"Российскую Федерацию не обходит стороной тенденция глобализации, которая существенно повышает риски постепенного исчезновения небольших языков. По его словам, сейчас в России насчитывается 151 язык, из них на грани исчезновения — 17. Проведенная в 2021 году перепись населения России указала на пять исчезнувших языков и один заснувший, сообщили ученые РАН по итогам анализа переписи. Выяснилось, что быстрее всего исчезают коренные языки в странах Африки и Латинской Америки.
Как и зачем возрождают мертвые языки сегодня
Хотя исчезновение языков и не представляет собой какое-то новое явление, сегодня оно идет разными темпами, которые в ближайшие десятилетия лишь ускорятся на всех континентах. В настоящее время на территории РФ насчитываются 155 живых языков, два заснувших и 13 исчезнувших. По данным специалистов РАН, айнский язык исчез еще в начале XX века, керекский (ранее был распространен на Чукотке) — между 1991 и 2005 годами. Результаты нового исследования показали, что к концу 21-го века около 30 процентов всех языков на Земле исчезнут, что может привести к довольно неожиданным последствиям.
Названо число исчезнувших языков народов России
По мнению учёных, через сто лет исчезнут от 50 до 90% существующих языков. При этом исчезли языки и в тех странах, которые не были подвергнуты колонизации, а наоборот были великими державами. заявил эксперт, подчеркнув, что языки исчезают со скоростью раз в две недели. Русский язык быстрее остальных исчезает с лица Земли за последнее столетие. В среднем каждые две недели один из 6500 языков мира исчезает со смертью последних пожилых носителей, унося с собой богатство культурных знаний, говорят эксперты.
ЮНЕСКО: 136 языков в России находятся в опасности
Как и все другие языки в этом списке, чулымский занесен в Красную книгу исчезающих языков ЮНЕСКО. Керекский язык раньше был распространён на Чукотке, но исчез между 1991 и 2005 годом. Выяснилось, что быстрее всего исчезают коренные языки в странах Африки и Латинской Америки. А вопрос серьезный: ученые прогнозируют, что к концу XXI века из существующих сейчас 7 тысяч языков исчезнет половина. Проведенная в 2021 году перепись населения России указала на пять исчезнувших языков и один заснувший, сообщили ученые РАН по итогам анализа переписи. Обсуждение столь актуальной темы как сохранение исчезающих языков было продолжено на заседаниях секций.
Северо-Осетинский информационный портал «REGION15.RU».
Однако, сегодня мы сталкиваемся с проблемой исчезновения языков, которые не только угрожают культурному наследию, но и приводят к потере многих ценностей. Оба относятся к исчезающим языкам, сообщает ТАСС. В предыдущем издании атласа, вышедшем в 2001 году, были перечислены 900 исчезающих языков. Ко второму столетию нашей эры он исчез как общий язык, сохранившись только в религии и образовании. Представляем нашим читателям 9 исчезнувших языков и кратко рассказываем о последних их носителях.
Филологи разработали аудиовизуальный фонд исчезающих языков Якутии
Кажется, что мертвыми принято называть давно исчезнувшие языки, но это совсем не так | VOKRUGSVETA. По данным специалистов РАН, айнский язык исчез еще в начале XX века, керекский (ранее был распространен на Чукотке) — между 1991 и 2005 годами. Сотни языков балансируют на грани исчезновения, и, по словам Рэйчел Ньювер, если мы позволим им исчезнуть, мы потеряем больше, чем просто слова. Язык может исчезнуть вместе с народом, говорившим на нем, если народ физически перестанет существовать, например, вследствие эпидемии. На керекском языке, исчезнувшем в период 1991-2005, когда-то общались на Чукотке, сообщает РБК. процесс естественный, пусть и печальный для профессионалов.
