Новости родители ширвиндта александра

Александр Ширвиндт с женой Наталией Николаевной, внуком Андреем и правнучкой Асей на премьере спектакля «Perdu монокль» в Театре сатиры. Но Александр Ширвиндт склонен максимально приуменьшить свою значимость в вопросах воспитания.

Александр Ширвиндт

Супруга Ширвиндта архитектор Наталья Белоусова (слева), вдова первого президента России Наина Ельцина (по центру) и Александр Ширвиндт (справа) во время прощания с актером Михаилом Державиным, лучшим другом президента Театра Сатиры. Александр был вторым ребёнком у родителей, его старшая сестра умерла в девятилетнем возрасте до его рождения[12]. Скорейшего восстановления родителям!», «Прекрасная новость!», «Берегите своих драгоценных родителей! Отметим, знаменитый актер Александр Ширвиндт с 1957 года женат на архитекторе Наталье Белоусовой. В браке Александра Ширвиндта и Натальи Белоусовой появился на свет их единственный сын Михаил. Супруга Ширвиндта архитектор Наталья Белоусова (слева), вдова первого президента России Наина Ельцина (по центру) и Александр Ширвиндт (справа) во время прощания с актером Михаилом Державиным, лучшим другом президента Театра Сатиры. В Сети то и дело появляются новости о том, что состоялись похороны Александра Ширвиндта.

Московская династия: Ширвиндты

Так во многих компаниях было принято — прийти 7 Ноября к друзьям с красным знаменем. Естественно, в 1977 году все в гробу видели эти революционные праздники. Цинизм в обществе был уже стопроцентный, и я не верю, что тогда хоть для одного комсомольского вожака что-то значили коммунистические идеалы. Самые поганые люди были эти высокопоставленные комсомольцы — не то что двуличные, а столичные не от «столица», а от «сто лиц». Так что прийти в гости с красным флагом было прикольно. Что история намечается не юмористическая, мы поняли, когда увидели на пустой улице милиционера. И началась наша гонка с преследованием… Представьте, какую замечательную галочку в отчете мог поставить он и его начальство!

Нам светила жесткая статья: порча флага Советского Союза с гербом или без герба каралась лишением свободы от двух до семи лет. Хоть мы его и не портили. Но нам повезло: попался уникально порядочный следователь, который спас юных идиотов, напившихся портвейна. Он выписал нам штраф за мелкое хулиганство — 30 рублей. Мы понеслись в сберкассу и тут же его оплатили. А когда вернулись с квитанцией, нашему спасителю как раз звонило начальство.

Видимо, невероятно высокое: он даже встал, чтобы говорить по телефону, и был красным, как злополучное знамя. Отвечал: «Они у меня, да. Я закрыл. Да, закрыл дело. Я решил». Нас выгнали из комсомола и исключили из института.

Правда, через несколько лет восстановили и там, и там. Потом мы шутили, что были предвестниками перестройки, первыми эту гнилую систему пытались порушить, а мой приятель Сергей Урсуляк снял по мотивам нашего 7 Ноября фильм «Русский регтайм». Я был всем омерзителен в тот момент! И все сообща пытались справиться с бедой, нажимая на рычаги, какие только могли найти. Но никакого сострадания ко мне не было. И правильно.

Другие мои шалости не имели ни такой яркой политической окраски, ни столь трагических последствий. И папа по-прежнему больше узнавал о моих прогулах и проделках, чем о моих достижениях. В «Щуке» я тоже плохо учился и чего только не вытворял! Даже кур держал. Недалеко от «Щуки» на Арбате есть зоомагазин. Как-то мы туда заглянули и увидели цыплят, как сейчас помню, по 38 копеек.

Классные такие! Я говорю: «Дайте мне парочку». Принес их в коробочке в училище. Все от восторга запищали: «Ой, какие милые! Не домой же нести! Ее вынесли из кухни в буфет, где она догнивала.

Посадил цыплят в эту плиту, там они и жили, питались макаронами. Я к буфетчице приходил и просил: «Мне сосиску и кофе». Та отвечала: «Значит, с тебя 25 копеек. И еще 17 копеек за еду курам». С подачи студента режиссерского факультета Гарика Черняховского одного цыпленка звали Парень, а второго Здесь. И все училище их обожало.

Прошел месяц, цыплята превратились из желтых пушистых комочков в жутких грязно-белых подростков на длинных ногах. Естественно, дом им стал мал — и они начали носиться по всему училищу вверх-вниз по лестнице. Сильные такие, накачанные! Поднимается он по лестнице вместе с завкафедрой режиссуры Вадимом Эуфером, и тот ему рассказывает о какой-то моей проказе: «Твой опять учудил, да вдобавок эти его куры…» — «Какие куры? И в этот момент Парень и Здесь несутся вдвоем с четвертого этажа мимо них по своим делам, им на третий надо было. Впечатление было сильное!

