобольными, то понимаю, когда человек уходит. В последний день я подошла к доктору, спросила: сколько осталось? Врач честно ответил: часа, может быть, два-три.
Аркадий помчался в храм, взял нашего батюшку, отца Александра. Он так гнал в больницу, что, когда я вышла их встречать во двор, увидела две машины ГАИ на хвосте. Сын выходит из автомобиля, полицейские к нему. Я прыгаю за шлагбаум: «Ребята, отпустите, у нас папа умирает». Полицейские увидели, как из машины выходит священник, молча развернулись и уехали.
Все поняли...
Она рассказала также и о последних минутах жизни любимого супруга. К счастью семьи, перед кончиной Донцов успел причаститься. К доктору подошли, спросили, сколько у нас времени. Доктор сказал: «Часа полтора». Сын вскочил в машину и помчался в наш храм", - поделилась звезда. Аркадий позвал с собой священника и «летел» обратно в больницу, нарушая ПДД. Когда машина прибыла на место, за ней гнались уже два автомобиля сотрудников ГАИ. Полицейские собирались арестовать наследника писательницы, но в итоге вошли в положение семьи.
RU публиковал интервью с равным консультантом онкологического фонда и узнал, каково это — поддерживать онкопациентов после и во время собственного излечения. Самую оперативную информацию о жизни столицы можно узнать из телеграм-канала MSK1. RU и нашей группы во « ВКонтакте ».
Судите сами: то у медвежонка Фила пропадут часы, то кто-то устроит беспорядок в ателье белки Люси, а то и вовсе появится загадочный герой в маске… Но все тайны и преступления будут раскрыты благодаря детективам - сове Софи и бельчонку Чинку, - и ничто не помешает жителям городка отпраздновать День нового… Детские книги серии « Тайны Медовой долины »: 1. Черно-белое преступление. Побег абрикоса. Следы преступления. Дело в шляпе. Очень важный гость.
Дарья Донцова: «Я влетела к подруге и выпалила: «Ты просто обязана выйти за моего мужа!»
Пусть это было неискренне, но нам важен результат: дети получили подарки. Люди, которые сидят на форумах и с пеной у рта обсуждают костюмы Филиппа Киркорова, пишут: «Лучше бы он деньги детям отдал», понятия не имеют, сколько добрый дел делает Киркоров. А я об этом знаю. А еще я знаю, что Филипп громко не кричит о том, кому и что он сделал. Что сделала Эвелина Блендас для людей, у которых дети с синдромом Дауна — ей надо памятник поставить! Она молодец. Она объяснила родителям солнечных детей, что им надо любить своих ребят, ни в коем случае не стыдиться их. А тот, кто пишет, что она все совершает напоказ, ему вопрос: ты такое сделал? Ты хоть своей соседке-пенсионерке булочку с корицей просто так принес? И я взяла туда своих юных родственников.
Они ушли абсолютно потрясенные, просто потому что увидели новый мир. Наши дети иногда чего-то не знают и не видят — у нас ведь редко в школе встретишь ребенка-инвалида. Как они научатся милосердию, если нет опыта и примера? И конечно, никогда в жизни не научить ребенка быть добрым, сострадательным и милосердным, если родитель не такой. Что же касаемо вашего вопроса как научить помогать другому, не родственнику… Мне кажется, что если каждый из нас будет любить и помогать всем своим родственникам, на земле больше не будет людей, которым потребуется чужая помощь. Об усталости Фото из личного архива Д. Донцовой — Вы человек позитивный, но ведь, наверное, и у вас кончаются силы? У меня умерла одна сотрудница Avon, которая стала моей близкой подругой. У нее был рак молочной железы, и ничто не предвещало, как говорится, а потом диагноз ухудшился.
Я два года держала ее за руку в надежде, что все поправится, мы были постоянно на связи. И вдруг она бац — умерла. Меня подкосило. Или вот первая жена Кости Хабенского, Настя… Мы с ней переписывались, и я очень хорошо помню, как она мне написала, что ей будут делать новую химию, что она чувствует себя намного лучше и скорее всего это поможет, она была полна надежд и оптимизма. Я очень обрадовалась, мы чудесно поговорили с ней. Я легла спать, утром проснулась, открыла «Яндекс»… и первое что я увидела — умерла Анастасия Хабенская. У меня выпал компьютер из рук. Я до сих пор не могу убрать ее письма из компьютера… Конечно, бывают такие моменты. Но это как с верой в Господа… В жизни каждого верующего человека случается усталость, уныние, падения.
Об этом редко рассказывают, но каждый падает и сомневается. Фото с сайта ru. А тогда, в 1998 году, задавали себе вопрос: за что мне это? Я просто очень хорошо знала тогда, за что мне это. В моем случае мне было ясно. Но когда ты с Господом, ты думаешь: «Господь поможет. Господь управит», и уже легче. Даже самые заядлые атеисты хоть раз зайдут и свечку поставят — на всякий случай, а вдруг? Я была прихожанкой нескольких храмов.
