российский бренд дизайнерской одежды без возрастных ограничений и стереотипов. Анализ ДНК позволяет определить особые генетические маркеры, которые передаются из поколения в поколение: Y-хромосому и митохондриальную ДНК. Магазин медицинской одежды Днк+ в Ростове-на-Дону, адрес, телефон, время работы и отзывы. DNK разрабатывает, производит и реализует дизайнерскую одежду без возрастных ограничений высокого качества: собственное российское. Вакансии компании ДНК-Рус в Ростове-на-Дону.
ДНК свиньи обнаружили ростовские специалисты в продукте из мяса птицы
| ДНК - Спецодежда | DNK Russia — российский дизайнерский бренд по производству семейной одежды и аксессуаров, основанный сёстрами Анной Алексеевой и Ольгой Коваленко. |
| DNK Russia: мы возрождаем моду на российское | Ростов-на-Дону, ул. Социалистическая, 55/19А р-н Ленинский. |
| Путин примерил пуховик российского бренда одежды ДНК (DNK Russia) из Ростовской области | Президент РФ Владимир Путин примерил бушлат ростовского бренда «ДНК», сообщает в своём телеграм-канале депутат Госдумы РФ от Ростовской области Екатерина Стенякина. |
Бренд dnk russia - 73 фото
G’n’K Shop являемся официальным интернет магазином одной из наиболее известных российских фабрик, которая вот уже более 20 лет специализируется на производстве стильной и удобной детской одежды. Статья автора «Блокнот Ростов-на-Дону» в Дзене: Президент России Владимир Путин стал обладателем бушлата от ростовского бренда одежды DNK. Магазин медицинской одежды Днк+ в Ростове-на-Дону, адрес, телефон, время работы и отзывы. Организация ДНК, магазин медицинской одежды расположена по адресу 344000 Россия, Ростовская область, Ростов-на-Дону, Кировский район, Ростов-на-Дону городской округ, Ворошиловский проспект, 278. В Ростовской области в составе докторской колбасы нашли ДНК курицы в апреле.
Отзывы Dnk Russia
- Сестры Ничковы: Мы захотели объединить Роскосмос и мир fashion
- ДНК 2024 — Купить в Интернет-Магазине —
- DNK RUSSIA – Telegram
- Мода в нашей ДНК: интервью с основательницами мирового бренда одежды из Ростова
- «На прокачку каждой овцы у нас ушло 19 тысяч рублей»
- Магазин одежды DNK в Ростове-на-дону
ООО "ДНК-РУС"
DNK - это первые в мире «носибельные» фемелилуки. Так же dnk. География продаж уже давно вышла за пределы РФ.
Из швейного цеха в центре донской столицы их выходит от 3 до 5-ти. Даже не в год. В месяц.
Когда бренд становится не просто логотипом на этикетке, а разрастается до целой империи, объем работы соответствующий. Ростовский ДНК и на известных подиумах, и в гардеробе популярных инфлюенсеров. Одежду «мейд ин раша» продвигают в сети сами основательницы компании. Ольга и Анна Ничковы однажды придумали комплекты для своих детей. Вкус молодых мам, что называется, зашел.
Честно говорят и о неудачном опыте. Ну порасстраивались несколько дней и решили свой первый цех арендовать и начать с него», - говорит генеральный директор ООО «DNK.
Красноармейская, д. Аксайское, г. Аксай, пр-кт Ленина, двлд. Аксай, пр-кт Ленина, зд.
Теперь Вы можете заказать доставку понравившихся моделей из любой точки России и ближайшего зарубежья. Для заказа доступны так полюбившиеся нашим постоянным покупателям весенние и теплые зимние пальто, куртки, комбинезоны, костюмы. В разделах детской и подростковой одежды представлены как модели, выпускаемые серийно, широкими размерными рядами, в различных вариантах цветовых решений, так и абсолютно уникальные, штучные предметы гардероба, созданные в единственном экземпляре.
Интернет магазин детской верхней одежды для девочек и мальчиков
Самым лучшим вариантом было закупить ткань с запасом. Нашелся и поставщик. Но не было достаточных оборотных средств. Решили обратиться в центр "Мой бизнес", где нам в буквальном смысле протянули руку помощи: одобрили заявку на льготный микрозайм Ростовского регионального агентства поддержки предпринимательства. Это позволило рассчитаться с поставщиком ткани, соответственно — быть уверенными в стабильной работе коллектива, которым мы очень дорожим. Например, закройщик Людмила Александровна Петрухина — одна из тех, кто с Грибиными с первых дней основания бизнеса, который сейчас имеет два производства — в Батайске и в Ростове. Делилась с Екатериной и Максимом практическими знаниями, что и как должно быть устроено в цеху — какие нужны инструменты и каких размеров раскроечный стол. Сейчас одежда ростовского бренда отшивается на двух производствах — в Ростове и в Батайске.
Сам Максим, до того как заняться предпринимательством, за десять лет после технического вуза выстроил хорошую карьеру на крупном промышленном предприятии — прошел путь от ученика мастера до заместителя директора по производству. Накопил бесценный опыт по созданию команды и выстраиванию производственных процессов.
