Новости противники россии в крымской войне

Самый простой пример – Крымская война, которая велась с 1853 по 1856 годы, то есть чуть более полутора веков назад. В Крымской войне не "срослось", зато на Кавказе навели порядок и в Средней Азии показали англосаксам большой кукиш. В Крымской войне воевали не только армии и не только на полях сражений решался ее исход. В целом же, по оценке Урланиса, Россия безвозвратно потеряла в Крымской войне 153 тысячи человек, все её противники, включая Турцию и Сардинию – 156 тысяч.

Крымская война (1853-1855 гг.).

Если говорить о Крымской войне, то она для России (естественно) проигранная. Англия, Франция, Сардиния и Турция - подвели на Парижском международном конгрессе. — Крымская война стала крупнейшим военным конфликтом в период между Наполеоновскими войнами и Первой мировой. Так началась Крымская война, которую впоследствии историки назовут «нулевой мировой».

Итоги Крымской войны 1853 - 1856 гг

На полях сражений Крымской войны 1853-1856 годов России противостояли объединенные силы Османской империи, Британии и Франции. Причины поражения России в Крымской войне давно установлены историками, и, похоже, у нашей страны не было шансов избежать этого поражения – слишком много факторов сразу сложилось против неё. В ходе Крымской войны 1853–1856 гг. к противостоящей России коалиции также присоединилось Сардинское королевство.

Клинцевич рассказал о рисках атаки ВСУ на Крым и Крымский мост в майские праздники

Защита Севастополя После битвы на Альме русская армия отступила. Немногочисленный гарнизон Севастополя остался без прикрытия сухопутными войсками. Севастополь имел достаточно надежную защиту с моря: 13 береговых батарей насчитывали 611 орудий, мощной артиллерией обладала и стоящая на рейде русская эскадра. Но с суши город был почти беззащитен. Черноморский флот пришлось затопить при входе в бухту.

Моряки с пушками сошли на берег для укрепления обороны. В считанные дни под руководством выдающегося российского военного инженера Эдуарда Тотлебена была создана мощная система оборонительных сооружений его научные работы на тему возведения оборонительных сооружений стали ценнейшим вкладом в развитие фортификационного искусства. Великий русский писатель Лев Николаевич Толстой вошел в русскую литературу «Севастопольскими рассказами». С ноября 1854 по август 1855 Толстой находился в Севастополе и его окрестностях, дежурил на батарее на Четвёртом бастионе под артиллерийскими обстрелами, участвовал в сражении на Чёрной речке и в боях во время последнего штурма города.

Его потрясли сила духа и мужество населения и войска. В этом произведении есть такие строки: «Из-за креста, из-за названия, из угрозы не могут принять люди эти ужасные условия: должна быть другая, высокая побудительная причина. И эта причина есть чувство, редко проявляющееся, стыдливое в русском, но лежащее в глубине души каждого, — любовь к родине». Крымская война не стала победной, поэтому ее нельзя считать знаменательным эпизодом отечественной истории.

Однако, оборона Севастополя вошла в историю как выдающийся пример мужества, стойкости гарнизона и жителей города. В этот день памяти мы вспоминаем героических защитников Севастополя. Помнить о каждом — великие адмиралы Эта война продемонстрировала образцы удивительной самоотверженности русских моряков и выдающихся талантов русских военачальников. Вице-адмирал Владимир Корнилов организовал так называемую «активную оборону» Севастополя: непрерывные вылазки обороняющихся, ночные поиски, минная война, тесное огневое взаимодействие кораблей и крепостной артиллерии, и по праву считается основоположником позиционных методов ведения войны.

Адмирал Павел Нахимов в Синопском сражении 30 ноября 1853 г. Он пользовался огромным уважением солдат и матросов, которые называли его «отцом-благодетелем». Во время объезда укреплений на Малаховом кургане получил смертельное ранение в голову.

Там бушевала золотая лихорадка, и раз в два месяца к побережью Панамы отправлялись караваны судов с намытым золотом. Далее оно перевозилось через перешеек на лошадях и грузилось но стороне Карибского моря на корабли, которые отвозили золото в банки Нью-Йорка. К картине, сложившейся в тихоокеанском регионе того времени, следует добавить и стремление Соединенных Штатов к аннексии независимого на тот момент Гавайского королевства. Это было страшным сном для Великобритании, имевшей в северной части Тихого океана лишь один удобный крупный порт, Ванкувер. С другой стороны, будет полезно сравнить английские мысли и опасения с русскими планами. Так, губернатор Восточной Сибири и Дальнего Востока Николай Николаевич Муравьев вообще не помышлял о каких-либо наступательных действиях, сосредоточившись лишь на обороне баз. В отчете министру внутренних дел Перовскому он писал: «Авачинскую губу укрепить, а без того она будет игралищем самой незначительной враждебной эскадры; там ныне уже были два английских военных судна в одно время; на них было более 200 человек экипажа шлюп и шхуна, путешествующие под видом отыскания Франклина … …Я много видел портов в России и Европе, но ничего подобного Авачинской губе не встречал; Англии стоит сделать умышленно двухнедельный разрыв с Россиею, чтобы завладеть ею и потом заключить мир, но Авачинской губы она нам не отдаст». Налицо, как мы видим, имело место совершенное непонимание противоположных мотивов и целей в регионе что с одной, что с другой стороны. Англичане, высаживая десант в Петропавловске, думали, что спасают Ванкувер. Русские были уверены, что те хотят захватить корабельную стоянку в Авачинской губе. Никому не нужная война Примечательно, что во всех странах-участницах Крымская война называется по-разному. К слову, такое же название наряду с «Турецкой войной» конфликт называли и в России, пока в начале XX века не было принято общеупотребительное обозначение «Крымская война». Оборона Петропавловска, 1854 год Формально Франция и Великобритания объявили России войну в конце марта 1854 года. Но чтобы понять мотивы сторон и причины этой войны, следует отлистать календарь назад, во второе десятилетие XIX века. На Венском конгрессе Россия, Австрия и Пруссия образовали мощный европейский блок, став гарантами консервации существующего положения дел в Европе. Главной своей задачей они видели реставрацию на троне Франции Бурбонского дома. Однако, несмотря на такое серьезное лобби, Бурбоны не продержались у власти и 15 лет, их свергли во время Июльской революции 1830 года. В результате же революции 1848 года к власти вообще пришел племянник Бонапарта — Луи-Наполеон, который стал именоваться императором Наполеоном III. Британия в это время фактически не имела территориальных или военных претензий к европейским странам. Ее внимание было направлено на другие континенты и на расширение своей колониальной империи. Неофициальное британское экономическое влияние, поддержанное ее флотом, распространялось на Латинскую Америку и Португалию, расширялось в Китае и Индии. Англия воспринимала Россию таким же колониальным захватчиком, каким была и сама. Просто если во главе английского колониализма шли деньги и товары, то во главе русского, с точки зрения англичан, — пехота и кавалерия. Владения и сферы влияния России сильно расширились со времен окончания Наполеоновских войн. Также Россия нацеливалась на раздел Турции и отторжение у нее Балкан, где имела большое влияние, и зоны проливов Босфор и Дарданеллы.