А однажды мы сидели на скучнейшей лекции — кажется, по истории партии. Заходит наш педагог по речи, крупная дама, и резко говорит: «Ширвиндт, встань! Она начинает орать: «Безобразие, кошмар, издевательство над живыми существами! Как ты посмел? Я не могла это видеть и забрала их себе! Скажи что-нибудь».

Сидит полная аудитория, затаившись. Я отвечаю: «Приятного аппетита! Жалко, что так случилось. Было бы им сейчас уже лет по тридцать — такие старые «щукинцы»… — Ваш отец — страстный рыбак. А вас в детстве брал на рыбалку или это было сугубо взрослое развлечение? С ним, мамой и папой я и ездил на рыбалку.

Помню, когда мне было лет девять, меня все время заставляли учить английский. Даже на рыбалке! Вроде в палатке живем, оставьте в покое ребенка... Но нет — каждый день английский. А у меня тогда качался молочный зуб и я никак не мог решиться его вырвать. И родителям не давал.

Тогда папа сказал: «Если вырвешь зуб, не будешь сегодня заниматься». Я сам привязал длинную веревку к зубу, а потом к бамперу машины, чтобы папа поехал, а зуб вырвался. И вот он дает по газам, а я… побежал за машиной! Долго бежал, пока не выдохся. Тут-то наш план и сработал... А на следующий день снова надо было заниматься английским.

Я пропал на полчаса, а потом принес родителям… новый свежевырванный зуб. С нуля раскачал и вырвал, чтобы не заниматься английским! Вы вот для отца рыбалку не организовывали? Там можно недорого снять домик прямо на берегу водоема, и ближайший человек будет находиться от тебя километрах в трех! У нас была машина, мы могли, скажем, за лимоном поехать километров за тридцать в город, а заодно полдня погулять. Но папа не ездил.

Ширвиндт, Б. Книга воспоминаний. Общественная позиция[ править править код ] В 1996 году был среди деятелей культуры и науки, призвавших российские власти остановить войну в Чечне и перейти к переговорному процессу [72]. В 2000 году на президентских выборах поддержал Владимира Путина , пожелав Григорию Явлинскому стать премьер-министром , а Станиславу Говорухину взять на себя телевидение.

Подчеркнул личное знакомство со всеми тремя кандидатами и свою симпатию к каждому [73]. В 2015 году заявил: Я никогда не был ни революционером , ни диссидентом , хотя друзей среди этих великих людей у меня была масса.

Жалко, что на следующий день этот прием не срабатывал в школе с преподавателями. Я пытался, но нет!

Поэтому у меня были одни двойки. И гнобили меня, и гнобили, и говорили: «В кого ты такой? Мама была отличницей, папа — отличником! Дети, папин аттестат — это скелет в шкафу!

Классе в девятом нашел его и я — и авторитет отца как эксперта в области химии, физики и других точных наук рухнул в одну секунду. У меня средний балл получался 3,1 — и папины показатели были не лучше! А вас брал с собой? А потом я стал ходить туда самостоятельно.

Папиным увлечением было играть на скачках. Когда он на одном конце ипподрома, купив билетик, азартно наблюдал за скачками, я на другом конце занимался в это время конным спортом. Однажды в парке случайно сел на лошадь и от счастья чуть с ума не сошел! Ныл, ныл, ныл, пока меня не пристроили в секцию «Труд».

В результате девять лет занимался конкуром. Рад был и в профессиональный спорт пойти, но для этого требовалось после восьмого класса уйти из школы и стать конюхом. Ведь официально у нас тогда не было профессионального спорта, и, чтобы заниматься серьезно, нужно было стать конюхом, ветеринаром, уборщиком в конюшне… Весь советский спорт в этом ключе существовал. Я уже было все для себя решил, но тренер меня не поддержал.

Я высокий, а для профессионального конного спорта нужен маленький рост, чтобы лошади было легче. А ведь ради конкура я даже школьный дневник подделывал: если тренер обнаруживал в нем двойки, мог не допустить до занятий. Поэтому я мучительно вел второй дневник, где фальсифицировал оценки и подписи. Если бы родители его увидели, их бы долго откачивали потом — так бы их потрясло, что сын, оказывается, отличник.

Им врать не мог — их же вызывали в школу. Только когда мне в очередной раз грозило исключение, папа с Михаилом Державиным и Андреем Мироновым устраивали концерт в школе. Но однажды и концерт не помог. Я подорвал унитазы реактивами, которые украл на уроке химии.

Вечером мама сурово сказала: «Допрыгался, тебя выгнали! Просыпаюсь — девять часов, второй урок заканчивается. Думаю: «Ни фига себе! Значит, правда».

