А члены зарождавшихся тайных обществ в бунте Семёновского полка увидели средство, посредством которого можно воплотить в жизнь их планы по изменению государственного устройства. О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. Эта "новость" не поколебала семеновцев, ответивших, что они "под Бородином и не шесть видели!". После некоторых колебаний князь Васильчиков утром 18 октября 1820 года вынужден донести о бунте Семеновского полка Александру I, и тот срочно отдал распоряжение. С другой стороны, осенью 1820 года произошло восстание Семеновского полка, того самого, офицеры которого создали Союз спасения.
Бунт Семеновского полка как репетиция восстания декабристов. Чрезмерная расправа
16 октября 1820 года на плацу выстроились солдаты Семеновского полка, выражая свое недовольство чрезмерной строгостью и неоправданной жестокостью их командира. Восстание Семёновского полкаВыступление Семёновского полка против аракчеевского начальства произошло в 1820 году и закончилось его может. Эта "новость" не поколебала семеновцев, ответивших, что они "под Бородином и не шесть видели!". После некоторых колебаний князь Васильчиков утром 18 октября 1820 года вынужден донести о бунте Семеновского полка Александру I, и тот срочно отдал распоряжение. Восстание Семеновского полка в 1820 году. Восстание солдат в Гвардейском Семеновском полку.
Мятеж Семёновского полка: элита русской армии едва не перевернула историю России
2 ноября 1820 г. царь, в Австрии, подписал указ, коим решалась судьба Семеновского полка. А члены зарождавшихся тайных обществ в бунте Семёновского полка увидели средство, посредством которого можно воплотить в жизнь их планы по изменению государственного устройства. В декабре 1905 года Мин во главе Семеновского полка усмиряет Московское восстание. Генерал М.А. Фонвизин совершенно искоренил в своих полках телесные наказания и тратил на улучшение материального положения солдат большие суммы из собственных средств. Восстание Семеновского полка в 1820 году. Восстание солдат в Гвардейском Семеновском полку. Главная» Новости» Восстание семеновского полка.
Семеновский полк: история части от Петра Первого до наших дней
Незадачливый новый командир расформированного Семеновского полка Шварц был от греха подальше отправлен в отставку. В 1820 году Семёновский полк прославился первым в России осмысленным массовым выступлением солдат. Эта "новость" не поколебала семеновцев, ответивших, что они "под Бородином и не шесть видели!". После некоторых колебаний князь Васильчиков утром 18 октября 1820 года вынужден донести о бунте Семеновского полка Александру I, и тот срочно отдал распоряжение. Бунт семеновского полка в 1820 году был одним из наиболее значимых событий в истории Российской империи.
Восстание Семеновского полка в 1820 году. С.Я. Штрайх
История так называемого "бунта Семеновского полка» 1820 г. и настоящее время довольно разъяснена многими обнародованными документами и рассказами современников. Семёновского Полка Восстание 1820. первое крупное выступление в царской армии против крепостного угнетения. Бунт Семёновского полка (генеральная репетиция восстания на Сенатской площади).
Мятеж Семёновского полка: элита русской армии едва не перевернула историю России
О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. Выступление Семёновского полка 1820, первое крупное организованное выступление солдат в истории российской регулярной армии против жестокого. Главная» Новости» Восстание семеновского полка в 1820 году. Восстание лейб-гвардии Семёновского полка Российской императорской гвардии против аракчеевского начальства (так называемая «Семёновская история». Главная» Новости» Бунт семеновского полка.
Карательная экспедиция лейб-гвардии Семеновского полка, 1905 год
Он неповиновение власти принял за бунт, не рассмотревши не только что законна-ли она, но даже благоразумна-ли и есть-ли способы исполнить ее предписанья. Ежели солдат не должен рассуждать, и так как нет возможности повиноваться безрассудству, то не всякое неповиновение достойно наказания. Васильчиков 1-йу показалось гораздо легче за свою вину казнить других. Ежели бунтом назвать неповиновение законам, то первый бунтовщик — Шварц, потому что он поступал против законов; но нарушенье законов солдатами было природным следствием "поступков Шварца. Если-б вздумалось Шварцу приказать разграбить дворец, вероятно, что и самые страстные охотники дисциплины скажут, что полк имел право не слушаться его и представить его повеленье на вид высшему начальству, не для того, что дворец тут замешан, но потому, что поступок сей противозаконный, а высшее начальство не терпит нарушенья законов. Тут случай подобный. Шварц учинил в непозволительное время, не соблюдал праздников, бил солдат за ученье, и за всякие безделицы наказывал строжайшим образом, чем преступил законы не только здравого смысла и человеколюбия, но и законы военного устава, где подобные поступки именно запрещаются. Следовательно, полк, упираясь на существующий устав и предполагая, что и высшее начальство сего терпеть, не может, решился принесть прописанную выше жалобу на нарушителей законов; а тот не бунтует тем, что выставляет беззаконные поступки бунтовщика. Пусть один здравый смысл разберет и решит, кого тут обвинять надобно?
Солдат-ли, которые, не в состоянии будучи более сносить все несправедливые истязания начальника, пришли сказать прямо, законным порядком, потому что рота во всякое время может говорить с своим капитаном, — или тех, которые дали им начальника неспособного управлять ими? Всякий бунт предполагает насилие. Они угроз не употребляли, ружья оставили в казармах и добровольно пошли в крепость. Сей поступков мог повредить их делу, но вины им не придал. По всему, кажется, что все сие можно было кончить, не упоминая слова бунт, и никому не показав, что бунтовать можно. На другой день Васильчиков 1-й, из предосторожности, положил полк разделить на части и разослать по разным городам. Для сего снова все генералы съехались в крепость уговаривать солдат разделиться. Они долго не соглашались, наконец, просьбы и уверения Милорадовича подействовали.
Еще полагаясь на высшее правосудие, они покорились судьбе своей. Приняв сии меры, Васильчиков 1-й успокоил жителей, но сам покоен не был. Он чувствовал себя виновным, по крайней мере, в неблагоразумии и знал, что Милорадович не преминет довести до сведения императора все происшествие в истинном его виде. Первое потому, что граф, всегдашний защитник невинных, особенно воинов, свидетелей и сподвижников его славы и потому еще, что Милорадович личный соперник Васильчиков 1-йу, который своими происками успел заступить его место в начальстве гвардии. Васильчиков 1-й знал, что граф писал уже к императору и решился попробовать пожертвовать всеми, чтоб оправдать только себя. Странно показаться может, что в президенты суда избран человек, который никогда не отличался глубокими сведениями и еще более справедливостью. Но вот причины. После сего послал он с адъютантом своим, ротмистром Чаадаевым , государю полное донесение всего случившегося.
В сей любопытной бумаге он, обвинив всех — Шварца в неумении командовать, солдат в нехотении повиноваться и офицеров, как не оказавших должной твердости, в подобных обстоятельствах — кончил наказать всех строжайшим образом. В ожидании ответа, довольный уверенностью — пострадать не один, заперся дома и никому не показывался под предлогом болезни. Их в Кронштадте не приняли, потому что повеленье было тотчас отправить батальон в путь; но как мореплаванье уже кончилось и готовых судов не было, многие перемерли от простуды, другие от духоты, некоторые от недостатка пособий. Наконец ужасные три дня кончились; солдат посадили на поспевшие три фрегата и отправили в Свеаборг. Поднявшаяся буря разделила корабли и отбросила один в Ревель, а о другом долго не знали, где он. Причина, заставившая Васильчиков 1-йа поступить столь жестоким образом с людьми, которых он, если не в бумаге к императору, то в душе еще более признавал невинными, было одно желание оправдать себя, показав государю их бунтовщиками, которых опасно в городе держать. Не мог он сказать, что поступает, таким образом, для примера, потому что, по словам сей же бумаги, пример ослушанья Семеновского полка имел более хорошее, чем дурное влияние на прочие войска. Если он не достиг цели, то но крайней мере нельзя сказать, чтоб его остановил выбор средств.
В столице между тем уныние и ропот был всеобщий. Гвардейские полки грозили вступиться за товарищей. Находили подброшенные прокламации. Люди, одни тронутые бедственным положением солдат, другие по одному желанию перемены, поджигали неудовольствие. Жители опасались возмущения. Полки переведены были? Полиция скакала с обыкновенною деятельностью и разгоняла толпы народные. Семеновские казармы опустели и затихли; одни жены и дети, которые останавливали толпы прохожих со слезами и спрашивали, не знают-ли чего об участи мужей и отцов, рассказывали жестокости Шварца в подробности происшествия, как будто утешаясь известностью в наказании несправедливости.
Крепость, в которой томились несчастные остатки прекраснейшего полка, наводила мрачный ужас и содроганье за узников; страшились всего, что может выдумать мщение и сокрыть мрак. Родственники отправленных офицеров, не имея об них никакого известия и почитая их погибшими, в извинительной горести обвиняли Васильчиков 1-йа. Милорадович везде говорил, что в ногах у государя будет просить его выслушать, доказывал всем известную невинность семеновцев и поджигал общее справедливое негодование на корпусного командира. Все общество разделилось. Большая часть поддерживала Милорадовича; меньшая — защищала Васильчиков 1-йа; некоторые заступались даже за Шварца, которого уже на третий день отыскали. Положение всех было нерешительное и затруднительное. Никто не знал мнения государя, и все ожидали его с равным нетерпением, потому что уже всякий объявил свое. Неизвестность, присутствие шпионов раздражали ожидание в обществе.
Его намерение жениться на знатной и богатой девушке сего требовало. Васильчиков 1-й был, или сказывался больным. Вдруг указ императора решил неизвестность, прекратил споры и суд, наложил молчание на мнения и удивил всех скоростью и неожиданностью приговора. Сим указом повелено: всех нижних чинов в полки раскассировать, офицеров перевесть обыкновенными порядком в армейские полки, а 1-й батальон и Шварца предать военному суду См. Вот письма императора Александра I-го, при которых быть отправлен известный приказ его по армии о беспорядках в Семеновском полку: Господину московскому военному генерал-губернатору, генералу от кавалерии князю Голицыну. Вы легко можете судить с каким прискорбием принял я известие о неслыханном никогда в российской армии происшествии, случившемся лейб-гвардии в Семеновском полку. Из прилагаемого при сем в копии отданного мною по армии приказа и повеления командующему гвардейским корпусом, усмотрите вы какие меры посему взяты мною. Препровождаю сие для сведения вашего, и соображения в нужных случаях ваших по оному отзывов.
Командующему гвардейским корпусом генерал-адъютанту Васильчикову 1-му. С душевным прискорбием получил я рапорт ваш от 19-го октября о неслыханном и постыдном происшествии случившемся Лейб-Гвардия в Семеновском полку. Из прилагаемой при сем копии с отданного мною по армии приказа усмотрите вы суждeниe мое о сем приключении и сделанное на счет полка сего мое распоряжение. Сердечно больно было мне расстаться с прежними моими сослуживцами, но сего требовала честь российской армии, российского мундира. Полки оную составляющие должны внушать справедливо полную доверенность; кольми паче носящие имя российской гвардии. Нынешний состав лейб-гвардии Семеновского полка, после случившегося в оном своевольства, потерял таковую доверенность, и посему не мог уже более существовать в нынешнем его положении. Честь имени сего полка, по всей справедливости, следует сохранить; на укомплектование коего достаточно отличных воинов в Российской армии. При объявлении прилагаемого приказа повелеваю вам внушить всему гвардейскому корпусу важность преступления нижних чинов лейб-гвардии Семеновского полка, и наказания им понeсeнного, которое да послужит примером прочим к удержанию их навсегда в должном порядке.
Письма эти в копиях сообщены нам П.
Целями союза провозглашались совершенствование нравов, распространение гуманных взглядов и просвещения. Члены союза обязаны были бороться против жестокого обращения с крепостными и солдатами. Более откровенно о целях тайного общества говорилось во второй части "Зеленой книги", которая, однако не была принята в качестве формального устава и оставалась известна лишь наиболее проверенным членам общества. В 1820 г. В Семеновском полку собрались просвещенные передовые офицеры, установившие значительно более гуманные порядки, нежели в большинстве частей русской армии. Рукоприкладство было исключено, солдат обучали грамоте. Но в 1820 г. Через несколько месяцев последовал бунт.
Распоряжения исходили от комитета, составившегося из Санкт-Петербургского генерал-губернатора Милорадовича , генералов Васильчикова и Закревского. О событиях в полку каждые полчаса слались со специальными нарочными донесения Милорадовичу, «все меры для сохранности города были взяты. Через каждые полчаса, — вспоминает современник событий, — сквозь всю ночь являлись квартальные [в штаб-квартиру Милорадовича], через каждый час частные пристава привозили донесения изустные и письменные… отправляли курьеров, беспрестанно рассылали жандармов, и тревога была страшная…». К государю с донесением был послан Чаадаев , адъютант командира гвардейского корпуса после этого поручения он подал в отставку. Полк был усмирен, «государева рота» загнана в Петропавловку. Наказание [ править править код ] «…Нижние чины, — вспоминал И. Якушкин , — были развезены по разным крепостям Финляндии; потом многие из них были прогнаны сквозь строй, другие биты кнутом и сосланы в каторжную работу, остальные посланы служить без отставки, первый батальон — в сибирские гарнизоны, второй и третий размещены по разным армейским полкам. Офицеры же следующими чинами все были выписаны в армию с запрещением давать им отпуска и принимать от них просьбу в отставку; запрещено было также представлять их к какой бы то ни было награде». Четверо из офицеров были отданы под суд; «при этом, — как пишет Якушкин, — надеялись узнать у них что-нибудь положительное о существовании Тайного общества » [2]. Комитет отправил все роты полка кроме государевой, оставленной до времени в крепости в Кронштадт , откуда их развезли в приморские крепости Финляндии. Был установлен секретный полицейский надзор за офицерами полка, солдатам по окончании службы было отказано в отставке. Военному суду были преданы: капитан Н.
Что он скажет? Но мы отвлеклись… Казалось, что из названий всего шести улиц между Витебским вокзалом и станцией метро «Технологический институт» уже ничего извлечь невозможно. Все варианты исчерпаны — ан нет. Впрочем, не исключено, что этот вариант родился давно, ещё в советские времена, когда фольклор, по определению, стал одной из форм общественного протеста против тоталитарного большевистского режима, но оказался в подполье, и потому мы его не сразу услышали. Рядовые лейб-гвардии Семёновского полка В семёновцы брали, как правило, высоких, белокурых, «лицом чистых», с голубыми глазами под цвет форменных воротников. В рукописной поэме петербургских гвардейских полков под названием «Журавель» солдатам Семёновского полка посвящены несколько строк, одна из которых стала расхожей петербургской поговоркой: «Семёновские рожи на кули овса похожи». В 1820 году Семёновский полк прославился первым в России осмысленным массовым выступлением солдат. Формально оно было направлено против бесчеловечного обращения с ними полкового командира Ф. Шварца, отличавшегося, как вспоминают современники, «чрезвычайной строгостью по фронтовой службе». В петербургских гвардейских полках знали, что в местах расквартирования полков, которыми командовал Шварц, оставались могилы солдат, засечённых до смерти. В местном фольклоре такие могилы назывались «Шварцевые». Новые порядки Шварц начал наводить и в Семёновском полку, где он сменил весной 1820 года любимого солдатами бывшего командира Я. Потёмкина, под началом которого полк прошёл войну 1812 года. Один за другим он вводил всё новые и новые смотры и учения, не предусмотренные никакими правилами службы, вплоть до так называемых «десяточных» смотров. Ежедневно десять солдат обязаны были приходить к нему на квартиру в полной парадной форме. Там они подвергались особенно изощрённым издевательствам.
Community Imperial: Восстание Семеновского полка в 1820 году - Сообщество Империал
Северное общество находилось в Петербурге, Южное - на Украине, где располагалась 2-я армия, среди офицеров которой было много заговорщиков. Наиболее известные деятели Южного общества: П. Бестужев-Рюмин, С. Оболенский, Н. Муравьев, К. В Южном и Северном обществах были составлены программные документы: "Русская правда" П. Пестеля и "Конституция" Н. Обе программы предполагали уничтожить крепостное право и самодержавие.
Однако Русская правда предлагала превратить Россию в республику, а "Конституция" - в конституционную монархию. Пестель предлагал предоставить избирательные права всем гражданам России, а Н. Муравьев ограничивал их имущественным цензом. За внешним демократизмом "Русской правды" скрывалась приверженность к диктаторству. Пестель считал, что избирать парламент "Народное вече" Россия сможет лишь через 10 лет, а до тех пор власть должна принадлежать временному революционному правительству. Муравьев же предлагал вынести конституцию на рассмотрение Учредительного собрания. Оба проекта предусматривали наделение крестьян землей.
Муравьев предполагал предоставить каждому крестьянскому двору усадебный участок и 2 дес. Этого было недостаточно, чтобы крестьяне смогли прокормиться со своей земли. Они вынуждены были бы арендовать землю у помещиков. Пестель предполагал передать крестьянам земли крупных помещиков свыше 10 тыс.
Вступление русских войск в Париж в 1814 году. Художник Алексей Кившенко Вступление русских войск в Париж в 1814 году. Художник Алексей Кившенко Это новое понимание мира и себя, вера в справедливость и светлое будущее особенно сильны были среди солдат Семеновского полка. Элитный Семеновский полк Семёновский полк являлся элитным. Он, как и Преображенский полк, был создан Петром I, и по-прежнему эти гвардейские полки подчинялись непосредственно государю. Офицерами в них служили родовитые дворяне из известнейших фамилий, обладающие строгими представлениями о чести и достоинстве. Солдат отбирали из самых крепких и толковых рекрутов. Семёновцы и преображенцы являлись ударной силой русской армии еще во времена Северной войны, а недавно они героически сражались с войсками Наполеона. В мирное время семеновцы охраняли императорские резиденции. Александр I являлся шефом полка, он командовал им, когда еще был цесаревичем. Отношения офицеров к солдатам было уважительным, в полку практически не применялись телесные наказания. При этом солдат обучали грамоте, прививали манеры, заботились об их быте, организовывали обеды для тех, кто целый день был на службе, из казны им выплачивались пенсии. И солдаты уважали и слушались своих офицеров. По всем параметрам это был образцовый полк. Командовал полком генерал-адъютант Яков Алексеевич Потемкин, который принял полк во время Отечественной войны. Храбрый офицер и достойный человек, он с уважением относился к своим подчиненным, как к офицерам, так и к солдатам. В обращении с ними он был дружественно вежлив, менее строг и взыскателен, чем командиры других полков. Солдаты любили своего командира и несмотря на отсутствие строгости, дисциплина в полку от этого не страдала. Яков Алексеевич Потёмкин. Джордж Доу Яков Алексеевич Потёмкин. Джордж Доу Александр I к тому времени уже распростился со многими либеральными идеями своей юности, зато был обеспокоен вопросами обеспечения государственной безопасности. В армии назрела военная реформа, и ее проведение император доверил генералу Аракчееву, имевшему влияние на императора. Он был сторонником строгой дисциплины и муштры, считая, что это лучшее средство против вольнодумства. Совместно с великим князем Михаилом Павловичем он убедил императора, что генерал Потёмкин, «по излишнему мягкосердию» не способен командовать полком. Поэтому в апреле 1820 года Я. Потёмкин получил новое назначение - в гвардейскую бригаду в Рязани, а Семеновский полк принял полковник Шварц. Худшая кандидатура для семеновцев Фёдор Ефимович Шварц был храбрый офицер. Он водил солдат в штыковую атаку при Бородино, но худшей кандидатуры для командования элитным гвардейским полком отыскать было трудно.
Но только самая незначительная часть командующего класса исповедовала освободительные идеи. Если в первую половину царствования Александра Павловича, заявлявшего о своем желании дать России конституцию и возбудить в русских дух оппозиции, многие представители командующего класса хоть на словах прикидывались сторонниками права и справедливости, — то после Отечественной войны, когда Александр совсем перешел на сторону реакции, а проводником его политики, его государственных идеалов сделался Аракчеев, — русские крепостники совсем разнуздались. Вот что писал об этом времени Д. Рунич, сам ханжа, лицемер и душитель свободной мысли: «Одна система администрации сменялась другою. Сегодня были философами, завтра ханжами… Все зависело от двигателя, пускавшего в ход машину. Во время Кочубея и Сперанского все были приверженцам и конституции, во время фавора князя А. Голицына все были ханжами, во время Аракчеева все были льстивы». И на солдатской спине больно отзывался этот поворот в настроении правящих кругов. Даже в лучшем расположении духа, в минуты веселости, самые младшие из офицеров обращались со своими подчиненными хуже, чем плохой хозяин обращается с негоднейшей из своих собак. Вот характерный в этом отношении рассказ знаменитого актера М.
В Первую мировую войну семеновцы обороняли люблинское направление. Семеновцы в революционные времена В 1916 году «семеновцы» принимали участие в стремительном наступлении на австро-венгерские войска, которое позднее стало именоваться Брусиловским прорывом. Однако общая тяжелая стратегическая обстановка не позволила дальнейшему развитию успеха, и перелом в войне не произошел. Семеновский полк: история части от Петра Первого до наших дней Сергей Богуславский Вслед за Октябрьской революцией семеновцы объявили себя лояльными к новой власти и были переименованы в третий Петроградский полк горохраны. Весной 1919 года их перебросили под Гатчину, где они перешли на сторону белых. Все это сопровождалось массовой ликвидацией комиссаров. После Гражданской войны по так называемому «делу лицеистов» проходили бывшие офицеры российской армии. Всего их было приблизительно 150 человек, среди которых оказались и офицеры-семеновцы. Семеновцев обвинили в подавлении восстания в Москве. Некоторых обвиняемых расстреляли, а прочие были приговорены к отбыванию наказания в ссылках или лагерях. Таким образом, Лейб-гвардии Семеновский полк прекратил свое существование. Семеновский полк наших дней Следом за распадом Советского Союза в российской армии началось возрождение некоторых положительных традиций, которые были присущи царской армии. В частности, к воинским частям начали причислить своих священников, начали вводить дни празднеств дат, связанных со славными победами. Семеновский полк: история части от Петра Первого до наших дней Сергей Богуславский Более того, в апреле 2013 года было принято решение о возрождении Семеновского полка. Наименование «Семеновский» присвоили первому отдельному стрелковому полку. Эта воинская часть выполняет задачи по охране и обороне особо важных объектов российского Минобороны. В сфере его служебно-боевой деятельности находятся различные управления, штабы родов и видов Вооруженных Сил и пр. Например, требования для желающих проходить срочную службу в Семеновском полку являются чрезвычайно высокими. Так, кандидаты должны иметь исключительное здоровье, отличные физические данные, а также рост не меньше одного метра семидесяти сантиметров. Дополнительными положительными критериями, причем очень желательными, может быть высшее образование у потенциальных кандидатов. Семеновский полк: история части от Петра Первого до наших дней Сергей Богуславский Однако еще более высокие требования предъявляются к военнослужащим, которые желают отдать предпочтение службе в полку на контрактной основе. Начинается все с прохождения четырех психологических тестов.
Восстание Семёновского полка
Штрайх Пятница, 11 Октября 2019 г. Каховский письмо 24 февраля 1826 г. Освободительные войны России с Наполеоном в начале XIX века имели огромное значение не только для распространения революционных идей среди офицеров — представителей привилегированных классов русского общества, но и для распространения сознательности и чувства собственного достоинства среди солдат — представителей многомиллионной забитой народной массы. Пребывание в 1813—1814 годах во Франции, где самый воздух еще был насыщен свободолюбивыми идеями,— раскрыло русским воинам глаза на их тяжелое положение в России; приветливые встречи, устраиваемые наших войскам в Германии жителями освобожденных от чужеземного ига немецких провинций,— еще резче оттеняли варварское обращение с нашими солдатами на родине; непривычно-человечное обращение начальников, вынужденных сдерживать во время заграничных походов свою природную грубость, особенно ярко выявило перед солдатами несправедливость того рабского состояния, в которое они вернулись, перейдя обратно западную границу России.
Понятно, что все это шевелило мысли солдат, вызывало в них критическое отношение к порядкам отечественного управления и возбуждало стремление к улучшению своего положения. Но особенно значительным было влияние передового офицерства на развитие в солдатах чувства собственного достоинства. Просветительная деятельность либеральных офицеров, их человечное отношение к подчиненным укрепили в солдатах начала сознательности и были лучшим средством пропаганды для развития свободолюбивых стремлений в солдатской массе.
Так, генерал М. Орлов окружил себя группой радикально-настроенных помощников, усердно проводивших в жизнь его программу, устроил в командуемых им частях школы грамоты с весьма обширной программой, решительно запретил применять к провинившимся солдатам телесное наказание и строго преследовал офицеров, нарушавших запрет. Генерал М.
Фонвизин совершенно искоренил в своих полках телесные наказания и тратил на улучшение материального положения солдат большие суммы из собственных средств.
Остальные роты решили заступиться за товарищей и выказали непослушание явившемуся высшему начальству, потребовали освобождения товарищей из-под ареста или отправить в крепость весь полк. Начальство приняло второй вариант. Под конвоем казаков, без оружия, полк проследовал в Петропавловскую крепость. Эти события, продолжавшиеся четыре дня, произошли в отсутствие государя, который тогда находился на конгрессе в Троппау. Распоряжения исходили от комитета, составившегося из Санкт-Петербургского генерал-губернатора Милорадовича , генералов Васильчикова и Закревского.
О событиях в полку каждые полчаса слались со специальными нарочными донесения Милорадовичу, «все меры для сохранности города были взяты. Через каждые полчаса, — вспоминает современник событий, — сквозь всю ночь являлись квартальные [в штаб-квартиру Милорадовича], через каждый час частные пристава привозили донесения изустные и письменные… отправляли курьеров, беспрестанно рассылали жандармов, и тревога была страшная…». К государю с донесением был послан Чаадаев , адъютант командира гвардейского корпуса после этого поручения он подал в отставку. Полк был усмирен, «государева рота» загнана в Петропавловку. Наказание[ править править код ] «…Нижние чины, — вспоминал И. Якушкин , — были развезены по разным крепостям Финляндии; потом многие из них были прогнаны сквозь строй, другие биты кнутом и сосланы в каторжную работу, остальные посланы служить без отставки, первый батальон — в сибирские гарнизоны, второй и третий размещены по разным армейским полкам.
Офицеры же следующими чинами все были выписаны в армию с запрещением давать им отпуска и принимать от них просьбу в отставку; запрещено было также представлять их к какой бы то ни было награде».
Шварц Кадр из сериала "Союз спасения. Время гнева" Полковник Ф. Время гнева" Солдатский бунт Такое отношение, помимо жестокости принижающее личные достоинства человека, вызвали недовольство среди нижних чинов полка. Вечером 16 октября 1820 года солдаты первой роты, которая называлась «государевой», самовольно построилась «на перекличку», потребовали ротного командира и обратилась к нему, выражая мнение всего полка. Каких-либо противоправных действий никто не совершал. О случившемся в полку было доложено начальству, но вместо того, чтобы разбираться, роту семеновцев окружили двумя ротами другого полка, всех арестовали и препроводили в Петропавловскую крепость. Кадр из сериала "Союз спасения. Время гнева" Кадр из сериала "Союз спасения.
Время гнева" Солдаты других рот Семеновского полка решили поддержать товарищей и добиться их освобождения — ведь те не совершили ничего противозаконного. Они требовали либо освободить арестованных, либо посадить всех. Бунт длился 4 дня, в результате был арестован весь полк, хотя никакого сопротивления бунтовщики не оказывали. Александра Iтогда в Петербурге не было, «усмирением» бунтовщиков занимался Петербургский генерал-губернатор М. К государю с донесением был послан адъютант П. Реакция Александра I на донесение и отданные им приказы настолько потрясли Чаадаева, что, вернувшись, он подал в отставку. Генерал-губернатор Санкт-Петербурга Михаил Андреевич Милорадович Генерал-губернатор Санкт-Петербурга Михаил Андреевич Милорадович Император не стал разбираться в причинах солдатского бунта — ему мерещился заговор видимо, вспомнил день убийства своего отца. Ведь тогда семеновцы стояли на карауле в Михайловском замке. Он просто приказал примерно наказать бунтовщиков.
Наказание семеновцев 2 ноября 1820 года императором был подписан Указ, на основании которого был создан специальный комитет под председательством генерал-губернатора Санкт-Петербурга Михаила Андреевича Милорадовича. Весь личный состав Семеновского полка подлежал полной замене. Других солдат выпороли кнутами и разослали по разным гарнизонам: в Сибирь, Оренбург, на Кавказ. Те, кто не участвовал, были распределены по разным полкам в других местностях. Наказание солдата Наказание солдата Были наказаны и офицеры полка, чья «вина» состояла в том, что они пытались донести до армейского руководства истинное положение дел в полку. Четыре офицера были признаны Военным судом виновными в ненадлежащем исполнении своих обязанностей. Это: полковник И. Вадковский, капитан Н. Кашкаров, майор И.
Щербатов и отставной полковник Д. Они также били обвинены в участии в «тайном обществе», приговорены к лишению чинов, конфискации имущества и смертной казни.
Однако-же со всем основательным страхом не показаться бунтовщиками, они главной цели — спасения товарищей — из виду не теряли. В сем волнении проходит ночь. Полковник Ватковский извещает Великого князя. Полковой адъютант Васильчикова 1-го — Бибиков и прочие офицеры, ничего не зная, готовились в караул, но приехав в казармы, с тем, чтобы взять свои отделенья, очень удивились, найдя полк неодетым и в сборе. Они узнали причину, немногие были опечалены. Солдаты обходились со всегдашним почтением и вообще дисциплина не слишком была нарушена. Генералы, удивленные, встревоженные, но еще более испуганные, вскоре собираются.
Они опасались гнева императора и всякий спешил употребить свое красноречие, которое однако-же успеха не имело, потому что справедливые и резки ответы солдат вскоре заставили замолчать людей, привыкших говорить пред молчаливым строем. Первый приехавший, Закревский, сказал им, "что ему стыдно смотреть на них! Милорадович и великий князь Михаил Павлович приехали за ним. Первого слушали с почтением, но жаловались на притесненья, говоря, что при нем сего не было; второму отвечали прежним молчаньем... Наконец Васильчиков 1-й, который, под предлогом болезни, присылал только повеления, видя тщету оных, решился выехать сам. Его встретили не радостные клики; неизвестно почему, не взирая на его строгий вид и привлекательную наружность, к нему Солдаты никакого почтенья не имели. Приехав верхом, он спросил причину неудовольствия и почему не хотят строиться. Мы рады служить с вашим превосходительством! Вы своих на работу пускаете!
Удивительно было видеть сей полк прежде блестящий, однообразный, одному движению покорный, а теперь превращенный в шумную, нестройную толпу; но еще более удивленья было достойно единомыслие, одушевляющее эту нестройную толпу людей, единомыслие, которым она горела только в часы битвы, предвидимые любимым начальником. Тогда почитали их героями, теперь — бунтовщиками! Тогда они забывали себя для пользы общей, — теперь хотят напомнить о своих страданиях! Благодарность тяжела, мщение легко! Между тем Васильчиков 1-й послал повеление егерскому полку занять семеновский казармы, где находились ружья; приказал вывесть все прочие пехотные полки. Оба полка кирасирские, гвардейская артиллерия и два загородные полка были приготовлены. Все генералы вместе и по одиночке уговаривали семеновцев повиноваться, идти в караул, — они всякому отвечали с почтением и покорностью, но пребыли, тверды в своем намерении. Потемкину сказал: — Ваше превосходительство! Великий князь ничего от них добиться не мог — молчали.
Желая солдат попугать, распустили под рукою слухи, что на них идет конница и готовы 6 пушек. После сего с радостью приняли вызов идти в крепость. Хотели полк вести рядами, но они не пошли, говоря: "мы под арест идем, как, ни идти — лишь бы там там спешили пользоваться минутным облегчением бесполезного и тягостного бремени. Офицеры пошли с ними. В крепости, сойдясь с государевою ротою, они сказали: "вы вчерась за нас заступались, а мы нынче — за вас! Полки ходили беспрестанно; пушки везли, снаряды готовили, адъютанты скакали, народ толпился, в домах было недоумение, не знали, что придумать и что предпринять, опасаясь бунта, я даже мудрено, как страх никакой опасности не произвел настоящей. Васильчиков 1-й не расчел, что ежели Семеновский полк бунтует от того только, что он недоволен Шварцем, то два взвода достаточно для усмирения безоружной толпы; ежели он предполагал другие причин, то сии семена неудовольствия существовали уже во всех гвардейских полках, и принятые меры могли обратиться во вред, потому что все угнетенные и негодующие были собраны вместе, и одна искра могла воспламенить всеобщий пожар бунта. Но на бунт ничего похожего не было, чего Васильчиков 1-йу нельзя было не знать, если знать только он что-нибудь мог, или хотел. Вероятно, что Васильчиков 1-й всеми этими приготовлениями желал в главах государевых волнения Семеновцев показать бунтом и придать мнимою опасностью важность делу, которое само по себе ничего назначило и до сей даже точки были доведены солдаты только его неосмотрительностью.
Посему видно, что неудовольствие государя и сопряженная с ним потеря места, его более ужасали, нежели клятва несчастных и справедливое негодование России. Еслж-б он знал расположение умов, как счет пуговицам, то легко бы мог предвидеть последствия своей строгости неуместной. Узнавши обстоятельнее о первом движении, он бы увидел в нем не частное неудовольствие одной роты, но справедливое неудовольствие всего полка, равно угнетенного выбранным им самим начальником. Если-б он тогда же назначил инспекторский смотр, вместо того, чтоб сажать солдат в крепость, а на смотру принял бы дельные жалобы и, уважив справедливость оных, отрешил бы Шварца, так как он чрев несколько часов и сделал, то смело можно ручаться, что полк никогда бы не дошел до крайности неповиновения, но еще благословил бы его справедливость, а посторонние похвалили бы его благоразумие. Он неповиновение власти принял за бунт, не рассмотревши не только что законна-ли она, но даже благоразумна-ли и есть-ли способы исполнить ее предписанья. Ежели солдат не должен рассуждать, и так как нет возможности повиноваться безрассудству, то не всякое неповиновение достойно наказания. Васильчиков 1-йу показалось гораздо легче за свою вину казнить других. Ежели бунтом назвать неповиновение законам, то первый бунтовщик — Шварц, потому что он поступал против законов; но нарушенье законов солдатами было природным следствием "поступков Шварца. Если-б вздумалось Шварцу приказать разграбить дворец, вероятно, что и самые страстные охотники дисциплины скажут, что полк имел право не слушаться его и представить его повеленье на вид высшему начальству, не для того, что дворец тут замешан, но потому, что поступок сей противозаконный, а высшее начальство не терпит нарушенья законов.
Тут случай подобный. Шварц учинил в непозволительное время, не соблюдал праздников, бил солдат за ученье, и за всякие безделицы наказывал строжайшим образом, чем преступил законы не только здравого смысла и человеколюбия, но и законы военного устава, где подобные поступки именно запрещаются. Следовательно, полк, упираясь на существующий устав и предполагая, что и высшее начальство сего терпеть, не может, решился принесть прописанную выше жалобу на нарушителей законов; а тот не бунтует тем, что выставляет беззаконные поступки бунтовщика. Пусть один здравый смысл разберет и решит, кого тут обвинять надобно? Солдат-ли, которые, не в состоянии будучи более сносить все несправедливые истязания начальника, пришли сказать прямо, законным порядком, потому что рота во всякое время может говорить с своим капитаном, — или тех, которые дали им начальника неспособного управлять ими? Всякий бунт предполагает насилие. Они угроз не употребляли, ружья оставили в казармах и добровольно пошли в крепость. Сей поступков мог повредить их делу, но вины им не придал. По всему, кажется, что все сие можно было кончить, не упоминая слова бунт, и никому не показав, что бунтовать можно.
На другой день Васильчиков 1-й, из предосторожности, положил полк разделить на части и разослать по разным городам. Для сего снова все генералы съехались в крепость уговаривать солдат разделиться. Они долго не соглашались, наконец, просьбы и уверения Милорадовича подействовали. Еще полагаясь на высшее правосудие, они покорились судьбе своей. Приняв сии меры, Васильчиков 1-й успокоил жителей, но сам покоен не был. Он чувствовал себя виновным, по крайней мере, в неблагоразумии и знал, что Милорадович не преминет довести до сведения императора все происшествие в истинном его виде. Первое потому, что граф, всегдашний защитник невинных, особенно воинов, свидетелей и сподвижников его славы и потому еще, что Милорадович личный соперник Васильчиков 1-йу, который своими происками успел заступить его место в начальстве гвардии. Васильчиков 1-й знал, что граф писал уже к императору и решился попробовать пожертвовать всеми, чтоб оправдать только себя. Странно показаться может, что в президенты суда избран человек, который никогда не отличался глубокими сведениями и еще более справедливостью.
Но вот причины. После сего послал он с адъютантом своим, ротмистром Чаадаевым , государю полное донесение всего случившегося. В сей любопытной бумаге он, обвинив всех — Шварца в неумении командовать, солдат в нехотении повиноваться и офицеров, как не оказавших должной твердости, в подобных обстоятельствах — кончил наказать всех строжайшим образом. В ожидании ответа, довольный уверенностью — пострадать не один, заперся дома и никому не показывался под предлогом болезни. Их в Кронштадте не приняли, потому что повеленье было тотчас отправить батальон в путь; но как мореплаванье уже кончилось и готовых судов не было, многие перемерли от простуды, другие от духоты, некоторые от недостатка пособий.
[BadComedian] - Союз Спасения (ПРОТЕСТ НА КОЛЕНЯХ)
Восстание Семеновского полка в 1820 году. Штрайх Пятница, 11 Октября 2019 г. Каховский письмо 24 февраля 1826 г. Освободительные войны России с Наполеоном в начале XIX века имели огромное значение не только для распространения революционных идей среди офицеров — представителей привилегированных классов русского общества, но и для распространения сознательности и чувства собственного достоинства среди солдат — представителей многомиллионной забитой народной массы. Пребывание в 1813—1814 годах во Франции, где самый воздух еще был насыщен свободолюбивыми идеями,— раскрыло русским воинам глаза на их тяжелое положение в России; приветливые встречи, устраиваемые наших войскам в Германии жителями освобожденных от чужеземного ига немецких провинций,— еще резче оттеняли варварское обращение с нашими солдатами на родине; непривычно-человечное обращение начальников, вынужденных сдерживать во время заграничных походов свою природную грубость, особенно ярко выявило перед солдатами несправедливость того рабского состояния, в которое они вернулись, перейдя обратно западную границу России. Понятно, что все это шевелило мысли солдат, вызывало в них критическое отношение к порядкам отечественного управления и возбуждало стремление к улучшению своего положения. Но особенно значительным было влияние передового офицерства на развитие в солдатах чувства собственного достоинства. Просветительная деятельность либеральных офицеров, их человечное отношение к подчиненным укрепили в солдатах начала сознательности и были лучшим средством пропаганды для развития свободолюбивых стремлений в солдатской массе.
Так, генерал М. Орлов окружил себя группой радикально-настроенных помощников, усердно проводивших в жизнь его программу, устроил в командуемых им частях школы грамоты с весьма обширной программой, решительно запретил применять к провинившимся солдатам телесное наказание и строго преследовал офицеров, нарушавших запрет. Генерал М.
В Петербурге только и было разговору, что о семеновца". Все осуждали Шварца, жалели солдат, которые вели себя в этой истории с удивительной выдержкой и благородством. Благодаря настоянию Аракчеева Семеновский полк был раскассирован - все солдаты и все офицеры были разосланы по провинциальным полкам. Был набран целиком новый Семеновский полк, с которым другие гвардейские полки долго не могли примириться.
