Взрыв памятника Ленину, прогремевший накануне в Пушкине, вызвал на сегодняшнем заседании в Смольном не только возмущение, но и массу вопросов. ВАЛЕНТИНА МАТВИЕНКО, ГУБЕРНАТОР САНКТ-ПЕТЕРБУРГА Вызывает вопросы к Главному управлению внутренних дел. Картина "В. И. Ленин в Смольном", И. Бродский, Третьяковская галерея. – Когда на съезде Ленина выбирают главой нового советского правительства, Троцкий отдает ему свой кабинет. 1939) в Смольном. 1930 190 х 287 холст, масло Третьяковская галерея Художник выбирает конкретное время и место действия сюжета картины – первые месяцы советской власти, центральный комитет которой располагался. Во всяком случае, известно, что когда Ленин перебрался с конспиративной квартиры в Смольный, тот уже кишел матросами и красногвардейцами. Создатели фильмов "Ленин в Октябре" и "Человек с ружьем" довольно точно воспроизвели обстановку Смольного тех дней.
В Петербурге коммунисты потребовали восстановить музей Ленина
Бонч-Бруевича и секретаря Совнаркома Н. Горбунова, вторая же, более просторная, с одним окном на Неву и двумя на Смольный проспект, — для ленинского кабинета, работать было затруднительно. Тогда-то кабинет Владимира Ильича перевели в другую комнату — на втором этаже северного крыла, также угловую, с двумя окнами, которые выходили на площадь, потом названную площадью Пролетарской диктатуры, и с одним окном на главный смольнинский подъезд; личная комната Ленина и Крупской находилась рядом. Перед входом в кабинет будет установлена мемориальная доска: «В этой комнате с 10 ноября 1917 г. В Смольном В. Ленин принимал аккредитованных в Петрограде представителей различных государств, будь то страны Антанты или страны нейтральные, беседовал с руководителем американской миссии Красного Креста в России полковником Раймондом Робинсом и, конечно, с простыми людьми — делегациями таких крупнейших заводов, как Путиловский, Металлический, Обуховский, с делегатами донбасского Енакиевского завода, уральского Богословского горного округа, с крестьянами-ходоками из Вологодской, Костромской, Курской, Тамбовской, Тверской, Олонецкой, Саратовской и других губерний. К Владимиру Ильичу приезжали многие видные коммунисты из-за рубежа — секретарь Социал-демократической партии Швейцарии Ф. Платтен, венгерский коммунист Б. Кун, болгарский социал-демократ Р. Аврамов, представители Финляндской социал-демократической рабочей партии Ю.
Сирола, Г. Ровно, К. Вийк, американские социалисты Д. Рид и А. Вильямс, другие товарищи. В течение всех 124 смольнинских дней Ленин написал более 110 статей, проектов декретов, резолюций, ответов на вопросы, сделал свыше 70 докладов и произнес речей, написал около 120 писем, записок, а вся работа его отражена в 350 государственных документах… Когда читаешь про хоромы теперешних государственных чиновников с десятками комнат, с двумя-тремя спальнями, туалетами, гостевыми апартаментами, так и вспоминаются отзывы людей, работавших с Владимиром Ильичом. Зарплату он положил себе в 500 рублей, что равнялось зарплате рабочего. Молотов говорил: «Мне до сих пор почему-то запомнилось, в голове сидит, даже представляю натурально, как Ленин провозглашает советскую власть.
Таким его в кинофильмах не показывали... Особенно часто пришлось менять облик летом и осенью 1917 года, когда за голову Ленина обещаны были 200000 рублей. В условиях войны за такие переводы грозила суровая кара. В одном из них он и сфотографировался в Разливе у легендарного шалаша в образе рабочего Иванова. Ленин тогда постоянно менял парики, маски, грим. Его гримировали профессионалы, применявшие краски, клей, накладные бороды и усы — весь арсенал театральных исполнителей. Загримированный Ильич сел с артистом в поезд, заняв отдельное купе. За ночь краска расползлась по подбородку, а бутафорская борода в нескольких местах отклеилась. Пришлось отдирать растительность и смывать краску. Без вазелина и горячей воды пришлось туго, но весело. Актер вошел в роль, взяв попутчика под руку, вышел с ним на перрон. Из Гельсингфорса Ленин решил уехать в новом прикиде и дал задание: достать новый парик, краску для бровей и финский паспорт. По объявлению в газете вышли на театрального парикмахера, бывшего служащего Мариинского театра. Заказчик пожелал парик с сединой, чтобы выглядеть в свои 47 лет на шестьдесят. Вы еще такой молодой, — попытался было переубедить странного покупателя мастер, которого все заказчики обычно просили не состарить, а омолодить. А до переправки к финнам хозяин шалаша по удостоверению театрального кружка финляндских железнодорожников Выборгской стороны приобрел парик в парикмахерской Петрограда. Тогда без удостоверения личности не давали в прокат и не продавали такой товар, чтобы им не воспользовался скрывшийся от суда Ленин. Все уместились за одним обеденным столом петроградской квартиры. Все знали, кто среди них в парике. Однако даже в столь узком кругу заговорщиков, где все знали друг друга как облупленные, бдительный конспиратор не снял маску! Сидел всю ночь до рассвета в гриме и парике. Так и вернулся под утро на Широкую, откуда вскоре ночью ушел в Смольный брать власть. Перед тем последним марш-броском Ленин переоделся в хламиду, обвязав лицо грязной тряпкой. И походил не столько на финна, сколько на бродягу.
Ленин на фоне Волховстроя», «Выступление В. Ленина на митинге рабочих Путиловского завода» за неё художник был удостоен Гран-при на Всемирной выставке в Париже , и многие другие. Картина «Ленин в Смольном» стала завершающей работой серии «Лениниана» и была написана в 1930 г. Здесь Бродский отошел от традиционной трактовки образа вождя. Художника часто критиковали за «добросовестную и холодную протокольность».
Ленин в Смольном» Картина «В. Ленин в Смольном» Бродский И. Масло 198х320 см Исаак Бродский много работал над образом Ленина. Основываясь на зарисовках и фотодокументах, он создал картины — «В. Ленин на фоне Кремля», «В.
Владимир Ленин в Смольном на заседании Совета народных комиссаров. январь 1918. Неизвестный автор
Здесь он читал книги, писал первые труды. Эти годы, проведенные в Петербурге, действительно оказались для Владимира Ильича очень плодотворными: за это время он превратился из революционера-любителя в политика и почти оформил единую социально-демократическую организацию. Как отмечала Надежда Крупская, Владимир Ильич в это время «каждодневно ходил в публичную библиотеку». Сегодня один из залов библиотеки так и называют: Ленинский. Интересующиеся революционной тематикой могут посетить экскурсию «Ленин в Публичке» и узнать, какую литературу Ильич заказывал для своих работ, а также как он проводил здесь конспиративные встречи. Неоднократно встречался, участвовал в заседаниях Жилой дом. Адрес: ул.
Марата, 33 «В этом здании в 1905—1906 годах находилась явка большевистской партии. Здесь В. Ленин неоднократно встречался с руководящими партийными работниками. Ленина» Фото: «Яндекс. Карты» Поделиться Это место связано не только с героем нашего материала, но с большевиками в широком смысле слова. В начале XX века в этом старинном доме на Николаевской так тогда называлась улица Марата располагался зубоврачебный кабинет Юлии Лаврентьевой.
В нем и устроили большевистскую явку — никому бы не пришло в голову заподозрить что-то неладное в том, что взрослые люди регулярно посещают зубного врача. Члены партии говорили пароль: «Долой бонапартизм! Выступил с речью Санкт-Петербургский государственный институт культуры. Ленин выступил с речью о мерах борьбы с локаутом»Фото: citywalls. Созданный после первой русской революции Петербургский совет рабочих депутатов в 1905 году провел несколько заседаний в здании Вольного экономического общества. Оно располагалось на улице, которая на тот момент называлась 4-й Измайловской.
В частности, здесь обсуждали, как реагировать на массовое закрытие фабрик и заводов. По итогам собрания приняли резолюцию: призвать весь российский пролетариат готовиться к забастовке. Ленин и правда участвовал в заседании и действительно выступал с речью — судя по всему, под псевдонимом «товарищ Сергеев». Но правда ли, что именно его тезисы легли в основу принятой резолюции и вообще существенно на нее повлияли, историки не уверены. Скрывался от полицейских властей царского правительства Санкт-Петербургский государственный электротехнический университет.
Вниманию посетителей предлагается рабочий кабинет В.
