Священник Валерий Духанин Но проректор непреклонен. Его голос становится еще строже, в нем чувствуются ноты отвержения: – Нет.
Священник Валерий Духанин
Священник, кандидат богословия Валерий Духанин в эфире программы “Мнение” заявил о том, что общий вектор Киева ведет к полному уничтожению УПЦ на территории Украины. Священник, кандидат богословия Валерий Духанин в эфире программы “Мнение” заявил о том, что общий вектор Киева ведет к полному уничтожению УПЦ на территории Украины. Новое интервью с о. Валерием, которое также содержит новости о здоровье батюшки можно посмотреть здесь.
Им помогли
Биография иерея Валерия Духанина: духовное образование, просветительская и миссионерская деятельность, литературные труды и жизненная позиция. Иерей Валерий Духанин — клирик Николо-Угрешской духовной семинарии. В этом выпуске отец Валерий расскажет о своих первых шагах в Церкви, о том, как пришло осознанное желание посвятить свою жизнь Богу, а также о том, насколько важен труд для спасения души. Здесь не одно, а сразу несколько преступлений: убита та, которой ты признавался в любви; убита семья, венчанная благодатью Божией; убит в священнике служитель Христов, исполнивший волю диавола. Новое интервью с о. Валерием, которое также содержит новости о здоровье батюшки можно посмотреть здесь. Если за батюшкой замечают недостатки, то почему-то думают, что у такого причащаться не нужно и будто бы благодать Причастия от этого умалится. священником Валерием Духаниным.
⚡️⚡️⚡️ОТЕЦ ВАЛЕРИЙ ДУХАНИН ПРО ВОЕННЫЙ МЯТЕЖ ПРИГОЖИНА: САТАНА ИСКУСИЛ ЕГО
Медленно и незаметно приближался человек к черте, но переступил за нее одномоментно. Всякое преступление готовится невидимым врагом постепенно, но совершается в единый миг времени. И это удивительный закон, который мы всегда игнорируем. Десять шагов до черты, и девять с половиной кажутся одинаковыми, но, сделав полшага, ты стал ближе к черте. Если отпить из бутылки один глоток, то кажется, что осталось столько же, сколько и было.
Но ты уже пригубил, приобщился дурману — он не оставит тебя, пока не выпьешь и остальное до дна. Грех опьяняет душу постепенно, ты и сам не заметишь, как окажешься другим, не тем, кем когда-то был. Последние полшага, как и последний глоток, выполняются машинально — ловушка захлопывается в один миг, и всё вдруг оказывается порушенным. В этом смысле непреодоленные склоки в семье, безудержное раздражение и обвинение во всем второй половинки способны стать предвестием будущих бед.
Если ты утратил любовь к тому, кому признавался в любви, значит, ты уже духовно болен, тебе надо лечиться, очищать свое сердце, исповедоваться, каяться. Если ты поднял на кого-то руку раз, то, значит, что-то в твоей душе уже не то, будь внимателен. В кратчайший момент человек становится преступником, а несет последствия всю свою жизнь, а кто-то — и целую вечность. И всё определяет твоя духовная жизнь.
Или ее отсутствие. Утрачена жизнь с Богом, враг захватил сознание — и далее мрак, разум не ведает, что творит. Все криминальные сводки говорят об одном: грех лишает человека разума, а потеряв разум, человек вершит дела сумасшедшего. Писать о грехах человеческих больно.
Но всякий грех влечет за собой чье-то страдание. И от этого еще больней. Завершается любое преступление одним и тем же — отчаянным осознанием того, что же ты натворил, провалом в адскую пустоту, страшным мраком мучения, при котором жизнь преступника уже не жизнь, внутри — бездна отчаяния, а вовне — жалкие осколки того, что порушено. Грехопадение отдельно взятой души подобно крушению целого Рая.
Впасть в грех — это как ниспровергнуть Рай. Если из души изгнан Бог, то это катастрофа вселенского масштаба. Поэтому попасть душе человеческой в ад — то же самое, что угаснуть целой Вселенной. Нет, даже намного более хуже.
Созданные ими блоги привлекали своим независимым взглядом, они не боялись бичевать пороки других и смело говорить о неадекватности нашей церковной среды. Некоторые из них добились успеха в бизнесе, в очень благом деле — строительстве церквей и больших церковных комплексов. Рядом с ними я видел себя маленьким карликом по сравнению с гигантами, которые нашли общий язык с миром и общее дело, через которое, как мне казалось, они наглядно засвидетельствовали силу православия. Прошли годы и даже десятилетия, и вдруг я с удивлением обнаружил, что они больше не священнослужители.
В прямом смысле этого слова. Одни были лишены священнического сана, другие изгнаны. Некоторые, как успешные блогеры, оставили священство и занялись профессиональной психологией. К сожалению, это не вымысел.
Сначала священник становится «киберпопом», активным в медийном пространстве, завоевывая интернет-аудиторию и вызывая всеобщее изумление. Затем наступает неизбежное искушение. Затем происходит немыслимое: священник бросает свое служение и поступает в университет, чтобы стать психологом. История правдивая, но кроме разочарования она ничего не добавляет.
Конечно, в каждом отдельном случае все очень индивидуально. И мы не смеем никого осуждать. Но разве не было так, что мир, который они выбрали своим, поглотил их, накормил своим содержимым и, незаметно для них самих, сделал их чужими для Церкви? Безжалостные челюсти мирской жизни, схватив их своими клыками, тщательно пережевывали их, чтобы через некоторое время выплюнуть как лишних для самого мира.
Талантливые миссионеры, апологеты и проповедники, талантливые в самом положительном смысле этого слова, как казалось, сейчас не находятся ни у алтаря, ни у кафедры, ни рядом с кафедрой. Почему все сложилось именно так? Было ли это искушение, присущее живой деятельности, или же сама их деятельность стала для них искушением? Я не знаю.
Писательская деятельность С 2004 года активно публикуется в православных изданиях. Большинство его статей посвящены жизни людей в сложном современном мире. Кроме того, Валерий Духанин является автором многих популярных книг о православии: «Скрытый мир православия»; «Защити нас, Господи, от суеверий, оккультизма и коррупции». Книга Валерия Дуканина «Сокровенный мир православия».
Произведения Валерия Душанина помогают многим современным людям обрести веру, найти себя и свое место в этом мире. Научить православных христиан, как встать на правильный путь и победить в борьбе со страстями. Но это звучит несколько богословски, отец Валерий. Как вы можете радоваться, если вы испытываете физическую боль, если вы подавлены, если вы внутренне опустошены?
Когда вы не можете поднять себя, радоваться нечему. Я терял способность читать, писать, хотя я был очень привязан к книгам. Внезапно я обнаружил, что не могу читать больше полутора страниц в день. Все, что оставалось, — это молитва.
Когда вы наполняете ею свои страдания, они тоже обретают смысл, и тогда Господь вдруг дарует вам свет. Затем приходит радость, но в новом качестве: радость внутреннего освобождения. Но впереди еще долгий путь. После операции мне было практически невозможно общаться.
Но я была морально истощена. Вы поговорили немного, и у вас закончились силы. Раньше я исповедовался кому-то, давал какие-то советы. После операции вся моя прежняя жизнь оборвалась.
Возможно, эта операция даже стала днем нового рождения. Человек также приходит в этот мир с болью: он плачет и только потом учится улыбаться и быть счастливым. После операции все изменилось. Мне пришлось уйти из семинарии, а я был проректором по учебной работе, от меня многое зависело.
У меня также было много пасторской работы….. Но у меня больше не было сил. По какой-то причине люди, когда видят человека с онкологическим заболеванием, показывают на него пальцем. Возможно, именно так раньше смотрели на прокаженных.
Они испытывают сострадание и не думают о том, что каждый человек умрет. Трагедия не в том, что человек неизлечим, а в том, что «иногда они умирают внезапно». Из врачей, которые меня лечили, некоторые уже умерли, хотя не страдали никаким раком. Все они заканчиваются одинаково.
И болезнь — это как раз возможность понять, что мы живем не ради разрушенного мира. Но что делать, если человек лишает себя жизни, как это сделал отец Андрей Немыкин? Или, скажем, в Бердисеке мать убивает своего сына с церебральным параличом и сама кончает жизнь самоубийством. Означает ли это, что тест не соответствовал поставленной задаче?
Но если вы не вырвете свою руку из Божьей руки, Господь пронесет вас через все. Да, иногда люди получают такие испытания, когда кажется, что все безнадежно. Но этот момент — самый драгоценный. В конце концов, даже Спаситель прошел через это.
