Восстание Черниговского полка» Автор. Портал НЭБ предлагает скачать бесплатно или читать онлайн книгу «Восстание Черниговского полка. Междуцарствие Восстание Черниговского полка Итог восстания.
В. М. Базилевич. Иосиф Руликовский и его воспоминания.
Восстание Черниговского полка (Бунт Черниговского полка) — одно из двух восстаний декабристов, произошедшее уже после выступления на Сенатской площади в Петербурге 14 (26) декабря 1825 года. Против Черниговского полка были высланы конные части генерала Гейсмара с артиллерией. Выступление черниговского полка на юге россии. За участие в восстании Черниговского полка Матвей получил 20 лет каторжных работ, Сергей – казнен.
Восстание черниговского полка. Следствие и суд над декабристами Восстание черниговского полка 1825
Лишь в одном только трактире в Мотовиловке солдаты мятежного Черниговского пехотного полка употребили 360 вёдер «водки и прочих питий» – Самые лучшие и интересные новости по теме: Пьянство, бунтари, декабристы на развлекательном портале Приступая к описанию восстания Черниговского полка для сведения потомства, я буду точно и старательно передавать то, чего частично был непосредственным очевидцем и свидетелем. Дата восстания Черниговского полка была предварительно назначена на лето 1826 года. здесь находилась одна из рот Черниговского полка. Третье: во время восстания Черниговского полка солдаты напились и даже буянили, что было моральным падением мятежных офицеров.
В. М. Базилевич. Иосиф Руликовский и его воспоминания.
Но утром 3 января 1826 г. Муравьев-Апостол схвачен и в кандалах отправлен в Петербург. После подавления восстания в Петербурге и на Украине самодержавие обрушилось на декабристов со всей беспощадностью. Было взято под арест 316 человек некоторых из них арестовали случайно и после первых допросов отпустили. Всего же по "делу" декабристов проходило 579 человек - таково было число лиц, попавших в составленный следствием "Алфавит членам злоумышленного общества, открывшегося 14 декабря 1825 г.
Полгода работала Следственная комиссия в Петербурге. Следственные комиссии были образованы также в Белой Церкви и при некоторых полках. Это был первый в истории России широкий политический процесс. Виновными были признаны 289 человек, из них 121 предан Верховному уголовному суду всего же всеми судами осуждено 173 человека.
Из числа преданных Верховному уголовному суду пятеро П. Пестель, К. Рылеев, С. Муравьев-Апостол, М.
Получив вести из Петербурга о восстании декабристов, командир Черниговского полка приказал взять под стражу С. Муравьева-Апостола — подполковника полка, ведь о его связи с заговорщиками было хорошо известно. Именно он дал обещание действовать вместе с Северным обществом, пытаясь конкретными действиями склонить на свою сторону другие военные части. Четверо офицеров Черниговского полка, состоящие в «Обществе объединённых славян», ранее вошедшем в Южное общество, освободили его и ранили полковника Гебеля, отдавшего приказ об аресте. Впоследствии полковнику Гебелю, чьи раны оказались не опасны для жизни, удалось спастись. Воспользовавшись оплошностью бунтовщиков, он с помощью рядового 5-й роты Максима Иванова и ряда знакомых и доброжелателей сумел добраться до дома. Восстание Черниговского пехотного полка Вопрос о том, кто возглавит восстание Черниговского полка, не стоял. Его предводителям стали С. Муравьев-Апостол и М.
Ими же был написана прокламация, носившая название «Катехизис». В селе Трилесы, где располагалась 5-я рота полка, 29. Строевым маршем рота двинулась в деревню Ковалёвку на соединение с другой ротой.
И всё завертелось. Сбор рядовых полка дался заговорщикам с большим трудом — на Рождество большинство солдат разошлось по своим деревням. Но всё же небольшие отряды собрались в Василькове, недалеко от Киева. Там перед строем был зачитан «Православный катехизис» — документ, составленный Бестужевым-Рюминым и Муравьёвым-Апостолом.
Восставших попытался образумить лояльный к властям майор Трухин, но Бестужев и Сухинов схватили его и толкнули в середину колонны. Солдаты сорвали с Трухина эполеты, разорвали на нём мундир, осыпали его ругательствами, насмешками и побоями. От гибели майора спасло лишь заступничество Муравьёва-Апостола. Между тем в руках мятежников оказались полковые знамёна и казна — около 27 тыс. Но плана действий у них не было. Идеи Муравьёва-Апостола о восстании в Киеве носили теоретический характер. Вожаки мятежа хотели разного: Бестужев и братья Муравьёвы планировали дождаться присоединения других полков, а Щепило, Сухинов, Кузьмин и Соловьёв требовали немедленного выступления в сторону Киева, предлагая по пути привлекать на свою сторону местных крестьян.
В итоге решили ждать и пошли в сторону Мотовиловки, чтобы там встретиться с Алексопольским и Ахтырским полками. Но те бунтовщиков не поддержали. Тогда мятежники отправились в сторону Белой Церкви, там они надеялись получить поддержку со стороны бойцов 17-го егерского полка. Эту поддержку Муравьёву-Апостолу обещал прапорщик Александр Вадковский, полагавший, что сможет убедить несколько рот присоединиться к мятежу. Но Вадковского арестовали сразу по прибытии в расположение полка. Полковник Николай Муравьёв-Карский, по некоторым сведениям, сам сочувствовавший декабристам, на деле мятеж не поддержал. Тогда было решено идти к Житомиру.
