В новом цикле статей для РБК декан экономического факультета МГУ Александр Аузан обсуждает самые распространенные мифы о российской и глобальной экономике и выясняет, что в этих мифах правда, а что — нет.
Декан экономфака МГУ назвал главную угрозу 2024 года
Член Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. С 2005 г. Президент Ассоциации независимых центров экономического анализа. С 2007 г. Член Правления Института современного развития.
Доктор, мы вас теряем! Уже 1750 долларов за тройскую унцию интервью от 10 апреля, так что отмазки не прокатывают.
И дальше, по мере девальвации доллара в связи с бешеным принтером, тоже будет расти. Дальше доктор начинает городить и вовсе нечто несусветное, типа «в 2011 году несмотря на рост реальных располагаемых доходов населения люди захотели чего-то другого». Видимо, для него «люди» — это не все жители России, а жалкая кучка, которая вышла на Болотную. Вышла, причём, не потому, что «захотела что-то другого», а потому что западные хозяева и кураторы сказали выходить. А на Поклонной, получается, были «не люди», потому что они этого «другого» не хотели. Либерализьм головного мозга, в терминальной стадии.
Едем дальше. Доктор заявляет, что власть в 2014 году предложила народу «можно не демократию строить, а супердержавой стать эффект Крыма ». А с каких это пор в России не демократия? Давайте, доктор, развейте мысль — тащмайор записывает. Следующая цитата: «с июня 2018 года распался брак между властью и народом». Видимо, опять с неким «настоящим народом», «людьми».
А «народ» — это те, предводительнице которых Путин чайный сервиз подарил. Если в этом смысле, то да — распался. Дальше доктор начал явно противоречить сам себе. Потому что сначала повторил за Кудриным, что «январское послание Путина самое дорогое — от 3 до 4 триллионов рублей», а потом заявил, что «нужно раздавать деньги в размере 2 триллиона в год, это не много». Нацпроекты не нужны, а вот «деньги с вертолёта» — это то, что доктор прописал. И, конечно, отдельный хит, это ««в России кризис конкуренции» и «правительство принимает решения, которые имеют тяжёлые противоконкурентные последствия».
А в этом, дорогой доктор, нет ничего страшного. Потому что кроме внутренней конкуренции есть ещё и внешняя, конкуренция не между компаниями в рамках одной страны, а конкуренция между компаниями разных стран. И поскольку у нас огромное количество компаний борется за рынки на мировом уровне начиная с аграрных и заканчивая рынками вооружений , то конкуренция никуда не девается, она просто принимает другие формы. Ой, этого в либеральной методичке не написано и, боюсь, в МГУ, при таком-то декане факультета экономики, этого тоже не преподают — а стоило бы! Ну и, собственно, самое вкусное, ради чего я и затеял всю эту полемическую статью, я приберёг напоследок. В конце интервью доктор Аузан констатирует, что «с 2014 года Россия уверенно стала на курс государственного капитализма».
Вот только там, где Роджерс радуется по этому поводу, доктор Аузан в высшей степени недоволен.
Причем хочу заметить, это будет в том случае, если очень постараться. Потому что если вообще ничего не делать, то даже это не реализуется Вчера, в 15:59Forbes Мы без этих мозгов, которые важны для страны, очень плохо будем двигаться.
Надо думать не об отрезании их, а о возвращении в страну или, по крайней мере, продолжении использованияМы без этих мозгов, которые важны для страны, очень плохо будем двигаться.
По крайней мере, до сентябрьского указа о мобилизации, когда стали покупать в основном еду и спецобмундирование. Поэтому спираль затормозилась, связи рынком были восстановлены. Плюс сработали усилия не только Центрального банка, но и Минтранса, и Минпромторга. Особенно с транспортом нужно было решить много вопросов. При развороте логистики вектор поставок менялся, и перегрузки, конечно, для транспорта оказались очень тяжелыми. Но правительство сработало вполне грамотно. Он перекошенный, низко конкурентный, монопольный, но свою базовую задачу — налаживание связей через ценовой механизм — он решает. Госплан 2.
Я нашу нынешнюю экономику часто сравниваю с НЭПом, когда одной рукой советская власть пыталась выйти из голода и неурядиц, успешно запуская малое и среднее предпринимательство, а другой рукой строила плановую экономику, контроль над крупной промышленностью. И сейчас происходит нечто похожее. То, что на базе государственного капитализма возникает военный госкапитализм, — это довольно очевидно, потому что сверху ложится мобилизационный план. Он переключает работу на оборонно-промышленный комплекс, а также пытается создать в критически важных областях — например, в микрорадиоэлектронике — то, чего у нас нет. Этакий цифровой Госплан 2. Его пытаются строить. Поэтому в нынешней экономике есть два регулятора. Есть цены, которые уже сработали, и, в общем, машина на этом моторе смогла неплохо пройти 2022 год. И есть формирующийся Госплан 2.
Два этих принципа друг другу противоречат и будут сталкиваться, как это было во время НЭПа. И поскольку при жесткой политической власти директивный метод сильнее ценового, это может иметь отрицательные экономические последствия в виде соглашения о сдерживании цен или чего-нибудь в этом роде. Но главная опасность в другом. Мы помним, что выход из НЭПовской экономики произошел в тоталитарную экономику и тоталитарное общество. Китайская Народная Республика, особенно после ХХ съезда КПК, очевидным образом идет в сторону государственного капитализма и построения цифрового тоталитарного государства. Странно, что в государстве, где не работают общественные институты, в то же время так прекрасно работают всякие цифровые приложения. Как это получается? Но институт — это ведь что такое? Это правило и механизм поддержания правил.
