Семья – отец Карп Осипович, мать Акулина Карповна и братья и сестра Агафьи Савин, Димитрий и Наталия – жила в полной изоляции с 1930-х годов. После того как брат Карпа Лыкова был убит советским патрулем, Карп и Акулина Лыковы с двумя детьми, Савиным и Натальей, бежали из своего родного города Лыково (Тюменская область) на восток.
За семьей Агафьи Лыковой при Сталине охотился НКВД
Лыковы (отшельники) — Википедия | Лыковы — семья старообрядцев, прожившая свыше 40 лет отшельниками в горах Абаканского хребта Западного Саяна. |
Смерть отшельников Лыковых случилась по сценарию коронавируса | Семья отца Агафьи — Карпа Осиповича Лыкова (Иосифовича, как говорит сама Агафья) — была из староверов-беспоповцев. |
Почему в один год умерли трое из четверых детей отшельников Лыковых? | Тогда предок Агафьи, Карп Осипович Лыков, вместе с братьями решил уехать на Алтай, в отдаленные места, чтобы избежать преследования со стороны специальных правительственных отрядов. |
Кто такая Агафья Лыкова и жива ли она сейчас - 9 марта 2024 - 63.ру | Встретил их сам глава семьи Карп Осипович Лыков и две его дочери Наталья и Агафья. |
Таёжный тупик. История семьи Лыковых, которые ушли от мира навсегда
Тяжелой оказалась зима 1960—1961 гг. Ранний снег оставил её не только без урожая с огорода, но и того, что принесла тайга. В 1978 г. Изучая местность для посадки вертолёта, лётчики обратили внимание на подозрительный огород. После знакомства с Лыковыми они оказали помощь семье староверов. Принесённые геологами подарки: полотно, нитки, иголки, рыболовецкие крючки — были приняты с благодарностью. Геологи помогли построить новый дом, обеспечили семью инвентарем, предметами домашнего обихода, посудой, одеждой и некоторыми продуктами питания.
Посёлок геологов расположился в 20 километрах от заимки Лыковых на берегу реки Большой Абакан. В то время Минусинская комплексная экспедиция работала над уточнением местонахождения запасов железной руды. Молодые Лыковы стали часто появляться в посёлке геологов. Агафья и Дмитрий впервые увидели посторонних людей, к которым особенно потянулся Дмитрий, интересовавшийся буквально всем. Ему хотелось увидеть что-нибудь новое, ощущалась его тяга к общению, к людям, к расширению собственного кругозора. Члены отряда не без удивления отмечали, что у всех Лыковых было нормальное умственное развитие, присутствовала природная смекалка, молодых членов семьи волновали вопросы супружеской жизни, было желание иметь своих детей, что служило главной причиной их разочарований и раздумий.
Однако общение с геологами принесло и отрицательные результаты. В 1981 г. Причиной их смерти стал контакт с приезжими людьми, принесшими болезнетворные бактерии, к которым иммунитет Лыковых не был приспособлен. В 1988 г. В тайге осталась одна Агафья, которая категорически отказалась уезжать к родственникам, поскольку на отъезд «тятенька благословения не давал». Лыковы не знали болезней «мира», они имели крепкое здоровье и выглядели на 10—15 лет моложе своего возраста.
В 1987 г. Чтобы перенести собственные скромные пожитки, Агафье пришлось сделать за зиму 32 ходки. В настоящее время на Еринате пять домов — два на берегу реки и три на верхней террасе. В начале двухтысячных годов благотворители построили для Агафьи новый дом. Коллективизация и репрессии разрушили веками сложившийся уклад жителей Алтая и Саян, поэтому староверы, несогласные с новой политикой, стали менять места своего проживания. Несмотря на то что Лыковы оказались в изоляции от мира, испытывали страшные трудности, не имея простейшего инвентаря, используя плоды огорода и тайги, они выжили благодаря наличию жизненного опыта, умению вести натуральное хозяйство.
В семье сохранялось главенство отца, тогда как домашнее хозяйство вела мать — Акулина Карповна. Продолжительный разрыв в общении с «миром» не отразился на учёте времени, семья тщательным образом его берегла. От счёта времени зависели все богослужения, праздники, посты, мясоеды, знание о количестве прожитых в тайге лет. Как отмечали очевидцы, в этом деле Лыковы не отстали и не забежали наперёд ни на один день. Причиной отшельничества семьи Лыковых В. Песков называл крайнюю форму религиозного фанатизма.
Детально не анализируя вероучение отшельников, журналист причислял Лыковых к странническому согласию. К этому же согласию причислял Лыковых и красноярский краевед Н. Журавлёв, хотя сами Лыковы называли себя приверженцами часовенного согласия. Они говорили, что «должны жить отдельно», что им «не можно жить с миром», так как этого не позволяет старинная русская вера и так следует жить всем истинным христианам. Лыков хорошо знал историю раскола Церкви. Лыковы однозначно принадлежали к старообрядчеству.
Они очень высоко ценили умение читать. Глубоко верующим человеком был Савин Карпович, который в совершенстве знал Библию, хорошо читал богослужебные книги, был нетерпим к малейшим нарушениям церковных обрядов, соблюдения постов и праздников, ночью мог поднять семью для молитвы. По нескольку раз в день Лыковы совершали молитвы, пели очень грамотно, отмечали православные праздники, богослужением заполнялось всё свободное время. В будни рано утром все вместе молились полуношницу, после которой, за исключением одного члена семьи, отправлялись на работы, а тот один оставался на молении. В праздничные дни члены семьи по хозяйству делали только ту работу, которая была самой необходимой: топили печь, носили воду, чистили снег. Встречу с людьми Лыковы приняли как печальную неизбежность, но затем кто-то из их семьи сказал, что геологи «Богом посланы», в их отсутствие отшельники стали скучать по ним.
Однако Лыковы наотрез отказывались вернуться к людям, при этом отмечая: «Тут умирать будем». В тайге Лыковы занимались постоянным, упорным, на грани человеческих возможностей трудом. Чёрная от времени и дождей избушка Карпа Осиповича по оконце вросла в землю. Она со всех сторон была обставлена жердями, по крышу завалена коробами, туесами, дровами, долблёными кадками, корытами и т. Внутри избы были тёмные от многолетней копоти стены и низкий потолок, под которым висели шесты для сушки одежды. Вровень с ними вдоль стен тянулись полки, уставленные берестяной посудой, наполненные сушеной картошкой и кедровыми орехами.
Внизу вдоль стен располагались широкие лавки, на которых сидели и спали. Слева от входа в избу находилась русская печь, сложенная из дикого камня. Посередине жилища стоял меленький стол, изготовленный топором. В красном углу содержались потемневшие от копоти иконы и книги. Пол в избе никогда не подметался, поэтому под ногами пружинил культурный слой из картофельной шелухи, скорлупы кедровых орехов и конопляной костры, которая играла роль антисептика против блох, клопов и др. Сыновья Карпа Осиповича — Савин и Дмитрий — в теплый период года жили в отдельной избе, расположенной от основной заимки в шести километрах.
Обе эти хижины соединяла таёжная тропа, по которой члены одной семьи ходили друг к другу почти каждый день. Недалеко от своего жилища Лыковы устроили на двух высоких столбах лабаз, где хранили продукты питания недосягаемыми от мышей и медведей. Лыковы в совершенстве владели всеми видами крестьянского труда. Староверы умели делать все, что было необходимо для нормальной жизни в тайге. Как отмечал В. Песков, безделья на заимке Лыковых никогда не было, поскольку борьба за существование требовала от каждого из них упорного труда.
В то же время праздность могла бы стать пагубной для членов семьи, и это хорошо понимал Карп Осипович, не оставлявший своих родных без работы. На бегущем лесенкой в гору раскорчёванном от тайги огороде, основная часть которого находилась на пологой горе, а две другие ниже под гору и у самой реки, Лыковы выращивали картошку, рожь, горох, коноплю, лук и репу. Основой питания являлась картошка, которая хорошо плодоносила в этом крае. Зерна собирали очень мало, причём настолько мало, что младшие Лыковы не имели представления о хлебе. Все члены семьи принимали пищу в условленное время и отдельно — картофельный «хлеб», варёную картошку, кедровые орехи, «кедровое молоко», изготовленное из кедровых орехов, перетёртых в каменной ступе, смешанных с водой и процеженных на тряпице, пили воду. Хлеб Лыковы пекли из сушеной, толчёной картошки с добавлением двух-трёх горстей измельчённой ржи и пригоршни толчёных семян конопли.
Эта смесь без дрожжей замешивалась на воде и жарилась на сковородке. Лыковы приспособились делать запас из сушеной картошки, которую резали на пластинки и сушили в жаркие дни на больших листах бересты или прямо на плахах крыши. Картошку отшельники употребляли обязательно с кожурой, объясняя это тем, что так экономней, но, как отмечали специалисты, с кожурой картошка была полезней. Из толчёного зерна по праздникам они варили ржаную кашу с добавлением кусочков мяса. В холодное время года еда готовилась в печи, а летом — прямо у порога хижины, на очаге, выложенном камнями. В апреле семейство занималось сбором берёзового сока, который разливали в берестяные туеса и некоторое время хранили в проточной воде реки.