Сейчас я каждое воскресенье стою на литургии в храме Спаса Нерукотворного Образа в селе Уборы. В юности я вообще о Боге не задумывалась. Помню, как впервые зашла в церковь у метро «Сокол» — мне было лет 20, и бабушка меня попросила пойти поставить свечку за умершего дедушку. Я зашла, купила свечку, спросила, что делать дальше. Поставила свечку на канун, а женщина, что была за ящиком, пошла со мной и говорит: «Ну ты хоть перекрестись! И только теперь я понимаю, что это было! Знать бы тогда — может быть, определенных ошибок я бы в своей жизни избежала. Мне говорили: по молитве открывается, а я все думала, тупо читая молитвы утром и вечером, ну как же оно открывается-то? А потом в один день вдруг понимаешь, как это.
А объяснить не можешь — нет слов. Просто понимаешь, что Господь управит, Господь поможет, и успокаиваешься. И тогда начинается совсем другая жизнь. А научить кого-то этому невозможно… Вы же не можете за меня пообедать, поспать?
Я стою, смотрю на нее, а что делать-то. Она мне говорит: «Я тебе сейчас все расскажу». Схватила меня за руку, и вот за то время, что мы обошли эту поляну, наверное, километра два, она мне рассказала про Маяковского такое, что у меня волосы просто встали дыбом, глаза выпали на щеки. Я в полном ужасе бегом к Катаевым, к Эстер Давыдовне, говорю: «Тетя Эста, тетя Эста, я встретила сумасшедшую женщину, которая мне такое рассказала». Валентин Петрович сидит на диване и говорит: «Хо, Эсточка, она познакомилась с Лилей» смеется. Кто это, что это? Я говорю: «Кто это? Эстер Давыдовна говорит: «Валя, она ребенок! Меня это просто все потрясло. И я на следующий день выползла на эту поляну, чтобы ее поймать. И я ходила вот так вот мимо этой как бы дорожки, мимо этой калитки. Иногда она выходила, а я ее уже поджидала стояла. И мы с ней шли гулять вокруг этой поляны. Боже мой, чего я только от нее не услышала. Это было просто воспитание ребенка. Иногда она не выходила, вот. Это просто, это было, это было нечто. А потом… ну вот тут как бы наступила зима, все это было такое совершенно замечательное лето, это были два таких замечательных лета. А потом, через какое-то время, уже прошло энное количество лет, я узнала, что она покончила с собой, Лиля Брик. И я так помню, я сижу, для меня это было ужасно, я сижу и думаю: она не могла поступить иначе, вот она, она не могла поступить иначе, просто не могла. Она не могла лежать в этой кровати со сломанной ногой, она не могла, она просто не могла, понимаете. Это так как-то ни в ее характер не укладывался, ни в ее миропонимание, мироощущение. Для нее это, вот когда она сломала ногу, это было все, это была смерть, когда она поняла, что... Тогда же не делали этих операций. И я как-то да, конечно, она была потрясающая женщина. Я застала еще старое поколение писателей, которые были совершенно потрясающие. Лидия Корнеевна. Все Переделкино знало, что в конце участка Чуковских есть маленькая калиточка, через которую туда проходят всякие разные люди. А у Корнея Ивановича был театр детский. В его воспоминаниях, там написано, как девочка Груня Васильева явилась к нему на дачу, топая ногами: почему ее не выбрали принцессой. И милый Корней Иванович вынужден был написать там вторую принцессу, то бишь меня, чтобы только я не рыдала. Мы с ним бегали наперегонки по Переделкину. Он такой высокий, длинный, как циркуль, а я маленькая такая. И он всегда меня побеждал и радостно кричал: «Я тебя победил! Но знаете, я потом, когда стала взрослой, я поняла, что мой отец был идеологическим противником Лидии Корнеевны. Она всегда очень резко была против советской власти. А папа — депутат ЦК, член Верховного Совета, понимаете, да? То есть я дочь идеологического врага. А Лидия Корнеевна пекла изумительный шоколадный кекс, передать не могу, какой вкусный. Пять вечера, я подходила к их даче, скреблась в дверь: тук-тук-тук-тук. А Лидия Корнеевна спрашивала: «Кто там? Я говорю: «Это я, Груня, я хочу вот книжку в библиотеке взять». Там была детская библиотека, а можно было еще у Корнея Ивановича книжку взять. Она открывала двери и говорила: «Грушенька, как я тебе рада. Входи, кекс как раз готов». И я радостно садилась и 3—4 куска кекса я всегда укладывала. Понимаете, я дочь человека, которому Лидия Корнеевна руки не подавала. В понимании Лидии Корнеевны мой папа был нерукопожатен для нее. Но на девочку это никак не распространялось. Я входила в их дом, дочь идеологического врага, я получала кекс и море любви от нее и от Корнея Ивановича, понимаете. Это был иной уровень людей, иная интеллигентность, иное воспитание, иное понимание: ребенок — это ребенок, а это — это это. Я еще застала этих людей. Я, конечно, очень благодарна судьбе, что они, люди эти около меня были. Я еще застала среднее поколение писателей. Роберта Рождественского, совершенно великого. Катюша, я с ней до сих пор дружу, с дочкой. Просто… для меня он был дядя Андрей Вознесенский, хотя разница, мы — наша дача, а здесь была их, а здесь был забор вот такой. И я-то ненамного его моложе на самом