Денис Родькин и Элеонора Севенард о работе в Большом театре, партнёрстве и конкуренции. Чтобы стать наследным принцем Большого театра, Денису Родькину не пришлось. биография, информация, личная жизнь Денис родкин. биография, новости, личная жизнь, фото, видео. биография, новости, личная жизнь, фото, видео -. Элеонора Севенард и Денис Родькин в балете «Щелкунчик» Большого театра 1 часть. биография, новости, личная жизнь. На главной сцене страны выдающиеся артисты российского балета представят программу «Christmas балет-гала: Денис Родькин и друзья».
"Откройте, Давид": Денис Родькин
Похожие мероприятия. биография, новости, личная жизнь, фото, видео. биография, новости, личная жизнь, фото, видео. Чтобы стать наследным принцем Большого театра, Денису Родькину не пришлось. биография, информация, личная жизнь Денис родкин. биография, новости, личная жизнь, фото, видео.
Премьер Большого театра Денис Родькин: «Искусство не всегда должно развлекать»
Денис Родькин пришел в Большой театр после окончания хореографического училища при Московском государственном академическом театре танца «Гжель» и сегодня вспоминает, что встретили его коллеги не самым дружелюбным образом. Денис Родькин — биография, новости, личная жизнь. 14 февраля — прима-балерина и премьер Большого театра России Элеонора Севенард и Денис Родькин исполнят ведущие партии в балете. полная афиша концертов 2024 года. Личная жизнь Дениса Родькина. Денис Родькин в роли Курбского («Иван Грозный»). продолжает публиковать интервью с артистами балета, хореографами, балетмейстерами и педагогами — российскими и зарубежными. Встретившись на романтическом пути, Денис Родькин и Элеонора Севенард совершили духовный объединяющий ритуал бракосочетания, закрепив связь, которая пронизывает их жизнь. биография, новости, личная жизнь. На главной сцене страны выдающиеся артисты российского балета представят программу «Christmas балет-гала: Денис Родькин и друзья».
Денис родькин
Личная жизнь Дениса Родькина: Состоял в отношениях с балериной Оксаной Шаровой, которая также танцует в Большом театре. биография, информация, личная жизнь. Ведущий солист Большого театра России Денис Родькин дебютировал в минувшее воскресенье на казанской сцене: исполнил партию принца Зигфрида в балете Чайковского «Лебединое озеро». Новости Главная звезда современного российского балета Денис Родькин выступит в Бурятии 1 ноября Премьер Большого театра Денис Родькин в паре с примой-балериной главной сцены страны Элеонорой. Денис Александрович Родькин родился 3 июля 1990 года в Москве, в семье инженера авиазавода Александра Родькина и его жены — учителя французского.
Денис родькин — биография, новости, личная жизнь
Жизнь Родькина, полная переломных моментов и знаменательных знакомств, снова перевернулась с ног на голову во время изоляции. Denis Rodkin / Денис Родькин. биография, новости, личная жизнь. 10 декабря 2023 состоится концерт Christmas балет-гала: Денис Родькин и друзья в Москве, Государственный Кремлевский Дворец (ГКД), купить билеты можно на нашем сайте по цене от 1000 руб.
Денис Родькин / Denis Rodkin
И такой партнер — Денис Родькин, хотя мы успели всего раз порепетировать вполноги. Личная жизнь Дениса Родькина: Состоял в отношениях с балериной Оксаной Шаровой, которая также танцует в Большом театре. отечественный артист балета, премьер Большого театра, ставший в 2018 году лауреатом Премии Президента России. Биографии персоны Денис Родькин: карьера, личная жизнь и последние новости на сегодня на сайте Радио КП. Денис Родькин. Родился в Москве. В 2009 окончил Московское хореографическое училище при Московском государственном академическом театре танца «Гжель» и был принят в балетную труппу Большого театра. Денис Родькин родился 3 июля 1990 года в городе Москва.
Денис Родькин Балет биография
И, соответственно, когда ты живёшь в этих ограничениях, то на сцене бываешь иногда немножко зажатый. Я попытался соединить свои навыки степа и балет, и получилось вроде бы всё правильно по позициям и в то же время свободно. Было очень обидно. Но я как-то так встал, что никто ничего не заметил. И вообще, что делать, если такое произойдёт? Если, конечно, ты не получаешь какую-то травму. У балерины, которая танцевала передо мной, разорвались бусы… а я этого не видела и поскользнулась. Это всё случайно произошло. Вот на моём веку - точно. Раз мы вспомнили Китай и ваши гастроли: все в один голос говорят, что китайская публика совершенно потрясающая… Д.
Они очень восторженно всё воспринимали. Вообще вся Азия русский балет принимает с особым восторгом. Наверное, первое место всё равно здесь занимает Япония. Китайцы сильно шумят в зале, поддерживают артиста. Японцы более сдержанны. Но потом, когда ты выходишь после спектакля, они выстраиваются в огромные очереди - и ты чувствуешь себя не артистом балета, а какой-то голливудской звездой. Такие толпы, все тебя фотографируют, пытаются взять автограф… Э. Ты после спектакля приходишь с кучей каких-то маленьких японских печений. Один раз мне даже умудрились подарить пиво.
Более того, пиво мне подарили во льду. То есть Япония настолько предусмотрительная страна… Японцы, видимо, поняли, что я очень хочу пить после спектакля, а воду пить неинтересно. И они подарили пиво. Дарят даже такие необычные подарки. Элеонора, вы внучатая племянница, точнее сказать, праправнучатая племянница балерины Матильды Кшесинской. И это, наверное, накладывает определённую ответственность. Кажется, что люди будут тыкать пальцем и говорить: «А, ну-ну, сейчас посмотрим». Это вам мешает? Конечно, сравнивать сложно.
Мне кажется, даже невозможно, поскольку никто не видел, как она танцевала. Сохранились только какие-то письменные свидетельства, где описывается, что она была очень эмоциональной и отличалась этим от своих современниц и коллег по сцене. Что она была виртуозной и первой исполнила 32 фуэте. И, конечно, мне с детства об этом говорили в семье, мне хотелось тоже научиться исполнять 32 фуэте. Не знаю, для меня странно, когда пытаются сравнивать нас. Наверное, потому что это практически невозможно. Он ездил во Францию, искал учениц Матильды Феликсовны, которые учились в её балетной студии в Париже. Искал по русским ресторанам. Он не знал французского языка - просто приходил и пытался узнать у тех, кто говорил по-русски, какую-то информацию.
И так действительно нашёл её учениц. Они очень много рассказали ему. У нас хранились костюмы семьи Кшесинских. Не только Матильды Феликсовны - её отца, брата. И это всё было очень интересно. Мы занимались балетом, мама очень любила и любит балет и вообще театр. Мы с детства ходили на оперу, на балет, на драматические спектакли , мюзиклы. Занимались хореографией. И всё постепенно вылилось в то, что сейчас я работаю в Большом театре.
Я очень рада, что всё так сложилось. Надо сказать, к чести сотрудников Большого театра, они очень ревностно охраняли ваш покой во время скандала, связанного с выходом фильма Алексея Учителя «Матильда». На вашу работу эта история как-то повлияла? Наверное, многие сами это поняли, когда посмотрели фильм. Конечно, в театре ко мне подходили из нашей пресс-службы, спрашивали, хочется ли мне вокруг себя какого-то дополнительного внимания. И поскольку я только начала свой первый сезон в театре, мне, конечно, было важнее проявить себя самостоятельно как балерине. Я старалась, наверное, более тихо себя вести и не давать лишнего повода… - Есть ли сейчас какие-то спектакли, в которых вы вместе работаете на сцене? Денис исполняет главную роль, Вронского, я исполняю роль княжны Сорокиной. Но это не классический балет.
