Человек, воин, писатель. Сербский доброволец ДНР, позывной Деки: «Главное – не на чьей стороне воюешь, а против кого». Заявление Деяна Берича (Деки): Командование 119 ПДП ВС РФ действуют во вред России. На прошлой неделе легендарный сербский снайпер Деян Берич обвенчался с уроженкой Белоруссии Еленой. Деян Берич дружил с актёром и режиссёром Сергеем Пускепалисом, который погиб в ДТП, доставляя на СВО бронированную машину по просьбе Дерича. Серб Деян Берич вернулся в Донецк. Как сообщается в неофициальных источниках наемный военнослужащий ДНР собирается некоторое время работать в качестве журналиста, освещать события, происходящие на Донбассе.
Сербский снайпер Деян Берич, вернувшийся в ДНР, заявил о сборе добровольцев
Знаменитый сербский доброволец Деян Берич, известный также под своим позывным «Деки», рассказал URA. Сербский снайпер Деян Берич, известный по позывному Деки, в интервью на YouTube-канале российского корреспондента Александра Сладкова признался, что сейчас в Донецк стягивается большое количество добровольцев. Легендарный сербский снайпер Деян Берич с позывным «Деки» покидает Донбасс, отправляясь в Россию на реабилитацию после полученных ранений. Деян Берич – (позывной Деки) – сербский доброволец в войсках ДНР, снайпер, куратор сбора проекта Народного фронта «Все для Победы!» и член спецпроекта «Команда Путина».
Сербскому снайперу Деки подожгли дом в Московской области
Другое оружие, со слов Берича, военные должны были «захватить в бою». Бойцы отказались — после чего были разоружены и, как утверждает Берич, подверглись физическому насилию. На вопрос RTVI, действительно ли к происходящему причастно командование 119-го полка, Берич ответил утвердительно. И, наверное, ожидаю, что я за это получу. Может быть, придется сесть в тюрьму, но я готов.
Батальон Деки работает с модернизированной винтовкой Мосина. Наш батальон переделал все винтовки, у нас новые прицелы. Обучаемые ребята стреляют с 800 метров». По его словам, обстрелы Донецка происходят от безысходности. На передовой у ВСУ потери, мстят мирным жителям.
Нас было 18 человек. Мы выполнили свою задачу — выбили противника с его позиций, заняли их и стали дожидаться прибытия пехоты, которая должна была остаться на взятых нами высотах. Ты идёшь на штурм легко одетым, без бронежилета, потому что тебе надо очень быстро передвигаться. Вот представьте: на улице минус двадцать, огонь разжечь нельзя, потому что это означало бы навести артиллерию на себя. Я заставлял бойцов долбить твёрдую, как камень, землю, чтобы согреться. Утром я отправился пешком в соседнюю деревню, где должны были быть наши, чтобы попросить сменить нас. Прихожу туда и узнаю, что приехал Захарченко. Захожу в дом и спрашиваю: «Товарищ командир, в чём дело? Нам сказали вчера, что если мы займём позиции противника, то через два часа должны будут подойти ребята из 12-го полка, чтобы закрепиться там». Оказалось, что у них что-то не так. Узнав, что наши бойцы замерзают, Захарченко сразу же отправил своего охранника в Донецк, чтобы тот привёз бушлаты и всё, что нужно бойцам, потому что мы должны были оставаться на наших позициях ещё два дня. Сам Захарченко был одет в куртку, под курткой у него был свитер, а под свитером — тельняшка. Он снял свою куртку и отдал её мне, а сам остался в одном свитере. Охранник «слетал» в Донецк, и часа через три наши ребята получили бушлаты. О трофеях — Для меня самым важным было собрать оптический прицел, потому что винтовки были, а хороших прицелов не так много. Наши бойцы до сих пор пользуются устройствами, которые я подобрал для работы. В Попасной мы обнаружили большое количество ящиков с винтовками Мосина 44-го года. Новые пристрелянные винтовки стояли законсервированными. Снайперская война сейчас не такая, как раньше. Стрелять из винтовки Мосина лёжа достаточно сложно, потому что она не предназначена для этого. Я изготовил вручную новую ложу, подобрал новый кронштейн, поставил прицел для высокоточной стрельбы на дальние дистанции и стал использовать её в работе. Потом один оружейник довёл ложу до совершенства, мы отправили её в Ижевск, и уже здесь по этому образцу нам изготовили 200 таких же лож. Мы переделали винтовки Мосина, которые забрали из Попасной, поставили на них хорошие прицелы, и они до сих пор работают, как новые. О беспилотниках — С приходом зимы штурмовые действия активизируются, поэтому дроны — это самое важное. Мне кажется, даже если вы будете снабжать ребят только дронами, то сделаете огромное дело. Всегда есть те, кто доставит на позиции еду, форму, берцы, а вот с дронами пока достаточно проблематично. Предположим, вы обнаружили блиндаж противника, сняли его с большого беспилотника, после этого завели внутрь ударный дрон, который способен нести осколочно-фугасный или лучше термобарческий снаряд, и всё, разведчикам не надо выдвигаться на эту позицию.