«Сбербанк» разработал ИИ, который поможет сохранить исчезающие языки
Причинами стали голод и сильное давление англоязычного правительства. После признания независимости Ирландии в 1949 году он начал стремительно набирать популярность. Сейчас благодаря деятельности активистов радио и телевидение на ирландском получают материальную поддержку, в некоторых школах он считается первым языком обучения вместо более популярного английского. На нем говорит около 1,5 млн человек. Мэнский Язык жителей острова Мэн едва не был утрачен — последний «естественный» носитель скончался в 1947 году.
Но к тому времени энтузиасты и лингвисты собрали достаточное количество материала для изучения и распространения языка. В настоящий момент он находится на грани исчезновения, однако число носителей медленно растет — сейчас их около 2000. На мэнском ведутся радиопередачи, а некоторые школьники проходят на нем обучение. Зачем возрождать языки Некоторые полагают, что потеря языков, как и вымирание видов животных, естественный эволюционный процесс.
Этакий социальный дарвинизм. С другой стороны, сейчас человечество тратит огромное количество времени, денег и усилий на сохранение вымирающих видов. Так почему же не защитить одно из главных достижений Homo sapiens, отличающее нас от животных? Сохранение языкового разнообразия, безусловно, благородная цель, но есть еще более важный аспект.
Родной язык позволяет сообществам сохранять национальную и культурную идентичность, которой можно гордиться, отражает особенности восприятия окружающего мира, зачастую непонятные в отрыве от аутентичного контекста. Языки — это кладезь человеческих знаний. Хотя письменные и цифровые источники расширяются и пополняются всё быстрее, письмо — относительно недавнее изобретение в человеческой истории, и даже сейчас две трети языков остаются устными. На них передается множество историй, легенд и просто знаний о мире, которые пока не зафиксированы на пергаменте, бумаге или жестком диске.
С каждым вымершим языком мы утрачиваем бесценные крупицы мировой культуры, и восстановить их практически невозможно. События «Одиссеи» и «Илиады» тоже поначалу передавались исключительно из уст в уста — и были записаны лишь спустя несколько веков. Возрождение языка не сводится только к общению и взаимодействию людей. От этого зависит автономность и самостоятельность их культуры — и даже, как ни удивительно, благополучие ее носителей.
После того как общины аборигенов снова заговорили на своем родном языке, их психическое и физическое здоровье значительно улучшилось. Число самоубийств, алкоголизм, вредные привычки проблемы, особенно распространенные среди коренного населения Австралии — статистические показатели по каждому из этих пунктов снизились. Некоторые исследователи усматривают здесь причинно-следственную связь. Их наблюдения пока не получили полного подтверждения, но в случае успеха ученые планируют убедить правительство Австралии финансировать программы по возрождению языков и задействовать средства системы здравоохранения.
Эту гипотезу подтверждает проведенное в 2007 году исследование , в котором утверждалось, что процент самоубийств среди молодежи значительно снизился там, где как минимум половина населения владела языком общины. Неприятную тенденцию «вымирания видов» можно остановить, если правильно мотивировать юное поколение изучать родной для их семьи и предков язык и сделать этот образовательный процесс комфортным для них. По-настоящему возродить мертвый язык — неординарная задача, но, даже если дети начнут использовать его как второй и получат доступ к литературе и культуре, это уже будет огромным достижением. Если в молодежной среде немало тех, кто совладал с клингонским и дотракийским, то почему бы им не освоить язык майами-иллинойс или саюсло?
В конце концов, самый знаменитый мертвый язык — латынь — изучают миллионы школьников, студентов и просто интересующихся и даже могут свободно читать Вергилия или петь «Гаудеамус». Да, возможно, он так и останется книжным, никогда по-настоящему не возродившись, но это точно лучше, чем исчезнуть без следов и унести с собой в небытие огромный пласт культуры.