Буржуазии были бы выгодны и отмена крепостного права, дающая свободные рабочие руки, и новый курс на повышение массового благосостояния, расширяющий возможности внутреннего рынка. О промышленных рабочих можно уже и не говорить — их поддержка была бы обеспечена наверняка! В книге Натана Эйдельмана «Апостол Сергей» есть глава, прямо названная «Фантастический 1826 год»… В ней Черниговский полк, соединяясь с 3-м корпусом 2-й армии берет 7 января 1826 года Киев, где провозглашается Конституция, освобождение крестьян с землей, облегчение солдатской службы, упразднение военных поселений… Далее корпус под командой Бестужева-Рюмина идет на Москву, крестьяне захватывают землю и жгут усадьбы… В феврале Москва взята, Николай с семьей бежит в Пруссию, императрицей провозглашается вдова Александра I Елизавета Алексеевна. После смерти тяжело больной императрицы провозглашается республика… Внутри новой власти хватает конфликтов, но возврат к старому уже невозможен, и рассказ Эйдельмана завершается словами: «Не было. Могло быть»… Спору нет — могло. Поэтому научно вполне корректен вопрос: «Что было бы, если бы Николай не закатал цвет нации в Сибирь, а воспользовался бы его созидательным государственным потенциалом? Безусловно, для того, чтобы поступить так, Николаю I пришлось бы переступить через многое, лично для него неприятное, но логика-то созидательного развития державы была на стороне декабристов... Уже в конце царствования у Николая однажды вырвалось — да не при всех, а в дневнике: «Вступая тридцать лет тому назад на Престол, я страстно желал знать правду, но, слушая в течение тридцати лет ежедневно лесть и ложь, я разучился отличать правду от лжи». А ведь он мог услышать да и услышал правду уже в первые дни своего царствования — знакомясь с документами декабристов и их показаниями.
Та же «Русская Правда» Пестеля давала для размышлений более чем достаточно информации. Декабристы оказались только видимой частью айсберга недовольства и желания действовать, и айсберг этот был в своей «недекабристской», невидимой части достаточно внушительным. Не один Кюхельбекер «скорбел душой», глядя на то, как царизм Александра I давит «блистательные качества, которыми Бог одарил русский народ». Так что мешало свежеиспеченному царизму Николая I сделать из этих настроений не репрессивные, а прогрессивные выводы? При этом и декабристы, и околодекабристские круги представляли собой не расслабленных мечтателей. Это были гвардейские и армейские офицеры, то есть люди, привычные к оружию. Люди, способные при императоре-реформаторе утвердить идеи и практику реформ — при необходимости — силой оружия же! На них можно было надежно опереться новому императору, желающему открыть новую эпоху в развитии своей державы. Николай Романов мог опереться на энергичных «людей 14 декабря» так же, как в свое время не на старое родовитое боярство, а на молодых служилых людей оперся Великий Петр...
А до него — Иван Грозный. Декабристы перед Отечеством виновны не были, ему не изменяли — они действовали во имя его интересов! С другой стороны, декабристы даже присягу не нарушили — Николаю они к моменту своего выступления не присягали, а формально выступали «за Константина и конституцию», то есть — за того государя, которому ранее уже присягнули, как и вся Россия. Да, они выступили против Николая, и лишь перед ним могли считаться виновными. Но высочайшее прощение и приглашение декабристов к сотрудничеству вместо казней и каторги стало бы для русской общественной и государственной жизни подлинной «шоковой терапией», встряхнувшей русское общество, уже готовое дать разочарованных Онегина и Печорина. Привлечение Николаем декабристов к делу преобразования России в динамично развивающуюся державу окрылило бы передовую русскую молодежь! Николай, а главное — Россия получили бы перспективный, массовый слой государственных энтузиастов. Николай I очень хотел походить на Петра I, однако у праправнука и на кроху не оказалось государственной дерзости прапрадеда. А ведь новый царь мог получить в свое распоряжение не толпу лживых светских вертопрахов, а когорту деятельных граждан, взыскующих истины и правды, желающих и могущих двинуть Россию на новые высоты.
Собственно, Мордвинов предлагал царю учредить в Сибири академию и использовать в ней декабристов для развития края. Вопрос, конечно, — согласились ли бы прощенные декабристы работать в рамках той самодержавной системы, против которой они были настроены? Однако если бы царь проявил и величие души, и государственный разум, и расчет, то это означало бы, что он осознал необходимость широкой внутренней реформы и возможность устойчивой и эффективной внешней политики только на базе такой реформы. Даже Павел Пестель при всем его республиканизме, вне сомнений, согласился бы стать сотрудником такого императора Николая. Как говорится: требуй невозможного, получишь максимум! Потрудиться для такой Российской империи Пестель не отказался бы. И он ли один! Россия всегда была богата не только ресурсами, но и талантами — их надо было только поощрять, а как минимум — не губить. Иными словами, Николай, опершийся на декабристов, был бы уже не тем Николаем, которого знает состоявшаяся история и который получил от Льва Толстого прозвище «Николай Палкин».
Иной была бы и Россия… Имелись возможности для промышленного рывка, создающего и новый быт, и массовый пролетариат. Разумное государственное регулирование в этой сфере — то, чем занялась полвека спустя кайзеровская Германия, могло бы многое изменить здесь. Причем только люди с мышлением и честностью декабристов смогли бы обеспечить эффективное государственное регулирование. А как могла бы при выделении на нее миллионов рублей, не истраченных на придворные балы и бриллианты, развиваться русская наука — наука народа сметливого, быстрого умом, способного на первопроходчество… Если бы у Николая обнаружился талант и вкус к настоящей государственной работе хотя бы на треть, хотя бы на четверть от таланта царя Петра, Россия расцвела бы в считаный десяток-другой лет! И — именно при использовании Николаем I «декабристского» кадрового потенциала. Если смотреть на нашу новейшую историю, то наиболее близкая внешняя аналогия с «делом 14 декабря» усматривается, конечно, с ГКЧП 1991 года. Но еще больше феномен декабристов и ошибка Николая оказываются актуальной информацией к размышлению для сегодняшнего дня.