А они бывают разные. Например, существуют феодальные институты — тот же ремесленный цех. И каждый вид института обладает своими плюсами и минусами. Что дали институты частной собственности, независимого суда, про которые написаны многочисленные книжки? Экономический рост. Экономики расширялись и сужались по мере того, как росло или сокращалось население из-за войн, неурожаев, эпидемий. Сужается база населения — падает экономика. Растет рождаемость — через некоторое время начинает расти экономика. Но будут какие-то другие результаты.
Может ли государственный капитализм давать свои результаты? Может, потому что государственный капитализм в XX веке связан с технологическим развитием, созданием новых отраслей. Я хочу напомнить, что не мы его придумали. Основатели российского НЭПа учились у американской, германской промышленности. Поэтому другие институты — это другая жизнь, иной набор плюсов и минусов. Чего-то не будет, а что-то появится такое, чего нельзя было сделать в условиях свободного рынка. Цифровой тоталитаризм, экология и метавселенная — Многие историки говорят про утрату будущего. Вы согласны с этим? И наши представления о том, какой мир есть и какой будет — они рассыпались.
Уже во времена пандемии возникли три варианта видения будущего, конкурирующие между собой. Одно из них я уже упоминал — это цифровой тоталитаризм. Цифра решила великую проблему тоталитарных государств XX века. Следить за подданными было очень дорого, а если вы не можете уследить за всеми, то ваша система наказаний начинает работать как стихийное бедствие: то ли упадет камень с крыши, то ли не упадет. Человек понимает, что может «проскочить», и начинает вести себя более независимо. Так вот, эта проблема цифровым скринингом решена. Следить за людьми, строить их социальный рейтинг стало дешево. Другой вариант будущего — это идеи устойчивого развития. Во времена ковида они обрели новую актуальность.
Потребность в климатическом регулировании и в решении связанных с этим социальных проблем оказалась глобальной, и разные группы стран пошли на то, чтобы договориться об общих целях устойчивого развития. Выяснилось, что у нас есть общечеловеческие, общеземные задачи. Но есть и третий образ будущего, о котором говорят то реже, то чаще. Это метавселенная. Они стали своего рода квазигосударствами с миллионами цифровых граждан, которые общаются между собой с помощью все новых приложений, и с пользовательским соглашением вместо конституции, которое поменять труднее, чем конституции некоторых стран. Более того, эти системы покусились на святое: макроэкономику, на эмиссию денег. Традиционные государства перешли в наступление.
Новинки Александра Александровича Аузана
| Аузан А.А.. Книги онлайн | Три года назад Александр Аузан вошел в совет директоров ООО «ВЭБ Инновации» и недавно стал инвестором российского разработчика решений для «умного» города «Урус — Умные цифровые сервисы». |
| Аузан А.А.. Книги онлайн | Александр Александрович Аузан (род. 11 июля 1954 года) — российский экономист, д. э. н., и. о. декана экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, заведующий кафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ им. М.В. |
| Александр Аузан: "Мы полгода не можем разобраться с этим малюсеньким вирусом" | | Главная» Новости» Аузан александр александрович последнее выступление. |
| Декан экономфака МГУ Аузан: России поможет эффект Левши при новой глобализации — РТ на русском | Александр Аузан, российский экономист, доктор экономических наук, декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующий кафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ. |
| Аузан, Александр Александрович — Рувики | Александр Александрович Аузан — декан экономического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, доктор экономических наук, создатель и бессменный руководитель первой в стране кафедры прикладной институциональной экономики. |
Александр Аузан: «Пандемия COVID‑19 — это плата за глобализацию»
В конце 1980-х Аузан стал одним из инициаторов создания обществ по защите прав потребителей в России [8] и вошёл в состав Бюро Совета всемирной потребительской организации Consumers International [9]. В 1992 году возглавил Международную Конфедерацию обществ потребителей , которая стала выпускать журнал «Спрос». Издание выходило в печатном виде 19 лет, с 2004 года было переведено в Интернет [10] [3]. Являлся руководителем рабочей группы в составе ведущих учёных при Министерстве образования, в задачи которой входит рассмотрение обращений, связанных с деятельностью ВАК. Рабочая группа приняла участие в рассмотрении большого массива диссертационных работ. По итогам этой работы были представлены предложения по ротации членов экспертных советов. В 2005—2011 годах Аузан возглавлял Ассоциацию независимых центров экономического анализа [9] [12]. Имеет многолетний практический опыт в консультировании национальных и региональных правительств. Участвовал в разработке стратегий социально-экономического развития Российской Федерации: в 2011—2012 годах возглавлял Экспертную группу «Оптимизация присутствия государства: сокращение регулирующих функций, обеспечение прозрачности и обратной связи с гражданами и бизнесом» «Стратегии 2010» [13] , « Стратегии 2020 » [14] [15] , «Стратегии 2018—2024» [16].
В 2017 году был одним из шести учёных, проголосовавших против сохранения у Владимира Мединского докторской степени во время скандала с плагиатом диссертации последнего [20] [21].
Сайт использует IP адреса, cookie и данные геолокации Пользователей сайта, условия использования содержатся в Политике по защите персональных данных Любое использование материалов допускается только при соблюдении правил перепечатки и при наличии гиперссылки на vedomosti. На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети «Интернет», находящихся на территории Российской Федерации.
С 1992 года Александр Александрович работает в Международной Конфедерации обществ потребителей. Эта организация стала инициатором множества дел о нарушении прав потребителей как против крупных компаний, работающих на российском рынке, в том числе Sony, Panasonic, Samsung, так и против государственных структур. Экономист рассказывает, что в начале девяностых людям приходилось по нескольку раз ремонтировать, например, продукцию компании Samsung, прежде чем им позволяли заменить товар или возвращали деньги.
