Но спустя год, в 1887-м, случилась новая трагедия: старшего сына Александра арестовали за покушение на жизнь императора Александра III. 22 апреля 1870 года родился Владимир Ленин — теоретик марксизма, крупный политический деятель, основатель первого в мире социалистического.
Биография Владимира Ленина
- К 150-летию Владимира Ленина: факты о жизни и смерти вождя
- Последние годы жизни Ленина
- Засекреченные факты
- Чем болел и от чего на самом деле умер Ленин - Российская газета
- «Бессонница и страшные головные боли…»: как и от чего умирал Владимир Ленин -
- К 150-летию Владимира Ленина: факты о жизни и смерти вождя
Вождь мирового пролетариата: 100 лет со дня смерти Владимира Ленина
После года в тюрьме в 1897 году Владимира Ульянова выслали в село Шушенское Енисейской губернии. Вместе с ним на три года в Сибирь отправилась будущая жена Надежда Крупская, с которой они познакомились в 1895 году на собрании марксистского кружка. В 1898 году под угрозой отправки Надежды в Петербург молодые люди обвенчались в местной сельской церкви. В этом же году произошло и ещё одно значимое для партийной карьеры Владимира Ульянова событие — в Минске состоялся съезд, учредивший первую российскую социал-демократическую рабочую партию РСДРП. Будучи уже в ссылке, Ульянов принял решение издавать газету «Искра», которая служила бы делу объединения социал-демократических кружков по всей территории Российской империи. В ссылке Владимир Ульянов не терял времени даром и работал над книгой «Развитие капитализма в России», направленной против «легальных марксистов» и народников. Из Сибири ему удалось наладить связь с марксистами Санкт-Петербурга, Москвы и других городов, среди которых он приобрёл известность под псевдонимом К. Летом 1900 года Владимир Ульянов с женой по окончании срока ссылки выехали в Швейцарию.
Здесь они издавали «Искру», в редколлегию которой также вошли П. Аксельрод, В. Засулич, Г. Плеханов, Ю. Мартов, А. Позднее был учреждён научно-политический журнал «Заря», в первом номере которого вышла статья В. Ульянова «Критики в аграрном вопросе» под псевдонимом Н.
Ленин — со временем взятая от него фамилия вытеснит настоящую, хотя в общей сложности Владимир Ульянов использовал более 150 псевдонимов. В апреле 1902 года редакция «Искры» переехала в Лондон. Владимир Ульянов Ленин принял в работе съезда самое активное участие. В ноябре 1905 года Ленин нелегально вернулся в Санкт-Петербург, где руководил подготовкой вооружённого восстания, но в мае 1906 был вынужден уехать в Финляндию, а затем эмигрировать в Швецию. В эмиграции Ленин провёл следующие 10 лет, проживая в Швейцарии, Франции, Польше. В 1911 году в парижском пригороде Лонжюмо Ленин создал партийную школу, в которой читал лекции. С началом Первой мировой войны жил в Галиции, затем переехал в Цюрих.
Буржуазную революцию 1917 года Ленин не ожидал и не рассчитывал до неё дожить. В апреле 1917 года германские власти позволили Ленину выехать в Россию. По приезду Ленин выступил на митинге с радикальными 10 «апрельскими тезисами», представлявшими собой декларационный план захвата власти, принятый партией большевиков. В июле 1917 года Временное правительство приказало арестовать Ленина, и тот бежал в Финляндию. В этот период он написал свою важнейшую работу «Государство и революция». Участие В.
От имени правительства мне было дано задание немедленно приступить к проектированию и сооружению временного мавзолея для гроба Ленина на Красной площади. Я высказал свои соображения о том, что силуэт мавзолея не должен бить высотным, должен иметь ступенчатую форму. Надпись на мавзолее я предложил простую - одно слово, в котором заключено стольковолнующего смысла для всего трудящегося человечества. Все сооружение было сделано из дерева и обшито деревянными досками. Планировка мавзолея была рассчитана таким образом, чтобы создать график движения, обеспечивающий непрерывный пропуск значительных масс народа без образования встречного потока. Для этого в мавзолее были сделаны две двери - одна входная, другая выходная. Входя, народ должен был спускаться по лестнице, ведущей в центральный зал с гробом Владимира Ильича и, обходя его кругом, подниматься по такой же лестнице, ведущей к выходной двери. Для утепления мавзолея было решено выстлать пол, стены и потолок центрального зала двойными досками со слоем чистых опилок между ними. Лестницы оставались холодными. Зал был декорирован набивной тканью, выполненной в черно-красной гамме по рисункам художника Нивинского. Этот первый вариант мавзолея был осуществлен в три дня, с 21 по 24 января 1924 года. Он просуществовал несколько месяцев. В мае 1924 года мне было поручено, не меняя основной конструкции мавзолея, придать ему монументальную архитектурно - художественную форму. Предстояло создать из дерева монументальное сооружение на Красной площади и вложить в него архитектурную идею, достойную имени того, чью бессмертную память оно должно было увековечить. Это было делом нелегким. Я создал композицию ступенчатого памятника - трибуны. Чтобы охранить дерево от порчи атмосферными осадками, я решил покрыть его масляным лаком. Деревянные доски сшивались фигурными коваными железными гвоздями, которые придавали сооружению монументальный контур, так как шляпки гвоздей выступали на 10 сантиметров. В конце мая мавзолей был закончен и обнесен железной оградой, внутри которой были разбиты клумбы с цветами. В этом мавзолее тело Владимира Ильича покоилось в течение пяти лет. Но в насыпном грунте, из которого состояла эта часть Красной площади, дерево стало подвергаться гниению, - и я получил новое поручение правительства - заменить деревянный мавзолей каменным. Поэтому правительством было решено не изменять архитектуру мавзолея. Непосредственное наблюдение за постройкой осуществляли товарищи Молотов и Ворошилов. Этот третий вариант мавзолея решено было соорудить из красного, серого и черного лабрадора, с верхней плитой из карельского красного порфира, установленной на колоннах из разнообразных гранитных пород, доставленных из семи союзных республик. Мавзолей сооружался исключительно из советских материалов. Стены внутреннего центрального зала обрабатывались серым с черным лабрадором с вертикальными пилястрами из красного порфира и инкрустацией из ярко-красной смальты, имевшейся в мозаичном отделе Академии художеств. Каркас мавзолея сооружен из железобетона с кирпичным заполнением и облицован естественными породами гранита и лабрадора. Гроб, в котором покоится тело Владимира Ильича, сделан из стекла и помещен в особом стеклянном саркофаге конусообразной формы. Угол наклона стекла тщательно подобран. Монолитный камень черного лабрадора, на котором помешается гроб, весит 20 тонн. Монолит из черного лабрадора под главным входом в мавзолей, на котором инкрустацией из красного порфира выгравирована надпись - Ленин, весит 60 тонн. Чтобы избежать сотрясения мавзолея при прохождении во время парадов на Красной площади тяжелых танков, котлован, в котором установлена железобетонная плита фундамента, и железобетонный каркас мавзолея засыпаны чистым песком. Таким образом, здание мавзолея ограждено от передачи сотрясения почвы, что особенно важно, так как точные приборы контроля за температурой и вентиляцией здания, установленные в подвальном этаже под вестибюлем мавзолея, - требуют абсолютного покоя. Мавзолей рассчитан на многие века, и поэтому гранитные работы должны были производиться с особой тщательностью, гарантирующей от теплового расширения и от расхождения швов между кусками гранита. Запечатленный в образе мавзолея памятник гениальному вождю мирового пролетариата вошел в исторически сложившийся ансамбль Красной площади как новая, ведущая архитектурная доминанта. Масса мавзолея из полированного красного гранита гармонирует с вертикальными силуэтами окружающих Красную площадь башен. Эта красная гамма гармонирует и с черными горизонтальными полосами лабрадора на мавзолее. Красный и черный цвета - это цвета нашего государственного траурного флага. Работа над мавзолеем Ленина протекала под непосредственным наблюдением руководителей партии и правительства. Именно благодаря этому мавзолей носит па себе печать великого сооружения. Подъем, который я испытал в этой работе, является самым замечательным творческим переживанием за всю мою жизнь.
Врачи в течение получаса проводили Ленину искусственное дыхание, но безрезультатно. Новоселов отмечает, что лечили Ленина только от нейросифилиса. Сомнений в этом диагнозе у врачей не было. Официально срок ограничений, наложенный на доступ к медицинским документам Ленина, истечет 21 января 1924 года — через 100 лет со дня его смерти. Сохрани номер URA. RU - сообщи новость первым!
