В частности произведён разбор грубых процессуальных ошибок, дискредитирующих саму суть правовых оснований исковых требований Генеральной прокуратуры России о деприватизации, которые уже стали достоянием общественности. Президент России Владимир Путин заявил, что в вопросе возврата в государственную собственность крупных предприятий речи о деприватизации или огосударствлении экономики не идет, передает Интерфакс. 9 августа Московский городской суд принял решение в споре вокруг последствий деприватизации алтайского предприятия «Кучуксульфат». Власть - 26 марта 2024 - Новости Санкт-Петербурга - Председатель Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин рассказал, что на закрытой встрече президента России Владимира Путина с представителями бизнеса обсуждались «практичные и конкретные вопросы». По его словам, на встрече, которая.
В чьих руках у нас военные заводы? Фигурантов списка «Форбс»?
Генпрокуратура России указывала в своем заявлении, что интересам государства деятельностью ответчиков, по предварительным данным, нанесен ущерб на 2 миллиарда рублей. В частности произведён разбор грубых процессуальных ошибок, дискредитирующих саму суть правовых оснований исковых требований Генеральной прокуратуры России о деприватизации, которые уже стали достоянием общественности. Президент России Владимир Путин заявил, что в вопросе возврата в государственную собственность крупных предприятий речи о деприватизации или огосударствлении экономики не идет. 9 августа Московский городской суд принял решение в споре вокруг последствий деприватизации алтайского предприятия «Кучуксульфат». ТЕМА ДНЯ: Российская деприватизация. 24 сентября 2020. В частности произведён разбор грубых процессуальных ошибок, дискредитирующих саму суть правовых оснований исковых требований Генеральной прокуратуры России о деприватизации, которые уже стали достоянием общественности.
В чьих руках у нас военные заводы? Фигурантов списка «Форбс»?
Первые ласточки «деприватизации». Февраль показал, что государство всерьёз решило переиграть итоги приватизации 1990-х – той самой чубайсовской, что оставила Россию без важнейших активов. Власть - 26 марта 2024 - Новости Санкт-Петербурга - Страх деприватизации: в России готовятся сделки по перепродаже бизнеса ушедших иностранцев. Об этом заявил президент России Владимир Путин на пленарном заседании VIII Восточного экономического форума. «Никакой деприватизации не намечается, никакой деприватизации не будет.
Деприватизация лишит Россию части экономики
ВЭФ о приватизации и деприватизации в России. Ответ на конфискацию российских активов будет асимметричным, но болезненным, заявил зампред Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев, комментируя закон о конфискации активов Вашинг. Владимир Путин в выступлении на Восточном экономическом форуме 12 сентября заявил: деприватизации в России не будет. Потому идущая деприватизация, казалось, вполне могла быть использована государством в качестве демонстрации: мол, смотрите, справедливость восстанавливается – имущество возвращается законному владельцу! Следующим в очереди на деприватизацию стал «Соликамский магниевый завод», построенный ещё в 1930-х годах.
Пенсия.PRO
В течение 2022–2023 гг. представление о незыблемости права частной собственности в России изрядно пошатнулось. На пленарной сессии Восточного экономического форума президент России исключил возможность деприватизации внутри страны. В России не будут пересматриваться итоги приватизации 90-х годов, заявил президент РФ Владимир Путин на пленарном заседании Восточного экономического форума (ВЭФ)."Никакой деприватизации не намечается, никакой деприватизации не будет. Фактически, состоялась е Смотрите видео онлайн «В России началась ДЕприватизация.
Путин: никакой деприватизации в РФ не будет
Я об этом писал уже многократно. Речь идет о том, что приватизация способствовала уничтожению производительных сил страны. Частные собственники отжимают их как лимоны, а потом бросают что выражается в процедурах банкротства. В машиностроении в 1990-гг. Удельный вес машиностроения в структуре промышленности уменьшился в 2 раза, по отдельным позициям падение приобрело обвальный характер. Так, производство гражданских самолетов сократилось в 15 раз, тракторов — в 30 раз, а металлорежущих станков — в 34 раза. А те частные предприятия, которые до сих пор продолжают функционировать, работают подобно насосам, откачивающим все жизненные соки из экономики. Отправляя эти «соки» за границу, в том числе в офшорные юрисдикции. Читайте также Гримасы Министерства правды: Оруэлл, нейросети, искусственный интеллект и мигранты Пока робот пишет роман, навоз на фермах лопатами убирают и завозят гастарбайтеров Из России за три десятилетия было выкачано, по разным оценкам, от 1 до 3 триллионов долларов. Понятно, что ни о каком нормальном развитии экономики, которой завладели мародеры величающие себя бизнесменами , речи быть не может.
Увы, Россия была столь больна. Со стороны государства не было никаких попыток по деприватизации наворованного. Более того, это была тема достаточно табуированная. Чиновники ее боялись, как черт ладана. Но вот два года назад выявился еще один императив, который до этого был не очень заметен. Это императив национальной безопасности. Он вышел на первое место по отношению к трем выше названным после 24 февраля 2022 года, когда Россия начала специальную военную операцию на Украине. Уже скоро стало понятно, что это не просто СВО, а это самая настоящая война, которую Запад ведет против России, прикрываясь Украиной. Правительство РФ стало предпринимать усилия по укреплению обороноспособности страны.