Не знаю - неоклассический, наверное. Если у Эли что-то не получается в своих вариациях, мне обидно немножко, что не получилось что-то. Есть балерины не очень высокого роста, но тяжёлые. Я не знаю, с чем это связано. А есть высокие балерины и лёгкие. То есть чёткую цифру, сколько должна весить балерина, я не могу вам назвать. Я могу только взять, поднять и понять, лёгкая она или нет. К тому же все думают, что партнёр балерину постоянно на себе таскает. Нет, конечно.
Балерина должна помогать партнёру. Есть определённая техника, где она партнёру помогает делать правильный подход на поддержку, наверху собираться. Поэтому нет чёткой цифры, сколько должна весить балерина. Я видела, как балерина поднимала партнёра… Д. Было такое, что партнёр держался за балерину, и у нас… Не буду говорить. Но, вообще, есть такие ребята. Ну не дано, понимаете! Во многом от природы партнёрство даётся. Вернёмся к теме близких отношений в театре.
Как ко всему этому относятся в руководстве? Не говорят, что любовь мешает работе? Для руководителя главное, чтобы человеку было хорошо и комфортно. А когда человеку хорошо и комфортно, он на сцене даёт желаемый результат. В театре мы вместе танцуем только в одном спектакле. Но мне всегда спокойнее, как я уже сказала. И, кажется, наш художественный руководитель, наоборот, очень даже рад за нас. Мне кажется, существует очень много интересных ролей. Ну, наверное, сейчас мне хочется больше танцевать классику.
Поскольку я только выпустилась, а на классике и воспитывается тело балерины, это такая основа. Хочется попробовать очень многое именно в классических спектаклях , в классических постановках. Это, конечно, и «Баядерка», и «Спящая красавица», и «Дон Кихот». Денис, если у Эли это первый сезон в Большом, вы уже сбились со счёту - то ли девятый, то ли десятый. А у вас не было мысли попробовать себя где-то ещё? Может быть, в Нью-Йорке… Или пока ваша занятость не позволяет вам никуда двигаться? В Большой театр можно приходить, но уходить уже нельзя. В Большом театре абсолютно мой репертуар, я себя чувствую здесь на своём месте. Как говорят, это для меня уже как второй дом.
Я не представляю себя без Большого театра. А что касается каких-то гостевых контрактов - это, конечно же, всегда очень приятно. Да и полезно. Я знаю, что пять лет назад вы закончили балетмейстерско-педагогический факультет Московской академии хореографии. Как вы видите своё будущее в этой профессии? Вообще никак не вижу. Более того, я сейчас стараюсь получить второе высшее образование - это факультет культурной политики гуманитарного управления в МГУ. Понимаете, мы не знаем, что будет с нами через четыре дня. И всегда второе образование полезно.
Есть в вашей профессии такое безобразнейшее качество, как зависть. Как пережить, когда завидуют вам? И как самим не скатиться до этого низменного чувства, не завидовать другим? Как держаться в русле здорового соперничества? Просто есть мой путь - и я всегда его придерживаюсь. Михаил Барышников сказал великие слова, что он пытается танцевать не лучше кого-то, а лучше себя. И мне это очень близко. Я понимаю, что смысла в таком качестве, как зависть, нет. Оно только разрушает изнутри.
И поэтому я иду по своему пути. Главное - идти по нему уверенно и всегда только наверх. Если кто-то делает что-то лучше тебя - ты должен стремиться к тому, чтобы потом сделать это лучше. Ну, может быть, только вначале. То есть ты должен не то чтобы завидовать, а пытаться совершенствоваться и добиваться результатов. Но завидовать, конечно, бесполезно: это ничему не поможет. Нужно идти в зал и делать успехи. Театр, понятное дело, особая творческая среда. И тут внутренние отношения довольно-таки хитрые.
Кого-то из артистов Большого вы могли бы назвать своим другом? Или артисты Большого театра - это же небожители, они не пьют пиво? Конечно, можем и выпить вместе. Для меня дружба - это когда ты доверяешь полностью человеку. Мне кажется, в балете вот таких прямо друзей быть просто по природе не может. К теме еды: я слышала, что артисты до такой степени выкладываются во время спектакля, что после него могут и кусок торта себе позволить, и кусок колбасы… Д. Потому что теряешь столько жидкости… Есть - только на следующий день. Но если считать, наверное, калории, сжигаемые во время нагрузки всё равно идёт физическая нагрузка на тело , мне кажется, мы можем… Сейчас в России проходит чемпионат мира по футболу. Основные гулянья идут практически у вас под носом, возле Большого театра.
Вы следили за играми? И очень болели за нашу команду. Когда мы проиграли в последнем матче , я очень расстроился, потому что хотел, чтобы мы стали чемпионами мира, честно скажу. Но за такую команду, которая у нас была на чемпионате, совершенно не стыдно. Они показали прекрасный футбол. У меня тоже была возможность стать футболистом. Поэтому мне это всё близко. Я очень переживал. И, конечно, когда наши забивали голы - сам себя не узнавал, как я радовался!
Потому что, если характер, который у меня есть сейчас, перенести в детство, я бы, наверное, ушёл в футбол. Кстати, 7-го числа, когда наши играли с хорватами, а я как раз была на «Борисе Годунове», невозможно было посмотреть счёт… Э. Ваш любимый балет? Это когда разбегаешься и двумя ногами бьёшь в воздухе. Если бы не были артистом балета, то… Д. Машинистом поезда - потому что каждый год я ездил отдыхать не на море, а к дедушке в Красноярский край. Так как денег на самолёт у нас не было, мы ехали четыре дня поездом. И меня настолько это всё вдохновляло, это было настолько романтично, что я хотел быть машинистом поезда Москва - Владивосток. При этом, не меняясь ни с кем, одному неделю ехать.
Но ещё не поздно. Футбол - уже точно нет, а вот машинист… Как Левша подковал Большой театр Денис РОДЬКИН: «Как и Барышников, я пытаюсь каждый день танцевать лучше себя самого» Сейчас ему только 25, и тем не менее в качестве солиста Большого театра он уже принял участие в церемонии закрытия XXII Олимпийских игр, воплотив на арене сочинского стадиона «Фишт» образ бога танца Вацлава Нижинского и танцуя одну из самых знаменитых партий этого танцовщика — Золотого раба из балета «Шахерезада»… Взлет Дениса Родькина был стремительным и невероятным… Каких-то 8 лет назад он не мыслил себя без народных плясок и мечтал о карьере танцовщика в театре «Гжель»… Сегодня его репертуар в Большом театре — вся русская и советская классика, от принцев из «Лебединого озера» и «Щелкунчика» до Спартака в легендарном балете Юрия Григоровича. О том, как вчерашний выпускник училища при театре танца «Гжель» стал премьером балета главного театра страны, танцовщик рассказал обозревателю «МК» в эксклюзивном интервью. И начали мы с вопроса при такой карьере вполне естественного. Я много репетировал, готовился. Но никогда не просил у руководства: дайте мне то-то или то-то. С гитарой и степом по жизни — Я знаю, что старший брат у вас работает в ФСБ, он старше вас на 6 лет. А имеют ли ваши родители какое-то отношение к театру? И почему вообще дети идут в балет?
