Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили головы и закрылись своими изодранными чадрами. В предложении лишним было слово «опущенные», т. к. оно относилось к слову «потупили»: потупить и опустить — слова-синонимы. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили головы и закрылись своими изодранными чадрами. В предложении лишним было слово «опущенные», т. к. оно относилось к слову «потупили»: потупить и опустить — слова-синонимы. Задание и тест ЕГЭ на тему: Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. Орешник почти отпылил, а берёза еще робеет зеленеть, не доверяя наступившей теплыни, а лес совсем прозрачный, без теней, словно после сна щурится спросонья. Ответ: спросонья послесна 7. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили. Пример с союзом однако. alt. Дан 1 ответ. Обе казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили голову и закрылись своими изодранными чадрами.
Тренировочный вариант №25069221 решу ЕГЭ 2022 по русскому языку 11 класс с ответами
Вот какими речевыми шедеврами изобилуют даже очень популярные газеты: «На этот сегодняшний день уборка риса завершена во всех рисоводческих хозяйствах района». Наконец мы видим лес, хмурое небо в мохнатых тучах, меж которыми лишь кое-где видна чернеющая чернота. Сквозь желтоватую мокрую воду проглядывало песчаное дно, которое уходило глубже, и озерная вода становилась черной. В воздухе уже начинал чувствоваться наливавшийся жаркий зной, а в глухом ельнике было так прохладно. Богатая роскошь природы не трогала старика, но зато многое восхищало Сергея, бывшего здесь впервые. Командир был убит насмерть, и командование взял на себя молодой лейтенант, который прибыл в часть неделю назад. Маленькие малыши сидели за столом, склонив головы, и, произнося шепотом слова, обсуждали, по-видимому, какую-то важную, на их взгляд, проблему, поэтому я старался им не мешать.
Шёл проливной ливень, так что на крыльцо нельзя было выйти. Стол напоминал сад: на нём было расставлено так много цветущих цветов, что блюда с закусками терялись в их таинственной чаще. Стало ясно, что мы неверно определили основную суть эксперимента — теперь нам придётся проводить исследование сначала.
Принимать алкоголь гораздо безопаснее чем принимать близко к сердцу. Однако когда ставится запятая. Однако запятая в начале предложения. Когда перед однако ставится запятая. Ставится ли запятая после слова однако. Если вы пытаетесь врать глядя мне в глаза не обольщайтесь.
Если вы пытаетесь врать мне в глаза. Если вы пытаетесь меня обмануть. Если ты еще раз. Знаки препинания в предложениях. Укажите предложение в котором нужно поставить 1 запятую знаки. Этот вопрос казалось затруднил гостя. Цитаты про тигра. Тигр цитаты. Афоризмы о тиграх.
Тигр со смыслом. Ментовская подстилка. Женщины в ментовке. Менты в отделе. Мемы про депутатов. Смешные депутаты. Депутат Мем. Депутаты приколы. Почему герой начал играть в «чику»?.
Вопросы к рассказу уроки французского. Рассказ о персонаже. Герои рассказов. Девушка на рельсах и поезд. Разные дороги. Девушка идет по рельсам. Разные пути. Кот уходит из дома прикол. Кот прячется за хвостом.
Где смешная картинка. Смешные картинки куда все спрятались. Любимая уезжает. Открытка я уезжаю. Девушка с чемоданом уходит. Открытка уезжаю. Знаки препинания с союзом как. Знаки препинания в предложениях с союзом как. Союз и и знаки препинания.
Знаки препинания перед союзом как. Совершить ошибку и осознать ее. Осознать свои ошибки. Совершить ошибку в этом заключается мудрость. Я совершила ошибку цитаты. Члены предложения дополнение обстоятельство сказуемое подлежащие. Разбор предложения по членам предложения. Разбор предложения памятка. Жизнь без друзей.
Воспитала улица. Воспитан улицей. Со мной лучше дружить. Я не делала ничего плохого. Что делать если ничего не делать. Ты не знаешь что делать. Я думаю. Обозначение в словосочетаниях главное слово. Диктант обозначьте в словосочетаниях главное слово.
Обозначь главное слово в словосочетании. Мини сочинение. Сочинение на тему. Мини сочинение на тему. Написать сочинение на тему. План сказки о мёртвой царевне и о семи богатырях. Вопросы к сказке о мертвой царевне. Сказка о мертвой царевне викторина. Вопросы к сказке о мертвой царевне и семи богатырях.
Еще один день. Еще один день в котором было все кроме тебя. Помни тебя любят картинки. Ещё один день без тебя.
Им хочется, чтобы я рассказал всю историю, с начала до конца. Не существует существенной разницы в нравственных приоритетах мировых религий. К ужину Марья Сергеевна испекла яблочную шарлотку и пригласила на чай соседей. Вот какими речевыми шедеврами изобилуют даже очень популярные газеты: "На этот сегодняшний день уборка риса завершена во всех рисоводческих хозяйствах района". Наконец мы видим лес, хмурое небо в мохнатых тучах, меж которыми лишь кое-где видна чернеющая чернота. Введите ответ:.
Он недоволен Историей Карамзина; он желал бы, чтобы пламенное перо изобразило переход русского народа из ничтожества к славе и могуществу. О записках кн. Курбского говорил он con amore1. Немцам досталось. Я пробыл у него часа два. Ему было досадно, что не помнил моего полного имени. Он извинялся комплиментами. Разговор несколько раз касался литературы. О стихах Грибоедова говорит он, что от их чтения — скулы болят. О правительстве и политике не было ни слова. Мне предстоял путь через Курск и Харьков; но я своротил на прямую тифлисскую дорогу, жертвуя хорошим обедом в курском трактире что не безделица в наших путешествиях и не любопытствуя посетить Харьковский университет, который не стоит курской ресторации. До Ельца дороги ужасны. Несколько раз коляска моя вязла в грязи, достойной грязи одесской. Мне случалось в сутки проехать не более пятидесяти верст. Наконец увидел я воронежские степи и свободно покатился по зеленой равнине. В Новочеркасске нашел я 1 c увлечением итал. Переход от Европы к Азии делается час от часу чувствительнее: леса исчезают, холмы сглаживаются, трава густеет и являет большую силу растительности; показываются птицы, неведомые в наших лесах; орлы сидят на кочках, означающих большую дорогу, как будто на страже, и гордо смотрят на путешественников; по тучным пастбищам Кобылиц неукротимых Гордо бродят табуны. Калмыки располагаются около станционных хат. У кибиток их пасутся их уродливые, косматые кони, знакомые вам по прекрасным рисункам Орловского. На днях посетил я калмыцкую кибитку клетчатый плетень, обтянутый белым войлоком. Все семейство собиралось завтракать. Котел варился посредине, и дым выходил в отверстие, сделанное в верху кибитки. Молодая калмычка, собою очень недурная, шила, куря табак. Я сел подле нее. Она подала мне свою трубку и стала завтракать. В котле варился чай с бараньим жиром и солью. Она предложила мне свой ковшик. Я не хотел отказаться и хлебнул, стараясь не перевести духа. Не думаю, чтобы другая народная кухня могла произвести что-нибудь гаже. Я попросил чем-нибудь это заесть. Мне дали кусочек сушеной кобылятины; я был и тому рад. Калмыцкое кокетство испугало меня; я поскорее выбрался из кибитки и поехал от степной Цирцеи. В Ставрополе увидел я на краю неба облака, поразившие мне взоры ровно за девять лет. Они были всё те же, всё на том же месте. Это — снежные вершины Кавказской цепи. Из Георгиевска я заехал на Горячие воды. Здесь нашел я большую перемену: в мое время ванны находились в лачужках, наскоро построенных. Источники, 417 большею частию в первобытном своем виде, били, дымились и стекали с гор по разным направлениям, оставляя по себе белые и красноватые следы. Мы черпали кипучую воду ковшиком из коры или дном разбитой бутылки. Нынче выстроены великолепные ванны и дома. Бульвар, обсаженный липками, проведен по склонению Машука. Везде чистенькие дорожки, зеленые лавочки, правильные цветники, мостики, павильоны. Ключи обделаны, выложены камнем; на стенах ванн прибиты предписания от полиции; везде