Согласно Евангелию от Луки, притча о мытаре и фарисее, которая читается сегодня, — последняя в серии притч, произнесенных Иисусом на пути в Иерусалим. Посмотрев на мытаря в присутствии Божием и увидев собственное осуждение, фарисей мог бы открыть в человеке, столь им презираемом, своего брата.
Не пропустите другие православные праздники в феврале:
- Толкование притчи о мытаре и фарисее | Сайт храма в честь Собора Всех Белорусских Святых г.Гродно
- Готовимся к Великому посту: 22-27 февраля читаем притчу о мытаре и фарисее
- Готовимся к Великому посту: 22-27 февраля читаем притчу о мытаре и фарисее
- Значение и смысл притчи о мытаре и фарисее, что собой представляет эта неделя
- Баннеры — нижняя часть сайта
Проповедь о мытаре и фарисее
А сегодня она посвящена поучительной притче о мытаре и фарисее. Итак, опять напомню вам благодатную притчу о мытаре и фарисее. Притча о мытаре и фарисее. Мы привыкли презирать и осуждать фарисея: нам кажется, что сегодняшнее Евангелие дает нам на это право – он будто осужден Самим Христом. Неделя о мытаре и фарисее. В основу первой песни «Покаяния отверзи ми двери» положена притча о мытаре и фарисее, из которой заимствованы все сравнения для изображения покаянного чувства. Гордый и самопревозносящийся фарисей, относивший все свои добродетели к своим собственным заслугам, ушел из храма менее оправданным, чем мытарь.
Комментарии
- Самое читаемое
- Неделя о мытаре и фарисее в 2024 году. Первый зов великопостной весны
- Как нас касается притча о мытаре и фарисее?
- Притча о мытаре и фарисее
- 24 февраля. Притча о мытаре и фарисей
- Цели интернет-портала
Притча о мытаре и фарисее
В течение седмиц перед Великим постом церковь постепенно увеличивает ограничения. Например, запрещает есть мясную пищу по средам и пятницам. Приготовительные службы в храмах в эти дни посвящены сотворению мира и человека. Они напоминают о грехопадении наших прародителей, а также о явлении на землю Иисуса Христа. Все это дает людям настрой на грядущие пост и период духовного подвига. Подготовительные недели перед Великим постом 25 февраля — Неделя о мытаре и фарисее. С этого дня обычный порядок служб дополняется песнопениями из Постной Триоди — сборника великопостных гимнов и молитв. К примеру, на всенощном бдении накануне воскресенья поются стихири «Покаяния отверзи ми двери».
А на литургии в этот день читают одноименную притчу о мытаре и фарисее. На литургии читается отрывок из Евангелия от Луки о блудном сыне, который покинул дом своих родителей, но позже раскаялся и возвратился. Притча напоминает о слабости человека и о Божьем милосердии, поскольку иносказательно описывает отношение Бога к падшему. Верующим напоминают о втором пришествии Христа и Страшном суде. Это последнее воскресенье, в которое верующим разрешают есть сырную пищу до конца Великого поста. Также в этот день вспоминают изгнание Адама из рая. Кроме того, сыропустную неделю называют Прощеным воскресеньем, так как в этот день принято просить прощения друг у друга.
Покаяние для мытарей считалось фактически невозможным, ведь для них покаяние включает в себя не только отказ от профессии, но, как у воров, еще возмещение ущерба нанесенный ущерб плюс одна пятая часть. А как могли они знать обо всех, кого обманули? Бытовало мнение, что их греховное, богопротивное занятие отвращает благоволение Божие от Израиля, препятствуя пришествию Мессии.
Кто же шел в мытари? Неужели находились люди, готовые стать объектом всеобщего презрения, подвергаться остракизму со стороны общества, наконец, пожертвовать своим вечным спасением? Как ни странно, таковых было не мало, так как профессия мытаря предполагала быстрое и гарантированное обогащение.
Должность мытаря можно было получить только на конкурсной основе: выигрывал тот, кто обещал римским властям максимальную сумму собранных налогов. Заслуги и страх Божий И вот два столь разных человека приходят в Храм помолиться. В контексте данной притчи придти в Храм означает предстать пред лицом Суда Божия.
