Омар Хайям и другие великие философы написал 26 сентября 2021 в 21:36: "Верно подмечено." Зарегистрируйтесь или авторизуйтесь для того, чтобы увидеть его. подметил роль прошоого в человеческой жизни. Любой человек в любом возрасте в любой момент,может всё поменять! Интересно смотрим ссылку внизу. Мы в любом возрасте остаёмся детьми.
Новости дня
После того, как его жена ушла из жизни в возрасте 91 года, он испытывал огромную печаль и чувствовал себя очень одиноко. У Дэвисона и его жены не было детей и внуков, поэтому у него не было кого навестить. крупнейший сайт о технике и технологиях в Рунете. Ежедневно у нас выходит множество интересных новостей и обзоров. подметил роль прошоого в человеческой жизни. крупнейший сайт о технике и технологиях в Рунете. Ежедневно у нас выходит множество интересных новостей и обзоров. Ну не могут пенсионеры без политики, — очень много свободного времени! Верно подмечено. Мертвые люди получают больше цветов, чем живые, потому что сожаление сильнее благодарности. Анна Франк.
Верно подмечено. У вас тоже?
Новости. 23 Сентября 2019, 00:11. Верно подмечено. У вас тоже? Читайте нас в. В любом обществе будут люди, которые считают, что с ними или их родными поступили несправедливо. Правильный ответ. подметил роль прошоого в человеческой жизни. Похожие задачи. Верно подмечено. Наталия Тусеева: литературный дневник. Некоторые женщины, заболев, становятся нежными. 13 ответов - 0 раз оказано помощи. подметил роль прошоого в человеческой жизни.
Готовимся к ВПР. Урок-консультация
| Верно подмечено. | Омар Хайям и другие великие философы | Фотострана | Пост №2377866529 | Последние мировые новости. Главные новости и события, происходящие в мире, эксклюзивные материалы и мнения экспертов. |
| Верно подмечено | ТЕСТПройден 1747 раз. Запомните этот квадрат чисел. Упражнение, которое поможет не потерять ясность мышления в любом возрасте. |
| "Вредные советы" от Минздрава | Верно подмечено. Мертвые люди получают больше цветов, чем живые, потому что сожаление сильнее благодарности. Анна Франк. |
Черные ножи [Игорь Александрович Шенгальц] (fb2) читать онлайн
Оскар Уайльд Твое счастье зависит только от тебя самого. Никто не обязан делать тебя счастливым — ни семья, ни друзья, ни вторая половинка. Если ты сам не в силах сделать свою жизнь лучше, то к чему ожидать этого от кого-то другого? Джозеф Аддисон То, что окружающие люди одобряют твои действия и хвалят тебя за достигнутые результаты, не значит ничего по сравнению с чувством самоудовлетворения. Ценнее всего, когда ты сам, не обращая внимания на мнение других людей, можешь быть собою доволен.
Дело также в восприятии, двойных смыслах и контексте. Говоря даже самыми простыми словами, ты не можешь быть уверенным, что твой собеседник правильно поймет то, что ты пытаешься ему донести. А теперь задумайся, сколько ссор возникало из-за банального недопонимания. Аристотель Слова — это всего лишь слова.
Ты можешь бесконечно рассуждать на тему того, как важно помогать окружающим, делать другим людям замечания и выступать в роли всеобщего мотиватора, но если ты сам не предпринимаешь ни единой попытки действовать согласно своим пламенным речам — грош тебе цена.
Наш сайт для женщин дарит позитив, вдохновение и новые идеи, а на нашем форуме вы сможете завести новые знакомства и получить моральную поддержку. Нам важно ваше мнение, не бойтесь комментировать и высказываться по поводу заинтересовавших вас статей. Обещаем, вы не натолкнетесь на непонимание и агрессию со стороны модераторов и администрации. Мы всегда вам рады!
Бассейн размером 4,9 на 9,8 метров был построен в начале этого года, прежде чем Дэвисон открыл его для соседских детей. В нем может одновременно находиться несколько взрослых или детей, и они не мешают друг другу плавать.
Хотя мечте Дэвисона о множестве внуков не суждено было сбыться, его сосед сказал ему: "Вы как будто усыновили всех детей в нашем районе. Они - ваши внуки. Дети с радостью проводят время на его участке, наполняя его жизнь радостью и весельем.
Это позволит большему количеству россиян узнать о своих накоплениях и воспользоваться возможностью досрочного выхода на пенсию. Преимущества накопительной пенсии включают возможность досрочного выхода на пенсию на 5-10 лет раньше и наличие дополнительного источника дохода, который не зависит от инфляции. Кроме того, накопленные средства могут быть унаследованы наследниками. Однако недостатки накопительной пенсии заключаются в необходимости самостоятельно накапливать средства на пенсию, что может повлиять на текущий доход, а также в зависимости размера выплат от инвестиционного дохода фонда, который может колебаться. Решение о формировании накопительной пенсии должно быть индивидуальным для каждого человека. Необходимо учитывать финансовые возможности, склонность к риску и желаемый уровень жизни в пенсионном возрасте.
В любом случае, информация о возможности досрочного выхода на пенсию благодаря накопительной системе является положительным фактором, который стоит учитывать при планировании своего будущего.