Затем шли в тайгу собирать дикий лук и крапиву, из которой готовили похлёбку и заготавливали на зиму. Летом собирали малину, чернику, бруснику, смородину и грибы, которые употребляли в печёном виде. Кроме того, грибы и чернику сушили, а бруснику в берестяной посуде заливали водой на зиму. В конце августа собирали кедровые орехи. Шишки ссыпали в долбленые кадки, а после просыхания шелушили и провеивали. Хранили кедровые орехи в берестяной посуде в избе и в лабазах.
Во все урожайные годы Лыковы запасали максимальное количество орехов. Орехи не теряли своих вкусовых качеств до четырёх лет. До прихода геологов Лыковы жили без соли. В горах могли случаться июньские снегопады, которые катастрофически сказывались на огороде, поэтому в погребе обязательно нужен был двухгодичный запас продуктов питания. Особенно тяжким для Лыковых оказался 1961 г. В этот год умерла хозяйка дома Акулина Карповна.
Весной следующего года семье пришлось употреблять в пищу солому, обувь из кожи, кожаную обивку с лыж, кору и берёзовые почки. Когда подросли Савин и Дмитрий, они стали устраивать на таёжных тропах ловчие ямы, направлять зверя в нужное место, строили в тайге заслоны, благодаря чему ловили лосей, маралов, кабаргу — зверей, которые имели копыто, поскольку «тех, что лапу имеют», Лыковы в пищу не употребляли. Мясо готовили сразу и заготавливали на зиму. Для этого его резали на узкие полосы и вялили на ветру, затем складывали в берестяные туеса и могли хранить до двух лет. Вяленое мясо употребляли по большим праздникам или при тяжелых работах. Домашних животных Лыковы не содержали.
Семейная посуда в основном была изготовлена из бересты. У Лыковых хранились большие листы бересты, из которой в любой момент можно было сделать туес. В хозяйстве насчитывалось до четырёх десятков, от самых больших до самых малых, берестяных изделий. Такая посуда была лёгкой, красивой и удобной. Основным недостатком этих ёмкостей было то, что их нельзя было поставить на огонь. В туесах хранили продукты питания.
Берестяным был даже рукомойник. В хозяйстве было много деревянной долблёной посуды: малые и большие корытца, самодельные ложки с длинными черенками. Пищу в печи Лыковы готовили в чугунах, принесённых во время ухода «из мира». Только с появлением геологов у них появились алюминиевые миски и чашки. Огонь добывали с помощью специально приготовленного гриба-трута и кремня. Освещали хижину лучиной, которую делали из берёзы, заслужившей в быту особое уважение.
В земледелии Лыковы использовали инструменты собственного изготовления, но в хозяйстве чувствовался дефицит металлических орудий труда.
С самого рождения, почти 80 лет, она живет в тайге. Ее отец Карп Осипович Лыков увел туда семью в 30-х годах, подальше от коллективизации. Агафья родилась в 1944 году. Она колет дрова, носит воду, запасает сено козам.
Хотя события, происходившие вокруг в начале ХХ века, заставили многих старообрядцев покинуть свои дома и бежать подальше от людей, а точнее от революционеров, которые не жаловали религиозно настроенных граждан. Последней каплей, толкнувшей главу семейства на побег, стало убийство брата Лыкова. Большевики расправились с мужчиной прямо на глазах у его родственников. Именно тогда Карп Осипович окончательно и утвердился в мысли о том, что пора уносить ноги.
В 1936 году Лыковы обосновались в самой глуши Саянской тайги. Там Акулина родила сына Димитрия и дочь Агафью. Несмотря на наличие детей, супруги не собирались возвращаться в цивилизацию, а, напротив, все больше отдалялись от нее. Они не изменили своего мнения даже тогда, когда в начале 60-х жена Карпа Осиповича скончалась от голода. Год оказался неурожайным, и организм женщины не выдержал. Возможно, Акулину можно было бы спасти, но Лыковы не обратились за помощью на «большую землю». Младшие дети Лыковых, Димитрий и Агафья, впервые увидели других людей, кроме членов своей семьи, только в 1978 году, когда на территорию «владений» отшельников неожиданно пожаловали геологи. Несмотря на то что Карп Осипович подался в леса как раз из-за человеческих злодеяний, отшельник принял визитеров довольно радушно. Ru: Лунный календарь рассады на февраль 2019 года огородникам и дачникам Спустя 2 года к Лыковым пожаловал профессор, доктор медицинских наук Игорь Назаров, который и стал известен благодаря своим книгам, посвященным исследованиям легендарных затворников.
Назаров утверждал, что все члены семьи старообрядцев выглядели гораздо моложе своих лет. Кроме того, как признался Карп Осипович, они никогда серьезно не болели: лишь изредка их одолевали незначительные хвори, вроде простудных заболеваний. Действительно, по словам Назарова, отшельники не страдали так называемыми «цивилизованными» недугами: гипертонией, сахарным диабетом, атеросклерозом. Однако доктор выяснил, что Лыковы мучились болезнями суставов. Но сами они объясняли возникновение болей исключительно тяжелым физическим трудом. В остальном же, по мнению Назарова, его «пациенты» были практически здоровы. Между тем в 1981 году скончались сразу трое Лыковых: 55-летний Саввин, 45-летняя Наталья и 41-летний Димитрий. Как поведал Карп Осипович Игорю Назарову, все они, в том числе он сам и его младшая дочь Агафья, в один момент заболели «простудой».
Не брезгует благами цивилизации — пользуется фонариками, очень радовалась зонтику. И еду мирскую пробует. Говорит нараспев, пишет старославянскими буквами, верует истово. Предана заветам своих родителей — в мир возвращаться даже под страхом близкой смерти не желает, — заключает Виктор Бурков. Василий Михайлович привез Агафье в подарок платок, дал покрутить всю свою технику, особенно бинокль она с интересом рассматривала Именно Василий Песков поведал миру об уникальной семье староверов Лыковых, спрятавшихся от цивилизации в саянской тайге в 1938 году. Впервые Василий Михайлович приехал к Агафье в 1982 году и с тех пор уже не забывал своих героев, часто навещал, всегда с подарками, лакомствами, лекарствами. Его документальная повесть Таежный тупик» о жизни хакасских «робинзонов» пользовалась сумасшедшей популярностью, переиздавалась, была переведена на несколько языков. Сколько он их знал! Учил нас: прилетим, никаких фотоаппаратов не используйте, Агафья не разрешает, пока я с ней не поговорю. Прилетели, она Василия Михайловича увидела, и возглас только издала: «О-о-о-о»! Не ожидала, что старый знакомый в гости прилетит. Потом он пошептался с ней, и сказал, что мы можем теперь фотографировать. Привез ей в подарок платок, дал покрутить всю свою технику, особенно бинокль она с интересом рассматривала. А говорил с ней в основном наедине, о чем, мы не слышали. Потом уже мы с Агафьей по своим делам общались: я изучаю растения, так узнавала, какие она травки использует, как их называет. Чихотник, — он так и называется, «от живота». От него же — «дристунец», — ну это уже по ее конечно выражению, трава седум называется. Вообще Агафья говорливая такая оказалась, но много не понять, язык своеобразный. Все дела, все беды, — не замолкая. Сломала калитку, ушла, а у меня там медведица шарится». Вспомнила сегодня всю эту историю, когда узнала, что Василия Михайловича не стало. Вроде виделись с ним всего один раз, а даже всплакнула: он таким душевным человеком запомнился. Веселый такой мужичок. В пятницу, 16 марта, по поручению губернатора Кемеровской области Амана Тулеева глава Таштагольского района Владимир Макута со специалистами посетили таежную отшельницу Агафью Лыкову. Аман Тулеев очень обеспокоен состоянием здоровья Агафьи Лыковой. Причиной тому стало письмо, пришедшее от отшельницы, в котором указано, что она хочет совершить причастие. Для старообрядцев это очень важный обряд — без причастия уход в иной мир считается недопустимым. При этом причащать может только наставник с согласия верующего. В таежную глубинку были доставлены духовные лица из поселка Килинск Таштагольского района — родственники Агафьи Лыковой. Именно они совершили обряд причащения. В целом состояние здоровья отшельницы удовлетворительное, однако отмечены симптомы гриппа: общее недомогание и кашель. Агафья Лыкова по-прежнему занимается хозяйством. Как сообщается, минувшей зимой умер козел, теперь на ее попечении остались три козы и куры. Вертолетом, которым в тайгу прилетел Владимир Макута, также были доставлены семена, полимерная пленка, продукты питания и медикаменты. Агафья Лыкова поблагодарила за оказанную помощь и за внимание со стороны губернатора Кемеровской области Амана Тулеева, и просила передать ему «низкий поклон». Впервые они встречались осенью 1997 года, когда губернатор региона побывал на ее заимке в Таежном Тупике. С тех пор ведется их переписка. Агафья Лыкова — единственная оставшаяся в живых представительница семьи отшельников-старообрядцев, обнаруженных геологами в 1978 году в Западных Саянах. Семья Лыковых жила в изоляции с 1937 года, долгие годы отшельники старались уберечь себя от влияния внешней среды, особенно в отношении религии. К моменту обнаружения геологами таежных жителей было пятеро: глава семейства Карп Иосифович, сыновья Саввин 45 лет и Димитрий 36 лет , дочери Наталья 42 года и Агафья 34 года. В 1981 году один за другим умерли Саввин, Димитрий и Наталья, а в 1988 году ушел из жизни Карп Иосифович. В настоящее время Агафья Карповна живет в тайге одна.
