Читать Собака Баскервилей (и) онлайн бесплатно и без регистрации. Книга автора Конан-Дойль Артур из жанра Детективы, Классические детективы, Зарубежные детективы, Литература 20 века. В сборник вошли произведения Артура Конан Дойля, которые не требуют рекламы: повесть «Собака Баскервилей» и 5 рассказов о Шерлоке Холмсе.
Оглавление:
В этом году исполняется 120 лет с первой публикации одного из самых известных литературных произведений Артура Конан Дойла — повести "Собака Баскервилей". Описание: Сюжет повести Артура Конан Дойла "Собака Баскервилей" (1902) основан на случайно услышанной автором старинной девонширской легенде и мотивах английских готических романов. Автор Артур Конан Дойл. Детективный роман «Собака Баскервилей» полностью по главам для бесплатного чтения.
Собака Баскервилей Артур Конан Дойл книга
120 лет назад сэр Артур Конан Дойл впервые опубликовал одно из самых известных своих произведений о Шерлоке Холмсе – "Собака Баскервилей". рассказ. Отчим убивает одну из своих падчериц, запустив в спальню девушки смертельно ядовитую змею. читать книгу онлайн бесплатно. Артур Конан Дойл доступна к прочтению онлайн.
Подлинная история создания "Собаки Баскервилей"
| Собака Баскервилей (2016, Артур Конан Дойл) [Книги, Детектив, триллер, боевик] / Скачать бесплатно | Я в свое время прочитал всё по ШХ от Артура Конан Дойла, и сделал это после прочтения знаковых детективов Агаты Кристи, ожидая от ШХ «вотэтоповоротов», чего там по сути то и не было. |
| Артур Конан Дойл - Собака Баскервилей (сборник) читать онлайн | Дойл Артур Конан Собака Баскервилей Том 2 Челябинск Южно Уральское кн изд 1991г Б8336. |
| Все аннотации к книге "Собака Баскервилей" | Увы, обвинения настоящего Баскервиля в адрес Артура Конана Дойла не самое страшное. |
| Книга Собака Баскервилей читать онлайн | Артур Конан Дойл (1859–1930) – английский писатель, отдавший дань практически всем литературным жанрам, но наиболее известный как автор детективных, историко-приключенческих и фантастических произведений. |
| «Собака Баскервилей»: история создания популярного фильма о Шерлоке Холмсе | Артур Конан Дойл. 1096 книг. |
Артур Конан Дойл - Приключения Шерлока Холмса. Собака Баскервилей. (2022)
Повесть не особо продолжительная и скупа на события. Прочесть ее можно за 5-6 часов во время которых мы не выйдем за рамки расследования Шерлока Холмса. Перевод хорош, читается легко. Что по поводу сюжета. Если вы поклонник детективов, то не откроете для себя ничего нового. Сюжет предсказуем, персонажи не до конца раскрыты, мотивы не всегда на поверхности, а концовка прямо-таки тривиальна. Но это все если читать повесть сегодня.
Это гибрид, но гибрид детективного сюжета и готического романа. Зловещая тайна, замок, наследник, романтические отношения… и все это вставлено в обертку типичного расследования Холмса. Хотя сам Великий Детектив и появляется на страницах повести только в самом начале и к финальной развязке.
В данную книгу включен полный комплект иллюстраций, сопровождавших исходную публикацию в журнале «Стрэнд» романа «Собака Баскервилей» и всех рассказов из обоих сборников, — иллюстраций Сидни Пэджета, Уолтера Пэджета, Гилберта Холидея и других художников. Еще о книге «Собака Баскервилей. Его прощальный поклон. Архив Шерлока Холмса» «Читала после того, как посмотрела сериал. Признаться, в книге всё иначе.
Дойл сказал Гринхоу Смиту, что, по его мнению, возрождение Шерлока Холмса привлечет большое внимание, и он оказался прав. Публикация "Собаки Баскервилей" в "Стрэнд мэгэзин" имела оглушительный успех, и по всей стране образовались очереди за экземплярами. Журнал пришлось перевести на седьмой тираж, что было редкостью в его истории. Неизвестно, какой вклад внес Робинсон в эту историю, помимо придумывания собаки. Хотя он получил часть первоначальных гонораров, комментарии, сделанные им в разное время, позволяют предположить, что он сам не был уверен в том, насколько он этого заслуживает. Сила воображения и мастерство повествования, несомненно, исходили от самого Конан Дойла.
