Катерина Владимировна Гордеева. Последняя должность: Журналистка, телеведущая. Журналистка Катерина Гордеева*, включенная в список иноагентов Минюстом РФ, объявила через Telegram о приостановке работы над проектом «Скажи Гордеевой» из-за изменений в законодательстве о рекламе. Журналистка Катерина Гордеева, участвующая в работе пяти известных благотворительных фондов, может произвести впечатление благочестивой православной христианки. Катерина Владимировна Гордеева (23 марта 1977, Ростов-на-Дону) — российская журналистка, кинодокументалист, писатель.
Муж Екатерины Гордеевой
Итак, в какой стране сегодня находится Катерина Гордеева, где сейчас живет вместе с мужем и четырьмя детьми? Катерина Гордеева – современная российская журналистка и писательница, создательница документальных фильмов. Катерина Гордеева (включена Минюстом РФ в реестр иноагентов) — российская журналистка, писательница, телеведущая, блогер, кинорежиссер.
Катерина Гордеева
В первые минуты после принятия закона журналистка Катерина Гордеева* объявила о временном закрытии проекта «Скажи Гордеевой». Проект «Скажи Гордеевой» приостанавливает работу из-за запрета рекламы у иноагентов. Строго по методичке: почему в эфирах Гордеевой и Дудя одинаково отвечают на вопросы. Катерина Гордеева родилась в Ростове-на-Дону, произошло это 23 марта 1977 г. С родителями у нее были непростые отношения.
Муж Екатерины Гордеевой
Но пока без вас — никак. Из ваших писем и сообщений мы поняли, что мы вам важны не меньше, чем вы нам», — пояснила Гордеева. Поддержать проект можно на всех популярных краудфандинговых платформах.
Видимо идея того, что в помощи детям должна быть какая-то видимая цель, возникла у Юлии из-за особенностей сбора средств для ее фонда. Актриса призналась, что собирать большие суммы на реабилитацию детей с поражениями ЦНС сложно: люди хотят видеть изменения, которые произошли с ребенком, а они могут быть очень небольшими. Ходить сам в туалет. Может включить стиральную машину… Это никого не вдохновляет, к сожалению», — сказала Юлия.
В соцсетях и СМИ Пересильд раскритиковали в первую очередь за ее высказывание про бессмысленность помощи детям без какого-то внятного результата. Комментаторы здраво заметили, что если помочь десяти детям со СМА, то эти десять детей выживут — чем не ясно видимый результат? Шести российским детям купят самое дорогое лекарство в мире Мы можем понять, что не актрисы распределяют финансовые потоки. Но что глупого в том, чтобы желать направить свои средства в ту сферу, которая всех касается? Понятно, что бесконечный труд без видимого эффекта утомляет: собираешь средства, ищешь врачей, боишься не успеть, успеваешь — и опять, и снова. Но если других способов справиться с проблемой пока нет?
Если уж заниматься математикой, давайте считать. Юлия говорит о лечении очень редких, орфанных заболеваний и сетует, что помочь даже на большие деньги можно слишком малому количеству больных. Предположим, государство решило никого не посылать в космос, и вылечить десятерых детей. Еще на лечение пятерых насобирали благотворители. Это все равно на десять спасенных жизней больше, чем было возможно без помощи государства. Это сокращение очереди на лечение — и серьезное сокращение, по некоторым заболеваниям большое денежное вливание может вообще закрыть вопрос на год или два.
Это пауза для тех же благотворителей, которая позволит пополнить фонды, отдышаться, создать реабилитационные центры, программы поддержки и больницы. Позволит съездить и посмотреть на зарубежный опыт. Что в этом глупого? В медицине деньги решают не все, а почти все. Нет денег — нет лекарств, хорошего оборудования, квалифицированных кадров, систем реабилитации, ремонта в больницах. Есть деньги — и все это появляется.
Сама Юлия Пересильд признавалась, что очень волновалась перед интервью с Катериной Гордеевой. И на видео это волнение заметно. Определенно, актриса готовилась выслушать много острых вопросов, подготовила на них ответы и старалась убедить в своей позиции и Катерину, и зрителей канала.
По ее словам, после принятия закона ее проект уже не может работать как прежде.
Фильмы и интервью выходили на средства, полученные с рекламных интеграций. Гордеева сообщила, что у редакции ее канала есть уже отснятые выпуски или находящиеся в процессе разработки.
Хамовнический районный суд Москвы назначил педиатру и автору блога «Заметки детского врача» Сергею Бутрию десять суток ареста по административной статье о возбуждении ненависти и вражды. Это следует из материалов дела, опубликованных в базе московских судов. Суд назначил наказание еще 22 февраля. В постановлении суда говорится, что поводом для административного протокола стало интервью Сергея Бутрия журналистке Катерине Гордеевой признана в РФ иностранным агентом , которое вышло в марте 2023 года.
