Белоснежная курица из фаянса, фарфоровая сахарница с купидоном, табачницы в виде грибов – все это было сделано на заводах товарищества Матвея Кузнецова больше ста лет назад. Во Всероссийский музей декоративного искусства их привезла Татьяна Магаревич из города Торжок. клейма серебряных, фарфоровых изделий разных стран и периодов. В ассортименте советских фарфоровых заводов появились столовые сервизы, украшенные графичными индустриальными образами, супрематистскими орнаментами, сюжетами с коммунистическими символами и лозунгами. Красный фарфорист, Грузинская.
В Челябинске открылась выставка «Фарфоровых историй»
клейма серебряных, фарфоровых изделий разных стран и периодов. Изначально фарфоровый завод «Зик» был основан под именем «Заказный императорский завод» и предназначался для производства высококачественного фарфора для российского двора. Значение клейма «зик» в современной посуде Клеймо «зик» на посуде означает, что изделие было произведено или импортировано на территории СССР в период с 1927 по 1959 годы. собственно, фарфоровый завод Гжели и «Синь России» - второй завод, занимающийся росписью готовых изделий. ТАСС/. Завод "Фарфор Сысерти" в Свердловской области подготовит проект реконструкции к июню 2023 года.
«В жутких розочках» или ода Дулевскому фарфору. Часть 1
Конаковский ордена Трудового Красного Знамени фаянсовый завод им. М. И. Калинина (ЗиК Конаково): клейма, марки, штампы. Соцреализм и советский быт, спорт и фигурки детей, сказки и танцы, можно купить в нашем магазине в Санкт-Петербурге, в Москве и с доставкой по всей России. Фарфоровый завод к участию в торгах даже не допустили, поэтому «ЮЗРК Групп» получил производственный комплекс по стартовой цене в 152 миллиона рублей. Известно, что изделия Южноуральского фарфорового завода хранятся в Афганистане, Йемене, Израиле, Монголии и Австралии. Вы можете приобрести Конаковский фаянсовый завод им. М. И. Калинина (ЗиК Конаково) и другие редкие, старинные предметы и доставкой по всей России. клейма серебряных, фарфоровых изделий разных стран и периодов.
Посуда СССР. Фаянс ЗиК.Советский фарфор.Ура, снова посылка!
И с олимпийской символикой", — пишет хозяйка, решившая расстаться с набором. Это значит, что чашки, тарелочки и остальные предметы из сервиза относятся к категории сложности, превышающей 15-ю степень степени идут от 6-й до 15-й. За набор на шесть персон — 6 чашек с блюдцами, 6 тарелок побольше, глубокую тарелку, чайник, сахарницу и молочник — готовьтесь заплатить 33 тысячи. За абсолютно новый набор без дефектов просят 25 тысяч рублей. Чайный сервиз авторства Евы Штрикер, Дулёво, 1930-е годы — 135 тыс. Чайный сервиз великолепной формы авторства Евы Штрикер Цайзель — мечта ценителей и коллекционеров.
И она может стать явью для того, кто готов выложить за посуду 135 тысяч рублей. Всё-таки 1-й сорт с красным клеймом, а не китайская штамповка. Такие тарелки, блюда, фруктовницы изготавливали на ЛФЗ в 1950—1970 годы.
Произведённые им чайно-кофейный сервиз «Шиповник» и прибор для завтрака «Пламенеющий» были отмечены серебряной медалью Брюссельской Всемирной выставки 1958. Филянская создала серию прекрасных оригинальных по форме и росписи изделий. Большую творческую работу проводила Е. Её скульптурные композиции «Дон Кихот и Санчо Пансо», «Восточная сказка» скульптура «Козленок» на брюссельской выставке заслужили серебряную медаль.
Золотую медаль в Брюсселе получил созданный на заводе художницей М. Левиной Прибор для фруктов «Пламя». Бронзовой медалью награждена ваза «Москва» О. Интересные изделия вышли из-под кисти и стеки Н. Литвиненко, которая создала оригинальные специализированные наборы посуды. Основными оформителями посуды в 50-х годах были художники А. Васильев, И.