Деян Берич: «Освобождать Украину от нацизма больно, но цель того стоит» 17. Отступая, украинские ВСУ целенаправленно бьют по городским кварталам, где людям раздают гуманитарную помощь, чтобы увеличить число жертв мирного населения. Об этом, а также о том, почему пропагандистов украинских СМИ нужно судить как военных преступников, рассказал публицист, участник боевых действий в Югославии и на Донбассе Деян Берич, который сейчас на передовой. Но то, что сейчас происходит на Украине, повергло меня в шок. А поверьте, что меня очень трудно шокировать», — отметил Берич. Сербский снайпер говорит, что он, как и большинство его сослуживцев, в начале кампании верил, что нацбатальоны — самый опасный враг в первую очередь для самих украинцев и в то, что Вооруженные силы Украины — это армия народа, который хочет освобождения от поднявшего голову фашизма. На деле вышло иначе. ВСУ мало чем отличается от укрофашистов. Подтверждением тому является то, что, пренебрегая правилами ведения войны, регулярная армия, вместо того чтобы защищать, бьёт по своим же гражданам системами залпового огня «Смерч» и «Ураган»: «Почему я это говорю? Потому, что по селам и городам, где мы еще не зашли, ВСУ лупили очень жёстко этими системами.
Деян "Деки" Берич: тактика боевых действий в зоне СВО претерпела большие изменения
При этом он не единственный доброволец. По словам Берича, из-за эскалации конфликта в Донбассе в ДНР собирается приехать большое количество добровольцев, отметил он в интервью Сладкову, текст приводит "Регион онлайн". Деки в настоящее время занимается оформлением документов, чтобы вступить в ряды Народной милиции Донецка.
Лучше 2—3 месяца потерять, чем людей».
Батальон Деки работает с модернизированной винтовкой Мосина. Наш батальон переделал все винтовки, у нас новые прицелы. Обучаемые ребята стреляют с 800 метров».
По его словам, обстрелы Донецка происходят от безысходности.
Их имена опубликованы — их не трогали никогда. Их никто не трогает.
Проблемы только у нас. Потому что я не понимаю, как один маленький человек может им мешать, таким сильным. Почему я стал известным?
Для снайпера это проблематично. У меня от этой публичности больше проблем. Но, с другой стороны, оказалось, что молодежь, которая не только в Сербии, но и в России, и люди постарше, которые посмотрели фильм «Война снайпера», мне пишут, что их жизнь изменилась, они поняли, что надо жить и по-другому.
А когда приняли этот закон, сербская полиция с автоматами заходила в дом, где жила моя бывшая жена, с которой мы в разводе с 2013 года. Дом записан на жену и сына, у меня ничего в Сербии нет. Они все равно выбивали дверь, заходили внутрь.
Я тогда позвонил ребятам, которых знал, попросил этого не делать — я нахожусь на Донбассе, если что-то нужно, приезжайте сюда. Они ответили: «Приезжай в Сербию, мы тебя трогать не будем, только уходи оттуда». Я говорю: «Ну ребята, так не получится».
Если вы готовы, выйдем в эфир и поговорим по-серьезному. Ну они думали, что я несерьезный, вот серьезные проблемы получают. Например, Украина постоянно жалуется на меня Сербии, России.