Звезда несбывшегося счастья
Восставшие захватили город Васильков. Приехавший из Белой Церкви подпоручик Вадковский из 17-го егерского полка обещал С. Муравьеву поднять на восстание если не весь полк, то, по крайней мере, батальон и с этим намерением отправился в Белую Церковь, но был арестован при въезде на заставу. Полк собрался на площади. Полковые знамена, полковая казна — все было в руках восставших. Восторг был всеобщий; офицеры и солдаты изъявили готовность следовать всюду, куда поведет их любимый и уважаемый начальник». Подъем духа достиг в Василькове особенно высокой точки. Муравьев позвал полкового священника Даниила Кейзера, и тот по его поручению прочел перед полком сочиненный С. Муравьевым революционный политический катехизис, который, по словам «славян», «состоял из чистых республиканских правил, приноровленных к понятиям каждого».
В революционном движении того времени например, испанском была распространена подобная «катехизисная» форма прокламаций, составленная из вопросов и ответов. Вот некоторые его вопросы и ответы: «Вопрос: Какое правление сходно с законом божиим? Ответ: Такое, где нет царей. Бог создал нас всех равными и, сошедши на землю, избрал апостолов из простого народа, а не из знатных и царей. Вопрос: Стало быть, бог не любит царей? Ответ: Нет! Они прокляты суть от него, яко притеснители народа. Вопрос: Отчего же упоминают о царях в церквах?
Ответ: От нечестивого приказания их самих, для обмана народа». Но уже в Василькове проявилась борьба двух направлений в руководстве восстанием: штаб восстания состоял из четырех офицеров-«славян» Сухинова, Щепило, Кузьмина и Соловьева , с одной стороны, и Сергея Муравьева-Апостола, его брата Матвея и Бестужева-Рюмина — с другой. Муравьев-Апостол и его сторонники придерживались выжидательной тактики. Муравьев медлил, потому что ждал присоединения других восставших полков под командованием членов Южного общества. В Василькове славяне умоляли Муравьева немедленно идти на Киев: там были сочувствующие офицеры и распропагандированные «славянами» части например, пропаганду среди рабочих арсенала вел Андреевич 2-й ; этот план имел некоторые реальные основания. Муравьев не решился принять этот план и предпочел выжидать. Осколок замысла «славян» — идти на Киев — виден в небольшой уступке Муравьева: он послал в Киев офицера Мозалевского с записками к «верным людям» и с экземплярами цитированного выше революционного «катехизиса» для распространения в народе. Позже в 1861 г.
Движение из Василькова на Мотовиловку имело своей целью Брусилов, место, которое С. Муравьев-Апостол, веря в присоединение других полков, полагал удобным сборным пунктом для восставших войск: в том же районе стояли Алексопольский полк и уже упомянутый гусарский Ахтырский, на которые С. Муравьев продолжал рассчитывать. В случае удачи Муравьев предполагал идти дальше, на Житомир, вокруг которого были расположены воинские части под командой членов Общества соединенных славян. Но в Мотовиловке новые полки не присоединились. Положение становилось тревожным. Бестужев-Рюмин, посланный для связи с Алексопольским полком, принес самые неутешительные вести: член Южного общества Повало-Швейковский отказался принять участие в восстании. Муравьев переменил маршрут и направился на Белую Церковь, где стоял 17-й егерский полк, в котором был верный человек — член Южного общества офицер А.
Вадковский, приезжавший во время восстания к Муравьеву в Васильков и обещавший поднять свой полк. В Мотовиловке произошел резкий перелом настроения солдат, не понимавших смысла дневки во время восстания и тревожившихся за исход дела. Бегство ряда офицеров восставшего полка также произвело на солдат тяжелое впечатление. В Мотовиловке декабристы имели случай убедиться в сочувствии крепостных крестьян. Восставший полк проходил по землям графини Браницкой, крупнейшей помещицы края. Крестьяне в ее селениях находились в самой бедственном положении. Слухи о цели восстания — отмене крепостного права — быстро распространялись по деревням; крестьяне приходили к Муравьеву, желали успеха. Некоторые из них шли в обозе восставшего полка… Подойдя к деревне Пологи, восставший полк остановился.
По настоянию. Сухинова была сделана рекогносцировка. Оказалось, что 17-го егерского полка в Белой Церкви уже нет: он двинулся совсем по иному маршруту — на Сквиру начальство знало о противоправительственных настроениях в полку и поспешило удалить его от опасного места. Пришлось ухватиться за последний, уже совсем несбыточный план: идти на соединение со «славянами» к Житомиру. Но Житомир был в стратегическом смысле глухим углом, приход туда не сулил никаких перспектив. Восставшие опять направились через Ковалевку к Трилесам — исходному пункту восстания. Около Ковалевки Черниговский полк встретил отряд генерала Гейсмара, высланный правительством для усмирения восстания. Муравьев был уверен, что отряд перейдет на сторону восставших; уверенность эта передалась и солдатам.