порядок, чистота, красивость... Признаюсь: Кавказские воды представляют ныне более удобностей; но мне было жаль их прежнего дикого состояния; мне было жаль крутых каменных тропинок, кустарников и неогороженных пропастей, над которыми, бывало, я карабкался. С грустью оставил я воды и отправился обратно в Георгиевск. Скоро настала ночь. Чистое небо усеялось миллионами звезд. Я ехал берегом Подкумка. Здесь, бывало, сиживал со мною А. Раевский, прислушиваясь к мелодии вод. Величавый Бешту чернее и чернее рисовался в отдалении, окруженный горами, своими вассалами, и наконец исчез во мраке... На другой день мы отправились далее и прибыли в Екатериноград, бывший некогда наместническим городом. С Екатеринограда начинается военная Грузинская дорога; почтовый тракт прекращается. Нанимают лошадей до Владикавказа. Дается конвой казачий и пехотный и одна пушка. Почта отправляется два раза в неделю, и проезжие к ней присоединяются: это называется оказией. Мы дожидались недолго. Почта пришла на другой день, и на третье утро в девять часов мы были готовы отправиться в путь. На сборном месте соединился весь караван, состоявший из пятисот человек или около. Пробили в барабан. Мы тронулись. Впереди поехала пушка, окруженная пехотными солдатами. За нею потянулись коляски, брички, кибитки солдаток, переезжающих из одной крепости в другую; за ними заскрыпел обоз двуколесных ароб. По сторонам бежали конские табуны и стада волов. Около них скакали 418 нагайские проводники в бурках и с арканами. Все это сначала мне очень нравилось, но скоро надоело. Пушка ехала шагом, фитиль курился, и солдаты раскуривали им свои трубки. Медленность нашего похода в первый день мы прошли только пятнадцать верст , несносная жара, недостаток припасов, беспокойные ночлеги, наконец беспрерывный скрып нагайских ароб выводили меня из терпения. Татаре тщеславятся этим скрыпом, говоря, что они разъезжают как честные люди, не имеющие нужды укрываться. На сей раз приятнее было бы мне путешествовать не в столь почтенном обществе. Дорога довольно однообразная: равнина; по сторонам холмы. На краю неба вершины Кавказа, каждый день являющиеся выше и выше. Крепости, достаточные для здешнего края, со рвом, который каждый из нас перепрыгнул бы в старину не разбегаясь, с заржавыми пушками, не стрелявшими со времен графа Гудовича, с обрушенным валом, по которому бродит гарнизон куриц и гусей. В крепостях несколько лачужек, где с трудом можно достать десяток яиц и кислого молока. Первое замечательное место есть крепость Минарет. Приближаясь к ней, наш караван ехал по прелестной долине между курганами, обросшими липой и чинаром. Это могилы нескольких тысяч умерших чумою. Пестрелись цветы, порожденные зараженным пеплом. Справа сиял снежный Кавказ; впереди возвышалась огромная, лесистая гора; за нею находилась крепость.
Учебный Марафон ЕГЭ - шестое задание
Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили головы и закрылись своими изодранными чадрами. В предложении лишним было слово «опущенные», т. к. оно относилось к слову «потупили»: потупить и опустить — слова-синонимы. Исключить. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. Холодный снег набился в морщины коры, и толстый, в три обхвата, ствол казался прошитым серебряными нитями. Задание и тест ЕГЭ на тему: Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами.
Подготовка к ЕГЭ по русскому языку. Лексические нормы.
Они были увлечены деятельным фанатизмом апостолов Корана, между коими отличался 420 Мансур, человек необыкновенный, долго возмущавший Кавказ противу русского владычества, наконец схваченный нами и умерший в Соловецком монастыре. Кавказ ожидает христианских миссионеров. Но легче для нашей лености в замену слова живого выливать мертвые буквы и посылать немые книги людям, не знающим грамоты. Мы достигли Владикавказа, прежнего Капкая, преддверия гор. Он окружен осетинскими аулами. Я посетил один из них и попал на похороны. Около сакли толпился народ. На дворе стояла арба, запряженная двумя волами. Родственники и друзья умершего съезжались со всех сторон и с громким плачем шли в саклю, ударяя себя кулаками в лоб. Женщины стояли смирно.
Мертвеца вынесли на бурке... Один из гостей взял ружье покойника, сдул с полки порох и положил его подле тела. Волы тронулись. Гости поехали следом. Тело должно было быть похоронено в горах, верстах в тридцати от аула. К сожалению, никто не мог объяснить мне сих обрядов. Осетинцы самое бедное племя из народов, обитающих на Кавказе; женщины их прекрасны и, как слышно, очень благосклонны к путешественникам. У ворот крепости встретил я жену и дочь заключенного осетинца. Они несли ему обед.
Обе казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили голову и закрылись своими изодранными чадрами. В крепости видел я черкесских аманатов, резвых и красивых мальчиков. Они поминутно проказят и бегают из крепости. Их держат в жалком положении. Они ходят в лохмотьях, полунагие и в отвратительной нечистоте. На иных видел я деревянные колодки. Вероятно, что аманаты, выпущенные на волю, не жалеют о своем пребывании во Владикавказе. Мы отправились с пехотой и казаками. Кавказ нас принял в свое святилище.
Мы услышали глухой шум и увидели Терек, разливающийся по разным направлениям. Мы поехали по его левому берегу. Шумные волны его приводят в движение колеса низеньких осетинских мельниц, похожих на собачьи конуры. Чем далее углублялись мы в горы, тем уже становилось ущелие. Стесненный Терек с ревом бросает свои мутные волны чрез утесы, преграждающие ему путь. Ущелие извивается вдоль его течения. Каменные подошвы гор обточены его волнами. Я шел пешком и поминутно останавливался, пораженный мрачною прелестию природы. Погода была пасмурная; облака тяжело тянулись около черных вершин.
Граф Пушкин и Шернваль , смотря на Терек, воспоминали Иматру и отдавали преимущество реке на Севере гремящей. Но я ни с чем не мог сравнить мне предстоявшего зрелища. Не доходя до Ларса, я отстал от конвоя, засмотревшись на огромные скалы, между коими хлещет Терек с яростию неизъяснимой. Вдруг бежит ко мне солдат, крича мне издали: «Не останавливайтесь, ваше благородие, убьют! Дело в том, что осетинские разбойники, безопасные в этом узком месте, стреляют через Терек в путешественников. Накануне нашего перехода они напали таким образом на генерала Бековича, проскакавшего сквозь их выстрелы. На скале видны развалины какого-то замка: они облеплены саклями мирных осетинцев, как будто гнездами ласточек. В Ларсе остановились мы ночевать. Тут нашли мы путешественника француза, который напугал нас предстоящею дорогой.
Он советовал нам бросить экипажи в Коби и ехать верхом. С ним выпили мы в первый раз кахетинского вина из вонючего бурдюка, воспоминая пирования Илиады: Здесь нашел я измаранный список «Кавказского пленника» и, признаюсь, перечел его с большим 422 удовольствием. Все это слабо, молодо, неполно; но многое угадано и выражено верно. На другой день поутру отправились мы далее. Турецкие пленники разработывали дорогу. Они жаловались на пищу, им выдаваемую. Они никак не могли привыкнуть к русскому черному хлебу. Это напомнило мне слова моего приятеля Шереметева по возвращении его из Парижа: «Худо, брат, жить в Париже: есть нечего; черного хлеба не допросишься! Ущелье носит то же имя.
Скалы с обеих сторон стоят параллельными стенами. Здесь так узко, так узко, пишет один путешественник, что не только видишь, но, кажется, чувствуешь тесноту. Клочок неба как лента синеет над вашей головою. Ручьи, падающие с горной высоты мелкими и разбрызганными струями, напоминали мне похищение Ганимеда, странную картину Рембрандта. К тому же и ущелье освещено совершенно в его вкусе. В иных местах Терек подмывает самую подошву скал, и на дороге, в виде плотины, навалены каменья. Недалеко от поста мостик смело переброшен через реку. На нем стоишь как на мельнице. Мостик весь так и трясется, а Терек шумит, как колеса, движущие жернов.