Желание стать военным было полностью желанием моего брата. Когда он заканчивал 11-й класс, захотел поступить в военно-технический университет. Это было безумно сложно, потому что 5 лет нужно было жить на казарменном положении в суровых условиях, бегать по 9 километров, наголо брить голову, и я не знаю, что его могло на это сподвигнуть. Что касается меня, то тут, наверное, дело случая, потому что моя творческая жизнь началась вовсе не в балетном искусстве. И моего брата тоже, когда он учился в 5-м классе, родители отдали на класс гитары. Он, кстати, закончил этот класс. А потом они решили продолжить преемственность поколений — отдали на класс гитары и меня. И мне очень нравилось играть, я усердно занимался каждый день, сидел в комнате, разучивал новые произведения… А один раз, когда мы шли на урок, моя мама увидела, как танцуют степ. В «Красном Октябре» классов очень мало, и дети танцевали прямо в холле.
И ей настолько это понравилось, что она сказала мне: «Ты будешь тоже танцевать здесь». Она буквально силой меня туда отвела, и я, через слезы, тоже начал разучивать все эти движения. А ведь для того, чтобы правильно танцевать степ, нужно очень многое понять, расслабить стопу, надо, чтобы руки правильно работали, чтобы в теле была правильная координация. Я проходил туда четыре репетиции, а потом туда пришел мальчик, который учился еще и в муниципальной детской балетной школе. И в одну секунду сел на шпагат, с абсолютно вытянутыми ногами и вытянутыми стопами. Я был настолько этим впечатлен, что спросил у мамы: «А где его так научили делать? Выяснилось, что есть такая детская муниципальная школа при театре «Гжель», которая тоже находилась недалеко от нашего дома. И я пошел туда. Мне сразу сказали, что данных у меня нет.
Мне начали зачем-то выкручивать плечи назад, затем положили на пол и начали ломать стопы. Я тогда подумал, что надо мной просто издеваются. Потом меня посадили на шпагат, и я полчаса так просидел и понял, что шпагат — это страшная вещь. Но все-таки я ушел со степа, закончил гитару у меня есть даже диплом о среднем образовании по классу гитары и стал заниматься в этой детской муниципальной балетной школе. Нравилось там учиться? Старался подольше задержаться в школе, не выучить уроки… Лишь бы не ходить туда. Но в один прекрасный момент я понял вдруг, что мне все-таки интересно там учиться, потому что у меня появились там друзья, потому что мне стало нравиться то, чему нас учат. И конечно, моей мечтой был совсем не Большой театр. Моей мечтой был ансамбль «Гжель», и меня очень увлекали народные пляски.
Я ходил на все концерты «Гжели» и всегда садился в первый ряд. Но в один прекрасный момент, где-то в 5-м классе, я увидел запись, как Владимир Васильев танцевал Спартака, и меня это настолько впечатлило, что я понял: хочу танцевать классический балет. Знаете, детская память — она всегда самая сильная. Вот я 10 часов в зале репетирую, чтоб не упасть с двух пируэтов, а это… без разогрева. Вы, по-моему, даже ездили к нему на просмотр в Санкт-Петербург после окончания училища... Но мне нужно было уже определяться с местом дальнейшей работы. И я по приглашению директора театра Эйфмана, который до этого видел меня на смотре балетных школ , поехал в Санкт-Петербург, потому что Борис Яковлевич берет в свою труппу только рослых мальчиков. Меня брали на солиста, но я тогда еще не знал, что вскоре мне предложат работать в Большом, и, конечно, согласился. Цискаридзе сказал мне: «Учи партию Одиллии» — А как, собственно, происходил вот этот переход в Большой театр?
Потому что в балетном училище, насколько я знаю, вы всеобщий любимец, баловень художественного руководителя Владимира Захарова, выступаете в сольных партиях на концертах. Многие ученики этого училища до сих пор следят за вашим творчеством, потому что вы для них как Юрий Гагарин. Расскажите наконец, как вы все-таки попали в Большой. На что он сказал: «Завтра». Я тогда спрашиваю, как можно туда попасть, а он: «Ты что?! Ничего не получится. Там просмотр только для своих, там будут только выпускники Московской государственной академии хореографии…» Ну, думаю, ладно, не получится — значит не получится. И вдруг вечером он мне звонит: «Ты знаешь, завтра можно будет прийти на просмотр. Я тебе пропуск сделал — просто придешь и на боковом станке сделаешь класс, как все».
Я прихожу на просмотр — конечно же, там уже разогреваются ребята. У всех прекрасные данные, потому что в Большой театр из Московской академии хореографии берут только самых лучших и только с самыми лучшими данными. И конечно же, такого я до этого никогда не видел: у ребят и шаг, и стопа феноменальные, и вращение. Я сделал класс, мне показалось, что я переволновался: туры — криво, косо прыгнул, пируэты у меня не получились… Ну ладно, думаю, попробовал… Кто не рискует, тот не пьет шампанское. И вдруг на следующий день в «Гжель» приходит Евдокимов, очень удивленный, и говорит: «Вообще-то ты там понравился.
Многие им завидуют, что их сын танцует в Большом театре. Тем более, 31 декабря в Большой попасть порой не могут даже влиятельные люди. Мне всегда радостно смотреть, как их переполняет гордость за сына. В своих интервью вы признавались в том, что вам поначалу не нравилось танцевать, что вас мама заставляла, и вы плакали, когда вас посадили на шпагат. У мамы тогда не было планов сделать из меня артиста балета, звезду Большого театра. Видимо, на подсознательном уровне она что-то понимала. А когда вы поняли, что вам нравится танцевать? В какой-то момент мне понравилось просто ходить в училище, потому что у меня появилось там много друзей, и нам было весело. А осознал я профессию артиста балета, наверное, только на первом курсе. Мне тогда было лет 15, и я понял, что больше ничего не умею делать, и надо как-то двигаться дальше в этом направлении. Естественно, я потом поступил в ВУЗ, но без танца не видел своей жизни. Учитывается ли совместимость и отношения с коллегами вне сцены? Конечно, учитывается то, насколько визуально партнеры друг другу подходят. Большинство своих спектаклей я танцую со Светланой Захаровой. Хотя сейчас при новом руководителе происходят эксперименты, все меняется. Интересно, что из этого получится. Сложно танцевать с новой балериной? Естественно, в начале нужно привыкнуть друг к другу, потому что характер у всех разный: надо немного подстроиться, чтобы сработаться. Ваш тандем со Светланой Захаровой образовался 3 года назад. Каково вам было работать в начале? Конечно, мне льстило, что я буду танцевать с такой балериной, выйти с ней на одну сцену — огромная честь. Еще когда я учился, видел, как она танцевала с Николаем Цискаридзе, и для меня они — боги танца. На первых репетициях я очень сильно волновался, но сейчас мы уже привыкли друг к другу. У нас здоровый творческий тандем, хотя я понимаю, что права на ошибку у меня нет. В Мариинском театре я танцевал два раза, в том числе и свою первую партию со Светланой Захаровой. Это был вечер Ольги Николаевны Моисеевой, ее педагога, и так как у нее не было партнера, она пригласила меня танцевать с ней балет «Кармен», который мы привезли сюда, в Неаполь. Тогда нам сказали, что мы очень хорошо смотримся вместе, и после этого мы стали постоянным дуэтом. А через несколько месяцев меня пригласили в Мариинский театр танцевать «Лебединое озеро». Когда в Большом театре узнали, что я танцую «Лебединое» в Мариинке, сразу же дали мне эту роль — испугались, наверное. Как вы готовитесь к спектаклю, что делаете для того, чтобы прочувствовать роль? Если это премьера, то я изучаю все источники. Когда в спектакле незнакомый сюжет, то из книг и кино можно почерпнуть важные моменты.