В ряде глав последующего содержания настоящей книги нам придется рассмотреть морские войны России, начиная с Крымской кампании и до Мировой войны включительно. Эти войны находятся в преемственной связи между собой, будучи объединены общим историческим процессом, направлявшим русскую политику в течение всего периода. Но нас не должен удивлять обычно неудачный исход их. В перспективе широкого обзора ясно видна одна из основных тому причин - катастрофическое несоответствие политики и стратегии, характерная черта правительства, внутренне несостоятельного в деле управления государством вообще. Для морской истории России начало и середина XIX века составили знаменательную дату. Именно в этот период были вновь определены морские проблемы ее, решение которых составило содержание последующей русской морской политики, приведшей к кампаниям 1853-55 гг. Конечно, перечисленные войны не явились следствием исключительно морской политики России; причины, их вызвавшие, относятся к разнообразным побуждениям, обусловившим их происхождение и историческую неизбежность; но цели, которые в этих войнах преследовала Россия были неизменно связаны с морем. Сказанное становится понятным, если сопоставить, с одной стороны, значение, которое имело море и морские пути сообщения в общем процессе экономического развития государств, а с другой - характерное для России расположение морей по окраинам ее обширной территории, раскинувшейся на огромном пространстве Европейско-Азиатского материка. Направление на Тихий океан, или на Балтийское море, на Черное, на Каспий, или на Белое море, указывало путь к возможным политическим, экономическим и стратегическим устремлениям. Развитие промышленности и характерные для начала XIX века условия, о которых было сказано в предыдущей главе, сообщили и русской внешней политике наступательный импульс в сторону поисков внешних рынков, упрочения своего положения на морях, обеспечения как политического, так и стратегического выхода к мировому океану. Соответственно этому получили свое новое политическое содержание проблемы внешней политики России, и географически и экономически связанные с направлением на то или другое море ее. Тихоокеанская проблема Проблема выхода к Тихому океану пока была чужда той остроты, которую она приобрела в последующем, к концу XIX, началу XX столетия. Дальний Восток являлся окраиной малоисследованной, экономическое значение которой для России еще оставалось незначительным. Отделенный тысячами верст, при отсутствии хороших дорог, Дальний Восток не мог привлекать к себе промышленников, не сулил барышей и купцам, удовлетворявшимся торговлей чаем через сухопутную границу с Китаем. Движение России в середине XIX века к Тихому океану, закончившееся присоединением Приморской области и обширной длины побережья, не было сопряжено с борьбой, не явилось результатом настойчивых домогательств России. Она шла сюда так же, как и со времен Ермака, шла потому, что с этой стороны не встречала никакого сопротивления, брала столько - сколько могла захватить, и лишь потом возникал вопрос об экономической эксплуатации и политическом обеспечении захваченного. По Амуру дошли до океана, а затем до границ с Кореей, по морю - до северного побережья Америки. Петербург мало интересовался Тихим океаном, по крайней мере, в первой половине XIX столетия. Образованная местными промышленниками и субсидированная правительством т. Русско-Американская компания без труда получила монопольные права на использование морских богатств и морской торговли края. Ценнейшую область, колонизированную компанией - Аляску, - в 1867 году русское правительство продало за ничтожную сумму 7200000 долларов С. Русское движение на восток пока не встречается с сильным противодействием европейских держав. Последние проникали сюда с юга, со стороны Индийского и Атлантического океанов, и лишь позже завязались здесь узлы капиталистических противоречий. Китай - еще пассивен. Япония - только начинает пробуждаться, постепенно завязывая сношения с европейцами русские были первыми, начавшими дипломатические сношения с Японией. Балтийская проблема Балтийская проблема, в первой своей стадии решенная Петром Великим, выведшим Россию к берегам этого моря, и его преемниками, распространившими владения ее почти на все восточное побережье Балтики, требовала завершения в виде прочного политического и стратегического обеспечения со стороны океана. В конъюнктуре начала и середины XIX столетия Балтика была русским морем, Русский флот здесь господствовал, Россия была самой могущественной державой среди других, берега которых омывались ее водами. Агрессивные стремления России в Балтийском море в целях экономических, то есть приобретения рынков для сбыта ее нарождавшейся промышленности, встречали для того неблагоприятную обстановку. В его бассейне она граничила с государствами, уступающими в количестве вооруженных сил, но промышленно более развитыми, нежели она. Лишь русское сырье лес, лен, пенька и отчасти хлеб экспортировались через Балтику. Но отсюда грозила опасность иностранной промышленной конкуренции. И не только последней, но и военной угрозы, так как непосредственно по ту сторону проливов господствовал английский флот, угрожая положению России на Балтийском море и делая его неустойчивым. Русская морская политика в этом направлении носила оборонительный характер, и те активные цели, которые она ставила себе в проливах, по существу являлась средством для защиты от английского наступления. В период 20-40-х годов Россия создает сильный флот на Балтийском море. Этот факт сам по себе противопоставляет ей Англию. Попытка Николая I войти в соглашение с последней по морским делам, образовать мощный морской союз, терпит фиаско. Англия видит в нарождающемся русском флоте угрозу ее морскому могуществу, а в стремлении России обеспечить выгодное для себя положение в проливах - подготовку выступления ее на океане для соревнования с ней. Это определяет ее враждебную позицию, суммирующуюся с другими противоречиями между ними, главным образом в области ближневосточной политики. С Германией и Швецией, обладавших слабыми флотами, - Россия на море пока может не считаться. Черноморско-Каспийская проблема Но если проблема Тихого океана не была еще поставлена во всей ее полноте, а Балтийская - не содержала стремления к наступлению, то направление на юг открывало обширное поприще для русского наступления. Туркестан, Персия и Турция с их неразвитой промышленностью и первобытной культурой являлись объектом, посильным для русской промышленной эксплуатации. Объемистость их рынков, непосредственное соседство с Россией, все это сулило большие перспективы русской агрессивной политике. Царствование Николая I открылось двумя войнами - Русско—Персидской 1826-28 гг. Персия была открыта для русской торговли и политического влияния: Каспийское море было объявлено всецело русским внутренним морем и этот путь остался прочно в руках России. В Турции русские товары были освобождены от внутренних пошлин, что открывало русским купцам и промышленникам преимущественные перед другими льготы. Но экономическим наступлением задачи политики России на данном направлении не исчерпывались. Средоточием этих интересов, не только русских, но английских, французских и австрийских в то время Германия не выступала активно в ближневосточном вопросе была сама Турция, внутреннее и политическое положение которой давало основание европейской дипломатии рассматривать ее, как умирающее государство. Возникал вопрос о дележе турецкого наследства, вопрос, с которым у России были связаны надежды на захват Босфора и Дарданелл. Значение этих проливов для России было исключительным. Занятие их в корне решало бы вопрос об обеспечении со стороны моря южного побережья, делало бы Черное море русским озером. Но вопрос шел не только об обеспечении безопасности владений России. В противоположность Балтийской проблеме, русская политика здесь имела активное, наступательное устремление. Это был вопрос о закреплении экономического подчинения Ближнего Востока, о распространении русского влияния на подступ из Европы к материку Азии, о выходе России на Средиземное море. Она уже занимала господствующее положение в Турции, султан уже находился под ее влиянием. Турция не имела ни достаточных военных сил, чтобы сопротивляться требованиям России, ни политического авторитета, чтобы противостоять ей. Политика России, как в самой Турции, так и на Ближнем Востоке вообще, встречала противодействие со стороны государств Европы, и Англии прежде всего. Именно здесь, на проливах, в Малой Азии, в Персии и Туркестане лежали основные причины русско-английского антагонизма, который красной чертой тянется в течение всего периода, с начала XIX века. Англия не могла допустить утверждения России в Турции, не желая выпускать из рук естественных богатств и рынков Малой Азии и Персии, опасаясь продвижения русских войск в направлении Индии, к рубежам которых они систематически, в ряде последующих войн, приближались. Это сложное политическое содержание Черноморской проблемы, с которой тесно переплетается ближневосточный вопрос вообще, фактически явилось основным стержнем русской внешней политики до последнего времени. Пути ее, как бы далеко они ни распространялись, всегда имеют явную связь с ближневосточным вопросом. Даже тогда, когда позже Россия бросилась в авантюру Дальнего Востока, этот вопрос не снимался с очереди и оказывал свое давление на ход событий. Таково, в общих чертах, содержание морских проблем России, как они рисовались для середины XIX века. Из них проблема Черного моря была поставлена па очередь ходом истории приведя к Крымской войне 1853-55 гг.. Причины Крымской войны. Политическая обстановка перед войной. К 40-м годам отношения России и Англии обострились. К вышеуказанным