И решили сделать шапки, снуды и ромперы. Ольга: rbc. За первые два месяца мы первую партию детских вещей продали, окупили ее и дальше вложили средства в новое производство. Насколько это позволило увеличить продажи? Как дальше шел бизнес? Ольга: — Взрослая одежда появилась по запросу наших клиентов и моментально заняла ключевые позиции в компании. Кроме того, взрослая одежда, в отличие от детской, более маржинальна. Она больше покупается и лучше пользуется спросом.
Еще плюс в том, что меньше размерная сетка, следовательно, у нас стало меньше убытков и неликвида из-за размеров. С чем это было связано? Анна — У нас есть интересная история и мы ее по-честному расскажем. Летом 2007 года мы, как всегда, размещались на подрядных организациях. В итоге получилось так, что нам не пошили партию вовремя и вообще отдали вещи местами раскроенные, местами просто ткань. Мы попереживали и поплакали, а потом нашли наше первое субарендованное производство с маленькими машинками и первыми 2-3 швеями. После мы начали разрастаться, покупать машинки, еще больше завозить тканей. Когда поняли, что мы туда уже не вмещаемся, тут же оборудовали собственное производство и переехали. Ольга — Когда стоит выбор между подрядным и собственным производством, нужно точно оценивать то, что рынок сбыта позволяет полностью загрузить субарендованное производство для того, чтобы оно не стояло в простое. Если постоянного и ежемесячного оборота нет или он не стабилен, тогда собственный цех содержать нерентабельно и бессмысленно.
Тогда единственный выход — это подрядные производства. Мы их используем до сих пор, когда появляется или расширяется какой-то сбыт, и мы не знаем, какие мощности могут быть заняты. Однако собственное производство позволяет четче планировать сроки, лучше следить за качеством и там больше прибыль. Сколько потребовалось средств, чтобы открыть? Анна: — Сейчас у нас один большой цех. Чтобы его открыть, если в нынешних ценах, нам потребовалось около 50 млн.
Похоже, вы общались с компанией за пределами hh. RU":"Русская версия","navi. EN":"Switch to English","navi.
KG":"Кыргыз тили","index. Ваше мнение поможет сделать наш сервис лучше. На сайте ведутся технические работы, в ближайшее время мы всё исправим. Попробуйте сделать его короче","supernova. Попробуйте позже. Введите другую, чтобы подписаться","search. Давайте перенесём его! Работодатель увидит звонок вместе с вашим резюме. Обратитесь к персональному менеджеру.
Заполните все обязательные поля, чтобы резюме стало доступно для работодателей","supernova. Допускаются компании от 100 сотрудников. Оплата только за успешный подбор кандидата. Изучить материалы, а также ","supernova. Сообщите работодателю, если ваши планы изменились","negotiation. Проверьте наличие квот заранее","vacancy.
Рецепты «Хотелось бы поработать с Водяновой, Gucci, Милохиным»: как дизайнеры DNK прошли путь от хобби к успешному бренду Кажется абсолютно невероятным то, как развивается русский фэшн-рынок сегодня. Постепенно обрастая все новыми и новыми брендами, он завоевывает сердца не только наших соотечественников, но и людей во всем мире. Так, уже давно приобрел популярность DNK — это экологичный бренд дизайнерской одежды родом из Ростова-на-Дону, без возрастных ограничений и стереотипов. Мы решили узнать у его основательниц, в чем же их секрет успеха. Что стало отправной точкой в таком развитии, катализатором роста? Анна и Ольга Ничковы: Мы почти одновременно в 2014 году ушли в декретный отпуск. Лекала большинства одежды для малышей, сделанной в России, устарели, как и однотипные дизайны, поэтому для своих детей заказывали за рубежом. Потом это стало невыгодно, так как изменился курс валюты. Решили искать вещи среди российских брендов, но тут тоже столкнулись с тем, что либо качество, либо внешний вид оставляют желать лучшего. Подумали, что скорее всего не только мы столкнулись с такой проблемой, так и получилось: наш бизнес стал способом удовлетворения потребности в классных детских вещах. Мы взяли у мужей по 30 000 рублей на покупку ткани и создание первой партии. Сами создали эскиз и заказали пошив на фабрике. К лету 2015 года была готова первая партия, решили продавать через Инстаграм запрещенная в России экстремистская организация из-за минимальных затрат. В середине 2016 года открыли небольшой офис-склад и наняли одну сотрудницу. Сейчас, для сравнения, в компании около 100 сотрудников! В начале 2017 года отшивали крупную для нас на тот момент партию костюмов, но вся партия оказалась бракованной, тогда мы приняли решение открывать свое производство. В середине 2017 наняли швей уже для своей фабрики, а осенью запустили сайт с функцией продажи. Той же осенью появилась первая партия family look, которая начала набирать популярность и пользуется ей до сих пор. Катализаторы нашего роста — желание, интерес и любовь к своему делу. Мы многого не знали, делали, как чувствовали, создавали вещи с душой. Думаем, что именно в этом секрет нашего успеха. Существует стереотип, что свой бизнес — достаточно тяжелый ежедневный труд. Расскажите, пожалуйста, как строится ваш день? Как получается соблюдать баланс между работой и семьей? Ольга Ничкова: Ну, конечно, ведь мы такие же женщины, девушки, как и все остальные. Кроме работы мы мамы, жены, кто-то бывшие жены, дочки и так далее. Мы, как и другие мамы, перед работой везем рыдающих детей в садик, после планерки спешим забрать их с кружков и тренировок, стремимся вечером приехать пораньше, чтобы провести с ними время. При этом стараемся уделить время и себе, пойти к косметологу или на маникюр. Анна Ничкова: Практически каждый наш будний день начинается в 6-7 часов утра. Сначала собираем детей, у меня их трое, у Оли — двое, отвозим их в детский сад, после начинается работа, планерки, женские дела, как приятные, так и нет смеются , потом забираем из сада, семейный ужин и прогулка в парке. У нас занята каждая минута, мы стараемся полноценно вести бизнес и быть мамами. У меня нет няни уже 2 года, но сейчас приходят мысли, что помощь не помешает. Мы не можем выйти из офиса или производства и просто забыть. Много работы в режиме онлайн как с сотрудниками, так и с покупателями.
