А еще Марат — либертарианец, член Либертарианской партии России и член ее этического комитета. Другие критики говорят о том, что либертарианство поощряет развитие капитализма до уровня, когда самый богатый сможет срастись с властью и организовать олигархию, а от несогласных он сможет защититься за счёт личной армии. Эта теория, угнездившаяся преимущественно в США и других англо-саксонских странах под названиями вроде "либертарианство" (от слова "либертарный", то есть анархистский) или "анархо-"» в соединении со словом "капитализм", бурно распространяется через Интернет.
Либертарианство: Идеология свободы и ограниченного правительства
| Каковы плюсы и минусы либерализма? | 30. Либертарианство не запрещает покупку, продажу и употребление наркотиков, хотя можно представить себе коммуну, внутри которой такое запрещено. |
| Украина как Свободный штат: что означает либертарианство Зеленского | В «Уложении» зафиксированы признаки, отделяющие либертарианство (по сути, модернизированный вариант анархизма) от либерализма. |
| Кто такие либертарианцы и что такое либертарианство? | Популярным символом либертарианства является гадсденовский флаг. |
| Либерализм и либертарианство | Михаил Светов, Либертарианство, Политика, Эхо Москвы, Навальный, ФБК, Венедиктов, что такое либертарианство, Светов, Анимация про либертарианство, Мультфильм про либертарианство, Либертарианское. |
Либертарианцы и право
Утверждает, что другой принцип может превзойти принцип ненападения. Утверждает, что либертарианство содержит то, что оно не содержит, или наоборот добавляет что-то, чего в нём нет. Кто является поддельным либертарианцем? Существует два варианта ответить на этот вопрос. Первый — назвать конкретных людей, которые поддерживают ложные версии либертарианства. Но цель этой статьи заключается не в том, чтобы обвинить известных людей в ереси и относиться к ним как к прокаженным, а скорее показать где ложь, так как она действительно является корнем зла. Существует также опасность назвать человека ложным либертарианцем, который потом станет истинным либертарианцем. Поэтому мы пойдём другим путем: мы укажем на определенные идеологии внутри либертарианского движения и покажем почему они относятся к поддельному либертарианству.
Минархизм и анархизм Либертарианство требует, чтобы никто не инициировал применение насилия, независимо от того, кто инициирует насилие, против кого инициируется насилие, почему инициируется насилие или каковы могут быть последствия применения насилия. Поскольку это универсальный принцип, исключение не может быть сделано даже для агентов государства. Это не дает государству никаких возможностей для свой деятельности, поскольку всё его финансирование исходит от налогообложения, девальвации национальной валюты и займов, а все законы государства подкрепляются угрозой применения силы против несогласных. Сбор налогов, как и вся деятельность, осуществляемая агентами государства, совершается под угрозой отъема имущества, лишения свободы. Это нарушает принцип ненападения и поэтому запрещено в либертарианстве. Девальвация национальной валюты — это по сути налогообложение без законодательства, скрытый налог, который крадет деньги из наших кошельков, обесценивая деньги и предоставляя их банкам, опекаемым государством. Займы — это просто налогообложение, одолженное у нерожденного гражданина, который ничего не может возразить, потому что его просто ещё нет.
Как пример для нас — долги СССР. СССР уже нет, а мы должны отдавать долги за него.
В принципе, оттуда же, откуда и у Локка. Право собственности абсолютно, поскольку вытекает из собственности человека на самого себя, на свое тело, на свои таланты. Государство не имеет права в таком случае что-то перераспределять, что-то у человека отнимать. В этом смысле он выступает против Ролза с его идеей справедливости, который полагает, что государство все-таки должно что-то перераспределять, какие-то ресурсы от имущих к неимущим. Нозик утверждает, что человек имеет право на все результаты своего таланта и, соответственно, государство не может это отобрать.
И утопия, раз уж в названии книги упоминается об утопиях. Нозик не против утопии, он говорит, что люди имеют право заниматься какой-то утопической деятельностью, но никто не имеет права в свою утопию загонять силой. Пусть существует конкуренция между утопиями, пусть люди собираются в какие-то ассоциации, в какие-то секты, во что угодно, пытаются построить идеальное общество, только пускай не пытаются навязывать свою утопию другим. Это и есть утопия, общая утопия Нозика, когда никто никому не мешает, каждый живет как хочет. Это основа либертарианства. Но это еще не самая радикальная версия. Например, Мюррей Ротбард, человек, который ввел термин «анархо-капитализм», вообще считает, что государство в принципе не нужно, а налоги — это кража.
Это любимый либертарианский лозунг: «Налоги — это кража». А если не будет государства, то кто будет следить за порядком? Ассоциации, фирмы, компании. Люди будут доверять каким-то коммерческим компаниям. Например, коммерческий суд: естественно, между судами будет конкуренция, и люди будут выстраиваться в очередь к справедливому судье, а к несправедливому они выстраиваться не будут. То же самое с защитой, будут какие-то военные корпорации, и если людям надо, чтобы она была, чтобы она функционировала, от чего-то защищала, то они, соответственно, скооперируются, найдут средства и ее наймут. То же самое с какими-то общественно важными проектами, например, дороги.
Либертарианцы очень любят рассуждать про дороги. Если каким-то двум сообществам, допустим, двум городам нужно, чтобы между ними кто-то построил дорогу, то, наверное, они постараются, чтобы эта дорога возникла: они будут привлекать инвестиции, искать подрядчиков и т.
С таким заявлением выступил представитель главы государства в Верховной раде Руслан Стефанчук. Более того, задача партии президента, по словам Стефанчука, — предложить населению «открытую, ответственную и понятную» политику. Использовать для этого украинские либертарианцы намерены «диджитализацию и открытое общество». Для Киева это посильная задача, убеждён Стефанчук. Для этого «достаточно каждую бабушку в селе обеспечить смартфонами», пояснил член команды Зеленского.
О «стране в смартфоне» мечтает и сам новоизбранный президент. Поэтому я правда мечтаю о нашей «стране в смартфоне», чтобы мы были первыми в мире», — сказал он. Налоги и антимонопольное законодательство считаются насилием, совершаемым государством. Согласно концепции, практически все вопросы социального обеспечения и жизни страны регулируются «невидимой рукой рынка», государство же обеспечивает правовую и военную защиту населения. Отдельный вопрос идеологии либертарианства — это вопрос собственности. Так как государству назначена весьма скромная роль, то первый, кто обнаружит природный ресурс, тот и останется его собственником.
Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций. Вопрос: разъединственный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Самопринадлежность (Суверенитет личности)
- Самоустранение государства
- Право-либертарианство
- Готова ли Россия к либертарианской модели экономики?
- Две проблемы либертарианства
- Либертарианство: что это такое и почему его не будет в Узбекистане — Hook
- Либертарианство — Рувики: Интернет-энциклопедия
Две проблемы либертарианства
Россия — страна латентных либертарианцев, потому что люди не надеются на государство и воспринимают его как опасность, просто слова “либертарианство” не знают». 30. Либертарианство не запрещает покупку, продажу и употребление наркотиков, хотя можно представить себе коммуну, внутри которой такое запрещено. Вместе с президентом Либертарианской партии Франции Вадимом Асадовым они обсудили влияние Ханса-Хермана Хоппе и Хавьера Милея на российское либертарианское движение и текущую политическую ситуацию в России. Между тем, либертарианство также стало влиятельным международным движением.
Либертарианство: что это такое и почему его не будет в Узбекистане
| Brick of knowledge | We are dedicated to organizing a grassroots movement across the country powered by volunteers like you. Get involved by joining the LP now! Recent News from the Libertarian Party. Bylaws and Rules Committee and Platform Committee Survey (Part One). |
| Либертарианство и внутренние противоречия | Почему либертарианство исключает контрактное рабство? Чем отличается свободное общество от государства? Что такое договор о не агр. |
Готова ли Россия к либертарианской модели экономики?
