«Врач должен смотреть на смирительную рубашку как на страшилище, а на себя, ежели применяет ее, как на палача», — это слова Петра Петровича Кащенко, 159 лет со дня рождения которого исполняется 9 января.
5 фактов о Кащенко Петре Петровиче
В семье было семеро детей. Младший брат — Всеволод , врач- дефектолог [2]. В 1876 году окончил Ейскую кубанскую войсковую гимназию. В 1876—1881 годах учился в Киевском , затем — в Московском университете [2] , откуда был исключён за участие в студенческом революционном движении и выслан из Москвы в Ставрополь. В 1884 году освобождён из-под гласного надзора полиции и продолжил учёбу на медицинском факультете Казанского университета.
Окончив университет в 1885 году и получив степень лекаря и звание уездного врача, работал врачом Ставропольского епархиального женского училища. В 1889—1904 годах работал директором психиатрической больницы Нижегородского земства колония Ляхово [3].
Сами сажают, сами поливают. А некоторые и вовсе на селе живут, прямо здесь, в Кубинцево. Мужики их в дом берут, а доктор за это деньги платит. А сумасшедшими он их звать не велит, говорит, они больные просто. Вот такие у них в медицине теперь методы. Что, не веришь?
Точно тебе говорю! Врача нашего, Петра Петровича Кащенко, во всей Нижегородской губернии знают! Больные его страсть как любят! Методы Петра Петровича Кащенко в те времена и правда можно было считать революцией в психиатрии. Он первым отказался от так называемого «метода стеснения», когда душевнобольных привязывали к полу и стенам цепями, ввел в практику трудотерапию и институт патронажа. Все свои инновации Петр Кащенко с успехом применил, как только оказался на должности директора Нижегородской земской больницы. В лечебнице, которой руководил «необычный» доктор, часто бывали писатели Короленко и Горький — деятельные участники общества по борьбе с холерой и безграмотностью, организованного Кащенко. В 1904 году, будучи уже известным врачом, становится главным врачом больницы имени Алексеева в Москве позже это учреждение переименуют, и долгие годы оно будет носить имя Петра Кащенко.
В Москве Кащенко продолжил применять новые методы лечения, которые уже использовал для своих пациентов в Нижнем Новгороде. Первым делом решено было снять решетки с окон больницы. Персоналу клиники было вдвое увеличено жалование, появились и новые должности — так называемые «няньки» и «дядьки».
Вместо этого Кащенко ввёл обязательные прогулки на воздухе, трудотерапию тогда это было революционное новшество , устроил музыкальный ансамбль и хор в больнице. И самое интересное: врач сумел договориться о «семейном» патронаже для пациентов.
Теперь некоторых больных переводили за плату в крестьянские семьи, где обеспечивали пациентам домашний уход, чтобы им стало лучше. Психиатр отмечал положительное воздействие этих методов на психическое здоровье пациентов. Деньги на новаторские нововведения врача в больнице щедро жертвовали нижегородские предприниматели. Благодаря своему деятельному участию в общественной жизни, известности в медицинских кругах в 1904 году врача единогласно избрали на должность главного врача психиатрической больницы имени Алексеева в Москве знаменитой Канатчиковой дачи , а вскоре предложили стать заведующим отделения Петербургской психиатрической больницы. Пётр Кащенко основал и возглавил первое в России Центральное статистическое бюро по учёту больных с психическими заболеваниями.
Опыт и достижения Кащенко учитывались советскими врачами, когда они разрабатывали проект по открытию сети психоневрологических диспансеров. Заслуги Петра Кащенко в развитии отечественной психиатрии неоценимы. Больница имени Николая Алексеева в Москве, где в своё время работал психиатр, в 1990-е годы была переименована в больницу имени Петра Кащенко. Со всеми упомянутыми документами Петра Кащенко из фондов Главархива можно познакомиться в читальном зале Главархива Москвы по адресу: Профсоюзная улица, дом 80.
Тогда-то и вспомнили выдающегося психиатра и организатора здравоохранения из Нижнего Новгорода. Петр Петрович принял приглашение и перебрался в Москву. Но наступил 1905 год. Случилась первая русская революция. Петр Петрович не отказывался ни на день от своих политических убеждений, поэтому он горячо поддержал революционеров. Он снабжал их деньгами, а ещё — организовал вместе с братом летучие медицинские бригады, оказывающие врачебную помощь бойцам на баррикадах. Он лично возглавил нелегальный Красный крест, в котором занимались тем, что штопали раненных, не сообщая об этом в полицию. А ещё, пользуясь своим огромным врачебным авторитетом, доктор укрывал у себя революционеров. Есть основания полагать, что "кто следует" знал о такой его деятельности — но Петра Петровича не рискнули тронуть. Революция отгремела. Петра Петровича пригласили в столицу — организовывать работу психиатрической больницы и там. И вновь он будет на высоте, и вновь теперь уже учреждение Петербурга вскоре станет одним из лучших в Европе. В дальнейшем Петр Петрович введёт систему сбора статистики и учёта психически больных, а во время Первой мировой войны будет изучать психические расстройства солдат на фронте, стремясь организовать наилучшим образом систему психиатрической помощи в армии… С восторгом встретит Октябрьскую революцию и предложит свои новаторские идеи по развитию психиатрической службы в молодом Советском государстве. Однако ему не суждено будет их воплотить — Петр Петрович умрет в возрасте всего лишь 61 года от осложнений операции на желудке. Больница им.
