Деприватизация (в международной практике — реституция, то есть возврат) — это действие, противоположное приватизации (1); возвращение бывшему собственнику или его наследникам ранее отчужденной собственности (2). Деприватизация в России: сроки давности В последнее время увеличилось число исков Генпрокуратуры, направленных на пересмотр итогов приватизации конкретных предприятий.
В РФ предложили деприватизировать квартиры бедных семей, пенсионеров и одиночек
Некоторое время назад такие явления, как расприватизация и деприватизация (то есть возврат государству квартир, полученных в порядке приватизации), были единичными случаями, но в настоящее время процесс стал приобретать всё более активный характер. Меня интересует, почему неожиданно вдруг тема деприватизации стала столь актуальной в России. Возврат предприятий в госсобственность оправдан в случае, когда действия собственника наносят ущерб безопасности России, ни о каком пересмотре итогов приватизации речи не идет, заявил президент РФ Владимир Путин.
Путин заявил, что о деприватизации в России речь не идет
Говоря о причинах тренда на деприватизацию, экономист Дмитрий Прокофьев выделяет одну из наиболее важных – неготовность российской системы гарантировать права собственника. ВЭФ о приватизации и деприватизации в России. Фактически, состоялась е Смотрите видео онлайн «В России началась ДЕприватизация. «Деприватизация» (так теперь на новоязе именуют национализацию имущества) шагает по стране, но во второй день ВЭФ Путин сказал ей четкое «нет». Президент РФ Владимир Путин заверил, что никакой деприватизации в России не намечается и не будет.
В России началась ДЕприватизация. Государство возвращает себе химию (и не только)
Некоторое время назад такие явления, как расприватизация и деприватизация (то есть возврат государству квартир, полученных в порядке приватизации), были единичными случаями, но в настоящее время процесс стал приобретать всё более активный характер. Президент РФ Владимир Путин пообещал, что деприватизации в России не будет. Об этом пишет РИА Новости. Президент России Владимир Путин прокомментировал возможность деприватизации крупных предприятий. В России началась ДЕприватизация. Государство возвращает себе химию (и не только).
Деприватизация дошла до коммерческой недвижимости.
Президент России Владимир Путин заявил, что в вопросе возврата в государственную собственность крупных предприятий речи о деприватизации или огосударствлении экономики не идет, передает Интерфакс. Ответ на конфискацию российских активов будет асимметричным, но болезненным, заявил зампред Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев, комментируя закон о конфискации активов Вашинг. Поэтому никакой деприватизации и пересмотра итогов приватизации не будет, но все должны приучиться жить по законам, должны соблюдать законы страны. Президент РФ Владимир Путин пообещал, что деприватизации в России не будет. Об этом пишет РИА Новости. обычно это слишком дорого обходится. Потому массовой деприватизации все же не будет. На фоне деприватизации некоторых бизнес-активов, в частности, в Петербурге, в Торгово-промышленной палате заявили, что приватизация жилья, возможно, была одной из самых больших ошибок 90-х.
В России, возможно, грядёт деприватизация в пользу «оборонки»
Хабиров говорил, что будет разрабатываться, никаких вопросов не стоит, людям нужны рабочие места, и был на стороне «БКС». А когда протесты стали очень заметными, попали в федеральные СМИ, постепенно его позиция стала меняться, и потом выяснилось, что, оказывается, приватизация проходила как-то нечестно и республика потеряла вот эти огромные миллиарды. Вот ваш взгляд на эту ситуацию, что произошло? Действительно посчитали только сейчас? Что это такое? Олег Столяров: Ну а теперь взгляд финансиста. Приватизация происходила по тем правилам, которые были установлены, так сказать, Российской Федерацией, в соответствии с этими же правилами.
Как шла сделка? Было 2 компании, «Сода» и «Каустик». Я сначала думал, что «Каустик» относится к каустической соде, ну ладно, думаю, соединяют две содовых компании, все понятно, да? Ольга Арсланова: Это 1992—1994-е гг. Олег Столяров: Нет-нет-нет, это уже 2003—2010-е гг. Ольга Арсланова: Так он же говорит, что сначала в 1992-м...
Олег Столяров: Значит, компания «Каустик», оказывается, занимается производством поливинилхлоридов всего-навсего. У компании «Каустик», значит, очень узкий рынок, там конкуренция на рынке приличная, у компании «Сода» кончается сырье. До слияния компаний из компании «Сода» выводится сырье и выводится производство цемента, активы обесцениваются. Затем производство оценка активов, причем имеется в виду оценка активов без учета того, что компания «Каустик» имеет рыночную капитализацию, оценку акций по рынку. Ольга Арсланова: Так. Олег Столяров: Так?
И поэтому исходя из вот той оценки активов, так сказать, делается баланс обмена акций на единую акцию компании. Ольга Арсланова: Простите... Олег Столяров: У меня первый вопрос: какой идиот в Башкирии дал согласие на слияние ужа и ежа? Ольга Арсланова: А кто давал согласие в те годы? Олег Столяров: Фонд имущества и кабинет министров обязательно, куда ж он денется-то? Олег Столяров: Фонд имущества предлагает сделку...
Петр Кузнецов: Без них это невозможно? Олег Столяров: А как же? Ольга Арсланова: Подождите, эти люди частично же у власти... Олег Столяров: Ведь сейчас же прокуратура вынесла, это самое, определение частное разобраться с чиновниками Башкирии, которые дали согласие на эту сделку. Ольга Арсланова: Да, конечно. Олег Столяров: Ну ребят, ну сделка-то видна, на поверхности же, что сливали-то?
Дальше смотрим. И вдруг ни с того ни с сего, значит, вот эта компания, у которой кончается сырье, садится на эту горку, сейчас она, по-моему, называется Куштау. Ольга Арсланова: Да. Олег Столяров: А она разрабатывает горку Шахтау. Значит, в то же время как-то очень хорошо, организованно выступают экологи. Вот тут я опять как финансист рассуждаю: а чего это так организованно выступают-то?
