В интервью Борису Корчевникову Аверин рассказал о том, как в студенческие годы был влюблен в актрису Марию Порошину. Максим Аверин признался, что не хотел сниматься в сериале про правоохранительные органы. Безумно обаятельная, немного ироничная, но удивительно притягательная улыбка — визитная карточка Максима Аверина.
Максим Аверин откровенно высказался об эмиграции
Очень редко сейчас кто работает как большой художник, сегодня все кино все равно продюсерское. Оно экшеновское. И уже сегодня мало кто себе может позволить длинную панораму с демонстрацией крупного лица актера, его глаз и переход в закат. Этого уже никто не делает. Если в кадре ничего не происходит, все — это мертво. Поэтому кино редко меня так пробирает. Хотя есть работы, от которых я испытывал экстаз. Есть они, и слава богу.
Но кино все равно — искусство обмана. Можно изменить ракурс, можно взять фактурой даже не артиста, сейчас это сплошь и рядом. Раньше хотя бы следили, чтобы не было ничего случайного в кадре. А сейчас смотришь на экран и понимаешь, что там винегрет. Это не монтируется с тем, она играет в жанре Шекспира, он — в жанре бытовой черной комедии. Работа художников в кадре теряется. Раньше Лебешев выставлял кадры так, что каждый был произведением искусства… «Свой среди чужих…» — это произведение искусства...
А сейчас: «Так, давайте, снимаем, этого здесь ставим… Так, нарядились…» Хотя сейчас вышел сериал «Балет», мне очень нравится. Какая Сигалова невероятная! Там все хорошо, там по кадрам все сделано, снято. Я люблю смотреть и видеть… Я в диком восторге от «Вертинского», но от артиста, фильм мне тоже понравился, но это неважно… А парень работает классно, «Шаляпин» какой изумительный. Но я уже не мог играть молодого Шаляпина. А там они хорошо сделали, что это один артист. И он хорошо это играет.
Но здорово, очень здорово. А другие есть, это карикатура какая-то… Ведь взять анекдоты про евреев и снять их — это не значит, что ты еврей. Есть старый фильм «Женщина в золоте», там играет Хелен Миррен. Это реальная история, как еврейская женщина пыталась вернуть картину Густава Климта, на которой написана ее тетя. Картину и многое другое имущество у ее родственников отняли австрийские нацисты перед Второй мировой войной. Там еврейская тема этой семьи, она снята здорово. Очень тонко… Это не сборник анекдотов… — Вы не бросили писать?
После 22-го года я понял, что не до этого ни мне, ни окружающим людям… Вокруг столько горя… Ну что я буду рассказывать про свои сяськи-масяськи… Есть вещи гораздо важнее. Сейчас время единения, Господи. Это такое счастье, что у нас появилась возможность сохранить свою землю, свою культуру, которую мы распродавали в 90-х годах. Все же оказалось перепродано. И сейчас мы вспомнили про это, хотя и в других обстоятельствах, но все равно слава богу. Не до книги сейчас. Лежит и лежит, пригодится — пригодится, нет так нет.
Видимо, была такая необходимость, такой эмоциональный порыв, чтобы все это зафиксировать. Ну не время! Мне гораздо важнее сейчас то, что я делаю на сцене. У меня в этом году вышел спектакль «Бег» по Булгакову. Вот это вовремя, сто лет прошло, а как актуально он все это описал. Там замечательная фраза, когда Серафима говорит Голубкову: «Постарайтесь не тосковать в скитаниях…» Чарнота — это роль абсолютно исчерпывающая… Вот он бежит, бежит... Как собака, которая гонится за поездом.
Уже не соображает, но бежит… Потому что если он остановится, он вообще потеряется. И тут же «Поминальная молитва», в которой мне посчастливилось играть. Тоже все про это. История, она циклична. Ну, как ни крути, все равно будешь возвращаться к своей земле, к своим истокам. И только на этом ты можешь построить, спасти душу. Зачем занимать чье-то место?