Почему отшельница Агафья Лыкова до сих пор живет одна в тайге
Агафья Лыкова — последняя из «робинзонов» «Таежного тупика» | Страна и мир - 9 марта 2024 - Новости Оренбурга - |
Семья Лыковых: от чего умерли самые знаменитые отшельники России | Страна и мир - 9 марта 2024 - Новости Оренбурга - |
За семьей Агафьи Лыковой при Сталине охотился НКВД
Именно в этот период Карп Осипович Лыков принимает решение о переселении вместе со своими братьями в места, наиболее удаленные от цивилизации, на Алтай. последние новости на сегодня, 20.02.2024. Последняя представительница заимки Лыковых и героиня документальной повести советского журналиста и писателя Василия Михайловича Пескова о семье старообрядцев-отшельников. Анализируя многочисленные видео сюжеты о семье Лыковых, я задумалась: «А сполна ли Карп Осипович Лыков выполнил свой родительский долг?». Семья – отец Карп Осипович, мать Акулина Карповна и братья и сестра Агафьи Савин, Димитрий и Наталия – жила в полной изоляции с 1930-х годов.
Часть ракетоносителя нашли на заимке Агафьи Лыковой
Несмотря на бегство из мира и отшельничество, Лыкова не признаёт беспоповское учение о царстве духовного антихриста и исчезновение священства церковной иерархии. Она отмечает, что «если бы священство прекратилось, прервалось, то давно бы и век прекратился. Гром грянул бы, и нас не было бы на этом свете. Священство будет до самого последнего Второго Христова пришествия». Агафья Лыкова: почему дочь известных отшельников осталась одна Как известно, в последнее время знаменитая на всю страну отшельница Агафья Лыкова все чаще просит «большую землю» о помощи, а недавно женщина даже решила обзавестись подругой. Теперь в силу возраста Лыковой нелегко дается полная изоляция. Однако на самом деле Агафья осталась в одиночестве еще в 80-х годах.
Причем, ее братья и сестра ушли из жизни буквально друг за другом. Поддержите наш проект — Qiwi копилка: Отец Агафьи Карп Осипович долго думал прежде, чем решился увести свою супругу Акулину, 9-летнего сына Саввина и 2-летнюю дочь Наталью в непролазную тайгу. Хотя события, происходившие вокруг в начале ХХ века, заставили многих старообрядцев покинуть свои дома и бежать подальше от людей, а точнее от революционеров, которые не жаловали религиозно настроенных граждан. Последней каплей, толкнувшей главу семейства на побег, стало убийство брата Лыкова. Большевики расправились с мужчиной прямо на глазах у его родственников. Именно тогда Карп Осипович окончательно и утвердился в мысли о том, что пора уносить ноги.
В 1936 году Лыковы обосновались в самой глуши Саянской тайги. Там Акулина родила сына Димитрия и дочь Агафью. Несмотря на наличие детей, супруги не собирались возвращаться в цивилизацию, а, напротив, все больше отдалялись от нее. Они не изменили своего мнения даже тогда, когда в начале 60-х жена Карпа Осиповича скончалась от голода. Год оказался неурожайным, и организм женщины не выдержал. Возможно, Акулину можно было бы спасти, но Лыковы не обратились за помощью на «большую землю».
Младшие дети Лыковых, Димитрий и Агафья, впервые увидели других людей, кроме членов своей семьи, только в 1978 году, когда на территорию «владений» отшельников неожиданно пожаловали геологи.
Постепенно старообрядцы обжились, построили небольшой дом, наладили быт, засадили огород, освоили охоту на зверей для этого устанавливали капканы, поскольку ружей у них не было. Жизнь шла своим чередом, у четы родился еще один сын Дмитрий и дочери Наталья и Агафья. Мать воспитывала детей, обучала грамоте по Псалтыри, книгу, как и старинные иконы, хранили с почтением. Редкие кадры о жизни Лыковых Акулина умерла спустя 30 лет от голода, но уже повзрослевшие к тому времени дети - выжили. Заимку Лыковых открыли в 1979 году, спустя два года к ним приехал известный советский журналист Василий Песков. Его интересовал быт отшельников, их традиции и обряды, речь.
Все было старинное, не подвергавшееся изменениям с 1930-х годов. В мире прошла Вторая мировая война, прогресс развивался семимильными шагами, а эти люди добывали огонь при помощи кремня, ткали для себя одежду, ходили в обуви из бересты и кожи даже в лютые морозы. Полученные сведения о жизни Лыковых стали основой для книги "Таежный тупик". Увидеть Лыковых приезжали этнографы и фольклористы Новости о старообрядцах быстро облетели Советский Союз, и десятки экспедиций направились к их заимке.
В 1982 году у отшельников побывал журналист «Комсомолки» Василий Песков. Страна зачитывалась робинзонадой Лыковых. Но было белое пятно в « Таежном тупике ». Песков проследил 300-летний путь староверческого рода: Поволжье - Алтай - Сибирь. Почему же семья жила в дебрях Абакана в полном одиночестве? Но грянула революция, затем коллективизация. Многие староверы остались в поселке, создали сельхозартель. А братья Лыковы: Степан, Карп и Евдоким вместе с отцом и еще три семьи перебрались в верховья Абакана. Срубили пятистенные избы, надеясь в глуши пережить сатанинские времена. Их поселок звался в документах «Верхняя кержакская заимка». Восстановил те драматические события автор книги «Лыковы» Тигрий Дулькейт. Его отец, биолог Георгий Дулькейт, руководил научным отделом Алтайского заповедника. Заимка оказалась на его территории. Начальство объявило староверам, что жить им здесь нельзя - в заповеднике запрещена охота и рыбная ловля. Кержаки разбрелись кто куда. Лишь Евдокиму Лыкову разрешили остаться: жена Аксинья ждала ребенка. К тому же он согласился работать в охране заповедника. Но был анонимный донос, дескать, Лыков - браконьер, всех зверей перебьет. Братья копали картошку Карп приехал помочь Евдокиму и не сразу заметили вооруженных людей: черные галифе и гимнастерки, на головах черные же остроконечные шлемы. Такую форму ввели в заповеднике недавно, Лыковы про нее не знали. Братья бросились к избе. Русаков вскинул винтовку. Но тот выстрелил в спину Евдокиму. Рана оказалась смертельной. Чтобы выгородить себя, охранники составили протокол, обвинив Лыковых в вооруженном сопротивлении. Карп отказался подписать «ложную бумагу».
Шорцами здесь называют не только представителей коренного народа, но и просто местных жителей, и от их национальности это совершенно не зависит. Особенно уважаемых именуют настоящими шорцами. Среди настоящих шорцев немало представителей рода Лыковых. В старообрядческом поселке Килинск всего 60 дворов — вдоль дороги сюда стоят высокие жерди, чтобы зимой под снегом было видно, где находится дорога. Мобильной связи в поселке нет, а угрюмые бородатые местные мужчины живут в основном охотой, сбором кедровых шишек и собственным хозяйством. Именно у Мартюшевой больше 20 лет назад после смерти "тяти" — Карпа Осиповича Лыкова жила некоторое время сама Агафья в один из немногих периодов, когда соглашалась временно покинуть заимку. Она все умилялась, что это, говорила, за маленький такой человечек, никогда такого не видела. Она ведь самая младшая в семье, родилась в тайге — где она там детей видела? Я не отдала, конечно". Сославшись на то, что местная вода ей не подходит, Агафья вскоре вернулась в тайгу. Несколько лет назад кузбасская родня еще убеждала ее уехать поближе к цивилизации, теперь, зная непростой характер отшельницы, уговаривать перестали — лишь интересуются, как она живет, и передают гостинцы. Родственники, как показывает пример Антона, могут и сами приехать. Там все, что важно для нее, там тятя, родные похоронены, — объясняет Мартюшева. На зиму женщине завозят вертолетом муку, крупу, картофель, овощи и фрукты, комбикорм для скота, живых кур и новые окна, которые поручил вставить губернатор Сергей Цивилев. Помогать ей по хозяйству зимой летит алтайский старообрядец Алексей Уткин, который познакомился с таежными отшельниками много лет назад, будучи геологом. Уткин застал в живых почти всю семью Лыковых и неоднократно зимовал на заимке. Сейчас собирается прожить в тайге как минимум до весны. В этот раз он планирует восстановить баню, разрушенную по весне при разливе реки. А там, если будет возможность, вылечу на Алтай по делам, управлюсь, развернусь да пойду к Агафье пешком. Там недалеко идти, дней десять всего", — улыбается Алексей. Уживаются с ней, впрочем, далеко не все желающие.
Хозяйство Агафьи Лыковой и ракеты с «Байконура»
Глава семьи Карп Осипович Лыков, как и его жена Акулина, придерживался старообрядческих взглядов. Речь у Карпа Осиповича правильная, понятная, у остальных Лыковых речевая артикуляция несколько нарушена, что связано не с наличием каких-либо дефектов челюстно-лицевого и дыхательного аппаратов, а, вероятно. Ценой значительных усилий и благодаря огромному опыту Карпа Осиповича, Лыковым удалось наладить жизнь в этой горной местности.
ТАЁЖНЫЙ ТУПИК
Агафья Лыкова: история ее жизни и последние новости. Страна и мир - 9 марта 2024 - Новости Ярославля - Агафья Лыкова родилась 17 апреля 1944 года в семье староверов часовенного согласия — Лыковых, бежавших в труднодоступные места сибирской тайги от гонений на веру[1]. Отец — Карп Осипович Лыков, мать — Акулина Карповна. Главные новости дня в России и мире. Первой в семье скончалась супруга Карпа Осиповича — Акулина Карповна. Как глава семьи Карп Лыков был жестким и своенравным человеком, однако при всем этот люди его уважали и слушались. В этих условиях Лыковы – Карп Осипович и жена его Акулина Карповна решают удалиться от «мира» возможно дальше.
Отшельник Карп Лыков. Как отца Агафьи Лыковой обнаружили в 1951 году
Все было старинное, не подвергавшееся изменениям с 1930-х годов. В мире прошла Вторая мировая война, прогресс развивался семимильными шагами, а эти люди добывали огонь при помощи кремня, ткали для себя одежду, ходили в обуви из бересты и кожи даже в лютые морозы. Полученные сведения о жизни Лыковых стали основой для книги "Таежный тупик". Увидеть Лыковых приезжали этнографы и фольклористы Новости о старообрядцах быстро облетели Советский Союз, и десятки экспедиций направились к их заимке. Как и предполагали некоторые ученые, допускать контакта с цивилизацией было категорически нельзя: сыновья и дочь, рожденные в изоляции, тут же заразились вирусами от приезжих гостей. Савин, Дмитрий и Наталья умерли в 1981 году, Агафья - вылечилась, благодаря тому, что, вопреки страху, приняла необходимые лекарства. Агафья Лыкова с Василием Песковым Глава семьи Карп Осипович прожил до 1988 года, после его смерти Агафья осталась одна, и стало понятно, что ей нужна помощь. С ней остался жить бывший геолог Ерофей Седов, мужчина инвалид, по хозяйству практически ничего не может делать, но все же выбрал путь уединения. На помощь время от времени приезжают волонтеры, но у Агафьи склочный и своенравный характер, ужиться с ней никому не удается. Чтобы помочь отшельнице, в ее доме установили тревожную кнопку для вызова МЧС.
Корреспондент портала «Старообрядцы» вернулся от Агафьи Лыковой, со съемок уникального фильма 13 августа, 2023 12 октября, 2021 «Я знал про Лыковых с детства, но никогда даже не думал, что попаду туда», — делится режиссер проекта Анатолий Бочкарев, который отправился в таежную глушь не из праздного любопытства. В августе он побывал в сибирской тайге и несколько дней прожил рядом с Агафьей Лыковой в процессе съемок документального фильма. После своего возвращения он рассказал о том, что увидел и ощутил в знаменитом «таежном тупике». О староверах Лыковых снято много, на заимке в верховьях реки Абакан в гостях бывали съемочные группы ВВС, RT, телеканала «Культура», независимые кинематографисты. Образ жизни отшельницы привлекает своей уникальностью и аутентичностью, поведение и восприятие современного мира людей, проживших десятилетия в изоляции от него, вызывает неподдельный интерес у многих, но с христианской стороны он не рассматривался ни разу… Если что не так, она скажет прямо — Моя поездка состоялась, благодаря Московской Митрополии РПсЦ, заповеднику «Хакасский» и лично его директору Виктору Непомнящему, а также поддержке нашего мецената Сергея Кондрашова. Путь к Агафье неблизкий и сложный — если на лодке, как мы, то надо несколько дней плыть, причем с опытными егерями, которые знают горный Абакан.
Ее быт — это вообще тема особая. Живет она не на показ. Делает то, что было привито ей с малых лет, и так, как воспитал ее отец, Карп Осипович. В этом ее воспитании мне видится какая-то удивительная детскость, открытость что ли. Вряд ли она что-то будет скрывать или держать камень за пазухой, кто бы перед ней ни стоял. Но, если, по ее мнению, что-то не так, она скажет прямо, что что-то не так.
Все лето в «балагашике» Летом Агафья Карповна живет она в шалаше — это конусообразное строение, которое укрывается от ветра старыми мешками и кусками полиэтилена. В этом «балагашике» — так Агафья сама его называет — она ночует до морозов. Кстати, даже летом температура в отдельные ночи доходила до нуля, и если лично я пользовался спальным мешком, то она его категорически не признает — накрывается каким-то тряпьем, разжигает костер и греется рядом с ним всю ночь, периодически подбрасывая туда дров. Спрашиваю: «Зачем ты живешь на улице? И это повод нам, привыкшим к теплу и уюту, изнеженным постельным бельем и перинами, задуматься, благо ли это для наших душ?! Живет, как было завещано К сожалению, Агафья Карповна человек излишне-открытый.
На берегу речки Мутная расположилась база сеймчанских геологов. Несмотря на то, что я там была в окружении надежных людей, меня не покидало чувство угнетенности и страха от оглушающей тишины - белого безмолвия. Всего несколько часов, проведенные в суровых колымских сопках, дали мне реально почувствовать, что такое Север. Но обитатели базы находились в гораздо лучшем положении, чем Лыковы. У геологов была радиосвязь, вертолетами им систематически доставляли все необходимое. Галия, единственная женщина на базе, даже угощала меня тортом собственного изготовления.
Но за все это северянам нужно было платить здоровьем, а иногда и жизнью. На базе у Галии пропал 6-летний ребенок. На его поиски была поднята вся магаданская авиация, но безрезультатно. Просматривая видеоролики об Агафье Карповне,где она голыми руками в ледяной воде делала углубление для бревна на дне речки, мне казалось, что я тоже ощущаю зашпоры. Я слышала укусы комаров, от которых она отмахивалась, а комаров там несметные полчища. Мне было зябко, глядя на задымленную печку, которая пожирала кубометры дров, а надлежащего тепла, чтобы походить по комнате или лечь спать раздетым, так и не давала.
Судьба этой удивительной женщины не безразлична миллионам людей, ей сочувствуют и помогают. Власти предлагают всяческую помощь, но не все Агафья Карповна может принять. Стоит у нее в подсознании программа: я должна умереть здесь!
Убийцы брата могут на следствии оговорить его. Им веры больше. Потому и увел семью в «пустынь» - верховья Большого Абакана.
Горы, тайга, сотни километров без жилья - и никаких дорог. Здесь в августе 1940 года и повстречали его наблюдатели заповедника. Предложили работу охранником на кордоне. Большой двухквартирный дом, баня, амбары, казенное продовольствие. Обещали привезти корову, овец. Заявили, что убийц брата уже наказали это была ложь.
В переговорах участвовал и завотделом науки заповедника Дулькейт, отец автора книги. Жена Карпа Акулина очень хотела переехать на кордон, ближе к людям. Дети же растут! Но Карп был категорически против. Евдокима убили и нас изведут! Страх разделить трагическую судьбу брата, застреленного на его глазах, та самая кровь, на которую он намекал позже Василию Пескову, гнали «бегуна».
А вовсе не вера. Вскоре началась Великая Отечественная. В заповеднике стало не до Карпа. Заимка была нанесена на карты еще в конце 40-х. И не только на секретные генштабовские. К концу лета 1941-го чекисты взяли на контроль все таежные заимки.
Чтобы там не спрятались дезертиры. Отряд пограничников и чекистов ушел в рейд по поиску беглецов. Проводником взяли старовера Данилу Молокова, давнего знакомого Карпа Осиповича. Из разговоров чекистов тот понял, что главу семьи Лыковых могут запросто порешить в тайге. Карп издали заметил отряд.
Часть ракетоносителя нашли на заимке Агафьи Лыковой
Личная жизнь у Агафьи не сложилась, она не вышла замуж, а также не стала матерью. В 1990 году она приняла постриг в женском старообрядческом монастыре и дала обет безбрачия. Однако из-за разногласий с духовными лицами церкви, Агафья вернулась в свою хижину вскоре после вступления в монастырь, она не пробыла там и года. Каждый год ей все сложнее справляться с хозяйственными делами самостоятельно, и поэтому отшельница с благодарностью принимает помощь от чиновников, поддерживающих постоянную связь с ней, а также от рыбаков и охотников, случайно оказывающихся в этих местах. Несмотря на все трудности таежной жизни, Лыкова не желает оставлять свои родные места. В своей жизни Агафья придерживается заповедей Не пить и не курить Карп Лыков, как и все старообрядцы, избегал употребления спиртных напитков, запрещено было и курение.
Не мыться в бане На заимке Лыковых отсутствовала баня и туалет по запрету главы семьи. В связи с этим, они редко принимали водные процедуры. Летом они набирали воду в деревянное корыто и оставляли его на солнце. Затем они ополаскивали себя с помощью этой воды. Кушать в одиночку Агафья Карповна - инокиня, которая исполняет духовную службу в сибирской тайге.
Мы отправились на место прежнего поселения. Агафья не была на могилах близких два года. Одна пойти туда не может — медведь лютует в округе, и хозяйство не бросишь. Предложил сходить, так Агафья ухватилась за эту просьбу и потом уже никакие отговоры не смогли заставить ее поменять решение. И вот с восходом солнца бабушка в свои 77 лет по заваленным буреломом звериным тропам поднимается в таежные горы по отвесным склонам. Это, друзья, взрыв сознания! Не знаю, кто бы мог повторить подобное в ее возрасте.
Оператор мой не пошел — побоялся, что здоровья не хватит. Агафья повела в тайгу четырех мужчин — своего помощника, руководитель экспедиции Андрея Горбатюка, меня и студента из пресс-центра Российского технологического университета. Агафья останавливалась, когда кто-то отставал, и ждала. День в пути по тайге без привычки — это испытание. А бабушка как эскалатор идет в гору неспешно, уверенно. И тут вспоминается древняя мудрость: главное — не скорость, а постоянство в движении к цели. Как будто в дораскольные времена попал Если откровенно, Агафья очень одинокий человек, причем одиночество ее в молитвенном общении.
Очень радуется, когда не одна пред иконами, чтобы был человек, который замолитвствовал, подхватывал ее пение. Конечно, спаси Христос всех, кто бывает там у нее — а там, в основном, не старообрядцы. Общаясь с ней, будто в дораскольные времена окунаешься. И оттуда совершенно не хочется возвращаться — хотелось остаться в этом душевном мире, спокойствии, гармонии.
Священники, приходящие к часовенным, получали «исправу», начинали служить и совершать церковные таинства во всем согласии с дораскольной церковной традицией. Такое положение сохранялось вплоть до начала XIX века. Однако во время гонений, воздвигнутых Николаем I, священников стало становится всё меньше. Многие из них были схвачены полицией и скончались в застенках. Другие умерли от естественных причин. Вместе с кончиной последних священников, чьё крещение и апостольская преемственность для часовенных старообрядцев была бесспорной, они стали привыкать совершать службу уже без священников, постепенно становясь безпоповцами. Многие часовенные хранили так называемые Запасные Дары, то есть хлеб и вино, освященные священником во время Литургии. Такие Запасные дары обычно прятали в разных тайниках, встроенные в книги или иконы. Поскольку количество святыни было ограничено, а сами Дары после исчезновения у часовенных священников никак не пополнялись, то и причащались эти старообрядцы чрезвычайно редко — один или два раза в жизни, как правило, перед кончиной. Запасные Дары хранились и у Лыковых. По словам самой Агафьи, эти дары были у них от её бабки Раисы, которая проживала в том самом селе Ялуторское на Урале. Однако Агафья выяснила, что бабка принадлежала не часовенному, а белокриницкому согласию старообрядцев признававшему новых старообрядческих священников, поставленных от греческого митрополита Амвросия Поповича — прим. От неё же Агафии досталась и Богоявленская вода , которая по обычаю часовенных может умножаться через разбавление в новой воде в навечерие праздника Богоявления. Агафья Лыкова. Путь исканий Оставшись одна, Агафья Лыкова стала задумываться о дальнейшей своей жизни. С замужеством у неё не получилось. Стала Агафья размышлять об иночестве. В 1990 году она переехала в старообрядческий женский монастырь, расположенный в районе Чедуралыга, под начало игуменьи Максимиллы. Само по себе иноческое правило нисколько не тяготило Агафью. Когда остальные члены семьи Лыковых были еще живы, Агафья исполняла домашнюю молитву, вставая в 6 утра. Впоследствии она освоила ежедневное чтение скитского чина «дванадесят псалмов», а также каноны за упокой души. Он появился в IX веке и впоследствии распространился в монастырях Востока, включая русские, куда был принесен печерским архимандритом Досифеем в XII веке — прим. Впрочем, пробыла Агафья в часовенном монастыре совсем недолго. Сказались существенные разногласия религиозных взглядов с инокинями часовенного согласия. Тем не менее за время пребывания в монастыре Агафья прошла чин «накрытия». Так у часовенных называется пострижение в иноки. Впоследствии у Агафьи были и свои послушницы, например, москвичка Надежда Усик, которая провела в скиту Лыковых 5 лет. Надежда Усик воочию наблюдала строгую аскетичную жизнь Агафьи Лыковой, её духовные подвиги, включая частую, временами дерзновенную молитву. Были случаи, когда во время летних огородных или полевых работ на заимку надвигались черные грозовые тучи. Послушница предлагала Агафье остановить работу и укрыться от грозящей непогоды. На это Агафья отвечала: «Иди коси, я что, зря молюсь что ли? И действительно, туча отступала от скитских угодий. Один раз женщины собрались надолго в тайгу собирать шишки. Вдруг неподалеку от места их стоянки послышался сильный хруст — рядом в лесу ходил медведь. Зверь ходил и вынюхивал вокруг целый день, несмотря на костёр и удары по металлической посуде. Агафья, помолившись наизусть каноны Богородице и Николе Чудотворцу, закончила их словами: «Ну, ты что, Господа не слышишь, что ли, тебе пора уходить уже». В результате опасность миновала. Одно время на заимку Лыковых приблудился волк. Он прожил на огороде Агафьи несколько месяцев и даже подкармливался картошкой и всем остальным, что давала ему отшельница. У Агафьи нет привычного городским жителями страха перед тайгой, лесными зверями и одиночеством. Если её спросить, не страшно ли жить в такой глухомани одной, она отвечает: «Я не одна, — и икону Богородицы из-за пазухи достает. В 2000 годы Агафье Лыковой кто-то подарил книги старообрядческого епископа Арсения Уральского Швецова , посвященные апологии старообрядческой Церкви и старообрядческой иерархии. Она тщательно прочитала их, по свидетельству очевидцев, делая пометки и подчеркивания. Агафья продолжает в эти годы переписку с Московской Митрополией Русской Православной старообрядческой Церкви. В одном из писем к предстоятелю Церкви митрополиту Корнилию Титову она пишет, что её предки признавали церковную иерархию и молились со священниками, которые впоследствии были замучены во времена гонений на старообрядчество «лютыми муками». Она также изучила жизнь и подвиги старообрядческого митрополита Амвросия Белокриницкого и совершенно точно уверилась в истинности и православности основанной им белокриницкой иерархии. В настоящее время она просит довершить её крещение, исповедать и приобщить Святых Христовых Тайн Агафья Лыкова и РПсЦ В ноябре 2011 года по благословению митрополита Корнилия к Агафье Лыковой прибыл настоятель старообрядческого храма г. Оренбурга о.
Не стали исключением и Лыковы. Последней каплей для Карпа Осиповича оказалось убийство большевиками его родного брата. После трагедии прежде колебавшийся Лыков-старший решил, что пора бежать. В 1936 году Карп, Акулина и их дети, 9-тилетний Саввин и 2-хлетняя Наталья, отправились в Саянскую тайгу. Уже в отшельничестве у четы родились еще 2-ое детей: в 1940-ом году — Дмитрий, а в 1944-ом - Агафья. Долгое время супруги и их дети никак не контактировали с внешним миром. Младшие дети Лыковых до 1978 года, когда семью случайно обнаружили геологи, даже не видели других людей, кроме родственников. Завидное здоровье и 3 смерти К приходу геологов из всех членов семьи Лыковых умерла только жена Карпа Осиповича Акулина. Она скончалась в 1961-ом, самом неурожайном, году от голода.
Сибирская отшельница Агафья Лыкова отказалась голосовать на выборах президента
Как живет сейчас Агафья Лыкова | Когда в 1945 году на берегу Абакана отряд НКВД обнаружил поселение Лыковых, Карп принял решение уйти в горы. |
ТАЁЖНЫЙ ТУПИК | Дом Карп Лыков срубил высоко, на достаточно крутом склоне горы, рядом с ручьем, но в точке, укрытой от ветров и, самое главное, незаметной со стороны реки. |
Прав ли отец Агафьи Лыковой? | Лыковы — семья старообрядцев, прожившая свыше 40 лет отшельниками в горах Абаканского хребта Западного Саяна. |
Смерть отшельников Лыковых случилась по сценарию коронавируса
Благодаря рассказам Лыкова-старшего и перечисленным им симптомам, Игорь Назаров сделал вывод о том, что дети Карпа Осиповича умерли от пневмонии. Последняя представительница заимки Лыковых и героиня документальной повести советского журналиста и писателя Василия Михайловича Пескова о семье старообрядцев-отшельников. Страна и мир - 9 марта 2024 - Новости Москвы - Последняя представительница заимки Лыковых и героиня документальной повести советского журналиста и писателя Василия Михайловича Пескова о семье старообрядцев-отшельников. Журналист Василий Песков, которому удалось много времени провести рядом с Лыковыми, вспоминал, как семейство тянуло к экрану во время их редких посещений лагеря: «Карп Осипович садится прямо перед экраном. Чаще всего Карп Осипович с сыном использовали самодельные ловушки, с помощью которых и ловили добычу.
Смерть отшельников Лыковых случилась по сценарию коронавируса
В их рационе никогда в жизни не было молока, яиц, обычного хлеба. Из овощей не было главнейших — моркови, капусты, свеклы, помидоров. Никогда не было никаких фруктов, и что такое голод, они испытывали не раз. Кроме этого они провели основную часть своей жизни буквально в полумраке. На всю их каморку, в которой жили, крошечное оконце примерно 10x15 см, способное дать свет только чтобы различать предметы и не сталкиваться друг с другом. А проводила семья в этом маленьком, мрачном, с черными стенами жилище примерно семьдесят процентов своего времени, если не больше. Поэтому, как отмечали жители поселка, они выглядели бледными: мужчины с жидкими бородами, никакой силой, плотностью и крепостью телосложения они не отличались. Чего нельзя было сказать о главе семьи, который выглядел для своего возраста вполне нормальным, был крепок и здоров.
Он вырос в нормальных крестьянских условиях, где никогда не было недостатка во всем, что употребляли сибирские крестьяне. Постепенно люди стали привыкать друг к другу, и казалось, что пройдет определенное время, и многое в их жизни встанет на свои места. Лыковых стали посещать родственники-единоверцы, которые также старались открыть им глаза на окружающую обстановку, на законы, словом, на ту жизнь, которая стала нормой всего общества. Но жизненная судьба вновь, в который уже раз, внесла свои зловещие коррективы. Это короткое развитие дружеских и полезных, в первую очередь для семьи Лыковых, отношений неожиданно закончилось трагически. Осенью 1981 года внезапно заболел Дмитрий и спустя несколько дней скончался. И хотя была возможность обратиться за помощью к врачу, которая предлагала свои услуги, Лыковы этого не сделали, объяснив: «На все воля Божья».
А спустя еще два месяца в течение десяти дней скончались Савин и Наталья, и также за помощью к врачу не обратились. Понял ли Карп Осипович, что и здесь, когда дети оказались на смертном одре, он, не позволив обратиться к врачу, невольно способствовал их гибели? Успели бы врачи оказать помощь и спасти заболевших или нет, сказать трудно, но совесть была бы чиста у всех. Но оставим укоры, факт свершился. Во все времена с глубокой древности крестьяне, заболевшие какой-либо болезнью, обращались за помощью к местному лекарю и никакого греха в этом не усматривали. Причина смерти сразу трех Лыковых — это контакт с людьми. Лыковы всю свою жизнь прожили в чистой темнохвойной тайге, где не было и быть не могло никаких болезнетворных бактерий благодаря тому, что воздух в тайге заполнен так называемыми фитонцидами.
Эти летучие вещества, выделяемые растениями, особенно хвойными породами деревьев, буквально насыщают воздух, и Лыковым ничего не грозило. Образно говоря, они были на протяжении всей жизни как бы в абсолютно стерильной капсуле, что в общем ослабляло иммунитет, так как никогда они не подвергались нападениям каких-либо болезней, поэтому их организмы были совершенно неспособны противостоять любой, если так можно выразиться, малейшей инфекции. А в той обстановке, в какой они оказались, встречаясь с людьми, среди которых могли быть носители различных инфекционных заболеваний, Лыковы как раз и оказались теми объектами, с которыми любой инфекции нетрудно было справиться. Это, без сомнения, так, и других здесь причин быть не могло. А вот что это за болезни, которые так легко свалили, казалось, крепкие организмы, теперь мы уже не узнаем. Кроме этого немаловажную роль сыграло то стрессовое состояние, нервное потрясение, когда в их жизнь пушечным ядром ворвались пришедшие с миром люди, такие же, как и они сами, но совершенно другие. Единственное, чем никогда не могли заболеть Лыковы, — это клещевой энцефалит.
Жители всех таежных деревень, заимок никогда энцефалитом не болели, хотя с малых лет, с грудного возраста подвергались укусам клещей. Все мы ежегодно каждую весну выдергивали из своих тел десятки клещей. Клещей выдергивали из коров, лошадей, собак сотнями. Очевидно, сами клещи, кусая нас, делали нам прививки, так, во всяком случае, объясняли нам врачи.
Похихикивающие попы, озабоченные лица простых и знатных людей, явно сочувствующих мученице, суровые лица ревнителей старины, юродивый. И в центре — сама Феодосья Прокофьевна с символом своих убеждений — «двуперстием»… И вернемся теперь на тропку, ведущую к хижине над рекой Абакан. Вы почувствовали уже, как далеко во времени она начиналась. И нам исток этот, хотя бы бегло, следует проследить до конца.
Раскол не был преодолен и после смерти царя Алексея 1676 год. Наоборот, уход Никона, моровые болезни, косившие в те годы народ многими сотнями тысяч, и неожиданная смерть самого царя лишь убедили раскольников: «бог на их стороне». Царю и церкви пришлось принимать строгие меры. Но они лишь усугубили положение. Темная масса людей заговорила о конце света. Убеждение в этом было так велико, что появились в расколе течения, проповедовавшие «во спасение от антихриста» добровольный уход из жизни. Начались массовые самоубийства. Люди умирали десятками от голодовок, запираясь в домах и скитах.
Но особо большое распространение получило самосожжение — «огонь очищает». Горели семьями и деревнями. По мнению историков, сгорело около двадцати тысяч фанатичных сторонников «старой веры». Воцарение Петра, с его особо крутыми нововведениями, староверами было принято как давно уже предсказанный приход антихриста. Равнодушный к религии, Петр, однако, разумным счел раскольников «не гонить», а взять на учет, обложить двойным казенным налогом. Одних староверов устроила эта «легальность», другие «потекли» от антихриста «в леса и дали». Петр учредил специальную Раскольничью контору для розыска укрывавшихся от оплаты. Но велика земля русская!
Много нашлось в ней укромных углов, куда ни царский глаз, ни рука царя не могли дотянуться. Глухими по тем временам были места в Заволжье, на Севере, в Придонье, в Сибири — в этих местах и оседали раскольники староверы, старообрядцы , «истинные христиане», как они себя называли. Но жизнь настигала, теснила, расслаивала религиозных, бытовых, а отчасти и социальных протестантов. В самом начале образовались две ветви раскола: «поповцы» и «безпоповцы». Лишенное церквей течение «беспоповцев» довольно скоро «на горах и в лесах» распалось на множество сект — «согласий» и «толков», обусловленных социальной неоднородностью, образом жизни, средой обитания, а часто и прихотью проповедников. В прошлом веке старообрядцы оказались в поле зрения литераторов, историков, бытописателей. Интерес этот очень понятен. В доме, где многие поколения делают всякие перестройки и обновления: меняют мебель, посуду, платье, привычки, вдруг обнаруженный старый чулан с прадедовской утварью неизменно вызовет любопытство.
Россия, со времен Петра изменившаяся неузнаваемо, вдруг открыла этот «чулан» «в лесах и на горах». Быт, одежда, еда, привычки, язык, иконы, обряды, старинные рукописные книги, предания старины — все сохранилось прекрасно в этом живом музее минувшего. Того более, многие толки в старообрядстве были противниками крепостного режима и самой царской власти. Эта сторона дела побудила изгнанника Герцена прощупать возможность союза со староверами. Но скоро он убедился: союз невозможен. С одной стороны, в общинах старообрядства вырос вполне согласный с царизмом класс на пороге революции его представляли миллионеры Гучковы, Морозовы, Рябушинские — выходцы из крестьян , с другой — во многих толках царили косная темнота, изуверство и мракобесие, противные естеству человеческой жизни. Таким именно был толк под названием «бегунский». Спасение от антихриста в царском облике, от барщины, от притеснения властей люди видели только в том, чтобы «бегати и таиться».
Старообрядцы этого толка отвергали не только петровские брадобритие, табак и вино. Все мирское не принималось — государственные законы, служба в армии, паспорта, деньги, любая власть, «игрища», песнопение и все, что люди, «не убоявшись бога, могли измыслить». Надо бегати и таиться! Этот исключительный аскетизм был по плечу лишь небольшому числу людей — либо убогих, либо, напротив, сильных, способных снести отшельничество. Судьба сводила вместе и тех и других. И нам теперь ясен исторический в триста лет путь к лесной избушке над Абаканом. Мать и отец Карпа Лыкова пришли с тюменской земли и тут в глуши поселились. До 20-х годов в ста пятидесяти километрах от Абазы жила небольшая староверческая община.
Люди имели тут огороды, скотину, кое-что сеяли, ловили рыбу и били зверя. Назывался этот малодоступный в тайге жилой очажок Лыковская заимка. Тут и родился Карп Осипович. Сообщалась с «миром» заимка, как можно было понять, через посредников, увозивших в лодках с шестами меха и рыбу и привозивших «соль и железо». В 23-м году добралась до заимки какая-то таежная банда, оправдавшая представление общины о греховности «мира», — кого-то убили, кого-то прогнали. Заимка перестала существовать. Проплывая по Абакану, мы видели пустошь, поросшую иван-чаем, бурьяном и крапивой. Семь или восемь семей подались глубже по Абакану в горы, еще на полтораста верст дальше от Абазы, и стали жить на Каире — небольшом притоке реки Абакан.
Подсекли лес, построили хижины, завели огороды и стали жить. Драматические события 30-х годов, ломавшие судьбы людей на всем громадном пространстве страны, докатились, конечно, и в потайные места. Староверами были они восприняты как продолжение прежних гонений на «истинных христиан». Карп Осипович говорил о тех годах глухо, невнятно, с опаской. Давал понять: не обошлось и без крови. В этих условиях Лыковы — Карп Осипович и жена его Акулина Карповна решают удалиться от «мира» возможно дальше. Забрав в опустевшем поселке «все железное», кое-какой хозяйственный инвентарь, иконы, богослужебные книги, с двумя детьми Савину было одиннадцать, Наталье — год семья приискала место «поглуше, понедоступней» и стала его обживать. Сами Лыковы «бегунами» себя не называют.
Возможно, слово это у самих «бегунов» в ходу и не было, либо со временем улетучилось. Но весь жизненный статус семьи — «бегунский»: «с миром нам жить не можно», неприятие власти, «мирских» законов, бумаг, «мирской» еды и обычаев. Остаток ее расплылся стеариновой лужицей, и от этого пламя то вдруг вырастало, то часто-часто начинало мигать — Агафья то и дело поправляла фитилек щепкой. Карп Осипович сидел на лежанке, обхватив колени узловатыми пальцами. Мои книжные словеса о расколе он слушал внимательно, с нескрываемым любопытством: «Едак-едак…» Под конец он вздохнул, зажимая поочередно пальцами ноздри, высморкался на пол и опять прошелся по Никону — «от него, блудника, все началось». Дверь в хижине, чтобы можно было хоть как-то дышать, и чтобы кошки ночью могли сходить на охоту, оставили чуть приоткрытой. В щелку опять было видно спелую, желтого цвета луну. Новое слово «дыня» заинтересовало Агафью.
Ерофей стал объяснять, что это такое. Разговор о религии закончился географией — экскурсом в Среднюю Азию. По просьбе Агафьи я нарисовал на листке дыню, верблюда, человека в халате и тюбетейке. Прежде чем лечь калачиком рядом с котятами, пищавшими в темноте, она горячо и долго молилась. Огород и тайга В Москву от Лыковых я привез кусок хлеба. Показывая друзьям — что это такое? Да, это лыковский хлеб. Пекут они его из сушеной, толченкой в ступе картошки с добавлением двух-трех горстей ржи, измельченной пестом, и пригоршни толченых семян конопли.
Эта смесь, замешенная на воде, без дрожжей и какой-либо закваски, выпекается на сковородке и представляет собою толстый черного цвета блин. Едят и теперь — настоящего хлеба ни разу даже не ущипнули». Кормильцем семьи все годы был огород — пологий участок горы, раскорчеванный в тайге. Для страховки от превратностей горного лета раскорчеван был также участок ниже под гору и еще у самой реки: «Вверху учинился неурожай — внизу что-нибудь собираем». Вызревали на огороде картошка, лук, репа, горох, конопля, рожь. Семена, как драгоценность, наравне с железом и богослужебными книгами, сорок шесть лет назад были принесены из поглощенного теперь тайгой поселения. И ни разу никакая культура осечки за эти полвека не сделала — не выродилась, давала еду и семенной материал, берегли который, надо ли объяснять, пуще глаза. Картошка — «бесовское многоплодное, блудное растение», Петром завезенная из Европы и не принятая староверами наравне с «чаем и табачищем», по иронии судьбы для многих стала потом основною кормилицей.
И у Лыковых тоже основой питания была картошка. Она хорошо тут родилась. Хранили ее в погребе, обложенном бревнами и берестой. Но запасы «от урожая до урожая», как показала жизнь, недостаточны. Июньские снегопады в горах могли сильно и даже катастрофически сказаться на огороде. Обязательно нужен был «стратегический» двухгодичный запас. Однако два года даже в хорошем погребе картошка не сохранялась. Приспособились делать запас из сушеной.
Ее резали на пластинки и сушили в жаркие дни на больших листах бересты или прямо на плахах крыши. Досушивали, если надо было, еще у огня и на печке. Берестяными коробами с сушеной картошкой и теперь заставлено было все свободное пространство хижины. Короба с картошкой помещали также в лабазы — в срубы на высоких столбах. Все, разумеется, тщательно укрывалось и пеленалось в берестяные лоскуты. Картошку все годы Лыковы ели обязательно с кожурой, объясняя это экономией пищи. Но кажется мне, каким-то чутьем они угадали: с кожурою картошка полезней. Репа, горох и рожь служили подспорьем в еде, но основой питания не были.
Зерна собиралось так мало, что о хлебе как таковом младшие Лыковы не имели и представления. Подсушенное зерно дробилось в ступе, и из него «по святым праздникам» варили ржаную кашу. Росла когда-то в огороде морковка, но от мышиной напасти были однажды утрачены семена. И люди лишились, как видно, очень необходимого в пище продукта. Болезненно бледный цвет кожи у Лыковых, возможно, следует объяснить не столько сидением в темноте, сколько нехваткою в пище вещества под названием «каротин», которого много в моркови, апельсинах, томатах… В этом году геологи снабдили Лыковых семенами моркови, и Агафья принесла к костру нам как лакомство по два еще бледно-оранжевых корешка, с улыбкой сказала: «Морко-овка…» Вторым огородом была тут тайга. Без ее даров вряд ли долгая жизнь человека в глухой изоляции была бы возможной. В апреле тайга уже угощала березовым соком. Его собирали в берестяные туеса.
И, будь в достатке посуды, Лыковы, наверное, догадались бы сок выпаривать, добиваясь концентрации сладости. Но берестяной туес на огонь не поставишь. Ставили туеса в естественный холодильник — в ручей, где сок долгое время не портился. Вслед за березовым соком шли собирать дикий лук и крапиву. Из крапивы варили похлебку и сушили пучками на зиму для «крепости тела». Ну а летом тайга — это уже грибы их ели печеными и вареными , малина, черника, брусника, смородина. Но летом надлежало и о зиме помнить. Лето короткое.
Зима — длинна и сурова. Запаслив, как бурундук, должен быть житель тайги. И опять шли в ход берестяные туеса. Грибы и чернику сушили, бруснику заливали в берестяной посуде водой. Но все это в меньших количествах, чем можно было предположить, — «некогда было». В конце августа приспевала страда, когда все дела и заботы отодвигались, надо было идти «орешить». Орехи для Лыковых были «таежной картошкой». Шишки с кедра Лыковы говорят не «кедр», а «кедра» , те, что пониже, сбивались длинным еловым шестом.
Но обязательно надо было лезть и на дерево — отрясать шишки. Все Лыковы — молодые, старые, мужчины и женщины — привыкли легко забираться на кедры. Шишки ссыпали в долбленые кадки, шелушили их позже на деревянных терках. Затем орех провевался. Чистым, отборным, в берестяной посуде хранили его в избе и в лабазах, оберегая от сырости, от медведей и грызунов. В наши дни химики-медики, разложив содержимое плода кедровой сосны, нашли в нем множество компонентов — от жиров и белков до каких-то не поддающихся удержанию в памяти мелких, исключительной пользы веществ. На московском базаре этой веской я видел среди сидельцев-южан с гранатами и урюком ухватистого сибиряка с баулом кедровых шишек. Чтобы не было лишних вопросов, на шишке спичкой был приколот кусочек картона с содержательной информацией: «От давления.
Рубль штука». Лыковы денег не знают, но ценность всего, что содержит орех кедровой сосны, ведома им на практике. И во все урожайные годы они запасали орехов столько, сколько могли запасти. Орехи хорошо сохраняются — «четыре года не прогоркают». Потребляют их Лыковы натурально — «грызем, подобно бурундукам», толчеными подсыпают иногда в хлеб и делают из орехов свое знаменитое «молоко», до которого даже кошки охочи. Животную пищу малой толикой поставляла тоже тайга. Скота и каких-либо домашних животных тут не было. Не успел я выяснить: почему?
Скорее всего на долбленом «ковчеге», в котором двигались Лыковы кверху по Абакану, не хватило места для живности. Но, может быть, и сознательно Лыковы «домашнюю тварь» решили не заводить — надежней укрыться и жить незаметней. Многие годы не раздавалось у их избенки ни лая, ни петушиного крика, ни мычанья, ни блеянья, ни мяуканья. Соседом, врагом и другом была лишь дикая жизнь, небедная в этой тайге. У дома постоянно вертелись небоязливые птицы — кедровки. В мох у ручья они имели привычку прятать орехи и потом их разыскивали, перепахивая у самых ног проходившего человека. Рябчики выводили потомство прямо за огородом. Два ворона, старожилы этой горы, имели вниз по ручью гнездо, возможно, более давнее, чем избенка.
По их тревожному крику Лыковы знали о подходе ненастья, а по полету кругами — что в ловчую яму кто-то попался. Изредка появлялась зимою тут рысь. Не таясь, небоязливо она обходила «усадьбу». Однажды, любопытства, наверное, ради, поскребла даже дверь у избушки и скрылась так же неторопливо, как появилась. Собольки оставляли следы на снегу. Волки тоже изредка появлялись, привлеченные запахом дыма и любопытством. Но, убедившись: поживиться тут нечем — удалялись в места, где держались маралы. Летом в дровах и под кровлей селились любимцы Агафьи — «плиски».
Я не понял сначала, о ком она говорила, но Агафья выразительно покачала рукой — трясогузки! Большие птичьи дороги над этим таежным местом не пролегают. Лишь однажды в осеннем тумане Лыковых всполошил криком занесенный, как видно, ветрами одинокий журавль. Туда-сюда метался он над долиной реки два дня — «душу смущал», а потом стих. Позже Дмитрий нашел у воды лапы и крылья погибшей и кем-то съеденной птицы. Таежное одиночество Лыковых кряду несколько лет с ними делил медведь. Зверь был некрупным и ненахальным. Он появлялся лишь изредка — топтался, нюхал воздух возле лабаза и уходил.
Когда «орешили», медведь, стараясь не попадаться на глаза людям, ходил неотступно за ними, подбирая под кедрами что они уронили. Этот союз с медведем был неожиданно прерван появлением более крупного зверя. Возле тропы, ведущей к реке, медведи схватились, «вельми ревели», а дней через пять Дмитрий нашел старого друга, наполовину съеденного более крупным его собратом. Тихая жизнь у Лыковых кончилась. Пришелец вел себя как хозяин. Разорил один из лабазов с орехами. И, появившись возле избушки, так испугал Агафью, что она слегла на полгода — «ноги слушаться перестали». Ходить по любому делу в тайгу стало опасно.
Медведя единодушно приговорили к смерти. Но как исполнить такой приговор? Оружия никакого! Вырыли яму на тропке в малинник. Медведь попался в нее, но выбрался — не рассчитали глубины ямы, а заостренные колья зверь миновал. Дмитрий осенью сделал рогатину, надеясь настигнуть зверя в берлоге. Но берлога не отыскалась. Понимая, что весною голодный зверь будет особо опасным, Савин и Дмитрий соорудили «кулёмку» — ловушку-сруб с приманкой и падавшей сверху настороженной дверью.
Весною медведь попался, но, разворотив бревна ловушки, ушел. Пришлось попросить ружье у геологов. Дмитрий, зная медвежьи тропы, поставил на самой надежной из них самострел. Эта штука сработала. Пошли осторожно и видим: лежит на тропке — повержен». Тех, что лапу имеют, мы не едим. Бог велит есть лишь тех, кто имеет копыта, — сказал старик. Копыта в здешней тайге имеют лось, марал, кабарга.
На них и охотились. Охоту вели единственным способом: на тропах рыли ловчие ямы. Чтобы направить зверя в нужное место, строили по тайге загородки-заслоны. Добыча была нечастой — «зверь с годами смышленым стал». Но когда попадалась в ловушку хотя бы малая кабарожка, Лыковы пировали, заботясь, однако, о заготовке мяса на зиму. Его разрезали на узкие ленты и вялили на ветру. Эти мясные «консервы» в берестяной таре могли храниться год-два. Доставали их по большим праздникам или клали в мешок при тяжелых работах и переходах.
В Москву я привез подарок Агафьи — жгутик сушеной лосятины. Понюхаешь — пахнет мясом, но откусить от гостинца и пожевать я все-таки не решился. Летом и осенью до ледостава ловили Лыковы рыбу. В верховье Абакана водится хариус и ленок. Ловили их всяко: «удой» и «мордой» — ловушкой, плетенной из ивняка. Ели рыбу сырой, печенной в костре и непременно сушили впрок. Но следует знать: все годы у Лыковых не было соли. Ни единой крупинки!
Обильное потребление соли медицина находит вредным. Но в количествах, организму необходимых, соль непременно нужна. Я видел в Африке антилоп и слонов, преодолевших пространства чуть ли не в сто километров с единственной целью — поесть солонцовой земли. Они «солонцуются» с риском для жизни. Их стерегут хищники, стерегли охотники с ружьями. Все равно идут, пренебрегая опасностью. Кто пережил войну, знает: стакан грязноватой землистой соли был «житейской валютой», на которую можно было выменять все — одежду, обувку, хлеб. Когда я спросил у Карпа Осиповича, какая трудность жизни в тайге была для них наибольшая, он сказал: обходиться без соли.
Но соль взяли. Случался ли голод? Да, 1961 год был для Лыковых страшным. Июньский снег с довольно крепким морозом погубил все, что росло в огороде, — «вызябла» рожь, а картошки собрали только на семена. Пострадали корма и таежные. Запасы предыдущего урожая зима поглотила быстро. Весною Лыковы ели солому, съели обувку из кожи, обивку с лыж, ели кору и березовые почки. Из запасов гороха оставили один маленький туесок — для посева.
В тот год с голоду умерла мать. Избенка бы вся опустела, случись следом за первым еще один недород. Но год был хорошим. Уродилась картошка. Созревали на кедрах орехи. А на делянке гороха проросло случайное зернышко ржи. Единственный колосок оберегали денно и нощно, сделав возле него специальную загородку от мышей и бурундуков. Созревший колос дал восемнадцать зерен.
Урожай этот был завернут в сухую тряпицу, положен в специально сделанный туесок размером меньше стакана, упакован затем в листок бересты и подвешен у потолка. Восемнадцать семян дали уже примерно с тарелку зерна. Но лишь на четвертый год сварили Лыковы ржаную кашу. Урожай конопли, гороха и ржи ежегодно надо было спасать от мышей и бурундуков. Этот «таежный народец» относился к посевам как к добыче вполне законной. Недоглядели — останется на делянке одна солома, все в норы перетаскают Делянки с посевами окружались давилками и силками. И все равно едва ли не половину лыковских урожаев зерна запасали себе на зиму бурундуки. Милый и симпатичный зверек для людей в этом случае был «бичом божиим».
Проблему эту быстро решили две кошки и кот, доставленные сюда геологами. Бурундуки и мыши заодно, правда, с рябчиками были быстро изведены. Но все в этом мире имеет две стороны: возникла проблема перепроизводства зверей-мышеловов. Утопить котят, как обычно и делают в деревнях, Лыковы не решились. И теперь вместо таежных нахлебников вырастает стадо домашних. Еще один существенно важный момент. В Москве перед полетом в тайгу мы говорили с Галиной Михайловной Проскуряковой, ведущей телепрограммы «Мир растений». Узнав, куда и зачем я лечу, она попросила: «Обязательно разузнайте, чем болели и чем лечились.
Наверняка там будут названы разные травы. Привезите с собой пучочки — вместе рассмотрим, заглянем в книги. Это же интересно! На вопрос о болезнях старик и Агафья сказали: «Да, болели, как не болеть…» Главной болезнью у всех была «надсада». Что это был за недуг, я не понял. Предполагаю: это нездоровье нутра от подъемов тяжестей, но, возможно, это и некая общая слабость. Лечились «правкою живота».
После его смерти Лыковы, подозревая, что одежда умершего могла быть источником заразы, сожгли ее подальше от дома. Легче всех болезнь перенес глава семьи — Карп Осипович, которому на тот момент было 74 года. Более легкое течение заболевания у самого старшего члена семьи доктор Назаров объясняет большей «тренированностью» его иммунных систем, так как он вырос и жил многие годы «в миру», при контакте со многими людьми, а значит, и со многими инфекциями».
Агафья, его младшая дочь, тоже переболела пневмонией. Путь к выздоровлению оказался долгим — только к концу зимы наступило облегчение. В отличие от отца, Агафья родилась и выросла в тайге, и болезнь, унесшая жизни ее родных, была ее первой встречей с вирусной инфекцией. Но молодость победила — Агафье тогда было 37 лет. Однако очередное заражение, подхваченное, с высокой вероятностью, опять от геологов, с которыми накануне общалась дочь, глава семьи уже не пережил. За день до болезни крепкий старик еще пилил дрова и на себе таскал тяжелую древесину, а потом слег и сгорел за считанные дни. Да и Агафья трудно выкарабкивалась на этот раз. Даже отважилась принимать антибиотики. Интересно, что исследования, проведенные в вирусологической лаборатории краевой СЭС, на выявление антител в крови Агафьи к вирусам кори, паротита, токсоплазмоза, клещевого сыпного тифа, эпидемического сыпного тифа, гриппа и парагриппа дали отрицательные результаты. Не выявлены антитела и к аденовирусам.
Исследования подтвердили, что Агафья практически не имеет специфического иммунитета против широко распространенных среди людей вирусных заболеваний, и они представляют для нее огромную опасность. Единственное, на что у нее обнаружен иммунитет, это на вирус клещевого энцефалита.
Не лучше обстояло дело и с одеждой: из конопли Лыковы делали грубую ткань, летом ее носили на голое тело, зимой делали теплую одежду из двух слоев холстины, проложенной болотной травой. Обувь изначально делали из бересты, но затем старший сын Савин научился выделывать кожи, и отшельники облачились в некое подобие сапог. Фото: altai-guide О гигиене и не слышали: мылись не чаще раза в год, но болели на удивление редко, зная лишь только три хвори: «надсаду» — смесь усталости и общей слабости, «немочь кишок» и зубную боль.
От «надсады» лечились «мятием живота» больной ложился, а «лекарь» массировал ему пресс , от «немочи кишок» — отваром из «корня ревеня», а от зубной боли — молитвами и картофельным паром. Раны мазали смолой. При этом отшельники умели читать и писать. Фото из ЖЖ danlux Одичавшие в тайге Лыковы нашедших их геологов встретили поначалу с опаской. Таежников, как диких лосей, подманили солью, без которой Лыковы сильно страдали, испытывая, по словам главы семьи, «истинное мучение».
Постепенно контакт налаживался, отшельники начали принимать подарки, в первую очередь железные изделия и ткани. Затем крупы, хотя другую «городскую» пищу есть категорически отказывались, объясняя религиозными запретами. Отказались Лыковы и от спичек с мылом, продолжая изредка стирать одежду золой и разжигать огонь с помощью кремня. Наиболее контактными оказались младшие Агафья и Дмитрий. Оказывается, староверы-отшельники все эти годы скрупулезно вели календарь, тщательно соблюдая посты и праздники, и даже умудрились заметить появление спутников: «Звезды стали скоро по небу ходить», — говорится в семейной летописи; в тот же день Карп Осипович высказал идею, что «люди измыслили что-нибудь и пускают огни, на звезды вельми похожие», но строптивый Савин эту идею высмеял.
Заметили Лыковы и самолеты, но нашли этому объяснение в священном писании, где обнаружилась строка: «Будут летать по небу железные птицы». Фото из ЖЖ danlux Постепенно узнавали Лыковы о делах большого мира, о Второй мировой войне: «Это це же такое, второй раз, и все немцы. Петру — проклятье. Он с ними шашни водил.