Документальное кино: виды, особенности, характеристики. Ценность документального кино. Как сделать документальный фильм, которому поверит зритель? современное документальное кино. Лучшие документальные фильмы и новинки 2024 года. Каждый день мы ищем и публикуем для вас док фильмы в хорошем качестве и hd со всего интернета.
Удивляет нас правдой: что такое документальное кино и почему это классно
Например, «Выход рабочих с фабрики», «Кормление ребёнка», «Ловля рыбы», «Политый поливальщик», и др. Термин «документальный» англ. Он определил документальное кино как «творческую разработку действительности».
Помните, что в результате вам надо смонтировать ваш исходный материал в такой фильм, который может конкурировать по степени эмоциональности, драматизации с художественными фильмами, над которыми работают профессиональные сценаристы, режиссеры и актеры. И помните, что у вас есть одно неоспоримое преимущество — вы были в центре жизни, а не на съемочной площадке. Историческое документальное кино.
С одной стороны, у телевидения есть огромное преимущество в интерпретации истории по сравнению с мемуарной или исторической литературой. Устный язык, язык картинок, язык эмоций позволяет переворачивать и интерпретировать исторические факты любым доступным образом, чтобы сохранять драматургию зрелища. Разумеется, речь не идет об искажениях или о нарушении принципов историзма. Но тем не менее простор для фантазии огромен. Определенным препятствием для развития этого жанра является желание зрителя смотреть истории, о которых он что-то когда-то видел или слышал. Новые темы встречаются зрителем с подозрением, если, конечно, речь не идет об абсолютных сенсациях.
Как правило, набор тем ограничивается определенным набором известных исторических персонажей и узловыми моментами мировой истории. Зрители исторического кино верят в мировой хаос, в мировые заговоры, в тайные планы и инопланетные цивилизации. Поэтому можно предположить, что совсем никакого успеха не будет иметь фильм о Сергее Эйзенштейне как театральном режиссере или переводчике с японского, а фильм о нем же как о кинорежиссере будет иметь успех в том слу чае, если попутно он будет рассказывать о самих исторических событиях, положенных в основу его фильмов, о Ленине как о герое этих событий или о Сталине, как об основном заказчике его фильмов. Очевидно, что зрителю будут интересны причины, по которым Сталина интересовали именно Александр Невский или Иван Грозный. Аналогично, фильм о Ленни Рифеншталь, любимице Адольфа Гитлера, должен, скорее, рассказывать о самом Гитлере, а вот фильм о Дзиге Вертове, величайшем режиссере-документалисте XX века, скорее всего, не заинтересует никого, кроме самих режиссеров-документалистов. Документальное кино о звездах и кумирах.
В нашей стране более правильно объединить героев таких фильмов понятием «медийные лица», поскольку речь идет не только о деятелях искусства, но и о политиках, бизнесменах, благотворителях, меценатах, общественных деятелях и тому подобных публичных людях. Интересно, что в этом случае зрителей часто интересует не профессиональная деятельность «звезд», а их семейная и личная жизнь, хобби, взаимоотношения и разнообразные слухи о них, причем речь может идти как о действующих звездах, так и он персонах, известных в прошлом. Если речь идет о «забытых кумирах», то часто продюсеры такого кино эксплуатируют стандарты зрительского восприятия: звезда в старости должна быть никому не нужна, страдать, умереть от длительной болезни в нищете и одиночестве или, наоборот, взлететь после долгих лет забвения и совершить что-то экстраординарное. Довольно часто такие «документальные» фильмы являются результатом постановки, в которой известные личности участвуют добровольно исполняют определенные для них роли в соответствии с заранее написанным сценарием. Просветительское документальное кино. Честно говоря, обучать и просвещать телевидению удается с трудом.
У книг это получается намного лучше. Хоть и существуют редкие успехи на этом поприще, они относятся, скорее, к исключениям. Как правило, телевидение все-таки не просвещает, а соблазняет: тест-драйвами автомобилей, визитами к модным кутюрье, поездками в загадочные страны. Впрочем, делаются документальные фильмы и об уникальных стройках века, и о том, как работают сложные механизмы, и о том, из чего состоит вода. Очевидно, что приведенная тематическая классификация весьма условна и приведена лишь для того, чтобы создать у читателя ощущение масштаба, в котором измеряется документальное кино на телевидении. Этот жанр огромен, безграничен и по темам, и по методам съемок и монтажа.
Документалистика — самый быстро меняющийся жанр, он наименее отформатирован в современном телевидении. В нем можно идти на любые, самые фантастические эксперименты. Лучше сделай четыре серии по 26 минут, чем две по 52 минуты. Час для документального кино, даже для хорошего, интересного документального кино — это много. Вероятность того, что зритель соскучится и наступит кризис внимания, весьма и весьма высока», — Дмитрий Захаров Но экспериментируя с формой, помните, что ваш зритель желает также узнать что-то новое.
Записанные в разное время, они появляются в кадре в заданной автором логической последовательности и развивают тему интервью.
За неимением какого-то другого определения для подобного рода роликов, слишком обширных по хронометражу, чтобы оставаться всего лишь роликами, они стали именоваться фильмами. И это продолжалось до тех пор, пока он не выложил «фильм», посвященный трагическим событиям в Беслане. Трехчасовая работа «Беслан. Помни» благодаря незаурядному даже для самого Дудя количеству просмотров — 18 миллионов — заставил профессиональное сообщество задаться не только вопросом корректности подачи информации, но и той формой, которую он для нее выбрал: является ли «Беслан. Помни» образцом жанра документального кино? Видимо, эти разговоры и самого Юрия Дудя заставили сомневаться в избранных им формулировках: уже в следующей своей многонаселенной работе «Реутов-ТВ», представляя ее зрителям и определяя ее жанр, он сделал характерный жест, сигнализирующий о том, что речь идет о «фильме» в кавычках и к традиционному документальному кино он все же не имеет отношения.
