По словам священника Михаила Потокина, оказывается не только духовная помощь – богослужения, таинства – но и «человеческая»: словом, сочувствием, материальная помощь и забота, потому что «внимание к человеку немаловажно в этой ситуации». Видео проповеди протоиерея Михаила Потокина. Собрание возглавили протоиерей Михаил Потокин, председатель Епархиального отдела по социальному служению г. Москвы и помощник управляющего Юго-Западным викариатством по социальному служению иерей Димитрий Борсук. Протоиерей Михаил Потокин с матушкой.
Михаил Потокин Священник биография
Это все наша общая ответственность, это наша общая вина, но общая вина именно не в политическом, не в каком-то геополитическом, экономическом… а в первую очередь во внутреннем. Значит, мы не так жили, наша человеческая жизнь, она не туда была направлена. Поэтому мне кажется, вот такое переосмысление жизни требуется от народа и лично от каждого из нас, особенно от верующих людей, потому что верующие люди — это как кровоток такой в духовном смысле… Соль земли. Да, тут вся, весь гной может собраться, а может он весь отсюда и уйти. Поэтому верующий человек, ему хотя бы понятно, в ком беда-то. Конечно, нужно переосмыслить жизнь, которую мы вели, лично каждого из нас. Поэтому здесь, мне кажется, если и прекратятся эти трагические события, я надеюсь, что они прекратятся, то здесь, конечно, только если мы с вами решимся что-то поменять внутри. Я не говорю, что всем нужно прийти в церковь, да, иногда говорят: «вот, священники говорят: все придите в церковь, все давайте каяться, все давайте исповедоваться, все давайте вести церковную жизнь, вот тогда…» — нет, здесь что-то глубже, здесь что-то междучеловеческое. Даже о том, что мы говорим, что 600 тысяч абортов в год — это наша страна. И подумать о том, а как Бог терпит вот это хотя бы? И мы должны понять, что еще много есть вещей, если подумать внутри себя, если трезво посмотреть на то, как мы живем, мы увидим, что мы живем совершенно недостойно.
В этом смысле как раз необходимо, может быть, возвращение какое-то хотя бы не к духовной жизни, а к простым каким-то вещам: порядочность, скромность, честность, понимаете, я говорю не о духовных вещах, а о человеческих качествах, которые мы с вами уже умудрились во многом потерять. Как нынешнее время сочетается со скромностью? А ведь это добродетель, понимаете, добродетель, которую знали еще философы древние, на которой основано человеческое общество, это есть украшение человека, как говорят, а мы про это совершенно забыли. И поэтому, мне кажется, нынешние беды наши, им много есть причин, я знаю, что они тоже действуют, но мне кажется, внутренние причины именно в том, как мы живем. Отче, а вот, продолжая, может быть, и эту тему, и то, что раньше мы уже затронули. Мы часто молимся, говорим: «Да будет воля Твоя». И Спаситель говорил в Евангелии: «Не так как Я хочу но как Ты», подчеркивая, и мы, когда говорим, то мы подчеркиваем, что мы можем не понимать, сегодня об этом много сказали, и мы подчеркиваем, что не по моим желаниям, а по Твоим, Господи. Но вот в молитве «Отче наш» мы говорим не просто «Да будет воля Твоя», а: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе». Мне кажется, вот эта вторая часть, она как бы чаще забывается, мы не просто признаем, как бы отсекаем свою волю, а мы просим, чтобы на земле было также, как на небе, где абсолютное… Это ведь не просто отсечение своей воли, что-то намного более глубинное, правда? Да, конечно, это не просто пассивное какое-то отсечение, мы хотим научиться там, чтобы не просто волю нашу, чтобы Господь научил нас благой воле, вложил, как одну волю изъял и вложил другую в нас.
Да, действительно, в этом смысле я вижу, эта молитва очень глубокая. Но небесное нам как-то чуть-чуть совсем видно, а больше мы живем земным, но все равно в этой молитве есть истинная цель жизни. Ведь важно еще то, зачем мы живем, к сожалению, мы об этом редко думаем, и так бывает, что вот, знаете, бытовое… Много говорим, но редко думаем. Поэтому здесь… это молитва ежедневная, многократная и ежедневная молитва. Но просто то, что ежедневно произносится, иногда, знаете… привыкаем — и всё, мы как бы силу слова теряем. То, что вы сказали — действительно, если подумать, думаешь: а ради чего этот день прожил, что в том небесном я сделал, для чего я?.. Это все у нас как подготовка: да я готовлюсь к небесному, сейчас вот только здесь вот… Как площадку под строительство: сейчас вот выкопаем, тут вот сваи, тут вот бетончик… а строить-то некогда будет, потому что в жизни очень быстро время течет. Поэтому здесь, действительно, вот это напоминание о небесном происхождении нашем, оно удивительно. И самое главное, что Господь не желает нам другого, Он не желает, чтобы мы остались так вот на полпути, что называется, от земли на небо, вот такие, ну, малопонимающие дети. Он хочет полноты знания, а полнота знания в Небесном Царстве, как раз ангелы имеют эту полноту знания, от Бога получая ее, поэтому здесь удивительная молитва, да.
Но наверное, знаете, как, трудно так жить. Можно так рассуждать легко, если перед большим жить — очень трудно. Вы рассказывали, что когда вы приняли сначала дьяконский сан еще, вы ходили в Центр реабилитации больных церебральным параличом и там много проводили бесед. С одной стороны, мой вопрос: вот насколько удавалось какую-то надежду людям давать или, может быть, вы какую-то получали… Вы знаете, я больше получал, вы правы. Да, и что вы помните, к вопросу о памяти, вы сейчас, когда вспоминаете это, вот что в первую очередь вы вспоминаете, может, каких-то людей, может, какие-то истории… Людей. Людей, вспоминаю людей, вы знаете, и такая сила в них, что удивляешься самому себе, какой ты, потому что сравнить себя с человеком, который всю жизнь провел в коляске и который сам не может есть, понимаете… И когда видишь человеческую силу именно, не ученого, еще какую, как человек может, свойство души, и это, конечно, вызывает очень большое уважение. И эти люди меня тоже многому научили, я приходил туда уставший иногда, потому что после службы и еще что-то, какие-то послушания, и приходишь — и всегда я уходил, полный сил. Двадцать лет я к ним ходил, сейчас только в связи с пандемией… Двадцать лет? Двадцать лет, да, это большая такая жизнь. И вы знаете… но там были случаи совершенно потрясающие внутри как бы, которые, когда вспоминаешь, вот они на всю жизнь остаются с тобой, ты понимаешь, насколько сильным может быть человек, и немножко это укоряет и тебя самого.
