Александр Николаевич бессменный председатель Уставной комиссии Центрального совета, много лет возглавлял Бюджетно-плановую комиссию. Выходец из бедной крестьянской семьи, участник войны, Александр Зиновьев в 1950-е и 1960-е годы был одним из символов возрождения философской мысли в СССР. Выходец из бедной крестьянской семьи, участник войны, Александр Зиновьев в 1950-е и 1960-е годы был одним из символов возрождения философской мысли в СССР.
Александр Зиновьев - биография, новости, личная жизнь
| Сегодня выполняется один из главных заветов Александра Зиновьева | Вдова Александра Зиновьева о его высылке из СССР, лишении званий и наград, недругах и друзьях. |
| К 45-ЛЕТИЮ ИЗГНАНИЯ АЛЕКСАНДРА ЗИНОВЬЕВА ИЗ СССР | Александр Александрович Зиновьев — выдающийся философ, социолог, писатель и публицист. В 1978 году Зиновьев был выслан из СССР из-за опубликованной на западе. |
Курсы валюты:
- Ольга Зиновьева: «Спасая мужа, я сильно покалечила агента КГБ» - Экспресс газета
- Вдова философа Зиновьева назвала Институт философии РАН прибежищем русофобов и призвала к проверкам
- Зиновьев, Александр Александрович
- 100-летие Александра Зиновьева
Прогнозы Александра Зиновьева о будущем России и мира
Так действуют в грамматике, в регулировании дорожного движения и т. В науке же такого нету: в ней обнаружение факта, противоречащего закону, — это старт работе по разруливанию возникшей ситуации. Случайное — это то, для чего не удаётся выявить закономер- ность, чему могут быть две причины: 1 выявлены не все факторы, влияющие на видимые результаты; 2 связь между этими факторами и результатами их действия сложная. Есть смысл обсуждать, является ли советский практический коммунизм результатом редкого стечения обстоятельств или же человечество шло к этому делу так или иначе, а Россия всего лишь первой попалась, а некоторые другие страны не попались, потому что на них сказался негативный опыт СССР. А вот об- суждать, закономерно ли было установление Советской власти — смысла нету: подкрутили законы подогнали их под факты — наука так и развивается! Коммунизм ладно, социализм в России случился, потому что мно- го кто хотел попробовать. В результате пробования были замечены некоторые новые вещи или стали отчётливо видны давно предпола- гавшиеся , и кое-что в людях и в обществе стало понятнее. Поэто- му несколько приуменьшилось количество сторонников коммунистичес- кой модели общества но не исчезло совсем: кто-то не в курсе деталей обретённого опыта, а кто-то считает, что в СССР пробовали не совсем правильно.
Люди более толковые в этих делах сказали бы, что такое впадение до того, как оно слу- чилось, было — и выглядело — довольно возможным. Вообще, ВСЁ, что случается в мире, — можно сказать, случается закономерно, только мы зачастую ещё не вывели законов, по которым оно случает- ся. Закономерное отличается от случайного тем лишь, что закономерное уже успешно прошло обработку мышлением в направлении поиска зако- номерностей, а случайное — ещё нет. Поработайте головой над слу- чайным чуть больше — и оно, возможно, станет закономерным ещё на вашем веку. А может, не станет никогда если человечество угробит себя раньше. И вдобавок не надо путать случайное и уникальное. Случайное слу- чается много раз, только не понятно, почему.
Уникальное же проис- ходит только один раз. Правда, различие между случайным и уникаль- ным определяется лишь размахом обзора и детальностью рассмотрения: наблюдай ширше и дольше — и уникальное, скорее всего, перестанет быть таковым, перейдёт в типовое случайное или закономерное. Но если возьмёшься рассматривать типовое более пристально, вылезут детали, делающие его уникальным. Советский коммунизм Межвоенья был уникальным а послевоенные практические коммунизмы в основном произошли от него и частично унаследовали ему , а суждения о характере закономерности уникаль- ных сложных слабоохватных явлений — очень ненадёжные, и толку от них нет. Лично я воспринимаю общество как что-то очень сложное, ватное, неухватное, очень слабо предсказуемое, причём толковые предсказа- ния, объяснения, оценки в основном делаются не более-менее логи- чески, а интуитивно, со всякими «возможно» и «скорее всего», а кто пробует всё же логически, у того получается какая-то прими- тивная формалистическая ерунда. Все эти не такие уж тонкие тонкости насчёт научных законов, случайного и уникального — вне сферы логики, поэтому я верю в то, в логике Зиновьев был блистателен. Но в думальщицком деле приведенное по поводу научных законов — это, по правде говоря, азы.
Итого Александр Зиновьев был замечателен как логик, определённо превосходен как мемуарист «свидетель эпохи» , но как социальный критик и социальный теоретик он только претенциозный мастер дета- лей. А как прозаик, поэт и художник он, мягко выражаясь, не заслу- живает внимания, если вы не шибко погрузились в исследование психических отклонений у выдающихся людей: мании величия и пр. Грушин, М. Мамардашвили и Г. Но, наверное, это было очень логично перед защитой канди- датской диссертации. Потом, те, кого в СССР тошнило от марк- систской демагогии, не шли в «философы». Значит, не тошнило.
И я весьма сомневаюсь в научной ценности диссертации с приведенным выше названием. Зиновьева, в 1968 году Зиновьев был снят с долж- ности заведующего кафедрой логики в МГУ после истории с Юрием Гастевым и Виктором Финном, которые были связаны с диссидентами, а затем и лишён профессуры. Постепенно у него начались проблемы с публикацией научных работ, и он стал писать публицистические произведения и пересылать их на Запад. Статьи публиковались в Польше и Чехословакии. Именно к этому году некоторые особо хитрозадые в странах «социалистического лагеря» осознали, что есть возможность выбивать в весьма заметные фигуры посредством диссидентства и не попадать при этом в лагерь тюремного типа — и ломанули стеной на новую стезю. Правда, я верю, что, к примеру, Андрей Сахаров ломанул туда как гениальный дурачок, а не по расчёту больноватого мозга.
