Теперь же мир возвращается в язычество, и наступающая “новая нормальность” это скорее даже не Средневековье, а Новые Тёмные Века. ИМПЕРСКИЕ НОВОСТИ Z. Средневековая песочница Medieval Dynasty получила небольшой хот фикс v1.3.0.3 и обновленную дорожную карту. О современности как об эпохе Нового Средневековья и неофеодализме как финальной стадии позднего развитого капитализма говорит огромное число теоретиков с противоположных. Мода ругать Средние века возникла еще в Возрождение, когда появилось резкое отрицание всего, что имело отношение к недавнему прошлому. Считаю, что Новое Средневековье, о котором так много говорил Бердяев, началось в Беларуси.
Эксперт: Человечество скатывается в новое средневековье
Мелкие ремесленники и купечество часто были выходцами из крестьянских семей и переносили на город крестьянскую модель семьи. Здесь также дети были «ребенками», то есть «работниками», но обучались ремеслу или торговле. По нравственному же укладу традиционная городская семья ремесленного или купеческого типа тяготела скорее к кодексу высших сословий — то есть к жесткому и безукоснительному соблюдению нравственных правил. Но так было в традиционном обществе. Новое время, капитализм и урбанизация стали началом распада семьи. Современный либерализм и ортодоксальный коммунизм доводят отрицание семьи до логического предела. Для либерала семья — это контракт, для коммуниста — пережиток буржуазного строя. Гегель подчеркивает, что само гражданское общество, где каждый за себя, и есть институт разрушения семьи. Он видит в этом диалектический момент развития истории, который должен быть преодолен переходом от гражданского общества к государству, которое только и способно спасти семью и защитить ее структуры от токсичного индивидуализма.
Немецкий социолог Вернер Зомбарт замечал, что буржуазные условия города и индустриализация с самого начала создавали почву для распада семьи. Он считал, что мотором капитализма и либерализма в урбанистической Европе Нового времени стал полупризнанный институт городских любовниц. На селе для обычного крестьянина содержать кого-то еще, кроме семьи, было проблематично. Увеличение индивидуальных ресурсов и городской образ жизни у буржуазии способствовали появлению института паразитических содержанок.
Шредер даже не дает себе труда задуматься о том, что люди, совершившие это преступление, никогда не жили и не живут в так называемом цивилизованном мире и нормы этого мира для них пустой звук. В этом другом, нецивилизованном мире человеческая жизнь имеет совсем другую цену. В этом другом мире от элементарного голода и нищеты ежедневно умирает ненамного меньше людей, чем погибло 11 сентября. И что, собственно, остается делать миру нецивилизованному? Еще в 1977 году лидеры ряда развивающихся стран подняли проблему «Бедный юг — богатый север», предложив развитым странам в рамках ООН серьезно о ней задуматься. По большому счету проблема эта не решена, и углубившийся за четверть века разрыв между «цивилизованным» и всем остальным миром является одной из причин международного терроризма.
Американцы собираются бомбить Ирак и Афганистан, предполагая, что именно там была спланирована акция 11 сентября. Но на место Саддама Хусейна, бен Ладена и талибов в возвышении которых США сыграли далеко не последнюю роль придет кто-то другой. Современная цивилизация, создав самолеты, небоскребы и Интернет, не смогла создать совершенных людей.
В России она стоит 990 рублей. Есть русские субтитры. Главным героем Bellwright выступает мужчина, обвинённый в убийстве принца и приговорённый к смертной казни.