После информационной войны глава европейской сети Sony был вынужден подписать мировое соглашение, после чего так же поступили и другие компании. Международная Конфедерация обществ потребителей также выиграла суд против правительства Москвы по поводу эвакуаторов и блокираторов. Александр Аузан входит в состав Экономического совета при Президенте России. Кроме того, Александр Александрович стоит у истоков журнала «Спрос», где работает главным редактором его жена.
Сможет, но только зачем? Я хочу напомнить, что СССР - а все-таки Россия составляла основную территорию бывшего Советского Союза - жил без внешних рынков много десятилетий. Иногда поставляли зерно, иногда покупали его. Но в целом расчета на внешнюю торговлю не было. Я вообще считаю, что проблема России состоит в том, что это слишком маленькая страна, чтобы представлять собой отдельный мир, но слишком большая, чтобы помнить о том, что важна внешняя торговля. Потому что вопроса по поводу внешних рынков в Латвии или в Венгрии не возникнет, а в России может. В принципе, можем прожить, другое дело, что люди будут жить в три раза хуже. Поэтому в плане закрытия внешних рынков катастрофически смертельных вариантов нет. Но это плохо, зачем? Поэтому считаю, что нам нужно выруливать из этих геополитических напряжений, санкционных войн. В частности, я полагаю, что Украина, которая нас поссорила с Евросоюзом, может стать точкой примирения. Мы анализировали ситуацию с украинской экономикой, реализовали специальный проект с помощью команд нашего факультета и двух академических институтов, чтобы понять какие сценарии есть у экономики Украины. Она сейчас повернута на военно-политическую сторону, а я бы говорил о стороне экономической. Потому что минский процесс без экономической составляющей результата не даст. Смотрите, что с Украиной происходит. Это единственная страна, одна из двух постсоветских, которая не восстановила советский уровень ВВП. Вторая - Молдавия. Все остальные восстановили. Поэтому перед Украиной задачи очень серьезные - нужно восстановить довоенный уровень 2013 года, докризисный 2007-2008 годов и советский уровень 1990 года. После этого начинается самостоятельное развитие. Для этого Украина нуждается в инвестициях в размере 100 млрд. Этого не может дать ни Европа, ни Россия. И одновременно это страна, которая очень сильно влияет на нас всех. Потому что это и потоки мигрантов, и продовольствие, и машиностроительная база, которая России, конечно же, важна. И расположена она не в Донбассе, а в Днепропетровске, Харькове. Мне кажется, что надо искать вариант, как вот эту образующую черную экономическую дыру большую страну, которая всем будет приносить опасности, за счет международных инвестиций в экономику, конечно, в согласии с украинским правительством, начать поднимать. Но при этом России, на мой взгляд и на взгляд моих коллег, имеет смысл участвовать только, если будут сняты санкции по европейским финансовым рынкам. Если европейский налогоплательщик хочет выложить больше, чем выложил на Грецию, - нет. Другое дело, что Германия сейчас не в том состоянии, чтобы участвовать в этом так, как участвовала в Греции. Пожалуйста, выложите 100 млрд. Но если у вас вдруг нет этих денег, то надо обсуждать вопрос о комбинации усилий. На мой взгляд, европейского избирателя не предупредили, что конкретная ситуация по Украине будет чревата не только военно-политическими рисками, но и экономическими, что за Украину надо будет платить. Что сейчас делает Евросоюз, МВФ? Они дают Украине деньги, чтобы она не умерла. А падать-то она продолжает. И понятно, что напряжение будет нарастать, радикальные силы - выдвигаться. Миграция будет происходить. Мне кажется, если говорить не о конкретно крымской проблеме или майданной революции, одной из причин столкновения России, а точнее - Евразийского союза с Евросоюзом, - явилось то, что после кризиса 2008—2009 годов мы живем в период отлива глобализации. Она иногда нарастает, но она не может нарастать бесконечно. Я могу сказать почему. Если глобализация требует теснейшей координации правительств и требует, по существу, единого мирового правительства, то такое невозможно. Даже в Евросоюзе уровень исполнительной власти ограничен. Все равно мы понимаем, что там с обратной связью проблемы, и это - при культурной однородности Европы. Теперь соедините Европу с Африкой, Южной Азией, Латинской Америкой - и вы увидите, какая прелесть получится с исполнительной, законодательной властью. Так что мировая судебная власть теоретически возможна. Она и есть. А мировая исполнительная власть невозможна. Если невозможно координироваться, значит, начинается отлив, когда образуются региональные блоки с более жестким регулированием. У Евросоюза в этом плане две линии раскола. Одна на Востоке, там, где Украина оказалась — на границе двух региональных блоков, а другая на Западе - в Великобритании. И там возник вопрос: будет ли Шотландия в Англии, будет ли Великобритания в Европейском союзе. Потому что Евросоюз стал ужесточать финансовое регулирование. Франция и Германия сказали: «Ну, что делать, в этих условиях нужно усилить координацию». А англичане сказали: «Стоп! Поэтому нужно постоянно думать, как разряжать конфликты. Заметьте - в Тихом океане сейчас, на мой взгляд, прочерчивается новая линия конфликта между США и Китаем по торговым блокам. И хорошо, если там будет только торгово-экономическое напряжение. Скорее всего, там будет политический конфликт. Не дай Бог - и военный. Великий Томас Гоббс в свое время доказал: поскольку человек склонен к агрессии, начать войну легко, а закончить сложно. Поэтому все время надо помнить, что это гоббсова проблема, ныне опять признанная в социальных науках. Эта опасность войны - она все время живет. И если мы не хотим обострений, этим нужно заниматься. В странах должно быть понимание, что вероятность войн в период отлива больше, чем в период прилива. Причем, не только на этом направлении - Европа—Россия, - а в каких-то еще точках. Страны Балтии в Евросоюзе больше известны своими политическими заявлениями. Оценивали ли вы нашу экономику, ситуацию у наших соседей? Могу сказать, что мы, скорее, интересовались Эстонией, потому что она показала очень хорошие результаты по ряду индексов. Я институциональный экономист, и это очень важно, как эстонцы продвигались по показателям делового климата и так далее. Но в принципе я не специалист по национальным экономикам. Мы Украиной занимались потому, что, на мой взгляд, нужна экономическая составляющая минского процесса. Что мы просто не вырулим из военно-политических проблем, если не вспомним, что есть экономическая сторона жизни, потребность в инвестициях. Поэтому о латвийской экономике отдельно я сказать не смогу, но то, что эстонцы показали отличные результаты, это факт. Понятно, что там и контексты другие, и Финляндия рядом, которая многому научила. Западные советники не помогали, а вредили - Готова ли Россия использовать опыт западных экономистов? Мы опыт западных экономистов уже несколько раз использовали. Я бы сказал, что возникли некоторые проблемы. С тем же Джеффри Саксом, который был советником правительства Гайдара. И не только им. Честно сказать, у меня есть серьезные претензии к Джеффри Саксу. Хорошо, члены правительства России в 1992 году могли не знать о работах институциональной школы, но Джеффри Сакс обязан был знать, что Нобелевскую премию 1991 года получил Рональд Коуз, из чего следовали абсолютно другие рекомендации для экономики. Представление о том, что вы начинаете либерализацию, и рынки сами приходят к оптимуму, не соответствует результатам институциональных исследований. Потому что так бывает при двух условиях - если у вас трансакционные издержки равны нулю чего никогда не бывает , и если вы отвлекаетесь от эффекта дохода. От того, насколько влиятельны и богаты группы в стране. Это вы в теории можете отвлечься. А при очень высоких трансакционных издержках советской, постсоветской экономики, рынки давали совсем не оптимальные результаты. Они давали просто плохие результаты. И это, заметьте, соответствовало западной теории. А нам западные экономисты, которым платило российское правительство, говорили, что это совершенно иное. Потом я могу говорить о прямых заимствованиях, что было, между прочим, темой моих споров с Егором Гайдаром. Он звал меня в правительство, и я сказал, что, на мой взгляд, надо заниматься в стране развитием определенных вещей на разных направлениях. Мы тогда не называли их институтами. Но я в тот момент занимался созданием института защиты прав потребителей, потому что конкуренция без этого не работает. Она приводит мошенников к победе. И когда я сказал Егору: «Ты что, считаешь, что я в бирюльки играю? И мы довольно резко разошлись. Пятнадцать лет назад он сказал: «Саша, ты тогда во многом был прав». Но и я сказал, что он тоже во многом был прав, иначе мы не могли бы сделать эти институты, если бы Гайдар не работал в правительстве. Я это к тому говорю, что в то время не было понимания, что надо делать институты. И то, что западные эксперты уж обязаны были это сказать, что у вас рынки плохо будут работать, у вас не достроены институты, это факт. И, кстати, институты мы стали достраивать по их же рекомендации, но гораздо позже - во второй половине девяностых. Дальше получилась следующая вещь: экспортировали мы в законодательство их закон о банкротстве, а он здесь превращается в инструмент рейдерских захватов. Боремся вначале за принятие закона о банкротстве, а потом за его отмену. К тому времени уже были работы Харрисона, Хантингтона и так далее - о том, что неформальные институты существенны, культура имеет значение. Вопрос, на какую культуру вы сажаете законодательство. Эти вещи надо учитывать. Да, мы всегда интересуемся, что делают западные экономисты, работаем с ними, общаемся, но я бы сказал, надо учитывать дополнительные факторы. Во-первых, наука не стоит на месте поэтому смотрите, кого вы нанимаете. Во-вторых, простые решения часто оборачиваются откатом. Поэтому приходится искать решения довольно сложные и длинные. Сближение двух ветвей европейской истории цивилизаций - Возможна ли интеграция России и Европы? Может, через ЕАЭС? Это очень правильная постановка вопроса. Я считаю, что да, если мы поймем, когда произошел раскол Европы. А произошел он при разделении Западной и Восточной Римской империй. У Европы два корня. Мы принадлежим к восточно-римскому корню, который можно назвать византийским. Это очень давняя история, которая вначале состоялась в виде раскола двух империй, затем в виде раскола христианской церкви в 1054 году. Поэтому я считаю, что реинтеграция Европы - это не вопрос присоединения отдельных стран Восточной Европы к западноевропейской культуре, экономике, политике, это вопрос реинтеграции двух систем. Мне кажется, в начале года произошло необычайно значимое событие - встреча понтифика и патриарха в Гаване. Мы действительно почти тысячу лет этого ждали - чтобы главы церквей, не обращая внимания на ряд догматических протокольных вещей, пообщались просто как два епископа, как выразился Папа Римский. Это многосторонний процесс. Я считаю, что Михаил Сергеевич Горбачев, когда говорил о Европе от Урала до Атлантики в едином европейском доме, имел в виду восстановление европейского дома с двух сторон. Поэтому евразийская интеграция - это не путь от Европы. Тут я могу опираться на мнение не только российских участников, а тех же казахов, с которыми мы много общаемся. Они полагают, что это путь в Европу. И они в этом заинтересованы. Причем, обратите внимание, с какими странами больше всего мучается Евросоюз, если говорить о культурной составляющей? Греция, Болгария, Румыния. Это страны восточно-римского происхождения, другой культуры. По существу, они нуждаются в другом соотношении права и обычаев, и они будут плохо жить, если это не будет учтено. Поэтому я говорю, что здесь скорее