Ленина и комната, в которой он и его супруга, Н. Крупская, жили в Смольном с ноября 1917 по март 1918 г. Тему дополняет документальная экспозиция, посвященная деятельности Советского правительстве во главе с В. Лениным в «смольнинский период». Экспозиция музея содержит материалы, посвященные трагическому событию советского периода — громкому политическому убийству главы ленинградской партийной организации, Сергея Мироновича Кирова, произошедшему в Смольном 1 декабря 1934 г. В 2019-2020 г.
Бомбоубежище бункер находится на глубине 12 м под сквером, расположенным между Невой и зданием Смольного. Подземные коридоры ведут в помещения, где принимались важнейшие решения, связанные с обороной и жизнедеятельностью осаждённого Ленинграда, где проходили заседания Военного Совета, работали руководители ленинградского городского и областного комитетов ВКП б А. Жданов, А. А Кузнецов, командующие ленинградским фронтом К. Ворошилов, Г. Жуков и др.
Оторванность города от центра страны, от «Большой земли» вынудила применить на практике новую модель управления, которой не было больше ни в одном регионе страны. Об этом рассказывает документальная часть экспозиции. В подземных этажах Смольного воспроизведена обстановка не только рабочих помещений, но и медсанчасти, комнаты отдыха, узла связи, АТС и ряда других объектов военного времени. Эффект присутствия посетителей во времени усиливают художественная подсветка и аудиовизуальные сеансы, дополняющие экспозицию. Музей располагает выставочными площадями, на которых регулярно проводятся документальные и художественные выставки. Здесь можно увидеть раритетные экспонаты из фондов музея, документы, подлинные произведения искусства, работы современных петербургских художников.
Музей «Смольный» включен в официальные культурные программы Администрации Санкт-Петербурга и принимает участие во всех общественно-значимых культурных мероприятиях Петербурга, соответствующих его профилю. Ежегодно его посещают высокие правительственные и другие официальные делегации, как отечественные, так и зарубежные.
Ответственный секретарь газеты «Смена», где я работал в начале 60-х годов, Сергей Александрович Сысоев, блокадник и фронтовик, а еще веселый, никогда не унывающий человек и балагур, кого слушать было одно удовольствие, рассказывал, как попробовал однажды пошутить с охранниками. Они машинально спросили его: «Оружие есть?
Не найдя оружия, его удивленно спросили: — «Где? Такого сегодня и не представить — на подходах к «штабу контрреволюции» всюду турникеты, миноискатели, шлагбаумы… В Актовом зале Смольного поздним вечером 25 октября 1917 года открылся II Всероссийский съезд Советов, а Ленин руководил осадой Зимнего дворца, где заседало Временное правительство, арестованное и низложенное в четвертом часу утра 26 октября. По поручению Ленина Луначарский огласил перед делегатами написанное Лениным воззвание «Рабочим, крестьянам, солдатам! Их суть, как известно, состоит в том, что рабоче-крестьянское правительство предложило воюющим народам и их правительствам приступить без промедления к переговорам о мире без аннексий и контрибуций; помещичья собственность на землю отменялась и — без какого-либо выкупа — передавалась в распоряжение земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов.
Ночью с 26 на 27 октября съезд образовал Совет Народных Комиссаров во главе с В. Однако вскоре выяснилось, что в комнате, разделенной на две части, первая предназначалась для управделами В. Бонч-Бруевича и секретаря Совнаркома Н. Горбунова, вторая же, более просторная, с одним окном на Неву и двумя на Смольный проспект, — для ленинского кабинета, работать было затруднительно.
Тогда-то кабинет Владимира Ильича перевели в другую комнату — на втором этаже северного крыла, также угловую, с двумя окнами, которые выходили на площадь, потом названную площадью Пролетарской диктатуры, и с одним окном на главный смольнинский подъезд; личная комната Ленина и Крупской находилась рядом. Перед входом в кабинет будет установлена мемориальная доска: «В этой комнате с 10 ноября 1917 г. В Смольном В. Ленин принимал аккредитованных в Петрограде представителей различных государств, будь то страны Антанты или страны нейтральные, беседовал с руководителем американской миссии Красного Креста в России полковником Раймондом Робинсом и, конечно, с простыми людьми — делегациями таких крупнейших заводов, как Путиловский, Металлический, Обуховский, с делегатами донбасского Енакиевского завода, уральского Богословского горного округа, с крестьянами-ходоками из Вологодской, Костромской, Курской, Тамбовской, Тверской, Олонецкой, Саратовской и других губерний.
К Владимиру Ильичу приезжали многие видные коммунисты из-за рубежа — секретарь Социал-демократической партии Швейцарии Ф. Платтен, венгерский коммунист Б. Кун, болгарский социал-демократ Р. Аврамов, представители Финляндской социал-демократической рабочей партии Ю.
Коммунисты ознакомились с экспозицией, старшие товарищи обратили внимание молодежи на скромные условия, в которых жил В. Ленин и его семья, на высокую дисциплину вождя партии большевиков и его товарищей. Коммунисты посетили и бункер А. Жданова, одного из ближайших соратников лучшего ученика В.
О перемещениях Ильича по Петрограду.
Цветность: Черно-белый. Аннотация: Чернильный прибор в рабочем кабинете в Смольном (он был подарен дагестанской делегацией в феврале 1921 года). «Встреча с В.И. Лениным в смольном». Листая страницы районной газеты «Звезда» Шарыповского района за 6 октября 1957 года, я увидела очень интересную, на мой взгляд, статью – «Встречи с В.И. Лениным в Смольном». – В Смольный, пожалуйста, – услышал Гороховик знакомый голос Ленина. В “кургузом паричке” оставался Ленин в Смольном сутки, пока исход восстания не определился. это настоящая картина ленин в смольном 1930 выполнена профессиональным художником масляными красками на холсте жанр произведения жанровая картина созд.
Никто и никогда не забудет имя − Ленин !
Зарплата же председателя Совнаркома составляла 500 рублей — на 200 рублей меньше, чем, например, у секретаря того же учреждения. Эта сумма также могла скорректироваться вниз: за получасовое опоздание на заседание Совета народных комиссаров взималось 5 рублей, более получаса — 10. Перед переездом в Москву, в марте 1918 года, Бонч, получавший как управделами 800, повысил Ленину оклад — и Ленин тотчас же объявил своему приятелю строгий выговор за нарушение декретов Совнаркома «Вас надо четыре раза расстрелять», как он выражался в таких случаях. Когда на Рождество 1917-го Ленин выехал в Финляндию, то по дороге понял, что у него нет финских денег; ему пришлось просить сопровождавшую его секретаршу достать где-то хотя бы 100 марок для носильщика и на прочие мелочи; та не смогла наскрести всю сумму, но что-то все же нашла — и по возвращении Ленин скрупулезно вернул ей деньги с запиской: «Финских марок Вам пока не посылаю, но я приблизительно подсчитал, что составляет это в русских деньгах, то есть 83 рубля, их и прилагаю». Любопытную деталь приводит в своих воспоминаниях цюрихская знакомая Ленина Р. Харитонова, которая играла в тамошней большевистской ячейке роль казначея. Уже после октября 1917-го, положив в сумочку оставленную ей сберкнижку на имя Ульянова, она отправилась в известный ей цюрихский банк со странной миссией — объяснить клеркам, чьи деньги у них хранятся.
Выполнив свое намерение, она столкнулась с вопросом: что именно ей хотелось бы сделать? Получить вклад и закрыть счет? Нет: «Я везу сберегательную книжку в Россию, а вклад пусть остается у вас. Не велик вклад, зато велик вкладчик. Именно это мне хотелось довести до вашего сведения». Клерки остались в изумлении; сумма вклада составляла 5 франков; немного, однако за сто лет на нее, несомненно, набежали проценты; и если бы Ленин, как герой «Футурамы», воскрес — не прямо сейчас, так еще через какое-то время — и предпринял усилия добраться до своих денег, то, верно, смог бы позволить себе путешествовать в свое удовольствие, не прибегая к внешним заимствованиям.
Чтобы осмотреть второй рабочий кабинет Ленина, нужно придумать предлог, как попасть на прием к губернатору: помещение не музеефицировано. Виден только коридор с охраной: при Ленине у окон секретариата стояли два пулемета, при них дежурили солдаты. Ленин осознавал уникальность, головокружительность этого периода — и в своих выступлениях скромно обозначал его словосочетанием «триумфальное шествие» с 25 октября 17-го по 11 марта 18-го. Для тех, кто главными «смольненскими» событиями полагает Брестский мир и разгон Учредительного, такая аттестация кажется идиотической или лицемерной; однако Ленин не фокусировался на них так, как позднейшие историки; и то и другое было элементами суперкризиса, в котором он чувствовал себя как рыба в воде — гораздо лучше, чем в Шушенском в 1897-м, где главным событием была удачная рыбалка. Сегодня вы, в соответствии с большевистским принципом признания права наций на самоопределение, подписываете декрет о независимости Финляндии — но надеетесь на то, что завтра финский пролетариат поднимет восстание против своей буржуазии, затеет гражданскую войну, свергнет выцыганивший у Ленина «вольную» Сенат — и попросит включить Финляндию в Союз советских социалистических республик. Или не попросит — если белофиннам помогут немцы, которым Финляндия нужна как плацдарм контрреволюции.