Собака Баскервилей. Знак четырех. Возвращение Шерлока Холмса
Это большая удача, ведь в результате читатель получил едва ли не самое увлекательное расследование великого сыщика, а история литературы — идеальный образец любимого читателями жанра. А еще историки литературы утверждают, что на момент создания «Собаки Баскервилей» Конан Дойл был самым высокооплачиваемым автором в мировой литературе. Что ж, деньги были потрачены не зря. При выпуске классических книг нам, издательству «Время», очень хотелось создать действительно современную серию, показать живую связь неувядающей классики и окружающей действительности. Поэтому мы обратились к известным литераторам, ученым, журналистам и деятелям культуры с просьбой написать к выбранным ими книгам сопроводительные статьи — не сухие пояснительные тексты и не шпаргалки к экзаменам, а своего рода объяснения в любви дорогим их сердцам авторам. У кого-то получилось возвышенно и трогательно, у кого-то посуше и поакадемичней, но это всегда искренне и интересно, а иногда — неожиданно и необычно. В любви к «Собаке Баскервилей» признаётся писатель, автор многих книг детективного и фантастического жанра, а также ряда статей по эстетике жанровой литературы Даниэль Клугер — книгу стоит прочесть уже затем, чтобы сверить своё мнение со статьёй и взглянуть на произведение под другим углом.
Они очень быстро подружились, а без малого год спустя, в марте 1901, когда вновь встретились в Норфолке, чтобы поиграть в гольф, дружба превратилась в своего рода творческое сотрудничество. Все началось с бесед об английском фольклоре. Коротая вечер за графином бренди, журналист поведал «отцу» Шерлока Холмса легенду, которая впоследствии и легла в основу леденящей кровь рукописи, прочитанной доктором Джеймсом Мортимером Холмсу и Уотсону на Бейкер-стрит незадолго до прибытия в Англию сэра Генри Баскервиля, наследника из Канады. На фото слева Артур Конан Дойл, справа Бертрам Флетчер Робинсон Более чем вероятно, что рассказанная Робинсоном легенда - всего лишь очередной перепев древнего местного предания о свирепой волшебной собаке-волкодаве, известной в Норфолке под кличкой Черный Дьявол. Вторая, не менее жуткая история о злом эсквайре, сэре Ричарде Кейбле, продавшем душу дьяволу и то ли утащенном в преисподнюю, то ли разорваном на куски стаей демонических гончих псов, не издававших, вопреки расхожему поверью, никакого пресловутого «жуткого воя» на болотах, а, напротив, совершенно безмолвных. После этих рассказов Флетчер Робинсон однажды пригласил друга погостить у его родных в Ипплтоне и, одновременно, собрать материал для новой книги. Судя по всему, «Собака Баскервилей» первоначально задумывалась как совместное творение Конан Дойля и Робинсона. Любопытная деталь - фамилию для преследуемого знатного рода Дойл позаимствовал у Гарри Баскервиля, который был... В марте-апреле 1901 года Гарри, как выяснилось, развозил своего хозяина и его гостя-писателя по Дартмурским окрестностям.
Много лет спустя, в 1959 году, 88-летний Баскервиль заявил: «Дойль писал книгу не один. Большие куски написаны Флетчером Робинсоном, но его заслуги так и не были признаны». Договорившись о теме и заглавии повести, Дойл и Робинсон расстались, а в апреле встретились вновь, чтобы предпринять поездку по Дартмуру — месту действия будущей книги. Базой им служил дом Робинсона в Ипплпене, возле Нью-Эббота. Отсюда и совершали они вылазки на болота, проникаясь их мрачным духом и намечая места, где, по замыслу, должны были развиваться те или иные события. Тем временем нехитрый поначалу замысел книги начал сам собой разрастаться и усложняться. Возможно, Конан Дойл только теперь осознал, насколько мощный материал попал к нему в руки, и понял, что для такой оправы необходим бриллиант огромной величины, сильный главный герой, человек, который раскрыл бы тайну. Вот почему он решил вернуть к жизни Шерлока Холмса, семью годами ранее «канувшего в пучину» Рейхенбахского водопада в Альпах, куда его подло столкнул профессор Мориарти, главный преступник Лондона, и иже с ним.