Дневники трат
Тут я нa нeё opу кaк дуpнaя, a тaм paбoтaют cпeциaльныe люди, у кoтopых нe нepвы, a cтaльныe кaнaты. A мoи нepвы ужe нa пpeдeлe. Хвaтит угoвapивaть мeня. Я нe peбёнoк. Я ужe нaвoдилa кoe-кaкиe cпpaвки, и знaю, c чeгo нaдo нaчинaть - Хopoшo - oпять кивнул Cтeпaн. Тoгдa я тoжe уйду. Пpямo ceгoдня. Нaвepнoe, пoкa к бpaту. У нeгo кaк paз Тaнькa уeхaлa к дoчкe в дpугoй гopoд, пoмoгaть вoдитьcя c внучкoй.
К кaкoму eщё бpaту ты coбpaлcя? C чeгo этo ты к нeму нaмылилcя? Мapгapитa нe пoнимaлa, чтo зaдумaл муж. Жeнa cтaлa мeдлeннo oceдaть нa cтул. Ты мeня, чтo ли, бpocaeшь? Cтeпaн тoжe ceл нa тaбуpeт нaпpoтив жeны. Нo cпocoбнocть coвepшить пpeдaтeльcтвo пo oтнoшeнию к caмoму poднoму чeлoвeку Нeт... Пpocтить этo - вышe мoих cил - Этo жe нe пpeдaтeльcтвo.
Этo бeccилиe Этo cтpaшнaя уcтaлocть Этo бoязнь coйти c умa - И cнoвa - нeт.
Ежедневная активность также важна для поддержания здоровья. Эксперт советует делать 8-12 тысяч шагов в день и постепенно увеличивать нагрузку. Тренировки помогают сохранить тонус и энергию. Регулярный сон по 7-9 часов в ночь не только придает силы и повышает продуктивность, но и делает организм более устойчивым к инсулину, предотвращая ожирение и диабет.
Анатолий Н. Вернуть СССР не значит вернуть старые автомобили, трамваи, хрущёвки, телевизоры, фильмы, очереди в магазинах и т. Вернуть СССР, значит вернуть справедливость, уверенность в будущем, стабильно высокий рост экономики, рост культуры и морали, бесплатную медицину, образование, соблюдение ТК, вообще соблюдение законов и равенство всех перед ним. Вернуть СССР, значит вернуть людям человечность.
Ждать чуда, когда ты заранее настроил себя на провал, не нужно. А вот веря в свои силы, ты можешь свернуть горы. Оскар Уайльд Твое счастье зависит только от тебя самого. Никто не обязан делать тебя счастливым — ни семья, ни друзья, ни вторая половинка. Если ты сам не в силах сделать свою жизнь лучше, то к чему ожидать этого от кого-то другого? Джозеф Аддисон То, что окружающие люди одобряют твои действия и хвалят тебя за достигнутые результаты, не значит ничего по сравнению с чувством самоудовлетворения. Ценнее всего, когда ты сам, не обращая внимания на мнение других людей, можешь быть собою доволен. Дело также в восприятии, двойных смыслах и контексте. Говоря даже самыми простыми словами, ты не можешь быть уверенным, что твой собеседник правильно поймет то, что ты пытаешься ему донести. А теперь задумайся, сколько ссор возникало из-за банального недопонимания.
Новости дня
В комнате над лавкой мистера Чаррингтона Джулия и Уинстон ложились на незастланную кровать и лежали под окном голые из-за жары. Крыса больше не появлялась, но клоп плодился в тепле ужасающе. Их это не трогало. Грязная ли, чистая ли, комната была раем.
Едва переступив порог, они посыпали все перцем, купленным на черном рынке, скидывали одежду и, потные, предавались любви; потом их смаривало, а проснувшись, они обнаруживали, что клопы воспряли и стягиваются для контратаки. Четыре, пять, шесть... Уинстон избавился от привычки пить джин во всякое время дня.
И как будто не испытывал в нем потребности. Он пополнел, варикозная язва его затянулась, оставив после себя только коричневое пятно над щиколоткой; прекратились и утренние приступы кашля. Процесс жизни перестал быть невыносимым; Уинстона уже не подмывало, как раньше, скорчить рожу телекрану или выругаться во весь голос.
Теперь, когда у них было надежное пристанище, почти свой дом, не казалось лишением даже то, что приходить сюда они могут только изредка и на каких-нибудь два часа. Важно было, что у них есть эта комната над лавкой старьевщика. Знать, что она есть и неприкосновенна, — почти то же самое, что находиться в ней.
Комната была миром, заказником прошлого, где могут бродить вымершие животные. Мистер Чаррингтон тоже вымершее животное, думал Уинстон. По дороге наверх он останавливался поговорить с хозяином.
Старик, по-видимому, редко выходил на улицу, если вообще выходил; с другой стороны, и покупателей у него почти не бывало. Незаметная жизнь его протекала между крохотной темной лавкой и еще более крохотной кухонькой в тылу, где он стряпал себе еду и где стоял среди прочих предметов невероятно древний граммофон с огромнейшим раструбом. Старик был рад любому случаю поговорить.
Длинноносый и сутулый, в толстых очках и бархатном пиджаке, он бродил среди своих бесполезных товаров, похожий скорее на коллекционера, чем на торговца. С несколько остывшим энтузиазмом он брал в руку тот или иной пустяк — фарфоровую затычку для бутылки, разрисованную крышку бывшей табакерки, латунный медальон с прядкой волос неведомого и давно умершего ребенка, — не купить предлагая Уинстону, а просто полюбоваться. Беседовать с ним было все равно что слушать звон изношенной музыкальной шкатулки.