История с «самоопределением» повторялась в самых разных изводах; хуже всего было не разнообразие форм, а регулярность: только за «Смольный» период, кроме Финляндии, из России вышли Украина 22 января , Бессарабия 24 января , Литва 16 февраля и Эстония 23 февраля. Коньком Ленина всегда был анализ ситуации с учетом противоречий в динамике; динамика меж тем состояла в том, что в это время большевизм — не как «течение», а как власть — распространялся из Петрограда во все концы бывшей Российской империи, а не съеживался, как в следующие несколько лет. Поэтому — «триумфальное»; каждый день у власти воспринимается как маленькая победа — и спортивное достижение: Ленин соревновался с Парижской коммуной — та продержалась в 1871-м 72 дня; Ленин в Смольном — 124, и дни эти не были растрачены зря. Ленину нравилось начинать предложения в докладах: «Первый раз в мировой истории мы…» В ноябре 1917-го самого Ленина едва не выдвинули на Нобелевскую премию мира: это предложение в Комитет по премиям внесла Норвежская социал-демократическая партия: «для торжества идеи мира больше всего сделал Ленин, который не только всеми силами пропагандирует мир, но и принимает конкретные меры к его достижению». Формально выдвижение не состоялось из-за опоздания — заявки принимались в начале года; в решении, однако, указывалось, что «если существующему русскому правительству удастся установить мир и спокойствие в стране, то Комитет не будет иметь ничего против присуждения Ленину премии мира на будущий год…». Ситуацию с ноября по февраль — март можно определять апофатически — через отрицание, как период, когда много чего не происходит.
Верхушке большевиков еще не приходится отступить вглубь страны, подальше от немцев; из Советов не изгнаны социалисты; большевики не проявляют чрезмерного аппетита к физическому истреблению своих классовых и политических врагов — и отпускают их под честное слово; ЧК не прибегает к внесудебным казням; еще нет катастрофического голода; не запрещена рыночная экономика; не начались ни полномасштабная гражданская война, ни прямая интервенция Антанты. Даже у самого Ленина, пусть на самое короткое время, создалось эйфорическое впечатление, что сопротивление буржуазии в целом подавлено, что эксцессы с Антантой, немцами и тлеющими там и сям очагами гражданской войны носят временный характер, что обваливание России по национальным окраинам можно повернуть вспять за счет их быстрой советизации, что в Германии может произойти революция по «спартаковскому» варианту. Именно поэтому двадцать послеоктябрьских недель — когда Ленин еще не только титан в области государственного управления, охотно демонстрирующий всем желающим бульдожьи и бульдозерные черты приписывавшегося ему политического стиля, но и новичок, первоклассник, политический желторотик, только-только встающий на ноги, — наиболее любопытный период его государственного творчества: несмотря на отвратительные стартовые условия и перманентные катастрофы по всем направлениям, у него оставались возможности не только действовать реактивно — как позже, в эпоху военного коммунизма, когда сфокусироваться на укреплении государства стало насущной необходимостью. Надежда — или опьянение революционным эфиром — позволила Ленину экспериментировать в практике «быстрого социализма», попутно укрепляя силовые структуры, чтобы защитить революцию от буржуазии. Собственно, этот просчет — сделанный лишь перед самым Новым годом прогноз, что «восходящий тренд» уже в январе исчерпает себя и сменится противоположным, что «не только острота гражданской войны изменится, но изменение это таково, что количество изменений перейдет в качество», — и делает Ленина в высшей степени аттрактивным; в конце 17-го — самом начале 18-го он похож не только на шахматиста, но еще и на художника из кабаре «Вольтер», рисующего живьем, экспромтом, прямо на телах. Особенно завораживает то, что это была практическая деятельность в мире борхесовских классификаций — в мире со странной топологией, деформированных общественных структур, заклинившихся друг о друга плоскостей; когда приходилось оперировать одновременно целыми классами, отдельными людьми, фронтами, представителями профессий, партиями; когда политический характер приобретали сугубо бытовые вопросы.
Мы видим, как Ленин пытается организовать сырой материал реальности в тот момент, когда та кипит, бурлит, ферментирует, стихийно преобразуется; когда утренние новости каждый день «хуже», чем вчера, — зато есть динамика, и в целом «массы за нас». Импровизация, импровизация и импровизация; смена стратегий — то «опора на стихию», то апология строжайшего контроля; пора самодеятельности, кустарничества, когда всё на ходу, на коленке — выданные мандаты, назначения на высшие государственные должности, расправы и примирения с противниками. Эффективность первых декретов советской власти остается под большим вопросом, однако даже в качестве деклараций о намерениях они воспринимались как перформативы: там, где все другие продолжали бы по объективным причинам дискутировать про и контра, Ленин решительно ставил конкретную цель, сформулированную на языке юриспруденции. Это, замечает Осинский, первый председатель ВСНХ, давало массам — «в моменты массового штурма на капитал» — «духовный толчок», «развязывало им руки». Набросанный Лениным на коленке Декрет о мире действительно изменил ход войны — хотя сам мир был заключен через много месяцев; это классический пример, но иногда то же происходило и с другими законами. Ленин также в своих текстах и выступлениях с одинаковой брезгливостью относится и к «революционной фразе» «умрем-но-красиво» — и к «позорному отчаянию».
Жанр «один день из жизни Х» будто нарочно придуман для рассказов о Ленине; в его биографии можно найти десятки, сотни коротких временных отрезков, по которым отчетливо ясны масштаб личности, размах деятельности, груз ответственности и все такое. Однако и среди них выделяется серия сюжетов, начавшаяся утром 31 декабря 1917-го и закончившаяся в ночь с 1 на 2 января 1918-го. Это удивительная феерия кризисного менеджмента — замеченная, конечно, знатоками вопроса; полвека назад Савва Дангулов сочинил по мотивам «дела Диаманди» сценарий для замечательного — может быть, лучшего из всех о Ленине его играет там, странным образом, И. Смоктуновский — фильма «На одной планете»; но и там не хватило места для всего. Утро 31 декабря для Ленина началось с известия о том, что румыны, решившие урвать у оказавшейся в сложных условиях России кусок — Бессарабию, разоружили целую дивизию русской армии, возвращавшуюся из боев, конфисковали имущество, а главное, арестовали и расстреляли большевиков. В ответ Ленин, не мешкая, предпринимает беспрецедентный, скандальный для «цивилизованного общества» шаг — приказывает арестовать румынского посла Диаманди: и его, и весь наличный состав посольства — в Петропавловку, и ультиматум: немедленно освободить русских солдат.
Посол — член своей корпорации, и уже через несколько часов целая группа дипломатов присылает председателю Совнаркома — которого до того по большей части игнорировали как несуществующую инстанцию — решительный протест, причем выглядящий скорее как угроза, чем обиженное всхлипывание. В ответ Ленин довольно щелкает пальцами: он давно пытается наладить с дипкорпусом отношения; всей «оппозиции» он предлагает явиться к нему на прием — завтра. Вечером — а это канун Нового года — верный своей привычке присутствовать на околопартийных суаре с молодежью, возможно, чтобы отвлечься от неприятных мыслей о предстоящей ему неравной битве со всем дипкорпусом, Ленин с Крупской пока еще скромной чиновницей; в Москве она станет председательницей Главполитпросвета неожиданно для всех приезжает на Выборгскую сторону, в зал бывшего Михайловского артиллерийского училища на «общерайонную встречу Нового года». Юноши и девушки, танцевавшие вальс, остолбенели от такого визита; быстро сообразив что к чему, они грянули Интернационал — в тысячу глоток. Знают ли те, кто выступает сейчас перед боем курантов по телевизору с «новогодним телеобращением», что, по-видимому, именно от этой экскурсии Ленина к молодым рабочим пошла традиция новогодних поздравлений главы государства в жанре: «это был важный год, и новый тоже станет годом испытаний»? Визит продлился недолго — Ленин находился не в том состоянии, чтобы гулять всю ночь; да и знаки внимания, которые оказывали Ульяновым, — папиросы, приглашения потанцевать — смущали его излишней назойливостью.
