Читайте интересные рецензии и отзывы читателей на книгу «Сердце Пармы», Алексей Иванов. 1. «Сердце Пармы», Алексей Иванов. Две могучие силы столкнулись на древней пермской земле. Напомним, что «Пермалко» отказалось регистрировать торговый знак «Сердце Пармы», поскольку «высоко ценит творчество Алексея Иванова». Иванов рассказал, почему выстраивается очередь из желающих экранизировать его книги, как борются язычество и христианство внутри главного героя романа и киноблокбастера «Сердце пармы» и стоит ли нам возрождать собственную империю.
Алексей Иванов “Сердце Пармы”
| Алексей Иванов: Сердце Пармы [litres] | Алексей Иванов – один из крупнейших наших прозаиков. Его роман «Сердце пармы» о том, как люди и народы, обретая родину, обретают судьбу. |
| Алексей Иванов "Сердце Пармы" | Предлагаем вашему вниманию книгу «Сердце пармы». Автор Алексей Иванов. |
| Продюсер Алексея Иванова будет судиться из-за «Сердца Пармы» с пермскими компаниями | Просто не верится, что для Алексея Иванова «Сердце пармы» это одно из дебютных произведений. |
| «Главный герой “Сердца пармы” отказывается идти на Казань – он живет с татарами в мире» | Представители мегапопулярного российского писателя Алексея Иванова в споре с ювелирной компанией из Перми защитили его права на бренд «Сердце пармы». |
Алексей Иванов написал новый исторический роман
Читать онлайн книгу «Сердце Пармы» автора Алексея Иванова полностью, на сайте или через приложение Литрес: Читай и Слушай. Просто не верится, что для Алексея Иванова «Сердце пармы» это одно из дебютных произведений. Роман «Сердце пармы» принес Алексею Иванову всероссийскую известность.
Пермская компания VERRA извинилась перед писателем Алексеем Ивановым
| Алексей Иванов: Сердце Пармы [litres] | Сердце пармы Алексей Иванов книга. |
| В конце июля выйдет первый путеводитель на основе романа Алексея Иванова - СОЛЕВАР | Публикация бизнесмена стала ответом на претензии продюсера писателя Алексея Иванова Юлии Зайцевой, которая вчера публично обвинила Саламатина в том, что он не выполнил данное ранее обещание отказаться от претензий на «Сердце Пармы». |
| Продюсер Иванова оспорит в суде незаконное использование названия «Сердце Пармы» | Роман Алексея Иванова рассказывает о Великой Перми XV века. |
Алексей Иванов написал новый исторический роман
Иванов не просто обращается с источниками вольно. В погоне за эффектностью он полностью игнорирует источники. Хороший пример — образ епископа Великопермского. Православие чтит священномученика Питирима: милости сокровище, архиереев украшение. Русская история помнит образованного, интеллигентного политического диссидента, оказавшегося в Югре не по своей воле, но нашедшего там непочатый край труда. В романе Питирим — сексуально озабоченный пьянчужка по созвучию Питирим-пить?
Последний крик этого горе-пастыря — с модным сладострастием отчаяния «Проклинаю-у! Разницу ощущаете? Над сценой замерзания распятого епископа я безудержно хохотала. День памяти св. Питирима в святцах — 19 августа, по новому стилю — 1 сентября.
В тайге. Первого сентября. Да за кого меня принимают в этой гостинице? А ведь Питирима можно было скормить комарам и гнусу!
Такие воюющие друг с другом флотилии были у эсеров в Самаре, у красных в Нижнем Новгороде, у повстанцев ижевских и воткинских заводов, у чекистов в Перми.
Самое трагичное заключалось в том, что пароходы, ставшие участниками Гражданской войны, оказались её жертвами. Они попадали в руки то красных, то белых, а речников заставляли сражаться с товарищами по ремеслу, топить суда — красу и гордость речного флота. Однако мои герои говорят о том, что Гражданская война — это сражение не между белыми и красными. Поскольку каждый человек внутри себя немножко белый и немножко красный, война всегда идёт в душе человека».
Лондон 1735-го года. С тех пор как он себя помнит, Хэйтема Кенуэя учили искусству фехтования.