Но первые залпы картечи разрушили эту иллюзию. Муравьев был ранен в голову картечью. В последний момент вспыхнуло солдатское возмущение. Соловьев закрыл собой Муравьева и этим спас его. На месте восстания остались убитые — в их числе крестьяне, шедшие за полком в его обозе, и три офицера. Со стороны правительственных войск убитых и раненых не было. Было арестовано 869 солдат и пять офицеров восставшего Черниговского полка.
И действительно отрекся от престола ради любви. Лав-стори, к сожалению, закончится грустно: через несколько лет они умрут в Польше от холеры.
Зато вместе. Недолго, без престола, но они прожили жизнь вместе. Но Константин забыл сказать о своем решении народу. Да и в целом мало кому сказал. Восстание декабристов 1825 года Пока что, наверное, не очень понятно, как связана любовь Константина и недовольство декабристов. Но мы сейчас с вами это соединим. Итак, когда умер Александр I, все присягнули Константину. То есть поклялись ему в верности и так далее. И пока он из Польши доехал до Санкт-Петербурга, пока выступил с публичным заявлением, что он влюбился и отрекается от престола, происходит заминочка.
Никто не понимает, кто вообще правит и что происходит. Наконец со всем этим разобрались и приняли решение назначить переприсягу в пользу Николая I, следующего по счету претендента на престол. Она была назначена на 14 декабря 1825 года. Декабристы решили, что это очень крутой вариант что-то изменить. Чего хотят декабристы? Заставить Сенат и Государственный совет принять Манифест к русскому народу. По нему происходит отмена крепостного права, рекрутчины. Если вдруг вы не помните об этой рекрутской повинности, что это, то прочитайте статью «Внутренняя политика Петра I». Также в планах было отменить цензуру.
Почему восстание было обречено на провал? Было приготовлено на скорую руку, так сказать. Буквально за пару дней все организовали. Как вы понимаете, невозможно провести в таких условиях хорошее восстание. Даже последний звонок в школе сложно подготовить за пару дней, а тут собирались государство менять. Декабристы не смогли договориться друг с другом. Не смогли разобраться, кто что делает. Менеджмент подкачал, если по-современному. Глава восстания князь Сергей Петрович Трубецкой даже не пришел на него.
Дата: 14 декабря 1825 года. Важное событие в ходе этого восстания: Каховский декабрист убил губернатора Санкт-Петербурга и героя Отечественной войны подробно о ней — в статье «Внешняя политика Александра I 1801-1812 гг. Итог: восстание потерпело неудачу и закончилось. В 1826 году восставало еще Южное общество. Это событие получило название «Восстание Черниговского полка на Украине».
Император Николай I, восшествие которого на престол было омрачено этим «досадным происшествием», иронически называл декабристов «Mes amis de quatorze» «Мои друзья четырнадцатого» — и надеялся, что имена его «друзей» вскоре забудутся. Однако почти два столетия спустя можно констатировать: император ошибся, декабристы не только не истерлись из активной исторической памяти, но сделались образцом и идеалом для нескольких поколений российских вольнодумцев, даже и не склонных к мятежам. О декабристах написаны сотни книг и тысячи статей, сняты документальные и художественные фильмы. За более чем 180 лет они стали нашими «друзьями четырнадцатого», «nos amis de quatorze». История тайных обществ, казалось бы, хорошо изучена, но остается не разрешенным главный вопрос: зачем декабристам была нужна революция? Хорошо осознанные истины о «чистоте намерений» членов тайных обществ, о революционном «духе времени», об экономической и социальной отсталости России, о «производительных силах» и «производственных отношениях», об ужасах крепостного права еще не способны объяснить, почему молодые офицеры, отпрыски лучших фамилий Империи, в 1816 году вдруг решили составить антиправительственный заговор. Зачем они избрали для себя скользкую дорогу политических заговорщиков, через 10 лет окончившуюся для некоторых — виселицей, а для большинства — сибирской каторгой? Узнав о 14 декабря, престарелый Федор Ростопчин произнес знаменитую фразу: «Во Франции повара хотели попасть в князья, а здесь князья — попасть в повара». Так же оценивал цели движения и ровесник декабристов князь Петр Вяземский: «В эпоху французской революции сапожники и тряпичники хотели сделаться графами и князьями, у нас графы и князья хотели сделаться тряпичниками и сапожниками» [2].