Мама, уходя на работу, сказала папе: «Все, теперь ты им занимайся! Сажает он меня в машину, заводит мотор. Едет, с другом беседует, а меня будто и нет вовсе. Я думал, они везут меня топить.

Но меня просто привезли в Рузу и строго сказали: «Сиди здесь, в бильярдной». Сижу, они играют. И так случилось, что в этот день в Рузе отдыхал Михаил Державин. Заходит в бильярдную, видит меня: «Привет!

Что делаешь? Он к папе: «Я возьму его? Дома-то у меня были жуткие коньки — «гаги», в которых ноги подгибались и ты практически на щиколотках ездил. А тут мне дали классные хоккейные ботинки, которые ногу держат, — я такие только по телевизору раньше видел!

И настоящую загнутую клюшку вместо фанерной. Мне казалось, что счастливее я быть уже не могу. Однако сильно ошибся! Неожиданно на лед выехали знаменитые хоккеисты — кумиры всей страны Валерий Харламов и Александр Мальцев!

У меня чуть сердце не остановилось. Вот разве что Юрия Гагарина не хватало — как завершающего штриха невероятной картины. Кончилась история тем, что меня перевели в другое учебное заведение. Папаша орал на меня, делая вид, что он в ярости.

А я делал вид, что дико этого боюсь. Так и жили. Тем более что у меня была подруга и защитница — бабушка. Папе она была очень строгой матерью, но меня покрывала в любых ситуациях.

Благодаря ей родители так никогда и не узнали, что в шестом классе меня задержали за воровство. Я тогда учился в школе около Даниловского рынка, поблизости открыли первый гастроном самообслуживания. Первый не в Москве, а вообще в стране! Ходишь, сам кладешь еду в корзинку и только потом топаешь на кассу.

Тогда это было в диковинку. Мы с моим товарищем, который потом стал начальником уголовного розыска, поспорили на 50 копеек, что я упру оттуда маленькую пачку сметаны. Я спрятал ее в шапку, а шапку сунул в портфель. А потом еще цапнул сырок с полки и спрятал в карман куртки.

Зачем я это сделал, когда спорили на сметану?! За сырок меня и замели. Потащили к директору магазина. Будущий мент испарился в одну секунду, чтобы даже одним воздухом со мной не дышать.

Директор магазина, устроив выволочку, говорит: «Называй домашний телефон! Она по телефону ахала и охала: «Не может быть! Мой внук опозорил семью! Ну пусть он только придет, уж он получит…» Меня со скандалом отпустили, и я пошел к этому будущему менту домой.

Он долго не открывал дверь — думал, что я пришел с его будущими коллегами. Потом открыл. Захожу к нему, а он, скотина, говорит: «Ну что, давай 50 копеек». Я открываю портфель, достаю шапку — а там сметана, которую у меня не нашли… — Мне кажется, если бы папа узнал об этом, то вас бы хорошо понял.

Он ведь сам склонен к веселому хулиганству… Неужели у него в глазах никогда не мелькало хотя бы одобрение, когда он узнавал о ваших проделках? Моя жизнь была как слалом. Цель — ехать с горы, и я мчусь, объезжая палки — школу, родителей, воспитание… Все это меня не интересует, важны только снег и скорость! Я вырос во дворе.

Это была прекрасная жизнь, которой наши дети сейчас, к сожалению, лишены.

Но семья артиста все же решила подстраховаться - "учитывая возраст" 86 лет. По словам Ширвиндта-младшего, у отца "кашель и невысокая температура", тогда как у матери нет никаких симптомов.

И всем нужно успокоиться", - подытожил телеведущий.

«Самоирония — спасение от всего». Александр Ширвиндт — о юморе, жизни и любви

Самое популярное

• Семья и детство Михаила Ширвиндта
• Детские воспоминания Александра Ширвиндта
• Прах родителей Александра Ширвиндта хранится в жутких условиях
• «От первого лица»: сын Ширвиндта раскрыл правду о здоровье родителей
• Что еще почитать
• Московская династия: Ширвиндты - Москвич Mag

Сын у Ширвиндта один, зато внуков трое и уже пятеро правнуков

Александр Ширвиндт - биография, новости, личная жизнь

В собственности режиссера находились квартира площадью 116 квадратных метров, доля в квартире 69 квадратных метров, 14-метровая комната в коммуналке и земельный участок в 13 соток. На жене Александра Анатольевича задекларированы жилой дом площадью 82 кв. Таким образом близкие родственники актера получат две квартиры в Москве и дачи в Подмосковье. У Белоусовой также есть загородный дом в Истринском районе Подмосковья — он достался ей в наследство от деда, главного архитектора Москвы. Семья владеет еще двумя дачами, сообщает КП.

Еще в 14:35 была надежда.