Оказывается, лет 5 назад китайцы разработали бизнес-план для разработки Гумеровского ущелья, известняков Гумеровского ущелья. Запасы там 4,58 миллионов тонн известняка, и под новый завод. Значит, естественно, тот президент, который, так сказать, был до Хабирова, поддерживал этот проект. Компания называется «ТАУ», входит она в группу «Таурус», и там есть товарищ один, забыл его фамилию… Но вот для уже «БКС» 4,58 миллионов тонн не годится, потому что у них завод мощностью в 1 миллион тонн. Ольга Арсланова: Подождите, то есть давайте попроще объясним. Все происходящее, акции протеста были выгодны другой коммерческой структуре...
Олег Столяров: Абсолютно точно. Олег Столяров: Абсолютно точно, вот. Значит, если выходит какой-то бизнес с предложением строить завод, причем имея в виду, что на заводе Стерлитамака сырье кончается, если не разрабатывать Куштау, то, естественно, надо строить новый завод. Хороший аргумент. Ольга Арсланова: Хорошо, давайте... Андрей Алексеевич, вы как видите эту ситуацию?
Мы просто для примера сейчас говорим о том, что происходит в Башкирии, разумеется, мы потом пошире поговорим о приватизации, но важно разобраться на этом примере, как это происходило и к чему может привести. Андрей Нечаев: Ну, давайте попробуем разобраться. Значит, начнем с того, что я не знаю, какие там были задействованы коммерческие интересы, вполне возможно, что есть некоторый корпоративный конфликт, но это никоим образом не оправдывает попытку экологического преступления, давайте называть вещи своими именами. Андрей Нечаев: Там были заинтересованы китайцы, не были, я не знаю. Например, наша партия принимала достаточно жесткое заявление против разработки этого уникального природного памятника, значит. Поэтому, безусловно, его разрабатывать было нельзя.
Ну, в данном случае президент Башкирии задает, конечно, риторические вопросы, коллега прав, все прекрасно известно, кто в 2007 и последующих годах передавал принадлежавшие государству акции этой компании. К приватизации 1992—1994-х гг. Ольга Арсланова: Хотя именно к ней у Хабирова самые большие претензии, он говорит, что в 1992-м... Олег Столяров: Нет-нет-нет. Андрей Нечаев: Нет, не имеет никакого отношения. Олег Столяров: Никакого.
Андрей Нечаев: Потому что по итогам той приватизации у государства остался контрольный пакет акций компании. Ольга Арсланова: Тогда. Олег Столяров: Шестьдесят два процента. Ольга Арсланова: Понятно. Андрей Нечаев: А каким образом, почему и насколько криминально или без нарушений закона государство в лице в данном случае Республики Башкирии лишилось этого контрольного пакета, это вопрос, который мы с вами задаем публично, а, наверное, Следственный комитет или Генеральная прокуратура должны его задать более профессионально и более узкому кругу лиц. Но хочу обратить ваше внимание вот на что.
Когда принималось решение о том, чтобы разрешить разработку вот этого уникального природного объекта, это решение никак не зависело от того, у кого находится контрольный пакет этой компании. Это было, безусловно, ошибочное, но это та ошибка, про которую Талейран говорил, что она хуже, чем преступление. Это было, безусловно, ошибочное решение, не имеющее никакого отношения к приватизации. Петр Кузнецов: Можем ли мы, Андрей Алексеевич, предположить, что подобных предприятий с подобной формой приватизации у нас еще много, и это такой вот показательный случай, который мы сейчас разобрали? И следом вопрос, вспоминали в связи с этим Блэра, когда он пришел к власти, ему удалось, по-моему, 5 миллиардов фунтов получить с предприятий, которые незаконно осуществили приватизацию. Можно ли предположить, что это запуск некоего вот такого пересмотра законности приватизации вообще в стране?
Олег Столяров: Тут не так. Андрей Нечаев: Значит, вот как коллега правильно уже сказал, те модели приватизации, которые, кстати, были результатом некоторого политического компромисса между тогдашним Верховным советом, если мы говорим про ваучерную приватизацию, президентом и правительством. Но это были тем не менее установленные законами или указами президента процедуры, они были выполнены, они могут нравиться или не нравиться. Скажем, что касается вот всуе упомянутых залоговых аукционов, я считаю их ошибкой... Просто единственное, понимаете, не надо тут вот слишком нагнетать страсти. Это серьезная ошибка, ошибка в первую очередь политическая, потому что реально там было приватизировано 12 компаний, и кроме собственно «Норникеля» все остальные были не компании, которые определяли лицо соответствующей отрасли.
Теперь если мы, значит, говорим об этом конкретном случае, то потеря контрольного пакета произошла сейчас, вот в наши годы, 10 лет назад, поэтому это другая история. Насколько она массовая, я не знаю, но то, что чиновники любят устраивать всякие махинации не без личного интереса, это безусловный факт. И два слова к теме деприватизации. Ну во-первых, как мы установили, если закон, хороший он или плохой, не был нарушен, то никаких оснований для нее нет. Но самое главное дело даже не в этом. Вот известная компания «ЮКОС», такая широко известная...
Ольга Арсланова: Широко. Андрей Нечаев: Да. Ее сейчас отобрали, она сейчас принадлежит «Роснефти». Мы будем ее у Игоря Ивановича Сечина теперь забирать в рамках деприватизации или как? Ольга Арсланова: И это отдельный вопрос... Андрей Нечаев: Нет, это не отдельный, это ключевой вопрос.
Ольга Арсланова: Это ключевой вопрос. Андрей Нечаев: Потому что ее у частных собственников... Петр Кузнецов: А это тоже вот... Ольга Арсланова: Нет, тут вопрос, что уж если мы деприватизируем, то мы создаем прецедент. Олег Столяров: Нет-нет-нет, вопрос не в этом.
А те частные предприятия, которые до сих пор продолжают функционировать, работают подобно насосам, откачивающим все жизненные соки из экономики. Отправляя эти «соки» за границу, в том числе в офшорные юрисдикции.
Читайте также Гримасы Министерства правды: Оруэлл, нейросети, искусственный интеллект и мигранты Пока робот пишет роман, навоз на фермах лопатами убирают и завозят гастарбайтеров Из России за три десятилетия было выкачано, по разным оценкам, от 1 до 3 триллионов долларов. Понятно, что ни о каком нормальном развитии экономики, которой завладели мародеры величающие себя бизнесменами , речи быть не может. Увы, Россия была столь больна. Со стороны государства не было никаких попыток по деприватизации наворованного. Более того, это была тема достаточно табуированная. Чиновники ее боялись, как черт ладана. Но вот два года назад выявился еще один императив, который до этого был не очень заметен.