Апостолов, пришедшие в конце периода «молодые» художники Г. Вебер, В. Чистотой и силой цвета, оригинальностью форм отличались работы О. Его вазы, набор посуды для фруктов, созданные в содружестве с художником Н. Гавриловым, сухарница «Солнце» и другие изделия долгое время выпускались майоликовым цехом. Талантливые работы вышли из-под стеки скульптора В. Сергеева, Например, его озорной «Жирафенок» в росписи Ф.
Крохиной выпускался более двух десятилетий и известен далеко за пределами нашей страны. Художник Н. Коковихин разработал в этот период оригинальные рисунки для надглазурной печати, новые формы салатников, набор посуды для пива и другие изделия. Разнообразные рисунки для живописи, печати, аэрографа выполнили талантливые художники, вышедшие из народных масс, бывшие живописцы братья В. Беляковы и их однофамилец Е. Последние успехи В шестидесятые годы продолжался повышаться художественный уровень Конаковского фаянса. Достаточно сказать, что работы молодых художников и «ветеранов» в первой половине 60-х годов были отмечены 2-мя золотыми, 5-ю серебряными и 10-ю бронзовыми медалями.
В 1962 году статуэтка «Мамонт», выполненная Г. Садиковым в технике матовых глазурей, на II Международной выставке Керамики в Праге была отмечена серебряной медалью. Трудности Конаковский фаянсовый завод начал испытывать практически сразу после перехода к рыночным отношениям.
Здесь уже никакого заступничества не случилось, Конакова судил военно-полевой трибунал и приговорил к смертной казни. Его расстреляли 7 августа 1906 года. А спустя еще четверть века, уже в советское время, Конакова снова вспомнили земляки. И было это так.
В 1929 году объявили конкурс на новое название для села Кузнецово. Считалось, что село не должно ассоциироваться с личностью фабриканта Матвея Кузнецова, «короля русского фарфора», буржуя и эксплуататора. Как мы уже знаем, на самом деле село называлось Кузнецово задолго до появления Матвея Кузнецова, однако маховик революционных переименований уже был запущен. В результате конкурса было выбрано предложение работницы фабрики Марии Илютиной назвать поселок в честь революционера Конакова, которого к тому времени в родном селе почти никто не помнил. Еще позже Конаковский район вошел в состав Калининской ныне Тверской области, созданной в 1935 году. Памятник Порфирию Конакову с 1983 года находится на Привокзальной площади города. Все, кто приезжает в Конаково электричкой, выходя из здания вокзала, первым делом видят этот памятник и спрашивают — а кто это такой, этот Конаков?
Но сегодня, к сожалению, ответить на этот вопрос в самом Конаково могут немногие. Вот такая историческая несправедливость: Конаково носит имя человека, который кроме своих революционных «подвигов» сегодня его назвали бы «представителем несистемной оппозиции» , причем совершённых далеко от родного города, в Риге и Кронштадте, ничем не прославился. В то же время имя Матвея Кузнецова практически никак не увековечено в городской топонимике. Сегодня в Конаково часто звучат предложения переименовать город, назвав его, например, Новая Корчева — в честь затопленного центра уезда, на территории которого стояло село Кузнецово. Хотя куда справедливее было бы назвать Конаково обратно Кузнецовым — в честь Матвея Сидоровича Кузнецова. Вот только немногое из того, что появилось в Кузнецово-Конаково благодаря этому человеку. Как уже говорилось, Кузнецов активно занимался реконструкцией фабрики, расширением производства и увеличением ассортимента.