Но если прыгаешь и приземляешься неудачно, то легко что-то отбить, вывихнуть или спину можно свернуть на пируэте. Но это все ерунда, я не обращаю внимания. К врачу обращаюсь, только когда уже ходить становится больно. Раньше так вообще не сомневался в том, что нет ничего невозможного для человеческого организма. Недавно пересмотрел эту точку зрения: ресурсы, даже самые богатые, ограничены. Поэтому надо позволять себе восстанавливаться и не ударяться в пахоту по пять спектаклей в неделю. Вот я танцую где-то семь спектаклей в месяц, и мне этого достаточно. По сути, он у меня отсутствует. В квартиру в Москве или в отель где-то в поездках прихожу лишь для короткого сна. Я даже своего любимца - британского шотландца, кота Федора, отправил к маме, вынужденное одиночество плохо на нем сказывалось. А у родителей он присоединился к такому же зверю, как и он, к своему брату - Степану. Не склонен выкидывать деньги на ветер. Но на хороший массаж, качественную одежду, на подарки близким не жалею финансы. В конце концов я и зарабатываю, чтобы тратить на приличную жизнь. Допустим, чтобы вкусно поесть. Лично я гурман. Сам не готовлю, питаюсь в ресторанах. Но если говорить серьезно о деньгах, то они лишь средство. Я настроен зарабатывать больше, но реализация творческого потенциала первостепенна. Мне кажется, что когда ты профессионально востребован, то ты спокоен и денег тебе хватает. Меня приглашали на кастинг для картины о Нурееве, но мы с ним совсем разные внешне, поэтому я не пошел. А вот если будут снимать ленту об Александре Годунове, с которым у меня есть сходство, обязательно попробую. Смешно, но моим друзьям крайне любопытна жизнь театра, они никак не могут взять в толк, как мы запоминаем такое количество движений. Даже полиглот, владеющий шестью языками, удивляется. В детский сад я не ходил, поэтому перед школой очень сильно волновался. Помню, в каком ужасе был, когда меня на линейке 1 сентября в первом классе поставили в пару с девочкой и еще попросили держаться за ручку. Ужасно стеснялся. Это третья любовь в жизни? По большому счету первая. Раньше я был падок исключительно на красоту, содержание меня мало волновало. Мне порой везло на капризных. С Элей у меня все по-другому. Сейчас я испытываю такой накал чувств, что уже не помню, как было раньше. Накануне Нового года были гастроли в Греции, партнерша, с которой я должен был танцевать, не смогла прилететь - и ее заменила Элеонора. Мы не были до этого знакомы, но я видел, как она танцует, насколько она утонченная, изящная, не похожа на других и явно образованная. Девушка из хорошей семьи. И эти мои мысли о ней полностью подтвердились в реальности. Эля даже превзошла ожидания. Она меня сразила наповал своей добротой и заботливостью. Получилось так, что на сцене я сильно подвернул ногу, она у меня распухла, а нам предстояло из Афин лететь в Японию. Если бы я был один, то сошел бы с ума. Разумеется, партнерши всегда поддерживают морально, но тут меня прямо накрыло теплой волной неравнодушного внимания, исходящего от этой юной девушки. Эля меня занимала интересной беседой, старалась отвлечь, и в какой-то момент я поймал себя на том, что забыл о ноге - и напрочь ушло состояние тревожности. Естественно, когда мы расстались, я начал ощущать ее нехватку и предпринял действия, чтобы мы были вместе. Эля умна не по годам. Я чувствую, как она меня ценит и при этом никогда ничего не просит. Она надежный друг , который всегда подставит плечо, и я знаю, что могу ей доверять как себе. Главное, к ней хочется возвращаться. Я впервые ловлю себя на этом ощущении. Раньше улетал на гастроли, и ничто домой меня не тянуло, а тут я скучаю. Эля, по-моему, эталонная спутница жизни. Я счастлив, что нашел своего человека. И она так непринужденно влилась в нашу семью… Маме очень нравится моя девушка. Надеюсь, мы с Элей будем вместе не только дома, но и на сцене. У нас уже есть один совместный проект - балет «Анна Каренина». Вагановой, и она в кордебалете сейчас танцует, верно? Да, но с ее мозгами и талантом долго она там не пробудет, я уверен. Ее ждут большие высоты. Для нее это отличный стимул прогрессировать. И я буду ей помогать. Я всегда только так и танцую. Но если говорить о жизни частной, то этим летом после выступлений в Нормандии, в Довилле, в маленьком театре при казино, приуроченным к годовщине представления там Сергеем Дягилевым «Видение Розы» с Вацлавом Нежинским, мы с коллегами поехали в Лондон. И вот там в один из свободных вечеров отправились в паб, взяли чудесное пиво, ну и весело станцевали под современные ритмы. Как Левша подковал Большой театр Денис РОДЬКИН: «Как и Барышников, я пытаюсь каждый день танцевать лучше себя самого» Сейчас ему только 25, и тем не менее в качестве солиста Большого театра он уже принял участие в церемонии закрытия XXII Олимпийских игр, воплотив на арене сочинского стадиона «Фишт» образ бога танца Вацлава Нижинского и танцуя одну из самых знаменитых партий этого танцовщика — Золотого раба из балета «Шахерезада»… Взлет Дениса Родькина был стремительным и невероятным… Каких-то 8 лет назад он не мыслил себя без народных плясок и мечтал о карьере танцовщика в театре «Гжель»… Сегодня его репертуар в Большом театре — вся русская и советская классика, от принцев из «Лебединого озера» и «Щелкунчика» до Спартака в легендарном балете Юрия Григоровича. О том, как вчерашний выпускник училища при театре танца «Гжель» стал премьером балета главного театра страны, танцовщик рассказал обозревателю «МК» в эксклюзивном интервью. И начали мы с вопроса при такой карьере вполне естественного. Я много репетировал, готовился. Но никогда не просил у руководства: дайте мне то-то или то-то. С гитарой и степом по жизни — Я знаю, что старший брат у вас работает в ФСБ, он старше вас на 6 лет. А имеют ли ваши родители какое-то отношение к театру? И почему вообще дети идут в балет? Желание стать военным было полностью желанием моего брата. Когда он заканчивал 11-й класс, захотел поступить в военно-технический университет. Это было безумно сложно, потому что 5 лет нужно было жить на казарменном положении в суровых условиях, бегать по 9 километров, наголо брить голову, и я не знаю, что его могло на это сподвигнуть. Что касается меня, то тут, наверное, дело случая, потому что моя творческая жизнь началась вовсе не в балетном искусстве. И моего брата тоже, когда он учился в 5-м классе, родители отдали на класс гитары. Он, кстати, закончил этот класс. А потом они решили продолжить преемственность поколений — отдали на класс гитары и меня. И мне очень нравилось играть, я усердно занимался каждый день, сидел в комнате, разучивал новые произведения… А один раз, когда мы шли на урок, моя мама увидела, как танцуют степ. В «Красном Октябре» классов очень мало, и дети танцевали прямо в холле. И ей настолько это понравилось, что она сказала мне: «Ты будешь тоже танцевать здесь». Она буквально силой меня туда отвела, и я, через слезы, тоже начал разучивать все эти движения. А ведь для того, чтобы правильно танцевать степ, нужно очень многое понять, расслабить стопу, надо, чтобы руки правильно работали, чтобы в теле была правильная координация. Я проходил туда четыре репетиции, а потом туда пришел мальчик, который учился еще и в муниципальной детской балетной школе. И в одну секунду сел на шпагат, с абсолютно вытянутыми ногами и вытянутыми