В фильме 1965 года Ленин утром 1 января едет в МИД, где обнаруживает замещающего соответствующего наркома не названного Троцкого кронштадтского матроса Маркина — того самого, который действительно состоял при Троцком и действительно был «нечто вроде негласного министра»; именно он, между прочим, организовал публикацию тайных дипломатических договоров царской России шаг, подозрительно напоминающий реализацию каких-то, еще дореволюционных договоренностей, потому что, как замечает исследователь Фельштинский, «секретные договоры, имевшие отношение к мировой войне, были, естественно, заключены Россией с Францией и Англией, а не с Центральными державами, последние, конечно же, оставались в выигрыше». Вместе с колоритным матросом, который до прихода председателя Совнаркома развлекается стрельбой в помещении из присланного ему «максима», Ленин готовится к встрече с послами; в реальности ассистировать Ленину будет не Маркин, а кое-кто еще. К четырем часам дня в Смольный съезжаются автомобили с послами. Ленин ожидал их у себя в кабинете; при нем находились старорежимный мидовский работник в качестве переводчика с английского и французского и — Сталин. Эти двое помалкивали: первый — потому что Ленин сам прекрасно справлялся с иностранными языками, второй — потому что Ленин справлялся и с дипломатией в целом. Холодно поздоровавшись с дипломатами, Ленин выразил свое восхищение тем, что послы, которые ранее не желали и слышать о Смольном, не задумываясь, явились в обитель зла, лишь только зашла речь о нарушении иммунитета их коллеги; ради своих солдат они и пальцем не пошевелили.
Послы оценили иронию, но они пришли сюда, чтобы поставить Ленина на место, а не наоборот. Дуайеном тогдашнего дипкорпуса был американский посол, он и вручил Ленину ноту; тот объяснил, что арест — мера вынужденная, единственно доступный большевикам ответ на недружественный акт по отношению к своим законным представителям. Если американский посол соблюдал по крайней мере такт и всего лишь наотрез отказался дать Ленину гарантию невступления Румынии в войну, то посол Франции принялся Ленина поучать: что можно, а что нельзя в дипломатии; затем к атаке подключился сербский посол Спалайкович — именно он в 1914-м втянул Россию в войну, именно он в июле 1917-го пытался организовать покушение сербов на Ленина, а во Вторую мировую, разумеется, сам стал коллаборационистом. Сначала он принялся поносить большевистских бандитов, предавших славян, а затем заявил Ленину ни много ни мало: «Je vous crache a la figure» «Я плюю вам в лицо». Ленин, по воспоминаниям английского дипломата Линдси, остался спокоен, опустился в кресло и ответил: «Eh bien, je prefere ce langage au langage diplomatique» «Ну что ж, я и сам предпочитаю такой язык языку дипломатическому» [24]. На этом получасовая встреча закончилась; Ленин сухо пообещал обсудить предложение освободить Диаманди на Совнаркоме; соль была не в том, чтобы наказать Румынию — разумеется, Ленину не нужна была еще и война с Румынским королевством, а в том, чтобы дать понять: Советская Россия не позволит обращаться с собой как с тряпкой — и продемонстрировать это не только Румынии, но и — через послов — великим державам.
В дверях Смольного с послами сталкивается еще один иностранец — Фриц Платтен, тот самый, что провез Ленина через Германию. Ленин зовет его с собой — ему надо выступать в Михайловском манеже, на митинге перед отправкой на фронт бойцов новой армии. Привычно взобравшись на специально загнанный внутрь манежа «ораторский» броневик, Ленин произнес стандартную получасовую речь о том, что социализм не за горами, революция выдюжит и в целом дела налаживаются. По словам другого оратора — американского журналиста А. Вильямса товарища Джона Рида , эта речь Ленина, в отличие от всех прочих, была не слишком убедительной: видно было, что он не мог сказать людям, отправляющимся на фронт, ничего внятного: шло перемирие, в Бресте бодалась с немцами и австрийцами делегация во главе с Троцким, и Ленину больше нужен был мир, чем храброе поведение этих людей в окопной драке с немцами. Вильямс утверждает, что речь Ленина не поняли; Суханов, слышавший Ленина раз сто, замечает, что после октября Ленин «выгорел» как оратор.
Сам Ленин, что характерно, тем же вечером в разговоре с норвежским социалистом признается: «Я больше не оратор. Не владею голосом. На полчаса — капут». И все же, похоже, эта осечка была исключением — потому что, как мы увидим, обычно речи Ленина производили на менее искушенную аудиторию глубочайшее впечатление и Джон Рид, к примеру, называет реакцию на публичные появления Ленина «человеческой бурей». Испытав желание подставить плечо уставшему русскому политику, Вильямс сам карабкается на броневик. Ленин предлагает поработать переводчиком, но Вильямс — не столько турист, сколько экспат уже семь месяцев в России, и каких!
Глаза его засверкали, и все лицо озарилось смехом, мимические морщины собрались, он стал похож на гнома, а не на эльфа, из-за высокого лба и лысеющей головы». Вильямс был не дурак и начал со здравиц России и шутки, вызвавшей приступ хохота как у публики, так и у Ленина: «Русский язык — очень сложный. Когда я пытался говорить по-русски с извозчиком, он подумал, что я говорю по-китайски. Даже лошадь немного испугалась». Похвалив Вильямса — которому пришлось-таки суфлировать подсказать слово «вступить» — enlist, когда Вильямс объявил о своей готовности самому вступить в Красную армию , — Ленин, во-первых, попытался экспромтом организовать Интернациональный легион «Один иностранец может сделать многое. А может быть, вы сумели бы найти еще кого-нибудь?
А еще через минуту так и не состоявшийся легионер позже, давая показания о революции в Сенате, Вильямс заявил, что Америке выгодно признать и поддерживать Советы, потому что «при советском правительстве промышленная жизнь будет развиваться намного медленнее, чем при обычной капиталистической системе» — и индустриальная Америка таким образом защищает себя от риска возникновения сильного государства-конкурента» услышал три выстрела. Еще за несколько недель до этого вечера, сообщает Вильямс, они с Ридом рассказали знакомым большевикам о том, что предложение одного их знакомого коммерсанта заплатить миллион за убийство Ленина спровоцировало в буржуазной среде едва ли не аукцион: каждый готов был заплатить больше, чем в предыдущей ставке, — и немудрено: уже в декабре 1917-го Ленин рекомендовал отправлять арестованных миллионеров-саботажников на принудительные работы в рудники. Настоящая охота на Ленина начнется уже после закрытия Учредительного — и вести ее будут профессионалы-эсеры с большим опытом индивидуального террора. Альтернативой «быстрому» убийству был захват в заложники и увоз с последующим выставлением требований; за его автомобилем следили, расспрашивали караульных и шоферов. Особенно сложным окажется момент переезда Совнаркома в Москву — в марте. Эвакуировать Петроград — правительство и стратегически важные промпредприятия — собиралось еще осенью, после взятия немцами Риги, Временное правительство; слухи о бегстве подняли волну возмущения в пролетарских районах — все понимали, что город достанется либо военным, либо действительно немцам — и не важно, кто именно из них «продезинфицирует» столицу от большевиков.
В марте 1918-го Ленин, возможно, и не был стопроцентно уверен, что немцы возьмут Петроград, и опасался скорее расформированной Красной гвардии и гнева возмущенных рабочих — но в любом случае управлять страной следовало из центральной области, подальше от дамоклова меча, и Кремль для террористов был более сложной мишенью, чем Смольный. Официально Совнарком постановил: переезжаем 26 февраля. На подготовку дали две недели, за которые надо было заключить Брестский мир и созвать чрезвычайный съезд партии для его ратификации. Отъезд вечером 10 марта сопровождался эксцессами: машинисты, запуганные угрозами эсеров взорвать паровозы, отказывались вести поезда; эсерка Коноплева караулила Ленина на платформе станции Цветочная площадка с пистолетом — но охрана Ленина перехитрила потенциальных убийц; те проморгали момент отъезда. Но по-настоящему повезло Ленину все же именно 1 января, после выступления с Вильямсом. Выстрелы, которые услышал американец, как раз и были первым покушением на Ленина — в котором пострадал Платтен и в котором участвовал Герман Ушаков, тот самый, что решил не бросать бомбу и спас Ленина.