Фарисей, по всей видимости, встал у самой перегородки, отделявшей двор мужчин от двора священников. И дело здесь не только в его самодовольстве. Фарисеи ощущали себя новым народом Божиим, спасаемым в конце времен, новым священством.
Не случайно перед обычным вкушением пищи фарисеи, будучи мирянами, исполняли все те ритуалы омовения, что и храмовые священники перед вкушением жертвенной доли в Храме. Начало молитвы фарисея вполне благопристойно: «Боже! Благодарю Тебя…».
Но далее последовали «безумные глаголы»: «… я не таков, как прочие люди — корыстолюбцы, беззаконники, прелюбодеи, или хотя бы как вот этот мытарь; нет, я соблюдаю пост дважды в неделю и жертвую десятую часть всего моего прибытка! В этом монологе поражает не только надменность фарисея все «прочие люди» относятся в его понимании к разряду безнадежных грешников , но и полное отсутствие видения греха в себе. Хотя уже в ветхозаветном иудаизме выработалось глубокое живое осознание греха!
В Священном Писании, знатоками которого себя почитали фарисеи, говорится о личной ответственности каждого человека за грехи и неоднократно подчеркивается, что свят только Бог, человек же немощен и слаб перед лицом искушений. Но, как показывает печальный опыт, самую возвышенную религиозную идею можно нивелировать и опошлить, вокруг самого высокого учения Библии можно проложить обходную тропу. Так случилось и с фарисеями.
В их среде сложилось достаточно двусмысленное учение о заслугах: праведные поступки в нем представляются как противовес греху. Заслуги компенсируют грех. Есть множество заслуг, на которые может сослаться любой набожный человек.
Поэтому притчевый фарисей подчеркивает, что он постится два раза в неделю и жертвует десятину! Заслуга подобна капиталу, который накапливается на небесах и лежит там наготове для набожных. Дело только в том, чтобы на последнем суде заслуги перевесили прегрешения.
Фарисей был убежден, что у него в отличие от грешников именно так и будет.
Читает и комментирует протоиерей Павел Великанов. Притча о мытаре и фарисее задаёт определённую тональность особому периоду в богослужебном календаре Церкви — так называемым «подготовительным седмицам». На протяжение 3 недель идёт постепенный процесс вхождения в пространство Великого Поста — исключительного времени покаяния и глубинных перемен в душе. Подготовительные недели — это своего рода «прелюдия» к грядущей «основной теме» — и без этой «прелюдии» мы рискуем не услышать и не понять что-то очень значимое.
Если посмотреть беспристрастным взглядом, со стороны, то притча о мытаре и фарисее диссонирует с общим настроем Великого Поста. Ведь пост — это прежде всего подвиг воздержания, отсечения всего лишнего, не жизненно необходимого, строгая молитвенная дисциплина — одним словом, пространство для делания. То есть — всего того, что для фарисея было любимым и желанным занятием. Никто не принуждал его поститься дважды в неделю — причем это пост, как его понимали в древнем мире — полное воздержание от любой пищи и даже воды! Он сознательно, ради Бога ущемлял свои интересы, давая десятину с любого приобретения.
Ис 44:3: излию дух Мой на племя твое и благословение Мое на потомков твоих. Нет ничего удивительного в том, что желающие получить благословение от Христа, для себя самих или для своих детей, встречаются с препятствиями даже со стороны тех, кто должен был бы одобрять и поддерживать их в этом стремлении: ученики же, видя то, решили, что если их допустить к Учителю, то они будут без конца тревожить Его, поэтому возбраняли им и сердились на них. Возлюбленная жаловалась на стражей, Песн 5:7. Многих, кому ученики возбраняли, Учитель приглашал: Но Иисус подозвал их, когда, задержанные учениками, он пошли назад. Они не обращались к Учителю, но Учитель заметил, как их унизили. Воля Христа была в том, чтобы детей приводили к Нему и представляли как жертву живую для славы Его: «Пустите детей приходить ко Мне и не возбраняйте им; пусть ничто не препятствует им приходить ко Мне, они будут приняты так же, как и любой другой». Обетование дано нам и семени нашему, поэтому Тот, Кто раздает обещанные благословения, приглашает их прийти к Нему вместе с нами.