Катерина Гордеева: «Для меня нет разницы между YouTube и федеральными каналами»
Таганский суд Москвы получил протокол о нарушении закона об иноагентах журналисткой Катериной Гордеевой (признана в РФ иностранным агентом). Катерина Гордеева* заявила, что вернется к работе над ютуб-шоу «Скажи Гордеевой». Поводом для дела стало прошлогоднее интервью журналистке Катерине Гордеевой* (объявлена иностранным агентом), в котором, как считают следователи, Бутрий высказывался против «врачей, разделяющих ценности российского общества». По просьбе «Медузы» журналист Катерина Гордеева встретилась с Голуновым и расспросила у него, как прошел этот год, кто же все-таки его заказал и над каким расследованием он сейчас работает.
Минюст признал иноагентом журналистку Катерину Гордееву, уроженку Ростова-на-Дону
Таганский суд Москвы получил протокол о нарушении закона об иноагентах журналисткой Катериной Гордеевой (признана в РФ иностранным агентом). Катерина Владимировна Гордеева (23 марта 1977, Ростов-на-Дону) — российская журналистка, кинодокументалист, писатель. Строго по методичке: почему в эфирах Гордеевой и Дудя одинаково отвечают на вопросы. Эксклюзивный контент от Скажи Гордеевой, подпишись и получи доступ первым! биография, фото, видео, личная жизнь, сколько лет и другие интересные факты на CT News.
«Фамилию нашего президента дети узнали случайно». Правила воспитания журналистки Катерины Гордеевой
Свежие новости в стране и мире Сетевое издание CT news. Подробнее Зарегистрирован федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. Учредитель — Курицын Андрей Александрович. Главный редактор — Курицын Андрей Александрович.
Пока я объясняюсь с Одноглазым в кабинет входит Сержик Француз. Он задаёт только один вопрос: "Славы захотелось? И мы с ним беседуем». Они даже смогли подружиться. Сержик подвозил Катерину несколько раз до школы на «Мерседесе», угощал в ресторане котлетами по-киевски, а ещё рассказывал много историй про криминальный мир с предостережением о том, чтобы девушка никогда не связывалась с ним. С 1995 по 1996 год была редактором, корреспондентом и автором программы «Тема». Также работала в программе «Взгляд». Сначала писала подводки, снимала новостные сюжеты, редактировала программы. Катерина работает на телеканале НТВ и узнаёт о благотворительном концерте «Подари мне жизнь», который организовали для сбора средств на аппарат по облучению крови перед трансплантацией. Сделать новостной сюжет об этом? Одна из организаторов концерта, Чулпан Хаматова, рассказывала, что телеканалы или отказывались их снимать, или игнорировали обращения. Но Катерина пришла в качестве зрителя. Вместе с Оксаной Пушкиной, Владимиром Познером и другими звёздами того времени. Рак — табуированная тема. Благотворительный концерт тогда не был обычной, принятой формой привлечения общественного внимания. Подобное мероприятие вызывало скорее осторожное сомнение в чистоте помыслов организаторов. Никто ещё не умел рассказывать о смерти. Все только осваивали жанр рассказа о разводе, измене и о чём-то, что у звёзд под юбкой. Сложных тем продюсеры боялись, потому что чёрт его знает, как это будут смотреть. А если не будут, значит отвалится рекламодатель, утекут деньги.
Для меня это был шанс привлечь к себе внимание. Когда меня завели, я увидел какую-то постороннюю девушку и попытался к ней обратиться: «Меня незаконно задержали, меня избивают. Пожалуйста, позвоните моей маме». У мамы очень простой телефон, я помню его наизусть — и я стал диктовать номер. Девушка вначале как-то отреагировала, но потом полицейские ей сказали: «Все в порядке, не надо никуда звонить, все хорошо». И она ушла. Тут появился Ляховец: «Что у тебя там? Адвокат есть? Какой адвокат? Ты его сам себе придумал. Нет у тебя никакого адвоката. Как его зовут? И Ляховец такой: «Да не буду я ничего смотреть в интернете, не будем никуда звонить. У нас вообще секретное мероприятие, только следователь будет звонить, когда отдадим материал, все, пока! Там простая система: ты дуешь в аппарат, из аппарата выходит бумажка, ты на ней расписываешься, все пломбируют, ты расписываешься на пломбах и в журнале, что ты все сдал. Журнал — это разворот, одна страница заполнена, другая — нет. И я старался расписываться так, чтобы залезть на другую, чистую, сторону журнала, чтобы у них не было возможности вырвать эти листы. Вместо подписи я везде писал: «Я требую адвоката, меня избивают…» и так далее. Они стали возмущаться, что от меня требуется только подпись; я ответил, что у меня сейчас вот такая подпись. А потом, когда подошли врачи, попытался обратиться к врачам: «Я не уверен, что это сотрудники полиции. Они ведут себя странно, применяют физическое насилие, они