Однако и отправкой окровавленного Платтена в госпиталь бесконечный день не закончился. В восемь вечера Ленин как ни в чем не бывало ведет в Смольном заседание Совнаркома, где обсуждает инцидент с послом, вопрос аннулирования госзаймов и создания ревтрибуналов. Затем — фестиваль иностранцев в разгаре — к нему является член французской военной миссии, приятель Троцкого, «неофициальный посол» и неплохой мемуарист Садуль; точек для соприкосновения не найдено, воевать за Антанту Ленин не хочет; но рабочие контакты следовало налаживать, и Садуль, по крайней мере, фиксирует для себя, что Ленин не похож на человека, работающего на немцев. Уже за полночь Ленин отправляется в смольненскую столовую выпить чаю с норвежским социалистом, десять лет назад помогавшим РСДРП возить нелегальщину а через десять лет — активнейшим коминтерновцем ; среди прочего, Ленин признается ему в утрате ораторских способностей и двух заветных желаниях: «иметь голос Александры Коллонтай» и «полчасика вздремнуть». Третий час ночи — и тут Ленин вспоминает про проклятого Диаманди; отпускайте, звонит он в Петропавловку, румын, «заявив им, что они должны принять все меры для освобождения окруженных и арестованных русских войск на фронте»; а вдогонку отправляет еще одну записку: «взять, при их освобождении, расписку, что это заявление им сообщено». Техника Ленина состоит в том, чтобы использовать не только попутный, но любой, даже встречный ветер в своих парусах.
Идет война, отваливаются территории — значит, надо представить большевиков как единственную силу, которая сможет демобилизовать исчерпавшую свои возможности армию организованно — и выстроить заново другую. Нет денег, банковская система не работает — ну так нужно консолидировать то, что есть, избавиться от токсичных активов — и выстроить принципиально новую финансовую систему, которая должна стать прочнее прежней. Не хватает компетентных специалистов, не хватает средств и времени всех самому контролировать — значит, надо пробовать некомпетентных, да, будут ошибаться — но а как иначе? Как говорил давнишний чемпион мира в «Формуле-1» Марио Андретти, «если тебе кажется, что всё под контролем, то ты недостаточно быстро едешь». С какой скоростью перемещался Ленин, мы видим. И массам нравилась возникающая при этом алхимия; массам — которые на самом деле совершили революцию, которыми никто раньше не занимался и которых никто не спрашивал, хотят ли они строить капитализм, — тоже доставляло удовольствие участвовать в этом творческом акте, в пьесе, в Большой Истории; они испытывали благодарность за то, что оказались «перед камерами» Истории, получили свои «15 минут славы».
Революция и революционное преобразование принадлежали не только Ленину и большевикам, но и им, массам. Так, по крайней мере, казалось поначалу; и в особенности — в эти уникальные первые месяцы, когда, придавая социальной стихии некое общее направление, Ленин и сам не понимал, к чему удастся прийти раньше: к государству с четкими границами и вертикалью власти — или к идеальному политическому состоянию, коммунизму. О вере Ленина в быстрое переформатирование общества можно судить по его редкому публично высказанному — в начале 1918 года — прогнозу о том, что текущий исторический период продлится лет десять; 1 мая 1919-го он заявил, что большинство присутствующей молодежи «увидят расцвет коммунизма». Вся прочая деятельность — от охраны правопорядка до культурной политики — делегируется гражданам. Однако безудержная ненависть оттертых от власти социалистов и отсутствие средств массовой информации, способных адекватно транслировать идеи Ленина, приводили к тому, что противники и обыватели судили о нем либо по газетным нападкам, либо по слухам. Социалистам меньшевистского направления — западнической интеллигенции, вроде Горького и Мартова, — Ленин представлялся не рачительным хозяином, но отвратительным мотом, который «расходует» и без того немногочисленный в России сознательный пролетариат, рекрутируя из него кадры для армии, ЧК, административных структур — одновременно «разрушая» промышленность; место воспитывавшегося десятилетиями пролетариата в России занимает выварившаяся в фабричном котле «чернь», темные фабзавкомовцы, вчерашние крестьяне, с которыми страна оказывается дальше от Европы, чем при царизме.
В январе 1918-го Горький заявил, что Ленин использует элиту русского пролетариата как горючий материал, чтобы, спалив его, зажечь европейскую революцию. Демонизация Ленина привела к тому, что любое кровопролитие, любые убийства — от расстрела демонстрации за Учредительное в Калуге до зверского линчевания матросами политических противников Ленина кадетов Шингарева и Кокошкина — приписывались приказам из Смольного, отданным лично Лениным на самом деле кадетов убили матросы-анархисты с корабля «Чайка», «в отместку» за царские репрессии; Бонч-Бруевич, председатель комиссии по погромам, провел расследование, установил виновных, хотя они так и не были наказаны. Гражданская война никогда не была для Ленина абсолютным табу — просто потому, что воспринималась не как «братоубийственное самоистребление», но как систематическое использование оружия одним классом против другого, как конфликт двух разных государств — старого и нового, красной звезды против двуглавого орла, республики рабочих против государства царизма и демреспублики буржуазии и крестьянства, если угодно; буржуазия могла вовлекать любые классы в войну против Советской республики. Однако в первые — «смольненские» — месяцы совсем уж массового террора не было; не были арестованы даже Алексинский и Бурцев, которые в июле 17-го организовали кампанию «Ленин — немецкий шпион»; мало того, жена Алексинского, относившаяся к Ленину с еще большим отвращением, чем ее муж, вспоминает, что Ленин, через общих знакомых, в 1919-м звал Алексинского на работу. Редко вспоминают, что один из первых декретов за подписью Ленина — наряду с декретами «О мире» и «О земле» — подтверждал, что большевики обязуются провести выборы в Учредительное в срок, 12 ноября. Трудно сказать, уверен ли был Ленин заранее, что «Учредилку» придется разгонять силой — как это и произошло 6 января, однако ясно было, что большинство там будет эсеровским, и такой «Хозяин земли русской» Ленина не устраивал.
Он не испытывал вообще никакого пиетета перед этой институцией, по его мнению, бесполезной и неоригинальной; очередная говорильня, которая превратится в инструмент власти буржуазии над пролетариатом. Участие в выборах большевиков — и самого Ленина — происходило по инерции, для того чтобы соблюсти декорум. Запретить выборы в стране, где девять месяцев из каждой глотки доносилось, что Собрание — аналог Второго пришествия, было политическим самоубийством.
В этих условиях Ленин принимает решение пойти на так претивший ему "гнилой компромисс" и разбавить своё правительство левыми эсерами. Среди них пост наркома земледелия занял эсер А.
Колегаев, а эсер И. Штейнберг стал наркомом юстиции. Пришлось открыть для левых эсеров и двери в святая святых большевистского правосудия - Коллегию ВЧК. Вынужденный обстоятельствами делить власть с левыми эсерами, Ленин, однако, всё более и более тяготится этим "браком по расчёту". Если на первых порах "внутрисемейные" разногласия ещё кое-как маскировались общей заботой о "трудящихся массах", ссылками на совместную в прошлом борьбу с самодержавием, то со временем становилось ясно, что намеченная Лениным программа всероссийского кровопускания, без которого он не мыслил себе выживание большевистской партии, обречена на провал, пока власть приходится делить с левыми эсерами.
Так, например, Совнарком должен был в 11 случаях рассматривать жалобы на Дзержинского со стороны наркома юстиции Штейнберга. Эсеры были против смертной казни в массовом порядке и чересчур агрессивной, по их мнению, аграрной политики большевиков. Кроме того, нельзя было пренебрегать и другой опасностью. Ведь, как пишет В. Лавров, автор книги о лидере левых эсеров Марии Спиридоновой "само сосуществование с крестьянской то есть левоэсеровской партией грозило большевикам оттеснением от власти в результате выборов на грядущем Всероссийском съезде Советов", где "подавляющее большинство избирателей составляли крестьяне".
Короче, "мавр" в лице левых эсеров сделал своё дело и, по Ленину, должен был уйти... Поводом к "разводу" большевиков с эсерами стал Брестский мир. Дипломатические манёвры в Бресте проходили на фоне всё ещё продолжавшейся Первой мировой войны. Положение на фронтах, к захвату Лениным власти, сложилось таким образом, что подконтрольное большевикам пространство упиралось своими границами с одной стороны в армию Антанты антигерманской коалиции стран, куда официально всё ещё входила Россия , с другой - в расположенную в опасной близости от большевистского центра германскую армию. Подписанный большевистским правительством договор с немцами выводил Россию из состояния войны с Германией и позволял последней, без риска получить удар в спину, перебросить дополнительные подкрепления на западный фронт.
Впрочем, намерения Берлина на этом не заканчивались. Развал власти Временного правительства и большевистский переворот были, в определённой степени, заслугой немцев, разрешивших застрявшему в эмиграции Ленину проезд через Германию в Россию и щедро оплативших пацифистскую пропаганду большевиков среди русских солдат. Она многократно усилила дезертирство в армии, сделала её необычайно восприимчивой к большевистским лозунгам: немедленное перемирие, земля крестьянам и т. Семена, посеянные дальновидными мудрецами на Рейне, дали свои всходы. Теперь для немцев наступил день "жатвы".