Он извлек из закоулков своей памяти еще несколько забытых детских стишков. Один был: «Птицы в пироге», другой про корову с гнутым рогом, а еще один про смерть малиновки. Но ни в одном стихотворении он не мог припомнить больше двух-трех строк.
Они с Джулией понимали — и, можно сказать, все время помнили, — что долго продолжаться это не может. В иные минуты грядущая смерть казалась не менее ощутимой, чем кровать под ними, и они прижимались друг к другу со страстью отчаяния — как обреченный хватает последние крохи наслаждения за пять минут до боя часов. Впрочем, бывали такие дни, когда они тешили себя иллюзией не только безопасности, но и постоянства.
Им казалось, что в этой комнате с ними не может случиться ничего плохого. Добираться сюда трудно и опасно, но сама комната — убежище. С похожим чувством Уинстон вглядывался однажды в пресс-папье: казалось, что можно попасть в сердцевину стеклянного мира и, когда очутишься там, время остановится.
Они часто предавались грезам о спасении. Удача их не покинет, и роман их не кончится, пока они не умрут своей смертью. Или Кэтрин отправится на тот свет, и путем разных ухищрений Уинстон с Джулией добьются разрешения на брак.
Или они вместе покончат с собой. Или скроются: изменят внешность, научатся пролетарскому выговору, устроятся на фабрику и, никем не узнанные, доживут свой век на задворках. Оба знали, что все это ерунда.
В действительности спасения нет. Реальным был один план — самоубийство, но и его они не спешили осуществить. В подвешенном состоянии, день за днем, из недели в неделю тянуть настоящее без будущего велел им непобедимый инстинкт — так легкие всегда делают следующий вдох, покуда есть воздух.
А еще они иногда говорили о деятельном бунте против партии — но не представляли себе, с чего начать. Даже если мифическое Братство существует, как найти к нему путь? Как ни странно, Джулия не сочла эту идею совсем безумной.
Она считала само собой разумеющимся, что каждый человек, почти каждый, тайно ненавидит партию и нарушит правила, если ему это ничем не угрожает. Но она отказывалась верить, что существует и может существовать широкое организованное сопротивление. Рассказы о Голдстейне и его подпольной армии — ахинея, придуманная партией для собственной выгоды, а ты должен делать вид, будто веришь.
Невесть сколько раз на партийных собраниях и стихийных демонстрациях она надсаживала горло, требуя казнить людей, чьих имен никогда не слышала и в чьи преступления не верила ни секунды. Когда происходили открытые процессы, она занимала свое место в отрядах Союза юных, с утра до ночи стоявших в оцеплений вокруг суда, и выкрикивала с ними: «Смерть предателям! При этом очень смутно представляла себе, кто такой Голдстейн и в чем состоят его теории.
Она выросла после революции и по молодости лет не помнила идеологические баталии пятидесятых и шестидесятых годов. Независимого политического движения она представить себе не могла; да и в любом случае партия неуязвима. Партия будет всегда и всегда будет такой же.
Противиться ей можно только тайным неповиновением, самое большее — частными актами террора: кого-нибудь убить, что-нибудь взорвать. В некоторых отношениях она была гораздо проницательнее Уинстона и меньше подвержена партийной пропаганде. Однажды, кода он обмолвился в связи с чем-то о войне с Евразией, Джулия ошеломила его, небрежно сказав, что, по ее мнению, никакой войны нет.
Ракеты, падающие на Лондон, может быть, пускает само правительство, «чтобы держат людей в страхе». Ему такая мысль просто не приходила в голову. А один раз он ей даже позавидовал: когда она сказала, что на двухминутках ненависти самое трудное для нее — удержаться от смеха.
Но партийные идеи она подвергала сомнению только тогда, когда они прямо затрагивали ее жизнь. Зачастую она готова была принять официальный миф просто потому, что ей казалось не важным, ложь это или правда. Например, она верила, что партия изобрела самолет, — так ее научили в школе.
Когда Уинстон был школьником — в конце 50-х годов, — партия претендовала только на изобретение вертолета; десятью годами позже, когда в школу пошла Джулия, изобретением партии стал уже и самолет; еще одно поколение — и она изобретет паровую машину. Когда он сказал Джулии, что самолеты летали до его рождения и задолго до революции, ее это нисколько не взволновало. В конце концов какая разница, кто изобрел самолет?
Но больше поразило его другое: как выяснилось из одной мимоходом брошенной фразы, Джулия не помнила, что четыре года назад у них с Евразией был мир, а война — с Остазией. Правда, войну она вообще считала мошенничеством; но что противник теперь другой, она даже не заметила. Его это немного испугало.
Самолет изобрели задолго до ее рождения, но враг-то переменился всего четыре года назад, она была уже вполне взрослой. Он растолковывал ей это, наверное, четверть часа. В конце концов ему удалось разбудить ее память, и она с трудом вспомнила, что когда-то действительно врагом была не Евразия, а Остазия.
Но отнеслась к этому безразлично. Иногда он рассказывал ей об отделе документации, о том, как занимаются наглыми подтасовками. Ее это не ужасало.
Пропасть под ее ногами не разверзалась оттого, что ложь превращают в правду. Он рассказал ей о Джонсе, Аронсоне и Резерфорде, о том, как в руки ему попал клочок газеты — потрясающая улика. На Джулию и это не произвело впечатления.
Она даже не сразу поняла смысл рассказа. Они были членами внутренней партии. Кроме того, они гораздо старше меня.