Медицинская одежда ДНК+
Попробуйте повторить попытку позднее","employer. Измените выделение и попробуйте снова","employer. Попробуйте ввести заново","employerReviews. Кнопка будет активна после внесения изменений в страницу","employer. Старайтесь выбирать спокойный, ненагруженный деталями фон, желательно без надписей. Оплатите услугу, и соискатели из выбранного региона увидят обновленный дизайн. В приложении Зарплата. Попробуйте ещё раз. Для части вакансий не было запланровано продление","employer. Попробуйте изменить значения фильтров","employer. Попробуйте ещё раз","employer.
Ошибка при списании со счёта","employer. Ошибка при подключении опции","employer. Ошибка при получении количества доступных опций","employer. Недостаточно квот","employer. Опции можно подключать только к активным вакансиям","employer. При работе с резюме некоторые функции могут быть недоступны. Слишком много соискателей скрыто","employer.
И потом, когда начали выдавать нам партии, наш отдел технического контроля сказал, что так мы не шьём — там не сходятся швы, это 100 процентов брака. Мы начали судиться, кидаться досудебками и всё остальное. И знаете что? Суд сказал, что у нас завышенные требования, а они шьют по ГОСТу. Когда подрядчики смотрят наши технические образцы, находятся смельчаки, их примерно 20 процентов, которые рискуют с нами работать. Они начинают нам присылать вещи, а наш отдел технического контроля их не принимает, возвращает, подрядчики матерятся, говорят, что переделывать не будут, потому что это по госстандарту. Но они шьют брак. При этом нам трудновато работать с оптом, потому что у нас постоянно новые коллекции. Люди все привыкли: за полгода приехали, посмотрели один раз ассортимент, выбрали. А у нас фаст фэшн, мы можем за неделю до выпуска коллекции осени поменять всё и переделать быстренько принты. Или вообще всё снять с производства, всё переделать, перекроить. Если не понравилось, то снимается всё и переделывается, мы даже со склада возвращаем. Кто произведет нормальную ткань по нормальной цене — Вы у нас на конференции затронули ситуацию с сырьём сейчас в России после введения санкций. Насколько она угрожает вашему производству? Что изменилось с точки зрения поставок? Анна: Проблема в том, что у нас все основные ткани по трикотажу — Турция, по верхней одежде — Китай. Со времён ковида у всех поставщиков ткани пошло такое «классное» правило — они цену измеряют в своих условных единицам, неважно, сколько стоит доллар, к которому мы раньше всегда были привязаны. Теперь у всех поставщиков свой внутренний курс доллара. Если сейчас доллар 70, то у них может быть и 90. В результате цены взлетают бесконтрольно. Производить в России с каждым днём становится дороже и дороже. Ищем ли мы альтернативу? Есть несколько российских заводов, которые производят ткани. Вот сегодня общались с начальником одного производства. Мы запрашиваем карту цветов. Понятно, что должны быть какие-то маленькие образцы, мы должны их пощупать, посмотреть. Должны заказать купон - это 2-3 метра, чтобы ткань потестить, что-то из неё пошить. У российских производителей нет карты цветов, они не высылают образцы, говорят: «вот покупайте 250 килограмм, тогда пришлём». Но как? Ведь это кот в мешке. Культуры продаж вообще нет. При этом цены особенно не отличаются от турецких, а качество в разы хуже. Это беда. Ольга: Метр футера стоит больше 1000 рублей. Пять лет назад он стоил 300 рублей. Это ненормально. Себестоимость футболки переваливает за 1000. На самом деле очень сильно не хватает заводов, которые бы могли производить нормальную ткань по нормальной цене. Мы уже всё узнали, поговорили с химиками, с технологами. Самое основное — это даже не пряжа и не ткань, а то, как химикатами её обрабатывать, чтобы получить цвет и мягкость. Это два разных этапа. Вот как раз химиков у нас таких нет. Но есть институт, который обучает подобных специалистов в Москве, оттуда можно их пригласить к нам в компанию, но прямо профильных специалистов готовят в Белоруссии. Мы уже нашли, с кем и как сотрудничать. Это можно было бы делать в России. Анна: Есть проблема с хлопком. Хлопок можно выращивать даже у нас в Ростове, в Краснодаре, Дагестане и везде южнее. Но почти нет заводов, которые бы перерабатывали хлопок в пряжу, ткани. Я понимаю, что на постройку таких заводов нужно время. А с другой стороны, если у России сейчас начнутся не очень хорошие политические взаимоотношения с Турцией, а к этому всё идёт, вся Россия останется без хлопка, без трикотажа. Да, есть альтернатива Узбекистан, Таджикистан, но там цена такая же, а качество хуже. Ольга: И вторая большая проблема — у нас нет швей. В Ростове нет