Значение коллектива Гедиминаса Таранды для классического балета, история школы, ее преимущества. На гала-концерте МГАХ в Большом театре, посвящённом 250-летнему юбилею академии, исполнила партию Третьей музы в балете «Мусагет» на музыку И.С. Заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда умер 18 марта. Об этом РИА Новости сообщил исполнительный директор «Имперского русского балета» Магомед Кулбужев. По словам собеседника агентства, Таранда скончался во вторник, 18 марта.
Гедиминас Таранда - биография, новости, личная жизнь
| Умер хореограф Витаутас Таранда | 22:35. Новости Беларуси. |
| Петербуржцам показали, как проходят репетиции звёзд балета | Ушел из жизни хореограф, заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда. Об этом 19 марта пишет РИА Новости со ссылкой на исполнительного директора. |
| СМИ: Умер замдиректора «Имперского Русского Балета» Витаутас Таранда | Заведующий труппой «Имперского Русского Балета», был педагогом-репетитором данного коллектива. |
Фотоотчёт Имперский русский балет Г. Таранды "Лебединое Озеро"
Абинска; Общественное движение «TulaSkins»; Межрегиональное общественное объединение «Этнополитическое объединение «Русские»; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы города Старый Оскол; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы города Белгорода; Региональное общественное объединение «Русское национальное объединение «Атака»; Религиозная группа молельный дом «Мечеть Мирмамеда»; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы города Элиста; Община Коренного Русского народа г. Астрахани Астраханской области; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы «Орел»; Общероссийская политическая партия «ВОЛЯ», ее региональные отделения и иные структурные подразделения; Общественное объединение «Меджлис крымскотатарского народа»; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы в г. S», «The Opposition Young Supporters» ; Религиозная организация «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России» и входящие в ее структуру местные религиозные организации; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы в г. Краснодара»; Межрегиональное объединение «Мужское государство»; Неформальное молодежное объединение «Н. Круглосуточная служба новостей.
Медики констатировали смерть. В кабинете нашли записку «В моей смерти прошу никого не винить.
Наличие письма натолкнуло полицейских на мысль о суициде, но эта версия не подтвердилась. Возможно, мужчина понимал, что умирает, и поэтому оставил такое послание. Проблемы с сердцем у младшего брата знаменитого танцовщика начались давно. Он как-то сам рассказывал, что чуть не умер в Ростове на гастролях — спасло то, что за кулисами оказались врачи.
Артисты также поделились историей создания шедевра. Для меня это было нонсенс, эти ковырялки. А потом показали Фаруху и он сказал: «Берём в Японию».
С этого начался этот номер, я не знаю, сколько раз выходили на поклоны», — рассказал заслуженный деятель искусств РФ, генеральный директор Имперского Русского балета Гедиминас Таранда. Каждый выход на сцену — каждый раз заново.
Что поют, что слушают в доме — это очень важно.
А когда ребенок начинает уже бегать, с трёх-четырёхлетнего возраста мы уже его отдаем в балет. Балет развивает тело, развивает координацию, осанку, движения. Ребенок с детства приучается слушать классическую музыку.
Мы снимаем полностью комплекс с ребенка, когда дети стесняются своего тела. Посмотрите, как много детей, которые, когда идёт какой-то праздник, стесняются выйти что-то станцевать, что-то показать со своим телом. А дети, которые с детства этим занимаются, не стесняются и становятся гармоничными с нашей природой и с нашей жизнью.
Поэтому чем вы раньше сделаете «прививку» балетом, тем лучше». Гедиминас Таранда начал профессиональные занятия балетом в возрасте 14 лет. Через 4 года он уже блистал на сцене Большого театра.
Талантливому артисту пришлось покинуть легендарную сцену по инициативе руководства театра, и он основал Имперский русский балет, а впоследствии и Академию балета. Выпуск программы «Честно говоря…» с участием Гедиминаса Таранды и его супруги Анастасии доступен к прослушиванию по ссылке , посмотреть видеозапись эфира можно на YouTube-канале «Радио 1». Как пути артиста пересеклись с Подмосковьем, почему женившись, он стал счастливым человеком, что общего у Гедиминаса Таранды и Фроси Бурлаковой, от каких мошенников пострадал артист не один раз и какую самую главную потею пережил в жизни — узнаете из полного интервью.
Наши проекты
- Прощание с Легендой: Вспоминая Витаутаса Таранду, Замдиректора «Имперского Русского Балета»
- 📣 НОВОСТИ КОЗЕЛЬСКА СЕГОДНЯ
- РИАН: Умер замдиректора "Имперского русского балета" Витаутас Таранда | 19.03.2024 | Крым.Ньюз
- «Карт-Бланш». Гедиминас Таранда: от провала в Большом театре до «Имперского русского балета»
- Скончался замдиректора Имперского русского балета Витаутас Таранда
Обнаружена предсмертная записка артиста Таранда из «Имперского русского балета»
Новость о кончине Витаутаса Таранды, замдиректора «Имперского Русского Балета», стала глубоким поводом для мира балета затянуть траур. Хореограф, заместитель директора «Имперского Русского Балета» Витаутас Таранда умер в возрасте 58 лет. Как сообщает РИАМО, в Москве скончался заместитель директора Имперского русского балета Витаутас Таранда.