И он убедил, он убедил всех невероятной волей, невероятной такой словесной, интеллектуальной агрессией. Троцкий писал: «Он застал нас врасплох. Так же, как нас застала врасплох Февральская революция». Но Февральская революция всех большевиков застала врасплох, включая и Ленина, как известно. Он за 2 недели до этого, выступая перед швейцарскими рабочими в Цюрихе, говорил: «Наше поколение революционеров не доживет до революции. Вот вы, молодежь — наверное, а мы — нет». И тут — революция. И он, договорившись, как известно, с германским Генштабом — отдельный вопрос — он поехал в Россию. Собирался ехать в Швецию устраивать там революцию, а поехал в Россию. Евреи - прародители джаза? Узнать больше mjcc. Директ Раз уж заговорили об этом более раннем принципиальном эпизоде его жизни и жизни нашей страны, истории, тоже скажу, как я его толкую — вот этот приезд Ленина на немецкие деньги в Петроград, обвинение его в государственной измене и в шпионаже в пользу Германии. Его, вообще, неоднократно обвиняли в шпионаже. До этого его в Австрии поймала полиция, посадила. Его обвиняли в шпионаже в пользу России. Посидел немножко, вышел — его австрийские товарищи выручили. Это было перед самым началом Первой мировой войны. Вышел он 6-го августа 1914-го года из австрийской тюрьмы. А тут его обвинили в шпионаже в пользу Германии. Были для этого основания? Формальные — да. Ну, дорогие друзья, человек приехал в воюющую страну на деньги врага и, в общем, в объективных интересах врага. Приехал, чтобы вывести Россию из войны с Германией на германские деньги. Ну, в общем, налицо всё. Но не был он шпионом, конечно, ни в коей мере. Хотя обвинения в государственной измене он заслуживал во все времена. Конечно, это была государственная измена в чистом виде. Но шпионажа не было. Ленин не был шпионом Германии. Он использовал германский Генштаб так же, как германский генштаб Людендорфа использовал Ленина. Они были нужны друг другу. Германскому Генштабу Ленин был нужен, чтобы вывести Россию из войны, а Ленину был нужен Генштаб, потому что он дал ему деньги, дал возможность пробраться в Россию и совершить там революцию. И дал деньги для того, чтобы он осуществил свою мечту — он развернул антивоенную, пацифистскую печать, антиправительственную, которая помогла ему соответствующим образом разпропагандировать армию, что и привело к успеху в конечном счете октября 17-го года. Теперь идем к нашему временному периоду, который нас сегодня с вами увлекает. Итак, я еще раз повторю, он умел убеждать. Он убеждал, когда он приехал в 17-м году. Он убеждал, когда речь шла о Брестском мире в 18-м году. Никто не соглашался с ним. Это тоже воспринималось как государственная измена. Как, отдать немцам такой здоровый кусок страны? Как это можно? Да плевать он хотел. Нужно — значит можно. Потому что он был человек власти. Ему нужна была власть. И он был готов отдать любую часть страны за то, чтобы сохранить власть в Питере и в Москве. Он знал, будучи блестящим тактиком, что он вернет все. Немцы проиграют войну, и он все вернет. Его соратники это не понимали, его оппоненты этого не понимали, этого не понимали ни большевики, ни левые эсеры, которые в этот момент были пока еще соратниками и партнерами по власти большевиков после этого перестали, после восстания 6-го июля 18-го года. Никто не верил. А он убедил всех. Вы знаете, кстати, такая игра в поддавки шахматная, такая временная жертва качества, говоря шахматным языком, у меня вызывает параллель с совершенно другими людьми и другим периодом, а именно с пактом Молотова-Риббентропа, когда точно так же Гитлер обманул Сталина. Все, что хочешь, дорогой товарищ. Все, что хочешь. Хочешь Прибалтику? Хочешь Финляндию? Хочешь потом поменять часть Польши на Литву? Для милого дружка хоть сережку из ушка. Потому что Гитлер знал, что он скоро нападет и все возьмет обратно. Это была временная жертва. И вот то же самое сделал Ленин в 18-м году с Брестским миром. Блестящая комбинация, на самом деле, которая завершилась успехом. Он умел убеждать. И тут он потерял эту способность убеждения, потому что он ослабел в связи с болезнью. Еще в 21-м году к концу года он жаловался своим соратникам: «Плохо себя чувствую. Не сплю — бессонница. Не буду выступать на конференции. Не могу, нет сил». В 22-м 23-го мая удар, инсульт. Перед этим он успел начать работу над высылкой интеллигенции «философским пароходом», он успел начать работу по изъятию церковных ценностей. Какова канва событийная того времени? Страшный голод, чудовищный голод с людоедством. Самый страшный голод был начала 30-х годов, как мы знаем, то есть уже после Ленина. Но голод начала 20-х сопоставим. Поволжье и не только. Голодала примерно седьмая часть страны по населению, 20 миллионов. Не то что не доедали, каннибализм. То есть такой голод. И вот Ленин 19-го марта 22-го года еще до удара, до инсульта, но плохо себя чувствующий, пишет… Но неистовый по-прежнему. Троцкий говорил, неистовый вождь. Троцкий говорил: «Когда он убеждал нас в том, что мы должны превратить империалистическую войну в гражданскую, никто с ним не спорил, потому что никто не хотел попасть под удар этого неистового вождя». Бешеный темперамент. Полемический, бешеный совершенно. С руганью вплоть до мата. Никто не хотел попасть под удар. Он не был обаятельным человеком, но был харизматиком. У него была такая отрицательная, но бешеная харизма. В начале века уважали Плеханова, любили Мартова, но шли за Лениным. У него была харизма вождя. Так вот он со своей этой харизмой и своим этим бешеным даром убеждения он пишет письмо в ЦК это март 22-го года : «Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей, когда по дорогам валяются сотни, а то и тысячи трупов, — заметьте, глагол «валяются», — мы должны со всей бешеной энергией произвести изъятие церковных ценностей». Вот так вот. И дальше продолжает: «Чем больше нам удастся по этому поводу расстрелять представителей реакционного духовенства, тем лучше». Отдельная тема, я вам обещал ее коснуться — ненавидит реакционное духовенство. То есть всякое духовенство реакционное. Это православное, это мусульманское, это иудеи, кто угодно. Любые представители любой веры для него враги, презираемые, ненавидимые. Не знаю. Вот не знаю. Нет у меня объяснений. Потому что есть объяснение уже более позднего времени, когда он пришел к власти. Да, они соперники по борьбе за сердца людей. Он должен отнять у них души, потому что он предлагает религию. Религия против религии. Они его конкуренты. Но ненависть эта значительно более ранняя. Он еще не был далеко у власти, но уже ненавидел. Почему неизвестно. Сванидзе: Крупская рано поставила на себе крест как на женщине В 13;м году он писал Горькому: «Всякий боженька есть труположство. Всякая идея всякого боженьки есть невыразимейшая мерзость». Почему труположство не знаю. Я сам не верующий человек, открою вам интимную тайну. Но почему труположство? Можно верить, можно не верить. Почему невыразимейшая мерзость? Откуда такая ненависть дикая? Но он страстный человек. Он ко всему относился страстно. Очень страстный человек. Чтоб два раза не вставать. Не только духовенство он ненавидел. У него были еще другие предметы ненависти — интеллигенция, крестьянство. Почему интеллигенция? Пожалуй, не ненавидел. Может быть, не то слово. Скорее, презирал. Он говорил: «У нас с интеллигентами проблемы не будет. Они сейчас служат буржуазии, а точно так же, еще лучше будут служить вооруженному пролетариату». Он считал их проститутками. Ну, в известной степени имел на это право, как показывает история. Но не в такой степени, как он считал, все-таки интеллигенция была проституирована. Очень многие люди возвысили свой голос, что называется, после прихода к власти большевиков, и он стал с ними расправляться. Не понимали — перестали кормить. Ну, во-первых, в 18-м году именно представители интеллигенции на первом месте по числу расстрелянных большевиками. Если брать социальные группы, на первом месте — интеллигенция с большим отрывом, профессура. На втором месте — крестьяне, на третьем месте — бандиты, уголовники, на четвертом месте — представители духовенства, и на пятом месте — буржуазия. И не кормил. Значит, паек профессора был таков в 18-м году: 110 гр. Высылка «философским пароходом» — давняя его идея. Он пишет Сталину. Это все тогда же, это март 22-го года. Больной, но еще до инсульта. Пишет Сталину: «Подготовить высылку этих господ.
Симптомы болезни Ленина
- Начало революционной деятельности
- Нейрофизиолог Новосёлов расшифровал документы о последних минутах жизни Ленина
- Ленин — человек, изменивший все - Парламентская газета
- «Бессонница и страшные головные боли…»: как и от чего умирал Владимир Ленин
Сто лет со смерти вождя большевиков. Покушения, последние дни и завещание Ленина
Личная жизнь Владимира Ленина, как и у большинства профессиональных революционеров, была окутана тайной в целях конспирации. И сто лет спустя после кончины Владимира Ильича Ульянова-Ленина, наступившей 21 января 1924 года в 18.50 в подмосковных Горках, широко распространены разнообразные версии о причинах ухода из жизни основателя советского государства. В 2018 году российский депутат Владимир Петров предложил похоронить тело Ленина в 2024 году, к 100-летию со дня его смерти, поскольку размещение тела в мавзолее обходилось государству слишком дорого, и предложил заменить его восковой или резиновой моделью.[20]. В конце года его состояние вновь ухудшилось, и с декабря до самой своей смерти Ленин практически безвылазно находился в подмосковных Горках. Ровно 95 лет назад ушел из жизни Владимир Ленин.
Тайны последних дней. Как и от чего умер Владимир Ленин
| От слабоумия до сифилиса: две истории болезни Ленина и два бальзамирования | История жизни и смерти Владимира Ленина до сих пор крайне противоречива. |
| Нейрофизиолог Новосёлов расшифровал документы о последних минутах жизни Ленина | Тем не менее, в первой части, предполагаемого триптиха, ключевой будет тема — Почему Ленина не захоронили, вопреки его «завещанию»? |
| Последние годы жизни Ленина | Впрочем, создание образа Ленина, как некого полубога начиналось еще при жизни вождя. |
Ленин (Ульянов) Владимир
Согласно последним сообщениям, на состоявшемся закрытом заседании Коммунистической партии России в 2024 году, завещание Ленина будет открыто через 50 лет после его смерти. В результате Владимир Ильич Ленин скончался 21 января 1924 года в усадьбе Горки Московской губернии. Главная» Новости» Завещание ленина которое откроют россии в 2024 году. Последние 3 года до своей кончины Владимир Ильич Ленин тяжело болел. Кажется, что вся жизнь Владимира Ленина уже разобрана по крупицам и описана в тысячах книг. Но после краха СССР появилось множество версий об истории болезни.