Против Дариала на крутой скале видны развалины крепости. Предание гласит, что в ней скрывалась какая-то царица Дария, давшая имя свое ущелию: сказка. Дариал на древнем персидском языке значит ворота. По свидетельству Плиния, Кавказские врата, ошибочно называемые Каспийскими, находились здесь. Ущелье замкнуто было настоящими воротами, деревянными, окованными железом. Под ними, пишет Плиний, течет река Дириодорис. Тут была воздвигнута и крепость для удержания набегов диких племен; и проч. Смотрите путешествие графа И. Потоцкого , коего ученые изыскания столь же занимательны, как и испанские романы.
Из Дариала отправились мы к Казбеку. Мы увидели Троицкие ворота арка, образованная в скале взрывом пороха — под ними шла некогда дорога, а ныне протекает Терек, часто меняющий свое русло. Недалеко от селения Казбек переехали мы через Бешеную балку, овраг, во время сильных дождей 423 превращающийся в яростный поток. В это время он был совершенно сух и громок одним своим именем. Деревня Казбек находится у подошвы горы Казбек и принадлежит князю Казбеку. Князь, мужчина лет сорока пяти, ростом выше преображенского флигельмана.
Орешник почти отпылил, а берёза еще робеет зеленеть, не доверяя наступившей теплыни, а лес совсем прозрачный, без теней, словно после сна щурится спросонья. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. Замените паронимом, исправив лексическую ошибку: 1.
Нередко художественные произведения бывают автобиографичны. Известно, что, создавая повесть «Бегство в Америку», Александр Грин писал свою автобиографию. Спектакль по-прежнему имеет большой успех, несмотря на то, что в репертуаре уже не один год: первая премьера спектакля состоялась осенью двухтысячного года. Сроки сдачи военного объекта нарушены, потому что многие агрегаты для комплекса импортировались из-за рубежа, а из-за санкций срочно пришлось решать проблему импортозамещения. Поддерживает эти процессы и необычный феномен избирательного запоминания, когда индивиды лучше запоминают те сообщения, которые соответствуют их представлениям. Сквайр Трелони, доктор Ливси и другие джентльмены попросили меня написать все, что я знаю об «Острове сокровищ». Им хочется, чтобы я рассказал всю историю, с самого начала до конца. Не существует существенной разницы в нравственных приоритетах мировых религий. К ужину Марья Сергеевна испекла яблочную шарлотку и пригласила на чай соседей. Вот какими речевыми шедеврами изобилуют даже очень популярные газеты: «На этот сегодняшний день уборка риса завершена во всех рисоводческих хозяйствах района». Наконец мы видим лес, хмурое небо в мохнатых тучах, меж которыми лишь кое-где видна чернеющая темнота. Сквозь желтоватую мокрую воду проглядывало песчаное дно, которое уходило глубже, и озерная вода становилась черной. В воздухе уже начинал чувствоваться наливавшийся жаркий зной, а в глухом ельнике было так прохладно. Богатая роскошь природы не трогала старика, но зато многое восхищало Сергея, бывшего здесь впервые. Командир был убит насмерть, и командование взял на себя молодой лейтенант, который прибыл в часть неделю назад. Маленькие малыши сидели за столом, склонив головы, и, произнося шепотом слова, обсуждали, по-видимому, какую-то важную, на их взгляд, проблему, поэтому я старался им не мешать. Шёл проливной ливень, так что на крыльцо нельзя было выйти. Стол напоминал сад: на нём было расставлено так много цветущих цветов, что блюда с закусками терялись в их таинственной чаще.
Пояснение Вот какими речевыми шедеврами изобилуют даже очень популярные газеты: «На этот день уборка риса завершена во всех рисоводческих хозяйствах района». Сегодняшний — сего этого дня, поэтому словосочетание «сегодняшний день» может считаться тавтологией. Может быть ошибка и иначе: Вот какими речевыми шедеврами изобилуют даже очень популярные газеты: «На сегодняшний день уборка риса завершена во всех рисоводческих хозяйствах района». Ответ: сегодняшний этот. Пояснение Шёл ливень, так что на крыльцо нельзя было выйти. Ответ: проливной. ПояснениеСтол напоминал сад: на нём было расставлено так много цветов, что блюда с закусками терялись в их таинственной чаще. Ответ: цветущих. Пояснение Стало ясно, что мы неверно определили суть эксперимента — теперь нам придётся проводить исследование сначала. В предложении лишним было слово «основную», т. Это тавтология. Ответ: основную. Пояснение В прейскуранте мы не обнаружили товара, который был нам необходим для завершения ремонта. В предложении лишним было слово «цен», т. Это одно и то же: прейскурант — перечень цен на товары. Ответ: цен. ПояснениеВ крупной фирме по продаже офисного оборудования имеется вакансия менеджера. Ответ: свободная. ПояснениеКогда совершаешь поступок, за который потом может быть стыдно, нужно помнить о том, что когда-нибудь вы получите эффект бумеранга. Ответ: обратного. Пояснение Экспедиция проходила успешно, пока айсберг не преградил путь кораблю. Ответ: ледяной. ПояснениеМнение о том, что ангина случается из-за мороженого, ошибочно — это доказали датские учёные. Ответ: холодного. Пояснение Блондинка подошла к мужчине, и они заговорили, как будто были давно знакомы. Ответ: светловолосая. Пояснение И даже когда из-за череды неудач, которые произошли в последние несколько месяцев, Лариса ушла на предприятие, где неожиданно появилась вакансия, девушка ещё некоторое время продолжала дежурить в клинике.
Ученые несколько дней дрейфовали на ледяном айсберге лексическая ошибка
Холодный снег набился в морщины коры, и толстый, в три обхвата, ствол казался прошитым серебряными нитями. Они казались спокойны и смелы однако. Женщина в Петербурге выбросилась из окна. Обе казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили голову и закрылись своими изодранными чадрами. В крепости видел я черкесских аманатов, резвых и красивых мальчиков. Они поминутно проказят и бегают из крепости. Орешник почти отпылил, а берёза еще робеет зеленеть, не доверяя наступившей теплыни, а лес совсем прозрачный, без теней, словно после сна щурится спросонья. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими. 1)Скоро весь сад,согретый солнцем, ожил, и капли росы засверкали на листьях. 2)Обе казались спокойны и смелы,однако ж,при моем приближении обе потупили головы и закрылись своими изодранными чадрами. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.
Ученые несколько дней дрейфовали на ледяном айсберге лексическая ошибка
7. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. 2. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. 3. Нередко художественные произведения бывают автобиографичны. 1)Скоро весь сад,согретый солнцем, ожил, и капли росы засверкали на листьях. 2)Обе казались спокойны и смелы,однако ж,при моем приближении обе потупили головы и закрылись своими изодранными чадрами.
Sorry, your request has been denied.
Выпишите это слово. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. 2. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. 3. Нередко художественные произведения бывают автобиографичны. 3. Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, исключив лишнее слово. Выпишите это слово: «Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами». 2. Холодный снег набился в морщины коры, и толстый, в три обхвата, ствол казался. В его позе было что-то от парадного портрета Вильгельма I; казалось, он взвешивал все за и против сделанного ему предложения и не спешил выразить ответ.
Отредактируйте предложение исправьте лексическую ошибку исключив лишнее слово они казались спокойны
Туман лежал белой колыхающейся гладью у его ног, но над ним сияло голубое небо, и шептались душистые зеленые ветви, а золотые лучи солнца звенели ликующим торжеством победы А. Горячее лицо с тоской искало ветра, да ветра-то не было И. Вековые ели и кедры утратили свой белый наряд, зато на земле во многих местах намело большие сугробы В. Лось ушел, зато рядом раздавался звук, издаваемый каким-то живым и, вероятно, слабым существом Б. Много труда предстоит ему, но зато зимой он отдохнёт М. Обе казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили голову и закрылись своими изодранными чадрами А. Канонада стала слабее, однако трескотня ружей сзади и справа слышалась все чаще и чаще Лев Толстой. Товарищи относились к нему неприязненно, солдаты же любили воистину А. Голова еще болела, сознание же было ясное, отчётливое В.