Умер замдиректора «Имперского Русского балета» Витаутас Таранда
| СМИ: Умер замдиректора «Имперского Русского Балета» Витаутас Таранда | Чтобы заработать, Таранда создал компанию по организации масштабных зарубежных гастролей балета Большого — с оркестром и декорациями театра. |
| Умер заведующий труппой "Имперского русского балета" Витаутас Таранда | Посмотрев «Ромео и Джульетту» Гедиминаса Таранды, согласился с новой редакцией и прежний постановщик балета М. Лавровский – «делай. |
| Замдиректора Имперского русского балета умер за неделю до дня рождения | Сам Таранда на месяц приглашал ее на стажировку по классическому балету в Москву и даже выписал сертификат об окончании курса. |
| Умер заведующий труппой «Имперского русского балета» Витаутас Таранда | На 59-м году жизни скончался заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда. |
«Вы будете хохотать!». Гедиминас Таранда рассказал о спектаклях в Петербурге
Там он оставался до 1994 года, пока Гедиминас Таранда не создал труппу Имперского русского балета. Гедиминас Леонович Таранда– российский, ранее советский артист балета, солист Большого театра, антрепренер и актер. В возрасте 58 лет скончался заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда, сообщает Telegram-канал SHOT. Главная Новости Культура Заслуженный деятель искусств РФ Гедиминас Таранда назвал Калужскую область «Меккой» балета. Внезапно в возрасте 58 лет ушел из жизни Витаутас Таранда – младший брат танцовщика Гедиминаса Таранды, заместитель директора "Имперского русского балета".
Гедеминас Таранда рассказал, что покажет псковичам Имперский Русский балет
Когда в 1994 году Гедиминас Таранда основал и возглавил «Имперский русский балет», Витаутас стал заместителем брата. «Имперский русский балет» Гедиминаса Таранды / Gediminas Taranda. В 1993 году Гедиминас был уволен из Большого театра, а в 1994-м он создал свою собственную труппу. Об этом РИА Новости сообщил исполнительный директор «Имперского русского балета» Магомед Кулбужев. По словам собеседника агентства, Таранда скончался в понедельник, 18.
«Надо нести свет!» О русском балете в малых городах России рассказывает Гедиминас Таранда
Петербуржцам показали, как проходят репетиции звёзд балета Петербуржцам показали, как проходят репетиции звёзд балета 9 ноября 2023, 08:40 To view this video please enable JavaScript, and consider upgrading to a web browser that supports HTML5 video Фото и видео: телеканал «Санкт-Петербург» В Петербурге готовятся к большому гала-концерту «Бал сказок». Идут прогоны партий с участием народного артиста России Фаруха Рузиматова. В честь его 60-летнего юбилея заслуженный деятель искусств России Гедиминас Таранда и хореограф Николай Андросов покажут на сцене один из самых технически сложных номеров программы. Аргентинский танец «Гаучо» они не исполняли больше 20 лет. Артисты также поделились историей создания шедевра.
После училища Таранда больше 10 лет работал в Большом театре. В 1994 году его брат Гедиминас Таранда создал «Имперский русский балет», в котором он стал заместителем директора. Также Витаутас Таранда руководил студией при «Имперском русском балете». Орденом Дягилева его наградили за вклад в искусство.
Информации о дате прощания и похорон пока нет. В 1983—1994 годы он работал в Большом театре. В 2003 году получил образование в Государственном Институте Театрального Искусства как педагог-хореограф.
Хореографом взяли молодую, красивую и хрупкую танцовщицу Анну Чмуневич, преподавателя танцевального кружка в Столинском доме культуры. Сам Таранда на месяц приглашал ее на стажировку по классическому балету в Москву и даже выписал сертификат об окончании курса. Хореограф обучалась классическому балету в Москве. Родители, чего стоите, идите сюда! Будем вместе перерезать ленточку! Сразу видно - артист: держит осанку, ведет себя очень раскованно и в один момент находит, в какую камеру улыбаться и какой стороной повернуться для более удачной фотографии. Его короткий мастер-класс для детей тоже был не совсем похож на тренировку. На занятия по классическому балету ходят дети со всего города. Так, отлично! Фотографы, этот ракурс лучше или тот?.. Теперь наверх подняли ручку… третья позиция. Смотрим на камеру! Дети старались показать сразу все свои умения. Демонстрировали растяжку, разные позиции рук и правильный наклон головы. Лучшие танцоры поедут в Москву на большой балет!
Умер замдиректора «Русского имперского балета» Витаутас Таранда.
Звезда балета Гедиминас Таранда жалеет, что 14 лет не знал о существовании дочери 4 декабря 2018, 13:06 7153 поделиться с друзьями Гедиминас Таранда рассказал о своей внебрачной дочери. Фото: кадр из программы Сегодня гостем программы Бориса Корчевникова «Судьба человека» стал известный артист балета Гедиминас Таранда Гедиминас Таранда с детства увлекался различными видами спорта, а его мама работала в Воронеже в театре оперы и балета, поэтому юноша увидел множество спектаклей и проникся духом сцены. Сначала он поступил в Воронежское хореографическое училище, а после — в Московское. По распределению Гедиминас попал в Большой театр, где и началась его карьера. В 80-е он был чуть ли не главной звездой балета. Однако в голодные 90-е Гедиминас едва не лишился всего. Артист организовал гастроли в Мексику за спиной руководства, после чего ему на четыре года запретили выезд из страны, а потом и вовсе уволили из Большого театра. Однако именно после случившегося Таранда создал ныне известный «Имперский русский балет».
В Воронеже мы много находили гранат, лимонок со времен Великой Отечественной войны. И один из соседей, дед, подзуживал всё время: «Чего, гранату нашли? А вы ее бросьте в туалет — почистим его как следует». Ну, мы взяли две гранаты и бросили. Разорвало так, что выбило все стекла в домах и заляпало всё вокруг дерьмом, которое стекало по стенам. Дерьмо было в окнах, в домах, в квартирах… Зато сразу решили проблему с туалетом! Новый построили — чистый, аккуратный. А мне снова всыпали по первое число — поставили уже не на горох, на гречку. С утра в деревне хотелось побегать с ребятами, но дед, бывало, уже на рассвете мне говорил: «Сейчас ты вспомнишь, как твой дед служил в конной армии Буденного.
На-ка шашку! Хотя шашка тебе маловата, держи прутик…» Мы с ним шли на реку, вставали по колено в воде, и я рубил этим прутиком воду. А он говорил: «Руби, руби, станешь постарше — зайдешь поглубже, я тебе шашку дам». Дети в деревне играют в футбол, а я прутиком рублю воду и думаю: «Как всё несправедливо! Все они ездили на свадьбы — играли на музыкальных инструментах: аккордеон, скрипка, бубен. В пятницу, субботу или воскресенье садились на телегу и ехали в соседний хутор. Обратно их привозили на телеге уже никакими — ноги, руки, гармошки… У русских дедов было всё то же самое. Большой стол, и за столом всегда собиралось много народу. Дед говорил: «Сначала надо выпить по три рюмочки, а после этого уже можно разговаривать».
Выпили, поздравили всех, еще раз выпили, еще раз поздравили, еще раз выпили, еще раз поздравили, и начинался разговор. И всегда — застольные песни, которые настолько вошли в меня с детства, что я уже не понимаю, как можно не петь в русских семьях. Пели: «Ой, не для меня придет весна», «Пчелочка златая, чего же ты жужжишь? Но самое главное — общая атмосфера семейного счастья. Однажды мы с мамой приехали в Калининград, и она мне показала дома — где я родился, где мы потом жили. Я говорю: «Мама, я помню этот дом». Она не поверила — мне же было всего два года! Мы стоим — я и мой брат, два громилы, и мама. Говорим: «Извините, что мы к вам пришли, но лет 40-50 назад мы здесь жили».
Я говорю: «Пока мы не вошли, у вас в той комнате стоит печка с голубым изразцом? Как это осталось в памяти, я не знаю. После этого мы поехали на улицу Александра Невского, где прошло уже более позднее детство. Когда мы подъезжали, я сказал: «Вот наш дом». Мама: «Вообще-то, правильно…» Мне самому было приятно, что всё в памяти, вот только казалось, что заборы были высокими — по шею, а тут я смотрю — они по колено… Мама говорит: «Конечно, ты и сам был шпингалет! Всё это — не просто воспоминания детства. Благодаря им я знаю, что у меня есть свои корни. Корни той семьи, из которой я вышел. Чья буденовка?
В детстве было главное — дисциплина и ответственность, хотя по своей натуре я авантюрист. Готов либо понести наказание, если не получится, либо выиграть. Мне это помогало всегда, особенно когда мама с папой развелись. Мама уехала в Воронеж. Жить было довольно трудно: большой двор, двое детей — я и младший брат. Когда у тебя нет отца, дети почему-то этим очень сильно колют. Помню, что меня это обижало ужасно — я лез в драку, всё время что-то отстаивал. Однажды во дворе мы подрались прилично, скорее всего, меня поколотили. Прихожу к маме жаловаться: «Мама, мальчишки меня побили…» А она мне — оплеуху, рука у нее тяжелая… Слезы сразу просохли: «Мам, ты чего?
К женщине? Ты старший в семье, у тебя брат маленький, бабка и дед! Ты жаловаться пришел? Я нос утер и на улицу. Но с этого момента уже понимал, что старший, что за мной стоит брат, и у меня есть мать, которая работает с утра до ночи. Конечно, мне всё равно хотелось пожаловаться кому-то, но было некому. Я остался таким же сорванцом, но меня уже не надо было упрашивать что-то сделать. Потому что иначе — кто? Буденовка-то чья?
У меня было два двоюродных брата, с которыми мы жили вместе и дрались за дедовскую буденовку. Тот, кто выигрывал, и надевал буденовку, становился старшим, командиром. Если она доставалась кому-то из братьев, я ему подчинялся в тот день, но обычно из семи дней пять буденовка была моей. Воронеж был в то время довольно жестким городом. Поэтому мать отдала меня в спорт. Я занимался во всевозможных школах — гребля, футбол, борьба… Борьба еще больше «вставила» мне мозги. Тренер Александр Иванович Батищев он до сих пор жив говорил очень интересные вещи. Например, что любая война — это поражение: или ты, или кто-то из твоих близких погибнет; что война не может быть бескровной. Он меня научил самому главному — падать.