деле, но разница есть, была, и поэтому он был для меня дядя Андрей. Был такой поэт хороший Андрей Дементьев, друг моего отца, знавший меня. К сожалению, недавно ушедший. Недавно ушедший. Пару ярмарок тому назад — мы были с ним в одном издательстве — я сижу, подписываю книжки. Он бежит мимо меня, кричит мне: «Груня, привет! Он говорит: «Здравствуй, бабушка Груня» смеются. И я понимаю, что уже нехорошо называть его дядя Андрюша. Мне очень жалко, что их нет. А вот что вы к сегодняшнему дню поняли о любви? О любви? Ну, наверное, то, что в принципе каждый человек ее достоин, знакомый или незнакомый, любой абсолютно. Даже бомж, который сидит и просит денег, абсолютно каждый. Другой вопрос, что… есть она у него или нет, эта любовь. Но я на данном этапе про себя говорю. А я в принципе могу их всех любить. Просто потому, что это образ Божий. Немножечко извращенный, наверное. Но с другой стороны, понимаете, не повернись моя… У меня в жизни был случай, когда мне пришлось мыть туалеты на вокзале. Денег не было, был маленький ребенок, студенты не могли работать в советские года. Зато могла работать моя бабушка, которая раньше никогда нигде не работала. Можно было. И я ее оформила. Я увидела объявление на столбе, прибежала. Там такой дяденька сидел замечательный. А платили 100 рублей, как сейчас помню, в месяц. Это была огромная зарплата. И он мне сказал, что есть два варианта: есть 100 рублей здесь и есть 120 за туалеты. Я, конечно, закричала: «120 за туалеты». Он мне сказал: «Девочка, ты хоть понимаешь, что это туалеты на вокзале». Я говорю: «Мне без разницы». Я так вот заматывалась майкой такой, да и мыла. Я так хорошо мыла, что меня повысили. Меня отправили мыть зал для делегаций на вокзале. Да, это серьезное было… Я старательная. И я очень хорошо понимаю, что, если бы моя жизнь пошла по-другому, я могла остаться так всю жизнь мыть эти туалеты, понимаете. Поэтому мне как-то относиться без любви к человеку, который на улице просит денег, это неправильно. Я могла сама там сидеть, понимаете? А вы часто это вспоминаете? Часто вспоминаете вот этот эпизод? Нет, я не вспоминаю, я просто об этом знаю. Как объяснить, я просто об этом знаю. И вы никогда не видели, как ко мне подходит читатели, допустим, на ярмарке. Вот Красная площадь будет 19-го числа. Они меня все хотят обнять и поцеловать. А я никогда не отказываюсь, потому что ну вот считаю как бы… Сейчас коронавирус, надо осторожность. Я понимаю. Но я болела, у меня много антител. И у нас вот эти вот обнимашки и поцелуйки, они как обязательно ну как бы присутствующее такое. И я никогда… А почему это? Я не знаю. Я не понимаю. Но может быть, они понимают, что я их люблю все-таки. Может быть, поэтому. Я сначала всегда как-то стараюсь… как, я не могу вам это объяснить, я каждого человека, в общем-то, в принципе люблю. А потом может быть такая ситуация, что он меня разочаровал в чем-то. Ну тогда я начинаю думать, что… ну вот, понимаете, Господь, Он как бы, как мне кажется, неправильно, наверное, самонадеянно, но Он как бы вот так меня держит под рукой, а кого-то отпустил. И вот как бы попустил этому человеку на улице сидеть, водку пить, вести себя каким-то совершенно неподобающим образом, в храм не ходить, вот да? Зачем Он это сделал, я не могу понять, это Его план в отношении этого человека. Но меня очень сильно наградил. Вот то, что Он меня наградил, это не моя заслуга. Так, талант писать книги, да — это не моя заслуга, он дан мне от Бога. И Господь это может у меня в любой момент отнять. И мне надо очень хорошо понимать, и каждый день за это говорить спасибо, за то, что это у меня есть. А вот у этого человека этого нет. У нас около дома в свое время на Аэропорте стояла женщина такая, фрукты вот она там торговала. И она мне один раз сказала, у меня книжки вышли, штук пять, я ей подарила, она мне говорит: «Ой, какая ты счастливая, у тебя, ты вот можешь книжки писать, а я стою апельсинами торгую». А мне так что-то жалко стало. Я говорю: «Слушай, у тебя, наверное, дети есть? Она вот поет и вот ее вот, учится в музыкальной школе». Я говорю: «Вот видишь, смотри, какая у тебя талантливая дочка. А я не то что петь не умею, на меня медведь целиком сел». Ей так как-то радостно стало, да, что у нее вот тоже что-то, что-то такое есть. Мне кажется, что, если ты не будешь — я про себя, я не про всех, что, если я не буду изначально как-то ко всем хорошо относиться, Господь подумает, что, в общем-то, я Его любви тоже недостойна, понимаете? Он вас тоже может отпустить. А я этого очень не хочу. А я этого очень не хочу, потому что я хорошо понимаю, что… а что я без Господа — я ничто, я ничто. Ну вот, вот как. Ну я понимаю, что… понимаете, в чем дело: моя вера и мое православие — это вера и православие домашней хозяйки, вот чтобы вы это, так вот про это поняли. Потому что вот, допустим мой муж, доктор наук, профессор, академик, он прочитал огромное количество литературы, и его вера, она стоит вот на этих очень больших камнях. У нас много знакомых батюшек. И когда начинаются