Наконец, либертарианство подчеркивает значение толерантности и мирного сосуществования, что позволяет людям различных культур и убеждений жить вместе без конфликтов. Статья – краткий очерк истории либертарианского движения в США в рамках формирования американского консерватизма как такового. Современная Либертарианская партия США сформировалась сравнительно недавно – в 1971 году по инициативе известного американского политического деятеля Дэвида Нолана. В частности, это правое и левое либертарианство, анархо-капитализм, минархизм, геолибертарианство (джорджизм), левый рыночный анархизм и либертарный социализм.
Либертарианство и внутренние противоречия
В самом деле, для того чтобы узнать о суждениях какого-нибудь демократа, республиканца, либерала или консерватора по любому данному вопросу в любое время, понадобиться спросить их об этом. Они не обладают единым твёрдым подходом к обсуждаемым предметам, так как у них нет фундаментальных принципов. Лучшее, что можно сделать, это составить перечень суждений, которых они придерживаются по проблеме и проверять время от времени, не появилось ли в нём изменений. В противоположность этому, поскольку либертарианцы как раз имеют базовый набор принципов, можно понять, что либертарианец всегда будет на той стороне, которая придаёт самое большое значение личной свободе и ответственности, и которая выступает за уменьшение государственного контроля над личностью. Либертарианец смотрит на людей в любой ситуации и задаётся вопросом, имеют ли они дело друг с другом мирным, добровольным и честным образом. Если да, то никто не имеет права в такой ситуации прибегать к насилию. Ни один из участников не должен употреблять силу, потому что она обязательно нарушает чьи-то права.
Никакая третья сторона, включая правительство, не может непрошенной вторгаться в ситуацию с силой, вынуждая людей поступать так, как они по доброй воле не поступили бы. Это не значит, что нужно отклонять предлагаемую помощь, споспешествование или совет, которые люди добровольно приняли бы по поводу своих проблем. Фактически либертарианцы поддерживают идею предложения поддержки тем, у кого возникают проблемы. Но суть политического вопроса такова: когда применение силы правительством оправдано? Нам следует постоянно задавать себе это важный вопрос. Либертарианцы всегда отвечают на него так: лишь когда защищаются права граждан.
Сравнение либерала, консерватора и либертарианца Далее мы рассмотрим вопросы, наиболее часто возникающие при политических спорах. На каждый такой вопрос приводится типичный ответ от либерала, консерватора и либертарианца. Начнём с вопросов, поднятых в "Самом коротком в мире политическом тесте". Поскольку не все либералы думают одинаково и не все консерваторы занимают одинаковые позиции, то приписываемые им ответы, естественно, могут вызвать протесты со стороны несогласных либералов или консерваторов. Однако, ответы либералов и консерваторов основываются на опыте автора, который слышал или читал утверждения и суждения тысяч людей, причисляющих себя либо к либералам, либо к консерваторам. Ответы либералов базируются на сочинениях либертарианских исследователей, на личном авторском мнении и на Платформе Либертарианской партии.
Сравнение либерала, консерватора и либертарианца Должны ли существовать призыв в армию, воинская повинность? Либерал: Да, но не в мирное время. Консерватор: Да, Америка всегда должна быть способна дать отпор потенциальному неприятелю, а молодёжи это нужно для усвоения патриотизма.
Афанасьев, И. Кривогов, «Предпосылки формирования теории государственных финансов», 2008 г. Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов.
Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Ни на одну частицу моей жизни и энергии. Ни на одно из моих свершений. И не важно, кто заявит такое право, сколько их будет, и как сильно они будут нуждаться во мне. Я вышел заявить, что я - человек, существующий не для других. Заявить это необходимо, ибо мир гибнет в оргии самопожертвования». Либертарианство не призывает митинговать или воевать с государством, уничтожать чиновников или разоблачать милиционеров и вообще вести хоть какую-то борьбу или лезть в политику. Либертарианство предлагает вам перестать быть тягловой лошадью и забыть про альтруизм, полагаться только на свою, а не общественную мораль и тратить свое время на то, что нужно вам независимо от того, считается это занятие благородным и подходящим взрослому человеку или нет.
Это и есть утопия, общая утопия Нозика, когда никто никому не мешает, каждый живет как хочет. Это основа либертарианства. Но это еще не самая радикальная версия. Например, Мюррей Ротбард, человек, который ввел термин «анархо-капитализм», вообще считает, что государство в принципе не нужно, а налоги — это кража. Это любимый либертарианский лозунг: «Налоги — это кража». А если не будет государства, то кто будет следить за порядком? Ассоциации, фирмы, компании. Люди будут доверять каким-то коммерческим компаниям. Например, коммерческий суд: естественно, между судами будет конкуренция, и люди будут выстраиваться в очередь к справедливому судье, а к несправедливому они выстраиваться не будут. То же самое с защитой, будут какие-то военные корпорации, и если людям надо, чтобы она была, чтобы она функционировала, от чего-то защищала, то они, соответственно, скооперируются, найдут средства и ее наймут. То же самое с какими-то общественно важными проектами, например, дороги. Либертарианцы очень любят рассуждать про дороги. Если каким-то двум сообществам, допустим, двум городам нужно, чтобы между ними кто-то построил дорогу, то, наверное, они постараются, чтобы эта дорога возникла: они будут привлекать инвестиции, искать подрядчиков и т. Идея заключается в следующем: что бы ни делал частный бизнес, он всегда сделает это лучше, чем это сделало бы государство. Это напрямую вытекает, конечно, из идей Хайека, который примерно так и предполагал. Но, правда, к либертарианцам возникает вопрос, как быть с теми, кто просто монополизировал какие-то ценные ресурсы. Стоит ли считать таких людей просто очень талантливыми? Действительно ли они имеют право на те ресурсы, которые монополизировали? Как в Советском Союзе, самой привилегированной обычно была продавщица, допустим, из мясного отдела, которая просто присваивала себе все мясо и потом из-под полы все это продавала. Если в либертарном обществе какая-то из ассоциаций захватит какой-то важнейший ресурс, кто и как это отрегулирует? На этот вопрос ответов нет, хотя речь обычно идет о том, что конкуренция так или иначе все отладит и рынок сам наведет порядок.
«Антинародная теория»: в сети оценили выбор партией Зеленского либертарианской идеологии
Принцип честной конкуренции — конкурентная борьба за рынки и потребителей, осуществляемая законными и честными методами, которые не нарушают общепринятые нормы бизнеса. Сама по себе конкуренция основана на принципе состязательности и выступает основой нормального существования и развития предпринимательской деятельности. В основном либертарианцы рассматривают налоги как грабёж, а государство как бандита — а уже исходя из этого, делятся на минархистов и анархо-капиталистов. Флаг ЛПР — Либертарианской партии России, которая является минархической Минархисты считают, что государство и его вмешательство в жизнь людей нужно максимально сократить, но само государство — вынужденное зло, как и налоги. Применяется концепция «государства — ночного сторожа», единственными функциями которого являются обеспечение своих граждан армией, полицией и судами, которые защищают их от агрессии, кражи, нарушений контрактов и мошенничества.
Флаг анархо-капитализма Анархо-капиталисты же считают государство с налогами и другими принудительными социальными институтами ненужными рудиментами и выступают за их упразднение в пользу индивидуального суверенитета в условиях свободного рынка. Есть ещё множество вещей, которые можно рассказать о либертарианстве, но не хочется слишком затягивать.
Поэтому они выступают против законов, запрещающих определённые виды активностей рыночных игроков таких как законы о минимальной заработной плате , которые фактически запрещают трудовые соглашения с низкой заработной платой, и т. Причина, по которой либертарианцы-утилитаристы поддерживают свободный обмен, заключается в том, что, по их утверждению, он способствует передаче ресурсов в руки тех, кто ценит их больше, и тем самым увеличивает общую полезность в обществе. Во многих странах либертарианство существует как политическая сила, объединяя своих представителей в политические партии. Наиболее заметные и популярные у избирателей либертарианские партии: Либертарианская партия Бельгии франц.