Кроме того, 43 жителя России указали, что владеют считающимся заснувшим орочским языком. Лингвисты РАН отмечают, что участники опроса могли заявлять о владении этими языками, поскольку они считаются их национальными, однако на деле могут на них не разговаривать. Этот процесс идет примерно с XVI века, с начала эпохи Великих географических открытий — то, что сегодня называют глобализацией. Мир просто стал маленьким", — издание приводит слова лингвиста Владимира Плунгяна.
Лингвисты относят к исчезнувшим алеутский, айнский, керекский, сиреникский и югский. Орочский язык классифицируют как заснувший. Этими языками никто не владеет полноценно. Носители заснувших языков, например орочского, помнят только отдельные слова или песни.
В своем телеграм-канале он выразил соболезнования тем, кто знал Геннадия Михайловича: «Большая потеря для родных и близких, всех тех, кто знал его лично. Огромная потеря для нашей страны, которая ещё раз подчёркивает значимость усилий по сохранению языков коренных народов Камчатки и нематериального наследия». Геннадий Яковлев жил в селе Никольском на острове Беринга, ему было 86 лет.
Международный день родного языка
Для младшего поколения родным языком уже является «доминантный», а своим прежним «рецессивным» языком они уже почти не владеют. И для среднего поколения характерна ситуация «полуязычия», как она называется в лингвистике, когда свой язык они почти забыли, а новый толком еще не выучили. Как видите, в этой ситуации общение между бабушками и внуками практически исключено. У них нет общего языка. Соответственно, прерывается передача любой традиции, не только языковой. Это поколение мы когда-то назвали «переломным поколением», обычно это группа людей 30-50 лет, в зависимости от конкретного поселка.
В пределах этой группы нормальная коммуникация между поколениями полностью разрушена. Среднее поколение может кое-как договориться со своими родителями и со своими детьми. Родители смеются над их искаженным родным языком, «рецессивным», а дети смеются над их «кривым» «доминантным» языком. Оказывается, что эта ситуация — издевательства друг над другом — начинает удваиваться. Вот такая картинка, которая показывает, каким именно образом происходит исчезновение языка.
На этом первая половина моей лекции заканчивается. Вывод из нее прост, но не окончателен. Во второй половине я буду показывать, что на самом деле все совсем не так. Есть одна странность. Эти охватившие всю лингвистическую общественность пророчества, что все языки скоро погибнут — эти пророчества загадочным образом не новы.
Для простоты я буду говорить сейчас о нашем отечестве, хотя мы знаем, что те же самые проблемы и процессы происходят во всем мире. Изучение языков, изучение этнографии Сибири и Крайнего Севера России началось во второй половине 19-го века. И уже в самых первых публикациях конца 19-го — начала 20-го века, которые посвящены «северным туземцам», мы находим одни и те же пророчества о скором исчезновении всех этих народов и всех этих языков. Это был финский швед или шведский финн, не знаю, как правильно сказать — он был шведом по происхождению, гражданином Финляндии. Как видите, прожил он всего 40 лет, и отчасти причиной его ранней смерти было то, что он больше 10 лет провел в Западной Сибири, в очень тяжелых условиях, изучая местные языки и народы, по поручению российской Академии наук.
Так вот, инструкция: «Господину Кастрену поручается все народы в пространстве между Енисеем и Обью точно исследовать в этнографическом и лингвистическом отношении, первобытные жители Сибири находятся в таком состоянии, что не должно упускать время, чтобы ныне спасти об них сколько можно сведений». С оговоркой на некоторые стилистические особенности языка того времени, это примерно та же самая цитата, которую я приводил в самом начале — «языки гибнут, надо срочно их спасать и описывать». Приведу еще два примера «пророчеств». Одно — юкагиры. На карте показан примерный район их расселения.
Он пишет: «теперь там живет всего несколько семей, которые, впрочем, теперь уже совершенно забыли свою речь и приняли как язык, так и образ жизни русских». Он опубликовал свои материалы через 30 лет после возвращения. В 1894 году человек пишет о 1860-м, что «они совершенно забыли свою речь». В 1900-м году Владимир Иохельсон пишет: «У тех же самых юкагиров через несколько десятков лет язык может исчезнуть, а само племя прекратит существование частично вымерев, а частично растворившись в окрестных племенах». Прошло 40 лет, а ничего не меняется, языкам начинают пророчить гибель через несколько десятков лет.