В том же году возобновил работу на философском факультете МГУ им.
Ломоносова стал профессором кафедры этики , а также начал преподавать в Литературном институте им. В 2000-х гг. В 2000 г. В 2006 г. Александр Зиновьев скончался 10 мая 2006 г. Прах писателя, по его последней воле, был развеян с воздуха над урочищем Пахтино в Костромской области. На столичном Новодевичьем кладбище находится символическая могила-кенотаф.
Личные сведения Был дважды женат. Первая супруга в 1951-1963 гг. Дочь - Тамара род. Вторая жена с 1969 г. Дочери - Полина род. Сын - Валерий род. Память, признание В 2007 г.
В 2014 г. С 2007 г. В 2009 г. Некрасова ныне Костромской государственный университет был установлен памятник Александру Зиновьеву. Прометей отвергнутый" 2016, автор Павел Фокин , документальные фильмы "Александр Зиновьев. Завещание" 2006, режиссер Евгений Григорьев , "Александр Зиновьев. Зияющие высоты" 2009, Максим Катушкин и "Александр Зиновьев.
Правила жизни в Человейнике" 2022, Максим Катушкин.
Он считал их в высшей степени естественными, природными, соответствующими самой природе человека. Советская власть, с его точки зрения, не исказила эту природу, а, напротив, убрала или сильно ослабила некоторые искажающие её факторы. Советская власть лишь дала ему шанс проявиться во всей своей красе. Под конец жизни ему это даже удалось.
Однако к тому времени его первоначальная картина мира, с одной стороны, усложнилась, с другой, — подверглась сознательной деконструкции, осуществляемой отчасти в популяризаторских целях, отчасти в видах встраивания новых идеологем. Я буду излагать «систему Зиновьева» в том виде, в котором она представлена в его ранних книгах, начиная с «Высот» и кончая трактатом «Коммунизм как реальность». Разумеется, это во многом реконструкция, к тому же изрядно утрированная впрочем, тут Зиновьев, мастер «подчёркивания и выпячивания», меня бы понял. К тому же без такой утрировки многие важнейшие — и, заметим, наиболее скандальные — утверждения Зиновьева не могут быть поняты адекватно. Начать придётся издалека — с традиционных воззрений на «человека как такового», то есть с тех антропологических предпосылок, которые Зиновьев отвергает. В наше время — читай, в последние два века — на Западе сложилось определённое представление о человеке как о биосоциальном существе, обладающего некоей иерархией потребностей.
В самой банальной — и оттого de facto общепризнанной — модели они описываются так называемой «пирамидой Маслоу». Эта модель хороша тем, что она крайне проста, не конфликтует со здравым смыслом и с наблюдаемыми фактами, и притом ничем не обижает гомосапиенса как «высший вид». К тому же пирамидка совместима с вульгарным марксизмом, но при этом приемлема и для идеалистов. В общем, сплошь удобство. Устроена пирамида человеческих потребностей так. В самом низу — физиологические потребности: поддержание жизни и «низкие» удовольствия.
Выше идёт потребность в безопасности и защите. Ещё выше — потребность в коллективе принадлежности к социальной группе. Ещё выше — потребность в уважении и признании со стороны этого коллектива. И, наконец, на самом верху — потребность в самореализации начиная от творчества и кончая экстремальным спортом: всё сюда. Потребности упорядочены: если низшие не удовлетворяются в достаточно полном объёме, высшие просто не возникают. Сначала жратва, потом дом, потом компания, потом уважуха, потом выёживаться.
Эту точку зрения на человека разделяют, в общем-то, все — конечно, с теми или иными оговорками. Оговорки могут занимать очень много места, но «самая кочерыжка» остаётся той же. В принципе, это очень оптимистический взгляд на человека. Потому что в нём практически нет места для серьёзного онтологического зла. Разумеется, удовлетворение любой из указанных потребностей может быть осуществлено путём совершения каких-нибудь негодяйств — но сама потребность в негодяйствах отсутствует. Все человеческие желания и нужды справедливы и обоснованы.
Плохими могут быть лишь средства их достижения. Зиновьев смотрит на социальный мир совершенно иначе. Основными потребностями человека как социального существа он видит потребность в обществе себе подобных — и одновременно желание от этого общества избавиться. Человек является не только социальным, но и антисоциальным существом. Ненависть и отвращение к себе подобным ему свойственны в той же самой мере, что и потребность в них. Это типично диалектическое противоречие.
Снимается оно в понятии доминирования. Доминирование — это ситуация, когда человек получает возможность обращаться с равными ему людьми как с низшими существами в идеале — как с животными или неодушевлёнными объектами. Это разрешение противоречия — человек оказывается одновременно и в центре общества, и вне его, выше его — доставляет доминатору наслаждение, а доминируемые страдают. Страдающим требуется адекватное утешение — в виде возможности доминировать над кем-нибудь ещё. И так далее — вплоть до последней беспомощной, шпыняемой жертвы, которой не повезло оказаться с краю. Страдание доминируемого часто является физическим, но не обязательно.
В целом, оно сводится к унижению. Унижение — ещё одно диалектическое понятие. Это, в общем-то, субститут убийства. По-настоящему униженный человек должен чувствовать, что его убивают. Но при этом он остаётся в живых, чтобы быть «убитым» ещё и ещё раз. В идеале, умирание символическое, но переживаемое как реальное может длиться всю жизнь.