Справки по тел.
При копировании материалов обязательно размещайте активную ссылку на omsklib. Омск, ул. Красный Путь, д.
Глава 8. Первый отчет доктора Ватсона В своем подробном письме к Холмсу доктор Ватсон упомянул о каторжнике Сэлдене, который скрывался на болотах, а также о странном старике — мистере Френкленде, который сутками напролет рассматривал болота в подзорную трубу «в надежде на то, что ему удастся обнаружить беглого каторжника». Но по-настоящему беспокоила его миссис Бэрримор, на чьем лице не раз были замечены следы слез, а также ее супруг, который ночью в окно подавал свечой какие-то знаки, а со стороны болот ему отвечали тем же. Глава 9. Второй отчет доктора Уотсона Доктор Ватсон написал другу, как стал свидетелем неприятной сцены — сэр Генри сделал предложение мисс Степлтон, которая молила его скорее покинуть Баскервиль-холл, а ее брат набросился на молодого Баскервиля и оскорбил его.
Ватсон поделился с сэром Генри своими подозрениями касательно дворецкого, и следующей ночью они выследили, как тот подавал в окно «условный знак». Бэрримор был вынужден признаться, что беглый каторжник на болотах — младший брат его жены, которому они передавали одежду и еду. Глава 10. Отрывки из дневника доктора Уотсона Доктор Ватсон и сэр Генри дважды слышали собачий вой на болотах, который особенно сильно подействовал на молодого Баскервиля. Бэрримор попросил своего нового хозяина не выдавать Сэлдена, который собрался навсегда покинуть Англию. Баронет нехотя согласился, и дворецкий в знак благодарности рассказал, что перед смертью сэр Чарльз получил письмо от женщины с просьбой о свидании возле калитки. Письмо было подписано «Л. От Бэрримора доктор Ватсон узнал, что «на болотах прячется еще один человек» — осторожный, хитрый джентльмен.
Глава 11. Человек на гранитном столбе Доктор Ватсон отправился к миссис Лайонс, поразившей его своей яркой красотой. Она призналась, что написала сэру Чарльзу письмо с просьбой помочь ей деньгами при разводе с ненавистным мужем — «великодушие сэра Чарльза было хорошо известно». Однако миссис Лайонс так и не пришла в назначенное время к калитке, поскольку накануне получила «помощь из других рук». На следующий день из газет она узнала о смерти сэра Баскервиля. Ватсон навестил мистера Френкленда. Старик поведал ему о том, что беглому каторжнику на болотах каждый день в одно и то же время носит еду ребенок. Доктор решил исследовать временное жилище на болотах и, к своему удивлению, обнаружил записку «Доктор Ватсон уехал в Кумби-Треси».
Ватсон решил дождаться незнакомца, достав револьвер. Глава 12. Смерть на болотах Таинственным незнакомцем оказался Шерлок Холмс. Друзья обменялись информацией. Выяснилось, что очаровательная мисс Степлтон на самом деле была женой мистера Степлтона, который решил, «что она будет гораздо полезнее ему в роли свободной женщины». Мистер Холмс разгадал коварный замысел мошенника и переживал лишь о том, что он «может нанести удар первым» Неожиданно раздался «страшный протяжный вопль» , за которым последовало глухое рычание. Друзья кинулись на помощь, но опоздали — каторжник Сэлден, одетый в костюм сэра Генри, был уже мертв. На месте трагедии появился Степлтон, который с трудом скрыл разочарование, увидев вместо баронета сбежавшего убийцу.
Артур Конан Дойл «Собака Баскервилей. Рассказы»
Исследователи подвергают это сомнению. Как утверждает Спайринг, существуют также доказательства того, что Конан Дойл, дабы избежать обвинений в мошенничестве, убедил жену Флетчера Робинсона, с которой у него был роман, отравить мужа. При этом, возможно, она сама не осознавала, что делает. По его словам, если в ходе эксгумации факт отравления не будет доказан, то это предположение можно будет отмести. Однако, если около корней волос Флетчера Робинсона будет обнаружен яд, это будет означать, что он получал дозу в течение недели перед смертью. Поклонники Шерлока Холмса и литературоведы отвергают версию об отравлении. При этом они признают, что роль Флетчера Робинсона в создании повести "Собака Баскервилей" была недооценена.