Это люди старого времени, дореволюционного. Я их и в лицо-то едва знал. Кого-то все время убивают, правда?
Он попытался объяснить. Дело не только в том, что кого-то убили. Ты понимаешь, что прошлое начиная со вчерашнего дня фактически отменено?
Если оно где и уцелело, то только в материальных предметах, никак не привязанных к словам, — вроде этой стекляшки. Ведь мы буквально ничего уже не знаем о революции и дореволюционной жизни. Документы все до одного уничтожены или подделаны, все книги исправлены, картины переписаны, статуи, улицы и здания переименованы, все даты изменены.
И этот процесс не прерывается ни на один день, ни на минуту. История остановилась. Нет ничего, кроме нескончаемого настоящего, где партия всегда права.
Я знаю, конечно, что прошлое подделывают, но ничем не смог бы это доказать — даже когда сам совершил подделку. Как только она совершена, свидетельства исчезают. Единственное свидетельство — у меня в голове, но кто поручится, что хоть у одного еще человека сохранилось в памяти то же самое?
Только в тот раз, единственный раз в жизни, я располагал подлинным фактическим доказательством — после событий, несколько лет спустя. Но если бы такое произошло сегодня, я бы сохранил. Ну сохранил ты его — и что бы ты сделал?
Но это было доказательство. И кое в ком поселило бы сомнения — если бы я набрался духу кому-нибудь его показать. Я вовсе не воображаю, будто мы способны что-то изменить при нашей жизни.
Но можно вообразить, что там и сям возникнут очажки сопротивления — соберутся маленькие группы людей, будут постепенно расти и, может быть, даже оставят после себя несколько документов, чтобы прочло следующее поколение и продолжило наше дело. Меня интересуем мы. Шутка показалась Джулии замечательно остроумной, и она в восторге обняла его.
Хитросплетения партийной доктрины ее не занимали совсем. Когда он рассуждал о принципах ангсоца, о двоемыслии, об изменчивости прошлого и отрицании объективной действительности, да еще употребляя новоязовские слова, она сразу начинала скучать, смущалась и говорила, что никогда не обращала внимания на такие вещи. Ясно ведь, что все это чепуха, так зачем волноваться?
Она знает, когда кричать «ура» и когда улюлюкать, — а больше ничего не требуется. Если он все-таки продолжал говорить на эти темы, она обыкновенно засыпала, чем приводила его в замешательство. Она была из тех людей, которые способны заснуть в любое время и в любом положении.
Беседуя с ней, он понял, до чего легко представляться идейным, не имея даже понятия о самих идеях. В некотором смысле мировоззрение партии успешнее всего прививалось людям, не способным его понять. Они соглашаются с самыми вопиющими искажениями действительности, ибо не понимают всего безобразия подмены и, мало интересуясь общественными событиями, не замечают, что происходит вокруг.
Непонятливость спасает их от безумия. Они глотают все подряд, и то, что они глотают, не причиняет им вреда, не оставляет осадка, подобно тому как кукурузное зерно проходит непереваренным через кишечник птицы. VI Случилось наконец.
Пришла долгожданная весть. Всю жизнь, казалось ему, он ждал этого события. Он шел по длинному коридору министерства и, приближаясь к тому месту, где Джулия сунула ему в руку записку, почувствовал, что по пятам за ним идет кто-то, — кто-то крупнее его.
Неизвестный тихонько кашлянул, как бы намереваясь заговорить. Уинстон замер на месте, обернулся. Наконец-то они очутились с глазу на глаз, но Уинстоном владело как будто одно желание — бежать.
Сердце у него выпрыгивало из груди. Заговорить первым он бы не смог. Насколько я понимаю, ваш интерес к новоязу — научного свойства?
К Уинстону частично вернулось самообладание. Это не моя специальность. В практической разработке языка я никогда не принимал участия.
Недавно я разговаривал с одним вашим знакомым — определенно специалистом. Не могу сейчас вспомнить его имя. Сердце Уинстона опять заторопилось.
Сомнений нет — речь о Сайме. Но Сайм не просто мертв, он отменен — нелицо. Даже завуалированное упоминание о нем смертельно опасно.
Поправил на носу очки — как всегда, в этом жесте было что-то обезоруживающее, дружелюбной. Потом продолжал: — Я, в сущности, вот что хотел сказать: в вашей статье я заметил два слова, которые уже считаются устаревшими. Но устаревшими они стали совсем недавно.
Вы видели десятое издание словаря новояза? У нас в отделе документации пока пользуются девятым. Но сигнальные экземпляры уже разосланы.
У меня есть. Вам интересно было бы посмотреть? Сокращение количества глаголов...
Давайте подумаем. Прислать вам словарь с курьером? Боюсь, я крайне забывчив в подобных делах.
Может, вы сами зайдете за ним ко мне домой — в любое удобное время? Я дам вам адрес. Они стояли перед телекраном.
Прямо под телекраном, в таком месте, что наблюдающий на другом конце легко прочел бы написанное, он набросал адрес, вырвал листок и вручил Уинстону. Он ушел, оставив Уинстона с листком бумаги, который на этот раз можно было не прятать. Тем не менее Уинстон заучил адрес и несколькими часами позже бросил листок в гнездо памяти вместе с другими бумагами.
Разговаривали они совсем недолго. И объяснить эту встречу можно только одним. Иного способа не было: выяснить, где человек живет, можно, лишь спросив об этом прямо.