В принципе, ничего особенного в нарисованной картинке нет. Так устроены многие нечеловеческие сообщества. Иерархия, доминирование, альфа-самец на верхушке и забитая «омега» — это всё «явления известные». Человек интересен только тем, что у него есть разум, а, значит, он может придумать много новых путей для достижения всё той же вечной, прадревней цели — унижать. Именно способность человека так страдать от унижения — и так наслаждаться чужим унижением — делает его уникальным существом, в котором социальность достигла своего наивысшего развития. Только человек способен испытывать столь захватывающее чувство счастья от осознания того факта, что, оказывается, можно одновременно находиться в обществе в обществе своих жертв и быть абсолютно свободным от этого общества, то есть господствовать над ним, то есть унижать, то есть символически и реально уничтожать других людей.
Давить, давить, давить «таких же как он» — сапогом, словом, даже «всем своим видом» 5. Социум, таким образом, представляет собой машину по максимизации доминирования. Оно всегда стремится устроиться так, чтобы как можно большее количество особей могло удовлетворить свою страсть к унижению других. Все общественные институты, включая такие «с виду рациональные и полезные», как экономика, свободный рынок, или, скажем, государство и бюрократия, прежде всегослужат этой цели. Они могут при этом выполнять ещё и другие функции которые считаются «главными» , но если они не обслуживают — или хотя бы недостаточно обслуживают — эту главную, то они либо деградируют, либо всё-таки начинают работать на Главную Человеческую Игру — то есть функционировать как механизмы унижения. Из этого следуют кое-какие интересные леммы.
Так, например, получается, что главная задача власти — любой власти — обеспечить максимальному количеству людей максимальное удовольствие от низведения и курощания других людей. Прочие функции власти, включая так называемое «управление», вторичны и малозначимы. Власть не сводится к управлению, более того — она гораздо чаще мешает управлять. Вообще, управление есть «работа» и «дела», а заниматься делами недостойно начальника. Начальствование есть наслаждение само по себе. Оно существует для того, чтобы большие начальники могли вытирать ноги о меньших, а те нагибали подчинённых.
При этом иногда производится ещё и какая-то полезная деятельность — например, готовятся и принимаются какие-то разумные меры, направленные на улучшение общественной жизни. Но это скорее исключение из правила, чем правило. Вообще-то нормальная власть стремится не «управлять делами» и «брать на себя ответственность» за происходящее в обществе, а, напротив, скидывать с себя всякую ответственность, мешать всему полезному и разрушать чужой труд ибо ничто так не унижает людей, как уничтожение плодов их труда и помехи их труду и бесконечно куражиться — чем бессмысленнее, тем лучше. Власть всегда злонамеренна по отношению к подвластным и всегда хочет им зла. И это именно нормальное, естественное состояние «властной пирамиды»: для того, чтобы она функционировала иначе и приносила какую-то пользу, необходимы особые усилия наиболее разумной части общества. Но в нормальном, естественном своём состоянии власть ни для чего не нужна, кроме как для куража и разрушения.
Власть — это всегда не только насилие, но и разрушение. Но именно поэтому мечты анархистов об «отмене» власти беспочвенны. Если бы власть несла бы какую-то полезную функцию, её можно было бы чем-то заменить, устроиться как-то иначе. Но власть ценна сама по себе. Если людей лишить государства, значительная часть этих людей будет несчастна, потому что лишится главного и единственного своего наслаждения — вредить ближним и наслаждаться безнаказанностью. А это значит, что они снова выстроят машину власти.
И общество не будет особо сопротивляться, ибо хочет, в общем, того же самого. Но не всё исчерпывается властью. Так понимаемой сфере властных отношений противостоит — и с ней сливается — другая сфера, которую Зиновьев назвал сферой коммунальных отношений, а господствующий тип взаимодействий в ней — коммунальностью. Это слово, навылет провонявшее страшным духом советских «коммуналок», стоит признать одним из самых удачных терминологических находок Зиновьева — по меньшей мере, столь же удачной, как гумилевские словечки «пассионарность» и «антисистема», ныне вошедшие даже в тощенький словарь отечественной журналистики. Потому что это слово и в самом деле многое объясняет. Если кратко, то сфера коммунальных отношений — это область действий, направленных не на максимизацию доминирования, а на минимизацию собственного унижения.
Выражается это, однако, не в бунте против системы доминирования, ибо эта система присуща человеческой природе, — так что бунтовать против неё способны лишь немногие личности, выдающиеся или безумные, но в любом случае восстающие против собственного естества то есть «извращенцы» — в прямом смысле этого слова. Нет, коммунальные отношения функционируют в рамках этой системы и не посягают на неё. Наоборот, они её укрепляют. Коммунальность, другими словами, — это темная, дурная сторона общинности трудно сказать, есть ли у нее вообще добрые стороны. Чтобы было понятно, о чём идёт речь, приведём два примера, из числа зиновьевских любимых. Один касается отношения социума к талантливым людям, другой — механизма коллективной травли одиночек.
Зиновьев в своё время написал эссе о судьбе таланта в обществе с сильной коммунальностью забегая вперёд: именно такое общество он считал «реально коммунистическим». Такое общество прекрасно видит, кто из его членов по-настоящему талантлив — и ненавидит таких людей, и старается причинить им максимально возможный вред. Единственное, что хоть как-то извиняет талант — это приносимая им польза, которую общество иногда «сквозь зубы» принимает но обязательно недооценивает, и всегда в максимально унизительной форме. В то же самое время это же общество постоянно воздвигает над собой ложных кумиров, бьёт челом каким-нибудь дрянным людишкам, сходит с ума от бездарностей. Однако настоящий талант в число этих кумиров никогда не попадёт даже случайно. Зато после смерти гений вдруг оказывается оценён и признан, и внезапно прозревшие современники принимаются молиться на его могилку и выплачивать персональные пенсии «вдове и потомкам» но особенно охотно — в том случае, когда потомков нет.