Известно, что первое издание "Собаки Баскервилей" вышло с благодарностью Флетчеру Робинсону: "Эта история обязана своим появлением моему другу Флетчеру Робинсону, который мне помогал".
Сэр Чарльз Баскервиль имел обыкновение гулять перед сном по знаменитой тисовой аллее Баскервиль-холла. Чета Бэрриморов показывает, что он никогда не изменял этой привычке. Четвертого июня сэр Чарльз объявил о своем намерении уехать на следующий день в Лондон и приказал Бэрримору приготовить ему вещи к отъезду, а вечером, как обычно, отправился на прогулку, во время которой он всегда выкуривал сигару. Домой сэр Чарльз больше не вернулся. В полночь, увидев, что дверь в холл все еще открыта, Бэрримор встревожился, зажег фонарь и отправился на поиски своего хозяина. В тот день было сыро, и следы сэра Чарльза ясно виднелись в аллее. Посередине этой аллеи есть калитка, которая ведет на торфяные болота. Судя по некоторым данным, сэр Чарльз стоял около нее несколько минут, потом пошел дальше… и в самом конце аллеи был обнаружен его труп. Тут остается невыясненным одно обстоятельство.
Бэрримор показывает, что как только сэр Чарльз отошел от калитки, характер его следов изменился — по-видимому, дальше он ступал на цыпочках. В то время по болоту, недалеко от аллеи, проходил цыган-барышник, некий Мерфи. Он слышал крики, но не мог определить, в какой стороне они раздавались, так как, по собственному признанию, был сильно пьян. Никаких следов насилия на теле сэра Чарльза не обнаружено. Правда, медицинская экспертиза отмечает изменившееся до неузнаваемости лицо покойного — доктор Мортимер даже отказался сначала верить, что перед ним лежит его друг и пациент, но подобное явление нередко сопровождает смерть от удушья и упадка сердечной деятельности. Это подтвердилось в результате вскрытия, которое дало полную картину застарелого органического порока сердца. Основываясь на данных медицинской экспертизы, следствие пришло к заключению о скоропостижной смерти, что значительно облегчает положение дел, так как желательно, чтобы наследник сэра Чарльза поселился в Баскервиль-холле и продолжал прекрасные начинания своего предшественника, прерванные таким трагическим концом. Если б прозаически точные выводы следователя не положили конец романтическим домыслам в связи со смертью сэра Чарльза, которые передавались по всему графству из уст в уста, то Баскервиль-холлу трудно было бы найти хозяина. Как говорят, ближайшим родственником сэра Чарльза является мистер Генри Баскервиль если он жив , сын среднего брата покойного. По последним имеющимся у нас сведениям, этот молодой человек находится в Америке.
Сейчас приняты меры к тому, чтобы разыскать его и сообщить о полученном им большом наследстве». Доктор Мортимер сложил газету и сунул ее в карман. Значит, это все, что сообщалось о смерти сэра Чарльза? И я считаю, что газета права: усугублять и без того мрачную репутацию Баскервиль-холла — значит обрекать его на прозябание без хозяина. Руководствуясь этими соображениями, я предпочел кое о чем умолчать, ибо излишняя откровенность все равно не принесла бы пользы. Но с вами я могу говорить напрямик. Торфяные болота — место довольно безлюдное, поэтому более или менее близкие соседи стараются почаще встречаться друг с другом. Что касается меня, то я проводил довольно много времени в обществе сэра Чарльза Баскервиля. Если не считать мистера Френкленда из Лефтер-холла да еще натуралиста мистера Стэплтона, в наших местах на протяжении многих миль не встретить ни одного образованного человека. Сэр Чарльз любил уединение, но его болезнь сблизила нас, а общие интересы еще больше укрепили эту близость.