Цель какая-то неправильная — занять чье-то место… Мне кажется, так не бывает, что артист занял чужое место и стал популярным. У каждого свой путь. Боже упаси, не буду перечеркивать то, что мне нравилось в артистах, которые уехали. И кто-то сорвался… Я не знаю, как это оценить, — из моих близких друзей никто такого шага не совершал. Поэтому мне проще про это говорить, для меня в этом вопросе нет чего-то личного. Но я не буду кого-то поддерживать или кого-то запрещать, боже упаси. Я не могу… Когда бы мой близкий друг высказывался негативно, наверное, мы бы с ним подрались, может быть, спорили.
Я же не могу судить артиста по его эмоциям… Это, кстати, не всегда так бывает, что хороший артист и умный человек. Как и наоборот. Поэтому есть его творчество, и его я оцениваю. Я считаю, что это ужасно: давайте вырежем его из кино! Фильмы-то в чем виноваты? Фото: Ольга Пономарёва — Многие из ваших коллег жестко осуждают уехавших, как вы думаете — это не конъюнктурные слова? Периода переустройства мира.
Есть твое место, твой фронт, а фронт — это страна. Я должен этим заниматься, но лезть судить… Что меня раздражает от этих разговоров, так это: «Куда они уехали? Здесь они зарабатывают миллионы! От злословия мне плохо. От споров. И этот постоянный вопрос: какие деньги они здесь зарабатывали? Не все же деньгами измеряется!
Все-таки есть еще земля, твоя родина. Не везде хорошо. Я ездил по этому огромному миру, был практически везде. Везде собирал залы, я выступал для очень многих. Но я прекрасно понимал, что моя точка здесь. Но я всегда понимал, что здесь мое, здесь все будет продолжаться… Почему я сейчас не даю интервью… Мне говорят: «Ах, ты не высказываешься!
Но позиция Максима однозначна: он не собирается никого осуждать. Если бы кто-то из его близких друзей высказался негативно в адрес России и россиян, Аверин был бы готов с кулаками отстаивать свою точку зрения. А когда речь идет о поступках тех, кого он не знает лично, артист считает, что он не вправе давать какую-либо оценку этим событиям. За свою карьеру Максим успел поработать на различных зарубежных площадках. Но он не планирует работать за границей, несмотря на высокие гонорары. По его мнению, не все можно измерить деньгами. Понятие «Родина» для артиста гораздо важнее.
Я сменил геолокацию, но не изменил театру. Театр - моя жизнь. И она не может зависеть от печати в трудовой книжке. А потом, мне хочется взрослого самостоятельного плавания, заниматься тем, что мне интересно, соглашаться играть то, что хочу я, а не то, что диктует репертуарная часть театра. Сейчас у меня есть возможность репетировать то, что я хочу, ездить по огромной стране, выезжать со своим спектаклем за границу. Я объездил 160 городов России, в некоторых был несколько раз. В Норильске три раза был! Израиль, Америка, Германия, ближнее зарубежье... Специально себя так загружаете гастролями? Для меня работа - это источник вдохновения и возможность реализовываться, не останавливаться. Наверное, все кончится плохо. Но этот краткий промежуток - как говорится в "Гамлете" - мой. Мне хочется побольше успеть. Я еще и книгу пишу... Я очень люблю возвращаться домой. Недавно наконец-то приобрел квартиру, в которой сделал все как хотел: там есть и кабинет, и библиотека, и камин. Построил свою "крепость", куда приглашаю только близких. Это моя территория - мне кажется, я заслужил. Сейчас мне нравится развешивать там картины и портреты дорогих людей, которые повлияли на мою жизнь. Однажды практически со съемок - мы снимались вместе - украл замечательный фотопортрет Люси с автографом. В кабинете висит. Там же висит портрет Райкина. Константина Аркадьевича? А что в этом такого? Да, я ушел из театра, но я же не обиделся ни на кого! Обижаться - это в какой-то степени предательство. Все хотят найти в моем решении конфликт, но это сугубо наши "семейные" дела, которые никого не касаются. Не было ни правых, ни виноватых - так получилось. Кадр из сериала "Напарницы" Максим, вы всегда так необычно одеты - кто ваш стилист?