Петр Петрович Кащенко. Жизнь и судьба
| Главархив рассказал о юности легендарного психиатра Петра Кащенко / Новости города / Сайт Москвы | ПЁТР ПЕТРОВИЧ КАЩЕНКО (28 декабря 1858 (9 января 1859) — 19 февраля 1920) — выдающийся российский врач-психиатр, революционер, общественный и земский деятель, основатель ряда психиатрических клиник в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде. |
| Петр Кащенко: тонкая грань между безумием и гениальностью | Руководство СПб ГБУЗ "Больница имени П.П. Кащенко", где проходят лечение пациенты с психическими заболеваниями, дало комментарий после появления в соцсетях снимков, на которых виден весьма странный ремонт труб внутри помещений лечебного учреждения. |
| Петр Кащенко: тонкая грань между безумием и гениальностью | статья из «Большой Медицинской Энциклопедии». |
150-летие Петра Петровича Кащенко
На одной из очередных ёлок появились у нас и его дочери: Наташа и Нина Сац Нина потом трагически погибла в Крыму. Из того, что они показывали, я запомнила только про слона и моську, как Наташа на четвереньках злобно и смешно тявкала на слона. Недавно мне позвонила жена И. Андронникова — Вива Робинзон, с которой я училась в одном классе и сидела за одной партой. Она вспоминала, как было всегда интересно и весело на наших вечерах. Под старость ожили детские воспоминания, а ведь у неё в жизни было много иных впечатлений».
Кащенко щедро делился опытом психолого-педагогической работы с педагогически запущенными, трудновоспитуемыми детьми. В 1920 г. С 1920 по 1924 г. Кащенко работал в этом институте, читал лекции на тему «Лечебная педагогика». Позже этот институт вошёл как отделение дефектологии в Московский педагогический институт имени А.
Бубнова — МГПИ. Кащенко в молодости П. Кащенко В 1921 г. ГУС Государственный учёный совет присвоил В. Кащенко звание профессора.
До 1932 г. Потом В. Кащенко стал работать невропатологом в двух клиниках: на улице Герцена, дом 12, и в Гагаринском переулке, дом 37. И в той и в другой открыл логопедическое отделение для взрослых и детей с недостатками речи. До самой своей кончины в 1943 г.
Тяжёлым ударом стало для него отстранение в 1927-м от руководства любимым его детищем — санаторием-школой. Тогда власти начали широкомасштабную кампанию по отстранению от работы дореволюционных специалистов. По словам Анны Всеволодовны, «это было настоящее избиение старой интеллигенции». Пострадал и Всеволод Петрович. Его освободили от должности директора Медико-педагогической станции, работавшей на базе санатория-школы, а уникальный «Музей исключительного детства», в котором были собраны сделанные руками ребят игрушки, рисунки, варварски уничтожили.
А ведь Всеволод Петрович никогда не был в оппозиции к властям. Санаторий-школу он в 1918 г. Это было единственное в стране опытно-показательное заведение «в области детской дефективности». В дальнейшем на базе этой станции были открыты Научный центр дефектологии, Экспериментальный дефектологический институт, реорганизованный в 1934 г. И всё это вело своё начало от санатория-школы Всеволода Петровича Кащенко!
Сам же он и его научные труды были преданы забвению. И только в 1990-е гг. Кащенко в Финляндии Анна Всеволодовна рассказывала: «Однажды как-то зимой, отцу позвонили из СанУпра Кремля и сказали, что он должен у себя на квартире принять Надежду Сергеевну Аллилуеву. Назначили точное время и предупредили, чтобы никого постороннего при этом не было. Домработнице дали выходной, встречала посетительницу мама.
Надежда Сергеевна рассказала, что у её сына Василия есть затруднения в чтении и письме, а по арифметике затруднений нет; она понимает, что это не просто лень, и поэтому решила обратиться к специалисту у мальчика были так называемые дислексия и дисграфия. Отец же Васи ничего такого не признаёт, его метод один — плёткой. Свой визит к профессору она от Сталина скрыла. Отец направил для занятий с мальчиком педагога-дефектолога Александра Ивановича Муравьёва. Аллилуева произвела на отца приятное впечатление как скромная, интеллигентная, неглупая и красивая женщина.
Впоследствии Светлана Аллилуева в своих воспоминаниях, которые я слышала по Би-би-си, упомянула А. Муравьёва, назвав его учителем брата. Дальнейшей судьбы А. Муравьёва я не знаю. Он мог и пострадать, так как бывал у Сталина дома, в их квартире.
Для отца этот визит прошёл, слава Богу, благополучно; ведь всё могло быть в те страшные годы». А я слышала, когда меня водили к зубному врачу, как в соседней комнате вопил страшным голосом будущий артист. И я боялась этого вопля больше, чем зубного врача». Трудовая школа. Институт Анна Всеволодовна и её старшая сестра начинали учиться ещё до революции в классической гимназии Н.
И мы весной на переменах бегали туда играть». После революции гимназию преобразовали в трудовую школу. Революционные преобразования затронули и школьную программу. То же самое касалось древней истории. Так что историю мы не доучили.
Хотя учитель истории Новицкий преподавал очень хорошо.