Адресных книг нет. Возможно, в словаре будет спрятана записка. Во всяком случае, ясно одно: заговор, о котором Уинстон мечтал, все-таки существует и Уинстон приблизился к нему вплотную.
Завтра явится или будет долго откладывать — он сам не знал. То, что сейчас происходит, — просто развитие процесса, начавшегося сколько-то лет назад. Первым шагом была тайная нечаянная мысль, вторым — дневник.
От мыслей он перешел к словам, а теперь от слов к делу. Последним шагом будет то, что произойдет в министерстве любви. С этим он примирился.
Конец уже содержится в начале. Но это пугало; точнее, он как бы уже почуял смерть, как бы стал чуть менее живым. Чувство было такое, будто он ступил в сырую могилу; он и раньше знал, что могила недалеко и ждет его, но легче ему от этого не стало.
VII Уинстон проснулся в слезах. Джулия сонно привалилась к нему и пролепетала что-то невнятное, может быть: «Что с тобой? Слишком сложно: не укладывалось в слова.
Тут был и сам по себе сон, и воспоминание, с ним связанное, — оно всплыло через несколько секунд после пробуждения. Он снова лег, закрыл глаза, все еще налитый сном... Это был просторный, светозарный сон, вся его жизнь раскинулась перед ним в этом сне, как пейзаж летним вечером после дождя.
Происходило все внутри стеклянного пресс-папье, но поверхность стекла была небосводом, и мир под небосводом был залит ясным мягким светом, открывшим глазу бескрайние дали. Кроме того, мотивом сна — и даже его содержанием — был жест материнской руки, повторившийся тридцать лет спустя в кинохронике, где еврейка пыталась загородить маленького мальчика от пуль, а потом вертолет разорвал обоих в клочья. Во сне он вспомнил, как в последний раз увидел мать, а через несколько секунд после пробуждения восстановилась вся цепь мелких событий того дня.
Наверное, он долгие годы отталкивал от себя это воспоминание. К какому времени оно относится, он точно не знал, но лет ему было тогда не меньше десяти, а то и все двенадцать. Отец исчез раньше; намного ли раньше, он не помнил.
Лучше сохранились в памяти приметы того напряженного и сумбурного времени: паника и сидение на станции метро по случаю воздушных налетов, груды битого кирпича, невразумительные воззвания, расклеенные на углах, ватаги парней в рубашках одинакового цвета, громадные очереди у булочных, пулеметная стрельба вдалеке и, в первую голову, вечная нехватка еды. Он помнил, как долгими послеполуденными часами вместе с другими ребятами рылся в мусорных баках и на помойках, отыскивая хряпу, картофельные очистки, а то и заплесневелую корку, с которой они тщательно соскабливали горелое; как ждали грузовиков с фуражом, ездивших по определенному маршруту: на разбитых местах дороги грузовик подбрасывало, иногда высыпалось несколько кусочков жмыха. Когда исчез отец, мать ничем не выдала удивления или отчаяния, но как-то вдруг вся переменилась.
Из нее будто жизнь ушла. Даже Уинстону было видно, что она ждет чего-то неизбежного. Дома она продолжала делать всю обычную работу — стряпала, стирала, штопала, стелила кровать, подметала пол, вытирала пыль, — только очень медленно и странно, без единого лишнего движения, словно оживший манекен.
Ее крупное красивое тело как бы само собой впадало в неподвижность. Часами она сидела на кровати, почти не шевелясь, и держала на руках его младшую сестренку — маленькую, болезненную, очень тихую девочку двух или трех лет, от худобы похожую лицом на обезьянку. Иногда она обнимала Уинстона и долго прижимала к себе, не произнося ни слова.
Он понимал, несмотря на свое малолетство и эгоизм, что это как-то связано с тем близким и неизбежным, о чем она никогда не говорит. Он помнил их комнату, темную душную комнату, половину которой занимала кровать под белым стеганым покрывалом. В комнате был камин с газовой конфоркой, полка для продуктов, а снаружи, на лестничной площадке, — коричневая керамическая раковина, одна на несколько семей.
Он помнил, как царственное тело матери склонялось над конфоркой — она мешала в кастрюле. Но лучше всего помнил непрерывный голод, яростные и безобразные свары за едой. Он ныл и ныл, почему она не дает добавки, он кричал на нее и скандалил даже голос свой помнил — голос у него стал рано ломаться и время от времени он вдруг взревывал басом или бил на жалость и хныкал, пытаясь добиться большей доли.
Мать с готовностью давала ему больше. Он принимал это как должное: ему, «мальчику», полагалось больше всех, но, сколько бы ни дала она лишнего, он требовал еще и еще. Каждый раз она умоляла его не быть эгоистом, помнить, что сестренка больна и тоже должна есть, — но без толку.
Когда она переставала накладывать, он кричал от злости, вырывал у нее половник и кастрюлю, хватал куски с сестриной тарелки. Он знал, что из-за него они голодают, но ничего не мог с собой сделать; у него даже было ощущение своей правоты. Его как бы оправдывал голодный бунт в желудке.
А между трапезами, стоило матери отвернуться, тащил из жалких припасов на полке. Однажды им выдали по талону шоколад. Впервые за несколько недель или месяцев.
Он ясно помнил эту драгоценную плиточку. Две унции тогда еще считали на унции на троих. Шоколад, понятно, надо было разделить на три равные части.