Но это искусство не спасло его, когда неизвестные напали на его дом, убив отца и похитив сестру. Теперь его выжигает чувство мести.
Об этом она сообщила на личной странице в социальной сети «ВКонтакте». В конце 2022 года ювелирная компания выпустила под названием «Сердце Пармы» коллекцию ювелирных украшений, присвоив каждому имена героев книги Алексея Иванова.
Бизнесмены украли у писателя Иванова «Сердце Пармы»
Книга Алексея Иванова «Сердце Пармы» расскажет о суровых буднях русских первопроходцев XV века, тех, которые пошли осваивать и присоединять земли Урала и Сибири к Московскому царству, о сражениях, удали, подвигах и нелегкой судьбе героев. Алексей иванов. Пермская компания VERRA извинилась за использование интеллектуальной собственности писателя Алексея Иванова. В интервью «Ведомостям» писатель поделился впечатлениями от фильма «Сердце пармы», а также рассказал о новой книге «Бронепароходы», которая выйдет в январе 2023 г. Писатель Алексей Иванов завершил свою очередную книгу. Алексей Иванов — известный писатель, сценарист и культуролог, автор бестселлеров «Ненастье», «Географ глобус пропил», «Сердце пармы», «Золото бунта». О ТОЧНОСТИ ЭКРАНИЗАЦИИ ЕГО РОМАНА «СЕРДЦЕ ПАРМЫ» – Содержание книги "Сердце пармы" и фильма не совпадают на 100%.
Сердце пармы без мозгов
"Сердце пармы" первая книга а, которую я прочла и, думаю, не последняя. Роман «Сердце пармы» сразу стал событием в книжном мире, об Иванове заговорили ведущие критики, издатели, журналисты. «Сердце Пармы», вероятно, самый известный роман писателя Алексея Иванова, автора таких бестселлеров, как «Золото бунта» и «Географ глобус пропил».
Сердце пармы без мозгов
Одолеет ли православный крест чащобную нечисть вечной пармы — хвойного океана? Покорит ли эту сумрачную вселенную чужак Иисус Христос? Станут ли здешние жители русскими? И станут ли русские — здешними? Роман Алексея Иванова «Сердце пармы» о том, как люди и народы, обретая родину, обретают судьбу. Цитаты В человеке всё равно всегда остаётся что-то неискоренимо человеческое, и нельзя эту человечность продать или отвергнуть.
Ювелирная компания «Сереброника» и алкогольный производитель «Амбер ПермАлко» без согласия писателя Алексея Иванова зарегистрировали товарный знак «Сердце Пармы». Как рассказала его продюсер Юлия Зайцева, она планирует подать в суд на эти организации, а также на автодилера Verra.
Назвала серию «Сердце Пармы», присвоила каждому украшению имена ивановских героев и начала продвигать свой коммерческий проект, используя роман, его экранизацию и имя писателя Иванова», — пояснила продюсер. По ее словам, «Сереброника» провела презентацию в Москве, разместила свои украшения на крупных маркет-плейсах и в сети своих магазинов.
Это, конечно, будет совсем другой роман: хотя в объеме он не много потеряет, однако того запредельного мифоэпического размаха уже не будет. Значит автору вся эта мистика нужна только для того, чтобы реальные исторические конфликты раздуть и обострить? Наверное, не только для этого — тут можно было бы и поинтересней закрутить как, напрмер, в «Золоте бунта. Все-таки без хумляльтов и Вагийормы роман потеряет это самое мифо-поэтическое измерение и станет просто историческим боевиком, что тоже было бы грустно. Потому что Парма у Иванова никакое не княжество, а Тридевятое царство, сказка, совершенно мифологическое пространство типа толкиеновского Средиземья, живущее по особым законам.
