Книги Александра Мясникова можно скачать в форматах fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн.
Церковь и общество. Беседа с писателем, историком А.Л. Мясниковым. Часть 2
Писали там абсолютную чушь, например, изображали русские казни: мужика сажают в котел с вином и начинают варить. Мы-то понимаем, что нашего мужика посади в котел с вином, он не будет дожидаться, пока его сварят. На Руси и вина-то тогда не было, оно было завозное, называлось фряжское, и бутылка стоила безумных денег. Зачем нужно было все так нелепо придумывать? Затем, что это было понятно европейцам, так у них казнили фальшивомонетчиков, такие вещи придумывала святая инквизиция. И в Европе постепенно создавалось ощущение страшной жути — хуже Московии страны не существует! Эти листки плюс всякие фальшивые мемуары делали свое дело.
Например, был такой человек по фамилии фон Штаден, который до сих пор во всех исследованиях присутствует как опричник Ивана Грозного. Питерский ученый Даниил Аль целую докторскую диссертацию написал, что этот Штаден не только опричником не был, а Ивана Грозного близко не видел. Он владел рыбной лавкой, а потом просто уехал на Запад. И там уже вместе с другими «очевидцами» придумал, что Иван Грозный убил своего сына и вообще творил бог знает что. Они появились уже тогда, правда, назывались не санкции, а «меры против Московского царства». В 1570 году герцог Альба выступил с речью на Франкфуртском депутационстаге.
При этом герцог Альба — испанец, представитель Испании, колонией которой является Голландия. И когда в Голландии появляется мощное протестантское движение, католик Альба решает, что для снятия вопроса надо вырезать около 300 тысяч голландцев. Но угроза миру почему-то при этом не он, а далекая Московия. И вот он предлагает ввести эти санкции. Например, перестать продавать Московии артиллерию. Предлагает закрыть границы.
Раньше технологии и специалисты перемещались по миру «своим ходом». Сами понимаете, ни телефонов, ни интернета не было. Для того чтобы остановить прогресс в Московии, он предлагал запретить мастерам наниматься туда на службу, отрубать голову тому, кто захочет пересечь границу. Еще предложили запретить продавать на Русь «товары двойного назначения». Из бронзы, например, можно колокола лить, а можно и пушки. И границы закрываются.
Иван Грозный понимает, что его попытка выйти через Балтику в Европу оказывается тщетной — вводится экономическая блокада.
Здоров ли он? На мой взгляд, конечно, нет!
Кроме того, он осудил ситуацию, в которой человек заявляет о том, что он болен, после совершения им ужасного преступления. Он отметил, что людей, которые страдают психическими заболеваниями, насчитывается минимум четыре процента от общего числа. Или, когда налицо такие продуманные и систематизированные преступления, уже не списывайте на психиатрию, раз уж отпустили его Соколова — прим.
По словам нашего гостя, не последнюю роль в освобождении Сталинграда сыграла абсолютная секретность: в планы операции "Уран" были посвящены всего три человека, одним из которых был Иосиф Сталин. Историк рассказал, что об операции по освобождению Сталинграда знали всего три человека. Такого не было никогда. Вы можете себе представить, что про операцию, которая называлась "Уран", знали только три человека. Даже Жуков, который потом писал, что он, конечно, всё знал, он тоже не знал до конца.
Та же история произошла с 75-летием освобождения Освенцима.
Поляки демонстративно отказались праздновать юбилей освобождения от нацизма. Почему народ, долго живший бок о бок с Россией, стал одним из ее главных ненавистников, «КП» пыталась разобраться в разговоре с писателем и историком Александром Мясниковым. В чем корни такого негативного отношения? Всё там зарыто. Точнее, — в односторонней трактовке событий. Тут корень проблемы в послевоенной историографии.
Польша была социалистической страной. Оборонительный союз соцстран назывался — Варшавский договор. И советская история жила по поговорке:, кто прошлое помянет, тому глаз вон. И Смутное время, когда Минин и Пожарский освобождали Москву и Отчество не от инопланетян, а от поляков. Сглаживалась тема участия поляков в Отечественной войне 1812 года. А ведь обращаясь к своей армии 11 июня 1812 года, Наполеон называл грядущую войну против России Польской войной.