До Юрия Дудя границы жанра документального кино для массовой публики устанавливал Леонид Парфенов, который достиг совершенства в жанре телевизионного стендапа, наиболее ярко продемонстрировав его в серии передач «Намедни». В момент своего появления на телевизионном экране они идентифицировались именно как передачи, а не документальные фильмы в первую очередь потому, что автор произносил текст не за кадром, а в студии, представая в ней скорее в качестве ведущего информационной программы, только расставляющей по полкам не события минувшего дня, а минувших лет. Но в своих последующих работах, которые позиционировались им уже как именно документальные фильмы, он по-прежнему продолжил демонстрировать искусство произнесения стилистически выверенного текста в кадре, оставаясь главным героем своих фильмов, о ком бы в них ни шла речь. Леонид Парфенов по-прежнему снимает свои фильмы и программу «Намедни», по-прежнему работает в кадре, произнося без запинки немыслимое количество текста и по-прежнему оставаясь главным специалистом по дорогим и эффектным историческим проектам, которые требуют в том числе тщательного подбора фактов и хроники. Именно он стал предтечей Юрия Дудя, доказав, что ведущий своим появлением в кадре не портит его, а наоборот, притягивает внимание зрителей, большинство которых предпочитают личный контакт с автором. Между тем самый традиционный метод получения документального материала предполагает внедрение кинематографиста в ту среду, из которой этот материал необходимо получить.
При этом он сам остается за кадром, потому что камера, как правило, находится в его руках: он одновременно и автор, и оператор фильма. Он минимизирует барьеры между собой и фиксируемой им реальностью, а любой лишний человек его только усиливает. Эти сьемки могут длиться сколь угодно долго, иногда чем дольше, тем лучше. Покинув эту среду, автор начинает работать с материалом, сокращать его, расставлять акценты, чтобы уложить увиденное им в какой-то приемлемый хронометраж.
В основе фильма — эксперимент режиссера, который на время съёмок погрузился в цифровой вакуум и отказался от всех сервисов коммуникации в жизни и работе. Вместо документов на Диске и онлайн-заметок к съёмочном процессу — блокнот и бумажные копии сценария, взамен мессенджера и видеозвонков — кнопочный телефон и текстовые сообщения. Основная цель эксперимента — понять природу взаимоотношений человека с технологиями последних лет. История главного героя, беседы с сотрудниками Яндекса и экспертами в области психологии, культурологии и когнитивистики показывают, какое влияние технологии оказывают на повседневную жизнь человека. Участники эксперимента пытаются решить важную дилемму: с одной стороны, технологии упрощают нашу жизнь, а с другой — технологическая зависимость создаёт всё больше проблем в современном обществе.
Документальный спецпроект — Советская мафия: что с ними сейчас? (27.04.2024)
- Документальный фильм - Documentary film
- Документальное кино как социальный эффект
- «Кино делается ради кино»
- Что такое документальное кино: особенности и жанры документальных фильмов
- Против течения: документальное кино
- Видео: вышел новый документальный фильм «Петербургского дневника» «Умножающие время»
ДОКУМЕНТА́ЛЬНОЕ КИНО́
Русское документальное кино, как и любой другой контент, стремится к тому, чтобы стать более развлекательным, более зрелищным. Документальные фильмы – это сильный имиджевый инструмент, появление документалистики в библиотеке дает возможность цифровым платформам заходить в интеллектуальную повестку и расширять жанровую палитру представленного контента. Документальное кино — это не просто "зрелище"; это мощный инструмент образования и социального влияния. Режиссер #Виталий_Манский и документалист #Иварс_Селецкис — о природе и развитии документального кино, которое сегодня все больше отворачивается от человека в сторону актуальных событий и происшествий.
Что такое документальный? »Его определение и значение
Всё вместе — и государство способствовало, и время. Отсутствие корочки, о которой я упомянул, конечно, затрудняло съёмки. Различные частные предприятия, например, кафе, нас не пускали уже к себе по разным причинам: начиная с сохранения тайны жизни своих посетителей, заканчивая тем, что съёмки уникального творческого дизайна кафе могут потом распространиться, и дизайн этот начнут копировать. Раньше киношники, и игровые, и документалисты, были элитой, их уважали — бывало, приезжают снимать, все встают на уши, создаются сразу условия, только чтобы у них была возможность съёмки провести. Сейчас же упрашивать будешь, ничего не сделают. В чем специфика работы продюсера в неигровом кино в сравнении с кино игровым? Прежде всего, специфика в том, что это документальное кино.
Игровое кино в своей классической форме должно покрыть затраты на производство с помощью театрального и телевизионного проката. Документальное кино не имеет такого широкого проката по определению, поэтому вернуть деньги, затраченные на производство, с помощью проката просто невозможно и, более того, никто в мире этим и не заморачивается. Возьмем, например, крупные фильмы известных документалистов, допустим, Годфри Реджио, у него на производство обычно уходит 4,5 миллионов евро. По всему миру возврат с проката бывает около 2,5 миллионов евро. Зачем тогда продюсеры занимаются документальным кино? Есть такой Тюи Стин Мюллер, директор, организатор и идеолог Европейской ассоциации продюсеров документального кино, он свои семинары начинает с такой фразы: «Если кто-то из вас планирует разбогатеть, то вы занимаетесь не тем делом и можете покинуть аудиторию».