Проще говоря, при Кащенко пациентов перестали приковывать к полу и облачать в смирительные рубашки, зато стали выводить на рыбалку и привлекать к постановке спектаклей. В столице имя Кащенко долгое время носила первая городская психиатрическая лечебница, открывшаяся 120 лет назад на Загородном шоссе. В Петербурге именем доктора названа первая городская психбольница, в создании которой он принимал непосредственное участие. А в Нижнем Новгороде, в окрестностях которого Кащенко 15 лет возглавлял колонию для душевнобольных, в его честь названа одна из улиц. По иронии судьбы, в годы расцвета карательной психиатрии фамилия доктора-гуманиста, считавшего смирительную рубашку крайней мерой, стала синонимом крайне незавидной участи. По крайней мере, именно это означает крылатое московское выражение "попасть в кащенко".
О жизненном и профессиональном пути доктора-революционера пишет "Вечерняя Москва". От студента-народовольца до психиатра-гуманиста Сын военного лекаря и потомственного казака, Петр Петрович Кащенко родился в городе Ейске на Кубани. Кроме него в семье было шесть детей. Увлекшись делом отца, после гимназии юноша легко поступил на медицинский факультет Киевского университета, а после за блестящую учебу был переведен в Московский университет.
Одна из задач Десятилетия — рассказать, какими научными именами и достижениями может гордиться наша страна. В течение всего Десятилетия при поддержке государства будут проходить просветительские мероприятия с участием ведущих деятелей науки, запускаться образовательные платформы, конкурсы для всех желающих и многое другое.
С мая 1917 руководил нервно-психиатрической секцией Совета врачебных коллегий, в 1918 — 1920 заведовал подотделом нервно-психиатрической помощи Наркомздрава РСФСР. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Главархив рассказал о юности легендарного психиатра Петра Кащенко
Дорогу им открывали социальные преобразования в стране. И если не все в дальнейшем складывалось так, как это поначалу представлялось в идеале, то все равно молодое направление в познании и практике, движимое самой общественной необходимостью, последовательно завоевывало рубежи. Уместно, кроме того, заметить, что на переломных этапах истории всегда возникали модные течения и умозрительные спекуляции с конъюнктурной терминологической игрой, не обогащающей сознание и не приближающей его к истине, но зато плодящей теоретических нуворишей, чья профессиональная глубина обратно пропорциональна их предприимчивости. На это тактично указывал и Всеволод Петрович: «В вопросах изучения ребенка и его воспитания-образования выдвигаются проблемы, разрешение которых потребует огромного напряжения сил многих исследователей. В таких условиях самым опасным является излишне скороспелое перекраивание старого по новой мерке, когда в новую терминологию особенно в области психологии вкладываются без достаточно критического подхода самые старые понятия, когда уверенность, основывающаяся на словесной принадлежности к самым новым «ортодоксальным» направлениям, прикрывает грубое невежество». Нетрудно догадаться, что такая принципиальная позиция вызвала скрытую неприязнь среди представителей ведомственных органов и некоторых ученых. В том же году Дом изучения ребенка, точнее, теперь уже комплекс, выполнявший функции лечебно-педагогического, исследовательского и учебно-просветительского заведения, был преобразован в соответствии с рекомендациями I Всероссийского съезда деятелей по борьбе с детской дефективностью в Медико-педагогическую станцию во главе с ее создателем.
Можно было бы назвать ее головным учреждением, если бы оно не было единственным центральным и опытно-показательным в системе Главсоцвоса. Сюда потянулись со всех концов страны и из-за рубежа специалисты разного уровня, озабоченные исследованием и устранением причин детской дефективности. Здесь, можно сказать, был и практический полигон высшего дефектологического образования, предоставленный в распоряжение будущих специалистов. Популярность Медико-педагогической станции росла. Этому способствовало и личное обаяние Всеволода Петровича. В письме Анне Всеволодовне, дочери ученого-педагога, его бывшая сотрудница писала: «Все в нем было гармонично: и прекрасная внешность, и поступки, достойные истинного интеллектуала.
Был он очень собранный человек, его рабочий день был всегда точно регламентирован... Вокруг Всеволода Петровича всегда царило какое-то необыкновенно чистое, детское настроение». В конце 1923 года Народный комиссариат просвещения РСФСР командировал Кащенко за границу для ознакомления там с практическими и теоретическими достижениями в деле борьбы с детской дефективностью, безнадзорностью и правонарушениями. Мировой и гражданской войнами были нарушены научные связи нашей страны с заграницей. Поездка Кащенко в Германию способствовала восстановлению такого рода сношений. Помимо ознакомления в течение пяти месяцев с деятельностью дефектологических, психоневрологических и лечебно-педагогических учреждений он изучал и достижения логотерапии у детей и взрослых.
Личные контакты с видными специалистами способствовали в дальнейшем систематическому обмену опытом. Его избрали почетным членом Немецкого дефектологического общества. Затем последовали избрания в члены научных обществ Франции, Бельгии. А весной 1924 года состоялся первый выпуск специалистов-дефектологов Педагогического института детской дефективности. Напутствуя своих питомцев, Всеволод Петрович подчеркивал их особое призвание — сочетать в себе педагогов и врачей. И дальнейшая перспектива развития основанного им дела в масштабах страны требовала сочетания, координации усилий общеобразовательной школы и медицины.
Главная роль здесь принадлежит не врачу, а педагогу, получившему солидную дефектологическую подготовку». Педагогический институт детской дефективности был как раз таким высшим учебным заведением, в котором стали готовить педагогов-практиков с достаточной теоретической подготовкой для того, чтобы разобраться как в социопатических, так и в биопатических факторах детской исключительности, и в то же время владеющих навыками воспитательной работы с дефективными детьми и методами социально-правовой охраны детства. То, что было робко заявлено в первоначальном опыте санатория-школы, здесь зазвучало в полный голос. Этому способствовал интеллектуальный подъем в обществе, несмотря на усиливающуюся в нем внутриполитическую борьбу. Так принцип коллективизма, повсеместно культивировавшийся в стране, решительно вторгся и в педагогическую среду. Но для Кащенко это не было чем-то новым, идущим вразрез с его методологическими посылками.
