В январе иранские войска нанесли удары по целям на севере Ирака и Сирии, заявив, что они якобы были связаны с Израилем и террористической группировкой «Исламское государство» (запрещена в России). Премьер-министр Биньямин Нетаньяху стал заявлять о планах использовать ядерное оружие против Ирана, и это было уже неоднократно.
Оценена мощь ответа Ирана на возможную атаку США: может быть ядерное оружие
Израиль, который в Иране считают своим главным врагом и которому Иран отказывает в возможности вообще существования, конечно, делает все возможное, чтобы у Ирана не появилось ядерное оружие. А Иран, слава Богу, обзавелся ядерным оружием ещё в начале 2000-х годов. Глава Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Рафаэль Гросси заявил об отсутствии свидетельств наличия у Ирана ядерного оружия. Шли подчеркнул, что оружие может быть необходимо Ирану не для нападения, а для гарантии собственной безопасности. Применит ли Израиль ядерное оружие против Ирана, читайте мнения экспертов в ФедералПресс. Применит ли Израиль ядерное оружие против Ирана, читайте мнения экспертов в ФедералПресс.
Последствия удара Ирана по Израилю обманули ожидания многих
И сейчас это более актуально, чем раньше, потому что страна охвачена самыми серьезными внутренними волнениями за многие годы: в наши дни режим, похоже, рассматривает борьбу за ядерную самодостаточность как способ обеспечить собственное политическое будущее. Ядерное оружие повысит мощь Тегерана, но намного меньше, чем он надеется. Вступление в «ядерный клуб» привело бы Иран поначалу в со-стояние эйфории и, вероятно, побудило бы его стать более агрессивным. Обладание стратегическим оружием усилило бы влияние Тегерана в регионе. Муллы почувствовали бы себя более раскованно в подстрекательстве к шиитским восстаниям против арабских государств Персидского залива. Но судьба любых усилий по дестабилизации суннитских соседей была бы столь же печальна, сколь и при аналогичных кампаниях в прошлом. Революционный призыв Ирана традиционно находил отклик только среди узкого сегмента шиитов в зоне Персидского залива. Спорадические демонстрации шиитов в Бахрейне и Саудовской Аравии не подразумевали следования идеалам иранской революции; скорее они были выражением протеста против экономического и политического бесправия.
У ядерного Тегерана может возникнуть также искушение потребовать от соседей сократить добычу нефти и ограничить присутствие американских военных на их территориях. Однако маловероятно, что ядерное оружие поможет Ирану достичь данных целей, потому что оно по определению настолько узкая категория вооружений, что с его помощью можно добиться только ограниченного набора задач. Ядерное оружие действительно являет собой потенциал сдерживания: в отличие от Ирака Саддама Хусейна ядерный Иран не подвергнется вторжению, а его лидеров не сместят. Однако безопасность режима и переброска войск — это два очень разных предприятия. Трудно вообразить, что суннитские режимы уступят возрожденному шиитскому государству, ядерное оно или нет. Более вероятно, что государства Персидского залива еще в большей степени доверятся «зонтику безопасности» Соединенных Штатов. Парадоксальным образом оружие, предназначенное для обеспечения регионального господства Ирана, приведет его к дальнейшему отчуждению от соседей и продлит на неопределенный срок присутствие американских военных сил на его периферии.
Иными словами, обладание ядерным арсеналом вполне может помешать гегемонистским амбициям Тегерана. Как и ядерные соискатели до них, хранители теократии могут обнаружить, что атомные бомбы не работают как дипломатические рычаги и не способствуют повышению стратегического статуса. Аналогичным образом, хотя защита ядерного Ирана может позволить ХАМАС, «Хезболле» и другим группировкам на Ближнем Востоке выдвигать более жесткие требования и действовать более дерзко, ядерный арсенал и значительная мощь обычных вооружений Израиля, а также поддержка Израиля Вашингтоном будут держать эти действия под контролем. Конечно, Тегеран станет бряцать оружием и клясться в солидарности с группировками ХАМАС и «Хезболла», но не пойдет на риск ядерной конфронтации с Израилем, чтобы оказать поддержку действиям этих группировок. В результате недавних столкновений с Израилем ХАМАС и «Хезболла» убедились в том, что вести войну против еврейского государства им приходится в одиночку. Еще одна опасность может заключаться в перспективе того, что Иран передаст примитивное ядерное устройство своим террористическим протеже, но это маловероятно. Несмотря на мессианские притязания, Тегеран четко соблюдал границы, поддерживая боевиков и террористические организации на Ближнем Востоке.
