Писателя Дмитрия Быкова* необходимо лишить всего российского имущества, а вырученные средства передать на нужды специальной военной операции. С такой инициативой в Генпрокуратуру обратилось движение «Ветераны России», сообщает телеграм-канал Shot.
Дмитрия Быкова начали проверять по статье о дискредитации ВС России
* Дмитрий Быков внесён Минюстом России в реестр физлиц, выполняющих функции иноагента. Name: Дмитрий Быков, писатель и журналист. очерк о Юрии Арабове в январском Дилетанте этого года. Дмитрий Быков покинул Россию еще осенью. Тогда писатель сообщил, что приостановил проведение лекций, так как улетел преподавать в Америку. |.
СК РФ проводит проверку писателя Быкова* по статье о дискредитации ВС страны
Более неприятная картина, пожалуй, только «Кроткая» Лозницы — такая же затянутая и с такой же отталкивающей тюремной и провинциальной фактурой; но вообще после просмотра большинства честных русских фильмов нулевых и десятых годов, пока у нас еще снимали, пока режиссеров не сажали и не выдавливали, -- все было предельно откровенно. Даже непонятно, почему в том самом феврале все так удивились. Правду говорила мне однажды Нонна Мордюкова: кино — не то чтобы самое важное, но самое достоверное из всех искусств, потому что всю реальность из кадра никак не выгонишь — она все равно торчит. Вот тот самый облик России, который весь мир увидел перед собой после февраля 2022 года, -- он уже во всех своих неизменных чертах, истерических и блатных, был явлен в российском кинематографе; в «Юрьевом дне» уже угаданы все черты, допустим, «Нелюбви» Звягинцева, и главный сюжетный узел тот же самый — пропажа сына, попытки выдать других за него, сюжетные обманки, открытый финал, только у Звягинцева лучше обстоит дело со вкусом.
Но сценарий Арабова в главных чертах — об одном и том же русском сюжете: о русском провинциальном городе, откуда невозможно уехать как нельзя уйти из крепостной зависимости — даже Юрьев день отменен. Героиня, оперная певица с прозрачным и характерным именем Любовь, привозит сына на свою давно покинутую родину — попрощаться с ней перед отъездом в Германию, куда ее позвали петь. Там сын — которому очень сильно сюда не хотелось — внезапно и необъяснимо пропадает, и до конца так и не находится; как и в «Приключении» Антониони, на который Арабов очевидным образом опирается, исчезновение героя под конец становится неважным, выясняется, что все персонажи потеряли себя — а потому и спутницу спутница.
По ходу действия Любовь остается в этом городе, где работы нет, а все население — бюджетники, менты и зэки; июремная Россия здесь, пожалуй, показана беспощадней, чем даже у Лозницы, и это та самая Россия, которую мы очень скоро увидели в образе Пригожина и его гвардии. Любовь теряет голос полфильма она хрипит , становится уборщицей, остается в Юрьеве и как бы растворяется в нем — ждать сына, которого, как мы понимаем, никогда не дождется. Арабов не столько рассказывает историю, сколько задает основные координаты русского мира и заставляет звучать главные его лейтмотивы.
Это первый фильм сейчас таких много — взять хоть всего Романа Михайлова , где появляется новый, хтонический образ России — бесконечного неуютного пространства, в котором нельзя не затеряться, из которого нельзя вырваться, -- и никто здесь никому не рад. Образ относительно приличного мента словно перекочевал в «Дорогих товарищей» Кончаловского, и там тоже ищут дочь, но в конце концов находят. Смотреть это очень тяжело, но для 2008 года это, конечно, предвидение феноменальное; беда всех сценариев Арабова в том, что миф он находит и вытаскивает на поверхность, а вот сюжетом — обычным, динамичным, жанровым, -- пренебрегает.
Или это режиссеры его так ставили? Но главный прием Арабова как раз в том и заключается, что сюжет исчезает, как сын певицы, он как бы растворяется в этих пейзажах, в которых внятной истории с началом и концом не бывает и быть не может. Вот взять «Чудо» -- кино о настоящем чуде, хорошо известном русском народном предании ХХ века.