противоречиям их интересов надо прибавить настойчиво проводимую Россией политику промышленного протекционизма, распространившегося не только на ее территорию, но и на области, находящиеся под ее влиянием. Это привело к решительному сокращению английского ввоза в Россию. Русско-английская торговля начала неизменно падать, Англия теряла русский рынок. Конфликт России с Англией на почве столкновения их империалистической и экономической политики составил подлинный фон политической конъюнктуры перед Крымской войной. Хотя Турция и была наиболее заинтересованным лицом, но по существу она явилась лишь средством в руках Англии, использовавшей создавшееся положение для борьбы с Россией. Когда Россия предприняла новые шаги для дальнейшего углубления своего влияния в Турции, то она встретила противодействие не только с ее стороны, но и со стороны Англии, а за ней Франции, Сардинии и Австрии. Отношения Англии и Франции в тот момент носили, несмотря на конкуренцию в области промышленности, вполне примирительный характер. Примиряющим обстоятельством было то, что французский капитал сотрудничал с английским. Дальнейшему их примирению содействовала английская политика в поисках союзника для борьбы с Россией. Мотивом, послужившим к занятию Францией враждебной позиции в отношении России, было противодействие последней развитию французских интересов в Малой Азии. Большую роль сыграла и личная политика Николая I, политика постоянного вмешательства во французские дела не только внешние, но и внутренние. Стоя на страже идей крайнего абсолютизма, Николай I лично питал к Франции враждебные чувства, что находило выражение в политике и, в частности, в его отношениях к Наполеону III, императору французов. Англия и Франция стали явно на сторону Турции, в последствии к ним примкнула, под их давлением, и Сардиния. Русская политика базировалась на союз России с Австрией и Пруссией. Николай I верил в незыблемость этого союза даже тогда, когда обнаружились все признаки не только ослабления союзных связей, но и распада союза вообще. Распространение русского влияния на Балканах, в частности на придунайские области, шло в ущерб австрийским интересам. В особенности возбуждало против России стремление последней к утверждению в устье Дуная. Крупную роль в охлаждении симпатий к России играло давление Николая I на внутреннюю политику Австрии, - всегда в духе борьбы с либерально-буржуазными элементами, составляющими наиболее влиятельный ее класс в то время. Французский капитал, обосновавшийся в ряде австрийских предприятий, содействовал этой розни, что, в конечном счете, привело к занятию Австрией враждебной позиции к России. Так же обманчивы были надежды Николая I на Пруссию. Эта последняя имела полное основание считать политику Николая I противодействующей процессу объединения Германии, для которого почва исторически была подготовлена, и к чему вела политика Пруссии. Пруссия не имела причин из-за платонических симпатий к России причем эти симпатии были весьма скомпрометированы постоянным вмешательством Николая I в ее внутренние дела рисковать столкновением с Европой. Пруссии с Россией было не по пути. Она была занята своими делами, далекими от интересов России на Ближнем Востоке. Таким образом политическая обстановка перед войной складывалась весьма грозной для России. Уже были налицо предпосылки к образованию против нее коалиции Англии, Франции, Турции и Италии при угрожающей позиции Австрии и, по существу, неприязненном нейтралитете Пруссии. Но эта конъюнктура не сразу выяснилась для русского правительства. В 1853 году оно предъявило Турции в ультимативной форме ряд требований, среди которых важнейшим было требование предоставления России права политического покровительства турецким подданным православного вероисповедания. Таковых среди коренного турецкого населения насчитывалось до 9 миллионов. Это было уже фактическим нарушением суверенитета Турции. Русское чрезвычайное посольство, с Меньшиковым во главе встретило со стороны Турции, поддержанной Англией, категорический отказ подчиниться требованиям России, что и послужило затем поводом к войне. Война была начата между Россией и Турцией. Несколько спустя, на стороне последней выступила Англия и организованная ею коалиция. Россия была противопоставлена всей Европе, не имея ни одного союзника, что явилось результатом ее внешней политики в течение ряда лет, предшествовавших войне. Самый характер этой политики неизменно влек к вооруженному столкновению. Подготовка к войне должна была сопутствовать политическим домогательствам России. Создание сильной армии, и в особенности флота, являлось необходимым для нее условием. В какой же мере состояние русских вооруженных сил отвечало этому требованию? Состояние русского флота перед Крымской войной Русский флот в царствование Александра I был приведен к ничтожеству. Новых кораблей не строили, старые - сгнивали в гаванях, личный состав разлагался бездействием. В морском ведомстве господствовало запустение. Один из современников в таких выражениях рисует состояние русского Балтийского флота к концу Александровского царствования Кладо. История В. Если гнилые, худо и бедно вооруженные и еще хуже и беднее того снабженные корабли... Николая I в короткое время восстановил флот. Он собрал оставшиеся кадры личною состава, техническое же оборудование парусных кораблей не встречало особых затруднений для России, богатой лесами и пенькой. Уже в 30-х годах флот достиг настолько крупной величины, что вызывал справедливые опасения Англии. Боевая его подготовка, снабжение и оборудование были на высоте требований парусного дела. Однако затем внимание к флоту ослабело, хотя морская политика России не меняла своего темпа. Еще более тягостно для парусного русского флота, в смысле обесценения его боевого значения, сказался переворот в военно—морской технике с введением парового двигателя. Технически и промышленно отсталая, бедная финансовыми ресурсами, Россия ставилась в этом отношении в невыгодное положение сравнительно с ее морскими конкурентами, Англией и Францией прежде всего. Русский флот начал технически отставать, причем это отставание осознавалось немногими. Во флоте и в правительстве, оценивавшем его мощь, господствовал пренебрежительный взгляд на новые технические усовершенствования. Их не понимали и недооценивали, считая, как и 20 лет назад, что парусный корабль сохранил свое боевое значение. Но не только в материальном отношении флот отставал от современности. Уродливый уклон, характерный для Николаевского царствования в деле военной подготовки, когда все сводилось к смотровой, показной тенденции, глубоко и пагубно отразился на боеспособности русских вооруженных сил, в том числе и флота. Ко времени Крымской войны русские морские силы состояли из двух флотов - Черноморского и Балтийского и отдельных, незначительного состава флотилий - Камчатской, Каспийской Аральской и Беломорской. Русским Черноморскому и Балтийскому флотам не только в рассматриваемую эпоху, но и в последующий период не может быть дано общей характеристики, хотя они и управлялись из одного центра, жили по одним и тем же законам. Оторванность этих морей друг от друга, своеобразные географические и климатические условия, различная стратегическая и политическая обстановка того и другого моря, особый характер деятельности, послужили причиной того, что пути развития этих флотов не шли параллельно, и каждый из них являл характерные, резко их отличавшие, черты. Балтийский флот руководился непосредственно из Петербурга. Он чутко воспринимал тенденции, исходившие из правительственных кругов. Та самая смотровая тенденция, когда служба сводилась к показной стороне, а все внимание обращалось на внешнюю муштровку, не вникая в существо дела, на Балтийском флоте нашла себе потное отражение. Его парусные суда великолепно производили рейдовые ученья, устанавливая рекордные сроки "смены марселей", "спуска брам-стенег", и, с внешней стороны, были безупречны. Но не таков был флот в его действительном, боевом, отношении. Флот мало плавал, короткую летнюю кампанию он проводил преимущественно на рейде Кронштадта, большую часть года стоял в гавани. В морском отношении личный состав оставался неопытным и малоподготовленным. Офицеры не отвечали своему назначению и, не имея практики командования, оставались необученными. К этому следует прибавить мертвящее влияние Николаевского режима, убивавшего всякое проявление личности в военном аппарате, стремящегося механизировать личный состав. Оперативная мысль была подавлена этим режимом, инициатива - ценнейшее боевое качество на войне - погашена в корне. Военно-морское искусство, в основе своей имеющее творческий порыв, не могло найти здесь благоприятной для себя обстановки. Война на Балтийском море, о которой ниже речь, дала широкую и убедительную иллюстрацию оперативного убожества, которое было подготовлено рядом предыдущих лет. Совершенно другую картину представляет состояние Черноморского флота перед Крымской войной. Удаленный от Петербурга и, в силу этого, значительно менее подверженный разлагающему влиянию бюрократического режима и смотровых тенденций, Черноморский флот много плавал, причем плавание это не было только учебно-мирного порядка, но сопровождалось боевой службой. Блокада абхазского побережья в течение многих месяцев, боевые стычки в прибрежной полосе, сотрудничество с армией, действовавшей на Кавказе, определяли совершенно иной характер подготовки Черноморского флота. Крупнейшее значение при этом имело и то обстоятельство, что Черноморский флот под руководством его талантливого командира адмирала М. Лазарева умершего за несколько лет до войны, но оставившего после себя хорошую "школу" готовился к определенной операции - занятию Босфора. Наличие вполне четкой цели определяло планомерность подготовки.

