Отец! - воскликнул Драко, но Люциус не обратил на него внимания. злодей, а Драко - слабак. angry. Драко Малфой — наследник Слизерина. Вдобавок к Василиску юноша заполучил и мощь Тёмного лорда, разделившего свою силу с молодым волшебником. NC-17, Гарри Поттер, закончен, Люциус Малфой/Драко Малфой, Люциус/Драко, Мини, Слэш. Когда Люциус оторвался от губ Гарри, юноша застонал в голос, а мужчина начал страстно целовать и покусывал Гарри в шею, будто настоящий вампир.
Subscription levels
- Почему Северус чем привлек читателей Снейп
- Беседа Драко и Люциуса Малфоев. Долг Крови. «007. Вы живёте только... трижды» | Бурштейн Алексей
- ГП-фандом. Фанфик "Сказка для Драко", PG, слэш, романс, закончен: chrystal_sphere — LiveJournal
- Переводы с тэгом 'драко малфой'
- Полка настенная белая лофт интерьер
Фф люциус - фото сборник
Контракты души Автор: Svengaly Pairing: Люциус/ Гарри, упоминание Снейп/Драко. После смерти Люциуса Малфоя Драко находит оставленное лично для него письмо и предаётся воспоминаниям. Hermione and Draco find themselves constantly running into each other at a bookstore and at the Ministry of Magic, where they both work. Once his probation is up, Draco starts a consulting group and invites Hermione to work for him at the annual Malfoy New Year’s ball. Draco Malfoy, the blonde boy who stood at the entrance with his father for greeting the guests and getting to know each of them, it had been a year since he graduated from Hogwarts and it was time for him to know his family’s relationship with other pureblood families as it was him who had to take up.
Как Люциус и Нарцисса влияли на Драко
Дамблдор погиб, как и в каноне, но Снейпа и Драко оправдали полностью. Школой руководит МакГонагалл. После смерти Дамблдора Снейп окончательно уходит на сторону Волдеморта, силы которого растут. И светлая сторона его уже основательно побаивается. В одной из стычек Гарри попадает в плен, собственно его предали и продали….
ХЭ все же гарантирован.
Я думал, ты не можешь отличить тычинку от пестика. Ведь героям недосуг заниматься такими незначительными делами. Хотя, я в этом сомневаюсь, учитывая твои пристрастия…А!!! Малфой, сссука! И я тебе это сейчас докажу! Но, видишь ли, Гарри, вся эта сентиментальная чушь была, как мне показалось, неуместна. Поэтому я решил оставить здесь всё, как есть. Или ты все-таки, как утверждали Фред с Джорджем, боттом? А может, твой папочка именно так вдалбливал…А!!!
Из-за тебя он сейчас в таком дерьме! Поттер молчал. Что-что, а стиля у Люциуса не отнять. Не думай о секундах свысока! Ты грязно фантазируешь о моем отце? Не могу сказать, что его приведет в восторг подобное известие, учитывая любовь рара к слабому полу. Теперь можно было подумать и о романтическом оформлении вечера. Драко в этот момент склонился над его многострадальным задом и что-то зашептал. Поттер почувствовал легкую щекотку и понял, что это были заживляющие чары. Малфой, должно быть, посчитал его долг исполненным, потому как веревки исчезли.
Но когда Гарри уже практически расслабился, когда спали путы, и он решил, что покажет Малфою, чему именно научился от своего братца Дадли хук с правой и мощный удар в челюсть, а потом по яйцам и так, чтобы тот тоже почувствовал звезды! Гарри вздрогнул и инстинктивно подался назад.
К середине начинается детективная линия с Чашей жизней, которую должен найти Малфой, а Гермиона ему помогает, так как заклинание поиска должна провести девственница, а она как раз.
Сцены сражений прочитать не смогла, пожирателей смерти там называют попросту ПС, ещё и склоняют ПСов, эффект настолько неприятный, что в сочетании с нелогичностью и крайней кровавостью, заставляет пролистать кучу текста. Не понравилась мотивация героев. Как можно было влюбиться в Драко, который изъясняется только матом и чуть что швыряет Гермиону об стену, не говоря уже об оскорблениях, непонятно.
Просто их физически тянет друг к другу, а там и любовь подъехала.
Обещаю вернуть. Совпадения с другими фиками прошу считать случайными и заранее извиняюсь перед всеми авторами в случае оных. Саммари: Темный Лорд, после стычки в лесу, не приведшей к «смерти» Гарри, повел себя несколько не канонично… Последней битвы не было, и противостояние до сих пор продолжается. Малфой работает в министерстве. Снейп ушел из школы, и у него свое дело, но он ведет свой отдел и консультирует министерство по делам запретных зелий. После окончания школы ГП ищет себя как специалиста.
Фф ти и драко
Однажды у Люциуса и Нарциссы Малфой появляется возможность завести двух детей. Благородный порыв Люциуса, изменил судьбу рода Малфой. Lucius Malfoy II) — пожиратель смерти, муж Нарциссы Малфой, отец Драко Малфоя и дед Скорпиуса Малфоя. Люциус Малфой обучался факультете Слизерин, на последнем курсе был старостой факультета. Нарцисса Люциус и Драко. Читать фф драко. Драрри карлесио. Фф драко малфой законченные. Люциус и нарцисса Малфой арт.