Потому что ты видишь иногда, как ты слабо живешь, как мелко все в тебе. Конечно, такой случай, может, не представился, не знаю, или как-то… но вот я видел там людей, которые живут по-настоящему глубоко человеческими отношениями. Вы знаете, так редко бывает, это так у нас привычно встретить человека, потом проститься с ним, потому что он чем-то меня удовлетворяет, чем-то он мне не подходит, я ищу другого, сейчас это очень, знаете… И видеть людей, которые вообще лишены возможности вступить в брак, потому что они находятся под опекой и сами не могут решить этот вопрос. И вот личные отношения между ними — вот это удивительно: там, где все запрещено, там где все как бы, как Монтекки и Капулетти, когда все разделено как бы извне и уже не может быть ничего, но все равно это удивительное, потрясающее свойство человека — искать жизнь в отношениях, в отношениях с другим, не только вот жизнь для себя, не требовать себе, как инвалиду, льгот, поблажек, подарков и всего прочего, а жить для другого. И когда ты видишь это в человеке, который недвижим, который не имеет возможности те, которые имеешь ты, а у него душа-то какая живая и какая сильная душа, что она может так вот заботиться и любить другого, это удивительно. ТЕРПЕНИЕ В одном интервью вы сказали, что, когда стали священником, немножко послужили, и как-то сложновато было, и вы пришли к отцу Георгию, и говорите, что, наверное, сейчас освоюсь и станет легче… …Да, да, привыкну к любому… Вы сказали: «освоюсь», а он сказал, что «легче не станет, но привыкнешь». Просто привыкнешь, да. Не очень. Всегда себя хочешь пожалеть: ой, что-то здесь устал, заболел и так далее, но это все такая мелочность характера, это я знаю, есть такие характеры, и у меня, наверное, такой же, который любит немножко поохать там: ой, тут вот это… Все бы себя пожалеть, знаете… Я очень люблю эту фразу, прихожу домой: «Как я устал от всего…» Да, все-таки себя… …и чтобы все окружающие прониклись сочувствием… Вот это услышать где-то это эхо, думаешь: какой ты молодец. А на самом деле, конечно, я не говорю о том, что… ведь дело в том, что: а что искать-то, что легко?
И оказывается, что какие-то вещи, которые я даже раньше думал, вот это отдых и есть,— иногда подвергая себя этому отдыху, я совершенно безумно внутри опустошаюсь как-то. То есть у меня понимание жизни стало другим, когда что-то происходит в жизни, это что-то движется, когда я считаю, что нужно полежать, нужно вот это, нужно то, нужно се, и в конце концов это меня сильно утомляет. То есть есть перемена какая-то, в сознании в одном ты думаешь: вот так, вот так, но это похоже на… я, правда, сейчас уже не езжу последние годы в отпуска, а так я ездил в отпуск и, вы знаете, возвращался оттуда другим человеком. В каком смысле? Ну, во-первых, это отрыв от всего того, что ты делал, от той жизни, которую ты ведешь. И мне реально каждый раз после того, как две-три недели меня не было на службе, я иногда ездил так, что и причащаться мог, я по воскресеньям в церкви бывал, но именно вот в том ритме, в том, как я служил и исповедовал, и требы, и все остальные послушания, и мне прямо как будто я первый год служу, вот первые две недели возвращаться тяжело, трудно. Поэтому есть такое... Но я с того, с чего начал: это труд такой счастливый, то есть я могу сказать: удивительно, но у меня не было в жизни момента, когда я бы недоволен был тем, что я делаю… Но напрасно, наверное, обманул, был момент все-таки, когда назначили меня, отец Георгий сказал, что нужно создать такой социальный центр, как бы НКО, и вот нужно эти все бумаги, уставы… Да, вы говорили, что бумажная работа вас… Нет, это тогда я еще не священником был, а алтарником и певчим, вся жизнь в службе была. И когда мне пришлось уйти со службы и начинать вот это дело, мне было очень тяжело действительно, мне было просто трудно, то есть меня оторвали от того, что я любил и в чем я видел вообще все свое, мне благо, хорошо там было. И вот то, что нужно: бумаги, уставы, вот эти регистрации, договора — все это требовалось проходить, и казалось мне это по сравнению с тем, что я делал, конечно, это небо и земля, то есть вернули на землю.
Но с тех пор я обрел такое для себя мнение о том, что, наверное, то, что мне меньше всего хочется делать, больше всего полезно для меня. Это почему? Ну, я так для себя вывел, наверное, потому что желания мои все-таки связаны, много в них самолюбия, много гордыни, много всего того, что… а когда тебе Бог… А не слишком это такой простой, прямолинейный вывод? Не знаю, может быть. Но показывает жизнь, что на самом деле и там оказалось, что все не просто так, что вот эта благотворительная моя деятельность, которая началась еще в 90-х годах — в середине 90-х мы открыли центр благотворительный такой, что он вылился как раз через 15—16 лет я стал заниматься в комиссии сначала по социальному служению в Москве. И здесь опять-таки это не богослужебная деятельность, но в ней тоже очень много для меня того, что мне помогает жить как священнику и как человеку, и поэтому, конечно, я сам лично каким-то уходом или больными, или кем-то еще не могу заняться по времени просто и сил нет. Но то, что есть возможность и есть люди, вдруг оказалось, которые приходят и помогают, и это удивительно здорово, что есть у людей такое желание помочь ближнему, и мы можем как-то посредниками стать между людьми в этом служении, это здорово и это действительно многому меня тоже научило. Потому что это непросто, и это тоже требует и душевных сил, и главное, это требует отношения такого, когда нужно и терпение проявлять, и понимание того, что люди иногда такие возбужденные: «мы хотим всем помочь, мы хотим это, мы хотим то», и сам ты такой был. А потом, когда сталкиваешься с жизнью, оказывается все не так просто. В связи с этим у меня, знаете, какой вопрос, я часто про это размышляю и говорю в этой теме.