Еще в 1914 году он вместе со своим сотрудником С. Крюковым писал: «Товарищеские чувства, взаимопомощь мы развиваем различными мелочами повседневной жизни. Мы стараемся, по возможности, сузить круг личной собственности в стенах санатория-школы, чтобы там легче было бороться с эгоистическими чувствами». На учебных занятиях, в играх и повседневном быту все было построено так, чтобы индивидуум воспитывался социально однородной средой товарищей дети понятия не имели об имущественном положении родителей членов их коллектива , а такое воспитание, считал Всеволод Петрович, прочнее и успешнее, чем многочисленные ухищрения педагогов. Разумеется, не следует абсолютизировать этот опыт — на него нужно смотреть в контексте тогдашних исторических условий, всей идеологической атмосферы и политических отношений. Текущая жизнь накладывает свою печать на повседневные действия, а главное —на мышление.
Мы живем мыслями эпохи. Она, образно говоря, навязывает нам себя. Меняется жизнь, наполняясь новым, более глубоким и разносторонним содержанием, — богаче становится и содержание человеческих суждений, представлений, понятий. И о возможностях воспитания молодого поколения в труде и коллективе мы судим сегодня иначе, нежели много десятилетий назад, будучи обогащенными накопленным за это время практическим педагогическим опытом, теоретическими достижениями наук о ребенке. Но было бы в высшей степени вульгарно с высоты сегодняшнего уровня теории и практики высокомерно отзываться об успехах первопроходцев науки о детской исключительности, во главе которой в 10-20-х годах стоял Всеволод Петрович, преодолевая не только сложности необычного предмета своей деятельности, но и разного рода противоречивые обстоятельства, материально-бытовые трудности. О том, что в его школе одной из ведущих заповедей было и есть воспитание и развитие в детях коллективизма, В.
Кащенко напоминает и в предисловии к сборнику статей в 1922 году. А спустя четыре года вновь подчеркивает, что вопрос развития и изучения коллективизма среди дефективных детей «всегда представлял чрезвычайный интерес». Сотрудник Всеволода Петровича Георгий Васильевич Мурашев выступает в редактируемом Кащенко сборнике «Проблемы изучения и воспитания ребенка», где рассказывает о программном методе изучения жизни детского коллектива, о специальной карте учета поведения детского коллектива. Едва ли, — писал он, — можно говорить о воспитании ребенка, не имея в виду воспитания детского коллектива, один из путей воспитания индивидуума есть воспитание коллектива, к которому индивидуум принадлежит». Влияние среды на формирование развивающейся личности громадно — таков принципиальный тезис Кащенко, в соответствии с которым он строит систему педагогического влияния на ребенка. Медико-педагогическая станция не замыкалась в узком кругу вопросов дефектологии и лечебной практики, она ставила и животрепещущие проблемы, над которыми работала и массовая школа.
Несколько раз в году проводились совещания с родителями воспитанников —они носили консультативный и общепросветительский характер. Сотрудники вели пропаганду начал педагогики и психосоциальной гигиены среди трудящихся Москвы. Возрастал поток посетителей, в том числе и из-за рубежа, желавших непосредственно познакомиться с деятельностью медико-педагогической станции. Было начало осени 1926 года. Начинался новый учебный семестр. И вдруг как снег на голову свалилось ошеломляющее известие: Кащенко освобождается от занимаемой должности ведомственным решением и назначается новый директор Медико-педагогической станции.
В тогдашних условиях мотивировок в подобных случах подчас и не требовалось. Никаких обвинений или критических доводов высказано Всеволоду Петровичу не было. Поползли слухи, разного рода домыслы, намеки... Пришел новый руководитель Медико-педагогической станции — довольно молодой человек, достаточно самоуверенный и высокомерный. Одним из первых его решительных действий было уничтожение ставшего популярным в стране Музея исключительного детства—все экспонаты, стенды, макеты, фотографии, документы «удивительное музейное собрание, интереснейшие экспонаты», как отзывался обо всем профессор А. Грибоедов были грубо выброшены на мусорную свалку.
Погибла, в частности, собранная лично Всеволодом Петровичем уникальная коллекция портретов всех известных дефектологов мира — прошлого и современности. Восстановить ее уже никогда не удастся. Всеволод Петрович сдержанно реагировал на происшедшее. Даже в кругу близких скрывал глубоко в себе боль и горечь. Он продолжал участвовать в разного рода комиссиях, читать лекции, консультировать; с 1926 по 1932 год вел работу в Московском областном Доме работников просвещения в качестве председателя секции изучения и воспитания исключительных детей; руководил разработкой педагогами Москвы и Московской области научно-методических вопросов лечебной педагогики; принимал участие в массовых мероприятиях Московского областного Дома работников просвещения. В период с 1928 по 1932 год совместно с Н.
Семашко и профессором Каннабихом Кащенко провел массовую лекционную кампанию на тему «Нервные дети. Единственный ребенок», выступал в рабочих клубах, по радио. В 1928 году начал издаваться журнал «Вопросы дефектологии», и В. Кащенко был включен в состав редколлегии. В свет вышло всего 18 номеров в 1931 году журнал прекратил свое существование , но издание сыграло большую роль в подготовке всеобщего обязательного обучения аномальных детей, а также в разработке системы воспитания и обучения детей с недостатками слуха, зрения, речи и интеллекта в нашей стране; на страницах журнала публиковались многие учителя-практики. Большинство из тех статей сохраняет научную ценность и актуальность поныне.
Одновременно состоял профессором-консультантом поликлиники 2-го Государственного медицинского института по тем же специальностям дважды — в 1933 и 1936 годах — был здесь премирован как ударник. Сохранилась справка за подписью Марии Федоровны Андреевой о том, что с 1933 года В. Кащенко вел при Московском Доме ученых активную общественную работу, участвуя в кружке по работе с детьми, а также в Консультации по психоневротическому, трудному и умственно-дефективному детству. В этот период Всеволод Петрович и пишет свою последнюю книгу об исправлении недостатков характера детей и подростков, которая, к счастью, доходит до нас как завещание выдающегося врача и педагога, просветителя-гуманиста, замечательного гражданина, человека нового времени, воплотившего в себе лучшие его черты. Кащенко в ученой степени кандидата педагогических наук без защиты диссертации. Скромная, скажем прямо, оценка научных заслуг пионера советской дефектологии, одного из основоположников советской школы дефектологии.
Удивительно, что в нем был проигнорирован Петр Петрович Кащенко, выдающийся отечественный психиатр, сыгравший значительную роль в становлении советского здравоохранения. Однако в этом томе мы находим краткую, но специально посвященную его брату статью — факт примечательный, учитывая, что Всеволод Петрович был в ту пору если не в явно опальном положении, то нарочито оттесненным на периферию науки. Значит, с его заслугами, с его объективным значением в нашей культуре нельзя было уже тогда не считаться. Однако с трудом сдерживаемая неприязнь людей, занявших ключевые места в той научно-педагогической области, которой он отдал жизнь, сквозит в строках канонического издания. Да, он в 1908 году создал в Москве санаторий-школу для дефективных детей, но почему далее говорится, что она лишь «служила базой для работы ряда дефектологов»?
Отсюда я заключаю, что влияние Распутина растёт. Про войну также знаю получше репортёров: с австрийского фронта привезли двух офицеров: один повредился рассудком при артиллерийском обстреле, другой — во время наступления. Так вот, второй офицер каждый день рисует карту наступления со всеми-всеми деталями — и все-то деревеньки он наизусть помнит, я сверялся по карте.
И сколько пленных взяли, и сколько оружия, и что из-за воровства интенданта дивизии не хватило провианта. Потом, господа, у нас не только лечебные корпуса, но и свои огороды, конюшня, мастерские, скотный двор — каждый день я подписываю счета, по которым вижу, насколько поднялись цены на товары. Проведя студентов по коридору, он указал на дверь большой палаты.
В Италии, к примеру, последняя спецбольница закрылась в 1992-м. Сейчас там выросло поколение врачей, которые ни разу не были в психиатрической клинике. Пациентов с отклонениями лечат в соответствующих отделениях обычных больниц. Итальянское общество оказалось готовым к таким мерам.
Их психбольницы тоже напоминали тюрьмы, содержание в которых являлось пыткой. Вот итальянцы и решили, что такого ужаса не надо. Та же модель реализуется в Скандинавии. Финны планируют закрыть последнюю психиатрическую больницу в 2017-м. Готово ли к таким мерам наше общество - вопрос неоднозначный. Уровень толерантности у нас такой низкий, что даже психически здоровым инвалидам приходится несладко. Жить рядом с таким больным не хочет никто.
Быть может, когда-нибудь ситуация и изменится, но без работы мы точно не останемся. Сейчас в Сиворицах проходит лечение полторы тысячи человек с самыми различными душевными заболеваниями. В усадьбе Демидова работает музей. Посетить его и погулять в старинном парке у чистого озера могут все желающие. Пациенты рисуют Сталина С юбилеем Петра Кащенко и основанной им больницы совпало открытие межрегиональной выставки "Талант вне диагноза". Целый месяц в Доме молодежи "Рекорд" на Лермонтовском будут демонстрироваться работы пациентов психиатрических больниц разных городов. На выставку попали работы разных лет.
Почему-то в 1970-е годы в лечебницах Ярославля больные массово рисовали Сталина.
Прозоровым и с И. Захаровым, Петр был руководителем нервно-психиатрическим отделением Совета коллегий врачей. Наряду с этим, он стал разрабатывать план по оказании психиатрической помощи в России. В 1918 году его избрали председателем Центральной психиатрической комиссии. Увы, Петр Петрович Кащенко смог осуществить не все свои планы. У него были проблемы с желудком. Была сделана сложная операция в одной московской клинике, после которой он не смог оправиться. В 1920 году 19 февраля Петр Петрович скончался.
Похоронили его на Новодевичьем кладбище. Пётр Петрович Кащенко, фотографии.
Революция в психиатрии
В 1881 г. Петр Петрович Кащенко готовился к окончанию университета, но тут пришло известие, что народовольцы убили Александра II. Студенты собрали средства на венок императору и хотели выбрать лиц, которые отвезли бы его в Петербург. Отличник Кащенко публично осудил такую инициативу, и говорливого студента за два месяца до защиты диплома исключили из вуза. К тому моменту он уже был женат на девушке по имени Вера Александровна Горенкина. Петра Петровича вместе с супругой отправили в Ставрополь в ссылку. Единственное, чем ему разрешили там заниматься - преподавать пение в женской гимназии. Через четыре года Кащенко смог завершить образование в Казанском университете, где учились неблагонадежные студенты. В свое время именно этот вуз окончил Владимир Ленин. В Казани Петр Петрович увлекся психиатрией, обучаясь под руководством доктора Рогозина, директора городской психбольницы. Реформатор В тот период времени русская психиатрия была в стадии реформирования.
Если раньше психбольных воспринимали как опасных животных, к которым следует применять жесткие методы, то в 1880-х гг. В 1889 г. Кащенко придерживался мнения, что больных не надо подвергать всевозможным ограничениям, напротив, их нужно социализировать. Исходя из таких убеждений, он создал на базе клиники колонию Ляхово, где люди, страдающие психическими заболеваниями, работали в теплицах, мастерских и на огородах. Трудотерапию Петр Петрович Кащенко рассматривал не как панацею, а как один из способов лечения. Для пациентов устраивались книжные чтения, театральные постановки и даже чаепития.
С мая 1917 руководил нервно-психиатрической секцией Совета врачебных коллегий, в 1918—1920 заведовал подотделом нервно-психиатрической помощи Наркомздрава РСФСР. Похоронен на Новодевичьем кладбище. Заведовал московской и СПб психиатрическими больницами, превратил их в образцовые медицинские учреждения. Создал Центральное Статистическое бюро для учёта психических больных, разработал основы организации и лечения их и выдвинул на этот счёт ряд прогрессивных идей.
Психиатр-революционер Петр Петрович Кащенко - изобретатель трудовой терапии душевнобольных - в 1881 году был исключен из Московского университета и выслан из Москвы, однако революционной деятельности не прекратил даже после окончания медицинского факультета Казанского Университета.
Про войну также знаю получше репортёров: с австрийского фронта привезли двух офицеров: один повредился рассудком при артиллерийском обстреле, другой — во время наступления. Так вот, второй офицер каждый день рисует карту наступления со всеми-всеми деталями — и все-то деревеньки он наизусть помнит, я сверялся по карте. И сколько пленных взяли, и сколько оружия, и что из-за воровства интенданта дивизии не хватило провианта.
Потом, господа, у нас не только лечебные корпуса, но и свои огороды, конюшня, мастерские, скотный двор — каждый день я подписываю счета, по которым вижу, насколько поднялись цены на товары. Проведя студентов по коридору, он указал на дверь большой палаты. Здесь Здесь у нас литераторы.
В кащенке? И это не шутка? Некоторые комментарии, впрочем, сквозят насмешками над пациентами подобных учреждений. В 1920 году ее переименовали в честь выдающегося врача.
Основная клиническая база находится в селе Никольском под Гатчиной. В структуру медучреждения помимо диспансера в Петербурге входят также дневные стационары и больница.
Кащенко по нам плачет
Между тем, это был один из величайших гуманистов своего времени. Пётр Петрович Кащенко разработал основы организации лечения психических больных в России и выдвинул ряд прогрессивных для своего времени идей: необходимость амбулаторной помощи, организация патронажа, система нестеснения, трудовая терапия и др. Смирительную рубашку — вон! Кащенко не уставал повторять: «Врач должен смотреть на смирительную рубашку как на страшилище, а на себя, если применяет ее, как на палача».
Связывать больных — ни в коем случае. Доктор называл все это «принципом нестеснения». Уважительное и внимательное отношение, хорошее питание и минимум медикаментов.
Совместное чтение книг, любительские спектакли, чаепитие с самоваром и бубликами за круглым столом.
В частности, постоянно говорил, что грань между безумием и гениальностью практически неразличима. Дошло до того, что заведующий начал подписывать договоры с местными мужиками. За определенную плату он определял пациентов в деревенские семьи.
Тем в домашних условиях было гораздо комфортнее, часто болезнь отступала. Кащенко же, в свою очередь, следил, чтобы необычных постояльцев не обижали, нормально кормили-поили, относились бы к ним уважительно. При том «кормильцам», как их величал Петр Петрович, было строго-настрого запрещено называть их сумасшедшими. Сама же эта форма получила вполне научное название — «посемейный патронаж».
Заодно доктор проявил себя как менеджер — те полтора десятка лет, что он работал в Нижнем, местное купечество охотно раскошеливалось на «несчастненьких». Психиатр-нелегал Алексеевская психиатрическая больница. Изображение с сайта wikipedia. Претендентов было много, «Новости дня» сообщали: «На вакантную должность главного доктора Алексеевской психиатрической больницы заявили желание конкурировать восемь лиц и в числе их из наиболее известных ныне и.
Малышин, директор нижегородской психиатрической колонии известный психиатр П. Кащенко, г. Мендельсон и др». Выбрали Петра Петровича.
Возможно, именно из-за его способности вытряхивать из толстосумов деньги на немалые больничные расходы. Доктор самозабвенно входил в новую должность — распорядился снять решетки с окон, вдвое увеличил жалованье персоналу, открыл мастерские, организовал — куда же без этого? Вместо грозных санитаров и санитарок появились «дядьки» и «няньки». Но тут начались события 1905 года.
И Кащенко тряхнул своей бунтарской стариной — невзирая на почтенный возраст, встал на баррикады, создавал летучие медицинские бригады. Затем возглавил один из многочисленных в то время нелегальных межпартийных Красных Крестов. Это было что-то наподобие сообщества хирургов из лихих девяностых, которые оперировали огнестрелы, не сдавая своих пациентов в милицию. Только Красные Кресты делали это не за деньги, а по убеждению.