Это Москва, Новгород и Афкуль — нормальные населенные пункты, где живут по пошлой исторической логике, а Парма — это восе что-то другое.... Тут и люди совсем другие: мудрые шаманы, одержимые князья, суровые охотники. И мудрость другая — перечитайте, напрмер, беседу Асыки с Памом, или поучение простого охотника-вогула княжичу Матвею — Даниилу Заточнику или князю Мономаху впору такие лекции читать. А как эта Парма описана! Как много там нежити и нечисти, сколько там идолов и богов! Сравните описание города Афкуля и деревни Бондюг, гле Покудливая береза стоит, а шаманы жертвы приносят. А дорога на Москву, куда Михаила везли, а сама Москва — это же просто очень большое пространство, забитое соборами, заборами, амбарами и почими клетями.
И никаких там легенд и сказаний. А как умирают в Парме: в огне, в воде, в бою, красиво, кроваво, чаще всего бессмысленно и жестоко. А вот Исура и Бурмота в Москве очень скучно казнили — убили просто, и описано все коротко, сухо, совершенно не по-Ивановски... Другой признак Пармы как пространства скзочно-мистического — экономика, точнее ее полное отсутствие. С одной стороны, княжество вроде бы маленькое и бедное, своего хлеба нет. С другой — про голод тоже вроде бы не сказано, зато пермяки своим идолам золото килограммами в жертву приносят, а князья их восточными коврами чумы свои кроют. Неужто они только на охоте так приподнялись?!
Получается так. Иванов легенды обильно вставляет, а вот реального быта тут что-то немного. Так и напрашивается аналогия с эльфами, которые в Лориэне огордов не копали и коров не пасли, а все же сыты были. И про вогулов хотелось бы вспомнить — это надо же: подчинились заведомому хумляльту Асыке, отцеубийце, много лет подряд ходили походами на Чердынь, которая им, кстати, ничем особо не мешала, какие потери понесли — и все для того, чтобы отсрочить колонизацию и крещение, которые им за уралом угорожали, в худшем случае, лет через двести... Так что конфликт тут не между княжествами, и не между религиями-культурами, а между миром реальным хотя и плохим и миром сказочным хотя и очень страшным местами. Поэтому обвинять Иванова в нелогичности также бесмысленно, как Свифта или Гомера. Его книга — вообще не про Историю, а про Рок, про Судьбу, про трагедию этногенеза.
Если вернуться к проблеме жанра, то я согласен почти со всеми, кто об этом писал а так или иначе, все высказались. Тут есть и история, и фантастика, и мистика, и элемент хоррора — только историю я все же поставил бы на второе место: это не историческая фантастика, и не историческое фэнтези сюжет не того типа , и тем более не историческая проза с элементами мистики или фантастики. Это — мифоэпический роман. Определение Роман-легенда вполне подходит, хотя на термин не тянет. Совсем забыл написать про язык... Невежливо, эта тема у всех на первом месте. Язык мне понравился.
Нет, не потряс, скорее позабавил. Плотный такой постмодернистский изыск, с обилием этнотопонимов и этнонимов, описания сочные... Кстати, к середине книги этот лингвистический карнавал заметно стихает, дальше автор переходит на читый фольклор. Оценка: 8 [ 8 ] arey951 , 19 ноября 2020 г. Для начала хочется сказать, что произведение полностью оправдывает свой объем. Вся эта захватывающая история освоения русскими Предуралья, с полчищами вогулов, мифическими монстрами, кровопролитными сражениями, черными идолами язычников, церковными интригами, ламиями и стройными рядами московских ратников сама собой возникает перед глазами читателя. Автор проделал колоссальный труд, досконально изучив не только историю пермского региона, но и культуру разных народов, их обряды и традиции, мифологические сюжеты и даже менталитет.
Конечно, это не исторический труд, особенно когда так много мистических элементов, поэтому возможные исторические неточности вполне могут быть, но вряд ли их наличие способно омрачить общий объем проделанной работы. Герои повествования также получились живыми и яркими, каждый со своим особенным характером. Во время чтения ты даже как-то забываешь, что большая часть художественных элементов явно выдуманная — настолько все получилось реалистично. Да и сюжет довольно динамичный, события происходят одно за другим, охватывая сразу несколько поколений и неуклонно держа интерес читателя в ежовых рукавицах. И все это, словно натянутая нить, подводит к интригующей концовке и на ней же, улучив тот самый необходимый момент, изящно обрывается. Замечательная книга, способная стать гордостью любого, даже самого именитого и признанного писателя. Оценка: 9 [ 31 ] kerigma , 10 мая 2011 г.