Через пять лет после этого Елена Маслова, питерский лингвист: «Большинство юкагиров старшей возрастной группы владеет двумя или тремя языками, причем первым является юкагирский. Смотрим на даты. Прошло 135 лет с пророчества Майделя о том, что юкагирский язык уже практически исчез. И каждый следующий исследователь с удивительным упорством пророчит ту же самую гибель. Еще один пример — командорские алеуты.
Проходит почти сто лет, мой покойный шеф Георгий Алексеевич Меновщиков, на тех же Алеутских островах в 1965 году записывает материалы этого языка и пишет: «Алеутский язык все еще используется, но только старшим поколением. Молодые алеуты и алеуты среднего возраста почти полностью перешли на русский язык». Прошло 20 лет, и мы с моим коллегой оказались на тех же Командорских островах, записывали тот же самый алеутский язык и застали ровно ту же самую картину: несколько пожилых женщин все еще каким-то чудом помнят свой родной язык. Молодежь уже на нем не говорит, среднее поколение ничего не понимает, и только знание всех этих предыдущих цитат удержало мою руку от того, чтобы написать ту же самую фразу: «Пройдет 20 лет, и алеутский язык исчезнет». Что происходит, собственно?
Это нельзя объяснить просто ошибкой, что исследователи невнимательны, что-то не увидели. Откуда такая систематическая ошибка? Век за веком, десятилетие за десятилетием ситуация описывается одним и тем же способом — пожилые люди помнят, молодежь не говорит. Проходит 20, 40, 100 лет — ситуация не меняется. Что происходит?
Любопытно, что те же самые люди, этнографы и лингвисты, которые эти самые пророческие цитаты публикуют, они же в тот же самый момент, находясь в тех же самых поселках и стойбищах, записывают замечательные языковые материалы, прекрасные этнографические материалы, публикуют подробные словари, подробные грамматики. Записывают сказки, мифы, легенды, рассказы, этнографические материалы… Как у них в голове это уживается? Вроде как материалы я собираю, но при этом я пророчу этому языку и этому народу гибель. Странным образом культуры и языки оказываются гораздо более живучими, чем ожидалось. Им пророчат гибель, а они все не помирают.
И мы постоянно вынуждены подправлять пессимистические прогнозы своих предшественников. Мне кажется, что этот парадокс нельзя просто игнорировать, нельзя объяснить простой ошибкой, у него должно быть какое-то другое объяснение. Любопытный пример: Майкл Краусс опубликовал в 1982 году книгу фольклорных текстов на языке индейцев ияк, есть такой язык на Аляске. Он трогательно посвятил ее памяти последнего носителя этого языка, с портретом на обложке, с биографией, с описанием — что это последний человек, знавший язык, все, больше нет. Прошло несколько лет и выясняется, что еще остаются люди в других поселках, которые помнят язык.
Те самые «несколько пожилых женщин». Эта фраза блуждает из одной книжки в другую. Первое объяснение, которое можно привлечь: данные о состоянии языков, которые получают исследователи, отражают не реальность, а некоторый стереотип. Когда я спрашиваю носителей языка в поселке «Кто у вас и как говорит на этом языке? Причем, у этого стереотипа есть две стороны.
Во-первых, это ожидание самого исследователя. Исследователь 20го столетия, который приезжал «в поле» изучать эти самые исчезающие языки, приезжал туда с определенными представлениями. Он приезжал изучать язык и культуру народов «пока не поздно». Это напутствие Шегрена Матиасу Кастрену «пока еще можно что-то записать, ты должен поехать туда и записать как можно больше». Вот это «пока еще можно записать» есть некая риторическая фигура всей европейской лингвистики, всей европейской диалектологии, этнографии и фольклористики на протяжении всего 20-го столетия.