Россия разделённая и делимая Новое Средневековье как политическая тенденция представляет собой большую опасность для суверенных национальных государств, закрепивших за собой статус основных политических образований после Вестфальского мира. Теоретик международных отношений и политолог Хедли Булл ещё в 1970-х отмечал, что в реалиях процессов глобализации суверенитет уже очень сильно размывается между различными международными организациями, наднациональными объединениями, транснациональными корпорациями и многими другими игроками, переставая принадлежать исключительно отдельным национальным государствам [2]. Однако, наибольшая эрозия суверенитета и «единства» в стране происходит тогда, когда этот самый суверенитет и государственное право на насилие размывается не только и не столько внешними акторами, сколько внутренними. Что примечательно, если в первом случае ослабевание национальных государств ведёт скорее к большему международному сотрудничеству, повышению возможности создания более глобальных политических объединений, или же, в худшем варианте неолиберальной глобализации, к повышению эксплуатации периферии и неоколониализму, то во втором случае становятся осязаемыми перспективы гражданской войны, сецессии и полного разрушения государственного суверенитета.
Внешнее воздействие здесь скорее размывает суверенитет, частично делегирует властные полномочия международным организациям и другим странам, в то время как внутренне ставит под угрозу само его существование. В России на самых высших уровнях власти, в том числе и самим президентом Владимиром Путиным, поддержка и укрепление национального суверенитета считается основополагающим элементом концепции внешней государственной политики — казалось бы, откуда здесь взяться неофеодальной фрагментации власти? Однако, несмотря на официально заявленный курс на фортификацию государственного Левиафана, вооружённый мятеж Пригожина 23—24 июня прекрасно показал реальное состояние российского суверенитета, стремительно распадающегося после начала СВО. Восстание наёмников — это вообще очень средневековый сюжет в лучших традициях раздробленной Европы, а об опасности привлечения на службу крупных наёмных армий писал ещё Николо Макиавелли в «Государе» [3]. Современные российские власти вопреки справедливым замечаниям итальянского философа в XXI веке возрождают институт ландскнехтов, спонсируя многочисленные ЧВК, региональные отряды спецназа и иные полуавтономные военизированные формирования вроде «Ахмата» и «Русича». Всё это представляет очень серьёзную опасность для российского суверенитета и создаёт вполне реальные перспективы государственного переворота или даже гражданской войны, особенно в случае усугубления ситуации на фронте или эскалации конфликта между элитами, как уже почти произошло с «Вагнером». Схожие процессы давно начались в экономическом секторе страны, который, несмотря на значительное число формально государственных компаний, практически полностью контролируется олигархами — доверенными феодалами президента, все больше походящего на монарха. Современное российское государство очень сильно сращено с бизнесом, так что олигархи не просто владеют частным капиталом, но также являются практически несменяемыми «королями» государственных корпораций и мира госзаказов для большого бизнеса, что делает их неформальную власть почти безграничной [4]. Сходство это наблюдается не в прямом повторении средневековых отношений собственности на средства производства, землю и другие активы, но в общей конфигурации властных отношений российской элиты. Также примечательно, что государственные корпорации вроде «Газпрома», «Ростеха», «Роснефти» и многих других в случае РФ даже скорее помогли образованию и укоренению новой прослойки лояльных феодалов-олигархов, что неоднократно отмечал и критиковал с либеральной точки зрения бывший глава ФАС России Игорь Артемьев: «существует опасность экономического феодализма… где нет частного сектора, нет капиталистических отношений, а есть только сеньоры и их вассалы».
При этом, несмотря на текущую лояльность этих «сеньоров» режиму, все феодалы в подобных системах преследуют в первую очередь свои собственные интересы, и в случае больших выгод от фрагментации российской государственности лишь поспособствуют её ускорению и новой волне приватизации де-факто уже во многом принадлежащих им государственных корпораций. Как, например, Роман Абрамович преследовал свои собственные, а не государственные интересы, когда вывозил британских военнопленных наемников из России, вскоре вновь отправившихся воевать в Украину.
Новое средневековье: правде вход воспрещен
По сравнению с двадцатым веком мы живем в медленном-медленном времени – Самые лучшие и интересные новости по теме: СССР, новое, средневековье на развлекательном портале. Новое средневековье XXI века, или Погружение в невежество. Как выглядит новое Средневековье, в котором мы все живем: «поместная федерация», удельно-цифровые княжества и настоящие феодальные войны. Очень часто для этого используют термины «новое Средневековье» или «новый феодализм», которые с недавних пор стали применяться чрезвычайно широко. Рэпер Post Malone и режиссер «Трансформеров» Майкл Бэй объединились с издательством Vault Comics, чтобы создать новую фантастическую вселенную. Нет, это Великий Новгород начала XXI века, незаконный митинг навальнистов. Примет Страдающего Средневековья стало слишком много.
Мнение. Коронавирус и новое Средневековье
Лозунгом может быть — «К родной земле! Если крестьянство — историческая матрица полноценной крепкой на селе трудно куда-то убежать и многодетной семьи, то возродить одно без другого невозможно. Поэтому и строительство должно быть малоэтажным и горизонтальным. К чему приводят вертикальные соты, мы успели убедиться во время новогодних морозов. Россия должна расти вширь, а не вверх. Максимальное число жителей города не должно превышать миллион — в случае столиц. Остальные возвращаются на землю. Вот это и есть Год семьи, каким он должен был бы быть, — укрепление государственной идеологии и возврат к земле.
Вы спросите: а как с индустрией и техникой? Во-первых, программированием и открытиями можно заниматься в собственном доме, подключенном к интернету. Свежий воздух и любящая семья способствуют мышлению. Во-вторых, в городах можно работать вахтовым методом, как на Северах. Приехала группа инженеров, пожила в ужасающих условиях города — и назад, к земле.
Не средневековье? Вы вспомните хоть одно открытие или изобретение, которое бы всколыхнуло весь мир. За последние лет тридцать. Нет их. Так они не в счет, их изобрели раньше, сейчас их только совершенствуют, даже нет, это просто как известную всем погремушку новым стразиком украсить. О чем сейчас все разговоры? О бабле! Где разговоры и дискуссии о том, что "есть ли жизнь на Марсе?
Вентспилсский незамерзающий глубоководный порт на латвийском побережье. Журналист считает, что показательны в этом плане нынешние отношения России с Прибалтикой. С Латвией, например. У этого государства традиционно антироссийский настрой. Но, тем не менее, министр сообщений Латвии, забыв о царящей вокруг русофобской истерии, уже призывает РФ активнее использовать порты его страны. И понятно почему: прежде мощный транзитный поток, обеспечивавший Латвии безбедную жизнь, сегодня превратился в ручеёк. Причём настолько тоненький, что даже далёкие от экономики люди понимают: если ничего не изменится в ближайшие годы, латвийские порты вовсе останутся без работы.
И если мы провалились в далекое прошлое, то давайте хотя бы изучим его. А то слишком часто развлекались умозрительным вопросом: сколько дней прожил бы управдом Бунша во времена Ивана Грозного. Вот оно — Средневековье. Когда крестовый поход заканчивается в публичном доме «В 1284 году в день Иоанна и Павла, что было в 26-й день месяца июня, одетый в пёструю одежду флейтист вывел из города сто и тридцать рождённых в Гамельне детей на Коппен близ Кальварии, где они и пропали». Это самое раннее свидетельство об одном из самых странных и мрачных эпизодов Средневековья. Время было жестокое, но даже на его фоне случай с бесследной пропажей более чем сотни детей стал дикостью. Он напугал Европу и обратил на себя внимание хронистов. Сюжет кочевал из хроники в хронику, обрастал мифами, пока не докатился до нашего времени и превратился в сказку о Гамельнском крысолове, который сначала спас город от крыс, а потом избавил жадных на оплату своего труда бюргеров и от детей. Сейчас в небольшом немецком городке Гамельн на городских праздниках можно увидеть шествие, где сказка превратилась в шоу для туристов. Ну, еще историки и писатели силятся разглядеть правду бесследного исчезновения. Но для XIII века проблема похищения детей в масштабах не то что городов, но даже целых регионов, была актуальной. Полувеком ранее трагедия глобальных масштабов развернулась на территории сразу нескольких континентов. Началось с того, что во Франции в мае 1212 года пастушка Стефана из города Клуа посетило видение: ему явился монах, повелевший встать во главе нового Крестового похода, в котором бы приняли участие лишь дети.
НОВОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
Интересуюсь историей, экономикой, экологией... Запад переживал системный кризис между исчерпанием старых и началом новых тенденций развития: 2 мировые войны, тоталитарные режимы, анти-экономика, массовые иррациональные человекоубийства. Бердяев заметил эти новые явления в их начале и предположил, что эпоха разума 19 века сменяется длительным "новым средневековьем", когда разум и свобода перестают быть опорами общества и уступают место вере и принуждению. Он считал, что за пределами ренессансного гуманизма обостряется борьба добра и зла по его мнению, соответственно - фашизма и коммунизма , и от каждого человека требуется экзистенциальный выбор.
И она обращается к Джонсону более влиятельному феодалу. Медведчук в данном случае не является военнопленным, он и не преступник — его вина не доказана ни одним судом, — он просто заложник, за которого требуют выкуп. Супруга Медведчука, правда, торгует не своим товаром — британские наёмники находятся в плену в бойцов ДНР. Но это не страшно — она уверена, что всё порешает с Великим князем Московским, который имеет большое влияние на младших феодалов. История чисто средневековая.
Пока ещё несколько непривычно, но мир стремительно меняется и наш менталитет меняется вместе с ним. Скоро такие истории станут обыденностью. Правда, есть один нюанс, отличающий наступающие времена от Средних веков.
И что очень важно, эта тенденция постоянно прослеживается, начиная с 1967 года. Специалисты выделяют в послевоенной истории США несколько периодов устойчивого роста, завершившихся серьёзными кризисами.
Именно период 1945—1967 годов, а не период после 1991 года был временем наибольшего могущества американского государства. Однако в период 1967—1975 годов США вошли в полосу всеобъемлющего системного кризиса. Этот период характеризовался не только экономическими проблемами, среди которых экономический и валютный кризисы, стагфляция и крах Бреттон-Вудской системы золотодолларового стандарта, девальвация доллара, обвал фондового рынка. Не менее глобальными были и политические провалы. Позорное для крупнейшей военной державы завершение войны во Вьетнаме, нефтяное эмбарго стран ОПЕК — во внешней политике.
А во внутренней — Уотергейтский скандал и одни из крупнейших беспорядков в американской истории Уоттс и Детройт. И ещё одна важная деталь: в этот период почти непрерывно снижался уровень рождаемости населения. Пиррова победа В последовавший затем период восстановления с 1976 по 1987 год темпы роста американской экономики достигли 4,6 процента в год. Казалось, это будет продолжаться достаточно долго. Это было крупнейшее падение в американской истории.
Какое-то время американская экономика удерживалась за счёт инерции предыдущего периода роста, но к концу кризиса в 1992 году доля США в мировом ВВП сократилась до 20,3 процента. Но развал соцлагеря, который, казалось бы, должен дать Штатам громадную фору, по факту не дал ровно ничего в плане экономического могущества. Падение фондового рынка оказалось настолько большим, что выйти на параметры 2000 года удалось только к 2015-му.
За считанные недели Европа шагнула вперед так широко, что разорвала штаны. Под штанами оказалось исподнее со старыми феодальными гербами. И всё сразу стало проще и понятней: отныне, чтобы чем-то владеть, нужно испросить милости у местного князя. Теперь право собственности — это «привилегия присяги», как это и было 5 веков назад. Но во времена Средневековья отъём собственности у нелояльного гражданина был вполне обычным делом, и никто бы даже не понял, чего он. А в последние дни мы удивлялись истории с Медведчуком — просто взяли гражданина Украины, которого не осудил ни один суд, и пытаются обменять.
Но для Средневековья это вполне обыденная ситуация.
Новое средневековье Европы
Женщина от нейросети, которая собой олицетворяет Новое Средневековье. О современности как об эпохе Нового Средневековья и неофеодализме как финальной стадии позднего развитого капитализма говорит огромное число теоретиков с противоположных. «Наступает Новое средневековье» – предупреждают нас люди, испуганные фундаментализмом, не понимающие, в чем суть проблемы: средневековая религиозность. Теперь же мир возвращается в язычество, и наступающая “новая нормальность” это скорее даже не Средневековье, а Новые Тёмные Века. ИМПЕРСКИЕ НОВОСТИ Z.
Мнение. Коронавирус и новое Средневековье
Очень часто для этого используют термины «новое Средневековье» или «новый феодализм», которые с недавних пор стали применяться чрезвычайно широко. Нынче католичество кренится в сторону средневековья еще сильнее. Теперь же мир возвращается в язычество, и наступающая «новая нормальность» это скорее даже не Средневековье, а Новые Тёмные Века. ИМПЕРСКИЕ НОВОСТИ Z. Теперь же мир возвращается в язычество, и наступающая “новая нормальность” это скорее даже не Средневековье, а Новые Тёмные Века. ИМПЕРСКИЕ НОВОСТИ Z.
Вышли первые обзоры Manor Lords: стратегию хвалят за симуляцию средневековья
Бандеровцы обслуживают представителей богоизбранного народа. Социалисты служат капиталистам. Верующие злые. Патриоты казенные и норовят сесть на жалованье.
Представительницы первой древнейшей, потеряв свежесть, переходят во вторую древнейшую. Силовики оказались слабовиками. Демократы, либералы приветствуют геноцид и русофобию.
Иуды учат любить Отчизну. И все-таки морализма не будет. Все, как всегда.
Как в любую эпоху. Все времена одинаковы. Бальзак был прав.
Ничего нового под луной. Человеческая комедия вечна. И все-таки настоящие люди есть!
Их мало. А когда их было много?
Тиран испугался, что монахи подосланы соседним тираном с целью помочь горожанам. Ночью монахов окружает городская стража. Женщины и трактирщик свидетельствуют об их порочном целомудрии, соседний тиран молчит, монахи поют гимны и готовятся к смерти. И так далее, и так далее, и так далее.
Типичные даже заниженные размеры заборов на Рублёвке, отделяющих «простолюдинов» от местных «дворянских усадеб», — невозможно даже заглянуть внутрь. Как за крепостными стенами. Доминирующий класс сверхбогатых чиновников, бизнесменов и олигархов живет в гигантских изолированных усадьбах на Рублёвке и не только, повсюду появляются региональные аналоги — в частности, резиденции на Алтае или в окрестностях Красной Поляны , отгороженных от менее состоятельных средних и мелких буржуа и тем более от деревенского люда 10-метровыми зелёными заборами и отрядами ЧОП, словно бароны и графы в своих замках и родовых поместьях, окружённых глубокими рвами. Разделение на обеспеченных не только экономической, но и политической властью «дворян», тонкую прослойку «мещан и ремесленников» с шатким положением и абсолютное большинство находящихся в «крепостной зависимости», значительную часть которых составляют новые «крепостные-люмпены» — это уже не чисто классовая, но частично сословная модель общественного социального расслоения, усугубляющая неравенство и характерная для неофеодальной системы. Стабильная дестабилизация Важнейшим политическим нарративом российских властей в оправдание практически любых своих действий после 1990-х годов стала ценность «стабильности», «устойчивого и поступательного развития общества», постоянно транслируемая по всевозможным медиаканалам [7]. На деле же о развитии общества и экономики в период после нефтяного бума 2000-х говорить можно с очень большим трудом, даже сама «стабильность» в России становится всё более эфемерной, уступая место временам дестабилизации, неуверенности и средневекового хаоса. Владимиру Путину, в сравнении с кумиром консерваторов Александром III, по понятным причинам невозможно присудить прозвание «Миротворец», так что ни о какой стабильности в российской внешней политике говорить не приходится. Однако, до начала военного конфликта в Украине и СВО можно было, по крайней мере, расценивать как заслуги президента укрепление внутренней безопасности и поддержание высокой общественной стабильности на фоне социально-экономической стагнации. Сейчас