Иванов очень редкий в своем роде автор: он пишет очень по-разному. Не в смысле по-разному хорошо или плохо хотя и это тоже , а в смысле, по-разному стилистически, в плане жанров, направлений, тематики, серьезности текста и тд. Сюжет построен вокруг личности пермского князя Михаила, правившего Пермью, Чердынью и окрестностями в конце 15 века. С одной стороны а точнее, со всех сторон , далекое северное православное княжество поджимают многочисленные языческие народы — вогулы, пермяки, которых сейчас называют коми, манси и тд. С другой стороны, существует очень далекая, но куда более значительная угроза со стороны Москвы — именно в этот период в Московской Руси появилось огнестрельное оружие, татары постояли за Угрой и ушли несолоно хлебавши, да и вообще Иван Великий был очень крут, чего там. Историческая часть романа, насколько я могу оценить, в значительной степени базируется на Вычегодско-Вымской летописи. И, опять же насколько я могу судить, основные события и персонажи переданы весьма достоверно, и хронология вроде бы сходится правда, очень смутил момент, где Ивана Великого почему-то называют IV, но это наверняка опечатка.
С другой стороны, исторические источники об этом периоде очень скудны, так что остается достаточно широкий простор для фантазии автора. И тут Иванов размахивается очень красиво и изящно. В его романе нет на самом деле ни грамма «историчности» того плана, которая обычно бывает в исторических романах — с «общей картиной эпохи», попытками обосновать те или иные действия, логически достроить какие-то события. Первое, что поражает, когда начинаешь читать — это язык. Причем не скажу, что приятно поражает. Складывается такое впечатление, что читаешь транслитерированный текст на иностранном языке — столько в нем нерусских и при этом совершенно непонятных слов как раз из языков этих малых народов Севера. Не говоря уж о том, что и слово парма наводит на мысли в первую очередь о Стендале, а вовсе не о тайге Но потом отчасти лексика упрощается, отчасти привыкаешь и начинаешь местами даже ловить кайф и вспоминать, что вот это и это ты где-то уже слышал.
Если о соответствии историческим источникам я еще могу как-то судить, то об аутентичности лексики — нет вообще, увы. Но в любом случае — вне зависимости от того, восстановил это все Иванов или выдумал — работа огромная, и она того стоит. Потому что создает некое особенное впечатление от текста — выгодно отличающего роман от классического, простигосподи, «славянского фэнтези». Знаете, то же впечатление, что и когда читаешь народные эпосы, удивляешься непривычным именам, названиям и больше всего — непривычному взгляду на мир. У Иванова удивительно ловко вышло сочетать несочетаемое — с одной стороны, текст во многом про политику — про захват территорий, построение городов да какие там города, в общем, так, остроги , про «битвы» в которых участвует с каждой стороны человек по сто , про насаждение православия и «Москва — 3 Рим» которую — бугага — сам Иван в тексте и озвучивает. Но с другой стороны, все это остается не то чтобы за скобками, но на заднем плане — как некая неизбежная данность любой жизни. А сама жизнь героев проходит в текущих событиях, от ерундовых до больших и страшных.
Это удивительный маленький мирок, в котором нет особой разницы в положении князя и простого работника, и особых границ, в том числе социальных, еще не установилось, так что каждый может, по сути, жить той жизнью, которую сам себе выберет, и может круто ее изменить во всяком случае, попытаться. За этим люди и бежали из Москвы кто на север, а кто на юг. Такая жизнь куда интереснее, чем тоскливое сидение на одном месте в одном качестве — шаг влево — шаг вправо. Но с другой стороны — куда беспокойнее. Потому что с одной стороны собственное миропонимание, а с другой стороны внешние факторы не дают людям спокойно пахать и сеять и не менять ничего годами. То Москва требует новой дани, то война с северными племенами, то самодержавие-православие-народность нужно насаждать насильственными методами, то древние языческие боги и ведьмы бунтуют. По сути, из всей жизни всех описанных в романе персонажей спокойными бывают только очень короткие отрезки, больше похожие на передышки между двумя большими бедами.