Иран не предоставил «Хезболле» химическое либо биологическое оружие, не занимался поставками иракским боевикам средств для поражения американской авиации. Иранские правители понимают, что такими провокационными действиями они создали бы угрозу своему правлению, вызвав революцию. С другой стороны, сочетая жесткую риторику с ограниченной поддержкой на практике, клерикальный истеблишмент способен одновременно вызвать всенародное одобрение за непокорность Западу и противодействовать Соединенным Штатам и Израилю, не подвергаясь суровой каре. Ядерный Иран, скорее всего, не станет действовать иначе — по крайней мере, с учетом возможности энергичных ответных мер США. Маловероятно и то, что Иран превратится в новый Пакистан, продающий ядерные материалы и топливо другим странам. Перспектива дополнительных санкций и военной конфронтации с Соединенными Штатами, вероятно, удержит Тегеран от импульсивных действий. Ядерный Иран, несомненно, будет представлять новую опасность на Ближнем Востоке, особенно поначалу, когда он, скорее всего, станет вести себя наиболее безрассудно.
Он может начать метаться по региону в попытке использовать предполагаемые преимущества своего нового потенциала и испытать на прочность США. Но муллы обнаружат, что из ядерного статуса не так просто извлечь ощутимые политические дивиденды. А если Вашингтон недвусмысленно даст понять, что любые поспешные действия могут дорого обойтись Тегерану, тот, скорее всего, их не совершит. Обладание Ираном ядерным оружием не вынудит Вашингтон стать пассивным наблюдателем за событиями в регионе. США сохранят значительную способность влиять на характер действий соседей Ирана. Нетрудно набросать кошмарный сценарий последствий появления у Ирана ядерного оружия. Израиль переходит в состояние повышенной боеготовности — способности к мгновенному пуску ракет с ядерными боеголовками, — что ставит обе страны на грань уничтожения за считанные минуты.
Египет, Саудовская Аравия и Турция начинают отчаянно рваться в «ядерный клуб». Договор о нераспространении ядерного оружия ДНЯО рушится, что приводит к расползанию ядерного оружия по всему миру. Такой апокалиптический сценарий возможен. Воплотится ли он в жизнь, зависит от того, как Соединенные Штаты и другие страны, начиная с Израиля, отреагируют на оснащение Ирана ядерным оружием. Воздержится ли премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху от нанесения превентивного удара по ядерным объектам Ирана или же предпочтет атаковать, а атака провалится — в любом случае израильское правительство и впредь будет считать иранский режим внешней угрозой, которую следует отражать всеми возможными средствами, включая и ядерное оружие. Учитывая уникальную историю еврейского государства и недостойное отрицание Холокоста Ахмадинежадом, ни один израильский премьер-министр не может позволить себе думать иначе. Риск ядерного противостояния между Израилем и Ираном будет зависеть от характера и величины ядерного арсенала Тегерана.
Иран, обладающий только потенциалом для создания ядерного оружия, будет представлять куда менее непосредственную угрозу, чем Иран, имеющий готовое оружие. Наличие у Тегерана атомной бомбы создаст нестабильную ситуацию, когда у обеих сторон будет стимул ударить первыми: у Ирана — чтобы не утратить свой арсенал, а у Израиля — чтобы не дать Тегерану его использовать. Расчеты израильского правительства относительно Ирана будут зависеть от оценки готовности и способности США его сдерживать. Целый ряд факторов станет влиять на принятие решений Израилем: давняя поддержка Соединенными Штатами, сомнения в их лидерстве после того, как Вашингтон не сможет помешать Тегерану приобрести ядерное оружие, а также реакция Белого дома на превращение Ирана в ядерную державу. Еще одна опасность, с которой придется бороться, — это ядерное распространение на Ближнем Востоке. Соперники Ирана в регионе могут попытаться его догнать. Однако, как показывает история, государства приобретают ядерное оружие по причинам, выходящим за пределы простой ответной реакции; многие воздерживаются даже после того, как ядерным оружием обзаводятся их враги.