И так далее — всё это у нас перед глазами. Выглядит это как изощрённое издевательство. Но в рамках социологии Зиновьева всё объясняется довольно просто. Что такое «талантливый человек»? Это, с одной стороны, человек, выбивающийся из общего ряда. В рамках обычной звериной логики социума, это претендент на власть, «верхний».
Но, с другой стороны, талантливый человек редко ведёт себя как «верхний»: если он талантлив, ему интереснее заниматься своим делом, а не куражиться и пановать. Общество чувствует себя обманутым и оскорблённым: гений как бы делает ложную заявку, претендует на то, чего не берёт. Короче, он ведёт себя как человек, которому налили водки, а он выливает её на землю. Для полноты картины представьте, что это происходит на глазах компашки алкашей 6. В то же время «ложный кумир» в этом смысле честен. Бездарный и пустой, он любит не какое-то там «дело», а свою известность и порождаемую ею власть.
Он цепляется за неё всеми лапками и готов ради неё на всё. Публика это чует пузом — и ей это нравится. Вознося над собой пустышку, люди как бы говорят себе и другим: «он вроде бы и лучше нас, но на самом деле такой же, как мы, и даже хуже». То есть это чувство, в какой-то степени эквивалентное палаческому «вроде они как мы, а я ведь могу из них фарша накрутить». Здесь обратное: «захотим, и они сдуются». Теперь рассмотрим феномен массовой травли.
С точки зрения социума, это экономичный механизм, позволяющий удовлетворить острейшую потребность множества людей вытереть об кого-нибудь ноги за счёт всего одного человека или небольшой кучки людей. Травимый одиночка при этом может совершенно ничем не выделяться среди всех прочих — просто ему не повезло, он оказался крайним. Как правило, несчастный стремится любой ценой «вернуться обратно», раствориться в коллективе — но коллектив не даёт ему этого сделать. Как ложный талант выпихивается вверх, чтобы задвинуть настоящий талант, так жертва выпихивается вниз, чтобы сохранить положение других и дать им их законное наслаждение — потоптать кого-нибудь, хоть на минутку да побыть в роли мучителя то есть начальника. Итак, коммунальность — это стихия «антивласти», но антивласти, которая не противостоит власти, а дополняет её. Это социальность в её чистейшем, дистиллированном виде.
Но Зиновьев, во-первых, говорит о них открыто, и, во-вторых, признаёт их субстанциальность. Это именно суть человека, а не какие-то «внешние явления», которые можно преодолеть. Преодолеть основное желание каждого члена социума — быть выше того, кто равен тебе, — невозможно. Но его можно ограничить. Этих ограничителей Зиновьев находит, в общем, всего два. Во-первых, сферы власти и коммунальности ограничены снизу — биологическими потребностями человека.
В отличие от Маслоу, Зиновьев не считает их первичными. Человек довольно легко может пойти на ограничение своих биологических потребностей, лишь бы удовлетворить свою социальную похоть, лишь бы приподняться над другими или избежать унижения со стороны других. Но в целом сфера материальных потребностей всё-таки ограничивает коммунальные силы. Если посмотреть с этой точки зрения на экономику, то есть на совокупность механизмов производства и обмена благ, прежде всего материальных и к ним приравненных , то можно — к большому удивлению — понять, что эта необходимость «производить и торговать» существенно гуманизируетобщество, делая его менее коммунальным. Дело в том, что экономика основана на разделении труда, а последнее предполагает не коммунальные, а кооперативные и конкурентные отношения. То, что кооперация сближает, и так ясно.
Зато конкуренцию обычно принято проклинать и видеть в ней источник взаимного озлобления людей друг противу друга. Это было бы совершенно справедливо, если бы взаимное озлобление не было бы первичным пра-феноменом всякой социальности вообще. Конкуренция же вводит это озлобление в определённые рамки. В частности, нормальные конкурентные отношения выстроены так, что люди могут соревноваться, но не причинять друг другу прямой вред. В то время как в сфере властных и коммунальных отношений они только этим и занимаются. В «Коммунизме как реальности» Зиновьев сравнивает экономическую конкуренцию со спортивными соревнованиями, чем-то вроде бега, где спортсмены могут бегать по своим дорожкам, но не забегая на соседние и не ставя подножки другим.
Их ненависть, их желание оказаться выше и занять первое место ценность которого прежде всего в том, что всем остальным оно не достанется сублимируется в «стремление к победе», а при дальнейшей сублимации — в потребительском угаре. То, что всякое потребление есть, как сейчас выражаются, статусное потребление, для Зиновьева было самоочевидной банальностью. Как и тот факт, что большинство так называемых «материальныхпотребностей» есть сублимация потребности «идеальной» если можно считать за таковую потребность унижать. Даже самая что ни на есть биологическая потребность — еда — является в значительной части сублимацией. Так, современный человек ест «лишний кус», потому что в глубине души хочет тем самым оставить кого-нибудь голодным, «вырвать кусок изо рта». Точно так же, древнейшая потребность человека в зрелищах есть потребность в зрелище чужого унижения, лучше всего — мучительной смерти.