Производство документального кино финансируется теми, кому такое кино нужно. И тут мы возвращаемся к тому, о чем уже с вами говорили: документальное кино — это средство формирования социума, именно поэтому, кстати, очень много фильмов об экологии финансируются экологическими фондами, структурами, так или иначе занимающимися экологией. Я бы не сказал, что моральными. Фильм «Триумф воли», снятый Лени Рифеншталь в 1937 году, — это тоже уникальное и великое документальное кино, но какая в нём мораль фильм о съезде НСДАП, снятый по заказу Гитлера — прим. Документалистикой занимаются люди, которым она нравится. И, разумеется, у всей команды, которая делает тот или иной фильм, есть цель — донести свои мысли и идеи до зрителя.
О Гильдии неигрового кино и телевидения По какой причине в своё время пришла идея у документалистов и телевизионщиков объединиться в одну Гильдию? В чём была необходимость? Мы знаем, что Гильдии игрового кино, например, нет. Это история с глубокими корнями. Вообще Гильдия была организована в начале 90-х годов, когда студии разваливались; государственное финансирование снижалось, снижалось и исчезло окончательно; телевидение, тогда старое, советское, тоже постепенно разваливалось. Возникло понимание, что документальное кино, научно-популярное, в первую очередь, остаётся брошенным ребенком, сиротой, им Союз кинематографистов не занимается, акцентируя внимание на кино игровом.
И родилась такая идея — объединиться документалистам и телевизионщикам, прежде всего, новостийным, в одну организацию, чтобы совместно документальный формат сберегать и развивать. Планировалось, что документальное кино будет показываться на ТВ, но время расставило фигуры по-другому. Телевидение, как известно, стало коммерциализироваться и семимильными шагами выходить вперед. Сейчас название Гильдии содержит в себе слово «ТВ», и у нас с телевизионщиками есть партнерство, но в том виде, в котором организация задумывалась, она не существует.
К нему относится множество видеозаписей, выкладываемых пользователями в сеть; 7. Это - съемки с рабочих камер наблюдения, видеорегистраторов. Зачем снимают документальное кино? Кинематограф по-прежнему остается одним из видов искусства. При этом он, наряду с телевидением, обладает свойством сильно воздействовать на умы людей. Документалистика призвана, в основной своей массе, путем правильной подачи фактов и событий, внушать смотрящим определенные мысли и соображения по поводу событий, произошедших недавно или относительно недавно либо произошедших давно, но имеющих влияние на современное мировоззрение.
Однако это не страшное кино «не для всех», а светлая история о том, что жизнь может быть счастливой, даже если смерть близко. В социальных сетях и на сайте издания фильм появится 26 апреля. Это было первое подобное заведение в нашей стране, и всего лишь третье в мире — немногим раньше хосписы появились лишь в Англии с Канадой. Сегодня хоспис объединяет три организации, одна из которых занимается медициной, вторая отвечает за досуг и психологическую помощь, а третья — благотворительный фонд «Бумажная птица» — решает финансовые вопросы, поддерживает стационары в разных регионах нашей страны и помогает другим подобным учреждениям.
Хотя я знаю много великолепных документальных фильмов, снятых на деньги государства», — говорит режиссер. По ее мнению, выделять государственные деньги на съемки нужно только путем честного экспертного отбора и только в случае, если фильм дойдет до зрителя, а не ляжет на полку. Но это не кино — кино должен смотреть зритель. Тем более документальные фильмы требуют практически ручного привлечения зрителей», — рассказывает Погребижская. Продюсеры фильма должны использовать все средства, чтобы фильм увидели максимум людей. Я предпочитаю вывешивать свои фильмы на YouTube и вовлекать людей в просмотр у себя на канале. Цель одна — чтобы люди посмотрели фильм», — говорит Погребижская. Количество глаз как показатель эффективности Но как раз количество зрителей Минкульт не волнует. Никита Тихонов-Рау, генеральный продюсер лаборатории социальных коммуникаций «Третий сектор», объясняет, что сейчас логика Минкульта в финансировании кинематографа связана с двумя ключевыми показателями эффективности. Первый — это сборы фильма: кино, в которое министерство вложило деньги, должно собирать кассу существует механика отслеживания, сколько денег собирает фильм — например, система ЕАИС. Второй показатель — фестивальное признание: фильм должен получать призы на российских и международных фестивалях. Никакие другие показатели Минкульт не интересуют, говорит Тихонов-Рау. Это нужно, чтобы мы понимали, сколько людей посмотрели фильм в некоммерческом прокате. Мы с рядом коллег например, из Гильдии неигрового кино считаем, что в показатели эффективности социального документального и игрового кино в России необходимо ввести такое понятие. Это наша принципиальная позиция», — говорит Агентству социальной информации продюсер.
Кому оно нужно, документальное кино?
Доминирующее направление в современном российском документальном кино сегодня определяют фильмы критической направленности. Сначала документальные фильмы длились менее 1 мин, а через 10 лет – уже 10–15 мин, однако они сохраняли привязанность к одному событию и прямую временнýю и монтажную последовательность – хроникальность. Сначала документальные фильмы длились менее 1 мин, а через 10 лет – уже 10–15 мин, однако они сохраняли привязанность к одному событию и прямую временнýю и монтажную последовательность – хроникальность. Документальный фильм "создание" показывает, как создавался фильм или компьютерная игра. Ещё одна категория фильмов, которую относят к документальному кино — это образовательные (учебные) фильмы. О поездках и успехах добровольцев РТУ МИРЭА — в документальном фильме о волонтёрах МИРЭА — Российского технологического университета.