Parti Libertarien , Либертарианская партия Франции франц. Partei der Vernunft , в Италии — Либертарианское движение итал. Movimento Libertario , Либертарианская партия Испании исп. Partido Libertario , Либертарианская партия Великобритании англ. Наиболее заметным либертарианским политиком ныне является избранный 10 декабря 2023 г. Милей, лидер Либертарианской партии Аргентины [исп.
Partido Libertario Argentina ] и праволибертарианской коалиции «Свобода наступает» исп. La Libertad Avanza , первый в истории президент-либертарианец. Опубликовано 14 февраля 2024 г. Последнее обновление 14 февраля 2024 г. Связаться с редакцией.
Как представляется, противоречий не так много, как иногда кажется. Действительно, восприятие государства в качестве регулирующей силы в экономической жизни предусматривает как активное использование налоговых и тарифных рычагов, так и гарантирование государством инвестиций, и реализация им экономических мегапроектов, в которых свою роль сможет сыграть и частный капитал, проявляя свойственную ему инициативу. Строительство плотины на реке, не способное принести быструю отдачу, но важное для социально-экономического развития региона — это ли не функция государства?
Инвестиции в провинциальный университет, в котором должны обучать не только прикладным специальностям их востребует бизнес, готовый оплачивать подготовку соответствующих специалистов , но и теоретическим наукам, способным дать импульс развитию «экономики знаний» в глубинке — это ли не функция государства? Преодоление территориальных диспропорций в экономическом развитии страны — это также задача государства. Любой либерал с этим согласится. Социальная функция государства — либералы ее не отрицают. Нелепо представлять себе, что больницы и дома престарелых будут существовать на основе самоокупаемости или только за счет частной благотворительности, как несколько веков назад. Современное государство имеет социальную функцию, которую не отрицали ни Рейган, ни Тэтчер. Против чего выступают либералы, так это против социального паразитизма, злоупотребления возможностями, которые дает современное социальное государство. Одно дело — государственная функция поддержки бедных, и совсем другое — поощрение тунеядства.
Впрочем, я что-то не слышал, чтобы сторонники кейнсианства сочувствовали последним. Планирование и прогнозирование — если не доводить эти принципы до госплановского абсурда, можно обратить внимание на то, что в любой стране есть органы, которые занимаются стратегическим анализом основных тенденций в социально-экономической сфере и выработкой соответствующих рекомендаций.
В то время как различные экономические режимы совместимы с формальной собственностью на себя, он мог бы утверждать что либеральные режимы делают собственность на себя чисто формальной, в то время как более либертарные режимы обеспечивают содержательную собственность на себя, поскольку либертарные права собственности оставляют людям свободу действовать без разрешения других. Конечно, трудность заключается в том, что в либертарном режиме только некоторые люди могут преобразовать свою формальную собственность на себя в содержательное самоопределение. Либертарианцы не могут гарантировать каждому человеку содержательный контроль над жизнью, и действительно, Нозик открыто говорит, что формальная собственность на себя есть всё, чего люди могут правомерно требовать. Он говорит, что рабочий, не имеющий никакой собственности и вынужденный продавать свой труд на невыгодных условиях капиталисту, имеет «полную» собственность на себя [Nozick 1974: 262-264; Нозик 2008: 325-327.
Он имеет полную собственность на себя, даже несмотря на то что. Достигнутая в результате «договорённость» вполне может, как в викторианской Англии, быть, в сущности, равнозначной порабощению рабочего. Тот факт, что рабочий имеет формальные права собственности на себя, означает, что он юридически не может быть во владении другого лица в отличие от раба , но экономическая необходимость может заставить его согласиться на неблагоприятные условия. Отсутствие собственности может угнетать не меньше, чем отсутствие юридических прав. Как писал Милль: Будучи свободным от рабства или иной зависимости в силу закона, огромное большинство является зависимым в силу бедности; они до сих пор прикованы к месту, к профессии и к покорности воле работодателя, и случайностью рождения не допущены к удовольствиям, к умственным и моральным преимуществам, которые другие наследуют без усилий и вне зависимости от заслуг. Бедные не ошибаются в своей вере в то, что это зло, равное почти каждому из тех, с которыми до сего момента сражалось человечество Mill, 1967:710].
Эми не имеет доступа к производственным ресурсам без разрешения Бена, и это же верно в отношении рабочего, зависящего от согласия капиталиста. На самом деле при коллективной собственности люди в большей степени контролируют свою жизнь,так как Эми и Бен должны достичь договорённости, чтобы пользоваться своими ресурсами, в то время как капиталист не нуждается в соглашении с каким-либо конкретным рабочим, чтобы выжить, особенно если рабочий не обладает талантом, или имеется огромное количество безработных. Либертарианство не только ограничивает самоопределение не имеющего собственности рабочего, оно делает его ресурсом для других. Те, кто входят на рынок после того, как другие присвоили всю имеющуюся собственность, «ограничены теми способностями и работами, которые другие желают отвести им», так что «если они принуждаются к сотрудничеству в системе владений, то вынуждены приносить выгоду другом. Это насильственное согласие с системой собственности составляет форму эксплуатации и несовместимо с наиболее важными из ключевых идей Нозика, так как делает поздно пришедших всего лишь ресурсами для других» см. Какой режим лучше всего реализует содержательную собственность на себя?
Самоопределение требует ресурсов в той же мере, что и прав на своё физическое существо. Мы можем реализовывать наши самые важные проекты, будучи свободными от требований других, если экономическая необходимость не вынуждает нас принимать любые условия, навязываемые нам другими, в обмен на доступ к требуемым ресурсам. Поскольку полное смысла самоопределение требует и ресурсов, и свобод, и поскольку каждый из нас обладает отдельным существованием, каждый человек должен иметь равное право на эти ресурсы и свободы. Но если это так, то забота о самоопределении ведёт нас в направлении либеральных, а не либертарных режимов. Либертарианцы утверждают, что либеральные социальные программы, урезая права собствен-кости, неправомерно ограничивают самоопределение людей. Поэтому ликвидация программ перераспределения Нозик или их сокращение до абсолютного минимума Фред были бы улучшением в плане самоопределения.
Но хотя программы перераспределения действительно до некоторой степени ограничивают самоопределение обеспеченных, они также дают реальный контроль над жизнью людям, которые ранее этого не имели Либеральное перераспределение не жертвует самоопределением во имя какой-то иной цели. Оно скорее стремится к более честному распределению средств, нужных для самоопределения. Либертарианство в противоположность этому допускает незаслуженное неравенство в этом отношении, так как его забота о самоопределении не простирается на то, чтобы позаботиться о честном распределении условий, необходимых для самоопределения. Либеральный режим, облагающий налогом неравные вознаграждения за незаслуженные таланты, действительно ограничивает самоопределение некоторых людей. Но является ли это серьёзным или неприемлемым ограничением? Свобода выбирать свою карьеру критически важна для самоопределения, но свобода от налогообложения доходов, получаемых от незаслуженных природных талантов, — нет.
Даже если чей-то доход облагается налогом в соответствии с принципами Ролза, этот человек всё равно имеет честную долю ресурсов и свобод для того, чтобы контролировать самое существенное в своей жизни. Налог на доходы от применения природных талантов не ставит кого-либо в нечестно плохое положение в отношении содержательной собственности на себя, способности действовать согласно своей концепции себя14. Наконец, Нозик мог бы утверждать, что социальные программы перераспределения отрицают достоинство людей, а это достоинство крайне важно для соблюдения принципа обращения со всеми людьми как с равными [Nozick 1974: 334; Нозик 2008: 406]. Действительно, Нозик часто пишет так, как будто идея о том, что другие люди имеют притязания на плоды моих талантов, есть покушение на моё достоинство. Но почему налогообложение есть покушение на моё достоинство? Нозик часто увязывает достоинство с самоопределением, но если это так, то можно утверждать, что именно либеральные, а не либертарные режимы будут лучше всего реализовывать достоинство каждого человека, так как они гарантируют каждому возможность самоопределения.