Европейские исследователи, работающие на этих территориях, все время старались найти самую удаленную деревню, самого замшелого дедушку — вот он-то, конечно, будет носителем настоящей традиции! А эти молодые — они были не нужны. Сам этот стереотип поиска самых старых, самых архаичных, подлинных культурных элементов заставляет людей в своем сознании психологически разделять на пожилых, которые все знают, и на всех остальных, которые не знают ничего. Если лучшие знатоки — это старики, значит, дети знают хуже, а значит, мы присутствуем при исчезновении изучаемого явления. Дальше все факты, которые подтверждают это ожидание, тщательно собираются, каталогизируются и документируются.
А все факты, которые им противоречат, игнорируются или не замечаются. Вторая сторона этого вопроса — ожидание самих носителей. Самих людей, говорящих на этом языке. Очень часто бывает, что среднее поколение утверждает, что оно забыло язык, а через несколько лет, когда старшее поколение умирает, и они оказываются старшим поколением, оказывается, что они вполне способны объясняться на этом языке. Этот возврат людей, которые занимают слой старшего поколения, возврат их к традиционной культуре, описан в этнографии очень хорошо и давно.
Куда мы идем, когда нам надо что-то узнать про нашу русскую традицию? К бабушкам. Они специалисты, они знают, какую травку надо пить «от живота», какую — «от головы». Они помнят, когда надо праздновать Пасху, знают, как яйца красить, потому что они — носители традиций. То, что они, ваши бабушки — это дети комсомолок 20-х годов, и никакого прямого преемствования этих традиций у них быть не могло, это мы как-то забываем, мы идем к старикам за традициями.
Примерно то же самое происходит и с языками. Человек, достигший определенного возраста, занимает освободившуюся поколенческую нишу в данном сообществе. Функция, роль пожилых людей — это роль носителя традиций. Переходя в эту возрастную категорию, хотят они того или нет, они занимают некоторую социальную нишу. От них ждут знаний.
Он вам ответит: «Конечно, старики». Почему старики? Потому что старикам положено знать традиции. Думаю, что сходный процесс происходит и с языками, хотя и не так очевидно. В какой-то момент отношение человека к своей собственной языковой способности, изменение собственной оценки со стороны окружающих, оказывается важным.
Вот вам ситуация: когда один язык быстро, в катастрофических темпах сдвига, уступает место другому, естественно, что всякое следующее поколение говорит на родном языке несколько хуже предыдущего. Причем, этот факт осознается и старшими и младшими. Например, среднее поколение Б и старшее поколение А: поколение Б знает, что говорит хуже, чем это в принципе возможно, потому что у них перед глазами есть образец поколения А. Поэтому они стараются говорить поменьше, особенно при старших, используют максимально доминантный язык. Когда они сравнивают себя с поколением А, они утверждают, что говорят на языке плохо.
И то же самое скажет про них любой житель этого поселка, потому что есть в поселке более правильный, более богатый язык поколения А. Если провести в этот момент опрос, то нам скажут, что среднее поколение знает язык «на троечку». Проходит 10-20 лет, поколение Б становится старше. Одновременно они становятся и лучшими знатоками данного языка, просто потому, что других нет, лучше них уже никто не говорит. Их языковая компетенция, вообще-то, всегда была достаточна для того, чтобы на этом языке общаться, но им мешал вот этот комплекс «лингвистической неполноценности»: есть старшие, которые будут над нами смеяться, если мы откроем рот и будем говорить как-то не так.
Теперь этот психологический гнет исчезает. Они лучше всех. Они — лучшие носители, они — старики. Конечно, этот механизм не может действовать бесконечно, однако его наличие существенно замедляет процесс языковой «смерти». Это уже не простая арифметика.