Едва державшемуся на ногах и "существующему, - как выразился начальник немецкого генштаба Людендорф, - по нашей милости" ленинскому правительству были, по сути дела, продиктованы условия договора в Бресте. Несмотря на так впечатлившее немцев красноречие лидера большевистской делегации Троцкого, от большевиков потребовали принести неслыханно огромные жертву германскому "Богу войны". Советы должны были провести всеобщую демобилизацию, уничтожить военно-морской флот и отказаться от каких-либо притязаний на Украину, Финляндию, Латвию и часть Белоруссии, входивших до октябрьского переворота в состав Российской империи. Речь шла не просто о весьма щедром отказе от громадных территорий в пользу немцев.
Попав в домик Емельянова, Ленин очутился в большой семье, со множеством ребятишек. Не желая стеснять хозяев, Владимир Ильич выбрал своим местожительством сеновал на чердаке сарая.
Здесь стояли, старый ломберный стол с простой стеклянной чернильницей и два венских стула; на полу лежали два матраца с подушками и простынями. Взбирались туда по приставной лестнице, через дверцу в крыше. Разговаривать громко было нельзя. Пребывание в шалаше в этом отношении оказалось менее стесняющим. Шалаш находился на покосе, недалеко от берега Разлива. Это было низкое легкое сооружение из прутьев, ветвей и листьев, с двумя скатами.
Торец с одной стороны служил выходом, с другой — был заделан. В шалаше лежа могло поместиться человека 3 — 4, вплотную друг к другу. Чтобы не страдать от холода и болотных испарений, укрывались теплыми пальто. В первый же сильный осенний дождь шалаш пропустил воду — и обитателям пришлось спешно укреплять его ветками, листьями и сеном1. Для Ленина в сторонке был устроен «кабинет»: в центре громадного густого ивового куста вырублена небольшая площадка, где он мог спокойно читать и писать, незаметный для постороннего глаза2. У Парвиайнена Ленин выбрал себе пристройку, где в момент его приезда помещались куры.
Их срочно выселили, вымыли помещение и поставили стол, стул, кровать и лампу. Здесь Ленин продолжал усиленно работать. По его уходе стоявшая в коморке печка оказалась набитой исписанной бумагой, которую он велел сжечь3. Квартира Ровио состояла из комнаты площадью метров в 15 — 18, кухни рядом с ней и прихожей. Комната, довольно высокая и очень светлая, делилась на две части печью, поставленной по середине глухой продольной стены. Задняя часть представляла собой спальню, а передняя — кабинет и гостиную.
Обои — простого рисунка, светлые; на окне и двери на балкон — тюлевые занавески, белые, до полу. На преддиванном стожке и комоде — дорожки из сурового полотна. В целом — типично финская обстановка. В находившейся за стеной кухне была газовая плита, на которой Ленин готовил себе пищу4. Поселившись у Фофановой, Владимир Ильич попал в весьма скромную, но уютную семейную обстановку. Всюду чувствовалась заботливая женская рука.
Тишина, спокойствие, полное отсутствие в квартире посторонних создавали чрезвычайно удобные условия для работы1. Квартира Фофановой помещалась в большом каменном доме, на углу Сердобольской ул. Сампсониевского проспекта, населенном преимущественно рабочими. Длинный кирпичный неоштукатуренный, весьма неказистый на вид, дом одним концом подходил к насыпи Финляндской железной дороги, а другим — к косогору Б. Сампсониевского проспекта. Впереди его находились два деревянных двухэтажных дома и довольно большой двор.
Войдя в одну из средних лестниц, надо было подняться до последнего, 4-го этажа. Здесь, на площадке, была дверь квартиры Фофановой, выходящей окнами на противоположный фасад, обращенный на соседний участок рассадника Общества животноводства. При входе в квартиру попадали в длинный узкий коридор, в конце которого была дверь в комнату Владимира Ильича, а ближе — двери в столовую и в комнату, где жила в это время сама Фофанова. Комната Ленина, площадью в 18 метров, была самой большой в квартире и наиболее изолированной: с двух сторон были капитальные стены, граничившие с соседними квартирами, с третьей — столовая. В дальнем от окон углу, напротив двери, находилась круглая железная печь. По боковой глухой стене, недалеко от печки, стояла кровать.
В углу, у правого окна, — простой, канцелярский стол, обтянутый коричневой клеенкой, за которым работал Ленин. На нем — керосиновая лампа с зеленым абажуром, чернильница, бумага, газеты. В простенке между окнами помещалась этажерка. При Ленине она была завалена газетами. По второй продольной стене стояла отоманка, на которой спала Надежда Константиновна, когда приходила сюда ночевать. В таком же духе была обставлена столовая.
Здесь были вечнозеленые растения, пальма «латания» и срезанные цветы в вазах. Такую простую, удобную обстановку Владимир Ильич любил больше всего: в ней он чувствовал себя хорошо и мог спокойно и плодотворно работать. Вопрос о питании Владимира Ильича в этот период являлся целой проблемой. Характерной чертой Ленина являлась нетребовательность в пище. Но даже то немногое, что нужно было Ильичу, в этот период надвигавшегося голода добывалось с большим трудом. В предыдущие годы забота о питании Ленина лежала на Надежде Константиновне.
Теперь, будучи оторвана от него, она не могла уже его обслуживать. В Разливе о Ленине заботилась жена Емельянова — Надежда Кондратьевна, о которой у Владимира Ильича сохранились самые лучшие воспоминания1. Приезжавшие в Разлив Шотман и Токарева привозили из города провизию. Хотя жили и около леса, где водилась дичь, но охотиться не решались, боясь попасть в руки лесника, а через него и в руки Временного правительства одна такая попытка чуть не закончилась большой неприятностью. У Ровио, жившего на холостом положении, Владимир Ильич сам себя обслуживал. Но часто, заработавшись, он забывал об еде.
Переехав от Ровио к одному рабочему, Ленин попал в очень хорошие бытовые условия: «Его жена приготовляла кушанье и вообще всячески заботилась обо всех удобствах Ленина. Ленин был весьма доволен своей квартирой и квартирохозяевами»3. После переезда к Фофановой последняя взяла на себя заботу о нем и все свое внимание обратила на то, чтобы создать для Владимира Ильича наилучшие условия. Был установлен твердый порядок часов еды. Надежда Константиновна иногда передавала вместе с корреспонденцией что-нибудь сладкое для Владимира Ильича. Вернувшись, я застала неосвещенную квартиру, на столе в столовой незаконченный ужин и третий чистый прибор, на котором я уже потом разглядела узенькую длинную записку, на которой было написано: «Ушел туда, куда вы не хотели, чтобы я уходил.
До свиданья. Пребывание в подполье требовало от Ленина и окружавших его людей соблюдения самой строгой конспирации. Хотя вместе с царским режимом развалился и полицейско-жандармский аппарат, а правительство Керенского еще не сумело создать своего аппарата сыска, все же попасть в его лапы было легко благодаря добровольным сыщикам юнкерам, мелкой буржуазии и несознательным элементам из среды городского и сельского населения. Только большой конспиративный навык Ленина, и его осторожность помогали избегать опасности. У Владимира Ильича была привычка входить во все мелочи, прежде чем дать согласие, на какое-нибудь предложение. Так, например он всегда предварительно знакомился с планом пути, по которому должен был пройти или проехать.
Он требовал, чтобы спутники его заранее обследовали весь этот путь, узнали опасные места и возможности их преодоления. Объясняется это не недоверием, а предусмотрительностью Ленина. В пути он мог неожиданно остаться один, и только знакомство со всеми подробностями и трудностями предстоящего пути могло обеспечить безопасность. На улицах применялся прием попарного движения, причем пары делали вид, что не знают одна другую, но в то же время следили друг за другом, чтобы вовремя помочь или скрыться при опасности. Так, идя на Приморский вокзал, чтобы уехать в Разлив, Ленин шел в первой паре, а во второй — Сталин и Аллилуев. Устраиваясь на новом месте, Ленин знакомился с устройством помещения, где должен был жить, с окружающей обстановкой, людьми и возможностями скрыться в случае налета.
Например, у Фофановой он осведомился, далеко ли от его окна находится водосточная труба, по которой можно будет спуститься вниз. Поселившись в квартире, он устанавливал систему сигналов и правила открывания дверей. Так, у Фофановой он имел свой ключ, а Рахья и Надежда Константиновна должны были давать два коротких звонка и два коротких удара. Владимир Ильич требовал, чтобы его местопребывание было известно самому ограниченному кругу лиц. Знали квартиру очень немногие, и без предварительного сговора никто не приходил. К самой Фофановой, в то время как там жил Ильич, тоже никто не приходил, за исключением двух — трех случаев, да и то она старалась пришедших поскорее куда-нибудь сбыть.