Погоня Китая за обладанием атомной бомбой в 1960-х гг. Хотя у Израиля более 200 единиц ядерного оружия, никто из его соседей даже Египет, который начал и проиграл четыре войны против Израиля, либо такие региональные державы, как Саудовская Аравия или Турция не пошел по его стопам. Иранская ядерная бомба может изменить эти расчеты. В докладе американского Национального совета по разведке за 2008 г. А программы ядерной энергетики способны служить фундаментом для того, чтобы взять курс на приобретение атомного оружия. У многих отсутствует инфраструктура для разработки собственных ядерных боезарядов и ракет, необходимых для их доставки. Египет и Турция могут спасовать перед лицом расходов на создание ядерного арсенала.
По знаменитому выражению бывшего лидера Пакистана Зульфикара Али Бхутто, пакистанцы были готовы «есть траву» ради привилегии вступления в «ядерный клуб», но на это готовы не все. И помимо соображений стоимости, претендентам на членство в «ядерном клубе» понадобятся годы для развития собственного ядерного потенциала. Им надо будет построить реакторы, получить ядерное топливо, освоить технологии обогащения и обработки и создать боезаряды и средства их доставки. Пока они пытаются, у Соединенных Штатов и других государств будет масса возможностей повысить цену распространения ядерного оружия. В самом деле, в отличие от Ирана интересы экономики и безопасности Египта, Саудовской Аравии и Турции связаны с США и мировой экономикой, а разработка ядерных вооружений подвергнет эти интересы риску. Египет может потерять 1,5 млрд долларов экономической и военной помощи, которые ежегодно получает от Вашингтона, Саудовская Аравия утратит безопасность, которую безусловно гарантируют американцы, а Турция рискует членством в НАТО. Учитывая обширные инвестиции и деловые связи в Соединенных Штатах и Европе, все три страны куда уязвимее Ирана для любых экономических санкций, которые вводит или может ввести американское законодательство против распространителей ядерного оружия.
Государства, стремящиеся заполучить ядерные вооружения, могут попробовать обойти технологические и политические барьеры, покупая оружие, а не создавая его. Негласная закупка Саудовской Аравией баллистических ракет средней дальности у Китая в 1980-х гг.
Может быть и вас запишут в антисемиты. Но исламу и, в частности, Исламской Республике Иран чужд этнический национализм, никаких евреев иранцы уничтожать, естественно, не хотят и не хотели. А к верующим христианам в Иране относятся с особым уважением, шиитский ислам по своему теологическому содержанию особенно близок к православному христианству: так же, как и православные, шииты чтят святых, у них есть религиозные песнопения и они даже ожидают Второго пришествия Иисуса вместе с имамом Махди. После этого грешно обвинять человека и возглавляемую им правительство в расизме, чем и является антисемитизм этот термин парадоксальным образом защищает лишь малую часть семитов, но это уже другая тема , а утверждать, что идеи иранской исламской революции имеют антихристианскую направленность, как это делает Радзиховский, просто нелепо и похоже на дешевую провокацию.
Он сторонник экономических санкций и склонен верить в их эффективность даже в том случае, если Иран в скором будущем обретет-таки ЯО. Но это вовсе не рецепт «голубя», а рецепт самого настоящего «ястреба», мечтающего о бунте внутри Ирана: «Иран — не КНДР. Люди там привыкли жить неплохо интересное признание — как это без западной дерьмократии им живется неплохо, как они посмели?! И если не обрадуются, то могут выразить свой протест. Если несмотря на санкции, ЯО все же появится — почему надо переходить к войне? Где тут логическая неизбежность перехода?
ЯО народ не накормишь. Посмотрим, что будет дальше. Испытали ЯО. Попели, поплясали, погордились. Жрать нечего. Воевать — значит получить такую «обратку», что страны не станет...