Прообразом всякого зрелища является публичная казнь, а высшим и непревзойдённым достижением шоу-бизнеса — гладиаторские бои… Но в целом экономика, экономические соревнование сублимируют исходный импульс и обращают его на пользу обществу. Кровь и слёзы, пролитые в пароксизмах зависти и злобы, вращают колёса рыночного механизма. Есть и другой ограничитель стихии чистой социальности. Это то, что можно назвать словом «духовность». Зиновьев гордился тем, что впервые за всю историю придал этому слову точный, формально выверенный смысл. Духовность не измеряется уровнем образованности, бытовыми привычками и общей культурой, «правильными» — с точки зрения господствующей моды — убеждениями, даже личной душевностью и добросердечием.
Всё это значимо, но всё это лишь сопутствующие признаки, следствия и эпифеномены. Духовный человек может быть необразован, иметь дурные манеры, очень странные убеждения и скверный характер. Потому что духовность определяется не этим. А только одним: добровольным и осознанным отказом от главного социального наслаждения — участия в вечном и повсеместном унижении человека человеком. Тем самым он идёт против собственной человеческой природы — и в той мере, в какой ему это удаётся, перестаёт быть человеком и становится чем-то другим. Но не надо заблуждаться: такое перерождение, если даже оно возможно — привилегия немногих сильных духом людей.
Большинство же должно поддерживать в себе хоть какой-то уровень духовности то есть хоть немного ограничивать свои социальные инстинкты непрерывным усилием воли, удерживая себя от напрашивающихся и таких сладких! При этом не заблуждаясь относительно последних. Духовный человек не любит людей: напротив, он считает их бесами во плоти. Он поступает с ними честно и благородно то есть «не по-людски» не из любви к ним, а, напротив, из отвращения — не желая уподобляться этим двуногим бесам в непрестанно ими творимых мерзостях. И радуется лишь тогда, когда среди оскаленных пастей и перекошенных похотью власти и унижения харь и рыл вдруг мелькнёт лицо собрата. Зиновьев описывал свой идеал «человека духовного» неоднократно, даже пытался сформулировать нечто вроде жизненного учения, позволяющего достичь так понимаемой духовности.
Получилось нечто вроде стоицизма, помноженного на советский опыт. Да, кстати, о советском опыте. Мы, наконец, можем теперь обратиться на главное: как понимал Зиновьев природу советских порядков. Советский строй, по Зиновьеву, не является результатом социального конструирования. То, что его создатели имели такие претензии, указывает лишь на их невежество. Да, они и в самом деле проделали с обществом нечто добавим — нечто фатальное , но сами не поняли, что сделали и к чему пришли.
В дальнейшем же руководству страны — не только «самому верхнему», а всей властной пирамиде — пришлось приспосабливаться к обнаружившимся реалиям. Советское общество — это, прежде всего, общество, в котором со стихии чистой коммунальности сняты оба ограничителя: экономика и духовность. Как мы уже говорили, «нормальная» экономика для Зиновьева — это конкуренция, то есть сублимированная, заключённая в рамки точнее, посаженная в беличье колесо прадревняя ненависть человека к человеку. В обществе, где существует рыночная экономика, люди могут сублимировать свои коммунальные инстинкты, не принося друг другу персонального и личного вреда. С ненавистью косясь друг на друга, они бегут по своим дорожкам, и всё, что им позволено — это обгонять друг друга и потом кичиться призами 7. Но соввласть уничтожила экономику, заменив её плановым производством.
А это означало уничтожение системы беговых дорожек и какой бы то ни было сублимации социальности. В духовной же сфере тоже воцарилось запустение. Советская власть нагадила и тут, введя в качестве обязательной дурную и неудобоваримую философию и идеологию «марксизм» и к тому же запретив всякое её развитие. Для того чтобы сохранить «вечно живое учение» в неприкосновенности, с ним поступили ровно так же, как с мумией Ленина — положили в саркофаг и создали систему поддержания внешнего вида трупа в более-менее демонстрабельном состоянии. Занимались этим все гуманитарные учреждения страны. Разумеется, любой шаг вправо-влево рассматривался как попытка разрушения драгоценной мумии и соответствующим образом карался.
Это, в свою очередь, привело к возникновению системы подавляющей цензуры, а главное — запрету на любую духовную проповедь,сколько-нибудь отличающуюся от того, что можно было «вытащить из классиков» — а вытащить оттуда можно было очень немногое, да и то пованивало. Что произошло в результате? Очень ожидаемая вещь: коммунальность развернулась во всю свою исполинскую мощь. Основным занятием советского человека стали статусные игры. Поскольку же таковые игры — всегда игры с нулевой суммой, а то и с отрицательной ибо торжество одного означает унижение другого, но не наоборот , то население начало портиться. Советский человек становился всё более «природным».
При этом особенно развились именно коммунальные игры — то есть «антивласть». Это и неудивительно даже с точки зрения политической. Послевоенный СССР был обороняющейся страной, вынужденной всё время отвечать на удары извне которые сыпались и с Запада, и с Востока , но не бить самому. Даже самые высшие советские начальники всё время чувствовали себя выпоротыми, опущенными, униженными 8. Как это компенсировалось ниже, спускаясь с уровня на уровень — вплоть до какой-нибудь уборщицы, которая тоже ведь рассматривала своё жалкое ремесло с точки зрения «поиздеваться» и успешно использовала для этих целей ведро и тряпку — говорить уж и не приходится. Косвенным следствием этого стало всеобщее озлобление и окончательное разрушение каких бы то ни было социальных связей.