С очищением моря ото льда, сильный англо-французский флот 11 винтовых и 15 парусных линейных кораблей, 32 пароходо-фрегата и 7 парусных фрегатов под командованием вице-адмирала Ч. Нейпира и вице-адмирала А. Парсеваля-Дешена вошёл в Балтику и блокировал русский Балтийский флот 26 парусных линейных кораблей, 9 пароходо-фрегатов и 9 парусных фрегатов в Кронштадте и Свеаборге. Не решившись атаковать эти базы из-за русских минных заграждений, союзники начали блокаду побережья и бомбардировали ряд населённых пунктов в Финляндии. Попытки других десантов в Экенесе, Ганге, Гамлакарлебю и Або окончились неудачей. Осенью 1854 года союзные эскадры покинули Балтийское море. На Белом море действия союзной эскадры капитана Оманея ограничились захватом мелких купеческих судов, грабежом прибрежных жителей, двукратной бомбардировкой Соловецкого монастыря [56] Были попытки предпринятия десанта, однако от них отказались. Во время бомбардировки города Колы неприятельским огнем сожжено около 110 домов, 2 церкви, магазины. Завойко 18—24 августа 30 августа — 5 сентября 1854 года отразил нападение англо-французской эскадры, разбив высаженный ею десант см. Петропавловская оборона. Дипломатические усилия В 1854 году в Вене при посредничестве Австрии велись дипломатические переговоры между воюющими сторонами. Англия и Франция в качестве условий мира потребовали запрета для России держать военный флот на Чёрном море , отказа России от протектората над Молдавией и Валахией и от притязаний на покровительство православным подданным султана, а также «свободы плавания» по Дунаю то есть лишения России доступа к его устьям. Согласно плану Пальмерстона , Сардинии за участие в коалиции должны были достаться Венеция и Ломбардия, отобранные у Австрии. После войны Франция заключила c Сардинией договор, в котором уже официально взяла на себя соответствующие обязательства которые, впрочем, так и не были выполнены. Кампания 1855 18 февраля 2 марта 1855 года российский император Николай I скоропостижно скончался [58]. Российский престол унаследовал его сын, Александр II. Крым и осада Севастополя 5 17 февраля русские войска предпринимают неудавшуюся попытку освобождения Евпатории. Штурм Малахова кургана французскими зуавами 28 марта 9 апреля была предпринята вторая бомбардировка Севастополя. Потери русских войск составляли 900—1000 человек в день. Огонь неприятеля с 21 августа по 3 сентября был слабее, но всё равно выводил ежедневно из строя по 500—700 человек. Карикатура в лондонском журнале «Панч», 29 сентября 1855. Два солдата союзников смотрят на убегающего двуглавого орла. Подпись под рисунком гласит: «Он получил жестокий удар! Преследуй его! С этой целью сильный союзный флот 2 14 октября подошёл к Кинбурну и после двухдневной бомбардировки принудил его к сдаче. Для бомбардировки Кинбурна французами, впервые в мировой практике, были применены бронированные плавучие платформы, оказавшиеся практически неуязвимыми для огня русской крепостной артиллерии. Оставив в Кинбурне войска Базена и небольшую эскадру, англичане и французы отплыли к Севастополю, около которого стали устраиваться для предстоявшей зимовки. Другие театры военных действий Для действий на Балтийском море в 1855 году союзники снарядили 67 судов; флот этот в середине мая появился перед Кронштадтом , надеясь выманить в море стоявший там русский флот. Не дождавшись этого и убедившись, что укрепления Кронштадта усилены и во многих местах заложены подводные мины, неприятель ограничился набегами лёгких судов на разные места финского прибрежья. На Кавказе крупной победой России в 1855 году стало взятие Карса. Дипломатические усилия После падения Севастополя в коалиции появились разногласия. Пальмерстон хотел продолжать войну, Наполеон III — нет. Французский император начал тайные сепаратные переговоры с Россией. Тем временем, о своей готовности присоединиться к союзникам заявила Австрия. В середине декабря она предъявила России ультиматум: 1 замена русского протектората над Валахией и Сербией протекторатом всех великих держав; 2 установление свободы плавания в устьях Дуная; 3 недопущение прохода чьих-либо эскадр через Дарданеллы и Босфор в Чёрное море, воспрещение России и Турции держать на Чёрном море военный флот и иметь на берегах этого моря арсеналы и военные укрепления; 4 отказ России от покровительства православным подданным султана; 5 уступка Россией в пользу Молдавии участка Бессарабии, прилегающего к Дунаю. Вечером 20 декабря 1855 г. Было решено предложить Австрии опустить 5-й пункт. Австрия это предложение отвергла. Тогда Александр II созвал 15 января 1856 года вторичное совещание. Собрание единогласно решило принять ультиматум в качестве предварительных условий мира. Итоги войны 13 25 февраля 1856 начался Парижский конгресс , а 18 30 марта был подписан мирный договор.