В первую очередь, путем наращивания государственного оборонного заказа ГОЗ , размещаемого среди предприятий оборонно-промышленного комплекса ОПК. И тут наружу стали вылазить многие проблемы российского ОПК, которые власти либо не замечали, либо не желали себя утруждать их решением. Одна из проблем — крайне неустойчивое состояние достаточно большого числа предприятий ОПК. Приведу лишь один пример, имеющий прямое отношение к указанной проблеме. В ней содержится просьба остановить банкротства 15 предприятий ОПК, «учитывая сложившуюся ситуацию при проведении специальной военной операции, существующий дефицит военной техники». Между прочим, часть указанных предприятий находились в частной собственности. Можно предположить, что, по крайней мере, в отношении наиболее значимых из них предприняты меры в «режиме ручного управления». Но ведь вопрос-то системный. Сегодня одни предприятия ОПК могут оказаться под дамокловым мечом банкротства, завтра другие.
Российское законодательство никакого иммунитета оборонке от банкротства не предоставляет.
Что говорят эксперты Доцент департамента правового регулирования экономической деятельности Финансового университета при правительстве РФ Оксана Васильева считает, что дело не закончится на апелляционной инстанции и может дойти до Верховного суда РФ. При этом для вынесения окончательного решения будут иметь значение не только мотивы сторон, но и нормы права, которыми они руководствуются. И один из первых вопросов: почему Генпрокуратура решила пересмотреть итоги приватизации спустя 20 лет? Если приватизация действительно была проведена с какими-то нарушениями и из собственности государства были изъяты ликвидные объекты, - то это одна ситуация. А если государство занимается рейдерским захватом - то это совсем другое. Допустим, в свое время предприниматели получили неликвид, и они вложили свои деньги в восстановительный ремонт, благоустройство, озеленение.
Непонятно почему вдруг вообще решили пересмотреть приватизацию. Срок для оспаривания приватизации вообще-то — три года. Какие у Генпрокуратуры были основания для продления срока исковой давности? Это тоже нужно выяснять», — сказала Васильева. Старший юрист юридической фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Кирилл Барановский рассказал, что закон допускает конфискацию имущества у должностных лиц, уличенных в коррупции, а также их родственников. При этом, если лицо докажет наличие законного источника доходов для приобретения имущества, то конфисковать такое имущество не смогут. Апелляция решение суда первой инстанции в таком случае должна отменить.
Если же факт реализации имущества в пользу ответчиков имеет коррупционную подоплеку, то с целью защиты государственного интереса суд апелляционной инстанции решение оставит без изменения», — сказал Барановский. Закрытие десятков санаториев, массовые сокращения, снижение турпотока и прекращение инвестиций — вот лишь некоторые из возможных последствий деприватизации санаторно-курортного комплекса. Не говоря уже о катастрофических последствиях для российской правовой системы и прав предпринимателей в целом.
Налоги Правительство работает над донастройкой налоговой системы. Она должна стать важным шагом для улучшения инвестиционного климата. Словом, надо обеспечить стабильные и предсказуемые условия для надежной, уверенной работы бизнеса. Деприватизация Путин уже не раз говорил о том, что о деприватизации в России речи не идет, сегодня он в очередной раз отметил, что изъятие бизнеса оправдано только в случае недобросовестных действий собственников. Отдельно он подчеркнул, что хотел бы обратить на это внимание правоохранительных органов.
По его мнению, это процесс приведет к тому, что у собственников заново приватизированного имущества не будет мотивации его модернизировать, они лишь будут стремиться к извлечению прибыли, а интерес к инвестициям в российские частные предприятия у инвесторов из зарубежных стран пропадёт.
Читайте в его авторской колонке. В последние пару недель всё чаще читаю о деприватизации. Решил немного разобраться в происходящем. Небольшой ликбез по итогам чтения научных статей и СМИ: 1. Деприватизация — это добровольный отказ от приватизированной ранее у государства или муниципалитета собственности в собственность государства или муниципалитета. Расприватизация — это признание договора приватизации имущества по решению суда незаконным и принудительно возвращается в государственную собственность. Реприватизация — процесс, обратный приватизации, который заключается в повторной приватизации после возвращения в государственную собственность ранее приватизированного объекта по деприватизации и расприватизации. Национализация — процесс обращения частной собственности юридических лиц и граждан имущества в государственную и муниципальную собственность с возмещением стоимости этого имущества и других убытков согласно закону. Закона о национализации в России нет, хотя обсуждение его идет кулуарно второй год.
Почему нет закона?