Дети принадлежащих к Царству Божьему также принадлежат к этому Царству, как дети свободных людей являются свободными. Если родители являются членами видимой церкви, то их дети — тоже, ибо если корень свят, то и ветви святы. Дети настолько приятны Христу, что из взрослых людей Ему более всего приятны те, кто имеет в себе много от детского нрава ст. Если человек не придет к такому состоянию самоотречения, то он никоим образом не войдет в это Царство. Царствие Божье надо принимать, как дети, принимающие имение по праву наследования, а не приобретения, и называть его даром Отца. В этих стихах содержится: I. Беседа Христа с неким начальником, у которого было благое желание, чтобы Христос указал ему путь в небеса.
Можно заметить здесь следующее. Приятно видеть знатного человека, отличающегося от других людей его круга проявлением заботы о своей душе и вечной жизни. Лука отмечает, что он был из начальствующих. Немногие из начальствующих почитали Христа, но этот был из числа таковых. Был ли он начальником в храме или государственным чиновником — неизвестно, однако это был авторитетный человек. Главное, о чем каждый из нас должен позаботиться, — узнать, что нам делать, чтобы попасть на небо, что нам делать, чтобы наследовать жизнь вечную. Это подразумевает наличие такой веры в существование вечной жизни после земной, какую не имеют атеисты и безбожники, такой заботы о достижении ее, какой не проявляет беспечный мир, и такой готовности согласиться с любыми условиями, обеспечивающими достижение ее, какой нет у людей, всецело посвятивших себя миру и плоти.
Нельзя познать путь на небо иначе, как в школе Христовой, поступив в нее и оставаясь в ней. Приходящим к Христу как к своему Учителю надо верить, что Он имеет не только Божественную миссию, но и Божественную благость. Христос хотел, чтобы этот начальник понял, что, назвав Его благим если только он понимал, что говорил , он, фактически, назвал Его Богом, Кем Он и был ст. Разве ты не знаешь, что никто не благ, как только один Бог? Значит ты принимаешь Меня за Бога? Если так, то ты не ошибаешься». Наш Учитель, Христос, не внес никаких изменений в тот путь на небо, какой был установлен еще до Его прихода на землю, но только сделал его более ясным, более легким и утешительным и обеспечил помощь на случай, если мы сделаем неверный шаг.
Ты знаешь заповеди. Христос пришел не для того, чтобы упразднить закон и пророков, но что — бы утвердить их. Желаешь наследовать жизнь вечную? Руководствуйся этими заповедями. Чтобы быть блаженными, необходимо добросовестно соблюдать заповеди второй скрижали и не думать, что какое-либо служение Богу, как бы похвально оно ни было, может возместить пренебрежение ими. Недостаточно только воздерживаться от грубых нарушений этих заповедей, но необходимо знать эти заповеди так, как толковал их Христос в нагорной проповеди, знать во всей их полноте и духовной сущности и как таковые соблюдать их. Люди считают себя невиновными, потому что они невежественны; так было и с этим начальником.
Он сказал: Все это сохранил я от юности моей, ст. Он не знал за собой грехов, как и фарисей, ст. Он хвастается, что очень рано начал вести добродетельную жизнь и до сих пор остается таковым, ни в чем не нарушая ни одной заповеди. Если бы он знал Божественный закон в его полноте, знал его духовную природу, если бы он знал свое собственное сердце и хотя бы некоторое время был учеником Христа и поучался от Него, то сказал бы нечто совершенно противоположное: «Все это я нарушал от юности моей в мыслях, словах и делах». Как мы относимся к Христу и к нашим ближним, как относимся к этому миру и к будущему — вот великие критерии, по которым мы должны судить о своем духовном состоянии; по ним и был испытан это человек. Ибо: 1 Если бы он имел истинную любовь к Христу, то пришел бы и последовал за Ним, был бы послушен Его учению и подчинился Его дисциплине, чего бы ему это ни стоило. Никто не наследует жизни вечной, если не готов разделить участь с Господом Иисусом и следовать за Агнцем, куда бы Он ни повел.