Когда мы сравниваем терпение и смирение, и вот Николай Николаевич Лисовой, Царствие Небесное, он как-то обратил на это мое внимание, он сказал, что смирение — это знание своей меры и что ты только в свою меру можешь принять и боль мира, и радость мира. И эта мысль, мне кажется, очень важная. Но дело не только в том, что это важная мысль, а в том, что ты когда начинаешь это на свою жизнь прилагать, понимаешь, что это знание своей меры — это такая очень сложная вещь, вот вы сейчас в том числе и про это? Да, и про это, знаете, когда вы уж коснулись смирения, вы сказали: «знание меры», а для меня смирение — это вообще мировоззрение. Мировоззрение — это значит, мне кажется, что смиренный человек видит мир по-другому совсем, просто по-другому, мы себе не представляем, как можно увидеть мир. То есть в этом взгляде нет врагов, ну действительно, ведь можно так видеть мир, ведь Христос так видит мир, Он так и говорит на Кресте: «Они не ведают, что творят», понимаете. Поэтому здесь вот это видение мира по-другому, иное, инаковое, чем у обычных людей, мне кажется, это великий дар. Так же, как ученому дается знание какое-то или художнику, поэту, вдохновение, мне кажется, смирение — это вдохновение, это определенный дар — увидеть мир, и в этом мире ты уже не видишь врагов. Ну как вот ребенок, когда он кричит на тебя, машет палкой, это просто примитивный пример, это, может быть, даже и не пример, но во всяком случае дает понимание, что можно видеть злобу, как в детях, как видим мы ее по-другому, а в своих детях видим еще по-другому, а в чужих детях… Ой, как ты мило машешь папе палкой… Вопрос в том, как увидеть мир, как увидеть людей. И вот это правильное ведение, видение мира, мне кажется, в нем смирение, тогда для человека естественно и прощение, и снесение обид, и всего прочего, это мировоззрение.
Тут же смотрите, отче, что еще очень интересно: ведь смирение — это прямой антоним гордости, да? Гордость — смирение, а у нас ведь к тому, о чем вы сказали раньше в теме «Надежда», что у нас восприятие мира неверное, ведь у нас гордость стала положительным качеством. Да, да. Гордость за свою страну… В христианском мировоззрении гордость, никакая гордость не может быть. Да, никакая. Мы можем любить свою страну… Любить, совершенно верно. Да, да, вообще, это, конечно, беда наша, потому что я говорю, что у нас мировоззрение сместилось, и мы этого даже не чувствуем. Мы не чувствуем, не переживаем об этом и мы не знаем, что можно по-другому, вот что удивительно, мы не допускаем даже этого. Еще одна наша, может, какая-то упертость, она и во мне есть тоже, я иногда чувствую, я не допускаю… Опять-таки, чем священнику хорошо, почему священник счастливый человек — он видит много разных людей, и он в конце концов, когда-то его Господь начинает научать, что посмотри, ведь можно по-другому, не только как ты видишь, как ты понял Священное Писание, как ты понял святых отцов, да можно по-другому жить, оказывается. И вот это «можно по-другому», оно у нас совершенно просто напрочь отсутствует, только как мы считаем, вот мы нашли правильный путь, мы видим его, мы знаем и так далее, на самом деле это вовсе не так, поэтому здесь действительно мировоззрение наше очень уязвлено гордостью.
Я считаю, что мы видим мир, как замечательно Андерсен сказал: «…когда попадает кристалл в сердце, начинаешь видеть плохое» — это очень пророческая сказка, она как раз о современном мире, когда человек видит мир так. А когда уж ты так его видишь, так естественно, что реакция на него соответствующая у тебя, это агрессия, и зависть, и злоба, и уныние в связи с тем, что ты не реализовался. Как может не реализоваться человек, призванный к жизни? Какая замечательная фраза! Уже когда ты появился на этот свет, ты реализован, уже ты состоялся как человек, что еще нужно? Нет, мировоззрение твое толкает тебя, что если ты не соответствуешь современным стандартам жизни — так называемым стандартам жизни, — то ты и не жил. Ну как же можно так вообще жизнь уничтожить ради того, чтобы это… понимаете, поэтому не вся природа цветет, в природе есть разные растения, разные цветы, разные совершенно, природа совершенно разнообразна, но удали из нее что-нибудь, и ты почувствуешь потерю. Любого человека удали из этого мира, и ты почувствуешь, должен почувствовать потерю. Мы его не чувствуем, нам кажется, мир — это мир великих, но великие у людей ничтожны у Бога. На самом деле мир — это живая душа, каждая душа — это вот мир.
Поэтому интересно, я всегда говорю тоже во время отпевания: посмотрите, человек не просто остается в памяти — он изменил нашу жизнь. Всякий человек, входящий в этот мир, он меняет этот мир уже, он уже изменил его, мы живем уже в другом мире рядом с этим человеком, даже если мы с ним много не находились. Поэтому вот это удивительно, что мы видим какие-то цели, задачи, все это, и я тоже в это иногда погружаюсь, и в этом погружении я чувствую себя несчастным тогда. Вот я сегодня был счастливый, потому что я сегодня со службы приехал, и вы задали мне вопрос, и мне пришлось вернутся туда, назад. Но иногда, находясь в нынешнем, в своем маленьком временном отрезке со своими всеми, как у Обломова, двумя несчастьями, здесь я иногда впадаю в другое состояние. Я не говорю, что я… и уныние или какое-то желание все бросить — это все присутствует тоже во мне, тоже это есть, и я понимаю, откуда это, но я не могу от этого избавиться так просто, понимаете. А вот вы сказали, что «великие у людей ничтожны у Бога». Ведь есть, встречается такой подход и среди священников встречается, что вот с тех, кому много дано по разным там: художники, политики, ученые, все равно Господь как-то по-другому будет спрашивать, строже, но при том вроде как там, знаете, подспудно привязываются к той мысли, что им можно. Вот есть такое? Вы знаете, я вам хочу сказать, мне кажется, великие у Бога — это те, кого Он очень сильно любит… Он всех любит.