В любом случае, достоинство зависит от или является побочным продуктом других моральных убеждений. Мы только тогда воспринимаем нечто как по" Как отмечает Эндрю Ксрнохан. Перераспределение мы будем воспринимать как покушение на наше достоинство, только если будем считать его морально порочным. Если вместо этого мы верим, что перераспределение есть необходимая часть реализации принципа обращения со всеми людьми как с равными, то оно будет скорее способствовать чувству равного достоинства людей, чем оскорблять его. Таким образом, с серьёзными трудностями сталкивается любая попытка оправдания либертарианства с помощью идей собственности на себя, согласия, самоопределения или достоинства. Все они либо не приводят к определённым результатам, либо поддерживают либеральный эгалитаризм.
Собственность на себя не исключает перераспределения с помощью налогов, ибо многие экономические режимы формально совместимы с собственностью на себя. А если мы посмотрим за пределы формальной собственности на себя на те режимы, которые лучше всего реализуют содержательную собственность на себя, то Нозик не дал никаких оснований предпочесть либертарное неравенство либеральному равенству. Но почему мы вообще должны интересоваться формальной собственностью на себя? Выше я использовал идею содержательной собственности на себя как тест для выбора между режимами, совместимыми с формальной собственностью на себя. Но если мы противопоставим две эти концепции, конечно, содержательное самоопределение есть нечто более фундаментальное. Мы одобряем самоопределение не потому, что оно реализует формальную собственность на себя.
Мы скорее одобряем формальную собственность на себя постольку, поскольку она способствует самоопределению. Действительно, как я уже упоминал ранее, сам Нозик иногда рассматривает содержательную концепцию как более фундаментальную. Так почему бы просто не начать с самоопределения как предпочитаемой нами концепции обращения с людьми как с равными? Вместо того чтобы спрашивать, какой из режимов, совместимых с формальной собственностью на себя, лучше всего способствует самоопределению, почему бы просто не спросить, какой режим лучше всего способствует самоопределению? Может оказаться, что наилучший в плане самоопределения режим не только выходит за рамки формальной собственности на себя, но также ограничивает её. В этом случае формальная собственность на себя должна уступить дорогу содержательному самоопределению, действительно значимому для нас см.
Cohen 1986b: 86]. Это кажется настолько очевидно предпочтительным, что требуется объяснение, почему Нозик артикулирует именно формальную собственность на себя. Нозик, как классические либералы, хочет разработать концепцию равенства, которая отрицает, что кто-либо по природе или по праву находится в подчинении у другого. Никто не является просто ресурсом для других, как раб является ресурсом для своего хозяина. Если рабство есть образцовый случаи отрицания равенства, то может показаться, что лучшим способом утвердить равенство является дать каждому те юридические права на себя, которые рабовладельцы имели на своих рабов; лучшим способом предотвратить порабощение одного человека другим является дать каждому собственность на себя. К сожалению, тот факт, что я имею юридические права собственности на себя, нс означает, что я способен избежать того, что по своей сути является порабощением другим.
Даже если капиталист не имеет тех юридических прав на меня, которые имели рабовладельцы на рабов, я могу не иметь никакой реальной возможности что-либо решать относительно характера и условий своей жизни. Лучшим способом предотвратить то отрицание равенства, которое свойственно рабству, является не изменить соответствующие юридические права, но уравнять содержательный контроль каждого человека над своей жизнью в форме равных свобод и ресурсов. Действительно, Сьюзен Окин утверждает, что нозиковский принцип собственности на себя на самом деле ведёт нас назад, к «матриархальному рабству». Ноэик говорит о правах людей на продукты их труда, но игнорирует тот факт, что сами люди — продукт труда кого-то другого — а именно своих матерей. Почему тогда мать не должна иметь собственность на ребёнка? Как замечает Окин, женщина, которая покупает или получает сперму, и которая покупает или получает всю еду, потребную для поддержания жизни плода, соответствует всем нозиковским критериям легитимной собственности на получающийся в результате продукт.
Если мы получаем в собственность всё, что производим благодаря своим талантам, используя только те продукты, которые были нам добровольно переданы, то матери, по-видимому, должны иметь своих детей в собственности или. Она заключает, что вся теория Нозика основывается на имплицитном исключении женщин и на допущении, что работа по рождению и воспитанию детей базируется на каком-то ином наборе принципов, которые он игнорирует Olein 1989b: ch. Чтобы избежать этой проблемы, принцип собственности на себя нуждается в серьёзной модификации одну из таких попыток см. Акцент Нозика на идею формальной собственности на себя может также быть следствием недифференцированного характера этого понятия. Идея собственности на себя ошибочно предполагает, что мы либо имеем эту собственность, либо нет. Если бы мы действительно стояли перед таким выбором, то имело бы смысл придавать особое значение собственности на себя.
Но в реальности существует диапазон возможностей, включающих различные виды контроля над чьим-либо выбором и обстоятельствами. Идея собственности на себя ведёт к тому, что люди не допускаются к рассмотрению всех имеющихся возможностей, как это показывает обсуждение вопроса самим Нозиком. Утверждение о том, что недифференцированная собственность на себя критически важна для соблюдения принципа обращения с каждым человеком как с целью в себе, убедительно только в сравнении с единственной возможностью недифференцированного отрицания собственности на себя. Нам следует отличать различные элементы, составляющие контроль над собой, и видеть, как они соотносятся с различными элементами, составляющими контроль над внешними ресурсами. Мы должны рассмотреть каждое из этих прав и возможностей само по себе, чтобы увидеть, насколько оно способствует сущностным интересам каждого человека. Какое сочетание прав и ресурсов содействует способности каждого человека действовать, исходя из своих целей и проектов, своей концепции себя?
Наилучшая комбинация будет включать нечто большее, чем то, что составляет формальную собственность на себя например, доступ к ресурсам , но, возможно, будет содержать её не в полном объёме, ибо может иметь смысл отказаться от каких-то компонентов формальной собственности на себя во имя содержательного самоопределения. Резюме параграфа: я доказывал, что перераспределение по Ролзу совместимо с формальной собственностью на себя, и что оно лучше, чем либертарианство, реализует подлинно содержательную собственность на себя. Я также утверждал, что идея формальной собственности на себя уводит в сторону, ибо содержательное самоопределение есть более фундаментальная ценность. Но есть и более глубокая проблема с нози-ковским аргументом от собственности на себя. Нозик не дал адекватного ответа на утверждение Ролза о том, что люди не могут легитимно претендовать на вознаграждения от применения своих незаслуженных талантов. Я попытался показать, что мы можем прийти к перераспределительной модели Ролза даже не отрицая собственность на себя, так как перераспределение может возникнуть из требований справедливой теории доступа к внешним ресурсам.
Но я по-прежнему думаю, что отрицание Ролзом собственности на себя было вполне здравым. Думаю, что мы можем рассматривать таланты людей как часть их обстоятельств и, поэтому, как возможное основание для компенсации. Люди имеют право на обладание и реализацию своих талантов, но обделённые природой люди также могут иметь права на компенсацию за эту незаслуженную неудачу. Неправильно, чтобы люди страдали от незаслуженного неравенства в обстоятельствах, и обделённые природой имеют непосредственные претензии к более удачливым, совершенно независимо от вопроса о доступе к внешним ресурсам. Как я отметил при обсуждении примера с Уилтом Чемберленом, Нозик не дал нам никаких оснований для отказа от этой интуиции Ролза. Они говорят, что проблема не в выводах Нозика, но в его попытке обосновать их с помощью кантовской эгалитарной идеи обращения с людьми как с целями в себе.
Если начинать с идеи о том, что каждый индивид в равной степени значим, то справедливость потребует чего-то иного вместо нозиковской собственности на себя. Но, утверждают они, это просто показывает, что либертарианство неправильно рассматривать как теорию обращения со всеми людьми как с равными. Тогда что это за теория? Есть две основные возможности: в этом параграфе я рассмотрю либертарианство как теорию взаимной выгоды, а в следующем — как теорию свободы. Теории взаимной выгоды либертарианства часто преподносятся в терминах договоров. Это может создавать путаницу, так как теории либерального эгалитаризма также преподносились в договорной форме, и общее использование модели общественного договора может затемнить фундаментальные различия между этими двумя видами теорий.