Как Россия могла позволить мне стать журналистом здесь. Сербское правительство снабжает Украину минами натовского калибра 60 мм, я об этом говорил долго, но не было доказательств. Но одна мина не разорвалась и осталась целиком.
С номером, со всем. Мина произведена в 2016 году в Сербии, она 60 мм. И я не молчу.
Все эти угрозы меня заставляют стараться, доказывать, что они неправильно делают. Так что я в Сербию не могу поехать. Какие события стали точкой невозврата, после которых ты стал на сторону донецких, луганских — на то время просто повстанцев?
У меня на стройке, где я был прорабом, работали ребята с Украины. Мы обсуждали, что происходит, они говорили, что это быстро закончится, «ничего серьезного», «ребятам дают по 200 гривен, чтобы вышли». Я говорю: «Вы понимаете, гражданская война — это очень серьезно, впереди большие потери, слом экономики.
Я им: «У нас в Югославии это все точно так же происходило». Они: «Нет». Надо просто подождать».
И когда началась Русская весна в Крыму, мои ребята, которые работали у нас, пригласили 27 февраля 2013 года в Крым. Мы приехали сначала в Одессу, потом в Крым. В Крыму все закончилось как закончилось.
Я был в Севастопольской обороне. Сначала на Украине, потом в Белоруссии, а потом на Кавказе». Ну пошли «на два-три месяца».
Я знал, что будет долго, но не ожидал, что так долго. А точка невозврата — сразу, когда взял оружие в руки, ты понимаешь, что это будет, пока тебя не застрелят или пока война не закончится, или пока не получишь ранение, как у меня было. Есть у тебя свое личное отношение?
Национализм плох. Есть ли у них что-нибудь общее с националистами из Западной Украины? Сейчас, например, нашу историю искажают, меняют.
Например, с 1948 года, когда Тито и Сталин поссорились, тогда начали говорить, как русский солдат приезжал, убивал, насиловал, воровал… У меня был дедушка, который рассказывал, что происходило на самом деле. А четники — они сбежали перед Красной Армией, сбежали перед партизанами. Почему, если они сражались за Югославию?
Отличие четников от бандеровцев в том, что они сражались и против фашистов, и против партизан. Там было несколько подразделений. Например, отряды Драже Михайловича — для них и партизаны, и фашисты были предателями, они сражались со всеми.
Сейчас четники работают на территории Донбасса. Они отправили своего человека как шпиона, его финансирует США, он работает на Англию. Находится сейчас на Донбассе.
Его имя Братислав Жилкович. Сведения о Донбассе он отправляет сначала в Белград. Это единственный человек, которого спокойно везде пускают: он уехал в Сербию, в Россию.
Его финансируют четники США, он спокойно гуляет. Мы очень сильно похожи. Может, я ошибаюсь, но русские в Крыму — это одни, русские в Москве — это другие, русские на Донбассе — это третьи.
Они все русские, но по-своему разные. Но самые похожие на нас, сербов, — это русские на Донбассе. Первые рудники на Донбассе строили сербы-инженеры.
Они были приглашены как военные, примерно в 1723 году. Многие сербы тогда ассимилировались на Донбассе, женились. Меня очень сильно поразило, когда я с жителями Донбасса познакомился, увидел, как себя ведут, как работают — ну сербы, только по-другому говорят.
И мне пришлось ее спалить, просто уничтожить. Потому что есть многие вещи, о которых я, когда прочитал книгу, понял, что не хочу говорить. Конкретно для меня — это Стрелков.
Это самый большой предатель, который есть вообще в России на сегодняшний день. Так было еще несколько людей, я просто не хочу об этом писать. Понимаешь, ты пишешь книгу, у которой есть первая, вторая, третья, четвертая глава.
А есть первая и третья, а второй не хватает. Так нельзя. Либо ты пишешь как положено, прямо заходя в душу человека, либо не пишешь никак.
Я не профессиональный писатель, я вообще — фермер, и я пишу так, как считаю правильным. Книга, которую я сейчас пишу, о Югославии. Там семья.
Муж и жена. У жены папа хорват, мама сербка. У мужа — серб и мусульманин.
И у них три ребенка, которых воспитывают дедушки. Серб — православный, хорват — католик, и боснийский мусульманин. У нас таких семей много было.