Это императив национальной безопасности. Он вышел на первое место по отношению к трем выше названным после 24 февраля 2022 года, когда Россия начала специальную военную операцию на Украине. Уже скоро стало понятно, что это не просто СВО, а это самая настоящая война, которую Запад ведет против России, прикрываясь Украиной. Правительство РФ стало предпринимать усилия по укреплению обороноспособности страны. В первую очередь, путем наращивания государственного оборонного заказа ГОЗ , размещаемого среди предприятий оборонно-промышленного комплекса ОПК. И тут наружу стали вылазить многие проблемы российского ОПК, которые власти либо не замечали, либо не желали себя утруждать их решением. Одна из проблем — крайне неустойчивое состояние достаточно большого числа предприятий ОПК.
Приведу лишь один пример, имеющий прямое отношение к указанной проблеме. В ней содержится просьба остановить банкротства 15 предприятий ОПК, «учитывая сложившуюся ситуацию при проведении специальной военной операции, существующий дефицит военной техники». Между прочим, часть указанных предприятий находились в частной собственности. Можно предположить, что, по крайней мере, в отношении наиболее значимых из них предприняты меры в «режиме ручного управления». Но ведь вопрос-то системный. Сегодня одни предприятия ОПК могут оказаться под дамокловым мечом банкротства, завтра другие. Российское законодательство никакого иммунитета оборонке от банкротства не предоставляет.
Государство никаких гарантий не дает. Особенно в отношении тех, которые находятся в частной собственности. И на сегодняшний день часть предприятий ОПК остаются в частных руках. Необходима срочная их деприватизация. Как выясняется, у нас на начало СВО были предприятия, включенные в реестр ОПК его составляет и ведет Минпромторг , которые были не просто частными, а их владельцами были нерезиденты или граждане Российской Федерации, имевшие двойное гражданство и проживавшие в странах, относящихся к группе «недружественных». Я в начале прошлого года разбирал эту проблему на примере Климовского специализированного патронного завода КСПЗ.
Ольга Арсланова: Частники не оказались... Олег Столяров: Частники оказались неэффективными собственниками... Ольга Арсланова: Не эффективнее государства?
Олег Столяров:... Второй момент... Ольга Арсланова: Подождите, но при этом многие люди стали существенно богаче. Олег Столяров: Разумеется. Ольга Арсланова: То есть в своих интересах они работать умели, ну или что-то делать, а в интересах предприятий у них почему-то не получалось? Олег Столяров: Нет, разумеется. Ольга Арсланова: Вопрос, почему и кто им это позволил. Олег Столяров: Значит, объясняю, почему. Значит, на сегодняшний день, так сказать, в России идет...
Россия два раза входит в капитализм, да? Первая стадия была, значит, в XIX веке, вторая стадия была в 1990-х гг. И она проходит все четыре стадии: отъем прибавочной стоимости, занижение зарплат, лишение всех квалифицированных специалистов. Это я в РСПП объяснял промышленникам нашим, когда меня спросили: «Неужели частные собственники работают против экономики? Ольга Арсланова: Но не везде. Олег Столяров: Везде абсолютно. Второй момент. Значит, позавчера, это самое, монополия объявила, что на «Арепливир» цена 12 300. Обо всем чем угодно говорят, кроме как о себестоимости препарата.
Как только появляется частная монополия, она работает не с объема рынка, не с увеличения спроса, а работает с задирания цены на препарат, на продукт. Это же против экономики работает. Третья стадия развития капитализм — это сращивание финансового капитала... Андрей Нечаев: Слушайте, а можно я пойду? Слушать этот бред я не могу, а я теряю время просто, ну зачем я... Ольга Арсланова: Нет, Андрей Алексеевич, а вы возразите. Андрей Нечаев: Зачем? Вы отлично, по-моему, в паре работаете. Ольга Арсланова: А ваша точка зрения?
Андрей Нечаев: Я чувствую себя как-то... Ольга Арсланова: Андрей Алексеевич, давайте... Петр Кузнецов: Мы с вами, мы с вами в паре. Андрей Нечаев: Нет-нет, ну правда, ну зачем? Вот я слушаю ерунду... Петр Кузнецов: Вам слово, а потом... Андрей Нечаев: Слушаю сказки, снимаю лапшу... Олег Столяров: Нет, пусть скажет... Петр Кузнецов: А потом мы все вместе послушаем наших зрителей.
Слушайте, это же интересно, когда разные точки зрения имеют право быть услышанными. Андрей Нечаев: Нет, это не разные точки зрения, это какой-то вот околонаучный бред такой. Олег Столяров: Нет, пусть скажет. Андрей Нечаев: Я не против, вы продолжайте, можно я пойду просто? Ольга Арсланова: А можно мы вас послушаем? Нам было бы очень интересно. Андрей Нечаев: Нет, мы полчаса слушаем этот монолог, ну... Ольга Арсланова: А вам есть что сказать? Андрей Нечаев: Да, я просил хотя бы для комментария.
Значит, всерьез, если вот всерьез, не бла-бла, а всерьез. Российское правительство в 1995—1996-х гг. После приватизации, как известно, Россия, мы сейчас говорим о слезании с нефтяной иглы, что справедливо, но Россия стала крупнейшим нефтеэкспортером после того, как эти нефтяные компании были приватизированы. Если мы говорим о... Никто в мире все акции на рынок не выводит, это всегда малая часть компаний. Но если мы тем не менее говорим о рыночной биржевой капитализации, то опять-таки всуе мной упомянутый «ЮКОС» до того, как его раздербанили, был крупнейшей в России компанией по рыночной биржевой капитализацией. То есть люди, не кто-то, а люди вкладывали деньги свои, чтобы купить акции «ЮКОС», и за счет этого происходил рост стоимости акций и рост капитализации. Таких примеров я могу вам привести десятки. Банковский сектор, особенно после того, как сейчас 4 крупных банка попали под санацию Центрального банка, у нас де-факто банковский, хотя номинально у нас присутствуют еще 300 кредитных организаций, но из крупных банков в топовой десятке 9 из 10 государственные.
Мы о какой деприватизации толкуем? Ольга Арсланова: Я прошу прощения... Олег Столяров: Вот теперь ответ, а вот теперь ответ. Ольга Арсланова: Вообще почему так произошло, если это все управлялось эффективно, не очень понятно? Андрей Нечаев: Дело в том, что у приватизации есть две основных составляющих, старая она была, нынешняя приватизация. Первая — это фискальная, это получить деньги в бюджет, о чем говорил Кудрин, в частности, что мы можем... У нас по программе приватизации на этот и следующий год по 3,5 миллиарда должно получать государство, это смешная сумма, никакая, миллиард не долларов, рублей. Петр Кузнецов: Да, рублей, да. Андрей Нечаев: Вот я солидарен с оценкой Кудрина, что мы спокойно несколько лет можем получать 300 миллиардов рублей.
Но есть второй аспект приватизации, с моей точки зрения, гораздо более важный, чем фискальный, — это создание конкурентной среды. Когда у вас фактически в любом секторе экономики ключевую роль играет одна госкомпания, у вас никаких инноваций не может быть в принципе, у вас конкуренция подавлена, соответственно, у вас стимулов для развития нет. Я могу до конца нашей передачи перечислять «Рособоронэкспорт», «Государственная авиастроительная корпорация», «Государственная судостроительная корпорация», «Транснефть», «Газпром» и прочее, прочее, прочее, ну кроме, может быть, я не знаю, иностранного туризма — во всех остальных у нас ключевую, а иногда монопольную, роль играет государственная компания. Как следствие мы с вами имеем системный кризис экономики, который продолжается с конца 2012 года, а перед этим, собственно, был с конца 2008 года с маленьким подъемчиком посередине. Это ответ на вопрос, хорошо это или плохо. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Слушайте, ну а государство готово сейчас это отдать? Андрей Нечаев: У нас 7 лет падают реальные доходы населения. Ольга Арсланова: Но делиться готово государство этими активами?
Андрей Нечаев: Ну, это вопрос не ко мне. Ольга Арсланова: Ну как вам кажется? Олег Столяров: Стоп, а теперь я отвечу. Андрей Нечаев: Это вопрос не ко мне, а к государству. Ольга Арсланова: Ваше ощущение? Олег Столяров: Ну почему? Государство будет получать... Андрей Нечаев: Я могу сказать, что вот та программа приватизации, которая действует сейчас, которая принята на 2020—2022-е гг. Вот ответ на то, что государство не готово.
Олег Столяров: Нет-нет-нет, там очень четкий ответ есть. Андрей Нечаев: Да, конечно. Олег Столяров: Ну и что? Андрей Нечаев: Вы спрашиваете, готово ли государство... Олег Столяров: Поясняю. Андрей Нечаев: Судя по программе приватизации, не готово. Петр Кузнецов: Понятно. Андрей Нечаев: Если мы говорим о том, значит, насколько вот эта нынешняя ситуация с подавлением конкуренции, с тотальным преобладанием государственных компаний в ключевых секторах экономики, насколько она эффективна, опять-таки жизнь дала ответ, я вам уже сказал: 7 лет падают реальные доходы населения, даже не берем пандемию, там сейчас обвальное падение, и с конца 2012 года фактически системный кризис, а реально с конца 2008 года, вот и ответ. Петр Кузнецов: Олег Иванович?
Олег Столяров: Позиция первая: значит, под приватизацией имеется в виду обычная продажа акций, ну сам процесс. Давайте не увлекаться, приватизация ли это. На самом деле он имеет очень четкое и строгое название андеррайтинг, классическая операция инвестиционного банка, Андрей Алексеевич, на всякий случай.
Мы будем обеспечивать максимальную предсказуемость условий для ведения и развития бизнеса.
Уверен, что на эту тему, конечно, у всех много вопросов, но мы будем двигаться по этому пути, в том числе уже поручил расширить горизонт планирования государственных финансов. Он охватит не только ближайшие три года, но и позволит верстать основные государственные расходы дальше, на перспективу шести лет. Взамен сотен и даже тысяч архаичных, устаревших нормативных актов уже принят достаточно компактный перечень документов с более современными, понятными требованиями. Они обязательно будут и дальше поддерживаться в актуальном состоянии.
Более того, сейчас Правительство готовит к запуску модернизированный механизм «регуляторной гильотины», то есть, по сути, предстоит ещё один масштабный этап расчистки нормативной базы. В предстоящие шесть лет нам нужно кардинально, на десятки процентов увеличить объём промышленного производства. Будем расширять возможности бизнеса, в том числе направим дополнительные ресурсы на развитие промышленной ипотеки, докапитализируем такой значимый, востребованный механизм, как Фонд развития промышленности. Его капитал вырастет почти в два раза — на 300 миллиардов рублей.
Чтобы повысить эффективность обучения и молодёжи, и уже состоявшихся специалистов, мы будем укреплять все уровни образования — от школ до вузов, причём, конечно, в связке с бизнесом, как это уже делается в рамках системы профориентации, федеральной программы «Профессионалитет», программы «Приоритет-2030».
«Дневной дозор»: деприватизация - опасность для экономики или панацея?
По мнению экономиста, практика деприватизации отрицательно сказывается на инвестиционной привлекательности и традициях ведения бизнеса: «Непринятие итогов приватизации ещё долго будет отравлять инвестиционный климат в стране. В таких условиях уменьшается доля тех, кто готов делать долгосрочные вложения. Инвестируют только на короткий срок и только когда можно получить очевидную прибыль. Дмитрий Прокофьев напоминает о двух стилях построения бизнеса, которые иногда называют «виски» и «водка». Первый по аналогии с длительным циклом изготовления виски предусматривает долгосрочные инвестиции, выполнение ряда условий и гарантии собственности пока виски зреет в бочке. Второй — максимально быстрое получение прибыли при минимуме рисков и затрат в случае с производством водки это смешивание спирта с водой. Россия в свете последних изменений в большей степени напоминает водочный завод. Эту позицию разделяет экономист Антон Любич: — К происходящему процессу я отношусь резко отрицательно.