Diamonds around my neck Vol. 2 (D.m. x reader)
Люциус и Драко Малфой арт. Lucius Malfoy is unsure he wants this to happen seeing as his life was ruined the first time around. After Draco gets married, Lucius decides he has to stop them, with the help of Harry Potter. И Драко не спасал родителей от гнева ТЛ. Lucius Malfoy II) — пожиратель смерти, муж Нарциссы Малфой, отец Драко Малфоя и дед Скорпиуса Малфоя. Люциус Малфой обучался факультете Слизерин, на последнем курсе был старостой факультета.
Темный лорд Кассиус Малфой
Просмотр поста в дневнике — Поиск Фанфиков и Арта по миру ГП. Драко и Гермиона NC-17. Драко Люциус Малфой Слизерин. Статья Lady Friyana об астрологоических аспектах характеров персонажей и Драко Малфоя в частности. злодей, а Драко - слабак. angry. О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам.
Немного о Драко и Люциусе Малфоях.
В 1972 году Люциус выпускается из школы. Люциус в школьные годы ] Малфой в своем особняке Спустя какое-то время после окончания Хогвартса Люциус Малфой примкнул к Пожирателям смерти. И даже был среди особо приближённых к Тёмному Лорду. Из слов Волан-де-Морта в день возрождения можно сделать вывод, что до его исчезновения Люциус возглавлял группу Пожирателей, специализировавшихся на пытках маглов. Не позже 1979 года женился на Нарциссе Блэк , а в 1980 году у них родился сын Драко. После падения Волан-де-Морта в 1981 году Малфой сделал всё возможное, чтобы обелить себя. И это ему удалось, хотя Люциус тайком продолжал заниматься Тёмной магией. С чистенькой репутацией[ ] Женившись, обзаведясь первым и единственным ребенком и отбросив от себя все обвинения в верном сотрудничестве с Волан-де-Мортом, Люциус зажил спокойной семейной жизнью. Финансово обеспеченный, а соответственно и лишенный необходимости работать, Люциус стал довольствоваться оседлой жизнью, поддерживая необходимые связи в Министерстве магии и продолжая тайно коллекционировать различные темные артефакты. Своего сына Драко он воспитывал в атмосфере сожаления, что Темный Лорд не смог достичь цели: господства над волшебниками, но в то же время скользкий Люциус абсолютно ничего не предпринимал для поиска своего повелителя, будучи убежденным в том, что тот умер в Годриковой впадине 31 октября 1981. Несмотря на свое высокое положение в рядах Темных волшебников, его лояльность к кому-либо в первую очередь основывалось на стремлении к собственной выгоде, а не на человеке, которому он якобы верен.
Люциус продолжает поддерживать дружеские отношения с Пожирателями, которые, как и он, остались на свободе, сдав своих соратников или голося о невиновности и нахождении под действием Империуса. Так, Люциус даже не разорвал отношения с Игорем Каркаровым , который сдал всех приспешников Волан-де-Морта, о которых только был осведомлен и был в результате амнистирован. От своего прошлого Малфой-старший явно пытался откреститься, уговаривая себя, что Волан-де-Морт погиб и до последнего игнорируя все знаки и намеки на его постепенное возвращение и, наверное, лелеял мечту лично свергнуть Министерство. В 1980-х годах ходило очень много всевозможных теорий о том, как так случилось, что маленький Гарри Поттер выжил после смертельного заклятия , и некоторые были убеждены в том, что Гарри является новым великим темным волшебником. Люциус охотно верил этим сплетням и раздумывал над тем, как бы снова получить шанс на мировое господство при Гарри Поттере, который стал бы новым властелином магов Великобритании. Но все его планы провалились. Время шло, Драко подрастал в полной уверенности в превосходстве чистокровных волшебников, и в семье возник вопрос о том, в какую школу волшебства отправить единственного отпрыска. Люциус намеревался зачислить его в Дурмстранг , где директором был ранее упомянутый Каркаров и где более свободно практиковалась темная магия, а маглорожденных волшебников так и вовсе не принимали. Но жена его, Нарцисса , была против идеи мужа, поскольку не желала, чтобы её сын учился так далеко, и в конце концов Люциус, наверняка скрипя зубами, согласился отдать его в Хогвартс , где на посту директора находился Дамблдор , имевший репутацию «маглолюба» и противника темных искусств. В промежутке между войнами Люциус горел желанием подобраться к власти в Хогвартсе и, в конце концов, подорвать авторитет и влияние Дамблдора.