И начинается гражданская война. Что происходит при этом в голове у людей? Книга очень сложная, книга очень трудная.
Но я года за два, наверное, закончу ее. Скажи, как ты сейчас относишься к нему и как относился в самом начале. Он был у нас в Югославии.
Я реально думал, что его отправили на Донбасс помочь. Потом понял, что не отправляли, что он пришел, просто чтобы найти власть. Я это считал неправильным, отказался.
На что мне ответили, что, отказавшись, я себе подписываю смертный приговор. Но я уже говорил, что добровольцы — люди идейные, а значит есть вещи, которые нельзя делать, есть грань, которую нельзя переходить. Потом через штаб Стрелкова отправлялись люди, которые должны были убить меня, мы их арестовывали на Донбассе.
Это все записано, есть документы, свидетели.
Наши бойцы до сих пор пользуются устройствами, которые я подобрал для работы. В Попасной мы обнаружили большое количество ящиков с винтовками Мосина 44-го года. Новые пристрелянные винтовки стояли законсервированными. Снайперская война сейчас не такая, как раньше.
Стрелять из винтовки Мосина лёжа достаточно сложно, потому что она не предназначена для этого. Я изготовил вручную новую ложу, подобрал новый кронштейн, поставил прицел для высокоточной стрельбы на дальние дистанции и стал использовать её в работе. Потом один оружейник довёл ложу до совершенства, мы отправили её в Ижевск, и уже здесь по этому образцу нам изготовили 200 таких же лож. Мы переделали винтовки Мосина, которые забрали из Попасной, поставили на них хорошие прицелы, и они до сих пор работают, как новые. О беспилотниках — С приходом зимы штурмовые действия активизируются, поэтому дроны — это самое важное.
Мне кажется, даже если вы будете снабжать ребят только дронами, то сделаете огромное дело. Всегда есть те, кто доставит на позиции еду, форму, берцы, а вот с дронами пока достаточно проблематично. Предположим, вы обнаружили блиндаж противника, сняли его с большого беспилотника, после этого завели внутрь ударный дрон, который способен нести осколочно-фугасный или лучше термобарческий снаряд, и всё, разведчикам не надо выдвигаться на эту позицию. Украинцы поняли это, у них очень много дронов. Характер боевых действий очень изменился с начала СВО.
Дроны реально спасают очень много жизней. Если вы в Ижевске сконцентрируетесь на производстве дронов, вы спасёте тысячи людей. Это лучшее, что можно сейчас сделать. Сколько бы беспилотников не поставляли на передовую, они все всегда в деле. О гуманитарной помощи — Термобельё — это нужная вещь, потому что зима приближается.
Не помню, сколько раз мне приходилось замерзать! Днём бегаешь, работаешь, потеешь, а потом мёрзнешь. Когда есть запасное термобельё, ты можешь переодеться. Это просто кайф! Загрузил в такую машину раненого бойца, быстро доехал до первого медпункта — спас человека.
И сколько бы таких машин не было в подразделении, их всегда мало. Причём нужны не какие-то супердорогие большие автомобили, а обычные машины, к которым легко купить запчасти. Особенно бойцы радуются детским письмам.
Доброволец из Сербии рассказал о работе снайперов в российской армии
Dejan Berić (Serbian Cyrillic: Дејан Берић, Russian: Деян Берич; born 25 September 1974), simply known as Deki (Деки)[1] is a Serbian volunteer in the forces of the Donetsk People's Republic with the rank of Major, who is fighting as a sniper in the ongoing Russo-Ukrainian War.[2]. Знаменитый сербский доброволец Деян «Деки» Берич рассказал о работе российских снайперов в зоне СВО. Тактика ведения боя за время специальной военной операции претерпела сильные изменения, заявил в эфире интерактивного телеканала «День за днем» легендарный сербский снайпер и специальный гость премии «СВОИМ» Деян «Деки» Берич. Деян Берич, сербский снайпер, участник СВО: Я точно знаю, что происходит, но многим не нравится правда. Сербский снайпер Деян Берич, известный по позывному Деки, в интервью на YouTube-канале российского корреспондента Александра Сладкова признался, что сейчас в Донецк стягивается большое количество добровольцев.
