Так, в результате множества пертурбаций и получился тот самый ЗиК или Конаковский фаянсовый завод имени Калинина.
В Челябинске открылась выставка «Фарфоровых историй»
| Завод «Конаковский фаянсовый завод (Конаково)» — «СОВ-АРТ» | 196 предложений - низкие цены, быстрая доставка от 1-2 часов, возможность оплаты в рассрочку для части товаров, кешбэк Яндекс Плюс - Яндекс Маркет. |
| Фарфорово-фаянсовый завод Ауэрбаха | Кочеров стал владельцем этих юрлиц и возглавил объединение «Гжель» — крупнейший в России фарфоровый завод, чья история насчитывает почти 700 лет. |
История предприятия
- Михаил ШЕМЯКИН
- Кузяевский фарфоровый завод
- Белка и балерина стали новыми логотипами Сысертского фарфорового завода » Вечерние ведомости
- Фарфоровый вечер
- Фарфоровый вечер
"ЗИК" Конаковский фаянсовый завод- история возникновения!
Более брутальный, более милый, Босс — авторитет с цепями на шее и Руслан. Экземпляр, представленный на аукционе, либо стерся, либо являлся пятым представителем коллекции. Мне интересно, чем же руководствовалось руководстве завода, когда создавали их? Ведь нужно было создать матрицу для отлива форм, видно, что роспись и золочение, скорее всего, осуществлялись вручную, - недоумевает читатель. Как поделился Андрей, такой чайник он не решился купить жене в подарок.
Если вы или ваши родные столкнулись с проблемой, если вам нужна огласка в СМИ, вам есть, что рассказать — пишите на почту «Блокнота» red bloknot.
Почти у всех стоит на полке чайник, блюдце, чашка или даже целый сервиз, выполненные в этом знаменитом стиле на не менее знаменитом производстве, известном еще с XVIII века. Однако не все знают, что на востоке Подмосковья в селе Гжель и его окрестностях еще не так давно было множество мастерских и фабрик, занимающихся выпуском посуды, а некоторые из них были почти такими же известными и крупными, как сама бело-голубая Гжель.
Искусствоведы под словом «Гжель» обычно подразумевают не только одноименное село, но и всю округу, включающую порядка двадцати семи деревень. Всю эту немалую территорию нередко именуют «Гжельский куст» - издавна в этих местах люди занимались производством керамики, и лишь в XX веке большинство мелких и крупных производств исчезли насовсем. Керамический промысел в этих местах сложился вполне естественным путем, ведь в окрестностях Гжели испокон веков была отличная глина.
В 1663 году царь Алексей Михайлович даже издал указ: «во гжельской волости для аптекарских и алхимических сосудов прислать глины, которая годится к аптекарским сосудам». Тогда же для аптекарского приказа было доставлено в Москву 15 возов глины из Гжельской волости и «повелено держать ту глину на аптекарские дела: и впредь тое глину изо Гжельской волости указал государь имать и возить тое же волости крестьянам, како же глина в Аптекарьский приказ надобна будет». В 1812 году Гжельская волость была целиком приписана к Аптекарскому приказу «для алхимической посуды».
Писал про гжельскую глину и великий русский ученый Михаил Васильевич Ломоносов: «…Едва ли есть земля самая чистая и без примешания где на свете, кою химики девственницею называют, разве между глинами для фарфору употребляемыми, такова у нас гжельская… , которой нигде не видал я белизною превосходнее…» Таким образом, благодаря богатству местной природы, только самый ленивый не занялся производством гончарной посуды, кирпича или изразцов. В многочисленных мастерских также делались и простые глиняные игрушки, пользующиеся высоким спросом в Москве.
Главные критерии: наличие исторической ценности и достойный товарный вид. Как происходит процедура скупки? Для начала наш эксперт оценивает подлинность изделия и его товарный вид. Далее на основании рыночной стоимости выдвигается гипотеза, за какую сумму наша компания готова приобрести раритет.
Цена обсуждаема. Если продавец заинтересован, мы можем в тот же день оплатить товар наличным расчетом. Также возможна реализация изделия через наш комиссионный магазин, что потребует больше времени и заключения официального договора, но также принесет продавцу желаемый результат. Можно ли вызвать оценщика на дом? Да, такая услуга предусмотрена нашей компанией.
С 1971 года продолжилось стремительное развитие фабрики. Продукция была удостоена ряда почётных медалей на международных выставках в Брюсселе и Праге. Стремительно нарастал и экспорт.
Все мы хорошо знаем и рядовую продукцию ЗИК, тарелки и керамика завода , которую фабрика поставляла на внутренний рынок включая фигурку Щенок ЗИК. Конаковский фаянсовый завод имени М. Калинина» Метки на изделиях завода после революции. Особенный интерес в том числе и у наших западных экспертов особенно и коллекционеров керамики вызывают предметы с клеймами периода 1917-1920-х годов.
"ЗИК" Конаковский фаянсовый завод- история возникновения!
Рыбки наносились с 1976 по 1991 год. Их цвет зависит от сорта продукции: синий - первый, зеленый - второй, коричневый - третий. Лежащий олень - это Кузяевский фарфоровый завод, когда-то самый крупный из гжельских предприятий. Однако, завод не выпускал изделия в народном стиле. В ассортименте преобладала простая посуда, которую ценили за качество и утилитарность. Завод располагался в деревне Кузяево Раменского района. Он закрылся в 2001 году, не выдержав конкуренции с китайской продукцией.
Теперь эти советские сервизы продают за баснословные деньги — любителям раритета придётся раскошелиться. Во времена Союза, если дама не готовила, это было поводом для сплетен и упрёков. Многие в самом деле считали, что место женщины на кухне.
Для большинства домохозяек готовка была делом обыденным. В особом почёте были семейные обеды — за столом можно было не только угоститься, но и с родными обсудить все последние новости. Когда в доме ждали гостей, пусть даже близких родственников, на стол выставляли лучшую посуду, которую в обычные дни хранили за дверцами серванта. Собрали 10 сервизов производства СССР, которые и тогда были диковинкой, а сейчас так вообще стоят десятки тысяч рублей. В наборе 51 предмет: глубокие, мелкие, десертные тарелки, а ещё специальные под пирожки; круглые и овальные блюда; супница; селёдочница; соусник; сметанница с крышкой; горчичница, салатница. Продавец заявляет, что сервиз в отличном состоянии, с клеймом, без сколов и трещин.
Тем не менее петербургское предприятие, позиционируя себя как производителя эксклюзивной продукции с богатой историей, успешно открывает новые точки продаж в Шанхае и Гуанчжоу и рассчитывает нарастить обороты продаж в КНР минимум в два раза. Вложения порядка полутора миллионов евро должны обеспечить рост годового выпуска с двух до 4,5 миллиона единиц фарфоровых изделий.
Ассортимент стремительно расширялся, завод стал производить помимо фарфора еще фаянс и майолику.
Продукция была самой разнообразной: от сантехники до сервизов. Кузнецовский фарфор стал знаком качества. Лиса и Петух. После революции завод был национализирован. Калинина, а в 1929 году по просьбам трудящихся село Кузнецово переименовывают в Конаково. В настоящее время завод признан банкротом.
В осколках былой славы…
Первые серьезные попытки внедрить новый ассортимент продукции были предприняты в начале 30-х годов. По рекомендации В. Куйбышева, художник И. Фрих-Хар привез на фабрику группу известных художников и скульпторов, которые поставили перед собой задачу провести творческий поиск путей замены старых «кузнецовских» моделей и создать систему новых изделий и рисунков для внедрения в массовое производство. В состав этой группы входили В. Фаворский, С. Лебедева, М. Холодная, И. Чайков, И. Слоним, Г. Кепинов, А.
Зеленский и Ф. Бесперстова, П. Кожин, И. Большинство художников продолжало работать над скульптурой, но одновременно делали и сервизы, кружки, настенные декоративные тарелки, кувшины и другие изделия хозяйственного обихода. Благодаря их творчеству Конаковский фаянс получил мировое признание на Всемирной Парижской выставке в 1937 году, где предприятие было удостоено высшей награды Диплома «Гран-При». Эта работа по внедрению нового ассортимента выпускаемой продукции была прервана войной. Художественная лаборатория вновь развернула активную деятельность лишь по окончанию Второй мировой войны, в конце 40-х годов.
Фактически случайно.
Село несколько раз меняло собственников, переходило от одного владельца к другому. Ауэрбах искал место, которое находилось бы как можно ближе к Домкино, и ему встретилось это объявление. Летом 1826 года за 6 500 рублей ассигнациями Ауэрбах приобрел земли в Кузнецово и после этого потихоньку, чтобы не прерывать производственный процесс, начал перевозить завод по частям на новое место. После того, как фабрика Ауэрбаха начала выдавать продукцию уже на новом месте, маленькое село Кузнецово пережило настоящий — первый, но не последний в своей истории — экономический подъем. Сюда стали поступать деньги от продажи аэурбаховского фаянса, который пользовался огромным спросом в России и далеко за ее пределами. Коммерческие достижения оборотистого фаянсового заводчика отмечались и государственными наградами: в 1835 году Ауэрбах был награжден орденом Станислава, спустя еще четыре года — орденом Анны. Кроме того, бывшему лифляндскому аптекарю пожаловали дворянское звание. Воодушевленный Ауэрбах наращивал обороты.
В середине 1840-х, когда Андрей Яковлевич скончался, его фабрика насчитывала 175 постоянных наёмных рабочих. А изделия ауэрбаховского фаянса, украшенные великолепной ручной росписью и модным в то время печатным рисунком, продавались по всей Европе. Из кустарного производства Ауэрбах сделал современнейший по тем временам завод: глину мололи две водяные мельницы и девять конных, в точильной 40 станков вытачивали посуду, имелось два горна. Спустя десять лет здесь действовало уже 8 горнов и две муфельные печи для обжига расписной посуды. Кроме того, Ауэрбах заказал и привез в Кузнецово паровую машину — это, к слову, был первый промышленный паровой агрегат во всей Тверской губернии. Завод в селе Кузнецово. Благодаря расширению производства на ауэрбаховской фабрике стремительно росло и население Кузнецово. Известно, что каждое новое рабочее место, созданное в сфере материального производства, позволяет создать еще три новых в обслуживающих отраслях — в сфере услуг, образования, медицины, транспорта, ремонта… Вокруг фабричных построек стали селиться стекающиеся с окрестных деревень крестьяне.
Многие из них зарабатывали на жизнь, как сказали бы сейчас, аутсорсингом: изготавливали для фабрики бочки, ведра, ящики, доски, рубили лес на дрова, выжигали уголь и возили его на фабрику, а также вывозили готовую продукцию в Москву, Тверь, Санкт-Петербург. Во-первых, отмена крепостного права лишила российских промышленников постоянной и почти бесплатной и бесправной рабочей силы. Почти одновременно с этим были отменены таможенные тарифы на ввоз фарфора и фаянса из-за границы, и рынки России очень скоро оказались завалены дешевым и модным английским фаянсом. Причем англичане, как разумные капиталисты, механизировали свои производства, и если русский мастер в день изготавливал десять дюжин фаянсовых тарелок, англичанин — в семь раз больше. Чтобы выжить, фаянсовые заводы в России сокращали ассортимент, снижали зарплаты. Из-за этого мастера и живописцы, самые высокооплачиваемые специалисты отрасли, уходили на другие заводы, к конкурентам. Главным конкурентом Ауэрбаха на рынке «народного фаянса» был купец Матвей Кузнецов, наследник знаменитой династии «фарфоровых королей» Кузнецовых. Поскольку эта фамилия уже не в первый раз встречается, давайте присмотримся к этим людям подробнее.
Дед Матвея Кузнецова Терентий Яковлевич и отец Сидор Терентьевич к тому времени создали целую бизнес-империю заводов по производству фарфора и фаянса. Кузнецовы применили на своих заводах нововведения, которые позволяли им поддерживать низкую себестоимость продукции и, следовательно, снижать цены. Во-первых, на кузнецовских фабриках было чуть ли не впервые в мировой фарфорово-фаянсовой отрасли введено разделение труда. Каждый рабочий специализировался на выполнении какой-нибудь одной операции — обжиге, формовке или подготовке глины. За счет этого удалось за 20 лет увеличить производство фарфора в четыре раза. Во-вторых, купцы Кузнецовы практиковали оригинальный бизнес-стиль. Как только они узнавали, что на каких-то заводах появились хорошие мастера, они прилагали все усилия, чтобы переманить умельцев к себе. Например, когда в России получил славу так называемый сафроновский фарфор, который на посудном заводе Сафронова расписывали живописцы, Кузнецовы стали переманивать к себе сафроновских мастеров, а впоследствии попросту выкупили у Сафронова завод и закрыли на нем производство оригинального фарфора, сделав «сафроновский» стиль целиком «кузнецовским».
Сидор Кузнецов, отец будущего владельца Кузнецовского Конаковского завода, был человеком выдающимся. Чрезвычайно набожный, он строил новые заводы прежде всего там, где существовали крупные общины старообрядцев — чтобы обеспечить единоверцев работой. По этой причине он построил крупный завод в Риге; к тому же здесь был крупный порт, где старообрядцы работали грузчиками, поэтому Кузнецову не следовало беспокоиться, что при отправке его хрупкой продукции на экспорт грузчики что-нибудь украдут или разобьют. В Риге до недавнего времени существовала Московская улица, целиком построенная на доходы кузнецовской фарфоровой фабрики. Организовав производство в Риге, Кузнецовы стали продавать посуду по демпинговым ценам и быстро ликвидировали все конкурирующие мелкие производства. В 1860-е годы купец Михаил Рачкин пытался делать и продавать фаянс в Риге, но быстро разорился и сдался на милость победителям. Та же участь ждала любого, кто пытался наладить фарфоро-фаянсовый бизнес в главном городе Лифляндской губернии. Столь же решительно Сидор Кузнецов вел и семейные дела.
В 1846 году после трех дочерей у него наконец-то родился сын Матвей, которому и предстояло унаследовать семейное предприятие. На всякий случай расчетливый Кузнецов выдал дочерей замуж за купцов, взял их в бизнес и сделал своими помощниками. А Матвея, единственного наследника, воспитанного в старообрядческой строгости, отправили учиться делу в Ригу к знаменитому Рудакову, одному из главных исследователей керамического производства. Одновременно Матвей Кузнецов приобщался к теории бизнеса в Рижском коммерческом училище. Своему главному учителю Рудакову посудный олигарх отплатил за науку сполна. Говорят, что, как только Рудаковы решили обзавестись в Риге собственным фарфоровым делом, ученик разорил семью учителя дотла. В январе 1864 года Сидор Терентьевич скончался. По духовному завещанию Матвей стал единственным его наследником, поэтому по смерти отца он немедленно вступил в управление своими делами, но под попечительством трех зятьев — М.
Анисимова, А. Щепетильникова и С. Балашова — до своего совершеннолетия, которого он достиг в 1867 году. Владея двумя успешными заводами известно, например, что в 1866 году годовой доход одного только Дулевского завода достиг 115 200 рублей , Матвей Сидорович, став полновластным хозяином, по традиции начал расширять бизнес. И первым же его приобретением стал Ауэрбаховский завод, на который Матвей Кузнецов уже давно положил глаз. Кстати, то обстоятельство, что купец Кузнецов купил фаянсовую фабрику Ауэрбаха в селе Кузнецово, — не более чем совпадение. Ауэрбах, как говорят, построил свою фабрику рядом с кузницами, давшими название селу. Даже в советское время остатки этих кузниц показывали приезжавшим в Конаково.
Дело в том, что практически все население Корчевского уезда жило «от дороги», обслуживая главную магистраль Российской империи — дорогу из Москвы в Петербург. Даже в названиях деревень сохранилась «специализация»: в Кузнецово кузнецы изготавливали подковы и подковывали лошадей, в Шорново жили шорники, ремонтировавшие упряжь, в деревне Мокшино, как гласит легенда, изготавливали тулупы для путников… Но в 1851 году в России построили железную дорогу, и очень скоро все деревни, обслуживавшие «главную дорогу», пришли в упадок. Так что братья Ауэрбахи, сыновья Андрея Яковлевича, весьма предусмотрительно поступили, продав Матвею Кузнецову свою фабрику. Можно сказать, что Кузнецов пришел в Кузнецово как стратегический инвестор — с его именем связан второй экономический подъем в истории конаковского фаянса. Злые языки поговаривали, что Матвей Кузнецов долго готовился к покупке фабрики Ауэрбахов и даже приложил руку к тому, чтобы предприятие попало в долговую яму. Известно, что фабрика остро нуждалась в оборотных средствах, но агенты Кузнецова сделали все, чтобы наследники Ауэрбаха нигде не смогли получить кредит, а затем продали предприятие за вполне умеренную сумму. Впрочем, это дело прошлое. Кузнецов, став собственником Ауэрбаховского завода , засучил рукава и принялся за дело.
Считалось, что новый владелец проявил уважение к бывшим владельцам завода: на протяжении еще нескольких лет после покупки предприятия М. Стали выпускать новую продукцию: писсуары, умывальные доски, ванны, печи и камины, как говорилось тогда, на любой кошелек — от 30 до 3000 рублей за штуку. Когда Россия начала электрифицироваться, фабрики Кузнецова освоили выпуск изоляторов. К 1870-м годам с развитием сети железных дорог в России вдвое подорожали дрова — в то время единственное топливо, на котором работали фарфоровые и фаянсовые предприятия страны, и которое также использовали в паровозах. Отечественная добыча каменного угля еще находилась в зачаточном состоянии, и столица империи обогревалась главным образом привозным английским углем. А вокруг перспектив применения для топки горнов торфа велись горячие дебаты. Матвей Кузнецов, в отличие от конкурентов, быстро оценил все преимущества использования торфа: дешевизна и возможность добиться постоянного качества, ведь предсказуемость обжига приводила к снижению процента брака. Кузнецовский завод, окруженный торфяниками, одним из первых в России перешел на новое топливо.
Следует сказать, что даже сегодня Тверская область является одной из самых богатых по запасам торфа: объемы этого ценного компонента экспертами оцениваются в 2 миллиарда тонн! Заброшенные торфяники в первом десятилетии XXI века стали источниками опустошительных пожаров, так что тверским властям пришлось разработать специальную программу по их новому освоению. А тогда, 200 лет назад, для крестьян из окрестных деревень открылся новый фронт работ: в вырытых торфяных ямах они часами месили босыми ногами торфяную массу, залитую водой, превращая ее в однородное тесто, которое на следующий день разливали ведрами вручную по формам, чтобы получились кирпичи. Для многих обнищавших крестьян это было единственным заработком, и в июне-июле на торфозаготовки к Кузнецову стекалось до 2000 сезонных рабочих. Артель из семи человек за день выделывала до 6000 кирпичей торфа, работая по 14 часов. И в результате Кузнецов добился того, что на его заводах не только в Кузнецове, но и в Дулеве, и в Риге всегда был годовой запас сухого, выдержанного топлива. В стремлении снизить себестоимость продукции Матвей Кузнецов был неутомим. Многие его заводы стали использовать преимущественно отечественное сырье из имений, принадлежавших фабриканту, или из арендуемых земель.
Так, крестьяне села Большая Михайловка Екатеринославской губернии сдавали Кузнецову в аренду 1200 десятин своей земли и добывали на ней за плату минеральные породы для Будянской фабрики это предприятие находилось на территории Харьковской области, в 1990-е годы было закрыто. А в 1890-е годы, когда в окрестностях Скопина была найдена белая глина не хуже глуховской из Малороссии, использовавшейся всеми фарфористами, первыми там появились агенты Кузнецова.
В 1860-е годы купец Михаил Рачкин пытался делать и продавать фаянс в Риге, но быстро разорился и сдался на милость победителям. Та же участь ждала любого, кто пытался наладить фарфоро-фаянсовый бизнес в главном городе Лифляндской губернии.
Столь же решительно Сидор Кузнецов вел и семейные дела. В 1846 году после трех дочерей у него наконец-то родился сын Матвей, которому и предстояло унаследовать семейное предприятие. На всякий случай расчетливый Кузнецов выдал дочерей замуж за купцов, взял их в бизнес и сделал своими помощниками. А Матвея, единственного наследника, воспитанного в старообрядческой строгости, отправили учиться делу в Ригу к знаменитому Рудакову, одному из главных исследователей керамического производства.
Одновременно Матвей Кузнецов приобщался к теории бизнеса в Рижском коммерческом училище. Своему главному учителю Рудакову посудный олигарх отплатил за науку сполна. Говорят, что, как только Рудаковы решили обзавестись в Риге собственным фарфоровым делом, ученик разорил семью учителя дотла. В январе 1864 года Сидор Терентьевич скончался.
По духовному завещанию Матвей стал единственным его наследником, поэтому по смерти отца он немедленно вступил в управление своими делами, но под попечительством трех зятьев — М. Анисимова, А. Щепетильникова и С. Балашова — до своего совершеннолетия, которого он достиг в 1867 году.
Владея двумя успешными заводами известно, например, что в 1866 году годовой доход одного только Дулевского завода достиг 115 200 рублей , Матвей Сидорович, став полновластным хозяином, по традиции начал расширять бизнес. И первым же его приобретением стал Ауэрбаховский завод, на который Матвей Кузнецов уже давно положил глаз. Кстати, то обстоятельство, что купец Кузнецов купил фаянсовую фабрику Ауэрбаха в селе Кузнецово, — не более чем совпадение. Ауэрбах, как говорят, построил свою фабрику рядом с кузницами, давшими название селу.
Даже в советское время остатки этих кузниц показывали приезжавшим в Конаково. Дело в том, что практически все население Корчевского уезда жило «от дороги», обслуживая главную магистраль Российской империи — дорогу из Москвы в Петербург. Даже в названиях деревень сохранилась «специализация»: в Кузнецово кузнецы изготавливали подковы и подковывали лошадей, в Шорново жили шорники, ремонтировавшие упряжь, в деревне Мокшино, как гласит легенда, изготавливали тулупы для путников… Но в 1851 году в России построили железную дорогу, и очень скоро все деревни, обслуживавшие «главную дорогу», пришли в упадок. Так что братья Ауэрбахи, сыновья Андрея Яковлевича, весьма предусмотрительно поступили, продав Матвею Кузнецову свою фабрику.
Можно сказать, что Кузнецов пришел в Кузнецово как стратегический инвестор — с его именем связан второй экономический подъем в истории конаковского фаянса. Злые языки поговаривали, что Матвей Кузнецов долго готовился к покупке фабрики Ауэрбахов и даже приложил руку к тому, чтобы предприятие попало в долговую яму. Известно, что фабрика остро нуждалась в оборотных средствах, но агенты Кузнецова сделали все, чтобы наследники Ауэрбаха нигде не смогли получить кредит, а затем продали предприятие за вполне умеренную сумму. Впрочем, это дело прошлое.
Кузнецов, став собственником Ауэрбаховского завода , засучил рукава и принялся за дело. Считалось, что новый владелец проявил уважение к бывшим владельцам завода: на протяжении еще нескольких лет после покупки предприятия М. Стали выпускать новую продукцию: писсуары, умывальные доски, ванны, печи и камины, как говорилось тогда, на любой кошелек — от 30 до 3000 рублей за штуку. Когда Россия начала электрифицироваться, фабрики Кузнецова освоили выпуск изоляторов.
К 1870-м годам с развитием сети железных дорог в России вдвое подорожали дрова — в то время единственное топливо, на котором работали фарфоровые и фаянсовые предприятия страны, и которое также использовали в паровозах. Отечественная добыча каменного угля еще находилась в зачаточном состоянии, и столица империи обогревалась главным образом привозным английским углем. А вокруг перспектив применения для топки горнов торфа велись горячие дебаты. Матвей Кузнецов, в отличие от конкурентов, быстро оценил все преимущества использования торфа: дешевизна и возможность добиться постоянного качества, ведь предсказуемость обжига приводила к снижению процента брака.
Кузнецовский завод, окруженный торфяниками, одним из первых в России перешел на новое топливо. Следует сказать, что даже сегодня Тверская область является одной из самых богатых по запасам торфа: объемы этого ценного компонента экспертами оцениваются в 2 миллиарда тонн! Заброшенные торфяники в первом десятилетии XXI века стали источниками опустошительных пожаров, так что тверским властям пришлось разработать специальную программу по их новому освоению. А тогда, 200 лет назад, для крестьян из окрестных деревень открылся новый фронт работ: в вырытых торфяных ямах они часами месили босыми ногами торфяную массу, залитую водой, превращая ее в однородное тесто, которое на следующий день разливали ведрами вручную по формам, чтобы получились кирпичи.
Для многих обнищавших крестьян это было единственным заработком, и в июне-июле на торфозаготовки к Кузнецову стекалось до 2000 сезонных рабочих. Артель из семи человек за день выделывала до 6000 кирпичей торфа, работая по 14 часов. И в результате Кузнецов добился того, что на его заводах не только в Кузнецове, но и в Дулеве, и в Риге всегда был годовой запас сухого, выдержанного топлива. В стремлении снизить себестоимость продукции Матвей Кузнецов был неутомим.
Многие его заводы стали использовать преимущественно отечественное сырье из имений, принадлежавших фабриканту, или из арендуемых земель. Так, крестьяне села Большая Михайловка Екатеринославской губернии сдавали Кузнецову в аренду 1200 десятин своей земли и добывали на ней за плату минеральные породы для Будянской фабрики это предприятие находилось на территории Харьковской области, в 1990-е годы было закрыто. А в 1890-е годы, когда в окрестностях Скопина была найдена белая глина не хуже глуховской из Малороссии, использовавшейся всеми фарфористами, первыми там появились агенты Кузнецова. Они рассчитали, что рязанская глина будет обходиться в два раза дешевле украинской, и взяли её добычу под свой контроль.
Не менее передовые технологии Кузнецов использовал и в социальной сфере — в частности, в организации быта своих работников. При нём служащих и рабочих перевели на новые тарифы, питейные заведения были удалены от заводов, для рабочих строили новые дома, больницы, школы и библиотеки, а также храмы — оказалось, что религиозность рабочих укрепляла производственную дисциплину. Рассказывают, что для укрепления религиозных чувств у рабочих Матвей Кузнецов прибегал к разного рода приёмам. Например, только что нанятым рабочим дарили Библию.
Тогда Кузнецов незаметно вложил в книгу 25-рублевую купюру, а через некоторое время снова наведался к тому же рабочему и показал пролетарию не найденные им деньги. С тех пор, получив в подарок от хозяина Библию, рабочие если и не читали её, то хотя бы скрупулезно пролистывали. Конечно, для управления персоналом использовались и экономические рычаги. На рижской фабрике лучшим сотрудникам от имени хозяина дарили посуду.
Однако, чтобы не возникало желания ее продать, на подарочных чашках и тарелках не ставили заводского клейма. А для нерадивых существовали штрафы: за испорченный инструмент, за опоздания, за пререкания со смотрителем или управляющим. Каждый год перед Пасхой всех рабочих поголовно рассчитывали, а после праздников начинался новый прием на работу. Так что неугодные без обременительных объяснений оставались за воротами завода.
Глубокая религиозность Матвея Кузнецова, возглавившего московскую старообрядческую общину, не мешала ему прибегать и к другим, греховным способам обогащения. Для обновления производственных зданий и оборудования ловко использовались ресурсы страховых компаний об истории страхового дела в России см. Старые деревянные цеха и склады набивались битым, бракованным фарфором и поджигались. Полученная страховка позволяла выстроить новые кирпичные корпуса.
Сторож созвал людей, пожар погасили. Утром приехал из Москвы Кузнецов. Хозяин отправил Ивана к управляющему за наградой. Потратившись на постройку павильона, где демонстрировалась его продукция, он еще и безвозмездно оказал услуги по украшению главного Императорского павильона.
Фабрикант воспользовался случаем, чтобы поднести императрице Марии Федоровне очень понравившийся ей фарфоровый чайный сервиз. За оказанные услуги ему были объявлены две высочайшие благодарности, а в 1883 году за полезную деятельность на поприще фарфоровой промышленности Матвей Кузнецов был награжден орденом Святого Станислава III степени. Не меньшую пользу принесло и строительство на рижской фабрике часовни, названной в память 25-летия царствования императора Александра II. Для этого в течение нескольких лет он вёл обширную разъяснительную работу в государственных ведомствах, описывая чиновникам опасность положения, при котором на персидских и азиатских рынках конкурируют русский и английский фарфор, причем английский прибывает туда так называемым «закавказским транзитом».
В итоге были введены высокие заградительные таможенные пошлины на ввоз английского фарфора и фаянса. За десять лет после создания первого в России фарфоро-фаянсового холдинга, «Товарищества М. Кузнецова», пошлины выросли вдвое, а Кузнецов стал фактически монополистом. По два розничных магазина работали в Петербурге и в Москве.
Постепенно фаянс и фарфор из России стали одной из важных статей экспорта, а также неотъемлемой частью национального искусства. Вот только некоторые выставки, на которых кузнецовская фирма удостаивалась наград. На Московской политехнической выставке в 1872 году и Всероссийской промышленно-художественной выставке в Москве 1882 года заводы Кузнецова получили право употреблять на своих изделиях и вывесках государственный герб. На Всемирной выставке в Париже 1889 года — Большая золотая медаль.
На Всемирной выставке в Чикаго 1893 года — бронзовая медаль, но именно на этой выставке такая награда считалась высшей степенью признания. В 1900 году на очень помпезной Всемирной выставке в Париже Товарищество получает высшую награду, а сам Кузнецов — орден Почетного легиона от французского правительства. В итоге в новый век Кузнецов вступил в качестве самого маститого производителя фарфоро-фаянсовых изделий в России и в 1902 году получил звание поставщика императорского двора. Отныне все самые выгодные контракты и заказы предлагались прежде всех ему.
И именно кузнецовские кружки с императорскими гербами должны были раздавать народу на Ходынском поле во время коронационных торжеств 1896 года.
Я бы хотел, чтобы наши изделия продавались в сети «Азбука вкуса», а не в переходах метро, — говорит Кочеров. В 2013 году объединение «Гжель» пыталось наладить сотрудничество с крупным и статусным заказчиком — Международным Олимпийским комитетом, чтобы поставлять сувениры на Олимпиаду в Сочи. Кочеров решил, что игра не стоит свеч. Будет ли «Азбука вкуса» продавать гжель? Андрей Голубков руководитель пресс-службы сети магазинов «Азбука вкуса» — Требования к сувенирам при отборе в «Азбуку вкуса» связаны в первую очередь с качеством.
Гжель имеет смысл ставить только в магазины, расположенные в центре. Турпоток в Москву растет, в том числе за счет китайских туристов, подарочный ассортимент им будет интересен. Но сувениры — покупка не целевая, а сопутствующая, ведь «Азбука вкуса» — все-таки продуктовая сеть. Нон-фуд для нас — не основная категория, поэтому нам интересны только сувениры из гжели, которые ассоциируются именно с Россией. Не думаю, что среди москвичей будет высокий спрос на такую продукцию, но среди гостей столицы — вполне может быть. Это нам должны были заплатить за то, чтобы мы там продавались, говорит бизнесмен.
О неудавшейся сделке Кочеров не жалеет: олимпийская продукция производится целый год, а потом продается лишь в течение месяца до Олимпиады и двух недель — после. Все, что не удастся продать, навсегда застрянет на складах, рассуждает он. На Олимпиаде действительно не удалось получить большую прибыль, вспоминает Петр Сивов, бывший генеральный директор ЗАО «Гжельский фарфоровый завод», который поставлял сувениры с олимпийской символикой на Игры-2014. Изделия и упаковку нужно было сделать в четком соответствии с брендбуком, был огромный прессинг со стороны организаторов. Но поставки на Олимпиаду — это вопрос имиджа предприятия, — рассказал Сивов Inc. По его словам, не факт, что объединение «Гжель» при своих небольших мощностях выдержало бы «олимпийскую» нагрузку.
Тем более что на момент Олимпиады у предприятия не было даже штрих-кодов. Ведь 100 тысяч изделий в год, которые производит объединение, — совсем небольшой объем для такого крупного завода. Для сравнения: Гжельский фарфоровый завод производит около 40 тысяч изделий в месяц т. Экскурсии в музей и на производство стоят от 300 в составе туристической группы до 500 рублей индивидуальные , участие в мастер-классе по лепке и формовке — от 250 до 350 рублей, роспись изделия с обжигом — от 350 до 500 руб. По его словам, в 2016 году на предприятии побывало около 10 тысяч человек, тогда как в Германии фарфоровую мануфактуру Meissen ежегодно посещает почти 280 тысяч туристов.
Серию конструктивистских кружек, выпущенных заводом «Фарфор Сысерти», распродали за три часа
- Посуда зик конаково
- История фарфорового завода Зик
- Зик Конаковский фарфор. СССР. Всё новое
- Конаковский фаянсовый завод им. М.И.Калинина
Конаковский фаянсовый завод (ЗиК Конаково)
Кочеров стал владельцем этих юрлиц и возглавил объединение «Гжель» — крупнейший в России фарфоровый завод, чья история насчитывает почти 700 лет. посуда зик ссср мода, рукоделие, шитье, вязание, поделки из бумаги, роспись, работа с деревом и многое другое в ОК. Конаковский фаянсовый завод им. М.И. Калинина (бывший Тверской завод Ауэрбаха) – один из наиболее крупных и широко известных керамических предприятий в СССР.
Выставка «Фарфоровая история Кузяевского завода»
Новая коллекция фарфора от Гжельского завода под названием "Безупречная гжель" будет отличаться тонкостью, прозрачностью и белизной, но при этом изделия. 196 предложений - низкие цены, быстрая доставка от 1-2 часов, возможность оплаты в рассрочку для части товаров, кешбэк Яндекс Плюс - Яндекс Маркет. Тогда заводом заинтересовалась семья русских промышленников Кузнецовых, родоначальник которых основал фарфоровое производство в районе Гжели в 1812 году. Фарфор Кузнецова — клейма фарфоровых заводов Кузнецова. Конаковский фаянсовый завод (ЗИК). Барановский (Барановка).
Сервиз "Сирень", Дулёвский фарфоровый завод — 48 тысяч рублей
- В Челябинске открылась выставка «Фарфоровых историй»
- История предприятия
- Маркировка советских чашек: что означают рыбки, олень и лось | Пикабу
- Кузяевский фарфоровый завод
Статуэтки ЗИК Завод имени Калинина в Конаково времен СССР. Каталог советского фарфора
Посуда зик. Тема: Посуда Завод зик СССР керамики Конаковский фаянсовый завод клеймо Царское Тарелка с птичкой СССР Сервиз столовый зик 70 гг Советские тарелки Столовый сервиз зик Винтаж Советская кухонная посуда Трещины на. Старейший российский фарфорово-фаянсовый завод был основан в 1809 году в деревне Домкино Корчевского уезда Тверской губернии аптекарем Ф.-Х. Бриннером и двумя фабрикантами гарднеровского завода. Основано в 1809 в дер. Домкино Корчевского у. Тверской губ. аптекарем из Богемии Ф. Х. Бриннером при участии мастеров с завода Гарднера (см. Дмитровский фарфоровый завод) – заготовщика масс Рейнера и гончара-точильщика Кобоцкого. Вы можете приобрести Конаковский фаянсовый завод им. М. И. Калинина (ЗиК Конаково) и другие редкие, старинные предметы и доставкой по всей России. Конаковский фаянсовый завод (ЗиК Конаково).