Горячая Крымская война: как враги воевали против нас?

В России для «малой войны» успешно использовались иррегулярные казачьи и национальные формирования (в том числе и крымско-татарские). Даже если противник и попадет по, например Крымскому Мосту, то эти повреждения устранимы в кратчайшие сроки. До сих пор считается, что Россия потерпела поражение в Крымской войне, в ходе которой она с 1853 по 1856 год противостояла коалиции из Английской, Французской, Турецкой империй и королевства Сардинии по следующим основным причинам. Крымская война 1853–1856 годов глазами противников России и граждан нейтральных государств. апрель 1854) – русско-турецкая кампания, второй (апрель 1854-февраль 1856) – борьба России против европейской коалиции и Турции. Пусть в войну на стороне коалиции Франц-Иосиф не вступил, но открыто предъявил ультиматум России, угрожая ударить в тыл нашим частям на Балканах.

Крымская война 1853-1856 гг. Карта, история, итоги

Российские потери Дымарский слегка преуменьшил, хотя для либералов характерно как раз обратное. Он не учёл свыше 5 тысяч умерших в плену. Зато количество жертв со стороны её противников он урезал капитально, именно почти в 5 раз.

Их тактика предполагала ближний штыковой бой с противником. Их штыковой энтузиазм весьма поражал британскую пехоту, которая считала себя непревзойдённой в таком ведении боевых действий.

Но раз от разу, от стычки к стычке решительность и инициатива роковым образом испарялась… Снова и снова русские не просто получали отпор, но разбивались вдребезги и просто сметались огнём — В. Обладая численным превосходством, русские должны были победить, но блестящее командование младших офицеров и боевой дух, мужество и твёрдость каждого воина-британца по иному решили исход событий» 20. Французская армия, сформированная на основе всеобщей воинской повинности, с хорошо образованным офицерским корпусом, считалась в то время лучшей в Европе и мире. Уставная тактика формально повторяла наполеоновские образцы, предписывая атаки холодным оружием сомкнутыми колоннами в сопровождении рассыпного строя егерей.

Ещё по французскому уставу 1867 г. Сближаясь с противником, батальон развёртывал линии и вёл залповый огонь; для штыкового удара батальон снова собирался в ротные колонны. У линейной пехоты были гладкоствольные ружья, хотя были и батальоны с нарезным оружием. Колониальная война в Алжире приучила к маневренным развёрнутым линиям.

Пехота приспособилась наступать по пересечённой местности густыми цепями и беглым шагом до 12 км в час , метко стрелять на большие расстояния и отступать «перекатом». Стремительные атаки «пантер»-стрелков могли сменяться стойкой обороной. У колониальных частей зуавов , набиравшихся из парижской черни «шакалов» не было стандартов: «У французов нет боевых порядков, определённых уставом, как у нас, — они строят свои войска, применяясь к местности, тем порядком, какой их начальникам кажется лучшим при занятой позиции. Это правило должно развивать воинские и мыслительные способности офицеров, побуждая их напрягать все нравственные силы для изобретения положения, которое обеспечило им перевес» 21.

Достойным ответом французским колониальным войскам были бы кавказские полки, но те были скованы войной с горцами. Пластунов с Кавказа было мало. Рутинность английского командования была не меньше русской: оно придерживалось неповоротливой линейной тактики XVIII в. Бой вёлся с учётом отражения атак издали винтовками Минье, заряжавшимися также быстро, как гладкоствольные ружья.

Полки не были сплошь штуцерными. Начальник перед предполагаемой встречей неприятеля или перед наступлением на поле, выезжает вперёд под прикрытием стрелков, если возможно, производит рекогносцировку местности и определяет, что делать и куда идти какой части его войска». Армия набиралась наймом из «вербованного сброда» А. Жомини , что затрудняло её пополнение в 1854-56 гг.