Путин заявил, что о деприватизации в России речь не идет
Генпрокуратура потребовала пересмотреть приватизацию Ивановского завода тяжелого станкостроения 1990-х гг. Он добавил, что работа прокуроров оправдана в случаях, когда активы были приобретены с нарушением закона или используются во вред стране, пишет «Коммерсантъ». Владимир Путин также сообщил о необходимости максимально сократить число проверок бизнеса. При этом, как уточнил глава государства, нужно обеспечивать интересы потребителей. Ранее 22 февраля Российский союз промышленников и предпринимателей направил Владимиру Путину предложения по законодательному регулированию пересмотра приватизационных сделок. В Союзе считают необходимым введение компенсации инвесторам рыночной стоимости активов, если приватизация была проведена с нарушениями.
Хотел бы подчеркнуть, речь идёт не о пересмотре приватизации, а о случаях, когда действия или бездействия собственников предприятий, имущественных комплексов наносят прямой ущерб безопасности страны и национальным интересам", — заявил Владимир Путин цитата по "Известиям". Одно из таких дел касается производителя макарон "Макфа". Сначала появилась информация, что в рамках иска Генпрокуратуры о взыскании имущества "Макфы" в интересах государства арестовали счета и активы родственников экс-губернатора Челябинской области Михаила Юревича и экс-депутата Вадима Белоусова на 100 трлн рублей. Для сравнения: это гораздо больше, чем годовой доход бюджета России — 35 трлн рублей по прогнозу на 2024 год.
Одно из важных предприятий, Ростовский оптико-механический завод РОМЗ , специализирующийся на производстве оптических и оптико-электронных устройств для систем управления огнем военной бронетехники, включая танки "Армата", также попал в этот список национализации. Этот процесс затрагивает множество компаний и направлений в экономике, продолжая оставаться в центре внимания общественности и экономических аналитиков. Действия Генеральной прокуратуры России по исправлению ошибок и афер, произошедших в 90-е годы, приводят к национализации утраченных государством значимых активов. Этот процесс расширяется на предприятия оборонно-промышленного комплекса, в том числе на "Северную верфь" - крупное предприятие, специализировавшееся на строительстве и ремонте кораблей Военно-морского флота. В иске в Арбитражный суд Петербурга были приняты пять очередных исков по изъятию акций "Северной верфи", оспаривая результаты приватизации, проведенной в 90-е годы.
Первыми под раздачу попали энергетическая компания ТГК-2, Ивановский завод тяжёлого станкостроения, Сибирская энергетическая компания, Соликамский магниевый завод и др. Но самый громкий прецедент — перевод в госсобственность активов группы ЧЭМК Челябинский электрометаллургический комбинат. Это Кузнецкий и Серовский заводы ферросплавов, а также Челябинский электрометаллургический комбинат. Арбитражный суд Свердловской области удовлетворил иск о передаче заводов в государственную собственность. Главным аргументом стало отсутствие одобрения правительства в декабре 1992 года, которое требовалось для проведения сделки. При этом продукция компании уходила за рубеж по заниженным ценам. Однако такие важные активы находятся в руках иностранцев. Иностранный собственник может заниматься вредительством, например тормозить производство. Они выкачивали ресурсы из страны, продавали их и оставляли деньги за границей. А государству приходилось закупать то же самое, но в два-три раза дороже», — рассказал «Абзацу» экономист, президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. Владельца Челябинского электрометаллургического комбината Юрия Антипова задержали в рамках дела о мошенничестве. Супруга Юрия Антипова Людмила в 2020 году заняла 22-е место в рейтинге богатейших россиянок. Фото: Соцсети Удавка для бизнеса?
Путин опроверг слухи о деприватизации
Ольга Арсланова: Ну как вам кажется? Олег Столяров: Стоп, а теперь я отвечу. Андрей Нечаев: Это вопрос не ко мне, а к государству. Ольга Арсланова: Ваше ощущение? Олег Столяров: Ну почему? Государство будет получать...
Андрей Нечаев: Я могу сказать, что вот та программа приватизации, которая действует сейчас, которая принята на 2020—2022-е гг. Вот ответ на то, что государство не готово. Олег Столяров: Нет-нет-нет, там очень четкий ответ есть. Андрей Нечаев: Да, конечно. Олег Столяров: Ну и что?
Андрей Нечаев: Вы спрашиваете, готово ли государство... Олег Столяров: Поясняю. Андрей Нечаев: Судя по программе приватизации, не готово. Петр Кузнецов: Понятно. Андрей Нечаев: Если мы говорим о том, значит, насколько вот эта нынешняя ситуация с подавлением конкуренции, с тотальным преобладанием государственных компаний в ключевых секторах экономики, насколько она эффективна, опять-таки жизнь дала ответ, я вам уже сказал: 7 лет падают реальные доходы населения, даже не берем пандемию, там сейчас обвальное падение, и с конца 2012 года фактически системный кризис, а реально с конца 2008 года, вот и ответ.
Петр Кузнецов: Олег Иванович? Олег Столяров: Позиция первая: значит, под приватизацией имеется в виду обычная продажа акций, ну сам процесс. Давайте не увлекаться, приватизация ли это. На самом деле он имеет очень четкое и строгое название андеррайтинг, классическая операция инвестиционного банка, Андрей Алексеевич, на всякий случай. Вот Кудрин, к сожалению, этого не знает как министр финансов бывший и вице-премьер.