С этой целью он становится членом, а впоследствии и председателем Попечительского совета Хогвартса. Как председатель, Малфой-старший пытается запретить в Хогвартсе сказку « Фонтан феи Фортуны» , поскольку там рассказывалось о любви волшебницы к маглу. Люциус опасался, что Драко, находясь в школе, прочитает книгу, в которой приветствуются браки между маглами и волшебниками и, не дай Бог, под влиянием сказки станет сторонником этой идеи, опорочив «благородное» семейство Малфоев. Дамблдор же, естественно, отказался идти на поводу у Люциуса. Между тем, Драко поступил на Слизерин и успешно закончил первый курс Хогвартса. Находясь на летних каникулах, он рассказал отцу, что Гарри Поттер оказался совсем не таким, как его себе представлял Люциус, что он ответил отказом на предложение дружбы и сблизился с Роном Уизли , чья семья была полной противоположностью Малфоям.
Ну захотелось мне пошутить! Не надо перебарщивать. Не надо?
Гриффиндорец откинулся на спинку стула и, сложив руки на груди, закинул ногу за ногу. И слегка улыбнулся. Увидев эту еле заметную улыбку, Снейп непроизвольно вздрогнул. Перед ним сидел хищник. Сильный матерый зверь. Двуногий волчара с мозгами человека, накопленным опытом боев и смертей. Мужчина сглотнул. Что-то ему расхотелось допрашивать ЭТО. Алхимик заторможено сунул руку в один из ящиков, достал початую бутылку виски и от души к ней приложился.
Я тихий и безобидный. По крайней мере, пока мне не пытаются угрожать. Не думаю, что вы по-прежнему будете ему спускать с рук тотальный контроль над собственной жизнью. Текст пророчества мне известен. Ну а вычленить из него главное не так уж сложно. Я передал информацию. Меня судьба страны заботит мало. Англичане не принесли мне ничего хорошего. Теперь будущее вашей страны исключительно в ваших руках.
Я больше не собираюсь тянуть этот воз. Ланкастер демонстративно отошел от дел, но от титула и власти не отказался, просто перевесил заботы на чужие шеи. Ну не наглость ли? Лафа закончилась, пора поработать. Он бросил свой дом на произвол судьбы, безразлично наблюдая, как он все дальше скатывается в пропасть. Род Ланкастеров на протяжении более тысячи лет правит магической Англией. Да, двести лет назад они передали часть полномочий Министерству. Но они по-прежнему тщательно следили за его деятельностью и такого обострения никогда бы не допустили! Резко встав, Поттер оперся на стол профессора, нависая над ним.
Ситуацию с Грин-де-Вальдом еще можно как-то понять. Ему тогда было всего восемнадцать, он только год как получил титул главы. Но сейчас-то ему что мешает? Дамблдор постарше будет, но до сих пор какие интриги прокручивает! С Волдемортом еще в первую войну можно было покончить! Но нет, он продолжает отсиживаться в сторонке! Отойдя от побелевшего алхимика, гриффиндорец холодно на него посмотрел и добавил: - Я вам не Мать Тереза и Армия Спасения. Решайте свои проблемы сами. От души хлопнув дверью, Поттер вышел из класса.
Снейп облегченно перевел дух. Люциус был прав. Это уже не Гарри Поттер. Это Гарольд Блэкхарт. И судя по всему, проблемы будут у всех, кто попытается как-то воздействовать на этого юношу. Если я в ближайшие пару часов увижу кого-нибудь из людей, я сорвусь. И придется прятать трупы. Устроившись на берегу небольшой речушки, я попытался взять себя в руки. Получалось плохо.
Взяли моду — перекладывать проблемы на чужие плечи. Надоело чувствовать себя козлом отпущения. То все тебя любят и поют осанны, то ты неуравновешенный подросток и все тебя сторонятся. Пошли они все … в Бездну! Подняв глаза, я неожиданно увидел двух кентавров, застывших на краю поляны. Вот же, отвлекся! Второй кентавр был огненно-рыжим. Дэймос был одним из сильнейших Перворожденных, уступая только вампирам-мудрецам Востока. И свою территорию защищал ревностно.
Сумеречные существа знали, что всегда могут найти приют на его землях. Землях рода Блэкхарт. Последовавшие за Волдемортом сами выбрали свой путь, проигнорировав все советы и убеждения моего родителя. Они сами виноваты в ухудшении людского отношения к ним. Еще один Уизли что ли? Такой же дурной и нетерпеливый. Но никто не пострадал бы. Но нет, им нужно все и сразу! Вот она и вышла им боком.
Не хотелось бы демонстрировать свое недовольство открыто. Люди забыли даже о высших вампирах, не говоря уж про Перворожденных. И будет лучше, если наше существование так останется тайной. Спокойней, по крайней мере. Но звезды благоволят тебе, ты сможешь найти выход. До встречи, Перворожденный. И удачи тебе. И эти туда же. Ну кто сказал, что я должен всех спасать?
Блин, а Баба-Яга все равно против. Так и я. Что-то у меня сегодня день не самых приятных разговоров. Когда начало темнеть, я, наконец, поднялся и поплелся в замок. Интересно, а сколько еще Дамблдор будет бездействовать? Три недели прошло с начала учебного года, а меня еще ни разу не вызывали в его кабинет. Едва ли он не смог найти повод, хоть я и заявил на Пиру, что директор может вызывать меня только по административным поводам. Повод найти не так уж сложно. И МакГонагол ко мне не подходила ни разу.