Есть много людей, обладающих множеством весьма похвальных качеств и все-таки погибающих из-за одного-единственного недостатка. Так было и с этим начальствующим. Он расстался с Иисусом именно поэтому: ему очень понравились все Его условия, кроме одного, которое должно было разделить его с его имением: «Здесь прошу Тебя извинить меня». Многие хотя и не желают покидать Христа, все же покидают Его. После долгой борьбы между сознанием своей греховности и плотскими наклонностями последние в конце концов берут верх; они очень сожалеют, что не могут служить и Богу и маммоне, но если им приходится что-то оставлять, то они скорее оставят своего Бога, чем свои доходы. Беседа Христа с учениками по этому поводу, в которой мы можем заметить, что: 1. Богатство представляет большое препятствие для многих на их пути к небу.
Христос заметил, с каким нежеланием и сожалением богатый человек расстался с Ним. Видя, что он опечалился, Христос также опечалился за него, но при этом сделал такое заключение: как трудно имеющему богатство войти в Царствие Божие! Если бы этот начальник имел так же мало, как Петр, Иаков и Иоанн, то, по всей вероятности, он все оставил бы и пошел за Христом, как сделали те. Но у него было большое имение, имевшее над ним большую власть, и он предпочел оставить Христа, чем связывать себя обязательством раздать его в благотворительных целях. Христос очень выразительно подчеркивает, как трудно богатому человеку спастись: Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие, ст. Это поговорка, выражающая чрезвычайно трудное дело. В сердцах всех людей существует такая всеобщая привязанность к этому миру и его благам, что выставленное Христом в качестве условия спасения равнодушие к миру делает достижение неба действительно очень трудным для любого человека.
Если мы должны либо все продать, либо расстаться со Христом, то кто же может спастись? Ученики не считали требование Христа жестоким и неразумным. Нет, это очень правильно, что ожидающие вечного блаженства в мире ином, должны, в предвкушении его, быть готовы забыть все, что дорого им в этом мире. Но они хорошо знали, как сильно сердца большинства людей прилепились к этому миру и как они готовы прийти в отчаяние от мысли, что им придется когда-нибудь распрощаться с ним. На пути нашего спасения встречаются такие трудности, которые невозможно преодолеть иначе, как только всемогуществом, силою благодати Бога, Кто всесилен и для Кого возможно то, что превосходит силу и разум всякой твари. Невозможное человекам отвернуться от мира и обратиться к Богу — это такая перемена, какую совершенно невозможно осуществить самому человеку над своим сердцем, это все равно, что разделить море и повернуть вспять Иордан возможно Богу. Его благодать, воздействуя на душу человека, может изменять ее привычки и наклонности, давать им противоположное направление.
Именно Он производит в нас хотения и действия. Мы все склонны слишком много говорить о том, что мы оставили и потеряли или что сделали и как пострадали ради Христа. Это ясно проявилось в Петре: вот, мы оставили все и последовали за Тобою, ст. Как только представилась возможность высказаться, он не смог удержаться и не похвалиться собой и своими братьями, оставившими все из любви к Христу, чтобы последовать за Ним. Но мы должны не только не похваляться этим шагом, но, наоборот, признавать его недостойным внимания и стыдиться того, что, совершая его, испытывали при этом некоторое сожаление, затруднение и тяготение к тому, что осталось позади. Что бы мы ни оставили ради Христа, мы не останемся без обильного вознаграждения, как в этом мире, так и в будущем, независимо от наших слабостей и недостатков ст. Но это еще не все: в грядущем веке таковые получат жизнь вечную, то, к чему, кажется, были устремлены глаза и сердце богатого начальника.
Здесь содержится: I. Замечание, сделанное Христом Своим ученикам относительно Его приближающихся страданий и смерти и последующего за ними славного исхода. Он имел совершенное представление и предвидение их и считал необходимым предупредить о них учеников, чтобы они были для них менее неожиданными и страшными. Здесь следует отметить два момента, с которыми мы не встречались у других евангелистов: 1. О страданиях Христа говорится как об исполнении Священного Писания, что примиряло Самого Христа с ними, и Он хотел, чтобы это примирило и их: и совершится все написанное чрез пророков о Сыне Человеческом, в частности, то, что касается тяжких испытаний, которым Он подвергнется. Отметим, Дух Христов в ветхозаветных пророках предвозвещал Христовы страдания и последующую за ними славу, 1Пет 1:11. Это доказывает, что Писание есть Слово Божие, ибо оно точно и полностью исполняется; что Иисус Христос был послан Богом, ибо Писание нашло свое исполнение именно в Нем.