Значит, второй момент. Когда вы стратегические... Андрей Нечаев: Слушайте, я не пойму, вы словом «андеррайтинг» сейчас кого пытаетесь испугать, я не понимаю? Ольга Арсланова: Я не знаю, что это такое. Андрей Нечаев: Ну андеррайтинг, и что?
Я вам тоже примеры привожу из практики. И вы что, надеетесь, что «Микродин» будет развивать завод «ЗИЛ»? Ну развил он его. Третий момент. Почему, в чем претензии к приватизации вообще, к российской приватизации?
Первое: по справедливой ли цене куплены предприятия и эффективно ли работают предприятия. И те же бизнесмены, кстати, Прохоров тот же ответил, да и Ходорковский поддержал: ребята, давайте доплатим просто от текущей рыночной цены акций до цены приобретения и закроем этот вопрос, я это уже объяснял на «РБК ТВ» и к этому вопросу больше не буду обращаться, после чего Прохоров продал «РБК ТВ» к чертовой матери... Андрей Нечаев: Еще раз, кто должен доплачивать, «Роснефть»? Олег Столяров: Нет. Андрей Нечаев: Игорь Иванович Сечин?
А как, он собственник сейчас. Олег Столяров: Собственник. Андрей Нечаев: Нет, он собственник. Олег Столяров: Нет, собственник, акционерка, которая покупала у государства... Андрей Нечаев: А большой пакет «Норникеля» теперь принадлежит Дерипаске, кто будет доплачивать?
Олег Столяров: Значит, текущий собственник предлагал, собственник Прохоров предлагал доплатить. Андрей Нечаев: А он не имеет никакого отношения к приватизации текущей собственности. Олег Столяров: Имеет, «Норникель» приобретался в те годы, поэтому это факт, имеет. Было, ясно, было. Если мы продолжаем мусолить вопрос о том, справедливая ли приватизация, либо мы все-таки ставим цели, для чего мы приватизируем.
Для получения налогов? Мы режем курицу, которая несет золотые яйца: мы сейчас деньги получаем, а потом мы ничего не получаем, все, акции проданы. Ольга Арсланова: Конкуренция, вот было сказано... Олег Столяров: Минуточку, а к конкуренции это вообще не имеет, мало имеет какое отношение. Почему создавались госкорпорации, вообще крупные корпорации, я не беру «Ростех»?
Значит, корпорации создавались для глобальной конкуренции, для конкуренции на глобальном рынке. Разрозненные авиакомпании не выдержат конкуренции с консорциумами западных стран, ну не выдержат, хоть вы тресните. Есть Boeing, есть Airbus, все, точка, и с ними наши вот эти вот маленькие компании... Ольга Арсланова: А получилось конкурировать? Олег Столяров: Нет, не получилось.
Андрей Нечаев: А какое отношение Boeing и Airbus имеют к авиакомпаниям, не постесняюсь спросить? Олег Столяров: Это консорциумы. Андрей Нечаев: Они производители самолетов, вы что-то путаете. Олег Столяров: Да, и поэтому мы и создавали «Объединенную авиастроительную корпорацию», не получилось. Ольга Арсланова: Ага.
Олег Столяров: Почему не получилось? Значит, в 2007 году ко мне обратился Минпром: «Олег Иванович, слушай, назначаем начальников госкорпораций, а мы не знаем квалификационных требований к ним». Что они должны знать? Или просто разговаривать, что «ЮКОС» неправильно купили и так далее, так, что у народа доходы падают? Я им сказал: вот, ребята, профстандарт 7-го уровня, начальник госкорпорации должен знать стратегическое планирование, управление, маркетинг и корпоративные финансы, и расписал им могу, кстати, принести и показать.
Андрей Нечаев: А еще желательно, чтобы он был членом кооператива «Озеро». Ольга Арсланова: Вот сейчас опасно. Олег Столяров: Принести и показать могу, так? И мне сказали: «Слушай, Олег Иванович, они же потом могут от нас потребовать, чтобы нас аттестовали по этому стандарту», — и все. Олег Столяров: Поэтому если мы говорим, что госкомпании либо частные компании управляются лучше или хуже, я вам привел пример, как управляют капиталисты, не ограниченные государством, ну классика, ну что вы, в самом деле?
Причем все капиталисты, все. Петр Кузнецов: Олег Иванович, про людей мы забыли, давайте узнаем у людей все-таки, хорошо, плохо ли было, сейчас узнаем. Ольга Арсланова: Многие помнят, кстати, как это было. Олег Столяров: Нет-нет-нет, там интересная штука, по Москве она прошла уже. Андрей Нечаев: Собственно, я не очень понимаю эту тему сейчас.
Вот сейчас у нас 20 лет уже президент у власти, вот 20 лет было, что ж, надо было в 2001-м деприватизировать, когда еще все это было как-то свежо, когда еще были те же самые собственники. А в 2021-м, через 25 лет начинать этот разговор, мне кажется, это просто... Петр Кузнецов: Тем не менее об этом плане говорит и Кудрин, о том, что есть, что еще приватизировать, и Минэконом, по-моему, составлял план предприятий... Вот, вот они все. Петр Кузнецов: Ну вот у нас задача все-таки какая?
