Об этом в интервью украинскому изданию «Апостроф» заявил бывший министра иностранных. Министры иностранных дел России — Список руководителей внешнеполитических ведомств России с 1549 года по настоящее время. Содержание: 1 Посольский приказ 2 Коллегия иностранных дел 3 Министерство иностранных дел Российской империи 4 Народный.
Министр иностранных дел при ельцине
При Ельцине он занимал должность министра иностранных дел. Где получил прозвище «господин Да» – за готовность следовать любым указаниям из-за океана. • 71 год • С 1990 по 1996 — Министр иностранных дел • Сегодня — политэмигрант Самый прозападный глава МИД России, которого называли «Мистером «Да», (в противовес «Мистеру «Нет» — строгому советскому дипломату Андрею Громыко). Чем запомнились российские премьер-министры от Ельцина до Медведева.
Вы точно человек?
16 августа Ельцин назначил Путина премьер-министром. Список министров иностранных дел России с 1991-го по 1999 год. При Ельцине он занимал должность министра иностранных дел», — напоминает газета.
Министр иностранных дел при ельцине козырев фото
| Министры при ельцине | Министр иностранных дел России Андрей Козырев, премьер-министр Югославии Милан Панич, и.о. госсекретаря США Лоуренс Сидней Иглбергер и министр иностранных дел Великобритании Дуглас Хард. |
| Главы МИД РФ в 90-е - - лучшее из 90-х | 22 ноября ночью российский министр иностранных дел прилетел в Тбилиси. |
| В Кремле президент Ельцин принял министра иностранных дел Игоря Иванова | Первым министром иностранных дел Российской Федерации с 1990 по 1996 годы был Андрей Владимирович Козырев. |
| Где сейчас живут ельцинские министры? Составлен список покинувших Россию чиновников времен 1990-х. | «Никсон попросил Козырева (министр иностранных дел в эпоху Ельцина) очертить для него интересы новой России. |
"Мистер Да": как экс-глава МИД России Козырев оказался резидентом США и сторонником санкций
Сам Андрей Владимирович вспоминает, что он отметил назначение вдвоем с приятелем в ресторане. Он сменил прежнего министра — Владимира Михайловича Виноградова, с которым я, работая в журнале «Новое время», вступил в полемику. Виноградов откликнулся на мою статью о тупике, в котором из-за территориальной проблемы оказались отношения с Японией. Я писал, что, если не найти способ решить эту проблему, прогресс в отношениях двух стран невозможен, потому что японцы считают, что в 1945 году Сталин оккупировал часть их территории. Хрущев в 1956 году обещал это исправить, но острова так и остались советскими.
Министр Виноградов отстаивал прежнюю позицию Громыко: «островной вопрос» не важен, потому что японцы его просто придумали, а нужно всего лишь «всемерно расширять» контакты, тогда все уладится само собой. Я разобрал неубедительные доводы Виноградова по пунктам и довольно резко добавил: «Как раз сейчас формируется будущий российский кабинет. Министр иностранных дел России становится реальной фигурой. Хотелось бы видеть на этом посту не прекраснодушного поклонника прежних мистических формул «всемерно улучшить и расширить», а политика новой формации.
Такого уровня, как те, кто помогает Эдуарду Шеварднадзе успешно продвигаться вперед на приоритетных направлениях советской внешней политики, в число которых отношения с Японией, увы, пока не входят». В те дни, наверное, я один так высоко оценивал значение этого министерского поста, и сам Козырев еще не знал, какое будущее его ждет… Министерство иностранных дел РСФСР располагалось в небольшом особняке на проспекте Мира. Аппарат министерства был маленьким, всего на десять человек больше штата управления международных организаций, которым в союзном министерстве руководил Козырев. Большой политикой занимался союзный МИД.
Республиканский МИД воспринимался как «отстойник» для дипломатов, карьера которых не задалась. Министерство занималось визами и приемом второстепенных иностранных делегаций. В какой-то момент Козырев даже пожалел, что польстился на красиво звучащую должность. В союзном министерстве его ждала неплохая карьера — со временем он либо пробился бы в заместители министра, либо уехал бы послом в хорошую страну.
А в этом «отстойнике» он мог и пропасть. Так и произошло бы с менее активным человеком. Новое российское руководство внешней политикой не интересовалось, полно было иных забот и проблем. Председатель Верховного Совета России Борис Ельцин, возможно, только подписав указ о назначении Козырева, и узнал, что у него есть собственное Министерство иностранных дел.
Козырев не мог даже дозвониться до главы российского правительства Ивана Степановича Силаева. Линия прямой связи ему не полагалась, а трубку «второй вертушки» аппарат правительственной городской автоматической телефонной станции АТС-2 снимал секретарь в приемной. Он любезно отвечал, что председатель Совета министров чудовищно занят, и обещал доложить о звонке. Но Козырев проявил характер и инициативу.
Он сумел стать полезным и нужным Ельцину, когда взял на себя подготовку его зарубежных визитов, которые до того организовывались дилетантски. Кроме того, он боролся против существовавшей тогда на Западе «горбимании», уверенности в том, что в Москве можно разговаривать только с Горбачевым. Козырев доказывал, что Западу уже пора иметь дело с Ельциным. В апреле 1991 года Ельцин побывал в Страсбурге на сессии Европейского парламента.
Поездка была плохо подготовлена, и встретили его там плохо. Козырев вспоминает: «Когда ко мне пришел советник-посланник французского посольства в Москве и познакомил с деталями визита, а главное, рассказал о том, кто с французской стороны организует этот вояж — а это были явно второстепенные предприниматели и политики, — у меня просто волосы встали дыбом». Козырев написал довольно эмоциональное письмо Ельцину, выражая недоумение в связи с тем, что зарубежный визит готовится в обход МИД и совершенно непрофессионально. Министр предлагал визит отложить, поскольку не надо быть пророком, чтобы предсказать целый ряд серьезных организационных и политических неприятностей.
Тем не менее Ельцин поехал. Мрачные пророчества подтвердились. В Европейском парламенте в Страсбурге Ельцина встретили плохо, называли «демагогом» и обвиняли его в том, что он только мешает Горбачеву. До этой поездки общение министра иностранных дел с Ельциным проходило в письменном виде.
После неудачной поездки Борис Николаевич его принял и сказал: — Готовьте следующий визит сами, так, как считаете нужным. Козырев полагал, что Ельцину нужна полновесная поездка в Соединенные Штаты — установить контакты на высшем уровне. Но Ельцин готовился к выборам президента России. Его окружение считало, что надо сосредоточиться на предвыборной кампании.
Борис Николаевич сам сомневался: стоит ли этим заниматься, а вдруг не выберут? Он спросил Козырева: — Послушайте, насколько этично, что вы занимаетесь подготовкой моего визита до того, как состоятся всенародные выборы? А что будет, если я их проиграю? Козырев твердо ответил: — Я в вашей победе не сомневаюсь.
Это была его первая по-настоящему успешная поездка. Его принял американский президент Джордж Буш и разговаривал с ним весьма уважительно. В дни августовского путча 1991 года министр иностранных дел Андрей Козырев вылетел во Францию, чтобы мобилизовать мировое мнение на поддержку российского правительства. Но поскольку путч быстро провалился, его усилия не понадобились.
После путча в Москве установилось двоевластие. Российскому руководству не нравилось, что союзные органы по-прежнему пытаются управлять страной, а МИД СССР по главе с Борисом Панкиным выступает от имени всех республик. Козырев предложил передать основную работу Министерству иностранных дел России, укрепить внешнеполитические ведомства остальных республик, а за союзным МИД оставить координационные функции. На Смоленской площади это вызвало скандал.
Тогда Козырев, чтобы показать свое бескорыстие, неосторожно сказал руководителям союзного МИД, что он за свое место не держится и его может занять сам Панкин, лишь бы дело было сделано.
В мемуарах работавшего в первой половине 90-х заместителем посла США в Москве Уильяма Бернса приводится следующий пронзительный эпизод: «Как-то вечером я зашел в гости к бывшему советскому дипломату, который теперь был на пенсии. Он был вдовцом и жил один в скромной квартире в центре города, погруженный в свои воспоминания. На стенах висели фотографии, сделанные во время его зарубежных командировок времен «холодной войны». Мы не торопясь распивали бутылку водки, за окном тихо падал снег. Этот человек не особенно скучал по советской системе, хорошо понимая, насколько она была неэффективна и бесчеловечна. Он говорил о том, что, возможно, понадобится целое поколение, чтобы Россия вновь обрела уверенность в себе и собралась с силами, но можно не сомневаться, что рано или поздно это произойдет. У русских ни в коем случае не должно создаться впечатления, что американцы воспользовались их слабостью, когда от России отвернулась удача. Однако великодушие было на самом последнем месте в списке того, о чем думали американцы применительно к дружественной им демократической России. Расточая похвалы Ельцину, на деле Вашингтон действовал в духе крылатого латинского выражения «Vae victis» — «Горе побежденным».
Как отметил в своих дневниковых записях Анатолий Адамишин: «У нас нарастают противоречия с США и некоторыми другими западниками по Закавказью. Даже когда мы наводим порядок в острых ситуациях, нам суют палки в колеса. Рефрен у них один — не допустить восстановления СССР». Столкнувшись с подобным безмерным набором проблем, российское руководство металось из стороны в сторону. Иногда официальная Москва делала вид, что Советский Союз продолжает существовать. Вот как, например, британский писатель и политик Джонатан Эйткен описал в своей основанной на откровенных беседах с высшими казахстанскими чиновниками биографии Назарбаева обстоятельства прибытия в Алма-Ату нового премьера РФ Виктора Черномырдина сразу после его назначения на ту должность в декабре 1992 года: «Когда самолет российского руководителя приземлился в аэропорту, первым человеком, который его поприветствовал, был официальный представитель его собственного правительства. Кто вы, к черту, такой? Иногда правящие российские круги, напротив, впадали в панику, ожидая, что РФ вот-вот повторит судьбу Советского Союза. Позволю себе привести еще один пассаж из воспоминаний Анатолия Адамишина: «Припомнился разговор у старого друга Игоря Михайловича Макарова, ученого секретаря Академии наук, с академиком Рагматулиным. Люди в Татарстане, по его словам, уже смирились с тем, что он станет независимым государством.
Будет сам собирать налоги, сам хозяйничать, отдавая России только то, что уж никак нельзя не отдать. Будет иметь свои внутренние войска и свою милицию. Русские, которые там живут, а их почти половина населения, вроде тоже не против такой перспективы. Россия пропадет, спасайся кто может, создавай свое государство». На таком безрадостном фоне в наибольшем дефиците в российском руководстве оказались те, кто не впадал в панику или ностальгию, а точно понимал, как можно действовать в новой реальности. Самым ярким представителем подобного типа руководителя и был первый глава российской разведки Евгений Примаков. Был — а ведь вполне мог бы и не быть. На пост руководителя советской разведки Примакова в сентябре 1991 года назначил Горбачев. Как вспоминал сам Евгений Максимович в своей книге «Годы в большой политике», вот как события разворачивались после того, как через менее чем три месяца после его назначения советская разведка превратилась в российскую: «Вышел указ Б. Сразу же позвонил Борису Николаевичу и задал далеко не праздный для меня вопрос: кто будет осуществлять этот указ?
В назначенный срок был на Старой площади. Тогда кабинет Б. Ельцина находился там. Ни главе государства не нужен такой руководитель разведки, которому он не верит, ни службе, да и мне самому это абсолютно не нужно. Но меня задело, что вас информировали о плохом отношении ко мне в самой разведке. Признаюсь, я этого не чувствую, но нельзя исключить, что ошибаюсь». Картина будет более объективной, если вы встретитесь со всем руководством — это 40—50 человек». Ельцин сказал: «Вы, разведчики, — смелые люди. Поэтому я жду откровенных оценок вашего руководителя». Выступили 12 человек, и все без исключения в пользу моего назначения директором СВР.
Борис Николаевич достал из кожаной папки и тут же подписал указ, добавив: «У меня был заготовлен указ и на другого человека, но теперь его фамилию я не назову». Почему я так подробно останавливаюсь на этом эпизоде? Потому что он позволяет очень точно понять причины, в силу которых Примаков оказался столь востребован в момент формирования нового российского государства. Любая профессиональная корпорация очень подозрительно относится к «чужакам и варягам», особенно в роли своего первого лица. Для такой закрытой профессиональной корпорации, как разведка, это актуально вдвойне или даже втройне. Почему же, получив шанс избавиться от «варяга», в штаб-квартире новорожденной СВР в Ясеневе так ревностно встали на его защиту? Вот как мне на этот вопрос ответил нынешний государственный секретарь Союзного государства России и Белоруссии Григорий Рапота, занимавший в тот момент должность начальника одного из отделов разведки: «Некоторые из нас знали Евгения Максимовича еще до его назначения и понимали, что он полезный для дела человек, который непременно придаст новый импульс нашей работе.
Краткость, доходчивость — основные свойства речи. В международном общении фраза «может быть», означает «нет».
Дипломат соблюдает баланс между жесткостью, согласием и творчеством. Излишнее упорство может сорвать договор, от которого зависят миллионы, миллиарды судеб. Министр сегодня Лавров тверд в общении с дипломатами из других стран. Его фамилия заставляет трепетать иностранцев. Есть много увлечений, о которых он может поговорить, разряжая обстановку: рафтинг, сигары, футбол. Разносторонне развит. Пишет стихи. Также может быть интересно: Биография британской группы Take That Из всего списка перечисленных политиков нет никого, кто бы шел в разрез с политикой государства, президента. Любвеобильность к западу Козырева, патриотизм Примакова, жесткость Лаврова — не только личные качества, но и инструкция от начальства, которой они придерживаются.
Сочетание гибкости, упорства и самоконтроля делает министра непобедимым и способным выходить с достоинством из самых запутанных ситуаций.
Министры Иностранных дел 1802 г. Воронцов А. Будберг А. Румянцов Н. Нессельроде К.
Горчаков А. Гирс Н. Лобанов-Ростовский А. Муравьев М. Ламздорф В. Извольский А.
Сазонов С. Штюрмер Б. Покровский Н. Милюков П. Терещенко М. Троцкий Л.
Чичерин Г. Литвинов М. Молотов В. Вышинский А. Шепилов Д. Громыко А.
Шеварднадзе Э. Бессмертных А. Панкин Б. Козырев А. Примаков Е. Иванов И.
Товарищи министра 1802 г. Чарторыский А. Салтыков А. Сенявин Л. Толстой И. Муханов Н.
Вестман В.
Где сейчас живут ельцинские министры? Составлен список покинувших Россию чиновников времен 1990-х.
Фурман Ф. Лабенский К. Струве Г. Жомини А. Эверс О. Энгельгард А.
Капнист Д. Оболенский-Нелединский-Мелецкий В. Базили А. Аргиропуло К. Директора канцелярия 1835 г.
Кудрявский Е. Петерсон К. Миллер А. Ваксель П. Азиатский департамент С 2 февраля 1897 г.
Родофиникин К. Дашков Я. Любимов Н. Ковалевский Е. Игнатьев Н.
Стремоухов П. Зиновьев И. Департамент внутренних отношений. С 2 февраля 1897 г. Философов А.
Лонгинов Д. Остен-Сакен Ф. Департамент хозяйственных и счетных дел. С 22 мая 1868 г. Вюльгорский М.
Борх А. Устинов М. Свистунов А. Гамбургер А. Фредерикс В.
Старшие советники министерства. Аделунг Ф. Бек Х. Бруннов Ф. Лаваль И.
Остен-Сакен Р. Шиллинг-фон-Канштадт П. Рикман П. Фурман Ф. Лабенский К.
Струве Г. Жомини А. Эверс О. Энгельгард А. Капнист Д.
Оболенский-Нелединский-Мелецкий В. Базили А. Аргиропуло К. Директора канцелярия 1835 г. Кудрявский Е.
Петерсон К. Миллер А. Ваксель П. Азиатский департамент С 2 февраля 1897 г. Родофиникин К.
Дашков Я. Любимов Н. Ковалевский Е. Игнатьев Н. Стремоухов П.
Зиновьев И. Департамент внутренних отношений. С 2 февраля 1897 г. Философов А. Лонгинов Д.
Остен-Сакен Ф.
Этот человек пытался кардинально изменить все внешнюю политику Российской Федерации, и, видимо это не понравилось президенту Ельцину и его компании. После уходи с поста министра, Андрей Козырев пошел в депутаты, позже стал членом президиума Российского еврейского конгресса, а до 2012 года был председателем Совета директоров «Инвестторгбанк».
На данный момент уже 7 лет , пенсионер Козырев проживает в Майами США , где находиться на «заслуженном» отдыхе, занимаясь повседневными делами, не влезая в мировую политику.
Я никогда не отказывался от этой идеи и умру с ней. При этом Козырев умудрился за последние два-три года рассориться и с теми, кто ему всегда сочувствовал. Вас это не пугает? Я остался в одиночестве среди группировок московской политической жизни.
Но ведь это верхушечные группы, не имеющие в стране прочной базы. То, что за меня не проголосуют какие-то группировки, меня мало беспокоит. Важнее — как проголосуют избиратели в моем округе. Козырев прочитал мне маленькую лекцию о том, что политика не может быть застывшей, догматической, что она должна учитывать реальность, реагировать на нее. И добавил: — А мои политические взгляды, по существу, не претерпели изменений.
И ведь действительно: взгляды Козырева не изменились. Он только год от года «корректировал», как он выражается, свою политическую линию и свой словарный запас. И «государственником» называл себя чаще, чем «демократом». Старых друзей его новая лексика оттолкнула, новыми друзьями он, похоже, не обзавелся. Козырева считали ренегатом, которому кресло дороже всего остального.
Почему не ушел, как ушел, скажем, Егор Гайдар? Уважали бы за принципиальность. Ответ есть: остался, потому что не хотел бросать то, что начал делать. Анатолий Чубайс тоже остался. Своего рода теория малых дел.
И не знаешь: то ли порицать за беспринципность, то ли превозносить за последовательность. Андрей Козырев в молодые годы достиг абсолютной вершины в своей профессии. Что же ему делать, когда он перестанет быть министром? Я спросил и об этом. Когда в политику приходит строитель, инженер или математик, он всегда может вернуться к своему делу.
Мое дело — дипломатия, но вернуться к ней я не смогу. Так что для профессионального дипломата стать министром иностранных дел — это не вершина карьеры, а катастрофа. Когда интервью закончилось и я выключил магнитофон, Андрей Козырев словно расслабился и на мгновение перестал быть министром. Он показался мне симпатичнее и человечнее. Я с сочувствием увидел, что никакой он не небожитель, защищенный от наших бед и страхов высоким постом, кремлевской охраной и иронической невозмутимостью.
Я рассказал министру, что, готовя очередную телепередачу, просматривал старую видеохронику. Когда он только вошел в правительство, начинающий министр выглядел добродушным и оптимистичным, хотя видно было, что он с характером, посему в одной из статей я назвал его «плюшевым медвежонком с железным сердцем». Прошло не так много лет, но медвежонка министр больше не напоминает. Скорее всего, он имел в виду не только свою судьбу. По закону депутат не может быть министром.
Он должен был отказаться от мандата, если бы сохранил свой пост. Козырев ждал до крайнего срока: не намекнет ли президент, что ему следует остаться в правительстве? Не дождавшись, написал заявление об уходе в Государственную думу. Смена президентов, глав правительств, министров — дело неизбежное. В демократическом обществе даже самые хорошие министры через определенный срок уходят в отставку.
Пусть другие попробуют себя на этом поприще. В принципе отставка — дело нормальное. Но мы выросли в такой среде, где отставка означала политическую смерть, забвение, позор и полунищету. Поэтому у нас любой государственный чиновник всегда боялся отставки как огня. Поэтому Андрей Громыко был министром иностранных дел почти тридцать лет.
Времена изменились. Понимаю, как Козыреву трудно было расстаться с любимым делом, но он должен был знать, что рано или поздно это произойдет. Хотя, вероятно, утешал себя тем, что с таким лояльным человеком президент не расстанется. Но Борис Ельцин, как, вероятно, любой политик, легко расставался со всеми, кто ему больше не нужен. Жаль только, что события последнего времени как бы перечеркнули сделанное Козыревым.
Много лет он был лицом новой России, и это было хорошее лицо с располагающей улыбкой. Его отец работал в советском торговом представительстве в Бельгии. Козырев-младший окончил Институт международных отношений и был взят на работу в МИД. Он женился на дочери кадрового дипломата, который со временем стал заместителем министра. Этот брак оказался недолговечным.
Сергей Ястржембский: где сейчас находится пресс-секретарь Бориса Ельцина?
| Министры иностранных дел РФ 1992-2004 | 4. Министерство иностранных дел РСФСР. |
| "Мистер да": что стало с ельцинским главой МИД Козыревым - Русская семерка | О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. |
| Главы МИД РФ в 90-е | Чем запомнились российские премьер-министры от Ельцина до Медведева. |
Ельцинские министры сбежали на Запад и оттуда ругают Россию
Министры иностранных дел России — Список руководителей внешнеполитических ведомств России с 1549 года по настоящее время. Содержание: 1 Посольский приказ 2 Коллегия иностранных дел 3 Министерство иностранных дел Российской империи 4 Народный. Первым министром иностранных дел Российской Федерации с 1990 по 1996 годы был Андрей Владимирович Козырев. Если избиратели надеялись, что Министр иностранных дел в качестве депутата станет для них влиятельным заступником, то напрасно. Министерство иностранных дел. 18 мая 2000 года назначен министром иностранных дел РФ в правительстве Михаила Касьянова.