Особенно это коснулось русских, которые, что называется, атомизировались — поскольку именно в России режим свирепствовал более всего, в частности, запрещая русским какую бы то ни было экономическую активность и свободомыслие. Напротив, в национальных окраинах, которые советская власть любила тогда Зиновьев ещё не задумывался, почему , сохранялись рыночные отношения и допускалось существование несоветских форм духовной жизни. Это впоследствии дало соответствующим народам гигантские преимущества. В то же время социально изувеченные русские, больные неизжитой коммунальной ненавистью друг к другу, едва-едва находят общий язык, зато охотно делают друг другу мелкие пакости. Это положение дел консервирует отлучённость русских от денег, доходов, достатка: все наваристые местечки принадлежат прытким и цепким инородцам, русские же довольствуются ролью наёмных рабо тник? Наконец, последнее.
Зиновьев был единственным автором, который внятно и честно ответил на вопрос, волновавший, наверное, всех советских людей, которые «ещё во что-то верили»: что будет, если удастся построить коммунизм? Коммунизм определялся как мир материального изобилия, где все разумные материальные потребности удовлетворены, а принуждения к труду нет — все делают, что хотят и при этом хорошо кушают и мягко спят. В отличие от многих и многих критиков коммунистического идеала со стороны «аразумных экономических выкладок» типа в таком обществе работать никто не будет, а жратвы на всех всё равно не хватит , Зиновьев считал построение такого общества теоретически возможным. В конце концов, построение полностью автоматизированной экономики, исключающей человеческий труд вообще, не является абсолютно недостижимой целью: по крайней мере, сейчас мы не знаем причин, почему это невозможно хотя все отдают себе отчёт, что создание такой масштабной фигни в тысячи раз сложнее, чем, скажем, полёт к Плутону. Зиновьев лишь утверждал, что в подобном обществе будет очень страшно жить. В «Зияющих высотах» это рассуждение демонстрируется на примере крыс, которым создали райские условия для обитания.
По мнению Зиновьева, крысы построят концлагерь. Понятно, что о крысах Зиновьев был на самом деле лучшего мнения. Что касается людей. Лишённые материальных забот которые вынуждают конкурировать и кооперироваться и возможностей духовного роста ибо идеологию предполагалось оставить в неприкосновенности , люди предались бы коммунальным играм. Начальство всё более борзело бы и куролесило, простые люди изобретали бы всё более изощрённые способы порчи жизни друг другу. В конце концов, все согласились бы на максимально отвратительную, какую только можно измыслить, систему, максимизирующую унижение.
Зато каждому доставался бы либо кусочек возможности унизить другого, либо хотя бы надежда на такую возможность. Зиновьев резюмировал это так: «Все ужасные стороны коммунистического идеала есть непосредственное продолжение его достоинств». Примечания 1. Помимо всего прочего, чехи получили ещё один повод для ненависти к русским. Эта волна ненависти была уловлена и прочувствована фибрами «русской» интеллигенции через все границы и кордоны: чехи стали популярны. В марте 69-го года на первенстве мира по хоккею сошлись чехи и советские.
Чмошная интеллигентская придурня прилипла к телевизорам — болеть за чехов. Те победили, а после игры их капитан Голонка подъехал к советской сборной, взял клюшку наперевес, как автомат, и «pасстрелял» наших игроков. Это вызвало у изряднопорядочных какой-то катарсис. Причём устраивавшиеся именно в качестве фрондёров, а то и прямых врагов. Это стало особого рода карьерой — о чём сам Зиновьев, впрочем, пишет с осторожностью, ибо неким боком сам мог быть отнесён к «этой линии». Впоследствии тот же Дмитриевич взялся, к примеру, издавать позднего Лимонова — он купил у того за пять тысяч франков рукопись романа «Убийства часового», от которого отказались основные французские издательства, жаловавшие Лимонова исключительно в амплуа «эдички».
В ЗВ действие происходит в городе Ибанске, в котором все жители носят фамилию «Ибанов». На русском «всё сразу понятно», но найти сколько-нибудь подходящий эквивалент на любом другом языке, да так, чтобы обозначить все аллюзии — начиная с самой распространённой русской фамилии, через литературный образ «города дураков», с косвенной отсылкой к Салтыкову-Щедрину «Ибанск» — явный город-побратим Глупова , и учитывая дополнительные смыслы известнейшего матерного глагола например, включая значение «ибаться» как «тяжело и напрасно трудиться» — невозможно даже теоретически. Здесь напрашивается цитата из Оруэлла. Сам Зиновьев Оруэлла презирал — но не за «мизантропию», а за дешёвое политиканство и лживость. Так, Оруэлл приписывал несуществующему «ангсоцу» и социализму в целом те милые свойства, которые он лично и сполна хлебнул в самом что ни на есть традиционном английском институте — в закрытой школе для мальчиков о чём оставил душераздирающее эссе. Впрочем, то же самое делали и советские диссиденты, но не по злому умыслу, а по глупости.
Даля Дмитрий Бак. Он отметил, что открытие экспозиции символично пришлось именно на дни проведения специальной военной операции по денацификации и демилитаризации Украины, — ведь и Александр Зиновьев в 18 лет добровольно ушёл на фронт, чтобы сражаться с фашизмом. Он вернулся после вынужденной эмиграции, когда его выслали, вытолкнули со своей Родины, и как раз после того, когда НАТО бомбило Белград. Он специально вернулся в Россию, чтобы разделить её судьбу в те непростые дни», — отметил Сергей Миронов.