Вдруг, словно со стороны, Уинстон услышал свой громкий бас: он требовал все. Мать сказала: не жадничай. Начался долгий, нудный спор, с бесконечными повторениями, криками, нытьем, слезами, уговорами, торговлей.
Сестра, вцепившись в мать обеими ручонками, совсем как обезьяний детеныш, оглядывалась на него через плечо большими печальными глазами. В конце концов мать отломила от шоколадки три четверти и дала Уинстону, а оставшуюся четверть — сестре. Девочка взяла свой кусок и тупо смотрела на него, может быть, не понимая, что это такое.
Уинстон наблюдал за ней. Потом подскочил, выхватил у нее шоколад и бросился вон. Отдай сестре шоколад!
Он остановился, но назад не пошел. Мать не сводила с него тревожных глаз. Даже сейчас она думала о том же, близком и неизбежном...
Сестра поняла, что ее обидели, и слабо заплакала. Мать обхватила ее одной рукой и прижала к груди. По этому жесту он как-то догадался, что сестра умирает.
Он повернулся и сбежал по лестнице, держа в кулаке тающую шоколадку. Матери он больше не видел. Когда он проглотил шоколад, ему стало стыдно, и несколько часов, покуда голод не погнал его домой, он бродил по улицам.
Когда он вернулся, матери не было. В ту пору такое уже становилось обычным. Из комнаты ничего не исчезло, кроме матери и сестры.
Одежду не взяли, даже материно пальто. Он до сих пор не был вполне уверен, что мать погибла. Не исключено, что ее лишь отправили в каторжный лагерь.
Что до сестры, то ее могли поместить, как и самого Уинстона, в колонию для беспризорных эти «воспитательные центры» возникли в результате гражданской войны , или с матерью в лагерь, или просто оставили где-нибудь умирать. Сновидение еще не погасло в голове — особенно обнимающий, охранный жест матери, в котором, кажется, и заключался весь его смысл. На память пришел другой сон, двухмесячной давности.
В сегодняшнем она сидела на бедной кровати с белым покрывалом, держа сестренку на руках, в том тоже сидела, но на тонущем корабле, далеко внизу, и, с каждой минутой уходя все глубже, смотрела на него снизу сквозь темнеющий слой воды. Он рассказал Джулии, как исчезла мать. Не открывая глаз, Джулия перевернулась и легла поудобнее.
Но главное тут... По дыханию ее было понятно, что она снова засыпает. Ему хотелось еще поговорить о матери.
Из того, что он помнил, не складывалось впечатления о ней как о женщине необыкновенной, а тем более умной; но в ней было какое-то благородство, какая-то чистота — просто потому, что нормы, которых она придерживалась, были личными. Чувства ее были ее чувствами, их нельзя было изменить извне. Ей не пришло бы в голову, что, если действие безрезультатно, оно бессмысленно, Когда любишь кого-то, ты его любишь, и, если ничего больше не можешь ему дать, ты все-таки даешь ему любовь.
Когда не стало шоколадки, она прижала ребенка к груди. Проку в этом не было, это ничего не меняло, это не вернуло шоколадку, не отвратило смерть — ни ее смерть, ни ребенка; но для нее было естественно так поступить. Беженка в шлюпке так же прикрыла ребенка рукой, хотя рука могла защитить от пуль не лучше, чем лист бумаги.
Ужасную штуку сделала партия: убедила тебя, что сами по себе чувство, порыв ничего не значат, и в то же время отняла у тебя всякую власть над миром материальным. Как только ты попал к ней в лапы, что ты чувствуешь и чего не чувствуешь, что ты делаешь и чего не делаешь — все равно. Что бы ни произошло, ты исчезнешь, ни о тебе, ни о твоих поступках никто никогда не услышит.
Тебя выдернули из потока истории. А ведь людям позапрошлого поколения это не показалось бы таким уж важным — они не пытались изменить историю. Они были связаны личными узами верности и не подвергали их сомнению.
Важны были личные отношения, и совершенно беспомощный жест, объятье, слеза, слово, сказанное умирающему, были ценны сами по себе.
Выплаты будут производиться до тех пор, пока не начнется выплата страховой пенсии, которая финансируется из государственного бюджета. С 2024 года вводятся новые правила информирования граждан о наличии пенсионных накоплений. Теперь такую информацию будут предоставлять не только Социальный фонд России, но и негосударственные пенсионные фонды. Это позволит большему количеству россиян узнать о своих накоплениях и воспользоваться возможностью досрочного выхода на пенсию. Преимущества накопительной пенсии включают возможность досрочного выхода на пенсию на 5-10 лет раньше и наличие дополнительного источника дохода, который не зависит от инфляции. Кроме того, накопленные средства могут быть унаследованы наследниками. Однако недостатки накопительной пенсии заключаются в необходимости самостоятельно накапливать средства на пенсию, что может повлиять на текущий доход, а также в зависимости размера выплат от инвестиционного дохода фонда, который может колебаться.
Плохие или хорошие. Одни учителя помнятся, другие нет. Одни классные товарищи врезались в память, другие забылись.
И не всегда это можно объяснить степенью дружбы. Нет, тут действуют иные, глубоко скрытые, очевидно, сложные причины. Кроме талантливых учителей есть и другие, любимые учителя.
Наверное, любимых учителей больше, чем талантливых. Наверное, можно заслужить любовь, даже не имея отпущенных природой педагогических способностей. Талантливым стать нельзя, а вот любимым стать можно.