Он вспомнил о своей коллеге, которой был очарован в прошлом и о которой его мать мечтала в качестве возможной невесты своего сына. Перед карими глазами этой артистки актер не мог устоять, и в 2022 году он сделал ей предложение. Она не сразу дала ответ, сказав, что подумает об этом 10 лет. Слухи о романах актера с различными партнершами время от времени появляются в прессе и социальных медиа, однако ни один из них не был официально подтвержден. Актер не был женат и не имеет детей.
Максим Аверин: «Думаю, что я фаталист по жизни»
Максим Аверин считается одним их самых востребованных российских актёров. Российский актер Максим Аверин в интервью РИА Новости призвал участников «голой» вечеринки блогера Насти Ивлеевой думать, «в какую дверь ты входишь и зачем». И почему Максим Аверин мечтает поставить новую версию Карлсона? Смотрите эксклюзивное интервью заслуженного артиста РФ в программе «Культ личности».
Актер Максим Аверин в Воронеже: «Мне повезло, я – разнорабочий»
Максим Аверин: У меня кармический долг перед этой ролью, я не наигрался! Максим Аверин предпочитает скрывать свою личную жизнь от глаз общественности, но поклонников для которых артист, чуть ли не секс-символ российского кинопроизводства сильно волнует его семейное положение. Герой этого выпуска — Максим Аверин, заслуженный артист России, актер театра и кино, режиссер и телеведущий. Я знаю, что Максим Аверин вообще производит впечатление человека самоуверенного, но это большая неправда. Актер Максим Аверин рассказал о своей профессии, почему ушел из театра «сатирикон», о том, как пробует силы в литературе и почему в последние годы стал меньше сниматься в кино.
Максим Аверин откровенно высказался об эмиграции
Актёр понимает, за что его герой, хирург Олег Брагин, так полюбился зрителям. И дело вовсе не во внешности, а «в стержне и мощнейшей энергетике персонажа». Аверин признался, что за десять лет работы над сериалом он подружился с врачами больницы: «Я дружу с этим институтом. Со многими врачами дружу. Это настоящие герои, они находятся на передовой нашего здравоохранения.
В таком же ключе актера воспринимают и его многочисленные поклонники. Дмитрий Журавлев Но я всегда знал, что Максим личность сложная, многогранная и в его судьбе всё не так просто и однозначно. И я благодарен Максиму за доверие: в нашем интервью он лишен маски и предстает таким, каким его до этого знали, может быть, только близкие друзья. Максим, мы с тобой встречаемся накануне твоего сорокалетия.
Многие боятся этой даты и из-за суеверия ее не отмечают. Суеверие — это не про меня. Я верю только в Бога. Но я не хожу по церквям и ничего не прошу.
Я благодарю. Это мое самое большое достижение в жизни: я научился благодарить. Кстати, когда мне тридцать три года исполнялось, мне тоже говорили, что, мол, сейчас будет сложный возраст, а это оказался самый прекрасный для меня год, удивительный. И всё-таки наступает новый возрастной рубеж.
Ты его чувствуешь? Да, чувствую. У меня нет кокетства из серии «в душе я ребенок». Я ненавижу инфантилизм.
Мне сорок лет, и я этим возрастом наслаждаюсь. Мне кажется, он даже на пользу мне идет. Мне мой звукорежиссер Юля Воронина сказала недавно: «Господи, какое счастье, что я с тобой познакомилась в твоем, что называется, зрелом возрасте. Смотрю твои фотографии: каким же ты был лягушонком!