Выставка «Сияющие высоты Александра Зиновьева»
| Завещание Александра Зиновьева | К 100-летию знаменитого философа и социолога, одного из самых крупных умов русского XX века Александра Зиновьева, переиздана его работа «Нашей юности полет». |
| Александр Зиновьев - биография философа и писателя | Ольга Зиновьева — вдова философа Александра Зиновьева и президентка его Биографического института. |
| Александр Зиновьев: «Профсоюз – это общение с интересными людьми и возможность проявить себя» | Александр Зиновьев, обратил внимание парламентарий, во имя истины говорил правду, порой даже неудобную, и за это его выслали из страны. |
| Вдова философа Зиновьева обратилась в СК РФ после оскорбления ее мужа | ИА Красная Весна | 100 лет со дня рождения философа Александра Зиновьева. |
| Александра Зиновьева «подвинули» | Александр Александрович Зиновьев, несмотря на многократные заявления о том, что не вернется во вражескую Россию, все же возвратился на родину в 1999 году. |
Александр Зиновьев - биография, новости, личная жизнь
Само понятие доверия потеряло всякий разумный смысл. Когда иногда приходится слышать о каком-то надежном деловом партнерстве, то на самом деле имеет место нечто качественно иное, лишь внешне похожее не деловое партнерство. Это явление в сфере иного бытия. Например, вся российская энергетика, ставшая фактически одной из опор российского бытия вообще, есть явление изобретенное, можно сказать, как «соломинка», за которую хватаются интеллектуально беспомощные «реформаторы». Даже в этих их действиях ощущается скрытая неуверенность, которая может легко перейти в панику. Само сужение экономического прогресса до «трубы» есть показатель исторической обреченности.
Пир во время чумы, одним словом. Раскапывают и раздувают некие якобы яркие народные обычаи, что потом навязывается околпаченному обывателю в виде назойливой российской рекламы. Без конца показывают советские фильмы, заполняя тоскующее и ностальгирующее сознание тех, кто уже не в силах что-либо изменить в ставшей им чужой реальности. А того, советского, мира уже нет, да и в советские годы в этих фильмах не всегда правдиво отражалась та же советская реальность. Двойной садизм тех, кто определяет, что показывать и как показывать идеологизированную советскую реальность сегодняшнему беспомощному зрителю, убивает изуверским сознанием палачей, знающих наверняка, что страдания жертвы обездоленного и обворованного населения России усиливаются еще и тем, что видимое на экране уже не воротишь…..
Если Россия обретает некое кажущееся единство, из этого не следует, будто появились силы, сплачивающие ее в целое. Таких сил просто-напросто нет. Действуют силы иного рода: не объединяющие, а лишь вынуждающие людей, как жителей Кале, на какую-то совместность. Что на самом деле произошло с той территорией, которую ранее занимал Советский Союз?
Кроме того, Зиновьев представил свои труды на суд Константина Симонова. Об этом человеке у нас осталась самая светлая память: Симонов разглядел в Зиновьеве большой талант. Но нужно уничтожить их, иначе тебе не поздоровится, парень», — прошедший войну, получивший там ранения, Зиновьев, по сути, всё еще был мальчишкой. Зиновьев признался, что уже передал рукописи Василию Павловичу Ильенкову. Зиновьев был феноменально образован. Без преувеличения можно сказать, что он был человеком Ренессанса: литература, музыка, живопись, философия, история. Неудивительно, что в 1970 году он обратился к заветному замыслу еще раз. Появились наброски — но дальше них текст не пошел. Книги, они ведь обладают весьма своенравным характером! Зиновьев был уже всемирно известен, входил в тройку ведущих логиков мира, все его книги сразу переводились на английский и немецкий языки. В философской и логической среде сложились конклавы; на Зиновьева обрушилась чудовищная атака со стороны профессионалов. Незамедлительно последовали письма в ЦК и КГБ — это не голословное заявление, за всем этим я наблюдала сама. Добавлю, что с должности заведующего кафедрой логики Александра Александровича уволили еще раньше, в 1968 году, когда два его сотрудника — Юрий Гастев и Виктор Финн — подписали письма протеста против ввода советских войск в Чехословакию. Сам Зиновьев был не из тех, кто подписывает коллективные письма, но к волеизъявлению индивидуума он всегда относился с огромным уважением. Когда его вызвал ректор университета с требованием уволить этих сотрудников, профессор Зиновьев был непреклонен. Он отказался их увольнять, сказав, что Гастев и Финн хорошо работают у него на кафедре, что претензий к ним нет. На самом деле претензии были — Гастев и Финн охотно «гоняли слонов», но это не повод увольнять людей, тем более что руководство МГУ хотело избавиться от них именно из-за их демарша — подписи под протестом против ввода советских войск для подавления чешских событий… Как вы видите, Зиновьев был предельно независимым человеком — таким он всю жизнь и прожил, никогда ни перед кем не склоняясь, не идя на поводу у установок, всегда отстаивая свою позицию и, как неизбежное следствие, пребывая в сильном одиночестве. Но Зиновьеву стало тесно в этой узколобой, завистливой, серой среде, которая ревниво и довольно успешно ему сопротивлялась. В результате стали сокращать его уникальные курсы по логике, стали чинить препятствия его студентам и аспирантам, желавшим опубликовать статьи в «Вопросах философии», — Зиновьев не мог относиться к этому спокойно и накидывался на недругов, как рычащий лев! Так и создалась атмосфера, в которой он не мог не начать писать «Зияющие высоты». Какой след в вашей жизни оставила вынужденная эмиграция, длившаяся больше двадцати лет — с 1978 по 1999 год? В Вену ведь поедете, в Мюнхен — не на Колыму! Выбор нам предоставили такой: либо мы добровольно летим в Германию, либо нас — так же добровольно — отправляют в разные лагеря, разбросанные на просторах нашей родины. Кроме того, нас обещали лишить родительских прав, а ребенка грозились запихнуть в какой-нибудь самый страшный детский дом. На сборы нам дали пять дней. В Германию мы летели со смешанными чувствами. Решение о том, что Александр Александрович приглашен на должность профессора в Мюнхенский университет, было принято, когда мы находились в самолете. Ректором университета в Мюнхене был тогда Николаус Лобковиц, написавший свою первую студенческую работу по книгам Зиновьева. Этот факт был приятен. Неприятным было только то, как нас выпроводили, лишив Александра Александровича всех степеней, всех званий, военных наград. С Зиновьевым расправились так, как ни с кем из диссидентов сам он диссидентом не был : например, Солженицына не лишили воинских званий, орденов. Виной всему, что Зиновьев находился в центре тогдашнего идеологического дракона — в Институте философии… Мюнхен был городом Старой и Новой пинакотеки, музеев, оперы тогда было только две оперные сцены — теперь их четыре … Мюнхен — это город, о котором можно было только мечтать. Каждый немец, которого мы встречали в наших многочисленных поездках по всему миру, после одного только упоминания о Мюнхене восторженно и мечтательно вздыхал.