разговоры иногда, я понимаю, что муж знает иногда подчас больше батюшки, который завершил учебу в Духовной академии. Просто он этого не прочитал всего, что прочитал... У мужа вера опирается вот на это. А моя вера, она такая маленькая, на слабых ножках и она опирается на какие-то такие примитивные совершенно… ну я из тех женщин, которые обязательно в храм наденут на Богородичный праздник голубой платочек, понимаете? Мне это тоже очень важно. Мне платочек вот этот вот... Ну почему, правда, важно. И у священников одежда определенного цвета. Но для меня, для меня это, для мужа неважно это. Он может прийти в любой рубашке, у него все равно будет вера. А мне это должно помогать. И я поэтому понимаю, что я в принципе, я как, должна к каждому человеку относиться хорошо, независимо от того, что он сделал. А если как-то он поступает не очень хорошо, ну, значит, как-то вот, это… мне надо было с ним встретиться, скорее всего, это мое испытание, очевидно, да, как я на него отреагирую. Мне просто очень трудно, знаете, с людьми, которые агрессивно неверующие и несут это как знамя по жизни. А вот вы как-то сказали, что вот всегда можно сделать какое-то доброе дело. Самое простое — это помочь деньгами, ну если есть возможность. Это проще всего. А вот и не обязательно, кстати. Но вот отдать время, внимание намного сложнее. А вот вам что сложнее всего отдавать? Ну это смотря кому... Есть люди, которым просто нужны деньги. Они им просто тупо нужны. И я у себя в Инстаграм деятельность организации запрещена в Российской Федерации выставляю листовки детей, вот которые больны. Собираю, собираю им деньги. Но это просто один человек не способен такую сумму выдержать, это надо всем миром каким-то образом. Здесь нужны деньги, да. Да, но я сейчас как раз не про нуждающуюся сторону, а про вашу. Потому что я вот могу сказать, вот, ну, допустим, я там читаю лекции, мне не сложно, если мне скажут: А вы приедьте туда прочитайте. А вот, скажем, какое-то, ну вот какая-то там другая история личная, она для меня будет сложнее, то есть где-то выходит за рамки ну каких-то моих привычных, понятных для меня, профессиональных навыков. Выход из зоны комфорта, да? Ну наверное, да. А вот вам что сложнее всего, вот именно в той логике, о которой вы стали говорить, что деньги отдать проще всего, да, время сложнее? Вот для вас. Я это говорила, я это говорила в интервью, которое было посвящено благотворительности. Люди почему-то думают, что благотворительность — это только деньги. А она многолика, да? Понимаю, да. Но у меня-то вопрос как раз, что называется личный, да, вот, вот лично. Я думаю, я пытаюсь понять, что для меня сложно. И понимаю, что, наверное, в принципе ничего. Если у меня… у меня есть энное количество людей, разных, которым я регулярно помогаю деньгами — по разным причинам. Есть несколько церковных служителей, которые просто физически не могут снять квартиру, да. Есть пожилая одна женщина... В общем, они есть, эти люди. И я знаю, что я должна заработать, и пойдет туда вот эта часть моих денег. Деньги никогда не были для меня чем-то, каким-то фетишем. Ну это как раз несложно для вас.
Изначально назначили строгую диету, которую Александр соблюдал. Дарья рассказывает, что супруг держится молодцом. Он выполняет все предписания врачей, ест пищу, которая на первый взгляд не может быть вкусной. И старается сохранить свой оптимизм. Длительное время он скрывал от всех родственников свою болезнь, чтобы не расстраивать, и у него это получалось. На данный момент процесс лечения еще продолжается. Он перенес 9 курсов химиотерапии и несколько операций. В периодах между вмешательствами Александр находится дома, за ним присматривает писательница и домработница. Кем работает Александр Донцов Александр Донцов, третий муж известной писательницы, стал самым главным мужчиной в ее жизни. Дарья всегда рассказывала, что ее творческая личность нашла спокойствие и гармонию рядом с ним.
Прочтите книги Дарьи, и ваши сердца и души наполнятся светом, оптимизмом, радостью, уверенностью в завтрашнем дне! Они заразят вас желанием жить, радоваться каждому дню и верить в лучшее. Я не знаю ни одного другого писателя, который столько работал бы. Я отношусь к ней с уважением, как к образцу писательского трудолюбия. Женщины нуждаются в психологической поддержке и получают ее от Донцовой. Я и сама в свое время прочла несколько романов Донцовой. Ее читают очень разные люди. И очень занятые бизнес-леди, чтобы на время выключить голову, и домохозяйки, у которых есть перерыв 15—20 минут между отвести-забрать детей».
Новости по теме: Дарья Донцова
Дарья Донцова не раз признавалась, что ей очень повезло с мужем. Когда сама писательница страдала от онкологии, поддержка супруга ее очень выручала.
А если человек вопреки всему стоит на том, что с ним всё будет хорошо, то с ним реально будет хорошо. В 70-х годах прошлого года диабет, в особенности диабет I типа, считался смертельным заболеванием. Диабетики доживали до 50-60-ти… Был инсулин, а больше ничего не было.