нужно сближение двух ветвей европейской истории цивилизаций. И тогда все наладится. Ломоносова , член Экономического совета при Президенте РФ, член Правительственной комиссии по проведению административной реформы, президент Института национального проекта «Общественный договор», один из основателей группы «СИГМА» , общественный деятель, публицист, член различных коллегиальных органов управления. Ломоносова курс «Новая институциональная экономическая теория», ведёт научный семинар магистров. В 2011 году прочитал цикл лекций по институциональной экономике в. Научно-образовательная деятельность Автор более 130 научных работ, в том числе четырёх монографий и университетского учебника по институциональной экономике Член Ученого совета МГУ имени М. Ломоносова и Ассоциации независимых центров экономического анализа с 2006 С 2013 года является деканом Экономического факультета МГУ Главный редактор научного журнала "Вестник Московского университета. Аузана и С. Аузан А. Ломоносова, Экономический факультет, 2002 г. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было как показалось Николаю неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты». Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции. Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся — то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже. Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты. Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму. Глаза у ней Николай посмотрел на собеседницу голубые, рот — кораллы, белизна… — он глядел на плечи, — стан — Дианы… Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит. Никита Иваныч, — сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку. Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
Связи разорвались, но это не убило экономику. Александр Аузан — о том, переживет ли она 2023 год
Книга поможет разобраться в сути хаотичных на первый взгляд общественных процессов, понять, что нас ожидает в ближайшем будущем, и задуматься: а так ли я живу? Вы увидите иную экономическую картину мира. Почему мы решили издать эту книгу Нам очень понравилось, что и как написал автор.
В 2005—2011 годах Аузан возглавлял Ассоциацию независимых центров экономического анализа [9] [12]. Имеет многолетний практический опыт в консультировании национальных и региональных правительств. Участвовал в разработке стратегий социально-экономического развития Российской Федерации: в 2011—2012 годах возглавлял Экспертную группу «Оптимизация присутствия государства: сокращение регулирующих функций, обеспечение прозрачности и обратной связи с гражданами и бизнесом» «Стратегии 2010» [13] , « Стратегии 2020 » [14] [15] , «Стратегии 2018—2024» [16]. В 2017 году был одним из шести учёных, проголосовавших против сохранения у Владимира Мединского докторской степени во время скандала с плагиатом диссертации последнего [20] [21].
В ноябре 2020 года возглавил Федерацию креативных индустрий [23] [24]. В 2021 году возглавил Общественный совет при Министерстве экономического развития России [25]. Эксперт просветительской программы «Всенаука» [26]. В 2021 году книга Александра Аузана « Экономика всего. Как институты определяют нашу жизнь » получила высокие оценки экспертов программы « Всенаука », благодаря чему попала в число научно-популярных книг, которые в рамках проекта «Дигитека» распространяются в электронном виде бесплатно для всех читателей [27]. В 2021 году возглавил консультативный совет « Яндекса » по развитию экосистемы [28].
И каждый вид института обладает своими плюсами и минусами. Что дали институты частной собственности, независимого суда, про которые написаны многочисленные книжки? Экономический рост. Экономики расширялись и сужались по мере того, как росло или сокращалось население из-за войн, неурожаев, эпидемий. Сужается база населения — падает экономика. Растет рождаемость — через некоторое время начинает расти экономика.
Но будут какие-то другие результаты. Может ли государственный капитализм давать свои результаты? Может, потому что государственный капитализм в XX веке связан с технологическим развитием, созданием новых отраслей. Я хочу напомнить, что не мы его придумали. Основатели российского НЭПа учились у американской, германской промышленности. Поэтому другие институты — это другая жизнь, иной набор плюсов и минусов.
Чего-то не будет, а что-то появится такое, чего нельзя было сделать в условиях свободного рынка. Цифровой тоталитаризм, экология и метавселенная — Многие историки говорят про утрату будущего. Вы согласны с этим? И наши представления о том, какой мир есть и какой будет — они рассыпались. Уже во времена пандемии возникли три варианта видения будущего, конкурирующие между собой. Одно из них я уже упоминал — это цифровой тоталитаризм.
Цифра решила великую проблему тоталитарных государств XX века. Следить за подданными было очень дорого, а если вы не можете уследить за всеми, то ваша система наказаний начинает работать как стихийное бедствие: то ли упадет камень с крыши, то ли не упадет. Человек понимает, что может «проскочить», и начинает вести себя более независимо. Так вот, эта проблема цифровым скринингом решена. Следить за людьми, строить их социальный рейтинг стало дешево. Другой вариант будущего — это идеи устойчивого развития.
Во времена ковида они обрели новую актуальность. Потребность в климатическом регулировании и в решении связанных с этим социальных проблем оказалась глобальной, и разные группы стран пошли на то, чтобы договориться об общих целях устойчивого развития. Выяснилось, что у нас есть общечеловеческие, общеземные задачи. Но есть и третий образ будущего, о котором говорят то реже, то чаще. Это метавселенная. Они стали своего рода квазигосударствами с миллионами цифровых граждан, которые общаются между собой с помощью все новых приложений, и с пользовательским соглашением вместо конституции, которое поменять труднее, чем конституции некоторых стран.