Ведь именно 30-го июня 1989 года указом Михаила Горбачева Зиновьеву вернули гражданство. А в 2019 году, также 30 июня, в Москве, на Страстном бульваре, откроется выставка, посвященная философу: «Это 30 щитов, где будет отражен и жизненный путь Зиновьева, и его философские идеи, а также его возвращение в Россию. Уникальность выставки в том, что люди смогут не просто посмотреть на фотографии, но и увидеть, оценить масштаб личности Зиновьева. Подобная выставка для меня — это проект, которым можно гордиться всю жизнь», - рассказал директор библиотеки искусств им. Боголюбова и организатор выставки Владимир Семенов. Александра Зиновьева нет в живых уже 13 лет, но его труды по-прежнему оказывают влияние на умы людей. Как поистине великая личность, он вдохновляет не только философов и писателей, но и художников. На заседании семье Зиновьевых преподнесли приятный сюрприз: картину-портрет Александра Александровича.
В фильме использованы кино-видеоматериалы интервью, бытовые и любительские съёмки , охватывающие последние 40 лет жизни А. Зиновьева, анимированы известные живописные и графические работы А. Часть материалов обнародуется впервые. В рамках столетнего юбилея 19 октября в Санкт-Петербургском национальном исследовательском Академическом университете им.
А. А. Зиновьев. Пророчества гения о России
| Выставка «Сияющие высоты Александра Зиновьева» | В Москве состоялся торжественный вечер, посвященный 100-летию со дня рождения выдающегося ученого Александра Александровича Зиновьева. |
| День памяти Александра Зиновьева (10.05.2023) | В 2022 году, согласно указу Президента, празднуется вековой юбилей со дня рождения Александра Александровича Зиновьева – философа, логика, социолога, писателя. |
| «Александра Зиновьева оклеветали»: вдова философа об использовании его имени Академией наук | Александр Зиновьев известен во всем мире, его книги переведены на 28 языков и изданы тиражом свыше трех миллионов экземпляров. |
| Последнее интервью Зиновьева – НРН | Заявление об оскорблении ее покойного мужа написала в Следственный комитет России вдова русского философа Александра Зиновьева Ольга, сообщил 26 апреля портал |
| Последние новости России и мира - РР | В Международном мультимедийном пресс-центре «Россия сегодня» состоялось заседание Зиновьевского клуба на тему: «Центр русской мысли имени Александра Зиновьева. |
Что за философ Александр Зиновьев, которого цитировал Путин на «Валдае»?
Об этом со ссылкой на великого русского мыслителя Александра Зиновьева в своем Telegram-канале напомнил актер и режиссер Никита Михалков Диссиденты, СССР, Зиновьев. Художник Александр Зиновьев в эмиграции, в своей мюнхенской квартире, 1985 год Фотография из Интернета. 13 июня состоялось заседание Зиновьевского клуба, посвященное 20-летию возвращения философа Александра Зиновьева на Родину. Статьи с тегом "Александр Зиновьев", «Сибирская нерудная компания», фигурировавшая в скандале с псевдосоветником Назарова Агарковым, обанкротилась.
Александр Зиновьев
Александр Зиновьев. Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости. «Я есть суверенное государство». Документальный фильм к 100-летию выдающегося русского мыслителя. Эфир состоялся 24 февраля 2023 ндр Зиновьев полу. В Международном мультимедийном пресс-центре «Россия сегодня» состоялось заседание Зиновьевского клуба на тему: «Центр русской мысли имени Александра Зиновьева. В числе экспонатов выставки — семейный архив Зиновьевых, документы, письма, черновики рукописей, уникальные издания, картины и стихи Александра Зиновьева. Новости. Знакомства.
Костромские школьники начнут изучать обществознание только в 9 классе
- Вдова философа Зиновьева рассказала "РГ" о его жизненном пути - Российская газета
- Зиновьев Александр Александрович
- Отрывки из книги «Нашей юности полет»
- Александр Зиновьев - биография, новости, личная жизнь -
Вдова философа Зиновьева обратилась в СК РФ после оскорбления ее мужа
Группа Александр Зиновьев в Одноклассниках. Москва, 3 мая 2006 г, Александр Зиновьев. Жизнь и судьба Александра Зиновьева, тесно связанная с Костромой, стала предметом обсуждения в Костромском госуниверситете. В Москве состоялся торжественный вечер, посвященный 100-летию со дня рождения выдающегося ученого Александра Александровича Зиновьева. известного писателя, философа, социолога и публициста Александра Зиновьева, впервые открылось в школе номер 2101 на западе Москвы, передает корреспондент РИА Новости.