Чем болел и от чего на самом деле умер Ленин
Владимир Ленин в последние годы жизни. Сначала Ленин — новый мессия. Личная жизнь Владимира Ленина, как и у большинства профессиональных революционеров, была окутана тайной в целях конспирации. Умер Ульянов-Ленин 21 января 1924 года, ему было всего 53 года. Я занимаюсь Лениным с 1989 года, с момента, когда поступил в Институт мозга Академии медицинских наук СССР (ныне это подразделение Научно-клинического центра неврологии). Валерий Новоселов изучению болезни и смерти Ленина посвятил последние 30 лет.
Похороны и перерождение Ленина. Как обессмертили вождя
| Неприкасаемый Ленин: 90 лет спустя | С новостями о самочувствии Владимира Ильича Ленина страна давно привыкла просыпаться и засыпать. |
| последние годы жизни ленина | Последнее публичное выступление Ленина состоялось 20 ноября 1922 года на пленуме Моссовета ¹⁶⁶. |
| Владимир Ильич Ленин - биография, новости, личная жизнь | Последний год жизни Ленин провел в прекрасном имении в деревне Горки, примерно в тридцати километрах от Москвы. |
| Откуда взялись восемь разных заключений о странной смерти Ленина - Экспресс газета | Последние месяцы своей жизни Ленин тяжело болел и фактически был недееспособным. |
| Как умер Ленин. Откровения смотрителя Мавзолея | В 1921 году Ленин понял, что болен. |
К 150-летию Владимира Ленина: факты о жизни и смерти вождя
Он был тем не менее главным политиком ХХ века. Он навсегда изменил мир. Вопрос — как изменил? Лучше стал мир после него или наоборот? С одной стороны, восьмичасовой рабочий день. Равноправие мужчин и женщин. Социальное равенство. Всеобщее бесплатное образование, доступная культура — все, что сейчас кажется просто абсолютной обыденной нормальностью для многих стран мира, это впервые возникло именно здесь. В нашей с вами стране.
И во многом благодаря Ленину. С другой стороны, 70 лет мировой вражды — это тоже его наследие. И не потому что он был лично очень жестоким человеком. Политика можно судить только в его времени. Говорить, что Александр Македонский людей убивал, и поэтому нет ему места в мировой истории, это просто пошлость. Ленин не был особенно жестоким ни по отношению к своим оппонентам — белый террор был не слаще красного, да и строго говоря, не он первый начал, ни вообще по отношению к коллегам по столетию. В нем, в ХХ веке, садистов хватало. Перечислять не хочется.
И у нас. И в Европе. И в Азии. Ленин точно не первый в этой мрачной шеренге. Так почему же так получилось? Почему мир после Ленина несколько поколений холодел на грани войны? Я уверен — потому что Ленин служил не человеку. Не конкретным людям, как должен политик.
Он служил абстракции. Социальному учению. А на любое социальное учение всегда найдется другое, называющее себя «единственно верным». Не менее масштабное и амбициозное. А значит, будет конфликт.
Евстифеева В 1918 году в Ленина стреляла эсерка Фанни Каплан.
Несмотря на тяжёлые ранения, советский лидер выжил, но его здоровье было подорвано. В 1922 году от последствий покушения и переутомления Ленин сильно заболел. Его называли и вождём-реформатором, и деспотом, незаконно захватившим власть. Сначала его похоронили во временном деревянном мавзолее.
Главным на том момент было образование CCCР. Вопрос предстояло обсудить в конце декабря на I Всероссийском съезде Советов. Объединение советских республик назрело. РСФСР и другие политические образования, возникшие на территории бывшей Российской империи в ходе гражданской войны, мучительно преодолевали послереволюционную разруху. Надо было восстанавливать промышленность, ликвидировать безграмотность, развивать культуру, налаживать связи с внешним миром. Вместе решать эти государственные задачи было несравненно легче, да и международного признания порознь было добиться трудно. Осенью 1922 года в воздухе витали два подхода к идее объединения. Проект автономизации поддерживали ряд других советских руководителей — Киров, Дзержинский, Куйбышев, Молотов. Коммунисты Украины и Грузии выступали за сохранение независимости республик, с ними соглашались Бухарин и Троцкий, считая, что слишком сильно давить на республики опасно — можно натолкнуться на жесткое противодействие и вызвать взрыв. Точка зрения Ленина состояла в том, что необходимо создание федеративного государства, состоящего из равноправных республик, сохранявших черты самостоятельности.
Увещевания матери отказаться от пагубной привычки ни к чему не приводили, пока однажды она не сказала ему, что сигареты - неподъемная роскошь для их семьи. Этот аргумент в глазах юного Ульянова оказался железным, и с курением он завязал. К алкоголю Ленин относился прохладно. Его друг и соратник Валентинов вспоминал, что однажды при виде пьяного товарища в Париже Ленину стало плохо. Из алкоголя Ленин жаловал только пиво — и то, в скромных количествах. Здоровье Ленина было хрупким. В детстве он переболел корью и малярией. Его семья хотела отвезти его на лечение в Италию, но скромный достаток Ульяновых этого не позволял. Ленин - уникальная фигура в Российской истории в том числе потому, что он один из немногих, кто не оставил после себя сколь-нибудь полноценной автобиографии. Все, что мы знаем о его жизни - с чьих-либо слов. Ленин — автор фразы "политическая проститутка".
Имя Ленина в сердце живет
| К 150-летию Владимира Ленина: факты о жизни и смерти вождя | Подпишитесь на канал Вечерней Москвы: 22 апреля 1870 года родился Владимир Ильич Ленин. |
| О Владимире Ильиче (Последние годы жизни) | В январе 1923 года Ленин продиктовал свои последние предначертания. |
Рассекречены документы о последних днях Ленина: болел нейросифилисом
Лечащие врачи Ленина в последние два года его жизни вели нецензурированный дневник. «АиФ-Ульяновск» собрал 10 интересных фактов о последних годах жизни вождя мирового пролетариата, его смерти и последующих за ней событиях. Лечащие врачи Ленина в последние два года его жизни вели нецензурированный дневник. 21 января 1924 года ушел из жизни основатель Российской коммунистической партии (РКП(б)) и Советского Союза Владимир Ленин. Подлинной сенсацией в 2017 году стала находка в архивах дневника врачей Ленина. Последнее публичное выступление Ленина состоялось 20 ноября 1922 года на пленуме Моссовета.
Что хотите найти?
Появились, хотя и ненадолго, Советская Бавария, Бременская советская республика, Советская республика Саксония, Венгерская советская республика. Победа мировой революции виделась не за горами... Впервые название нового государства — Союз Советских Социалистических Республик — прозвучало на Всеукраинском съезде Советов в декабре 1922 года в Харькове. Приветствуя его делегатов, Ленин писал: «Одним из самых важных вопросов, который предстоит рассмотреть съезду, является вопрос об объединении республик. От правильного решения этого вопроса зависит дальнейшая организация нашего государственного аппарата…» Тем временем врачи рекомендовали Ленину переехать в Подмосковье и основательно заняться лечением. Перед отъездом в Горки 15 декабря вождь написал письмо членам ЦК РКП б : «Я кончил теперь ликвидацию своих дел и могу уезжать спокойно. Осталось только одно обстоятельство, которое меня волнует в чрезвычайно сильной мере, - это невозможность выступить на съезде Советов.
Во вторник у меня будут врачи, и мы обсудим, имеется ли хоть небольшой шанс на такое выступление. Отказ от него я считал бы для себя большим неудобством, чтобы не сказать сильнее. Конспект речи у меня был уже написан несколько дней назад… » Врачи пришли к заключению, что выступить на съезде Советов Ленин не сможет.
Иосиф Виссарионович без липших раздумий сделал ход навстречу этой сладкой парочке — так образовалась пресловутая «тройка» в большевистском руководстве.
При этом главенствующее положение в группе занимал тщеславнейший Зиновьев. Парализованный Ленин настойчиво интересуется «грузинским делом» и требует к себе в палату все поступающие документы. Сталин непреклонно мотает головой: никаких бумаг, полный покой. Ленин сердится, осыпает его упреками.
Крупская с враждебной непримиримостью смотрит в пол. Она молчит, но ее молчание зловеще. В «грузинском деле» мнение «тройки» на Политбюро оказалось решающим. Ни Орджоникидзе, ни Дзержинский не пострадали.
Раздосадованный Ленин, подогреваемый нашептываниями жены и сестры, отправляет письмо Троцкому, открыто предлагая ему блок против «тройки». Сталин сначала не хотел такому верить. Сознательное союзничанье с Троцким?! Тут угадывались симпатии не только политические, но и личные.
Однако как при этом быть с решениями X съезда партии, где в пункте 7 категорически запрещалась под страхом исключения из партии любая фракционность? И вот сам Вождь грубейшим образом нарушал строгий партийный закон! В последних числах декабря планировался пленум ЦК по вопросам внешней торговли. Ленин живо интересовался подготовкой.