При нем на фабрике были построены новые корпуса в стиле «промышленного модерна» — эти здания вернее, их развалины можно увидеть и сегодня. Строил их известный московский архитектор Николай Погураев — как считается, по эскизам, созданным лично Матвеем Кузнецовым. Новые условия производства, появление более производительных машин и более тонких технологических операций повысили требования к уровню грамотности и квалификации рабочих. Обучение продолжалось 4 года и было бесплатным; число учащихся доходило до 190 человек. В основном это были дети служащих и рабочих фабрики, а при наличии свободных мест принимались и крестьянские дети окрестных деревень. Старообрядческий храм в Конаково. Начало XX века Уделяли внимание и решению жилищного вопроса.
Рабочие жили в 13 восьми- и шестнадцатиквартирных фабричных флигелях и в 105 собственных домах. Помимо школы, в с. Кузнецово имелись больница, в которой работали врач, два фельдшера и санитарка, почтовая контора со сберегательной кассой, молочная лавка и харчевня. При училище была открыта библиотека, в которой по вечерам велись занятия с подростками 14-15 лет, работавшими на фабрике. Чтобы фабричные рабочие занимались земледелием, Кузнецов выделял под постройку земельные наделы. Чуть позже, когда село стало разрастаться, здесь начали строить многоквартирные дома, так называемые «грунты». Некоторые из них сохранились до наших дней.
Кузнецов добился постройки в селе двух церквей — деревянной для православных и каменной для старообрядцев напомним, что сам Матвей Кузнецов был из старообрядческой семьи , разрушенной в 1930-е годы. В Кузнецове стала развиваться культурная жизнь. Руководил им в то далекое время главный бухгалтер фабрики Николай Иванович Тулупов. Представления кружком давались 1-2 раза в месяц. Перед спектаклем, в антрактах и после окончания в фойе устраивались танцы под духовой оркестр, который для этого специально приглашали из Корчевы. Кладка стен здания выполнена из безобжигового кирпича — его изготовляли из оставшейся при сооружении корпусов фабричных сооружений бетонной меси. Бывшее здание электротеатра.
Фото из блога Михаила Архипова Благодаря всем этим новшествам к 1913 году Кузнецово, заштатное село в мало кому известном Корчевском уезде который, например, писатель Салтыков-Щедрин считал символом провинциальной скуки и захолустья вошел в сотню крупнейших промышленных центров России. Жизнью и условиями работы фабричных рабочих в селе Кузнецово интересовались специалисты Парижа, Берлина, Лондона. Он не дожил буквально двух лет до настоящего триумфа фабрики, когда численность ее рабочих достигала 2 тысяч, а выпуск фарфоровой, фаянсовой посуды и майолики превысил планку в 7 миллионов изделий. Кто мог знать, что спустя всего четыре года, в 1917 году, все это великолепие, сложнейший бизнес, создававшийся четырьмя поколениями семьи Кузнецовых, рухнет? Первомайский митинг 1917 года в с. Кузнецово После прихода к власти большевиков все частные, коммерческие и акционерные общества были упразднены. Перестало существовать и «Товарищество М.
Его старшего сына, директора фабрики в Дулёво, вызвали в рабочий комитет. Кучер Куприян Архаров запряг лошадей и отвез хозяина на станцию Дрезна, откуда они поездом отбыли в Москву. Больше С. Кузнецова на заводе не видели. В конце 1917 года в Дулево приехал его сын Борис, но его никто за хозяина не признал. Походил он по заводу и убрался восвояси». Кузнецовы потеряли все свои заводы в России и на Украине.
Купеческий род, сколотивший своё состояние на разорении конкурентов вспомним преподавателя Рудакова , сам оказался разорённым. В собственности осталась только рижская фабрика в ставшей независимой Латвии. Но в 1940 году советская власть пришла и в Прибалтику. К тому времени один из сыновей Матвея Сидоровича, Георгий, был сослан на Колыму и сгинул там без вести. Остальные Кузнецовы после прихода советской власти в Ригу остались трудиться на собственной фабрике рядовыми служащими. Поэтому во время немецкой оккупации они не стали ждать третьего пришествия советской власти и уехали на Запад. Дальнейшая их судьба неизвестна.