Андрей Нечаев: Вот не смог Олег Иванович найти правильного директора для государственной корпорации, либо ликвидируем как бессмысленную, потому что это просто надстройка, это же к заводам все не имеет никакого отношения, они живут свой жизнью, все эти госкорпорации, «Ростехи» всякие и так далее, это все бюрократическая надстройка... Петр Кузнецов: Андрей Алексеевич, мой вопрос в другом... Ольга Арсланова: Согласна. Петр Кузнецов: Если задача приватизации, например, привлечение иностранного капитала, то какое привлечение может быть в условиях санкций, о чем глава «ВТБ» тоже говорил, что новый план невозможен... Если не иностранный капитал, тогда кто в нынешних условиях может стать покупателем этих акций?
Кому это может быть интересно? Олег Столяров: Портфельные инвестиции. Андрей Нечаев: Вот тех самых иностранцев, то есть они по-прежнему несмотря на санкции, может быть, с некоторой дрожью в руке, но дают в долг нашему государству. Во-вторых, санкции свалились вообще-то не от господа бога, они за что-то — ну давайте, может быть, мы как-то более трезво посмотрим на нашу внешнюю политику. Может быть, нам как-то удастся восстановить тот диалог, который был с западным миром, в том числе и при участии нынешнего президента еще, скажем, 10 лет назад, и тогда темы санкций вообще не будет, или там как-то «Новичком» пользоваться осторожнее...
Олег Столяров: Ну ладно, давайте по делу все-таки поговорим. Андрей Нечаев: Поэтому... Это же вопрос достаточно комплексный. Но в любом случае важно одно, чтобы эта новая приватизация не превратилась в «прихватизацию» только для нынешних топ-менеджеров. Вот если, я прошу прощения у Игоря Ивановича, что я его тут всуе упоминаю, но вот если Игорь Иванович приватизирует «Роснефть», я против такой приватизации.
Слушать этот бред я не могу, а я теряю время просто, ну зачем я... Ольга Арсланова: Нет, Андрей Алексеевич, а вы возразите. Андрей Нечаев: Зачем? Вы отлично, по-моему, в паре работаете. Ольга Арсланова: А ваша точка зрения? Андрей Нечаев: Я чувствую себя как-то... Ольга Арсланова: Андрей Алексеевич, давайте...
Петр Кузнецов: Мы с вами, мы с вами в паре. Андрей Нечаев: Нет-нет, ну правда, ну зачем? Вот я слушаю ерунду... Петр Кузнецов: Вам слово, а потом... Андрей Нечаев: Слушаю сказки, снимаю лапшу... Олег Столяров: Нет, пусть скажет... Петр Кузнецов: А потом мы все вместе послушаем наших зрителей.
Слушайте, это же интересно, когда разные точки зрения имеют право быть услышанными. Андрей Нечаев: Нет, это не разные точки зрения, это какой-то вот околонаучный бред такой. Олег Столяров: Нет, пусть скажет. Андрей Нечаев: Я не против, вы продолжайте, можно я пойду просто? Ольга Арсланова: А можно мы вас послушаем? Нам было бы очень интересно. Андрей Нечаев: Нет, мы полчаса слушаем этот монолог, ну...
Ольга Арсланова: А вам есть что сказать? Андрей Нечаев: Да, я просил хотя бы для комментария. Значит, всерьез, если вот всерьез, не бла-бла, а всерьез. Российское правительство в 1995—1996-х гг. После приватизации, как известно, Россия, мы сейчас говорим о слезании с нефтяной иглы, что справедливо, но Россия стала крупнейшим нефтеэкспортером после того, как эти нефтяные компании были приватизированы. Если мы говорим о... Никто в мире все акции на рынок не выводит, это всегда малая часть компаний.
Но если мы тем не менее говорим о рыночной биржевой капитализации, то опять-таки всуе мной упомянутый «ЮКОС» до того, как его раздербанили, был крупнейшей в России компанией по рыночной биржевой капитализацией. То есть люди, не кто-то, а люди вкладывали деньги свои, чтобы купить акции «ЮКОС», и за счет этого происходил рост стоимости акций и рост капитализации. Таких примеров я могу вам привести десятки. Банковский сектор, особенно после того, как сейчас 4 крупных банка попали под санацию Центрального банка, у нас де-факто банковский, хотя номинально у нас присутствуют еще 300 кредитных организаций, но из крупных банков в топовой десятке 9 из 10 государственные. Мы о какой деприватизации толкуем? Ольга Арсланова: Я прошу прощения... Олег Столяров: Вот теперь ответ, а вот теперь ответ.