Профессор Гетье разрешил ему диктовать, — пока недолго, по 15 минут. Крупская, грузная, ходившая вперевалку, приводила к нему стенографисток, делала выписки из газет. Утром, в день открытия пленума, она попросила Ярославского незаметно для окружающих записать по возможности полнее речи Пятакова и Бухарина. Больной Ленин почему-то перестал доверять этим людям.
Ярославский выполнил заказ. Ленин, слушая чтение Крупской, разволновался и потерял сознание. Забегали врачи. Возникло подозрение на новое кровоизлияние.
Иосиф Виссарионович, узнав о подробностях происшествия, схватился за телефон. Он в бешенстве заявил Крупской: — Какая же вы, к чертовой матери, жена! С Крупской сделалась истерика. Она побежала жаловаться Каменеву.
Выслушав ее, он многомудро посоветовал пока перетерпеть и не обострять и без того натянутых отношений. Вот скоро очередной съезд партии. Тогда поглядим. Надо подождать...
Вечером Сталин позвонил и принес извинения. Инцидент казался исчерпанным. Заваленный работой, Иосиф Виссарионович совсем забыл о происшествии. Но не забыли те, кому он постепенно становился поперек пути.
В самом начале весны наступившего года, 5 марта, он вдруг получил личное письмо Ленина. Вы имели грубость позвать мою жену к телефону и обругать ее. Хотя она Вам и выразила согласие забыть сказанное, но, тем не менее, этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, а нечего и говорить, что сделанное против моей жены, я считаю сделанным и против меня.
Поэтому прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения. С уважением — Ленин». Иосиф Виссарионович не сразу взял в толк, о какой телефонной ссоре с Крупской идет речь. Потом вспомнил...
Но это же было три месяца назад! Что за нужда приспела ворошить старое? Кстати, тогда против Ленина не было сказано ни слова. Наоборот, — сплошная забота о нем, о его здоровье.
Сраженный инсультом, он нуждался в абсолютнейшем покое. Что заставило Крупскую именно сейчас бередить старые раны? Молчала, молчала — и вдруг! Кто заставил?
С какой целью? Пока ясно одно: кому-то и зачем-то понадобилось разворошить давнишнюю историю и подбить смертельно больного человека на этот слишком демонстративный шаг. Из полученного письма тщательно составленного, кстати прямо-таки брызгало крайнее озлобление. Ленин без колебаний шел на открытую ссору и решительно подводил черту под многолетним знакомством и сотрудничеством.
Видно было, что Вождь искал лишь повод. Причина его внезапно прорвавшейся вражды крылась гораздо глубже. Иосиф Виссарионович немедленно написал Ленину записку. Ленину от Сталина.
Только лично. Недель пять назад я имел беседу с т. Константиновной, которую я считаю не только Вашей женой, но и моим старым партийным товарищем, и сказал ей по телефону приблизительно следующее: «Врачи запретили давать Ильичу политинформацию, считая такой режим важнейшим средством вьшечить его, между тем, Вы, Надежда Константиновна, оказывается, нарушаете этот режим, нельзя играть жизнью Ильича и пр. Я не считаю, что в этих словах можно было усмотреть что-либо грубое или непозволительное, предпринятое «против» Вас, ибо никаких других целей, кроме цели быстрейшего Вашего выздоровления, я не преследовал.
Более того, я считал своим долгом смотреть за тем, чтобы режим проводился. Мои объяснения с Н. Впрочем, если Вы считаете, что для сохранения «отношений» я должен «взять назад» сказанные выше слова, я их могу взять назад, отказываясь однако понять, в чем тут дело, где моя «вина» и чего собственно от меня хотят». Прочитал ли ее Вождь, он не знал.
Постоянное ухудшение ленинского здоровья сильно озадачивало кремлевский «верх». Неумолимо приближался срок, когда место Вождя партии опустеет. Кто станет его преемником? Кому по плечу такая почетная и тяжкая ноша?
Осенью 1923 года в Кисловодске на правительственных дачах оказались на отдыхе сразу несколько крупных руководителей. В один из жарких дней Зиновьев собрал их в прохладной пещере близ города. Тема разговора: что предпринять, пока Ленин жив? Речь шла о секретариате — вернее, о месте и роли Генерального секретаря.
Без Ленина этот пост приобретает абсолютно решающее значение! Собравшихся сдерживало присутствие Ворошилова. Все знали о его давней дружбе со Сталиным. Жирный, то и дело потиравший грудь, Зиновьев без конца пил нарзан.
Как бы со смехом он вдруг вспомнил недавнее предсказание Троцкого: «Скоро кукушка прокукует смерть советской власти! Мало-помалу разговорились, и беседа обрела степень сдержанного откровения. Каменев вкрадчиво, как всегда, предложил лукавый ход: заменить Сталиным Троцкого на посту председателя Реввоенсовета. При этом все посматривали на Ворошилова.
Тот отмолчался, ни протеста, ни одобрения. Однако Сталину, едва вернулся с отдыха, все рассказал с мельчайшими подробностями. Иосиф Виссарионович, заволакиваясь дымом, щурил свои характерные глаза с приподнятыми нижними веками, отчего взгляд его становился текуч, задумчив, как бы отстранен. Однако это была неразгаданная отстраненность.
В ближайшее время он ожидал оживления закулисных интриг и не ошибся. Вскоре появилась так называемая «Платформа 46-ти». Этот откровенно фракционный документ выдавал тайные намерения «рыкающих» и «бухарящих»: навязать партии долгую и бесцельную дискуссию. О своих правах на «ленинский кафтан» откровенно заявляли Троцкий и Зиновьев.
Никаких других соперников они не видели, не признавали. Зиновьев возглавлял Коминтерн, всемирное объединение коммунистических партий. Он полагал, что пост главы РКП б должен достаться ему «по штату». К тому же кто, как не он, долгие годы являлся ближайшим сотрудником Ленина, прожившим с ним бок о бок долгие годы эмиграции?
Троцкий, сознавая эти преимущества, кипел от ярости. Интересно, неужели этот пустомеля не сознает, какой реальной силой является Красная Армия? В этот насыщенный событиями год, последний год жизни Ленина, накал партийной междоусобицы возрастал день ото дня. Ареной ожесточенных схваток становились съезды партии, собиравшиеся в те времена ежегодно.
Забавным происшествием стало внезапное появление в этот напряженный миг знаменитого Парвуса, учителя Троцкого и опекуна многих их «межрайонцев», проникших в революционную Россию и в ряды большевистской партии. Связавшись с Радеком, он заявил, что не против войти в состав Совнаркома, то есть стать одним из министров в советском правительстве. Обескуражены были многие, но в первую очередь Троцкий и Зиновьев. Этого еще не хватало!
Парвус мог вломиться в ситуацию, как слон в посудную лавку. Начались лихорадочные переговоры. У нового претендента имелись на руках сильные козыри. Он недвусмысленно намекал на ужасающие разоблачения.
В конце концов, от него откупились, заплатив ему в качестве отступного два миллиона марок. А страна жила, вполне удовлетворенная сообщениями в тогдашних газетах. К партийным дрязгам уже привыкли. Всем верилось, что партия, бесконечно дискутируя, все равно найдет единственно правильный путь.
Последний год жизни Ленина ознаменовался образованием «Добролета», общества для покорения неба. Стране требовались самолеты. Был объявлен сбор пожертвований. Средства потекли со всех сторон.
Рабочие завода «Динамо» внесли три тысячи рублей. Редакция газеты «Красноярский рабочий» — 1700 рублей. Ленин с Крупской перечислили 60 рублей. Чуть поменьше наскребли М.
Ульянова и Д. Первый самолет был построен к концу года. Его назвали «Правда». Церемония передачи самолета «Добролету» вышла торжественной.
Присутствовал старейший русский летчик Б. Новая машина, как было объявлено, готовится к гигантскому перелету по маршруту: Москва—Манчжурия—Китай. Ленин умирал мучительно. Полностью парализованный и потерявший речь, он мог передвигаться на инвалидной коляске и объясняться с окружающими на каком-то птичьем языке: «вти-вти-вти...
При нем постоянно находились Крупская и Маняша. Приехав однажды в Горки, Иосиф Виссарионович, двигаясь по аллее, издали разглядел каталку с Лениным, Крупскую и профессора Гетье. Вся группа позировала фотографу. Тот, накрывшись черной простыней, наводил аппарат и знаками показывал, как лучше поставить коляску с Лениным.
Иосиф Виссарионович возмутился: кому взбрело в голову фотографировать умирающего человека? Почему, кстати, позволяет это делать Крупская? В тот раз он уехал, не повидавшись с Лениным. Ему все неприятней становилось встречаться с Крупской.
Последний год жизни Ленина отмечен необыкновенной активностью Крупской. Ее влияние на больного стало абсолютным. Используя имя умиравшего мужа, она стала все чаще быть лидером всевозможных групп и группочек оппозиционеров. Самыми близкими людьми Крупской стали «два Левушки»: Троцкий и Каменев.
С ними она советовалась, сверяя каждый свой шаг. Живущий последние дни Вождь стал постоянным союзником сионистов. С именем Ленина связана их самая крупная победа при создании Союза Советских Социалистических Республик — СССР: как ни противился Сталин, а в Основной закон образовавшегося содружества наций вошел важнейший пункт, закрепляющий за любой нацией права суверенитета, вплоть до отделения. Эта мина замедленного действия рванет 70 лет спустя.