Деян "Деки" Берич: тактика боевых действий в зоне СВО претерпела большие изменения
Сербский снайпер Деян Берич, известный под позывным Деки, почти 10 лет назад переехал в Россию, а в 2018 году отправился защищать Донбасс. Сербский снайпер Деян Берич (позывной Деки) стал одним из первых иностранных добровольцев, приехавших в ДНР. 17 декабря в Москве на Фрунзенской набережной в доме 12 (клуб «Фитиль») состоялись презентация книги сербского снайпера Деяна Берича о войне, развязанной НАТО в Югославии. Сгорело всё: сербский снайпер с позывным "Деки" рассказал о пожаре в своем домеВоевавшему в ДНР снайперу Деяну Беричу неизвестные подожгли дом. Знаменитый сербский доброволец Деян «Деки» Берич рассказал о работе российских снайперов в зоне СВО.
Деян Берич: «Освобождать Украину от нацизма больно, но цель того стоит»
Надеюсь, когда-нибудь я с ним увижусь. Понимаете, солдат проходит многое; на войне мы видели все. Это наша работа — уничтожать врага. Но когда ты читаешь письмо мальчишки… Он, не зная тебя, переживает… Иногда это дает такую силу! Это буря эмоций», — признался Деян.
Специальными гостями премии станут российские пранкеры Вован и Лексус , скрипач-виртуоз, член Общественной палаты РФ, доверенное лицо президента РФ Петр Лундстрем, журналист-международник Аббас Джума, военный журналист Михаил Маркелов, легендарный сербский снайпер Деян Берич «Деки» , российская актриса театра и кино Яна Поплавская.
Начинал свой боевой путь примкнув к ополчению Крыма. Попал в плен, был освобождён. Участник специальной военной операции.
Также неоднократно был отмечен наградами за свою волонтёрскую и гуманитарную деятельность.
Все будет понятно каждому человеку. Но эта правда многим не нужна, к сожалению. Григорий Азаренок: Вы зря говорите, что не понравится, потому что очень похоже на правду и очень похоже на ситуацию с Арменией, когда сначала руками Запада война развязывается, потом Россия обвиняется в том, что не помогает, и сейчас фактически признание Карабаха. Большой привет передают вам наши зрители из Беларуси. Пишут: человек широкой души, огромного доброго сердца. Деян Берич: Спасибо. Григорий Азаренок: Сербов в Беларуси любят. Мне кажется, что и белорусов в Сербии. Помнят визит Александра Григорьевича в 1999 году.
И самое важное — они понимают зачем воюют. Я много с ними говорил. Сначала, когда они увидели «мосинки» винтовка Мосина образца 1891-30 годов. А потом я им показал, что может «мосинка». Помню, когда пошли фото мобилизованных с «мосинками», в Киеве был праздник: «У москалей оружие закончилось! Но, мы их немного доработали. Деки показывает мне снимок «доработанной» винтовки, но говорит, что публиковать пока нельзя.
Честно скажу, старую винтовку я узнал с трудом. Деки объясняет: - «Мосинка» изначально задумывалась для стрельбы стоя или с колена. Ну кто сейчас будет стрелять стоя на передовой?! А стрелять лежа из нее очень неудобно. Спуск тугой, но это дорабатывается. Как выяснилось, нормальные ложа, превращавшие «мосинки» в действительно снайперское оружие, производились в США. У нас их не было, не делались.
Но как так? Если проблема есть, ее нужно решить! Нашел человека, первое ложе сделали из дерева, вручную. Испытали — все идеально. И сейчас в Ижевске их начали делать серийно, на станках! Деки со мной не соглашается: - Не такая сильная, как болезненная. Тыльник у приклада стальной и при стрельбе, верхним углом он бьет вот сюда.
Деки показывает место: - Прямо верхним углом в кость и в нерв. Мы это тоже исправили. С патронами тоже решили — навеска пороха разная, пули разного веса, а снайперу важно, чтобы характер оружия был всегда одинаков. При стрельбе дальше 300 метров это уже заметно. Договорились, привезут специальное устройство для переснаряжения патронов. Снайперы российской армии говорят — это нереально! Почему нереально, было бы желание.
Они видели «мосинки» в бою, воевали в Волновахе и под Лисичанском. Видели своих убитых друзей и убитых врагов.