Да, Он очень любит всех, но, конечно, особенно тех, кто, вот как детей мы любим тех, кто трудные дети, тех, кто… наверное, они больше нуждаются в любви, и здесь мне кажется, что Господь, как раз Его любовь мы не можем ее как-то почувствовать, понять или измерить. Но мне кажется, как раз иногда бывает, наверное, совсем люди, незнаемые нами и очень трудной жизни, они как раз были очень любимы Богом, ну, в жизни — в смысле эта любовь на них больше воздействует, чем на людей талантливых, способных, известных и так далее. Поэтому здесь, конечно, слово «великий», оно вообще на повестке дня, мне кажется, в будущем веке не стоит, потому что Господь всех уравнял, Он сказал, что здесь нет… первые будут последние, последние будут первыми… Ну и, как Августин сказал: «Фигурка ребенка символом…» Да, да, в этом есть, но просто мне кажется, даже в жизни нам кажется, Господь любит великих, Он им дал талант, Он им дал средства для реализации талантов и так далее. Но мы не понимаем, что такое Его любовь. То, что у нас любовь, любовь — это невысказанное, правильно? Но ведь настоящая любовь не высказана, она где-то бывает между двумя личностями, когда они глубоко-глубоко чувствуют друг друга и переживают, но ты не сможешь даже слово наше бедное — «любовь», оно, сказал его, а что оно? В нем нет всей той глубины, которую сердце чувствует, понимаешь. Поэтому вот, наверное, здесь отношения с Богом, и в этих отношениях Господь действительно может себя раскрывать, и поэтому мне кажется, что мы просто не знаем, не думаем об этом, потому что мы ценим не отношения, мы ценим достижения. А кто-то был в этих отношениях, и эти отношения когда случились, это, наверное, самое высокое, что может быть в жизни человека, когда я достиг этих отношений. Поэтому к сожалению, мне кажется, что сейчас это время достижений, оно сменило время отношений, как у Экзюпери: настоящая роскошь — это роскошь человеческих отношений, и вот здесь мы эту роскошь потеряли сейчас, мы думаем о том, что важно именно что я лично, а не с кем я.
То есть где у меня, где я выставил все, от этого, мне кажется, разрушается и семья, и многое другое, потому что без отношений нет вот этого личного пространства, оно разрушается, остается только мое собственное. Поэтому здесь, мне кажется, Бог может быть в отношениях с людьми, которых мы не замечаем. Вот у Игнатия Брянчанинова написано, что «истинная праведность всегда пойдет по жизни незамеченной», всегда пройдет по жизни незамеченной, и это значит, что и истинные отношения с Богом могут быть незаметны для нас и, скорее всего, незаметны, потому что, я говорю, как любовь, ее невозможно явить, она не в объятиях, она не в подарках, она не в горячих каких-то словах или фразах, вы же знаете, она где-то сидит, вы ее переживаете, вы ее чувствуете, и при том это ощущение, оно не может быть высказано словами. Потому что может быть, оно даже из другого мира, из того, который Павел видел, но который в нашей речи еще не присутствует. И вот в этих отношениях как раз я думаю, что человек может быть очень близок к Богу, и в том смысле он, наверное, из тех первых, которые последние на самом деле у нас, они первые там, у Него. А что касается именно того, что человек имеет талант, мне кажется, это так трудно, мне кажется, что человеку талантливому очень трудно жить, не знаю почему. Но понятно, что на него обращено внимание других людей, что самолюбие, гордость, все остальное — оно поджидает каждый момент жизни его, и, конечно, в этом смысле это путь очень трудный. Поэтому действительно, мы видим, жизнь непростая и у многих известных людей, и, к сожалению, люди недобросовестные иногда говорят: «Вот, посмотрите, как он жил, какой он был — он был такой, сякой…» Ну ты бы испытал то, что он испытал, ты прошел бы те, как сказать, стань знаменитым, попробуй останься человеком, попробуй просто, чтобы не закружилась голова, не возникло ощущение, что все это ты, все это твое, и твой талант, и твои способности, это все оценено — это мало кому удастся. А когда голова закружилась, то она, соответственно, и зрение я потерял, уже падаю вместе со слепым, в яму падаю. Поэтому нет, мне кажется тоже, иногда кажется: талант, известность, дар, а что они людям-то этим дали в личном плане?
Протоиерей Алексей Аверьянов. Михаил Потокин священник семья. Протоиерей Александр Потокин.
Алексий Потокин. Иерей Алексей Потокин. Протоиерей Михаил Потокин семья.
Проповедь Потокин. Протоиерей Олег Воробьев благочинный Даниловского округа. Благочинный Олег Воробьев.
Благочинный Воробьев Олег Даниловского округа. Попов Сергей Николаевич священник. Протоиерею Алексию Потокину.
Протоиерей Алексий Потокин видео. Потокин священник. Алексей Потокин священник где служит.
Донской монастырь священник Алексий. Михаил Потокин. Храм Бирюлево Восточное настоятель.
Храм Живоносный источник в Царицыно. Протоиерей Михаил Васильев викариатство. Священник Алексей Соловьев Западное викариатство.
Центральное викариатство указы. Центральное викариатство карта. Георгий Потокин.
Проповедь на страстную субботу.. Алексей Огарев протоиерей. Россия Великая и страдалица.
Священники на канале спас. Беседы ч батюшкой.
Константин Титов : Он… он был ярым как бы антихристом. Он был действительно гонителем христиан таким. Ведущий : Он не антихрист, он был гонителем христиан. Константин Титов : Ну, так скажем, да, да, гонителем христиан. Он, в общем-то, был против христианства, но ведь на него зашло некий знак, свет.
Он ослеп, понимаете, и после этого он уверовал. Но ведь, понимаете, для того чтобы человек был сто процентов верующим, для него тоже должен быть какой-то знак, понимаете? Вот для многих-многих людей таких знаков нет, а им… а им говорят, что верить все равно нужно. Ведущий : Отец Михаил, что с этим делать? То есть у Павла произошла встреча с Богом таким радикальным образом, что он переменился. Единственное, что можно сказать, что характер его не поменялся: он как пламенный был, так и остался. Только теперь он из пламенного гонителя стал пламенным ревнителем.
Павел искал истину, то есть он не просто гнал христиан, он был уверен в том, что христиане наносят вред его вере, его истине, что они смущают людей, что они сбивают их с толку, что они не дают им правильно верить. То есть он был борец за веру, Павел. Он не просто какой-то был злодей, которому не нравились христиане по любому поводу, поэтому он искренний человек. Когда он убедился, что истина в другом, он переменился, понимаете? Ведь есть люди, которые только идеей и прикрываются, называется это лицемерием. То есть они говорят об том, что они вот такие, а на самом деле у них есть некий личный интерес. Поэтому, если им истина откроется, личный интерес к ней пропадет, поэтому они будут искать другого лицемерия тогда, да, как бы… Константин Титов : Но у христианства был сложный период.