А еще удивительную сторону романа составляет языческая мистика — ведьмы, послушные волки и медведи, княжеская жена-ламия, герои, которые не могут умереть, пока не исполнят своего предназначения. Причем мистика очень органично вплетается в текст — примерно на том же уровне, на котором вплетается в него и христианство со всякими святыми и чудотворцами. Вроде бы все об этом говорят, а кое-кто даже и наблюдал, но на деле всегда остается ощущение, что герой на самом деле спит или бредит, и все это ему мерещится. Ламия оборачивается обычной женщиной, пусть и привлекательной, страшный языческий хан — обычным противником, которого можно победить. И хотя события текста все равно развиваются так, будто магия в них действительно присутствовала, здравый смысл упорно твердит, что это морок. Издержки мифологической картины мира. А с другой стороны, такая именно картина делает роман красивее и ярче — более небезнадежным, что ли.
И хорошо, что еще боятся древних тварей и верят в силу проклятий и запретов — зато не закоснели окончательно в царепапизме и утилитарном православии. Текст романа в целом — очень плотный, и складывается, как много слоев кружев. Москва, северные народы, судьбы отдельных людей, языческая мистика, распространение православия, войны ради выгоды и войны ради свободы, картины тайги и много крови. В основном картины получаются очень мрачными и жестокими, но это интересно и необычно. Оценка: 9 [ 23 ] Ev. Genia , 20 февраля 2014 г. С первых же строк Автор погружает читателя в далёкие события истории, пронизанные атмосферой суровой природы, верой в мощь и величие древних богов Пармы, древнейшей связью человека и природы.
С первых же слов понятно, что путешествие будет непростым из—за наличия непонятных слов, выражений, наименований и имён. Но Автор сделал это, чтобы подчеркнуть и передать часть эпохи. И погружение в другой мир, в другую эпоху, не должно и не может быть простым. И князь Асыка — хумляльт, последний властитель этого исчезающего мира. Человек, идущий навстречу. Человек призванный, человек одержимый. И ещё Тиче — как призрак исчезающего языческого мира, разговаривающая и повелевающая животными, ведьма, ламия, но как—бы ни была сильна её вера, её жилания, огонь перемен всё погребает в своих объятиях.
Но уже какое—то время с Руси переселяются в Парму русские люди, ища свободы и воли. Они несли в Пермь свои потери, свое горе, согнавшее с места, но несли и свои дарования, свои надежды. И здесь более всего вызывает сочувствие князь Михаил. Он человек чуткий и мыслящий и явно опередивший своё время.
Данное действие не подразумевает отзыв согласия Клиента на обработку его персональных данных, который согласно действующему законодательству происходит в порядке, предусмотренном абзацем 1 настоящего пункта. Использование информации предоставленной Клиентом и получаемой Продавцом. Продавец вправе направлять Клиенту сообщения рекламно-информационного характера. Если Клиент не желает получать сообщения рекламно-информационного характера от Продавца, он должен изменить соответствующие настройки подписки в соответствующем разделе Личного кабинета. С момента изменения указанных настроек получение рассылок Продавца возможно в течение 3 дней, что обусловлено особенностями работы и взаимодействия информационных систем, а так же условиями договоров с контрагентами, осуществляющими в интересах Продавца рассылки сообщений рекламно-информационного характера. Отказ Клиента от получения сервисных сообщений невозможен по техническим причинам. Предоставление и передача информации, полученной Продавцом: Продавец обязуется не передавать полученную от Клиента информацию третьим лицам.
Компания VERRA извинилась перед пермским писателем Алексеем Ивановым
Одолеет ли православный крест чащобную нечисть вечной пармы — хвойного океана? Покорит ли эту сумрачную вселенную чужак Иисус Христос? Станут ли здешние жители русскими? И станут ли русские — здешними?
Также товарный знак «Сердце пармы» для выпуска алкоголя планирует зарегистрировать пермский алкогольный завод. Книга была опубликована в 2003 году и выдержала несколько переизданий.