Не было понятно ни развитие болезни, ни как её лечить. Дети-диабетики — это была отдельная очень печальная история. А потом в конце 80-х — начале 90-х случился прорыв в лечении диабета, появились современные лекарства. Теперь диабетикам ставят помпу, детям тоже… Дети могут съесть кусок торта совершенно спокойно, помпа всё сделает за них. И жизнь диабетика перестала завершаться в 60 лет.
Многое, конечно, зависит от человека. Диабет нельзя вылечить, но его можно лечить. То же самое стало происходить с болезнями группы «рак» в конце 90-х годов. Когда были открыты Т-лимфоциты и стало понятно, как это развивается. Когда лечили меня, рак молочной железы был один.
И нам кололи химию, которую мы называли «жёлтое и красное». Не было больше ничего другого. А сейчас понятно уже, что рак молочной железы имеет семь, а то и восемь разновидностей. Поэтому больным делают анализ на иммуногистохимию.
От первого брака у неё есть сын Аркадий, а от второго дочь Мария. Дом Дарьи Донцовой на Новорижском шоссе Трёхэтажный дом писательница строила три года, для этого специально с мужем переехали из квартиры поближе к строительству. Дом Дарья Аркадьевна построила неподалёку от известной Жуковки, в элитном коттеджном поселке «Шервуд».
Дом создавали не только для удобства Дарьи Аркадьевны и её семьи, но и для её любимых мопсов. На двери висит большая табличка «Mops House». Интерьеры наполнены различными изображениями, предметами мебели и вышивками с мопсами, не секрет, что Донцова их давно коллекционирует. Специально дизайнера не нанимали, архитектора как такового тоже не было. Был куплен уже готовый проект и переделан под нужды семьи. Дом состоит из множества комнат, на первом этаже расположилась кухня, гостиная, столовая, а также комната Наташи помощницы по хозяйству. На втором этаже спальни Дарьи Донцовой и её мужа, ванная комната, гардеробная, а также кабинет и библиотека.
Весь третий этаж занимает большая гардеробная с ванной комнатой. А весь мансардный этаж отдан дочери Донцовой, хотя она чаще бывает в московской квартире, но часто приезжает к родителям и здесь её ждет свой уголок.
А скажите, вы вообще чего-нибудь боитесь?
Ну это уже, наверное, не в жизни. Я, знаете, чего боюсь? Я боюсь, что вот я умерла… вообще-то, я думаю, что, если я умру, это какое-то такое очень интересное путешествие.
Только я не знаю, я ведь не представляю себе, как там и что там будет, но это определенно что-то будет. Это никто не представляет. Ну это будет очень что-то интересное.
Я боюсь чего — что я вот умру и предстану перед Господом. А Он на меня посмотрит и заплачет. И скажет мне: «Агриппина, ну...
И вот это вот… ужас вот этого вот плачущего Господа из-за меня, который в принципе не может меня спасти по моей же вине, вот это, наверное, самое страшное что может быть в жизни. Меня это от очень многих… сейчас останавливает от очень многих вещей каких-то, которые я могла бы, наверное, сделать, если бы я вот не боялась бы этих вот слез Господних. Это, наверное, как-то не очень правильно, что я так думаю.
Потому что я не боюсь, вот страх Господень, — я не боюсь, что меня Бог накажет. Как это объяснить? Нет, нет, это все понятно.
Я не боюсь, что Он меня накажет. Я боюсь… я боюсь, что я Его огорчу. Ну как, ну я не знаю.
У меня отец очень рано умер, поэтому мне трудно сравнивать с родителями. Ну как я огорчу, наверное, мужа предположим, он ко мне со всем хорошим, а я по-свински. Вот этого я боюсь.
А вот очень многие признаются, что они боятся за близких. За себя нет, но за близких. Этого страха у вас тоже нет?
За близких я всегда боюсь. Я очень тревожная в отношениях. У меня если дети куда-то уезжают, нет, я и так молюсь всегда за детей и Богородичное правило каждый день за них читаю, когда… Псалтырь вечером обязательно, кафизму за них читаю.
Я каждый раз, как только дети уезжают, я начинаю судорожно молиться. И это у меня есть, да. Для одного это встать после очень тяжелой болезни, нет двух ног, научиться ходить на протезах.
А для другого трудно разобраться с разорванными колготками». Вот давайте определим, что такое сложности. Вот из этого, очень правильного, очень точного наблюдения за жизнью, мы, собственно, уже начали эту тему, да, чуть-чуть.
Нет, это про то, что у каждого человека свои проблемы. Но вот и какой вывод? То есть, условно говоря, у человека, у которого разорваны колготки и решать эту проблему нужно через… помните, как у Дейла Карнеги: «Я переживал, что у меня нет ботинок, пока не встретил человека, у которого нет ног».
Меня когда-то это потрясло, а потом я подумал: ну от этого ботинки у человека не появились и проблема его не решена. Нет, проблема решена. Проблема решена.
Если человек умный и если он, как реально вот это все понимает, да, знаете, для этого нам даются испытания. Потому что пока тебя не хлопнет, простите, мордой об стол, ты, во-первых, никогда не поймешь того, кого хлопало, никак. Ты не сумеешь сострадать человеку, да — это первое.