В кастовый офицерский корпус аристократы поступали, покупая патенты и используя связи для продвижения по службе. Купившиепатенты офицеры плохо разбирались в военном деле, плохо командовали, не заботились о солдатах, но храбро водили их в бой. Инициатива солдат подавлялась так же, как в Русской армии. Клейма-рубцы на их спинах от «плетки девятихвостки» оставались на всю жизнь.

Раглан писал, что его армия пригодна для колониальной службы, но не для полевых боёв 23. Вместе с тем командный состав отличался упорством и неукоснительным внедрением жёсткой дисциплины. Энгельс редко отступала и никогда не терпела полного поражения. Английские канониры стреляли не метко.

Французские и английские офицеры, как и русские, тоже возглавляли свои части в атаках и часто гибли. Турция после реформ танзимата и при поддержке Запада была уже не столь бессильным противником, как в 1828-29 гг. Выросло количество регулярного войска низама , численность иррегулярных войск была огромной — 70-100 тыс. Однако боеспособность турецких войск уступала французским и английским и в крымских боевых операциях они, как правило, держались в резерве.

Офицерский корпус России В сравнении с «екатерининскими орлами» и героями 1812 г. Испарялся престиж военной службы и государственного патриотизма. Большинство бригадных и дивизионных генералов выслужились на плац-парадах и смотрах. В 1841 г.

Третье отделение отмечало разложение державного духа: «В массе офицеров заметно какое-то уныние, какая-то неохота к делу. Общая страсть критиковать все меры и общая мода жаловаться на тяжесть службы, на дурное обхождение и на излишнюю строгость. Нет прежней беспечности, весёлости, удальства, сопряжённого с воинским званием» 24. Боевой дух держался на национальном характере и долге: «… Из 10 наших офицеров разве только один, много двое, идут на предстоящую войну с радостью, с поэтическим увлечением.

Значительная же часть офицеров не стесняется вслух выражать своё неудовольствие. Что нам за других-то лбы подставлять? Главное в полководце — «отвага и умение рисковать» К. Клаузевиц , однако более грамотные, чем сподвижники Петра Великого, П.

Румянцева и А. Суворова, военачальники николаевской империи, растеряли эти качества. Имевший добротное военное образование, но не считавший себяполководцем, а только «дивизионным генералом», «верховный главнокомандующий» — Николай I , как и все, смотрел назад, на победную войну с Бонапартом. Те, кто был рядом с ним, отмечали, что к середине XIX в.

При вводе русских войск в Дунайские княжества император считался с вероятностью их «обратного движения» 26. Он полагал, что утрата Крыма станет опаснее, чем потеря Польши, и что вытеснение из северного Причерноморья приведет к спаду влияния на Кавказе. Он пытался превратить Крымскую войну в новую Отечественную: «мы те же русские, что и в 1812 г. Владыка России мог давать дельные советы по фортификации Севастополя и понимал недостатки плотного строя.

Вместе с тем самодержец недоучитывал военную науку и поверх всего ставил дисциплину и строевые смотры. Он не верил, что после разгрома в 1815 г. Царь не мог вливать духовную силу в военных, как Пётр Великий, А. Суворов и М.

Он не сознавал, что многие государственники и генералы лишились «крыльев победы» за время его царствования. Паскевич 1782-1856 , «кар которого боялись все военачальники» А. Зайончковский не был в Крыму, но оказывал сильнейшее влияние на общую стратегию. К этому времени он одряхлел, лишился прежней отваги и, тем не менее, считал себя не только знатоком военного дела, но и символом русских побед.

Как дивизионный командир сражался под Салтановкой, Смоленском, Бородино, Малоярославцем и Вязьмой 1812 , под Дрезденом, Лейпцигом, и Парижем 1813-14 , громил вчетверо превосходящие силы персов под Елизаветполем 1826 , взял Ереван, Тебриз и в 1828 г. Благодаря боеспособности кавказских войск, пройдя Закавказье от Карса и Ардагана до Баязета и Эрзерума, Паскевич получил чин генерал-фельдмаршала 1829. На пятом десятке лет, начиная с Польской войны 1831 г. Воевать за Дунаем он не считал возможным.

Главным виновником неудач в Крыму современники сделали правнука сподвижника Петра Великого — Александра Сергеевича Меншикова 1787-1869. Этот эрудит, следивший за научными новинками, аристократ и полиглот с библиотекой в 30 тыс. За взятие Парижа он был награждён золотой шпагой «За храбрость». Отличная память, блестящее образование и «вольнодумство» делали его ценным помощником в глазах Александра I.

В 1816 г. Теоретически ознакомившись с морским делом, был назначен в 1827 г. В 1828 г. Георгия 3 ст.

С тем же десантом Меншиков возглавил осаду Варны, но был тяжело ранен ядром в обе ноги. В 1830 г. Второе лицо в империи, новый «полудержавный властелин», став хозяином морского ведомства, деятельно занимался административными делами. Винтовыми кораблями «светлейший» пренебрегал и недооценивал роль флота для России.

Князь отличался высокой работоспособностью, аккуратностью, неподкупностью и бескорыстием. Ошибкой Николая I было назначение главнокомандующим сухопутными и морскими силами в Крыму дилетанта в морском деле, человека без сердца полководца, нелюдимого, неспособного управлять массами войск и «конфузившегося» своего дребезжащего голоса. В севастопольскую страду светлейший не считал необходимым подтверждать свою храбрость посещением бастионов. Многие обвиняли князя в атеизме 29 и, скорее всего, это была правда.

Беспощадно-злые остроты, которыми второй человек империи исхлестал не только чиновный аппарат и военное дворянство, но и верхушку аристократии, не вписывались в рамки христианской этики. За несколько десятков лет знатный сановник обрёл неисчислимых врагов, которые превратили его в козла отпущения. В мемуарной литературе он подвергся уничтожающей критике и изображался исключительно с черной стороны. Разнобой оценок пришёлся на второго главнокомандующего в Крыму князя Михаила Дмитриевича Горчакова 1793-1861.

Это «истинно русское сердце» воевало в Персии, участвовало в сражениях при Бородине, Люцене, Бауцене, Дрездене и Лейпциге. В 1817 г. Горчаков был переведён полковником в Генеральный штаб. Во время русско-турецкой войны 1828-29 гг.

В Польскую войну 1830-31 гг. О состоянии его души в 1854 г. Образованный, бескорыстный и умный, не терпевший сплетен и лжи, Горчаков страдал рассеянностью и часто менял решения. Князь, как и Меншиков, не обладал командным голосом.