Гонителей было много, и войн было много. Михаил Потокин : Много, да, первые три века. Константин Титов : Да, конечно. Михаил Потокин : Да, это… это были кровавые такие события, много мучеников. Да, я согласен с Вами. Константин Титов : И вот из-за этого спора, понимаете, гибли люди, понимаете, вот именно на разнице этих религий. То есть, получается, что от религии исходит, помимо добра и любви, много зла, понимаете?
Михаил Потокин : Но, Вы знаете, зло все-таки исходит не от религии, а от человека. Константин Титов : Но под знамением, так сказать, Христовым знамением. Михаил Потокин : Вот. Под знамением… У нас, Вы знаете, все зло под видом добра. Ведущий : Почему Господь не останавливает откровенных злодеев? Почему такое попускается? Михаил Потокин : Я хочу сказать, что здесь все-таки вопрос человеческой свободы, да, потому что отсюда зло существует.
Зло существует как выбор, вот. Если есть, скажем, законы физики, да, мы их не можем нарушить. Ну, как яблоко: вот мы роняем - оно падает вниз всегда, да, то есть мы знаем, что закон этот непреложный, яблоко не имеет воли его нарушить. Есть нравственный закон, нравственный закон, который говорит, что добро, что зло, что нельзя насилие над человеком совершать, что нельзя убивать, там, не укради и так далее. Этот закон мы можем нарушить, у нас есть свобода. Отсюда возникает зло, из нарушения нравственного закона. Но есть еще один закон - распространения зла.
И вот зло - оно, понимаете, оно не просто… как бы это сказать… преследует того человека, который зол. Это наше общее зло. Вот Вы врач, я Вам могу пример такой привести, может, неудачный, я не врач сам. Но Вы мне подскажете, хорошо, если я не прав? Константин Титов : Хорошо. Михаил Потокин : Ну, вот если у нас один орган болен, другие органы страдают от этого. Правильно, да?
Константин Титов : Да, обычно да. Михаил Потокин : Может быть такое, то есть один… Вот болезнь в одном, там, сказать, а другие органы могут измениться, и даже, мало того, может один болезненный орган привести к смертельному исходу из-за другого. И вот эти связи - они… их невозможно, так сказать, разрушить, понимаете? Мы живем в эпоху индивидуализма, когда нам кажется, человек каждый сам по себе: это мое зло, это мое добро, поэтому… Но, на самом деле, вот это лишь наше представление. А представление о мире - это все-таки целостность всего человечества, поэтому зло, которое я делаю, оно сказывается на всем мире. И я хочу сказать, интересно в этом смысле вот опять из литературы. У Хемингуэя, «По ком звонит колокол», там Джона Донна предисловие: «Не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по тебе».
Это значит что? Что любое мое зло, пускай даже моя маленькая ложь, мое маленькое… непорядочность моя, да, нечестность - она влечет за собой вот болезнь других органов, да? То есть, таким образом, как бы человечество связано, как одна семья. И в этой семье, если кто-то творит зло, оно обязательно выйдет наружу. Оно не… оно не… Но выйдет оно наружу иногда не там, где, нам кажется, справедливо: вот человек зло творил - вот он должен заболеть, или ему должно быть плохо. Вот, оказывается, действительно, мировое зло… В чем заключался, собственно, фашизм, да? Он заключался, на самом деле, в отрицании человека.
То есть, как только возникло это разделение, вот есть хорошие и плохие, да, есть нация плохая, есть нация хорошая… Константин Титов : Но это вообще сильный вызов Богу, понимаете? Сильный вызов. За это, мне кажется, нужно было бы карать по ло… по логике. То есть, как только мы человека начинаем делить, да, как только мы перестаем уважать его личность, кем бы он ни был, возникают соблазны этого человека удалить, понимаете, избавиться от плохого человека. Вот это страшная беда, именно которая возникает, вот когда человеческое достоинство может быть попрано, когда человек может признан быть каким-то не той нации, не той… не той профессии, не того сословия, да? И тогда, так сказать, действительно достоинство человека, как только мы его унижаем, тут же возникает соблазн этого человека уничтожить, удалить, чтобы всем остальным, хорошим, было лучше. Поэтому здесь это… эта проблема не просто… эта проблема духовная, духовная проблема отношения к людям, понимаете?
И здесь как раз христианство - оно, когда мы говорим о божественности человеческой природы, обожении… Вот Вы сказали, что Вы не можете представить себе, что Вы дедушка с посохом, который творит мир. Безусловно, Вы не… не Бог Отец, да, но на самом деле, Вы… Так сказать, человек имеет возможность воспринять божественную природу. То есть, на самом деле, Ваша личность бесконечно ценна, и бесконечно она ценна именно вот своим… своей причастностью к этой вечности, к этой всемогущей силе, которую Вы уважаете, о которой Вы говорите, что, да, вот есть эта бесконечная энергия. Но она не просто бесконечно холодна к Вам, она и Вы связаны, понимаете? И тогда Вы бесконечно дороги для вселенной, так же, как и всякая личность. Константин Титов : Но человек… человек - он разумен, он любопытен, он хочет развиваться. И когда человек познает какие-то науки, научные изыскания, он анализирует, он на многие вопросы, да, религиозные не находит просто ответа, потому что иногда просто их нет.
Ведущий : Например? Константин Титов : Ну, например, почему новорожденный ребенок, который еще не успел сотворить никакого греха, заболел раком и через, там, полгода умер? Или… или он… или он страдал три года, потом излечился, и все равно, так сказать, может быть по здоровью быть неполноценным потом. Вот это немножко в голове не укладывается. Ведущий : То есть вопрос о смысле зла, о природе зла? Константин Титов : Да, да, для чего… для чего какие-то высшие силы дают этому маленькому существу, которое, в общем-то, еще ничего не успело натворить… Причем он может быть рожден в очень хорошей, интеллигентной, доброй семье, даже христианской и православной. Ведущий : Ну, острейший вопрос, отец Михаил?