Наша любовь к учителям рождалась по-разному. Как и все, я вспоминаю бывших своих учителей. Кто из них получал нашу любовь?
Физику преподавал нам известный профессор. Он блестяще ставил опыты, умел рассказать материал доходчиво, образно, но… Но! Но физику мы полюбили раньше, полюбили благодаря молоденькой учительнице Ксении Евгеньевне.
Кажется, она преподавала тогда первый год и не очень хорошо сама знала некоторые тонкости, но всё равно мы ее любили. Вероятно, за то, что она любила нас, за то, что ей было весело с нами, интересно, за то, что она не скрывала своих промахов и открыто переживала их. Поймут ли?
Почувствуют ли то, что любило его сердце? От этого зависит так много. И прежде всего — состоится ли у него желанная духовная встреча с теми далекими, но близкими, для которых он писал свою книгу?
И вот мы, читатели, беремся за эту книгу. Перед нами чувства, идеи, образы, целое здание духа, которое дается нам как бы при помощи шифра. Оно скрыто за буквами, общеизвестными словами и образами.
Жизнь, яркость, силу, смысл должен из-за них добыть сам читатель. Он должен воссоздать в себе созданное автором; и если он не умеет, не хочет и не сделает этого, то за него не сделает этого никто: книга пройдет мимо него. Обычно думают, что чтение доступно всякому грамотному.
Но, к сожалению, это совсем не так. Ведь настоящий читатель отдаёт книге все своё внимание, все свои душевные способности, которые необходимы для понимания этой книги. Настоящее чтение не сводится к механическому соединению слов.
Оно требует твердого желания услышать голос автора. Искусство чтения побеждает одиночество, разлуку, время и расстояние. Оно помогает чувствовать связь с другими людьми и вместе с автором постигать сущность мира.
Читать — значит искать и находить, потому что читатель как бы отыскивает скрытый писателем духовный клад. Это творческий процесс, потому что воспроизводить — значит творить. Дружба лежит глубоко в сердце.
Нельзя заставить себя быть другом кому-то или заставить кого-то быть твоим другом. Для дружбы нужно очень многое, прежде всего взаимное уважение. Что означает уважать своего друга?
Это значит считаться с его мнением и признавать его положительные черты. Уважение проявляется в словах и делах. Друг, к которому проявляется уважение, чувствует, что его ценят как личность, уважают его достоинства и помогают ему не только лишь из чувства долга.
В дружбе важно доверие, то есть уверенность в искренности друга, в том, что он не предаст и не обманет. Конечно, друг может совершать ошибки. Но ведь все мы несовершенны.
Это два основных и главных условия для дружбы. Кроме этого, для дружбы важны, например, общие нравственные ценности. Людям, которые по-разному смотрят на то, что есть добро, а что зло, будет тяжело быть друзьями.
Причина простая: сможем ли мы проявлять к другу глубокое уважение и, возможно, доверие, если видим, что он совершает поступки недопустимые, по нашему мнению, и считает это нормой. Укрепляют дружбу и общие интересы или увлечения. Однако для дружбы, которая существует давно и проверена временем, это не принципиально.
Дружеские чувства не зависят от возраста. Они могут быть очень сильными и приносить человеку множество переживаний. Но без дружбы жизнь немыслима.
Оно рождается вместе с нами, сопровождает нас в годы взросления и зрелости. Его лепечет дитя в колыбели. С любовью произносит юноша и глубокий старец.
В языке любого народа есть это слово. И на всех языках оно звучит нежно и ласково. Место матери в нашей жизни особое, исключительное.
Мы всегда несем ей свою радость и боль и находим понимание. Материнская любовь окрыляет, придает силы, вдохновляет на подвиг. В сложных жизненных обстоятельствах мы всегда вспоминаем маму.
И нужна нам в этот миг только она. Человек зовет мать и верит, что она, где бы не была, слышит его, сострадает и спешит на помощь. Слово «мама» становится равнозначным слову «жизнь».
Сколько художников, композиторов, поэтов создали замечательные произведения о маме! К сожалению, мы слишком поздно понимаем, что забыли сказать много хороших и добрых слов своей маме. Чтобы этого не произошло, нужно дарить им радость каждый день и час.
Ведь благодарные дети — лучший подарок для них. Лихачев: "Когда я учился в школе... А на самом деле сложилось всё иначе.
Мои сверстники остались со мной. Друзья молодости оказались самыми верными. Круг знакомых возрос необычайно.
Но настоящие друзья, старые, подлинные друзья, приобретаются в молодости. Молодость - это время сближения. Друзей следует помнить и беречь, ибо настоящая дружба очень помогает и в горе, и в радости.
В радости тоже нужна помощь, чтобы ощутить счастье до глубины души и поделиться им. Неразделённая радость не радость. Когда же наступит пора несчастий, пора утрат, тоже нельзя быть одному.
Горе человеку, если он один. Поэтому берегите молодость до глубокой старости. Цените всё хорошее, что приобрели в молодые годы, не теряйте друзей.
Ничто из приобретённого в молодости не проходит бесследно. Хорошие навыки молодости облегчат жизнь. Дурные усложнят её и затруднят.
Помните русскую пословицу: "Береги честь смолоду"? В памяти остаются все поступки, совершённые в молодости. Хорошие будут радовать.
Дурные не дадут спать. Бондарев: "Война была для детей жестокой и грубой школой" текст и аудио Война была для детей жестокой и грубой школой. Они сидели не за партами, а в мёрзлых окопах, и перед ними были не тетради, а бронебойные снаряды и пулемётные ленты.