Он охватывает не только крупную, но и мелкую собственность, при этом суды без должных оснований, по моему личному профессиональному суждению, отказываются применять сроки исковой давности и отказывают в защите прав добросовестных приобретателей. Это подрывает основы правовых гарантий частной собственности в стране и лишает покупателей объектов в России возможности при разумной осмотрительности обезопасить себя от рисков последующего изъятия при совершении сделок. В среднесрочной перспективе это спровоцирует сокращение внутренних частных инвестиций и дополнительный отток капитала из страны. Ряд опрошенных изданием экспертов также не исключает, что возвращение стратегических активов в руки государства не станет окончательным решением. Передача их в руки госкорпораций будет обоснованна лишь в отдельных случаях. После деприватизации нас может ждать новая приватизация с последующим появлением новых представителей олигархического сословия, — считает информированный участник рынка. Адвокат коллегии адвокатов «Белых и партнёры» Дмитрий Земеров рассматривает принимаемые судами решения как проявление тренда на борьбу с коррупцией.
Были сделки на нерыночных условиях, когда продажная цена активов значительно отличалась от рыночных либо реализовывалась практически за бесценок, — объясняет он. В рамках коррупционных дел рассматривается множество эпизодов о коммерческом подкупе как в уголовной, так и в административной и гражданско-правовой плоскостях. Дмитрий Земеров отмечает, что для участников дел о деприватизации зачастую единственным способом защиты становится апелляция к пропущенным срокам давности.
НЕТ»; Межрегиональный профессиональный союз работников здравоохранения «Альянс врачей»; Юридическое лицо, зарегистрированное в Латвийской Республике, SIA «Medusa Project» регистрационный номер 40103797863, дата регистрации 10. Минина и Д. Кушкуль г. Оренбург; «Крымско-татарский добровольческий батальон имени Номана Челебиджихана»; Украинское военизированное националистическое объединение «Азов» другие используемые наименования: батальон «Азов», полк «Азов» ; Партия исламского возрождения Таджикистана Республика Таджикистан ; Межрегиональное леворадикальное анархистское движение «Народная самооборона»; Террористическое сообщество «Дуббайский джамаат»; Террористическое сообщество — «московская ячейка» МТО «ИГ»; Боевое крыло группы вирда последователей мюидов, мурдов религиозного течения Батал-Хаджи Белхороева Батал-Хаджи, баталхаджинцев, белхороевцев, тариката шейха овлия устаза Батал-Хаджи Белхороева ; Международное движение «Маньяки Культ Убийц» другие используемые наименования «Маньяки Культ Убийств», «Молодёжь Которая Улыбается», М. Казань, ул.
За рубежом, ведь своих собственных было катастрофически мало. Это уже потом в Советском Союзе стало успешно развиваться станкостроение, как одна из основ промышленности как таковой. А вот с началом т. И первый удар был направлен именно на какую отрасль, как станкостроение. Расчёт был прост, как две копейки: не будет в России средств производства — не будет и самого производства. Поэтому уничтожалось не только станкостроение, но и сами станки. Они разбирались на металлолом, порой очень уникальные. А заводы превращались в торговые центры чего далеко ходить, ведь наш «Муссон», для тех, кто не знает — это вообще-то в прошлом мощнейший завод по производству радиоаппаратуры, со своим собственным конструкторским бюро. Которое размещалось, кстати, в самом высоком здании Севастополя, и имело на крыше радиопрозрачный купол, за что в народе его до сих пор называют «Одеколоном» … А ещё территории заводов, если они находились в привлекательных местах, отдавались под застройку, или просто сдавались в аренду. Вот, опять же, на нашем «Муссоне» даже выращивали в теплицах помидоры, которым быстрые на язык торговцы определили название сорта — «Муссон».
Ещё больше, чем прежняя. Какие компании попали под национализацию за последние 10 лет «НИ» составили Топ-5 самых громких историй национализации частной собственности в течение последнего десятилетия Дело «Башнефти» В сентябре 2014 года АФК «Система» Владимира Евтушенкова получила иск об истребовании в собственность государства всех имеющихся акций ПАО АНК «Башнефть». Уже в ноябре суд удовлетворил иск, но «Система» была признана добросовестным покупателем и получила право взыскать убытки с продавца — ООО «Урал-Инвест». Итого «Система» выручила 54,75 млрд рублей. Но уже в 2017 году новый собственник — «Роснефть» подала к АФК «Система» иск на 170 млрд рублей за убытки, причинённые в ходе реорганизации «Башнефти». Судебные разбирательства завершились подписанием мирового соглашения, по которому АФК «Система» выплатила 100 млрд рублей. В итоге компания Владимира Евтушенкова лишилась «Башнефти» и 45,25 млрд рублей. Национализация "Башсоды" произошла после попытки компании начать разработку горы Куштау и массовых протестов местных жителей Фото: geoinfo. Дело «Соликамского магниевого завода» К рассмотрению в 2021 году прокуратурой результатов приватизации 1992 года привела длительная череда смены собственников производителя редкоземельных металлов и непрекращающиеся споры бенефициаров. Соликамский магниевый завод после национализации перешёл в руки "Росатома" Фото: atomic-energy. Но сами фонды уже были ликвидированы, из-за этого новые собственники Пётр Кондрашев, Тимур Старостин и Сергей Кирпичев были лишены права голоса. После этого было выявлено, что приватизация 1992 года должна была проходить по спецрегламенту, потому что предприятие работало с радиоактивными отходами. В 2022 году акции мажоритариев были переданы государству, а в 2023 году — переданы «Росатому». Дело «Кучуксульфата» В 2021 году Генпрокуратура начала добиваться возврата государству акций единственного в России производителя природного сульфата натрия ОАО «Кучуксульфат» из Алтайского края.
Способы будут разными. Государство тестирует национализацию предприятий
О том, что предприятие незаконно оказалось в частных руках, заговорил и президент республики. В 2021 году контрольный пакет акций получила Республика Башкортостан. Узнать подробнее Наибольшее число случаев «ре-национализации» произошло в 2023 году. Анализ, который провели наши коллеги, подтверждает — Башкирия оказалась в числе лидеров по пересмотру итогов приватизации. Кроме вышеназванных компаний, государство прибрало к себе ЗАО «Ойлфилд продакшн сервисез», который занимается производством взрывчатки для нефтяной отрасли. Раньше она была дочерним предприятием американской Schlumberger. Больше всего дел о деприватизации коснулось Пермского края 4 случая , Башкирии 3 случая и Ленинградской области 2 случая.
Этим летом Генеральная прокуратура обратилась с иском в суд вернуть государству активы Тугнуйского угольного разреза, расположенного в Бурятии. Этот угольный разрез принадлежит олигарху Андрею Мельниченко капитал 24,5 млрд. Очевидно, что такой же участи ожидает угольный гигант СУЭК, основным активом которого является «Тугнуйский угольный разрез» в Бурятии». Эксперты отмечают, что аналогичный процесс в Бурятии уже был, когда активы предприятий по добыче и обработке нефрита перешли к государству в лице госкорпорации «Ростех». Наблюдая процесс возвращения предприятий в государственную собственность, можно отметить, что пока этот процесс происходит незаметно для общественности, а тем временем накапливается судебная практика, а прокуратура набирает свой опыт отъёма предприятий в пользу государства.
Кроме вышеназванных компаний, государство прибрало к себе ЗАО «Ойлфилд продакшн сервисез», который занимается производством взрывчатки для нефтяной отрасли. Раньше она была дочерним предприятием американской Schlumberger. Больше всего дел о деприватизации коснулось Пермского края 4 случая , Башкирии 3 случая и Ленинградской области 2 случая. В основном иски прокуратуры касаются предприятий химической промышленности и военно-промышленного комплекса. Но национализации подверглись не только предприятия, находящиеся в Башкирии. Так, «Березниковский содовый завод» тоже принадлежит Башкирской содовой компании, поэтому он также стал лакомым кусочком для государства. Мы обратились к экономистам с просьбой рассказать о причинах волны деприватизации.
Сейчас его счета арестованы, хозяйственная деятельность приостановлена. В марте этого года районный суд Екатеринбурга изъял в доход государства имущество завода «Исеть». Генеральным директором и владельцем компаний-акционеров являлся уральский бизнесмен М. Гайсин, сейчас в отношении него расследуется уголовное дело о злоупотреблении полномочиями. Суд согласился с Генпрокуратурой, что М. Гайсин управлял заводом в период депутатства и использовал свой статус для получения контроля над ним. Завод производит электротехнические соединения и поставляет их оборонным предприятиям. Требование — передача государству акций РОМЗ, расположенного в Ярославской области, обоснование — неизвестно, компании зарегистрированы в Новосибирске, дело будет рассматриваться в Ярославле. Судом наложен арест на активы. В качестве третьего лица привлечен РОМЗ, Ростовский оптико-механический завод, который занимается производством приборов дневного и ночного видения для систем бронетанковой техники, в том числе, танков «Армата». В конце прошлого года РОМЗ приступил к выполнению гособоронзаказа, в рамках выполнения которого объем производства увеличился в 1,5 раза. В июле стало известно, что все та же Генпрокуратура подала иск к депутату Госдумы А. Колеснику о возврате акций Калининградского морского торгового порта из-за нарушения антикоррупционного законодательства при заключении сделки и вследствие скрытого владения. Сам ответчик пояснил прессе, что иск основан на факте его членства в комитете по транспорту и развитию инфраструктуры Госдумы. Колесник уточнил, что претензий со стороны Госдумы нет. Иск тогда подала Генпрокуратура совместно с ФАС. Государственные ведомства обнаружили, что этот крупный пакет перешел к группе лиц, в которую входит иностранная компания, расположенная в Эдинбурге. Решение основано на том, что сделка не была согласована с Правительством РФ. В конце августа стало известно, что Генеральная прокуратура предъявила иск в суд к ЗАО «Ойлфилд Продакшн Сервисез», общество считается дочкой Schlumberger. Суд удовлетворил требования и передал государству предприятие по производству взрывчатки, ФКП «Авангард». Генпрокуратура требовала «изъятия из оборота взрывчатки, а также установки порядка ликвидации и перепрофилирования производственных мощностей, обеспечивающих выполнение оборонного заказа». Компания Schlumberger обжаловала решение в апелляции, детали дела засекречены. Помимо этого, в конце июня суд рассмотрел иск об отмене приватизации Завода имени Г. Предприятие приватизировали по частям, но его площади можно использовать по прежнему назначению. Теперь они перешли под контроль государства. Опять же, по мнению суда не была соблюдена процедура, правительство сделку не согласовало, кроме того, завод производил сильнодействующие вещества, его приватизация была запрещена. Предыстория Действия по изъятию крупных активов предпринимались государством и раньше. Например, в начале 2022 года суд взыскал с автодилера «Рольф» и его основателя, С.
В России, возможно, грядёт деприватизация в пользу «оборонки»
Чем является этот процесс с правовой точки зрения и в длительной перспективе? Деприватизацией, национализацией, новой приватизацией? Наконец, кто следующий? Каким будет охват деприватизации и есть ли гарантии неприкосновенности у определенных лиц? Пока просматривается, что государство намерено пересмотреть итоги приватизации 90-х годов. При этом кажется, что данные границы условны и размыты. По крайней мере дело А. Абызова всего пять лет назад. Получается, что процесс несколько сложнее, чем можно судить по первому взгляду.
Кейсы по изъятию активов в доход государства: Мельниченко Таких дел уже несколько, все они инициированы примерно по одинаковым основаниям, иски Генпрокуратуры содержат схожие требования. Есть у деприватизации и определенная история, все началось не в 2023 году. Начнем с А. Мельниченко, все-таки фигура знаковая, Forbes считает его самым богатым человеком в России. Генеральная прокуратура предъявила иск к бизнесмену 17 августа, первое заседание назначено на 7 сентября в районном суде Красноярска. Требования предъявлены также к подконтрольным А. Мельниченко компаниям, фактически участвовавшим в сделке. Истец считает, что купля-продажа акций «СИБЭКО» проведена с нарушением антикоррупционного законодательства, поэтому необходимо взыскать в доход государства все, полученное по договору.