Во время нынешних войн число их еще умножилось. Грузинских семейств считается до 1500. Русские не считают себя здешними жителями. Военные, повинуясь долгу, живут в Грузии, потому что так им велено.
Молодые титулярные советники приезжают сюда за чином асессорским, толико вожделенным. Те и другие смотрят на Грузию как на изгнание. Климат тифлисский, сказывают, нездоров. Здешние горячки ужасны; их лечат меркурием, коего употребление безвредно по причине жаров.
Лекаря кормят им своих больных безо всякой совести. Генерал Сипягин , говорят, умер оттого, что его домовый лекарь, приехавший с ним из Петербурга, испугался приема, предлагаемого тамошними докторами, и не дал оного больному. Здешние лихорадки похожи на крымские и молдавские и лечатся одинаково. Жители пьют курскую воду, мутную, но приятную.
Во всех источниках и колодцах вода сильно отзывается серой. Впрочем, вино здесь в таком общем употреблении, что недостаток в воде был бы незаметен. В Тифлисе удивила меня дешевизна денег. Переехав на извозчике через две улицы и отпустив его через полчаса, я должен был заплатить два рубля серебром.
Я сперва думал, что он хотел воспользоваться незнанием новоприезжего; но мне сказали, что цена точно такова. Все прочее дорого в соразмерности. Мы ездили в немецкую колонию и там обедали. Пили там делаемое пиво, вкусу очень неприятного, и заплатили очень дорого за очень плохой обед.
В моем трактире кормили меня так же дорого и дурно. Генерал Стрекалов , известный гастроном, позвал однажды меня отобедать; по несчастию, у него разносили кушанья по чинам, а за столом сидели английские офицеры в генеральских эполетах. Слуги так усердно меня обносили, что я встал из-за стола голодный. Черт побери тифлисского гастронома!
Я с нетерпением ожидал разрешения моей участи. Наконец получил записку от Раевского. Он писал мне, чтобы я спешил к Карсу, потому что через несколько дней войско должно было идти далее. Я выехал на другой же день.
Я ехал верхом, переменяя лошадей на казачьих постах. Вокруг меня земля была опалена зноем. Грузинские деревни издали казались мне прекрасными садами, но, подъезжая к ним, видел я несколько бедных сакель, осененных пыльными тополями. Солнце село, но воздух все еще был душен: Ночи знойные!
Звезды чуждые!.. Луна сияла; все было тихо; топот моей лошади один раздавался в ночном безмолвии. Я ехал долго, не встречая признаков жилья. Наконец увидел уединенную саклю.
Я стал стучаться в дверь. Вышел хозяин. Я попросил воды сперва по-русски, а потом по-татарски. Он меня не понял.
Удивительная беспечность! Переночевав на казачьем посту, на рассвете отправился я далее. Дорога шла горами и лесом. Я встретил путешествующих татар; между ими было несколько женщин.
Они сидели верхами, окутанные в чадры; видны были у них только глаза да каблуки. Я стал подыматься на Безобдал, гору, отделяющую Грузию от древней Армении. Широкая дорога, осененная деревьями, извивается около горы. На вершине Безобдала я проехал сквозь малое ущелие, называемое, кажется, Волчьими Воротами, и очутился на естественной границе Грузии.
Мне представились новые горы, новый горизонт; подо мною расстилались злачные зеленые нивы. Я взглянул еще раз на опаленную Грузию и стал спускаться по отлогому склонению горы к свежим равнинам Армении. С неописанным удовольствием заметил я, что зной вдруг уменьшился: климат был уже другой. Человек мой со вьючными лошадьми от меня отстал.
Я ехал один в цветущей пустыне, окруженной издали горами. В рассеянности проехал я мимо поста, где должен был переменить лошадей. Прошло более шести часов, и я начал удивляться пространству перехода. Я увидел в стороне груды камней, похожие на сакли, и отправился к ним.
В самом деле я приехал в армянскую деревню. Несколько женщин в пестрых лохмотьях сидели на плоской кровле подземной сакли. Я изъяснился кое-как. Одна из них сошла в саклю и вынесла мне сыру и молока.
Отдохнув несколько минут, я пустился далее и на высоком берегу реки увидел против себя крепость Гергеры. Три потока с шумом и пеной низвергались с высокого берега. Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, подымались по крутой дороге.
Несколько грузин сопровождали арбу. Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в Тифлис. Не думал я встретить уже когда-нибудь нашего Грибоедова! Я расстался с ним в прошлом году в Петербурге пред отъездом его в Персию.
Он был печален и имел странные предчувствия. Я было хотел его успокоить; он мне сказал: "Vous ne connaissez pas ces gens-lЮ: vous verrez qu"il faudra jouer des couteaux" 9. Он полагал, что причиною кровопролития будет смерть шаха и междуусобица его семидесяти сыновей. Но престарелый шах еще жив, а пророческие слова Грибоедова сбылись.
Он погиб под кинжалами персиян, жертвой невежества и вероломства. Обезображенный труп его, бывший три дня игралищем тегеранской черни, узнан был только по руке, некогда простреленной пистолетною пулею. Я познакомился с Грибоедовым в 1817 году. Его меланхолический характер, его озлобленный ум, его добродушие, самые слабости и пороки, неизбежные спутники человечества, -- все в нем было необыкновенно привлекательно.
Рожденный с честолюбием, равным его дарованиям, долго был он опутан сетями мелочных нужд и неизвестности. Способности человека государственного оставались без употребления; талант поэта был не признан; даже его холодная и блестящая храбрость оставалась некоторое время в подозрении. Несколько друзей знали ему цену и видели улыбку недоверчивости, эту глупую, несносную улыбку, когда случалось им говорить о нем как о человеке необыкновенном. Люди верят только славе и не понимают, что между ими может находиться какой-нибудь Наполеон, не предводительствовавший ни одною егерскою ротою, или другой Декарт, не напечатавший ни одной строчки в "Московском телеграфе".
Впрочем, уважение наше к славе происходит, может быть, от самолюбия: в состав славы входит ведь и наш голос. Жизнь Грибоедова была затемнена некоторыми облаками: следствие пылких страстей и могучих обстоятельств. Он почувствовал необходимость расчесться единожды навсегда со своею молодостию и круто поворотить свою жизнь. Он простился с Петербургом и с праздной рассеянностию, уехал в Грузию, где пробыл осемь лет в уединенных, неусыпных занятиях.
Возвращение его в Москву в 1824 году было переворотом в его судьбе и началом беспрерывных успехов. Его рукописная комедия: "Горе от ума" произвела неописанное действие и вдруг поставила его наряду с первыми нашими поэтами. Несколько времени потом совершенное знание того края, где начиналась война, открыло ему новое поприще; он назначен был посланником. Приехав в Грузию, женился он на той, которую любил...
Не знаю ничего завиднее последних годов бурной его жизни. Самая смерть, постигшая его посреди смелого, неровного боя, не имела для Грибоедова ничего ужасного, ничего томительного. Она была мгновения и прекрасна. Как жаль, что Грибоедов не оставил своих записок!
Написать его биографию было бы делом его друзей; но замечательные люди исчезают у нас, не оставляя по себе следов. Мы ленивы и нелюбопытны... В Гергерах встретил я Бутурлина , который, как и я, ехал в армию. Бутурлин путешествовал со всевозможными прихотями.
Я отобедал у него, как бы в Петербурге. Мы положили путешествовать вместе; но демон нетерпения опять мною овладел. Человек мой просил у меня позволения отдохнуть. Я отправился один даже без проводника.