Они ещё не обладали жизненным опытом и поэтому не понимали истинной ценности простых вещей, которым не придаёшь значения в повседневной мирной жизни. Война наполнила их душевный опыт до предела. Они могли плакать не от горя, а от ненависти, могли по-детски радоваться весеннему журавлиному клину, как никогда не радовались ни до войны, ни после войны, с нежностью хранить в душе тепло ушедшей юности.
Те, кто остался в живых, вернулись с войны, сумев сохранить в себе чистый, лучезарный мир, веру и надежду, став непримиримее к несправедливости, добрее к добру. Хотя война и стала уже историей, но память о ней должна жить, ведь главные участники истории - это Люди и Время. Не забывать Время - это значит не забывать Людей, не забывать Людей - это значит не забывать Время.
Но как бы ни изменялось общество, всё равно на протяжении тысячелетий остаются вечные ценности, которые имеют большое значение для людей всех поколений и культур. Одной из таких вечных ценностей, безусловно, является дружба. Люди очень часто употребляют это слово в своём языке, тех или иных людей называют своими друзьями, но мало кто может сформулировать, что такое дружба, кто такой настоящий друг, каким он должен быть.
Все определения дружбы сходны в одном: дружба — это взаимоотношения, основанные на взаимной открытости людей, полном доверии и постоянной готовности в любой момент прийти друг другу на помощь. Главное, чтобы у друзей были одинаковые жизненные ценности, похожие духовные ориентиры, тогда они смогут дружить, даже если их отношение к определённым явлениям жизни разное. И тогда на настоящую дружбу не влияет время и расстояние.
Люди могут разговаривать друг с другом лишь изредка, быть в разлуке в течение многих лет, но всё равно оставаться очень близкими друзьями. Подобное постоянство — отличительная черта настоящей дружбы. Но трудноразрешимые личные вопросы между тем почему-то остаются неизменными.
Нынешних подростков, как и их родителей в свое время, волнует всё то же: как обратить на себя внимание того, кто тебе нравится? Как отличить увлечение от настоящей любви? Юношеская мечта о любви — это, что бы ни говорили, прежде всего, мечта о взаимопонимании.
Ведь подростку обязательно нужно реализовать себя в общении со сверстниками: проявить свою способность к сочувствию, сопереживанию. Да и просто показать свои качества и способности перед тем, кто настроен к нему доброжелательно, кто готов его понять. Любовь - это безусловное и безграничное доверие двоих друг к другу.
Доверие, которое раскрывает в каждом всё то лучшее, на что только способна личность. Настоящая любовь непременно включает в себя дружеские отношения, но не ограничивается ими. Она всегда больше дружбы, поскольку только в любви мы признаем за другим человеком полное право на всё то, что составляет наш мир.
Такие утраты невосполнимы. Это взрослые могут прочесть книжку сегодня или через год — разница невелика. В детстве счет времени ведется иначе, тут каждый день — открытия.
И острота восприятия в дни детства такова, что ранние впечатления могут влиять потом на всю жизнь. Впечатления детства — самые яркие и прочные впечатления. Это фундамент будущей духовной жизни, золотой фонд.
В детстве посеяны семена. Не все прорастут, не все расцветут. Но биография человеческой души — это постепенное прорастание семян, посеянных в детстве.
Последующая жизнь сложна и многообразна. Она состоит из миллионов поступков, определяющихся многими чертами характера и, в свою очередь формирующих этот характер. Но если проследить и найти связь явлений, то станет очевидным, что всякая черта характера взрослого человека, всякое качество его души и, может быть, даже всякий его поступок были посеяны в детстве, имели с тех пор свой зародыш, свое семечко.
Если говорить по-научному, то дружба - это бескорыстные взаимоотношения между людьми, которые основываются на общих симпатиях, интересах и увлечениях. Настоящий друг всегда рядом, плохо ли нам, хорошо ли. Он никогда не попытается воспользоваться вашей слабостью в своих целях и всегда придёт на помощь, когда он так нужен.
Он не только поможет в беде, но и искренне порадуется в минуты счастья вместе с вами. Но, к сожалению, подобные отношения постепенно сходят на нет. Бескорыстная дружба понемногу становится пережитком прошлого.
Друзья сейчас для нас - это люди, способные помочь в том или ином вопросе, или те, с кем можно неплохо провести время. На деле же, если у кого-то из якобы близких друзей случается кризис, друзья куда-то испаряются до тех пор, пока этот кризис не пройдёт. Эта ситуация знакома практически каждому.
Одним словом, выгодная дружба стремительно вытесняет дружбу бескорыстную. Мы должны помнить, что многие проблемы, кажущиеся грандиозными и пугающими, без особого труда можно решить, если рядом есть надёжные друзья.
Ирина видит девушку у зеркала, а многие другое, Может зеркало кривое??? Ирина молодец. Гость: evgen 18 февраля 2018, 21:38 пожаловаться хорошо seishin 28 января 2019, 6:38 пожаловаться Спасибо, приятно, глаз был бы слишком крупным пятном в таком масштабе половинку клетки же не укажешь.
Верно подмечено
Перед вами уникальные пользователи соцсетей, которых отличает наблюдательность и умение смотреть на жизнь под иным углом. Удивительно, многие вещи. подметил роль прошоого в человеческой жизни. kristina763. 06.07.2020 21:52. подметил роль в человеческой жизни.