Узнав о восстании в Петербурге, он сам приехал 26 декабря в Васильков из Киева, где состоял при арсенале, и отправился сразу в Радомысль — к члену тайного общества полковнику Повало-Швейковскому — поднимать на восстание Алексопольский полк. Тем временем, получив записку С. Они быстро заручились согласием стоявших в карауле солдат освободить арестованных Сергея и Матвея Муравьевых-Апостолов. Нет сомнения, что «караул» был распропагандирован ими раньше. С помощью караульных солдат они с оружием в руках освободили из-под ареста Муравьевых, ранили Гебеля. В этих условиях Сергей Муравьев, освобожденный из-под ареста, принял решение начать восстание. Дата его начала — утро 29 декабря 1825 г. Маршрут восстания сложился следующим образом: первой восстала 5-я рота Черниговского полка, стоявшая в Трилесах. Вечером того же 29 декабря она пришла в деревню Ковалевку, где соединилась с другой ротой того же полка — 2-й гренадерской. Ранним утром 30 декабря С. Муравьев-Апостол во главе двух рот вступил в Васильков, где к нему присоединились другие роты Черниговского полка. Полк оказался, таким образом, почти весь в сборе. Из Василькова 31 декабря после полудня восставшие войска двинулись в деревню Мотовиловку, куда пришли к вечеру. Это вызвало недовольство солдат, требовавших быстрых действий. Из Мотовиловки восставшие двинулись на Белую Церковь, но, не доходя до нее, остановились в селении Пологи, откуда, еще раз, резко переменив маршрут, стали двигаться к Трилесам и, пройдя деревню Ковалевку, не дойдя до Трилес, встретили отряд генерала Гейсмара, который их разбил. Таков маршрут восстания. Если взглянуть на карту местности, видно, что этот маршрут имеет приблизительную форму восьмерки. Этот зигзаг становится понятен, если с помощью документов вникнуть в мотивы изменения маршрутов. Все движение восстания состоит из осколков начатых и брошенных маршрутов, изучение которых раскрывает надежду на присоединение новых полков что было характерно и для 14 декабря и борьбу противоречий во внутренней жизни восстания. Движение из Трилес в Васильков было целесообразным и неизбежным: там стояла основная масса полка. Днем 30 декабря 1825 г. Оставшийся на стороне правительства майор Трухин старший в Черниговском полку после Муравьева бросился навстречу авангарду и «начал еще издалека приводить его в повиновение угрозами и обещаниями», пишет мемуарист Общества соединенных славян, но, «когда он подошел поближе, его схватили Бестужев и Сухинов, которые, смеясь над его витийством, толкнули его в середину колонны. Мгновенно исчезло миролюбие солдат. Они бросились на ненавистного для них майора, сорвали с него эполеты, разорвали на нем в клочья мундир, осыпали его ругательствами, насмешками и, наконец, побоями». Подоспевший С. Муравьев приказал арестовать майора Трухина. Восставшие захватили город Васильков. Приехавший из Белой Церкви подпоручик Вадковский из 17-го егерского полка обещал С. Муравьеву поднять на восстание если не весь полк, то, по крайней мере, батальон и с этим намерением отправился в Белую Церковь, но был арестован при въезде на заставу. Полк собрался на площади. Полковые знамена, полковая казна — все было в руках восставших. Восторг был всеобщий; офицеры и солдаты изъявили готовность следовать всюду, куда поведет их любимый и уважаемый начальник». Подъем духа достиг в Василькове особенно высокой точки. Муравьев позвал полкового священника Даниила Кейзера, и тот по его поручению прочел перед полком сочиненный С. Муравьевым революционный политический катехизис, который, по словам «славян», «состоял из чистых республиканских правил, приноровленных к понятиям каждого». В революционном движении того времени например, испанском была распространена подобная «катехизисная» форма прокламаций, составленная из вопросов и ответов. Вот некоторые его вопросы и ответы: «Вопрос: Какое правление сходно с законом божиим? Ответ: Такое, где нет царей. Бог создал нас всех равными и, сошедши на землю, избрал апостолов из простого народа, а не из знатных и царей. Вопрос: Стало быть, бог не любит царей? Ответ: Нет! Они прокляты суть от него, яко притеснители народа. Вопрос: Отчего же упоминают о царях в церквах? Ответ: От нечестивого приказания их самих, для обмана народа». Но уже в Василькове проявилась борьба двух направлений в руководстве восстанием: штаб восстания состоял из четырех офицеров-«славян» Сухинова, Щепило, Кузьмина и Соловьева , с одной стороны, и Сергея Муравьева-Апостола, его брата Матвея и Бестужева-Рюмина — с другой. Муравьев-Апостол и его сторонники придерживались выжидательной тактики. Муравьев медлил, потому что ждал присоединения других восставших полков под командованием членов Южного общества. В Василькове славяне умоляли Муравьева немедленно идти на Киев: там были сочувствующие офицеры и распропагандированные «славянами» части например, пропаганду среди рабочих арсенала вел Андреевич 2-й ; этот план имел некоторые реальные основания. Муравьев не решился принять этот план и предпочел выжидать. Осколок замысла «славян» — идти на Киев — виден в небольшой уступке Муравьева: он послал в Киев офицера Мозалевского с записками к «верным людям» и с экземплярами цитированного выше революционного «катехизиса» для распространения в народе. Позже в 1861 г. Движение из Василькова на Мотовиловку имело своей целью Брусилов, место, которое С. Муравьев-Апостол, веря в присоединение других полков, полагал удобным сборным пунктом для восставших войск: в том же районе стояли Алексопольский полк и уже упомянутый гусарский Ахтырский, на которые С. Муравьев продолжал рассчитывать. В случае удачи Муравьев предполагал идти дальше, на Житомир, вокруг которого были расположены воинские части под командой членов Общества соединенных славян. Но в Мотовиловке новые полки не присоединились.
«За такие злодеяния повесить»
В свете свежих известий «переговорный процесс» сорвался, гусарские полковники, да и большинство других заговорщиков к идее мятежа охладели и смысла в выступлении уже не видели. Тем временем командиру Черниговского полка подполковнику Густаву Гебелю поступил приказ произвести арест братьев Сергея и Матвея Муравьёвых-Апостолов. Рьяный служака настиг братьев ранним утром 29 декабря в селе Трилесы, в избе, где квартировал командир 5-й мушкетёрской роты Черниговского полка поручик Анастасий Кузьмин, тоже состоявший в тайном обществе. Сопровождаемый жандармским поручиком, подполковник Гебель отобрал у братьев два заряженных пистолета, объявил об аресте, вызвал караул. Затем арестанты пригласили Гебеля… «напиться чаю, на что он охотно согласился». Но тут в дело вступили другие заговорщики. Как показал Гебель, штабс-капитан барон Вениамин Соловьёв, поручики Анастасий Кузьмин, Михаил Щепилло и Иван Сухинов «зачали спрашивать меня, за что Муравьёвы арестуются, когда же я им объявил, что это знать, г. Историк Оксана Киянская привела данные медицинского освидетельствования Гебеля: «Получил 14 штыковых ран, а именно: на голове 4 раны, во внутреннем углу глаза одна, на груди одна, на левом плече одна, на брюхе три раны, на спине 4 раны. Сверх того, перелом в лучевой кости правой руки».