Как считали раньше? Когда нынешние 40-летние станут 60-летними, язык будет едва живой, а когда 60-летними станут нынешние 20-летние, через 40 лет язык умрет. Простая арифметика. Так вот, эта арифметика не работает, потому что там существуют гораздо более тонкие и сложные механизмы этой постепенной передачи языка из поколения в поколение. Этот язык может быть вытеснен в пассивную зону — на нем могут перестать говорить, но продолжают его понимать.
И, если появляется кто-то, кто на этом языке говорить умеет, они будут его понимать. Лет 12 назад одна моя аспирантка занималась мариупольскими греками. Там, как нам казалось, происходил тот самый процесс. Молодое поколение мариупольских греков совершенно не говорит на греческом языке, все говорят только по-русски. Среднее поколение что-то понимает, но не очень, а пожилые люди, конечно, хорошо говорят по-гречески.
И в какой-то момент, опрашивая пожилую женщину, носителя языка, задавая ей строго по нашей методике вопросы: «А как такой-то говорит по-гречески? А потом подпрыгнул я, когда она привезла мне эти материалы, и мы обсуждали ее будущую диссертацию. Бабушка сказала ей: «Молод он еще по-гречески говорить! И с этой бабушкой и со всеми остальными. И выяснилась совершенно фантастическая картина: молодое поколение, пока они «молодеци», находится в подчинении бабушек и слышит этот греческий язык так, как полагается его слышать «молодецам».
Параллельно слышат русский. Маленькими детьми они все понимают по-гречески, потому что бабушки с ними постоянно разговаривают на нем. И они понимают и по-русски. Когда они становятся подростками, в подростковой культуре этих поселков существует большое количество греческих считалок, дразнилок всякого рода, неприличных стишков, которые эти подростки с наслаждением друг другу рассказывают. Думаю, что все присутствующие понимают, о чем я говорю, если вспомнят свои подростковые годы, какие именно малопристойные частушки и стишки, дразнилки, загадки и поговорки сообщали друг другу, будучи подростками.
Оказывается, что этих выученных греческих текстов плюс выученного в детстве естественным путем, немного подзабытого, но тем не менее, греческого языка, вполне достаточно. Молодые пары образуют новые семьи. Обязательным является строительство дома. Они его строят, селятся там — и с этого момента они имеют право говорить по-гречески. А раньше — ни-ни, только по-русски.
У них природное знание греческого языка существовало с рождения, оно в пассиве где-то было, в спящем состоянии. Но его достаточно, чтобы начать говорить. А начав говорить, они становятся тем самым старшим поколением, которое единственное помнит греческий язык. Понятная история, да? Второе обстоятельство, которое нужно учитывать кроме поколенческой психологии, это то, что язык — очень гибкая система, которая постоянно меняется и постоянно адаптируется.
Процесс этого языкового сдвига, наверное, можно представить в виде двух параллельных тенденций. С одной стороны, языковое сообщество сдвигается в своей речи по некоторой шкале языковых вариантов: от более традиционного к слегка англизированному, если речь идет об английском языке, как доминантном, или русифицированном, если речь идет о русском языке. Дальше — к сильно русифицированному. Наконец, к почти стандартному русскому, который мало чем отличается от стандартного русского. Какие-то минимальные элементы традиционного языка он сохраняет.
Эти языковые варианты представляют собой некий континуум, который распределяется по языковым поколенческим группам. Самая традиционная форма — это та форма, на которой говорит старшее поколение. Самая «англизированная» или «русифицированная» — это та, на которой говорит младшее поколение. Сами эти варианты тоже меняются. Вот тут это описано для языка тиви, Австралия.
Автор работы выделяет несколько форм этого языка. Она называет их «традиционный тиви», «менее традиционный тиви», «современный тиви». Довольно красивые грамматические описания того, чем традиционный отличается от современного, не буду останавливаться. Но любопытно то, что каждый следующий вариант, каким бы англизированным он ни был, в сознании носителей будет оставаться языком тиви. Он может уже воспринять очень много из английского.