Документальная журналистика: истории, меняющие мир
Одним из наилучших примеров для этого направления является работа советского режиссера Д. Вертова «Человек с киноаппаратом». По сути, эта работа представляет собой фильм о фильме, то есть съемки работы другого режиссера без каких-либо комментариев. Визуальный ряд позволяет ощутить непосредственное создание картины в текущем моменте времени. К рефлексивному кино можно отнести и те документальные фильмы, которые призваны помочь переосмыслить жизненный путь исторических личностей, объединений. Поэтическое документальное кино Фильмы, пропитанные гармонией и возвышенным чувством одухотворенности, приводят в восторг зрителя. Вот истинный показатель соединения искусства и документалистики в единое целое. Отслеживание элементов поэзии в документальном кино прослеживается довольно часто, но для полноценного превращение документального фильма в «литературное произведение» потребуется достичь высокого уровня режиссерского мастерства. Одним из примеров такого кино является цикл фильмов «Городская симфония», созданных в 20-30-х годах 20 столетия. Отличительной особенностью этих фильмов является отсутствие риторического повествования и господство визуальных форм, мастерство работы режиссера и монтажера для создания графической линии повествования, понятной зрителю. Перформативное документальное кино Для этого направления документальных фильмов характерна открытая визуализация, чаще всего на острые и актуальные темы, без сокрытия фактов и с активным участием режиссера.
Точка зрения, которая высказывается на фоне съемок всегда субъективная, авторская. Перформативное кино является четким антиподом кино наблюдательного, когда режиссер «подсматривает» за происходящим незаметно для участников съемки. Здесь он находится непосредственно в гуще событий.
И ты предполагаешь, что будешь снимать его все время в фас, потому что у него совершенно невероятное выражение лица, когда смотришь на этот полный рот, глаза и так далее. Эти лица как сюжет — очень здорово. Но мы отвлеклись.
Так как у меня глаз поопытнее, чем у них, я могу сказать, что вот это — герой, а это — не герой. Что с этим человеком вы пройдете какую-то жизнь, а с этим не пройдете. Приметы героя — это довольно сложно. Допустим, ты имеешь дело с несомненно благородным человеком, который посадил тяжелый «Боинг» на Гудзон и спас людей. Но его можно было снимать только в тот момент — в момент героического поступка. Ни до того, ни после он не был никаким героем — не в смысле совершения поступка, а в смысле существования в кадре.
Поэтому у Клинта Иствуда не очень получился фильм «Чудо на Гудзоне». Не понятно, на что там дальше смотреть, все самое интересное произошло за сто десять секунд. На мастер-классах я рассказываю такую историю о выборе героя. Когда были взрывы в метро на «Автозаводской», я оказалась у телевизора, а телевидение очень быстро туда приехало, и почти в прямом эфире все видели, как перекрывают входы в метро, как выносят людей. И это, в общем, было — кино… так же как взрывы башен-близнецов в Америке. Я это тоже помню: включила телевизор — и вижу падающие башни.
Я думала, что это игровое кино, и только спустя время вдруг поняла, что на экране какой-то невероятный, невозможный документ. Так произошло и с «Автозаводской». Я увидела, что на поверхность вышел машинист поезда, в котором произошел взрыв. Его звали Володей, до сих пор помню, лет сорок ему. Совершенно неинтересное, нецепляющее лицо, на улице не обратишь на него внимания. Вокруг было много журналистов, и они стали спрашивать его, что случилось, пытались сделать из него героя — в том самом классическом смысле, что герой — это поступок.
Благородный поступок, естественно. А история была такая: машинист не открыл двери сразу же после взрыва и этим спас очень многих людей, потому что открыть дверь можно было только после того, как был отключен от электропитания высоковольтный провод, контактный рельс. Иначе бы погибли люди, выпрыгнувшие из вагонов, в которых взрыва не было. Все посчитали, что для принятия такого трудного решения машинист должен обладать невероятным мужеством, способностью мгновенно находить выход из опасной ситуации. Потому что все происходит в тоннеле, отовсюду крики, вокруг дым, сзади огонь. Ему говорят: «Владимир, вы герой».
Он спокойно: «Почему? А он говорит: «Не открыл, я не мог их открыть». Его драматургия такая: у него существует инструкция, а в инструкции написано, что в подобных случаях машинист прежде всего должен сообщить в диспетчерскую, чтобы отключили этот провод, и только потом открывать двери вагонов. А он говорит: «Я не мог нарушить инструкцию». Скучный человек, да? Человек инструкции.
Вероятно, в жизни такого хочется убить, потому что существовать рядом с ним невозможно. Но в ситуации для него профессиональной он абсолютно встроен в свою драматургию — в драматургию инструкции. Я прямо помню лицо этого Владимира и то, как он бубнит: «Я не герой, у меня инструкция, я не мог ее нарушить, я ее хорошо знаю». Дальше началась журналистская вакханалия с поиском героя, то есть с попыткой переписать сценарий жизни этого Володи. Они пошли к нему домой, выяснилось, что он разведен, живет со старенькой мамой. Они вломились в квартиру — бедная такая хрущевка, бедная, но чистенькая, с достоинством.
Мама, похожая на бывшую учительницу младших классов. Ее спрашивают, как Володя рос, как она его такого воспитала, замечательного героя. Мама — точь-в-точь Володя. Хорошо учился, мыл руки перед едой…» И так далее. В общем, нигде не перепало журналистам. Куда ни ткни — ну не герой, и всё тут.