Бывший министр «Открытого правительства» М. Абызов, вторая сторона сделки, находится под судом, обвиняется в крупном мошенничестве, создании организованного преступного сообщества и выводе денег за границу. В том числе, ему вменяется владение Сибирской энергетической компанией в то время, когда он был госслужащим, и ее продажа на основании единоличного решения, что противоречит закону. Кейсы по деприватиазции: Пермь В конце июля Генеральная прокуратура подала иск в Арбитражный суд Пермского края с требованием вернуть государству акции АО «Метафракс Кемикалс». Ведомство считает, что поскольку бывший «Губахинский химический завод» производит опасную продукцию, его приватизация запрещена, решение принималось пермскими властями, тогда как это компетенция федерального центра. Генпрокуратура нашла нарушение «экономического суверенитета» России при передаче стратегического объекта в частные руки. Рыболовлеву, сейчас этой долей владеет американская компания Sorcy Investments Trust, иск предъявлен к ее российской дочке — АО «Метахолдинг». Имущество одного из крупнейших в России заводов по изготовлению метанола, используемого в фармацевтике, газовой и нефтеперерабатывающей промышленности, арестовано.
Также в Перми рассматривается еще одно дело, о возврате госпредприятию имущества «Порта Пермь». Интересно, что год назад с подобным требованием уже обращалась прокуратура Пермского края, но тогда Арбитражный суд в иске отказал. В июле этого года АС Пермского края арестовал все имущество ответчика в рамках обеспечительных мер.
По данным из материалов дела, в феврале 1991 года с министерством был заключен арендный договор. В декабре 1992 года в результате трансформации актива получилось акционерное общество открытого типа «Кучуксульфат». Генпрокуратура же основывала свои требования в том числе на законе «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР», указывая, что уполномоченный государственный орган решение о приватизации Кучукского сульфатного завода не принимал, «соответствующая заявка в указанный орган не поступала; инициатива в проведении приватизации упомянутого завода от него не исходила; план приватизации данным органом не утверждался». А так как федеральные власти решений о приватизации не принимали, то, по мнению истца, «государственное имущество выбыло из владения Российской Федерации помимо ее воли». А, возражая против встречного иска, представитель прокуратуры заявил, что «органы власти Алтайского края при вынесении организационно-распорядительных документов, касающихся завода, действовали без полномочий и вне закона, создавали ложную видимость законности перехода права собственности на предприятие от одних лиц другим, названные действия образуют собой акты нарушения экономического суверенитета Российской Федерации и вторжения в компетенцию правительства и Госкомимущества России по распоряжению федеральным имуществом». В Генпрокуратуре отметили, что принадлежащие государству акции неоднократно передавались и перепродавались с 1992 года по октябрь 2021 года, а нарушение было выявлено в ходе проверки в октябре 2021 года, что и стало основанием для обращения с иском. Суд, взвесив аргументы стороны, удовлетворил иск Генпрокуратуры.
Печать Рубль. Сегодня в рамках пленарного заседания Восточного экономического форума Владимир Путин заявил, что «деприватизации не будет». На просторах интернета разошлась именно это фраза, выдернутая из контекста.
На самом деле цитата президента звучала следующим образом: «То, что прокуратура активно работает по отдельным направлениям, компаниям, — правоохранительные органы имеют право оценивать то, что происходит в экономике в конкретных случаях. Но это не связано с какими-то решениями по поводу деприватизации. Здесь мы видим уже совершенно другой смысл.
В этом году суд удовлетворил уже несколько исков Генпрокуратуры о национализации компаний. В частности, в собственность государства в лице Росимущества перешли Челябинский электрометаллургический комбинат и автодилер «Рольф». Кроме того, в феврале 2024 г. Генпрокуратура потребовала пересмотреть приватизацию Ивановского завода тяжелого станкостроения 1990-х гг.
Он добавил, что работа прокуроров оправдана в случаях, когда активы были приобретены с нарушением закона или используются во вред стране, пишет «Коммерсантъ». Владимир Путин также сообщил о необходимости максимально сократить число проверок бизнеса.
Путин: изъятие бизнеса оправдано только в случае угрожающих стране действий
Этот пункт обычно применяется при изъятии имущества чиновников-коррупционеров, в отношении которых либо вынесено решение суда, ибо расследуется уголовное дело. Но проблема в том, что ни один из 106 ответчиков не являлся чиновником, не подвергался ни уголовному, ни административному, ни дисциплинарному преследованию, ни один из них не являлся фигурантом дела о коррупции, ни один из них не признан судом виновным в совершении какого-либо коррупционного преступления. Какие будут последствия О последствиях решения Гагаринского суда эксперты и участники рынка подробно говорили на пресс-конференции, которую собрали в Ессентуках 21 сентября 2022 года. Во встрече с журналистами участвовали и сами владельцы санаториев и бизнес-омбудсмен Ставропольского края Кирилл Кузьмин. Более 1700 объектов находятся в иске, и это решение спустя много лет фактически пересматривает итоги законных сделок. Мы считаем однозначно, что права предпринимателей в этой ситуации нарушены», — заявил Кузьмин. Один из вероятных сценариев развития события обозначил гендиректор санатория «Арника» Юрий Клешня: «Если говорить о санаторных объектах, то если решение суда вступит в силу, все указанные в иске санатории перейдут в собственность государства. Эти предприятия единовременно потеряют лицензию и перестанут действовать. А значит, лишатся работы тысячи людей.
И другого варианта быть не может». Речь идет о миллиардных убытках предприятий и потере десятков тысяч туристов в год. Так как отъем происходит, в основном, санаториев высокого класса. У каждого такого санатория уже есть несколько многомиллиардных инвестпроектов в работе, но при смене руководства санатория договоренности будут нарушены, планы нарушатся», - сказал Клешня. Бизнесмены сообщили, что почти все они за годы, прошедшие с момента приобретения объектов, реставрировали их, вкладывали в оборудование и новое строительство. Если сейчас отобрать объекты, никто не вернет бизнесу вложенные инвестиции. В октябре собственники санаториев написали коллективное обращение на имя секретаря Совета безопасности РФ Николая Патрушева, полпреда президента в СКФО Юрия Чайки, заместителя главы администрации Президента Сергея Кириенко с просьбой разобраться в ситуации и не допустить произвола.
Однако арбитражные суды вынесли решение в пользу государства, после чего акции были переданы госкорпорации «Росатом». Завод имени Седина В 2023 году Генпрокуратура и прокуратура Краснодарского края обратились в Арбитражный суд региона с исками по поводу отмены приватизации бывшего Завода имени Г. В 1970-е годы этот завод был крупнейшим в мире производителем токарно-карусельных станков.
