Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Шелестит под ногами листва опавшая с деревьев. Высоко над головой тихо шелестят и покачиваются кроны деревьев, далее. 5) Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки. 5. Вдалеке шелестели кроны деревьев, и слышался тихий, едва различимый лай собаки.
Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий
Изредка вдалеке вспыхивает молния и слышится слабый гул, постепенно усиливающийся, приближающийся и переходящий в прерывистые раскаты, обнимающие весь небосклон. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки Трудность: общий второстепенный член Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общий второстепенный член ВДАЛЕКЕ. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки. 10) Издали слышался шум мокрых деревьев, будто вдалеке шумела вода в шлюзах (придаточное сравнительное).
ЛУЧШАЯ ВЕРСИЯ ЕГЭ 2023 ЦЫБУЛЬКО РУССКИЙ
В тишине леса шелестели только кроны деревьев, и не было слышно ни одной птицы. Главная» Новости» Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий. Шелестит под ногами листва опавшая с деревьев.
12. Сложноподчинённые предложения с придаточными обстоятельственными
- Почему так плохо выполнили задание 16 на ЕГЭ по русскому языку в 2022 году
- Упражнение 252 - ГДЗ Русский язык 4 класс. Канакина, Горецкий. Учебник часть 2
- Читать "Норвежский лес" - Мураками Харуки - Страница 1 - ЛитМир Club
- ГДЗ к заданию 5 ВПР по русскому языку 4 класс с ответами
Вдалеке шелестели кроны
Фет был не только тонким знатоком и творцом русской поэзии но и поэтом-переводчиком. Грибоедов был сдержан и никакого повода для столкновения мнений не давал. Шаляпина перешагнуло национальные границы и повлияло на развитие мирового оперного театра. Врубеля «Сирень» прямо на выставке была куплена П.
Даже сейчас, спустя восемнадцать лет, я могу до мельчайших подробностей вспомнить ту поляну. Переливался яркой зеленью лесной покров, с которого за несколько дней подряд дождь смыл всю летнюю пыль. Октябрьский ветер покачивал колосья мисканта. На голубом небосводе словно застыли продолговатые облака. Высокое небо. Настолько высокое, что глазам больно смотреть на него. Ветер проносился над поляной и, слегка ероша волосы Наоко, терялся в роще.
Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Кроме него — ни звука. И ни единого встречного путника. Лишь две кем-то потревоженные красные птицы упорхнули к роще. По пути Наоко рассказывала мне о колодце. Какая странная штука — наша память… Пока я был там, почти не обращал внимания на пейзаж вокруг. Ничем не примечательный — я даже представить себе не мог, что спустя восемнадцать лет буду помнить его так отчетливо. Признаться, тогда мне было не до пейзажа.
Настолько, что кажется: протяни руку — и до всего можно дотронуться. Однако в пейзаже этом не видно людей.
Никого нет: ни Наоко, ни меня. Куда мы могли исчезнуть?.. И почему такое происходит? Все, что мне тогда представлялось важным: и она, и я, и мой мир — все куда-то подевалось. Да, сейчас я уже не могу сразу вспомнить лицо Наоко. У меня остался лишь бездушный пейзаж. Конечно, спустя время я припоминаю ее черты. Маленькая холодная рука, прямые и гладкие волосы, мягкая округлая мочка уха и под ней — точечка родинки, дорогой верблюжий свитер, который она надевала с приходом зимы, привычка задавать вопросы, всматриваясь в лицо собеседника, голос, который временами почему-то кажется дрожащим… Будто она разговаривает на вершине продуваемого всеми ветрами холма. Все эти черточки наслаиваются друг на друга — и вдруг, само по себе, вспоминается ее лицо. Причем, не как-нибудь, а в профиль.
Может, потому, что я всегда ходил сбоку? Повернувшись ко мне, она весело улыбается, слегка наклоняет голову и начинает говорить, вглядываясь в мои глаза. Будто бы ищет скользящую по дну прозрачного источника рыбешку.
Просто разинула свою пасть дыра. Кое-где потрескались и начали откалываться потемневшие от ветра и дождей камни. В щель между ними ныряет проворная зеленая ящерка. Загляни внутрь — все равно ничего не увидишь.
Мне известно только одно: это жутко глубокий колодец. Настолько, что даже трудно представить. И вся дыра эта наполнена мраком — густым, впитавшим в себя все виды мраков этого мира. Я иногда замечал за ней такую манеру: Наоко говорила очень медленно, подыскивая нужные слова. Ясно только одно — где-то поблизости. Она сунула руки в карманы твидового жакета и взглянула на меня. Улыбнулась: мол, я серьезно.
Где-то есть колодец, но никто не знает, где. Свалишься в него — и с концами? Раз в два-три года. Вдруг пропадает человек. Сколько бы его ни искали, найти не могут. Тогда местные жители говорят: «Он провалился в полевой колодец». А если только ногу сломаешь, уже ничего не поделать.
Хоть во все горло кричи, все равно никто не услышит. Никакой надежды, что тебя кто-нибудь найдет. И вокруг — сплошь сороконожки и пауки. Рядом побелевшие кости покойников, темно и сыро. А наверху, как зимний месяц, еле-еле мерцает краешек света. И вот в таком месте медленно и мучительно умирает человек. Все в порядке, спасибо.
Просто мне стало чуточку одиноко англ. Перед ними или между повторяющимися союзами ни … ни; ли … ли; то … то; не то … не то и др. Прекрасен мудрый путь зерна , и солнца вечный свет прекрасен. Внизу за рекой тянулись луга, а по взгорью подымался лес.
Предложения со словосочетанием «лес шелестел»
Зеленый ствол дерева. Лес Конюшенный овраг. Сиверский овраг. Лесистая Лощина. Овраг в лесу. Деревья в степи. Одиноко стоящее дерево. Береза снизу вверх. Березы вид снизу вверх. Поляна с деревьями. Деревья на горизонте.
Застенчивость крона. Стеснительность кроны. Рассвет души. Чудеса приходят на рассвете. Рассвет в душе. Утренний рассвет птицы. Лес вид с ветки. Вид с дерева на землю. Лес снизу обои. Солнце сквозь кроны деревьев.
Лес и небо. Дерево в поле. Поле и в середине дерево. Поле деревья Горизонт. Дубово Сосновый лес. Сосново дубовый лес. Дубовая роща, Сосновый лес. Канзас-Сити сосны дубовый деревья пейзаж. Широколиственный лес кроны деревьев. Зелень деревья.
Лес поздней осенью. Поздняя осень в лесу. Дождь в осеннем лесу. Осень дождливая лес. Красивое дерево. Небо солнце дерево. Дерево на закате. Лес Черемшана осени. Черемшан осенью. Черемшан осень.
Леса Черемшана. Лес секвой. Сосновый лес вид снизу вверх. Дерево с разных ракурсов. Лес вид снизу вверх. Сосны снизу вверх. Силуэт дерева. Одинокое дерево и человек. Небо сквозь сосны. Вид на небо сквозь деревья.
Вид на небо из леса. Кроны деревьев зимой. Лес зимой , кроны деревьев.
Ответ: землю 26. По реке плыл огромный теплоход. Ответ: В слове «огромный» все согласные звуки звонкие.
Ответ: огромный 27. Настала пора птицам гнёзда вить. Ответ: В слове «гнёзда» все согласные звуки звонкие. Ответ: гнёзда 28. Расселись галки по веткам рябины. Ответ: В слове «рябины» все согласные звуки звонкие.
Ответ: рябины 29. Ребята бежали кросс по стадиону. Ответ: В слове «бежали» все согласные звуки звонкие. Ответ: бежали 30. Весной красиво цветут яблони. В слове «яблони» все согласные звуки звонкие.
Ответ: яблони 31. Соседский кот очень озорной, поэтому каждый вечер мы с ним играем. Ответ: В слове «кот» все согласные звуки глухие. Ответ: кот 32. Плот медленно плыл по течению реки Ответ: В слове «медленно» все согласные звуки звонкие. Ответ: медленно 33.