Здороваясь с солдатами заезжал, бывало, с задней шеренги. Но в огне боя «солдатская храбрая душа» распоряжался трезво и ясно. Посылая подкрепления в Крым без санкции свыше, он проявлял гражданское мужество. Несправедлив отзыв, что, попав под сапог Паскевича начальником его штаба на 22 года, он «вышел из-под него в виде выжатого лимона».

Горчаков жалел солдат и те любили «лучшего на свете интенданта». С рыцарским презрением к смерти, «не слыша ни свиста, ни грохота, спокойно гулял под пулями, как по бульвару» 30. И Меншиков и Горчаков отличались безусловной храбростью, беспримерной честностью и неподкупностью. Морское командование сильно отличалось в лучшую сторону от сухопутного.

Долг и верность Отечеству поднимали моряков к вершинам геройства — перед Синопским боем все офицеры по приказу П. Нахимова надели парадные мундиры и ордена. Разгром в Синопе турецкой эскадры, отправлявшейся на помощь кавказским горцам, произошёл в присутствии в Босфоре флота союзников, которые не послали ни одного парохода, чтобы предупредить нападение П. Досада из-забездеятельности исторгла возмущение и врыв ненависти в Европе к русским за «бесчеловечную дикую бойню вандалов», за «беспримерную в истории резню слабого сильнейшим» за «отвратительное преступление» 31.

Европейская пропаганда кричала, что казаки станут вершителями судеб мира. Однако под рубрику «вероломного русского зверства» блестящая победа Нахимова никак не подходит, даже с учётом перевеса русских 720 орудий в том числе 72 бомбических против 427 турецких. Сражения под Чесмой, Абукиром, Трафальгаром и Наварином одерживались подобными же сокрушительными ударами. Турецкие военно-морские силы не были ничтожны.

Синопская победа сделала беззащитным Стамбул и отсекла связь и подвоз припасов из османской столицы к терявшим силы туркам на Кавказе. Однако русское командование не активизировало действия на Дунае и на малоазиатском побережье. Более того, Синопская победа обернулась освобождением Черного моря от русского флота. В декабре 1853 г.

Киселёву в Париже союзники вручили ноту, а в Севастополь отправили депешу с угрозой, что их флот будет конвоировать турецкие транспорты до Батума и «не позволит показываться русскому флагу» на черноморских водах 33. Вот так с декабря 1853 г. Союзное командование за немногими исключениями командующий французским обсервационным корпусом с 1856 г. Боске 1810-1861 и дивизионный генерал с 1856 г.

Пелисье 1794-1864 было не выше русского. Командующий французской армией «бесстрашный головорез» маршал А. Основатель Иностранного легиона, командующий французской армией в Крыму Ф. Канробер 1809-1895 был плохим стратегом, боялся своего императора и был ещё более нерешителен, чем Горчаков.

Командующий английской армией лорд Ф. Раглан служивший 45 лет личным секретарём у Веллингтона был «кабинетным генералом» и плохо разбирался в стратегии. Французы называли его рохлей и разиней. Союзники проявляли осторожность в стратегии, старались не рисковать в бою, отказывались от преследования разбитого противника.

Уровень офицерского корпуса по боеспособности, профессиональной грамотности не намного превышал русский. Уход с балканского стратегического направления После ввода 21 июня 1853 г. Русские силы под общим командованием М. Горчакова разбросанные от Калафата до Галаца, придерживались тактики осторожного выжидания.

Атака на турецкие позиции 23 октября под Ольтеницей окончилась нелепым отходом по приказу генерала от инфантерии, командира IV пехотного корпуса и участника войн с Наполеоном П. Данненберга 1792-1872. Наступление на батареи противника проводилось тогда без детальной рекогносцировки только с одной стороны, без поддержки артиллерии. Этот бой был назван «украденной Данненбергом победой».

Командуя из глубокого тыла, тот не знал о переломе в пользу наступавших и пал духом при виде раненых 34. Анреп 1798-1860 , храбро прошедший с 1828 г. О прорыве за Балканы по примеру И. Дибича 1785-1831 не было и речи.

Паскевич, опасаясь континентальной войны с Францией и Англией, а также «австрийской угрозы», предлагал отсидеться за р. Каменский 1775-1811 «победным духом» взял за семь дней. Осада велась вяло, губя всю кампанию на Балканах. Первую осадную параллель Паскевич намечал в тысяче саженей от Арабского форта крепости, а не в трёхстах, как считал специалист, генерал-адъютант К.

Фельдмаршал не выделил сил для пресечения коммуникаций Силистрии с Шумлой, Варной, Туртукаем и прочими турецкими крепостями, откуда шли подкрепления. При ночном беспорядочном штурме 16 мая 1854 г. Когда форт был почти взят, неожиданно просигналили отступление. Старец-фельдмаршал пал духом.

Он не только не верил в победу, но был убеждён, что Дунайская кампания проиграна. Это гасило настроение всего офицерского корпуса. Начальник его штаба М. Горчаков, зная установку Паскевича, «пытался воевать не воюя, спешить, не двигаясь».

Зайончковский закончилось 1 июня, когда Паскевич выбрался из-под Силистрии. В тот же день Николай I санкционировал снятие осады, узнав, что 1 июля Австрия якобы готовится выступить против России. Австрийская «цыгарка испугала медведя». Против «австрийского Иуды» Ф.

Тютчев Россия не подняла ни славян, ни Венгрии. Тарле охватило даже солдат — был разбит стереотип: «русские никогда не отступают». Сент-Арно не мог поверить: «неужели прибытие союзных армий в Варну и австрийские демонстрации были достаточны для того, чтобы решить отступление русских? Вывод войск не только «поразил всех русских и покрыл их стыдом» К.

Аксаков , но впервые после 1814 г. Курляндский губернатор П. Валуев 1814-1890 в знаменитой записке «Дума русского» от 28 августа 1855 г. Зачем встретили войну без винтовых кораблей и штуцеров?

Зачем ввели горсть людей в княжества и оставили горсть людей в Крыму? Зачем заняли княжества, чтобы их очистить, перешли Дунай, чтобы из-за него вернуться, осаждали Силистрию, чтобы снять осаду? Дунайская кампания вскрыла «поголовную неспособность начальников» 37 и стала преддверием общей неудачи. В Европе стали писать о русском стратегическом и политическом проигрыше и «тупости русских генералов».

Останься русские войска в Дунайских княжествах, союзникам было бы сложно десантироваться в Крыму, а Габсбургам вмешаться в дела на Балканах. Наступление союзников в Крыму Оборонная стратегия, сконцентрировав огромные вооружённые силы вдоль западных границ России, предотвратила вступление в войну Австрии, Швеции, Пруссии и восстание в Польше, но войск в Крыму оказалось мало. В 1853 г. Паскевич, сохраняя «наступательный вид», полагал, что десанты в Крым «едва ли что сделают серьёзное».