Воевал лишь Сухинов, пройдя кампании 1812—1814 годов солдатом и отличаясь, по словам товарищей, безумной храбростью, жестокостью и какой-то животной ненавистью к людям.
Уцелевшие нити заговора оказались в руках подполковника Сергея Муравьёва-Апостола, батальонного командира Черниговского полка, а также его старшего брата Матвея, подполковника в отставке. Но о провале восстания в столице братья узнали лишь 24 декабря на въезде в Житомир, куда направлялись для встречи с командирами Ахтырского и Александрийского гусарских полков, полковниками Артамоном и Александром Муравьёвыми. В свете свежих известий «переговорный процесс» сорвался, гусарские полковники, да и большинство других заговорщиков к идее мятежа охладели и смысла в выступлении уже не видели. Тем временем командиру Черниговского полка подполковнику Густаву Гебелю поступил приказ произвести арест братьев Сергея и Матвея Муравьёвых-Апостолов. Рьяный служака настиг братьев ранним утром 29 декабря в селе Трилесы, в избе, где квартировал командир 5-й мушкетёрской роты Черниговского полка поручик Анастасий Кузьмин, тоже состоявший в тайном обществе.
Сопровождаемый жандармским поручиком, подполковник Гебель отобрал у братьев два заряженных пистолета, объявил об аресте, вызвал караул. Затем арестанты пригласили Гебеля… «напиться чаю, на что он охотно согласился». Но тут в дело вступили другие заговорщики. Как показал Гебель, штабс-капитан барон Вениамин Соловьёв, поручики Анастасий Кузьмин, Михаил Щепилло и Иван Сухинов «зачали спрашивать меня, за что Муравьёвы арестуются, когда же я им объявил, что это знать, г. Историк Оксана Киянская привела данные медицинского освидетельствования Гебеля: «Получил 14 штыковых ран, а именно: на голове 4 раны, во внутреннем углу глаза одна, на груди одна, на левом плече одна, на брюхе три раны, на спине 4 раны.
Повстанцы снова повернули, на этот раз направившись на северо-запад через ту же Камянскую долину, которую они покинули четыре дня назад. Тем временем из полка дезертировало еще больше офицеров, и дисциплина в рядах угасала. На полпути между Устимовкой и Коваливкой повстанцы вошли в бой с правительственными войсками во главе с Фридрихом Каспаром фон Гейсмаром. У Гейсмара было около 400 человек - четыре эскадрона гусар с двумя полевыми пушками.
Артиллерия быстро подчинила повстанцев. Сергей Муравьев-Апостол был ранен первым выстрелом из канистры , Соловьев спас его от немедленного линчевания деморализованными солдатами. Повстанцы потеряли 60 солдат, трех офицеров и двенадцать мирных жителей. Ипполит Муравьев-Апостол и Анастасий Кузьмин застрелились. Наказание Сразу после подавления восстания лоялисты арестовали причастных к восстанию офицеров, в том числе дезертировавших от мятежников в Мотовиловке. Последовали новые аресты, поскольку заключенные в Санкт-Петербурге сообщали о своих связях, реальных или мнимых. Все офицеры были доставлены в Петропавловскую крепость в Санкт-Петербурге и предстали перед теми же следователями и судьями, что и петербургские декабристы. Суд в Санкт-Петербурге огласил свое заявление 9 июля 1826 года. Из 121 осужденного, признанного виновным, 61 принадлежал к Северному обществу, 60 - к Южному обществу и объединенным славянам, хотя лишь небольшая часть из них была непосредственно участвовал в восстании.
Тридцать шесть декабристов были приговорены к смертной казни. Николас смягчил большинство приговоров, хотя и без разбора, несовместимый с виной каждого человека. Остальные получили приговоры от разряда до службы в армии до пожизненного заключения в Сибири. В 1828 году один из ветеранов Черниговского полка, Иван Сухинов, был обвинен в покушении на тюремный бунт и покончил жизнь самоубийством. Преследование декабристов, большинство из которых были этническими русскими дворянами, правительственной партией во главе с этническими немцами Гейсмар, Бенкендорф , Остен-Сакен породило слухи о немецком заговоре. Срочников наказали прямо на месте задержания. Трое из них получили смертельную дозу «двенадцать запусков» 12 000 ударов и погибли, 103 выжили, получив от 1 000 до 4 000 ударов.
Муравьев-Амурский забронировал ночлег в Мотовилевке и взял время на обдумывание альтернативных вариантов. В конце концов он остановился в Белой Церкви, где его поручик Вадковский, по-видимому, имел влияние на своих коллег в 17-м егерском полку.
Он не знал, что Вадковский в это время уже был арестован и что правительство вывело нестабильный 17-й егерский полк из Бия-Черкева. Между тем, внезапный перерыв и растущая неопределенность обескуражили как чиновников, так и офицеров. Офицеры Апостол-Кегич, Маевский, Мещерский и Петин, которые спонтанно присоединились к восстанию, покинули его. Солдаты посвятили себя преследованию местных евреев. Объединенным славянам удалось бросить вызов местным украинским крестьянам, но их поддержка не могла компенсировать отсутствие стратегии. К концу следующего дня они достигли Полохи, где Сухинов создал разведывательную группу в Белой Церкви. Разведчики принесли страшную весть о том, что 17-й егерский корпус переместился в Сквиру, на целый день марша западнее Белой Церкви. Тем временем правительство взяло власть в свои руки и вывело нестабильные войска из этого района. Теперь Муравьев-Апостол мог рассчитывать только на своих однополчан в Житомире.