в гражданской одежде на гражданских автомобилях. Я прошу вызвать наряд полиции для того, чтобы зафиксировать эту ситуацию». Врачи — в недоумении. Я стал спорить, потому что понимал, что мне надо сделать так, чтобы о моей ситуации как можно больше людей сейчас узнали: 45 человек труднее заставить молчать, чем четверых, я просил полицию, адвоката, в ответ меня стали выволакивать оттуда. Я, понимая, что другого шанса у меня может не быть, схватился за лавочку; они стали давить на костяшки пальцев, я разогнул их от боли, они стали меня волочь, я пытался за что-то хвататься, один из них бил меня в живот, чтобы отцепить. В какой-то момент они рассинхронились — один потянул меня за ноги, другой разжал руки — и мы упали, я ударился головой, это было на лестнице, на меня упал сотрудник полиции и я на короткое время потерял сознание. Когда я пришел в себя, они выволокли меня на улицу, там Роман Феофанов поставил мне ногу на грудь и придавливал коленом, чтобы я ничего не смог сделать. Но что я мог сделать, у меня же все это время руки — в наручниках! Я понимал, что это едва ли не единственный мой шанс привлечь к себе внимание. Но я обломался. Ничего не вышло, кроме вот этой вспышки. Потом подъехала машина, в которой был Акбар Сергалиев, и меня стали увозить. И я уже не понимаю — я себя настолько плохо повел? Что я им уже срываю? Какой-то план? Может, им уже проще меня пришить, а потом сказать: «Да вот, мы нашли у него наркотики, а он выпрыгнул из окна». Мы же все помним истории про ОВД «Дальний»… И я понимаю, что мой единственный шанс — остаться где-то на видео, быть кем-то увиденным. Поэтому я все время кричу: «Отвезите меня в дежурную часть УВД! Я же не могу написать на стекле «Меня задержали», я просто еду в этой идиотской позе, прижавшись к окну для того, чтобы было видно, что это — я, и я еду в наручниках. Почему-то я надеялся, что кто-то из знакомых меня увидит и начнет обзванивать всех с вопросом: что происходит? Но никто не увидел. И никто никому не позвонил ни тогда, ни потом, когда уже у себя во дворе я кричал, что меня незаконно задержали сотрудники полиции, позвоните моей маме, телефон такой-то. Они делали то, что делают обычно. Я думаю, обычно их задержанные ведут себя иначе, больше пугаются, меньше знают свои права. Время от времени в течение этого дня опять появлялся Ляховец, который типа по-доброму говорил: «Ну, кому ты там хочешь позвонить? Они мне сказали, что любые звонки ты будешь делать только от следователя. И когда мы пришли к следователю, мне предъявили обвинение, я спросил: «Может, мы кого-нибудь известим? Телефон есть какой-нибудь? Давайте позвоним каким-нибудь твоим друзьям-наркоманам». Молодой такой следователь Игорь Лопатин, приятной наружности, со всеми этими нравоучениями: «Не стыдно тебе молодежь на наркоту подсаживать? А он: «Ну, это я понял, да. Давай это не будем записывать». Мне кажется, следователь понимал, что происходит, но про себя решил, что он винтик в системе, он к этому привык. Я изучил потом дела, которые велись в Западном округе [Москвы] за последние три года. И про все эти «полные карманы наркоты» он рассказывал всем своим подозреваемым. Он просто выбрал себе такой карьерный путь — и иногда на допросах пытается себя развеселить чем-то, самоутвердиться. При этом ты же понимаешь, что все оперативники сидят в этом же кабинете, и я рискую тем, что я сейчас отсюда выйду и мне от этих людей влетит за то, что я про них рассказываю. Но никто не напрягается. Никого ничего не удивляет.
Вот это звучит как раз, как будто ты не про их, а именно про свое поколение говоришь. Про поколение благотворителей. С одной стороны, все понимают, что «фальшак», а с другой стороны, не могут не сказать «нет». В чем же разница? Потому что мы не можем работать по профессии... Я бы с радостью работала, руки у меня чешутся! То состояние, в котором сейчас находится федеральное телевидение, не подразумевает журналисткой работы. Ты согласилась бы? Во-первых, я считаю телеканал Россия-1 очень плохим продуктом. А во-вторых, им это неинтересно, мы пытались отдать наши фильмы про усыновление на «Первый», и тут же выяснилось, что там нужно вот это «поменять», вот то «переписать»… То состояние, в котором сейчас находится федеральное телевидение, не подразумевает журналисткой работы. То есть той работы, которую я умею делать и которую я хотела бы делать. Не согласен? Хорошо, а почему тогда ты сам там не работаешь? Но если бы мне позвонил сейчас Константин Львович или даже Алексей Алексеевич Громов и сказал бы: «А давай мы попробуем как-нибудь тебя там воткнуть», я бы сказал: «А давайте попробуем». Но она сказала: «А я хочу большего, я хочу, чтобы эти хосписы были по всей стране».