Запаса прочности, заложенного Матвеем Кузнецовым, хватило не на один десяток лет, и к обновлению и расширению производства приступили только в 1930-е годы. А произведения выращенных при Кузнецове художников еще много лет приносили советским фарфоровым заводам медали и призы на международных выставках. Так что история кузнецовского фарфора и фаянса продолжалась уже без самих Кузнецовых. Первым ее директором стал Н. Тулупов — тот самый бухгалтер, который создал на фабрике первый театральный кружок. В том году на заводе работало 1297 человек, выпускалась хозяйственная посуда, кроме того — изоляторы, предметы ухода за ранеными. Разруха, которая охватила страну после гражданской войны, не миновала и Кузнецовскую фабрику: объемов выпуска 1913 года она достигнет только в 1928 году.
Клейма Завода им. Калинина за разные годы 8 сентября 1923 г. В ассортименте снова появились знаменитые еще до революции кузнецовские майоликовые изделия: масленки с орехами и грибами на крышке, сухарница с салфеткой, кружка «Напейся — не облейся», пепельница «кленовый лист» и другие. Только в самом конце 1950-х новая продукция завода окончательно вытеснила эти предметы. С тех пор продукция завода постепенно теряет в своём качестве, а вместе с этим и сдаёт свои позиции не только на мировых рынках, но и внутри страны. Конкурентов у предприятия нет, ассортимент и количество товара определяются планом, а его художественные свойства определяются вкусом неприхотливых жителей рабочего посёлка Конаково. Работницы ЗиК на обложке советского журнала После войны кстати, даже во время боев на московском направлении Конаковский завод не прерывал работу Конаково начинает бурно развиваться.
На другой стороне Донховки возникает новый посёлок строителей. В конце 60-х посёлок обрастает хрущевскими пятиэтажками, строятся детские сады и больницы — посёлок становится постоянным, и главная автобусная остановка в этой части города так и называется — «Постоянный посёлок». В город прибывает большое количество новых людей — часто это освобожденные из сталинских ссылок и лагерей люди, получившие разрешение селиться за так называемый 101-й километр. Бывшее Кузнецово стремительно растёт, среди новосёлов большим спросом пользуется мебель и предметы интерьера. Завод им. Калинина перестраивает своё производство и переходит на выпуск ширпотреба: тарелок, маслёнок, штофов и суповых наборов. Недорогие, яркие и разнообразные, эти изделия были идеальным подарком, запоминающимся сувениром и важной деталью домашнего интерьера.
К 1991 году мощность завода составляла 100 миллионов изделий в год. На заводе трудилось около 5000 человек. Однако именно этот переход на ширпотреб сыграл с заводом злую шутку. В советские годы недорогие и в большинстве своём низкопробные с художественной точки зрения товары обеспечили заводу стабильный спрос. Однако с началом перестройки в страну хлынул поток дешёвого зарубежного ширпортеба, в том числе китайского. Да и вкусы населения стремительно менялись: на смену «совковому» фаянсу пришли радиотелефоны, видеомагнитофоны и модные в те годы вазы с пластмассовыми китайскими цветами. Продукция ЗиК всё в большей степени становилась невостребованной.
Во второй половине 90-х в подземных переходах Москвы можно было встретить работников завода, безуспешно пытавшихся сбыть продукцию своего предприятия, чтобы заработать хоть сколько-то денег: зарплату на ЗиК стали выдавать натурой — тарелками и сервизами.
В наборе 51 предмет: глубокие, мелкие, десертные тарелки, а ещё специальные под пирожки; круглые и овальные блюда; супница; селёдочница; соусник; сметанница с крышкой; горчичница, салатница. Продавец заявляет, что сервиз в отличном состоянии, с клеймом, без сколов и трещин. Набор тарелок палех, серия "Русские сказки" — 32 400 рублей Декоративные настенные фарфоровые тарелки палех, серия "Русские сказки". Причём производили такие тарелки с росписью и золочением на экспорт. За полный комплект — набор из 12 тарелок в оригинальной коробке, с сертификатом, описанием и дополнительной брошюрой на английском сейчас придётся выложить 32 400 рублей. Отличный новогодний подарок для любителей эксклюзивных вещей. В фаворитах, конечно, что-то редкое и лимитированное.