Ограниченное число лиц, поддерживавших связь, приходило не каждый день. В некоторых местах роль связистов играли хозяева квартир: Ровно, носивший почту на вокзал, Фофанова, отвозившая письма Ленина в Выборгский комитет для пересылки дальше, в ЦК, и т. Переписка шла очень оживленная. Если бы удалось собрать ее целиком, получился бы солидный том, вскрывающий механику организационной работы перед Октябрем. Характерно при этом, что и здесь, принимая внешние предосторожности небольшой, удобный для запрятывания формат листков, посылка писем с заведомо известными людьми: Крупской, Шотманом, Рахьей, Ровио, Ялавой, Токаревой и др. Иванов» и не ставя числа.
В отдельных случаях он применял прием химического письма, при котором на листке пишется обыкновенными чернилами ничего не значащее письмо, а затем между строк молоком пишется секретный текст.
Поэтому с наступлением темноты долго сидели вокруг костра и разговаривали. Характерно, что Ильич жил настолько уединенно, что за все время его пребывания в шалаше у него ни разу не была Н. Крупская, чтобы не навести шпиков на его след. Из города приезжали связисты. В темноте подплывала лодка, гость высаживался, шел по тропинке через кустарник и попадал в «апартаменты» Ленина. Начинались беседа, рассказы о городских новостях, бомбардировка пришедшего знаменитыми ленинскими вопросами. Ночевал гость вместе с Лениным в шалаше и на утро отправлялся обратно, увозя записки и устные наказы. Вставал Владимир Ильич рано, торопясь попользовать утро и день для занятий.
Несмотря на постоянную занятость, он находил, однако, время заниматься с сыном Емельянова — Николаем. Что касается любимого отдыха Ленина — прогулок, то и здесь, из соображений осторожности, пришлось от них отказаться. У Парвиайнен Ленин также постарался установить свой распорядок. Вставал рано утром, садился писать. Когда поднималась детвора, он сейчас же отправлялся в лес собирать грибы и ягоды и купаться. Так же, как в Разливе, Ленин начал с установления порядка доставки газет и налаживания связей с городом. Однако получение газет шло с перебоями. Связь поддерживала жена Рахьи, три раза ездившая сюда из Петрограда. У Ровио Владимир Ильич продолжал работать регулярно и усидчиво.
Вставая утром, приготовив себе еду и поев, он садился за работу: читал, делал выписки, писал «Государство и революция», которую в Гельсингфорсе и закончил. В своей работе он пользовался библиотечкой Ровно, которая содержала преимущественно книги по вопросам профессионального движения и деятельности социал-демократической партии заграницей1. Перелистывая их страницы, можно заметить на некоторых из них подчеркивания ввиде горизонтальных, вертикальных, прямых и волнистых линий, любимых Ильичем nota bene и т. Они очень напоминают характерные для Владимира Ильича пометки. Однако сказать, что они сделаны именно Лениным, могут только специалисты. Все же характер пометок и тот факт, что Владимир Ильич пользовался этими книгами, дают основания предполагать его авторство, хотя бы в части из них. Работая днем над книгой, вечера Ленин отдавал газетам. Ровио «караулил на вокзале почтовый поезд, покупал газеты и приносил Ленину. Он немедленно прочитывал их и писал статьи до поздней ночи, на следующий день передавал их для пересылки в Питер»2.
Только иногда он позволял себе вечерние прогулки по городу вместе с Ровио. Приходили к Владимиру Ильичу товарищи. Приезжали Шотман и Крупская. Надежда Константиновна, переодевшись крестьянкой, приехала к Ленину по его вызову. Я ему рассказала обо всем, что знала. Пожила в Гельсингфорсе пару дней. Ильич непременно захотел проводить меня до вокзала, до последнего поворота довел. Условились, что приеду еще. Второй раз я была у Ильича недели через две… Вагон был битком набит солдатами и матросами… Солда-ты открыто говорили о восстании… Когда я рассказала Ильичу об этих разговорах солдат, лицо его стало задумчивым, и потом уже, о чем бы он ни говорил, эта задумчивость не сходила у него с лица.
Видно было, что говорит он об одном, а думает о другом — о восстании, о том, как лучше всего его подготовить»1. Сам Ленин ездил с Ровио к тт. Маннеру и Куусинену, видным финским социал-демократическим работникам. Описанный режим был сохранен и при переезде в семью рабочего в Теле, с тем только различием, что теперь о питании и обслуживании Ленина заботилась хозяйка — жена рабочего. Живя в Гельсингфорсе, Владимир Ильич вел усиленную переписку с ЦК партии и с товарищем Сталиным, написал много статей. Важнейшие из них — «О компромиссах», «Пугают гражданской войной» и «Грозящая катастрофа». К этому же периоду относятся знаменитые письма в ЦК о подготовке восстания: «Большевики должны взять власть» и «Марксизм и восстание»2. Накопляя фактический материал, Ленин производил кропотливейшую работу по выборкам из газет, на основании которых он с уверенностью делал свои гениальные прогнозы. Чего стоят, например, таблички с подсчетами поданных за большевиков голосов на выборах в городские и районные думы Москвы и Петрограда, которые он показывал Шотману!
Уверенность в близости решающих боев побуждала Ленина передвинуться поближе к Петрограду. В этот период все его внимание, все силы были сосредоточены на продумывании мельчайших вопросов, связанных с восстанием. И у Латукка в Выборге и в особенности у Фофановой в Петрограде Владимир Ильич жил напряженнейшей жизнью, болезненно переживая каждое колебание в среде своих товарищей по партии. Больше чем кто-либо понимая, какие непоправимые потери может принести упущенный для выступления момент, Ленин яростно боролся со всеми препятствиями, горячо опровергал оппортунистические возражения Зиновьева, Каменева? В горячке последних предоктябрьских дней Ленин чувствовал себя как рыба в воде. Он жил в эти дни, не зная отдыха, не чувствуя усталости, остро воспринимая впечатления и отдавая все время подготовке к восстанию. Потребность иметь под рукой газеты, чтобы быть в курсе событий, занимала первенствующее место. Ленин настоятельно требовал от Фофановой, чтобы каждое утро, к 10 часам, когда он выходил из своей комнаты, были приготовлены свежие номера. Несмотря на чрезвычайную интенсивность жизни этих дней режим Владимира Ильича в это время был наиболее организованным, размеренным и точным4.
Засиживаясь за работой до поздней ночи, он вставал в 9 — 10 часов утра. После завтрака Ленин уходил к себе заниматься. Еще до еды он начинал просмотр принесенных газет. Читал он газету преимущественно днем и во второй половине дня, после обеда. Лишь огромный навык, исключительно быстрое мышление и способность легко ориентироваться в распределении материала на газетных «простынях» позволяли Ленину быстро проделывать эту работу. У него была характерная манера чтения газет. Фофанова часто заставала его в такой позе: развернутая газета лежит на столе, Владимир Ильич стоит на правой ноге, левая поставлена на сиденье стула; согнутая рука опирается о колено локтем, а ладонью подпирает левую щеку; другая рука лежит свободно на столе или подчер- кивает синим карандашом важные места текста. Ленин любил ходить во время работы, обдумывая прочитанное или подготовляясь писать. Хотя здесь он был стеснен в этой привычке, но все-таки сохранил манеру делать несколько шагов, почему, и читал стоя.
Прочтя номер, он перекладывал его на кровать, отоманку или даже на пол и развертывал следующую газету. Прерывая чтение, он подходил к ранее прочитанным номерам и вновь проглядывал их, видимо, сопоставляя между собой. Поэтому днем комната бывала забросана газетами. К вечеру или ложась спать Владимир Ильич сам их собирал и складывал на этажерку. Вырезок он не делал, по комплектам газеты не подбирал. Обладая исключительной памятью, он требовал лишь, чтобы Фофанова не трогала их, не убирала и не выносила из комнаты без его ведома. Наиболее нужные номера газет подолгу лежали на столе. Уходя к себе, он обычно запирался на ключ. Во время работы, в особенности, когда он писал, он не любил, чтобы ему мешали, отрывали.
Фофанова при входе в комнату условно стучала двумя ударами в дверь. Иногда, найдя что-нибудь особенно интересное, Ленин входил к Фофановой и делился с ней впечатлениями. Как уже отмечалось, у Ленина была манера ходить во время работы. По счастью, и Фофанова любила ходить по своей комнате, и соседи к этому привыкли. Ленин поселился в ее комнате и поэтому мог ходить, но только тогда, когда Фофанова была дома, остальное время он должен был сидеть тихо, чтобы не вызвать чьих-либо подозрений. Однако это соблюдалось далеко не точно, и только по счастливой случайности соседи на это не обратили внимания. В промежуток между 4 и 5 часами был обед. После обеда Владимир Ильич отдыхал около часа. Ночью он шал плохо, с перерывами.