Лучи солнца осветили опушку леса. Ответ: В слове «опушку» все согласные звуки глухие. Ответ: опушку 34. До озера оставалось всего шесть километров. Ответ: В слове «шесть» все согласные звуки глухие. Ответ: шесть 35.
На ветке дерева сидела маленькая птичка. Ответ: В слове «птичка» все согласные звуки глухие. Ответ: птичка 36. Среди игрушек стояли модели паровозов. Ответ: В слове «модели» все согласные звуки звонкие. Ответ: модели 37.
Весной светла и прозрачна берёзовая роща. Ответ: В слове «берёзовая» все согласные звуки звонкие. Ответ: берёзовая 38. Долго бежит ручеёк по дорожке. Ответ: В слове «долго» все согласные звуки звонкие. Ответ: долго 39.
Нашей давней мечтой был горный поход. Ответ: В слове «поход» все согласные звуки глухие. На конце слова происходит оглушение согласного: вместо Д произносится [т]. Ответ: поход 40. В поле у деревни растут васильки. Ответ: В слове «деревни» все согласные звуки звонкие.
Ответ: деревни 41. Дети спрятались от солнца под яблоней. Ответ: В слове «яблоней» все согласные звуки звонкие: [й], [б], [л], [н], [й]. Ответ: яблоней. Ранней осенью краснеют пышные кисти рябины. Ответ: В слове «кисти» все согласные звуки глухие: [к], [с], [т].
Ответ: кисти. Под звонкую песню капели уходит зима. Ответ: В слове «зима» все согласные звуки звонкие: [з], [м]. Ответ: зима. От леса к нашей деревне тянется тропка. Ответ: В слове «деревне» все согласные звуки звонкие: [д], [р], [в], [н].
Ответ: деревне. После дождика раскинулась по небосклону радуга. Ответ: В слове «радуга» все согласные звуки звонкие: [р], [д], [г]. Ответ: радуга. Из-под снега выходит земля с пожухлой травой. Ответ: В слове «земля» все согласные звуки звонкие: [з], [м], [л].
Ответ: земля. Вдруг по крыше застучали крупные градины. Ответ: В слове «градины» все согласные звуки звонкие: [г], [р], [д], [н]. Ответ: градины. От станции к озеру бежит тропинка. Ответ: В слове «озеру» все согласные звуки звонкие: [з], [р].
Ответ: озеру. От ветерка чуть шелестит листва дерева. Ответ: В слове «дерева» все согласные звуки звонкие: [д], [р], [в].
Горький 7 Щенок скулит так жалобно как будто плачет ребёнок. Антонов 8 Ветер был такой силы что весь дом поскрипывал и вздыхал будто его двигали то туда то сюда. Антонов 9 Мелкие листья ярко и дружно зеленеют словно кто их вымыл и лак на них навёл.
Чехов 10 Из дали слышался шум мокрых деревьев будто в далеке шумела вода в шлюзах.
Пушкин не боялся разговорных слов и выражений и смело вводил их в поэзию. Фет был не только тонким знатоком и творцом русской поэзии но и поэтом-переводчиком.
Грибоедов был сдержан и никакого повода для столкновения мнений не давал. Шаляпина перешагнуло национальные границы и повлияло на развитие мирового оперного театра.
Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий - фото сборник
Варианты задания 4 из открытого банка заданий ФИПИ и из сборников на пунктуационный анализ с ответами к ОГЭ по русскому языку. Вдалеке шелестели кроны деревьев, // и слышался тихий, едва различимый лай. Как выглядит общее обстоятельство места и времени Всегда подставляй к обеим частям предложений и проверяй таким образом Помни, это только обстоятельство Примеры: Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий, едва различимый лай собаки. Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Как выглядит общее обстоятельство места и времени Всегда подставляй к обеим частям предложений и проверяй таким образом Помни, это только обстоятельство Примеры: Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий, едва различимый лай собаки. От ветерка чуть шелестит листва дерева.
Вдалеке шелестели кроны
Последние хрустящие остатки льда на дороге. И то ледяное ложе, по которому бежал поток, тоже размыло, и оно размякло под водой. На этом желтом ложе заяц, перебегая на ту сторону ночью, оставил следы. Вытаяла возле бора тропинка сухая, и рядом с ней шумит ручей. Так вдоль опушки по солнцепеку и бегут, уходя вдаль, ручей и тропинка. Пришвину 1. Укажите часть речи над каждым словом первого предложения.
Подчеркните краткие прилагательные в первом предложении как члены предложения. Объясните знаки препинания в предложениях с деепричастными оборотами. Какова роль этих предложений в тексте. Над зданием центральной телефонной станции засветилось голубовато-серое небо, обещая немного туманный, но солнечный день поздней парижской осени. На круглой провинциально чистенькой площади велосипедист, чтобы несколько отдохнуть от езды по скользким мостовым, слез с велосипеда и пошел пешком. В круглой крышечке велосипедного звонка блеснуло серебряной звездой выглянувшее над Парижем солнце — слабое, грустное.
Велосипедист прошел мимо памятника Людовику Четырнадцатому. Лошадь подняла передние ноги, поджала задние и всей своей тяжестью оперлась на могучий хвост. Это делало монумент похожим на памятник Петру в Петербурге. Но конная статуя французского короля стояла на обыкновенном, традиционном прямоугольном цоколе, в то время как его царственный брат — русский император — вместе со своим конем был утвержден на неотесанной финляндской скале естественной формы. Катаеву Грамматическое задание. Выпишите из текста по 2 качественных и относительных прилагательных и существительное, которое склоняется, как прилагательное.
Выполните словообразовательный разбор слов: прямоугольный, слезть. Выполните морфологический разбор слов: своей, оперлась, это, делало. Кусака долго металась по следам уехавших людей. Она добежала до станции и вернулась обратно. Начался частый дождь, и отовсюду стал надвигаться мрак осенней ночи. Быстро и глухо он заполнил пустую дачу.
Бесшумно выползал он из кустов и вместе с дождем лился с неприветливого неба. На террасе, с которой была снята парусина, свет долго еще печально озарял следы грязных ног. Но скоро уступил и он. И, когда уже не было сомнений, что наступила ночь, собака жалобно завыла. Звенящей, острой, как отчаянье, нотой ворвался вой в монотонный шум дождя, прорезал тьму. И тому, кто слышал его, казалось, что стонет и рвется к свету сама беспросветно-темная ночь.
И хотелось в тепло, к яркому огню, к любимому сердцу. Андрееву 1 Надпишите часть речи над каждым словом выделенного предложения; 2 Сделайте фонетический разбор слова дождь. Пойти в поход хотелось всем. Мы сговорились встретиться в шесть утра. Я беспокоился, что просплю. И из-за этого сон мой был прерывистый.
На рассвете я сбросил с себя одеяло, вскочил и встал под душ, чтобы освежиться и приободриться. Я быстро расправился с завтраком, схватил рюкзак и очутился на улице. Было пустынно, но солнце уже ласково пригревало. Погода стояла чудесная! Я беззаботно напевал, когда шёл к месту встречи. Я самоуверенно рассчитывал быть первым.
Оказалось, что некоторые мои одноклассники проворней меня. Они расположились кружком и оживлённо обсуждали маршрут предстоящего похода. Я преспокойно присоединился к их шумной беседе, стал горячо разъяснять свои представления о том, как лучше организовать наше путешествие. Произведите синтаксический разбор предложения: Я быстро расправился с завтраком, схватил рюкзак и очутился на улице. Укажите морфемы в словах: одноклассники, пустынно, прерывистый, встретиться. Произведите морфологический разбор числительных: первым.
Пирогов говорил негромко, слегка дребезжащим голосом, порою пришептывая от волнения. Он никогда не был оратором в полном значении этого слова и не знал, что такое говорить красиво или трогательно. Говорил он всегда просто, очень коротко и только самое необходимое. Но тут как-то так вышло, что говорил он совсем иначе. Косые глаза его вдруг заблистали. Тонкая кожа покрылась красными пятнами.
Бледное лицо приняло выражение одержимости. Щеку дергало. Несколько раз он пустил петуха. Но удивительное дело, это только усилило впечатление от его речи. Левую руку держал он за спиною, правой облокачивался на изножье кровати улана и говорил будто бы ему, а не студентам. Только иногда рывком вздергивал голову и обводил горящими глазами лица своих слушателей.