Он может уже много потерять из традиционного тиви, но, тем не менее, он будет оставаться «нашим языком тиви». Он будет оставаться «языком предков», именно в кавычках. Нашим традиционным языком, не зависимо от того, как далеко он отошел от традиционной нормы. Вот другой язык из Австралии — язык дирбал. Ему повезло, в 1972 году грамматику этого языка опубликовал замечательный австралийский лингвист Роберт Диксон, а в 1985 году Аннет Шмидт поехала туда и описала дирбал молодых людей, дирбал молодого поколения.
Оказалось, что это два очень непохожих друг на друга языка. Но для самой группы это был тот же самый язык. Как бы далеко ни зашли изменения, группа продолжала трактовать это как свой язык. Что за изменения были? В лингвистике это называется «структурная интерференция» или «выравнивание двух систем».
Что имеется в виду? Например, в рецессивном языке есть три способа выражения одного и того же смысла. Можно сказать «У меня — много детей», можно сказать «Я имею много детей» и можно сказать «Я — многодетный». А в доминантном языке есть только одно выражение этого смысла — второе: «Я имею много детей». Что будет происходить, когда эти два языка столкнутся в одном сознании, человек станет двуязычным и будет постоянно говорить то на одном, то на другом языке?
Постепенно те формы выражения, которые не подкреплены аналогичными формами в доминантном языке, будут уходить у него в пассив. Он будет забывать, что можно сказать «У меня — много детей» и можно сказать «Я — многодетный». Он будет говорить в полном соответствии с грамматикой своего языка и с правилами своей грамматики «Я имею много детей». Что изменится? Изменится разнообразие.
Раньше он мог сказать это тремя способами, а теперь говорит только одним. Так формируется этот «современный тиви», современный язык молодого поколения. Не то чтобы они совершали какие-то ошибки, но в их языке остаются только те элементы, аналогии которым есть в доминантном языке. Это касается не только грамматики, это касается и фонетики. Очень часто получается так, что молодое поколение забывает какие-то особо трудные редкие звуки, которых нет в доминирующем языке, и начинает заменять их другими.
Исследователи заявили, что необходимо разрабатывать учебные программы, поддерживающие двуязычное образование. Они отметили, что на многих из языков, которые, по прогнозам, исчезнут в этом столетии, по-прежнему свободно говорят.
В начале 19-го века племя оказалось в Оклахоме. Со временем многие представители адаптировались к английскому языку, а к 21-му веку носителей языка племени осталось несколько человек. Принимаются меры для сохранения языка в видео и аудио записях. Язык ючи считается изолированным из-за отсутствия связи с другими.
Особенность - наличие 10 родов для существительных. Причем 6 из них относятся к самим представителям ючи, еще 1 обозначает остальных людей и животных, а еще 3 нужны для разного вида предметов. Язык оро-вин Oro Win Практически исчезнувший язык, на котором говорят на границе Бразилии с Боливией. В самом племени около 50 человек, среди которых 2 носителя языка. Оро-вин один из 5 необычных языков в мире, где присутствует звонкий губно-губной дрожащий согласный, то есть звуки воспроизводятся без голоса, губами. Думи Dumi На этом языке говорят в Непале, в Гималаях. Относится к сино-тибетской семье и имеет несколько диалектов.
Постепенно вытесняется непальским. Информация по думи собиралась долгое время. Существует словарь, много книг по грамматике и синтаксису.
РИА «Новости» РИА «Новости» Составители документа отметили, что несколько респондентов указали в качестве родного языка пять, которые лингвисты считают исчезнувшими алеутский, керекский, айнский, сиреникский и югский , и один заснувший орочский язык. Специалисты не исключили, что опрошенные россияне указали языки в качестве родного, так как относят себя к определенной национальности. Но в случае с айнским языком, на котором говорили жители Курильских островов, ситуация непростая: он исчез еще в начале XX века. Последний активный носитель орочского языка, по данным Ассоциации коренных малочисленных народов Хабаровского края, умер в 2008 году.