Более того, эти системы покусились на святое: макроэкономику, на эмиссию денег. Традиционные государства перешли в наступление. Во многих странах криптовалюты частично или полностью прикрыли, Джеку Ма, [китайскому предпринимателю и основателю Alibaba Group], запретили эмиссию акций и велели каждую неделю клясться в верности партии и правительству, а Цукерберга полоскали в комитете Конгресса, угрожая разделом его цифровой империи. В России тоже не позволили создать свой вариант криптовалюты, гоняли автора этой идеи Павла Дурова между Центральным банком России и Федеральной резервной системой, пока он не осел у арабов. Но у цифровых систем есть свой ответ. Они говорят: «А мы построим такой цифровой мир, который будет стоять над вашими законами, границами, государствами.
И люди смогут в нем жить, не покидая страны, кресла или кровати. Мы им предложим такое, чего правительство предложить не в состоянии». Так что конкуренция разных моделей будущего продолжается. Мы живем в неопределенности, но при этом мы понимаем, что историческая эпоха сменилась. У людей могут измениться представления о добре и зле — Где во всем этом реальный человек с его представлениями о счастье, о семье? Что с ним будет?
Есть такой непростой вопрос в институциональной теории: откуда вообще берется развитие? Оно берется из двух источников. Либо от внешнего удара, — эпидемия, оледенение, голод, любой взрыв привычных условий, когда приходится придумывать новое. Либо изнутри нас самих. Когда мы, накапливая опыт, размышляя о мире, вдруг приходим к тому, что нобелевский лауреат, историк Роберт Фогель называл «изменением вкусов и предпочтений». Именно ковид, с моей точки зрения, привел к серьезному изменению человека и человечества.
Это уникальный исторический период, когда оба источника развития сработали. Был внешний удар в виде пандемии, домашнего ареста, под которым сидело три миллиарда человек. То, что они за это время прочитали, посмотрели, передумали; те вопросы, которые они себе задали и на которые не нашли ответа; все это сделало их другими, не такими, какими они были до карантина. Турбулентные процессы шли в небольших форматах, но на выходе приобрели сокрушительный характер. Это видно и по политическому поведению людей, и по этическим сдвигам, которые происходят в обществе, и по экономике: в 2020 году «овцы» постригли «волков», то есть мелкие участники финансового рынка обыграли крупные фонды, совершив в несколько секунд совместную операцию. Такого раньше не бывало!
Из-за потери привычных и комфортных условий появляется агрессивность, которая распространяется, как мы видим, не только на членов семьи. С другой стороны, новые сложные обстоятельства потребовали решения самых базовых жизненных задач — например, отвезти старикам продукты. И мы увидели настоящий расцвет волонтерской деятельности. Пока не очень понятно, каким станет человек. С новой силой проявились, очертились ранее существовавшие представления о должном, о хорошем, о плохом. Чтобы было понятно, о каком масштабе изменений идет речь, я приведу пример, который приводил сам Фогель вместе со своим соавтором Дугласом Нортом, получившим Нобелевскую премию по экономике за создание теории институциональных изменений.
Как институты определяют нашу жизнь — М. Аузана и С. Бобылева, М.
Ломоносова, Экономический факультет, 2002 г. Куликова, М.
Александр Аузан про маленькое русское экономическое чудо, момент истины и отлив глобализации
Ранее президент России Владимир Путин заявил, что формируемая в основном западными странами модель глобализации изжила себя и находится в глубоком кризисе. Ошибка в тексте?
Здесь важны два фактора. Во-первых, раз мир изменился, значит, люди нуждаются в том, чтобы им рассказали, как он теперь устроен. Во-вторых, цифровизация будет иметь тяжелые социальные последствия. Всюду, где есть методика, искусственный интеллект будет работать чище и быстрее, объединяя базы из разных областей науки», — сказал Александр Аузан.
Конкурентоспособность естественного интеллекта связана с эмоциями, интуицией, скрытыми способностями, основанными не на расчетах, а на других способах постижения, считает эксперт. Он привел пример, которым поделился один из профессоров биологического факультета МГУ: «Вы знаете, лисы намного умнее зайцев. Но за миллионы лет лисы не съели всех зайцев. Лиса не может рассчитать траекторию, по которой побежит заяц, потому что заяц сам не знает, по какой траектории он побежит». Некоторые районы Китая в XXI веке развиваются гораздо лучше других, добавил Александр Аузан, ссылаясь на доклад гонконгского профессора, сделанный на II Всемирном конгрессе по сравнительной экономике. Это именно те районы, где раньше всего, еще в VI-VII веках нашей эры, был введен гражданский экзамен для чиновников, предполагавший обязательное знание стихосложения и каллиграфии.
В новых условиях образовательные программы должны включать широкий спектр дисциплин: от математики до искусств. То есть такая модель образования, как Liberal Arts когда студент может выбирать для изучения одновременно точные и гуманитарные науки , может стать наиболее востребованной. Артхаусный фильм когда-нибудь видел? Поколению Z нужен «интеллектуальный бокс» Фото: pixabay Вторая проблема, решение которой может предложить образование, — это особенности поколения Z. Юлия Цезаря считали великим человеком, потому что он умел три дела делать одновременно. В поколении Z каждый второй может слушать лекцию, общаться в соцсетях и что-то «гуглить» в один и тот же момент.
Профессор делился этим наблюдением со своими студентами. Слабость людей поколения Z заключается в том, что их память «находится в дополнительных устройствах». Они не могут оперировать большими системами. Александр Аузан сравнил ситуацию с последствиями первой промышленной революции, когда люди начали физически «хиреть», потому что за них работали машины. Две вещи: бокс и футбол. Вот и нам нужно придумать интеллектуальный бокс и футбол, чтобы у человека развивалась память», — сказал он.
Что касается самих по себе форматов обучения, то онлайн — прекрасное средство демократизации образования, благодаря которому можно слушать профессоров Стэнфордского или Оксфордского университетов, не выходя из дома. Это театр, это энергетика, это разговоры в коридоре.