Ольга Арсланова: Вообще почему так произошло, если это все управлялось эффективно, не очень понятно? Андрей Нечаев: Дело в том, что у приватизации есть две основных составляющих, старая она была, нынешняя приватизация. Первая — это фискальная, это получить деньги в бюджет, о чем говорил Кудрин, в частности, что мы можем... У нас по программе приватизации на этот и следующий год по 3,5 миллиарда должно получать государство, это смешная сумма, никакая, миллиард не долларов, рублей. Петр Кузнецов: Да, рублей, да. Андрей Нечаев: Вот я солидарен с оценкой Кудрина, что мы спокойно несколько лет можем получать 300 миллиардов рублей. Но есть второй аспект приватизации, с моей точки зрения, гораздо более важный, чем фискальный, — это создание конкурентной среды.
Когда у вас фактически в любом секторе экономики ключевую роль играет одна госкомпания, у вас никаких инноваций не может быть в принципе, у вас конкуренция подавлена, соответственно, у вас стимулов для развития нет. Я могу до конца нашей передачи перечислять «Рособоронэкспорт», «Государственная авиастроительная корпорация», «Государственная судостроительная корпорация», «Транснефть», «Газпром» и прочее, прочее, прочее, ну кроме, может быть, я не знаю, иностранного туризма — во всех остальных у нас ключевую, а иногда монопольную, роль играет государственная компания. Как следствие мы с вами имеем системный кризис экономики, который продолжается с конца 2012 года, а перед этим, собственно, был с конца 2008 года с маленьким подъемчиком посередине. Это ответ на вопрос, хорошо это или плохо. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Слушайте, ну а государство готово сейчас это отдать? Андрей Нечаев: У нас 7 лет падают реальные доходы населения.
Ольга Арсланова: Но делиться готово государство этими активами? Андрей Нечаев: Ну, это вопрос не ко мне. Ольга Арсланова: Ну как вам кажется? Олег Столяров: Стоп, а теперь я отвечу. Андрей Нечаев: Это вопрос не ко мне, а к государству. Ольга Арсланова: Ваше ощущение? Олег Столяров: Ну почему?
Государство будет получать... Андрей Нечаев: Я могу сказать, что вот та программа приватизации, которая действует сейчас, которая принята на 2020—2022-е гг. Вот ответ на то, что государство не готово. Олег Столяров: Нет-нет-нет, там очень четкий ответ есть. Андрей Нечаев: Да, конечно. Олег Столяров: Ну и что? Андрей Нечаев: Вы спрашиваете, готово ли государство...
Олег Столяров: Поясняю. Андрей Нечаев: Судя по программе приватизации, не готово. Петр Кузнецов: Понятно. Андрей Нечаев: Если мы говорим о том, значит, насколько вот эта нынешняя ситуация с подавлением конкуренции, с тотальным преобладанием государственных компаний в ключевых секторах экономики, насколько она эффективна, опять-таки жизнь дала ответ, я вам уже сказал: 7 лет падают реальные доходы населения, даже не берем пандемию, там сейчас обвальное падение, и с конца 2012 года фактически системный кризис, а реально с конца 2008 года, вот и ответ. Петр Кузнецов: Олег Иванович? Олег Столяров: Позиция первая: значит, под приватизацией имеется в виду обычная продажа акций, ну сам процесс. Давайте не увлекаться, приватизация ли это.
На самом деле он имеет очень четкое и строгое название андеррайтинг, классическая операция инвестиционного банка, Андрей Алексеевич, на всякий случай. Вот Кудрин, к сожалению, этого не знает как министр финансов бывший и вице-премьер. Значит, второй момент. Когда вы стратегические... Андрей Нечаев: Слушайте, я не пойму, вы словом «андеррайтинг» сейчас кого пытаетесь испугать, я не понимаю? Ольга Арсланова: Я не знаю, что это такое. Андрей Нечаев: Ну андеррайтинг, и что?
Я вам тоже примеры привожу из практики. И вы что, надеетесь, что «Микродин» будет развивать завод «ЗИЛ»? Ну развил он его. Третий момент. Почему, в чем претензии к приватизации вообще, к российской приватизации? Первое: по справедливой ли цене куплены предприятия и эффективно ли работают предприятия. И те же бизнесмены, кстати, Прохоров тот же ответил, да и Ходорковский поддержал: ребята, давайте доплатим просто от текущей рыночной цены акций до цены приобретения и закроем этот вопрос, я это уже объяснял на «РБК ТВ» и к этому вопросу больше не буду обращаться, после чего Прохоров продал «РБК ТВ» к чертовой матери...
Андрей Нечаев: Еще раз, кто должен доплачивать, «Роснефть»? Олег Столяров: Нет. Андрей Нечаев: Игорь Иванович Сечин? А как, он собственник сейчас. Олег Столяров: Собственник. Андрей Нечаев: Нет, он собственник. Олег Столяров: Нет, собственник, акционерка, которая покупала у государства...
Андрей Нечаев: А большой пакет «Норникеля» теперь принадлежит Дерипаске, кто будет доплачивать? Олег Столяров: Значит, текущий собственник предлагал, собственник Прохоров предлагал доплатить. Андрей Нечаев: А он не имеет никакого отношения к приватизации текущей собственности. Олег Столяров: Имеет, «Норникель» приобретался в те годы, поэтому это факт, имеет. Было, ясно, было.