Таким образом Христос показывает, что наша безнадежность также понятна Ему. И это дано нам не просто так. Даже в такой безнадежности человек все еще хочет принять Бога? Или нам нужен только Его комфорт?
Именно здесь и проявляется самоопределение человека. И после этого Господь являет Свои чудеса. Почему молитвы и праведной жизни недостаточно для Бога? Это просто для каждого свое.
Самые тяжелые испытания — нравственные. Например, вы не больны, но кто-то вас предал. Внешние болезни более заметны для окружающих, поэтому вы говорите о них. Но перед Богом важно то, что человек чувствует внутри.
Но что же нам тогда делать? Но мы отдали его судьбу в руки Бога. Если он пережил нервный срыв, то поступок может быть мотивирован так, как мы не можем понять своим грешным умом. У каждого человека есть свой внутренний мир, и все находится только в масштабах Бога.
Мы не имеем права требовать от другого, чтобы он был идеалом христианской жизни, потому что мы сами постоянно грешим. Разве это не осуждение? Возможно, они хотели показать, что не оправдывают этот поступок среди духовенства….. Чисто по-дружески не было бы ничего плохого в том, чтобы почтить память.
Но у священников нет никаких обязательств. Если епархиальное руководство вдруг решило сделать это, то оно должно было подчиниться приказу. И очень важно видеть, как ваш любимый человек отправляется в свой последний путь. Например, человек занимался бизнесом, вел различные проекты, а потом вдруг выяснилось, что он не рассчитал свои возможности, и все начало рушиться.
Оказалось, что он подверг опасности своих близких, и если дело дойдет до суда, их также заставят выплатить некоторую сумму денег.
Бескорыстный, самоотверженный монах в бедной рясе, не оставивший себе ни копейки, он руководил дорогостоящим ремонтом патриарших покоев, и не раз приносимые ему пожертвования шли на нужды народа. Я свидетель этого. Он, по сей день уважаемый и ценимый Патриархом, не проявляет ни тени амбиций. Смиренный ученик смиренного аввы Сергия, он искренний монах и искренний труженик до конца. Невозможно перечислить всех старцев и священнослужителей Лавры, с которыми Господь даровал нам благодать встречи….. Почему мы говорим о них? По этой причине.
Никто не представляет, что такие пасторы ежедневно занимаются фотосессиями, селфи, пиарят себя в социальных сетях, что они следят за популярностью своих страниц, гонятся за лайками, продвигают свои каналы на YouTube с помощью пиар-технологий и вообще стремятся популяризировать свой образ. Никто не подумает, что вышеупомянутые пасторы изучали психологические методы, проводили сеансы психоанализа со своими детьми, работали с подсознанием своих прихожан или делали что-то подобное. Они поддерживали и сохраняли непостижимую для нас традицию простого и искреннего отречения от мира и следования за Христом. Как будто они, вместе с апостолом Петром, сказали Господу: «Вот, мы оставили все и последовали за Тобой» Матф. Они следуют за Христом без раздумий и мечтаний. И поэтому они не осмелились продолжить предложение Петра: ведь именно следуя за тобой, «каков будет жребий наш? Они служат Господу только потому, что не могут поступить иначе. Он прожил всего 46 лет, но поднял многих отчаявшихся к настоящей жизни.
Я встретил отца Бориса только один раз, совершенно случайно, когда он поднялся в общежитие под общежитиями академии. Он спросил меня об одном из студентов, в комнате которого он остановился. Меня поразили глаза отца Бориса: тихие, добрые, эти глаза кротко проникали в тебя своей чистой, неземной, бескорыстной любовью; глаза, готовые сочувствовать и поддержать тебя, каким бы ты ни был сам. Всего один взгляд, и он запечатлелся во мне на всю жизнь. Я сожалею, что в то время я почти ничего не знал об отце Борисе, никогда не встречал его и не разговаривал с ним. Позже я много слышал о нем от тех, кто участвовал в его служении. Вот воспоминания одного из его детей: «У отца Бориса был особый дар исповеди. Сколько его духовных детей впоследствии вспоминали об этом: «Он взял на Себя такие грехи, которые никто другой не мог взять.
Я даже не ожидал, что смогу это вспомнить и пересказать. Я узнал об этом сам, прожив неделю в скиту и каждый день ходя на исповедь к священнику. Я думала, что все закончилось, что я исписала всю тетрадь, но когда я пошла на исповедь, новые грехи снова всплыли на поверхность. Вы читаете ему все, а он так ласково улыбается и спрашивает с любовью и доверием: «Ты ничего не забыл? Он хочет освободиться от внутренней грязи, чтобы не потерять душевный покой, обретенный после стольких страданий. Отец Борис знал, как заставить кающегося заглянуть глубоко в свое сердце. И радость после этого, после разрешительной молитвы, была такой, как будто человек родился заново. В моей жизни были контакты с хорошими психотерапевтами.
Но утешение, которое я получил от отца, было не человеческим, а божественным. По молитвам отца Бориса Сам Господь даровал человеку Свою всемогущую помощь. Действительно, в то время с отцом Борисом я почувствовал, что исповедь — это таинство. Я часто направляю к отцу В. Фактически, отец В. Зачем направлять меня к отцу В.? Потому что он один из тех редких священников, у которых есть время и энергия для каждого, кто приходит. В основном все заняты, все спешат.
Он, как и любой другой пожилой человек, обладает той же детской радостью, теплотой, естественностью и необыкновенной внутренней активностью. Он о себе, для себя — ничего, он весь в вас. Он смотрел на вас своим нежным, пронизывающим взглядом и тут же тихо говорил вам на ухо все, как есть, что вы допустили и чего не должны допускать. Он скажет вам так, что вместо обиды ваша душа вдруг почувствует свободу, и вы примете важное для жизни решение. Он радуется вашим успехам, как своим собственным. Радостный тон его голоса придает вам сил. Для нас в духовном руководстве важны, конечно, не ясновидение или чудеса. Хотя Господь обеспечивает и это, благодаря нашей слабости.
Самое главное — это трезвый, здравый совет. Много раз слово отца В. И даже когда я думал, что он не прав, потому что сила моего рассудка убеждала меня в том, что он не прав, время показало мне обратное. Ошибки стали результатом непослушания. Внешне можно сказать, что отец В. Несколько операций, рак и т. Много раз я наблюдал поразительную истину: он вроде бы болен, но в то же время более радостен, чем здоровые люди, которые к нему приходят. Они, здоровые, приходят к нему с разбитым сердцем, а он, больной, но более радостный, чем они, внушает им ту же духовную радость, которой обладает сам.
Однажды к нему пришел мой друг Андрей со своей дочерью. Он приехал на своей дорогой машине. Как всегда, к о. Он лечит всех. Он обращал внимание на всех. Разговор состоялся, но внутренне Андрей чувствовал легкое разочарование от того, что ничего особенного, просто какая-то встреча. Он приготовился ехать обратно. Машина стояла на ручном тормозе, а из-за высокой цены автомобиля этот тормоз является электронной кнопкой.
Он нажимает на кнопку, а ручной тормоз не отпускается — я не могу вести машину. Проделал это в обоих случаях — не сработало. Я позвонил в дилерский центр. Опытные специалисты сказали: «Откройте там дверь и потяните за провода». Я открыл его, потянул изо всех сил — ничего не вышло. Мне пришлось вызывать эвакуатор из Москвы, а до аббатства было далеко. Шел дождь, разразилась непогода. Прождав долгое время, Андрей и его дочь снова пошли к священнику.
Увидев их, отец В. Подождите немного, я сейчас вернусь». Он надел епитрахиль, рясу, и пошел в свою маленькую комнату, где была только его кровать, стол и кругом иконы со святынями. Какие обряды он там совершил? Как он молился? Но как только Эндрю и его дочь подошли к машине, машина завелась, кнопка сработала как ни в чем не бывало. Оставалось только отменить эвакуатор и отправиться домой. Православие — это не теория, это не философские рассуждения.
Православие — это опыт реальной связи с живым Богом. И это ответ на искреннюю молитву. Что привлекает нас к таким пасторам? Почему наше сердце готово открыться и принять их слово, как сухая земля принимает росу, которую она ждала? Я задаю себе этот вопрос, и ответ очевиден. Не гламур ежедневных фотосессий, не американские улыбки на камеру с модно распахнутой дорогой рясой или бязью или даже галантным светским нарядом, не самодовольные споры в социальных сетях обо всем на свете, не психологические приемы и снисходительный взгляд высшего ученого.