Так что санкции не считаю глупым решением». К сожалению нашего остроумного автора, уже более чем тридцатилетняя история ИРИ показывает, что религиозное общество готово принять и не такие вызовы, и способно выстоять даже при огромных лишениях и потерях, связанных с войной. Так что иранцы, конечно, хотят жить хорошо, но санкциями их не напугать и не взбунтовать против своих правителей. Скорее наоборот, проблемы возникнут с осуществлением этих санкций уже через год-другой, антииранская коалиция рассосется сама собой, когда всем станет ясно, что отсутствие лишней «колбасы» на прилавках иранских магазинов не вызывает какую-нибудь «цветную», «антиатомную» революцию. Ведь жрать — как любезно выразился Радзиховский — это «религия» вовсе не иранцев, а западных сионист-либералов не путать с мужественным еврейским народом , жрать — в широком смысле этого красивого слова, от еды до бессмысленного «шопинга», к которому привык западный обыватель.
Практически оно развивается по своей сложной траектории, в которой сторонам пока получается избежать масштабного военного столкновения. Насколько долго так будет продолжаться — сказать трудно, но очевидно, что стороны не видят всеобщую военную катастрофу в качестве приемлемого для себя сценария. Возможно, поэтому периодические обострения на израильском «фронте» видятся в самом Иране иначе, чем в России, Европе, Азии или даже США. Наше восприятие драматических событий в отношениях между государствами остается основанным на стереотипах европейской политики ХХ века и подпитывается заклинаниями, которые раздаются из США по поводу их намерений в отношении самой России. И то, и другое является, мягко говоря, не совсем адекватным для понимания природы процессов, происходящих в этом важном регионе. А они, на самом деле, представляют собой международную политику в ее исторически нормальных проявлениях. С постоянной борьбой и конкуренцией, но без стремления обрушиться в решительную схватку, из которой выйдет только один победитель. Зачем это делать, если можно, не жертвуя собой, вести тонкую военно-дипломатическую игру? Поэтому суждения о том, что Иран, отвечая на выпад Израиля, не устроил в регионе новую «мировую войну» и поэтому якобы выступил слабо, выглядят для самих иранцев и их соседей совершенно неадекватно. Иранцы действительно совершили нечто новое — нанесли массированный удар по Израилю со своей территории. Этого Тель-Авив в отношениях с другими государствами не испытывал с начала 1970-х годов — и эффект стал весьма освежающим. То, что практически все беспилотники и ракеты были сбиты, не имеет с точки зрения политической значимости события никакого значения. Тем более, что сделали это американцы и их союзники. Немедленно заявившие, что без их поддержки Израиль вообще не справился бы. А для репутации еврейского государства как могучей военной силы это имеет катастрофическое значение.
Исполнительный директор Центра ближневосточных исследований Киев Игорь Семиволос полагает, что здесь нет нестыковки. Обратите внимание, что США не свернули переговорный процесс с Ираном окончательно, в том или ином виде он продолжается. Ставка делается на рациональный расчет иранских властей, где главным козырем остается возможность выйти из режима санкций. На сегодняшний день это невозможно, но не факт, что такого не произойдет в будущем», - говорит эксперт. По его словам, за последние годы Иран сумел улучшить свою геополитическую ситуацию с помощью России и Китая. Это важно для иранского руководства с учетом их стратегической культуры — необходимость поиска союзников. Именно из этих соображений они сейчас не готовы играть ва-банк, ведь тогда эти наработки, образно говоря, «вылетят в трубу». В любом случае искусством обмана они владеют мастерски. На самом деле им нужны совершенно очевидные вещи — усиление влияния на Ближнем Востоке, расширение своего присутствия в странах с шиитским населением и сохранение своей власти внутри страны», - считает Семиволос.
Прямая война Израиля и Ирана может получить ядерное измерение
И уже 17 января официально механизм был запущен. Он достаточно сложный и в соответствии с ним на изучение вопроса в различных комиссиях уйдет не меньше двух месяцев. Консенсуса ждать не приходится. Значит в итоге, через 30 дней, скорее всего, вопрос будет вынесен в Совбез ООН. А там с большой долей вероятности резолюция о сохранении режима отмены санкций в отношении ИРИ в течение еще 30 дней принята не будет. Значит, Совбез вновь введет в действие все семь прошлые резолюции[3], включающие санкционные меры протии Ирана. Для Ирана такое развитие событий близка к катастрофе и экономической, и политической. В Тегеране это хорошо понимают, опасаются этого и стараются сделать всё, что избежать подобных перспектив. При этом Тегеран пытается угрожать и диктовать свои условия своим оппонентам.