Перед тем как оценить обоснование либертарианства с помощью идеи взаимной выгоды, я изложу некоторые различия между ролзовской и «взаимовыгодной» версиями общественного договора. Для Ролза механизм общественного договора связан с нашим «естественным долгом справедливости». У нас есть естественный долг обращаться с другими справедливо, так как они суть «самопорождающиеся источники обоснованных притязаний». Люди значимы, с нравственной точки зрения, не потому, что они могут повредить или принести пользу нам, но потому, что они «цели сами по себе» [Rawls 1971: 179-180; Ролз 1995:160] и поэтому имеют право на равное принятие во внимание. Это «естественный» долг, потому что он не выводится из согласия или взаимной выгоды, но просто есть нечто должное по отношению к людям как таковым [Rawls 1971: 115-116; Ролз 1995: 108-109]. Договорный механизм помогает нам определить содержание этого естественного долга, ибо он требует, чтобы каждая сторона приняла во внимание нужды других как «свободных и равных существ».
Убирая эти произвольные различия, договорный механизм «заменяет физическое неравенство моральным равенством» cm. Diggs 1981:277] и тем самым выражает «равенство между человеческими существами как моральными личностями» Rawls 1971:19; Ролз 1995:32]. Таким образом, для Ролза договор есть полезный механизм для определения содержания нашего естественного долга справедливости, потому что он правильно выражает наше моральное равенство см. Теоретики взаимной выгоды также используют договорный механизм, но в силу противоположных причин. Для них не существует естественных обязанностей или самопорождающихся моральных притязаний. Нет никакого морального равенства, скрывающегося за естественным физическим неравенством.
Современное мировоззрение, говорят они, несовместимо с традиционной идеей о том. То, что люди принимают за объективные моральные ценности, суть просто субъективные предпочтения индивидов см. Buchanan 1975: 1; Gauthier 1986: 55-59; Narveson 1988:110-121]. Таким образом, нет ничего естественным образом «правильного» или «неправильного» в чьих-либо действиях, даже если ими наносится вред другим людям. Однако, хотя нет ничего по своей сути порочного в нанесении вреда тебе, мне будет лучше, если я буду воздерживаться от подобного действия, при условии, что и каждый другой человек тоже будет воздерживаться от нанесения вреда мне. Принятие конвенции о непричинении вреда взаимно выгодно — нам не нужно будет тратить ресурсы, защищая себя и свою собственность, и это позволит нам начать стабильное сотрудничество.
Нарушение такого соглашения при случае может быть в наших краткосрочных интересах. Но действия, исходящие из краткосрочных интересов, делают взаимное сотрудничество и ограничения нестабильными и поэтому вредят нашим долгосрочным интересам в конце концов это приводит к гоббсовской «войне всех против всех». Хотя вред сам по себе не является чем-то порочным, каждый человек в долгосрочном плане выигрывает от принятия соглашений, определяющих этот вред как «зло» и «несправедливость». Содержание таких соглашений будет предметом переговоров — каждый человек захочет, чтобы оно как можно более защищало его собственные интересы и как можно менее ограничивало их. В то время как соглашения не являются в полном смысле договорами, мы можем рассматривать переговорный процесс по поводу взаимовыгодных соглашений как процесс, с помощью которого сообщество устанавливает свой «общественный договор». Хотя этот договор в отличие от ролзовского не является результатом разработки наших традиционных представлений о моральных и политических обязательствах, он будет включать некоторые из тех ограничений, которые Ролз и другие считают «естественными обязанностями», такими, как обязанность не красть или обязанность справедливо распределять блага, полученные от сотрудничества среди тех, кто внёс вклад в их получение.
Взаимовыгодные соглашения частично занимают место традиционной морали и по этой причине могут рассматриваться в качестве обеспечивающих «моральные» нормы, даже если они и «порождены как рациональное ограничение на основе не-моральных предпосылок рационального выбора» [Gauthier 1986:4. Такой вид теории удачно охарактиризован Д. Готье, наиболее известным её сторонником, как «моральное изобретение», ибо она представляет собой искусственный способ сдерживания того, что люди естественным образом имеют право делать. Это «изобретение» и в ином смысле: оно требует от общества установления сложных механизмов для действительного применения этих основанных на собственном интересе соглашений против индивидов, и если это необходимо, то с помощью насилия. Необходимость в подобном насильственном проведении их в жизнь может быть не сразу понятна: если соглашения в интересах всех, почему мы не можем полагаться на то, что все добровольно будут им подчиняться? Зачем нам нужен искусственный социальный механизм для реализации этих соглашений?
Трудность в том, что, хотя в интересах каждого согласиться с договором или соглашением, может быть не в интересах каждого реально подчиняться ему. Рассмотрим тот пример с чрезмерным выловом рыбы, который я обсуждал ранее. Явно в интересах каждого согласиться на ряд правил, ограничивающий вылов рыбы до уровня, безопасного для природы. Жизнь каждого человека будет поставлена под угрозу, если какой-то вид рыбы будет уничтожен. Но реально не в моих интересах прекращать чрезмерный лов, пока я не уверен, что все остальные сделают то же самое. Нели остальные будут продолжать хищническую ловлю, то моё воздержание будет иметь мало или никакого значения — один я не смогу спасти этот вид.
Я просто позволю другим получать выгоду от хищничества в морях. На языке теории игр, я не имею никаких причин «сотрудничать», если подозреваю, что остальные «уклонятся». Даже если я верю в сотрудничество остальных, здесь есть иная проблема. Для меня может быть рационально уклониться именно потому, что я верю в сотрудничество остальных. Нели я могу полагаться на то, что все остальные будут соблюдать правила, ответственно подходящие к экологии, тогда почему бы мне не выйти и не выловить рыбы немного больше моей квоты? Пока другие соблюдают правила, моё маленькое превышение не повредит видам.
Если другие не занимаются чрезмерным выловом, то моё уклонение будет мало значимо — я не могу в одиночку уничтожить виды. Это может показаться «нечестным» с нравственной точки зрения, но в рамках подхода взаимной выгоды такая оценка уместна, поскольку не существует «нравственной точки зрения» независимо от собственного интереса. Но если каждый будет думать, что их индивидуальное уклонение не будет иметь значения, то каждый будет уклонятся, и система рухнет. Вкратце, в то время как в моих интересах согласиться на ряд важных экологических правил, могут быть обстоятельства, когда не в моих интересах реально им подчиняться. Каждый человек, рационально преследующий собственные интересы, будет принимать решения, ведущие к коллективно иррациональным результатам. Это пример того, что называется «проблемой коллективного действия».
Другим классическим примером является так называемая дилемма заключённого. Представьте себе, что вы и ваш соучастник по преступлению сидите в тюрьме в разных камерах по подозрению в грабеже, и что следователь делает каждому из вас следующее предложение15: У меня недостаточно доказательств, чтобы осудить тебя или твоего напарника за грабеж, но я могу осудить вас обоих за незаконное вторжение, что означает один гол заключения. Однако если ты сознаешься в грабеже и дашь показания против своего напарника, то, если он не признается, ты будешь освобождён. Если он тоже признается, вы оба получите по 5 лет. А если ты не признаешься, а твой соучастник признается, ты получишь 20 лет, а он выйдет на свободу. Допустим, что оба заключённых мотивированы исключительно собственным интересом то есть они хотят минимизировать время, проведённое в тюрьме и не знают, что делает другой заключённый.
Возможности выбора, стоящие перед каждым узником, могут быть сформулированы следующим образом: 1- й наилучший результат: я признаюсь, напарник нет я выхожу на свободу, он получает 20 лет. Я заимствую эту версию дилеммы заключённого из [Darwall 1998: 58], ср. Gauthier 1986:79-80]. УИЛЛ А. Представим себе, что они действительно заранее достигли такой договорённости. Но когда приходит время действительно решать, признаваться ли, перед каждым встаёт дилемма.