Ананьев — «Семейный час» на радио «Вера» продолжается. Говорим сегдня о том, по сути, как ходить по воде, как принимать неизбежное и смириться с тем, с чем смириться на самом деле сложно. И меня все-таки — вот чтобы мы уж окончательно расставили все точки над ё, — не оставляет в покое, что вот то, о чем мы с вами говорим, это действительно, очень, может быть, ну непросто, но возможно с собой договориться — работа там, отчаяние, даже собственное здоровье — возможно, это вот то, что ты внутри переживаешь. Но как смириться с тем, что происходит не с тобой, на что ты не можешь ни повлиять, и принять ты не можешь. Потому что ну как ты можешь принять болезнь собственного ребенка? И сказать, что вот болезнь послана тебе Богом — ты тоже не можешь. Потому что болезнь есть зло — мы много об этом говорили с протоиереем Вячеславом Перевезенцевым, я очень хорошо помню, как раз о болезнях мы говорили, — как и любое зло, она иррациональна. В ней нет смысла, это не наказание и не урок. А тут ребенок. И ты, вот балансируя, вот я очень много думал о том, что почему так трудно верить Богу, вот по-настоящему — потому что каждый из нас балансирует между верой и неверием, между верой Богу и верой в силу обстоятельств там, законов бытия, власть денег, связей, врачей, лекарств, всего чего угодно. И вот здесь ты теряешь этот баланс и сваливаешься. Протоиерей Валерий — Да, и надо сказать, что я сам достаточно часто в это сваливаюсь, даже по элементарным каким-то вещам. Когда ну где-то вот в средствах массовой информации проходят такие известия, что где-то неожиданно вот детки погибают, когда даже элементарно вот какой-то люк, куда они там проваливаются, еще чего-то происходит. И каждый раз, особенно такая вот, именно детская, невинная смерть, она вот, ну невольно такой даже вопрос: ну где же вот Господь, Который вроде бы рядом, почему Он невинных детей не спасает от этого? И всякий раз я прихожу только к одному единственному выводу. Прежде всего то, что вот покуда мы вне рая, вот мы потеряли рай — это факт — зло, оно будет постоянно отравлять нашу жизнь. И второе, что всякое зло, оно несправедливо. И суть вот этих вторжений вот такого зла, оно и будет сводиться к этой несправедливости. То есть если мы хотим, что, ну скажем, если мы хотим видеть такую картину, что вот человек грешит, грешит, грешит — ну ему раз вот, наказание, заболел, он потом одумался или не одумался, да. Или то есть вот такая картина, она, понимаете, не проходит. То есть мы видим, что человек может там и пить бесконечно, и вроде бы он не болеет даже ничем таким вот страшным, чем вдруг — раз, и заболел какой-то невинный ребенок —мучается, умирает, и родители горюют. И постоянно мы видим эту вот несправедливость жизненную. Так вот всякое зло, оно по сути несправедливо. И самая суть зла, как раз и заключается в его несправедливости, что оно вот именно так будет отравлять. И никогда мы не сможем этого принять. Почему, потому что все равно вот душа каждого человека, вот она ну к чему-то вот бесценно доброму, да, к какой-то вот чистой любви стремится. Мы нигде не видим правды, но всегда мы хотим, чтобы была правда, да. Ну элементарно — вот все время мы хотим, избираем там депутатов, правителей — хотим, чтобы какой-то порядок, но все равно вот все рушится. И все равно стремимся к той же самой правде. То есть эта неискоренимая наша тяга внутренняя к безусловной правде, она показывает, что душа человека, она ориентирована на что-то небесное, чего здесь, на земле, мы просто не найдем. Хотим мы того или нет, но будут умирать вот эти безвинные дети. Вот как в Ветхом Завете, самая первая смерть, вспомните — это не Адам согрешивший, не Ева умирает — умирает их ребенок, причем лучший ребенок. Не Каин, который там был тоже такой завистливый, гордый, Богу жертвы приносил как попало, да, что придется — ну как трактуют отцы. А умирает лучший, чистый ребенок — Авель. То есть самая первая смерть, она, несправедливая смерть, в Ветхом Завете. И в Новом Завете, кстати, зафиксированная первая смерть — Вифлеемские младенцы, самые невинные. То есть вот специально враг наносит удар по самым болевым точкам. Там, в Ветхом Завете, Адам и Ева видят, что вот ну представляете, горе, да. И причем это первая, опыта смерти еще вообще не было, вообще, и вдруг они видят бездыханное тело своего сына, самого чистого. Или вот здесь тоже: Христос уже родился, но враг наносит удар, на Тебе — вот Ты родился, но невинные младенцы, они вот отняты у этих матерей. А чем утешить этих матерей? Да ничем. На земле их ничем не утешить. И в этом смысле я тут понимаю, что всегда вот, с позиции только вот земной это всегда будет тупик жизни. Только когда ты... Человеческие утешения не действуют. Но вот тот, кто обрел Бога в жизненном опыте, не в философских рассуждениях, а вот реально, по своей душе, да, вот он это почувствует. Только вот так я могу ответить. А человеческого объяснения здесь, наверное, не будет. Потому что ну как-то как мы можем восполнить родителям их утраты. Или мы что, скажем им: ну там вот это будет Господь.
Священник Валерий Духанин встретился с волонтерами Лавры
Мы поговорили об этом с клириком храма преподобного Пимена Угрешского Николо-Угрешской духовной семинарии, кандидатом богословия, писателем и публицистом иереем Валерием Духаниным. В РПЦ отказались называть причины запрета в служении иерея Сафронова после панихиды по Навальному. священник Валерий Духанин. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. ЛАВРСКИЕ СТАРЦЫ. Новые чудеса преподобного Сергия. Священник Валерий Духанин. Собственно, к вере пришла благодаря болезни дочери, с мужем крестились, когда. Об этом повествует книга священника Валерия Духанина — «Покаяние как исцеление: О таинстве Исповеди». Лучшие и новые книги 2024 автора: Священник Валерий Духанин в интернет-магазине Лабиринт. Иерей Валерий Духанин — клирик Николо-Угрешской духовной семинарии. «У Бога нет ничего шаблонного, у Бога все уникально и неповторимо».
«В больницу иду как на эшафот — ремиссия или снова рак?» Священник Валерий Духанин
Есть искушения, которые поджидают желающего причаститься христианина. Их необходимо знать, и от них необходимо ограждаться. Одни искушения предшествуют принятию нами Святых Таин, другие же следуют за Причащением. Например, одно из главных искушений, очень распространенных в наши дни, связано с оценкой личных качеств священника, совершающего Литургию. Так, невидимый враг пытается посеять в среде верующих людей слухи о грехах священнослужителей и о том, что не у всякого священника можно причащаться. Если за батюшкой замечают недостатки, то почему-то думают, что у такого причащаться не нужно и будто бы благодать Причастия от этого умалится. В «Отечнике» приводится история, как к некоторому отшельнику приходил пресвитер из ближайшей церкви и преподавал ему Святые Таины. Кто-то, навестив пустынника, поведал ему о грехах пресвитера, и, когда пресвитер пришел в очередной раз, отшельник даже не отворил ему дверь. Пресвитер ушел, а старец услышал голос от Бога: «Восхитили себе люди суд Мой».
После этого отшельнику было дано видение. Он увидел золотой колодец с необыкновенно хорошей водой. Этим колодцем владел какой-то прокаженный, который черпал воду и наливал ее в золотой сосуд. Отшельник вдруг почувствовал нестерпимую жажду, но, гнушаясь прокаженным, не хотел брать у него воду. И опять был ему голос: «Почему ты не пьешь этой воды? Что за дело до того, кто черпает ее? Он только черпает и наливает в сосуд». Отшельник, придя в себя, понял смысл видения и раскаялся в своем поступке.
Затем он призвал пресвитера и просил его преподавать Святое Причащение по-прежнему. Так и нам перед Причащением должно думать не о том, насколько благочестив совершающий Таинство священник, а о том, достойны ли мы сами быть причастниками Святых Даров. Святые Таины не являются личным достоянием священника. Он только служитель, а распорядитель Святых Даров — Сам Господь. Посредством священнослужителей в Церкви действует Бог. Поэтому святитель Иоанн Златоуст говорил: «Когда видишь, что священник преподает тебе Дары, знай, что… это Христос простирает к тебе руку». Неужели мы отвергнем эту руку?
