Если вам понравилось бесплатно смотреть видео к. мелихан "заслуженная оценка". читает чистяков арсений онлайн которое загрузил Центр Радуга 04 февраля 2021 длительностью 00 ч 03 мин 17 сек в хорошем качестве, то расскажите об этом видео своим друзьям, ведь его.
Заслуженная Оценка Скачать mp3
Ковалёва Нина учащаяся 9-го класса Колюдовской СОШ («Сердце земли» автор Юрий Яковлев). Шлома Никита, учащийся 6-го класса Увельской ООШ («Заслуженная оценка» автор Константин Мелихан). Мелихан Константин: другие произведения. Заслуженная оценка. В результате ими стали: Ерощенко Юлия, МБОУ Уютненская СОШ (Светлана Алексиевич «У войны не женское лицо»); Зивенко Константин, МБОУ СОШ №4 (Андрей Шипилов «Правдивая история»); Астахова Светлана, МБОУ Буденновская СОШ (Ирина Токмакова «Сосны шумят»). Константин Семёнович Мелихан — русский писатель, автор юмористических книг, эстрадный исполнитель собственных произведений, карикатурист, телеведущий, президент клуба джентльменов. Тесть и зять, Константин Мелихан - Рассказы из жизни и другие популярные треки и рингтоны.
Заслуженная оценка Константин Мелихан
Бебихов Матвей 9а класс – Заслуженная оценка Константин Мелихан. Заслуженная оценка Константин Мелихан и другие скачать в mp3 и слушать музыку онлайн бесплатно. Бебихов Матвей 9а класс Заслуженная оценка Константин Мелихан. Джалаев Абдулкерим Джамалович, 5 класс, МКОУ «Шовкринская ООШ», Лакский район / Константин Мелихан «Заслуженная оценка».
Захар Ужун - победитель районного этапа Всероссийского конкурса юных чтецов «Живая классика»
| Тексты для конкурса "Живая классика" | Свидание (другая версия). |
| Заслуженная Оценка | Последние новости. Самвел Адамян хитрожопые Адамяны загадили всех \ Saveliy Ad семья Grandenikо. |
| Константин Мелихан (найдено 28 песен) | Константин Мелихан «Заслуженная оценка». |
Константин Мелихан «Заслуженная оценка»
Но все равно его не выполняет. С годами студент стал все больше и больше сдавать. Сатира воюет с недостатками, а юмор с ними примиряет. Сатира — как бритва: со временем теряет остроту. Сатира поднимает людей на борьбу: только одних — против недостатков, а других — против сатириков. Себя мы оцениваем по замыслам, а других — по результатам. Секс-бомба взрывалась из-за каждого пустяка. Секундомер — для счастья, а календарь — для горя. Сколько же времени и сил должен потратить мужчина, чтобы воспользоваться минутной слабостью женщины! Слава редко ведет к счастью, а счастье еще реже ведет к славе. Слепота бывает и точкой зрения.
Современные фильмы делятся на боевики и бабовики. Спорт делает спортсмена больным, а болельщика — сумасшедшим. Спортивный комментатор зарапортовался и вместо слов «Мяч летит на трибуны» крикнул: «Мяч летит на три буквы! Стихи легче запомнить, чем понять. Афоризм легче понять, чем придумать. Прозу легче придумать, чем напечатать. Сторож зоопарка так оброс, что ему кидали фрукты. Но он мечтал обрасти еще больше. Чтобы ему кидали мясо. Страна, в которой сдерживают естественные процессы развития, — это страна крайностей.
Такова Россия. Россия — это страна злодеев и гениев. Причем иногда — в одном лице. В России всегда требуют ответа: «Да или нет? Страховой агент должен уметь две вещи: сначала — напугать, а потом обнадежить. Супермен — стальные мышцы, бронзовый загар, железные нервы, золотые зубы, оловянные глаза и медный лоб. Счастье звонит нам по телефону, стучит в нашу дверь, подкарауливает нас на улице… Но мы вечно торопимся. Счастье редко приходит к человеку, он сам должен к нему идти. Счастье — это когда у тебя прекрасные родители, жена, родители жены, дети, собака, а горе — это когда вы все живете в одной конуре. Талант творит для поклонников, а гений для потомков.
Телевидение портит всех: по обе стороны экрана. То, что гадалка видит у человека на ладони, обычно написано у него на лице. У истины много сторонников, но мало защитников. У нас пока доберешься до работы так устаешь, что на работе только отдыхаешь. У тех, кому жить еще много, никогда не хватает времени на тех, кому жить уже мало. Ум делает хороших людей еще лучше, а плохих — еще хуже. Умному важно, что о нем думают, а глупому — что о нем говорят. Умный пьет до тех пор, пока ему не станет хорошо, а дурак — до тех пор, пока ему не станет плохо.