Герману Задания. Определите его стилистическую окраску. Какие еще стилистически окрашенные слова употреблены? Литературные критики и сами поэты предлагали много определений.
Как спортивные новости неотделимы от марша, подъем флага неотделим от гимна. Площадка с флагштоком располагалась по центру двора и была видна из каждого окна каждого корпуса общежития. Подъем флага — обязанность начальника восточного где жил я корпуса, высокого мужчины под шестьдесят, с проницательным взглядом.
В жестковатой с виду шевелюре проскальзывала седина, загорелую шею пересекал длинный шрам. Я слышал, он окончил военную школу в Накано, но насколько это достоверно, утверждать не берусь. За ним следовал студент в должности помощника поднимающего флаг. Его толком никто не знал. Острижен наголо, всегда одет в студенческую форму. Я не знал ни его имени, ни номера комнаты, где он жил. И ни разу не встречался с ним ни в столовой, ни в бане.
Я даже не знал, действительно он студент или нет. Раз носит форму, выходит — студент, что еще можно подумать? В отличие от накановца, он был приземист, толст и бледен. И эта пара двух абсолютных антиподов каждый день в шесть утра поднимала во дворе общежития флаг. В первое время я из любопытства нередко просыпался пораньше, чтобы наблюдать эту патриотическую церемонию. В шесть утра, почти одновременно с сигналом радио парочка показывалась во дворе. Униформист — непременно в черных ботинках под свой студенческий прикид, накановец — в белой спортивной обуви к джемперу.
Униформист держал тонкую коробку из павлонии, накановец нес портативный магнитофон «Сони». Накановец ставил магнитофон на ступеньку площадки флагштока. Униформист открывал коробку, в которой лежал аккуратно свернутый флаг. Униформист почтительно передавал флаг накановцу, который привязывал его к тросу. Униформист включал магнитофон. Государственный гимн. Флаг легко взвивался по флагштоку.
На словах «... Эти двое вытягивались, как по стойке смирно, и устремляли взоры на флаг. В ясную погоду, когда дул ветер, вполне даже смотрелось. Вечерний спуск флага производился аналогичной церемонией. С точностью до наоборот: флаг скользил вниз и укладывался в коробку из павлонии. Ночью флаг не развевается. Я не знаю, почему флаг спускали на ночь.
Государство остается государством и в темное время суток, немало людей продолжают работать. Мне почему-то казалось несправедливым, что путеукладчики и таксисты, хостессы в барах, пожарные и охранники не могут находиться под защитой государства. Но это, на самом деле, не столь важно. И уж подавно никто не обижался. Думал об этом, пожалуй, только я один. Да и то — пришла в голову мысль, но я на ней не зацикливался. По правилам общежития, перво- и второкурсники жили по двое, студентам третьего и четвертого курсов предоставлялись отдельные апартаменты.
Двухместная комната площадью около десяти квадратных метров чуть длиннее обычной комнаты в шесть татами , напротив входа — алюминиевая рама окна, перед окном два параллельно стоящих учебных стола со стульями. С левой стороны от входа — двухъярусная железная кровать. Вся мебель максимально проста и массивна. Помимо столов и кровати, имелись два ящика-гардероба, маленький кофейный столик и самодельная книжная полка. Никакой лирики в обстановке не заметил бы даже самый благожелательный взгляд. На полках почти во всех комнатах ютились в ряд транзисторные приемники и фены, электрические чайники и термосы, растворимый кофе и чайные пакетики, гранулированный сахар и кастрюльки для варки лапши, а также обычная столовая посуда. На отштукатуренные стены приклеены картинки — девушки из «Хэйбон панчи» или где-нибудь содранные постеры порнографических фильмов.
Один парень смеху ради повесил фотографию случки свиней, но это было исключением среди исключений. Почти во всех комнатах стены украшали голые девушки, молодые певицы или актрисы. На подставках над столами выстроились учебники, словари и прочая литература. Ожидать чистоты в юношеских комнатах было бессмысленно, и почти все они кошмарно заросли грязью. Ко дну мусорного ведра прилипла заплесневевшая мандариновая кожура, в банках, служивших пепельницами, громоздились горы окурков. Тлевшие бычки нередко тушились кофе или пивом, отчего из банок ужасно смердело. Посуда вся почерневшая, с остатками еды.
На полу валялся целлофан от сублимированной лапши, пустые пивные банки, всякие крышки и непонятные предметы. Взять веник, замести на совок мусор и выбросить его в ведро никому не приходило в голову. На сквозняке с пола столбом поднималась пыль. Какую комнату ни возьми — жуткий запах. В каждой комнате он специфичен, но основа везде одинакова: вонь от мусора, тела и пота. Под кроватями у всех скапливается грязное белье, матрас сушится, когда придется, и ему ничего не остается, как впитывая в себя сырость, источая устойчивый смрад затхлости. До сих пор с удивлением думаю, как в этом хаосе не возникла никакая смертельная эпидемия.
В сравнении с прочими, в моей комнате было чисто, как в морге. На полу — ни пылинки, окна — без единого пятнышка, постель сушилась регулярно раз в неделю, карандаши собраны в пенал, и даже шторы стирались раз в месяц. Мой сосед по комнате болезненно относился к чистоте. Кому бы я ни рассказывал, что он раз в месяц стирает шторы, никто не верил — никто даже не догадывался, что шторы вообще можно стирать. Все свято полагали, что шторы с окон не снимаются вообще. А потом моего соседа начали называть «наци» и «штурмовик». В моей комнате не было ни одного женского постера.
Вместо них висела фотография канала в Амстердаме. Когда я попытался было прикрепить какую-то порнушку, мой сосед со словами: «Ватанабэ, не лю-люблю я этого», — содрал ее, и наклеил вместо нее портрет канала. Нельзя сказать, что мне очень хотелось вешать порнографию, поэтому возражать я не стал. Все, кто заходили в нашу комнату, задирали голову на портрет канала и спрашивали: — Что это? Я говорил это в шутку, но все велись. Настолько легко, что потом я и сам начал этому верить. Все сочувствовали мне, как соседу Штурмовика, но я особого дискомфорта не испытывал.
Пока вокруг царила чистота, мне, наоборот, было очень даже удобно; к тому же, Штурмовик никогда не вмешивался в мою жизнь. Сам делал уборку, сушил матрас, выносил мусор. Когда же я забывал сходить в баню три дня подряд — шмыгал носом и советовал помыться. Иногда напоминал: «Пора бы тебе постричься», или «Хорошо бы проредить волосы в носу». Одного я терпеть не мог — когда он, заприметив одинокого москита, забрызгивал всю комнату дихлофосом. В такие дни мне оставалось только искать укрытия в хаосе соседних комнат. Штурмовик изучал географию в одном государственном университете.
Вот закончу учиться — поступлю в Государственное управление географии. Буду ка-карты составлять. Я восхитился: в мире столько разных желаний и целей жизни. Это, пожалуй, стало моим первым восхищением по приезде в Токио. И в самом деле — людей, пылающих страстью к картографии, не так и много. Тем более, что много и не требуется — иначе что с ними всеми делать? Однако заикающийся каждый раз на слове «карта» человек, который спит и видит себя в Государственном управлении географии — это нечто.
Заикался он, конечно, не всегда, но на слове «карта» — однозначно. Читать и изучать драму. Расин, Ионеско, Шекспир... Просто эти имена стоят в плане лекций. Ответ его смутил. И по мере замешательства заикание усилилось. Мне показалось, что я совершил страшное злодеяние.
Подвернулось театральное искусство, вот мне и захотелось. Просто так. Для этого я специально поступил в токийский институт, получаю регулярные переводы на обучение. А у тебя, говоришь, все не так?.. И он был прав. Я уже не пытался что-либо объяснять. Затем мы вытянули на спичках, где кому спать.