Он привез весьма ценные научные материалы из Южной Африки, и мы с ним провели много приятных вечеров, обсуждая сравнительную анатомию бушменов и готтентотов. Последнее время мне с каждым месяцем становилось все яснее, что нервы сэра Чарльза напряжены до предела. Он верил в эту легенду, которую я вам прочитал, и, гуляя по своим владениям, не решался выходить на болота ночью. Вам это покажется нелепостью, мистер Холмс, но сэр Чарльз был твердо убежден, что над его родом тяготеет страшное проклятие, и действительно, примеры, которые он приводил из прошлого своей семьи, были неутешительны. Ему не давала покоя навязчивая идея о каком-то призрачном существе, и он то и дело спрашивал меня, не видал ли я чего-либо странного, когда ходил с визитами по больным, и не слышал ли собачьего лая. Последний вопрос сэр Чарльз задавал мне особенно часто, и его голос дрожал при этом от волнения. Помню, как сейчас, недели за три до трагического события я подъехал вечером к Баскервиль-холлу. Сэр Чарльз стоял в дверях дома. Я вылез из шарабана и, подойдя к нему, вдруг заметил, что он смотрит куда-то через мое плечо с выражением предельного ужаса в глазах.
Если от вас самого не исходит яркое сияние, то вы, во всяком случае, являетесь проводником света. Мало ли таких людей, которые, не блистая талантом, всё же обладают недюжинной способностью зажигать его в других! Я у вас в неоплатном долгу, друг мой. Я впервые услышал от Холмса такое признание, и должен сказать, что его слова доставили мне огромное удовольствие, ибо равнодушие этого человека к моему восхищению им и ко всем моим попыткам предать гласности метод его работы не раз ущемляло моё самолюбие. Кроме того, я был горд тем, что мне удалось не только овладеть методом Холмса, но и применить его на деле и заслужить этим похвалу моего друга. Холмс взял палку у меня из рук и несколько минут разглядывал её невооружённым глазом. Потом, явно заинтересовавшись чем-то, отложил сигарету в сторону, подошёл к окну и снова стал осматривать палку, но уже через увеличительное стекло. Когда я сказал, что вы служите для меня хорошим стимулом, это, откровенно говоря, следовало понимать так: ваши промахи иногда помогают мне выйти на правильный путь. Но сейчас вы не так уж заблуждаетесь. Этот человек, безусловно, практикует не в городе, и ему приходится совершать большие концы пешком. Так, например, я бы сказал, что подобное подношение врач скорее всего может получить от какой-нибудь лечебницы, а не от охотничьего клуба, а когда перед лечебницей стоят буквы «ЧК», название «Чаринг-Кросская» напрашивается само собой. И если мы примем мою догадку за рабочую гипотезу, то у нас будут дополнительные данные для воссоздания личности нашего неизвестного посетителя. Какие же дальнейшие заключения можно отсюда вывести?
Некоторые люди, не обладая сами гением, имеют замечательную способность вызывать его в других. Признаюсь, дорогой товарищ, что я в большом долгу у вас. Никогда раньше не говорил он так много, и я должен сознаться, что слова его доставили мне большое удовольствие, потому что меня часто обижало его равнодушие к моему восхищению им и к моим попыткам предать гласности его метод. Я также гордился тем, что настолько усвоил его систему, что применением ее заслужил его одобрение. Холмс взял у меня из рук трость и рассматривал ее несколько минут невооруженным глазом. Затем, с выражением возбужденного интереса на лице, он отложил папиросу и, подойдя с тростью к окну, стал ее снова рассматривать в лупу. Они дают нам основание для нескольких выводов. Я совершенно искренно сказал, что вы вызываете во мне мысли, и, замечая ваши заблуждения, я случайно напал на истинный след. Я не говорю, что вы вполне ошиблись. Человек этот, без сомнения, деревенский врач, и он очень много ходит. Я, например, сказал бы, что подарок доктору сделан скорее от госпиталя, чем от охотничьего общества, и раз перед этим госпиталем поставлены буквы С. И если мы примем его за основную гипотезу, то будем иметь новые данные для восстановления личности этого неизвестного посетителя. Вы знакомы с моею системой — применяйте ее. Продолжайте в том же направлении. По какому случаю вероятнее всего мог быть сделан этот подарок? Когда друзья его могли сговориться, чтобы доказать ему свое расположение? Очевидно, в тот момент, когда доктор Мортимер покидал госпиталь с тем, чтобы заняться частной