Это был Тот, Кому надлежало прийти, ибо все, предсказанное относительно Мессии, подтвердилось в Нем. Он пожелал подчиниться всему, ради исполнения Писания, чтобы ни одна йота или черта не пропали из него. Это прекращает соблазн креста и возвеличивает крест. Так было написано, и так надлежало пострадать Христу, так подобало Ему. Здесь с особой силой подчеркиваются позор и поругание, перенесенные Христом во время Его страданий. Это была та часть Его страданий, которой Он в духовном смысле удовлетворил справедливость Божью за оскорбления, нанесенные нашими грехами Его чести. Здесь приводится конкретный пример оказанного Ему бесчестия, предсказанного в Ис 50:6: оплюют Его.
Но и в данном случае, как и всегда, говоря о Своих муках и смерти, Христос предсказывает и Свое воскресение, которое уничтожит весь ужас и весь позор Его страданий: и в третий день воскреснет. Смущение, в которое были приведены ученики этим сообщением.
Значение и смысл притчи о мытаре и фарисее, что собой представляет эта неделя
mitar2 Сказал Господь такую притчу: два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. В основу первой песни «Покаяния отверзи ми двери» положена притча о мытаре и фарисее, из которой заимствованы все сравнения для изображения покаянного чувства. Вот мы с вами достигли первой подготовительной недели к Великому посту, которая начинается притчей о мытаре и фарисее. Притча о мытаре и фарисее, с одной стороны, раскрывает нам трагичность человека, который, казалось, был прав по букве закона.
Настоящий фарисей: какой он?
Неделя о мытаре и фарисее. Вместе с нашим гостем мы размышляли над смыслами евангельской притчи о мытаре и фарисее и о том, какие выводы из неё можно сделать современному христианину. Днесь Святая Церковь начинает подготовку к Великому посту чтением Святого Евангелия притчей о мытаре и фарисее. Начиная с недели о мытаре и фарисее Церковь вступает в особый подготовительный период, который предшествует Великому посту. Притча о мытаре и фарисее Проповеди, поучения, толкования евангельского чтения Видео.
Притча о мытаре и фарисее: толкование, неделя 2023
| Неделя о мытаре и фарисее в 2024 году: 25 февраля - 02 марта, что можно кушать | Притча о мытаре и фарисее рассказывает о важности искреннего покаяния и образно выражает ту духовную истину, что «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак. |
| Неделя о мытаре и фарисее. Евангелие об истинном и мнимом богомольце | Знаменитая притча о мытаре и фарисее является одной из основных в Евангелии от Луки (Лк.18,10-14). |
| Неделя о мытаре и фарисее в 2024 году | Правмир | В притче о мытаре и фарисее перед нами предстают два абсолютно противоположных по мировоззрению персонажа. |
| Толкование притчи о фарисее и мытаре | Думала, что притча о мытаре и фарисее – притча о гордости и об уничижении гордящегося. |
13 февраля Православная Церковь вспоминает притчу о мытаре и фарисее
Мне отец рассказывает: сломали трубу, дыру замазали, завалили. Я говорю: «Да как же печь топили? И чем больше придумывали, как изъять налоги, тем меньше поступало в казну — люди изощрялись еще больше. Было около 120 пунктов, по которым брали налог. С бороды брали — даже не додумаешься; Пётр Первый — умница. И были люди, которые откупались. Он говорит: «Сто рублей за бороду». А какая борода? Большая или маленькая? И тогда люди стали платить две дани; их называют староверы-двоеданцы.