Только Грейнджер с Уизли лезут постоянно. Может, после выступления в коридоре они отстанут? Мечты, мечты. Ну так и есть. Стоило мне появиться в гостиной, как ко мне подлетела Грейнджер и разразилась нотацией. Как ты посмел обидеть Джинни! Она так давно тебя любит, ждет, переживает. А ты на нее накричал! И вообще, где ты постоянно пропадаешь?
Ничего нам не рассказываешь, избегаешь нас. Мы же друзья… - Грейнджер, - перебил я ее, - прикрой свой фонтан красноречия. Вы мне кто угодно, но точно не друзья. И даже не приятели. Я никому и ничего не должен, и уж точно не вам. Где я пропадаю, тебя тоже не касается. Я, между прочим, Лорд очень старых и богатых родов. Я не собираюсь сообщать о своих семейных делах совершенно постороннему человеку. А насчет Уизли… Скажи спасибо, что я ей за приворотное зелье просто-напросто шею не свернул.
Но очень хотелось. Надеюсь, все ясно? Ты вроде бы умная девочка, но почему-то никогда не понимаешь с первого раза, и я начинаю в этом сомневаться. Оставив замершую с открытым ртом заучку стоять посреди гостиной, я скрылся в спальне. Светлые гриффиндорцы, честные, благородные. Держи карман шире. На Слизерине Темных лордов было всего двое: сам Слизерин и Волдеморт. И это только те, кого я знаю близко. На полог кровати опять пришлось накладывать защитные чары.
Хотя, в принципе, я их каждую ночь накладываю, если ночую в общей спальне. Но сегодня они действительно понадобились. Уизлик очнулся и решился отомстить за сестру и пассию. Надо ли говорить, что все свое он получил обратно с добавкой? Думаю, утром мы увидим чудесное видение по фамилии Уизли в далеко не чудесном виде. Я даже не представляю, что должно получиться, если смешать Фурункулус, ватноножное, заклинание икоты, перекраску волос и Дантиссимус. И представить просто страшно. Залетевшая следом Грейнджер узрела результат и утащила бой-френда в Больничное крыло. Я, как назло, не успел высунуться из-за полога и полюбоваться на творение своих защитных чар.
Ну и ладно. Грейнджер появилась только на ужине, Уизли по-прежнему не было. Гриффиндорка бросала на меня такие пламенные взгляды, что мне постоянно хотелось проверить одежду: не загорелась ли. Не меньшей температурой отличались и взгляды Дамблдора с МакГонагол. Снейп же откровенно веселился. Поинтересоваться у него что ли внешним видом рыжего? Алхимик явно в восторге. После ужина я неторопливо направился в Выручай-комнату. Что-то у меня сегодня было лирическое настроение.
Хотелось устроиться перед камином с бокалом вина пополам с кровью и почитать что-нибудь легкое. Не судьба. Поднявшись на восьмой этаж, я услышал за спиной торопливые шаги. Из-за поворота вынырнули Забини и Гринграсс. Мы согласны. Я заинтересованно осмотрел эту взъерошенную парочку. Те явно нервничали, но смотрели уверенно. Я молча указал им на появившуюся в стене дверь. Внутри, как мне и хотелось, горел уютный камин, только кресел было три, а не одно.
Но все же должен предупредить, обратного пути не будет. Это навсегда. А жизнь у вас будет очень долгая. Этот день — пик силы для всех сумеречных существ, так что обращение проведем в ночь с субботы на воскресенье. К вечеру воскресенья вы очнетесь. Изменения во внешности, магической подписи и прочие я прикрою. Также дам специальные артефакты, замедляющие движения, иначе вы не сможете контролировать скорость своих реакций. Единственное, вам придется самостоятельно следить за увеличившейся физической силой. Думаю, пары недель вам хватит разобраться с новыми возможностями тел.
С магией будет сложнее, точнее потребует больше времени. И первое, чему я буду учить, это гипноз. Чтобы сами скрывали от окружающих свои ляпы. Которых, уж поверьте, будет немало. Не знаю, кто его учил ТАК делать массаж, но я удрал от него на потолок, где и повис вниз головой, вцепившись в него когтями. Вот и представьте себе прилипшее к потолку полуголое растрепанное нечто с ошалелыми глазами и клыками нараспашку, которые я по первости еще не умел прятать. Дафна тихо захихикала. Видимо, хорошо представила. Дэймос ушел в тот же день, убедившись, что со мной все в порядке.
А я встретился с поверенным, просмотрел бумаги и отправился путешествовать. В Англии оставаться не хотелось. Где меня только не носило больше полугода. Домой я вернулся только в августе. В Европе было не особо интересно, не считая, конечно, моей встречи с Андриано Моретти, одним из известнейших в свое время убийц, и моей учебы у него. Он не знал, что я вампир, но сразу увидел родственную душу хищника. Зато на Востоке было весело. Сколько раз меня пытались украсть, продать в гарем и просто затащить в постель, невзирая на мои желания. Я со счету сбился.
Любвеобильный народ. Если будут проблемы с освоением, я свожу вас на каникулах в одно место. Это древний монастырь в горах Тибета. Там помогут. Только, надеюсь, не как мне. Я хотел просто научиться владеть собой, а, как оказалось, прошел посвящение. Так что я теперь вхожу в орден Небесного Дракона. Я закатал рукав рубашки, демонстрируя татуировку. Своих навалом.
Как-то подготовиться? Готовьтесь исключительно морально. Кстати, хорек с компанией к вам больше не приставал? Значит, его инстинкт самосохранения еще не совсем атрофировался. Оба были весьма умны и начитаны, проницательны и остроумны. Первое время они, понятное дело, относились ко мне слегка настороженно, но после пары забавных историй с моим участием я смог убедить их, что, хоть я и вампир, я совсем не страшный и не кусаюсь. Но самое главное, они совершенно спокойно отреагировали на кровь в моем бокале. В общем, расстались мы если и не друзьями, то весьма близко к этому. И я был слегка удивлен, когда на следующий день Дафна подошла ко мне перед кабинетом Трансфигурации, таща за собой Блейза, и приветливо поздоровалась.
Сказать, что остальные студенты были в шоке, значит, не сказать ничего. Что гриффиндорцы, что слизеринцы ошеломленно таращились на нашу спокойную беседу.
Холодность и презрительная манера к каждому, кто не входит в ближайшее окружение. Благодаря своему отцу Драко удалось реализовать свою мечту и стать ловцом сборной по квиддичу факультета Слизерин на втором курсе, но это не принесло ему желаемой радости, ведь мерзкий Поттер обскакал. На пятом курсе стал старостой своего факультета и хоть где-то он обошёл своего врага. Эта должность сделала Драко еще более высокомерным, а когда он стал членом дружины… Эта власть окончательно вскружила ему голову. Дополнительная информация Палочка: 10 дюймов, сделана из боярышника, с волосом единорога внутри. Патронус: хорек.
Гермиона стояла за его спиной с палочкой наизготовку. Как же мы с тобой не догадались Джин! Уважаю Гарри. Вот так ему… Гаду…. Э-э-э, ладно нос пока не исправил, значит крючконосому, или больше горбоносому? Или… стоп, что мне, делать больше нечего как о носе Снейпа думать? Не так ли мисс Грейнджер? Мисс Грейнджер прекрасно стирает память. Еще один сухой кивок. И это наша Герми? Она пожала плечами. Но мы отвлеклись. Итак, полагаю, наши бравые авроры явились сюда с целью допросить мистера Малфоя-младшего. И заставляет суетиться господ авроров. Драко, насколько ему это позволяли путы, пожал плечами. Я разозлилась. Поймите, вечер и так не задался, а тут еще этот… - Ой, да ладно тебе нечего из себя святую невинность корчить. Мы знаем, что были ограблены только те, кто что-то купил на аукционе по распродаже вашего имущества. Причем украдены ценности именно на сумму покупки. Что ты на это скажешь? Снейп кивнул. Под оборотным зельем с твоим, между прочим, волосом, Драко. Не желая тебя подставить, любой допрос показал бы, что ты тут не причем.
Draco Malfoy x Lucius Malfoy
Драко и его родители. Коллаж автора Про семью Для начала мне хочется отметить, что я уверена: семья была дружной, в ней царила атмосфера любви, что в свою очередь положительно повлияло на развитие Драко. Почему я в этом уверена? Во-первых, мы все помним сцену у мадам Малкин, когда Драко рассуждал о родителях. Это было очень хвастливо, невероятно грубо, но все же показывало - родители его любят. Драко всегда получал подарки от семьи, было видно, что в деньгах он не нуждается.
Ко всему прочему он постоянно упоминает отца, когда пытается кому-то угрожать. Все это показывает, что в семье в достаточной мере доверительные отношения. Драко не только любим родителями, но и не боится не стесняется рассказывать им о своих проблемах. Когда же в семье наступает кризис, все спешат друг другу на помощь: так, когда арестовывают Люциуса, Драко соглашается на выполнение незавидного указа Темного Лорда. Нарцисса, в свою очередь, бросается на поклон к Снейпу, полукровке, лишь бы тот защитил Драко Белла, в свою очередь, приходит с ней, но это уже другая история.
Но как же повлиял на Драко каждый из родителей? Люциус Малфой Скажу сразу: я уверена, что в семействе Малфой главным был именно Люциус.
Нужно очень много магии, чтобы сделать маглокровку омегой, ведь ему еще придется детей вынашивать. Полукровки и чистокровные бетами оказывались в одном случае из ста. А вот альфами и омегами примерно поровну. И это доставляло определенные трудности. Каждой альфе мечталось найти своего омегу.
К сожалению, предназначенная омега могла жить хоть на другом конце света, и пара бы просто никогда не встретилась. Чистокровные альфы, чтобы не вырождаться, женились на женщинах-бетах, и те рожали им чистокровных детей. Чистокровные омеги чаще всего либо запирались в поместьях, либо отправлялись в добровольное отшельничество — путешествие по миру в поисках альфы. Они не могли завести потомство ни с кем, кроме своего альфы, так что были, в общем-то, бесполезны. Природа, видимо, пожалела своих детей, и омеги стали рождаться гораздо реже, и создание пары теперь стало делом еще более редким, чем, к примеру, сто пятьдесят лет назад. Омеги стали цениться больше золота — для них устраивались смотрины, куда приезжали альфы со всего мира. Но и альфы стали появляться, пусть, чаще, чем омеги, но куда реже, чем полвека назад.
Люциусу повезло и не повезло одновременно. Он родился альфой, женился на бете, и родил сына-омегу. И уже давно забросил поиски своей пары — ему уже за сорок. Драко, похоже, нашел свою пару сразу — и Люциус, откровенно говоря, был ошеломлен подставой судьбы. Но это уже дело прошлое, решенное. Именно сейчас он получал очередной пинок от Лахесис. Мальчишка Поттер оказался чертовой омегой.
Потекшей впервые именно сегодня. Его омегой — иначе как объяснить скапливающуюся во рту вязкую слюну, благодаря которой он сможет пометить мальчика, оставить на нем свой запах, привязать его к себе. Люциус понимал, что сейчас он сделает величайшую глупость в жизни, и еще не раз об этом пожалеет… Наверное… Пока Люциус решал, Поттер каким-то чудом сумел извернуться, уходя от заклинания Лорда, подняться на ноги и ринуться в угол зала. Непонятно, правда, зачем, но это изрядно всполошило ряды сторонников Волдеморта и его самого. Упивающиеся двинулись к углу, запирая в нем мальчишку, предвкушая веселье — Люциус чувствовал это по разлившемуся в воздухе запаху возбуждения множества альф. Малфой понимал, что сделает глупость, и все же он от себя не ожидал, что, когда они он был, естественно, в первых рядах , загонят мальчишку в тиски, он сам ринется к Поттеру и встанет между ним и Лордом, закрывая омегу собой. Уже сделав это, Люциус мысленно взмолился Магии, чтобы она помогла — спасла, уберегла.
Не его — так хоть мальчика. Малфой оглядел ровные ряды Упивающихся, разглядел обреченность в антрацитовых глазах друга, посмотрел на змееподобного Темного Лорда. Вспомнил, что голова его трости — зачарованный еще дедом порт-ключ, срабатывающий от пароля. Все произошло мгновенно — Люциус дернул к себе Поттера, выкрикнул пароль, и исчез в вихре перемещения. Через секунду залу огласил страшный крик Волдеморта и первое «Круцио». Поттер, стоявший рядом, всхлипнул от боли, пожирающей все его существо; боли, от которой избавить может только альфа. Член упирался в брюки и мешал думать.
Снова всхлипнув, мальчишка прижался к альфе и блаженно вздохнул. Срывая одежду с себя и мальчика, Люциус ласкал податливое тело руками, продвигаясь к кровати, которая была чистой и свежей, благодаря домашним эльфам, постоянно живущим в домике. Дрожащее тело, стройное, тонкое, пока еще совсем мальчишечье, но в будущем обещавшее нормальное телосложение и даже мускулы, сжалось в комок на покрывале, пока Люциус стягивал с себя удавку шейного платка, едва не задушившись; стягивал путающиеся и мешающие брюки и разрывал рубашку, не имея терпения справиться с пуговицами. Секс со своим омегой был ни на что не похож. Это было феерично, ярко, остро. Мальчишка стонал сквозь зубы и подавался на член, встречая толчки Люциуса вскриками, от которых член еще больше твердел, а разум плавился. Губы распухли, покраснели от поцелуев, на шее Поттера живого места не было — все сплошь синяки от засосов.
Под финальный штрих Люциус примерился, и, широко лизнув шею Гарри, укусил. И почувствовал ответный укус на плече. Зарычал победно, кончая, и тут же запирая мальчишку узлом. Потом они долго лежали в сцепке и разговаривали. Люциус рассказывал об альфах, бетах и омегах, а Гарри о своей борьбе со злом. Потом они снова занимались сексом, ели, спали, разговаривали, принимали душ, который заканчивался сексом, снова ели, опробовали стол, и опять разговаривали. Люциус узнал совсем другого Гарри Поттера, а Поттер узнал получше лорда Малфоя.
На очередном повороте отцовский конь слегка притормозил шаг и почему-то стал уходить вправо — туда, где так аппетитно свисали с ветвей дикой яблони маленькие, желтые плоды. Люциусу пришлось как следует заехать ему в бока шпорами и дернуть за узду обратно, чтобы привести ослушавшегося коня в чувство. Все это прошло бы незамеченным погруженным в собственные ощущения Драко, если бы не один маленький инцидент — в движении та рука, что была просунута ему под мышку, прижала его крепче и твердый обшлаг отцовского кафтана грубо прошелся по его груди, царапнув чувствительный сосок под тонкой рубашкой. Драко застонал. И тут же прикусил язык, потому что почувствовал, что отец за его спиной замер и напрягся. Дрожь, которая пробила тело юноши, на этот раз не была причиной непогоды — это он мог сказать совершенно точно.