Каждое слово — импровизация! В этот раз маме досталось! Здоровья вам всем», «Очень по-домашнему. Душевно», «Какая у вас классная семья, так и хочется к вам присоединиться» орфография и пунктуация авторов сохранены. Единственный сын супругов Михаил и его жена Татьяна Морозова воспитали двоих детей — сына Андрея и дочь Александру.

Летом 2019 года стало известно, что Михаил Ширвиндт восемь лет назад разъехался с супругой, а недавно развелся.

Прошло время, я уже работал на телеке и брал у него интервью. Он на меня посмотрел и сказал: «Ты уже не студент». Я говорю: «Нет, Александр Анатольевич». И тогда он говорит: «Шура», и категорически потребовал, чтобы я его так называл, — вспоминает в разговоре с MSK1. RU Шнейдеров. При этом он как бы и не играл, он жил этой ролью» Давид Шнейдеров, режиссер и киновед — Педагог он был блестящий. Знаете, есть режиссеры, которые объясняют и которые показывают.

Он умел и то, и другое. Он показывал как некое направление, умел вытащить из каждого студента свое, уникальное. В этом было его величие как педагога театрального. Он мог играть всё, что угодно. Как Вахтангов всегда говорил: «стань другим, оставаясь самим собой», вот он в каждой своей роли перевоплощался, но каждый раз оставался Александром Анатольевичем Ширвиндтом, — заключил он. По его словам, Ширвиндт всегда оставался на стороне студентов и верил в них больше, чем кто-либо. Знаете, вот когда собирались отчислять или когда у кого-то не складывалось, он на кафедре актерского мастерства всегда громче всех отстаивал студентов, потому что еще неизвестно, как сложится. Вдруг он будет звездой, а не тот, который получает пятерки.

Слой пепла В 1931 году по Москве поползли слухи, что по ночам на Донское кладбище привозят расстрелянных. Ночью тела свозили в крематорий, тайно сжигали и закапывали на территории кладбища. В «Галерее на Шаболовке» представлены документооборот этого процесса и личные карточки расстрелянных. Сжиганием тел по ночам лично занимался директор крематория Петр Нестеренко. Нестеренко был офицером царской армии, позже - деникинским офицером. Он эмигрировал сначала в Сербию, потом во Францию, где его, по всей видимости, завербовали. После возвращения из французской эмиграции в 1926 году он назначается на пост директора крематория, где проработает 15 лет, не взяв ни одного отпуска и выходного дня. Поскольку в 1941 году Нестеренко и сам был расстрелян, его личное дело и показания позволяют представить, что происходило в те страшные годы. По ночам Нестеренко работал один. Получив бумагу на внеочередное сжигание и совершив кремацию, он ссыпал прахи в ведра или в тачку и хоронил на территории кладбища.

С 90-х годов списки расстрелянных публиковала из номера в номер «Вечерняя Москва». Общество «Мемориал» в 2005 году выпустило «Большую расстрельную книгу Донского кладбища», где собрано свыше 5 тыс. При этом, как отмечают специалисты, вместе с нереабилитированными эта цифра может доходить до 13 тыс. Не стоит забывать, что Новое Донское кладбище - это еще и воинский некрополь. В годы войны здесь сожгли и захоронили 15 тыс. Музей погребальной культуры Донской крематорий перестал работать по назначению в 70-х годах. Сжигания здесь больше не проводились ввиду износа оборудования, а до 90-х организовывались «фальш-кремации». Тело уезжало вниз, а потом гроб везли в другой крематорий. С 90-х годов здание крематория передали РПЦ. Ныне оно представляет собой уникальный православный храм, оснащенный колумбарием.

Заплатив 300 руб. В бывших склепах, переоборудованных под установку кремационного оборудования, ныне хранят мебель, пожертвованную храму. Расстелены половики, в углу стоит вертеп, стены украшены фресками.

Александр Ширвиндт - биография, новости, личная жизнь

В 1952 году Александр Ширвиндт, «несмотря на сопротивление родителей», поступил в Театральное училище им. Щукина. Родители Александр Ширвиндта. В эвакуацию с сыном не поехал ни один. россияне переживают за Александра Ширвиндта после громких высказываний его сына на политическую тему.

С трудом ходит и говорит шепотом: пронзительные кадры с 89-летним Ширвиндтом

самой знаменитой в Москве, - туда отдавали детей самых высокопоставленных родителей. Пока поклонники Александра Ширвиндта бурно обсуждают его уход с поста худрука Театра Сатиры, сын знаменитого актера Михаил решил им напомнить о другой важнейшей вехе в биографии маэстро. Александр был вторым ребёнком у родителей, его старшая сестра умерла в девятилетнем возрасте до его рождения[12]. Родители мечтали, что Ширвиндт станет знаменитым музыкантом, но он видел себя на большой сцене. Александр Ширвиндт не был образцово-показательным папой, а его сын, актер и телеведущий Михаил Ширвиндт, — примерным ребенком. Александр Ширвиндт говорит о себе так.