Вот поэтому налоговиков всегда ненавидели, их приравнивали только к грешникам; они шли в одну строку с ними. И поэтому фарисей на него смотрел естественно, как здравый гражданин должен смотреть. А вот тут-то он со своими мерками осуждения оказался вполне не прав. Ты знал его, того, который был за порогом. Вот если бы ты там о нём говорил так, было бы всё справедливо. Но грабитель, этот народный депутат, уже перед Богом стоит, он уже не тот, какого ты знал по его досье. Господь говорит: Пс. Когда ты говорил, эти слова уже до Бога дошли — ты судил другого человека. Ты судил вчерашнего, а он стоит сегодняшний, поэтому суд твой оказался неправедный.
И Богу это неугодно. И мы сегодня читали: 2Тим. Он это забыл. Правильное мышление у того, кто приходит в храм. Богу нельзя задавать вопросы, потому что слово Его уже вышло из Его уст. Сказал Бог: «Да будет свет», а потом: «Да произрастет трава», а потом — светила на четвертый день, а свет в первый день. Тысячи лет люди спрашивают: «Откуда свет был, когда светил не было? Можно было по-другому сделать? Нельзя; раз в Библии записано, мы должны только шагать в след и это изъяснять.
Почему то двенадцать Апостолов, то почему-то семьдесят? Никаких «почему» - Бог сказал и на этом всё. Теперь только из этого бери, что тебе, но только из этой цифры уже не выходи. Бог так сделал. А почему в другом месте написано, что молиться можно и одному? Храм для того, чтобы собрать двоих, троих, двадцать, тридцать, двести, триста. Вот для того, чтобы нас объединить, ибо мы — виноградинки одной кисти. Для этого храм и нужен. Мы научаемся друг от друга, смотрим друг на друга, чистые или пасмурные глаза.
Видим, что кто-то отсутствует, почему-то его нет. Мы многому научаемся, когда мы собираемся вместе. Бог так установил. И они пришли, мытарь и фарисей. Не язычник стоял на низшей ступени — это тоже был еврей. Они сделали правильно, что в храм пришли. И вот здесь наступило разделение, хотя водораздел у них произошёл раньше. Я хочу сказать несколько слов в похвалу этому фарисею. Его все ругают.
А ведь у него столько хорошего. Посмотрите: Лук. А если еврей не будет поститься, то его отлучат. Мытарь о себе не мог этого сказать. Мытарь мог поучиться у фарисея этому? Конечно, вот учитель твой стоит выше, подними глаза, посмотри на него, ведь он людей не обирает? Фарисеем не был бы, если бы людей не грабил. У него родители грабили, ему в наследство досталось». То есть началась бы пикировка; это могло быть, как и у нас, у русских; храм это не место для зависти, подсматривания, кто какую шапку надел, лисью или соболью, а чтобы посмотреть внутрь себя; в храме, чтобы мы друг от друга поучались и смотрели, как виденное в другом лучшее моего себе перенять в смирении.
Каким же мог быть епископ Григорий? От младенческих пелен прошедший путь духовного возрастания в Боге вплоть до пустынножительства, обогащенный всяческим познанием и внешнего, и внутреннего, несущий в себе свет Божественного ведения — он был святым епископом. Епископ-то был святой, да мир-то грешный. А князь мира сего не терпит святости, всеми средствами изощряясь низложить ее. И поток бедствий обрушивается на подвижника. На кафедру, куда был рукоположен епископ Григорий, его не пустил другой архиерей, в котором возобладал дух соперничества. Смерти близких святителя следуют одна за другой, и только проникновенные надгробные слова выдают ту скорбь, которую носит он в сердце. И лишь целебный бальзам уединенной молитвы укрепляет страдальца.
И это стремление к пустынному уединению не покидает святителя Григория всю жизнь: из пустыни он вышел только по зову Церкви, по долгу послушания ей. В возрасте пятидесяти лет начинается самый напряженный подвиг святителя. В то время Православная Церковь в Константинополе находилась в предсмертной агонии. Свет истины мерцал только в катакомбах. Сорокалетнее господство арианства, которое само по себе было страшной ересью, породило и другие многочисленные секты. Заблудший народ, сидящий во тьме и сени смертной, предавался бесконечным «богословским» спорам и прениям. Ремесленники, лавочники, торговцы спорили о Божественности Христа, и споры эти порождали такие чудовищные богохульства, что люди погибали безвозвратно. Тех же, кто миновал этой напасти, бес держал в плену роскоши и омерзительных плотских страстей.