Михаил Потокин : Нет, острейший вопрос, причем он не первый раз стоит уже в истории. Вспомните Достоевского, да, слезинку ребенка, да, за которую он не готов, так сказать, понимаете? Действительно, вот иногда зло мы встречаем в таком виде, которое нам, ну, просто неприемлемо. Оно, так сказать… И поэтому его сложно принять и объяснить. И я считаю, что… Я для себя, честно говоря, вот если честно сказать, это очень трудный вопрос, потому что я сам пять лет в хосписе служил. Ну, я и причащал тяжелобольных, и тяжелобольных детей мне доводилось причащать, и приходить к ним домой. И, вы знаете, здесь можно сказать о том, что вопрос этот… очень трудно на него ответить, честно ответить.
Можно ответить теоретически, да, вот как я сказал про зло, про добро, но, когда ты лично встречаешься с этим человеком, у которого больной ребенок, понимаете, вот ему сказать что-то нужно такое, что вот из самого сердца. А это возможно только лично, когда вот я… я с ним стал каким-то вот близким человеком, понимаете? Вот общей теории здесь нету. Вот если приходишь ты лично к человеку, так же как, ну, есть какие-то вещи, да, там, связанные с болезнями, да, там общие принципы лечения, но каждый случай ваш - это индивидуальный случай. И все-таки врач и так же, как и священник, когда соприкасается с чьим-то горем, тогда он вот вступает в некое общение с человеком. Константин Титов : Вы… Вы просто поймите очень многих людей, что, когда умирает близкий, там, ребенок или очень молодой, внезапно или, там, от болезни, то человеку… человеку невозможно с ним больше общаться. И будет эта встреча когда-то там или не будет - это вопрос такой абсолютно недоказуемый, риторический.
Поэтому человеку сейчас, в этот момент, очень тяжело. Михаил Потокин : Тяжело, да. Константин Титов : Он задает - почему, он задает - за что? Причем… причем эти люди, я подчеркиваю, они могут вести очень праведный образ жизни, они могут быть… творить добро, однако же они лишаются молодой матери или, там, молодого ре… или юного, там, своего супруга, там, или ребенка и так далее. То есть вот… вот это очень тоже… Ведущий : Ваша дальнейшая мысль - она выливается в вопрос, как Бог это допустил, и что человеку в такой ситуации сказать. Вот Вы какой… какой вывод, если угодно, из вот этой Вашей рефлексии для Вас следует, из этого наблюдения? Константин Титов : Моя рефлексия состоит в том, что я не вижу в этом… я не вижу в этом логики с точки… с точки зрения божественного промысла, для чего это делается.
Объяснить с позиции нашей, человеческой логики, да, повседневной… Потому что я могу сказать, что я отец, Михаил Александрович, Вы тоже… Вы тоже отец. Михаил Потокин : Отец, да. Константин Титов : И мы искренне любим своих детей. Михаил Потокин : Да, да, безусловно. Константин Титов : И представить, что я, отец, отдал бы своего сына в жертву, даже ради, там, извините, каких-то многих-многих людей, как это сделал Бог, отдал Своего Сына, который, еще раз, был по образу и подобию, подобный, так сказать, как… как мы, то есть Его апостолы, ученики… Ведущий : Вы имеете в виду жертву… жертву Христа, то есть Христа - Сына Божия? Константин Титов : Да, да, да, вот… вот понять, понять, зачем Отец отдал Своего Сына, и для чего вообще это все было. Можно было как-то вразумить человечество по-другому.
Вот Всемирный потоп - это тоже вразумление, землетрясение - это тоже. Ведущий : У Вас уже очень… очень много очень важных вопросов в одной реплике. Первый вопрос важный, и, чтобы мы его не упустили, мы можем вообще, в принципе, вот Вы - религиозный человек, объяснить, там, такую ужасную вещь, как смерть… Константин Титов : Сына на кресте с мучениями. Ведущий : Нет, смерть ребенка? Просто вот это требует объяснения, с религиозной точки зрения, или Вы тоже воздерживаетесь от того, чтобы сказать, что Вы что-то понимаете про это? Михаил Потокин : Вы знаете, это не… это требует не объяснения, требует общения вот между мной и человеком, у которого это случилось. Понимаете, это не эфирное дело, не… не… это… Это дело личное.
Здесь нету каких-то… какого-то класса людей. Здесь лично трагедия каждого человека, и здесь как раз я считаю, что именно только в личном общении как-то мы можем найти друг друга и как-то друг другу помочь. Я считаю, что здесь мы можем именно как люди, да, и особенно верующие люди, помочь друг другу, когда случается такое, объяснить это как-то, так сказать, какой-то… Ведущий : А тем более оправдать зло. Михаил Потокин : Нет, объяснить и оправдать - это будет неискренне. Вот Вы правильно сказали, это будет неискренне. Но мы с вами, да, и те некоторые вещи мы с вами не можем… не можем принять. Константин Титов : Михаил Александрович, а зачем… а зачем для этого человеку нужен священник и поход в храм, если есть близкие люди, есть, там, родители, есть сестры, братья, да, какие-то близкие друзья, которые, мне кажется, с точки зрения психотерапевта тоже неплохо поработают, успокоят, пригреют, приласкают?
Михаил Потокин : Вы знаете, ну, кому-то… кому-то поможет друг, кому-то поможет семья, ну, а кому-то поможет церковь. Человек, когда приходит в церковь, все-таки здесь нечто иное происходит, то есть он… Константин Титов : То есть церковь - она не для всех? Михаил Потокин : Нет, не… не для всех. Просто, ну, есть разные люди, по-разному они относятся к церкви, по-разному открываются, понимаете, ведь человек должен открыться. Открыться непросто. Если я открылся кому-то, значит, я беззащитный перед ним. Вот я пришел к другу, открылся ему, а друг меня не понял - это страшное дело.
Константин Титов : Михаил Александрович, но… но мир… но мир уязвим. Мир тоже не без добрых людей , и открыться совершенно чужому человеку… Вот я прихожу в храм, вижу перед собой мужчину, да, который, ну, так вот одет соответствующе, вот, и вдруг я буду ему изливать свою душу, понимаете? Почему человек должен изливать душу чужому… чужому, в общем-то, мужчине? Ведущий : Ну, Вы не должны, наверное, это все-таки делать. Почему в храме должно стать легче? Мне кажется, легче становится только… только в кругу семьи. Михаил Потокин : Я думаю, что мы… мы… мы не к мужчине приходим в храм, мы приходим к Богу, да?