Рогов стал белым как полотно и прохрипел: — Вы ж меня вчера вызывали! Вам бы к морю сейчас, стихи писать, человека хорошего встретить... Склонив голову, Изабелла Михайловна задумчиво водила по бумаге карандашом. Потом вздохнула и тихо сказала: — Ну, садись, Рогов. Родился маленький, как девочка, два килограмма, рос маленький. Обниму: — Мое ты солнышко. Ничего не боялся, только паука. Приходит с улицы… Мы ему новое пальто купили… Это ему исполнилось четыре года… Повесила я это пальто на вешалку и слышу из кухни: шлеп — шлеп, шлеп — шлеп… Выбегаю: полная прихожая лягушек, они из карманов его пальто выскакивают… Он их собирает: — Мамочка, ты не бойся. Они добрые. Игрушки любил военные.
В газетах пишут, чужих детей брали на воспитание, потому как война. Помнишь, как в песне-то пели? Тогда надо было охать-то, когда я в яме помойной рылся... Завершал Котя застольный разговор обычно слезой: — Ну, дядюшка, дядюшка, спасибо! Отец-покойник в ноги бы тебе поклонился, ежели бы с войны вернулся. Ведь он-то думал, сын евонный, сирота горемычная, под крылом у дяди, а меня ворона своим крылом больше грела, чем дядя. Понимаешь ты это своей старой-то башкой? Ведь лоси и те от волков малых лосят всема защищают, а ты-то ведь не лось. Ты дядя родной... И тут уж начинал в голос голосить и старик. Ровно два месяца так изо дня в день воспитывал Котя дядю, а на третий месяц дядя повесился. Потом повернулся, смотрю — вот он, папаша! Я его всегда боялся — уж очень здорово он меня драл. Отцу было лет около пятидесяти, и на вид не меньше того. Волосы у него длинные, нечесаные и грязные, висят космами, и только глаза светятся сквозь них, словно сквозь кусты. В лице нет ни кровинки — оно совсем бледное; но не такое бледное, как у других людей, а такое, что смотреть страшно и противно, — как рыбье брюхо или как лягва. А одежда — сплошная рвань, глядеть не на что. Я стоял и глядел на него, а он глядел на меня, слегка покачиваясь на стуле. Он осмотрел меня с головы до пяток, потом говорит: — Ишь ты как вырядился — фу-ты ну-ты! Небось думаешь, что ты теперь важная птица, — так, что ли? Я с тобой живо разделаюсь, собью с тебя спесь! Тоже, образованный стал, — говорят, читать и писать умеешь. Думаешь, отец тебе и в подметки теперь не годится, раз он неграмотный?
Подруги послали к ней Мусю. Муся застала подружку в постели. Валя лежала с завязанной щекой. Ах, какой флюс был у меня летом! Целый нарыв! И ты знаешь, бабушка как раз уехала, а мама была на работе… — Моя мама тоже на работе, — сказала Валя, держась за щеку. Мне тоже давали полосканье! И мне стало лучше! Как пополощу, так и лучше! А еще мне помогала грелка горячая-горячая… Валя оживилась и закивала головой. Нет, это, верно, дождик! Хорошо, что я в галошах пришла! А то можно простудиться! Она побежала в переднюю, долго стучала ногами, надевая галоши. Потом, просунув в дверь голову, крикнула: — Выздоравливай, Валечка! Я еще приду к тебе! Обязательно приду! Не беспокойся! Валя вздохнула, потрогала холодную грелку и стала ждать маму. Что она говорила? Что ей нужно? И она ничего не говорила! А помогают ей только грелка и полосканье! Он всегда это произносит в одно слово. Мы сели. Все принесли кисточки и краски? Он сел за стол, раскрыл перед собой книгу. Урок был последним. Все оживлённо взялись за дело — забулькала в стаканах вода, забегали по бумаге кисточки. И лишь мы с Женькой Проегоркиным всё поглядывали друг на друга и никак не могли начать. Наконец я не выдержал и спросил: — Иван Иванович, а нам с Проегоркиным тоже дом рисовать? Иван Иванович оторвался от книги. Рисуйте свой дом — посмотрим, у кого лучше зрительная память. Только не смотрите друг к другу. Женька сидел впереди меня через парту. Ко мне он не мог заглядывать, а я и сам не собирался смотреть на его рисунок. Когда урок подходил к концу и многие уже сдали свои рисунки, Женька обернулся и громко зашептал: — Ну как, кончил? Я не хотел показывать. Если б он какую