Повстанцы снова повернули назад, на этот раз на северо-запад через ту же Камянскую долину, из которой они бежали четыре дня назад. Тем временем из полка дезертировало все больше офицеров, а дисциплина в рядах разладилась. На полпути между Устимовкой и Коваловкой повстанцы попали в лапы правительственных войск под командованием Фридриха Каспара фон Гейсмара. У Гейсмара было около 400 человек — четыре эскадрона гусар с двумя пушками. Артиллерия быстро усмирила повстанцев. Сергей Муравьев-Апостол был ранен первым же снарядом; Соловьев спас его от немедленного самосуда обескураженных солдат. Повстанцы потеряли шестьдесят солдат, трех офицеров и двенадцать гражданских лиц. Ипполит Муравьев-Апостол и Анастасий Кузьмин застрелились. Последовали новые аресты, когда заключенные в Санкт-Петербурге сообщили о своих реальных или воображаемых связях.
Все офицеры были доставлены в Петропавловскую крепость в Санкт-Петербурге и предстали перед теми же дознавателями и судьями, что и петербургские декабристы. Суд в Санкт-Петербурге огласил свою декларацию 9 июля 1826 года, и из 121 осужденного, признанного виновным, 61 человек принадлежал к Северной компании, 60 — к Южной компании и 18 — к Объединенным славянам, хотя лишь немногие из них принимали непосредственное участие в восстании. Тридцать шесть декабристов были приговорены к смертной казни. Николай смягчил большинство приговоров, хотя и без разбора и несоответствия их вине. Остальные были приговорены к различным срокам — от понижения в должности до пожизненного заключения. В 1828 году один из ветеранов Черниговского полка, Иван Сухинов, был обвинен в попытке мятежа в тюрьме и покончил жизнь самоубийством. Трое из них получили смертельную дозу «двенадцати маршрутов» 12 000 ударов и умерли, а 103 выжили, получив от 1 000 до 4 000 ударов. Эти и остальные солдаты были переведены на боевые операции.
Династический кризис 1825 года. Восстание декабристов
Проблема аграрного перенаселения и начало массовой трудовой эмиграции западных украинцев. Украинские национальные и общественно-политические движения на западноукраинских землях во второй половине XIX столетия. Последствия конституционных реформ в Австрийской империи. Москвофильство русофильство. Политические реформы в империи и изменения административно-территориального устройства западноукраинских земель 8 февраля 1867 г. Австрийская империя была превращена в двуединое дуалистическую государство, получившее название Австро-Венгерской империи.
Венгрия обрела политическую и административную автономию, она имела собственное правительство и парламент - сейм. Некоторые изменения произошли и в положении западноукраинских земель, входивших в состав империи. Хотя Галичиной руководил австрийский наместник из числа польских магнатов, край получил ограниченную автономию. Еще в 1861 г. Преимущество в нем получили польские помещики и предприниматели, но избирательное право право избирать и быть избранным в Галицкий сейм имели и украинцы, в частности крестьяне.
Имперское правительство отказалось удовлетворить давнее украинское требование - разделить Галичину на две административные единицы - украинскую Восточная Галичина и польскую Западная Галиция. Как и до 1867 г. Внутреннее самоуправление было предоставлено также Буковине, однако доступ украинцам в Буковинский сейм был ограничен: в нем доминировали румыны и немцы. Закарпатье стало частью Венгрии и никакого самоуправления не получило. Социально-экономическое положение западноукраинских земель во второй половине XIX в.
Несмотря на промышленный переворот, начавшийся в Австрийской империи еще в 30-х - 40-х гг. Австро-Венгрия оставалась одной из отсталых стран Европы с многочисленными феодальными пережитками. Развитие промышленности и рыночных отношений в различных областях Австро-Венгрии проходило неравномерно. Наибольшего промышленного развития достигли Чехия и Австрия, а Галичина, Буковина, Закарпатье, а также Словакия, Босния и Герцеговина и некоторые другие области ощутимо отставали в своем социально-экономическом развитии. Развитие экономики на западноукраинских землях все больше определялось интересами крупной фабричной промышленности западных и центральных провинций империи.
На протяжении 70-х - 80-х гг. XIX в. На этих предприятиях стали широко применяться паровые двигатели. Но в экономической структуре Австро-Венгрии западноукраинским землям отводилась роль рынка сбыта готовых товаров и источника поступления сырья и рабочей силы в индустриально развитые провинции. Западная промышленность не могла выдержать конкуренции дешевых товаров и начался упадок.
Имперское правительство фактически не принимало мер для развития промышленности в Западной Украине. Западноукраинским предпринимателям не предоставлялись налоговые льготы, которыми пользовались в западных провинциях. Доступ западноукраинским товарам на рынки Австро-Венгрии и соседних стран был фактически закрыт. В то же время существовали льготы для вывоза из края сырья и полуфабрикатов. Провозглашенная в 1848 г.
Правительство сделало все, чтобы потери помещиков были минимальными и чтобы они получили все необходимое для приспособления к новым условиям хозяйствования. После реформы Западная Украина оставалась краем помещичьих латифундий. Крупным землевладельцам, которые имели 5 и более тыс.