Поговорим о нюансах и о том, насколько реальность оправдывает ожидание. Бесплатные права. В некоторых регионах Центры занятости населения заключают договоры с автошколами и направляют на обучение. В теории, получить права бесплатно могут многие: матери в декрете, пенсионеры и безработные. И даже в этом случае количество мест ограничено, поэтому нужно успеть подать заявление и попасть в квоту. Повезет самым настырным. Госпошлину и экзамены, кстати, все равно придется оплатить.
Тем более, сейчас «открылось окно возможностей». Можно не пытаться идти длинным путем, а просто быстро отреагировать на новую повестку. Из персональных данных тоже» Фото: pixabay Узел, из которого будет формироваться новая экономическая картина мира — персональные данные, считает Александр Аузан. Из персональных данных тоже. Из них складываются большие данные, из них складывается личный профиль, который позволяет производить невиданный маркетинг и предлагать вам то, что вы еще сами не заказывали, но, оказывается, уже хотели». На персональных данных могут быть основаны политические манипуляции, доказательная медицина, экономические теории. Право собственности на этот ресурс — ключевой момент. В Китае, например, персональные данные принадлежат не гражданину, а государству. В США компании используют их в коммерческих целях, но люди, недовольные этим, могут подавать в суд. В Европе считается, что государство должно защищать персональные данные, принадлежащие гражданину. Человек может сам оберегать свои персональные данные, но это обременительно: невозможно держать в голове и постоянно менять все коды и пароли. Наконец, цифровые платформы могут быть устроены так, чтобы их архитектура защищала персональные данные. Потом стоимость расшифровки одного генома дошла до десяти тысяч долларов. Причем, людям же это нужно, это прогноз для них, это их перспективы. Сейчас вы найдете предложения стоимостью ниже одной тысячи долларов. Знаете, кто покрывает разницу между десятью и одной тысячей долларов? Фармкомпании в обмен на персональные данные». То есть доступность персональных данных для бизнеса способствует инновационному развитию. В то же время, цифровое тоталитарное государство Китай — единственная большая страна, которая выходит с положительным экономическим ростом к итогам 2020 года. В 2017 и в 2020 годах в России проводился опрос, в ходе которого людей попросили расставить в приоритетном порядке три ценности: свободу, справедливость и эффективность государства. На втором — справедливость, на третьем — эффективность государства. В 2020 году справедливость по-прежнему на втором месте. Но на первом — эффективность государства, а свобода переместилась на третью позицию», — рассказал Александр Аузан. Люди жертвуют свободой ради безопасности?
Александр Аузан про маленькое русское экономическое чудо, момент истины и отлив глобализации
Она отвечает на вопросы: - Почему мир - это сборище иррациональных и аморальных оппортунистов и как в таком мире выжить? Книга поможет разобраться в сути хаотичных на первый взгляд общественных процессов, понять, что нас ожидает в ближайшем будущем, и задуматься: а так ли я живу? Вы увидите иную экономическую картину мира.
Как это получается? Но институт — это ведь что такое? Это правило и механизм поддержания правил.
А они бывают разные. Например, существуют феодальные институты — тот же ремесленный цех. И каждый вид института обладает своими плюсами и минусами. Что дали институты частной собственности, независимого суда, про которые написаны многочисленные книжки? Экономический рост.
Экономики расширялись и сужались по мере того, как росло или сокращалось население из-за войн, неурожаев, эпидемий. Сужается база населения — падает экономика. Растет рождаемость — через некоторое время начинает расти экономика. Но будут какие-то другие результаты. Может ли государственный капитализм давать свои результаты?
Может, потому что государственный капитализм в XX веке связан с технологическим развитием, созданием новых отраслей. Я хочу напомнить, что не мы его придумали. Основатели российского НЭПа учились у американской, германской промышленности. Поэтому другие институты — это другая жизнь, иной набор плюсов и минусов. Чего-то не будет, а что-то появится такое, чего нельзя было сделать в условиях свободного рынка.
Цифровой тоталитаризм, экология и метавселенная — Многие историки говорят про утрату будущего. Вы согласны с этим? И наши представления о том, какой мир есть и какой будет — они рассыпались. Уже во времена пандемии возникли три варианта видения будущего, конкурирующие между собой. Одно из них я уже упоминал — это цифровой тоталитаризм.
Цифра решила великую проблему тоталитарных государств XX века. Следить за подданными было очень дорого, а если вы не можете уследить за всеми, то ваша система наказаний начинает работать как стихийное бедствие: то ли упадет камень с крыши, то ли не упадет. Человек понимает, что может «проскочить», и начинает вести себя более независимо. Так вот, эта проблема цифровым скринингом решена. Следить за людьми, строить их социальный рейтинг стало дешево.
Другой вариант будущего — это идеи устойчивого развития. Во времена ковида они обрели новую актуальность. Потребность в климатическом регулировании и в решении связанных с этим социальных проблем оказалась глобальной, и разные группы стран пошли на то, чтобы договориться об общих целях устойчивого развития. Выяснилось, что у нас есть общечеловеческие, общеземные задачи. Но есть и третий образ будущего, о котором говорят то реже, то чаще.
Это метавселенная. Они стали своего рода квазигосударствами с миллионами цифровых граждан, которые общаются между собой с помощью все новых приложений, и с пользовательским соглашением вместо конституции, которое поменять труднее, чем конституции некоторых стран. Более того, эти системы покусились на святое: макроэкономику, на эмиссию денег. Традиционные государства перешли в наступление. Во многих странах криптовалюты частично или полностью прикрыли, Джеку Ма, [китайскому предпринимателю и основателю Alibaba Group], запретили эмиссию акций и велели каждую неделю клясться в верности партии и правительству, а Цукерберга полоскали в комитете Конгресса, угрожая разделом его цифровой империи.