Я вижу свет». Глаза ее были умиротворенно-радостные, она как будто что-то прозрела, а все мучившие ее до этого страхи исчезли, словно их никогда и не было. Человек, которому открылся Свет, и сам становится светлым. Сейчас самая моя большая радость, что ко мне пришли священники. И мое сердце никогда не испытывало такой радости, как сейчас. Если будет у вас возможность, пожалуйста, придите еще завтра». Врачи ворчали на служителей Церкви: мол, что вы мешаете больным, слишком долго все это длится, слишком много всего в вашем чине. Но они все равно пришли, совершили таинство Соборования. А после этого — не прошло и пяти минут — Валентина Кронидовна мирно посмотрела на них и закрыла глаза — ее душа перешла в иной мир. Вот так неисповедимым Своим Промыслом Господь призвал к Себе душу в самый последний момент ее земной жизни — посредством вроде бы случайной встречи. Эта встреча восполнила ранее бывшую встречу, безбожие ушло, а в сердце воцарилась вера. Простая советская женщина Валентина Кронидовна сподобилась, насколько Господь позволил, узреть тот же Божественный Свет, который некогда осиял гонителя христиан Савла. В Евангелии, в притче о Царстве Небесном, уподобленном семени, брошенном в землю, сказано: «Когда же созреет плод, немедленно посылает серп, потому что настала жатва» Мк.
В 2011 - 2012 годах - ведущий авторских телепередач на ТК «Радость моя». В 2012 - 2013 годах на том же телеканале как эксперт участвовал в молодёжном дискуссионном клубе «СО-ВЫ». Автор многих книг, публикаций и докладов о смысле и значении православной веры. Редактор программ на радио «Радонеж». Сочинения Святоотеческая традиция умного делания в духовном опыте Святителя Игнатия, епископа Кавказского диссертация на соискание ученой степени кандидата богословия. Христос или кинозвезда? Что скрывается за фильмом Мела Гибсона «Страсти Христовы». Сокровенный дар. Восхождение к Богу по учению святителя Игнатия Брянчанинова. Православие и мир кино. Сокровенный мир Православия: современный человек на пути к Богу. Совет РПЦ, 2006. Путь исцеления души: Таинство покаяния. Чудо Венчания, или Таинство Божественной Любви.
А вот эта духовно-просветительская направленность, написание книг — оно для меня имеет огромное значение, вот это творческое. Наталья Смирнова: Учебу в семинарии и академии он сравнивает с прохождением армейской службы, хотя служить ему не довелось — не благословили. Это была серьезная школа жизни. Духовную поддержку своих первых учителей он чувствует до сих пор. Отец Валерий: Для меня, для… Семинария — она уже… это была огромная школа и в плане дисциплины, в плане выполнения работ, в плане организации своего личного времени. Поэтому, конечно, я думаю, что, если ты прошел семинарскую школу, такую настоящую, то, там, армия уже необязательно была нужна, потому что каждый готовится к своему служению. Ну, вот есть черные лебеди, вот даже там плавают. Наталья Смирнова: Ой, вижу. Отец Валерий: Черный лебедь — такая редкость наша монастырская. Наталья Смирнова: Они здесь живут, да? Отец Валерий: Да, они живут в монастыре, и белые лебеди, и утки, причем разных пород. А еще приоткрою секрет, что здесь и страусы живут. Наталья Смирнова: Да ладно. Где это? Отец Валерий: Страусы живут на… хозяйственная там территория дальше, за оградой, есть. Место, где и павлины тоже, олени. Читайте также: Анатолий Холодюк. Матушка Гавриила из Леснинского монастыря Наталья Смирнова: Николо-Угрешский монастырь стал новой страницей в его жизни. С 2003-го он преподавал здесь в семинарии, с 2011-го был ее проректором, а через 3 года был рукоположен сначала в диаконы, в этом же юбилейном году памяти Сергия Радонежского — в священники. Отец Валерий: Вообще ведь монастырь православный, любой монастырь, а вот Николо-Угрешский особенно, это такой образ рая на земле. Вот как в раю все было в гармонии полной духовной, люди подчинялись Богу, служили Богу, вот так в обители святой люди стараются служить Господу. Они стараются внутри самих себя наводить порядок, но и вовне тоже, чтобы сам монастырь — он отражал вот эту духовную гармонию. Это наше послушание Богу и прославление Господа в самих красотах природы, вот. И, конечно, когда здесь бываешь, то тут душа отдыхает. Даже после службы с детьми мы ходим, здесь же вот птички удивительные — и утки, и лебеди, и можно покормить. И настолько здесь душа радуется, когда бываешь, что, ну, просто невозможно передать, конечно. Наталья Смирнова: Здесь отец Валерий нашел вдумчивых и чутких духовников, а еще всегда здесь чувствует особое присутствие святителя Николая — он имеет прямое отношение к основанию монастыря. Отец Валерий: Да, здесь, вот на этих местах, сосновый лес. И он, выйдя, увидел на сосне икону Святителя Николая Чудотворца. И когда помолился, то икона опустилась ему в руки прямо, и он сказал по-славянски: «Сия вся угреша сердце мое», то есть: «Все это согрело мое сердце». Вот это слово «угреша» — согрело, отсюда пошло «Николо-Угрешский монастырь». И потом была Куликовская битва, и вот в знак тоже благодарности на этом месте князь Дмитрий Донской распорядился устроить монастырь. Наталья Смирнова: Про преподобного Пимена Угрешского тоже есть своя легенда. Отец Валерий: Уже в XXвеке одна маленькая девочка — она, проходя возле места его захоронения, она слышала ангельское пение, ангельское пение. Она рассказывала взрослым, но ее особо не слушал никто. И вот эта девочка — она прожила очень долгую жизнь, вплоть до 90-х годов, когда уже монастырь был возрожден. И она рассказала про это пение, как она слышала ангельское пение на могиле преподобного Пимена Угрешского. И были обретены его мощи, и благодатную помощь люди получали. И потом как раз воздвигнут храм рядом с местом захоронения преподобного Пимена. Да, то есть, когда она рассказала эту историю, то она уже преставилась. Наталья Смирнова: У вас какой-то здесь особенный колокольный звон, батюшка. Отец Валерий: Ну, особенный — Николо-Угрешский. Наталья Смирнова: Это да, это точно. В другом храме как-то по-другому они поют. Отец Валерий: Да, по-другому. Я не знаю, за счет чего это, но здесь вот так. Наталья Смирнова: Сейчас, во время лечения, батюшка вынужден реже здесь появляться. Когда позволяет здоровье, принимает участие на службе как клирик Николо-Угрешской семинарии. Ваня Отец Валерий: Сынок, здравствуй. Иван Духанин: Благослови. Ну, как ты тут без меня? Иван Духанин: Ну, нормально. Мама уехала только что. Отец Валерий: Готовишься к экзаменам? Иван Духанин: Да, послезавтра будет уже. Отец Валерий: О, здорово. Вот Бимка встречает нас. Наталья Смирнова: Сын Ваня пока временно в семье за старшего. Младшие сестренки с мамой на несколько дней уехали на море. Наталья Смирнова: Скучно было без папы-то? Иван Духанин: Ну, да. Наталья Смирнова: Тем более, мама уехала. Иван Духанин: Мама уехала, вообще тут одни с Бимкой только. Наталья Смирнова: Мама надолго с девочками? Иван Духанин: Мама на сколько?
Довериться Богу. Священник Валерий Духанин
Это сейчас уже сравнивая два периода жизни можно сказать, что в тот период жизни, даже когда ты максимально выкладываешься, проповедуешь, выступаешь, все равно внутри остается какой-то огромный сектор жизни, часть твоего сердца, которая не заполнена, чего-то не хватает. Вроде бы исповедуешься, причащаешься, при этом все равно до конца не реализуешь то, к чему ты от Бога предназначен. Тут же сталкивается страх с этим: что сейчас займешься не тем, если примешь священный сан. А почему так?
Потому что ты еще сам и не знаешь на самом деле, что это такое будет. Был еще один предрассудок, наверное, потому что мне казалось, что священником должен становиться человек, который прошел хорошее духовное руководство, он был в послушании у какого-то хорошего духовника и поэтому, имея непосредственный опыт духовничества, он может сам быть хорошим духовником для других, а у меня то так, то сяк было, всякие ошибки, преткновения. На начальном этапе доверие совсем не тем лицам, которые были тоже мистически увлеченные где-то.