Но в переписи в качестве основной речи ее назвали 43 человека.
Что такое мертвый язык
- В России обнаружили пять языков, которые считали исчезнувшими
- Раскрыто число вымерших языков в России: Общество: Россия:
- Николай Вахтин. Исчезают ли исчезающие языки? Социолингвистика «языкового сдвига»
- Кто и что спасает
- Лингвисты рассказали, зачем и как государство помогает сохранять исчезающие языки
Учёные: к концу века исчезнут 1500 языков
Так, некоторые из них неповторимым образом описывают определенную среду, например, амазонские джунгли, отмечают свойства лечебных трав или содержат сведения по астрономии. Деятельность по распространению родного языка способствует не только лингвистическому разнообразию и многоязычию, но и более полному пониманию языковых и культурных традиций во всем мире. Но, несмотря на огромную ценность, языки во всем мире продолжают исчезать. Исчезновение любого языка означает потерю частицы общечеловеческого наследия.
Введя в международный календарь День родного языка, ЮНЕСКО призвала страны разрабатывать, поддерживать и активизировать мероприятия, нацеленные на уважение и защиту всех языков, особенно языков, находящихся на грани исчезновения. Каждый год Международный день родного языка проводится под определенной темой. Тема Дня родного языка в 2019 году была «Языки коренных народов важны для устойчивого развития, построения мира и примирения».
Организация Объединенных Наций объявила 2019 год Годом языков коренных народов. В 2020 году тема Международного дня родного языка — «Языки без границ». По мнению ЮНЕСКО, местные, трансграничные языки могут способствовать мирному диалогу и сохранению наследия коренных народов.
В частности, носители языка суахили в странах Африки к югу от Сахары и кечуа в Южной Америке разделяют общую культуру с общинами соседних стран. По данным ООН, в мире насчитывается около семи тысяч языков, из них 2680 языков находятся на грани исчезновения.
Среди них были и довольно неожиданные, например, плотность дорог. Кроме того, оказалось, что чем больше дорог, соединяющих деревню с городами, тем выше риск исчезновения языков. Исследователи заявили, что необходимо разрабатывать учебные программы, поддерживающие двуязычное образование.
До 20-го века на нем общались на юге острова Сахалин и частично на Курильских островах и Камчатке, где жили носители этого языка.
В настоящее время его стараются возродить и сохранить. Айнский не принадлежит ни к одной языковой семье и содержит сложнейшие глаголы, через которые передаются народные ценности в виде фольклора. В начале 19-го века племя оказалось в Оклахоме. Со временем многие представители адаптировались к английскому языку, а к 21-му веку носителей языка племени осталось несколько человек. Принимаются меры для сохранения языка в видео и аудио записях. Язык ючи считается изолированным из-за отсутствия связи с другими.
Особенность - наличие 10 родов для существительных. Причем 6 из них относятся к самим представителям ючи, еще 1 обозначает остальных людей и животных, а еще 3 нужны для разного вида предметов. Язык оро-вин Oro Win Практически исчезнувший язык, на котором говорят на границе Бразилии с Боливией. В самом племени около 50 человек, среди которых 2 носителя языка. Оро-вин один из 5 необычных языков в мире, где присутствует звонкий губно-губной дрожащий согласный, то есть звуки воспроизводятся без голоса, губами. Думи Dumi На этом языке говорят в Непале, в Гималаях.
Относится к сино-тибетской семье и имеет несколько диалектов.
Отметим, что если просуммировать число языков в каждой из пяти категорий, то получится не 136, а 140. Также стоит учесть, что удмуртский, калмыцкий, якутский, тувинский и чеченский являются государственными языками республик РФ. Насчитывается 199 языков, на которых говорят не более чем по 10 человек. В последние несколько десятков лет полностью исчезли 200 языков, сообщает Lenta.