Такое, как, например, сервиз "Доброе утро" на шесть персон из тончайшего костяного фарфора формы волна с надглазурной полихромной росписью, золочением и нежным пастельным рисунком. В наборе 21 предмет: 6 чайных пар, 6 десертных тарелок, сливочник, чайник и сахарница.
Крупнейший в Европе фаянсовый завод не дожил до юбилея, но остался в памяти своими изделиями
Фарфоровый завод к участию в торгах даже не допустили, поэтому «ЮЗРК Групп» получил производственный комплекс по стартовой цене в 152 миллиона рублей. Основано в 1809 в дер. Домкино Корчевского у. Тверской губ. аптекарем из Богемии Ф. Х. Бриннером при участии мастеров с завода Гарднера (см. Дмитровский фарфоровый завод) – заготовщика масс Рейнера и гончара-точильщика Кобоцкого. смерти Ауэрбаха завод купил известный фабрикант ов. Кузнецовский фарфор вы наверное знаете? Это необязательно Конаково, в Кузнецовской фарфоровой "империи" было несколько заводов. Супница фарфор ЗИК Конаковский фаянсовый завод. В ассортименте советских фарфоровых заводов появились столовые сервизы, украшенные графичными индустриальными образами, супрематистскими орнаментами, сюжетами с коммунистическими символами и лозунгами. Народный музей трогательного фарфора.
В Челябинске открылась выставка «Фарфоровых историй»
Новая коллекция фарфора от Гжельского завода под названием "Безупречная гжель" будет отличаться тонкостью, прозрачностью и белизной, но при этом изделия. Клеймо зик на фарфоре что означает. Известно, что изделия Южноуральского фарфорового завода хранятся в Афганистане, Йемене, Израиле, Монголии и Австралии. Представляю вашему вниманию, изделия завода фаянса, фарфора и керамики Конаково. Завод имени Калинина! Старейший российский фарфорово-фаянсовый завод был основан в 1809 году в деревне Домкино Корчевского уезда Тверской губернии аптекарем Ф.-Х. Бриннером и двумя фабрикантами гарднеровского завода.
Конаковский фаянсовый завод
Выставка «Фарфоровая история Кузяевского завода» Событие завершилось я посетил В экспозиции Раменского музея представлены частные заводы Гжельского региона. И каждый из них имел свою историю, которая продолжалась и в советское время в новых традициях. На фондовой выставке «Фарфоровая история Кузяевского завода» представлена история завода, основанного в 1816 году братьями Новыми в деревне Кузяево. После национализации в советское время предприятие специализировалось на изготовление изделий для азиатского рынка.
Белка и балерина стали новыми логотипами Сысертского фарфорового завода 19. Статус завода предприятие, работавшее долгие годы в виде артелей, получило в 60-ые годы, а в 1977-м году получило название «Сысертский завод художественного фарфора». Примерно тогда же появился фирменный логотип — белка с шишкой в лапках. Почти на протяжении полувека он не менялся.
И на днях представил новый логотип.
А изделия ауэрбаховского фаянса, украшенные великолепной ручной росписью и модным в то время печатным рисунком, продавались по всей Европе. Из кустарного производства Ауэрбах сделал современнейший по тем временам завод: глину мололи две водяные мельницы и девять конных, в точильной 40 станков вытачивали посуду, имелось два горна. Спустя десять лет здесь действовало уже 8 горнов и две муфельные печи для обжига расписной посуды. Кроме того, Ауэрбах заказал и привез в Кузнецово паровую машину — это, к слову, был первый промышленный паровой агрегат во всей Тверской губернии. Завод в селе Кузнецово. Благодаря расширению производства на ауэрбаховской фабрике стремительно росло и население Кузнецово. Известно, что каждое новое рабочее место, созданное в сфере материального производства, позволяет создать еще три новых в обслуживающих отраслях — в сфере услуг, образования, медицины, транспорта, ремонта… Вокруг фабричных построек стали селиться стекающиеся с окрестных деревень крестьяне.