И это есть акт нашей веры, то есть мы… мы верим в то, что вот за храмом, за мужчи… за всеми богослужениями стоит лично Бог, Он. Я, может быть, Его плохо знаю, плохо понимаю, но я пришел вот, так сказать, с желанием с Ним говорить, с Ним беседовать, да, с Ним, не со священником. Я вам даже больше скажу: я всегда думаю о том, что ни один человек не ходит в храм ко мне. Они все пришли к Богу, Он их позвал, Он их привел сюда. Священник, вот мужчина с бородой, да, это только проводник, это человек, который вот… который поможет там где-то, там, если, там, на ступенечку подняться. Вот тяжело человеку самому - дай руку, тебя поддержу, но не более того. Константин Титов : Мне кажется, общение с Богом - это очень интимный, личный акт.
Михаил Потокин : Да, интимный личный акт, да. Константин Титов : То есть… то есть человек может выйти в поле, в чисто поле, поднять руки к небесам и поговорить с Богом, попросить Его о чем-то, попросить какого-то, не знаю, там, смирения, успокоения какого-то. Зачем для этого нужно идти в храм и к священнику? Этот вот вопрос, который тоже меня очень волнует. Михаил Потокин : Ну, Вы знаете, этот вопрос… вопрос уже - он такой… Понимаете, храм все-таки - это место молитвы, и в этом смысле молитва - она, ну, некое… некое состояние человека, да? Она его меняет, вот, и меняет определенным образом, потому что человек, когда молится, он… И, вообще-то говоря, храм - это дом молитвы, то есть место, где молятся, понимаете? Если в поле трактор пашет, там, люди ходят, там, еще куда-то по своим делам, то сюда люди пришли молиться, пришли молиться, и здесь, как бы вот это действительно важно, что здесь ничем другим ты не занят.
Вот ты пришел, и ты встал, так сказать, и хочешь Бога услышать. Ведущий : Это программа «Не верю! Это программа «Не верю! Константин Титов : В качестве обывателя могу сказать, что, когда приходишь в храм, слушаешь Литургию, она все-таки вещается на старославянском, непонятном для современного человека , языке. Особенно, если это придет, там, молодой человек, он ничего не поймет, что вы, священники, там хотите донести до него. Это первое, да? И все-таки в православных храмах нужно стоять.
Кто-то после работы, устал, кто-то болен, кто-то по возрасту, понимаете, но неприлично вроде бы как в храме сидеть, хотя в некоторых храмах есть лавочки. Вот я, допустим, когда бываю в Европе, я захожу в католические храмы , иногда просто как в музей, иногда, может быть, и… и пообщаться с… с высшими смыслами. Но мне приятно то, что там можно сесть посидеть, что там играет приятная музыка, что там все-таки говорят на английском языке для англоязычных, так скажем, граждан, и там все ясно и понятно. У нас, мне кажется, вот Русская Православная Церковь - как-то вот она застыла в той древности. И… и нужно вот воспринимать сигналы времени, и нужно как-то пытаться донести своим братьям, вашему сообществу, о том, что надо быть более современными, более понятными, более доступными, чтобы вас услышали. Ведущий : Ну, отец Михаил? Михаил Потокин : Ну, Вы знаете, как, я начну по порядку.
Ну, во-первых, церковнославянский язык , который у нас за богослужением используется, он все-таки близок к русскому. Нельзя сказать, что он всем понятен, нельзя сказать, что легко его как бы воспринять, но нельзя сказать, что он так далек, скажем, как латынь для германцев, потому что, ну, другие корни языка совсем. Почему протестантизм возник, так сказать, на немецкоязычной почве? Он имел то… и в северных странах, там, в Норвегии, там, и так далее? Потому что латынь, на которой, собственно, шло богослужение в Католической Церкви, она далека совсем от… Константин Титов : Понимаете, болгарский язык тоже похож на русский, но… но очень некомфортно… Ведущий : Давайте дадим отцу Михаилу закончить. Михаил Потокин : Я просто по поводу языка. Ну, во-первых, он не… не слишком сильно далек, хотя, конечно, ну, скажем, он процентов на 60 понятен, на 40 непонятен.
Вопрос этот не первый раз возникал. Даже вот в Собор 1917-1918 года было включено обсуждение, вопрос на… переход на современный русский язык. То есть это не то, что Церковь отвергает это целиком, но это должен быть, как бы это сказать… Это нужно сделать действительно так, чтобы не повредить богослужение, потому что богослужение все-таки, молитва - это есть не просто вот некий текст. Это есть поэзия, это есть внутреннее. То есть, понимаете, слово - оно как математика, слово очень точное. Я вам приведу пример. Очи могут быть только у человека, глаза могут быть у человека, у рыбы, и у мухи глаз может быть, да, а очи - только у человека.
Поэтому здесь вот, скажем, молитва - она связана с определенной поэзией, с определенной… с определенным настроением внутренним, да?
Протоиерей Петр Мангилёв. Глас 8-й. Скачать Беседы с батюшкой. Свобода воли. Священник Михаил Проходцев. От 17 июня 2019.
Виртуальный хостинг
- Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023
- Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 - Смотреть видео
- Указ № У-02/121 от 15 августа 2023 года // иерею Иоанну Ковалю
- Потокин протоиерей - фото сборник
ОТВЕТ СВЯЩЕННИКА. ПРОТОИЕРЕЙ МИХАИЛ ПОТОКИН И ИЕРЕЙ ВЛАДИМИР ТОГОТИН
А вот именно на столик, так называемый канун, где священник совершает панихиду, литию, как правильно ставить свечу? Видео проповеди протоиерея Михаила Потокина. Сегодня ситуацию комментирует священник Михаил Потокин, председатель Комиссии по церковной социальной деятельности при Епархиальном совете Москвы.
Потокин Михаил Александрович, протоиерей
Священники и сестры милосердия продолжали посещать пострадавших и их родственников и в последующие дни. К 27 января представители Русской Православной Церкви навестили более 100 пострадавших от теракта в 23 больницах Москвы и Московской области. В результате теракта, который произошел в московском аэропорту «Домодедово» 24 января, погибло 35 человек. В настоящий момент в больницах Москвы и Московской области находятся 123 человека.
Проповедь Потокин. Протоиерей Олег Воробьев благочинный Даниловского округа.