А по сути, это были люди в прелести, в обольщении. И когда ты путаешься поначалу — потом все это оставляет определенный отпечаток и думаешь, что он будет тебе мешать, хотя на самом деле получилось наоборот: когда ты становишься священником и, имея тот отрицательный опыт, ты видишь, что начинаешь понимать людей, они все идут с ошибками и ни у кого нет гладкого пути. И ты видишь, что нет идеального христианина, но каждый, кто приходит, слава Богу, он идет, хоть претыкаясь, но идет и в очах Божиих он драгоценен.
Вспоминаешь свой собственный путь и начинаешь уже ценить этого человека, потому что у него тоже свой путь, по которому его ведет Господь. То есть, говорю, что были разные страхи и предрассудки, но при этом все равно внутренний зов оставался, а где-то было даже и огорчение, что этого может быть, нет, но я старался не рассуждать особо на эти темы. Какая-то часть сердца оставалась не заполненной.
Когда не диакон, а именно рукоположен во священники — вот здесь уже ощутилась эта полнота и цельность: полнота, как наполненность твоей души тем, чем и должен был наполнить. И цельность в том смысле, что ты уже не разделяешься, то есть — да, я перестал на радио «Радонеж» бегать с микрофоном за всеми и записывать. Дали возможность вообще проповедовать на радио, то есть, ты не исчез из медиа пространства, но остался и появился там уже в новом качестве.
То есть, Господь тебя ведет, дает тебе то, что именно для тебя более естественно. Потому что есть прекрасные журналисты, которые именно на своем месте, они исполняют дело Божие, вот как вы сегодня и всегда исполняете К. Мацан Отец Валерий, у нас с вами была, по-моему, такая частная беседа, и вы сказали, что после рукоположения, когда вы уже стали священником, стали исповедовать людей и люди к вам стали обращаться с вопросами именно как к пастырю, вас в каком-то смысле удивило, что иногда внутренние ответы приходят как бы не от вас, как будто Бог дает вам ответ, который можно человеку сейчас дать.
Возникает такое чувство, как я это тогда услышал, что священник, он не один, Господь не поручил ему служение и оставил при этом на произвол судьбы, Господь рядом все время с этим священником, его ведет. Я эту мысль вашу, как я ее воспринял, нередко в беседах со священниками пересказываю, возвращаюсь, что такой опыт. И нередко получаю реакцию, видимо, на мой пересказ, что это очень опасно.
Очень опасно считать сейчас себя здесь священнику неким проводником слова Божьего, что мне пришла мысль: это от Бога, я сейчас человеку ее скажу. Вы с этой опасностью сталкиваетесь? Валерий — Священник, он всегда проводник Божьей благодати, но не за счет своих личных качеств, своего достоинства, а за счет самого священного сана.
И даже я знаю некоторых близких священников, которые тоже давали совет людям, а потом те неожиданно приходили и говорили: батюшка, мы вас благодарим. А эти священники уже и не помнят, что они там им говорили. То есть, это тоже помимо нас как-то совершается.
Другое дело, что если мы специально на себе внимание сосредотачиваем и говорим: я — это проводник Божиих откровений, то понятно, что здесь уже самообольщение полностью процвело. Мы же говорим в простоте, в искренней беседе, мы не выстраиваем ее в какое-то мировоззрение, в схему. Даже более того: поначалу Господь специально показывает тебе твою недостаточность.
Допустим, я, когда только-только рукоположился и исповедь, а тут идет человек, который говорит: я жену свою оставил, живу уже с другой, это точно мое, я уверен в этом. А ты не знаешь, что ему сказать, это первая исповедь. Или представьте, кто-то приходит к тебе и признается в уголовном преступлении К.
Лаврентьева — Это очень сложно о. Валерий — Причем в таком уголовном преступлении, где другой человек лишился жизни, понимаете? А ты только рукоположился, это вторая или третья исповедь.
И тут твоя личная недостаточность очень быстро проявляется, ты не знаешь, что сказать. Чтобы тут шло какое-то откровение свыше... Ты понимаешь, что ничего себе — свыше К.
Лаврентьева — А правда, что делать в такой ситуации, порекомендовать человеку обратиться в соответствующие инстанции с чистосердечным признанием? Валерий — Видимо, ситуации разные: если он сейчас это совершил и совесть у него болит, то, конечно надо, видимо, рекомендовать, чтобы он пошел и открыто признался, потому что это у него будет настоящим исповеданием. Как в древней церкви: в страшных грехах исповедовались открыто, каялись.
И через это они становились опять чадами церкви, так и в этом случае, наверное, нужно бы. Но бывают ситуации разные, где человек отчасти невольно стал причиной. И он настолько кается, сколько времени уже прошло, что гнать его куда-то в полицию, и те скажут ему: что ты к нам пришел, через двадцать лет, нам не до тебя уже.
Тут уже сама сила покаяния, человек становится выше каких-то внешних рамок. Рекомендуешь молитвенные правила, чтобы понес отчасти, но он и сам раскаивается во всем, тут уже очевидно. Но повторю, что особенно поначалу такое есть.
Мы говорим о том, что мы не одни, потому что действительно Господь в каждом таинстве присутствует. Но так, чтобы ты был раздатчиком каких-то верных советов на все случаи жизни — это, наверное, все-таки не так, что к тебе приходят, что ни спросят, ты на все ответишь К. Лаврентьева -Отец Валерий, мне очень хочется задать вам вопрос, который обычно задает Костя на наших эфирах: вы образованный человек, закончили семинарию, академию, тут вы рукополагаетесь, и, наверное, может быть, в каких-то своих представлениях или тайных мечтах ждете, что люди будут спрашивать у вас какие-то содержательные умные вопросы.
А люди, мы же слабы и немощны, приходят в основном с какими-то бытовыми вопросами и хорошо, если бытовыми — приходят очень часто с суеверными. Костя любит цитировать про то, как одна бабушка пришла к священнику и говорит: слушайте, у меня голова болит, можно мне ладан пожевать? Это наш любимый пример таких церковных суеверий, а ведь их действительно много.
Возникала ли такая проблема, может быть, ее вообще не было? Валерий — Возникала, и это сразу стало очевидно, что никакие богословские истины, никакие тайны православного богословия людей не интересуют особо К. Мацан — Как минимум, никогда не сравнятся по степени интереса с какими-то очень практическими приземленными вещами о.
Валерий — С другой стороны, больше несколько иная проблема: не то, что они задают какие-то полусуеверные вопросы. А человек подходит, начинает спрашивать и тут же сам говорит, говорит, говорит и может говорить полчаса. Люди зачастую даже не то, что подходят с вопросами, а идут, чтобы выгрузить на тебя какие-то свои наболевшие проблемы, просто высказаться.
И это для меня, честно говоря, становилось реальной проблемой, потому что люди подходят и говорят, говорят, говорят. Зачастую даже ответа так не ждут, сколько тебя нагружают своими словами. К сожалению, это присутствует очень сильно К.
Мацан — Вспоминается история про женщину, которая на исповеди три часа каялась в многословии о. Валерий — Честно говоря, в какой-то момент понимаешь, что нужно где-то прерывать, искать способы, чтобы эти беседы закруглять. А бывает это трудно, не знаешь, что человеку сказать К.
Но все в конечном итоге разрешается положительно. Какие-то еще, возможно, обязательства... Воинская присяга, присяга священника, клятва врача… Она скорректирована, Гиппократ был все-таки язычником, и я не знаю, сейчас дают ее или нет. В общем, это касалось существенно важных жизненных служений — это защита Отечества, забота о здоровье, забота о духовной жизни народа. Для тех, кто принимает это служение, это не просто работа, ты должен всего себя отдать, пожертвовать этому. Соответственно, такое пожертвование сопровождается обетами пред Богом, что человек всецело посвящен этому делу. А не так, что захотел — и стал священником, а потом расхотел — и перестал, то есть священный сан — это не телогрейка, которую то надел, то снял в зависимости от погоды. Это полностью меняет твою жизнь, ты уже посвящен Богу, ты не можешь принадлежать себе, каким-то своим корыстным желаниям.
Путь только такой, и если кто-то сходит с этого пути, нарушая обет, то потом очень мучается. Те, кто посвятил себя армии, офицеры, если уходят из армии, не становятся клятвопреступниками, у них же нет, как у священников, посвящения — хиротонии. Но все равно некоторые себя после этого чувствуют не в своей тарелке, хотя у всех по-разному. Прямое нарушение клятвы — это предательство, когда ты давал присягу, что будешь, не щадя своего живота, отстаивать интересы своего государства, а потом вдруг переходишь на сторону врага. Это уже прямое предательство. Либо супруги предают друг друга… И кто-то просит прощения, а ты просить не можешь. Всякое предательство — это убийство. Убийство дружбы, если предают друга, убийство семьи, если предают семью, ты все разрушаешь. И предательство Бога, убийство своей духовной жизни, когда человек предает Бога своим грехом.
Бывают и такие, кто прямо отрекается от Бога, в советское время было очень тяжело, кто-то слагал с себя священный сан, но всегда это заканчивалось очень плачевно. Поэтому надо понимать, что это как ядерный взрыв. Ядерный взрыв, который все вокруг повреждает, и страдает не только человек, но и те, кого он предал. Но те, кого он предал, должны понять, что хуже всего ему — предателю. Как раз о нем и надо бы помолиться, чтобы Господь его вразумил и чтобы душа его спаслась. А мучаются в итоге все. Мы уже говорили, что человечество как некий организм. Представим, вдруг перестали ноги ходить, «предали» весь организм и не выполняют свои функции. Если ноги перестали ходить, то от этого весь организм страдает, человек не может уже активно двигаться, а организму нужно движение.
Тогда другие органы тоже испытывают некий дисбаланс, и нужно предпринимать какие-то усилия, массажи, чтобы из этого выйти. То же самое, когда кто-то из людей вдруг перестал быть человеком. Предательство — это когда ты перестаешь быть человеком, потому что всякое предательство — это убийство, и в этом смысле ты убиваешь в себе человека, свою совесть. Хуже всего предателю, потому что он прокладывает себе дорогу в ад, и для того чтобы как-то решить эту ситуацию, нужно молиться о его вразумлении. Даже если ты сейчас не можешь его простить, то хотя бы просто молись: «Господи, вразуми его». Со временем мы начинаем прозревать: оказывается, в какой-то мере каждый из нас является предателем, потому что у каждого из нас есть какие-то грехи, и не всегда они мелкие. У нас всегда есть выбор: отдать предпочтение Богу или греху. И мы зачастую выбираем именно грех. Когда у вас возникнет какое-то искушение, подумайте, что лучше выбрать: этот грех или Бога.
Лучше, конечно, ко Господу идти, но сколько раз мы все-таки спотыкаемся, выбираем грех, становимся предателями... Однако Господь нас не уничтожает, Он всем дает лучи солнца, дождь на всех посылает, на праведных и неправедных, потому что он всех любит. Поэтому надо понимать, что если мы прощаем предателей, то и Бог нас и наше предательство простит. Бывает такое, что организм в полном составе начинает предавать — целый народ. Что происходит? К примеру, какая у нас в стране статистика по абортам? На что нам надеяться в такой ситуации? Получается, что мы друг за друга отвечаем? Так и происходит.
В Европе рождаемость сходит на нет, соответственно, туда приезжают мигранты из Африки, Азии — непонятно, кто там скоро будет жить. И у нас. Не так давно я слышал, что у нас стало меньше абортов, потому что начали действовать в этом направлении. Сейчас работают целые государственные программы, поощряется многодетная семья, государство выделяет всевозможную финансовую помощь, всякие льготы, поэтому темп абортов замедлился, но не исчез. По рождаемости пока мы не очень продвинулись вперед. Надеюсь, что это удастся решить, потому что самая большая проблема не в геополитике, не в том, что идет какое-то противостояние Востока и Запада, а в том, что мы сами начинаем вымирать. Если вы убиваете своих собственных детей, какое у вас будет благословение Божие? Ясно, что народ, убивающий своих детей, лишается Божьего благословения. Что тогда делать с таким народом?
Нам надо бороться за сохранение жизни детей. Есть много методов. В том числе хотя бы само направление абортов изъяли из ОМС медицинского страхования. А то получается, что страна сама же это и оплачивает. Правильно, что мы сейчас это обсуждаем. И если мы всем народом грешим, то, получается, мы вместе должны каяться. Как это делать? Как оно осуществляется? Те, кто делает аборты, пусть идут на исповедь — не надо бояться каяться, исповедоваться в этом грехе.
Я знаю, что люди очень боятся исповедовать именно этот грех; видимо, совесть подсказывает, что это нечто страшное. Хорошо бы взять некую епитимью, потому что грех аборта нуждается во врачевании епитимьей.
В Николо-Угрешской семинарии — с 2003 г. Сокровенный мир Православия Сегодня мы обрели относительный комфорт в нашей повседневной жизни, никто не запрещает ходить в храм и молиться. Но почему же для нас, современных христианин, задача духовного делания и воздержания стала такой сложной? Почему мы позволяем пространству интернета с его искушениями стать частью нашего внутреннего пространства? Отчего так легко отдаем ему в огромном количестве наш самый дорогой, наш единственный невосполнимый ресурс - время нашей жизни? Размышляет священник Валерий Духанин.
Но страдают прежде всего самые близкие, те, кто находится рядом. Потому что кто ближе к эпицентру взрыва, источнику заражения или смертоносной эпидемии, тот всегда подвергается большему воздействию.
Любой удар, нанесенный ближнему, — это замах Каиновой руки, безумно возмутившейся против родной крови. Печать вечной смерти ложится на лицо преступника. Каин был изгнан из общества человеческого. Любая душа, перешедшая за черту смертного греха, преступления, сама исходит из общества человеческого, становится неспособной к адекватному общению. Краткий разряд электричества производит пожар, удар молнии попаляет труды многих лет. Так и краткий выплеск человеческой страсти рушит то, что созидалось годами. Медленно и незаметно приближался человек к черте, но переступил за нее одномоментно. Всякое преступление готовится невидимым врагом постепенно, но совершается в единый миг времени. И это удивительный закон, который мы всегда игнорируем. Десять шагов до черты, и девять с половиной кажутся одинаковыми, но, сделав полшага, ты стал ближе к черте.
Если отпить из бутылки один глоток, то кажется, что осталось столько же, сколько и было. Но ты уже пригубил, приобщился дурману — он не оставит тебя, пока не выпьешь и остальное до дна. Грех опьяняет душу постепенно, ты и сам не заметишь, как окажешься другим, не тем, кем когда-то был. Последние полшага, как и последний глоток, выполняются машинально — ловушка захлопывается в один миг, и всё вдруг оказывается порушенным. В этом смысле непреодоленные склоки в семье, безудержное раздражение и обвинение во всем второй половинки способны стать предвестием будущих бед. Если ты утратил любовь к тому, кому признавался в любви, значит, ты уже духовно болен, тебе надо лечиться, очищать свое сердце, исповедоваться, каяться. Если ты поднял на кого-то руку раз, то, значит, что-то в твоей душе уже не то, будь внимателен. В кратчайший момент человек становится преступником, а несет последствия всю свою жизнь, а кто-то — и целую вечность. И всё определяет твоя духовная жизнь. Или ее отсутствие.
Утрачена жизнь с Богом, враг захватил сознание — и далее мрак, разум не ведает, что творит. Все криминальные сводки говорят об одном: грех лишает человека разума, а потеряв разум, человек вершит дела сумасшедшего. Писать о грехах человеческих больно.
«В больницу иду как на эшафот — ремиссия или снова рак?» Священник Валерий Духанин
Через них и по сей день въезжает и заезжает академический транспорт. Но вот я вызван к проректору. Кто-то из соработников успел мне шепнуть про недовольство академического руководства. С трепетом вхожу я в кабинет. Проректор смотрит строго. По его лицу видно, что он рассержен не на шутку и то, что он сейчас скажет, не является всплеском минутных эмоций. Однако то, что я слышу, потрясает меня с головы до ног. Во мне леденеет дух. Ибо он говорит самое для меня страшное: — Мы вас уже не примем учиться в семинарию. У вас там, на второй проходной, постоянно семинаристы через ворота бегают.
Сколько раз уже говорили: ворота предназначены для транспорта, они хозяйственные, а вы через них пропускаете учащихся. И это значит, вы неспособны выполнять послушание ответственно. Священник Валерий Духанин Но проректор непреклонен. Его голос становится еще строже, в нем чувствуются ноты отвержения: — Нет. Решение уже принято. Хотите — оставайтесь, хотите — уезжайте, но в семинарию мы вас уже не возьмем. Внутри всё оборвалось. Последующие годы мне лишь подтвердили ту истину, что наше руководство не бросает слов на ветер. И если проректор сказал: «Никогда не возьмем» а в те времена конкурс при поступлении составлял четыре человека на место , то обойти слова эти как вообще возможно?..