А я смотрю на это и думаю: вот вдруг бы мы, документалисты, оказались с камерой в метро в этот момент. И попытались снять кино. Потому что ситуация на самом деле неординарная. В такой ситуации ты все время ищешь экшн, в котором человек проявляется. А этот проявляется в уже прописанной драматургии, и ты должен это учесть. И думаешь: ну а что, он не человек?
Не герой фильма? Что дальше? Ведь прописано его поведение под землей. А потом, на земле, драматургия не прописана. Но что-то же произошло? И я студентам задаю такую загадку: что могло с этим Владимиром произойти, допустим, после того, как он стал героем, совершил подвиг?
Что могло нарушить инструкцию жизни, которая, видимо, была создана еще и мамой когда-то: он был послушен, все делал правильно, как положено. И я подумала, что самое сильное — это если все сорок лет он, приходя домой, снимал башмаки и ставил их справа от двери, то после взрыва он поставил бы их слева. Это и есть вот тот сильный драматургический момент, который мы должны увидеть, если бы мы снимали документальный фильм. Не знаю, это уже слишком, перебор, мы прямо в лицо ткнули бы своей драматургической находкой. А вот то, что рука вдруг дрогнула и он поставил ботинки туда, куда раньше никогда не ставил... Вот что такое драматургия документального кино.
Это еще и попытка увидеть в самых привычных вещах, в поведении персонажей какой-то сбой. Что может быть сбито? Есть замечательный фильм, один из моих любимых, который рассказывает о человеке в его повседневном негероическом состоянии. Три с половиной часа экранного действия, и каждый час в одном и том же пространстве, в одно и то же время происходят очень похожие события. Женщина средних лет живет с сыном-подростком. Утром встает, кормит его, отправляет в лицей, потом перечитывает письма, у нее переписка с родными, потом идет на почту, потом заходит в кафе, пьет кофе, потом приходит домой, готовит обед.
Ровно в пять часов — мы видим часы — звонок, приходит любовник, они совершают половой акт, он уходит, она перестилает постель, приходит сын, она кормит его, рассказывает, что было за день, что в письмах от родственников, и потом они ложатся спать. Следующее утро — очень похожее, но с некоторыми сдвигами в ситуациях и во времени. То есть ситуации те же самые, но почта почему-то закрыта. Героиня приходит в кафе, а там на месте, где она сидит, как мы понимаем, многие годы, — какой-то человек. Кафе пустое, но он сидит именно на том — ее — месте. И она раздражена, и мы видим, как накапливается раздражение.
Из-за того что ее место занято, она не пьет кофе, хлопает дверью. Любовник опаздывает на пять минут, это ее тоже раздражает, она сжигает картошку на плите. Следующий день — неурядицы-неприятности накапливаются. И еще на следующий они продолжаются. Любовник опять опаздывает, они совершают половой акт, и она его душит. Это все очень мелкое, это мелкая жизнь.
Но это та горизонтальная жизнь, в которой, мне кажется, все необычайно важно, в которой вот эта бытовая повседневность чрезвычайно значима. Мы на нее не обращаем внимания, а внимание на нее надо обратить. Поэтому наш фокус настроен на эту мелкую жизнь, в которой вроде бы ничего не происходит. И мы всегда ищем какие-то причинно-следственные связи, которые завязаны на некие сюжеты давнего прошлого, на тяжелое детство, сложную юность, обиды, неразрешимые вопросы, которые приводят к неким трагическим историям. А на самом деле очень часто достаточно, чтобы было занято место, на котором ты изо дня в день сидел в кафе. Это просто нарушение ритма.
Разрушить жизненный ритм, особенно горожанина, для которого ритм очень важен, значит разрушить сюжет, сценарий его жизни. Не наша жизнь рушится, а маленький сценарий, который мы сами для себя придумали. В документальном кино мы должны понимать, что наш сценарий, тот, что мы придумали для своего героя, может быть разрушен в любую минуту любым его непредсказуемым поступком. Одновременно мы должны понимать, что персонаж находится внутри своего собственного сценария, который он тоже боится разрушить и который разрушается некими обстоятельствами, не являющимися трагическими, но выходом из этих обстоятельств может стать даже убийство. Если будет разрушен его, героя, маленький сценарий. Вернемся к драматургии.
Драматургия документального кино на самом деле многослойна. Она потому сложна, что существует в отсутствие предварительно разработанного сценария. Я предлагаю студентам — а они меня не слушаются, потому что в принципе достаточно сложно, — познакомившись с героем и каким-то образом войдя в его жизнь, написать сценарий предполагаемого игрового фильма, в котором действовал бы их герой. Как ты хотел бы, чтобы сложились обстоятельства его жизни? Что стало бы кульминационным моментом? Какой финал истории ты бы предложил герою?
Это достаточно фантазийный сценарий, условный, конечно. Но если ты познакомился с человеком и достаточно точно почувствовал, как сложится его жизнь, что с ним случится, то, может быть, на 30 процентов он осуществится.