И вот в это пекло ада был призван свт. Григорий — смиренный старец, согбенный, изможденный подвигами поста, молитвы и слез. В Царьграде никто не воспринял его появления серьезно. В доме своих родственников пришлось святителю Григорию устроить домашнюю церковь, которую он назвал «Анастасия», что значит «Воскресение». По мысли святителя, здесь должно было воскреснуть совсем поникшее было в Константинополе православное учение. Первые службы и проповеди его зазвучали в пустой домашней церкви. Но длилось это недолго. Первое невыгодное впечатление от старца-епископа вскоре сменилось в народе глубоким изумлением и почтением к нему.
Громко, убедительно, властно зазвучало его слово. Но чем больше собиралось к святителю сначала просто слушателей, а потом и молящихся, тем сильнее росло сопротивление ему торжествующего зла. Враг рода человеческого, уязвляемый святым мужем во главу, восстал на него всем своим могуществом. И только Бог хранил избранника Своего. Не раз архиерей со своей паствой был побиваем камнями прямо во время богослужения. Таинство Крещения многие принимали в своей крови. Но вид смерти не устрашил святителя Божия. И иные стрелы готовил его сердцу враг всякой правды: клеветы, ненависти, насмешки, измены тех, кого свт.
Григорий прижимал к сердцу своему, как родных детей. И ни разу не изменил архиерей всеоружию Божию против врага — терпению, смирению, кротости. Дело Божие спело его усердием и приносило плоды. Григорий назидал православных, смирял еретиков силой Божественного слова и всех равно учил своей строгой святой жизнью. На этом Соборе правда Божия восторжествовала окончательно: Церковь получила незыблемый до скончания века Символ веры — залог нашего спасения. Именно на Втором Вселенском Соборе Духом Святым через святых отцов был восполнен составленный в Никее и окончательно определен Символ веры нашей. А свт. Григория этот Собор утвердил Патриархом Константинопольским.
Но любителю пустыни именно тогда Бог судил вернуться в пустыню. Для мира церковного, предотвращая возникшие на Соборе разногласия по поводу избрания его Патриархом, святитель сам пожелал скрыться в уединение, которое любил измлада, которого и сейчас желала душа его.
Для мира церковного, предотвращая возникшие на Соборе разногласия по поводу избрания его Патриархом, святитель сам пожелал скрыться в уединение, которое любил измлада, которого и сейчас желала душа его. Умер святитель в возрасте шестидесяти двух лет. По смерти свт. Григория Церковь усвоила ему имя Богослова, таинника Божия, как светлому прописателю и служителю Святой Троицы. А вот его предсмертное стихотворение: «Последний подвиг жизни близок; худое плавание окончено: уж вижу казнь за ненавистный грех, и вижу мрачный тартар, пламень огненный, глубокую ночь, позор обличенных дел, которые теперь сокрыты.
Но умилосердись, Блаженный, и даруй мне хотя вечер добрый, взирая милостиво на остаток жизни моей! Много страдал я, и мысль моя объемлется страхом; не начали ли уже преследовать меня страшные весы правосудия Твоего, Царь? Пусть сам я понесу свой жребий, переселившись отсюда и охотно уступив снедающим сердце напастям, но вам, которые будут жить после меня, даю заповедь: нет пользы в настоящей жизни, потому что жизнь эта имеет конец». Неисповедимы судьбы Божии. Много замыслов в сердце человека, но состоится только определенное Господом, — говорит Писание Притч. Пример жизни святителя подтверждает истинность этих слов, и пример его для нас поразителен. Вся жизнь святителя прошла в гонениях, вся в трудах, вся в великом терпении.
Его гнали, а он благословлял и самоотверженно трудился во славу Божию для духовной пользы мира. Какой короткой была его жизнь! Но за шестьдесят два года он сумел сделать столько, что по сей день от его трудов мир питается здоровой пищей духа. Вот и смотрите, дорогие мои, что может совершить человек силой Духа, силой Божией! Я рассказал вам немного, но и это дает понять, что совсем нет у нас основания вставать пред Богом как фарисей. Понурив головы свои, должны мы сказать: «Да, Господи! Да, мы не такие, мы не дерзаем сравнивать себя с ними.