Под конец жизни Ленин обрушился на Сталина за плохую работу Рабоче-Крестьянской инспекции. Заключив блок с Троцким, Ленин просил представлять его, больного и немощного, при разборе «грузинского дела». Наконец Ленин дал Сталину отрицательную характеристику в своем пресловутом «Завещании», добавив в приписке свое предложение снять его с поста Генерального секретаря партии. Словом, создатель партии большевиков закончил свою жизнь откровеннейшим троцкистом.
За всем этим четко угадывается зловещая роль его многолетней жизненной спутницы, грузной старухи с запущенной базедовой болезнью. Обыкновенно, жалуясь мужу на козни окружавших чаще всего, как ей казалось, Сталина , она угрюмо смотрела в пол и говорила: — Они тебя совсем уже похоронили! В планах троцкистов больной Ленин, целиком находившийся в руках Крупской, использовался с максимальной пользой. Его именем они орудовали, словно увесистой дубиной.
Крупская, стараясь продлить существование умирающего мужа так необходимого обоим Левушкам , вела себя безжалостно. Она принялась его, парализованного, поднимать из коляски и заставлять ходить на своих ногах. Затем ей вздумалось учить его писать левой рукой. Под конец она решительно снарядила его на выставку в Сокольники для посещения еврейского сельскохозяйственного павильона.
Последний ход Крупской был исполнен дьявольского умысла: в Политбюро вдруг поступило ее требование, чтобы Сталин, как надзирающий за режимом Вождя, дал ему порцию цианистого калия. Иосиф Виссарионович наотрез отказался выполнять эту просьбу-приказание. Если жена Ленина на самом деле проявляет милосердие к страдающему мужу, то ей проще обратиться к брату Ленина, Дмитрию, — он врач по профессии. Кроме того, уже два года в кремлевском «зазер-калье» функционирует специальная лаборатория под руководством доктора Казакова.
Так что не следует втягивать в это дурно пахнущее дело кстати, совсем не христианское товарища Сталина! Таким образом, последний год жизни Вождя оказался до предела заполненным проявлениями как открытой, так и тайной борьбы. В середине января начала работу XIII партконференция. Ожесточение соперничающих сил нарастало.
В Москве продолжала находиться крикливая делегация Грузии. Все более подло вел себя А. Енукидзе, вроде бы близкий друг Сталина он был крестным отцом Светланки. Енукидзе исподволь подкапывался под Орджоникидзе.
Он хотел довести до конца замысел Ленина: исключить из партии Орджоникидзе и Дзержинского. Обе эти фигуры занимали немало места в ближайших планах сионистов. О состоянии здоровья Ленина стал печататься правительственный бюллетень признак нехороший. Из Германии приехали два крупных специалиста по сифилису: профессора Штюмпель и Нонне.
Из Швеции пригласили профессора Геншена, специалиста по мозгу. Состоялся консилиум с участием Семашко и Кожевникова. Ареопаг светил вынес решение: лечение оставить прежнее. Снова послали за профессором Ферстером.
Каждое утро Крупская усаживалась возле постели мужа со свежим номером газеты. Ленин, слушая, волновался, краснел и принимался лихорадочно бормотать свои «вти-вти-вти». В палату вбежал дежурный врач Елистратов, ввел камфору, стал делать искусственное дыхание. Появился вальяжный профессор Ферстер...
Все было напрасным. Любопытным было поведение в эти дни профессора Гетье. Военный министр лежал на диване с поджатыми коленками и отрешенно смотрел в стену. Профессор бросился к нему и принялся тормошить, призывая встряхнуться и взять себя в руки.
За весь этот день он посетил квартиру Троцкого четыре раза. Последний раз — в самую полночь. Утром Троцкий отправился на вокзал. Его салон-вагон был прицеплен к сухумскому поезду.
Знал ли он о состоянии умирающего Ленина? И все же поспешил уехать, сбежать. Это поспешное бегство председателя Реввоенсовета с места такого события, как смерть Вождя, слишком смахивало на обретение алиби. Более того, на вокзале в Тифлисе он узнал о кончине Ленина и не захотел вернуться.
Не успевал? Чушь несусветная. Для военного министра можно было бы выделить и самолет. Нет, он без колебаний продолжил свой путь к синему теплому морю.
Вскрытие тела умершего Вождя проводил профессор Абрикосов. Причины смерти выявились моментально. Ленин страдал сужением артерии, питающей мозг кровью. Рубцевание этого жизненно важного сосуда объяснялось только одним: нарушением тканей посторонним предметом то есть одной из пуль.
Исследовав мозг умершего, профессор Абрикосов нашел «очаговое разложение тканей», но не обнаружил ни малейших признаков сифилиса, от которого Ленина лечили с предельной интенсивностью мозг Ленина до сих пор хранится в Институте мозга. Душа Ленина отлетела вечером 21 января в 18 ч. Страна услышала взволнованное правительственное сообщение: «Умер человек, под боевым водительством которого партия водрузила красное знамя Октября по всей стране. Умер основатель Коминтерна, любовь и гордость международного пролетариата, вождь мирового коммунизма, знамя угнетенного Востока, глава рабочей диктатуры в России».
Председателем похоронной комиссии был утвержден Дзержинский. Пока руководители заседали, скульптор С. Меркуров снимал гипсовую маску скончавшегося Вождя. На Красной площади, в жуткий мороз, наспех сооружался деревянный Мавзолей.
Распоряжался архитектор Щусев. На нем Сталин произнес свою знаменитую клятву. На следующий день состоялись похороны Ленина. По всей стране ровно в 16 часов по московскому времени на пять минут остановилась жизнь: «Встаньте, товарищи, Ильича опускают в могилу!
Началось соперничество авторитетов, состязание былых заслуг перед революцией. А поскольку самыми именитыми считались исключительно те, что «боролись с самодержавием» из-за рубежа, то они и сцепились в ожесточенной схватке. Сталина при этом никто не принимал всерьез. Сталин, как это ни странно, находился в выгоднейшем положении: до поры до времени не заявляя о себе, он наблюдал за всеми ухватками этой развязной международной сволочи и собирал, подкапливал силы.
Он ждал своего часа, словно засадный полк. Человека, равного по авторитету Ленину, не имелось на всем кремлевском верху. Заменять скончавшегося Вождя следовало «до частям». Пост председателя Совнаркома был предложен Каменеву.
Он немедленно выступил с самоотводом: — Назначать во главе правительства е в р е я? Да вы с ума сошли! Народ нас может не понять. Аристократы революции, ее инфанты и маркизы, они понимали сами, что сильно зарвались.
Все-таки революция в России должна развиваться по Марксу, а не по ветхозаветной Торе! Итак, на такой пост следовало назначить только русского — это будет правильно п о л и т и ч е с к и. Но где его сыскать? В конце концов остановились на кандидатуре Алексея Рыкова.
При этом пришлось закрыть глаза на его пагубную страсть, которой он и не скрывал: Рыков беспробудно пил. Ничего, подлечим. По слухам, в Германии научились кардинально излечивать алкоголизм. Каменев остался во главе Москвы, Зиновьев — в северной столице, переименованной в Ленинград.
Власть как одного, так и другого намного превышала рыковскую. В молодой республике Советов, похоронившей своего Вождя, стало понемногу оформляться два центра власти: Москва и Ленинград. Застарелый алкоголизм Рыкова позволял и Зиновьеву, и Каменеву пренебрежительно относиться к влиянию Центра. Однако существовал еще и Центральный Комитет с деятельными Секретариатом и Оргбюро.
А там заправлял Сталин. Только теперь троцкисты и зиновьевцы поняли свою промашку. Бросив Сталину титул Генерального секретаря, словно побрякушку дикарю, они вдруг убедились, что старший чиновничий пост в Секретариате обрел державную силу и уже пишется с заглавной буквы. Сталин превратился в главную опасность для троцкизма.
На их стороне находилась старуха Крупская, вдова скончавшегося Вождя. Это был сильный козырь. Однако на стороне Сталина отныне сражался сам Ленин даже со своим «Завещанием», которым он до поры до времени позволял им козырять. Иосиф Виссарионович превратил умершего Вождя в могучую культовую фигуру и утвердился на его плечах, как продолжатель бессмертного дела.
Он слишком хорошо знал, с каким пренебрежением вся эта шушера относилась к Ленину. Что стоила одна брань Троцкого! Обзываемый Лениным «проституткой» и «свиньей», он в долгу не оставался и отвечал с уязвленной желчностью: «неряшливый адвокатишко», «отвратительная карикатура на Робеспьера», «эксплуататор всяческой российской отсталости» и, наконец, — «мерзкий и морально отталкивающий субъект». О партии большевиков он выразился так: «Ленин и вся его группа — уголовники».
Чем было теперь крыть? Сам Ленин теперь безмолвствовал.
Реакция живая. Парез правого n. Язык не отклоняется. Двусторонний Бабинский, затушеванный вследствие сильной защитной реакции.
Двусторонний ясный Оппенгейм. Как профессор Россолимо, так и другие врачи указывали неоднократно на нетипичность болезни, на то, что она идет у Владимира Ильича не обычным путем, имеет «своеобразное, несвойственное обычной картине общего мозгового артериосклероза». Действительно, временные улучшения, которые наступали у Владимира Ильича в дальнейшем течении его болезни, то, что интеллект его не был затронут, противоречило обычному течению артериосклероза. Ибо «артериосклероз представляет из себя заболевание, имеющее уже в самой природе своей нечто такое, что ведет за собой к немедленному, но всегда прогрессирующему нарастанию раз возникших болезненных признаков» Крамер. Как бы то ни было, все врачи признавали, что заболевание Владимира Ильича очень серьезное, хотя одни высказывались более оптимистически, другие — наоборот. Но этого не было.