Как сегодня живут потомки Александра Ширвиндта

Я был серьезно влюблен, она выказывала мне знаки внимания, и я полагал, что это чувство — взаимное. Носил ей в одноэтажный, разделенный на комнатки барак цветы. И вот однажды ранним утром я вылез из нашей конуры и, по обыкновению, пошел на клумбу, чтобы нарвать цветов. Понес свой дежурный букет к ее порогу. И вдруг дверь дамы моего сердца открылась, и из этого бунгало вышел артист Александр Збруев. А она провожала его, нежно целуя на прощание… Они увидели меня, я увидел их, и мы все втроем все поняли. Отец: И ты отхлестал Сашку этим букетом по лицу, да? Сын: Мы с Сашей до сих пор вспоминаем об этом.

Я ему как-то сказал со смехом: «Как же ты мог тогда так поступить?! Отец: И это несмотря на то, что он женат, у него двое детей, внучки... Все время спрашиваю, на все браки спрашиваю. Отец: Иногда поздновато. Когда он привез Таньку Морозову к нам знакомиться, она чуть не родила на лестничной клетке, помнишь? Сын: Что будет, когда она прочтет это в журнале? Отец: Хана нам будет.

Она у нас очень строгая. Сын: Мы с Таней познакомились в «Сатириконе». Тихо встретились, поухаживались, тихо поженились. Отец: То, что все женщины вокруг — лучше нас. Это абсолютная правда, и в этом наша с Мишкой боль и страдание — мы все время должны чувствовать себя перед ними виноватыми. Так и есть. Мы постоянно бываем виноваты.

Отец: Во всем: в образе жизни, в неправильно выбранном пути, в профессии, в самом факте своего существования. Начиная от «Зачем ты вчера так сказал? Отец: Ходы, уходы, отходы… Есть! Нельзя заниматься одной профессией. Не стоит все время находиться нос в нос — это чревато. В идеале — чтобы жены совсем не знали, где муж работает. Это вообще залог долголетия.

Сын: Я сумел достичь этого. У меня столько разъездов, что Татьяна практически не имеет представления, где я бываю по работе. Отец: Возможно, она еще и не знает, где я работаю. Хотя служит у меня в театре балетмейстером. Татьяна у нас человек замечательный — красивая, музыкальная, пластичная, актриса прекрасная, работала во МХАТе, в «Сатириконе», танцевала в трио «Экспрессия»… — Михаил, а вы были допущены на капустники, которые принесли славу вашему отцу, или вас изолировали? Все же порой там проскакивала довольно острая сатира, что не приветствовалось вышестоящими органами. А когда вырос, естественно, стал пролезать на все эти капустники и в ВТО, и в Дом актера.

Любым способом — через какие-то закрытые проходы, через канализационные и вентиляционные люки… Отец: Когда удавалось выдать что-то «через нельзя», мы испытывали потрясающий восторг. Это для всех — и для артистов, и для зрителей — было настоящим эмоциональным взрывом. А потом, когда все стало дозволено и все захлебнулись от воли и безнадзорности, это ощущение пропало. Перестало быть понятно, куда плыть. Больше чем догола раздеться-то нельзя… Хотя есть, есть всплески. Вот смотрю сейчас, предположим, на Максика Галкина или на замечательных ребят из «Прожектора…» и думаю: если исключить эту их абсолютную стопроцентную раскрепощенность, то чем-то подобным мы занимались 50 лет назад… Урганта я знал, по-моему, с той поры, когда он еще не родился. Но уже тогда, как, впрочем, и потом, родственники не представляли, что с ним делать.

Вот как и мы не знали, что делать со своим. Вечная была катастрофа… Концерты в Доме актера были бесплатными, но зато нас там подкармливали. На шестом этаже рядом с залом был буфет, где мы собирались ночью после спектаклей и репетировали эти капустники. Там была замечательная буфетчица, по-моему, ее звали Сима, — огромная, с грудью, наверное, сотого размера, она у нее вот так стояла, причем без всякого силикона, которого тогда не было и в помине. И мы все время держали пари: есть у Симы лифчик или нет... А у нее был любовник — могильщик с Ваганьковского кладбища, по тем временам — миллиардер. И он всегда привозил с могил цветы.

И еду, очевидно, с них же. И каждый раз мы, голодные, молодые, придумывая шутки, ждали его. Кричали Симе: «Леша приехал? Сейчас думаешь: какой-то ужас, а тогда ничего — на ура проходило… — Александр Анатольевич, к процессу воспитания в семье вы относитесь с откровенной иронией. Однако волею судеб являетесь не только педагогом в театральном училище, но и руководителем театра. А эти должности просто обязывают быть воспитателем. Как же справляетесь?