швей. Это парадокс. Потому что только в Шахтах более 40 швейных предприятий разного формата. В Ростове больше ста. Это мы не считаем все подпольные. Ольга: Есть определённое количество швей, кто-то куда-то переходит. Сейчас ко мне пришёл финдиректор и сказал, у нас беда: швеям опять начали поднимать зарплату. По всему Ростову мы соревнуемся друг с другом условиями труда и зарплатой. А из-за того, что у нас швеи оформлены официально, мы не в равном положении. Мы уже в бригады начали принимать учеников, сами их стали перепрофилировать, переобучать. Анна: Очень бы помогло, если бы на базе нашего предприятия можно было открыть какой-то обучающий центр при поддержке государства. Но нужно его оборудовать, выделить туда преподавателей, лаборантов. Я не могу понять, почему у нас лёгкая промышленность развита, но предпочтение отдаётся сельхозсектору. Вот в Нижнем Новгороде есть кластеры швейников, куча субсидий. А у нас швейники, как сорняки — сами проросли. Анна: Конечно. Мы хотели бы создать перерабатывающий завод, чтобы делать синтетические ткани, потому что их нет, а также трикотажный цех. Ткани хотели бы делать не только для себя. Есть также такая тема, как переработка ткани из отходов. У нас в России таких практически нет. За границей есть заводы, которые берут мусор, перерабатывают его в ткань. В идеале хочется, чтобы в России начали строиться такие заводы. Потому что мусора у нас много. Представляете, какой был бы класс: взяли мусор, переработали, сделали ткань. Это ещё и экологичные ткани, они при правильной технологии обладают большей гигроскопичностью и гипоаллергенностью по сравнению с шерстью, не садятся, не вытягиваются. Огромный производственный цех хочется по джинсам. В России с этим беда — всего два или три цеха, которые шьют, но естественно, нас не устроил их пошив. И мы за два года научились сами шить джинс. Ольга: Мы оборудовали джинсовую линию. Хотим теперь свой варочный цех. Естественно, мы планируем опять выходить в розницу — сейчас это актуально. Но мы хаотичные бизнесмены, а там должен быть нехаотичный бизнесмен, который будет сидеть и считать, что продаётся. Если заходить, то сразу открывать порядка 20-25 магазинов. У нас есть опыт, как надо и как не надо делать. Анна: Да. Нужен полноценный партнёр, который бы инвестировал и занимался продажами. Тот, кто умеет в рознице работать. Сколько денег и на что именно надо? Анна: Чтобы организовать самый маленький цех по производству трикотажных тканей, нужно около полумиллиарда рублей. Это самый такой простой. В теме переработки мусора совсем другие цифры — несколько миллиардов. Мы ищем партнёра и поддержку государства. В одиночку нам это не потянуть. Сами мы, может, и придём к этому, но тогда позже и с другими силами. Если делать это в партнёрстве, в том числе с государством, будет быстрее. Ольга: Всё, что мы сейчас имеем, мы достигли за семь лет, без партнеров и инвесторов, обернув 60 тысяч рублей много-много раз. Чему научиться сложнее всего — Все-так объясните, как вы стали дизайнерами? Потому что там же есть особенные компетенции, а образование у вас не профильное. На каком этапе появились компетенции, которые вам позволяют сказать, что вы игроки индустрии моды?
Сделайте ее запоминающейся и выделите среди других публикаций. Попробуйте повторить попытку позднее","vacancySearchResults. TEXT":"Добавьте блоки описания вашей компании, чтобы соискатели узнали о вас больше. Измените адрес или добавьте новый","employer. Текст слишком длинный","employer. Текст должен быть не менее 200 символов","employer. Попробуйте изменить текст и повторить попытку","employer. Обратите внимание, данный блок статичен. Разбавьте текст привлекающими внимание изображениями. Используйте инфографику, фирменный стиль. Попробуйте повторить попытку позднее","employer. Измените выделение и попробуйте снова","employer. Попробуйте ввести заново","employerReviews. Кнопка будет активна после внесения изменений в страницу","employer. Старайтесь выбирать спокойный, ненагруженный деталями фон, желательно без надписей. Оплатите услугу, и соискатели из выбранного региона увидят обновленный дизайн. В приложении Зарплата. Попробуйте ещё раз.
Ольга Коваленко - одна из основательниц компании - пока зала Путину пух овик, который "носят люди по всему миру" и на заказ которого "стоит очередь на два месяца". Длинная черная куртка на спине украшена надписью "Бушлат из России" и традиционным триколором. Коваленко предложила президенту примерить "бушлат" и забрать его в подарок. По словам создательницы бренда, куртка выдерживает температуру до 50 градусов мороза. А для ее производства используют исключительно российский наполнитель.
Владимир Путин принял в подарок «бушлат» от ростовского бренда «ДНК»
Производитель дизайнерской медицинской одежды из Шахт, компания «ДНК+», расширяется и открывает второй цех в Ростове. Медицинская одежда DNK+ – покупайте на OZON по выгодным ценам! Адрес в городе Ростове-На-Дону: Социалистическая, 55. Спецодежда и средства индивидуальной защиты в каталоге Вакансии компании ДНК-Рус в Ростове-на-Дону. Бренд ДНК Ростов ничковы фото. Логотип одежда ДНК.
Днк одежда ростов на дону
Ростов-на-Дону, ул. Социалистическая, 55/19А р-н Ленинский. Анализ ДНК позволяет определить особые генетические маркеры, которые передаются из поколения в поколение: Y-хромосому и митохондриальную ДНК. И вот завтра встречайте капсулу ДОН на А презентована капсула будет в рамках показа на Fashion-приеме при поддержке администрации г. Ростова-на-Дону для предпринимателей.
Медицинская одежда ДНК+
Как сейчас ситуация с материалами, какая логистика? Анна — Действительно, у нас изначально была задача — делать качественные вещи. Я могу сказать с гордостью, что у нас это получилось. Мы используем только качественные ткани и производство. Ольга — У нас сейчас такие же поставщики, которые были в прошлые годы. К сожалению, заменить их полностью на российских, невозможно. Больше половины комплектующих в принципе не производится в России, а многие просто не удовлетворяют качеством. Больше проблем сейчас со скачками курса, неустойчивым экономическим положением, много партий стоит на границе. Увеличился процент брака даже у наших постоянных поставщиков, какие-то ткани снимают с производства. Штормит весь рынок.
Анна — Хлопок и трикотаж у нас из Турции, курточные ткани, деним и катон — это Китай. Анна — Цена выросла в 1,5-2 раза на ткани и в 3 раза на комплектующие. С 2020 года иностранные поставщики, которые находятся в России, начинают торговаться в своих условных единицах. Это не всегда совпадает с курсом ЦБ. Ольга — Заводы, которые производят ткани в России, по какой-то причине тоже торгуются в условных единицах. Цена соответствует Турции и Китаю, а качество нет. Но мы надеемся, что эта ситуация будет меняться. За последние 2 года мы уже нашли много хороших компаний, которые производят ткани. Мы даже летом выпускали капсулу полностью из того, что сделано в России и будем только увеличивать обороты.
Планируете ли вы открывать розницу? Анна — У нас было 13 или 15 магазинов, потом сеть закралась. Мы разделили магазины на детский и взрослый. Ольга — Я не знаю, какая финальная сумма вложений у нас получится, но сейчас это более 10 млн. Деньги пошли на дизайн проекта, разработку концепции, ремонт, закупку оборудования, найм сотрудников.
Смм — это также общение с блогерами, поиск новой аудитории.
Когда ты понимаешь, что сейчас пошёл тренд — фото никто не смотрит, сейчас охваты набирает только видео — быстро реагируешь. Вести соцсеть — это быть мини-директором, который видит компанию целиком. Мы пробовали самых крутых, самых дорогих специалистов нанимать — они не видят компанию целиком, не понимают, что у нас шьётся, с каким духом мы делаем эту коллекцию, не видят портрет нашей целевой аудитории. Но у нас всё же есть один маркетолог, мы её четыре года учили. Анна: Но иногда, когда надо ворваться, когда всё пропало, клиент уезжает, то, естественно, мы врываемся. Что значит быть готовыми к кризису — Как вы делите функции и полномочия между собой?
Как вы договорились? Анна: Если взять классику, то есть если мы не меняемся, то я занимаюсь маркетингом, продажами, коммерцией. Ольга: А я производством и дизайном. Анна: Но иногда мы меняемся. Ольга: Да, я прихожу в её отдел, говорю, ты всё не так сделала. Но обычно я больше за дизайн, Аня за маркетинг.
И мы часто совещаемся. Это корректные данные? Ольга: По выручке — да, но у нас совсем другая численность — сейчас 105-110 сотрудников. По оборотам мы в этом году выскочим на НДС. На НДС выходят от 150 млн. Это прямо проблема для нас.
Мы сейчас на упрощёнке. У нас абсолютно 100 процентов белых продаж. Мы продаём все через сеть интернет. Соответственно, скоро у нас просто увеличатся налоги на 20 процентов. Ольга: Сначала у нас не было производства и офиса — ничего не было. Лишь 60 тысяч, которые мы взяли у мужей.
Мы были вдвоём, вещи возили в багажнике или хранили в спальне, сортировали, паковали и отправляли сами. Потом у нас появилось маленькое производство. Мы его взяли в субаренду, просто повезло. Я таких предложений на рынке не знаю. Анна: Летом 2017 года мы шились на подряде. И нас просто посередине июня выкинули.
Сказали: шить не будем. Но это было адресовано не к нам, а к начальнику производства. Мы сели, порыдали. А что делать? И нашли субаренду. Ольга: Маленький-маленький цех, там было шесть машинок, они сдавались в аренду.
И нашли двух швей. Одна из них стала нашим начальником производства. Она и теперь бессменный начальник производства, она умничка. Постепенно начали развивать свой цех, переехали с Табачки сюда. А здесь мы поменяли всё: окна, электрику… — Правильно ли я понимаю, что как раз ковидные 2020-21 годы были для вас очень успешными с точки зрения темпов роста? Анна: Конечно, не надо было идти в 2020 году ни в какие «Меги», потому что через некоторое время сетка вся закрылась.
И мы тоже закрыли всю сеть. Ольга: Но мы были готовы к интернет-торговле больше, чем кто-либо другой. Анна: Я вам больше скажу: в феврале 2020 года мы выпустили маски на показ. Мы давно полюбили эту тему — балаклавы, маски. То есть это было до пандемии. А вы понимаете, что если они в феврале уже были на фото и на подиуме, то делались они как в ноябре-декабре 2019 года.
И поэтому в марте, когда началась пандемия, мы были готовы к выпуску масок, как никто другой. В то время как у большинства не было своих сайтов. Анна: Сто процентов. Ольга: Не больше 10 процентов. В марте, пока все засели по домам, мы работали. Мы быстро получили статус непрерывно действующего предприятия и отшивали маски.
Пока разные предприятия отчитывались в администрации, что вот на каком-то предприятии запускают цикл масок и два месяца их запускали, мы просто сняли с производства всё, что шили, и всё это дело перекроили на маски. У нас это заняло неделю. Мы моментально поняли, что нет других продаж. У нас очень быстрый цикл реагирования. Из-за чего многие предприятия стали чувствовать себя плохо — они надеялись, что всё как-то изменится, и решили: раз я привык шить куртки, значит я шью куртки, что бы ни происходило. А мы в тот же день, когда встали продажи, сняли всю коллекцию на весну, которую мы шили, и все машины поставили на маски.
И люди покупали только маски. Поделиться Что такое простой и тернистый пути на рынке одежды — Когда вы говорите про конкурентов, вы, прежде всего, кого имеете в виду? Анна: На самом деле у нас нет конкурентов в одежде. Потому что мы шьём всё от нижнего белья до пуховиков всем возрастам — от новорождённых до взрослых. При этом мы не просто швейное производство — у нас дизайнерская одежда, свой почерк. У нас плохо с дизайнерами в России, Зайцев и Юдашкин — старая гвардия, а больше в России модных домов нет.
За границей есть Chanel, Luis Vuitton, Gucci — у них столетняя история. Есть и новые бренды, назову тех, кто с нами примерно в одно время появился, — Palm Angels, Off-White. Это бренды new age, их принимают, их признают как дизайнеров. У нас этой культуры практически нет. Поэтому когда нас начинают с кем-то сравнивать, то сравнивают с масс-маркетом, а с ним нас сравнивать не надо, потому что весь масс-маркет шьётся в Китае и Бангладеше. Как работает масс-маркет.
Есть сайты, которые якобы предугадывают моду, мы даже пробовали с такими работать. Они очень недешёвые. Заходишь и смотришь, какая там будет весна-лето 2023 года, какие ткани, какие принты, где купить. Плюс вещи для масс-маркета часто шьются с использованием незаконного труда — и детского, и прочего. Потому и получается такая стоимость — 300 рублей за футболку. За такую сумму невозможно в России сделать ничего.
У нас все швеи официально устроены, мы в центре Ростова, мы платим все налоги. Ну невозможно ничего пошить за 300 рублей. Где на нем вы, и кто там ещё кроме вас? Анна: Есть очень много брендов одежды, которые открывают шоурум, страницу в интернете или в Инстаграме что-то продают. Они заявляют себя как бренд одежды. Но их нельзя назвать брендом одежды, потому что у них нет своего производства.
Максимум, что они сделали — 2-3 модели. Ольга: На Wildberries есть бренды одежды, они работают так: закупают что-то из Китая, перепарывают ярлычки и продают под своей маркой в 4-5 раз дороже. Есть кто шьётся в России, но у них нет своих производств. Ольга: Есть большие производства — это «Элис». Но они не занимаются дизайнерской одеждой. У них другие цели.
У нас в России в принципе не принято создавать дизайнерские бренды, таких как мы, единицы. Внутри России вы на кого-нибудь ориентируетесь? Ольга: Я наблюдаю много за кем, просто чтобы понять, как люди двигаются. Есть бренды одежды, которые мне нравятся, есть те, которые мне не нравятся. Но мы ни на кого не ориентируемся. У нас слишком сложный тернистый путь.
А все идут более простым путём, чем мы. Анна: Есть люди, которые знают, как организовать швейное производство. И они начинают организовывать всё по классике: собрали швей, взяли технолога, взяли конструктора, лаборанта, разработали всё, пошили, отвезли на выставку. Есть классические выставки «осень-зима», «весна-лето» — раз в полгода все приезжают в Москву, производители привозят свой товар, а разные собственники магазинов ходят, щупают, выбирают и говорят — мне вот этого три размерных ряда, этого — четыре.
Более 80 машин скорой помощи пополнят автопарк медучреждений Ростовской области в этом году, сообщили в донском правительстве.
Деньги на эти цели выделят из бюджета области. Большую часть новой партии направят в Городскую больницу скорой медицинской помощи Ростова-на-Дону. С профессиональным праздником, Днем работника скорой медицинской помощи, коллектив поздравил замгубернатора Андрей Пучков.
Люблю эту пиццерию за ее атмосферу и безупречный вкус блюд. Очень рекомендую! У дочки начали резаться зубы перед выпиской, из-за этого появилась рвота, понос. Шашникова отправила нас в инфекционное в Волгодонск, хотя я ей сказала, что режутся зубы. Медсестра еще, помню, сказала, что больным с нами в палате неприятно, потому что понос и рвота у ребёнка. Если бы вы видели, как брезгливо так называемая врач осматривала моего ребенка! Как высокомерно она общалась с людьми. Когда мы приехали в Волгодонск, над ней смеялись от души, удивляясь, как можно не понять, что это все симптомы прорезывающихся зубов.
ООО "ДНК-РУС"
В 2023-ем году создала коллекцию одежды для фильма «Чебурашка». В минувшем году бушлат побывал за полярным кругом и выдержал испытание морозом в минус пятьдесят градусов.
Должны заказать купон - это 2-3 метра, чтобы ткань потестить, что-то из неё пошить.
У российских производителей нет карты цветов, они не высылают образцы, говорят: «вот покупайте 250 килограмм, тогда пришлём». Но как? Ведь это кот в мешке.
Культуры продаж вообще нет. При этом цены особенно не отличаются от турецких, а качество в разы хуже. Это беда.
Ольга: Метр футера стоит больше 1000 рублей. Пять лет назад он стоил 300 рублей. Это ненормально.
Себестоимость футболки переваливает за 1000. На самом деле очень сильно не хватает заводов, которые бы могли производить нормальную ткань по нормальной цене. Мы уже всё узнали, поговорили с химиками, с технологами.
Самое основное — это даже не пряжа и не ткань, а то, как химикатами её обрабатывать, чтобы получить цвет и мягкость. Это два разных этапа. Вот как раз химиков у нас таких нет.
Но есть институт, который обучает подобных специалистов в Москве, оттуда можно их пригласить к нам в компанию, но прямо профильных специалистов готовят в Белоруссии. Мы уже нашли, с кем и как сотрудничать. Это можно было бы делать в России.
Анна: Есть проблема с хлопком. Хлопок можно выращивать даже у нас в Ростове, в Краснодаре, Дагестане и везде южнее. Но почти нет заводов, которые бы перерабатывали хлопок в пряжу, ткани.
Я понимаю, что на постройку таких заводов нужно время. А с другой стороны, если у России сейчас начнутся не очень хорошие политические взаимоотношения с Турцией, а к этому всё идёт, вся Россия останется без хлопка, без трикотажа. Да, есть альтернатива Узбекистан, Таджикистан, но там цена такая же, а качество хуже.
Ольга: И вторая большая проблема — у нас нет швей. В Ростове нет швей. Это парадокс.
Потому что только в Шахтах более 40 швейных предприятий разного формата. В Ростове больше ста. Это мы не считаем все подпольные.
Ольга: Есть определённое количество швей, кто-то куда-то переходит. Сейчас ко мне пришёл финдиректор и сказал, у нас беда: швеям опять начали поднимать зарплату. По всему Ростову мы соревнуемся друг с другом условиями труда и зарплатой.
А из-за того, что у нас швеи оформлены официально, мы не в равном положении. Мы уже в бригады начали принимать учеников, сами их стали перепрофилировать, переобучать. Анна: Очень бы помогло, если бы на базе нашего предприятия можно было открыть какой-то обучающий центр при поддержке государства.
Но нужно его оборудовать, выделить туда преподавателей, лаборантов. Я не могу понять, почему у нас лёгкая промышленность развита, но предпочтение отдаётся сельхозсектору. Вот в Нижнем Новгороде есть кластеры швейников, куча субсидий.
А у нас швейники, как сорняки — сами проросли. Анна: Конечно. Мы хотели бы создать перерабатывающий завод, чтобы делать синтетические ткани, потому что их нет, а также трикотажный цех.
Ткани хотели бы делать не только для себя. Есть также такая тема, как переработка ткани из отходов. У нас в России таких практически нет.
За границей есть заводы, которые берут мусор, перерабатывают его в ткань. В идеале хочется, чтобы в России начали строиться такие заводы. Потому что мусора у нас много.
Представляете, какой был бы класс: взяли мусор, переработали, сделали ткань. Это ещё и экологичные ткани, они при правильной технологии обладают большей гигроскопичностью и гипоаллергенностью по сравнению с шерстью, не садятся, не вытягиваются. Огромный производственный цех хочется по джинсам.
В России с этим беда — всего два или три цеха, которые шьют, но естественно, нас не устроил их пошив. И мы за два года научились сами шить джинс. Ольга: Мы оборудовали джинсовую линию.
Хотим теперь свой варочный цех. Естественно, мы планируем опять выходить в розницу — сейчас это актуально. Но мы хаотичные бизнесмены, а там должен быть нехаотичный бизнесмен, который будет сидеть и считать, что продаётся.
Если заходить, то сразу открывать порядка 20-25 магазинов. У нас есть опыт, как надо и как не надо делать. Анна: Да.
Нужен полноценный партнёр, который бы инвестировал и занимался продажами. Тот, кто умеет в рознице работать. Сколько денег и на что именно надо?
Анна: Чтобы организовать самый маленький цех по производству трикотажных тканей, нужно около полумиллиарда рублей. Это самый такой простой. В теме переработки мусора совсем другие цифры — несколько миллиардов.
Мы ищем партнёра и поддержку государства. В одиночку нам это не потянуть. Сами мы, может, и придём к этому, но тогда позже и с другими силами.
Если делать это в партнёрстве, в том числе с государством, будет быстрее. Ольга: Всё, что мы сейчас имеем, мы достигли за семь лет, без партнеров и инвесторов, обернув 60 тысяч рублей много-много раз. Чему научиться сложнее всего — Все-так объясните, как вы стали дизайнерами?
Потому что там же есть особенные компетенции, а образование у вас не профильное. На каком этапе появились компетенции, которые вам позволяют сказать, что вы игроки индустрии моды? Ольга: Научиться рисовать — это несложно.
У нас дизайнеры сидят, мы им пальцем рисуем, и они это всё делают. Здесь суть в том, чтобы создавать что-то, что люди будут хотеть носить, что предугадывает моду, что вписывается в концепт моды. Это, скорее, настроение общества, что-то абстрактное — понимать, что будет хотеть весь мир в целом через год.
Анна: Мы пересмотрели кучу молодых дизайнеров. Смотришь на их рисунки — потрясающие. Но основная беда образовательных учреждений — там учат делать подиумные вещи, не носибельные.
Ольга: Тут всё просто. Надо разговаривать. Вот что мы делали и делаем по сей день: если щупаете ткань и вам нравится, то берёте и спрашиваете: а что это за ткань?
Мы задавали вопросы с первого дня, когда пошли по магазинам. Анна: И вот мы уже на ощупь можем отличить кулирку простая трикотажная ткань — ред. Я могу понять, есть ли примесь пяти процентов эластана в кулирке.
Почему так любой так не делает? Анна: Не хотят работать. Ольга: У каждого есть свои суперталанты.
Ольга: У меня есть реальная суперспособность — я вижу будущие тренды намного раньше, чем они зайдут в рынок. Мне просто начинает чего-то хотеться произвести раньше, чем оно зайдёт в рынок. Плюс я вижу стиль, то есть как всё это сочетать, какие-то позиции, о которых люди скажут «вау».
Мы, например, произвели фуфайки в этом году, причем, как всегда, поздно, сезон уже закончился. Это были современные версии тех самых фуфаек из СССР. И они у нас закончились за два дня солдаутом, потом мы ещё допроизвели, у нас их просят, и мы будем на них открывать предзаказ.
Потому что фуфайки — огонь. Анна: А я люблю в голове простраивать позиции продвижения, люблю заниматься фотографией. Всё, что связано с маркетингом, коммуникациями, какие-то нестандартные ходы, решения.
Ольга: У тебя ещё есть суперспособность организовать какой-то коммерческий ход, который произведет переломный эффект.
Обязательно буду покупать здесь и дальше! Подробнее Ольга Бондаренко 23 ноября Спасибо огромное продавцам за прекрасное обслуживание! Очень доброжелательно помогали подобрать одежду, без тени раздражения! Благодарна вашему магазину! Осталась очень довольна.
Наблюдения корреспондента показали, что в рамках показа были представлены как мужские, так и женские модели пуховиков в различных расцветках, каждая из которых несла в себе неповторимый стиль и дух российского бренда ДНК. Бренд DNK Russia из Ростовской области сотрудничает с такими известными организациями, как "Роскосмос", "Союзмультфильм", "Смешарики", Black Star Wear, телеканал "Пятница", а также в прошлом году создал уникальную коллекцию одежды для киноленты "Чебурашка".
Яркие примеры ДНК брендов одежды в России и за рубежом
- Бренд одежды днк ростов
- Путин примерил пуховик российского бренда одежды ДНК (DNK Russia) из Ростовской области
- Медицинская одежда ДНК+ в Ростове-на-Дону – купить недорого
- G'n'K Shop - Интернет магазин детской верхней одежды в Ростове-на-Дону
- Разбираемся с фильмом «Неожиданные связи». Что можно узнать о своих предках из генетического теста?
Расположение на карте
- Популярные места из категории Магазин спецодежды
- DNK+ Мед одежда Ростов-на-Дону
- Бренд dnk russia - 73 фото
- Владимиру Путину подарили бушлат ростовского бренда
Владимир Путин принял в подарок «бушлат» от ростовского бренда «ДНК»
На одном из стендов была представлена продукция бренда одежды ДНК (DNK Russia) из Ростовской о. В сегодняшнем выпуске — история бренда одежды для детей и взрослых DNK Russia, который сестры Ольга и Анна Ничковы (на заглавном фото) придумали в декретном отпуске как маленькое семейное дело. ДНК медицинская одежда в Ростове-на-Дону, адрес, телефон, время работы, отзывы. Стиль и красота - 12 ноября 2023 - Новости Ростова-на-Дону -