Мне в юности казалось, что нужно обязательно быть лохматым, таким… немного странным. Я очень хорошо помню такой момент: сижу перед телевизором, смотрю какую-то передачу про артистов, а они все «с загадками», немножко не от мира сего. Сижу и думаю: нет во мне никакой загадки, да и не надо мне ее. Только человеческими струнами ты можешь зацепить зрителя.
Твой звукорежиссер говорит, что ты был лягушонком. А мне кажется, что лет пятнадцать назад, когда мы с тобой познакомились, ты был скорее воздушным, восторженным. А сейчас я не воздушный? Воздух проявляется не в том, как высоко и легко ты прыгаешь, а в том, как ты живешь.
Я снимаюсь там, где хочу, делаю то, что я хочу. Это, конечно, большое достижение. Помню, однажды я снимал свою программу «Кто там…» у тебя дома. Ты потом меня поил, кормил.
Честно скажу: такого количества блюд, приготовленных руками мужчины, я не видел в своей жизни никогда! Ты знаешь, на протяжении последних нескольких лет у меня совершенно не получалось вставать к плите. Холодильник дома был всегда пустой. А недавно желание готовить вернулось.
Там Будрайтис сыграл парфюмера, у которого пропадает обоняние. У меня было так же. А сейчас наконец-то появилась своя квартира — такая, о которой я мечтал. Появилась столовая.
Я заказал большой стол, чтобы за ним могли собираться гости, много гостей. Правда, за ним сидели только однажды — в этот Новый год, да и то всего полчаса. После боя курантов все пересели на кухню. И я понимаю почему: на моей кухне какая-то особая творческая зона.
Кстати, люди там собрались те же, что и пятнадцать лет назад, и ты всех знаешь. Годы прошли, а за столом всё те же. Это так важно. Да, это важно.
Ты надежный друг? Хочется верить в то, что так думают мои друзья. Лучше, конечно, у них спросить. Ты знаешь, круг друзей с годами становится более узким.
Был момент, когда на меня всё навалилось и я был очень открыт для людей. Что навалилось? Ты имеешь в виду популярность? Я всё время был в состоянии эйфории, мне хотелось отдавать людям то, что есть у меня.
Со временем я увидел многих в новом свете. Никто уже не звонит, когда ты не нужен. А мне кажется, ты по-прежнему на плаву, у тебя пока всё достаточно стабильно. Ты правильно говоришь «пока» — мне это слово нравится.
В какой-то момент я научился говорить «нет». Плюс у меня очень жесткий директор, который отбивается от всего ненужного.
Во-вторых, мне так страшно за него, потому что он взгромоздил огромную эту штуку на себя. И он правильно говорит: «Театр — это сборище сумасшедших несчастных, а впрочем, счастливых людей». А «Сатирикон» — это моя огромная, потрясающая жизнь. Райкина до конца своих дней буду уважать как моего мастера. Мои педагоги в училище — великие люди, и я их обожаю и люблю, но профессия была приобретена с Райкиным.
Это мое становление, это лучшие мои годы. Райкин воспитал во мне профессионального человека, закалил меня. Мне ничего не страшно в профессии. Райкин меня, по-моему, в пример до сих пор ставит. Я никогда не подводил театр. Я работал 25 спектаклей в месяц! А снимался по ночам: режиссеры меня ждали.
Я никогда не подходил к Райкину и не отпрашивался на съемки. И никто и никогда вообще не знал о моих переодеваниях, никогда и никто этого не видел. Я очень не люблю, когда говорят: «Ой, ты, наверное, устаешь». Особенно когда молодые артисты говорят: «Вы знаете, я так устал, Максим Викторович». Я говорю: «Да ты что, правда? Чем снимается? Кофеином, никотином?