Но о половине значений слов оставалось только догадываться. Пожалуй, все. А нет, еще врастал Русью в Русь через Русь и веру. Особенно, ламии. В чем роль мистики? В чем смысл сюжетной линии Калины? Роман описывает пермяков, как инертных фаталистов. Да и сам он инертен. К достоинствам можно отнести только грамотный язык. Но что-то мне подсказывает, что грамотное письмо — это техника, а не мастерство. Оценка: 6 [ 31 ] amlobin , 15 июня 2011 г. Вот почитал других и тоже захотелось, тем более, что повод весомый — Алексей Иванов безусловно талантлив, а книга и серьезная, и солидная. Тем не менее, понравилась не особенно сильно, хотя впечатляет мощно — и это главная причина того, что не очень понравилась. Не знаю как у других, а у меня уже к середине текста появилось ощущение, что автор слишком сильно давит на читательские эмоции. И чудеса там и леший бродит, и ламии скачут, и трупы — горой. Но больше всего утомляет эпический размах: одного епископа распяли на березе, другой спалил крепость и сам потом сгорел в обнимку с идолом. Города и церкви горят, как спички, детей режут, взросые сами себя казнят, жених перед казнью убивает невесту, раненые добровольно прыгают под лед, а из банального любовного треугольника Полюд-Бисерка-Ветлан вырастает совершенно космический катаклизм. И полный апоыфеоз — история с Тиче... Ребенка охотно крестит, но сама почему-то не хочет, а в конце концов зачем-то сгорает почему-то в христианской церкви и именно перед алтарем — как ее, бесовку, туда вообще занесло?!?! Вся линия семейной жизни Михаила здорово смахивает на бразильский сериал и вставлен он специально чтобы из читателей лишнюю слезинку выдавить — другого смысла не усматриваю вообще. И не говорите мне, что она ламия — этот факт совершено ничего не объясняет, потому что у нормальных ведьм все равно должна быь какая-то цель и логика, а здесь ее и рядом не стояло. И точно также с остальными героями — нормальной корыстной логикой пользуются только пришлые: шибан Мансур, князь Иван, воевода Пестрый — да они плохие люди, но понятны и последовательны, а в итоге последствия их действий значительно менее кровавы, чем у одержимого Ионы или доброго Михаила. Он то ловит Асыку, то вдруг без веских на мой взгляд причин отпускает, с Москвой ссорится и все княжество под удар ставит — и все без личной корысти на голом гуманизме и порядочности. Уже на середине книги возникает ощущение, что читаешь не исторический роман, пусть даже с элементами мистики, а полноценную скандинавскую сагу или греческийй миф, потому что в Парме никакой истории нет, а есть Судьба и Сорни-Най. Перечитал, что получилось и сам удивился — как-то очень уж зло и ехидно. А я ведь никого обидеть не хотел и книгу оцениваю вполне высоко. Откуда ж такая желчь? А потому что накал страстей в романе зашкаливает так, что писать спокойно никак не выходит: или от восторга слюной захлебнуться, или плеваться как верблюд. Но попробую все же быть сдержанным и объективным — я ведь всего лишь о проблеме жанра хотел написать... Если половина главных героев не закляты, так прокляты и бессмертны, или хотя бы одержимы, как Иона? И это ведь не для пущего колориту — все сюжетообразующие поступки совершают именно Михаил, Асыка, Калина, Иона, Тиче и прочие, роком отмеченые. Формально рассуждая, никакой это не исторический роман — там сюжет движет или реалистичная в принципе интрига как у Скотта и Дюма, или логика истории, экономика, классвовая борьба и т. А здесь что? Но формальный подход не всегда продуктивен, потому что узок, а основа в романе вполне историческая если верить тем, кто леописи почитать не поленился и конфликты вполне реальные: Москва строит империю и колонизирует Север, крещение язычников тоже не автором придумано. Если пару часов пощелкать мышкой, то всю эту сюжетообразующую фантастику можно будет легко убрать оставив только ту, что для колорита и получится, что не-бессмертный князь Асыка будет исторчески логично воевать с русскими, пермяки будут сопротивляться христианизации, Князь Михаил закономерно будет конфликтовать с Москвой. Это, конечно, будет совсем другой роман: хотя в объеме он не много потеряет, однако того запредельного мифоэпического размаха уже не будет. Значит автору вся эта мистика нужна только для того, чтобы реальные исторические конфликты раздуть и обострить? Наверное, не только для этого — тут можно было бы и поинтересней закрутить как, напрмер, в «Золоте бунта. Все-таки без хумляльтов и Вагийормы роман потеряет это самое мифо-поэтическое измерение и станет просто историческим боевиком, что тоже было бы грустно. Потому что Парма у Иванова никакое не княжество, а Тридевятое царство, сказка, совершенно мифологическое пространство типа толкиеновского Средиземья, живущее по особым законам. Это Москва, Новгород и Афкуль — нормальные населенные пункты, где живут по пошлой исторической логике, а Парма — это восе что-то другое.... Тут и люди совсем другие: мудрые шаманы, одержимые князья, суровые охотники. И мудрость другая — перечитайте, напрмер, беседу Асыки с Памом, или поучение простого охотника-вогула княжичу Матвею — Даниилу Заточнику или князю Мономаху впору такие лекции читать. А как эта Парма описана! Как много там нежити и нечисти, сколько там идолов и богов! Сравните описание города Афкуля и деревни Бондюг, гле Покудливая береза стоит, а шаманы жертвы приносят. А дорога на Москву, куда Михаила везли, а сама Москва — это же просто очень большое пространство, забитое соборами, заборами, амбарами и почими клетями. И никаких там легенд и сказаний. А как умирают в Парме: в огне, в воде, в бою, красиво, кроваво, чаще всего бессмысленно и жестоко. А вот Исура и Бурмота в Москве очень скучно казнили — убили просто, и описано все коротко, сухо, совершенно не по-Ивановски... Другой признак Пармы как пространства скзочно-мистического — экономика, точнее ее полное отсутствие. С одной стороны, княжество вроде бы маленькое и бедное, своего хлеба нет. С другой — про голод тоже вроде бы не сказано, зато пермяки своим идолам золото килограммами в жертву приносят, а князья их восточными коврами чумы свои кроют. Неужто они только на охоте так приподнялись?! Получается так. Иванов легенды обильно вставляет, а вот реального быта тут что-то немного. Так и напрашивается аналогия с эльфами, которые в Лориэне огордов не копали и коров не пасли, а все же сыты были. И про вогулов хотелось бы вспомнить — это надо же: подчинились заведомому хумляльту Асыке, отцеубийце, много лет подряд ходили походами на Чердынь, которая им, кстати, ничем особо не мешала, какие потери понесли — и все для того, чтобы отсрочить колонизацию и крещение, которые им за уралом угорожали, в худшем случае, лет через двести... Так что конфликт тут не между княжествами, и не между религиями-культурами, а между миром реальным хотя и плохим и миром сказочным хотя и очень страшным местами. Поэтому обвинять Иванова в нелогичности также бесмысленно, как Свифта или Гомера. Его книга — вообще не про Историю, а про Рок, про Судьбу, про трагедию этногенеза. Если вернуться к проблеме жанра, то я согласен почти со всеми, кто об этом писал а так или иначе, все высказались. Тут есть и история, и фантастика, и мистика, и элемент хоррора — только историю я все же поставил бы на второе место: это не историческая фантастика, и не историческое фэнтези сюжет не того типа , и тем более не историческая проза с элементами мистики или фантастики. Это — мифоэпический роман. Определение Роман-легенда вполне подходит, хотя на термин не тянет. Совсем забыл написать про язык... Невежливо, эта тема у всех на первом месте. Язык мне понравился. Нет, не потряс, скорее позабавил. Плотный такой постмодернистский изыск, с обилием этнотопонимов и этнонимов, описания сочные... Кстати, к середине книги этот лингвистический карнавал заметно стихает, дальше автор переходит на читый фольклор. Оценка: 8 [ 8 ] arey951 , 19 ноября 2020 г. Для начала хочется сказать, что произведение полностью оправдывает свой объем. Вся эта захватывающая история освоения русскими Предуралья, с полчищами вогулов, мифическими монстрами, кровопролитными сражениями, черными идолами язычников, церковными интригами, ламиями и стройными рядами московских ратников сама собой возникает перед глазами читателя. Автор проделал колоссальный