Употребляю все те же четыре тезиса: «Не надо! Что бы они ни врали, делаю вид, что верю. Иногда подкармливаю. И так продолжается все те 12 лет, что я «трублю» в Театре сатиры в качестве художественного руководителя, и все те 54 года в Институте имени Щукина, где я начинал свою преподавательскую деятельность как педагог по фехтованию и сцендвижению и постепенно добрел до статуса профессора актерского мастерства. До студентов я всегда пытаюсь донести простую истину: счастливее, чем эти четыре года в инкубаторе, ничего у них в жизни не будет. Дальше начнутся творческие муки, зависть, интриги, игры случаев, поэтому во время учебы, вбирая в себя все что можно — было бы от кого, надо пользоваться своим счастьем на всю катушку. Как открыли в себе дар менеджера, администратора?

Вообще, должность худрука — отдельный вольер в зоопарке. Со своими параметрами. Вот покойный Плучек был замечательным худруком. Так же как Гончаров. Или Захаров, Любимов. Они — типичные художественные руководители театров. У них к этому делу генетическая предрасположенность.

Они умеют варьировать. Кто-то из них считал, что руководить можно только при помощи кнута и пряника. Гончаров четко держался позиции: каждой твари — по паре. И это гениально. Нельзя, чтоб был один премьер или одна премьерша. Тогда все — хана театру… Словом, в этой деятельности есть масса хитрых клавиш и рычагов управления, которые изучить невозможно, их можно только придумать и воплотить. А я могу быть замечательным актером, режиссером, педагогом и… совершенно никаким худруком.

Когда к своим 90 годам Валентин Николаевич Плучек заболел всерьез и уже не мог возглавлять театр, вопрос встал ребром: «А кто же? Для меня это был очень болезненный процесс, но победил самый главный тезис — сохранить театр… А сейчас очень боюсь, чтобы со мной не произошла история — пародия на плучековскую ситуацию. Не хочется, чтобы так получилось. Я же помню все это: как же так, старика, который отдал жизнь театру, начинают гнобить… Это все бред собачий, но я на себе это начинаю ощущать. Мы все, которым сейчас под восемьдесят, проходим этот период. Ну действительно, невозможно же! Как говорит мой друг Захаров: нужна молодая энергетика.

И в сегодняшней круговерти особенно нужны молодые темпераменты, молодое хулиганство. К восьмидесяти никакими инъекциями этого в себя не введешь… А вокруг напор: где гениальные свершения, где новаторство?! У вас же богадельня! Да, богадельня. У нас многим — за 90, и среди них есть люди, которые десятилетиями не выходят на сцену. Но я знаю: этот коллектив столько лет отдал театру, столько сделал для его существования и процветания, что заслужил право быть защищенным. Поэтому я не тронул ни одного человека, ни один волос не упал ни с чьей головы.

Это мой принцип. С ним и отойду… Со вздохом. Хотя на самом деле так жить нельзя. Но и соединить несоединимое невозможно. Есть же штатное расписание, и за его рамки не выскочишь. Так что ждем, пока наверху не решатся, наконец, создать закон о театре с введением контрактной, договорной системы, при которой можно будет изыскивать способы манипулировать. Но пока наша труппа существует в качестве советского репертуарного театра, при том что вокруг — рыночная экономика.

И вот я, сидя в кресле руководителя советского репертуарного театра и ратуя за него, жду рыночных перемен. Хотя прекрасно понимаю, что это — гибель. И все это — бред собачий... К счастью, я еще работаю артистом. Мой кабинет руководителя театра находится на четвертом этаже.

Жили в центре в девятикомнатной квартире, где обитали еще шесть семей. Я ребенок поздний. Когда появился, маме и папе было по 38. У них была дочь Сусанна, но она прожила всего девять лет. И они вынуждены были родить что-то еще — и получился я. Бабуля и нянька всю жизнь — лет эдак 40 — сидели на кухне нашей коммунальной квартиры нос к носу и язвительно общались. Компромиссов не было. Начиная с национального вопроса и заканчивая верой. С этих дам я и списал потом дуэт Вероники Маврикиевны и Авдотьи Никитичны. Наташка была очень религиозной. Дома говорила, что мы идем на прогулку, а сама тащила меня в храм. В церквушке в переулках Старого Арбата я провел почти все детство до школы. Саше это не понравилось. А в июне 1941-го началась война. Сына с бабушкой и няней Ширвиндты отправили в эвакуацию, в город Чердынь Пермской области. Там Саша пошел в первый класс.