Британский адмирал Д. Дандас такой же горячий «молитвенник», как русский генерал Д. Остен-Сакен в Крыму , отправляя к полуострову пять плохо устроенных караванов, с тревогой ожидал нападения русского парусного флота — его военные корабли сверх меры были загромождены амуницией, солдатами и орудиями 39. Союзники не знали численности русских войск в Севастополе и Крыму и тамошних дорог.

При ничтожности своей кавалерии, они серьёзно опасались русской конницы. Черноморский флот после Синопской победы был выключен из разведывательных и боевых операций, хотя после объявления войны Англией и Францией он мог бы действовать по крайней мере против судов, делавших промеры у крымских берегов. В Севастополе прозевали выход «великой армады» из Варны и не атаковали тихоходный транспорт на подходе к Евпатории. Хотя газеты Европы писали о будущей «крымской экспедиции», теоретики академии Генерального штаба в Петербурге считали высадку целой армии абсурдом и не представляли, как можно собрать флот для огромной массы войск против могущественной России.

Сложнейшая переброска людей и грузов за тысячи километров от средиземноморских баз на парусных большей частью транспортниках нанятых из всех портов Европы и даже США до Варны и Крыма стала неожиданностью для русского командования, помнившего о неудаче форсирования Ла-Манша Наполеоном, но проигнорировавшего французский десант в 37612 чел. С начала войны 20 октября 1853 г. Наблюдательных кордонов по побережью не выставили, разведывательным кораблям у крымского побережья не чинилось препятствий. Возможно, это объяснялось бездействием союзников с весны 1854 г.

Вопреки наказу императора встретить противника при высадке, или отступя от берега, Меншиков, писавший с февраля 1854 г. Трудно было представить, что союзники, упустив весну и лето, отважатся на вторжение в преддверии осени и зимы 40. Командующий писал Паскевичу 30 мая 1854 г. Английские военные корабли большой дугой окружили место причала у Евпатории и выгрузка войск, артиллерии и боеприпасов «великой армады» прошла беспрепятственно, как и на Аландских островах в августе 1854 г.

Указывается, что отпора не дали из-за предполагавшегося огня артиллерии с моря. Однако при плохой погоде и волнении шестидневная «сумасбродная высадка» Н. Милошевич «спасителей цивилизации» не могла сопровождаться метким огнём с кораблей. Имея 3600 кавалеристов и полевые пушки, князь мог бы, используя темное время суток, хотя бы обозначить противодействие.

Он мог бы вспомнить, что 1 октября 1787 г. Суворов, потеряв всего 450 чел. Камчатский военный губернатор и командир Петропавловского порта генерал-майор В. Завойко, приказав «прогонять неприятеля штыками и драться до последней капли крови… как следует русским воинам», 24 августа 1854 г.

Под Одессой четыре 24-х фунтовые пушки батареи прапорщика Щёголева 6 часов отбивались от пяти пароходов, имевших в общей сложности 86 пушек. В июле и мае 1855 г. Таганрог тоже отбил десанты. Знал ли светлейший князь о том, что его лихой прадед во время «русского похода» Карла XII всё время тревожил шведов ударами с флангов и тыла, не известно, но он никак не беспокоил союзников на марше от Евпатории до Севастополя.

Не атаковал Меншиков и в ночь перед сражением на р. Альме, чего особенно опасался противник. Задержать неприятеля на пути к русской морской базе Меншиков решил на склоне над рекой Альмой — лучшей позиции западного побережья. К 2 сентября там собралось 33600 чел.

Вступая в сражение против превосходящих сил, Пётр Великий выводил целую систему полевых укреплений. Меншиков же отсыпал всего два земляных вала для двух батарей, чтобы обстреливать брод и мост на р. Князь не считал нужным делать укрытия для солдат, которые «должны побеждать штыком». Из Севастополя не были подвезены дополнительно орудия и опытные артиллеристы с кораблей.

Вместо госпиталя был развёрнут перевязочный пункт, но носилок не было. Сады и деревня Бурлюк на другом берегу Альмы не были сожжены. Один из участников писал: «стали на местности как умели, дрались славно, лихо, по-русски, то есть не знали, и что защищали и куда идти вперёд и по какому пути следовать назад» 42.

Город при этом не имел укреплений со стороны суши которые были оперативно возведены , и он пережил шесть массированных бомбардировок с моря. Союзники англичане и французы рассчитывали, что город удастся взять за неделю, но героическая осада Севастополя продлилась 11 месяцев, и в результате союзникам, которые добились своего, не досталось ничего, кроме дымящихся руин, не представляющих никакой ценности.

В ходе этих событий Крымской войны русская армия несколько раз предпринимала попытки ударами с суши деблокировать осаждённый Севастополь, но ни одна из этих попыток не увенчалась успехом. По его условия на Россию был наложен запрет на владением флотом и прибрежными укреплениями в Чёрном море, просуществовавший почти полтора десятка лет. Территориальные потери. Они для России были минимальны — часть территорий пришлось уступить, но Османская империя взамен вернула крымские города, захваченные в ходе войны. Дипломатическое влияние России уменьшилось.

Наша страна лишилась права протектората над балканскими княжествами, а также права покровительства над христианами Османской империи.

Star Media 6 512 подписчиков Подписаться Осенью 1853 года началась очередная война между Россией и Османской империей. Формальный повод - требования российского государя к турецким властям прекратить гонение православных христиан на подвластных им территориях. Турки пойти на встречу отказались и тогда Николаю I ничего не оставалось, как перейти от слов к делу. Османская империя не была сильным противником.

Крымская война 1853–1856 годов и проблемы глобализации

• Столкновение с бездной /
• Крымская война: схватка четырёх империй
• Какие потери понесли противники России в Крымской войне
• «Крымская» война от Белого моря до Петропавловска-Камчатского - Православный журнал «Фома»
• КРЫМСКАЯ ВОЙНА: БЕЗ ШАНСОВ НА ПОБЕДУ

Крымская война 1853-1856 гг. Карта, история, итоги

Вход на сайт

• Сообщить об опечатке
• Крымская война 1853–1856. Большая российская энциклопедия
• Цели противников России в Крымской войне были масштабны.
• Началась Крымская война 1853–1856 гг. | Президентская библиотека имени Б.Н. Ельцина
• Загадочное поражение России в Крымской войне

Крымская (Восточная) война 1853–1856 гг.

• Повод к войне и ее начало
• Столкновение с бездной
• Урок 7: Крымская война 1853 - 1856 гг.
• ВЗГЛЯД / Две забытые победы меняют репутацию Крымской войны :: Общество
• Причины военного конфликта
• Навигация по записям

Похожие новости: