Проще не ответить! Экокомплект (EcoComplect): ведущий производитель домов в России. Именно Берия подготовил оборону Москвы и сумел отстоять Кавказ. Просто в силу энергоёмкости предполагаемой деятельности. Хорошая она была девчонка, всегда поздоровается, всегда все нормально.
Берия говорил - лучше сидеть дома, чем просто сидеть?
Берия лучше сидеть дома. вспоминает Александров. Курчатов по два раза в день докладывает Берии, как идут дела. Берия уже предвкушал, как будет рвать горло всем сидящим на этом заседании Политбюро.
Полицейские вручили участнице акции портрет Берии
Лучше плохо лежать, чем хорошо сидеть. Previous Entry. Волей-неволей будешь сидеть у телевизора. Когда автор фильма изучил жизнь и разобрался в биографии ключевой фигуры в истории Советского Государства и даже МИРА(!), то ему стало ПРОСТО ЖУТКО(!) от вопиющей несправедливости по отношению к этому человеку.
10 знаменитых изречений Лаврентия Берии
Иначе обстоят дела с Маленковым и Кагановичем. После того как хрущёвцы в июне 1957 года зачислили их вместе с Молотовым и Шепиловым в «антипартийную группу», Маленков и Каганович какое-то время ещё поработали руководителями весьма скромного для их былых масштабов ранга. Маленков 1902—1988 с конца 1957 года стал всего лишь директором Усть-Каменогорской ГЭС, потом работал директором Экибастузской ТЭЦ, а в 1961 году был отправлен на пенсию. Каганович 1893—1991 с конца 1957 года стал управляющим трестом «Союзасбест» в городе Асбесте Свердловской области некоторые источники указывают на него ещё и как на директора Уральского калийного комбината, но это вряд ли.
С 1961 года Каганович тоже ушёл на пенсию, дожив на ней почти до ста лет. Итак, в двух последних случаях база для сравнения есть, и, надо сказать, итог оказывается человечески достойным как для Маленкова, так и для Кагановича. Конечно, им — особенно Кагановичу с его эмоциональной натурой — было очень сложно адаптироваться, и это нередко сказывалось, как вспоминают те, кто работал с ними в то время.
Но вели себя оба бывших члена ближайшей сталинской «команды» не по-барски, не выпячиваясь, скромно и без высокомерия. Оставили по себе на тех предприятиях, которыми они руководили, неплохую память. Жить во имя реализации идей, как сейчас говорят, «социальной справедливости» было для Маленкова и Кагановича — ближайших соратников Сталина, нормой как тогда, когда они организовывали жизнь многих миллионов советских трудящихся, так и тогда, когда у них под началом оказались немногие тысячи и даже сотни подчинённых.
Однако особых успехов на скромных постах бывшие высшие руководители СССР не добились. И хотя продвижение «вверх» было для них закрыто со всех точек зрения, они могли бы проявить себя в последние годы и поярче. Как о людях вспоминали тепло, однако — не более того.
А каким оказался бы рисунок натуры у оставшегося в живых, но «рядового», так сказать, Берии? В своём «письме из бункера» от 1 июля он писал, обращаясь к коллегам по Президиуму ЦК: «… К онечно, после того всего, что произошло, меня надо крепко призвать к порядку, указать своё место и крепко одёрнуть, чтобы помнилось до конца своей жизни, но поймите, дорогие товарищи, я верный сын нашей Родины, верный сын партии Ленина и Сталина и верный ваш друг и товарищ. Куда хотите, на какую угодно работу, самую маленькую, пошлите, присмотритесь, я ещё могу верных десять лет работать и буду работать всей душой и со всей энергией…» Иными словами, сам Берия хотел видеть себя по-прежнему в рабочем строю — пусть и не во главе его, но, во всяком случае, не вне строя.
Далее он писал: «Говорю от всего сердца, это неверно, что раз я занимал большой пост, я не буду годен для другой маленькой работы, это ведь очень легко проверить в любом крае и области, совхозе, колхозе, стройке, и умоляю Вас: не лишайте меня [возможности] быть активным строителем [на] любом маленьком участке нашей Родины, и вы убедитесь, что через 2—3 года я крепко исправлюсь и буду Вам ещё полезен…» Воля ваша, уважаемые читатели, но я вижу за этими строками человека хотя и со смятёнными, однако не ничтожными чувствами. Причём человека без намёка на некую «элитарность», человека, хотя и занимавшего на протяжении десятилетий важнейшие посты в государстве, но так и не научившегося отделять себя от народа и готового к рядовой работе. А для того же Хрущёва предложить себя в качестве председателя колхоза или совхоза было невозможным делом!
Для Хрущёва — хотя он на вершинах власти и не чурался напрямую «общаться» с простыми людьми — нужды народа были чем-то достаточно абстрактным. За державой Хрущёв не умел видеть человека. А Берия — умел!
Он даже положенный наркому внутренних дел отрез на шинель не «зажиливал» полностью себе, а отдавал «на круг». И если провести мысленный эксперимент: оставить Берию после его снятия с высших постов в живых, на свободе и направить его, скажем, в какой-нибудь Новохопёрск директором райпромкомбината, или в кубанский совхоз, то он и там остался бы менеджером высокого класса. В том числе и поэтому Берию хрущёвцам никак нельзя было оставлять в живых и при деле — хотя бы маленьком.
Очень уж быстро стала бы выпирать наружу вся несправедливость его отставки. А уж если бы Берия работал для страны не директором совхоза, а «директором» всего советского общества, то… То — что? Что ж, если бы Берия остался жив и при высшей власти, то его руководство страной обеспечило бы развитие очень сильной социальной политики в советском обществе.
По мере развития экономики советское общество становилось бы всё более изобильным, образованным, свободным и радостным. Читатель уже знает, что Завенягин обливал Берию грязью и упрекал его в «игре в экономию» в деле финансирования «атомных» работ. Далее — по неправленой стенограмме: «Маленков.
Это дело контролировать придется, потому что там деньги расходовали без всякого контроля. Это безусловно. Строили не города, а курорты.
То, что строили курорты, — не могу сказать, строили города».
Амнистированы 1 201 738 человек. Это без малого половина всех советских заключенных. Не подлежат амнистии отбывающие срок за бандитизм и убийства, а также осужденные по 58, политической, статье. Через два дня, 28 марта, появляется письмо Берии в Президиум Совмина о передаче лагерей и колоний из МВД в министерство юстиции. В составе МВД остаются особые лагеря для осужденных по 58-й, политической статье, и бывших военнопленных. Еще через неделю выходит приказ Берии "О запрещении применения к арестованным каких-либо мер физического воздействия". Документ начинается словами "МВД СССР установлено, что в следственной работе имели место аресты невинных граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток. Изуверские методы допроса доводили невинно арестованных до потери человеческого облика", - пишет Берия. Берия продолжает: "Следователи подсовывали им сфабрикованные признания об антисоветской и шпионско-террористической работе".
И осуждена по 58-ой, политической статье, на основании показаний, данных под пытками. А это уже ревизия трех десятилетий жизни страны, ревизия всего сталинского правления. Теперь весной 53-го для этого нужна только политическая воля руководства страны. Ведь Сталина уже нет. Между тем Сталин умер всего месяц назад. Только месяц прошел с того дня, как страна отрыдала по Сталину. Готовность страны взглянуть на себя свежим взглядом в начале апреля 53 года совершенно не очевидна. У Берии есть возможность в этом убедиться. Аналитики МВД фиксируют ответную реакцию. Вот наиболее характерная: "Но как же так?!
Народ был возмущен врачами-убийцами, народ устраивал митинги и вдруг - врачи не виноваты. После смерти великого Сталина творятся дела, вызывающие недоумение". Это пишет в "Правду" некто Крюков из Свердловска. Пишут студенты юридического факультета Львовского университета: "Это же в корне подрывает авторитет наших юридических и следственных органов. А в какое положение поставлено МВД? В кого же теперь верить? Где искать правду? Реабилитация сотен тысяч невинно осужденных оказалась бы непосильным переживанием для страны, еще не отошедшей, не очнувшейся после Сталина. И в 56-м осуждение культа личности будет шоком. Но в 53-м в своем рывке во власть Берия действует просто рисково, без всякой оглядки на непопулярность: он, да, да, он душегуб Берия, хочет войти во власть, а значит, в историю как человек, выводящий страну из сталинизма.
Тактически он обречен именно на это. Он сотрет Сталина и вместе с ним собственное прошлое. И всех соперников. Он сыграет с ними на своем поле. Все оставшееся после Сталина руководство страны - не меньше в крови, чем он, Берия. Он владеет информацией на них. Они - Хрущев, Маленков, Молотов, это знают и ощущают постоянно. Берия торопится. Сейчас он, как никогда близок к власти. А он властолюбец.
Больше чем сластолюбец. Пришедшие после Берии Маленков, а затем Хрущев, также возьмут на вооружение идею отказа от Сталина. И будут применять ее в разных дозах в целях внутрипартийной верхушечной борьбы. То есть в целях получения личной власти. Берия - первый и наименее удачливый из тех, кто вступил на этот путь. Всех, проходивших по "делу врачей", освобождают 4 апреля. На машинах их доставляют с Лубянки домой. Машины подъехали к профессорскому дому в Серебряном переулке ночью, за несколько часов до выхода газет с сообщением о реабилитации. Дворничиха, бывшая понятой при обысках и арестах, увидев, что недавно при ней арестованные профессора возвращаются в свои квартиры, бросилась в отделение милиции с криком "враги сбежали". Через пару дней после того, как по ночной Москве бегала дворничиха, у которой от всего происходящего сдали нервы, в Кремле в трех комнатах членов и кандидатов в члены ЦК знакомят с документами, свидетельствующими о личном участии Сталина в "деле врачей".
Вспоминает Константин Симонов: "Идея предоставить нам эти документы для прочтения принадлежала, несомненно, Берии. Он хотел показать себя человеком, который никак не склонен продолжать те жестокость, беззаконие, которые судя по предъявленным нам документам, были связаны непосредственно со Сталиным, с его инициативой, с его требованиями. Берия как бы утверждал, что он не собирается покрывать грехи Сталина. Вот он вам ваш Сталин, как бы говорил Берия, не знаю, как вы, а я от него отрекаюсь. Я намерен сказать о нем всю правду". Симонов продолжает: "Документы, которые я видел, не являлись фальшивыми. Поэтому к тому нравственному удару, который я пережил во время речи Хрущева на ХХ съезде, я был, наверное, больше готов, чем многие другие люди". Хрущев о Берии в марте - начале апреля 53-го говорит: "Берия ко мне проявлял большое внимание и уважение, чем я был удивлен. Он не порывал связей с Маленковым, но начал отношения устанавливать со мной. Если, бывало, они соберутся с Маленковым пройтись по Кремлю, то меня тоже приглашают.
Как-то мы ходили, гуляли, и Берия вдруг говорит: "Все мы под богом ходим. Стареем мы уже. Все может случиться с каждым из нас. Надо подумать о старости и о своих семьях. Поэтому я предложил бы построить персональные дачи, которые надо передать в собственность тем, для кого они построены". Хрущев скажет, что у Берии "некоммунистический ход мышления". Берию действительно трудно заподозрить в коммунистических взглядах. Впрочем, как и всех других. Но в истории со строительством дач он выходит за рамки принятых правил игры. Дачи, высокие заборы, обслуга - непременный стиль жизни сталинской номенклатуры.
Но они дарились Сталиным и отбирались Сталиным. Часто вместе с жизнью. Номенклатурные блага за народный счет - это плата за страх. А тут вдруг Берия произносит крамольное слово "собственность". Хрущев вспоминает: "Я был убежден, что все это он делал в провокаторских целях". А Берия уже в деталях делится с Хрущевым и Маленковым своими планами. Строить дачи будем не под Москвой, а в Сухуми. Там такие персики растут, такой виноград. Разрабатывать проекты и вести строительство будет Министерство внутренних дел. Главным на строительстве будет человек, специализирующийся на возведении атомных объектов.
Хрущев говорит: "Я слушаю его, не противоречу". Поговорили, поехали за город, на дачу, на Рублевское шоссе. Сначала вместе, втроем, ехали - Берия, Маленков, Хрущев. Хрущеву с Маленковым налево надо поворачивать, а Берии прямо. Хрущев с Маленковым пересаживаются в отдельную машину, которая все время сзади шла. Хрущев говорит Маленкову: "Эти дачи - чистейшая провокация. Давай сейчас ему не противоречить, пусть он этим занимается и думает, что его никто не понимает. Молотов соглашается. Только просит, чтобы ему строили не на Кавказе, а под Москвой". В связи с дачной историей Хрущев продолжает: "Для меня уже был неудивителен такой некоммунистический ход мышления Берии.
Он полностью вязался с его образом". Хрущев имеет в виду ряд документов, вышедших из-под пера Берии и произведших шоковое впечатление на партийную верхушку. Прежде всего, это бериевский проект по оздоровлению политической обстановки в Германской Демократической Республики. На самом деле этот документ - молниеносная реакция на события в странах Восточной Европы. В ГДР - волна забастовок в мае 53-го. В июне в Чехословакии. То же самое в Польше. В Румынии - голодные бунты. Большие проблемы в Венгрии. Большая часть бежавших - трудовые элементы: рабочие, крестьяне, а также домашние хозяйки, представители интеллигенции и члены правящей партии СЕПГ - Социалистической единой партии Германии.
Документ указывает: "причина бегства сотен тысяч людей - неправильный курс на ускоренное строительство социализма. А именно: формированное развитие тяжелой промышленности, ограничение частной инициативы, насильственное создание сельскохозяйственных кооперативов. Все это привело к нарушению снабжения населения промышленными и продовольственными товарами, к разорению мелких собственников. Курс немецкой марки резко падает. То есть Берия говорит, что политический и экономический курс, введенный в ГДР Сталиным - пагубный и разрушительный. И, значит, Берия, говоря о ГДР, позволяет себе, пусть в узком кругу, ревизию сталинского строя. Для исправления создавшегося в ГДР положения, - пишет Берия, - необходимо отказаться от курса на форсированное строительство социализма. Привлечь в экономику частный капитал. Принять меры по обеспечению демократических прав граждан. И, наконец, Берия произносит: "В настоящее время главной задачей является борьба за объединение Германии на демократических и миролюбивых началах".
На дворе начало июня 53-го года. Берия сам зачитывал текст. Первым против предложений Берии выступил Молотов. Хрущев поддержал Молотова.
Мы с Анатолием Петровичем дружили. Пришел я к нему и говорю: так, мол, и так, выручайте. Козлов быстро собрался и отправился на почтамт, отстучал срочную телеграмму в министерство обороны. Ответа оттуда не последовало, но я не сдался.
Он, кстати, входил в состав трибунала, судившего Берию, позже руководил перезахоронением Сталина у Кремлевской стены. Так вот: у Николая Михайловича в тот вечер было хорошее настроение, и я рассказал о брате. Шверник и надоумил: поезжайте, говорит, вместе с ним во Власиху, в штаб ракетных войск стратегического назначения. Скажешь там, что он - племянник министра обороны СССР. Никто проверять не будет, побоятся. Так и получилось. Провернули мы эту аферу, и Коля стал служить в Москве. Конечно, отношения к маршалу Малиновскому наша семья никогда не имела...
Родился в селе Лозовом Павловского района Воронежской области. У отца с матерью нас было трое. Мы с Колей пошли по военной части, а Миша, самый младший, устроился на металлургический завод в подмосковном Ступине, где делали алюминиевые винты для военных самолетов. Вступил потом в партию, сделал карьеру, став председателем Ступинского горсовета. Мама жила в селе, пока дом не сгорел. После этого я забрал ее к себе в Москву. Хороший дом, красивый. Пленные немцы строили.
А еще в соседнем подъезде квартировали молодой Иосиф Кобзон с Людмилой Гурченко. Ох, и ссорились они! Почему-то любили выяснять отношения во дворе, на людях. Мама моя всегда говорила: "Смотри-ка, Люся с Йосей опять поцапались! Как вы оказались в его охране? Шел 1940 год, только закончилась финская кампания. Сначала я попал в Томск, он тогда входил в Новосибирскую область. Провел там осень и начало зимы, а через четыре месяца получил приказ: отбыть в Москву на учебу в школе младших командиров наркомата внутренних дел.
Отучился полгода, а тут война. Конечно, рвался на фронт, но начальство решило иначе, направив во 2-ю мотострелковую дивизию особого назначения войск НКВД. Командовал ею генерал Синилов. Кузьма Романович много лет был комендантом Москвы, организовывал парад на Красной площади 7 ноября 1941 года, а потом и Парад Победы в 1945-м. Впрочем, до нее, до Победы, сначала надо было дожить... Мы охраняли порядок в городе и обеспечивали безопасность на находившихся в столице оборонных объектах, в том числе в Кремле, ЦК и правительственных учреждениях. Иван Малиновский Фото: из личного архива - Что происходило в Москве, когда ввели осадное положение? Тяжелый момент.
Мы уже находились на усиленном режиме. Поползли слухи, что немцы прорвали фронт, в городе началось мародерство, паника. Надо было пресекать. Как говорится, действовали по законам военного времени. Иван Малиновский участвовал в параде на Красной площади 7 ноября 1941 года. Когда совсем припекло и фашисты подошли к Химкам, нас сняли с патрулирования улиц и бросили в окопы. Можно сказать, сражались на ближних подступах... А 7 ноября дивизию отозвали в Москву.
Команда "Подъем! Нас привезли в какую-то пустую школу, вместо перемазанных грязью, обгорелых шинелей выдали новые, но почему-то не с красными петлицами наркомата внутренних дел, а с зелеными, как у пограничников. Наверное, какие нашлись на складе, те и взяли. Мы переоделись и пешком пошли на Красную площадь. По Сретенке, потом по Лубянке... Обычно парады в день очередной годовщины Октябрьской революции начинались в десять часов утра, но в тот раз решили провести в восемь, когда еще толком не рассвело. Наверное, хотели перехитрить немцев, не дать времени для подготовки бомбардировки или артобстрела. Участники заняли позиции на площади, когда куранты не пробили и шести часов.
Как назло шел сильный снег. Замерзли мы страшно! И ведь из строя не выйдешь, чтобы согреться, онемевшие ноги-руки размять... Нам никто этого не объяснял, но мы и сами понимали, как важно было показать стране, что советское руководство не покинуло Москву, никуда не сбежало. Накануне прошло торжественное заседание Моссовета, правда, не в Большом театре, как обычно, а в подземном вестибюле станции метро "Маяковская". Принимал парад маршал Буденный, а командовал частями генерал Артемьев, командующий войсками Московского гарнизона. Большинство из тех, кто прошел по Красной площади, сразу же отправились на фронт. Так и ходили потом с зелеными петлицами.
Словно невесть откуда взявшиеся пограничники в центре города... Они бежали с фронта и рассчитывали уехать в глубь страны, спрятаться там. Некоторые шли с оружием, пытались оказать сопротивление. Мы их обезвреживали, сдавали в комендатуру, там этих гавриков собирали в группы и опять отправляли на передовую. Надо же было искупить вину... Саркисов справа и С. Надария, телохранители Л. Полковник Саркисов - И долго вы служили во 2-й дивизии?
Потом меня отправили в школу особого назначения НКВД. Это в районе Шаболовки, на улице Хавской. Проучился полгода, получил диплом и очередное воинское звание. Накануне выпуска в марте 1946го Борис Борев, старший моей группы, сказал, чтобы я зашел в кабинет начальника школы. Там сидел полковник госбезопасности, которого я прежде никогда не видел. Представился ему, отдал честь. Все строго по уставу. В ответ услышал: "Саркисов".
А я, честно говоря, и понятия не имел, кто это. Лишь потом узнал: начальник личной охраны Берии... Полковник задал мне несколько вопросов, затем обратился к начальнику школы Ягодкину: "Беру его". Посадил в машину и отвез в особняк на улице Качалова, сейчас это Малая Никитская. Мне выделили кровать в комнате с другими офицерами, выдали пачку инструкций с грифом "Для служебного пользования" и сказали: "Сиди, читай". Тут я уже догадался, куда попал. Не дурак! Через две недели отправили на дачу в Сосновку, где жила семья Берии.
Но пока не прошел весь инструктаж, меня близко не подпускали. Порядки были строгие! Да и потом дистанция сохранялась. Охраняемый особого внимания на нас не обращал, для поручений у него имелся Саркисов. Они ведь двадцать лет провели бок о бок, Рафаэль Семенович еще в тридцатые годы начинал личным водителем у Берии в наркомате внутренних дел, пользовался его большим доверием. В основном мы общались с семьей Лаврентия Павловича. Сын Серго часто приезжал на дачу к Нине Теймуразовне, маме.
К моменту смерти Сталина в советских лагерях, тюрьмах и колониях по данным, приведённым Берией, содержались более 2,5 млн человек. В записке Президиуму ЦК Берия так обосновал необходимость амнистии: «Содержание большого количества заключённых в лагерях, тюрьмах и колониях, среди которых имеется значительная часть осуждённых за преступления, не представляющие серьёзной опасности для общества, в том числе женщин, подростков, престарелых и больных людей, не вызывается государственной необходимостью». В дни проведения амнистии я находился в Мексике, но хорошо помню, что среди граждан СССР освобождение заключённых вызвало очень большой интерес, ведь это был первый признак того, что в обществе наступили перемены», — отметил Леонов в беседе с RT. К тому же, как отмечал глава МВД в своей записке в Президиум ЦК, значительная часть заключённых фактически «сидела ни за что». Среди историков нет однозначной оценки результатов амнистии. Часть исследователей придерживаются мнения, что Берия осознанно шёл на освобождение большого числа заключённых, в том числе опасных преступников, чтобы дестабилизировать криминальную ситуацию в стране и, воспользовавшись массовым народным недовольством, установить единоличную власть. Другие полагают, что в его записке не было ни слова про то, чтобы выпустить на волю уголовников. Берия якобы говорил только о тех, кто получил сроки до 5 лет за незначительные правонарушения, совершённые впервые, например: «самовольный уход с работы, должностные и хозяйственные преступления, мелкие кражи, хулиганство, мелкая спекуляция и другие». Всего предполагалось освободить более миллиона заключённых. Всплеск, признаться, большой. Рецидивистов среди освобождённых, естественно, не было, зато было полно шпаны, развившей в лагерях уголовные задатки». Сотрудники центра предоставляют всем желающим возможность узнать о... Весной—летом 1953 года на свободу вышло более 1,2 млн человек. При этом Прудникова пишет, что подъём преступности быстро свели на нет органы МВД, а те, кто продолжал нарушать закон, вернулись в места заключения. Историк Борис Соколов так писал об эксцессах амнистии в своей книге «Берия: Судьба всесильного наркома»: «…масса бывших «зэков», в одночасье обретшая свободу, создавала множество проблем для местных властей. Их надо было трудоустраивать, куда-то селить, да и милиции хлопот прибавилось.