Ну, какое-то топливо надо. Когда ты видишь результат, когда что-то получается, это очень круто. Я люблю, когда получается. Я люблю, когда камера работает. Я люблю, когда театральный свет выставляешь. Я все это страшно люблю. От кино я сейчас, кстати, стал меньше получать этого.
Потому что кино, которое сейчас происходит, меня не очень удовлетворяет. Это пластмассовое, картонное изображение с неправдышными героями, с неправдышными историями. Глупыми сценариями. А я не хочу глупым выглядеть на экране. Смешным — да. Сумасшедшим — да. Но не глупым.
А в театре — вот это театральное пространство, постановка света, музыка. Я просто с ума схожу в этот момент. И вообще, вот эта изнанка кулис, она меня с детства страшно возбуждает. Ну, понимаете, мне везло очень. Папа же ведь не был профессионалом, я имею в виду, он не был ни актером, ни дипломированным художником-постановщиком. Но его очень уважали и брали работать художником. Вот, например, очень хорошо помню, когда к нам домой приехал Сергей Юрский.
Я был вообще еще отрок малый. Потом он папу снял в кино. И Евтушенко снимал его во всех своих картинах. И я помню, когда меня привели на пробы к Евтушенко. И я покраснел. И Евтушенко говорит: как хорошо, что он умеет краснеть. И спустя 30 с лишним лет я встретил Евтушенко, было открытие памятника шестидесятникам в Твери.
Вы почувствовали эти изменения? И самое страшное, что этот хаос у нас в головах. Война — страшная трагедия для всех. Но еще большая трагедия, что она стала последствием внутриличностного распада. Если вдуматься, то все, что сейчас страшное происходит в мире, это результат наших мыслей. Мы приняли мысль о том, что можно обижать детей, стариков, женщин. Можно обмануть другого и посмеяться над ним. Можно ударить слабого, или даже убить.
В уме многие допустили эту возможность, и вот она стала явью. Часть общества начала оправдывать насилие, и вот уже возродился фашизм… За осознание ценности человеческой жизни иногда приходится заплатить слишком высокую цену. Тогда взлеты, болезни, горе, несчастья тебя не затронут. Если ты цельный, ты не опустишь руки перед бедой, а самые радостные часы тебе не вскружат голову. Любая ситуация дается для того, чтобы ее преодолеть, чтобы она тебя чему-то научила. Вы знаете, у меня случилось радостное событие. В моем родном Щукинском училище скоро у меня появится свой курс. До этого меня приглашали в качестве педагога.
И когда я работал со студентами, мне очень хочется донести до них одну простую мысль. У человека должна быть подушка безопасности, это его душа, его внутренний стержень. Если это есть, то тебя ничего не сломает. Любить нужно обязательно. Свою семью, работу, жизнь, других людей. Без этого прожить вообще никак нельзя. Все начинается с любви. А без нее нет жизни.
Вот это действительно страшно. Нужно ценить это чувство, пестовать его. Да, оно не вечно. Бывает, что оно проходит, но всегда можно сохранить воспоминания о нем. Не проклинать, не мстить, не выяснить отношения, а вспоминать с благодарностью. Ну если, конечно, человек не поступил подло. В одном из интервью вы признавались, что боитесь беспомощности… — Вероятно, так и говорил. Но со временем страхи меняются.
Хотя ненамного. Сейчас я, наверное, как и многие люди, боюсь потерять любимых.
"Тайны души": Максим Аверин
Максим Аверин рос счастливым ребенком, но в 16 лет получил первую серьезную психологическую травму. Максим Аверин предпочитает скрывать свою личную жизнь от глаз общественности, но поклонников для которых артист, чуть ли не секс-символ российского кинопроизводства сильно волнует его семейное положение. Максим Аверин работает на театральной сцене уже 25 лет. Максим Аверин устроил аншлаг на выставке-форуме "Россия" (сюжет программы "Утро России"). Новостной информационно развлекательный портал» Новости» Максим Аверин откровенно высказался об эмиграции.