Якобы советская девушка Зоя в конце пятидесятых, в разгар хрущевской оттепели, совпавшей с особенно яростной антирелигиозной пропагандой развенчивать культы — так все, ибо все они для Хрущева были одной природы , стала во время застолья танцевать с иконой и окаменела, то есть впала в кататонический ступор. Эту историю — точней, легенду, -- в разное время пытались расследовать разные журналисты и никаких следов Зои не нашли — ни в Куйбышеве, где возниркли слухи о «стоянии Зои», ни в других городах Поволжья; но развенчание этой легенды встречалось мне во многих антирелигиозных брошюрах хрушевской эпохи. Фамилия Зои якобы Карнаухова, окаменела она в гостях, в доме 84 по улице Чкалова, где за отсутствием других кавалеров станцевала с иконой Николая Угодника.
Впервые легенда упомянута и развенчана в фельетоне газеты «Волжская коммуна» под названием «Дикий случай», никаких сведений о Зое и ее кататоническом ступоре в архивах ФСБ и в психиатрических лечебницах нет. У Арабова город называется Гречанск, все детали выдуманы, хотя чрезвычайно убедительны. Арабова занимал даже не важный сам по себе феномен хрущевской антирелигиозности — казалось бы, после Сталина и раскрепостить бы христианскую духовность, как при Горбачеве, но нет; вероятно, Хрущев про русскую церковь что-то понимал, потому что роль церкви в сегодняшней России, прямио скажем, сводится ко всяческой поддержке диктатур и закрепощений.
Видимо, и Толстой был прав, защищая Христа от церкви, какой она оказалась в России к началу ХХ столетия. Но Арабова, повторяю, волнует не эта тема, сама по себе любопытная и малоисследованная. Если уж говорить о политическом подтексте «Чуда» -- интересней всего тут мысль о том, что огромное большинство советских граждан предпочитало Сталина, «хоть как-то державшего страну», Хрущеву со всеми его разоблачениями и послаблениями; как ни странно, уцелевший при Сталине и затравленный при Хрущеве Пастернак высказывался сходным образом — «прежде нами правил безумец и убийца, а теперь дурак и свинья».
Это презрение к свободе и любовь к смертоносной иерархии действительно сродни извращенному религиозному чувству, и не зря партиец-сталинист Кондрашов у Арабова сделан верующим; Россия не прощала гуманизма — по крайней мере та Россия, которую мы знаем. Ту, которая будет, мы представить пока не можем. Арабова-романиста интересует вторжение чуда в частную жизнь, а также в большую историю; его интересует воздействие чуда на свидетелей и на власть.
Он также сообщил, что планирует вернуться в Россию, но перед этим посетить Одессу. Быков отметил, что хотел бы получить гражданство Украины, если ему предложат там работу и преподавательскую деятельность. RU - сообщи новость первым! Подписка на URA.
После побега из России, по его словам, он преподает в университете в США. При этом писатель заявил о готовности работать на Украине преподавателем или даже рабочим, поскольку не боится даже "черной" работы. Подпишитесь и получайте новости первыми Читайте также.
Вот «Столкновение с бабочкой» -- как раз альтернативная история, в которой не было революции и цареубийства; у него выходило так, что революция не фатальна, что могли включиться тормоза, что Ленин слишком прозаичен, чтобы быть неотвратимым орудием рока. Напротив, историю о Фаусте переписать невозможно — потому что не в Мефистофеле дело, а сам человек вечно соблазняет себя и ни на чем не успокаивается у него в Фаусте Мефистофель скорее жалок.
Арабова занимали те биографии, в которых проступает миф: случайное его не волновало. В «Механике судеб» он подробно рассмотрел случаи Наполеона, Пушкина и Гоголя: сценарные закономерности, которыми управляются судьбы и сюжеты он считал, -- по-моему, обоснованно, -- что закономерности одни и те же. Пушкин пытался «перевязать узлы» -- его выражение — своей биографии и в этом не преуспел; Гоголь пытался убежать от логики своей судьбы — но она ползла к нему, как могила к колдуну в «Страшной мести»; У Наполеона все получалось, пока спала его совесть, -- но как только она проснулась, он стал жалеть солдат и задумываться о последствиях своих действий, удача оставила его. Законы судьбы и морали вообще исполняются только над тем, кто признает их действие, вот почему великим злодеям при жизни ничто не угрожает, и умирают они чаще всего своей смертью. Но стоит вам признать ответственность и задуматься, как вы становитесь подсудны.