Ни жив ни мертв вышел я из кабинета и кинулся к телефонной комнате мобильная связь распространилась лишь через десять лет , чтобы сообщить родителям, которые и так не особо одобряли мой жизненный выбор, о том, что всё кончено. Но повстречавшийся знакомый студент А. Сходи к отцу Кириллу. Его слово и благословение — это же очень важно». Еще не зная его толком в лицо это сейчас чью угодно фотографию можно найти в интернете , я как-то после службы специально пришел к проходной, ведущей на братскую территорию. Наивно спросил, можно ли попасть к отцу Кириллу, на что получил ответ, что нельзя, так как батюшка на службе. Оставшись ждать, через какое-то время я увидел высокого, худого монаха с очень светлым взором, в лице которого сияли радость и любовь, шедшего от Успенского собора к проходной в сопровождении человек двадцати мирян. Через проходную постоянно кто-то выходил и заходил. Но обратил внимание я именно на него.
На сердце стало тепло, что-то внутри сказало: «Это он». Но поскольку батюшка шел в окружении людей, я не решился подойти к нему. И только когда вся процессия уже скрывалась за дверью, я поспешил спросить дежурного: «Это отец Кирилл? Стрелой кинулся я к проходу, где только-только скрылся последний мирянин из процессии, но дежурный ловко захлопнул внутреннюю задвижку перед моим носом, и дверь так и осталась для меня затворенной. В недоумении смотрел я на дежурного. А он спокойно пояснил: «Кто с батюшкой вместе прошел, тот и прошел». Так, оторвавшись на каких-то несколько метров, я не смог попасть к самому любимому мной старцу. Но теперь решалась моя судьба. К старцу надо было попасть непременно.
Уже и не помню, как это получилось где-то в моих старых дневниках это всё же записано. Помню, что преподобного Сергия я умолял позволить мне попасть к батюшке. И преподобный Сергий позволил. У мощей прп. Сергия Радонежского Тихий лаврский вечер. Мы, семинаристы и несостоявшиеся вроде меня учащиеся, пришли к батюшке на исповедь. Он выглядывает из кельи, смотрит ласково и как-то не по-земному смиренно. Такого смирения, как у отца Кирилла, я впоследствии ни у кого не встречал. По-доброму и немного удивленно он спрашивает: «Вы все ко мне?
Мы заходим внутрь. Начинается общая исповедь. Голос батюшки поражает какой-то неземной тишиной. В этом голосе — и скромность, и безмолвие сердца, и отсутствие земных страстей, и наполненность какой-то удивительной, еще непонятной мне жизнью. На отпусте батюшка смотрит на каждого из нас и произносит имена наших небесных покровителей. Но вот мы выходим в коридор и заходим к батюшке по одному. Это переживание рождалось всякий раз, когда я оказывался в келье отца Кирилла. Ты как будто окунаешься в море тепла и любви, непередаваемой доброты, но при этом и священного страха, благоговения, словно райская гармония из Небесных обителей пролилась светлым лучиком туда, где наш батюшка. В тебе замирают страсти, а сердце открывается, не боясь рассказать самые сокровенные тайны.
Каюсь от самого сердца. Каюсь, в частности, в том, что страдаю гордостью. Затем рассказываю про свою беду, про слова проректора. Отец Кирилл тихо, но как-то очень ласково и в то же время твердо говорит: «Всё будет хорошо. Всё решится». Он произносит это так, как будто ничего вовсе и не случилось, как будто вопрос о моем поступлении в семинарию уже решен. Меня он благословляет учиться в семинарии. А после исповеди он подводит к столику и, посмотрев на меня еще раз, словно прозревая мою будущую жизнь, со словами «Эх, Валера, Валера…», вручает мне маленькую металлическую икону Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Эту икону я пронес через всю свою жизнь.
Еще он сказал: «Надо было решительнее подходить. Надо проявлять решительность». Так он объясняет мою несостоявшуюся первую встречу. Признаюсь, во всей последующей жизни я так и страдал этим недостатком, вплоть до сего дня. Вскоре после исповеди у отца Кирилла совершилось первое чудо: меня зачислили в семинарию. Как это совершилось? Что подвигло руководство принять такое решение? Для меня было очевидно одно — всё решила молитва и благословение батюшки. Еще об отце Кирилле У нас не было ни мобильных телефонов, ни интернет-связи.
Но едва отец Кирилл появлялся в Лавре, как тут же все по цепочке сообщали друг другу эту радостную весть. Тут же собирался народ — в алтаре, где батюшка появлялся, в его келье на молитвенное правило днем или на общую исповедь вечером или в особом отведенном помещении за проходной. И не было в Лавре и Московских духовных школах ни одного человека, который не прислушался бы к слову отца Кирилла. Помню, накануне праздника преподобного Сергия я попал к батюшке, как оказалось, вместе с приехавшими на праздник архиереями. Митрополиты, весьма почтенные владыки, тут же и я, ничего не значащий семинарист. Владыки настолько ценили его, что сами, словно низшие по сану, складывали ладони крестообразно и, склонив головы, просили у него благословения. Но более всего меня удивило, что батюшка и мне радовался такой же искренней радостью, как и пришедшим архиереям. И таким любящим чистой, искренней любовью он был абсолютно ко всем. Мы не жалели его.
Нам казалось, что раз он — старец, значит, всё снесет, вытерпит, вытянет. Шли и грузили его бесконечными бедами, переживаниями, заботами и печалями. И он, действительно, сносил и терпел. Мы уходили с облегчением, со свободной душой и какой-то непередаваемой радостью. Не раз батюшка выручал в критической ситуации. А его здоровье стало сдавать. Монастырское руководство ограничивало доступ к нему всё строже и строже. Это была естественная забота о жизни и здоровье старца, а мы осуждали руководство за «гонения на старца». Троице-Сергиева Лавра Наш мир весьма ограничен.
И пространство и время имеют границы, которые весьма неудобны для нашей души, созданной ради вечного Неба. И вот эти границы неприятно заявляют о себе, когда мы только-только обрели старца, благодатного духовного отца. Не втиснутся в келью к батюшке 150 человек, и за сутки батюшка не выслушает всех жаждущих при всем своем желании. Пространство и время не позволяют нам этого. Но когда отец Кирилл был в Лавре, все знали, что с нами духовный отец, старец и, значит, ради самого его присутствия Господь не оставит нас. Пока батюшка в Лавре, никто из нас не сирота, не беспризорник.
Хочет ли человек даже в такой безысходности все равно принять Бога? Или же от Него нужен лишь комфорт? Вот в этом и совершается самоопределение личности. И после Господь являет Свои чудеса. Почему Богу недостаточно просто молитвы и праведной жизни? Просто каждому — свое. Самые тяжелые испытания — как раз моральные. Ты не болеешь, например, но тебя кто-то предает. Внешние болезни более заметны для окружающих, поэтому про них говорят. А пред Богом как раз важно то, что человек испытывает внутри. Но что мы тогда делаем? Но его участь мы вверяем в руки Господа. Если у него случился нервный срыв, поступок может быть продиктован такими мотивами, которых нам не понять своим грешным умом. У каждого человека свой внутренний мир, и все только на Божиих весах. Требовать от другого, чтобы он непременно был идеалом христианской жизни, мы не вправе, потому что мы сами постоянно грешим. Разве это не осуждение? Может быть, они хотели показать, что никак не оправдывают этот поступок в среде священства… Чисто по-дружески не было бы ничего предосудительного в том, чтобы почтить память. Но священники — люди подневольные. Если вдруг так решило епархиальное руководство, то им пришлось исполнять предписание. А проводить человека, который близок, в последний путь очень важно. Человек, допустим, занимался бизнесом, у него были разные проекты, а потом вдруг оказалось, что он где-то не рассчитал свои возможности — и все начало рушиться. Получилось так, что под удар он ставит своих близких людей, и если дело дошло бы до суда, то с них тоже принялись бы взыскивать какие-то суммы. И человек впал в отчаяние, думал наложить на себя руки: «Ну вообще просто уйти из жизни, раз настолько все плохо». Но это обманчивая ситуация. На самом деле проблема существует в голове. Ничего еще не случилось, никто на него не подает в суд, а он уже себя накрутил просто из-за того, что он договор не выполняет. В таких ситуациях человек замыкается, как в скорлупе. И мы должны ее расколоть, чтобы показать, что мир намного шире, что Господь через эти обрушения подает выход к чему-то более светлому. И тогда человек либо совершит необдуманный поступок, либо доверится Богу. Он делает первый шаг вроде бы в пустоту, но Господь его будет поддерживать за руку. Как бы вы ответили? В Евангелии от Марка есть притча о посеве и всходах. Сначала появляется зелень, потом колос, потом зерно. А как только наступает время жатвы, немедленно посылается серп. Господь ждет от человека, чтобы его потенциал максимально раскрылся в какой-то период жизни. И если это случилось, то Господь его забирает отсюда. А дальше душа уже раскрывается в вечности. Я понимаю, что по-человечески это трудно объяснить… — Но вы как-то и сами писали, что не хотелось бы уподобляться срезанным до времени плодам. Мне будет 45 лет, ей — 75. И она говорит: «Как будто еще и не жила! Хоть 400 лет, хоть, как праотцам в книге Бытия, тысячу. Человек предназначен не для какого-то количества лет, он предназначен для бессмертия. Любой период времени нас не удовлетворит. Только вечность может насытить душу, но вечность — с Богом. Я не про лекарства сейчас говорю. Как вообще вернуться к нормальной жизни после того, что пришлось вынести? В прямом смысле это оказалось дверью к счастью, потому что жизни до операции у меня не было. Все время в состоянии загона, мучения. Начальство требует: «Давай-давай, давай-давай…» Вернуться к той жизни я не хотел бы, прямо говорю. Я уволился и почувствовал настоящую свободу. Вернулась способность читать книги. Я хочу пожить той жизнью, которая сейчас, когда лишнее отсечено. Господь в духовном смысле меня прооперировал, вынул из меня греховные опухоли — и появилось ощущение внутренней гармонии. Мы живем рядом с лесом. У нас ведь соловьи поют даже днем! Появилась возможность больше служить. Так часто я и не служил до операции, как потом. Его помиловали, но он все равно «много-много минут потерял». То есть, когда кризис проходит, ты продолжаешь жить по-прежнему, разве нет?