Допустим, что на то, что делает мой напарник, не влияет то, что делаю я: он признается или нет независимо от того, что сделаю я. Если это так, то для меня рационально признаться, поскольку, что бы ни сделал мой напарник, мне будет лучше в случае признания. Если признается он, то я, тоже признавшись, получу скорее третий по оптимальности результат, чем четвёртый. Если он не признается, то я получу скорее первый результат, чем второй. Поэтому мне будет лучше признаться независимо от того, что сделает он. И конечно, мой напарник в той же самой ситуации.
Ему лучше признаться независимо от того, что сделаю я. Так что он признается. Тогда в итоге мы получим третий по оптимальности результат: обоим по 5 лет. Если бы мы обоим молчали, то получили бы второй по оптимальности результат: обоим по году. Не признаваться — коллективно рациональный результат. Но признаваться — это индивидуально рациональный выбор.
Чтобы достичь коллективно рационального результата, нам надо как-то помешать людям действовать, исходя из их рациональных собственных интересов. Исследователи расходятся в том, насколько распространены эти проблемы коллективного действия и как люди их преодолевают. Например, признание может быть иррациональным, если оно лишает меня возможности сотрудничать с партнёром в будущем. Признание может быть рациональным при однократной дилемме заключённого, но не в повторяющейся, когда оба заключённых встречаются снова"1. Но главная идея остаётся: чтобы обеспечить коллективно рациональные результаты, недостаточно согласиться на определённые условия. Также необходимо установить некоторый механизм обеспечения подчинения им.
Обычный гоббсовский ответ состоит в том, чтобы дать государству власть наказывать за уклонение, тем самым увеличивая цену на сотрудничество не по правилам. Campbell, Sowden 1985]. Аналогичным образом банды и организованные преступные синдикаты пытаются предотвратить признания своих членов в полиции, угрожая наказать их или их семьи. Страх наказания предотвращает уклонение многих преступников от правил их банды или синдиката. Сам Готье, однако, думает, что полагаться на принуждение — это неадекватная реакция на проблему.
Либертарианство – это будущее нашего мира.
После президентских выборов 2012 года либертарианцы смогли попасть в органы власти : Вера Кичанова стала муниципальным депутатом в Москве, а Андрей Шальнев вошел в Совет депутатов города Пушкино. В мае 2018 года ЛПР организовала митинг против блокировки мессенджера Telegram. На него пришли более 12 тысяч человек. В марте 2019 года организованный партией митинг против изоляции рунета собрал более 14 тысяч человек. Как либертарианцы связаны с выборами в Мосгордуму? При этом в некоторых случаях оказывалось, что фальшивыми признавали подписи, которые точно были оставлены существующим человеком по его воле. После серии несанкционированных митингов против фальсификаций на выборах, на одном из которых задержали 39 человек, 20 июля ЛПР организовала митинг на проспекте Сахарова. По подсчетам организации «Белый счетчик», в нем приняли участие около 22 тысяч человек. Протестующие поставили ультиматум властям: если в течение недели те не пересмотрят свое решение по поводу регистрации кандидатов на выборы в Мосгордуму, 27 июля граждане снова выйдут на митинг.
Невыполненный ультиматум и несогласованная акция 27 июля Московские власти не выполнили требования участников акции 20 июля, поэтому протестующие собрались на стихийный митинг 27 июля, где задержали более 1300 человек.
Главные и основные принципы либертарианства: 1. Самопринадлежность — естественное право человека на обладание своим телом и разумом. Каждый человек обладает некоторой собственностью, включающей и его собственную личность, на которую никто, кроме него самого, не имеет никаких прав. NAP non-aggression principle — принцип ненападения.
Насильственное вмешательство в жизнь человека или его собственность является недопустимым. Но, в отличие от пацифизма, NAP позволяет применять насилие при обороне от агрессора. Свобода ассоциаций тесно связана со свободой собраний 3.
Тем не менее, даже тогда некоторые остатки старой левой традиции сохранились в американском либертарианстве. В частности, джорджисты и геолибертарианцы, такие как Болтон Холл, Альберт Нок и Ральф Борсоди, стали известны в середине 20-го века. Мы, левые либертарианцы, считаем совершенно неверным, что либертарианство свободного рынка, доктрина, возникшая как атака на экономическую привилегию помещиков и торговцев, должна заключаться в защите укрепившейся власти плутократии и крупного бизнеса. Использование «свободного рынка» в качестве легитимизирующей идеологии для триумфального корпоративного капитализма и роста сообщества «либертарианских» пропагандистов представляет собой такое же извращение принципов свободного рынка, как и сталинский режим для рабочего движения. Индустриально-капиталистическая система, которую либертарианский мейнстрим защищал с середины 19-го века, никогда даже не приближалась к свободному рынку. Капитализм как историческая система, возникшая в раннее Новое время, во многих отношениях является прямым следствием ужасного феодализма позднего Средневековья. Он был основан на роспуске открытых полей, ограждении общин и других массовых экспроприациях крестьянства.
В Британии не только сельское население было превращено в потерявший свободу и загнанный в наёмный труд пролетариат, но его свобода объединений и передвижения была ограничена безумным полицейским государством в течение первых двух десятилетий 19-го века. На глобальном уровне капитализм превратился в мировую систему благодаря колониальной оккупации, экспроприации и порабощению большей части глобального Юга. Десятки и сотни миллионов крестьян были изгнаны со своей земли колониальными державами и вытеснены на рынок наёмного рабства, а их прежние владения консолидированы для выращивания товарных культур в рамках глобальной реконструкции огораживания в Великобритании. Не только колониальные, но и в постколониальные времена земля и природные ресурсы третьего мира были захвачены и украдены западными деловыми кругами. Нынешние земли стран третьего мира остаются в руках земельной элиты, состоящей в сговоре с западными агробизнесменами, а нефть и минеральные ресурсы остаются в руках западных корпораций. Мы, левые либертарианцы, хотим отобрать ложные термины принципов свободного рынка у работодателей крупного бизнеса и плутократии и вернуть их к первоначальному использованию: тотальное нападение на укоренившиеся экономические интересы и сегодняшние привилегированные классы. Если классический либерализм Смита и Рикардо был нападением на власть олигархата вигов и их денежных интересов, то наше левое либертарианство — это атака с ближайшее время на глобальный финансовый капитал и транснациональные корпорации. Мы отвергаем роль господствующего либертарианства в защите корпоративного капитализма в 20-м веке и его союз с консерватизмом. Мы, левые либертарианцы, также хотим продемонстрировать актуальность принципов свободного рынка, свободной ассоциации и добровольного сотрудничества в решении нынешних проблем левых: экономической несправедливости, концентрации и поляризации богатства, эксплуатации труда, загрязнения окружающей среды и отходов производства, корпоративной власти и структурных форм угнетения, такие как расизм, сексизм, гомофобия и трансфобия. Там, где были совершены грабежи или несправедливость, мы занимаем твёрдую позицию для полного исправления этих ситуаций.
Везде, где сохраняется право собственности на землю неофеодальной элиты, её следует рассматривать как законную собственность тех, чьи предки работали и использовали её. Крестьянам, выселенных с земель для сбора товарных культур для Cargill и ADM, должна быть возвращена земля. Асьенда в Латинской Америке должна быть открыта для немедленного заселения не имеющих там земли крестьян. Права на вакантные земли в США и других поселенских сообществах, которые были огорожены и не использовались заочными арендодателями, должны быть аннулированы. Полноправное право собственности в тех случаях, когда земля, на которую первоначально претендовало незаконное право собственности, в настоящее время обрабатывается или заселяется арендаторами или плательщиками ипотеки, должно быть немедленно передано им.
Свобода ассоциаций тесно связана со свободой собраний 3. Свобода ассоциаций — право вступать или не вступать в организации, а также их покидать, и право организаций исключать своих членов. Принцип честной конкуренции — конкурентная борьба за рынки и потребителей, осуществляемая законными и честными методами, которые не нарушают общепринятые нормы бизнеса.