Сумма была немаленькой — примерно десять тысяч рублей бумагами и семнадцать тысяч — серебряными монетами. На следующий день декабристами была занята Мотовиловка. В селе декабристы сплошь и рядом грабили местных жителей. Кроме того, рядовые все чаще стали пьянствовать. Первого января повстанцы покинули Мотовиловку. После выхода их Василькова роты планировали попасть на Житомир.
Там они хотели воссоединиться с членами Общества соединенных славян. Однако понимая, что противник армия правительства имеет огромное превосходство над ними, декабристы решили повернуть на Белую Церковь город в восьмидесяти километрах от Киева. К тому же среди рядовых появлялось все больше дезертиров. Наконец, третьего января 1826 года близ Устимовки декабристы были разгромлены армией правительства. Сам Муравьев-Апостол приказывал своим идти вперед, буквально «на смерть», при этом не стреляя. Пушки противника на глазах истребляют восставших, значительно уменьшая размер войска. Ранили и главу восстания.
Следуют уморительные дамские рекомендации гг. И опять путаные рассуждения о финансовых махинациях Муравьева-Апостола, основанные на невнимании к разнице между полковым ящиком казенные деньги и артельным солдатская складчина для общих нужд — самовар и прочее. Хочется сказать раз и навсегда: следствием НИКАКИХ денежных претензий Муравьеву в связи с его командованием восставшим полком предъявлено не было, было твердо установлено, что он издержал лишь сумму, потребную на продовольствование полка за это время. Теперь насчет новых архивных документов, проливающих свет на историю восстания Черниговского полка. Ряд из них опубликован в приложении к книге. Это: 1 Три разрозненных документа насчет казенных претензий к Пестелю и финансовых же претензий к нему солдат Вятского полка. Речь идет в основном о выдаче краг элемент обмундирования. Напомним читателю, что П. Пестель в восстании Черниговского полка не участвовал, потому что служил в другом месте далеко оттуда и даже в другой армии, был арестован за две недели до начала восстания и вообще был против всей этой затеи. Действие происходит в сентябре 1819 г. По слухам С. Муравьев-Апостол послал в Киев поручика Мозалевского, чтобы связаться с кем-то из них, но Мозалевский их не нашел и вообще перепутал фамилию искомого. К одному из указанных офицеров прилагаются два брата тоже с полными послужными списками. Поскольку сами по себе эти люди погоды не делали, даже если бы и вздумали примкнуть к восстанию, то предполагается, что они должны были служить связными с вышеупомянутым князем Щербатовым. На этом приложения заканчиваются. Не будем здесь придираться к качеству археографической обработки публикуемого. Вышеизложенное в общем исчерпывает обещанную попытку "первого деидеологизированного". Потому свои мысли вольными полагают, что они у них в голове, словно мухи без пристанища, там и сям вольно летают" М. Кстати, слово "идеологизировано", как и однокоренные ему, в книге нигде более, кроме как на упаковке, не встречается, зато часты заявления, что история декабризма сильно мифологизирована. Данная терминологическая подмена знаменательна. Значит, обсуждать проблемы декабристской идеологии и трактовок ее в таковой же советской-марксистской автор не собирался.
Муравьёв-Апостол получает ранение в голову. Умелая стрельба картечью рассеивает колонну восставших. Гибель, бегство, плен. Создаётся впечатление какой-то необязательности или даже полной бессмысленности этого выступления. Прежде всего это касается формального руководителя восставших, подполковника Сергея Муравьёва-Апостола. Редкие проблески инициативы со стороны Сергея Ивановича выглядят нелепо и даже смешно, что только усугубляет его положение. Сергей Муравьёв-Апостол. С того, что Сергея Муравьёва-Апостола и его старшего брата Матвея берут под арест. В принципе, на этом история восстания могла бы закончиться. И должна была закончиться, если бы не два фактора. Фактор номер один. Запредельная решительность других офицеров Черниговского полка, вовлечённых в заговор. Так, известно, что поручик Анастасий Кузьмин ещё летом 1825 года заявлял Муравьёву в личной беседе: «Черниговский полк не ваш и не вам принадлежит! Я завтра взбунтую не только полк, но и целую дивизию… Не думайте же, господин подполковник, что я и мои товарищи пришли просить у вас позволения быть патриотами! Фактор номер два. Личность того, кто произвёл арест. Его звали Густав Гебель. Он находился в равных чинах с Муравьёвым-Апостолом, тоже был подполковником. Однако на тот момент он командовал Черниговским полком уже несколько лет.
Странное восстание: как декабристы обманули солдат Черниговского полка
ЧЕРНИГОВСКОГО ПОЛКА ВОССТАНИЕ, вооруженное выступление декабристов на Украине (29 декабря 1825 - 3 января 1826). Главная» Новости» Выступление черниговского полка декабристы. 15 января 1826 года, в бою при селе Устимовка, что в нынешней Киевской области, генерал-майор барон Фёдор Гейсмар разбил и рассеял Черниговский пехотный полк, взяв в плен 895 солдат и 6 офицеров. Черниговского полка восстание, вооруженное выступление декабристов на Украине (29 декабря 1825 — 3 января 1826). Возможно, поэтому, встретившись во время восстания Черниговского полка с правительственными войсками, Бестужев-Рюмин не стал применять оружия, а просто дал арестовать себя, уповая на милость властей. Причем командир Черниговского полка Густав Гебель, получив известие о восстании в Санкт-Петербурге, успел принять превентивные меры — арестовал Муравьева-Апостола.