стопами. Я был настолько этим впечатлен, что спросил у мамы: «А где его так научили делать? Выяснилось, что есть такая детская муниципальная школа при театре «Гжель», которая тоже находилась недалеко от нашего дома. И я пошел туда. Мне сразу сказали, что данных у меня нет. Мне начали зачем-то выкручивать плечи назад, затем положили на пол и начали ломать стопы. Я тогда подумал, что надо мной просто издеваются. Потом меня посадили на шпагат, и я полчаса так просидел и понял, что шпагат — это страшная вещь. Но все-таки я ушел со степа, закончил гитару у меня есть даже диплом о среднем образовании по классу гитары и стал заниматься в этой детской муниципальной балетной школе. Нравилось там учиться? Старался подольше задержаться в школе, не выучить уроки… Лишь бы не ходить туда. Но в один прекрасный момент я понял вдруг, что мне все-таки интересно там учиться, потому что у меня появились там друзья, потому что мне стало нравиться то, чему нас учат. И конечно, моей мечтой был совсем не Большой театр. Моей мечтой был ансамбль «Гжель», и меня очень увлекали народные пляски. Я ходил на все концерты «Гжели» и всегда садился в первый ряд. Но в один прекрасный момент, где-то в 5-м классе, я увидел запись, как Владимир Васильев танцевал Спартака, и меня это настолько впечатлило, что я понял: хочу танцевать классический балет. Знаете, детская память — она всегда самая сильная. Вот я 10 часов в зале репетирую, чтоб не упасть с двух пируэтов, а это… без разогрева. Вы, по-моему, даже ездили к нему на просмотр в Санкт-Петербург после окончания училища... Но мне нужно было уже определяться с местом дальнейшей работы. И я по приглашению директора театра Эйфмана, который до этого видел меня на смотре балетных школ, поехал в Санкт-Петербург, потому что Борис Яковлевич берет в свою труппу только рослых мальчиков. Меня брали на солиста, но я тогда еще не знал, что вскоре мне предложат работать в Большом, и, конечно, согласился. Цискаридзе сказал мне: «Учи партию Одиллии» — А как, собственно, происходил вот этот переход в Большой театр? Потому что в балетном училище, насколько я знаю, вы всеобщий любимец, баловень художественного руководителя Владимира Захарова, выступаете в сольных партиях на концертах. Многие ученики этого училища до сих пор следят за вашим творчеством, потому что вы для них как Юрий Гагарин. Расскажите наконец, как вы все-таки попали в Большой. На что он сказал: «Завтра». Я тогда спрашиваю, как можно туда попасть, а он: «Ты что?! Ничего не получится. Там просмотр только для своих, там будут только выпускники Московской государственной академии хореографии…» Ну, думаю, ладно, не получится — значит не получится. И вдруг вечером он мне звонит: «Ты знаешь, завтра можно будет прийти на просмотр. Я тебе пропуск сделал — просто придешь и на боковом станке сделаешь класс, как все». Я прихожу на просмотр — конечно же, там уже разогреваются ребята. У всех прекрасные данные, потому что в Большой театр из Московской академии хореографии берут только самых лучших и только с самыми лучшими данными. И конечно же, такого я до этого никогда не видел: у ребят и шаг, и стопа феноменальные, и вращение. Я сделал класс, мне показалось, что я переволновался: туры — криво, косо прыгнул, пируэты у меня не получились… Ну ладно, думаю, попробовал… Кто не рискует, тот не пьет шампанское. И вдруг на следующий день в «Гжель» приходит Евдокимов, очень удивленный, и говорит: «Вообще-то ты там понравился. Жди теперь звонка от заведующего балетной труппой. Либо — да, либо — нет». Тогда заведующим балетом был Геннадий Петрович Янин, и я стал с нетерпением ждать. Мы тогда с театром «Гжель» уехали на гастроли в Сирию, там еще было не опасно, это 2009 год. И я там, помню, лежал возле бассейна, отдыхал, загорал, и вдруг звонок: «Денис? Вы знаете, я заведующий балетной труппой Большого театра. Выходите, пожалуйста, на класс». А я уже и ждать перестал, поэтому новость для меня стала просто шокирующей. Вернулся в Москву, сразу же, естественно, побежал к Янину. И он мне сказал: «Знаете, вы нам понравились… Вы такой высокий, складный, и нам как раз таких не хватает. Нам как раз нужно, чтоб пики сзади держали. А у вас все хорошо: протянете вот так вот руку и будете с пикой стоять». И с этого дня начался Большой театр… — Как получилось, что вашим педагогом в Большом театре стал Николай Цискаридзе? Два месяца я ходил к нему, он меня тоже много чему научил, но потом труппа уехала на гастроли в Испанию танцевать «Спартака», и классы в театре давали только Надежда Грачева и Николай Цискаридзе. К Цискаридзе я не пошел, потому что слышал, что он очень требовательный… А пошел на класс к Грачевой. Но вышел оттуда выжатый как лимон. Потому что это женский класс — специфика совсем другая. У девочек нужно подольше подержать ноги, нам нужно повыше подпрыгнуть… И потом был сразу же класс Цискаридзе. Он вошел в зал и так долго на меня смотрел, что я подумал: «Надо завтра сходить на класс и к нему». А потом, когда класс начался, я услышал, как он стал что-то требовать от балерины, и решил: «Нет. Наверное, я не смогу. Крикнет… Я растеряюсь — и все, больше ничего не смогу сделать». Иду, дрожу, потому что для меня это большой авторитет.
Но вышел оттуда выжатый как лимон. Потому что это женский класс — специфика совсем другая. У девочек нужно подольше подержать ноги, нам нужно повыше подпрыгнуть… И потом был сразу же класс Цискаридзе. Он вошел в зал и так долго на меня смотрел, что я подумал: «Надо завтра сходить на класс и к нему». А потом, когда класс начался, я услышал, как он стал что-то требовать от балерины, и решил: «Нет. Наверное, я не смогу. Крикнет… Я растеряюсь — и все, больше ничего не смогу сделать». Иду, дрожу, потому что для меня это большой авторитет. Захожу в 5-й зал, и он там сидит в шпагате и смотрит на меня. Я говорю: «Можно у вас позаниматься? Он говорит: «Конечно». И опять так пристально на меня смотрит. Может, какие-то способности, задатки, талант разглядывал? И когда начался класс, в котором нас было всего трое: я, Анжелина Воронцова и еще один мальчик, которого тоже только недавно взяли в театр, — он мне очень активно стал уделять внимание: «Тебе нужно стопу повернуть, голову сюда, руку сюда, плечи здесь вывернуть»… Я так изогнулся, что у меня вообще ничего не шевелилось после его класса, настолько была феноменальная работа мышц. А потом Цискаридзе попросил меня подпрыгнуть и сказал мне: «Я никогда еще не видел, чтоб при таком высоком росте был такой высокий прыжок. У тебя большое будущее. Есть талант. С этого дня начинай думать головой». А ведь это почти предел мечтаний для любого танцовщика и довольно сложная партия, именно в редакции Большого театра. Вы вообще долго к этой партии шли? С этой партией связан один забавный эпизод. Опять же Николай Максимович, когда меня увидел, на второй же день совместной работы принес диск. Он говорит: «Нет». Я, обалдев, спрашиваю: «А кого? А он говорит так, в своей манере: «Нет, Одиллию». В этот момент я вспомнил слова Геннадия Петровича Янина и понял, что я могу не только с копьем стоять. Раз такой человек, как Цискаридзе, предлагает учить принца, то, значит, есть что-то, что может мне позволить танцевать на сцене Большого театра. Значит, с Одиллией так и не вышло? Я еще был в кордебалете, и когда закончился 2-й акт, вдруг он меня сам нашел и говорит: «Если