задачку просил списать или английский — пожалуйста, мне не жаль. Но тут дело другое. Иван Иванович так ведь и сказал — посмотрим, у кого память лучше. Этот Женька Проегоркин просто невозможный человек. Как пристанет, так не отвяжется. Вот и теперь он мне все уши прожужжал: покажи да покажи. Только ты первым показывай. Всё по- честному. Так мы и сделали. Гляжу я на Женькин лист. Неплохо нарисовал. Наш дом, ничего не скажешь. Даже отвалившуюся штукатурку на одном углу не забыл. Только вот эта труба короткая получилась. Я рассердился. Получилась какая-то мазня. Я еле на месте усидел. А Женька меня успокаивает: — Пусть, — говорит, — это будет дым. Женька и сам, вижу, испугался. Все сдали давно свои рисунки и ушли. Иван Иванович по-прежнему поедал глазами книгу и не обращал на нас никакого внимания. А у меня от злости даже голос пропал. Гляжу, как Женька старается над моим дымом, и ничего сказать не могу. Я схватил кисть, и тут изо всех окон Женькиного дома вырвался огонь. Тогда я ткнул кисточкой в какую-то краску, и по Женькиному листу поползла зелёная плесень с красными разводами. Что последовало за этим, я не видел. Мы «работали» исступлённо и уже не смотрели друг за другом. Прозвенел звонок. Оторвался от книги Иван Иванович. Очнулись и мы с Проегоркиным. Давайте рисунки. Мы молча сидели на своих местах. Он подошёл к Женьке. Взял лист, повертел с разных сторон, спросил: — Это что? Иван Иванович приблизился ко мне, покачал головой. Иван Иванович стоял и всё покачивал головой. Потом он вдруг подскочил к столу, распахнул журнал и тут же влепил нам по двойке. Один раз мы отвечали на вопросы: кем вы хотите стать и почему? Мы в «Родной речи» про всякие профессии читали. Серёгу вызвали, а он ни бэ, ни мэ, ни кукареку… Не успел придумать. Меня спросили — я говорю: — Хочу быть моряком, — чтобы от меня отстали. Мне пятёрку поставили. Вообще-то я хочу быть клоуном. Ну, который в цирке. И дома, когда никого нет, потихонечку перед зеркалом тренируюсь, но об этом нельзя в классе сказать — засмеют. Тоже, скажут, выбрал профессию! Вот я и сказал «моряком», да и все мальчишки — тоже. Некоторые, правда, сказали, что хотят быть лётчиками, как Чкалов. Но было видно, что они всё врут. Во-первых, что они, дураки, что ли?! Если все в лётчики пойдут или в моряки, то ни самолётов, ни пароходов не хватит. А во-вторых, кто это так, с бухты-барахты, скажет, про что он мечтает?! И нечего в душу лезть! И было видно, что не врёт.
Заслуженная Оценка
Сегодня, 13 марта, на базе Койгородской детской библиотеки прошел районный этап Всероссийского конкурса юных чтецов «Живая классика». В конкурсе приняли участие учащиеся 5-9 классов общеобразовательных учреждений района. Выступления участников оценивались по нескольким критериям: - способность оказывать эстетическое, интеллектуальное и эмоциональное воздействие на слушателей; - грамотная речь; - дикция, расстановка логических ударений, пауз.
Автор миниатюр, исполняемых в программах «Аншлаг», «Городок». Ведущий передачи «Спите со снами» Радио России, 2000—2003. С 2008 - ведущий авторской программы "Клуб джентльменов" телеканал ВОТ.
Перейти к характеристикам Книга «Витамин Ю1.
Доброе Людмила Сергеевна Мишина, отметили высокий уровень подготовки и выступлений учащихся. Жюри оценивало выбор текста, грамотность речи, артистизм исполнения, глубину проникновения в выразительную систему и смысловую структуру текста. Каждый чтец подошёл ответственно к конкурсу, приложив максимум усилий и достойно представил себя и своего педагога. Приятно было видеть, как ребята проникаются текстом, как проживают судьбы героев.
Первые публичные исполнения собственных произведений. Председатель Ленинградского Петербургского Клуба юмора вплоть до его распада. В 1983—1996 годах был Зав. В 1985 году Входит в антологию русского юмористического рассказа. Сценарии мультфильмов «Окно» и «Моя семья». Ежегодно участвует в передачах Центрального телевидения «Вокруг смеха».