Дорога все была одна и совершенно безопасна. Переехав через гору и спустясь в долину, осененную деревьями, я увидел минеральный ключ, текущий поперек дороги. Здесь я встретил армянского попа, ехавшего в Ахалцык из Эривани. Обменявшись сими приятными известиями, мы расстались.
Я ехал посреди плодоносных нив и цветущих лугов. Жатва струилась, ожидая серпа. Я любовался прекрасной землею, коей плодородие вошло на Востоке в пословицу. К вечеру прибыл я в Пернике.
Здесь был казачий пост. Урядник предсказывал мне бурю и советовал остаться ночевать, но я хотел непременно в тот же день достигнуть Гумров. Мне предстоял переход через невысокие горы, естественную границу Карского пашалыка. Небо покрыто было тучами; я надеялся, что ветер, который час от часу усиливался, их разгонит.
Но дождь стал накрапывать и шел все крупнее и чаще. От Пернике до Гумров считается 27 верст. Я затянул ремни моей бурки, надел башлык на картуз и поручил себя провидению. Прошло более двух часов.
Дождь не переставал. Вода ручьями лилась с моей отяжелевшей бурки и с башлыка, напитанного дождем. Наконец холодная струя начала пробираться мне за галстук, и вскоре дождь промочил меня до последней нитки. Ночь была темная; казак ехал впереди, указывая дорогу.
Мы стали подыматься на горы, между тем дождь перестал и тучи рассеялись. До Гумров оставалось верст десять. Ветер, дуя на свободе, был так силен, что в четверть часа высушил меня совершенно. Я не думал избежать горячки.
Наконец я достигнул Гумров около полуночи. Казак привез меня прямо к посту. Мы остановились у палатки, куда спешил я войти. Тут нашел я двенадцать казаков, спящих один возле другого.
Мне дали место; я повалился на бурку, не чувствуя сам себя от усталости. В этот день проехал я 75 верст. Я заснул как убитый. Казаки разбудили меня на заре.
Первою моею мыслию было: не лежу ли я в лихорадке. Но почувствовал, что слава богу бодр, здоров; не было следа не только болезни, но и усталости. Я вышел из палатки на свежий утренний воздух. Солнце всходило.
На ясном небе белела снеговая, двуглавая гора. Как сильно действие звуков! Жадно глядел я на библейскую гору, видел ковчег, причаливший к ее вершине с надеждой обновления и жизни -- и врана и голубицу, излетающих, символы казни и примирения... Лошадь моя была готова.
Я поехал с проводником. Утро было прекрасное. Солнце сияло. Мы ехали по широкому лугу, по густой зеленой траве, орошенной росою и каплями вчерашнего дождя.
Перед нами блистала речка, через которую должны мы были переправиться. Это стоило Арарата. Я поскакал к реке с чувством неизъяснимым. Никогда еще не видал я чужой земли.
Граница имела для меня что-то таинственное; с детских лет путешествия были моею любимою мечтою. Долго вел я потом жизнь кочующую, скитаясь то по югу, то по северу, и никогда еще не вырывался из пределов необъятной России. Я весело въехал в заветную реку, и добрый конь вынес меня на турецкий берег. Но этот берег был уже завоеван: я все еще находился в России.
До Карса оставалось мне еще 75 верст. К вечеру надеялся я увидеть наш лагерь. Я нигде не останавливался. На половине дороги, в армянской деревне, выстроенной в горах на берегу речки, вместо обеда съел я проклятый чюрек, армянский хлеб, испеченный в виде лепешки пополам с золою, о котором так тужили турецкие пленники в Дариальском ущелии.
Дорого бы я дал за кусок русского черного хлеба, который был им так противен. Меня провожал молодой турок, ужасный говорун. Он во всю дорогу болтал по-турецки, не заботясь о том, понимал ли я его, или нет. Я напрягал внимание и старался угадать его.
Казалось, он побранивал русских и, привыкнув видеть всех их в мундирах, по платью принимал меня за иностранца. Навстречу нам попался русский офицер. Он ехал из нашего лагеря и объявил мне, что армия выступила уже из-под Карса. Не могу описать моего отчаяния: мысль, что мне должно будет возвратиться в Тифлис, измучась понапрасну в пустынной Армении, совершенно убивала меня.
Офицер поехал в свою сторону; турок начал опять свой монолог; но уже мне было не до него. Я переменил иноходь на крупную рысь и вечером приехал в турецкую деревню, находящуюся в двадцати верстах от Карса. Соскочив с лошади, я хотел войти в первую саклю, но в дверях показался хозяин и оттолкнул меня с бранию. Я отвечал на его приветствие нагайкою.
Турок раскричался; народ собрался. Проводник мой, кажется, за меня заступился. Мне указали караван-сарай; я вошел в большую саклю, похожую на хлев; не было места, где бы я мог разостлать бурку. Я стал требовать лошадь.
Ко мне явился турецкий старшина. На все его непонятные речи отвечал я одно: вербана ат дай мне лошадь. Турки не соглашались. Наконец я догадался показать им деньги с чего надлежало бы мне начать.
Лошадь тотчас была приведена, и мне дали проводника. Я поехал по широкой долине, окруженной горами. Вскоре увидел я Карс, белеющийся на одной из них. Турок мой указывал мне на него, повторяя: Карс, Карс!
Здесь должен я был узнать, где находится наш лагерь и будет ли еще мне возможность догнать армию. Между тем небо покрылось тучами и дождь пошел опять; но я об нем уж не заботился. Мы въехали в Карс. Подъезжая к воротам стены, услышал я русский барабан: били зорю.
Часовой принял от меня билет и отправился к коменданту. Я стоял под дождем около получаса. Наконец меня пропустили. Я велел проводнику вести меня прямо в бани.
Мы поехали по кривым и крутым улицам; лошади скользили по дурной турецкой мостовой. Мы остановились у одного дома, довольно плохой наружности. Это были бани. Турок слез с лошади и стал стучаться у дверей.
Никто не отвечал. Дождь ливмя лил на меня. Наконец из ближнего дома вышел молодой армянин и, переговоря с моим турком, позвал меня к себе, изъясняясь на довольно чистом русском языке. Он повел меня по узкой лестнице во второе жилье своего дома.
В комнате, убранной низкими диванами и ветхими коврами, сидела старуха, его мать. Она подошла ко мне и поцеловала мне руку. Сын велел ей разложить огонь и приготовить мне ужин. Я разделся и сел перед огнем.
Вошел меньший брат хозяина, мальчик лет семнадцати. Оба брата бывали в Тифлисе и живали в нем по нескольку месяцев. Они сказали мне, что войска наши выступили накануне и что лагерь наш находится в 25 верстах от Карса. Я успокоился совершенно.
Скоро старуха приготовила мне баранину с луком, которая показалась мне верхом поваренного искусства. Мы все легли спать в одной комнате; я разлегся противу угасающего камина и заснул в приятной надежде увидеть на другой день лагерь графа Паскевича. Поутру пошел я осматривать город. Младший из моих хозяев взялся быть моим чичероном.
Осматривая укрепления и цитадель, выстроенную на неприступной скале, я не понимал, каким образом мы могли овладеть Карсом. Мой армянин толковал мне как умел военные действия, коим сам он был свидетелем. Заметя в нем охоту к войне, я предложил ему ехать со мною в армию. Он тотчас согласился.
Я послал его за лошадьми. Он явился вместе с офицером, который потребовал от меня письменного предписания. Судя по азиатским чертам его лица, не почел я за нужное рыться в моих бумагах и вынул из кармана первый попавшийся мне листок. Офицер, важно его рассмотрев, тотчас велел привести его благородию лошадей по предписанию и возвратил мне мою бумагу; это было послание к калмычке, намаранное мною на одной из кавказских станций.
Через полчаса выехал я из Карса, и Артемий так назывался мой армянин уже скакал подле меня на турецком жеребце с гибким куртинским дротиком в руке, с кинжалом за поясом, и бредя о турках и сражениях. Я ехал по земле, везде засеянной хлебом; кругом видны были деревни, но они были пусты: жители разбежались. Дорога была прекрасна и в топких местах вымощена -- через ручьи выстроены были каменные мосты. Земля приметно возвышалась -- передовые холмы хребта Саган-лу, древнего Тавра, начинали появляться.