Редко кто может этому научиться без собственного печального опыта. А второе: это показывает тебе, очень многие люди мне говорят, я сама себе это говорила: Боже, какая же я была счастливая до того момента, пока вот не поставили онкодиагноз. Боже, я не понимала, как я счастливо живу.
Это, наверное, для того, чтобы люди понимали, что жизнь, она радостная, и что жизнь вообще счастливая. Она счастливая сейчас, сегодня, в этот момент, несмотря на твои рваные колготки. Ну вот смотрите, Агриппина Аркадьевна, вот тогда что получается.
Что вот, если последовательным быть, то, по идее, после онкодиагноза, который ну был самый большой, да, наверное, с этой точки зрения проблемой, вы вообще ничто не должны переживать как проблему. Вам удается это? А я и не переживаю ничто как проблему.
Ну вы понимаете, что вы в этом смысле уникальны? Нет, я не уникальна. Я неправ?
Нет, вы неправы. Потому что очень многие люди так поступают, как я. Что значит проблема?
Проблемы не надо оплакивать, проблемы надо решать. Поэтому если возникает какая-то проблема, на самом деле проблема — это не сбежавший суп, не, значит, там какая-то... Не, про это мы не говорим, даже про рваные колготки не говорим.
Если какая-то проблема возникает, я сразу начинаю думать, коим образом я могу ее решить, что я должна сделать в этой ситуации. Я и пытался сказать ,что мне не нравится во фразе Карнеги. Я не буду переживать из-за того, что у меня нет ботинок, понимая, что есть люди, у которых нет ног, но ботинки мне найти надо все равно.
То есть мне все равно надо решить эту проблему. Ну да, в принципе. То есть у меня от этого они не появляются, да.
Ботинки, нет, от этого не появляются. Но от этого появляется некое внутреннее спокойствие, когда ты понимаешь, что если у тебя нет ботинок, то плакать на эту тему не стоит и переживать по этому поводу не стоит. Тебе следует думать в ином направлении.
Смени полосу движения, да. Надо думать о том, как эти ботинки раздобыть, где заработать денег, у кого-то попросить. То есть выбирай для себя как ты будешь, коим образом ты будешь решать эту проблему.
Ты ее реши. А смотрите, а не получается здесь такой истории, ну я чуть-чуть, может быть, огрублю специально, что вот, ну не знаю: вот ребенок, он плачет, вы понимаете, что это вообще не проблема, да. И получается, что ему надо тогда не посочувствовать… а может, не ребенок, неважно, не сказать, что: да, я тебя понимаю, тебе тяжело.
Сказать: слушай, ну это вообще не проблема. Сейчас же война, знаете, вот как мы говорим. И это….
Нет, это неправильная позиция. А какая правильная? Если… ну, во-первых, между ребенком и взрослым человеком это пропасть.
То, как надо общаться с ребенком, — это одно. А мы говорим сейчас про взрослых людей. Если кто-то упал духом на твоих глазах...
У него масса проблем. То да, конечно, надо сразу сказать: я очень понимаю как тебе тяжело. Я понимаю, что тебе будет непременно трудно, и вот в этой ситуации я могу и помочь тебе тем-то и тем-то.
То есть вот моя помощь, она тебе будет такова. Но я абсолютно как бы уверена в том, что сейчас ты придешь немножко в себя, успокоишься, а дальше если близкий совсем человек мы с тобой сядем, подумаем, и мы точно найдем решение. Ну вы же понимаете, что в таком состоянии человек не сможет это услышать.
Услышит, да, услышит. Просто сейчас он поплачет, порыдает, а потом опять поплачет, порыдает. Главное в этот момент — дать человеку понять, что он не один: я с тобой.
Как я говорю онкобольным, которых я, правда, не знаю, они через Инстаграм деятельность организации запрещена в Российской Федерации приходят. Я их даже не помню. Если я покажу вам мой телефон, там очень смешно записано: Маша из Инстаграм деятельность организации запрещена в Российской Федерации больная, муж — водитель трамвая.
Таким образом я начинаю вспоминать, когда они опять мне пишут. Я всегда говорю: «Я с тобой. Ты можешь мне позвонить, написать в любое время.
Я тебе отвечу, если я вот где-то только не сижу. Я буду рядом, не волнуйся. Но я тебе вот могу пока врача найти.
Вот тебе врача, иди к врачу. То есть как человек ощущает, что он не один. Это очень важно.
А вот когда я сказал, что у нас тема «Терпение», вы так вздохнули — или мне показалось? Ага, терпение. Вы по поводу чего вздохнули?
Ох, я по поводу своего терпения вздыхаю. Я на самом. Ну оно у вас должно быть безграничным.
Оно у меня… понимаете в чем дело… Это очень такой вопрос интересный. По поводу любви, по поводу терпения и по поводу вообще всего вот внутреннего. Потому что, нет, у меня вообще никакого терпения нет.
У меня его нет. Но я себя заставляю быть терпеливой. И каждый раз, когда возникает желание взять вот эту книжку и опустить кому-то на голову, я этого не делаю.