Очень мрачный прогноз ставил и Ф. Гетье, хотя, по словам Троцкого, он «откровенно признавался, что не понимает болезни Владимира Ильича». Но с нами он не говорил об этом или говорил не так определенно. К числу оптимистов относился профессор Ферстер, который прилетел на аэроплане 2 июня. Вероятно, Ферстер не менее других врачей понимал всю серьезность положения Владимира Ильича. Но от того ли, что болезнь Владимира Ильича шла так своеобразно и необычно и это давало Ферстеру надежду на улучшение или из желания не расстраивать напрасно окружающих Владимира Ильича, не лишать их бодрости, отнимая всякую надежду,— он до конца высказывался более оптимистически, чем кто-либо из других врачей.
Так было не только в разговоре с нами, но и с товарищами. Но сам Владимир Ильич смотрел на свое состояние очень мрачно. Он считал, что не поправится, он был уверен, что с ним паралич. Уговоры Кожевникова отказаться от этого свидания, так как это может повредить ему, не возымели никакого действия. Владимир Ильич указывал, что Сталин нужен ему для совсем короткого разговора, стал волноваться, и пришлось выполнить его желание. Позвонили Сталину, и через некоторое время он приехал вместе с Бухариным.
Сталин прошел в комнату Владимира Ильича, плотно прикрыв за собою, по просьбе Ильича, дверь. Бухарин остался с нами и как-то таинственно заявил: «Я догадываюсь, зачем Владимир Ильич хочет видеть Сталина». Но о догадке своей он нам на этот раз не рассказал. Через несколько минут дверь в комнату Владимира Ильича открылась и Сталин, который показался мне несколько расстроенным, вышел. Простившись с нами, оба они Бухарин и Сталин направились мимо Большого дома через домик санатория113 во двор к автомобилю. Я пошла проводить их.
Они о чем-то разговаривали друг с другом вполголоса, но во дворе Сталин обернулся ко мне и сказал: «Ей он имел в виду меня можно сказать, а Наде Надежде Константиновне не надо». И Сталин передал мне, что Владимир Ильич вызывал его для того, чтобы напомнить ему обещание, данное ранее, помочь ему вовремя уйти со сцены, если у него будет паралич. Владимир Ильич просил Сталина привезти ему яду. Сталин обещал, поцеловался с Владимиром Ильичем и вышел из его комнаты. Но тут, во время нашего разговора, Сталина взяло сомнение: не понял ли Владимир Ильич его согласие таким образом, что действительно момент покончить счеты с жизнью наступил и надежды на выздоровление больше нет? И выйдет как бы подтверждение его безнадежности?
Так и было сделано. Сталин пробыл на этот раз в комнате Владимира Ильича еще меньше, чем в первый раз, и, выйдя, сказал нам с Бухариным, что Владимир Ильич согласился подождать и что сообщение Сталина о его состоянии со слов врачей Владимира Ильича, видимо, обрадовало. А уверение Сталина, что когда, мол, надежды действительно не будет, он выполнит свое обещание, успокоило несколько Владимира Ильича, хотя он не совсем поверил ему: «Дипломатничаете, мол»115. В этот же день был приглашен профессор Авербах для исследования глаз Владимира Ильича и установления, нет ли в них каких-либо мозговых симптомов. По рассказам Авербаха, Владимир Ильич, улучив момент, когда они остались с профессором одни в комнате, схватил его за руку и с большим волнением сказал: «Говорят, Вы хороший человек, скажите же правду — ведь это паралич и пойдет дальше? Поймите, для чего и кому я нужен с параличем?
Никаких изменений в зрении и в глазном дне ни в этот день, ни позднее профессор Авербах не обнаружил, но невропатологи высказывали иное мнение. Еще 31 мая они находили у Владимира Ильича несомненную правостороннюю гемианопсию. Сам Владимир Ильич до 20 января 1924 г. Только 2 июля 1922 г. Кожевников, измеривший поле зрения непосредственно вслед за этим, не обнаружил, однако, его изменений. Указывая на сомнения, высказываемые невропатологами, профессор Авербах пишет в своих воспоминаниях: «Тем не менее я был прав в своих выводах и исследование вынутого мозга показало, что, несмотря на огромную область поражения, вся зрительная сфера, центры и пути, так же как и двигательные пути глаз, были невредимы».
Больше, чем слова Сталина и уверения врачей, действовало на Владимира Ильича, однако, субъективное ощущение некоторого улучшения в состоянии его здоровья. А это улучшение, хотя и медленное, безусловно, отмечалось в следующие за первым припадком дни. Речь его стала значительно лучше, Владимир Ильич легко вспоминал названия предметов, запас этих названий у него становился все больше. Отмечалось улучшение и в чтении, а также в усвоении прочитанного. Хуже обстояло со счетом. Восстановление возможности его производить шло гораздо медленнее, чем восстановление других утраченных или ослабленных припадком функций.
То обстоятельство, что счет, даже в области самых простых операций, не удавался Владимиру Ильичу, очень волновало и расстраивало его. Когда, например, 30 мая врачи предложили ему помножить 12 на 7, и он не смог этого сделать, то был этим очень подавлен. Но и тут сказалось его обычное упорство. Немало огорчала и тяготила Владимира Ильича и необходимость соблюдать постельный режим. Но когда его стали убеждать не делать этого, указывая, что это может повредить ему и ссылаясь на запрещение Ферстера, Владимир Ильич сказал: «Ну, что же, нечего делать, придется полежать еще денька три». И в эти тяжелые дни своей болезни Владимир Ильич не переставал думать о делах.
Об этом конфликте Владимир Ильич вспоминал и позднее. Так, 24 июня109, он сказал по рассказу Кожевникова, бывшему у него вместе с другими врачами на консультации Н. Семашко: «Пусть в НКПС уладят тот конфликт, о котором я узнал перед болезнью и о котором у меня даже в начале болезни был кошмар, а врачи думали, что это галлюцинации». Пареза правой руки нет, мелкие движения Владимир Ильич совершает нормально. Атаксии нет... Коленный рефлекс справа живее, чем слева.
При исследовании на следующий день вызвать этот рефлекс не удалось. Может также по приказанию выполнить все задачи, как-то: грозить кулаком, манить, приветствовать рукой, писать цифры в воздухе. Показываемые предметы быстро называет. Чтение— беглое». Понимание речи— без изменений. Прочитанные простые предложения понимает хорошо.
Из прочитанных за раз нескольких предложений вспоминает не все, особенно не помнит прочитанные вначале. Счет: сложение и умножение в уме производит правильно. Письменное умножение трехзначного числа на однозначное производит медленно и с ошибками. Психическое состояние: возбужден. Со времени первого припадка Владимира Ильича в мае 1922 года, когда Ферстер был вызван из-за границы и прилетел на аэроплане 2 июня, он оставался до кончины Владимира Ильича главным лечащим врачом, с мнением которого больше всего считались как другие лечащие врачи, так и товарищи по партии — члены Политбюро, а также все окружавшие Владимира Ильича. Он оставался в Москве или Горках более или менее продолжительное время, прилетая снова каждый раз по вызову.
В своем подходе к больному Ферстер проявлял очень много такта, любовного и внимательного отношения. В нем не было и тени напыщенности и важности немецкого профессора с мировым именем, напротив, он был необычайно прост в обращении, доступен и сердечен и располагал к себе этим, а также своей милой, ласковой улыбкой всех, кто с ним соприкасался120. По отношению к Владимиру Ильичу, к которому Ферстер быстро и крепко привязался, у него было особенно внимательное и сердечное отношение. Он подходил к нему не только как хороший, знающий врач, но и как человек, хорошо понимающий колоссальную по значению и моральному облику фигуру Владимира Ильича, человек, относящийся с большой симпатией к личности Владимира Ильича. И мне довелось испытать на себе прикосновение его сильного духа. Я также с первого же момента подпал под обаяние его личности»,— писал профессор Ферстер в своих воспоминаниях.
Он понимал, какую трагедию переживал Владимир Ильич во время своей болезни, понимал его психику и всегда во всем старался, если к тому была хоть какая-нибудь возможность, пойти навстречу Владимиру Ильичу в высказываемых им желаниях. Но и к успокоениям Ферстера Владимир Ильич относился скептически и позднее, в разговоре с нами о нем, сказал: «Очень уж вы ему верите». Но все же Владимир Ильич относился к Ферстеру хорошо, больше всего считался с его мнением, особенно в первый период своей болезни. Лишь позднее, когда Владимир Ильич еще больше убедился в неизлечимости своей болезни и стал отрицательно относиться к посещению всех врачей, он не хотел видеть и Ферстера и приходил в большое возбуждение каждый раз, когда хотя случайно сталкивался с ним. Медленное улучшение в состоянии здоровья Владимира Ильича сказывалось в том, что головная боль была меньше и не держалась постоянно, сон, в общем, был хороший, настроение более ровное, хотя и довольно апатичное. Но всякое ухудшение, хотя бы и кратковременное: усиление головной боли, ухудшение речи бывали дни, когда речь становилась менее отчетливой, ему чаще приходилось подыскивать слова, она была как бы смазанной , ослабление в движениях правой ноги или руки и проч.
Узнав, что Кожевников невропатолог, он расспрашивал его об явлениях паралича, проверяя часто свои движения и т. Однажды Владимир Ильич заявил Кожевникову, что у него паралич правой ноги и, чтобы успокоить его, Кожевников предложил Владимиру Ильичу встать на обе ноги и убедиться, что правая нога так же хорошо действует, как и левая. Но, очевидно, перед этим у Владимира Ильича был небольшой спазм, о котором мы скажем ниже. Но особенно хорошо почувствовал он себя 11 утром. Проснувшись, он сказал: «Сразу почувствовал, что в меня вошла новая сила. Чувствую себя совсем хорошо.
Еще ни разу с начала болезни не чувствовал себя так хорошо, как сегодня. Голова совершенно не болит. Конечно, мне гораздо лучше. Было очень плохо, когда не мог читать, потекли все буквы. Написать мог только букву «м», никакой другой буквы не мог написать. Странная болезнь,— прибавил он,— что бы это могло быть?
Хотелось бы об этом почитать»122. На общее состояние Владимира Ильича в этот период, как и в дальнейшем, немало влияло состояние его желудка, которое нередко его беспокоило и из-за которого он подчас очень плохо ел. Лекарства, которые ему давали для лучшего действия кишечника, были в большинстве случаев недостаточны, мало или, вернее, совсем не было толка и от морковного сока, который Владимир Ильич пил в июне. Раз как-то, когда Владимиру Ильичу принесли стакан с этим соком, он сказал: «Стоит ли его пить, от него никакого толка». И на просьбу сестры милосердия все же выпить «хотя бы для очистки совести», Владимир Ильич ответил: «Ну, все равно, давайте выпью, хотя он, кроме совести, ничего не очищает». В этом отношении некоторую помощь оказал Владимиру Ильичу крупный немецкий терапевт, профессор Клемперер, консультация с которым состоялась 11 июня.
Сначала Владимир Ильич был недоволен посещением Клемперера. В отличие от профессора Ферстера, Клемперер обладал меньшим тактом и умением подходить к больному. Его болтовня и шуточки раздражали Владимира Ильича, хотя он встретил его очень любезно и наружно был с ним очень вежлив. Но после ухода Клемперера Владимир Ильич стал нервничать и сказал: «Пусть летит обратно. Это не его специальность». Узнав от Кожевникова, что Клемперер пробудет в Москве две недели, Владимир Ильич сказал: «Ну, пусть и лечит там в Москве, там больше больных, а сюда ему незачем ездить, взялся не за свое дело».
Клемперер не внес ничего нового по сравнению с другими врачами в отношении основной болезни Владимира Ильича, но, судя по рассказам товарищей, смотрел на заболевание очень пессимистически. Отметил он скептическое отношение к возможности выздоровления и у Владимира Ильича. Но совет Клемперера относительно диеты пришелся кстати. Выполнив его предписание попостничать денек и только вечером поесть простокваши, а также другие его предписания, Владимир Ильич был очень доволен и сказал: «Немец— хитрый, хорошо придумал, так я чувствую себя гораздо лучше. А то давали масло и сало — это не годится». На другой день при посещении Клемперера123 Владимир Ильич был с ним более любезен и благодарил его за совет попостничать и поставить компресс.
В этот день он сразу без ошибки сделал умножение 210 на 3, но сказал, что задача эта чересчур легка. При следующем посещении Клемперера Владимир Ильич долго разговаривал с ним по-немецки и по-английски, но немецкие слова подыскивал хуже, чем русские, а английские еще хуже. Арифметические задачи умножение трехзначного числа на однозначное и двухзначного на однозначное сделал сразу и без ошибок и был этим очень доволен. Однако ежедневные посещения Клемперера нервировали Владимира Ильича и 15 он продиктовал мне письмо к Сталину126, на которое последовал следующий ответ: «Т. В связи с Вашим письмом о немцах мы немедленно устроили совещание с Крамером, Кож[евниковым] и Гетье. Они единогласно признали ненужность в дальнейшем Клемперера, который посетит Вас лишь один раз перед отъездом.
Столь же единогласно они признали полезность участия Ф[ерстера] в общем наблюдении за ходом Вашего выздоровления. Кроме того, полит[ические] соображения делают крайне полезными подписи извест[ных] иностр[анных] авторитетов под бюллетенем, ввиду сугубого вранья за границей. По поручению] П[олит]б[юро] Сталин. Крепко жму руку. А все-таки русские одолеют немцев. Такой способ передвижения был ему не особенно приятен, но пришлось покориться.
На носилках он сидел, одетый в свою обычную серую тужурку и кепи и приветливо отвечал на поклоны попадавшихся на пути часовых. Но вид у него был несколько смущенный. Владимира Ильича поместили в большой комнате, из которой вела дверь на террасу. Обещание врачей, что уже в ближайшие дни он сможет пользоваться террасой, сыграло, вероятно, решающую роль в его согласии занять именно эту комнату. Раньше, а также позднее, в ней жила Надежда Константиновна. Переходом в Большой дом Владимир Ильич был очень доволен.
В этот, а также в следующий день он чувствовал себя хорошо, говорил, что видит, что поправляется и силы прибывают с каждым днем. Он ждал этого момента с нетерпением и еще накануне обсуждал вопрос о том, когда ему можно будет встать, куда пойти и т. Рано утром 16 сестра Петрашева, ухаживавшая за Владимиром Ильичем, сказала мне, что Владимир Ильич уже вставал с кровати, ходил, завернувшись в одеяло, в уборную, умывался стоя и проч. Так как за хозяйством и вообще за домашностью присматривала я, то платье Владимира Ильича с переезда из флигеля оставалось у меня. Я зашла к Владимиру Ильичу и попробовала указать на то, что, мол, еще рано, не подождать ли вставать. Но он встретил меня хохотом и слышать не хотел ни о какой отсрочке — давай, мол, сейчас штаны, не то я так встану.
И он действительно стал уже завертываться в простыню и приподыматься с кровати. Оставалось только подчиниться. Брюки были принесены, и Владимир Ильич, находившийся в очень веселом и возбужденном настроении, сейчас же встал и пустился даже со мной в пляс. В течение всего дня он несколько раз вставал и ходил то в другие комнаты, то на балкон и был очень возбужден. Уговоры врача не ходить слишком много не оказывали никакого действия. После долгого лежания у Владимира Ильича была потребность двигаться, ему казалось, что сил для этого у него достаточно и врачи излишне осторожны.
Критическое отношение к словам и уговорам врачей о соблюдении большей осторожности было очень свойственно Владимиру Ильичу. Лишь убедившись в правильности их советов на самом себе, он начинал следовать им. На другой день Владимир Ильич сам признал, что ходил накануне слишком много и этого делать не следует, но и в дальнейшем нередко не взвешивал свои силы и опять-таки слишком увлекался ходьбой. Помню, что Кожевников сожалел, что в доме так много балконов: умывшись утром, Владимир Ильич шел на один из них и вытирал дорогой лицо, на другом — шею и т. Очень подвижной по натуре, Владимир Ильич считал, кроме того, что, если он будет больше двигаться, это улучшит его сон и отправление кишечника. А однажды принялся даже делать гимнастику в кровати, но вскоре вслед за этим у него был спазм сосудов и он пенял потом врачам, что они не предупредили его, что гимнастики делать нельзя.
Так же, как и в физическом отношении, переутомлялся Владимир Ильич позднее и в своих занятиях письмом, чтением и проч. Несмотря на общее улучшение в состоянии здоровья Владимира Ильича, и в этот период его болезни у него бывали время от времени непродолжительные спазмы сосудов, которые влекли за собою паралич правых конечностей. Продолжались они обычно очень недолго: от нескольких секунд до нескольких минут, не оставляя после себя никаких следов, и, если случались в то время, когда Владимир Ильич бывал в сидячем положении, оставались почти незамеченными для окружающих. Владимир Ильич, который не любил, чтобы волновались и беспокоились о его здоровье, бывал доволен, когда мы не замечали их, а, если они бывали в то время, когда он находился один в комнате, обычно скрывал их от нас, как было, например, с «головокружениями» зимой 1922 года. Помню, я сидела как-то с Владимиром Ильичем на террасе с работой в руках. У Владимира Ильича вдруг стукнула об пол правая нога.
Я подняла на него глаза и увидела, что и он смотрит на меня вопросительно, испытующе. Оказалось, что у него был, как Владимир Ильич рассказывал потом Кожевникову, спазм настолько непродолжительный всего несколько секунд и выразился лишь в том, что «рука повисла как плеть, а нога шлепнулась об пол», что сестра, мол, Владимир Ильич имел в виду меня ничего не заметила. Объясняя ощущение, которое появлялось у него при спазмах, Владимир Ильич говорил Кожевникову: «В теле делается вроде буквы «s» и в голове тоже. Голова при этом немного кружится, но сознания не терял. Удержаться от этого немыслимо. За одну-две секунды до этого чувствую, что это будет, и, конечно, не успеваю принять никаких предупредительных мер.