Осторожно, отец наклонил голову ближе и поцеловал Драко в ухо, посылая мурашки вниз по его телу, - "Почему ты дрожишь? Тебе холодно? Вот этого ему делать не следовало. Или следовало. Драко уже не понимал разницы между тем, чего нельзя, и тем, что можно делать с отцом. Прерывистое дыхание вырывалось из его груди и он стонал, откинув голову Люциусу на плечо.
Реакции отца он не видел, но чувствовал. Не в физическом смысле — слишком много слоев одежды разделяло нижнюю часть их тел. Он чувствовал ее... Лихорадочными движениями Люциус расстегнул верхние пуговицы его рубашки и рванул в нетерпении две половинки в стороны, просовывая горячие ладони под ткань и терзая его тело, сжимая в пальцах соски... Не размышляя больше не то, чтобы он размышлял ранее Драко протянул руки вверх и назад и обнял отца за шею, зарываясь пальцами в шелковисто-серебрянных локонах. Люциус охнул и впился губами в его шею, сжимая одновременно руками всю ту плоть, которой посчастливилось оказаться под его умелыми руками.
Драко не мог разобрать ничего, из того, что происходило вокруг, все его существо было сосредоточено на желании раствориться, растаять в этих грубых ласках, позволить Люциусу выжать наружу все его естество, растерзать и собрать воедино его маленькое податливое тело... Рука скользнула ниже, сжимая нежную, белую кожу его живота, оставляя на ней красные следы, и Драко выгнулся, как туго натянутый лук — голова, почти в полном развороте назад, зубы впились в отцовскую шею. Сквозь густые ресницы и полузакрытые веки он увидел выражение лица Люциуса и это чуть не доконало его. Он никогда не думал, что такое хладнокровное создание, как старший Малфой, может воспылать такой страстью. Рот отца был чуть приоткрыт, и одновременно нижняя губа была прикушена верхним зубом, что кривило лицо в невероятную по своей сексуальности гримасу. Зрачки были расширены и затуманены желанием, тонкие ноздри трепетали, втягивая воздух короткими вдохами и выдохами, как будто отцу не хватало кислорода.
Отвлеченный этим зрелищем, Драко не заметил того момента, когда ласкающая его рука скользнула в промежность между его натянутым животом и ремнем его брюк, отодвинула резинку трусов и сжала его пылающий член. А затем тело осело в широком седле ничего не подозревающего скакуна, и отец продолжал целовать его шею, и плечи, непонятно когда оказавшиеся обнаженными и шептал ему в ухо всякие глупости, бессмысленную скороговорку, состоящую из самых лучших слов в мире — "мой Драко... И Драко понял, что хочет большего. Что хочет услышать, как стонет отец. Увидеть, как выглядит его лицо, когда тот кончает. Услышать, какие слова произносит он в экстазе.
Почувствовать его член у себя внутри. Дать отцу то, что не смогла дать мать. Эдипов комплекс, вспомнил Драко. Только наоборот. Как-то неожиданно резко Люциус вздохнул и подняв безвольную ногу Драко, перекинул ее через себя, усадив таким образом наследника поперек своих ляжек, лицом к себе. Драко оказался прижат к тому месту, которое между этими ляжками находилось.
Вследствие не угаснувшего с оргазмом возбуждения Драко был более чем рад обвить ноги вокруг отцовской талии и одновременно откинулся назад, на шею Свищу. Аккуратно, еле прикасаясь, Люциус гладил его грудь, шею, щеки... И, конечно же, все что хотел сказать отец, все те моральные условности, которые могли помешать им продолжить то, чего хотелось обоим, было смыто, слизано этим маленьким, бесстыжим языком. Драко опять захотелось большего. Он отбросил облюбованную им руку в сторону и кинулся на Люциуса, тихо рыча и терзая всю ту открытую плоть, что попадалась ему на глаза. Люциус не протестовал более, а только крепче сжал его в объятьях.
Так хочу... Где-то, как показалось Драко, за пять секунд до оргазма, отец остановил коня, и не прекращая поцелуя, аккуратно спустился на землю, стягивая с собой и Драко, который опять обхватил ногами отцовские бедра и елозил у него на поясе, издавая стоны вперемежку с вскриками, в те моменты когда его плененная бриджами эрекция особенно чувственно соприкасалась с отцовской. Он не желал отпускать Люциуса от себя, не желал ни на секунду терять тепло его тела — частью из-за страха, что, перестав касаться его, отец все-таки опомниться, передумает, и вышвырнет его из своей жизни с присущей всем Малфоям решительностью и жестокостью. Он хотел довести Люциуса до безумия... Драко не понял, как они оказались лежащими на земле, в сухих листьях — он сам на спине, обозревая свисающие над его головой облетевшие ветви старого клена, отец же залез на него сверху, оседлав его бедра. Легкий румянец играл на щеках Люциуса, глаза его были полузакрыты, длинные волосы щекотали Драко по шее и щекам.
Он, не в состоянии противостоять своим желаниям, протянул вверх руку и схватил за эти золотистые пряди и притянул отца вниз, в долгий, страстный и неумелый поцелуй... Неожиданно это неземное блаженство прекратилось, и Люциус отпрянув, посмотрел на него каким-то странным взглядом, и у Драко упало сердце. Прямо сейчас. Я хочу отнять у тебя твою невинность прямо здесь, под этим кленом, в этой траве. Хочу, чтобы рыдал от боли и удовольствия подо мной, хочу видеть как твое прекрасное, юное тело извивается в оргазме, и слышать, как с твоих губ срывается мое имя. Раз за разом.
О, я могу сделать так, что ты забудешь обо всем на свете, я могу взять тебя так сильно, что у тебя потемнеет в глазах, и тебе будет казаться, что ты умираешь от наслаждения... Драко парил в облаках... Еще немного и будет поздно, еще одно слово, сказанное этим пропитанным сексом голосом, и его тело забьется именно в том самом оргазме, о котором так красиво говорит отец. Склонившись к самому его уху, Люциус продолжал шептать, целуя мочку, и Драко выгнулся, убеждая отца спуститься пониже... Ну, еще чуть-чуть... И тут Люциус выпрямился.
Драко простонал, теперь уже в разочаровании, чувствуя, как волны наслаждения растекаются обратно по ногам и вдоль спины, и толкнул бедрами вверх. Однако отец удержал его движение своими ногами. Драко открыл глаза и произвел самый умоляющий взгляд, на какой только была способна его слизеринская натура. Отец улыбнулся неожиданно нежно и сказал: "Я могу сделать с тобой все это, Драко, но при одном условии. Я хочу совершенно точно знать, что ты имеешь представление, на что идешь... Чего ты хочешь?
И слегка сжал пальцы. Отец издал сдавленный стон и двинул бедрами вперед. А иначе этого больше не повторится. Люциус открыл рот и нечто очень похожее на "О, да! Будто голодный коршун на полевую мышь, он кинулся на распластанное под ним тело, осыпая его неистовыми поцелуями, всасывая нежную кожу губами, и оставляя на ней багровые следы...
Драко повиновался, не смея сопротивляться. Тот не спеша развернул серый шелковый шарф, потом велел сыну вытянуть руки над головой и связал его запястья этим самым шарфом. Две узкие, изящные кисти оказались пойманы в шелковые силки, а обладатель кистей сдался на милость победителю. Драко не сопротивлялся, сходу приняв новую игру отца. Он сделал вид, что уставился в потолок, с плохо скрываемым интересом и любопытством наблюдая за действиями Люциуса.
Тот недоверчиво хмыкнул и принялся расстегивать на сыне одежду. Вскоре Драко остался в одной рубашке, от которой было немного толку. Было в этом нечто неуловимо приятное, распутное и развратное, отчего хотелось выгнуться всем телом и призывно развести ноги пошире. Так Драко и сделал. Он испытывал какое-то странное, не поддающееся здравому осмыслению возбуждение от послушания. Одна только мысль о том, что вот он лежит сейчас перед отцом, совсем беззащитный и покорный его воле, распаляла его воображение, казалось, что даже кровь начинает быстрее течь по жилам. Драко даже прикрыл глаза, чтоб острее это почувствовать. Его идея овладеть отцом была продиктована желанием самоутвердиться. На самом деле, Малфоя-младшего вполне устраивала пассивная роль. Драко остро реагировал на прикосновения, призывно выгибаясь и бросая на отца красноречивые взгляды.
Люциус, явно из вредности не отвечая на откровенный взгляд, ничтоже сумняшеся произнес: - Как вспомню твою выходку, так внутри все от злости закипает. Так бы и отшлепал, хоть ты уже и не маленький. Ему не нравились эти намеки, Люциус элементарно портил и ломал привычную игру. Кто ж тебя уму-разуму научит, если не я? И, не обращая внимания на протесты сына, которому хотелось совсем другого, Малфой-старший перекинул его через колени вниз лицом и с наслаждением, смачно, от души припечатал к заднице тяжелый упругий шлепок. Драко позорно взвыл, скорее от обиды, чем от боли, извиваясь и требуя немедленно отпустить его, но Люциус одной рукой надежно держал его, давя на спину согнутым локтем и прижимая грудью и животом к своим коленям, а другой вдохновенно шлепая. От предчувствия новых ударов у Драко внутри всё сжималось, и он каждый раз всхлипывал, показно сетуя на отцовскую жестокость. Его неудовлетворенный член терся о колени Люциуса, что отчасти портило ему удовольствие. Люциус продолжал экзекуцию, ритмично шлепая сына, впрочем, что греха таить, вполсилы. Он был на грани того, чтобы кончить прямо так, а ему вовсе этого не хотелось.
Люциус смилостивился и усадил его к себе на колени. Поглядывая на гневно нахмуренные брови и обиженно дрожащие губенки сына, он сказал: - Ты это заслужил. Драко ничего не ответил, только глаза у него заблестели от предвкушения. Люциус уложил сына на кровать, любуясь его красивым, стройным телом.