Я не делаю, потому что я понимаю что… ну по разным причинам не делаю. А такого, чтобы вот у меня терпение, потому что я просто терпеливая, — нет, нет, этого вообще никак. А болезнь разве не про терпение, особенно тяжелая болезнь?
А куда же деваться-то. Конечно, она про терпение. Но, тут, понимаете, выхода нет, выхода нет.
Либо ты терпишь, либо ты не терпишь. Я очень хорошо помню, как у меня тогда — давно уже все было — закончилась химия в уколах. Ну просто ее не стало.
Был конец 90-х, и мне выдали гору таких таблеток. Я так обрадовалась. Закончилась, в смысле не потому, что курс прошел, а по?..
Нет, а потому, что ее просто не было. И мне выдали, знаете, вот такую гору таблеток. Я так обрадовалась, потому что эти уколы, честно говоря, мне немножко надоели.
Думаю: ой, как хорошо а какой, четвертый, что ли, год этой химии , я думаю: ой, как хорошо, я буду пить таблетки. А мне мой онколог говорит: «Не радуйся. Настанет момент, когда не сумеешь их проглотить».
И он был прав. Настал момент — вот люди, которые пьют таблетки, меня понимают, — когда ты смотришь на эту гору таблеток и понимаешь: у тебя нет сил в себя их запихнуть. Весь организм сопротивляется этому.
Но ты их все равно туда запихиваешь, потому что я очень хочу жить. Понимаете, да? А терпение, ну это конечно, я бы очень хотела, чтобы оно у меня было как талант, да, что вот я такая терпеливая, такая… Нет, у меня его нету.
Я просто это заставляю, заставляю себя это делать. И в какой-то момент, в какой-то момент, когда у меня заканчивается, я понимаю, что всё, закончились у меня силы, я ухожу в ванную плакать. Я поплачу, поплачу, а потом выхожу оттуда, так сказать, нормальная, потому что… ну потому что не надо вешать на всех окружающих свое плохое настроение, понимаете.
А что может вас заставить пойти в ванную плакать? Усталость эмоциональная. Физически я, не смотря на все свои размеры, физически я очень сильный, крепкий человек, я занимаюсь фитнесом много лет.
И я выносливый человек, я родня верблюдам. Поэтому у меня это как, я эмоционально устаю, чисто эмоционально. Потому что, когда пишешь книгу, ее нельзя писать без эмоций, странным образом эмоции, которые испытывает автор, через книгу переходит к читателю.
Как это происходит, я не понимаю. А почему странным вы считаете? Ну потому что вроде бы как ты пишешь на одной бумаге, книга выходит на другой бумаге, но все равно это переходит.
Не знаю как, но каким-то образом перебирается. И поэтому когда ты пишешь книгу, ты волей-неволей с этими героями все вот это переживаешь. И когда ты завершаешь свои дневные страницы, свою норму, то приходит какая-то другая работа.
А там своя эмоциональная нагрузка. И иногда для меня это бывает слишком. И я тогда могу пойти поплакать в ванну.
Ну правда, недолго, минут десять. Даже если вы считаете, вот вы говорите: особенно когда это ближний круг, даже если человек неправ, то вы просто ему говорите: «Прости, пожалуйста, я тебя очень люблю» — и, в общем, это снимает тему. Ну если дома случается, у нас, правда, практически этого не бывает, но если какой-то жаркий спор возникает, горящий перейти в скандал, я обычно всегда говорю: «Прости меня, пожалуйста, я виновата».
Потому что первый просит самый умный прощения. Что все это… И самый скромный. Ну во всяком случае, просто быстрее это все останавливают, да.
Ну я виновата. Ну потом, на самом деле, всегда, в общем-то, в принципе где-то есть моя какая-то вина. Поэтому и хорошо.
А если это не ближний круг, так же не сложно? Ну зачем оставлять человека… понимаете, в чем беда происходит, на мой взгляд. Большинство людей не умеют разговаривать.
То есть каждый, да, каждый человек садится с какой-то своей позицией, с какими-то своими мыслями. Что такое беседа? У вас одна точка зрения, у меня другая точка зрения.
Зачем мы сели поговорить? Мы хотим выработать какую-то общую точку зрения. Я слушаю ваши аргументы, ваши, вы выслушиваете мои аргументы, и мы ищем консенсус, мы как бы складываем ваше хорошее с моим хорошим, отсекая ваше плохое и мое плохое.
И тогда у нас получается как бы плод этой беседы. А когда: ты виноват, ты виновата — начинается галдеж и лай. Это не беседа, это скандал, пусть даже он говорится тихо.
И это лучше всего прекратить одним способом: я виновата. И все довольны. Но вы сейчас рассуждаете… допустим, вы правы, но вы рассуждаете рационально.
А в жизни очень много иррационального. То есть я понимаю, что вы, как Сократ, пытаетесь человеку объяснить, что вот вся проблема в том, что он чего-то не знает.
Где живет Дарья Донцова
Первыми ее творениями стали романы «Крутые наследнички» книгу она написала всего за три дня и «За двумя зайцами», выпущенные в издательстве «Эксмо» под псевдонимом «Дарья Донцова». Главную героиню начинающая писательница назвала Дашей Васильевой. Мой герой — Дарья Донцова Жанр, в котором она сочиняла свои романы, в издательстве назвали «ироничный детектив», и под этой меткой, начиная с 1999 года, Донцова написала невероятное количество книг. Следствие ведет дилетант», «Виола Тараканова.