Из коммунистов в оппозиционеры
- «За спасение русской словесности от Д. Л. Быкова». Пранкерам нужно выписать медаль
- Писатель Быков* заявил, что не против убийства русских украинской армией
- Писатель Быков заявил об отсутствии претензий к Киеву из-за убийства русских
- Минюст признал Дмитрия Быкова* и Евгению Альбац* иноагентами - Афиша Daily
Shot: активисты требуют лишить писателя Дмитрия Быкова квартир в Москве
последние новости сегодня и главные события по теме - Sputnik Беларусь. Об этом говорится в сообщении телеграм-канала Московских судов общей юрисдикции. Или с помощью телеграм бота: @npu_. последние новости сегодня и главные события по теме - Sputnik Беларусь. Об этом говорится в сообщении телеграм-канала Московских судов общей юрисдикции. В новом выпуске «Продолжение следует. Люди» говорим с Дмитрием Быковым о том, чем «миф разведчика» отличается от «мифа артиста», какой «герой» в России может прийти на смену Путину и чего нам ждать в 2023 году. Политические Новости России, ток-шоу и мнения экспертов.
Писателя Дмитрия Быкова могут лишить квартир в Москве
Личный блог двух студентов экономфака МГУОбсуждаем актуальные новости Дели. Главная» Новости» Быков дмитрий последние выступления. Дмитрий ждет не дождется, когда Украина возьмет Мариуполь, и в принципе не против, если дроны, купленные с его помощью, полетят против русских. Писатель Дмитрий Быков (внесен в РФ в реестр иноагентов) прокомментировал прекращение выпуска его книг в издательстве АСТ. Дмитрий Быков — все самые свежие новости по теме. и телеведущий, журналист, преподаватель литературы, кинокритик. Писатель Дмитрий Быков (внесен Минюстом РФ в реестр СМИ-иноагентов) в разговоре с пранкерами Владимиром Кузнецовым (Вован) и Алексеем Столяровым (Лексус) заявил, что у него нет претензий к Украине из-за убийства россиян, и что сам он собирается.
«За спасение русской словесности от Д. Л. Быкова». Пранкерам нужно выписать медаль
Но думаю, логика судьбы самого Арабова была не только в том, что он пытался как-то одомашнить -- не обустроить, конечно, а освоить Россию. Думаю, логика судьбы его поколения — рожденных еще при Сталине или сразу после него, в пятидесятые, -- была в глобальном, чудовищном разочаровании. Я не зря упоминаю тут «Слово пацана» -- не просто потому, что оно на слуху, а потому, что в нем показано, поймано чудовищное расслоение восьмидесятых. Я помню эти годы совсем иначе: для пацанского слоя не было никакой перестройки, никаких разрешенных публикаций, никакой бурной политической жизни — из всех новаций их коснулись одни видеосалоны.
Арабов принадлежал к последнему поколению, которое мыслило советский социум как целое: Он умер в один год и практически в одном возрасте с Андреем Шемякиным, кинокритиком и культурологом, и с Андреем Добрыниным, первоклассным поэтом, моими учителями и кумирами; вообще второй год войны был отмечен уходом сравнительно молодых по нынешним временам мужчин, которые не дожили до семидесяти — а именно в этой жизненной фазе необходимо второе дыхание. Это были люди, обманутые надеждами восьмидесятых и состоявшиеся только благодаря горбачевским свободам — но именно благодаря этим свободам и рухнул тот сложный советский социум, в котором эти люди были нужны и возможны. В 2022 году окончательно исчезла та общность, для которой Арабов мог писать свои стихи и свое кино: одни уехали, другие трансформировались до неузнаваемости, третьих убили.
Арабов был последним поэтом и сценаристом этой сложной общности, называемой советской интеллигенцией. Ее существование было единственным, что если не окупало, то уравновешивало советские ужасы. Арабов и Сокуров, и Звягинцев, и ленфильмовская школа посильно эту общность сшивали, но начало двадцатых разорвало ее окончательно.
Арабов даже не умер, а улетел, потому что места здесь ему не осталось и ниша его исчезла; наверное, где-то теперь он продолжает работать для тех, кто переместился, подобно ему, в другой эон. Главными — самыми задушевными и удачными, на мой взгляд, -- были арабовские сценарии не для Сокурова, а для Серебренникова и Прошкина. С Прошкиным он сотрудничал постоянно, с Серебренниковым — разово.