Александр I в эти дни писал Аракчееву нечто совсем другое: "Никто на свете меня не убедит, чтобы сие происшествие было вымышлено солдатами или происходило единственно, как показывают, от жестокого обращения с оными полковника Шварца. Он был всегда известен за хорошего и исправного офицера... Отчего же вдруг сделаться ему варваром?.. По моему убеждению, тут кроются другие причины. Внушение, кажется, было не военное, ибо военный умел бы их заставить взяться за ружья, чего никто из них не сделал, даже тесака не взял... Признаюсь, что я его приписываю тайным обществам, которые, по доказательствам, которые мы имеем, в сообщениях между собою и коим весьма неприятно наше соединение и работа в Троппау". Это поистине удивительное признание: бунт полка в Петербурге царь приписывает козням международной тайной революционной организации, ветви которой, как ему кажется, есть и в России.
Дело, как ему казалось, шло к подрыву единения европейских монархов, а потом... Александр I ошибался. Сейчас точно установлено, что ни один офицер, включая будущих декабристов, во время возмущения полка не был помощником солдатам. Русские тайные общества еще не созрели для открытого выступления против старого порядка. Позже, в 1824 году, бывший семеновский офицер М. Муравьев-Апостол писал брату Сергею, тоже бывшему семеновцу, об этой истории: "Нашелся ли офицер Семеновского полка, готовый подвергнуться расстрелянию?.. Вы мне скажете, какая от этого была бы польза?
Но дело не в возможной от этого пользе, а в том стремлении к другому порядку вещей, которое это означало бы". Впоследствии, и декабрист Рылеев будет вспоминать восстание Семеновского полка как упущенную возможность хорошей встряски аракчеевского режима.
О событиях в полку каждые полчаса слались со специальными нарочными донесения Милорадовичу, «все меры для сохранности города были взяты. Через каждые полчаса, — вспоминает современник событий, — сквозь всю ночь являлись квартальные [в штаб-квартиру Милорадовича], через каждый час частные пристава привозили донесения изустные и письменные… отправляли курьеров, беспрестанно рассылали жандармов, и тревога была страшная…». К государю с донесением был послан Чаадаев , адъютант командира гвардейского корпуса после этого поручения он подал в отставку. Полк был усмирен, «государева рота» загнана в Петропавловку.
Наказание[ ] «…Нижние чины, — вспоминал И. Якушкин , — были развезены по разным крепостям Финляндии; потом многие из них были прогнаны сквозь строй, другие биты кнутом и сосланы в каторжную работу, остальные посланы служить без отставки, первый батальон — в сибирские гарнизоны, второй и третий размещены по разным армейским полкам. Офицеры же следующими чинами все были выписаны в армию с запрещением давать им отпуска и принимать от них просьбу в отставку; запрещено было также представлять их к какой бы то ни было награде». Четверо из офицеров были отданы под суд; «при этом, — как пишет Якушкин, — надеялись узнать у них что-нибудь положительное о существовании Тайного общества » [2]. Комитет отправил все роты полка кроме государевой, оставленной до времени в крепости в Кронштадт , откуда их развезли в приморские крепости Финляндии. Был установлен секретный полицейский надзор за офицерами полка, солдатам по окончании службы было отказано в отставке.
Военному суду были преданы: капитан , полковник И.
Конные саперы тоже. Кавалергарды Анненков и Арцыбашев отказываются вести агитацию среди сослуживцев, а Свистунов и вовсе уезжает в Москву. На штурм Зимнего идут гренадеры во главе с Пановым, но там стоит саперный батальон, преданный Николаю, и гренадеры уходят из двора Зимнего дворца. Встретившийся им Николай отправляет их на Сенатскую площадь. Сначала удалось вывести только часть Московского полка. Александр и Михаил Бестужевы с Щепиным-Ростовским сказали солдатам, что их обманули, не показав завещания покойного императора. Что в нем объявлена свобода крепостным и уменьшение срока службы до 15 лет. Что императором должен стать Константин, но его, как и Михаила Павловича, Николай держит в цепях. Солдаты кричали «Ура!
Московский полк за исключением тех, кто не пошел за людьми, с оружием напавших на их командиров — генералов Шеншина и Фредерикса и полковника Хвощинского первым строится на Сенатской площади, в надежде заговорщиков не дать Сенату присягнуть Николаю. Выстроившихся солдат пытаются уговорить военный генерал-губернатор Санкт-Петербурга Милорадович и полковник лейб-гвардии гренадер Стюрлер, но оба гибнут от рук Каховского. К ним подходят митрополит Петербургский Серафим и митрополит Киевский Евгений, но их прогоняют. Великий князь Михаил Павлович пытается убедить солдат, как это уже удалось в оставшейся части Московского полка, что Константин добровольно отрекся и он тому свидетель, и в него пытается выстрелить Кюхельбекер, но матросы морского экипажа выбивают у него пистолет. К этому моменту Рылеев и Пущин уже убедились, что Сенат благополучно присягнул новому императору до их прихода и разъехался, и стоят они перед пустым зданием. Не дождавшись диктатора Трубецкого, они отправляются его искать. Хотя сам Трубецкой периодически выходя из Генерального штаба все прекрасно видит. Таким образом, порядок прибытия восставших полков на площадь был следующий: первым пришел лейб-гвардии Московский полк. За ним значительно позже — отряд лейб-гренадер — 1-я фузилерная рота Сутгофа со своим командиром во главе; далее — гвардейский морской экипаж под командой Николая Бестужева и Арбузова. Вслед за гвардейским экипажем вступили на площадь последние участники восстания — остальная, наиболее значительная часть лейб-гренадеров, приведенная поручиком Пановым.