Петр Петрович лично укрывал революционеров — и здоровых, и больных. И это все без отрыва от основной деятельности.
Кащенко удалось изменить отношение общества к психически больным: если прежде в Нижнем Новгороде на таких людей смотрели, как на животных, то затем стало преобладать сочувствие и сострадание, желание помочь. Петр Петрович в этой работе проявил себя не только как блестящий врач, но и как отличный организатор — убедить купцов финансировать психиатрическую больницу сможет далеко не каждый. За 15 лет работы в Нижнем Новгороде Кащенко превратил свою больницу в одно из лучших медицинских учреждений страны.
Поэтому, когда в 1904 году встал вопрос о новом главвраче Московской психиатрической больницы на Канатчиковой даче, кандидатура Петра Кащенко оказалась вне конкуренции. Свои принципы и методы психиатрической помощи доктор Кащенко начал успешно внедрять и в Москве, однако в 1905 году грянула первая русская революция. Политические принципы Петра Петровича были такими же устойчивыми, как и медицинские. Кащенко не только поддержал революцию, не только помогал восставшим деньгами, но вместе с братом создал летучие медицинские бригады, оказывавшие помощь раненым революционерам во время декабрьского вооруженного восстания в Москве в декабре 1905 года. Доктор Кащенко было человеком решительным, смелым и даже отчаянным.
После поражения революции он, не обращая внимания на собственную безопасность, помогал скрыться разыскиваемым царской охранкой товарищам. Врачебный авторитет Кащенко оказался настолько высок, что его не посмели тронуть. Более того, доктор-революционер переехал в столицу, где возглавил новую земскую психиатрическую больницу. Лечебное заведение быстро стало образцовым, одним из лучших в Европе. Кащенко одним из первых стал заниматься изучением статистики психиатрических заболеваний по стране, считая, что она может дать картину того, что происходит в обществе.
Во время Первой Мировой войны Кащенко занимался изучением психических заболеваний солдат на фронте и организацией оказания им специализированной помощи. Революцию 1917 года доктор Кащенко встретил с радостью. Пока другие медики бежали от ужасов большевизма, Петр Петрович, несмотря на трудности периода Гражданской войны, разрабатывал масштабный план организации психиатрической помощи в РСФСР.
Она — «последняя из могикан», носителей старой русской культуры. Очаровательная женщина, прекрасный рассказчик с отменным чувством юмора и самоиронией. Рассказывая о своей насыщенной событиями жизни, она охотно посмеивалась над собой.
Мы говорили на самые разные темы: об отце и московском дореволюционном детстве, о политике и музыке, вспоминали анекдоты про Канатчикову дачу — так называлась больница, до недавнего времени носившая имя её дяди… У неё уникальный московский выговор, который сегодня можно услышать только в каком-нибудь старом фильме. Пленительная эта интонация ушла вместе с последними представителями старой московской интеллигенции. Она настоящая москвичка, увлекающаяся искусством и разбирающаяся в музыке, театре, живописи. Анна Всеволодовна обожает музеи, театры, особенно — концерты классической музыки в Консерватории… Корни Её отец, Всеволод Петрович Кащенко, родился 21 марта 1870 г. Дед, Пётр Фёдорович, закончил Петербургскую Медицинскую академию, был лекарем во время Крымской войны, удостоен многих наград. Сын Всеволод продолжил семейную традицию, поступил на медицинский факультет Московского университета, но был отчислен за передовые взгляды.
Он возглавил группу студентов, которые ратовали за введение нового устава, за что был выслан из Москвы. Он получил высшее медицинское образование уже в Киевском университете Святого Владимира. После университета работал земским врачом, а в 1908 г. Мама Анны Всеволодовны окончила акушерское училище, хорошо знала медицину и много помогала мужу в созданном им санатории-школе. Санаторий-школа на Погодинке В семье Кащенко бытовала легенда о том, как Всеволод Петрович стал заниматься педагогической деятельностью. Вот как рассказывает об этом Анна Всеволодовна.
А со своим сыном он не всегда мог справиться, а о матери и говорить не приходилось. Жили они в здании больницы. Однажды Юрий устроил на чердаке больницы пожар кажется, это было в Нижнем Новгороде. Курил ли он там тайком или делал какие-то химические опыты — неизвестно. Вне своей семьи Юрий вёл себя прилично, не причиняя дяде неприятностей. Возможно, в этот период впервые и закралась отцу в голову мысль о важности и необходимости специального подхода к воспитанию трудных детей.
Пока Юрий жил у моих родителей, он очень привязался к ним и на всю жизнь сохранил к нам тёплое и почтительное отношение. Повзрослев, он остепенился, стал оперным певцом с хорошим, приятным голосом, пел в театре Зимина…» Санаторий-школа был частным лечебно-педагогическим заведением, в котором В. Кащенко собрал лучшие медико-педагогические кадры того времени. Достаточно сказать, что консультантом там работал известный невропатолог Григорий Иванович Россолимо. Музей Санатория В санаторий-школу принимали мальчиков, страдавших психопатией, истерией. Были там и малолетние пироманы, и клептоманы.
Но, как говорит Анна Всеволодовна, «у нас работали сильные педагоги, выправляли даже самые запущенные случаи». Детей не только учили и лечили, но и разносторонне развивали: в школе были прекрасные мастерские, ребята рисовали, лепили, много занимались спортом — словом, были всё время заняты. Школа располагалась на Погодинской улице, дом 8, на большой территории от Погодинской до Большого Саввинского переулка. Анна Всеволодовна вспоминает: «Там было девять домов, принадлежавших большой купеческой семье Бландовых. У них было молочно-колбасное заведение, и они конкурировали с богатой купеческой семьёй Чичкиных. Здания санатория-школы были очень красивые.
Одно из них проектировал известный архитектор Краснов, который строил богатые дачи в Крыму. Потом всё это, конечно, снесли». Но осколки той, старой Москвы встречаются в Хамовниках и сегодня. Как, например, известный всей округе продуктовый магазин с экзотическим названием «Ливерс». Ею владел Гевартовский. Магазин так назвали уже после революции, потому что он рядышком с фабрикой… А в конце Большого Саввинского находилась ситценабивная фабрика Альберта Гюбнера…» А в санатории-школе шла насыщенная увлекательная жизнь.
На Рождество ставили спектакли, устраивали маскарад, танцы, пение. В веселье участвовали все дети и персонал, а также и гости. Приглашённых бывало много — родственники и знакомые. Отец был знаком с семьёй Сац. На одной из очередных ёлок появились у нас и его дочери: Наташа и Нина Сац Нина потом трагически погибла в Крыму. Из того, что они показывали, я запомнила только про слона и моську, как Наташа на четвереньках злобно и смешно тявкала на слона.
Недавно мне позвонила жена И. Андронникова — Вива Робинзон, с которой я училась в одном классе и сидела за одной партой. Она вспоминала, как было всегда интересно и весело на наших вечерах. Под старость ожили детские воспоминания, а ведь у неё в жизни было много иных впечатлений». Кащенко щедро делился опытом психолого-педагогической работы с педагогически запущенными, трудновоспитуемыми детьми. В 1920 г.
С 1920 по 1924 г. Кащенко работал в этом институте, читал лекции на тему «Лечебная педагогика». Позже этот институт вошёл как отделение дефектологии в Московский педагогический институт имени А. Бубнова — МГПИ. Кащенко в молодости П. Кащенко В 1921 г.
В психбольнице имени Кащенко объяснили аномалию с ремонтом трубам
Сегодня на 94-м году жизни скончался Петр Иванович Кащенко – Почетный гражданин Липецка, участник Великой Отечественной войны, инициатор установки в Липецке народного памятника Победы. Жизнь Петра Петровича Кащенко необыкновенна: родился в Тамбове 28 декабря 1858 (9 января 1859 года), но вырос на Кубани в Ейске. Революция в психиатрии Революция в психиатрии Жизнь Петра Петровича Кащенко необыкновенна: родился в Тамбове 28 декабря 1858 (9 января 1859 года), но в.
Революционер, музыкант, психиатр. Анна Ветлугина, Дмитрий Максименко: «Кащенко
ПЁТР ПЕТРОВИЧ КАЩЕНКО (28 декабря 1858 (9 января 1859) — 19 февраля 1920) — выдающийся российский врач-психиатр, революционер, общественный и земский деятель, основатель ряда психиатрических клиник в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде. 9 января 1859 года родился знаменитый русский врач-психиатр Петр Петрович Кащенко. Петр Петрович Кащенко, пожалуй, менее известен населению нашей страны, чем Московская психбольница №1, когда-то названная в его честь.
Революционер, музыкант, психиатр. Анна Ветлугина, Дмитрий Максименко: «Кащенко»
| Кащенко Всеволод Петрович. Биография / Прошлое в лицах / Музей Института коррекционной педагогики | Кадры результатов странного ремонта в психоневрологическом диспансере больницы имени Кащенко на Старо-Петергофском проспекте, № 50, литера А, вызвали у петербуржцев недоумение. |
| Доктор Кащенко стал народной легендой. | Методы Петра Петровича Кащенко в те времена и правда можно было считать революцией в психиатрии. Он первым отказался от так называемого «метода стеснения», когда душевнобольных привязывали к полу и стенам цепями. |
| Петр Кащенко: самый человеколюбивый психиатр | К 150-летию со дня рождения Всеволода Петровича Кащенко (1870-1943) Коррекционная (лечебная) педагогика: история возникновения. |
| В психбольнице имени Кащенко объяснили аномалию с ремонтом трубам - Мойка78.ру Новости СПб | Жители Петербурга выразили недоумение по поводу нетипичного расположения труб в городской психиатрической больнице № 1 имени П. П. Кащенко. |
Революционер, музыкант, психиатр. Анна Ветлугина, Дмитрий Максименко: «Кащенко»
Статья посвящена выдающемуся психиатру и организатору психиатрической службы в дореволюционной России и в первые годы Советской России Петру Петровичу Кащенко (1859—1920). Кадры результатов странного ремонта в психоневрологическом диспансере больницы имени Кащенко на Старо-Петергофском проспекте, № 50, литера А, вызвали у петербуржцев недоумение. Биография Всеволода Петровича Кащенко, рассказывающая о том как он создал лечебно-педагогическое учреждение для дефективных, нервных и трудных детей и его понимании особенностей их развития. Жизнь Петра Петровича Кащенко необыкновенна: родился в Тамбове 28 декабря 1858 (9 января 1859 года), но вырос на Кубани в Ейске. Аннотация. Предметом обсуждения данной публикации выступил психологический анализ системы педагогической коррекции (лечебной педагогики) известного отечественного педагога, специалиста в области воспитания и обучения трудных детей Всеволода Петровича Кащенко. Необыкновенным доктором, который отважился на большие перемены, был Пётр Петрович Кащенко.