Думаю, для Сокурова он писал не столько сценарии, сколько сценарные записи собственно скуровских темных догадок и настроений, вербализовал, так сказать, его чисто кинематографические образы. Для Серебренникова и Прошкина он написал кинороманы — о том, что занимало его самого. Русская среда во всех сценариях Арабова обозначена очень точно цитирую, правда, «Чудо» -- но это универсальное определение : «За окном синели есенинские бледные сумерки, но не моложавой весны, а сумерки черного человека, придавливающего собеседника так, что невозможно дышать».
Ну и смотреть невозможно. Фильм этот и эстетически весьма спорен — затянут, как всегда у Серебренникова у него все очень избыточно — и «Петровы», и «Жена Чайковского» , и катарсиса нет, и вообще надоедает, все время скребущий неуют, вечная зима и грязь. Более неприятная картина, пожалуй, только «Кроткая» Лозницы — такая же затянутая и с такой же отталкивающей тюремной и провинциальной фактурой; но вообще после просмотра большинства честных русских фильмов нулевых и десятых годов, пока у нас еще снимали, пока режиссеров не сажали и не выдавливали, -- все было предельно откровенно.
Даже непонятно, почему в том самом феврале все так удивились. Правду говорила мне однажды Нонна Мордюкова: кино — не то чтобы самое важное, но самое достоверное из всех искусств, потому что всю реальность из кадра никак не выгонишь — она все равно торчит. Вот тот самый облик России, который весь мир увидел перед собой после февраля 2022 года, -- он уже во всех своих неизменных чертах, истерических и блатных, был явлен в российском кинематографе; в «Юрьевом дне» уже угаданы все черты, допустим, «Нелюбви» Звягинцева, и главный сюжетный узел тот же самый — пропажа сына, попытки выдать других за него, сюжетные обманки, открытый финал, только у Звягинцева лучше обстоит дело со вкусом.
Но сценарий Арабова в главных чертах — об одном и том же русском сюжете: о русском провинциальном городе, откуда невозможно уехать как нельзя уйти из крепостной зависимости — даже Юрьев день отменен. Героиня, оперная певица с прозрачным и характерным именем Любовь, привозит сына на свою давно покинутую родину — попрощаться с ней перед отъездом в Германию, куда ее позвали петь. Там сын — которому очень сильно сюда не хотелось — внезапно и необъяснимо пропадает, и до конца так и не находится; как и в «Приключении» Антониони, на который Арабов очевидным образом опирается, исчезновение героя под конец становится неважным, выясняется, что все персонажи потеряли себя — а потому и спутницу спутница.
По ходу действия Любовь остается в этом городе, где работы нет, а все население — бюджетники, менты и зэки; июремная Россия здесь, пожалуй, показана беспощадней, чем даже у Лозницы, и это та самая Россия, которую мы очень скоро увидели в образе Пригожина и его гвардии. Любовь теряет голос полфильма она хрипит , становится уборщицей, остается в Юрьеве и как бы растворяется в нем — ждать сына, которого, как мы понимаем, никогда не дождется. Арабов не столько рассказывает историю, сколько задает основные координаты русского мира и заставляет звучать главные его лейтмотивы.
Финские власти начали расследование случившегося, пранкеры предложили свою помощь Ранее, 23 ноября, Вован и Лексус опубликовали видео розыгрыша певца Шарлота. Сначала они вели разговор от имени Глеба Шендермана, якобы отвечающего за культурную сферу Украины. Шарлот рассказал чиновнику о своих душевных метаниях и «недооцененности» в России. После этого принимающий участие в пранке актер Макс Комикадзе, представившись Зеленским, также поговорил с певцом.
Работы Быкова получили множество литературных наград, среди них - Международная литературная премия имени А. Стругацких за романы «Эвакуатор» и «Орфография». В прошлом году за роман «Июнь» Быков получил третью премию «Большая книга» и победил в интернет-голосовании в рамках этой премии.
Надеюсь вернуться в строй как можно скорее.
Нас ждут великие дела, не сомневайтесь! Но первоначальный диагноз не подтвердился. По данным «Комсомольской правды», публициста ввели в искусственную кому из-за гипергликемии — острого состояния от нехватки инсулина при сахарном диабете.