это утверждение не выдерживает никакой критики, ведь граждане России за прошедшие полтора года неоднократно подвергались террористическим актам на территории страны, многие важные инфраструктурные и жилые объекты в приграничных с Украиной районах были повреждены в результате боевых действий, а части де-юре по крайней мере, по российскому законодательству новых российских регионов, как областной центр Херсон, находятся под контролем враждебного государства. Вишенкой на торте здесь является недавняя попытка вооружённого мятежа ЧВК «Вагнер» в результате которого также погибли российские граждане и была уничтожена российская военная техника , который серьёзно ставит под вопрос не только единство и неделимость российского суверенитета, но также не оставляет никаких шансов называть современное российское общество «стабильным». Особый интерес, кстати, представляет то, что в результате неосуществлённого мятежа никто не был арестован: это совершенно не вписывается в модернистскую логику правого государства, но очень хорошо резонирует со средневековыми феодальными отношениями. Власть президента в РФ, формально практически неограниченная, фактически не подчиняется лишь логике права и демократических институтов, но сильно зависит от поддержки самых разных феодалов — от лидеров наёмников вроде Пригожина, до локальных князей вроде Кадырова и крупных олигархов вроде Ротенбергов, Миллера или Чемезова, в массе своей только разбогатевших после начала военных действий. Пока что вся фиктивная стабильность и суверенность этой авторитарной президентской власти ещё держится на почве олигархического консенсуса, сформировавшегося в начале 2000-х в контексте экономического подъёма и опалы неудобных феодалов вроде Ходорковского и Гусинского, но всё может внезапно закончиться, когда феодалы наконец изменят в верности своему монарху или же когда с монархом, так же внезапно, произойдёт какое-то несчастливое происшествие. Несмотря на явную идеологизированность и «удобность» для российской власти используемого нарратива о поддержке стабильности, для качества жизни людей, экономического и культурного развития определённо общественное «спокойствие» действительно является ключевым фактором — не даром известное китайское проклятие звучит так: «Чтоб тебе довелось жить в интересную эпоху». Однако, с другой стороны, как отмечает сам создатель концепции Нового Средневековья Умберто Эко, именно во всё более неизбежном хаосе этой эпохи может зародиться и добиться успеха некое новое радикальное политическое движение, способное заложить фундамент нового социально-политического проекта на осколках старых империй и олигархий. А насколько этот проект будет справедливым, прогрессивным и демократическим, и наступит ли эпоха Возрождения после новых Тёмных веков — зависит только от нас.
Уникальные бои, в которых участвуют больше 20 клубов, мастер-классы по давно забытым ремеслам и музыкальные выступления на открытой сцене — все это ждет посетителей мероприятия. Также будут доступны интерактивные зоны для детей и ярмарка с продуктами ручной работы и фермерскими товарами. Фестиваль «Новоторжский рубеж» напоминает о значимом историческом событии — обороне Торжка в 1238 году, что, по словам академика Янина, имело ключевое значение для русской государственности. Монголо-татары потеряли под его стенами много воинов, и сил на бросок на Новгород у них уже не хватило.
Стариков: мир ждет эпоха "нового средневековья с интернетом"
Многие эксперты и политологи констатируют окончание эпохи глобализма. Страны замыкаются на себе и постепенно начинаются перестраивать экономику, делают упор на внутреннем производстве, максимально отказываясь от экспортно-импортной составляющей. В большинстве стран резко вырос уровень недоверия и ненависти к чужакам. Если в январе 2020 года это касалось лишь китайцев. То теперь с опаской смотрят на всех приезжих.
Этот процесс идет, в том числе, и в Китае, который практически справился с эпидемией коронавируса, но теперь боится повторного заражения от приезжающих в страну иностранцев. Вскоре начнется процесс массовой депортации гастарбайтеров из различных стран. Меняется культура поведения. Вместо поцелуев — приветствие на расстоянии.