Берия лучше сидеть дома чем просто
На листовке, которую получила женщина, было написано: «Сидеть дома — это лучше, чем просто сидеть», что вызвало недоумение и шок у горожан. Что делать,если жена запрещает мне работать,сиди дома говорит,у тебя это лучше получается? «Сидеть дома — это лучше, чем просто сидеть» — было написано внизу портрета. В МВД Челябинской области связали с богатым воображением сведения о вручении активистке портрета Берии со словами «Сидеть дома — это лучше, чем просто сидеть». Именно Берия подготовил оборону Москвы и сумел отстоять Кавказ.
Берия страна - фото сборник
Иначе это не претензии и не жалобы — это анонимка. Тогда же он предложил ужесточить наказание за тяжкое экономическое преступление в пять раз - с 250 тысяч рублей до одного миллиона 250 тысяч. На фото Лаврентий Берия Напомним, что Берия лично отвечал за репрессии в сталинские времена. Власть не спасла его — министра внутренних дел также расстреляли.
Говорят: вас вызывают в ЦК партии, нужно дать показания. А когда проезжали по площади Дзержинского, неожиданно свернули в Фуркасовский переулок, а оттуда - прямиком во внутренний двор Лубянки. И сразу в тюрьму...
Руки назад, выходить по одному... Ну, думаю, все, приплыли. С нами сразу стали обращаться как с преступниками или заключенными. Тщательно обыскали, цивильную одежду приказали снять. Я был в новом костюме, который только-только успел пошить, на руке - командирские часы, в кармане - полученная накануне зарплата. Выдали какую-то полосатую робу, словно в кино об арестантах, посадили в одиночную камеру, где даже унитаза или дырки в полу не было, вместо этого - параша, металлический бочонок с крышкой.
Вот так и сидел. Но и спать по ночам не давали: едва глаза прикроешь, тут же колотят сапогом в железную дверь. Свет не выключали сутками, а лампа яркая, мозг сверлит! Без сна очень тяжело, хуже любой пытки. К концу недели наяву проваливался в забытье. Кормили плохо, на обед приносили два засохших куска хлеба и миску похлебки из гороха или чечевицы.
Я почти не ел, в горло не лезло. Думал, что дальше со мной будет. Легенды - И что? Вернули вещи, документы, деньги, часы. Взяли подписку о неразглашении. Мол, если станут спрашивать, где были, отвечайте, что находились в служебной командировке.
Выхожу на улицу, не веря своему счастью, что отделался легким испугом, а там наши ребята стоят. Меня ведь не одного посадили, а всю группу, дежурившую 26 июня. Человек, наверное, тридцать. Удивительно, но тех, кто в тот день находился дома, вообще не тронули. Куда идти? Было очень рано, даже метро не открылось.
Большинство парней жили в Троице-Лыково, ну, я и позвал компанию к себе на "Маяковскую"... Некоторые отказались, а часть согласилась. Пришли, разбудили Шуру. Она спросонья ничего не поняла, испугалась: какие-то незнакомые, обросшие щетиной мужики ломятся в комнату... Нам же на Лубянке бриться не давали, отобрали все принадлежности. Потом жена признала меня, заохала, быстро собрала на стол.
Мы молча выпили по стопке водки, закусили хлебом с салом и свежими огурцами. А что было говорить? И без слов все понимали, что произошло... Шура потом все донимала меня расспросами: "Ваня, расскажи, где был? Что случилось? Позже выяснилось, что Хрущёв заранее готовил арест Берии, подговорил военных, начиная с маршала Жукова.
Была дана команда: "Приходить с огоньком". Иначе говоря, с оружием. Знакомый начальник караула в бункере штаба Московского военного округа на улице Полины Осипенко потом рассказывал мне, будто бы Берия сидел у них под усиленной охраной, пока решались формальности с его арестом. Может, так и было, но я до сих пор считаю, что Лаврентия Павловича казнили в день задержания, а документы суда сфабриковали задним числом, лишь бы придать видимость законности. Слишком Хрущёв ненавидел и боялся Берию, чтобы даже ненадолго оставлять его в живых. Никита сам хотел стать царем, да ничего не получилось.
И поделом ему! В частности, что у него чуть ли не гарем был. Саркисов молодых девушек на улицах хватал и в постель к начальнику тащил. Я работал с Лаврентием Павловичем семь лет - с 1946 года по 1953-й - и могу сказать, что не был он бабником. Да, женщин любил, но это, считаю, нормально. Время от времени Берия наведывался на улицу Горького, где в доме 8 жила Валентина Дроздова.
Знакомые звали ее Лялей, она родила дочь от Лаврентия Павловича, их связывали долгие отношения. Об этом не говорили вслух, но все вокруг знали. И не только мы, по службе сопровождавшие его к Ляле, но и семья, включая Нину Теймуразовну. Каждую весну она уезжала на воды в Карловы Вары, и Берия открыто проводил время с Лялей. Даже мог выйти с ней на улицу, прогуляться. Видимо, она просила...
Ссылка - Служба у Берии аукнулась вам в будущем? У нас в стране любят покарать невиновных и наградить непричастных. Спасибо, что хотя бы в тюрьму не посадили. В отличие, скажем, от полковника Саркисова, получившего реальный срок. Строго говоря, мы выполняли служебные обязанности и не заслуживали наказания. Тем не менее нашу команду расформировали, одних сослали в Казань, других - в Рязань.