практикой. Мы знаем, что был сделан подарок. Мы полагаем, что доктор Мортимер променял службу в городском госпитале на деревенскую практику. Так будет ли слишком смелым вывод, сделанный из этих двух посылок, что доктор получил подарок по случаю этой перемены? Кем же он был? Если он занимал место в госпитале, а между тем не входил в его штат, то он мог быть только врачом или хирургом-куратором, — немногим более студента старшего курса. Он ушел из госпиталя пять лет назад, — год обозначен на трости. Таким образом, милый Ватсон, ваш почтенный, пожилой семейный врач улетучивается, и является молодой человек не старше тридцати лет, любезный, не честолюбивый, рассеянный и обладатель любимой собаки, про которую я в общих чертах скажу, что она больше терьера и меньше мастифа. Я недоверчиво засмеялся, когда Шерлок Холмс, сказав это, прислонился к дивану и стал выпускать к потолку колечки дыма. С моей небольшой полки медицинских книг я взял врачебный указатель и открыл его на имени Мортимер; их было несколько, но только одно из них могло относиться к нашему посетителю. Я прочел вслух следующие сведения о нем: «Мортимер, Джэмс, M. Получил Джаксоновскую премию за сравнительную патологию с этюдом под заглавием: «Наследственна ли болезнь? Служит в приходах Гримпен, Торелей и Гай Барро». Я думаю, что мои выводы достаточно подтверждены. Что же касается до приведенных мною прилагательных, то, если не ошибаюсь, они были: любезный, нечестолюбивый и рассеянный. Я по опыту знаю, что в этом мире только любезный человек получает знаки внимания, только не честолюбивый покидает лондонскую карьеру для деревенской практики и только рассеянный оставляет, вместо визитной карточки, свою трость, прождав вас в вашей комнате целый час. Так как эта трость тяжела, то собака крепко держала ее за середину, где ясно видны следы ее зубов. Пространство, занимаемое этими следами, показывает что челюсть собаки велика для терьера и мала для мастифа. Это, должно быть… ну да, конечно, это кудрявый спаньель. Холмс встал с дивана и, говоря таким образом, ходил по комнате. Затем он остановился у окна. В его голосе звучала такая уверенность, что я с удивлением взглянул на него. Пожалуйста, не уходите, Ватсон. Он ваш коллега, и ваше присутствие может быть полезным для меня. Наступил, Ватсон, драматический момент, когда вы слышите на лестнице шаги человека, который должен внести что-то в вашу жизнь, и вы не знаете, к добру ли это или нет. Что нужно доктору Джэмсу Мортимеру, человеку науки, от Шерлока Холмса, специалиста по преступлениям? Вид нашего посетителя удивил меня, потому что я ожидал типичного деревенского врача. Он был очень высокого роста, тонкий, с длинным носом, похожим на клюв, выдававшимся между двумя острыми, серыми глазами, близко поставленными и ярко блестевшими из-за очков в золотой оправе. Он был одет в профессиональный, но неряшливый костюм: его сюртук был грязноват, а брюки потерты. Хотя он был еще молод, но спина его уже была сгорблена, и он шел, нагнув вперед голову, с общим выражением пытливой благосклонности. Когда он вошел, взгляд его упал на трость в руках Холмса, и он подбежал к ней с радостным возгласом: — Как я доволен! Я не был уверен, здесь ли я ее оставил или в пароходной конторе. Я бы не хотел ни за что на свете потерять эту трость. Глаза доктора Мортамера блеснули сквозь очки кротким удивлением. По случаю вашей свадьбы, говорите вы? Я женился и оставил госпиталь, а вместе с ним и всякие надежды на практику консультанта.
Дойль Артур Конан - Собака Баскервилей
третий из четырех романов британского писателя сэра Артура Конан Дойла о Шерлоке Холмсе. Этот эффект сделал «Собаку Баскервилей» самым знаменитым из всех произведений Конан Дойла о Холмсе да что там самым знаменитым его произведением! Артур Конан Дойл доступна к прочтению онлайн. В книгу вошли повесть «Собака Баскервилей» и пять рассказов: «Чертежи Брюса-Партингтона», «Второе пятно», «Его прощальный поклон», «Палец инженера», «Дьяволова нога». «Много есть свидетельств о собаке Баскервилей, но, будучи прямым потомком Гуго Баскервиля и будучи наслышан о сей собаке от отца своего, а он — от моего деда, я положил себе записать сию историю, в подлинности коей не может быть сомнений. В основу сюжета «Собаки Баскервилей» легли две мистические истории, рассказанные Конан Дойлу его другом Флетчером Робинсоном, с которым он познакомилс.