Вертов был инициатором создания кинопублицистики. Выпуски его «Киноправды» — это не видовой, не хроникально-событийный журнал: они были средством пропаганды. В числе созданных им лент — такие новаторские произведения как Шестая часть мира 1926 — поэтический рассказ о народах Советского Союза; Человек с киноаппаратом 1929 — гимн кинокамере, повсюду проникающей своим «кинооком», рождающей новый, понятный всему миру киноязык; Симфония Донбасса Энтузиазм — первый звуковой документальный фильм; Три песни о Ленине 1934 ; Колыбельная 1937 — ода во славу Сталина. Художественные открытия Вертова новые возможности монтажа, идея «жизни врасплох», метод наблюдения , его творческие приемы, поиски, намного опередившие свое время, его предвидения оказались востребованы спустя десятилетия и стали мощным стимулом развития документального кино. Вертова и Флаэрти нередко рассматривают как антиподов, идеологов двух совершенно разных направлений документального кино: одно Флаэрти следует правде жизни, другое Вертов конструирует жизнь в угоду пропагандистской идее. Это и верно, и неверно: в творчестве каждого из них в разной мере присутствуют оба этих полярных, но и взаимодополняющих начала. Приверженный жизненной правде, Флаэрти не обошелся без «конструирования» образа Нанука, превратив холостяка-охотника, каким Нанук был на деле, в человека, обремененного женой и детьми.
А «идеолог» Вертов оставил нам замечательные человеческие характеры — бетонщицу Марию Белик в Трех песнях о Ленине, парашютистку в Колыбельной: обе рассказывают в синхронных интервью первые в мировом кино опыты этого рода о своих переживаниях, своих надеждах. Важным открытием, сделанным на исходе 1920-х стало то, что некогда снятые ранее документальные кадры, будучи поставлены в иной контекст, обретают новый смысл и могут стать эффективным идеологическим инструментом. Открытие это сделала Эсфирь Шуб 1894—1959 , положившая начало развитию в кино историко-документального метода, автор фильмов Падение династии Романовых 1927 , Россия Николая II и Лев Толстой 1928. Сталкивая, скажем, в первой из названных картин кадры, где высшая аристократия «до поту» танцует на балу, с кадрами, где крестьяне, «до поту» эта надпись повторялась в титрах трудятся в поле, режиссер приводила зрителей к несложным выводам об антагонизме классов и, как следствие, справедливости революционного взрыва. Опыты Шуб открыли собой многочисленный ряд монтажных фильмов, создававшихся в разное время и в разных странах на основе переосмысления хроникального киноматериала. А кроме того, применяя разработанные ею же или «подсмотренные» у других мастеров приемы монтажа, режиссер доказала возможность и чисто эмоционального воздействия старой хроники. В статье Освобожденная Франция Сергей Эйзенштейн писал: «Когда-то в двадцатых годах хроника и документальный фильм вели наше киноискусство. На многих фильмах зарождавшейся тогда художественной кинематографии лежал несомненный отпечаток того, что создавала тогдашняя документальная кинематография. Острота восприятия и факта; острота зрения и остроумие в сочетании увиденного; внедрение в жизнь и действительность и еще многое, многое внес документальный фильм в стиль советской кинематографии».
Грирсон и его школа. Кино социальное и поэтическое. В числе мастеров, наиболее сильно повлиявших на судьбы документалистики, историки кино называют англичанина Джона Грирсона 1898—1972. Он пришел в кинематограф из социологии и рассматривал документальное кино не как явление искусства, а как новый вид журналистики, кафедру проповедника, средство воздействия на общество, средство пропаганды — это слово и для него не было жупелом. Грирсон считал необходимым вернуть документальное кино из дальних, экзотических краев земли к тому, что происходит «под носом» его собственные слова зрителя. Рыбачьи суда 1929 Грирсона, показывавшие повседневную жизнь рыбаков Британии, стали революционным открытием: зритель впервые увидел человека труда в процессе труда. Годы становления кинодокументалистики отмечены спорами о сценарии. Если Грирсон настаивал на необходимости «железного сценария», точно предусматривающего все детали будущих съемок, то Флаэрти считал, что сценарий должен оставлять документалисту свободу и что нет надобности в умозрительных предположениях о том, что будет происходить перед камерой, поскольку действительность может изменить все прежние планы. Его кредо: пусть сценарий фильма пишет сама жизнь, в которую погружается человек с кинокамерой, — было подтверждено написанным Флаэрти сценарием фильма Индустриальная Британия 1932 — кстати, единственного, который он снял совместно со своим антиподом Грирсоном.
Сценарий тут укладывался в одну фразу: «Фильм будет состоять из картин индустриальной Британии». Еще более радикален оказался Вертов: в титрах своего Человека с киноаппаратом он программно заявлял: «Фильм без сценария». Споры о сценарии не утихнут и в последующие годы, но со временем позиции мастеров, приверженных сценарию, свободно выстраивающемуся по ходу съемок, станут более прочными. Некоторые из исследователей Пол Рота, в частности причисляли к документалистам и Эйзенштейна. Более того, в некоторых каталогах Броненосец «Потемкин» долгое время числился как «шедевр советского документального кино». Основанием было то, что ленты Эйзенштейна как бы хроникально реконструируют подлинные события, в них нет ни традиционной сюжетной истории, ни главного героя, вокруг которого строится действие; кадры из них позднее не раз использовались монтажерами в качестве подлинной хроники. Бесспорно, вопрос о принадлежности произведения к игровому кино или к неигровому не прост. Документалисты нередко воссоздают события, имевшие место в прошлом, используя для этого и реальных жизненных персонажей, и непрофессиональных исполнителей, и даже артистов. При всей спорности и эстетической сомнительности постановочных методов, в целом ряде случаев они дают впечатляющий художественный результат, что зависит и от мастерства творцов фильмов, и от их этического чувства.