Прошло около двух часов; я взъехал на отлогое возвышение и вдруг увидел наш лагерь, расположенный на берегу Карс-чая; через несколько минут я был уже в палатке Раевского. Лагерная жизнь. Сражение с сераскиром арзрумским. Взорванная сакля.
Я приехал вовремя. В тот же день 13 июня войско получило повеление идти вперед. Обедая у Раевского, слушал я молодых генералов, рассуждавших о движении, им предписанном. Генерал Бурцов отряжен был влево по большой Арзрумской дороге прямо противу турецкого лагеря, между тем как все прочее войско должно было идти правою стороною в обход неприятелю.
В пятом часу войско выступило. Я ехал с Нижегородским драгунским полком, разговаривая с Раевским, с которым уж несколько лет не видался. Настала ночь; мы остановились в долине, где все войско имело привал. Здесь имел я честь быть представлен графу Паскевичу.
Я нашел графа дома перед бивачным огнем, окруженного своим штабом. Он был весел и принял меня ласково. Чуждый военному искусству, я не подозревал, что участь похода решалась в эту минуту. Здесь увидел я нашего Вольховского , запыленного с ног до головы, обросшего бородой, изнуренного заботами.
Он нашел, однако, время побеседовать со мною как старый товарищ. Здесь увидел я и Михаила Пущина , раненного в прошлом году. Он любим и уважаем как славный товарищ и храбрый солдат. Многие из старых моих приятелей окружили меня.
Как они переменились! Я воротился к Раевскому и ночевал в его палатке. Посреди ночи разбудили меня ужасные крики: можно было подумать, что неприятель сделал нечаянное нападение. Раевский послал узнать причину тревоги: несколько татарских лошадей, сорвавшихся с привязи, бегали по лагерю, и мусульмане так зовутся татаре, служащие в нашем войске их ловили.
На заре войско двинулось вперед. Мы подъехали к горам, поросшим лесом. Мы въехали в ущелие. Драгуны говорили между собою: "Смотри, брат, держись: как раз картечью хватят".
В самом деле местоположение благоприятствовало засадам; но турки, отвлеченные в другую сторону движением генерала Бурцова, не воспользовались своими выгодами. Мы благополучно прошли опасное ущелие и стали на высотах Саган-лу в десяти верстах от неприятельского лагеря. Природа около нас была угрюма.
В самом деле местоположение благоприятствовало засадам; но турки, отвлеченные в другую сторону движением генерала Бурцова, не воспользовались своими выгодами. Мы благополучно прошли опасное ущелие и стали на высотах Саган-лу в десяти верстах от неприятельского лагеря. Природа около нас была угрюма. Воздух был холоден, горы покрыты печальными соснами. Снег лежал в оврагах. Раевский послал осведомиться. Ему донесли, что турки завязали перестрелку на передовых наших пикетах.
Я поехал с Семичевым посмотреть новую для меня картину. Мы встретили раненого казака: он сидел, шатаясь на седле, бледен и окровавлен. Два казака поддерживали его. Проехав ущелие, вдруг увидели мы на склонении противуположной горы до 200 казаков, выстроенных в лаву, и над ними около 500 турков. Казаки отступали медленно; турки наезжали с большею дерзостию, прицеливались шагах в 20 и, выстрелив, скакали назад. Их высокие чалмы, красивые долиманы и блестящий убор коней составляли резкую противуположность с синими мундирами и простою сбруей казаков. Человек 15 наших было уже ранено. Подполковник Басов послал за подмогой. В это время сам он был ранен в ногу. Казаки было смешались.
Но Басов опять сел на лошадь и остался при своей команде. Подкрепление подоспело. Турки, заметив его, тотчас исчезли, оставя на горе голый труп казака, обезглавленный и обрубленный. Турки отсеченные головы отсылают в Константинополь, а кисти рук, обмакнув в крови, отпечатлевают на своих знаменах. Выстрелы утихли. Орлы, спутники войск, поднялися над горою, с высоты высматривая себе добычу. В это время показалась толпа генералов и офицеров: граф Паскевич приехал и отправился на гору, за которою скрылись турки. Они были подкреплены 4000 конницы, скрытой в лощине и в оврагах. С высоты горы открылся нам турецкий лагерь, отделенный от нас оврагами и высотами. Мы возвратились поздно.
Проезжая нашим лагерем, я видел наших раненых, из коих человек пять умерло в ту же ночь и на другой день. Вечером навестил я молодого Остен-Сакена , раненного в тот же день в другом сражении. Лагерная жизнь очень мне нравилась. Пушка подымала нас на заре. Сон в палатке удивительно здоров. За обедом запивали мы азиатский шашлык английским пивом и шампанским, застывшим в снегах таврийских. Общество наше было разнообразно. В палатке генерала Раевского собирались беки мусульманских полков; и беседа шла через переводчика. В войске нашем находились и народы закавказских наших областей, и жители земель, недавно завоеванных. Между ими с любопытством смотрел я на язидов, слывущих на Востоке дьяволопоклонниками.
Около 300 семейств обитают у подошвы Арарата. Они признали владычество русского государя. Начальник их, высокий, уродливый мужчина в красном плаще и черной шапке, приходил иногда с поклоном к генералу Раевскому, начальнику всей конницы. Я старался узнать от язида правду о их вероисповедании. На мои вопросы отвечал он, что молва, будто бы язиды поклоняются сатане, есть пустая баснь; что они веруют в единого бога; что по их закону проклинать дьявола, правда, почитается неприличным и неблагородным, ибо он теперь несчастлив, но со временем может быть прощен, ибо нельзя положить пределов милосердию аллаха. Это объяснение меня успокоило. Я очень рад был за язидов, что они сатане не поклоняются; и заблуждения их показались мне уже гораздо простительнее. Человек мой явился в лагерь через три дня после меня. Он приехал вместе с вагенбургом, который в виду неприятеля благополучно соединился с армией. NB: во все время похода ни одна арба из многочисленного нашего обоза не была захвачена неприятелем.
Порядок, с каковым обоз следовал за войском, в самом деле удивителен. Генералы поехали к своим постам. Полки строились; офицеры становились у своих взводов. Я остался один, не зная, в которую сторону ехать, и пустил лошадь на волю божию. Я встретил генерала Бурцова, который звал меня на левый фланг. Я увидел генерала Муравьева , расставлявшего пушки. Вскоре показались делибаши и закружились в долине, перестреливаясь с нашими казаками. Между тем густая толпа их пехоты шла по лощине. Генерал Муравьев приказал стрелять. Картечь хватила в самую середину толпы.
Турки попалили в сторону и скрылись за возвышением. Я увидел графа Паскевича, окруженного своим штабом. Турки обходили наше войско, отделенное от них глубоким оврагом. Граф послал Пущина осмотреть овраг. Пущин поскакал. Турки приняли его за наездника и дали по нем залп. Все засмеялись. Граф велел выставить пушки и палить. Неприятель рассыпался по горе и по лощине. На левом фланге, куда звал меня Бурцов, происходило жаркое дело.
Перед нами противу центра скакала турецкая конница. Граф послал против нее генерала Раевского, который повел в атаку свой Нижегородский полк. Турки исчезли. Татаре наши окружали их раненых и проворно раздевали, оставляя нагих посреди поля. Генерал Раевский остановился на краю оврага. Два эскадрона, отделясь от полка, занеслись в своем преследовании; они были выручены полковником Симоничем. Сражение утихло; турки у нас в глазах начали копать землю и таскать каменья, укрепляясь по своему обыкновению. Их оставили в покое. Мы слезли с лошадей и стали обедать чем бог послал. В это время к графу привели нескольких пленников.