И тому, что после падения ты должен встать и продолжить борьбу. Эта наука пригодилась мне потом в жизни, потому что падать пришлось очень много — и с вершин, и не с вершин, отовсюду. Но я вставал и был снова готов к бою. Мне кажется, борьбой должен заниматься каждый молодой человек — хоть какое-то время, потому что там идет становление характера. Помню, за много лет до Тайсона, великого боксера, я участвовал в соревнованиях — боролся в весе до 43 килограмм. И мне попался очень подготовленный борец — и так меня швырял, и сяк, и на лопатки меня гнул, гнул… Сдаваться так не хотелось, я вам передать не могу! На меня пришли смотреть и мама, и брат — все. Когда до лопаток оставалось, может быть, сантиметра два, я увидел его большое красное ухо, и что-то сработало — я его укусил. Очень сильно укусил за ухо.
Конечно, на лопатки он меня не положил, но орал, и дисквалификацию я получил. Проиграл, но ушел не побежденным, на лопатки не лег. Бесплатное кино Мама работала в оперном театре Воронежа бухгалтером, поэтому я постоянно приходил к ней и смотрел какие-то оперы, оперетты, балеты. Но балет мне категорически не нравился — мальчики бегают какие-то непонятные в каких-то чулочках… Опера тоже не впечатлила. А вот оперетта мне очень нравилась. Мелодика, танцы — всё это в моей душе находило отклик. Я ходил на борьбу, а ребята со двора, где мы жили, занимались хореографией и могли бесплатно смотреть кино. Я же должен был выпрашивать 25 копеек у бабушки или мамы, чтобы вечером пойти вместе с ними. В конце концов они сказали: «Зачем тебе это надо?
Пойдем, посмотришь, что такое хореография, поступишь, и будем вместе ходить в кино». Благодаря этим бесплатным билетам я и попал в балет. Боксерский зал у нас был в подвале — маленький, без окон, и мы там друг друга швыряли. Пот, уши — всё вперемешку. А здесь — большой балетный зал, девчонки красивые в юбочках, музыка, окна… Я думаю: «Как красиво! Всё, меня взяли! И потом вечером — бесплатное кино. Я впервые смотрел фильм Дзеффирелли «Ромео и Джульетта» — «детям до 16»! Мама родная!
Мне было 12 или 11, и мы на балконе всем составом смотрели этот фильм, замерев от счастья. На следующий день я пошел на борьбу, а через день — опять на балет… Во вторник, четверг и субботу я боролся, а в другие дни — занимался хореографией, народным танцем. У меня был фантастический педагог Владимир Владимирович Соколов, который по прошествии нескольких лет мне было уже 14 сказал: «У тебя есть талант. Поступай в хореографическое училище». Ну, я поступил в Воронежское хореографическое училище. Причем хотел на народное отделение, но на классическом было всего четыре мальчика, и меня приняли на классическое. Я сказал: «Не хочу ваш балет танцевать в ваших чулочках, хочу в ансамбль Моисеева, всё». Они: «Да-да-да, мы тебя через год переведем в народное отделение». Обманом меня затянули на классическое отделение, где ребята уже пять лет занимались балетом.
А у меня образование было народное, уже четыре года как. То есть одноклассники пять лет занимаются, а я пришел с улицы, говорю: «Здравствуйте, я буду сейчас балет танцевать». Мне всё это очень не нравилось, поэтому классикой я занимался так: приду, постою и уйду, лишь бы тройку получить. Зато ходил на народные танцы — в старшие классы, в младшие классы, для меня всё было интересно. Мне всю жизнь везло с учителями. И со временем слово «учитель» стало для меня знаковым. В Воронежском хореографическом училище мой учитель Яков Лившиц что-то во мне увидел и сказал: «Хочешь на конкурс? Я говорю: «Хочу». Он: «У тебя есть данные, но не хватает мастерства, ты проиграешь.
Есть только один год, чтобы стать лучшим. Если станешь, поедешь в Москву». Я: «В Москву? Не врете? Через год я стал лучшим. Лившиц сдержал слово — сделал для меня номер, который назывался «Крокодил Гена», и мы поехали в Москву на Всероссийский конкурс артистов балета. Экзамен под батареей В 16 лет я становлюсь дипломантом Всероссийского конкурса. Яков Лившиц вручает мне приз — билет в Большой театр на балет «Спартак». И я бегу из Театра эстрады по мосту в центр, словно навстречу своей судьбе, смотрю на золотые купола… В моей руке билет, в лицо бьет ветер, мокрый снег, и я — счастливый, с красными щеками, бегу к какой-то своей мечте, которую даже не осознаю.
Билет у меня был на галерку, на самый-самый верх. Оттуда не видно, поэтому я сел на колени возле бордюра. Ко мне подходит бабушка, говорит: «Молодой человек, здесь нельзя». Я: «Я — лауреат! Как фамилия-то твоя? Вы обо мне еще узнаете! Оторваться уже не мог. Они произвели на меня необыкновенное впечатление. Когда я вернулся в Воронеж, сказал: «Всё, еду в Москву.
Я должен получить образование там». Это был зов чего-то авантюрного в моем характере — сбежать на Дон, еще куда-то в неизведанное… Но мне надо было доучиться в Воронеже хотя бы один курс. Поэтому мама сначала отправила в Москву моего младшего брата, который проучился там год в первом классе. Сам я приехал в октябре, прихожу в училище и говорю: «Здравствуйте, я поступать». Стоит уборщица, смотрит на меня, говорит: «Парень, экзамены уже прошли, октябрь месяц. Иди-ка отсюда, на следующий год придешь». Я говорю: «Мне некогда на следующий год, я к вам приехал сегодня. Позовите директора». Скандал, выталкивание из дверей… И вдруг по коридору идет сама Софья Николаевна Головкина, которая тогда была директором.
Я говорю: «Я приехал поступать, а мне с директором поговорить не дают». Она: «Да вы что? Можете меня посмотреть? Идите в зал, я сейчас приду с комиссией, и мы вас посмотрим». Я переоделся, пришел. А перед этим в зал пробрался мой брат и спрятался под рояль. Появилась комиссия, начался экзамен. Станок я сдал блестяще, а дальше по нисходящей — не хватало всё-таки образования, школы. Двойное assemble — еще под батарею.
Всё хуже и хуже… Всё закончилось, говорят: «Переодевайтесь и через 15 минут подходите к кабинету директора». Выползает мой братец из-под рояля, обнимает меня за ноги, плачет, говорит: «Тебя, конечно, не возьмут, ты здесь под батареями столько пыли собрал — у нас столько не собирают». Когда я подошел к кабинету, директор сказала: «Ну, что, Таранда, мы вас берем. Привозите документы». Вот это да! Я был, конечно, в восторге. В общем, дали мне неделю, чтобы разобраться. Через неделю приезжаю, говорю: «Документов нет». Удивительная женщина Софья Головкина — она меня всё равно взяла, определила в интернат.
Мама моя тем временем ходила по партийным органам и требовала, чтобы документы всё-таки вернули. Понабрали тут… В Москве у меня появились новые учителя, которые показали мне новые дороги. Стали дальше лепить из меня артиста, человека. Руку свою сделай красиво, вот так» — и показывал а у него был сломан мизинец, который не очень хорошо сгибался. Я говорил: «Я так и стою! Мне, конечно, не хватало базы. Приходилось из последних сил занимать первые места, драться за то, чтобы стать первым. Уксусников снимал меня с центрального станка — ставил на крайний, а через некоторое время появлялись успехи — опять на центральный. Постоянно перекидывал.
Он был вспыльчив, и в то же время настоящий мужчина. Помню, уже перед экзаменами говорит: «Таранда, сделай руку сюда! Нет, не так ты всё делаешь! Я говорю: «Вот всё, что угодно, — беру стул, несу к нему, ставлю перед ним, — можете еще раз в меня кинуть, но из зала я не уйду». Берет ботинок, шарах в меня!
В 1994 году его брат Гедиминас Таранда создал «Имперский русский балет», в котором он стал заместителем директора. Также Витаутас Таранда руководил студией при «Имперском русском балете». Орденом Дягилева его наградили за вклад в искусство.
Напомним, Витаутас Таранда получил образование по классу танца в Московском хореографическом училище, работал в Большом театре. Был кавалером Ордена Дягилева первой степени за вклад в искусство.
Умер замдиректора «Имперского Русского балета» Витаутас Таранда
| Фотоотчёт Имперский русский балет Г. Таранды "Лебединое Озеро" | В преддверии этого события Гедиминас Таранда, художественный руководитель Имперского Русского Балета, заслуженный деятель искусств России, рассказал. |
| «Вы будете хохотать!». Гедиминас Таранда рассказал о спектаклях в Петербурге | Хореограф, заместитель директора «Имперского Русского Балета» Витаутас Таранда умер в возрасте 58 лет. |
| Умер замдиректора "Русского имперского балета" Витаутас Таранда - | Подводя итог вышесказанного, хочу обосновать необходимость посещения спектаклей Имперского русского балета тем, кто интересуется этим видом творчества. |
Смерти брата Гедиминаса Таранды предшествовала хандра
Заслуженный деятель искусств назвал Калужскую область «Меккой» балета. Таранда рассказал о предстоящей выставке на ВДНХ, которая откроется в День народного единства, 4 ноября. Дипломант Московского конкурса артистов балета и хореографов 2013 года как исполнитель хореографии аль («Дождь» С.С. Прокофьев). Руководитель Имперского Русского балета, заслуженный деятель искусств Гедиминас Таранда рассказал, что войдет в программу выступления Имперского Русского балета в Псковском.
Биография Гедиминаса Таранды
В 2003 году получил образование в Государственном Институте Театрального Искусства как педагог-хореограф. Был награжден Орденом Дягилева I степени за вклад в искусство. В 1994 году его брат Гедиминас Таранда создал «Имперский русский балет».
Перед рождением малышки Таранда купил трехкомнатную квартиру в центре Москвы, на Троицкой улице, где живет большинство артистов Большого — специально для них театр построил здесь несколько многоэтажных домов. В новом жилище Таранды самая уютная комната — детская. Здесь есть место для занятий танцами — у четырехлетней Дэйманте потрясающая пластика и гибкость. Гедиминас в дочке души не чает и прочит ей спортивную или танцевальную карьеру. Времени на то, чтобы определиться с будущим дочери, у Таранды осталось немного — в хореографическую школу детей принимают с шести лет.
В то время он жил в Воронеже, с бабушкой и дедушкой его отец был военным, и семья часто переезжала с места на место. И хотя уже был «староват» для старта, педагоги, разглядев во мне большие способности, не только приняли меня, но и сразу поставили немыслимую, как мне казалось, планку: выиграть конкурс в Москве. Начались бесконечные репетиции, занятия у станка…» Старания не прошли даром — Гедиминас покорил строгое столичное жюри, и его взяли в Московское хореографическое училище. И тогда от родителей я узнал потрясающую историю. В четырехлетней дочке Таранда души не чает и прочит ей спортивную или танцевальную карьеру Фото: Юрий Феклистов Мой дед, Дмитрий Илларионович, работал на заводе, который, как это было принято в советские времена, брал шефство над разными творческими коллективами. А те, в свою очередь, давали концерты для заводчан. Однажды перед рабочими выступила Галина Уланова.
После концерта дед не удержался, подошел к ней, поклонился и попросил тур вальса. Она не отказала в любезности фабричному красавцу… Наверное, во мне и по сей день живет дух Улановой! А как иначе объяснить, почему в начале танцевальной карьеры мне сопутствовал такой успех? Сразу после окончания училища мне дали главную роль — Тореадора в «Дон Кихоте» — неслыханное для Большого театра событие! Правда, мой дебют на прославленной сцене начался с конфуза… За день до премьеры меня поставили в кордебалет, чтобы я освоился в спектакле. Я надел их, обулся в испанские ботинки на шнуровке, начал разогреваться. И вдруг зазвучала музыка.
Я заметался, в панике попытался снять «шерстянки», но ботинки мешали. Тут ко мне подлетел побелевший от ужаса костюмер и разрезал их ножницами прямо на ногах. Я опаздывал с выходом уже на 16 тактов! Кинулся на сцену, но поскользнулся и упал.
Только свет рампы и восторженные голоса, своих тореадоров — кордебалет, у которых горели глаза так же, как и у меня. Это был мой первый оглушительный успех, после которого ветераны кордебалета подходили ко мне и похлопывали по плечу: молодой, молодец! Чтобы через неделю тебя принял театр — это дорогого стоило. И началась обыкновенная кордебалетная жизнь. Ну и что, что станцевал ведущую партию в «Дон Кихоте»? На следующий день я опять стоял с копьем. Как положено, 40-я линия. Потом опять «Дон Кихот», опять первая роль. Но я был счастлив просто от того, что танцую на сцене Большого театра. Это была моя первая встреча с Майей Михайловной Плисецкой. Она сказала: «Наслышана о том, как вы танцевали». Она репетировала со мной, как с равным. Это был восторг! И потом я танцевал с ней балет «Кармен» — через пять месяцев после прихода в Большой театр! Что может быть лучше? О чем еще может мечтать артист? А на следующий день после премьеры я опять стоял с копьем. И вдруг — новое счастье. Иду по коридору после бани в халате, в капюшоне, встречаю Юрия Николаевича Григоровича. Причем главную роль Яшки, а? Я могу не только порепетировать, я могу потанцевать». Он: «Насчет потанцевать посмотрим, а вот порепетировать сегодня в семь часов вечера». И так это вроде бы в шутку… Я даже не понял, приходить мне на репетицию или нет. Вечером я всё-таки пришел и начал репетировать десятым составом балет «Золотой век». Григорович, как настройщик, играет камертончиком — дзинь, дзинь, и артист либо попадает в эту его ноту, либо нет. Если ты попал, он моментально выделяет тебя из толпы. И неважно, что я был пацан, что впереди стояли пять ведущих солистов, великих танцовщиков, — я попал, услышал этот звук. Однажды Григорович сказал: «Мне надо сделать прыжок, чтобы он ассоциировался с тигром». И все стали делать всё, что они умеют — и со де баски, и перекидные, тройные, четверные… Думаю: «Я этого не умею. Что делать? Говорю: «Юрий Николаевич, есть прыжок тигра. Можно концертмейстера поставить на середину зала? Я разбегаюсь, перепрыгиваю через него, проворачиваюсь в полете и падаю на спину. Встаю на ногу и стою. Подкинул вверх ноги и опять упал на спину. В борьбе нас учили падать на спину, ладонями гася силу удара, чтобы не получить травму спины или головы. То есть я показал несколько приемов падений, которые могу делать, как тигр, как кошка, как кто угодно. После этого он понял, что я — нестандартный вариант. Приходя на работу днем в 12 часов, вызывал меня с кордебалетной репетиции я там с копьем где-то ходил , и мы три часа с ним вдвоем работали. Как-то сказал: «Сегодня в семь часов». Я: «Хорошо». В семь часов мы начали и до двенадцати, до часу ночи работали — сколько нужно, столько идет. Это было фантастическое время! Правда, потом Юрий Николаевич выходил, его сажали в машину, и он ехал домой, а я… В то время я жил в военном городке Куркино, причем от автобуса надо было еще восемь километров идти пешком. Волки, собаки — места были дикие. Приходилось брать с собой палку, чтобы от них отбиваться. А в шесть утра уже вставал и ехал на работу. Но я мог спать стоя, потому что занимался творчеством с великим человеком. Вопросов нет — встал и сплю. Для меня быт не имел никакого значения. Главное, что я попал в этот театр, и мне давали танцевать. Получилось так, что Юрий Николаевич на меня этот спектакль поставил. И я его танцевал. А подрабатывал грузчиком До премьеры оставалось полтора месяца, надо быть свежаком — прогоны начинались жестокие. А я — кожа да кости. Григорович спрашивает: «Таранда, ты что, устал? Иди-ка сюда… Сколько спишь? Ты что себе позволяешь?! Ты где живешь? Он был в шоке! Я год ему ничего не говорил, просто умирал и вкалывал. В этот же день заведующий труппой принес мне ключи от лучшего общежития, рядом с Большим театром. Полтора месяца я жил в шикарных условиях. Но после премьеры ключи у меня отобрали, дали пинка под зад. Я опять стал работать, как раньше, — танцевал ведущие партии и стоял с копьем. В моей жизни мало что поменялось. Получал всё те же 100 рублей. Потом я понял, что ездить по три часа домой невозможно, и стал снимать квартиру. Поэтому начал подрабатывать грузчиком на всевозможных овощных, рыбных фабриках — разгружать вагоны вместимостью, как правило, 42-46 тонн. До сих пор мороженую рыбу видеть не могу, мне прямо плохо становится! Вагон — это десять рядов коробок весом по 45-46 кг. Берешь эту коробку, а она расползается, оттуда вылезают замороженные караси, ты их собираешь, кладешь обратно… Но самой отвратительной была селедка в бочках: бочки стояли высоко, когда падали, вылетала пробка, рассол разливался, въедался в руки. Руки становились желтыми и вонючими до такой степени, что когда я приходил в театр, на репетицию, со мной невозможно было рядом стоять. Этот рассол ничем нельзя было вычистить. Однажды я попросился в группу к алкашам — хотел понять, как они работают. Я — здоровый молодой парень, разгружал где-то треть вагона и уже еле шел. А они подходили — руку подставил, скинул, бедро подставил, колено — и никакой усталости. Вот что значит профессионализм! С ними я быстро научился, как надо раскидывать ящики. Но всё равно работа — изнурительнейшая. Кажется, что эти 46 тонн не закончатся никогда, и постоянно видеть глаза замороженной рыбы становится очень-очень неприятно. Таранда, такси! Наступил 1982 год. Я работал в кордебалете и одновременно танцевал соло. А потом мне опять повезло — Григорович стал ставить на меня балет «Раймонда». Удача фантастическая! Эта роль стала одной из лучших ролей в моей жизни. Но после нее начались серьезные трудности. В 1984 году меня впервые стали брать в зарубежные поездки. Для артистов тогда это была статья выживания. Я получал 100 рублей, 100 рублей платил за квартиру. И если не поехал в поездку, то остался нищим. Тогда, если ты мог что-то привозить из-за границы и продавать, ты был обеспеченным человеком. И вот в 1984 году я впервые поехал за рубеж — в Мексику. Мы везли туда «Раймонду». Мы жили в отличном пятизвездочном отеле. И хотя 10 долларов суточных, которые я получал, — это, конечно, были копейки, утром я выходил на веранду и брал чашечку кофе. На меня все смотрели: «Чего он, обалдел? Но мне хотелось, понимаете? Однажды мы куда-то поехали на такси — таксист, мексиканец, был с сыном лет восьми. Приехали, я расплатился и подарил им матрешку и какой-то значок. Балет Большого». И так они ко мне прониклись, что в один из дней я выхожу из гостиницы, и передо мной останавливается такси. Выбегает этот водитель, говорит: «Таранда, такси! Театр прямо через парк». Сын его выходит из машины, обнимает меня. Представляете, народные артисты, полковник КГБ, директор театра — все выходят из отеля и идут пешком, а Таранде открывают дверцу машины, сажают и везут. После спектакля я выхожу и вижу то же самое такси. Таксист говорит: «Мне ничего не стоит, там всё равно клиенты». И опять все звезды и партийные лидеры идут пешком, а Таранда подъезжает к отелю на такси. Конечно, это не понравилось, прежде всего, партийному руководству. После этой первой поездки в Мексику я чуть не стал невыездным. Конечно, меня разбирали на партийном собрании, вызывали, отчитывали и говорили, что это звездная болезнь, что некоторые стали позволять себе «ездить за хлебом на такси». Помните, как в фильме «Бриллиантовая рука»? В общем, кое-как я отбился, меня спасли. Потом мы поехали в Бразилию, Аргентину, где был большущий успех. Президент Бразилии со мной фотографировался, литовская диаспора приглашала на интервью. Я выступал на каких-то вечерах, рассказывал, что такое Россия. Опять же, слава, газеты… У наших комитетчиков я был первым претендентом на то, чтобы остаться. Тогда как раз вышел фильм «Белые ночи» с Барышниковым. Нам сказали: «Фильм антирусский, только попробуйте на него пойти». А как мы не пойдем? Барышников, звезда балета, снимается в таком фильме! Помню, пробрались в кинотеатр, сидим, дрожим от страха, потому что если кто-то заметит нас, всё — невыездные пять лет. Вдруг дверь открывается, мы видим входящего в зал кагэбиста, все четверо сползаем под стулья и ползком продвигаемся к выходу. Выползаем в боковые двери и исчезаем. Кто-то, видимо, на нас стукнул — видел, что мы зашли в кинотеатр. На собрании нам говорят: «Кто-то позволяет себе ходить на антисоветские фильмы». Мы: «Интересно, кто? Узнать бы! Я говорю: «Но вы ведь не видели! Нам говорили — в 11 спать, ходить группами по пять человек. Звонили — проверяли: «Ты в номере? Я — солист Большого театра, представитель России, у меня отец — офицер, а мне говорят: «В 11 спать». Не разрешали даже давать интервью. Когда показывали фильм «Легенда-17», моя балетная молодежь спрашивала: «Гедиминас Леонович, это действительно было? Я стал невыездным Когда после Бразилии и Аргентины мы вернулись в Россию, я, конечно, получил по полной программе — на пять лет стал невыездным. Гастроли 1985 года, когда мы впервые выступали в «Гранд-Опера», стали для меня последними. Начались репрессивные методы воспитания. Я уже станцевал Курбского и готовил роль Ивана Грозного, мою любимую. Подходит Юрий Николаевич Григорович, говорит: «Таранда, наступил твой час. Завтра танцуешь Ивана Грозного в «Гранд-Опера», заболел главный исполнитель». Звезда светит! Прихожу на спектакль в пять часов вечера, директор театра мне говорит: «Таранда, вы не танцуете». Мне Юрий Николаевич сказал, что я танцую сегодня». Я стоял в кордебалете и весь спектакль не мог прийти в себя. Это было жестоко — меня унизили, оскорбили, втоптали в грязь. Показали, что я ничего не значу. Закончился спектакль, артисты ушли. Остались мы с братом и служащие, которые убирали спектакль. Я включил магнитофон с музыкой «Ивана Грозного» и стал танцевать в пустом зале «Гранд-Опера». И в пустом зале я станцевал весь спектакль! Это была моя победа над самим собой. Я должен был станцевать в этот день — я вышел и станцевал на пустой зал. Там были пожарники, рабочие сцены и мой брат, и они мне аплодировали. Вернувшись в Москву, я окончательно стал невыездным. И там уже эти методы воспитания получили свое развитие. Театр уезжает в Лондон, я прихожу в аэропорт. Всем выдают паспорта перед вылетом — одному, второму, третьему, а мне, улыбаясь, говорят: «Вашего паспорта нет». Я же послезавтра танцую «Золотой век». Я возвращаюсь, прихожу к руководству театра, спрашиваю: «Что мне делать? И я на протяжении двух месяцев каждый день работал один в пустом зале, в тишине у меня в Москве не было даже музыки — бедновато жил. Поэтому сейчас, когда я нахожусь в балетном зале, у меня обязательно должно что-то играть. Ощущение пустого зала — настолько тяжелое, что я не могу, всё время что-то включаю. И всё возвращается, я опять танцую первые роли. Через полгода театр выезжает в Америку, я прохожу прогон, как первый состав, еду в аэропорт. А мне опять: «Вашего паспорта, Таранда, нет.
Мне хотелось показать разность стилей хореографов. Я практически не трогал их редакции, лишь для выступления в Белгороде сократил несколько сцен — нам у вас немножко тесновато, не хватает пространства». Костюмы и декорации спектакля выполнены по оригинальным эскизам Льва Бакста — такими же, как показанные в 1910 году в парижской «Гранд Опера». Когда делаешь редакцию готового балета, надо быть очень чутким к атмосфере спектакля, считает художественный руководитель театра, чтобы более сложная и современная хореография не уничтожила чужой шедевр. Но иногда осторожное вмешательство допустимо. Например, работая над постановкой «Дон Кихота», Г. Таранда внес в балетную хореографию много движений фламенко, какие-то юмористические моменты… Солисты целый месяц изучали в Мадриде испанский танец фламенко. Посмотрев «Ромео и Джульетту» Гедиминаса Таранды, согласился с новой редакцией и прежний постановщик балета М. Лавровский — «делай, у тебя балет обретает новое динамичное «лицо». Гедиминас Таранда остался очень доволен «внимательной, чуткой» белгородской публикой и сотрудничеством с симфоническим оркестром Белгородской филармонии под руководством заслуженного деятеля искусств Украины Р. Нигаматуллина: «Оркестр очень хороший, просто приятно порадовал! Под фонограмму невыносимо работать, но… на гастролях приходится!