Кроме того, напряженный умственный труд требовал отдыха. Поэтому послеобеденный сон был для него очень существенен. В квартире в это время была тишина: Фофанова старалась уйти из дому; если была Надежда Константиновна, то она тихо сидела и занималась. Время до ужина, а затем и до глубокой ночи использовалось Лениным для напряженной работы. Именно тогда он писал свои статьи, письма, продумывал содержание прочитанного во время дня. Некоторые его рукописи переписывала Надежда Константиновна, иногда ей помогала Фофанова. Рукописи и письма Ленина и ими переписанные копии уносились Надеждой Константиновной, Фофановой или Рахьей в Выборгский райком, а оттуда шли дальше.
セーター メンズ ウール100%「高品質」ハーフジップ ニット zozo 大きいサイズも充実 40代 50代にも好評【Men’s ジップセーター特集】から↓
Близкие Ленина не хотели отпускать его в Смольный, так как вождя искали по всему городу шпики Керенского. 1 апреля 2009 г. Митинг коммунистов у Смольного против акта вандализма в отношении памятника Владимиру Ленину. Днем 25 октября в Актовом зале Смольного под председательством Л. Д. Троцкого открылось экстренное заседание Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Едва миновав Литейный мост, Ленин и Рахья встречают конный разъезд юнкеров, который сначала их останавливает, но затем отпускает. Около 22:00 Ленин и Рахья прибывают в Смольный, где располагался штаб восстания и вот-вот должен был открыться II съезд Советов. 22 апреля – годовщина со дня рождения Владимира Ильича Ленина.
Смольный Октябрь 1917-го – март 1918-го
Кадры, где портрет вождя еще висит в красном углу, теперь — уже история. В зале — реставрация. Камины, позолота. Здесь все будет в стиле 19 века, как было задолго до октябрьской революции. Портрет работы Исаака Бродского теперь не вписывается в художественную и политическую концепцию Смольного. Желание забрать ненужного Ленина проявляли разные музеи, но право владения образцом соцреализма отстояла Петропавловка.
В реставрации портрет не нуждается. Советская власть бережно относилась к вождю. Этот Ленин впервые покидает Смольный. Портрет был рожден здесь, в соседней с залом комнате.
Это место стало символом начала новой эпохи в России, переломного момента, который привел к падению царского режима и установлению коммунистической власти. Картина иллюстрирует мощь и влияние Ленина, его речь, которая возбудила толпу и послужила знаком новой эры. Его образ на картины является не только историческим памятником, но и символом борьбы за социальную справедливость и равенство.
Специалистами была произведена консервация картины.
По мнению художника и искусствоведа Бориса Угарова, «если бы от Бродского осталась только эта картина, и тогда его имя заняло бы в советском искусстве 1920—1930-х годов одно из самых почетных мест». На ней вождь революции запечатлен как обычный человек, погруженный в решение текущих проблем.
История[ править править код ] Для своей картины Бродский избирает конкретное время и обстановку, что должно убедительно говорить о правдивости и почти документальности созданного образа. Этой же цели подчинена вся композиция работы, включая мельчайшие детали. Она тщательно продумана Бродским и безупречно отвечает замыслу картины. К моменту написания картины Бродский уже имел большой опыт работы над образом Ленина, начиная от натурных зарисовок до создания таких полотен, как «Ленин на фоне Кремля » 1923 , «Ленин на трибуне» 1925 , «Ленин на фоне Смольного» 1925 , «Выступление Ленина на митинге рабочих Путиловского завода в мае 1917 года» 1929 и других, став признанным мастером этой темы в молодом советском искусстве. В новой картине художник ставит перед собой задачу передать не только портретное сходство, но и донести до зрителя характерные черты облика Ленина в напряжении повседневной работы.
Никто не забыт, ничто не забыто. Ленин в Смольном (комплект из 2 книг)
Вожди восстания — Ленин и Троцкий — расположились в одной из комнат Смольного. Ленин в Смольном. 1939) в Смольном. 1930 190 х 287 холст, масло Третьяковская галерея Художник выбирает конкретное время и место действия сюжета картины – первые месяцы советской власти, центральный комитет которой располагался. «В. И. Ленин в Смольном» — картина советского живописца Исаака Бродского, написанная в 1930 году и изображающая В. И. Ленина в момент работы над запиской в одном из помещений. Этот товарищ вообще явно "нос" Ленину показывает:) Support: support@ Rules.
Владимир Ленин в Смольном на заседании Совета народных комиссаров. январь 1918. Неизвестный автор
это настоящая картина ленин в смольном 1930 выполнена профессиональным художником масляными красками на холсте жанр произведения жанровая картина созд. 27 дек 2023. Вступить. Охpaнa у кaбинeтa Лeнинa в Смoльнoм. Новости с комментариями. Популярные видео. Главная» Новости» Выступление ленина видео со звуком. В. И. Ленин в Смольном. Кабинетная скульптура «Ленин в Смольном».
Безыдейная прогулка по ленинским следам
Смольный институт благородных девиц». Она посвящена созданию и развитию первого в России государственного женского учебного заведения, находившегося в этом здании более ста лет. В экспозицию включены подлинные предметы вещевые экспонаты, документы, книги, фотографии , посвященные Смольному как учебному заведению. Наглядное представление о Смольном институте дополняет воспроизведенный уголок музыкального салона и сохранившийся интерьер комнаты классной дамы. Значительную часть музея занимает мемориальный Ленинский комплекс. Он объединяет исторические помещения, связанные с жизнью и деятельностью В. Ленина, с работой Первого Советского правительства в первые месяцы его существования. Вниманию посетителей предлагается рабочий кабинет В. Ленина и комната, в которой он и его супруга, Н. Крупская, жили в Смольном с ноября 1917 по март 1918 г.
Тему дополняет документальная экспозиция, посвященная деятельности Советского правительстве во главе с В. Лениным в «смольнинский период». Экспозиция музея содержит материалы, посвященные трагическому событию советского периода — громкому политическому убийству главы ленинградской партийной организации, Сергея Мироновича Кирова, произошедшему в Смольном 1 декабря 1934 г. В 2019-2020 г. Бомбоубежище бункер находится на глубине 12 м под сквером, расположенным между Невой и зданием Смольного. Подземные коридоры ведут в помещения, где принимались важнейшие решения, связанные с обороной и жизнедеятельностью осаждённого Ленинграда, где проходили заседания Военного Совета, работали руководители ленинградского городского и областного комитетов ВКП б А. Жданов, А. А Кузнецов, командующие ленинградским фронтом К. Ворошилов, Г.
Жуков и др. Оторванность города от центра страны, от «Большой земли» вынудила применить на практике новую модель управления, которой не было больше ни в одном регионе страны.
Оно находилось на брандмауэре, обращенном к Большому Сампсониевскому проспекту. Семиэтажный доходный дом был построен в стиле модерн в 1913—1914 годах. Его спроектировал архитектор Николай Товстолес. Фреска, выполненная в 1967 году художником Энгельсом Насибуллиным, изображала рабочих Выборгской стороны в бою за советскую власть. В верхней части был слоган: «Вся власть — Советам!
Ленин и его семья, на высокую дисциплину вождя партии большевиков и его товарищей. Коммунисты посетили и бункер А. Жданова, одного из ближайших соратников лучшего ученика В. Ленина Верховного Главнокомандующего советского народа в войне против фашизма И.
Это место стало символом начала новой эпохи в России, переломного момента, который привел к падению царского режима и установлению коммунистической власти. Картина иллюстрирует мощь и влияние Ленина, его речь, которая возбудила толпу и послужила знаком новой эры. Его образ на картины является не только историческим памятником, но и символом борьбы за социальную справедливость и равенство.
Ленин обеспечил России духовное влияние на всё человечество — интервью
Кабинетная скульптура «Ленин в Смольном». Как известно, накануне решающих событий Центральный комитет большевиков находился в Смольном, а Ленин, которому угрожал арест по обвинению в шпионаже, скрывался на квартире большевички вой в Выборгском районе на севере Петрограда. Ленин в Смольном (компле Лениздат. Вид 1. Ленин в Смольном (комплект из 2 книг). Виктор Ганшин, Елена Кулагина. Картина "В. И. Ленин в Смольном", И. Бродский, Третьяковская галерея. – Когда на съезде Ленина выбирают главой нового советского правительства, Троцкий отдает ему свой кабинет.