Еще четыре страны не подписывали Договор: Израиль, Индия, Пакистан являются нелегитимными ядерными державами и Южный Судан. Безусловно, подобное развитие событий, резко обострит ситуацию вокруг Ирана. Мы считаем, что оснований ставить вопрос в этой плоскости нет. Времени остается мало. Россия предлагает не спешить с передачей вопроса в Совбез ООН и, как заявил министр иностранных дел Сергей Лавров, провести встречу политдиректоров всех оставшихся участников СВПД и разобраться с ситуацией. Но, по всей вероятности, сейчас подобная встреча или не состоится, или будет неэффективна — европейцы закусили удила. Тем самым Иран откроет себе путь для безотчетного и полномасштабного развития своей ядерной программы и в том числе ее военной составляющей. Да, конечно, на следующий день ИРИ не создаст ядерного оружия.
Для восстановления ядерной инфраструктуры, которая была до СВПД, потребуется не один месяц. А затем… Даже, если не будет политического, экономического и кибер противостояния со стороны оппонентов создание ядерного оружия Ираном займет не один год. Фигурирующие в выступлениях западных политиков и политиков Израиля заявления о возможных сроках создания Ираном ядерного оружия от 12 до 24 месяцев представляют собой результаты чисто формального, математического подхода без учета всего многообразия внешних и внутренних факторов. Напомним, Пакистану понадобилось около 10 лет, чтобы пройти путь от первого подземного испытания ядерного устройства до создания ядерной боеголовки для ракеты. Реальные сроки создания ядерного взрывного устройства в ИРИ накануне вступления в силу СВПД оценивались в 4 — 6 лет без создания носителей ядерного оружия. Но, пожалуй, не это главное. А это война. Можно, конечно, спорить, насколько ракетно-бомбовые удары других быть не может нанесут достаточный урон ядерной инфраструктуре Ирана и затормозят развитие ядерной сферы, но то, что это будет началом серьезного конфликта в регионе, можно быть уверенным.
Не надо думать, что конфликт перерастет в мировую войну. Этого не будет. Но то, что он взорвет и так тлеющий и временами горящий Ближний Восток в этом сомнений нет. Что делать? Беспристрастный анализ ситуации, свидетельствует, что у Ирана выход только один — переговоры.
Глава военной разведки считает, что в настоящее время наиболее правильно было бы поддержать дипломатический путь решения иранской ядерной проблемы, хотя необходимо иметь и практичный и надежный военный вариант решения наряду с экономическими и дипломатическими рычагами. По мнению Хаймана, у Тегерана есть три пути дальнейших действий: либо вернуться к предыдущей ядерной сделке 2015 года, либо выйти из соглашений и пойти на «беспрецедентное неповиновение», в том числе в отношении оружейной программы и дальнейшего обогащения урана, или же заключить «улучшенное соглашение», которое принесет им гораздо больше, чем они имели в прошлом.
Впрочем, эти утверждения не получили официального подтверждения.
Пока же Тель-Авив постоянно сигнализирует о намерении нанести удар по ядерным объектам Ирана с помощью стелс-самолета F-35I "Адир". Кроме того, поскольку к 2025 году Израиль получит от США самолет-заправщик KC-46A, у него появятся дополнительный арсенал средств дальнего радиуса действия, который позволит нанести удар по военным и ядерным объектам Ирана, если Исламская Республика продолжит придерживаться своей программы. На вопрос, может ли присутствие в стране зенитно-ракетных комплексов С-400 осложнить ситуацию для Израиля, иранский военный эксперт Патарамес в интервью EurAsian Times заявил: "Иран находится на пороге создания ядерного оружия. Если Израиль сочтет нужным вступить в конфликт, чтобы остановить ее, он конечно может попытаться это сделать. Апогеем такого конфликта станет нападение Ирана на жизненно важные израильские цели, на что Тель-Авив может ответить примерно 3-4 ядерными ударами по ядерным объектам Ирана. Так что, нет. С-400 не станет для них причиной для нападения на Иран". Су-35 будут преследовать израильские истребители или препятствовать их дозаправке".