Но законы похмелья и мироздания никто не отменял: «чем лучше вечером в пятницу, тем хуже утром в субботу». Когда-нибудь эти бесстрашные асы увидят картинки с разорванными в клочья палестинскими детьми, до них дойдёт, что это была именно их ракета. И вот тогда, как медведь, навалится тоска. И изменить уже будет ничего нельзя, как нельзя человеческий фарш превратить обратно в живого человека. И как нельзя оживить убитых в кибуцах.
Взаимное насилие порождает только насилие.
Но память человеческая коротка, да и ни о Сказке о Крысолове, ни о Детском крестовом походе, ни даже о евангельских словах не знают ни навальнисты и навальнята, ни, чего уж тут греха таить, их противники. В большинстве своем. Да и зачем же нам вообще знать об этих историях? Сделанного не воротишь. Однако, хотя «история ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков», как говорил великий русский историк Василий Ключевский, анализировать алгоритмы прошлого имеет смысл. Общество живет по непреложным общечеловеческим законам. Логика «что немцу смерть, то русскому хорошо» не работает в отношении детей.
Они в любом случае должны быть вне политики, ограждены от проходимцев и преступников. И если государство неспособно защитить детей от растлителей их душ, то это должно сделать само общество. Каждый родитель должен задуматься — под чью дудку пляшет его ребенок, каждый должен понять, что украсть сына или дочь могут не только физически. Могут похитить и его душу. Поэтому каждый должен беречь свое дитя от чужого влияния. Это — социальная норма.
Уже сейчас на него работает мощная цифровая машина виртуальной рекламы. Если надо, и черная магия будет пущена в ход. Это будет настоящее царство Великого Инквизитора, которое предвидел Ф.
Другое дело, что подобное царство долго не простоит. Никакой электронный «большой брат» не спасет человечество от религиозно-нравственного вырождения, если оно пойдет по этому пути до конца. К несчастью, похоже, что Запад уже решился двигаться по этой дороге. Собственно, и выбора у него почти не осталось - посткапитализм может существовать только за счет спекуляций дензнаками, брендами и мировыми ресурсами. Что касается России, то она во всех своих исторических формах включая советскую , так или иначе, с большим или меньшим успехом, исполняла роль Удерживающего в нисходящем движении истории, предсказанном в Библии. Можно предположить, что назначение Святой Руси и состоит в замедлении этого стремления мирового «человейника» вниз, ко всё более темным вплоть до инфернальных уровням существования. Последовательная атеистическая жизненная практика есть плод уже остывшей или остывающей цивилизации, где предельные религиозные смысложизненные вопросы давно «разрешены» и отданы на откуп частному мнению, а единственной почвой общественного согласия «о главном» является необсуждаемая заинтересованность любых партий, классов и «меньшинств» в сытой и удобной жизни. Такого «бога» зовут ОКЕЙ, и это есть подлинно антихристианский «бог». Физических сроков и конкретных завершительных форм внутриисторического апокалипсиса людям знать не дано, но, по-видимому, основные события метафизического плана развернутся в наступившем ХХI столетии.
В определенном смысле конец света уже наступил, только не все это заметили. В заключение повторю, что вышеописанный и уже фактически наступивший закат постхристианской цивилизации есть не что иное, как конец индивидуализма и атеизма, принятого за норму жизни. Отказ Европы от христианства - и тем самым от продолжения духовной истории человека и человечества - на деле произошел. И самая большая фантастика в этом плане - представление его в качестве положительной социально-культурной программы, то ли под демократическими, то ли под авангардистскими «арт-пролетариат» знаменами. Цивилизации, как показывает история, ненадолго переживают свои базисные идеалы. Вместе с тем пока сохраняется надежда, что православную Россию эта чаша минует. Единственный шанс на спасение - это восстановление образа Божия в человеке. Разумеется, если мы хотим выжить. В таком случае Новое Средневековье - только вопрос времени.
Александр Леонидович Казин, доктор философских наук, профессор Первая публикация - «Санкт-Петербургские ведомости», 11.