В мире преступных страстей», «Джентльмен сыска Иван Подушкин» и другие, пришлись по душе читателям. По словам самой писательницы, она сочиняет ежедневно 25-30 страниц рукописного текста и напрочь отрицает наличие «литературных негров». Её секрет прост: В 12 лет я спросила у Валентина Петровича Катаева, который тоже был очень плодовитым писателем на фоне других литераторов: «Что самое главное для писателя?
Он ответил: «Деточка, для писателя главное — чугунная задница». Потом он объяснил, что когда писатель хочет пойти куда-то гулять, рассуждать о своей гениальности, рассказывать всем, какие великие книги он напишет, то чугунная попа должна тянуть его назад в кресло. Ты писатель — сиди, пиши.
Ты писатель, а не говоритель. Я это запомнила. И я живу по правилу, которым поделился со мной Катаев.
Помимо непосредственно литературного творчества, Донцова стала автором сценариев к фильмам по ее книгам. Позже, помимо детективных историй, Донцова выпустила «Кулинарную книгу лентяйки», которая стала бестселлером, а в общей сложности издала около десятка кулинарных книг. Затем стала сочинять сказочные сюжеты для детского цикла «Сказки Прекрасной долины», героями которых становились её любимые мопсы.
Дарья Донцова и её книги Общее число книг Донцовой насчитывает около трехсот наименований по состоянию на 2023 год. По данным Российской книжной палаты, Донцова длительное время возглавляла список авторов взрослой художественной литературы по суммарному тиражу издаваемых за год книг. Телевидение и общественная деятельность Обладательница нескольких премий «Писатель года» и «Бестселлер года», лауреат конкурса «Книга года» всегда участвовала в мероприятиях в поддержку людей, борющихся с онкологией.
Она была выбрана послом благотворительной программы «Вместе против рака», организованной компанией Avon, а гонорар, полученный за роман «Император деревни Гадюкино», перечислила Российскому научному онкологическому центру имени Николая Блохина. На Первом популярном радио писательница несколько лет вела передачу «Жить хочется! В 2018 года Донцова стала ведущей собственной авторской программы на телеканале «Спас» под названием «Я очень хочу жить».
Гостями её студии становились онкобольные люди — как в стадии ремиссии, так и победившие рак. Так, особо придирчивые критики разглядели в «Кулинарной книге лентяйки» рецепты, якобы списанные из книги Гюнтера Линде и Хайнца Кноблоха «Приятного аппетита». А редактор журнала Maxim Игорь Черский заявил, что написанный им в 2000 году рассказ был включен в одну из глав романа Дарьи «Жаба в кошельке», изданного в 2004 году.
В 2005 году худрук «Концептуального театра» Кирилл Ганин обвинил писательницу в клевете: в книге «Дантисты тоже плачут» герой упоминает его театр и называет постановки в нем «порнографическими». В иске Ганину отказали, а Павел Астахов , адвокат Донцовой, заявил, что сам Ганин ранее использовал имя писательницы в своей пьесе «Дарья Донцова. Эротические фантазии» без согласования с ней.
Личная жизнь Дарьи Донцовой Первая любовь настигла Агриппину в семнадцать лет. На международной автомобильной выставке в Москве, где девушка подрабатывала переводчиком, она встретила французского автогонщика — на двадцать лет старше и женатого. Роман вспыхнул мгновенно.
Мужчина пообещал, что съездит во Францию, чтобы развестись с супругой, и вернется обратно, но исчез бесследно.
Мужчине поставили диагноз — рак кишечника. В одном из интервью женщина рассказывала, что встречу с любимым ей предсказала цыганка.
Дарья в беседе с Татьяной Устиновой вспомнила случай, который произошел с ней в электричке. Ехала с ней в электричке. Подошла цыганка… Я сказала, что у меня нет денег.
Она ответила, что: «Деньги мне не нужны, только не бросай эту собаку».
Подписывайся на страницы WMJ.
Я в больнице. Не верьте, пожалуйста, ничему, что пишут в интернете, что меня уже похоронили в могилке к моим родителям на Новодевичьем кладбище, — заявила 68-летняя писательница. Донцова сообщила поклонникам, что с ней всё хорошо, она уже может стоять, много сидит и чувствует вкус еды.
«Рыдаю от смеха»: Дарья Донцова прокомментировала свое состояние
Дарья Донцова, которая сама перенесла четыре операции и 18 курсов химиотерапии, как могла облегчала боль и страдания мужа. 11 июля 2022 - Новости Рязани - Дарья Донцова — все самые свежие новости по теме. 7 июня 2022 года исполняется 70 лет писательнице Дарье Донцовой. В новой книге отец Варнава призывает нас отыскивать в самих себе семена того разлада и той разобщенности, которые сейчас существуют между людьми. Дарья Донцова, которая сама перенесла четыре операции и 18 курсов химиотерапии, как могла облегчала боль и страдания мужа. Дарья Донцова дала первый комментарий о трагедии, случившейся в её семье на прошлой неделе.