Сама по себе конкуренция основана на принципе состязательности и выступает основой нормального существования и развития предпринимательской деятельности. В основном либертарианцы рассматривают налоги как грабёж, а государство как бандита — а уже исходя из этого, делятся на минархистов и анархо-капиталистов. Флаг ЛПР — Либертарианской партии России, которая является минархической Минархисты считают, что государство и его вмешательство в жизнь людей нужно максимально сократить, но само государство — вынужденное зло, как и налоги. Применяется концепция «государства — ночного сторожа», единственными функциями которого являются обеспечение своих граждан армией, полицией и судами, которые защищают их от агрессии, кражи, нарушений контрактов и мошенничества.
Перспективы либертарианской партии в России
| Либерализм и либертарианство | Политком.РУ | В сети оценили выбор партией Зеленского либертарианской идеологии. |
| Либертарианство - это реальность или утопия? - Mentamore | Либертариа́нство — совокупность политических философий и движений, поддерживающих свободу как основной принцип. Представители либертарианства стремятся максимизировать. |
| Значение слова «либертарианство» | Либертарианство — это политическая философия, основанная на принципах индивидуальной свободы, ограниченного правительства и неприкосновенности частной собственности. |
Либертарианство — что это такое простыми словами. Кто такие либертарианцы
Современная Либертарианская партия США сформировалась сравнительно недавно – в 1971 году по инициативе известного американского политического деятеля Дэвида Нолана. Либертарианство — общественно-политическая философия, в основе которой лежит запрет на любое проявление «агрессивного насилия». Публикации Партия Либертарианство. Либертарианство абсолютно не поддерживает ни цели, ни фобии, ни сам язык и терминологию современного либерализма, а по вопросам глобализма, этатизма, свободы ассоциации и права на частную дискриминацию принципиально противостоит ему. Либертарианство – это не тот взгляд на мир, который хорош в рассуждениях и дебатах, сила либертарианства как раз в том, что он практичен, и собран из многих работ по экономике и прочим дисциплинам, включая также художественную литературу.
Либертарианство — это реальность или утопия?
Ограниченное правительство: Либертарианцы верят, что роль правительства должна быть минимальной. Они призывают к сокращению его власти и вмешательства в экономику, личную жизнь и свободу предпринимательства. Неприкосновенность частной собственности: Либертарианцы считают, что частная собственность является основой свободного общества. Они признают право каждого человека владеть, использовать и распоряжаться своей собственностью. Влияние либертарианства на современный политический дискурс: Либертарианская идеология оказывает значительное влияние на современный политический дискурс во многих странах.
Ее приверженцы выступают за меньшее вмешательство правительства в экономику и личную жизнь граждан. Они поддерживают свободный рынок, утверждая, что это способствует экономическому росту и инновациям.
Что делать с пенсиями? С психически больными? С представляющими опасность для общества? А кто будет исполнять обязанности общественных служб? Эксперименты окончились неудачно: в 1845-м году в том числе по вине частников, которым платили разные страховые компании, сгорел почти весь Нью-Йорк. Свободный штат История насчитывает несколько примеров разной степени успешности, когда либертарные активисты собирались вместе и пытались устроить совместное проживание по своим принципам. Они неизбежно сталкивались с внутренними проблемами и внешними неудачами. Самым известным примером либертарного сообщества является проект "Свободный Штат" Free State Project , организованный в 2001 году студентом Йеля Джейсоном Соренсом.
Он предложил своим соратникам по интернет-форуму переехать в какой-нибудь штат и взять в нем власть, устроив ее по своим лекалам. На его призыв откликнулись 40 тысяч пользователей, которые с помощью интернет-голосования выбрали штат Нью-Гэмпшир. Митинг либертарианцев в Нью-Гэмпшире и показательное ношение оружия Участники проекта стали переезжать в Нью-Гэмпшир. Они столкнулись с жестким противодействием: только заехав, первые переселенцы несли с собой идеи сепаратизма, желая отделить штат от США, в ответ на что получили жесткую отповедь в виде протестов местных жителей. Это заставило их немного смягчить свои позиции. Однако либертарианцы стали действительно проникать в государственные структуры штата. На сайте клятву верности дали всего 6 тысяч из 20 тысяч необходимых, а многие либертарианцы уезжают по прошествии лет. Молодежь, нашедшая себя в политике, затем присоединяется к Республиканской партии, чтобы иметь перспективы и влияние, но взамен вынуждена отстаивать менее радикальные идеи. Неочевидная, но характерная проблема: к идеям свободного рынка, которые отстаивают либертарианцы, неоднозначно относятся приезжие мексиканцы и афроамериканцы, желающие больше социальных льгот от государства. Поэтому контингент "фристейтовцев" состоит из белых людей, что делает их в глазах мейнстримных медиа маргиналами.
В 2010 году "фристейтовцев" в Нью-Гэмпшире осталось около 800 человек, к которым раз в год приезжают соратники на массовые семинары. Идея "свободного штата" еще жива, но не развивается в США.
Более того, заявления Стефанчука тоже не имеют отношения к либертарианству, убеждён Светов. По его мнению, это скорее напоминает «манифест за всё хорошее против всего плохого». Лидер политической партии «Успешная Украина», бывший министр экологии и природных ресурсов страны Игорь Шевченко надеется, что Стефанчук «ошибся с термином». Он указал на то, что идеология диктует отказ от установления минимального размера оплаты труда и легализацию практически всех наркотиков. Другие пользователи сети тоже раскритиковали заявление Стефанчука. ЛДНР сделали выбор — либертарианский выбор», — написал он в Twitter. При этом в команде Зеленского допускали силовой вариант разрешения конфликта на востоке Украины, тогда как либертарианство считает это недопустимым. Зеленский выбрал либертарианство - лёгкая,философская форма "епатьевского метода" вспоминаем старый анекдот из СССР.
Либертарианцы стремятся максимизировать политическую свободу и автономию, делая упор на свободу выбора. ЛДНР сделали выбор-либертарианский выбор. Как адепты практически неограниченной свободы, либертарианцы выступают за отмену всех запретов на владение оружием.
Индивидуальный суверенитет значит, что только вы можете решать, как вам распоряжаться собой и своей собственностью. Другие люди не имеют права использовать вашу собственность без вашего на то разрешения либо принуждать вас делать с ней то, чего вы не хотите. Либертарианство может собрать в себе как «правых», так и «левых», как «белых», так и «красных», как «либералов», так и «консерваторов», как «западников», так и «славянофилов» - просто потому, что либертарианцы считают, что государство не должно делать слишком многого. У людей, которые сходятся в этой мысли, заведомо меньше, чем у остальных, поводов спорить друг с другом о политике, меньше споров о целях и еще меньше - о методах любые насильственные методы быстро получают у либертарианца низкий рейтинг. Люди, которые не хотят или не могут расстаться с классификацией на левых и правых, либертарианцев относят скорее к правым. Скажем, уточнение «левый либертарианец» встречается в разы чаще, чем «правый либертарианец». Этому есть простое объяснение: один из признаков «левых» - недоверие к частной собственности в целом и к деньгам в частности; недоверие сильное, вплоть до предложений полностью уничтожить оба эти института.
Но либертарианцы, во-первых, строят всю аргументацию вокруг частной собственности, поэтому для них неприемлемо хоть сколько-нибудь скептическое в том числе «левое» отношение к ней; во-вторых, либертарианцы не считают материальное неравенство разновидностью неравенства политического - а такое отношение к деньгам, в свою очередь, неприемлемо для «левых». Дихотомия «левые-правые» демонстрирует изрядную стабильность. Поляризация выгодна многим: радикалы заинтересованы в том, чтобы оставаться радикалами - это часть их политической идентичности. Их умеренные оппоненты тоже заинтересованы в том, чтобы радикалы оставались радикалами - маргинальными и разобщенными. Бессмысленность и стабильность этой классификации можно наглядно наблюдать на примере двухпартийной системы США. Партий стабильно две, хотя их идеологии и даже названия не стабильны во времени. Наиболее рефлексирующая часть населения понимает, что выбор между ними искусственный. Так оно и есть. На подобные вопросы лучше не отвечать. Что такое государство?