Один из них был жестоко ранен. Их расспросили. Около шестого часу войска опять получили приказ идти на неприятеля. Турки зашевелились за своими завалами, приняли нас пушечными выстрелами и вскоре зачали отступать. Конница наша была впереди; мы стали спускаться в овраг; земля обрывалась и сыпалась под конскими ногами. Поминутно лошадь моя могла упасть, и тогда Сводный уланский полк переехал бы через меня. Однако бог вынес. Едва выбрались мы на широкую дорогу, идущую горами, как вся наша конница поскакала во весь опор. Турки бежали; казаки стегали нагайками пушки, брошенные на дороге, и неслись мимо. Турки бросались в овраги, находящиеся по обеим сторонам дороги; они уже не стреляли; по крайней мере ни одна пуля не просвистала мимо моих ушей.
Первые в преследовании были наши татарские полки, коих лошади отличаются быстротою и силою. Лошадь моя, закусив повода, от них не отставала; я насилу мог ее сдержать. Она остановилась перед трупом молодого турка, лежавшим поперек дороги. Ему, казалось, было лет 18, бледное девическое лицо не было обезображено. Чалма его валялась в пыли; обритый затылок прострелен был пулею. Я поехал шагом; вскоре нагнал меня Раевский. Он написал карандашом на клочке бумаги донесение графу Паскевичу о совершенном поражении неприятеля и поехал далее. Я следовал за ним издали. Настала ночь. Усталая лошадь моя отставала и спотыкалась на каждом шагу.
Граф Паскевич повелел не прекращать преследования и сам им управлял. Меня обгоняли конные наши отряды; я увидел полковника Полякова, начальника казацкой артиллерии, игравшей в тот день важную роль, и с ним вместе прибыл в оставленное селение, где остановился граф Паскевич, прекративший преследование по причине наступившей ночи. Мы нашли графа на кровле подземной сакли перед огнем. К нему приводили пленных. Он их расспрашивал. Тут находились и почти все начальники. Казаки держали в поводьях их лошадей. Огонь освещал картину, достойную Сальватора-Розы, речка шумела во мраке. В это время донесли графу, что в деревне спрятаны пороховые запасы и что должно опасаться взрыва. Граф оставил саклю со всею своею свитою.
Мы поехали к нашему лагерю, находившемуся уже в 30 верстах от места, где мы ночевали. Дорога полна была конных отрядов. Только успели мы прибыть на место, как вдруг небо осветилось, как будто метеором, и мы услышали глухой взрыв. Сакля, оставленная нами назад тому четверть часа, взорвана была на воздух: в ней находился пороховой запас. Разметанные камни задавили нескольких казаков. Вот все, что в то время успел я увидеть. Вечером я узнал, что в сем сражении разбит сераскир арзрумский, шедший на присоединение к Гаки-паше с 30 000 войска. Сераскир бежал к Арзруму; войско его, переброшенное за Саган-лу, было рассеяно, артиллерия взята, и Гаки-паша один оставался у нас на руках. Граф Паскевич не дал ему время распорядиться. Смерть татарского бека.
Пленный паша. Мост пастуха. Горячий источник. Поход к Арзруму. Взятие Арзрума. Турецкие пленники. На другой день в пятом часу лагерь проснулся и получил приказание выступить. Вышед из палатки, встретил я графа Паскевича, вставшего прежде всех. Он увидел меня. Мы тронулись и к осьми часам пришли на возвышение, с которого лагерь Гаки-паши виден был как на ладони.
Турки открыли безвредный огонь со всех своих батарей. Между тем в лагере их заметно было большое движение. Усталость и утренний жар заставили многих из нас слезть с лошадей и лечь на свежую траву. Я опутал поводья около руки и сладко заснул, в ожидании приказа идти вперед. Через четверть часа меня разбудили. Все было в движении. С одной стороны колонны шли на турецкий лагерь; с другой -- конница готовилась преследовать неприятеля. Я поехал было за Нижегородским полком, но лошадь моя хромала. Я отстал. Мимо меня пронесся Уланский полк.
Потом Вольховский проскакал с тремя пушками. Я очутился один в лесистых горах. Мне попался навстречу драгун, который объявил, что лес наполнен неприятелем. Я воротился. Я встретил генерала Муравьева с пехотным полком. Он отрядил одну роту в лес, дабы его очистить. Подъезжая к лощине, увидел я необыкновенную картину. Под деревом лежал один из наших татарских беков, раненный смертельно. Подле него рыдал его любимец. Мулла, стоя на коленях, читал молитвы.
Умирающий бек был чрезвычайно спокоен и неподвижно глядел на молодого своего друга. В лощине собрано было человек 500 пленных. Несколько раненых турков подзывали меня знаками, вероятно принимая меня за лекаря и требуя помощи, которую я не мог им подать. Из лесу вышел турок, зажимая свою рану окровавленною тряпкою. Солдаты подошли к нему с намерением его приколоть, может быть из человеколюбия. Но это слишком меня возмутило; я заступился за бедного турку и насилу привел его, изнеможенного и истекающего кровию, к кучке его товарищей. При них был полковник Анреп. Он курил дружелюбно из их трубок, несмотря на то, что были слухи о чуме, будто бы открывшейся в турецком лагере. Пленные сидели, спокойно разговаривая между собою. Почти все были молодые люди.
Отдохнув, пустились мы далее. По всей дороге валялись тела. Верстах в 15 нашел я Нижегородский полк, остановившийся на берегу речки посреди скал. Преследование продолжалось еще несколько часов. К вечеру пришли мы в долину, окруженную густым лесом , и наконец мог я выспаться вволю, проскакав в эти два дня более осьмидесяти верст. На другой день войска, преследовавшие неприятеля, получили приказ возвратиться в лагерь. Тут узнали мы, что между пленниками находился гермафродит. Раевский по просьбе моей велел его привести. Я увидел высокого, довольно толстого мужика с лицом старой курносой чухонки. Мы осмотрели его в присутствии лекаря.
Erat vir, mammosus ut femina, habebat t. Quaerebamus, sit ne exsectus? Сия болезнь, известная Ипократу, по свидетельству путешественников, встречается часто у кочующих татар и у турков. Хосс есть турецкое название сим мнимым гермафродитам. Войско наше стояло в турецком лагере, взятом накануне. Палатка графа Паскевича стояла близ зеленого шатра Гаки-паши, взятого в плен нашими казаками. Я пошел к нему и нашел его окруженного нашими офицерами. Он сидел, поджав под себя ноги и куря трубку. Он казался лет сорока. Важность и глубокое спокойствие изображалось на прекрасном лице его.
Отдавшись в плен, он просил, чтоб ему дали чашку кофию и чтоб его избавили от вопросов. Мы стояли в долине. Снежные и лесистые горы Саган-лу были уже за нами. Мы пошли вперед, не встречая уже нигде неприятеля. Селения были пусты. Окрестная сторона печальна. Мы увидели Аракс, быстро текущий в каменистых берегах своих. В 15 верстах от Гассан-Кале находится мост, прекрасно и смело выстроенный на семи неравных сводах. Предание приписывает его построение разбогатевшему пастуху, умершему пустынником на высоте холма, где доныне показывают его могилу, осененную двумя пустынными соснами. Соседние поселяне стекаются к ней на поклонение.
Мост называется Чабан-Кэпри мост пастуха. Дорога в Тебриз лежит через него. В нескольких шагах от моста посетил я темные развалины караван-сарая. Я не нашел в нем никого, кроме больного осла, вероятно брошенного здесь бегущими поселянами. Она была в 15 верстах от места нашего ночлега. Длинные переходы утомили меня. Я надеялся отдохнуть; но вышло иначе. Перед выступлением конницы явились в наш лагерь армяне, живущие в горах, требуя защиты от турков, которые три дня тому назад отогнали их скот. Полковник Анреп, хорошо не разобрав, чего они хотели, вообразил, что турецкий отряд находился в горах, и с одним эскадроном Уланского полка поскакал в сторону, дав знать Раевскому, что 3000 турков находятся в горах. Раевский отправился вслед за ним, дабы подкрепить его в случае опасности.