Однако девочкам было невдомек, что их герой, «блистая» в одном, был слаб в другом. Ширвиндт: «В моих школьных ухаживаниях — две трагические ситуации. В зависимости от времени года они повторялись всякий раз, как я знакомился с девочкой. Драма номер один: я не мог качаться на качелях. Драма номер два: терпеть не мог кататься на коньках. В то время никакое знакомство летом не обходилось без парка с обязательными качелями, а зимой — с катком. Под качелями для влюбленных подразумевались не такие качельки, которые сейчас во дворах для детей ставят, а громоздкие лодки на двоих. Девчонок на эти качели тянуло со страшной силой. Особенный шик состоял в том, чтобы раскачаться до небес и лететь, можно сказать, вверх тормашками. Меня в таких полетах тошнило, сразу начинала кружиться голова. Поэтому всякий раз, когда мы с подружкой вскарабкивались на этого монстра и она, счастливая, начинала изо всех сил приседать, все увеличивая и увеличивая амплитуду, я дико страдал. Правда, виду старался не подавать и, зажмурившись, раскачивался до полного посинения. Примерно то же происходило и с коньками. По школьным меркам я хорошо играл в баскетбол, на лыжах катался неплохо, но вот коньки у меня как-то не пошли… Если я спрашивал «куда пойдем? Ходил, но никакого удовольствия и счастья, особенно когда кто-то рядом выписывал кренделя, не испытывал…» Однако если Ширвиндту в его ухаживаниях удавалось благополучно избежать этих ужасов, то он с лихвой компенсировал свои недостатки. К примеру, в театре он поражал свою избранницу поистине энциклопедическими знаниями, а дома доводил чуть ли не до исступления смычком и скрипкой. Хотя из «музыкалки» Ширвиндта выгнали за профнепригодность, однако пять лет пребывания в ней не пропали даром — кое-что из пройденного он помнил и умел в нужную минуту применить свои умения на практике. В дворовой компании Саша тоже пользовался авторитетом. Правда, не за свои скрипичные пассажи за это его скорее всего высмеяли бы , а за то, что был остроумен и всегда участвовал в общих играх: будь то гонимый пристеночек игра на деньги или тот же футбол. К моменту окончания школы Ширвиндт уже окончательно определился с будущей профессией — он хотел стать артистом. Этот выбор не казался странным, если учесть, что его мама в молодости занималась в Первой студии МХАТа из-за туберкулеза она вынуждена была оставить актерскую профессию ; что в доме Ширвиндтов актеры всегда были частыми гостями. К примеру, Яхонтов «проверял» все свои новые работы на маме Ширвиндта, при этом обязательно сажал маленького Шурика на колени: мол, мальчик не позволит ему схалтурить. Буквальное первых же дней своего пребывания в «Щуке» Ширвиндт зарекомендовал себя как одаренный ученик. Преподаватели не могли на него нарадоваться и в один голос прочили ему прекрасную карьеру в будущем. Правда, в 1953 году, в разгар так называемого «дела врачей», еврейские корни Ширвиндта едва не стоили ему отчисления из вуза. Но в дело вмешалось само Провидение: вскоре умер Сталин, и все, кто затевал это «дело», оказались в дураках. В 1956 году Ширвиндт закончил училище с отличием и попал в труппу Театра-студии киноактера. Почему туда? Дело в том, что советское кино в те годы обрело «второе дыхание», и сделать карьеру в кино было легче, чем в театре. Правда, требовалось попасть в «струю». Ширвиндт попытался. В 1957 году он был зачислен в штат киностудии «Мосфильм». В том же году состоялся его дебют в кино: в комедии Семена Деревянского и Рафаила Сусловича «Она вас любит» он сыграл небольшую роль молодого человека по фамилии Ухов. Хотя фильм имел успех у публики собрал в прокате 21,5 млн. С одной стороны, материальной, он был удовлетворен: на полученный гонорар сумел обновить свой автопарк — вместо «Москвича-401», подаренного родителями на его 20-летие, приобрел «Победу», в просторечии именуемую «сугробом». Но с другой стороны — творческой — его грызли сомнения: а тем ли делом он занялся? Видимо, во многом под влиянием этих мыслей Ширвиндт в 1957 году решил податься в театр, а именно в Театр имени Ленинского комсомола. По словам самого Ширвиндта, в те годы Ленком представлял собой странный организм. Не было режиссуры в прямом, профессиональном, смысле этого слова, но было созвездие личностей, во главе которого находились две женщины: Софья Владимировна Гиацинтова и Серафима Германовна Бирман. Они руководили коллективом, в котором работали «старые мастера» Берсеневского театра: Вовси, Пелевин, Соловьев, Шатов, Всеволодов, Брагин. Молодежь театра представляли актеры: В. Ларионов, Л. Марковы, Г. Карнович-Валуа, Л. Лосев, М. В этот коллектив и предстояло влиться Ширвиндту. Первой работой молодого актера на сцене Ленкома стала эпизодическая роль в спектакле «Хлеб и розы» — о становлении Советской