ты меня подведешь 22 мая, я не знаю, что с тобой сделаю». Я спрашиваю: «А что будет 22 мая? Он: «Будешь танцевать принца в «Лебедином озере». Я к тому времени из афишных ролей танцевал только Голубую птицу в «Спящей красавице» и Рыбака в «Дочери фараона», и радость моя, конечно, была несусветной. Мы с декабря начали активно гонять роль. Уже договорились, что меня введет в спектакль Мария Аллаш. Но в марте 2011 года сменилось руководство, и этот дебют осуществить в то время мне так и не удалось. Я тогда так расстроился! Я понимал, что у нас такая профессия, что если не удастся станцевать довольно рано, то потом будет значительно сложнее, и можно вообще никогда не выйти на сцену в таких ролях. Сейчас я понимаю, что это мне сыграло на пользу, потому что в таких партиях нужно выходить подготовленным, ведь здесь всё против танцовщика: белое трико, ноги выворотные… И то, что этот дебют отложился на столько времени, мне в какой-то мере помогло повзрослеть. Мне кажется, даже лучше, что я начал танцевать эту партию всего полтора года назад, чем я станцевал бы ее совсем сырым и новое руководство меня бы увидело и сказало: «Нет, спасибо, больше не надо! Я не знаю, как это получилось. Мне долго не давали партию принца, но, как только меня пригласили выступить в этом спектакле в Мариинском театре, сразу же Зигфрида я и в Большом получил. А готовил я эту партию прямо во время Олимпиады, где выступал на церемонии закрытия. Ведь мы больше были там не как артисты, а как участники церемонии, то есть почти что персонал. Мы жили в таких немножко военных условиях, и мне тяжело было сохранять форму. Балет очень сложный, а в Сочи условий поддерживать форму не было: холод дикий, все вокруг продувается, делать ничего невозможно, потеть нельзя… И поэтому я в номере занимался. Каждое утро вставал, растягивался, около спинки кровати делал станок, потому что у меня дебют был через неделю после того, как я приеду из Сочи. В каком случае вы испытывали большее волнение? Когда я делаю поддержки, то больше волнуюсь за балерину, ведь здесь за успех элементов отвечает не только партнер. И если она сгруппируется правильно, надо просто вытянуть руку и поднять, и все. Так что волнения было меньше, потому что на Олимпиаде не было как такового дуэта. Но тогда на стадионе «Фишт» я получил не сравнимое ни с чем удовольствие. Потому что, когда ты выходишь и на тебя смотрит огромное количество народу, весь олимпийский стадион, где нет ни одного свободного места, а трансляция идет на весь мир, это, конечно же, непередаваемые ощущения… — Были ли у вас случаи, когда вы не смогли удержать балерину? Мне было 19 лет, и нужно было в балете «Пламя Парижа» танцевать одну из главных в этом спектакле партий Антуана Мистраля; и так получилось, что я не удержал балерину со «стульчика», она у меня упала. Вводиться в такие спектакли совсем молодым, конечно, нельзя. Нужно как минимум год готовить эту партию. Но, конечно, сделать это было нереально. Расскажите, как с ней работается? Не капризная? Я обрадовался, потому что станцевать этот балет я мечтал давно, и начал готовиться. В какой-то момент меня вызывает в кабинет наш руководитель и спрашивает: «Какой у тебя рост? Я говорю: «186». А он: «Высокий. Вот у Цискаридзе был 185, это для «Щелкунчика» предел». Я просто растерялся: «Ну как же? Дэвид Холберг ведь танцует, а он выше меня!.. Я понимаю, что «Щелкунчика» в ближайшее время танцевать не буду, иду очень расстроенный, захожу в буфет — и там Света стоит: «Скажи, а ты «Кармен» танцевал? Знаешь, у меня нет партнера, а 18 января будет вечер Ольги Николаевны Моисеевой в Мариинском театре. Может, ты попробуешь, выучишь? Она позвонила Андрею Уварову, с которым до его ухода на пенсию танцевала эту партию, и с ним я начал учить. Мы с ним все выучили, отрепетировали. И у нас очень хорошо прошла «Кармен», и Света тоже ко мне очень тепло отнеслась. Мы потом в Италии этот балет танцевали. А потом танцевали вместе уже и «Легенду о любви», и «Лебединое озеро»… И знаете, несмотря на ее статус а сейчас она, конечно же, первая балерина Большого театра , когда у нас что-то не получается, она никогда не говорит мне: «Ты виноват! Ты меня не держишь! А держать ее одно удовольствие — она очень легкая и гениально выучена, потому что вагановская школа этой выучкой очень славится. Например прическа. Например, принц в «Лебедином озере» должен быть идеальный и внешне, и внутренне. Ведь каждая девушка мечтает о принце, соответственно и характер у него должен быть идеальный, и внешность. Роль Спартака — другое дело: это вождь, поднявший на борьбу гладиаторов, он жил в не самых лучших условиях , и, соответственно, здесь прическа другая. Должны быть сальные, грязные волосы, потому что все-таки он раб и мылся он очень редко. Я тут делаю такие запутанные волосы, как будто я их не причесывал лет двадцать, — мне хотелось добиться такого эффекта. В партии Курбского в «Иване Грозном» я предпочитаю быть кудрявым, это создает впечатление русской удали, такого русского богатыря. Когда танцую Онегина, то делаю небольшой пробор, потому что Онегин все-таки денди. И хотя он далеко не идеальный человек , потому что внутри у него есть некая червоточина, но внешне он должен быть еще лучше принца. Неудобства в работе это вам не доставляет? Ничего вы в связи с этим не заменяете в движениях? В «Даме с камелиями» недавно, правда, я столкнулся с некой проблемой: в монологе Армана во втором акте все не в мою сторону… И пришлось, конечно, поначалу помучиться, потому что хочется на сцене танцевать в свою сторону, то есть писать той рукой, которой ты и пишешь. Но организм ко всему привыкает. А вот жете по кругу я делаю вправо. Не знаю почему. Потому, видимо, что растянут лучше. Вот Иван Васильев сейчас какие-то немыслимые вещи делает. Есть ли у вас желание что-то повторить? Я не смог бы сделать 3 содебаска в воздухе, потому что у меня другая структура мышц и тела. Просто я повыше, и мне тяжело будет повторить какие-то его трюки. Он прекрасный танцовщик, но мы с ним абсолютно разные. Я из себя пытаюсь выжать максимум того, что могу. Тому, чего не умею, пытаюсь научиться. Но ни на кого никогда не смотрю. И пытаюсь каждый день, как сказал Барышников, танцевать лучше себя самого. Павел Ященков Для премьера Большого театра Дениса Родькина нынешний март оказался богат важными событиями : только что он станцевал Вронского в балете Джона Ноймайера «Анна Каренина» и получил весть о присуждении премии президента для молодых деятелей культуры за вклад в сохранение, приумножение и популяризацию достижений отечественного хореографического искусства. Родькин: Очень приятные, потому что фактически это признание того, что я сделал за семь лет в Большом театре. Премия меня абсолютно не расслабляет, наоборот, заставляет идти дальше и доказывать, что получил ее заслуженно. Зрители ведь будут смотреть и думать, достоин ли. Вообще, награды помогают хотя бы тем, что подогревают интерес к имени. Родькин: Сильным и харизматичным. Он хорош собой и уверен в себе, потому Анна в него и влюбляется, но немножко ветренен: не хочет обременять себя серьезными отношениями и обязанностями. Встретив Анну, понимает, что она тот идеал женщины, о которой он мечтал. Она переворачивает его внутренний мир. Родькин: Не то чтобы разочаровывается. Ему становится тяжело с ней: она начинает его дико ревновать, замыкается