Многие из них зарабатывали на жизнь, как сказали бы сейчас, аутсорсингом: изготавливали для фабрики бочки, ведра, ящики, доски, рубили лес на дрова, выжигали уголь и возили его на фабрику, а также вывозили готовую продукцию в Москву, Тверь, Санкт-Петербург. Во-первых, отмена крепостного права лишила российских промышленников постоянной и почти бесплатной и бесправной рабочей силы. Почти одновременно с этим были отменены таможенные тарифы на ввоз фарфора и фаянса из-за границы, и рынки России очень скоро оказались завалены дешевым и модным английским фаянсом. Причем англичане, как разумные капиталисты, механизировали свои производства, и если русский мастер в день изготавливал десять дюжин фаянсовых тарелок, англичанин — в семь раз больше. Чтобы выжить, фаянсовые заводы в России сокращали ассортимент, снижали зарплаты. Из-за этого мастера и живописцы, самые высокооплачиваемые специалисты отрасли, уходили на другие заводы, к конкурентам. Главным конкурентом Ауэрбаха на рынке «народного фаянса» был купец Матвей Кузнецов, наследник знаменитой династии «фарфоровых королей» Кузнецовых. Поскольку эта фамилия уже не в первый раз встречается, давайте присмотримся к этим людям подробнее.
Дед Матвея Кузнецова Терентий Яковлевич и отец Сидор Терентьевич к тому времени создали целую бизнес-империю заводов по производству фарфора и фаянса. Кузнецовы применили на своих заводах нововведения, которые позволяли им поддерживать низкую себестоимость продукции и, следовательно, снижать цены. Во-первых, на кузнецовских фабриках было чуть ли не впервые в мировой фарфорово-фаянсовой отрасли введено разделение труда. Каждый рабочий специализировался на выполнении какой-нибудь одной операции — обжиге, формовке или подготовке глины. За счет этого удалось за 20 лет увеличить производство фарфора в четыре раза. Во-вторых, купцы Кузнецовы практиковали оригинальный бизнес-стиль. Как только они узнавали, что на каких-то заводах появились хорошие мастера, они прилагали все усилия, чтобы переманить умельцев к себе. Например, когда в России получил славу так называемый сафроновский фарфор, который на посудном заводе Сафронова расписывали живописцы, Кузнецовы стали переманивать к себе сафроновских мастеров, а впоследствии попросту выкупили у Сафронова завод и закрыли на нем производство оригинального фарфора, сделав «сафроновский» стиль целиком «кузнецовским».
Сидор Кузнецов, отец будущего владельца Кузнецовского Конаковского завода, был человеком выдающимся. Чрезвычайно набожный, он строил новые заводы прежде всего там, где существовали крупные общины старообрядцев — чтобы обеспечить единоверцев работой. По этой причине он построил крупный завод в Риге; к тому же здесь был крупный порт, где старообрядцы работали грузчиками, поэтому Кузнецову не следовало беспокоиться, что при отправке его хрупкой продукции на экспорт грузчики что-нибудь украдут или разобьют. В Риге до недавнего времени существовала Московская улица, целиком построенная на доходы кузнецовской фарфоровой фабрики. Организовав производство в Риге, Кузнецовы стали продавать посуду по демпинговым ценам и быстро ликвидировали все конкурирующие мелкие производства. В 1860-е годы купец Михаил Рачкин пытался делать и продавать фаянс в Риге, но быстро разорился и сдался на милость победителям. Та же участь ждала любого, кто пытался наладить фарфоро-фаянсовый бизнес в главном городе Лифляндской губернии. Столь же решительно Сидор Кузнецов вел и семейные дела.
В 1846 году после трех дочерей у него наконец-то родился сын Матвей, которому и предстояло унаследовать семейное предприятие. На всякий случай расчетливый Кузнецов выдал дочерей замуж за купцов, взял их в бизнес и сделал своими помощниками. А Матвея, единственного наследника, воспитанного в старообрядческой строгости, отправили учиться делу в Ригу к знаменитому Рудакову, одному из главных исследователей керамического производства. Одновременно Матвей Кузнецов приобщался к теории бизнеса в Рижском коммерческом училище. Своему главному учителю Рудакову посудный олигарх отплатил за науку сполна. Говорят, что, как только Рудаковы решили обзавестись в Риге собственным фарфоровым делом, ученик разорил семью учителя дотла. В январе 1864 года Сидор Терентьевич скончался. По духовному завещанию Матвей стал единственным его наследником, поэтому по смерти отца он немедленно вступил в управление своими делами, но под попечительством трех зятьев — М.
Анисимова, А. Щепетильникова и С. Балашова — до своего совершеннолетия, которого он достиг в 1867 году. Владея двумя успешными заводами известно, например, что в 1866 году годовой доход одного только Дулевского завода достиг 115 200 рублей , Матвей Сидорович, став полновластным хозяином, по традиции начал расширять бизнес. И первым же его приобретением стал Ауэрбаховский завод, на который Матвей Кузнецов уже давно положил глаз. Кстати, то обстоятельство, что купец Кузнецов купил фаянсовую фабрику Ауэрбаха в селе Кузнецово, — не более чем совпадение. Ауэрбах, как говорят, построил свою фабрику рядом с кузницами, давшими название селу. Даже в советское время остатки этих кузниц показывали приезжавшим в Конаково.
Дело в том, что практически все население Корчевского уезда жило «от дороги», обслуживая главную магистраль Российской империи — дорогу из Москвы в Петербург. Даже в названиях деревень сохранилась «специализация»: в Кузнецово кузнецы изготавливали подковы и подковывали лошадей, в Шорново жили шорники, ремонтировавшие упряжь, в деревне Мокшино, как гласит легенда, изготавливали тулупы для путников… Но в 1851 году в России построили железную дорогу, и очень скоро все деревни, обслуживавшие «главную дорогу», пришли в упадок. Так что братья Ауэрбахи, сыновья Андрея Яковлевича, весьма предусмотрительно поступили, продав Матвею Кузнецову свою фабрику. Можно сказать, что Кузнецов пришел в Кузнецово как стратегический инвестор — с его именем связан второй экономический подъем в истории конаковского фаянса. Злые языки поговаривали, что Матвей Кузнецов долго готовился к покупке фабрики Ауэрбахов и даже приложил руку к тому, чтобы предприятие попало в долговую яму. Известно, что фабрика остро нуждалась в оборотных средствах, но агенты Кузнецова сделали все, чтобы наследники Ауэрбаха нигде не смогли получить кредит, а затем продали предприятие за вполне умеренную сумму. Впрочем, это дело прошлое. Кузнецов, став собственником Ауэрбаховского завода , засучил рукава и принялся за дело.
Считалось, что новый владелец проявил уважение к бывшим владельцам завода: на протяжении еще нескольких лет после покупки предприятия М. Стали выпускать новую продукцию: писсуары, умывальные доски, ванны, печи и камины, как говорилось тогда, на любой кошелек — от 30 до 3000 рублей за штуку. Когда Россия начала электрифицироваться, фабрики Кузнецова освоили выпуск изоляторов. К 1870-м годам с развитием сети железных дорог в России вдвое подорожали дрова — в то время единственное топливо, на котором работали фарфоровые и фаянсовые предприятия страны, и которое также использовали в паровозах. Отечественная добыча каменного угля еще находилась в зачаточном состоянии, и столица империи обогревалась главным образом привозным английским углем. А вокруг перспектив применения для топки горнов торфа велись горячие дебаты. Матвей Кузнецов, в отличие от конкурентов, быстро оценил все преимущества использования торфа: дешевизна и возможность добиться постоянного качества, ведь предсказуемость обжига приводила к снижению процента брака. Кузнецовский завод, окруженный торфяниками, одним из первых в России перешел на новое топливо.
Следует сказать, что даже сегодня Тверская область является одной из самых богатых по запасам торфа: объемы этого ценного компонента экспертами оцениваются в 2 миллиарда тонн! Заброшенные торфяники в первом десятилетии XXI века стали источниками опустошительных пожаров, так что тверским властям пришлось разработать специальную программу по их новому освоению. А тогда, 200 лет назад, для крестьян из окрестных деревень открылся новый фронт работ: в вырытых торфяных ямах они часами месили босыми ногами торфяную массу, залитую водой, превращая ее в однородное тесто, которое на следующий день разливали ведрами вручную по формам, чтобы получились кирпичи. Для многих обнищавших крестьян это было единственным заработком, и в июне-июле на торфозаготовки к Кузнецову стекалось до 2000 сезонных рабочих. Артель из семи человек за день выделывала до 6000 кирпичей торфа, работая по 14 часов. И в результате Кузнецов добился того, что на его заводах не только в Кузнецове, но и в Дулеве, и в Риге всегда был годовой запас сухого, выдержанного топлива. В стремлении снизить себестоимость продукции Матвей Кузнецов был неутомим. Многие его заводы стали использовать преимущественно отечественное сырье из имений, принадлежавших фабриканту, или из арендуемых земель.
Так, крестьяне села Большая Михайловка Екатеринославской губернии сдавали Кузнецову в аренду 1200 десятин своей земли и добывали на ней за плату минеральные породы для Будянской фабрики это предприятие находилось на территории Харьковской области, в 1990-е годы было закрыто. А в 1890-е годы, когда в окрестностях Скопина была найдена белая глина не хуже глуховской из Малороссии, использовавшейся всеми фарфористами, первыми там появились агенты Кузнецова. Они рассчитали, что рязанская глина будет обходиться в два раза дешевле украинской, и взяли её добычу под свой контроль. Не менее передовые технологии Кузнецов использовал и в социальной сфере — в частности, в организации быта своих работников. При нём служащих и рабочих перевели на новые тарифы, питейные заведения были удалены от заводов, для рабочих строили новые дома, больницы, школы и библиотеки, а также храмы — оказалось, что религиозность рабочих укрепляла производственную дисциплину. Рассказывают, что для укрепления религиозных чувств у рабочих Матвей Кузнецов прибегал к разного рода приёмам. Например, только что нанятым рабочим дарили Библию. Тогда Кузнецов незаметно вложил в книгу 25-рублевую купюру, а через некоторое время снова наведался к тому же рабочему и показал пролетарию не найденные им деньги.
С тех пор, получив в подарок от хозяина Библию, рабочие если и не читали её, то хотя бы скрупулезно пролистывали. Конечно, для управления персоналом использовались и экономические рычаги. На рижской фабрике лучшим сотрудникам от имени хозяина дарили посуду. Однако, чтобы не возникало желания ее продать, на подарочных чашках и тарелках не ставили заводского клейма.
Особенность творчества Михаила Шемякина — богатство направлений в прикладном искусстве. Ключ к пониманию произведений художника необходимо искать в словах «гротеск» и «эклектика». Пластически элегантные и эмоционально теплые работы Шемякина в фарфоре легко узнаваемы. Каждое изделие отличается филигранной проработкой деталей в традициях европейского фарфора и утонченным колоритом росписи. Этот балет был поставлен на сцене Мариинского театра в декорациях и костюмах автора серии.
И это погубили.... Конаковский фаянсовый завод им. М.И. Калинина. ТРАГЕДИЯ И ПОЗОР!
Добрушский фарфоровый завод. Конако́вский фая́нсовый заво́д — одно из старейших предприятий фарфоро-фаянсовой промышленности России, основанное в 1809 году Ф.-Х. Бриннером в селе Кузнецово Тверской. На фондовой выставке «Фарфоровая история Кузяевского завода» представлена история завода, основанного в 1816 году братьями Новыми в деревне Кузяево.