Ему досталась верхняя кровать, я расположился на нижней. Он постоянно носил белую майку, черные брюки и темно-синий свитер. С наголо обритой головой, высокого роста, сутулый. На учебу непременно одевал форму. И ботинки, и портфель были черными как сажа. По виду — вылитый студент с «правым» уклоном; может, поэтому окружающие звали его Штурмовиком, хотя, по правде говоря, он не питал к политике ни малейшего интереса. Просто ему было лень подбирать себе одежду, он так и ходил — в чем было.
Его интересы ограничивались изменениями морских береговых линий или введением в строй новых железнодорожных тоннелей. И стоило зайти разговору на эту тему, он мог, заикаясь и запинаясь, говорить и час, и два — пока собеседник либо засыпал, либо бежал от него. От раздававшегося в шесть утра гимна он просыпался, как по будильнику. Выходило, что показная церемония поднятия флага была не совсем бесполезной. Штурмовик одевался и шел к умывальнику. Процесс умывания был долог. Казалось, он по очереди снимает и вычищает все свои зубы.
Возвращаясь в комнату, с хлопком расправлял и вешал сушить на батарею полотенце, возвращал на место мыло и зубную щетку. Затем включал радио и начинал утреннюю гимнастику. Я обычно допоздна читал и спал бы крепким сном до восьми, не реагируя на его утреннюю возню и шум. Но когда он переходил к прыжкам, я не мог не проснуться. Еще бы: при каждом его подскоке — и нужно заметить, высоком, — кровать подскакивала тоже. Три дня я терпел, при этом уверяя себя, что в совместной жизни терпимость необходима, но на четвертый пришел к выводу, что сил у меня больше нет. Для меня такое время — еще глухая ночь.
Долго объяснять, почему, но это так. Буду заниматься на крыше — начнут жаловаться с третьего этажа. А под нашей комнатой — склад, поэтому никто и слова не скажет. На травке, а? У ме-меня не транзисторный приемник. Без розетки не работает. А не будет музыки — я не смогу делать зарядку.
И в самом деле: его древний приемник работал только от сети. С другой стороны, транзистор имелся у меня, но принимал только музыкальные стереопрограммы. Зарядку делай, только подпрыгивай вот так — «прыг-скок», а? А то ты не прыгаешь, а скачешь. У меня разболелась голова. Уже было подумал: а и черт с ним, — но раз сам завел разговор, нужно разобраться до конца. Напевая главную мелодию радиогимнастики, я показал ему «прыг-скок».
Вот так. Такие бывают? А я не замечал! Все остальное я как-нибудь потерплю — только брось скакать, как лошадь. Дай мне поспать. Я такую гимнастику делаю уже десять лет. Каждое утро.
Начинаю, и дальше — все машинально. Выброшу что-то одно, и пе-пе-перестанет получаться все остальное... Больше я ничего не говорил. А что я мог ему сказать? Проще всего было в его отсутствие взять это проклятое радио и выбросить в окно. Но поступи я так, разразился бы скандал — будто люк в ад откроется. Штурмовик был не из тех, кто разбрасывается своими вещами.
Когда, лишившись дара речи, я, опустошенный, улегся на кровать, он подошел и попытался меня утешить: — Ва-ватанабэ, а что если ты будешь просыпаться и делать гимнастику вместе со мной? Когда я рассказывал о Штурмовике и его утренней гимнастике, Наоко прыскала со смеху. Я не собирался делать из рассказа комедию, но в конечном итоге принялся хмыкать сам. Давно я не видел Наоко веселой, хотя спустя мгновение улыбка уже исчезла с ее лица. Мы вышли на станции Йоцуя и зашагали по насыпи к Ичигая Сэр Писатель. Воскресный вечер в середине мая. До обеда накрапывал дождик, но теперь тяжелые тучи южным ветром уносило с неба одну за другой.
Ярко-зеленые листья сакуры колыхались и сверкали на солнце. В воздухе пахло летом. Люди несли свои свитера и пальто кто на руке, кто перебросив через плечо. В теплом воскресном свете все казались счастливыми. На теннисном корте по ту сторону насыпи молодой человек снял майку и размахивал ракеткой в одних шортах. И только две сидевшие на лавке монашки были облачены по-зимнему в черное — судя по одеянию, можно было предположить, что первые летние лучи до них еще не добрались. Но это не мешало сестрам задушевно беседовать на солнцепеке.
Минут через пятнадцать у меня вспотела спина, и я снял плотную рубашку и остался в одной майке. Наоко закатала до локтей рукава бледно-серой олимпийки. Вещь сильно поношенная, но выцвела приятно. Кажется, я видел ее раньше в этой олимпийке, но припоминал весьма смутно. Показалось, наверное. В то время я еще знал Наоко очень мало. Интересно жить с другими людьми?
Пошел только второй месяц. Но в общем — неплохо. Во всяком случае, не в тягость. Она остановилась перед фонтанчиком, сделала один глоток воды и вытерла рот платком. Затем нагнулась и аккуратно перевязала шнурки. Общежитие, что ли? Все зависит от того, как посмотреть.
Хлопот, конечно, хватает. Дурацкие правила, гонор пошляков. Сосед начинает зарядку в полседьмого. Но если представить, что такого полно и в других местах, перестаешь обращать внимание. Как подумаешь, что больше жить негде, так вполне сойдет и здесь. А потом она посмотрела на меня так, будто увидела во мне что-то необычное. Ее взгляд пронизал меня насквозь.
До тех пор я за ней такого ни разу не замечал. Если подумать, ни разу не доводилось и мне пристально смотреть на нее. Мы впервые шли одни и разговаривали так долго. Просто, подумала: что это такое — совместная жизнь? И это, в общем... А вместо этого вздохнула и посмотрела наверх. Хватит об этом.
И разговор прервался. Она зашагала дальше, а я плелся сзади. Мы встретились почти год спустя. За это время Наоко до неузнаваемости похудела. Впали щеки, шея стала тоньше. Однако не похоже, чтобы девушка болела. Она похудела как-то очень естественно и тихо.
Будто бы тело, прячась в узком продолговатом чехле, просто приняло его стройную форму. И Наоко стала даже красивее, чем я до сих пор считал. Я хотел сказать ей об этом, но не смог найти таких слов и промолчал. Мы совершенно случайно встретились в вагоне Центральной линии. Она села в электричку, собираясь в кино. Я ехал в книжные магазины на Канда. В общем, и то, и другое дело нельзя было назвать важными.
И когда она предложила выйти, мы вышли. Случайной станцией оказалась Йоцуя. Наедине у нас не нашлось темы для разговора. Я так и не смог понять, зачем Наоко предложила мне выйти из электрички. Ведь нам с самого начала, в принципе, не о чем было говорить. Мы вышли на улицу, и Наоко, не объясняя, куда собралась, сразу же зашагала вперед. Мне ничего не оставалось, как идти за ней примерно в метре.
При желании расстояние, конечно, можно было сократить, но я почему-то не решался. Я шел за Наоко, разглядывая ее черные волосы, скрепленные большой коричневой заколкой. Когда она смотрела по сторонам, выглядывали маленькие уши. Иногда она оборачивалась что-нибудь спросить. На некоторые вопросы я отвечал, но были и такие, на которые я не знал что сказать. Случалось, я просто не мог ее расслышать. Но ей, казалось, было все равно.
Она едва успевала договорить, сразу отворачивалась и продолжала идти вперед. Смирившись, я подумал: «Ладно, все равно хорошая погода». Но для обычной пешей прогулки шла Наоко как-то слишком серьезно. Она свернула направо, на Итабаси, прошла вдоль рва, затем через перекресток Кампомачи, взобралась на холм Очяно-мидзу и прошла Хонго. Дальше она шагала вдоль линии электрички до Комагомэ. Такой себе пеший марафон... Когда мы дошли до Комагомэ, солнце уже село, и настал мягкий весенний вечер.
Мы зашли перекусить в ресторанчик соба профиль удален рядом со станцией. В горле пересохло, и я заказал пиво. Пока мы ели, никто не произнес ни слова. Я смертельно устал, Наоко же, положив руки на стол, опять о чем-то задумалась. В новостях по телевизору сообщали, в каких экскурсионных местах в этот воскресный день был наплыв посетителей. Десять-пятнадцать километров. К тому же, отец любил альпинизм, и я с малолетства по воскресеньям лазала в горы.
У нас они прямо за домом начинаются. Так и привыкла постепенно. Ты, наверное, считаешь меня хрупким созданием? Нельзя судить о человеке по внешности. Это из-за меня, да? Мы раньше никогда не разговаривали наедине. Наоко вращала по столу пепельницу, не замечая ее.
Я понимаю, что у меня нет никаких причин так говорить... Она покраснела. Видимо, с удивлением я перестарался. Она сначала закатала оба рукава олимпийки выше локтей, потом снова разгладила их. В электрическом свете пушок у нее на лице стал красивым, желто-золотистым. Наоко облокотилась на стол и принялась рассматривать настенный календарь. Будто надеялась найти в нем подходящее объяснение.
Но, естественно, ничего не нашла. Потом вздохнула, закрыла глаза и потрогала заколку. Только сам не знаю, как это сказать.
Но вот пробежал лёгкий ветерок. Раздаётся стук дятла, и лес наполняется птичьим пением. Из куста выскочил косой зайчонок и сбросил с веток капли росы. Теперь уже нет опасности заблудиться в тумане. Поднимается горячее солнце.
Оно бросает свои лучи на весеннюю землю. Никогда не бывает утро так прекрасно, как ранней весной. Легко дышишь, любуешься природой. В 1925 году на Южном берегу Крыма был организован первый в стране лагерь отдыха для детей, для пионеров. В Артеке шесть месяцев стоит тёплая, солнечная погода, рядом море, горы. Здесь дети могли отдохнуть, набраться сил. На небольшой площадке у самого берега моря установили семь полотняных палаток. Питьевой водой лагерь снабжался из двух колодцев.
Палатки в ночное время освещались керосиновыми лампами. В старинном доме устроили библиотеку, которая насчитывала всего двести книг. В Артеке ребята занимались спортом, загорали, участвовали в политической и культурной жизни. Так начинал свою жизнь ныне всемирно известный лагерь, куда съезжались дети со всех концов страны. Август закончился, и первые шумные дни сменились тихими и ритмичными. За прохладным утром приходит еще по-летнему теплый день, но зной уже не тот, и шуршащих листьев на земле всё больше. Во всем чувствуется осень. Осенние цветники праздничны, сочны и пышны.
Скоро буйство красок красавицы-осени поблекнет и утихомирится, придет непривычная зимняя тишина. В лесу много багрянца и желтизны. Кроны деревьев покачиваются и еле слышно шелестят, открывая желтое небо. Листва еще густая, и огонь ярких рябиновых гроздьев делает убранство садов еще более нарядным. Ярко пылают ягоды шиповника в уже поредевшей листве кустарников. Лишь изредка хрустнет ветка или вскрикнет птица, испуганная присутствием человека. Невдалеке полуразрушенный мост, под ним, огибая мелководье, спешит речка. Она то бурлива, то спокойна, ее дно неровно, забито корягами и камнями.
Стал ногами в муравейник и потревожил его. Они не терпят вторжения в свое царство. Осень у них — важная пора, надо сделать еще много дел. И пришелец им ни к чему! Оживление муравейника — единственное, что придает этому парку динамику. Всё остальное тихо и спокойно, царственно величаво — оно готовится к новому периоду жизни. В отсветах вечерней зари виднеется зубчатый частокол елей. Сгущаются сумерки, и все исчезает во мраке ночи.
Но вот выглядывает месяц и мягким светом загоняет потемки в лесную чащу, серебряным сиянием заливает небольшую поляну. Ничто не нарушает тишины. Вдруг хрустнул снег под чьими-то тяжелыми ногами. Это вышагивает дымчато-серый лось. Преспокойно пробирается к осинке и белогубой пастью хватает пахучую хвою, отфыркивается. Прискакал беляк, пристроился под невысокой, но ветвистой елкой. Осинка помешала лосю, он махнул головой, и с треском обломилась ветка. Зайчик оживился, грациозно приподнялся на задних лапках.
Аппетитная веточка притягивает его. Зайцы всегда подбирают за лосями побеги осин. Лось стоит среди блестящих от лунного света снегов, жует хвою, а рядом зайчонок грызет лосиный подарок. Горечь осинки косому слаще сахара. Зуеву 1 Произведите фонетический анализ слов: елей; осинке. Утром в низинах расстилался туман. Но вот из-за горизонта появляется солнце, и его лучи съедают серую пелену тумана. Солнце поднимается выше и разбрасывает свои лучи по необъятным полям жёлтой пшеницы, верхушкам далёкого леса.
На расстоянии километра от леса замечаешь блестящую на солнце поверхность озера. В него впадает извилистая речонка. Мы направляемся в лес. На берегу растут заросли малины. Забираешься в неё и с наслаждением наедаешься пахучих ягод. Другой берег реки покрыт камышом. Лёгкий ветерок слегка колышет его. Со стебля на стебель перелетают стрекозы.
На лилии устроилась бабочка. В медленном течении реки шевелятся водоросли. Ложишься на спину, смотришь в небо. В бескрайней вышине его заливаются жаворонки.
Смешно: я помню его до последней детали, прямо на границе поляны и рощи. Трава искусно прикрывает темную дыру в земле, метр диаметром. Ограждения нет.
Просто разинула свою пасть дыра. Кое-где потрескались и начали откалываться потемневшие от ветра и дождей камни. В щель между ними ныряет проворная зеленая ящерка. Загляни внутрь — все равно ничего не увидишь. Мне известно только одно: это жутко глубокий колодец. Настолько, что даже трудно представить. И вся дыра эта наполнена мраком — густым, впитавшим в себя все виды мраков этого мира.
Я иногда замечал за ней такую манеру: Наоко говорила очень медленно, подыскивая нужные слова. Ясно только одно — где-то поблизости. Она сунула руки в карманы твидового жакета и взглянула на меня. Улыбнулась: мол, я серьезно. Где-то есть колодец, но никто не знает, где. Свалишься в него — и с концами? А-а-а-а — бум!
И конец… — Но на самом деле этого не происходит? Раз в два-три года. Вдруг пропадает человек. Сколько бы его ни искали, найти не могут. Тогда местные жители говорят: «Он провалился в полевой колодец». А если только ногу сломаешь, уже ничего не поделать. Хоть во все горло кричи, все равно никто не услышит.
Никакой надежды, что тебя кто-нибудь найдет. И вокруг — сплошь сороконожки и пауки. Рядом побелевшие кости покойников, темно и сыро. А наверху, как зимний месяц, еле-еле мерцает краешек света.
Выполнить синтаксический разбор предложения
| Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался | Небо кроны деревьев солнце снизу вверх. Крона дерева снизу. |
| Почему так плохо выполнили задание 16 на ЕГЭ по русскому языку в 2022 году | Изредка вдалеке вспыхивает молния и слышится слабый гул, постепенно усиливающийся, приближающийся и переходящий в прерывистые раскаты, обнимающие весь небосклон. |
| Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался | 5) Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий, едва различимый лай собаки. |
Предложения со словосочетанием «лес шелестел»
| Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий | Главная» Новости» Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий. |
| Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался | Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки Трудность: общий второстепенный член Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общий второстепенный член ВДАЛЕКЕ. |
| Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий | 5. Вдалеке шелестели кроны деревьев, и слышался тихий, едва различимый лай собаки. |
| Вдалеке шелестели кроны | Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. |
| Литературные дневники / Проза.ру | Вдалеке шелестели кроны. Крона дерева снизу. Кроны деревьев вид снизу. |
Диктанты для 8 класса
| Диктанты для 8 класса | Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. |
| Полка настенная белая лофт интерьер Мебелинни 210495442 купить в интернет-магазине Wildberries | 5. Вдалеке шелестели кроны деревьев, и слышался тихий, едва различимый лай собаки. |
| ГДЗ к заданию 5 ВПР по русскому языку 4 класс с ответами | Кроны деревьев снизу. Деревья вверх. Дерево в лесу вид снизу. |
| Упражнение 252 - ГДЗ Русский язык 4 класс. Канакина, Горецкий. Учебник часть 2 | Небо кроны деревьев солнце снизу вверх. Крона дерева снизу. |
Задача по теме: "Правила пунктуации в ССП и при однородных членах"
Пушкин не боялся разговорных слов и выражений и смело вводил их в поэзию. Фет был не только тонким знатоком и творцом русской поэзии но и поэтом-переводчиком. Грибоедов был сдержан и никакого повода для столкновения мнений не давал. Шаляпина перешагнуло национальные границы и повлияло на развитие мирового оперного театра.
Омонимы — это слова одинаковые по написанию, но разные по значению, такие слова могут попасться в предложении и программа не может определить какой смысл несет слово. Солнце село и стало свежо Трудность: глаголы — сказуемые в одной форме Вывод: Предложение сложносочиненное, так как в нем две грамматических основы: 1 Двусоставное предложение. Простые предложения, имеющие общий второстепенный член или общее вводное слово и соединенные неповторяющимися союзами кроме противительных , запятыми не разделяются. Общий второстепенный член может стоять в начале, в середине и в конце простого предложения. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки Трудность: общий второстепенный член Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общий второстепенный член ВДАЛЕКЕ. Кажется, погода налаживается и вскоре наступит потепление. Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общее вводное слово Кажется.
Как красиво в этих местах и как хорошо мы здесь отдохнем! Трудность: уметь видеть одинаковые по структуре предложения Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как оба предложения восклицательные. Запишите номера этих предложений. Объясните, почему в данном предложении не нужно ставить запятую. В начале апреля уже шумели скворцы и летали в саду желтые бабочки. Будем ставить запятую в этих предложениях? В библиотеке открыли окна и в комнату Вчера было тепло,. Кровать стояла у стены,. Пришла зима,. Учитель задал вопрос,.
Идёт приём заявок Для учеников 1-11 классов и дошкольников 9 класс. Русский язык.
Запишите номера этих предложений. Пушкин не боялся разговорных слов и выражений и смело вводил их в поэзию. Фет был не только тонким знатоком и творцом русской поэзии но и поэтом-переводчиком. Грибоедов был сдержан и никакого повода для столкновения мнений не давал.
Вскоре наступила осень, и весь внутренний двор общежития усыпали листья дзельквы. Надевая свитер, я почувствовал запах нового времени года. Истопталась обувь, и я купил новую пару — из замши. Мне трудно припомнить, о чем мы тогда говорили. Думаю, вряд ли о чем-то серьезном. И по-прежнему не касались прошлого. Имя Кидзуки почти не всплывало в наших разговорах. Мы вообще говорили нечасто, и привыкли просто молча смотреть друг на друга в каком-нибудь очередном кафе.
Наоко хотела больше узнать о Штурмовике, и я часто рассказывал о нем. Один раз он сходил на свидание с однокурсницей разумеется, с факультета географии , но вечером вернулся очень унылый. Было это в июне. Штурмовик спросил меня: — Послушай, Ватанабэ, ты с де-девчонками о чем говоришь... Я не помню, что ответил ему тогда, но одно могу сказать точно: он явно задал вопрос не по адресу. В июле, пока его не было, кто-то содрал фотографию амстердамского канала и наклеил вид моста Золотые ворота в Сан-Франциско — видимо, из чистого любопытства: сможет ли Штурмовик дрочить, разглядывая мост? Стоило мне сообщить, что делал он это с радостью, в следующий раз наклеили ледники. Однако после каждой такой смены декораций Штурмовик сильно расстраивался: — В конце концов, к-к-кто это делает?
А что плохого? Фотографии-то все красивые, как на подбор. Кто бы это ни был, мы должны радоваться. Но все равно — противно. Эти истории смешили Наоко. Она смеялась редко, и я старался веселить ее байками о Штурмовике, хотя, по правде говоря, мне вовсе не хотелось выставлять его посмешищем. Он просто был чересчур серьезен: третий сын в совсем не богатой семье. Лишь карты были скромной мечтой его скромной жизни.
Кто вправе над этим смеяться? При этом «байки о Штурмовике» уже стали одной из постоянных тем для разговоров в общежитии. Даже если б я попытался в тот момент их прекратить, сделать это оказалось бы невозможно. К тому же, мне было приятно видеть улыбку на лице Наоко. Поэтому я продолжал снабжать окружающих новыми историями о Штурмовике. Лишь один раз Наоко поинтересовалась, есть ли у меня подруга. Я рассказал о той, с которой расстался. Но почему-то она мне была не по сердцу.
Видимо, сердце прячется в твердой скорлупе, и расколоть ее дано немногим. Может, поэтому у меня толком не получается любить. Больше она ничего не спрашивала. Когда задули холодные осенние ветры, она, бывало, прижималась к моей руке. Через толстый ворс ее пальто я ощущал тепло. Она брала меня под руку, ладошкой залезала мне в карман, а когда холодно становилось невыносимо, дрожала, крепко уцепившись за меня. Но это ни о чем не говорило. В ее поведении не было ничего двусмысленного.
Я продолжал идти как ни в чем ни бывало, руки в карманах. Обувь у нас была на резиновой подошве, и шаги почти не слышались. Лишь сухо шуршало под ногами, когда мы наступали на опавшие листья огромных платанов. Я вслушивался в шуршание листьев, и мне становилось жаль Наоко. Ей была нужна не моя, а чья-нибудь рука. Ей требовалось не мое, а чье-нибудь тепло. И я начал чувствовать себя виновным за то, что я — это я. Чем больше зима вступала в свои права, тем прозрачнее казались глаза Наоко.
Такая безысходная прозрачность. Иногда Наоко без всякой причины всматривалась в мои глаза, будто что-то искала в них. И каждый раз мне становилось невыносимо грустно. Я начал подумывать, что она, видимо, хочет мне что-то сообщить, но не может найти слов. Нет, даже не так. Прежде чем выразить словами, она не может сформулировать мысль в себе. Поэтому и на словах ничего не выходит. Она лишь то и дело сжимает заколку, вытирает платком рот и бессмысленно всматривается в мои глаза.
Иногда мне хотелось обнять ее, но я всякий раз сомневался да так и не решился. Мне казалось, что тем самым я могу ее обидеть. И мы по-прежнему продолжали гулять по Токио, а Наоко — выискивать в пустоте слова. Общежитские поддразнивали меня, когда звонила Наоко или я по утрам в воскресенье собирался уходить. Они, разумеется, полагали, что у меня завелась подружка. Я не собирался им ничего объяснять, и даже не видел в этом необходимости, а потому оставлял все как есть. Когда я возвращался вечером в общагу, кто-нибудь непременно интересовался, какая была поза, как у нее там внутри, какого цвета трусики. Мне оставалось лишь что-нибудь выдумывать в ответ на эти пошлости.
Незаметно мне исполнилось девятнадцать. Всходило и заходило солнце, спускался и поднимался флаг, а я по воскресеньям встречался с подругой покойного друга. Я не осознавал, ни что сейчас делаю, ни как быть дальше. На лекциях я слушал про Клоделя, Расина и Эйзенштейна, но мне они ничего не дали. Товарищей среди однокашников я себе не завел, с соседями по общаге только здоровался. Я постоянно читал книги, и общежитские считали, что я собираюсь стать писателем. А я не собирался становиться писателем. Я вообще не собирался становиться никем.
Несколько раз я порывался рассказать о своих мыслях Наоко. Мне казалось, она должна правильно понять мое настроение. Но подобрать слова, чтобы выразить свои чувства, не мог. В субботу вечером я садился на стул в коридоре возле телефона и ждал звонка от Наоко. По субботам все уходили в город, и в коридоре становилось тише обычного. Разглядывая витавшие в безмолвном пространстве частички света, я пытался разобраться в себе. Что мне нужно? И что нужно людям от меня?
Я не мог подыскать достойный ответ. Иногда я протягивал к витающим частичкам света руку, но пальцы ничего не касались. Мне нравилось читать, но читал не запоем, а с удовольствием по несколько раз перечитывал любимые. Ни в классе, ни в общаге никто больше не любил этих писателей. Интересы у нас не совпадали, поэтому я молча продолжал глотать книги в одиночестве. Перечитав в очередной раз, я закрывал глаза и вдыхал книжный запах. Нюхая корешок, прикасаясь руками к страницам, я чувствовал себя счастливым. В восемнадцать самым любимым произведением у меня был роман Джона Апдайка «Кентавр».
Однако затем он приелся, и пальма первенства перешла к «Великому Гэтсби» Фитцджеральда. С тех пор этот роман был для меня лучшим. Я завел обычай: в хорошем настроении доставать с полки эту книгу, открывать и перечитывать с первой попавшейся страницы. И ни разу я не остался разочарованным, поскольку в книге не было ни одной посредственной страницы. Мне хотелось поведать об этом всем, но вокруг не было никого, кто прочитал бы его или хотя бы считал, что стоит прочесть. В 1968 году чтение Фитцджеральда не возбранялось, но при этом однозначно не рекомендовалось. В то время в моем окружении имелся только один человек, который читал Фитцджеральда. Благодаря этому мы и подружились.
Звали его Нагасава. Он учился на два курса старше меня на юрфаке Токийского университета. Мы жили в одном общежитии и знали друг друга в лицо. Когда однажды я, греясь на солнышке в столовой, читал «Великого Гэтсби», он присел рядом и спросил, что за книга. Я ответил. И чем больше читаю, тем больше интересных мест. Так мы подружились. Было это в октябре.
Чем лучше мы узнавали друг друга, тем больше Нагасава казался мне странным малым. За свою жизнь мне приходилось знакомиться, общаться и расставаться с большим количеством странных людей, но такого странного я видел впервые. Он читал столько, что мне за ним было не угнаться, но брал в руки только книги писателей, после смерти которых прошло больше тридцати лет. И при этом говорил, что верит только таким книгам. Просто не хочу тратить ни минуты на книги, не прошедшие проверку временем. Жизнь коротка. Будешь читать то же, что остальные, — начнешь думать, как все. А они — сплошь деревенщина, мещане.
Приличный человек такой стыдобы не потерпит. Знаешь, Ватанабэ, в этом общежитии только два приличных человека: ты и я. Все остальные — шваль. У них на лбу написано. Один взгляд — и сразу все понятно. К тому же, мы оба читаем «Великого Гэтсби». Я посчитал в уме. Из-за двух-то лет...
Такому классному писателю можно и простить. В общежитии никто не знал, что он — тайный почитатель классики. А если б и узнали, вряд ли обратили внимание. Его, в первую очередь, считали очень умным человеком. Еще бы: без проблем поступил в Токийский университет, получал хорошие оценки, сдал экзамен в МИД и собирался стать дипломатом. Его отец имел в Нагоя крупную клинику, старший брат окончил медицинский факультет Токийского университета, чтобы продолжить дело отца. С виду — идеальная семья. Он всегда получал достаточно денег на карманные расходы, к тому же — выглядел прилично.
Поэтому все обращали на него внимание, и даже в общежитии никто не смел ему перечить. Когда он кого-нибудь о чем-либо просил, человек выполнял просьбу безропотно. Иначе и быть не могло. Был у него некий природный магнетизм, врожденная способность притягивать к себе людей. Он, как бы возвышаясь над остальными, моментально оценивал ситуацию, искусно и убедительно давал окружающим директиву, увлекая их за собой. Все с первого взгляда видели над его головой похожую на ангельский нимб ауру этой силы и с почтением понимали, что он — человек не простой. Поэтому все жутко удивились, узнав, что такой ничем не приметный парень, как я, был выбран в персональные друзья Нагасавы. Меня зауважали даже те, кого я вообще не знал.
Причина такого, несмотря на всю простоту, была им непонятна. Я приглянулся Нагасаве потому, что нисколько перед ним не трепетал и не восхищался им. Я питал к нему интерес, как к личности местами весьма интересной, местами сложной. И мне были совершенно безразличны его успехи в учебе, аура или внешность. Пожалуй, мало кто к нему так относился. В Нагасаве сочетались несколько диаметрально противоположных особенностей характера. Он был личностью настолько выдающейся, что я сам иногда диву давался, — и при этом оставался человеком по натуре недобрьм. Хвастался утонченной душой, а при этом грешил неисправимым мещанством.
Он управлял людьми и с оптимизмом двигался вперед, но его сердце одиноко билось в конвульсиях на дне мрачного болота. Я сразу разглядел в нем это противоречие и не мог понять, почему остальные не видят его с этой стороны. Этот человек по-своему стоял одной ногой в аду. В целом же, можно сказать, мы дружили. Главной его добродетелью была откровенность. Он никогда не лгал и честно признавал собственные ошибки и недостатки. Не пытался скрывать невыгодные для себя моменты. Всегда был вежлив со мной и во всем помогал.
Если б не он, моя жизнь в общежитии была бы куда хлопотней и неуютней. Несмотря на это, я ни разу не доверился ему. И в этом смысле, моя дружба с Нагасавой была совершенно иной, нежели с Кидзуки. С тех пор, как Нагасава, изрядно выпив, жестоко обошелся с одной девчонкой, я решил, что не доверюсь этому человеку, что бы ни случилось. О Нагасаве в общежитии ходило несколько легенд. Первая — что он съел целых три слизняка, другая — что у него огромных размеров пенис, и он переспал с доброй сотней девчонок. История со слизняками была правдой. Как-то я поинтересовался, и он ответил, что так оно и было: — Да.
Съел три крупных слизняка. Было это в сентябре. Я пошел к старшекурсникам разбираться, а они все из «правых», у всех деревянные мечи. В такой обстановке не до переговоров. Вот я и подумал: сделаю все, лишь бы замять дело самому. Так и сказал им: «Давайте договоримся». А они: «Слабо проглотить слизняка»? И проглотил.
Они откуда-то достали три жирных... Это может понять только тот, кто глотал слизняков... Противно, когда они, проскользнув в горло, стукаются о дно желудка. Склизкие, изо рта вонь. Как вспомню, так вздрогну. Изо всех сил сдерживался, чтобы там же не вырвало. Суди сам: выблюй я их перед этими уродами, пришлось бы глотать заново. В конце концов, проглотил все три.
Даже старшекурсники. Еще бы: кто еще может слизняков глотать? Проверить размер пениса оказалось проще простого — стоило лишь сходить вместе в баню. Действительно, впечатляющий. Байка о ста девчонках оказалась преувеличением. Я ему: — А я — только с одной. Он: — Слушай, ничего сложного. В следующий раз пойдем со мной.
Не бойся, получится. Тогда я ему не поверил, но на деле все действительно оказалось очень просто. Настолько, что я чуть не разочаровался. Мы с ним заходили в какой-нибудь как правило, знакомый бар на Сибуя или Синдзюку, подсаживались к двум симпатичным подружкам благо мир полон женских парочек , болтали, выпивали, потом шли в гостиницу и занимались сексом. Признаться, Нагасава был классным рассказчиком. Хотя разговоры у нас были, по сути, ни о чем. Когда он говорил, девчонки приходили в восторг, заслушивались, снова и снова отхлебывая из бокала, быстро пьянели и укладывались к нему в постель. Вдобавок ко всему, он был симпатичен, вежлив и внимателен: как только девчонок оказывались в его компании, у них поднималось настроение.
Странно, однако, другое. С ним и я сам начинал казаться человеком пленительным. Стоило мне что-нибудь рассказать, и девчонки заслушивались точно так же и так же смеялись, будто говорил не я, а он. Всему причиной была его обаятельность. И каждый раз я ловил себя на мысли, какой у него полезный талант, по сравнению с которым красноречие Кидзуки начинало выглядеть детским лепетом. Совсем иной масштаб. Но даже под воздействием чар Нагасавы я нередко вспоминал Кидзуки и как бы в очередной раз убеждался, каким он был честным человеком. Он берег свой скромный талант ради нас с Наоко, а Нагасава разбрасывался им играючи.
Он не собирался всерьез спать со всеми этими девчонками. Для него это была только игра. Мне и самому не очень нравилось спать с незнакомыми. Согласен, то был легкий способ укротить собственное влечение. Мне было приятно с ними обниматься, прикасаться к ним. Противно было одно — утренние расставания. Просыпаешься, а рядом храпит очередная незнакомка, по всей комнате — запах перегара, кровать, лампа, шторы приторных, характерных для лав-отеля Ветренная расцветок, а голова раскалывается с бодуна. Вскоре просыпается она и принимается искать на ощупь нижнее белье.
Затем, натягивая колготки, спрашивает: «Ты вчера не забыл надеть эту штуку? У меня сейчас как раз залетные дни». Ворча, разглядывая себя в зеркале: мол, болит голова и макияж не получается, — красит губы и накладывает ресницы. Все это было не по мне. Признаться, я бы вообще не оставался в гостинице до утра. Но убалтывать девчонку, помня о закрывающихся в полночь воротах Роберт Итиль , никуда не годилось и даже чисто физически это было невозможно , поэтому я всегда брал разрешение на ночлег вне общежития. Таким образом, ничего не оставалось, как дожидаться утра и возвращаться в общагу, проклиная себя и собственные иллюзии. Ослепительно светит в глаза солнце, во рту все ссохлось, на плечах, кажется, чужая голова.
Переспав таким образом три или четыре раза, я поинтересовался у Нагасавы: — Тебя как, не опустошает? Вот так — семьдесят раз подряд? И это радует. В бесконечных походах по женщинам ничего хорошего нет. Только устаешь и начинаешь себя ненавидеть. И я не исключение. Помнишь, как Достоевский писал об азартных играх. Вот и у меня примерно то же самое.
Очень трудно пережить и пройти мимо окружающих тебя возможностей. Они тусуются, выпивают и требуют «нечто». А я это «нечто» могу им дать. Все очень просто. Как не представляет труда открыть кран с водой, чтобы попить. Раз — и ты уже ее повалил. А ей только того и надо. Это и есть возможность.
Разве устоишь, когда они вертятся вокруг? Плюс ко всему, у тебя к этому есть способности и место, где ты можешь их применить. Неужели пройдешь мимо? Даже представить себе не могу, — отшучивался я. Причиной тому, что он, мальчик из обеспеченной семьи, жил в общежитии, и было увлечение слабым полом. Отец, беспокоясь, что от жизни взаперти сын, в конце концов, начнет бегать по девкам, настаивал на общежитии. Нагасаве было все равно — он и так особо не обращал внимания на правила. Когда возникало желание, брал разрешение на ночевку в городе и выдвигался на охоту за очередной пассией или шел в гости к какой-нибудь подруге.
Разрешение ночевать за пределами общежития было делом хлопотным, однако у него имелся как бы «свободный допуск». Стоило лишь обмолвиться. То же самое распространялось на меня. У Нагасавы с самого поступления была и настоящая подруга. Они с Хацуми — так ее звали — были ровесниками. Я с ней познакомился. Очень приятная девушка. Не такая красавица, чтобы на нее все заглядывались, можно даже сказать, внешности совершенно обычной, и сначала я даже подумал: что нашел в ней такой человек, как Нагасава?
Но стоило заговорить с ней, и никто не мог оставаться равнодушным. Было в ней нечто. Спокойная, смышленая, с чувством юмора, доброжелательная, всегда изысканно одета.
ГДЗ к заданию 5 ВПР по русскому языку 4 класс с ответами
Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Кроны деревьев снизу. Деревья вверх. Дерево в лесу вид снизу. Главная» Новости» Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий. Но вдалеке уже слышались раскаты грома. 5 Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий, едва различимый лай собаки.
Задача по теме: "Правила пунктуации в ССП и при однородных членах"
Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки. Но вдалеке уже слышались раскаты грома. От ветерка чуть шелестит листва дерева. 5) Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки. Кроны деревьев покачиваются и еле слышно шелестят, открывая желтое небо.
Вдалеке шелестели кроны деревьев
Настолько высокое, что глазам больно смотреть на него. Ветер проносился над поляной и, слегка ероша волосы Наоко, терялся в роще. Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Кроме него — ни звука. И ни единого встречного путника. Лишь две кем-то потревоженные красные птицы упорхнули к роще. По пути Наоко рассказывала мне о колодце. Какая странная штука — наша память… Пока я был там, почти не обращал внимания на пейзаж вокруг.
Ничем не примечательный — я даже представить себе не мог, что спустя восемнадцать лет буду помнить его так отчетливо. Признаться, тогда мне было не до пейзажа. Я думал о себе, о шагавшей рядом красивой девушке, о нас с ней и опять о себе. В таком возрасте все, что видишь, чувствуешь и мыслишь, в конечном итоге, подобно бумерангу, возвращается к тебе же. Вдобавок ко всему, я был влюблен. И любовь эта привела меня в очень непростое место. Поэтому я не мог позволить себе отвлекаться на какой-то пейзаж.
Этап II. Определите цель высказывания предложения. Выберите подходящий вариант: Вопрос к примеру, «Мама работает? Уточните эмоциональную окраску, исходя из знаков препинания в конце предложения. Тут 2 варианта:.
Нужно сопоставить правила с предложениями, в которых эти правила применяются. Любое из них может вам попасться на реальном ОГЭ по русскому языку. Все варианты задания 4 ФИПИ ОГЭ по русскому языку Установите соответствие между пунктуационными правилами и предложениями, которые могут служить примерами для приведённых пунктуационных правил. К каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.
Б Если первая и вторая части сложного бессоюзного предложения противопоставлены по смыслу, то между частями предложения ставится тире. В Согласованное приложение, стоящее после определяемого слова, выделяется тире. Запишите в таблицу выбранные цифры под соответствующими буквами. Номер: ABF846 Установите соответствие и впишите ответ. Установите соответствие между пунктуационными правилами и предложениями, которые могут служить примерами для приведённых пунктуационных правил. Б Согласованное приложение, стоящее после определяемого слова, обособляется. В Если обобщающее слово стоит после однородных членов, то перед ним ставится тире. Номер: 91F143 Установите соответствие и впишите ответ. Б Обращение выделяется запятыми. В Согласованное приложение, стоящее после определяемого слова, обособляется.
Даля мы знаем как известного собирателя пословиц, как знатока русского языка. Номер: 3E6C4D Установите соответствие и впишите ответ. Установите соответствие между пунктуационными правилами и предложениями, которые могут служить примерами для данных пунктуационных правил: к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца. Б Уточняющее обстоятельство обособляется. В Определение, выраженное причастным оборотом, стоящим после определяемого слова, обособляется. А Б В Ответ: 354 А Если обобщающее слово стоит перед однородными членами, то после него ставится двоеточие. Номер: 831D46 Установите соответствие и впишите ответ. Б Обстоятельство, выраженное деепричастным оборотом, обособляется.
Лес вид снизу. Небо и деревья вид снизу. Дерево снизу вверх. Вид с верхушки дерева. Лес снизу вверх. Сосновый лес вид снизу. Кроны деревьев Весна. Верхушки деревьев на фоне неба. Застенчивость кроны у деревьев. Флагообразная крона. Сосновый лес снизу вверх. Лес вид снизу на небо. Небо деревья снизу. Дерево снизу. Дуб дерево. Крона дерева. Деревья вид снизу. Голубое дерево. Небо и деревья. Дерево на голубом небе. Небо сквозь деревья. Густые деревья. Сомкнутость крон лесных насаждений. Шорея исполинская дерево. Феномен застенчивости кроны. Стыдливая крона. Крона дерева вид снизу. Деревья вид снизу вверх. Верхушки деревьев. Дерево зеленое. Дерево ракурс снизу. Макушки деревьев. Сухое дерево. Ветвистое дерево. Огромное дерево. Деревья в лесу. Небо кроны деревьев солнце снизу вверх. Макушки осенних деревьев. Осень верхушки деревьев. Красивые кроны деревьев. Небо и кроны деревьев. Крона леса. Обои на рабочий стол необычное дерево. Дуб вид снизу. Крона дуба снизу. Красивые верхушки деревьев. Додонский дуб. Одинокий дуб Фет. Орлиное дерево. Священный дуб пруссов. Дуб кермесовый. Нанму дерево. Дуб Вардана Мамиконяна. Дуб палестинский.