в своих мыслях, ее мучает любовь к сыну, которого она не видит. Родькин: Поначалу не понимал, зачем. Но когда начали репетировать, включились в активную работу, то прочтение Ноймайера захватило, показалось интересным. Джон абсолютно погружен в роман. Родькин: Он не мешает артистам, но если ему что-то не нравится или он замечает отступление, хоть малейшее, от хореографии, то сразу дает понять, что этого делать нельзя. Так что в нем есть и то, и другое. От него исходит спокойствие. Родькин: Когда как. В театре, допустим, знают, что я не самый спокойный солист и могу показать характер, когда костюм, например, сшит на вырост, как случилось в «Карениной». Ведь я исправно ходил на все примерки. Родькин: Я москвич, вырос в районе Покровское-Стрешнево. Мама хотела меня чем-то занять, отдала в кружок гитары, на занятия степ-танцем. Потом она узнала, что на первом этаже нашего дома, а мы жили на третьем, открыта муниципальная детская балетная школа, и занятия в ней абсолютно бесплатные. Туда меня и определили. Кто же знал, что в 2003 году эта школа при Московском театре танца «Гжель» приобретет статус государственного хореографического училища с профессиональным дипломом. Все шло своим чередом, постепенно и правильно. Родькин: Учился в подготовительной группе, когда меня повели в Кремль на «Лебединое озеро». Весь спектакль проспал, мне казалось все очень скучным. В фойе продавались кассеты с записью спектаклей, дисков тогда еще не было. Мама спросила, какую мне купить. Я ответил: «Балет, где мужчины больше прыгают». Нам посоветовали «Спартака» Юрия Григоровича. Потом «втянулся» и в классику, захотелось ее танцевать. Тогда даже поверить не мог, что когда-то станцую Спартака. Прошли годы, и в один прекрасный день Юрий Николаевич предложил мне подготовить эту роль. Если бы не Юрий Николаевич, то не было бы того Большого театра, который мы сейчас имеем. Он поднял балет на небывалую высоту. Я благодарен ему за то, что он мне доверяет свои спектакли. Поначалу он с опаской ко мне присматривался, а потом начал тепло относиться, я это чувствую. Мне хочется отвечать ему взаимностью и радовать. Когда его балеты проходят на высоком художественном уровне, то у него сразу меняется настроение, он становится другим. На оркестровых прогонах он всем дает нагоняй, но, если бы этого не было, спектакли шли бы слабее. Он умеет собирать труппу. Ее основатель балетмейстер Владимир Захаров гордился Вами, показывал как талантливого мальчика.
Денис родькин: последние новости
Раньше же создавали отрицательный образ. И поэтому я решил, что буду другим. Сейчас время демократичнее — означает ли это, что и понимание роли может быть более свободным? Главное, чтобы он попал в логику спектакля: ведь если ты — князь Курбский, то не можешь играть царя. Нужно создавать образ логичным, но всегда, когда танцовщик мыслит — это правильно, и что касается Григоровича, он относится к этому хорошо. Борис Акимов или Андрис Лиепа, быть может, и хотели сделать из Курбского положительного героя, но что-то в их внешности было такое, что когда они появлялись первый раз на сцене, было сразу видно: этот человек — предатель, он предаст царя, предаст Россию.
Когда я выходил на сцену, этого ничего не должно было быть видно, предвещать, что я могу предать и убежать за границу. Вот в этом отличие. К истории это не имеет отношения. Вообще, по истории, Курбский не меньше, чем Иван, претендовал на престол. Но Иван себя провозгласил… Надо быть очень хорошим историком, чтобы во всем этом разбираться.
Трудно с этим танцевать. Наверное, большинство партий поставлено для правшей? И в балете левша. Так что, бывает, конечно, неудобно. Но вот все балеты Григоровича поставлены для левшей.
Юрий Николаевич сам был балетным левшой, не знаю, как он пишет, но как танцовщик был левшой. И «Щелкунчика», и «Спартака» он ставил на Васильева, который тоже был левшой. И в его балетах мне очень удобно. Что касается балетов Баланчина, Лакотта, там уже многое приходится изменять под себя. Не меняя хореографический рисунок, но изменяя многие движения в другую сторону.
Признаться, вправо я вообще не умею вращаться. Ведь это то же самое, что писать не той рукой, какой привык. Приходится, конечно, иногда, и вправо могу сделать два пируэта, но влево — пять или шесть. Сейчас учу партию Спартака. Премьера, надеюсь, состоится в конце апреля.
Потом Цискаридзе ставит координацию движений для того, чтобы всё смотрелось легко и красиво. А там уже над техникой работаем. Когда хореографический рисунок полностью «в ногах», когда уже и техника, и координация, и правильные повороты головы отработаны, начинаем работать над образом. Что касается образа, то танцовщик его, конечно же, должен чувствовать сам. Николай Цискаридзе может почувствовать это так, я могу почувствовать по-другому.
Не всегда то, что он чувствует для себя, ляжет хорошо для меня. Хороший танцовщик должен быть и техничным, танцевать с правильной координацией. И он должен быть артистом. Ведь мы работаем в театре, а не в цирке. Мы должны до зрителя доносить тот спектакль, который они хотят увидеть.
А не просто трюки в воздухе. Тем и славится русская школа, что техника и образ идут вместе. Но основной акцент все же делается на образ. Репетиции уже начались? И будете ли принимать участие в этом спектакле Вы?
А кто будет участвовать, нам еще не сообщали. Не думать о том, что будет завтра, что завтра опять задыхаться… Люблю фильмы смотреть. Особенно с Де Ниро, Ди Каприо. Люблю их образы. Как актеры они живут в роли.
Недавно, например, посмотрел с Ди Каприо «Остров проклятых». Его герой попадает в психологическую не то, чтобы клинику, но на остров, где содержатся не от мира сего люди, и в итоге сам становится таким же. Он настолько вжился в эту роль, что даже не могу понять, как он потом пришел в себя после съемок, потому что уже зрителю самому можно с ума сойти. Эйзенштейна «Иван Грозный» я какой-то дух взял того времени. Не могу сказать, что взял точный грим, точный образ Курбского, но взгляд — это я взял оттуда… — И несколько блиц-вопросов.
Три самые положительные вещи в балете? Во всяком случае, я такого не слышал. Занавес весит, бог знает сколько. Знаете чем его надо оттуда вытаскивать? С таким же успехом можно и колонну украсть.
Или этого с крыши… Аполлона.
Мне кажется, что мобильные телефоны в первую очередь могут отвлекать и мешать самим зрителям. Тем, кто пришел насладиться красивым зрелищем, отключиться от всего, попасть в ту волшебную сказку, что на сцене происходит.
И если в эту сказку будет врываться звонок со смартфона… Думаю, люди сами себя таким образом обделяют. Ведь сила любого живого представления — в полном контакте артистов со зрительным залом. Артистам же такое помешать не может, мы слишком погружаемся в музыку, в танец, мы так этим увлечены, что и не смотрим, что происходит за сценой. А когда вас еще и снимают постоянно из зала — это вы как воспринимаете?
Ну, когда в конце спектакля снимают — это приятно даже. Честно скажу, с одной стороны, нам всем не нравится, когда с разных мест снимают на телефоны. С другой, порой бывает интересно самим на себя посмотреть со стороны, с ракурса, о котором и не задумывался. Хотя чаще бывает, что какой-нибудь зритель с третьего яруса снимет тебя на дрожащую камеру, и начинается в комментариях поток критики, что, ой, как он плохо танцует!