Я попал в Иваново. Поселили меня в общежитие, отправили в архив - разбирать бумажки да пыль глотать. Вел картотеку: кто в плену немецком сидел, кто шпионом оказался... Два месяца вытерпел, потом плюнул, сел в поезд и отправился в Москву. Пришел в управление кадров на Лубянке и заявил, что больше в Иваново не вернусь. Там командовал полковник Кудряков, начал грозить: "Мы тебя посадим".
Отвечаю ему: "Да я уже сидел, не пугайте! Выдать полосатую палочку и - вперед. Представляете, что за унижение? Собрался уволиться из органов, но потом сдержался, не стал рубить сплеча. Сидел в военкомате, смотрел личные дела, проводил собеседования с демобилизованными со срочной службы. Этот снимок с памятной подписью на обороте жена Берии подарила Ивану Малиновскому.
Фото: из личного архива Памятная надпись на обороте - С семьей Берии отношения прервали? Продолжал общаться с Марфой Максимовной. После ареста Лаврентия Павловича она с детьми на время вернулась в дом деда на Малую Никитскую улицу, Нину Теймуразовну поместили на дачу в Красногорске. Кстати, раньше там сидел гитлеровский фельдмаршал Паулюс. Серго лишили степени доктора физико-математических наук. Потом всю семью сослали в Свердловск, а оттуда - в Киев.
В Москву даже после отставки Хрущёва не разрешили вернуться. Мне на память остались старые фотокарточки, на которых запечатлены Нина Теймуразовна с названной в ее честь внучкой и Серго с женой. Снимал я на свой "ФЭД", никогда не делал этого исподтишка, всегда предварительно спрашивал разрешения. Обычно никто не отказывался, только Лаврентий Павлович не любил фотографироваться, всякий раз старался выйти из кадра. А вот Марфа неплохо рисовала и иногда даже просила меня попозировать. Семья Берия.
Когда президентом России стал Владимир Путин, мне присвоили полковника. Мы встречались с Владимиром Владимировичем в 2000 году. Тогда собирали заслуженных ветеранов Комитета госбезопасности. У меня и фотография сохранилась...
И поехали. В одной машине — охрана, во второй — Берия, в третьей— Сталин и Кавторадзе, в четвёртой — бутылка с охраной... Кавторадзе позвонил.
Дверь открыл сосед и сразу же набросился: — Мало того, что он свет в туалете не тушишь!!! Так ещё приходишь в три часа ночи!!! Тут из-за плеча Кавторадзе выглянул милое лицо его земляка - человека в шляпе и пенсне. Сосед тут же почему-то испарился. В коридор проникла охрана, перекрыв входы-выходы. Кавторадзе хотел пойти первым, чтоб разбудить жену, но Берия опередил его. Он приоткрыл дверь в комнату, просунул голову в шляпе, пенсне и кашне и лукаво произнес: — А кто к вам прие-е-хал!
Действие указа о неприменении смертной казни к преступникам было фактически приостановлено, и несколько дней в городе ни днём, ни ночью не смолкала стрельба. Бандитов расстреливали на улицах без суда и следствия, стрелять могли в любого человека без военной формы, который появлялся на улице во время действия комендантского часа, то есть с 22 часов до 6 часов утра. Редкие автомобили передвигались только со спецпропусками, а если автомобиль не останавливался по требованию патруля, по нему сразу же открывалась стрельба. Сколько человек было убито за несколько недель беспорядков, посчитать невозможно.
Похожие события происходили тогда и под Казанью. В одну их ночей июля 1953 года курсантов военного училища подняли по тревоге, выдали оружие, боеприпасы и доставили на полустанок, расположенный рядом с городом. Как оказалось, там остановился грузовой поезд, в котором было более тысячи амнистированных уголовников. Почувствовав свободу, те вырвались из товарных вагонов и разбежались по поселку, совершая массовые грабежи, разбои, изнасилования, убийства.
Военнослужащие армейской дивизии и двух военных училищ с работниками органов внутренних дел окружили поселок и, сужая кольцо, загнали амнистированных в вагоны. Некоторых расстреляли при оказании сопротивления. Были жертвы и среди военнослужащих. Вагоны закрыли и под усиленной охраной отправили обратно на восток.
Для большинства из этих освобожденных амнистия на этом завершилась. Такие случаи происходили практически по всей стране. В связи со сложившейся сложной ситуацией 2 июля 1953 года Президиум ЦК КПСС одобрил проект Указа «О неприменении амнистии к лицам, осужденным за разбой, ворам-рецидивистам и злостным хулиганам». Евсей Густавович Ширвиндт.
Кстати, во время проведения амнистии не обошлось и без курьезных событий. К примеру, одним из освобожденных тогда зеков был Евсей Ширвиндт. Этот человек с 1922 по 1932 год был начальником главного управления мест заключения и начальником конвойных войск. С 1933 по 1938 гг.
Берия дата - 89 фото
В региональном управлении МВД подтвердить информацию о необычной профилактической мере не смогли. Ранее в Тульской области на территории комплекса памяти пострадавших от репрессий появился бюст Сталина. Директор мемориала в случившемся несостыковки не увидел.
Фото: из личного архива Жена - А вы, Иван Алексеевич? Не оказывали невестке Берии знаки внимания? Дистанцию всегда держал. Хотя Марфа относилась ко мне хорошо, после прогулок по Гаграм сама предлагала: "Малиновский, перекусим? Рассказывают, Сталин симпатизировал маме Марфы Надежде Алексеевне Пешковой, специально ездил в гости к Максиму Горькому, чтобы пообщаться с его дочерью. Впрочем, это слухи, утверждать не берусь. А о себе могу сказать точно: у меня дурных мыслей в адрес жены Серго Лаврентьевича никогда не возникало. К тому же, почти сразу после перехода в охрану Берии я женился.
В 1943 году мы патрулировали Даниловский район, и я обратил внимание на симпатичную девушку, которая пилила дрова во дворе. Я вызвался помочь, времени на долгий разговор не было, успели лишь познакомиться. Шура работала на автозаводе имени Сталина, нынешнем ЗИЛе, и вскоре вместе со своим цехом уехала в эвакуацию в Ульяновск. Вернулась в столицу после Победы. У Александры Михайловны, кстати, есть медаль за оборону Москвы... Я запомнил адресок и как-то решил наведаться: вдруг красавица вспомнит меня? Перед встречей сильно волновался, для храбрости позвал с собой за компанию сослуживца, харьковчанина Лимаренко. По дороге купили в Елисеевском гастрономе коробку конфет. Зашли в дом, а там готовят ужин, накрывают на стол. Ну, и нас пригласили...
Расписались мы с Александрой в 1946 году, когда мне дали восемнадцатиметровую комнату на Садовой-Триумфальной улице. С нами долго моя мать жила, пока не перебралась к брату в Ступино. О таких вещах нельзя болтать. С Александрой Михайловной мы счастливо прожили более шестидесяти лет, отметили бриллиантовую свадьбу. Вот только детей бог нам не дал. Хотели взять сироту, но не решились. Одно время Шура работала в поликлинике при детской Филатовской больнице. Как-то в приемном покое забыли девочку. Ее привезли откуда-то из села. Все разошлись, а она осталась.
Маленькая, чумазая, плохо одетая. Александра привела ее к нам домой. Отмыли, накормили, спать уложили. Стали думать: может, это нам знак свыше, подарок судьбы? Правда, сразу обратились в милицию, написали заявление о найденном ребенке. А утром приехали родители за дочкой. Хватились пропажи. Мы, конечно, отдали. Если бы взяли сиротку, как планировали, глядишь, и не сидел бы сейчас в одиночестве, не коротал бы век без детей и внуков... Шура после того случая уволилась из Филатовской больницы, ушла в поликлинику МВД.
Грустная тема. Давайте лучше про Берию продолжим. Арест - Обстоятельства ареста помните? Это было в пятницу, 26 июня 1953 года, через три с половиной месяца после смерти Сталина. В тот день мы находились в Сосновке. Берия, как обычно, уезжал в Москву после полудня. Мне показалось, Нина Теймуразовна была чем-то взволнована, по крайней мере, провожая мужа до машины, что-то возбужденно говорила ему и активно жестикулировала руками. Я стоял в стороне и не прислушивался. Лаврентий Павлович, напротив, выглядел совершенно спокойным, расслабленным, смотрел на жену и улыбался. Пиджак нес в руке.
С ним был взвод солдат. Полковник Васильев лично сменил охрану на всех постах. Это выглядело странным. Нам приказали сдать оружие - и пистолеты, и автоматы с запасными рожками. Собрали в дежурном помещении, сказали: "Отдыхайте пока". А какой тут отдых? Было понятно: что-то происходит, но никаких объяснений никто не давал. Связь к тому времени уже не работала - ни городская, ни правительственная. Так и просидели в неопределенности до четырех часов ночи. Потом за нами пришел автобус.
Говорят: вас вызывают в ЦК партии, нужно дать показания. А когда проезжали по площади Дзержинского, неожиданно свернули в Фуркасовский переулок, а оттуда - прямиком во внутренний двор Лубянки. И сразу в тюрьму... Руки назад, выходить по одному... Ну, думаю, все, приплыли. С нами сразу стали обращаться как с преступниками или заключенными. Тщательно обыскали, цивильную одежду приказали снять. Я был в новом костюме, который только-только успел пошить, на руке - командирские часы, в кармане - полученная накануне зарплата. Выдали какую-то полосатую робу, словно в кино об арестантах, посадили в одиночную камеру, где даже унитаза или дырки в полу не было, вместо этого - параша, металлический бочонок с крышкой. Вот так и сидел.
Но и спать по ночам не давали: едва глаза прикроешь, тут же колотят сапогом в железную дверь. Свет не выключали сутками, а лампа яркая, мозг сверлит! Без сна очень тяжело, хуже любой пытки. К концу недели наяву проваливался в забытье. Кормили плохо, на обед приносили два засохших куска хлеба и миску похлебки из гороха или чечевицы. Я почти не ел, в горло не лезло. Думал, что дальше со мной будет. Легенды - И что? Вернули вещи, документы, деньги, часы. Взяли подписку о неразглашении.
Мол, если станут спрашивать, где были, отвечайте, что находились в служебной командировке. Выхожу на улицу, не веря своему счастью, что отделался легким испугом, а там наши ребята стоят. Меня ведь не одного посадили, а всю группу, дежурившую 26 июня. Человек, наверное, тридцать. Удивительно, но тех, кто в тот день находился дома, вообще не тронули. Куда идти? Было очень рано, даже метро не открылось. Большинство парней жили в Троице-Лыково, ну, я и позвал компанию к себе на "Маяковскую"... Некоторые отказались, а часть согласилась. Пришли, разбудили Шуру.
Она спросонья ничего не поняла, испугалась: какие-то незнакомые, обросшие щетиной мужики ломятся в комнату... Нам же на Лубянке бриться не давали, отобрали все принадлежности. Потом жена признала меня, заохала, быстро собрала на стол.
В атомной отрасли строили не курорты, а города. Но строили красиво, умно, бережно относясь к природе и не забывая о том, что человеку надо не только работать, но и жить обычной житейской жизнью, отдыхать, развиваться. Поэтому, если бы во главе СССР оказался Берия, если бы его не убили, именно социально богатая жизнь всё более обретала бы права гражданства по всему Советскому Союзу. Обратимся к такой важнейшей стороне жизни любого человека и любой семьи, как жильё. Вопреки устоявшемуся заблуждению идейные, материальные и технологические основы массового жилищного строительства в СССР были заложены не при Хрущёве, а ещё при Сталине.
Крупноблочные и крупнопанельные дома — это ещё сталинская наработка, их начинали строить при Сталине, и при Сталине был запланирован тот строительный бум, который стал приметой уже СССР Хрущёва. В советское время бытовало дожившее до наших дней слово «хрущёвки», которое злоязычные интеллигентствующие либералы позже дополнили словом «хрущобы». Но в те годы, когда даже в небольших городах начинали быстро вырастать целые кварталы новостроек, миллионы людей были счастливы получить и такие отдельные квартиры. И от тех же лет осталось светлое, радостное, тёплое слово «Черёмушки» — от нового микрорайона Москвы. Говорят, личным вкладом Хрущёва в планировку новых квартир стал пресловутый совмещённый санузел. Вряд ли это было так на самом деле, хотя то, что это приписывают именно Хрущёву, тоже кое-что о нём говорит. Но вот уж в чём, если не Хрущёв, так хрущёвцы повинны точно, так это в искажении идеи микрорайона. Авторы этой социально богатой идеи были увлечены мыслью о том, что каждый микрорайон должен был представлять собой микрогород.
То есть включать в себя на расстоянии пяти-десяти минут ходьбы от дома всё, что необходимо людям в повседневной жизни: магазины, школу, детские сады, поликлинику, комбинат бытового обслуживания, почту, домовые кухни, столовые, ресторан, спортивные площадки и стадион, дом культуры, библиотеку, кинотеатр и даже бассейн и пруд. Кроме того, обязательно, — обширные зоны зелёных насаждений, скверы и отдельно — парк. Всё это предусматривалось обязательно, а уж в зависимости от конкретных условий в микрорайоне могли размещаться общие для всего большого города театр, научная библиотека, концертный зал или спортивный комплекс, НИИ, вуз, техникум, автобусный парк, завод, фабрика и т. Хрущёвцы эту идею нового коммунистического города безжалостно и злостно изуродовали — якобы во имя экономии средств. Что-то оставили, что-то урезали, что-то вообще выбросили. Особенно глупым и даже подлым было то, что в пределах системно обрезанного хрущёвцами микрорайона не обеспечивался полноценный активный отдых советских людей. Ну, скажем, что такое одна худосочная баскетбольная или волейбольная площадка на тысячи молодых людей?! Волей-неволей будешь сидеть у телевизора… А там и на кухню за рюмкой потянешься — особенно, если до уютного кафе с меренгами семь вёрст киселя хлебать, если оно, это кафе, вообще есть.
Конечно, люди, мечтавшие прежде всего о квартире, не замечали да и не знали, что всё могло быть ещё лучше, удобнее, веселее, умнее… Но ведь так быть могло! В СССР же Берии все умные, перспективные градостроительные и социальные идеи были бы подхвачены, что называется, с лёту при несомненной и заинтересованной поддержке лично Берии. Ведь он был и по образованию, и по призванию градостроителем, он просил партию в 20-е годы именно в строители отпустить его из ЧК! Как известно, основа личности закладывается рано, и если мы посмотрим на юность Берии, то увидим, что именно таким — внимательным к нуждам людей, его воспитывала сама жизнь. Ещё до революции, во время учёбы в Баку, он должен был не только учиться, но и зарабатывать средства на содержание матери, глухонемой сестры и пятилетней племянницы. После революции одним из первых серьёзных заданий для Берии стало назначение его в октябре 1920 года ответственным секретарём Чрезвычайной комиссии по экспроприации буржуазии и улучшению быта рабочих. Улучшение быта рабочих — это впиталось в душу навсегда, а принципы, усвоенные в молодом советском Баку, стали для Берии без преувеличения второй натурой. Вот несколько примеров… Новый нарком внутренних дел СССР Берия знакомится с аппаратом Главного управления государственной безопасности НКВД… Как вспоминал легендарный в советской разведке Павел Громушкин, увидев очень худую девушку, Берия тут же поинтересовался — не больна ли?
И, получив отрицательный ответ, всё же отдал приказ начальнику ГУ ГБ Меркулову направить девушку в санаторий — пусть, мол, подкормится. Крупный чекист Павел Судоплатов допускает серьёзный промах, и во время доклада Берии у него начинается сильнейшая головная боль. Берия тут же отправляет Судоплатова домой, а назавтра присылает ему на дом лимоны, привезённые Берии как гостинец из Грузии. Талантливый юноша Олег Лаврентьев, недавний сержант-фронтовик, ещё во время срочной службы верно указавший на возможный вариант водородной бомбы, а теперь — первокурсник физфака МГУ, приглашён к председателю Специального комитета Берии. Тот хочет лично посмотреть — какая растёт смена атомным корифеям? И первый же вопрос на редкость пухлощёкому парню: «У вас что — зубы болят?
В девять работу начал, в 2 часа уже конец, без перерыва. Пообедал, и время свободное. Мы на одном этом капитализм обойдём, они так не могут, им прибыль давай, а им рабочие — а как русские могут за 5 часов и живут хорошо.
Глава 9 Берия и социальная политика во имя человека
здорового так зомбировать возможно только при отсутствии доступа к источникам информации,просто обмануть.а этот в сети сидит,доступ к информации не первый раз говорят,что у него не все дома,а он не шевельнулся в забугорье. Берия уже предвкушал, как будет рвать горло всем сидящим на этом заседании Политбюро. Вспомнились слова народного комиссара НКВД Берия Л.П.: "Сидеть дома лучше, чем просто сидеть". здорового так зомбировать возможно только при отсутствии доступа к источникам информации,просто обмануть.а этот в сети сидит,доступ к информации не первый раз говорят,что у него не все дома,а он не шевельнулся в забугорье. Берия уже предвкушал, как будет рвать горло всем сидящим на этом заседании Политбюро. «Сидеть дома — это лучше, чем просто сидеть», — звучала фраза внизу портрета.