Читайте также: Немецкий оборонный концерн Rheinmetall скупает по Европе подержанные танки Leopard Далее в статье отмечается, что для нанесения удара по Ирану Израиль пытается заручиться поддержкой Соединенных Штатов. Однако Вашингтон, по уши погрязший в конфликте на Украине, предпочел бы не поддерживать эту авантюру. Военные эксперты также предупреждают, что любая подобная атака против Ирана может перерасти в крупный региональный конфликт.
В экспертном сообществе отмечают, что Ближний Восток находится на грани масштабной эскалации.
Ее вероятность зависит от реакции Израиля на произошедшие события. В случае роста эскалации риск вовлечения в противостояние западных стран крайне высок. Тем не менее местные СМИ сообщают о том, что в налете принимали участие около 300 дронов», — напоминает Саймон Ципис, израильский эксперт по международным отношениям и национальной безопасности. Он подчеркнул, что «уже сейчас можно сделать вывод, что прошедшая атака не причинила Израилю существенного ущерба», а «действия Тегерана в большей степени носили символический характер».
Исламская республика нуждалась в демонстрации силы для поддержания авторитета на международной арене и внутри собственного общества. Одновременно с этим страна пыталась избежать эскалации. Этим и объясняется относительно незначительные последствия прошедшего удара. Однако в Израиле ночная атака спровоцировала ожесточение политической элиты.
Очевидно, что Тель-Авив не намерен снижать градус противостояния. Скорее всего, еврейское государство попытается ответить на враждебные действия Ирана», — считает Ципис. По его мнению, вероятность вовлечения в конфликт западных сил во главе с США крайне высока.
В США заявили об отсутствии свидетельств готовности Ирана к получению ядерного оружия
Смотрите видео онлайн «Эмиль Косман Иран хочет приобрести ядерное оружие» на канале «Дмитрий Подсадников» в хорошем качестве и бесплатно, опубликованное 25 апреля 2024 года в 8:22, длительностью 00:12:49, на видеохостинге RUTUBE. Так что на дипломатическом фронте вряд ли удастся найти решение, ситуация буквально будет патовой. Иран близок к созданию ядерного оружия. Об этом сообщает The Washington Post, ссылаясь на чиновников и конфиденциальные документы. Но видели ли мы, чтобы у Ирана был ядерный материал, который можно легко использовать в качестве оружия?
Ядерное оружие Исламской Республики Иран: стратегическая триада КСИР
И наконец, если Иран действительно дойдет до стадии, когда он будет очень близок к моменту получения атомного оружия, как это может отразиться на текущей геополитической ситуации, в которой между Западом и Россией уже образовался глубокий разрыв из-за украинского кризиса. Будет ли ответный удар Израиля по Ирану. Иран приступил к обогащению урана до 60% на иранском ядерном объекте в Фордо с использованием каскада центрифуг IR-6.
Блинкен: США считают, что напряжённость после ударов Ирана и Израиля спадёт
Часто приводится аргумент, согласно которому целью Ирана и оси сопротивления является прекращение существования еврейского государства как такового, а не создание независимой Палестины. Но я уверена, что на какой-то период ее создание помогло бы обеспечить безопасность и Израилю, и утихомирить некоторые проиранские группировки, не давая им повод, чтобы вступать в открытый конфликт здесь и сейчас. Создание Палестины будет рассматриваться как выстраданная, выторгованная победа. Если убрать всю пропаганду и наносное, то Иран видит как основную проблему именно оккупацию Израилем палестинских земель. Если бы еврейское государство отползло к границам, хотя бы обозначенным по плану ООН 1947-го года, то, я думаю, ситуация могла бы улучшиться. При этом инициатива в этом плане может исходить только от Израиля, потому что Палестина сейчас — это не государство. Газа в блокаде, Западный берег фактически контролируется израильтянами.
Мы видим, что западные страны по-прежнему выступают на его стороне и называют Иран, в особенности в связи с последним ударом по Израилю, террористическим государством. В политической элите Израиля, к сожалению, далеко не готовы принять, что дать ход признанию Палестины было бы здравым решением с точки зрения обеспечения собственной безопасности, хотя об этом, в том числе, говорят и в некоторых израильских «мозговых центрах». Западные страны тоже, вероятно, пока не понимают, что оправдывать другой геноцид Холокостом невозможно. Через несколько десятилетий и те, и другие, вероятно, будут плакать о том, что происходит сейчас в Палестине, понимая, что задумываться об этом стоило раньше. Насколько простые иранцы нетерпимы по отношению к Израилю По моему мнению, после исламской революции иранским элитам было легче использовать антиизраильскую повестку во внутриполитических целях. Иранцы в целом были готовы поддерживать борьбу за освобождение Палестины на волне борьбы с колониализмом и амбициями бывших колониальных господ на Ближнем Востоке.
Но сейчас складывается достаточно парадоксальная ситуация, в которой этот прием работает все хуже и хуже. Во-первых, само общественное мнение значит для политической элиты гораздо меньше, это можно было заметить в ходе последних парламентских выборов, которые выступают в качестве механизма легитимации власти только условно. Во-вторых, некоторое время назад в Иране часть людей неожиданно начала поддерживать Израиль. Я думаю, что это происходит из чувства противоречия, из принципа «назло маме отморожу уши». Мол, если власти против Израиля, значит мы будем за. А население Ирана как раз сейчас находится в очень напряженных отношениях с руководством страны.
Если до массовых протестов, связанных со смертью Махсы Амини, я бы сказала, что в такой ситуации любой, даже либерально настроенный, иранец взял бы оружие и пошел воевать за свою страну, то теперь, как мне кажется, все несколько иначе. Вряд ли мы увидим в таком случае массовое проявление патриотизма — скорее люди будут просто стараться не попасть под неизбежную мобилизацию. Те, у кого есть возможность, попытаются уехать из страны, но мы знаем, что она есть не у всех.
В 2006—2010 гг. Ахмадинежада и добиться выполнения ранее взятых обязательств Совет Безопасности ООН принял 6 резолюций с требованиями к Ирану прекратить деятельность по обогащению и переработке урана, из них 4 предусматривали введение и ужесточение санкций в отношении этой страны. В 2010—2012 гг. Иран подвергся целой серии односторонних санкций, в первую очередь со стороны США и ЕС: запрет на техническую помощь в развитии иранской нефтяной и газовой промышленности, нефтяное эмбарго, блокировка счетов Центрального банка Ирана в европейских банках, отключение Ирана от системы всемирных межбанковских финансовых каналов связи и т. В 2013 г. Хасан Роухани , сменивший на посту президента М.
Ахмадинежада, взял курс на снижение напряжённости вокруг иранской ядерной программы. В рамках подписанного 11 ноября 2013 г. Роухани с Россией, США, Китаем, Великобританией, Францией и Германией был подписан Совместный план действий СПД сроком на полгода вступило в силу 20 января 2014, срок его действия был дважды продлён — до 24 ноября 2014 и до 30 июня 2015. Совместный всеобъемлющий план действий В 2014—2015 гг. На основании достигнутого соглашения Иран взял на себя обязательства: оставить не более 5060 центрифуг на заводе по обогащению ядерного топлива в г. В обмен на реализацию Ираном положений СВПД, стороны соглашения обязались поэтапно снять ранее введённые санкции с Ирана.
Хотя это соглашение не объявлено мертвым, оно превратилось в пустую оболочку». Глава ядерной организации ООН добавил, что «У Ирана есть ядерные материалы, необходимые для создания нескольких видов ядерного оружия, но я должен подчеркнуть, что в настоящее время у Ирана нет никакого ядерного оружия». Это очень важный вопрос.
В ноябре 2023 года Reuters сообщал, что при дальнейшем обогащении урана Иран сможет создать три атомные бомбы. Это единственная страна, которая обогатила уран до столь высокого уровня и при этом не произвела ядерное оружие. В 2015 году Китай, Россия, Великобритания, Франция, США и Германия заключили Совместный всеобъемлющий план действий с Ираном, направленный на разрешение кризиса вокруг иранской ядерной программы. После выхода США из этой программы в 2018 году Тегеран отказался от части своих обязательств по соглашению.