Сборник рассказов, пародий и миниатюр «Карусель» Совместно с Семеном Альтовым и др. Придумал «Календурь» первая публикация. Книга «Джентльмен и донжуан». Входит в сборник секции афористики Ленинградского дома ученых «1000 мелочей». Книга «Джентльмен, донжуан, дипломат». Документальная повесть о поездке в Данию.
Книга «Слово джентльмена». Входит в Словарь парадоксальных определений. Входит в Энциклопедию Хулиганствующего Ортодокса. В 1997 году принят в Союз писателей Санкт-Петербурга. Участник телепередач «Вокруг смеха» 1985—1991 , «Смехопанорама», «Классики юмора», «Шутка за шуткой», «Юрмала» 2008 и 2009 и др. Ведущий еженедельной авторской программы «Клуб джентльменов» телеканал ВОТ, 2008,2009, 2011, 2012.
Константина Мелихан. Рассказ "Заслуженная оценка"
Старушка не отвечала. Я наклонился к ней и заметил, что оба глаза у ней были застланы полупрозрачной, беловатой перепонкой, или плевой, какая бывает у иных птиц: они защищают ею свои глаза от слишком яркого света. Но у старушки та плева не двигалась и не открывала зениц… из чего я заключил, что она слепая. Я отвернулся от нее и пошел своей дорогой. И вот опять слышу я за собой те же легкие, мерные, словно крадущиеся шаги. Да, да; это так». Но странное беспокойство понемногу овладело моими мыслями: мне начало казаться, что старушка не идет только за мною, но что она направляет меня, что она меня толкает то направо, то налево, и что я невольно повинуюсь ей. Однако я продолжаю идти… Но вот впереди на самой моей дороге что-то чернеет и ширится… какая-то яма… «Могила! Она смотрит на меня большими, злыми, зловещими глазами… глазами хищной птицы… Я надвигаюсь к ее лицу, к ее глазам… Опять та же тусклая плева, тот же слепой и тупой облик. Та судьба, от которой не уйти человеку!
Что за сумасшествие? И я бросаюсь в сторону, по другому направлению. Я иду проворно… Но легкие шаги по-прежнему шелестят за мною, близко, близко… И впереди опять темнеет яма. Я опять поворачиваю в другую сторону… И опять тот же шелест сзади и то же грозное пятно впереди. И куда я ни мечусь, как заяц на угонках… всё то же, то же! Не пойду я никуда! Старуха стоит позади, в двух шагах от меня. Я ее не слышу, но я чувствую, что она тут. И вдруг я вижу: то пятно, что чернело вдали, плывет, ползет само ко мне!
Я оглядываюсь назад… Старуха смотрит прямо на меня — и беззубый рот скривлен усмешкой… К. Симонов «Живые и мертвые» Синцову в тот день врезалась в память одна простая картина. Под вечер он увидел небольшую деревушку. Она раскинулась на низком холме; темно-зеленые сады были облиты красным светом заката, над крышами изб курились дымки, а по гребню холма, на фоне заката, мальчики гнали в ночное лошадей. Деревенское кладбище подступало совсем близко к шоссе. Деревня была маленькая, а кладбище большое — целый холм был в крестах, обломанных, покосившихся, старых, вымытых дождями и снегами. И эта маленькая деревня, и это большое кладбище, и несоответствие между тем и другим — все, вместе взятое, потрясло душу Синцова. Острое и болезненное чувство родной земли, которая где-то там, позади, уже истоптана немецкими сапогами и которая завтра может быть потеряна и здесь, переворачивало сердце. То, что видел Синцов за последние два дня, говорило ему: да, немцы могут прийти и сюда, — и, однако, представить себе эту землю немецкой было невозможно.
Такое множество безвестных предков — дедов, прадедов и прапрадедов — легло под этими крестами, один на другом, веками, что эта земля была своей вглубь на тысячу сажен и уже не могла, не имела права стать чужой. Никогда потом Синцов не испытывал такого изнурительного страха: что же будет дальше?! Если все так началось, то что же произойдет со всем, что он любит, среди чего рос, ради чего жил, со страной, с народом, с армией, которую он привык считать непобедимой, с коммунизмом, который поклялись истребить эти фашисты, на седьмой день войны оказавшиеся между Минском и Борисовом? Он не был трусом, но, как и миллионы других людей, не был готов к тому, что произошло. Большая часть его жизни, как и жизни этих других людей, прошла в лишениях, испытаниях, борьбе, поэтому, как выяснилось потом, страшная тяжесть первых дней войны не смогла раздавить их души. Но в первые дни эта тяжесть многим из них показалась нестерпимой, хотя они же сами потом и вытерпели ее. Розов «Дикая утка» из цикла «Прикосновение к войне» Кормили плохо, вечно хотелось есть. Иногда пищу давали раз в сутки, и то вечером. Ах, как хотелось есть!