Благочинный Олег Воробьев. Благочинный Воробьев Олег Даниловского округа. Попов Сергей Николаевич священник. Протоиерею Алексию Потокину. Протоиерей Алексий Потокин видео. Потокин священник.
Алексей Потокин священник где служит. Донской монастырь священник Алексий. Михаил Потокин. Храм Бирюлево Восточное настоятель. Храм Живоносный источник в Царицыно. Протоиерей Михаил Васильев викариатство.
Священник Алексей Соловьев Западное викариатство. Центральное викариатство указы. Центральное викариатство карта. Георгий Потокин. Проповедь на страстную субботу.. Алексей Огарев протоиерей.
Россия Великая и страдалица. Священники на канале спас. Беседы ч батюшкой. Отец Алексий Сысоев и его сын. Протоиерей Алексий трубач. Лекция священника.
Православные просветительские курсы Сретенская семинария. Священник Милосердие. Мольба в базилике.
И это была помощь не только церковными Таинствами, но и человеческим участием», — сказал председатель Комиссии по социальному служению при Епархиальном совете г. Москвы священник Михаил Потокин в ходе пресс-конференции, которая прошла 27 января в агентстве РИА «Новости» и была посвящена помощи пострадавшим от теракта в Домодедово.
Отец Михаил вместе с другими священниками дежурил в гостинице, где были размещены родственники пострадавших. Со стороны Церкви очень важно внимание к людям, отметил священник. С медицинской точки зрения сейчас ситуация меняется к лучшему.
Если нужно сделать операцию — её проводят, если нужно привиться — прививаемся вне зависимости от дня. Нет какого-то определённого специального дня, когда это было бы делать лучше", — сказал он газете "Взгляд". По мнению Потокина, в День Пантелеймона тем, кто прошёл вакцинацию, можно попросить о правильном действии лекарства, а тем, кто только планирует привиться, стоит помолиться об отсутствии побочных эффектов и осложнений. Протоиерей подчеркнул, что церковь не отрицает необходимость медикаментов, а наоборот, советует верующим молиться, чтобы они помогли.
Михаил Потокин Священник биография
Священник Михаил Потокин напомнил, что детям с тяжелыми патологиями часто не могут помочь ни наука, ни технологии, и бесчеловечно, если после и смерти никто о них не помолится, не проведет обряды, не позаботится о могиле. Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин. Священник Михаил Потокин напомнил, что детям с тяжелыми патологиями часто не могут помочь ни наука, ни технологии, и бесчеловечно, если после и смерти никто о них не помолится, не проведет обряды, не позаботится о могиле. Подпишись на Новости
«Путь к священству». Прот. Михаил Потокин
| Клирик Нижнетагильской епархии критикует мобилизацию, Путина и патриарха Кирилла | В семинаре приняли участие протоиерей Михаил Потокин, председатель Епархиального отдела по социальному служению г. Москвы и помощник управляющего Юго-Западным викариатством по социальному служению иерей Димитрий Борсук. |
| Jon Stewart Slams Media for Breathless Trump Trial Coverage | The Daily Show | Отец Михаил Потокин на Первом канале о девятом дне. |
| Главное меню | Видео проповеди протоиерея Михаила Потокина. |
| Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 (14 видео) | Парсуна священника Михаила Потокина. 1:39:26. |
Священник Михаил Потокин – цитаты
Священник Михаил Потокин предложил рассмотреть вопрос о занятости бездомных и привлечении их к городским работам, сославшись на опыт дореволюционного Дома трудолюбия, открытого святым праведным Иоанном Кронштадтским. Протоиерей Михаил Потокин его семья. О социальном служении Церкви размышляет протоиерей Михаил Потокин, председатель Комиссии по церковной социальной деятельности при Епархиальном Совете Священник Михаил Потокин напомнил, что детям с тяжелыми патологиями часто не могут помочь ни наука, ни технологии, и бесчеловечно, если после и смерти никто о них не помолится, не проведет обряды, не позаботится о могиле. Если вам понравилось бесплатно смотреть видео ответ священника. протоиерей михаил потокин и иерей владимир тоготин онлайн которое загрузил Телеканал СПАС 15 марта 2021 длительностью 00 ч 48 мин 08 сек в хорошем качестве.
Священник Михаил Самохин ответил, почему нет процедуры «раскрещивания»
В сан протоиерея были возведены: священник Григорий Белоус, клирик храма свв. мчч. Протоиерей Михаил Потокин – о том, как устроено церковное служение. Смотреть видео онлайн Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023. Протоиерей Михаил Потокин, настоятель храма Святых Мучеников Флора и Лавра на Зацепе, председатель Отдела по социальному служению Московской городской епархии, был сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». А нравственный семейный подход к жизни может человека обогатить ", – заключил Михаил Потокин. В дискуссии участвовали: культуролог Иван Крошкин, директор Музея меценатов, предпринимателей и благотворителей Надежда Смирнова и настоятель московского храма святых Флора и Лавра на Зацепе священник Михаил Потокин.
Jon Stewart Slams Media for Breathless Trump Trial Coverage | The Daily Show
| Отдел соц. служения РПЦ | Беседы с батюшкой. |
| Священник и психиатр — опыт взаимодействия | По мнению Потокина, в День Пантелеймона тем, кто прошёл вакцинацию, можно попросить о правильном действии лекарства, а тем, кто только планирует привиться, стоит помолиться об отсутствии побочных эффектов и осложнений. |
| Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 - Смотреть видео | О. Михаил Потокин О. Михаил Потокин (Михаил Александрович Потокин) родился 12 марта 1965 г. Окончил Московский физико-технический институт, специальность "инженер-исследователь" Окончил Московскую д. |
| Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 (14 видео) | Лекция протоиерея Михаила Потокина Продолжительность: 52 мин. |
Михаил Потокин Священник биография
"На этом помощь Церкви не ограничивается, ― заявил священник Михаил Потокин. Протоиерей Михаил Потокин его семья. Интервью с протоиереем Михаилом Потокиным, настоятелем храма святых мучеников Флора и Лавра на Зацепе, председателем Отдела социального служения Московской городской епархии Ставите ли Вы перед своими прихожанами, Газета Кифа. В сан протоиерея были возведены: священник Григорий Белоус, клирик храма свв. мчч. Религия и наука. Протоиерей Михаил Потокин 26 декабря 2022Скачать.