В сентябре 1990 года руководство завода заключило с Минстанкопромом СССР договор аренды имущества, который позволял в дальнейшем выкупать здания и оборудование, находящееся на балансе предприятия. Имущество завода в декабре 1990 года было выкуплено в общей сложности за 36 млн рублей. Однако так как предприятие выполняло оборонные заказы, то в январе 1991 года государственный акт о выкупе заводских корпусов был аннулирован, а приложение к договору аренды признано недействительным. Но в последующем имущество предприятия было приватизировано по частям. Таким образом оно прекратило функционировать, а на его месте в разные годы действовало до 27 различных юридических лиц, занимающихся самыми разными видами деятельности. В 1994 году Арбитражный суд Краснодарского края признал, что аренда и все последующие действия с заводским имуществом осуществлялись на законных основаниях. Так как приватизация осуществлялась по частям, то краевая прокуратура подала несколько исков. Арбитражный суд Краснодарского края уже вынес решение об отмене приватизации литейного цеха и земельного участка под ним, и в отношении четырех зданий, включая заводскую проходную. Еще один иск, поданный 31 июля, касается еще нескольких бывших зданий завода. Примечательно, что на территории бывшего завода расположено предприятие, называющее себя преемником советского завода и его инженерной школы, - ООО «Южный завод тяжёлого станкостроения» ЮЗТС.
Сейчас ЮТЗС, образованный в 2016 году, входит в десятку крупнейших станкостроительных заводов России, в прошлом году его включили в реестр предприятий оборонно-промышленного комплекса РФ. В 2023 году завод намерен выпустить уже 23 станка на общую сумму 3 млрд рублей. Есть предположения, что возвращенные в федеральную собственность здания могут так или иначе достаться ЮЗТС. Особенностью этого дела является то, что предприятие не относится к числу сырьевых — но сами площади, на которых раньше находились заводские цеха, могут быть использованы по прежнему целевому назначению. Иск принят к производству 25 июля. В качестве ответчика значится бенефициар завода Александр Соболевский. В определении суда указывается, что Российская Федерация, как собственник госпредприятия не приватизировала его и прав на владение, пользование и распоряжение им никому не передавала. Несмотря на это, Фонд государственного имущества Волгоградской области с сентября 1993 по 1996 год незаконно передал ценные бумаги третьим лицам, в том числе зарубежным резидентам. По ходатайству Генпрокуратуры арестованы бумаги и имущество завода. Предварительное судебное заседание по делу пройдет 17 августа.
Несмотря на это, региональный Фонд государственного имущества с сентября 1993 года по 1996 год незаконно распределил принадлежащее государству имущество в виде ценных бумаг, передав их в пользу третьих лиц, в том числе резидентов иностранных государств», - указано в иске прокуратуры. Прежнее и самое известное название предприятия — «Завод органического синтеза» ЗОС , это некогда флагман советской химической промышленности. Завод по производству метионина был запущен в строй в городе Волжский в 1964 году. Среди главных продуктов предприятия — метионин для производства кормов для животных и N-метиланилин — присадка для автомобильного топлива, ее используют для повышения октанового числа. У предприятия есть три дочерние фирмы, работающие еще также со времен СССР. В разные годы среди собственников предприятия были разные офшоры, французская компания, ДойчеБанк, а до этого имущество завода принадлежало администрации Волгоградской области. По данным Генпрокуратура запросила обеспечительные меры в виде ареста контрольного пакета акций «Метафракса» - обеспечительные меры были приняты. Следующее заседание назначено на 25 августа. АО «Метафракс Кемикалс» действует с 1993 года, а как Губахинский химический завод - с 1955 года. АО - крупнейший крупнейший производитель и экспортер метанола и его производных в России и Европе.
В июне компания запустила комплекс по выпуску карбамида, аммиака и меламина общей мощностью 1 млн тонн.
Напомним, что в сентябре прошлого года на Восточном экономическом форуме зашла речь о пересмотре итогов приватизации предприятий, которые проводятся по инициативе прокуратуры, президент России Владимир Путин сказал: «Никакой деприватизации не намечается, никакой деприватизации не будет! Прокуратура активно работает по отдельным направлениям и компаниям, потому что правоохранительные органы имеют право оценивать, что происходит в экономике, добавил президент. Но это, по его словам, не связано ни с какими решениями о деприватизации. Очевидно, что предприятия, которые сегодня «взяла на карандаш» Генпрокуратура, играют важное значение в оборонной промышленности. Большая часть исков Генпрокуратуры затрагивает оборонную и энергетическую отрасли, а также транспортную инфраструктуру.
Во многом речь идёт о политике и нацбезопасности. В ноябре 2023 года Арбитражный суд Приморского края удовлетворил иск Генпрокуратуры России к ООО «Фининвест» об изъятии в собственность государства Дальнегорского горно-обогатительного комбината ГОК , единственного в РФ производителя борной кислоты, контроль над которым оказался у иностранного инвестора. Генпрокуратура России указывала в своем заявлении, что интересам государства деятельностью ответчиков, по предварительным данным, нанесен ущерб на 2 миллиарда рублей. Понятно, что широкие народные массы всецело поддерживают деприватизацию. Сейчас этот процент наверняка ещё больше. Кстати, всего по результатам трех этапов приватизации за десятилетие в России перешли в частные руки более 145 тысяч госпредприятий, что принесло в казну по нынешним временам "смешные" 9,7 млрд долл.
Поддерживают деприватизацию и многие политики, и не только коммунисты. Это право государства обратить в казну ту или иную собственность, но и право собственника на компенсацию по рыночной цене, с учетом предшествующих затрат», — пояснил он. Шохин выразил отношение бизнеса к происходящему лаконично: «У нас никто не знает, кто в очереди может быть следующим». На самом деле очевидно, что тотальный пересмотр итогов приватизации стал бы потрясением не только основ российской рыночной экономики, но и государства в целом.
В этом случае с ними должен был быть заключен договор социального найма занимаемого ими жилого помещения. Потом эта норма не раз менялась. В 2006 году правом деприватизации могли воспользоваться все без исключения граждане, главное, чтобы единственное принадлежащее им жилье было приватизировано до 1 марта 2010 года. Когда наступил этот день, записали, что квартира должна была быть приватизирована до 1 марта 2013 года. В 2012 году от порочной практики продления сроков решили отказаться. Таким образом, любой гражданин вне зависимости от даты приватизации жилого помещения может передать его в государственную или муниципальную собственность.