И вот в один из таких дней, когда уже приближались сумерки, а во рту не было ещё ни крошки, мы, человек восемь бойцов, сидели на высоком травянистом берегу тихонькой речушки и чуть не скулили. Вдруг видим, без гимнастёрки. Что-то держа в руках. К нам бежит ещё один наш товарищ. Лицо сияющее. Свёрток — это его гимнастёрка, а в неё что-то завёрнуто. Разворачивает гимнастёрку, и в ней … живая дикая утка. Я рубаху снял и — хоп! Есть еда!
Утка была некрепкая, молодая. Поворачивая голову по сторонам, она смотрела на нас изумлёнными бусинками глаз. Она просто не могла понять, что это за странные милые существа её окружают и смотрят на неё с таким восхищением. Она не вырывалась, не крякала, не вытягивала натужно шею, чтобы выскользнуть из державших её рук. Нет, она грациозно и с любопытством озиралась. Красавица уточка! А мы — грубые, нечисто выбритые, голодные. Все залюбовались красавицей. И произошло чудо, как в доброй сказке.
Как-то просто произнёс: Было брошено несколько логических реплик, вроде: «Что толку, нас восемь человек, а она такая маленькая», «Ещё возиться! И, уже ничем не покрывая, Борис бережно понёс утку обратно. Вернувшись, сказал: — Я её в воду пустил. А где вынырнула, не видел. Ждал-ждал, чтоб посмотреть, но не увидел. Уже темнеет. Мне могут сказать; «Ну да, это были вы, интеллигенты, артисты, о вас всего можно ожидать». Нет, на войне всё перемешалось и превратилось в одно целое — единое и невидимое. Во всяком случае, та, где я служил.
Были в нашей группе два вора, только что выпущенные из тюрьмы. Один с гордостью рассказывал, как ему удалось украсть подъёмный кран. Видимо, был талантлив. Но и он сказал: «Отпустить! Васильев «А зори здесь тихие» Рита знала, что рана ее смертельна и что умирать ей придется долго и трудно. Пока боли почти не было, только все сильнее пекло в животе и хотелось пить. Но пить было нельзя, и Рита просто мочила в лужице тряпочку и прикладывала к губам. Васков спрятал ее под еловым выворотнем, забросал ветками и ушел. По тому времени еще стреляли, но вскоре все вдруг затихло, и Рита заплакала.
Плакала беззвучно, без вздохов, просто по лицу текли слезы, она поняла, что Женьки больше нет. А потом и слезы пропали. Отступили перед тем огромным, что стояло сейчас перед нею, с чем нужно было разобраться, к чему следовало подготовиться. Холодная черная бездна распахивалась у ее ног, и Рита мужественно и сурово смотрела в нее. Вскоре вернулся Васков. Разбросал ветки, молча сел рядом, обхватив раненую руку и покачиваясь. Он кивнул. Потом сказал: — Мешков наших нет. Ни мешков, ни винтовок.
Либо с собой унесли, либо спрятали где.
Григорий Горин «Ёжик» 8. Узлов Иван Сергеевич - 5г учитель: Кононова И. А Бунин " В поле" 9.
Хаверева Алиса Максимовна - 6в учитель: Кононова И. Железников "Чучело" Слава победителям школьного этапа «Живой классики»! Железников «Чучело» учитель: Кононова Ирина Дмитриевна. Куратор школьного этапа Просоедова М.
Все ребята отмечены грамотами и дипломами. Поздравляем победителей Безгодько Романа и Кривко Даниила , которые теперь будут представлять школу на Муниципальном этапе конкурса «Живая классика»! От всей души желаем им удачи!
Екимова, С. Силина, Ю. Яковлева, В. Шукшина, В. Драгунского, В. Бианки, Н.
Носова, М.
Заслуженная оценка
Заслуженная оценка Константин Мелихан. Класс замер. Изабелла Михайловна склонилась над журналом и, наконец. Юмористический рассказ Константина Мелихана «Заслуженная оценка» читает ученик 5-Б класса Пономаренко Кирилл. А самой Асе больше всего понравились Арина Вишневская из Войсковицкой школы №1 с произведением Константина Мелихана «Заслуженная оценка» и Андрей Каппи – третий победитель районного этапа. На этой странице размещено множество изображений из раздела 'Картинки в стиле арт'. Все изображения из подборки по сказке главные реки можно скачать и просмотреть бесплатно. Также вы можете поделиться содержимым с друзьями в социальных сетях и мессенджерах.