Если бы я не сидел в это время, то, конечно, упал бы»129. Иначе бывало, если спазмы случались в то время, когда Владимир Ильич бывал на ногах. Если он не успевал в таких случаях ухватиться за что-либо или сесть в стоявшее поблизости кресло, он падал на пол. Чтобы избежать падения во время спазмов, Владимир Ильич просил расставить кресла в его комнате таким образом, чтобы при ходьбе они были у него под рукой и он мог бы, не падая, сесть в одно из них. И, когда в один из ближайших дней, почувствовав «змейку», он действительно успел сесть в кресло, стоявшее рядом, и таким образом избежал падения, то это дало ему повод для следующего каламбура: «Когда нарком или министр абсолютно гарантирован от падения? И хотя Владимир Ильич подшучивал иногда в нашем присутствии над этими кратковременными параличами и посмеивался, но это был невеселый смех, скорее смех сквозь слезы.
Глаз на глаз с врачами он высказывал сомнение, чтобы спазмы когда-нибудь прекратились. Они всегда очень расстраивали его. Случалось, впрочем, что и тогда, как было однажды, во время кратковременного спазма, Владимир Ильич говорил, что как ни неприятны эти спазмы, но ввиду скромного их размера «с этим можно мириться». С начала болезни до конца июня у Владимира Ильича было 10 спазмов. Иногда, правда, в слабой степени, их бывало по два и по три в день. Спазмы сопровождались полным или частичным выпадением функций правых конечностей, причем бывало и чувство паралича правой половины лица и шеи, а однажды, по словам Владимира Ильича, и говорить ему было, по- видимому, трудно.
Вызывались они, вероятно, помимо общего развития болезни, и утомлением, и физическим, и умственным, а я уже указывала, что Владимир Ильич и во время болезни не всегда взвешивал свои силы. Я попросила Владимира Ильича подождать немного и, чтобы предотвратить его путешествие, побежала во флигель и попросила невестку придти к нам. Но почти вслед за мной явился и Владимир Ильич. Он не утерпел и пошел все же проведать приезжих, несомненно, устал, так как пришлось подыматься по лестнице. Движения скоро восстановились, но Владимира Ильича убедили все же из предосторожности не идти самому, а внесли его на носилках и уложили в кровать. Чувство подергивания в ноге продолжалось и там, движения правых конечностей были слабее левых, но объем движений был полный.
Происшествие это неприятно подействовало на Владимира Ильича. Надо сильных мужчин. Пусть на Петре Петровиче, кроме обычных его обязанностей, лежат и медицинские»131. Объяснить себе причину этих кратковременных параличей Владимир Ильич не мог и 27 июня132, после паралича, бывшего у него в то время, когда он сидел на террасе, стал расспрашивать о ней Кожевникова. При этом он выражал удивление, что во время пребывания его в маленьком домике, где он бывал иногда очень возбужден, вскакивал и ходил по комнате, параличей у него не бывало, а теперь, когда он чувствует себя в общем лучше, они происходят так часто. В конце концов Владимир Ильич сделал вывод, что с ходьбой надо быть осторожнее и ходить только в сопровождении сильного мужчины.
В июле спазмы бывали реже и не всегда сопровождались полным выпадением функций правых конечностей. Из восьми спазмов за это время только в половине случаев было обычное чувство паралича в ноге и руке и ощущение в шее, во время других спазмов была лишь неуверенность, слабость, неловкость, чувство холода в правой ноге. Иногда нога шлепалась об пол, но полного паралича ее не наступало, не была затронута и рука. В августе спазмов было еще меньше, и в четырех случаях из пяти проявлялись лишь в слабости ноги, клонических подергиваниях, чувстве мурашек и холода, но 4 августа припадок был очень сильный. Он случился с Владимиром Ильичем после впрыскивания мышьяка в то время, когда Владимир Ильич лежал в кровати. Он говорил с бывшими у него врачами, но вдруг сразу в 12 ч.
Правая рука и нога еще действовали, но скоро они перестали двигаться. Складки на лице справа сглажены, лицо скошено влево, глаза открыты, правая рука и нога неподвижны, левыми производит движения. Справа ясный рефлекс Бабинского и повышение всех сухожильных рефлексов и на ноге, и на руке. Через четверть часа отклонение языка вправо и по- прежнему значительный парез правого п. Появились небольшие клонические подергивания в руке. Через 20 минут первые движения в правой ноге, рефлекс Бабинского менее ясный, сухожильные рефлексы менее высоки.
Владимир Ильич говорит: «да, да», «нет, нет», «а, черт». Через 20 минут все движения в правой ноге очень хорошие, рефлекса Бабинского нет, в руке движения атаксические. Парез п. Пытается говорить, но это не удается. В руке подергивания отдельных мышц без двигательного эффекта. Зрачки реагировали все время.
В течение следующего часа двигательные функции пришли в норму, но речь почти без перемен. Владимир Ильич несколько раз делал попытку заговорить, но произносил лишь отдельные звуки и слова, а из слов по-прежнему говорил только: «да, да», «нет, нет», а затем с безнадежностью— «ах, черт». По истечении полутора часов парез п. Через два часа Владимир Ильич начал говорить, но явления парафазии еще некоторое время оставались. По рассказам самого Владимира Ильича, он все время был в сознании и понимал, что с ним происходит. Во время паралича все время исследовал, производил движения левыми конечностями и пытался двигать и правыми.
Проверял свое зрение. Смотрел в сторону Ферстера и ясно его видел Ферстер сидел вправо от Владимира Ильича. Несколько раз брал часы и смотрел, сколько времени продолжается припадок, и безнадежно качал головой. Зрительных ощущений никаких не было. Голова несколько раз интенсивно болела короткими приступами. Пробовал писать во время припадка, но не мог».
Владимир Ильич был очень расстроен этим припадком и считал его предвестником нового ухудшения здоровья. В сентябре было несколько припадков, но все очень слабые, и полного выпадения функций не было ни при одном из них. Бывало лишь мимолетное ощущение слабости в ноге, иногда клонические подергивания или «змейки», но пареза не было. Из других болезненных явлений в этот период болезни Владимира Ильича надо отметить головные боли, которые, хотя и не в сильной степени, бывали до конца июня почти каждый день. При этом боли локализировались больше в левой половине головы: во лбу, а также в левой теменной области. Иногда бывало ощущение «точно стрельнет в голову», бывала и тяжесть в голове.
От головной боли Владимир Ильич принимал обыкновенно фенацетин, помогали ему и холодные компрессы на голову. В июле приступы головной боли бывали в большинстве случаев несильные и скоро проходили, но голова часто бывала несвежая. Когда Владимиру Ильичу были разрешены прогулки, свидания с товарищами и чтение газет, головная боль появлялась нередко от утомления или волнения. Предположение, что Владимир Ильич уставал при свиданиях, подтверждается тем, что, например, во время свидания с Зиновьевым133, он, по словам последнего, несколько раз брался за голову. Так было и в августе. Приступы головной боли бывали обычно кратковременными и часто проходили без каких-либо мероприятий.
Но 17 августа134 Владимир Ильич указывал, что «характер головной боли немного изменился: приступы наступают так же внезапно, как и раньше, интенсивность боли значительно меньше, зато приступы более продолжительны». Субъективно, по словам Владимира Ильича, головные боли такого рода более неприятны, чем прежние, но сам Владимир Ильич допускает мысль, что причиной этого может быть то, что это явление новое. В сентябре общее улучшение в здоровье Владимира Ильича выразилось и в отношении головных болей. В это время в большинстве случаев голова не болела и была свежая, а если и бывали приступы головной боли, то очень кратковременные. В конце июня на ноге Владимира Ильича появились волдыри herpes , сопровождавшиеся ощущением зуда и выделением лимфы, которые очень беспокоили Владимира Ильича. Но через неделю с нескольким они прошли их смазывали Ungentum precipitat album и больше не появлялись до 7 января 1923 г.
Сон летом 1922 года был у Владимира Ильича в общем гораздо лучше, чем раньше, бессонницы бывали редко и вызывались обычно или головной болью, или непорядками со стороны кишечника. Лишь после того, как Владимиру Ильичу были разрешены свидания, он не мог иногда заснуть, волнуясь по поводу различных политических вопросов. Недостаток сна во время ночи Владимир Ильич восполнял обычно в это время днем. После обеда он спал обычно в этот период 1—2 часа, а иногда и больше, причем просил нас будить его, чтобы излишний сон после обеда не нарушал сна ночью. Как только Владимир Ильич стал чувствовать себя лучше, безделье, вынужденное отстранение от дел начало очень томить его. Найти для него, проведшего всю жизнь в революционной работе и политической борьбе, какое-либо занятие, которое могло бы заинтересовать его, было крайне трудно.
Позднее, в конце июня, он сам говорил об этом Кожевникову: «Надо, чтобы мне дали возможность чем-нибудь заняться, так как если у меня не будет занятия, то я, конечно, буду думать о политике. Политика — вещь, захватывающая сильнее всего, отвлечь от нее могло бы только еще более захватывающее дело, но такого нет»136. Но первое время, пока Владимиру Ильичу не разрешали ни чтения, ни свиданий, он поневоле должен был искать себе занятие вне политики. Искали его и окружающие Владимира Ильича, но довольно безуспешно. Ему приносили книги с картинками в большом количестве доставлял их нам Н. Горбунов , и Владимир Ильич перелистывал их от нечего делать, приводили довольно часто молодого ирландского сеттера— «Айду», которого Владимир Ильич очень любил.
Владимир Ильич учил его носить поноску и строил планы, как он будет с ним охотиться, когда поправится.
Так, ноги и туловище Ленина были удалены, чтобы избежать возможных необратимых процессов разложения. Но их не утилизировали и не захоронили, а сохранили — в качестве биоматериала, с помощью которого можно в будущем восстанавливать утраченные фрагменты кожи.