Я почитал себя прикомандированным к Нижегородскому полку и с великою досадою поскакал на освобождение армян. Проехав верст 20, въехали мы в деревню и увидели несколько отставших уланов, которые, спешась, с обнаженными саблями, преследовали нескольких кур. Здесь один из поселян растолковал Раевскому, что дело шло о 3000 волах, три дня назад отогнанных турками и которых весьма легко будет догнать дни через два. Раевский приказал уланам прекратить преследование кур и послал полковнику Анрепу повеление воротиться. Мы поехали обратно и, выбравшись из гор, прибыли под Гассан-Кале. Но таким образом дали мы 40 верст крюку, дабы спасти жизнь нескольким армянским курицам, что вовсе не казалось мне забавным. Гассан-Кале почитается ключом Арзрума. Город выстроен у подошвы скалы, увенчанной крепостью. В нем находилось до ста армянских семейств. Лагерь наш стоял в широкой равнине, расстилающейся перед крепостию.
Тут посетил я круглое каменное строение, в коем находится горячий железо-серный источник. Круглый бассейн имеет сажени три в диаметре. Я переплыл его два раза и вдруг, почувствовав головокружение и тошноту, едва имел силу выйти на каменный край источника. Эти воды славятся на востоке, но, не имея порядочных лекарей, жители пользуются ими наобум и, вероятно, без большого успеха. Под стенами Гассан-Кале течет речка Мурц; берега ее покрыты железными источниками, которые бьют из-под камней и стекают в реку. Они не столь приятны вкусу, как кавказский нарзан, и отзываются медью. За обедом у графа Паскевича, когда пили здоровье государя, граф объявил поход к Арзруму. В пять часов вечера войско уже выступило. Горы эти называются Ак-Даг белые горы ; они меловые. Белая, язвительная пыль ела нам глаза; грустный вид их наводил тоску.
Близость Арзрума и уверенность в окончании похода утешала нас. Вечером граф Паскевич ездил осматривать местоположение. Турецкие наездники, целый день кружившиеся перед нашими пикетами, начали по нем стрелять. Граф несколько раз погрозил им нагайкою, не преставая рассуждать с генералом Муравьевым. На их выстрелы не отвечали. Между тем в Арзруме происходило большое смятение. Сераскир, прибежавший в город после своего поражения, распустил слух о совершенном разбитии русских. Вслед за ним отпущенные пленники доставили жителям воззвание графа Паскевича. Беглецы уличили сераскира во лжи. Вскоре узнали о быстром приближении русских.
Народ стал говорить о сдаче. Сераскир и войско думали защищаться. Произошел мятеж. Несколько франков были убиты озлобленной чернию. В лагерь наш 26-го утром явились депутаты от народа и сераскира; день прошел в переговорах; в пять часов вечера депутаты отправились в Арзрум, и с ними генерал князь Бекович, хорошо знающий азиатские языки и обычаи. На другой день утром войско наше двинулось вперед. С восточной стороны Арзрума, на высоте Топ-Дага, находилась турецкая батарея. Полки пошли к ней, отвечая на турецкую пальбу барабанным боем и музыкою. Турки бежали, и Топ-Даг был занят. Я приехал туда с поэтом Юзефовичем.
На оставленной батарее нашли мы графа Паскевича со всею его свитою. С высоты горы в лощине открывался взору Арзрум со своею цитаделью, с минаретами, с зелеными кровлями, наклеенными одна на другую. Граф был верхом. Перед ним на земле сидели турецкие депутаты, приехавшие с ключами города. Но в Арзруме заметно было волнение. Вдруг на городском валу мелькнул огонь, закурился дым, и ядра полетели к Топ-Дагу. Несколько их пронеслись над головою графа Паскевича; "Voyez les Turcs, -- сказал он мне, -- on ne peut jamais se fier Ю eux" 14. В сию минуту прискакал на Топ-Даг князь Бекович, со вчерашнего дня находившийся в Арзруме на переговорах. Он объявил, что сераскир и народ давно согласны на сдачу, но что несколько непослушных арнаутов под предводительством Топчи-паши овладели городскими батареями и бунтуют. Генералы подъехали к графу, прося позволения заставить молчать турецкие батареи.
Арзрумские сановники, сидевшие под огнем своих же пушек, повторили ту же просьбу. Граф несколько времени медлил; наконец дал повеление, сказав: "Полно им дурачиться". Тотчас подвезли пушки, стали стрелять, и неприятельская пальба мало-помалу утихла. Полки наши пошли в Арзрум, и 27 июня, в годовщину полтавского сражения, в шесть часов вечера русское знамя развилось над арзрумской цитаделию.
Ответ запишите без пробелов, запятых и других дополнительных символов. Выпишите это слово. Орешник почти отпылил, а берёза еще робеет зеленеть, не доверяя наступившей теплыни, а лес совсем прозрачный, без теней, словно после сна щурится спросонья. Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами.
Нередко художественные произведения бывают автобиографичны.
Как выполнить задание 6 в ЕГЭ (бывшее задание 20) по русскому 2019 года
Они казались спокойны и смелы; однако ж при моем приближении обе потупили опущенные головы и закрылись своими изодранными чадрами. Нередко художественные произведения бывают автобиографичны. Известно, что, создавая повесть «Бегство в Америку», Александр Грин писал свою автобиографию. Спектакль по-прежнему имеет большой успех, несмотря на то, что в репертуаре уже не один год: первая премьера спектакля состоялась осенью двухтысячного года. Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, заменив неверно употреблённое слово. Запишите подобранное слово, соблюдая нормы современного русского литературного языка.
Нередко художественные произведения бывают автобиографичны. Известно, что, создавая повесть «Бегство в Америку», Александр Грин писал свою автобиографию. Спектакль по-прежнему имеет большой успех, несмотря на то, что в репертуаре уже не один год: первая премьера спектакля состоялась осенью двухтысячного года. Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, заменив неверно употреблённое слово.
Запишите подобранное слово, соблюдая нормы современного русского литературного языка.
План был не выполнен. Раскройте скобки и выпишите эти два слова. Извержение Везувия подробно описа 1 о в адресова 2 ых римскому историку Тациту письмах Плиния Младшего, ране 3 ого в тот страшный августовский месяц.
Укажите два предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую. Запишите номера этих предложений. На картине будут лишь 1 омытый дождём 2 мокрый луг под огромным небом, несколько деревьев да 3 бегущие по влажной траве 4 тени сизых туч 5 гонимых ветром. Поэзия пленяет и незаметным образом, но с непреодолимой силой возвышает человека и приближает его к тому состоянию, когда он 1 на самом деле 2 становится украшением земли, или 3 как простодушно, но искренне говорили наши предки 4 «венцом творения».
Вот какими речевыми шедеврами изобилуют даже очень популярные газеты: «На этот сегодняшний день уборка риса завершена во всех рисоводческих хозяйствах района». Наконец мы видим лес, хмурое небо в мохнатых тучах, меж которыми лишь кое-где видна чернеющая темнота. Сквозь желтоватую мокрую воду проглядывало песчаное дно, которое уходило глубже, и озерная вода становилась черной. В воздухе уже начинал чувствоваться наливавшийся жаркий зной, а в глухом ельнике было так прохладно. Богатая роскошь природы не трогала старика, но зато многое восхищало Сергея, бывшего здесь впервые.
Командир был убит насмерть, и командование взял на себя молодой лейтенант, который прибыл в часть неделю назад. Маленькие малыши сидели за столом, склонив головы, и, произнося шепотом слова, обсуждали, по-видимому, какую-то важную, на их взгляд, проблему, поэтому я старался им не мешать. Шёл проливной ливень, так что на крыльцо нельзя было выйти. Стол напоминал сад: на нём было расставлено так много цветущих цветов, что блюда с закусками терялись в их таинственной чаще. Стало ясно, что мы неверно определили основную суть эксперимента — теперь нам придётся проводить исследование сначала.
В прейскуранте цен мы не обнаружили товара, который был нам необходим для завершения ремонта.