Куда с программой «Денис Родькин и друзья» собираетесь? Планов много. Хотелось бы, конечно, и за границу съездить. И, надеюсь, и Кипр получится, и Турция.
Хотя сейчас по понятным причинам многие возможности закрылись. Меня удивляет, что все эти новоиспеченные ограничения больше действуют на балетных артистов. Оперные коллеги — как ездили по европейским театрам, так и ездят. А нам почему-то отказывают.
Недавно приглашали в Корею, но в итоге отказали, сославшись на страх каких-то провокаций. Как-то это все некрасиво выглядит. Они же все называют себя демократами, а такие вот решения не очень-то вписываются в демократию. Ну ничего, будем по России больше ездить.
Это не менее интересно. Наши люди всегда ждут балет, всегда готовы его смотреть и наслаждаться. Вы в одном из интервью сказали, что век балетного артиста очень короткий, все может закончиться буквально в один день… Да, в балете все может закончиться в одну секунду. На мой взгляд, просто не надо думать о том, что может случиться что-то плохое.
Прозвучит банально, но надо всегда сохранять позитивный настрой. По себе знаю: у меня всегда травмы происходили тогда, когда я был в негативном настроении. Поэтому только хорошее настроение, когда все, что бы ты ни делал, поможет тебе сохранить здоровье и психологическую стабильность. Конечно, надо всегда задумываться о будущем, подстилать соломку, так сказать.
В нашем случае — это хорошо разогреваться, следить за своим здоровьем, за тем, чтобы мышцы всегда расслаблялись. А в более долгосрочном плане — ну я, например, получил дополнительное высшее образование. Хотя о том, чем займусь после сцены, не задумываюсь особо. Мне всего 32 года, есть еще время.
Недавно весь мир отметил 85-летие Нуриева. Для татар это знаковая фигура. Вы чему-то у него научились? Многие поколения выросли на его записях.
И у меня было много видеокассет с выступлениями Нуриева. Мой папа, который вообще никак не увлекался балетом, тоже знал про этого человека, понимал, что это гениальная личность. Рудольф Хаметович был артистом с большим темпераментом, что очень важно для сцены. Он татарин, и это в крови, мне кажется, у него просто было.
Кроме того, его стремление развиваться, оставаться свободным — это мне в нем очень нравилось. Говорят, что он был достаточно сложным человеком, но что касается своей профессии, думаю, он большой пример для подражания всем артистам балета. Если говорить про технику, то у него была очень интересная манера на сцене. Какая-то в хорошем смысле животная дикость.
Для танцовщика это важная черта. Этому у него можно поучиться. Понятное дело, что в шпагат он, как позже Николай Максимович Цискаридзе, не мог прыгнуть... Но он брал энергетикой.
Время, конечно, тогда было другое. Но я иногда и сегодня смотрю его записи, допустим, «Спящую красавицу», и мне очень импонирует его игра в этом спектакле. Знаете, сейчас у артистов есть проблема с амплуа. Многие танцовщики, на мой взгляд, танцуют иногда партии, которые им не подходят.
Во времена того же Григоровича такого бы не могло случиться. Но в то же время раньше у артистов не было и такого количества спектаклей. Поколение, которое было до нас, и те, что намного старше, нам говорили, что они столько никогда не танцевали. Действительно, в театрах сейчас часто идет такое фабричное производство спектаклей.
И тут уже, конечно, каждый танцовщик должен брать инициативу в свои руки. И к каждому выходу на сцену готовиться так, как будто он последний. Родился 3 июля 1990 года в Москве.
У нас есть пресс-служба — наверное, это она должна делать. Подойдите к любому человеку за соседними столиками и спросите, кого из артистов Большого театра он знает, — назовет Цискаридзе и Волочкову. Не знаю, что должна сделать пресс-служба, чтобы изменить эту ситуацию. Да и нужно ли ее менять. Балет — закрытое искусство, и превращение его в попсу, возможно, не приведет ни к чему хорошему». Так считает премьер Большого, хотя танец Сергея Полунина в клипе под самую известную песню Hozier стал большим событием в поп-культуре, Полунин же снимается для Dior и Marc Jacobs, год назад выходит американский сериал «Плоть и кости» про балетную кухню, Puma делает кампанию с балеринами — какое уж там закрытое искусство. Фото: Владимир Фридкес Неформального Родькина скорее можно найти на страницах других танцовщиков со всего мира — многие желают сфотографироваться с невероятным русским, к которому на Западе относятся как к уникуму, а на Востоке — как к богу.
Просто русские после постановок Григоровича — к ним начинают готовиться еще со школы — могут все. А вот иностранцы к нашей хореографии не готовы: «После нашего репертуара мы готовы ко всему и можем танцевать французскую, датскую хореографию — да какую угодно». Денис говорит, что танцовщику в России состояться очень сложно: «Много есть историй о том, как люди, которым в училище прочили большую карьеру, приходили работать в театр и оказывались там не нужны, потому что у них не хватало определенных данных для роли. Например, молодой человек может быть способным, прыгучим, но для принца ростом не вышел, а для роли шута, наоборот, крупноват. Такие девочки, мальчики уезжали за границу и делали там прекрасную карьеру. Там диапазон возможностей больше: можно станцевать принца Зигфрида при росте ниже ста семидесяти. Не только в Большом, но и в России вообще такого просто быть не может». В труппе он единственный, кто окончил не Московскую государственную академию хореографии основную кузницу кадров для ГАБТа и не просто пошел дальше кордебалета, а поднялся до статуса премьера. Родькина, выпускника хореографического училища при театре танца «Гжель», заметил Цискаридзе и практически сразу поставил на роль принца в «Лебедином озере». Отношения с балетом начались, когда Денису Родькину было восемь лет, — он заснул в театре на «Лебедином озере».
Тогда он уже учился в подготовительной группе балетной школы при «Гжели». Уходя из театра с родителями, он думал, что ничего более унылого, чем балет, в жизни не видел и не будет с ним связываться, но заниматься все-таки начал. В одиннадцать лет он сел на шпагат. Сидел, плакал и не понимал, зачем он терпит эти издевательства над телом. Мечты о сцене и в мыслях не было, на уме — одни компьютерные игры, в планах на будущее — работа машинистом поезда Москва—Владивосток: «нормальная мужская профессия». Фото: Владимир Фридкес Сначала в балетной школе его удерживала мать, которая не хотела, чтобы Денис болтался на улице без дела: «Я бы мог стать шпаной, и мама этого боялась. Два года она повторяла, что балетная школа мне нужна для здоровья, для осанки, говорила, мол, позанимаешься пару лет и потом уйдешь. Но за это время я сам втянулся — из-за друзей. Я туда ходил не ради танцев, а чтобы с пацанами устраивать всякое — на меня всегда жаловались завучу. Меж тем мне все предметы хорошо давались, кроме математики».
Брак Дениса Родькина и Элеоноры Севенард - это воплощение их загадочных душ и тайны в объединенной судьбе, их путешествии в бесконечность возвышенных чувств и бескрайних возможностей. Галина Волчек.
В печатном номере
- Содержание
- Родькин большой театр. Денис родькин - биография, информация, личная жизнь
- Это мой город: премьер Большого театра Денис Родькин - Москвич Mag
- Денис Родькин - биография артиста балета и личная жизнь
- Денис Родькин: «Первый раз я вышел на сцену Большого не репетируя»
- Принц неголубых кровей |
Сообщить об опечатке
- Мои любимые районы…
- Звёзды балета: Денис Родькин |
- Ваш браузер очень сильно устарел
- Денис Родькин Балет биография
- Преображение любви в вечность: Элеонора Севенард и Денис Родькин - муж и жена
- В печатном номере