власти в Сибири. Ширвиндт играл рабочего, приехавшего в сибирскую деревушку агитировать сельчан за большевиков. Роль была немногословной, в ней молодой актер произносил всего лишь одну-единственную фразу: «Пошто зазря по степу мыкаемся? Роль тоже была эпизодическая, но более колоритная, нежели первая. Вспоминает Б. Покровский: «Сочетание особых внешних данных, вызова с усталостью, чистоты с порочностью — все это как нельзя кстати пришлось для образа. Жадная нетерпеливость насильника становилась особенно отвратительной оттого, что мы видели перед собой человека внешне вполне благопристойного. Напомню, что роль-то была эпизодическая, но требовалось за пять-семь минут успеть рассказать о многом». В те же годы Ширвиндт был удостоен своей первой официальной награды — медали «За освоение целинных земель». Причем обстоятельства едва не сложились таким образом, что награду он мог получить посмертно. Что же произошло? Актерская бригада, в которую включили и Ширвиндта, отправилась на целину — в Кустанай — в феврале. Уже изначально это выглядело самоубийством, потому что в такую пору в тех местах вовсю валит снег, бушует вьюга и трещат сорокаградусные морозы. Однако руководитель делегации, профсоюзный босс Ленкома Борис Ульянов решил на собственном примере доказать высокому начальству, что и в таких климатических условиях его актеры сумеют достойно представить театр. Неприятности начались сразу же после того, как ноги ленкомовцев ступили на целинную землю. Дважды при перелетах с одного места на другое самолет, в котором они находились, едва не потерпел аварию. Не лучше обстояло дело и с наземным транспортом. Через несколько часов такого стояния все пассажиры «газика» их было четверо, включая и Ширвиндта стали прощаться с жизнью, уверенные, что ни одна живая душа не сможет найти их в огромной степи во время вьюги. Но им повезло. На них случайно наткнулись два поисковых трактора из той колонны, которую выслали им навстречу. Так что свою медаль Ширвиндт заработал, что называется, потом и кровью. Между тем в 1958 году Ширвиндт стал отцом — родился сын, которого назвали Михаилом. Мамой мальчика была студентка архитектурного института Наталья Белоусова, на которой Ширвиндт женился незадолго до этого. Ее знакомство с Ширвиндтом состоялось еще в начале 50-х под Москвой, в дачном поселке НИЛ наука, искусство, литература , который основал ее дед в свою бытность главным архитектором Москвы. По своим корням жена Ширвиндта — столбовая дворянка. Ее род по матери восходит к знаменитому Семенову-Тян-Шанскому, предки по отцу — в старое московское купечество. На момент знакомства молодых Белоусовы являлись аборигенами НИЛ а, а Ширвиндт с родителями гостил у знаменитого артиста Дмитрия Журавлева. Согласно легенде, в начальной стадии знакомства с Натальей Ширвиндта пленило в девушке прежде всего то, что у нее в хозяйстве имелась… корова. Будучи патологическим «молокоголиком», Ширвиндт не мог пройти мимо этого факта. Однако, полюбив корову, он постепенно увлекся и ее хозяйкой. Правда, на момент женитьбы молодых обстоятельства сложились таким образом, что с коровой Белоусовым пришлось расстаться. Гак что дармовым молочком жениху так и не довелось побаловаться. Стоит отметить, что рождение сына весьма огорчило Ширвиндта. Дело в том, что он мечтал иметь дочь. А тут — сын. Он настолько расстроился, что слухи о его «беде» распространились даже в театре. Когда об этом узнал актер Леонид Марков, считавшийся в артистической среде Дон Жуаном, он прочел Ширвиндту короткую лекцию — объяснил, что тот должен быть счастлив, что родился именно сын. Монолог Маркова звучал так: «Представь себе, что у тебя дочурка. Проходит каких-нибудь семнадцать лет, ты сидишь дома, уже несвежий, лысеющий Шурик, и ждешь с Таточкой свою красавицу Фиру. А Фиры нет. Она пошла пройтись.

И недуг протекает в легкой форме, в той, при которой больные обычно находятся дома. Но семья артиста все же решила подстраховаться - "учитывая возраст" 86 лет. По словам Ширвиндта-младшего, у отца "кашель и невысокая температура", тогда как у матери нет никаких симптомов.

Как сегодня живут потомки Александра Ширвиндта

Кто жена Ширвиндта Александра Анатольевича

Александр Ширвиндт с женой Наталией Николаевной, внуком Андреем и правнучкой Асей на премьере спектакля «Perdu монокль» в Театре сатиры. Александр Ширвиндт в детстве Детство Александр провел с бабушкой, так как его родители много гастролировали. Жена Александра Ширвиндта может отказаться от причитающегося ей наследства в пользу их сына. Церемония прощания с народным артистом РСФСР Александром Ширвиндтом. Александр Ширвиндт говорит о себе так. актер/актриса кино Александр Ширвиндт общество Михаил Ширвиндт Самое читаемое киноблог/новости новости.

Похожие новости: