Притча о мытаре и фарисее изрядно вынесла мозги тогдашним слушателям, поскольку Бог смотрит на человека и на его дары не так, как смотрим мы. Предлагаем вашему вниманию толкование притчи о мытаре и фарисее.
Готовимся к Великому посту: 22-27 февраля читаем притчу о мытаре и фарисее
Слово «мытарь» означает «сборщик налогов», то есть человек, занятие которого в библейские времена считалось недостойным и презираемым. Фарисеями же называли представителей наиболее влиятельного религиозного течения в Иудее. При этом в современном русском языке слово «фарисей» означает «ханжа, лицемер», рассказала «Ленте. Толкование притчи о мытаре и фарисее Согласно толкованиям Евангелия, разница между этими двумя людьми заключается лишь в том, что фарисей не считал себя грешным. Мытарь же глубоко сознавал свои грехи и всей душой в них раскаивался. Между тем грешниками являлись оба, поскольку безгрешных людей не существует. При этом фарисей чувствовал себя настолько выше и достойнее остальных, что расположился на заметном месте в храме, желая, чтобы и люди, и сам Господь видели, насколько он благообразный и заслуженный человек. В отличие от него мытарь стоял вдали, то есть не считал себя достойным приблизиться к алтарю. Это значит, что в глазах Бога наивысшим достижением человека является смирение», — рассказал в беседе с «Лентой. Именно признание своих грехов, а также собственной незначительности из-за этих грехов и есть настоящее смирение гордыни, к которому призывают Христос и церковь.
И пусть вас не вв одят в заблуждение слова об унижении себя. Унижение себя не означает желание казаться более ничтожным, чем есть на самом деле отец Александр священник храма Всех Святых на Кулишках Эта фраза в притче означает лишь «понимание, что, будучи грешным, по определению нельзя претендовать на какую-то исключительность или даже просто более сильную значимость по сравнению с другими людьми». Отец Александр отметил, что от того, наскольк о велико у того или иного человека чувство греха, зависит его близость к Богу. Он напомнил, как Иоанн Креститель был смущен при виде Иисуса: он говорил , что недостоин даже р азвяза ть ремень его обуви. Это происходит в том случае, если они становятся самоцелью, средством для возвышения, предметом для гордости.
Этот человек был уверен, что, выполнив все предписания, он достиг совершенства. Ему оставалось только любоваться своей праведностью и с брезгливым осуждением смотреть сверху вниз на «прочих людей». Иначе молился мытарь. Он понимал свое недостоинство и, охваченный сокрушением, стоял вдали от жертвенника, не смея поднять глаз и повторяя: «Боже! Усвойте и вы молитву мытаря: «Боже, милостив буди мне грешному!
Читает и комментирует протоиерей Павел Великанов. Притча о мытаре и фарисее задаёт определённую тональность особому периоду в богослужебном календаре Церкви — так называемым «подготовительным седмицам». На протяжение 3 недель идёт постепенный процесс вхождения в пространство Великого Поста — исключительного времени покаяния и глубинных перемен в душе. Подготовительные недели — это своего рода «прелюдия» к грядущей «основной теме» — и без этой «прелюдии» мы рискуем не услышать и не понять что-то очень значимое. Если посмотреть беспристрастным взглядом, со стороны, то притча о мытаре и фарисее диссонирует с общим настроем Великого Поста. Ведь пост — это прежде всего подвиг воздержания, отсечения всего лишнего, не жизненно необходимого, строгая молитвенная дисциплина — одним словом, пространство для делания. То есть — всего того, что для фарисея было любимым и желанным занятием. Никто не принуждал его поститься дважды в неделю — причем это пост, как его понимали в древнем мире — полное воздержание от любой пищи и даже воды! Он сознательно, ради Бога ущемлял свои интересы, давая десятину с любого приобретения.
И в тот момент, потому что она увидела в другом человеке такую же жертву, как сама, она поняла, что это тоже человек, а не просто должностное лицо. Он не был врагом, он был такой же несчастный, неотделимый от нее пленник трагедии, И она улыбнулась ему. Это был акт признания, акт высшей справедливости. Но недостаточно лишь смотреть с тем, чтобы увидеть, надо научиться также и слушать с тем, чтобы услышать. Как часто в разговоре, когда мнения расходятся или сталкиваются, пока собеседник пытается донести до нас свои взгляды и открывает свое сердце, впуская нас в тайники, часто священные тайники своей души, мы вместо того, чтобы услышать его, выбираем из его слов подходящий материал, чтобы, как только он замолчит если у нас хватит терпения дождаться этого момента , возразить ему. Это мы ошибочно называем диалогом: один говорит, а другой не слушает. Потом собеседники меняются ролями, так что к концу каждый выговорился, но никто не выслушал другого. Слушать — это искусство, которому надо учиться. Не слова должны мы слышать и по ним судить, и даже не выражения, — мы и сами их употребляем. Мы должны слушать с таким углубленным вниманием, чтобы за словами, часто несовершенными, уловить мимолетный проблеск истины, мысль, стремящуюся выразить себя, пусть смутно и приблизительно; правду сердца, которое силится довести до нашего сознания свои сокровища и свое борение. Но увы! Как правило, мы довольствуемся словами и на них даем ответ. Если бы мы рискнули сделать чуть больше и прислушаться например, к интонации голоса, мы бы обнаружили, что самые простые слова полны тревоги; и тогда нам пришлось бы отозваться на эту тревогу состраданием, любовью, участием. Но ведь это очень опасно! И мы предпочитаем слушать слова и не отзываться на остальное, мы остаемся глухи к духу их, хотя буква убивает, а дух животворит. Что же делать, если мы хотим научиться видеть и слышать? Первое условие уже было изложено выше: мы должны признать и принять инаковость другого; он отличен от меня и имеет на это право, я же не вправе возмущаться этим или ожидать, что он станет таким, каков я. Но чтобы увидеть его таким, каков он есть, я должен подойти достаточно близко, чтобы различить все, что следует увидеть, однако не настолько близко, чтобы за деревьями не увидеть леса. Уяснить это нам поможет такой пример; когда мы хотим разглядеть скульптуру, статую, мы отходим на некоторое расстояние. Расстояние это неодинаково для всех, оно зависит от того, кто как видит, — близоруки мы или дальнозорки; каждому надо найти ту точку в пространстве — некое среднее между отдаленностью и близостью — которая позволит ему возможно, только ему одному лучше всего увидеть и целое, и каждую значительную деталь. Если расстояние слишком велико, мы будем видеть не скульптуру, а каменную глыбу, все более бесформенную по мере нашего удаления от нее. И напротив, если мы подойдем слишком близко, детали начнут приобретать чрезмерное значение, а если подойдем вплотную, то и они исчезнут, и мы будем видеть только фактуру камня. Но и в том, и в другом случае ничего не останется от того впечатления, которое должна была произвести на нас скульптура. Подобным образом должны мы научиться видеть друг друга: отойти, быть на таком расстоянии, которое позволяет нам освободиться от нелепых эгоцентрических реакций, предубеждений и всевозможных ошибочных суждений, происходящих от эмоциональной запутанности; но и в такой близости, при которой ощутимы личные отношения, ответственность, причастность. Для этого требуется усилие воли и подлинное самоотречение. Нетрудно установить гармонические отношения со статуей. Гораздо сложнее отойти на некоторое расстояние от того, кого мы любим, или приблизиться к тому, кто нам неприятен. Чтобы сделать это, чтобы победить и страх, и жадность, мы должны освободишься от нашей самости, перестать видеть все так, будто мы — центр вселенной. Мы должны научиться видеть все объективно, как факты, которые мы можем принять и изучать, не задаваясь предварительно вопросом, какое действие может оказать этот человек или это событие на меня лично, на мое благополучие, на мою безопасность, на самое мое существование. Надо быть достаточно бесстрастным, чтобы сквозь внешние слои и вопреки очевидности уметь заглянуть в глубину, как умел это делать Христос, — вспомните призвание Матфея, презренного сборщика податей. Как далеко отстоит этот подход Христа от нашего ужасного дара замечать сквозь ясные или полупрозрачные слои света двойственность сумрака человеческого несовершенства или тьму еще непросвещенного, но столь богатого возможностями внутреннего хаоса. Вместо того чтобы всему верить, на все надеяться, мы не только судим по поступкам, отвергая понятие «презумпции невиновности»; мы ставим под вопрос и побуждения людей, подвергаем сомнению самые их намерения. Надо безжалостно бороться с нашей привычкой судить обо всем со своей крошечной колокольни, «Отвергнись себя» — так определил Христос первый шаг на пути к Царствию. Можно выразиться еще более резко: когда мы замечаем, что вместо того, чтобы видеть и слышать кого-то, мы поглощены собой, нам следует повернуться к этому «я», которое помехой стоит на нашем пути, и с гневом воскликнуть: «Отойди от меня, сатана по-древнееврейски «сатана» означает «соперник», «враг» , ты думаешь не о том, что Божие! Сойди с моего пути, ты надоел мне! Фарисей потому мог самодовольно смотреть на себя, что, по крайней мере в его глазах, его личность вполне отвечала образцу праведности, он считал свою жизнь совершенным отражением закона Божиего. И потому он вполне искрение восхищался этим видением, созерцанием совершенного осуществления Божественной мудрости, каким считал себя. Благочестивый читатель, не спеши посмеяться над ним или праведно вознегодовать! Спроси себя, ты, добрый христианин, законопослушный гражданин, исполнительный член нашего полного условностей общества, — далеко ли ты ушел от него… Чтобы увидеть себя, свое «я» как «врага и супостата», как единственное, что стоит на Божием пути, требуется не минутное лишь размышление — подобное понимание достигается мужественной и напряженной борьбой. Именно так поступил Бог по отношению к нам. Он своей волей привел нас к бытию. Он сотворил нас во всей лучезарной невинности и чистоте, а когда мы предали и Его, и весь тварный мир, когда мы изменили своему призванию, отвернулись от Него и вероломно предали творение во власть князя мира сего, Он принял новую ситуацию, принял нас такими, какими мы стали, и принял мир в его искаженном нами состоянии. Он сделался человеком, стал распятым Христом, был отвергнут людьми, потому что стоял за Бога, и вынес богооставленность Креста, потому что стоял за человека. Так Бог ответил на вызов человека; Он принял нас в акте справедливости, который бесконечно далек от наших понятий воздаяния. Он утверждает наше право быть самими собой, но, зная, сколь безумно мы выбрали смерть вместо жизни, сатану вместо Него, Бога нашего, Он решил стать человеком среди людей, чтобы мы могли обожиться, чтобы привить нас к живой лозе, живой маслине см.
Настоящий фарисей: какой он?
это притча об Иисусе, которая появляется в Евангелии от Луки. (притча о мытаре и фарисее). Текст притчи о мытаре и фарисее Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой — мытарь. Фарисей тешит самолюбие, а мытарь в покаянии наоборот испытывает к себе неприязнь.
Готовимся к Великому посту: 22-27 февраля читаем притчу о мытаре и фарисее
Они жили в постоянном страхе перед гневом Божиим. Как и Роберту Бернсу, религия не помогала им жить, а преследовала их. Боголюбивые фарисеи. Они были подобием Авраама жили в вере и милосердии. Возможно из семи фарисеев лишь один оказывался благочестивым, а шесть — лицемерами, но из отрывка видно, что даже среди фарисеев были такие, которые уважали и любили Иисуса. Толкование Баркли на Новый Завет Иисус же учил тому, что Богу нужна не внешняя чистота, но святость: Исходящее из уст — из сердца исходит — сие оскверняет человека, ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления — это оскверняет человека; а есть неумытыми руками — не оскверняет человека. Он обвинил их в следующих грехах: Высокомерие. Они заняли место Моисея, выдавая свои правила за непреложную волю Бога.
Фарисеи считали, что проповедь о Боге и соблюдение обрядов важнее послушания заповедям Бога и внутренней чистоты. По сути, это духовная смерть. Установление жёстких, обременительных правил, которым они сами не следовали. Нежелание войти в Царство Небесное и пустить в него других. Оскорбление простых людей, которых фарисеи презирали. Стремление к первенству и славе от людей. Любовь к деньгам.
Хищение имущества бедных и вдов. Ненависть к обличению, доходящая до жажды убийства Божьих пророков. Стремление к исполнению мелочных правил с практически полным отказом от милосердия, справедливости и преданности. Например, в субботу по их правилам нельзя было исцелять болезни, если они не угрожали жизни человека. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять. Закхей был начальником сборщиков налогов в Иерихоне. Он проявил неподдельный интерес к учению Христа.
Чтобы лучше разглядеть прославленного Учителя, он залез на дерево. Иисус же сказал, что остановится в его доме. При личном общении с Господом Закхей покаялся. Иисус и Закхей. Собор Святого Марка. Свод к востоку от купола святого Леонарда мозаика, XI век. Печально, что такие случаи не радовали фарисеев, а служили очередным поводом для осуждения Христа.
В гостях у Симона фарисея Некоторые фарисеи гостеприимно распахивали перед Иисусом свои двери. Один из них — Симон. В его доме произошёл замечательный случай: «И вот, женщина того города, которая была грешница, узнав, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром. Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам в себе: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница». Питер Рубенс. Холст, масло. Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия Никодим-фарисей и другие имена в Библии Помимо Симона в Евангелии приводится ещё несколько имён фарисеев: Никодим — член синедриона, тайный ученик Христа.
После казни Учителя он принёс около 100 л смеси алоэ и миро для погребения. Гамалиил — учитель Савла, заступившийся за христиан во время гонений. Савл, ставший выдающимся христианским миссионером и апостолом Павлом после личной беседы с вознёсшимся Христом. Толкование притчи «Мытарь и фарисей» Иисус противопоставил не только мытаря и фарисея. Он показал разницу между тем, как на людей смотрят они сами и тем, как их оценивает Бог. Фарисей и мытарь из евангельской притчи Надменный самоправедный фарисей был отвергнут Богом. Мытарь же, смиренно просящий у Небесного Отца прощения, был им оправдан.
Молитва фарисея Примечательно, что фарисей молился Богу вполне искренне, когда благодарил Его за собственную уникальность. Он попросту не мог себе представить, что Бог смотрит на него иначе.
Мытарь ведет себя по-другому: он стоит в отдалении, чтобы не бросаться людям в глаза, так как он чувствует себя удаленным и от Бога.
Главный подвиг мытаря в том, что он не ищет себе оправдания. Это самое тяжёлое и сложное деяние для человека. Лукавый ум способен абсолютно любому поступку найти тысячи оправданий.
И мытарь в любом случае делал добрые дела и своей семье и друзьям, как и любой человек. Он мог всё это перечислить в молитве, но не стал. Он вверил себя Богу и готов услышать любой приговор!
Мне нет оправдания! Я даже не буду смотреть в небо! Этим я уже себя наказал!
Но и жить по-прежнему я не хочу! Здесь нет попытки торговаться с Богом, договориться по принципу «ты — мне, я — тебе». Главное отличие мытаря от фарисея в том, что мытарь — стоит перед лицом своей всепожирающей пустоты и взывает: «Боже!
Это состояние, которое выразил преподобный Силуан Афонский: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся…». Но а как быть, если человек постоянно творит добрые дела, то как он может сказать искренне: «Боже! Видение себя и своего состояния — страшное зрелище!
Человек бывает к этому не готов, потому что можно сойти с ума. Вся суть духовной жизни и заключается в том, что человек вместе с Богом идут во внутреннюю бездну. Там страшно, тяжело и одиноко.
Молитва прп. От правильного погружения в себя меняется мировоззрение и взгляд на человека грешащего. Вместо осуждения появляется сострадание, потому что мне самому плохо от грехов и я вижу, что каждый страдает также.
Кто понимает себя, тот понимает всех остальных людей. Тогда уже ты в молитве говоришь, что ты такой же, как все и даже хуже. Каков же итог?
Вот здесь часто совершают ошибку. В выражении «сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот» на самом деле представлена идиома: еврейское выражение, в котором сравнительная степень означает исключение, а не сравнение. Другими словами, это он, мытарь, а не тот фарисей ушел домой оправданным.
Фарисей ушел, как об этом говорит контекст речи, прямо осужденным. Эта притча в любом случае вызвала шок у слушателей! Всё вверх ногами: фарисей плохой, мытарь хороший!
Грех ослепляет. О фарисее сказано: он молился сам в себе: «Боже, благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди». Но Богу важнее то, что сердце говорит, а не уста, то, что человек думает и чувствует во время молитвы. Язык может обманывать, но сердце не обманывает, оно показывает человека таким, каков он есть. Грешный человек пришел в храм, чтобы бесчестить других людей и похвалиться своими добрыми делами. Он не грабитель, не обидчик, не прелюбодей, как другие. Мало того! Он постится два раза в неделю и десятую часть из всего, что имеет, отдает на Церковь и нищим. Запомним, братья и сестры, с самого начала нашего пути к Великому Посту: пост и молитва, и добрые наши дела, оказывается, могут не приближать нас к Богу, а наоборот, удалять от Бога и от людей.
Пост и молитва, и милостыня существуют для того, чтобы мы научились смирению и любви к Богу и человеку.
Сказав, я не таков как прочие, он противопоставил сему: "пощусь два раза в неделю", то есть два дня в неделю. Речь фарисея могла иметь глубокий смысл. Вопреки страсти прелюбодеяния он хвалится постом. Ибо похоть рождается от чувственного пресыщения.
Так он, удручая тело постом, был очень далек от подобных страстей. А фарисеи подлинно постились во второй день недели и в пятый. Названию грабителей и обидчиков фарисей противопоставил то, что он дает десятую часть от всего, что приобретает. Грабительство, - говорит он, - и нанесение обид столько мне противны, что я отдаю даже мое собственное. По мнению некоторых, Закон заповедует вообще и навсегда десятину, а те, кои глубже исследуют его, находят, что он предписывает троякого рода десятину.
Об этом подробно узнаешь из Второзакония гл. Так вел себя фарисей. Он стал вдали и очень был далек от фарисея не только по расстоянию места, но и по одежде, по словам и по сокрушению сердца. Он стыдился поднять глаза свои к небу, считая их недостойными созерцания горних предметов, так как они любили смотреть на блага земные и пользоваться оными. Он ударял себя в грудь, как бы поражая сердце за лукавые советы и пробуждая оное от сна к сознанию, и ничего другого не говорил, кроме сего: "Боже!
За все это мытарь пошел более оправданным, чем фарисей. Ибо нечист пред Господом всякий высокосердый, и Господь гордым противится, а смиренным дает благодать Притч.
Толкования на Лк. 18:10
И начинают они с прочтения притчи о мытаре и фарисее. Перейдем непосредственно к анализу притчи о молящихся фарисее и мытаре Лук.18:9-14. Начиная с недели о мытаре и фарисее Церковь вступает в особый подготовительный период, который предшествует Великому посту. В конце притчи сказано, что мытарь пошёл домой более оправданным, чем фарисей, ибо сердце его было наполнено сокрушением о грехах, а не бахвальством. Сам Господь в последних словах этой краткой притчи истолковывает ее: всякий возносящий себя смирится, и всякий смиряющий себя вознесется, будет оправдан Богом.
Притча о мытаре и фарисее: важность смирения
Толкование притчи о мытаре и фарисее Чтобы понять притчу, необходимо знать, кто были действующие лица во времена Римского господства над. Притчами приводя всех к исправлению жизни, Христос мытаря возвышает за смирение, показав и фарисея, возношением смиряемого. Смысл притчи о мытаре и фарисее. И начинают они с прочтения притчи о мытаре и фарисее.
Неделя о мытаре и фарисее в 2024 году. Первый зов великопостной весны
И начинают они с прочтения притчи о мытаре и фарисее. Притча о мытаре и фарисее Сказал также к некоторым, которые уверены были о себе, что они праведны, и уничижали других, следующую притчу: два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. mitar2 Сказал Господь такую притчу: два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. одна из тех притч, которые заканчиваются не так, как могли бы ожидать слушатели. Однажды, повествует притча, некий фарисей пришел в Храм и заметил там мытаря, человека презренной профессии.
Проповедь о мытаре и фарисее
А не фарисействуем ли мы? Мы, старообрядцы, сохранили дораскольное православие, мы Бога почитаем, мы правильно молимся, мы благодарим Тебя, Господи, что мы не такие, как эти никонияшки и прочие католики с протестантами и разными баптистами». А что на самом деле? А полностью ли мы соблюдаем правила Святых Апостол, семи вселенских и девяти поместных Соборов и Святых отец? А как насчет Стоглавого Собора? Тоже не всегда и не во всем. Так что наше православие не такое уж и дораскольное. Рассмотрим, например, одно простое и касающееся всех христиан дело. Церковные требы. Точнее, цены на них. В некоторых наших приходах висят прейскуранты: Крещение — столько-то, Венчание еще сколько-то и так далее.
А что на эту тему говорят правила? Ибо благодать не продаема и мы не за деньги преподаем освящение Духа, но неухищренно должно преподавать оное достойным сего дара.
Притча о мытаре и фарисее Содержание В первое подготовительное воскресенье Церковь вспоминает притчу о мытаре и фарисее, приведенную в Евангелии от Луки Лк. Во времена Иисуса мытарями называли сборщиков дани для римского императора. Иудеи были народом, подневольным Римской империи, поэтому евреи-мытари считались коллаборационистами. Их профессия нарушала иудейские каноны о единственно допустимой для евреев подати — в пользу Иерусалимского храма. К тому же многие сборщики при взимании податей обирали своих соплеменников в свою пользу.
Совсем иное положение в еврейском обществе занимали фарисеи. Они относились к знати и были уважаемыми учеными, толкователями и разъяснителями иудейских законов. Их отличала набожность и тщательное исполнение внешних обрядов. Толкование Притча говорит о том, что внешняя праведность — далеко не всегда показатель любви к Богу и ближнему. И наоборот: грешный образ жизни вовсе не исключает искреннего покаяния.
Кроме того, сыропустную неделю называют Прощеным воскресеньем, так как в этот день принято просить прощения друг у друга. Текст притчи о мытаре и фарисее Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой — мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: «Боже! Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаза на небо, но, ударяя себя в грудь, говорил: «Боже! Слово «мытарь» означает «сборщик налогов», то есть человек, занятие которого в библейские времена считалось недостойным и презираемым. Фарисеями же называли представителей наиболее влиятельного религиозного течения в Иудее. При этом в современном русском языке слово «фарисей» означает «ханжа, лицемер», рассказала «Ленте. Толкование притчи о мытаре и фарисее Согласно толкованиям Евангелия, разница между этими двумя людьми заключается лишь в том, что фарисей не считал себя грешным. Мытарь же глубоко сознавал свои грехи и всей душой в них раскаивался. Между тем грешниками являлись оба, поскольку безгрешных людей не существует. При этом фарисей чувствовал себя настолько выше и достойнее остальных, что расположился на заметном месте в храме, желая, чтобы и люди, и сам Господь видели, насколько он благообразный и заслуженный человек. В отличие от него мытарь стоял вдали, то есть не считал себя достойным приблизиться к алтарю. Это значит, что в глазах Бога наивысшим достижением человека является смирение», — рассказал в беседе с «Лентой. Именно признание своих грехов, а также собственной незначительности из-за этих грехов и есть настоящее смирение гордыни, к которому призывают Христос и церковь. И пусть вас не вводят в заблуждение слова об унижении себя.
Фарисей, по крайней мере, был праведен в понятиях закона; мы не можем похвастаться даже этим, и, однако, воображаем, будто достойны предстать перед Богом. Если бы только мы остановились у притолоки и со смирением, робко постучали, ожидая в ответ приглашения войти, мы с изумлением и в восхищении услышали бы, что по ту сторону тоже Кто-то стучит: Се стою у двери и стучу, — говорит Господь Откр. Быть может, мы увидели бы, что с Его стороны дверь не заперта; она заперта с нашей стороны, наши сердца запечатаны; наше сердце узко, мы так страшимся рискнуть, отбросить закон и вступить в область любви, где все столь же хрупко и непобедимо, как сама любовь, как жизнь. Бог не перестает стучать с надеждой, настойчиво и терпеливо; Он стучится через людей, через обстоятельства, через тихий, слабый голос нашей совести, как нищий стучится у врат богача, потому что, избрав нищету, Он ждет, что наша любовь и милость откроет Ему глубины человеческого сердца. Чтобы Он мог прийти и вечерять с нами, необходимо нам отвергнуться наших каменных сердец и заменить их сердцами плотяными см. II, 19 ; взамен Он предлагает прощение и свободу. Он Сам ищет встречи с нами. В опыте христианства эта тема встречи центральна; она лежит в основе всей истории спасения, всей человеческой истории. Она в сердцевине новозаветного благовестия. Современный христианский мир все яснее осознает, что все Евангелие можно воспринять мыслью, опытом, жизнью как непрестанно возобновляющуюся встречу, в которой содержится и спасение и суд. Задолго до событий Нового Завета первое Божие действие творения — уже встреча, которой Бог возжелал и вызвал к реальности; весь тварный мир восстает из небытия и с чувством первозданного изумления открывает и Творца, Живого Бога, Подателя жизни, и каждое другое Его создание, дело Его рук. Какое диво! Какое чудо! Какая радость!.. Так начинается процесс становления, который когда-то приведет нас к такому переизбытку жизни, который апостол Павел описывает, говоря: Бог будет все во всем, когда человек станет, по слову апостола Петра, причастникам Божеского естества, получит участие в Божественной природе. Эта первая встреча, первый шаг на пути, который приведет к встрече окончательной, не просто встрече лицом к лицу, а к приобщенности, к общности жизни — к совершенному и чудесному единению, которое явится нашей полнотой. А когда человек отвернулся от своего Творца, когда он оказался одиноким и сирым в мире, который сам же предал, изменив Богу и отказавшись от своего призвания, эта таинственная встреча продолжалась, но уже по-другому. Бог посылал Своих пророков, святых, вестников и судей, чтобы напоминать нам о пути, который приведет нас обратно к Нему и к самим себе. А когда все было приготовлено, произошла главная встреча, встреча par excellence главная встреча, встреча в полном смысле слова — фр. Всеобъемлющая, космическая встреча, в которой потенциально нашли свое исполнение и человеческая история, и весь космос. Бог сделался человеком, Он обитал среди нас; Его можно было видеть, воспринимать чувствами, к Нему можно было прикоснуться. Он совершил исцеления. Слова, которые мы теперь читаем и повторяем, были произнесены Им и давали жизнь людям, — новую жизнь, жизнь вечную. И вокруг Него люди — мужчины, женщины, дети — встречались друг с другом, и это была такая встреча, которой они никогда раньше не испытывали и о которой даже не мечтали. Они и раньше видели друг друга, но в присутствии Живого Бога они прозревали друг в друге то, чего не видели раньше. И эта встреча, которая — и спасение, и суд, продолжается из века в век. Как в начале всего, мы находимся в присутствии Бога нашего. Как во времена Христа, мы стоим лицом к лицу с Богом, Который пожелал стать человеком; как и прежде, изо дня в день люди, узнавшие в Иисусе из Назарета Сына Божиего, и через Него увидевшие Отца, встречаются друг с другом совершенно по-новому. Эта встреча происходит все время, но сознание наше столь затуманено, что мы проходим мимо ее значения, ее безмерных возможностей, но и мимо того, чего она требует от нас. Настоящая встреча, в полном смысле слова, происходит крайне редко. Человеческие пути пересекаются, люди сталкиваются друг с другом, — сколько человек проходит мимо нас за один-единственный день, совершенно не замечая нас? И на скольких мы глядим невидящим взором, не уделив им ни взгляда, ни слова, ни улыбки? А вместе с тем каждый из этих людей — Присутствие, образ Живого Бога; и, возможно, Бог послал их нам с какой-то вестью или наоборот, через нас они должны были получить весть от Бога — слово, жест, взгляд, полный признания или сочувствия и понимания. Столкнуться с человеком на улице или в жизни по воле толпы или случая это еще не встреча. Мы должны научиться смотреть и видеть, — смотреть внимательно, вдумчиво, вглядываясь в черты лица, его выражение, содержание этого выражения, содержание глаз. Каждый из нас должен научиться глубоко видеть другого, терпеливо и не жалея времени всматриваться, чтобы понять, кто находится перед нами; это касается и целых человеческих групп — общественных, политических, расовых, национальных. Все мы принадлежим к человеческим обществам, которые веками жили в разделении или вражде, Сотни лет, порой, мы отворачивались, не желали взглянуть друг другу в глаза, расходились все дальше. Потом мы остановились и оглянулись, чтобы наконец посмотреть на того, кто был нашим братом, а стал чужаком, даже врагом. Но мы были еще слишком далеки и не могли рассмотреть его лица, уж не говоря об образе Божием в нем. Так смотрел на мытаря фарисей; так смотрят друг на друга нации, классы, церкви, отдельные люди. Мы должны пуститься в настоящее паломничество, в длительное путешествие. Мы уже достаточно близки, чтобы взглянуть друг другу в глаза, и тем самым проникнуть вглубь живого сердца, понять душу, оценить поступки, чтобы сделать из этого вновь приобретенного видения вдумчивые и взвешенные выводы о помыслах, намерениях и стремлениях другого человека, который не меньше, чем мы, хотел понять и исполнить волю Божию. Все это требует много доброй воли. Увидеть в другом то, что отталкивает нас, что делает его чужим, легко, — так же легко, как видеть только привлекательные черты в тех, кто разделяет наши убеждения. Но очень трудно быть справедливым.
Притча о мытаре и фарисее: толкование, неделя 2023
Но, с точки зрения современников Христа, хороший герой — это, конечно, фарисей. Для современных людей это непонятно, поскольку для нас само слово «фарисей» является синонимом слова «лицемер». И потому по определению фарисей не может быть хорошим героем. А для современников Христа, наоборот, мытарь был олицетворением грешника. Ведь этот жестокий, алчный человек высасывал последние соки из законопослушных израильтян, взыскивая налоги в пользу иностранного государства. Фарисей же — это ревнитель и исполнитель закона, правильный человек, поступающий в соответствии с религиозными нормами. Таким образом, с точки зрения современников Христа, хороший герой — это только фарисей. Древние евреи не могли даже и помыслить, что мытарь может быть положительным героем.
Потому что каждый, возвышающий себя будет унижен, а каждый принижающий себя будет возвышен. Толкование[ править править код ] В тексте Евангелия сказано, что притча о мытаре и фарисее была адресована Спасителем людям, которые хвалятся своей праведностью и уничижают других, считая их ниже себя. Поэтому её цель — показать, что никому не следует судить о своей праведности, исходя из собственных на этот счёт представлений и относиться к другим с презрением [1]. Джон МакАртур отмечает, что притча о мытаре и фарисее иллюстрирует, как грешник, абсолютно не имеющий личной праведности, может быть признан праведным перед Богом, благодаря действию веры и покаяния. Уверенность же во врождённой праведности является тщетной надеждой, влекущей за собой осуждение ср. Итак, образом человека, полагающегося на свою праведность и превозносящегося ею, в притче выступает фарисей, пришедший помолиться в храм. Согласно комментарию Даласской Семинарии, мерилом праведности фарисею служили другие люди. Однако, все зависит от того, с кем мы сравниваем себя. И если мы сопоставляем свою жизнь с жизнью Иисуса Христа и со святостью Божией, нам останется лишь сказать: Боже!
Будь милостив ко мне грешнику! Движения мытаря изобличают глубокое раскаяние в своих грехах. Молитва его — предельно кратка, потому что страх и стыд не позволяли ему сказать больше. Ибо нечист пред Господом всякий высокородный, и Господь гордым противится, а смиренным даёт благодать Притч.
Сам Господь в последних словах этой краткой притчи истолковывает ее: всякий возносящий себя смирится, и всякий смиряющий себя вознесется, будет оправдан Богом.
Это побуждает нас к размышлению: а кто мы в этой притче? Какой бывает наша молитва?
Ты, Преблагий, напоминаешь мне смерть и вечныя муки и влечешь меня к жизни, чтобы спастись мне, а я всегда уклоняюсь от сих спасительных помышлений и отгоняю их, занявшись тем, что для меня не полезно.
Посему нет мне никакого оправдания пред Тобою. Ударяю в дверь милосердия Твоего, Господи, да отверзется она мне. Не престаю умолять, чтоб получить просимое, и неотступно домогаюсь помилования.
Что же будет со мною в день испытания, когда Бог откроет все пред судилищем Своим! Конечно, осужден буду на муки, если здесь слезами не умилостивлю Тебя, Судию моего. Уповая убо на щедроты Твои, Господи, к Тебе припадаю и Тебя умоляю: даруй мне дух покаяния и изведи из темницы душу мою!
Да воссияет луч света в моем разуме, пока не отошел я на страшный, ожидающий меня, суд на котором уже не будет места покаянию в худых делах". Ефрем Сирин "Долго ли не покаешься ты, бедная душа моя? Суд уже близок, огонь готов для членов твоих.
В море зол погрязал я все дни жизни моей, не оплакивая грехов своих; и се внезапно смерть наложит на меня оковы свои. Трепещи и смущайся, душа моя, и, умоляя Господа своего, говори Ему: помилуй меня, Спаситель мой, и извлеки меня, погрязшую в пороках. Я - грешница и стыжусь умолять Тебя.
Благодатию Твоею спаси меня, Господи, от геенны. Вот день Господень внезапно возблистает для твари, и праведники выйдут в сретение Господу с горящими светильниками; а я - тьма, нет елея в моем светильнике, чтоб сретить Жениха, когда придет Он. Трепещет дух мой, в смущение приходят мысли мои от представления, что нечестивых ожидает огонь.