И никогда раньше не знала, что слезы могут так обжигать лицо. Сколько она молилась до этого, не передать. Не всё в нашей жизни передается словами. Собственно, к вере пришла благодаря болезни дочери, с мужем крестились, когда узнали о диагнозе младшенькой. Неожиданно, парадоксально жизнь претворилась из равнодушия в ежедневное предстояние Богу — в молитвах и на богослужениях.
Это было живое общение с Богом. И там, где есть такая молитва, все вокруг преображается. И люди, которые находятся рядом с таким святым человеком, тоже невольно будут испытывать благословение Божие, присутствие Его благодати. А если люди только злословят и проклинают, то кого они привлекают? Какую-то демоническую силу, которая несет разрушение, беды, страдания. В таких местах очень тяжело и тоскливо находиться. Если ты христианин, то спасай свою душу там, куда тебя привел Господь. Там и молись, и преодолевай все эти искушения. Господь тебя не оставит. Одно дело, когда ты находишься рядом с молящимся человеком, другое дело, когда находишься со злословящим. Это совершенно разные вещи. Как потом исправить эту ситуацию? Столько вспомнилось случаев, слов, мелких «проклятий» в быту, что не по себе стало. Неужели человеческое слово имеет такую огромную силу? Это же не заклинание. Да и сами по себе магические заклинания ничего не значат. Или, допустим, человек в оккультизме, колдовстве входит во взаимодействие с падшими духами. Они начинают специально подстраивать так, что якобы его магическое заклинание подействовало. Если бы это все так легко осуществлялось, то люди давно бы устранили своих конкурентов, исчезли бы целые народы. Но магия не действует. Демоны очень ограничены в своих падших греховных возможностях. Что такое человеческое проклятие? Когда человек вокруг себя сам созидает ад, и те, кто живет рядом с ним, будут соприкасаться с этим адом и страдать. Человеческое слово — это выражение твоей внутренней сути. Куда стремится твоя душа? Зачем ты превращаешь ее в ад? В таком случае все тебя будут сторониться, никто не будет улыбаться рядом с тобой. Другое дело, когда в твоем сердце созидается рай, Божье Царство. Тогда и те, кто соприкасается с тобой, будут испытывать некое вдохновение, их сердца будут оттаивать, отогреваться рядом с тобой. Слово отображает то, что внутри нас. Губят нас не слова, а наше внутреннее духовное содержание, что мы копим в себе. Ты или исполняешься благодати Божией, или своей злобой и проклятиями привлекаешь к себе демонических сущностей. Но зачастую люди, даже благочестивые христиане, дают какие-то обязательства, например, читать акафист каждый день или еще что-то, приносят такие маленькие клятвенные обещания. И мы практически всегда их не выполняем. Бывает, нужно что-то получить, какое-то благо и говоришь: «Господи, я не буду вот этого больше делать, только помоги сейчас». Он действительно помогает. Но мы потом забываем об этом и продолжаем делать то, что делали. Насколько это опасно в духовной жизни — произносить клятвы и не выполнять их? А что сверх этого — то от лукавого. Если что-то можешь понести, то просто это исполняй, не произнося никакого клятвенного обещания. Что касается правила с акафистами, видимо, имели в виду некие обеты, которые дает человек. У человека бывает, например, тяжелая ситуация в семье или на работе. Действительно, молитва особенно действенна, когда человек сопровождает ее исполнением какого-то обета, чего-то существенного. Допустим, решил поддерживать какого-то страждущего, больного человека или что-то пожертвовать или решил взять на себя молитвенное правило — 40 дней каждый вечер читать акафист. Кто-то отказывается от мяса, чтобы на протяжении всей жизни не вкушать мясной пищи, и действительно, такая молитва, подкрепленная обетом, зачастую увенчивается молниеносным, существенным успехом. Это не значит, что другие молитвы не исполняются пред Богом, просто нужно понимать, что ты можешь не потянуть данный обет; тогда лучше его не давать. Просто читай эти акафисты 40 дней ради общения с Господом и проси, в чем у тебя нужда. Просто вставай на молитву и молись, а обетами лучше не бравировать, не показывать, что способен на какие-то подвиги, — Господь может посрамить. Мы иногда необдуманно берем это на себя, но если уж такое случилось, надо покаяться, исповедоваться, с духовником как-то это решить. Обет — это все-таки исключительное дело, не для каждого человека. Хотя есть неплохие обеты, например, бросить курить ради того, чтобы у ребенка что-то исполнилось. К преподобному Паисию Святогорцу приходил один человек и очень просил за своих детей. Преподобный Паисий говорил ему: «Если ты хочешь, чтобы молитва исполнилась, сделай что-то ради своего ребенка, хотя бы откажись от курения». И тот человек взял пачку сигарет, смял ее и оставил на стасидии в домовом храме преподобного Паисия. Правда, потом произошел курьезный случай. Приходит следующий человек, решил закурить, и старец ему говорит: «Ты что делаешь? Здесь же Святая Гора». А тот отвечает: «Я на стасидии увидел пачку сигарет. Ты куришь, а мне не даешь». Преподобный Паисий говорит, что мы быстро скатываемся к осуждению кого-то, неправильно поняв ситуацию. Тот человек подумал, что это Паисий Святогорец специально у себя держит сигареты. Какие-то последствия все-таки бывают? У одного человека беременная супруга получила медицинское заключение, что необходимо делать аборт. Они дали обет полного супружеского воздержания.
По зову сердца. Иерей Валерий Духанин
| священник валерий духанин - Самое интересное в блогах | Священник Валерий Духанин, клирик Николо-Угрешской семинарии, кандидат богословия, я, Александр Ананьев, и Алла Митрофанова, говорим сегдня о том, как научиться ходить по воде и не уйти на дно. |
| Протоирей Валерий Духанин: биография, борьба с раком и служба в церкви | ПАРСУНА СВЯЩЕННИКА ВАЛЕРИЯ ДУХАНИНА, Воспоминания после воскрешения / й Духанин, Житие святого мученика Трифона Апамейского († 250). |
| ИЕРЕЙ ВАЛЕРИЙ ДУХАНИН. ЛИЦА ЦЕРКВИ | Публикации автора: священник Валерий Духанин. Константинополь, Константинополь зачем же ты так поступил? |
ДУХАНИН ВАЛЕРИЙ НИКОЛАЕВИЧ
| Священник Валерий Духанин – Telegram | Валерий Духанин священник, преподаватель Николо-Угрешской духовной семинарии. |
| Беседы с батюшкой. Священник Валерий Духанин 29 ноября 2022, смотреть онлайн | Лучшие и новые книги 2024 автора: Священник Валерий Духанин в интернет-магазине Лабиринт. |
| Медиатека | Экзегет. | Здесь не одно, а сразу несколько преступлений: убита та, которой ты признавался в любви; убита семья, венчанная благодатью Божией; убит в священнике служитель Христов, исполнивший волю диавола. |