В России тоже не позволили создать свой вариант криптовалюты, гоняли автора этой идеи Павла Дурова между Центральным банком России и Федеральной резервной системой, пока он не осел у арабов. Но у цифровых систем есть свой ответ. Они говорят: «А мы построим такой цифровой мир, который будет стоять над вашими законами, границами, государствами. И люди смогут в нем жить, не покидая страны, кресла или кровати. Мы им предложим такое, чего правительство предложить не в состоянии».
Так что конкуренция разных моделей будущего продолжается. Мы живем в неопределенности, но при этом мы понимаем, что историческая эпоха сменилась. У людей могут измениться представления о добре и зле — Где во всем этом реальный человек с его представлениями о счастье, о семье? Что с ним будет? Есть такой непростой вопрос в институциональной теории: откуда вообще берется развитие?
Оно берется из двух источников. Либо от внешнего удара, — эпидемия, оледенение, голод, любой взрыв привычных условий, когда приходится придумывать новое. Либо изнутри нас самих. Когда мы, накапливая опыт, размышляя о мире, вдруг приходим к тому, что нобелевский лауреат, историк Роберт Фогель называл «изменением вкусов и предпочтений». Именно ковид, с моей точки зрения, привел к серьезному изменению человека и человечества.
Это уникальный исторический период, когда оба источника развития сработали. Был внешний удар в виде пандемии, домашнего ареста, под которым сидело три миллиарда человек. То, что они за это время прочитали, посмотрели, передумали; те вопросы, которые они себе задали и на которые не нашли ответа; все это сделало их другими, не такими, какими они были до карантина. Турбулентные процессы шли в небольших форматах, но на выходе приобрели сокрушительный характер. Это видно и по политическому поведению людей, и по этическим сдвигам, которые происходят в обществе, и по экономике: в 2020 году «овцы» постригли «волков», то есть мелкие участники финансового рынка обыграли крупные фонды, совершив в несколько секунд совместную операцию.
Такого раньше не бывало! Из-за потери привычных и комфортных условий появляется агрессивность, которая распространяется, как мы видим, не только на членов семьи.
А Александр Александрович уже много лет занимается этой темой. Представьте себе, насколько мы потенциально богаты!
Получается, что доверие влияет на экономический успех страны и может быть своего рода источником нашего экономического чуда. Вместе с Александром Александровичем мы рассмотрели типологию культурных измерений Хофстеде и нарисовали российский культурный профиль. Почему Россия — феминная нация «с двумя сердцами»?
Вы никогда не задумывались о том, как связаны культура, менталитет, социальные установки, ценности и экономическая жизнь страны? Социокультурная наука как раз изучает взаимосвязь между социальными и культурными факторами и экономическими процессами. А Александр Александрович уже много лет занимается этой темой. Представьте себе, насколько мы потенциально богаты! Получается, что доверие влияет на экономический успех страны и может быть своего рода источником нашего экономического чуда.
Декан экономфака МГУ Аузан: России поможет эффект Левши при новой глобализации
Новости компаний. Александр Аузан является автором свыше 130 научных работ, среди них — 4 монографий и учебника по институциональной экономике для высших учебных заведений[9]. биография Биография Александр Аузан — признанный эксперт в области экономики, публицист, автор книги «Экономика всего» и декан в МГУ. Посмотрел я тут большое интервью декана экономического факультета МГУ Александра Аузана, которое он дал РБК.
Декан экономфака МГУ назвал главную угрозу 2024 года
Такого ущерба от оттока, как в результате нынешнего массового отъезда квалифицированных специалистов за рубеж, Россия не получала никогда, считает декан экономического факультета МГУ Александр Аузан. Александр Александрович Аузан — декан экономического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, доктор экономических наук, создатель и руководитель кафедры прикладной институциональной экономики, научный руководитель Института национальных проектов. Александр Аузан — все новости о персоне на сайте издания Такого ущерба от оттока, как в результате нынешнего массового отъезда квалифицированных специалистов за рубеж, Россия не получала никогда, считает декан экономического факультета МГУ Александр Аузан. На этой странице вы найдёте список книг Александра Александровича Аузана. Декан экономического факультета МГУ Александр Аузан высказал мнение, что России при новой глобализации поможет так называемый эффект Левши. Александр Александрович Аузан — российский экономист, доктор экономических наук, декан экономического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, председатель общественного совета Минэкономразвития, председатель консультативного совета «Яндекса», независимый член.
Александр Аузан: "Мы полгода не можем разобраться с этим малюсеньким вирусом"
| Человеческий капитал и роль договороспособности: как изменились НКО за 30 лет | Такого ущерба от оттока, как в результате нынешнего массового отъезда квалифицированных специалистов за рубеж, Россия не получала никогда, считает декан экономического факультета МГУ Александр Аузан. |
| Александр Аузан: «Нужно не разжигать вражду, а сшивать общество»: Интервью общества ➕1, 30.01.2023 | Аузан александр александрович последнее выступление. |
Российский экономист о влиянии санкций на Беларусь и Россию: справились лучше, чем ожидали
Аузан Александр Александрович. Научные статьи и другие аналитические материалы на сайте. Новости. Cостоялось заседание Научно-консультативного совета Отделения общественных наук РАН по правовым, психологическим и социально-экономическим проблемам общества. РУВИКИ: Интернет-энциклопедия — Александр Александрович Аузан (род. 11 июля 1954 года) — российский институциональный экономист, доктор экономических наук. Александр Аузан высказал мнение о совместной работе в микроэлектронной промышленности.