труд, досконально изучив не только историю пермского региона, но и культуру разных народов, их обряды и традиции, мифологические сюжеты и даже менталитет. Конечно, это не исторический труд, особенно когда так много мистических элементов, поэтому возможные исторические неточности вполне могут быть, но вряд ли их наличие способно омрачить общий объем проделанной работы. Герои повествования также получились живыми и яркими, каждый со своим особенным характером. Во время чтения ты даже как-то забываешь, что большая часть художественных элементов явно выдуманная — настолько все получилось реалистично. Да и сюжет довольно динамичный, события происходят одно за другим, охватывая сразу несколько поколений и неуклонно держа интерес читателя в ежовых рукавицах. И все это, словно натянутая нить, подводит к интригующей концовке и на ней же, улучив тот самый необходимый момент, изящно обрывается. Замечательная книга, способная стать гордостью любого, даже самого именитого и признанного писателя. Оценка: 9 [ 31 ] kerigma , 10 мая 2011 г. Иванов очень редкий в своем роде автор: он пишет очень по-разному. Не в смысле по-разному хорошо или плохо хотя и это тоже , а в смысле, по-разному стилистически, в плане жанров, направлений, тематики, серьезности текста и тд. Сюжет построен вокруг личности пермского князя Михаила, правившего Пермью, Чердынью и окрестностями в конце 15 века. С одной стороны а точнее, со всех сторон , далекое северное православное княжество поджимают многочисленные языческие народы — вогулы, пермяки, которых сейчас называют коми, манси и тд. С другой стороны, существует очень далекая, но куда более значительная угроза со стороны Москвы — именно в этот период в Московской Руси появилось огнестрельное оружие, татары постояли за Угрой и ушли несолоно хлебавши, да и вообще Иван Великий был очень крут, чего там. Историческая часть романа, насколько я могу оценить, в значительной степени базируется на Вычегодско-Вымской летописи. И, опять же насколько я могу судить, основные события и персонажи переданы весьма достоверно, и хронология вроде бы сходится правда, очень смутил момент, где Ивана Великого почему-то называют IV, но это наверняка опечатка. С другой стороны, исторические источники об этом периоде очень скудны, так что остается достаточно широкий простор для фантазии автора. И тут Иванов размахивается очень красиво и изящно. В его романе нет на самом деле ни грамма «историчности» того плана, которая обычно бывает в исторических романах — с «общей картиной эпохи», попытками обосновать те или иные действия, логически достроить какие-то события. Первое, что поражает, когда начинаешь читать — это язык. Причем не скажу, что приятно поражает. Складывается такое впечатление, что читаешь транслитерированный текст на иностранном языке — столько в нем нерусских и при этом совершенно непонятных слов как раз из языков этих малых народов Севера. Не говоря уж о том, что и слово парма наводит на мысли в первую очередь о Стендале, а вовсе не о тайге Но потом отчасти лексика упрощается, отчасти привыкаешь и начинаешь местами даже ловить кайф и вспоминать, что вот это и это ты где-то уже слышал. Если о соответствии историческим источникам я еще могу как-то судить, то об аутентичности лексики — нет вообще, увы. Но в любом случае — вне зависимости от того, восстановил это все Иванов или выдумал — работа огромная, и она того стоит. Потому что создает некое особенное впечатление от текста — выгодно отличающего роман от классического, простигосподи, «славянского фэнтези». Знаете, то же впечатление, что и когда читаешь народные эпосы, удивляешься непривычным именам, названиям и больше всего — непривычному взгляду на мир.
Однако с ювелирной компанией сотрудничество невозможно по другой причине. С компанией «Сереброника» коллаборация невозможна, потому что она много раз нарушала и продолжает нарушать права других авторов. Мы считаем, что творцы должны действовать вместе, вступаясь за интересы друг друга. И пока компания г-на Саламатина не урегулирует отношения с другими художниками, мы будем считать сотрудничество невозможным пунктуация автора изменена, прим.