Мы — рабы неключимые есть. Жизнь многих нас уже преклонилась к закату, а мы еще и теперь не начали делать ничего из того, что повелено нам Богом совершить на земле. Боже, будь же милостив нам, грешным. Проповеди архим. Иоанна Крестьянкина. От святителя Феофана Затворника Вчера учило нас Евангелие неотступности в молитве, а ныне учит смирению или чувству бесправности на услышание. Не присвояй себе права на услышание, но приступай к молитве, как никакого внимания недостойный, и дающий себе дерзновение отверзть уста и вознести молитву к Богу по одному беспредельному к нам бедным снисхождению Господа.
И на мысль да не приходит тебе: я то и то сделал; подай же мне то-то. Все, что бы ты ни делал, почитай должным; ты должен был все то сделать. Если б не сделал, подвергся бы наказанию, а что сделал, тут не за что награждать, ничего особенного не явил ты. Вон фарисей перечислил свои права на услышание и вышел из церкви ни с чем. Худо не то, что он так делал, как говорил; так и следовало ему поступать, а худо то, что он выставил то, как особенное нечто, тогда как сделавши то и думать о том не следовало. Словами редко кто так говорит, но в чувстве сердца редко кто не бывает таким. Ибо отчего плохо молятся?
Оттого, что чувствуют себя и без того в порядке находящимся пред Богом. Мы слышали сегодня притчу о мытаре и фарисее. В этой притче Спаситель говорит: И пошел из храма мытарь более оправданный, нежели фарисей... Неужели это значит, что вся добродетель, подлинная добродетель фарисея не значит ничего перед Богом, а один только вздох мытаря спас его и превознес над праведным фарисеем? Нет; церковная песнь нам говорит, что мы должны избежать горделивых слов фарисея и научиться высоте мытарева смирения. И одновременно Церковь говорит, что нам надо научиться подлинной, истинной добродетели; но если она нам — повод для превозношения, лучше бы ее не было, лучше бы не было ничего, кроме глубокого, скорбного сознания нашего недостоинства перед Богом. Мы призваны быть славой Божией; мы призваны так жить, чтобы, видя наши добрые дела, люди воздали славу, хвалу нашему Богу, дивились бы Тому, Который нас, таких же, как другие люди, может научить такой святости, такой добродетели, какую мы видим во святых.
Но одновременно эта же добродетель должна привести нас к сознанию, что Бог бесконечно свят, бесконечно велик, и нам перед Ним нельзя хвалиться той добродетелью, которую без Него мы никак не могли бы исполнить. Добрые порывы в нас бывают; а сила их совершить, сила так прожить жизнь, чтобы она была сиянием славы Божией, может нам быть дана только Божией милостью.
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаза на небо, но, ударяя себя в грудь, говорил: «Боже! Милостив буди мне грешному! Говорю вам, — заканчивает Христос эту притчу, — что мытарь пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится». Всего три строчки в Евангелии, а сказано в них нечто вечное, такое, что действительно относится ко всем временам и ситуациям.
Но возьмем только наше время, возьмем самих себя. Если что-нибудь лежит в основе нашей государственной, общественной, да, наконец, и частной жизни, так это — не правда ли? Вслушайтесь в пульс нашей эпохи. Неужели не поразимся мы этой чудовищной саморекламе, хвастовству, бесстыдству самовосхваления, которые так вошли в нашу жизнь, что мы уже почти не замечаем их. Всякая критика, пересмотр, переоценка, всякое проявление смирения — не стали ли они уже не только недостатком, пороком, а, хуже того, — общественным и даже государственным преступлением. Оказывается, любить родину — это все время бесстыдно восхвалять ее, унижая чужие родины.
Оказывается, быть лояльным — это провозглашать все время безгрешность власти. Оказывается, быть человеком — это унижать, топтать других людей, это возвышать себя путем их унижения. Проанализируйте свою жизнь, жизнь своего общества, самые основы его устройства, и вы должны будете признать, что это именно так. Читайте также — Проповеди. О мытаре и фарисее Тот мир, в котором мы живем, так пронизан оглушительным и грубым бахвальством, что уже сам этого больше не замечает, оно уже стало его природой.