Государство - это великая фикция, с помощью которой каждый пытается жить за счет всех остальных. Фредерик Бастиа Хотя современное государство сложилось относительно недавно, его существование и необходимость чаще всего принимаются людьми как неоспоримая данность. К счастью, с этой «данностью» можно бороться. По определению Макса Вебера, государство - это организация, которая владеет монополией на легитимное физическое насилие. Большинство людей скажут, что государство защищает их интересы, но при этом на практике будут ругать и неэффективность бюрократии, и коррумпированность должностных лиц, сетуя, что власть развращает тех, кому достается. Все эти претензии справедливы, и либертарианцы - единственные, кто воспринимает их всерьез и считает эти проблемы устранимыми и решаемыми на системном уровне. Действительно, государство неэффективно, коррумпировано и осуществляет репрессии, хотя граждане ожидают, что оно будет защищать их права. Все эти факты взаимосвязаны. Государство состоит из людей, которые тоже совершают ошибки. Хотя цена их ошибок выше, убытки от этих ошибок терпят все граждане.
Это способствует коррупции и привлекает к государственной деятельности людей, не стесняющихся использовать ее для своей личной выгоды. Для защиты своего положения они, конечно, предпочтут не защищать права остальных, а проводить репрессии. Степень зверства, с которой это всё происходит, зависит от того, насколько удачно выстроена система сдержек и противовесов. Либертарианцы считают, что роль государства в жизни общества должна быть минимизирована, а допускают, что его существование и вовсе необязательно. Для того чтобы общество могло существовать, нам несомненно нужны определенные нормы, но их источниками совсем не обязательно должно быть государство. Вполне возможно использование частных норм, которые в процессе конкуренции будут развиваться гораздо более эффективно, чем нормы, которые устанавливаются централизованно. Павел Усанов. Редко кому нравится, как государство тратит собранные средства, но обычно налоги воспринимаются как неизбежный «общественный договор». Однако либертарианцы принципиально выступают против налогообложения, выдвигая как этические налоги взимаются недобровольно, под угрозой применения насилия, и сами по себе являются таким образом насилием сродни грабежу; никто не может делегировать государству полномочия собирать налоги, так как ни у кого из людей нет полномочий насильно собирать деньги с других людей , так и рыночные доводы налогообложение приносит прибыль в том числе и тем, кто работает плохо. Заменой современной налоговой системе могут служить добровольные сборы на оплату тех или иных услуг, предоставляемых государством или же полностью на частной основе.
Несколько мифов о рынке. Рыночек порешает, или почему естественный спонтанный порядок лучше, чем государство Среди людей, не слишком интересующихся общественными науками, ходит огромное количество мифов о рыночной экономике, которые государство успешно прививает еще в школе. Рынок обвиняют во всех проблемах человечества - от бедности до войн. Достаточно оценить эти претензии с точки зрения логики, чтобы убедиться в их ложности. Согласно мифу, «злые капиталисты» наживаются за счет войн, ведя миллионы людей на верную смерть. На самом деле всё абсолютно наоборот. Предпринимателям войны приносят одни убытки: население беднеет, уменьшается спрос на многие товары и услуги, происходит разрыв отношений с торговыми партнерами за границей и перебои в поставках ресурсов. Частная предпринимательская инициатива и личная свобода первыми попадают под удар военного времени, тогда как государственные структуры лишь разрастаются. Войны часто начинаются с торговых ограничений. По меткому выражению Фредерика Бастиа, если товары не пересекают границы, то их пересекут армии.
В условиях свободного рынка немыслимо, чтобы правительства развязывали войны: торгующие страны взаимно заинтересованы в сохранении открытых и дружественных отношений. Но стоит государству начать вести протекционистскую политику направленную на уменьшение объемов торговли с помощью насилия , как оно наживает себе множество врагов, противостояние с которыми зачастую оборачивается военными конфликтами. Войны могут быть выгодны только властвующей элите: непосредственному правительству и сросшейся с ним олигархии, которая возникает как раз из-за действий государства и наживается как на войне, так и на послевоенном восстановлении. Эти люди наживаются на чужом горе, они - главные бенефициары войн. Утверждающие это люди вряд ли задумывались когда-нибудь о сущности государства. А ведь оно воплощает главную монополию, самую устойчивую из тех, которые только могут существовать - монополию на насилие. Именно поэтому с помощью государства невозможно решить проблему образования монополий. Мало того, правительство, используя свои полномочия, регулярно наделяет привилегиями тех или иных производителей хорошая почва для коррупции. Например, патент это государственная монополия на производство товаров определенного типа. Из-за этого справедливой конкуренции надолго приходит конец, а цены, соответственно, растут.
На развитом свободном рынке возможно появление только временной монополии - и только в новообразовавшейся отрасли. Такая монополия обладает не менее шатким положением, чем любые другие игроки на рынке: стоит ей завысить цены, как появится огромное количество конкурентов. Некоторые монополии, впрочем, являются естественными: например, не везде можно проложить более одной дороги, и не всем хватит частот для радиовещания. Такие монополии будут существовать что на свободном, что на несвободном рынке. В 1990 году 2 миллиарда человек жили в абсолютной нищете. В 2015 - 705 миллионов. В среднем каждый день из нищеты выходили 137 тысяч человек. На свободном рынке богатеют абсолютно все, он выгоден не только для предпринимателей и богачей, но и для широких масс. Мы не считаем условия, в которых проходили эти изменения, «свободным рынком», но согласны, что он в целом куда свободнее, чем в прошлом. Смысл в том, что очень многие люди не в курсе, что бедность падает, считая при этом нынешний рынок «слишком свободным» и обвиняя его в росте бедности.
Однако это подтверждается только человеческими словами, бытовым «общественным мнением», но не подтверждается человеческими действиями. Рабочие редко становятся работодателями, даже с поправкой на то, что «открыть бизнес дорого»: состоятельные наемные работники тоже становятся предпринимателями редко. Наконец, поставив себя на место предпринимателя, многие люди скорее всего согласятся, что быть предпринимателем нелегко. Предприниматель несет свои риски, в том числе такие, которые не существуют для наемного работника. Следует отметить, что и олигархия, и коррупция - это уже реальность, независимо от либертарианства. При этом они присущи сильным государствам и страшны именно этим. Олигархия позволяет использовать нерыночные механизмы принуждения, которые существуют исключительно благодаря государству. Коррупция существует из-за того, что чиновник-взяткополучатель находится в привилегированном положении перед гражданином-взяткодателем и может диктовать ему условия, а не наоборот. И причины, и негативные последствия олигархии и коррупции - излишние полномочия государства и недостаточное разделение властей излишняя централизация власти. Либертарианство противостоит обеим этим практикам и всегда находится на стороне жертвы против агрессора, независимо от того, сколько у агрессора денег и получил ли он их честно или нечестно.
Нет никаких оснований полагать, что они перестанут торговаться о зарплате после рыночных в том числе либертарианских реформ. Наоборот, наращивание полномочий государства скорее поспособствует ограничению работника в возможности торговаться. Например, рабочие места, контролируемые государством, скорее будут оплачиваться менее гибко. Нет также никаких оснований полагать, что зафиксированная государством зарплата будет «высокой». Широкие государственные полномочия способствуют высокой эмиссии денег как через создание наличных денег, так и через выдачу не обеспеченных ничем кредитов , что влечет снижение покупательной способности денег. Многие понимают это, даже не изучая экономическую теорию. Даже здравый смысл говорит: невозможно победить бедность назначением по стране заоблачной минимальной зарплаты. При этом тем же людям кажется: объяви минимальные зарплаты чуть более высокими, чем они есть сейчас, - и можно сделать людей чуточку богаче. Качественной разницы между двумя предложениями нет, есть только количественная. Первое сделает людей беднее мгновенно и явно, второе - медленно и незаметно.
Не следует забывать, что либертарианцы выступают за ужесточенный контроль за государственными расходами и категорически против бэйлаутов, что повысит покупательскую способность и ценность всех «жёстких денег», в том числе зарплат. Наконец, снижение налогового бремени тоже сделает всех богаче. Либертарианство и религия Мировые религии требуют от своих последователей не убивать и не воровать. Это написано в их священных текстах, и к этому священники призывают свою паству.