Все-таки этика документального кино — это, прежде всего, верность правде. А сам Эйзенштейн прямо ответил тем, кто причислял его фильм Броненосец «Потемкин» к кинодокументалистике, разъяснением: «Фильм действует, как драма, но построен, как хроника». Эстетика фильмов Эйзенштейна, несомненно, повлияла на многих творцов документального кино, в частности, на Вальтера Руттмана 1887—1941 , художника-плакатиста, одного из пионеров «абстрактного» кино, отдавшего дань изучению архитектуры и музыки. Его Берлин: симфония большого города 1927 , впитавший также влияния Вертова, построен как музыкальное полотно, сотканное из множества клеточек-микроэпизодов жизни мегаполиса, заполненного уличным движением, суетой делового дня, трудом и заботами тысяч безымянных людей. Лента была задумана сценаристом Карлом Майером. Пол Рота писал: «Искусственность и всевозможные ограничения при работе в павильоне постепенно наскучили Майеру. Прежние фильмы были сделаны в стенах студии. Майер потерял интерес к «художественному вымыслу» и хотел, чтобы его кинематографические сюжеты «росли из действительности». В 1925 году, стоя среди гудящего транспорта у Зоологического парка, Майер задумал свою Симфонию города.
Он увидел «поющую пластику» картины и начал писать сценарий о Берлине». Фильм стал хрестоматией документального кино, подобные ему городские симфонии впоследствии были сделаны да и ныне делаются на материале, снятом во многих городах мира. Хотя за несколько месяцев до появления Берлина Альберто Кавальканти 1897—1982 выпустил документальный фильм о Париже Только время 1926 , который не просто показал повседневную жизнь парижских рабочих в течение только одного дня, но и стремился к социальным обобщениям. Приблизительно в то же время вышел фильм М. Кауфмана Москва 1927. Открытием мастеров 1920-х Вертова, Руттмана, Кавальканти стала документалистика поэтическая: к ее шедеврам принадлежат Мост 1928 и Дождь 1929 голландца Йориса Ивенса 1898—1989 , завоевавшего себе место в ряду крупнейших документалистов мира. В течение четырех месяцев Ивенс снимал Амстердам во время дождя: улицы, реку, каналы, крыши домов, прохожих, укрывающихся зонтами, трамваи, машины, окна домов, а затем сложил все эти кадры в гармоничный музыкально-поэтический ряд. Эстетки этих фильмов близка к эстетике французского авангарда. В дальнейшем снимал остросоциальные и публицистические фильмы, как Песнь о героях 1932 о Магнитке, Боринаж 1933 о забастовке шахтеров в Бельгии, Четыреста миллионов 1938 о японской агрессии в Китае, Наш русский фронт 1939 о войне с фашизмом и многие др.
Поэтическая лента Сена встречает Париж 1957 занимает особое место в его творчестве. В годы звукового кино появились фильмы, сопровождавшиеся поэтическими текстами: хрестоматийным образцом такого кино, вызвавшим немало подражаний, стала Ночная почта 1936 Бэзила Райта и Хэрри Уотта, последователей Грирсона, который, кстати, был продюсером этого фильма. Стихи У. Одена и музыка Б. Бриттена стали важными слагающими художественной образности ленты. Поэтическое начало этой и многих иных документальных картин, в особенности советских, зачастую органично сочеталось с их социальной направленностью и пропагандистским пафосом. Соль Сванетии 1930 Михаила Калатозова не только воспевала гордых обитателей гор — сванов, но и обличала пережитки прошлого, препятствующие торжеству социализма в этом уголке Грузии. Полнометражный Турксиб 1929 Виктора Турина был преисполнен героики и энтузиазма строителей Туркестано-Сибирской железнодорожной магистрали, которая несла прогресс и цивилизацию народам, живущим традициями кочевой жизни. Впоследствии Ричард Ликок р.
Пожалуй, наиболее радикальным опытом социально-ориентированной документалистики начала 1930-х был «кинопоезд» Александра Медведкина. Этот цельный, верный идеям революции мастер его творческая жизнь начиналась в агитбригаде 1-й Конной армии Буденного главной своей задачей считал реальное вмешательство кино в жизнь, использование кинодокумента как средства, способствующего строительству социализма. В нескольких вагонах специально оборудованного поезда размещались кинолаборатория, типография, проекционная установка. Отправляясь в путь по дорогам страны передвижная киностудия существовала в течение двух лет: 1932—1934 — и совершила двенадцать рейсов , приезжая на большие стройки и крупные производства, документалисты снимали там сюжеты, посвященные проблемам, возникающим по ходу деятельности трудовых коллективов, тут же проявляли и обрабатывали материал, монтировали, снабжали титрами и устраивали просмотры с участием героев лент и последующим обсуждением. Кроме того, кинопоезд снимал киножурналы, киноочерки, документальные фильмы, кинофельетоны, комедии, мультфильмы и т. С середины 1960-х, во многом под влиянием этого эксперимента в ряде стран стало развиваться «альтернативное кино», а во Франции была даже создана «группа Медведкина», руководимая Крисом Маркером. Маркер позже посвятит Медведкину свой фильм Гробница Александра 1991. Средство пропаганды. Во многих странах пропагандистской роли кино уделялось особое внимание.