Однако Путин фактически поддержал работу прокуратуры, заявив, что все должны соблюдать законы. А что будет в том случае, если законность процедуры приватизации соблюдена не было?
Последние иски Генеральной прокуратуры дают нам однозначный ответ. В качестве примера можно привести национализацию крупнейшего предприятия «Метафракс Кемикал». Напомню, Генеральная прокуратура установила, что приватизация в 1992-1993 годах была проведена вне закона. Более того Путин добавил, что «Игорь Викторович прим.
И мы приветствуем гостей в студии, у нас сегодня два гостя в студии. Олег Столяров, заместитель генерального директора Международного центра развития регионов, — здравствуйте, Олег Иванович. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Олег Столяров: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Добрый день.
Андрей Нечаев: Добрый день. Ольга Арсланова: Уважаемые гости, давайте начнем как раз со случая башкирского, то, о чем говорил Хабиров, глава региона... Олег Столяров: Давайте. Ольга Арсланова: Там любопытная история, когда протесты с Куштау только начались... Олег Столяров: Абсолютно не любопытная. Ольга Арсланова:... Хабиров говорил, что будет разрабатываться, никаких вопросов не стоит, людям нужны рабочие места, и был на стороне «БКС». А когда протесты стали очень заметными, попали в федеральные СМИ, постепенно его позиция стала меняться, и потом выяснилось, что, оказывается, приватизация проходила как-то нечестно и республика потеряла вот эти огромные миллиарды. Вот ваш взгляд на эту ситуацию, что произошло?
Действительно посчитали только сейчас? Что это такое? Олег Столяров: Ну а теперь взгляд финансиста. Приватизация происходила по тем правилам, которые были установлены, так сказать, Российской Федерацией, в соответствии с этими же правилами. Как шла сделка? Было 2 компании, «Сода» и «Каустик». Я сначала думал, что «Каустик» относится к каустической соде, ну ладно, думаю, соединяют две содовых компании, все понятно, да? Ольга Арсланова: Это 1992—1994-е гг. Олег Столяров: Нет-нет-нет, это уже 2003—2010-е гг.
Ольга Арсланова: Так он же говорит, что сначала в 1992-м... Олег Столяров: Значит, компания «Каустик», оказывается, занимается производством поливинилхлоридов всего-навсего. У компании «Каустик», значит, очень узкий рынок, там конкуренция на рынке приличная, у компании «Сода» кончается сырье. До слияния компаний из компании «Сода» выводится сырье и выводится производство цемента, активы обесцениваются. Затем производство оценка активов, причем имеется в виду оценка активов без учета того, что компания «Каустик» имеет рыночную капитализацию, оценку акций по рынку. Ольга Арсланова: Так. Олег Столяров: Так? И поэтому исходя из вот той оценки активов, так сказать, делается баланс обмена акций на единую акцию компании. Ольга Арсланова: Простите...
Олег Столяров: У меня первый вопрос: какой идиот в Башкирии дал согласие на слияние ужа и ежа? Ольга Арсланова: А кто давал согласие в те годы? Олег Столяров: Фонд имущества и кабинет министров обязательно, куда ж он денется-то? Олег Столяров: Фонд имущества предлагает сделку... Петр Кузнецов: Без них это невозможно? Олег Столяров: А как же? Ольга Арсланова: Подождите, эти люди частично же у власти... Олег Столяров: Ведь сейчас же прокуратура вынесла, это самое, определение частное разобраться с чиновниками Башкирии, которые дали согласие на эту сделку. Ольга Арсланова: Да, конечно.
Олег Столяров: Ну ребят, ну сделка-то видна, на поверхности же, что сливали-то? Дальше смотрим. И вдруг ни с того ни с сего, значит, вот эта компания, у которой кончается сырье, садится на эту горку, сейчас она, по-моему, называется Куштау. Ольга Арсланова: Да. Олег Столяров: А она разрабатывает горку Шахтау. Значит, в то же время как-то очень хорошо, организованно выступают экологи. Вот тут я опять как финансист рассуждаю: а чего это так организованно выступают-то? Оказывается, лет 5 назад китайцы разработали бизнес-план для разработки Гумеровского ущелья, известняков Гумеровского ущелья. Запасы там 4,58 миллионов тонн известняка, и под новый завод.
Значит, естественно, тот президент, который, так сказать, был до Хабирова, поддерживал этот проект. Компания называется «ТАУ», входит она в группу «Таурус», и там есть товарищ один, забыл его фамилию… Но вот для уже «БКС» 4,58 миллионов тонн не годится, потому что у них завод мощностью в 1 миллион тонн. Ольга Арсланова: Подождите, то есть давайте попроще объясним. Все происходящее, акции протеста были выгодны другой коммерческой структуре... Олег Столяров: Абсолютно точно. Олег Столяров: Абсолютно точно, вот. Значит, если выходит какой-то бизнес с предложением строить завод, причем имея в виду, что на заводе Стерлитамака сырье кончается, если не разрабатывать Куштау, то, естественно, надо строить новый завод. Хороший аргумент. Ольга Арсланова: Хорошо, давайте...