А в рядах его армии был 100-тысячный польский контингент. Именно поляки подталкивали Наполеона к войне против России. Затем была нелюбимая советской историей русско-польская война 1830-31 годов. Ведь декабристы «разбудили» не Герцена, как уверял Ленин, а поляков. Жертв в той войне было больше, чем в войне 1812 года. Россия передала Польше огромные территории.
В том числе, Западную Белоруссию и Украину, был отнят Виленский край. Поляки даже получили немалый кусок балтийского побережья. Польша была уверена в своей грядущей славе и требовала у Лиги наций, организации, предшествовавшей ООН, предоставления заморских колоний. В 1920 году по этой линии, получившей своё название в честь лорда Керзона, английский министр и предлагал большевикам провести границу с Польшей. Но Ленин отказался. Теперь же по Рижскому договору большевики теряли огромные территории и были вынуждены выплатить Польше огромные репарации и долги царского правительства.
И Страна Советов оставила полякам от 110 до 120 тысяч пленных красноармейцев. Судьба большинства неизвестна. На Западе и в Польше любят поднимать вопрос о Катыни, но обходят вопрос о пленных красноармейцах.
Утро Z. 29.07.2023. Разговор с историком Александром Мясниковым о дорогах русской истории.
Оппозиция, несогласные есть в любом обществе, и в этом нет ничего страшного, полагает историк, писатель, главный редактор проекта «Россия — моя история» Александр в интервью он прокомментировал предложение депутата Госдумы Андрея. Биографии писателя Мясников Александр Леонидович пока нет. Историк Александр Мясников не скрывает своих симпатий к герою и стремится к тому, чтобы его полюбил и читатель. Поэтому пишет достаточно популярно. Моя история" состоится лекция историка, главного редактора проекта "Россия - Моя история" Александра Мясникова «Тайны французской кампании» из цикла лекций «История как жанр».
Мясников Александр Леонидович
Он мне не верил. А теперь Сталин их всех сажает. Я жду только одного — когда он себя провозгласит Иосифом I». Я приезжаю в Ригу, говорю «Валентин Саввич, ты посмотри! Продолжение нашего рассказа! И я понял, что в истории есть совершенно невероятные вещи.
Потом случилось так, что лет 20 назад мне предложили написать книгу по истории Москвы. История города». Я пытался найти какой-то свой жанр, потому что просто переписывать традиционные истории, конечно, можно… — Либо научный труд, либо околонаучный, либо художественный, как книги из серии «ЖЗЛ», которую в советское время называли научно-художественной биографией. Как найти середину между «читабельностью» и наукой? Что меня больше всего поразило в истории Москвы?
Где зимой продавалось в Москве мясо? Где были рынки? Естественно, это были Охотный ряд и Красная площадь. Зимой места как раз хорошие, холодильник не нужен. Вот летом где продавалось — это вопрос.
Но как оно продавалось! Я просто представил картинку и понял, что такого нет нигде. Читаю воспоминания, кажется, датского посла, который приехал в Москву зимой. Он пишет, что вышел на Москву-реку и обалдел: там просто стояли рядами ошкуренные коровы, бараны, лоси, и между ними ходили люди. Он такой системы продажи продуктов никогда не видел.
И я понял, что картинка невероятная — Москва-река служила местом большого торжища прямо на льду. Впечатление было безумное. И я понял, что есть такие мелочи, которые позволяют на достаточно известные вещи взглянуть по-другому. Вот я и попытался это сделать, написав книгу «Москва. Это небольшая книга, хотя она и выглядит толстой, в медном переплете, но текста в ней не очень много; мы сделали ее еще двуязычной, чтобы лучше продавалась.
Но после выхода этой книги на меня обрушилось невероятное количество рецензий: дескать, что это за история, как это все пишется? Однако для меня стало важным то, что в истории всегда есть удивительные события, удивительные вещи, которые могут заставить абсолютно по-другому взглянуть на хорошо известные факты. Например, Отечественная война 1812 года. Открываем любой учебник: «Внезапно 12 июня самая страшная в мире армия перешла границу — началась Отечественная война». Меня с детства поражало, почему перед Казанским собором стоят два памятника.
Кутузов — это понятно, это наш национальный герой. А вот этот лысый что там делает? Кто это такой? И вдруг я читаю в школе стихотворение Пушкина под названием «Полководец», которое почему-то посвящено не Кутузову, а Барклаю-де-Толли. Думаю: «Да как же так?
Остервенение народа, Барклай, зима иль русский Бог? Он ведь многие вещи не знал, но понимал, у него было какое-то особое чутье. Приходит он на открытие галереи героев войны 1812 года в Зимний, видит Барклая и пишет это стихотворение, потому что понимает, что что-то не так. Теперь-то я понимаю, что не так, и это подействовало на меня совершенно невероятно. Я понимаю, что война 1812 года — это герой Барклай и что происходившие события удивительны.
Барклай создает первую в мире службу военных атташе, создает внешнюю разведку, он делает резидентом в Англии человека, про которого никто не мог даже подумать, что это агент русской разведки, не то что ее резидент. Все исторические фильмы, которые сейчас делают… Но вот Александр Иванович — это фантастика, это совершенно феерическое событие! А в Англии кто был резидент? Ни одному человеку в голову такое прийти не могло! Потому что резидентом русской разведки в Англии перед войной 1812 года была выпускница Смольного института, красавица Дарья Христофоровна Бенкендорф, сестра того самого Бенкендорфа.
Понимаете, это только Барклай мог такое придумать, только он мог такое организовать! И ты вдруг понимаешь, что эти события, которые тогда происходили, не то что события многосерийного кино, это бесконечное кино, роман и все, что хочешь. И это события, которые повлияли на всю нашу жизнь. Поэтому я решил, что должен не просто писать всякие книги по истории, что я, в общем-то, и делаю — история Москвы, история Петербурга, — но я захотел написать путеводитель по истории, который был бы понятен всем, и сделал большую хитрость… — Он состоит из шести книг и закончен? Понимаете, можно опять углубляться, но я просто боюсь, когда огромные тома.
Смысл очень простой — страница разделена на две части, в одной — хроника событий, то есть факты, которые нельзя передернуть, они создают ощущение реальности, правды, а во второй вот эти комментарии — истории про Дарью Христофоровну Бенкендорф, про Барклая, который создает фантастическую службу внешней разведки… Ведь кого он делает главным аналитиком шпионств?
В процессе обсуждения проблематики с докладом «Пропаганда как оружие. Он рассказал об истории зарождения такого явления, как русофобия, а также поведал, как развивалось противостояние Европы и России несколько столетий, а также в чем главная причина неприятия российских ценностей западным миром. Писатель затронул и личность украинского националиста и коллаборациониста, приспешника фашистов Степана Бандеру, который для сторонников нынешнего неонацистского режима на Украине является кумиром. Что касается Бандеры, Мясников напомнил, что в настоящее время во всех украинских учебниках пишут, что он первым провозгласил свободную и независимую Украину.
И что?
Вот мне, например, сегодняшнему, живущему в 21 веке в Москве человеку, какая разница? Это все становится интереснее, когда это каким-то образом связано с нашей историей. И исчезает недосказанность или предвзятость к чему-то, играющие в конечном итоге очень нехорошую роль. Вот, кстати, вопрос на засыпку: в какие годы Крым вошел в состав Русского государства? У людей сейчас, конечно, чего только нет в голове. Но на самом деле это был 964-965 годы, когда князь Святослав сумел разгромить Хазарский каганат и его территория, включая Крым, вошла в состав русского государства.
Затем, когда Святослава убили в 972 году, естественно, свято место пусто не бывает, и на эту территорию пришли печенеги — кочевники, захватившие Крым. Получается, что у каждого она своя? А вот то, о чем вы говорите, это интерпретация событий, ведь любое событие можно повернуть так и эдак. История — это единственная наука, у которой есть муза. И такая двойственность, заложенная в историю как таковую, позволяет заниматься всякими интерпретациями, и что угодно придумывать. Это, конечно, интересно.
Есть люди, которые ругают кого-то за какие-то непонятные исторические версии. Я всегда к этому отношусь спокойно — пускай будут всякие версии, главное, чтобы люди этим интересовались. Потому что когда вы чем-то заинтересовались, то вы станете изучать, правда это или нет. Может ли он быть объективным? На самом деле, читать нужно все, но знание дают только книги. Потому их сегодня глобалистская власть максимально не использует, мотивируя это тем, что лучше смотреть кино или разного рода видеоролики по 30 секунд.
Мол, тогда вы будете в курсе всего. Но в курсе вы как раз и не будете, потому что нет самого главного — фильтра в голове, который поможет разобраться и поставить все на свои места. Такую возможность дает только книга, позволяя анализировать и понимать, где вранье, а где нет. Понимать, как это можно проверить. У нас, к сожалению, нет ни одного государственного издательства, все частные. А ведь именно книга — это та вещь, которая позволяет человеку отсеивать и рассеивать всю чепуху.
Я всегда говорю ребятам, что они счастливые люди, потому что могут достать телефон и через секунду узнать, какая погода в Куала-Лумпуре. Я в свои студенческие годы представить себе не мог такого. Но при этом молодежь — и самые несчастные люди, потому что они как правило не свободны, привязаны к аппарату, который пичкает информацией от неизвестных создателей. А это же целые институты сидят, гигантские службы, которые сочиняют всю эту чепуховину, забивая ею мозги подрастающему поколению и продвигает ложную формулу о том, что тот, кто владеет информацией, тот владеет миром. Это чушь полная, но звучит красиво. А пример этому — Украина, где из людей вообще выбили память.
Никогда не забуду, как в 2015 году приехал в Крым на встречу к студентам со всей России. Рассказываю им всякие байки исторические, что-то такое, и смотрю — две девочки сидят и совершенно не реагируют. Потом уже они встали в конце и говорят: «Мы ничего не понимаем из того, что Вы говорите».
Мясников — Можно там было все. И вот это все так, на самом деле, короткий интерактив. И пришли учительницы, был какой-то съезд учительниц, очень хорошие тетеньки такие провинциальные, замечательные совершенно пришли.
Они все это смотрят-смотрят. Я смотрю, они все печальнее, и печальнее становятся, говорю: «Что такое? Я говорю: «Ну, конечно можно, мы для этого все и делаем, чтобы это по всей стране распространилось, чтобы это можно было вообще показать в тех же самых классах и объяснить, там, что такое Чесменское сражение». Такого в мире не было никогда, вы понимаете, с одной стороны, значит, со стороны русских погибло 11 моряков, со стороны турок — весь турецкий флот и 11 000 моряков. Вы можете себе такое представить соотношение? Такого не было никогда.
Как это можно? Это можно долго, есть труды огромные, научные и все прочее, но людям же надо понять, как это все происходило, увидеть это все, вот это позволяет интерактив, поэтому мы как раз сторонники того, чтобы вот эта популярная составляющая все-таки была. Митрофанова — А сейчас выставка посвящена будет Первой мировой войне, трем революциям, которые были в России, Второй мировой войне — объем огромный просто, колоссальный. И Вы подразумеваете, что останется картинка в голове, или может быть хотя бы какая-то система сложится в голове у зрителя, который, к примеру, придет к вам не зная причин начала Первой мировой войны? Ну или во всяком случае, знаете как, ну есть, как у многих из нас, мы все учились понемногу чему-нибудь, как-нибудь. Что-то мы слышали про убийство Франца Фердинанда и так далее, и так далее.
А причинно-следственные связи в голове укомплектованы не очень хорошо. И вот из этого объема информации сложится некая единая картинка? Мясников — Ну, мы надеемся, по крайней мере, мы эту цель перед собой ставили, к ней стремились. Вы знаете, есть такая вещь, называется пропаганда. Пропаганда — это оружие исключительно наступательное, как только вы начинаете обороняться… если у вас есть баллистические ракеты — вы можете только нападать, а защищаться вы ими не можете. По поводу революции и всего остального, фильм, вышедший на экраны в прошлом году в Америке просто стал обязательным для всех школ, обучения.
Канал «History» - «История» - трехсерийный фильм о периоде Первой мировой войны. И там есть фрагмент, вот мы специально смотрели сидели, как происходила революция в России, на нее отведено 30 секунд. Снято шикарно, красота невероятная.
Историк Мясников раскрыл причину продолжительного умалчивания правды о Сталинграде
Мясников Александр Леонидович. Александр Мясников — историк, журналист, писатель. Выпускник Ленинградского госуниверситета, автор более десятка блестящих исторических книг. Писатель Александр Мясников: будет новое время, и будут новые люди. Писатель, историк, журналист, главный редактор проекта «Россия – моя история» Александр Мясников 12 марта отмечает 70-летие. Поляки демонстративно отказались праздновать юбилей освобождения от нацизма. Почему народ, долго живший бок о бок с Россией, стал одним из ее главных ненавистников, «КП» пыталась разобраться в разговоре с писателем и историком Александром Мясниковым.
Ленинградская битва. Факты и мифы с документами и фотографиями
Историк Александр Леонидович Мясников и Сергей Филатов: Неизвестная война 1812 года. Книги Мясников А.Л. (6 книг). Историк Александр Мясников рассказал о впечатлениях немецкого журналиста от поездки в Донбасс. Александр Мясников — историк, журналист, писатель, сценарист документальных фильмов. Историк Александр Мясников, написавший книгу о президенте РФ Владимире Путине, рассказал РИА Новости о разговоре, в котором президент. Александр Леонидович Мясников – писатель, журналист, историк, сценарист, автор свыше двадцати книг, посвященных истории, и десятка книг прозы. Он родился в обычной советской семье: отец был техником-инженером на заводе, мать также работала на производстве.
Александр Леонидович Мясников
Фото: Личный архив Александра Мясникова. Сегодня в России впервые отмечается День воссоединения новых территорий — праздник долгожданный, прежде всего, с исторической точки зрения. Моя история" состоится лекция историка, главного редактора проекта "Россия - Моя история" Александра Мясникова «Тайны французской кампании» из цикла лекций «История как жанр». Историк Александр Мясников написал книгу о Путине.
Историк Александр Мясников рассказал о настоящих героях времен Смуты — Video
Он подчеркнул, что искажение этого понятия в результате политических игр и амбиций могут привести к «совершенно чудовищным последствиям». В этой связи он возмутился содержанию современных украинских учебников: «Вообще, когда читаешь украинские учебники, а у меня они есть, создается впечатление, что сходишь с ума».
То есть будет показано, что произошло со страной со времени его первого президентского срока до сегодняшнего дня. Точнее не столько годы, сколько вся страна: промышленность, сельское хозяйство и — самое страшное — армия. По словам писателя, в книге представлено много документального материала, иллюстраций, речей и интервью президента. Событийный ряд в книге заканчивается по сути нашими днями, а значит, логично, что там затрагивается тема спецоперации и новых территорий, уточнил автор.
Принимал участие в редакции художественных программ гостелерадиокомпании «Петербург — 5 канал». Впервые его произведения были опубликованы в 1987 году в сборнике «Причал». С 1995 занимается исключительно писательским ремеслом. С тех пор издал более десяти книг по истории, в числе которых «История российского государства», «Виват, Россия», «Хроника человечества. Россия», «Российская летопись», «Санкт-Петербург.
История города».
Навечно зачислен в списки части. Пал за веру, царя и Отечество.
Национальный Герой». На сегодняшний день — можете подойти к кому угодно — вам никто не скажет, кто это такой. Мы все рассказываем про войну с Наполеоном.
В том году мы вели 4 войны. В том числе с персами и Англией. Котляревский воевал на Кавказе.
У него было 2000 егерей. Сейчас бы это назвали «спецназ». Он остановил 20-тысячную армию Шаха Аббаса, который шел стереть с лица Земли Грузию.
Он не знал, что уже все закончилось. Он пошел на юг Азербайджана, к крепости, где сидели англичане — наши союзники на тот момент, вместе с персами. Котляревский предложил им сдаться.
В ночь с 31 декабря на 1 января 1813 года он захватил крепость, но пуля выбила ему глаз и часть виска. Поэтому его портреты — всегда в профиль. Солдаты 150 километров пронесли Котляровского на винтовках и спасли его.
Александр I дал герою пенсию, золотое оружие и все прочее, после чего поселил в Феодосии. И тут к нему приехал Воронцов. Для нас он «враг народа» - «Пушкина гнобил».
Он Пушкина не гнобил. Воронцов предложил Котляревскому поставить ему памятник. Герой войны согласился, чтобы памятник изображал, как его выносят с поля боя.
Воронцов памятник так и не поставил. Зато поставил Айвазовский. Вот что такое история.
Эти тайны лежат там — в архивах. Сейчас появилась в истории появились так называемые исследователи. Профессиональные исследователи этого очень не любят.
Я считаю, что это очень хорошо. Это люди, которые не зацикливаются на том, что им нужно написать диссертацию про какой-то год и какого-то царя. Он везде «ползает», как разведчик, и достает какие-то факты.
Иногда очень любопытные. То есть вы работу историка можете сравнить с разведчиком? Находить какие-то факты и делать на них акценты, рассматривать их под другим углом.
По поводу разведчиков, могу рассказать про ту же Отечественную войну. В 1810 году Александр I предложил Барклаю-де-Толли возглавить военное ведомство. Я с детства, когда гулял по Петербургу, всегда видел Казанский собор с двумя памятниками — Кутузова и какому-то лысому дядьке.
Думаю: «Ну Кутузов — наш национальный герой, а этот-то что?
В общих чертах. Историк Мясников объяснил смысл Дня народного единства
И в Европе постепенно создавалось ощущение страшной жути — хуже Московии страны не существует! Эти листки плюс всякие фальшивые мемуары делали свое дело. Например, был такой человек по фамилии фон Штаден, который до сих пор во всех исследованиях присутствует как опричник Ивана Грозного. Питерский ученый Даниил Аль целую докторскую диссертацию написал, что этот Штаден не только опричником не был, а Ивана Грозного близко не видел. Он владел рыбной лавкой, а потом просто уехал на Запад. И там уже вместе с другими «очевидцами» придумал, что Иван Грозный убил своего сына и вообще творил бог знает что. Они появились уже тогда, правда, назывались не санкции, а «меры против Московского царства».
В 1570 году герцог Альба выступил с речью на Франкфуртском депутационстаге. При этом герцог Альба — испанец, представитель Испании, колонией которой является Голландия. И когда в Голландии появляется мощное протестантское движение, католик Альба решает, что для снятия вопроса надо вырезать около 300 тысяч голландцев. Но угроза миру почему-то при этом не он, а далекая Московия. И вот он предлагает ввести эти санкции. Например, перестать продавать Московии артиллерию.
Предлагает закрыть границы. Раньше технологии и специалисты перемещались по миру «своим ходом». Сами понимаете, ни телефонов, ни интернета не было. Для того чтобы остановить прогресс в Московии, он предлагал запретить мастерам наниматься туда на службу, отрубать голову тому, кто захочет пересечь границу. Еще предложили запретить продавать на Русь «товары двойного назначения». Из бронзы, например, можно колокола лить, а можно и пушки.
И границы закрываются. Иван Грозный понимает, что его попытка выйти через Балтику в Европу оказывается тщетной — вводится экономическая блокада. Хамона и пармезана тогда не было, народ не особо страдал, но на экономике это отражалось. Он нанял датчанина Карстена Роде, которому выдал первый в истории страны каперский патент. Это документ на право официального пиратства, как были, например, в других странах королевские пираты. И этот Роде устраивает такой фейерверк на Балтике, что через некоторое время европейские правители пишут в Москву: не надо так нервно реагировать на санкции.
Самое интересное, что эти летучие листки прекратили выходить в один день: как только Лжедмитрий перешел границу с Московией.
Расходы составляли 537 тысяч рублей, в том числе на полицию полиция занималась также благоустройством — 300 320 рублей. От поземельного сбора освобождены монастырские и архиерейские подворья Москвы. В Петербурге в доме Г. Державина образовано литературное общество «Беседа любителей русского слова».
В обществе состояли Г. Державин, А. Шишков, А. Хвостов, А. Шаховской, И.
Муравьев-Апостол и др. Газета «Северная пчела» писала: «Прибыл сюда коллежский советник А. Немедленно за сим 201 пушечный выстрел с крепости возвестил о сем благополучном событии - плоде достославных воинских подвигов и дипломатических переговоров, равно обильных блестящими последствиями». Вечером следующего дня в честь этого события «город был иллюминован». В Петербурге в помещении Общества поощрения художников состоялся первый розыгрыш первой в России художественной беспроигрышной лотереи.
Эти тайны лежат там — в архивах. Сейчас появилась в истории появились так называемые исследователи. Профессиональные исследователи этого очень не любят. Я считаю, что это очень хорошо. Это люди, которые не зацикливаются на том, что им нужно написать диссертацию про какой-то год и какого-то царя. Он везде «ползает», как разведчик, и достает какие-то факты. Иногда очень любопытные. То есть вы работу историка можете сравнить с разведчиком?
Находить какие-то факты и делать на них акценты, рассматривать их под другим углом. По поводу разведчиков, могу рассказать про ту же Отечественную войну. В 1810 году Александр I предложил Барклаю-де-Толли возглавить военное ведомство. Я с детства, когда гулял по Петербургу, всегда видел Казанский собор с двумя памятниками — Кутузова и какому-то лысому дядьке. Думаю: «Ну Кутузов — наш национальный герой, а этот-то что? Теперь я думаю совершенно по-другому. Барклай-де-Толли принял предложение царя, но при одном условии — одну строку в бюджете сделать закрытой. Так появилась первая в мире служба военных атташе.
Он создал внешнюю разведку России, контр-разведку. Резидентом российской разведки в Лондоне была выпускница Смольного института Дарья Христофоровна Бенкендорф. Ее никто не мог вычислить. Война 1812 года была первой в истории, которую выиграла военная разведка. Наполеон понял, что попал в чужую игру, поэтому хотел найти выход на «хитрого византийца» - Александра I и «подлую шотландскую сволочь», как он называл Барклая-де-Толли. Эти вещи переворачивают взгляд на очень многое. Когда нам начинают что-то такое рассказывать про то же самое 1 сентября, Первая и Вторая Мировая война… Все замечательно, только она началась в другое время. Наши либералы любят «петь» про август 1937 года: «кошмар и ужас».
А что в августе 1937 года произошло? Мы подписали договор с Китаем об оказании военной помощи, что и делали до 41-го года. Японцы не могли понять, кто бомбит их аэродромы. История — это огромный пласт. Как вы расставляете акценты для своих слушателей? Как вам это удается? Это все равно, что спрашивать: «Как ты пишешь книги? Да Бог его знает!
Просто, если вы находите что-то интересное и понимаете, что это можно преподнести и рассказать, вытянуть историю… Честно могу сознаться: я вышел из школы с дикой нелюбовью к двум предметам — литературе и истории. Я себе представить не мог, что всю жизнь буду этим заниматься. Это был ужас! Какие-то бесконечные даты и цифры, которые мне ни о чем не говорили. История — это жизнь. Историю делают люди. И эти люди иногда совершенно невероятные поступки совершают.
От того же нашествия монголов у нас остались валенки, ушанки и еще много чего полезного. И страх, о котором вы говорите, на самом деле касается не только России, а всего мира. Потому что на самом деле никому сейчас неизвестно, что в итоге принесет человечеству новая техническая революция. И боимся мы больше всего именно того, что человек перестанет быть человеком, а превратится в подконтрольную часть создаваемой им же глобальной электронной системы. Весь этот глобализм может привести к потере всей нашей индивидуальности, чем, насколько я знаю, серьезно уже сегодня обеспокоены многие ученые. Ведь мир хорош, когда в нем есть и русские, и армяне, и евреи, и таджики, когда в нем есть столько самых разных людей и культур. Но если общество превратится в единую серую массу, это будет выглядеть ужасно. Сегодня нужно понимать, что культурная составляющая любого народа, любой нации, даже небольшой народности — бесценно, и если это потерять, то потом нельзя будет просто так восстановить. Все народы должны хранить историческую память, потому что в этой памяти есть много того, что не позволяет в будущем делать глупости и ошибки. А люди, которые в начале 1990-х совершали колоссальный разворот страны в другую сторону, просто не понимали, чего они хотят добиться.