Геббельс призывал создать своего Броненосца «Потемкина». Навряд ли именно этой целью задавалась Лени Рифеншталь , создавая свой шедевр Триумф воли 1935 , киноотчет о VI съезде немецкой национал-социалистической партии в Нюрнберге, но, по сути, фильм — гимн во славу Гитлера, нацизма, единения нации вокруг харизматического лидера. Сам съезд был организован как представление, включавшее в себя встречу Гитлера, спускающегося на самолете из поднебесья, его проезды среди умиленно-ликующих толп, семисоттысячный парад на стадионе Зепеллин-филд, ночное факельное шествие. Для съемки Рифеншталь были предоставлены неограниченные возможности, на нее работали 36 операторов и вспомогательный штат, она смогла применить новые технические средства и приемы, панорамы с роликовых коньков, с движущейся по рельсам тележки, со специально построенного лифта. Снятый материал Лени монтировала в течение шести месяцев, по 18 часов не выходя из монтажной. Так родился одиозный кинофильм: с одной стороны, он отмечен безусловным талантом, с другой — именно в силу своей талантливости послужил черным силам 20 в. Следующей, еще более масштабной, технически и художественно совершенной работой этого режиссера стала созданная ею при анонимном участии Вальтера Руттмана длившаяся на экране 200 минут двухсерийная Олимпия 1936—1938, первая серия — Праздник народов, вторая — Праздник красоты , кинопоэма об Олимпийских играх 1936 в Берлине, прославляющая красоту человеческого тела, волю к победе и силу духа спортсменов. В 1940 Руттман был постановщиком фильма Немецкая броня, прославлявшим наступление гитлеровских танков на Париж. Главным событием для кинематографистов тех лет стала борьба с фашизмом.
Гражданская война уже шла в Испании: там снимал Испанскую землю 1937 Ивенс, текст к его фильму напишет Э. Хемингуэй ; там работали советские хроникеры Роман Кармен и Борис Макасеев. Снятые ими материалы легли в основу 22 выпусков кинохроники К событиям в Испании 1936—1937 и фильма Шуб Испания 1939. Очень скоро многие операторы — как хроникеры, так и «игровики» — окажутся на фронтах Великой Отечественной. В боях погиб каждый пятый. Почти все оставшиеся в живых — ранены или контужены, иногда не единожды. Три с половиной миллиона метров кинопленки, отснятой нами за те 1418 дней войны, были, что называется, на «вес крови». Теперь эта кинопленка на вес золота», — вспоминал позже С. Школьников, один из этих 252-х.
Материалы, снятые И. Авербахом, И. Беляковым, Т. Бунимовичем, Л. Варламовым, Б. Вакаром, И. Вейнеровичем, И. Гелейном, И. Гутманом, В.
Доброницким, В. Ешуриным, Р. Карменом, П. Касаткиным, А. Кричевским, С. Коганом, Л. Мазрухо, В. Микошей, Б. Небылицким, В.
Такие фильмы состоят из интервью, инфографики, документов и кино- и фотохроники, в них используется техника повествования от «всеведущего автора». Сценарий собирает все перечисленные в фильме факты воедино и складывает из них определенную версию событий или точку зрения. Научно-популярные фильмы обычно снимаются в таком стиле. В нем активно используется инфографика и архивные записи. Образовательная составляющая сериала подчеркнута манерой повествования: ведущий Нил Деграсс Тайсон говорит напрямую со зрителем, что создает атмосферу лекции. Участвующая документалистика Согласно Биллу Николсу, к участвующей документалистике можно отнести фильм, в котором «снято взаимодействие между документалистом и объектом исследования, при котором сам документалист не наблюдает событие, а активно в нем участвует». В таком фильме создатель присутствует в кадре: он посещает место, о котором рассказывает, берет интервью у участников описываемых событий, высказывает свою точку зрения. Пример участвующей документалистики — «Икар» Брайана Фогеля Icarus, 2017. Фогеля заинтересовал вопрос допинга в спорте: как запрещенные препараты влияют на спортивные результаты и насколько легко обмануть систему допинг-контроля. Чтобы подробнее исследовать эту тему, Фогель решил сам принять участие в велосипедной гонке Haute Route, принимая стероиды и обманывая допинг-контроль.
Наблюдательная документалистика Документалистика наблюдения стремится к реализму: документалист показывает реальность, включив камеру и не вмешиваясь в процесс. Это «кино без комментариев», снятое в технике «муха на стене», естественное и аутентичное. В таком кино нет ни нарратива, ни интервьюера, никаких комментариев на камеру, нет закадрового голоса и музыки. У таких фильмов довольно лаконичный монтаж: большинство сцен сняты длинным дублем, в фильме почти нет склеек.
Документальное кино
Документальное кино (или неигровое кино) — вид кинематографа. Документальным называется фильм, в основу которого легли съёмки подлинных событий и лиц. Документальное кино в России и в мире сегодня. ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ КИНО (неигровое кино), род кинематографа, снимающий реальных людей в реальном окружении реального мира, либо сам этот мир с его событиями и явлениями. Документальное кино в России и в мире сегодня. Теоретики и практики документального кино отнеслись к этому явлению по-разному.
Документальное кино как инструмент образования и социального влияния
Ещё одна категория фильмов, которую относят к документальному кино — это образовательные (учебные) фильмы. Издание «Петербургский дневник» представило свой седьмой документальный фильм «Умножающие время» (12+). «Яндекс 360» представил документальное фильм «Дилемма технологий».
Основоположники.
- Фильтр реальной жизни
- Марина Разбежкина: «Документальный фильм: нужен ли сценарий?» - Искусство кино
- Документальный спецпроект - смотреть онлайн все выпуски подряд на РЕН ТВ
- Полезные советы от Джона Уилсона
Показать нельзя найти: как сотрудничают стриминговые платформы и документалистика сегодня
Что такое документальный фильм в эпоху, когда миллионы, оснастившись смартфонами, и так снимают кино о самих себе. С 1989 года — режиссер документальных фильмов по собственным сценариям. В фильме рассказывается, как развивалась организация и паллиативная медицина в России. Документальное кино: виды, особенности, характеристики. Ценность документального кино. Как сделать документальный фильм, которому поверит зритель?