Андрей Алексеевич, вы как видите эту ситуацию? Мы просто для примера сейчас говорим о том, что происходит в Башкирии, разумеется, мы потом пошире поговорим о приватизации, но важно разобраться на этом примере, как это происходило и к чему может привести. Андрей Нечаев: Ну, давайте попробуем разобраться. Значит, начнем с того, что я не знаю, какие там были задействованы коммерческие интересы, вполне возможно, что есть некоторый корпоративный конфликт, но это никоим образом не оправдывает попытку экологического преступления, давайте называть вещи своими именами. Андрей Нечаев: Там были заинтересованы китайцы, не были, я не знаю. Например, наша партия принимала достаточно жесткое заявление против разработки этого уникального природного памятника, значит. Поэтому, безусловно, его разрабатывать было нельзя. Ну, в данном случае президент Башкирии задает, конечно, риторические вопросы, коллега прав, все прекрасно известно, кто в 2007 и последующих годах передавал принадлежавшие государству акции этой компании. К приватизации 1992—1994-х гг.
Ольга Арсланова: Хотя именно к ней у Хабирова самые большие претензии, он говорит, что в 1992-м... Олег Столяров: Нет-нет-нет. Андрей Нечаев: Нет, не имеет никакого отношения. Олег Столяров: Никакого. Андрей Нечаев: Потому что по итогам той приватизации у государства остался контрольный пакет акций компании. Ольга Арсланова: Тогда. Олег Столяров: Шестьдесят два процента. Ольга Арсланова: Понятно. Андрей Нечаев: А каким образом, почему и насколько криминально или без нарушений закона государство в лице в данном случае Республики Башкирии лишилось этого контрольного пакета, это вопрос, который мы с вами задаем публично, а, наверное, Следственный комитет или Генеральная прокуратура должны его задать более профессионально и более узкому кругу лиц.
Но хочу обратить ваше внимание вот на что. Когда принималось решение о том, чтобы разрешить разработку вот этого уникального природного объекта, это решение никак не зависело от того, у кого находится контрольный пакет этой компании. Это было, безусловно, ошибочное, но это та ошибка, про которую Талейран говорил, что она хуже, чем преступление. Это было, безусловно, ошибочное решение, не имеющее никакого отношения к приватизации. Петр Кузнецов: Можем ли мы, Андрей Алексеевич, предположить, что подобных предприятий с подобной формой приватизации у нас еще много, и это такой вот показательный случай, который мы сейчас разобрали? И следом вопрос, вспоминали в связи с этим Блэра, когда он пришел к власти, ему удалось, по-моему, 5 миллиардов фунтов получить с предприятий, которые незаконно осуществили приватизацию. Можно ли предположить, что это запуск некоего вот такого пересмотра законности приватизации вообще в стране? Олег Столяров: Тут не так. Андрей Нечаев: Значит, вот как коллега правильно уже сказал, те модели приватизации, которые, кстати, были результатом некоторого политического компромисса между тогдашним Верховным советом, если мы говорим про ваучерную приватизацию, президентом и правительством.
Но это были тем не менее установленные законами или указами президента процедуры, они были выполнены, они могут нравиться или не нравиться. Скажем, что касается вот всуе упомянутых залоговых аукционов, я считаю их ошибкой... Просто единственное, понимаете, не надо тут вот слишком нагнетать страсти. Это серьезная ошибка, ошибка в первую очередь политическая, потому что реально там было приватизировано 12 компаний, и кроме собственно «Норникеля» все остальные были не компании, которые определяли лицо соответствующей отрасли. Теперь если мы, значит, говорим об этом конкретном случае, то потеря контрольного пакета произошла сейчас, вот в наши годы, 10 лет назад, поэтому это другая история. Насколько она массовая, я не знаю, но то, что чиновники любят устраивать всякие махинации не без личного интереса, это безусловный факт. И два слова к теме деприватизации. Ну во-первых, как мы установили, если закон, хороший он или плохой, не был нарушен, то никаких оснований для нее нет. Но самое главное дело даже не в этом.
Вот известная компания «ЮКОС», такая широко известная...
В России, возможно, грядёт деприватизация в пользу «оборонки»
| Масштабная деприватизация в РФ началась?!! | Смотрите свежие новости на сегодня в Любимом городе | Масштабная деприватизация в РФ началась. |
| «Кошмарить» не будут, но спросят ли по закону? — КПРФ Москва | Это произошло сразу после заявления президента России Владимира Путина о том, что в стране не будет деприватизации, отмечает издание РБК. |
В Госдуму внесен законопроект о деприватизации жилья
| Грядёт ли в России деприватизация? | ТЕМА ДНЯ: Российская деприватизация. 24 сентября 2020. |
| После заявления Путина о деприватизации прокуратура отказалась от иска к HeidelbergCement | — Никакой деприватизации не намечается, никакой деприватизации не будет! — заявил тогда президент России Владимир Путин. |