Колонна российских десантников прибыла в Приштину примерно в 2 часа ночи 12 июня 1999 года. Двадцать лет назад, в ночь на 12 июня 1999 года, российский контингент в результате марш-броска из Боснии занял аэропорт Слатина в Косово. 20 лет назад, в ночь с 11 на 12 июня 1999 года, весь мир потряс марш-бросок русских десантников из состава миротворческого контингента в Боснии и Герцеговине на Приштину.
Путин раскрыл детали советов относительно захвата аэропорта в Приштине в 1999 году
Предполагалось, что колонна направлялась в Приштину и международный аэропорт Приштины перед прибытием войск НАТО. Как и все военные операции, марш-бросок на Приштину оброс легендами. Двадцать лет назад, 12 июня 1999 года, российские миротворцы силами одного батальона совершили стремительный марш-бросок на 600 км по территории Боснии и – Самые лучшие и интересные антифишки по теме: Приштина, Югославия, аэродромом Слатина на. 10 июня 1999 года НАТО завершило военную операцию в Югославии, после чего приступило к подготовке к вводу 12 июня войск в Косово и Метохию. В июне 1999 года, во время операции НАТО в Югославии, аэропорт Слатина в столице Косова Приштине занял сводный батальон российских воздушно-десантных войск.
Агрессия НАТО против Югославии 1999
Путин уточнил, что Квашнин не рискнул согласовывать операцию с высшим военно-политическим руководством страны, в том числе с Минобороны, однако марш-бросок на Приштину совершил и аэропорт занял. Операция готовилась еще с мая, когда майор Юнус-бек Евкуров с группой из 18 военнослужащих ГРУ ГШ скрытно выдвинулся в направлении аэропорта (подробности этой части операции до сих пор засекречены). А операция 1999 года? - В том числе и она. Операция готовилась самым тщательным образом, в полном секрете, естественно, целый ряд деталей и спустя 21 год останутся нетронутыми по понятным причинам. бомбардировки) НАТО в Югославии. Фотокорреспондент и военный обозреватель «АиФ» вспоминает о том, как осуществлялась операция в Косове в июне 1999 года. Бросок на Приштину — удачная операция российской армии в Европе в конце 90-х и потому предмет отчаянного фапа поцреотов на протяжении всех 00-х.
Путин раскрыл нюансы захвата российской армией аэропорта в Косово в 1999 году
Ключевые слова: российские десантники, миротворческий контингент, марш-бросок в Приштину, аэропорт «Слатина». Югославия, являясь одной из крупнейших европейских стран, всегда считалась общим домом для сербов, хорватов, боснийцев и других народов, как христиан, так и мусульман. Но в 1990-е годы она была ввергнута в острейший межнациональный конфликт, в результате которого федерация распалась на ряд независимых государств, которые долго вооружённым путём устанавливали свои границы и состав. При проведении масштабных операций миротворческих сил всегда требуется организовать их непрерывное снабжение всем необходимым: боеприпасами, продуктами питания, питьевой водой и т. В приморских районах это можно делать через морской порт, а при проведении таких операций вдали от побережья в наши дни в основном используется снабжение по воздуху, а для этого необходимо иметь в своём распоряжении аэропорты.
И о контроле над ними необходимо задумываться ещё на этапе планирования миротворческих операций. Одним из примеров борьбы за аэродромы, как ключевые объекты при снабжении своих миротворческих группировок, может служить марш-бросок российских десантников на приштинский аэродром «Слатина» в июне 1999 года. В начале 1999 года блок НАТО потребовал вывести сербские войска из автономной области Косово и Метохия, населённой как сербами, так и этническими албанцами, а также разместить войска НАТО на территории этой области, то есть на территории собственно Союзной Республики Югославии состоящей на тот момент из Сербии и Черногории. Югославия не выполнила ультиматум.
Операция проводилась в течение марта-июня 1999 года. Основная часть этой операции состояла в ракетных и авиационных ударах по стратегическим военным и гражданским объектам на территории Сербии [2, с. Первой и важнейшей целью в Косово для войск НАТО был выбран международный аэропорт «Слатина», так как он единственный в регионе обладал взлётно-посадочной полосой, способной принимать любые типы самолётов, в том числе тяжёлые военно-транспортные. После захвата аэропорта именно через него планировалось произвести переброску большого количества сил НАТО, а в дальнейшем снабжать введённые войска всем необходимым [2, с.
Для России в Косово места не нашлось. И это несмотря на то, что российский контингент, наравне с другими, давно уже участвовал в миротворческих операциях на территории бывшей СФРЮ, и успешно справлялся со всеми поставленными задачами. Тогда для обозначения Россией своего присутствия в мировой политике, а также для обеспечения собственных геополитических интересов в Балканском регионе, высшим политическим и военным руководством России, во главе с Президентом России Б. Ельциным, было принято секретное решение о захвате аэропорта «Слатина» и вводе на территорию Косова и Метохии российского миротворческого контингента.
Данное решение шло вразрез с военными планами НАТО, что могло привести к началу полномасштабной войны, в связи с чем операцию необходимо было провести молниеносно, скрытно и неожиданно для НАТО [1, с. В мае 1999 года майор Юнус-бек Баматгиреевич Евкуров, находившийся в тот момент в составе российского подразделения международного миротворческого контингента в Боснии и Герцеговине, получил от высшего командования совершенно секретное задание: перекрыть «воздушную аорту» НАТО между Приштиной и Македонией.
Вечером Джексон вылетел на вертолете в Приштину, чтобы провести пресс-конференцию, а затем отправился на встречу с генералом Виктором Заварзиным, который командовал небольшим российским отрядом.
Укрывшись от проливного дождя в разрушенном терминале аэропорта, Джексон разделил с Заварзином фляжку виски, что привело к потеплению отношений. В тот вечер генерал Кларк все еще казался одержимым возможностью переброски большего количества российских войск, хотя НАТО контролировало воздушное пространство. Россия поставила в резерв несколько авиабаз и подготовила десантные батальоны к отправлению в Приштину на военно-транспортном самолете Ил-76.
Опасаясь, что российские самолеты направляются в аэропорт, Кларк планировал приказать вертолетам заблокировать взлетно-посадочную полосу и запросил вертолетную поддержку у адмирала Эллиса. Штаб Джексона связался с американской бригадой и получил ответ, что американцы использовали свое право отказаться от операции. Через два часа позвонили и сказали, что операция возобновлена.
Однако в то время это было невозможно из-за плохих погодных условий. На следующее утро, в воскресенье, 13 июня, Кларк прибыл в штаб Джексона в Скопье. Кларку было указано, что русские изолированы и не могут быть усилены с воздуха, и что поддержка России была жизненно важной частью заключения мирного соглашения; противодействие им было бы только контрпродуктивным.
Совершив марш-бросок, российский батальон остался без снабжения, рассчитывая получить его по воздуху самолётами. Оказавшись в окружении, русские, со слов того же Бланта, через пару дней сказали: «Послушайте, у нас не осталось ни еды, ни воды. Может, мы поделим аэродром? Однако известно, что ситуация с горячим питанием у российского батальона была налажена раньше, чем у британцев. По плану операции после захвата аэропорта «Слатина» на него в скором времени должны были совершить посадку военно-транспортные самолёты ВВС России, которыми должно было быть переброшено не менее двух полков ВДВ и тяжёлая военная техника.
Все это время российские и британские войска в районе аэропорта «Слатина» не уступали друг другу ни в чём, хотя на территорию аэропорта была допущена малочисленная делегация во главе с генералом Майклом Джексоном. В ходе сложных переговоров стороны договорились разместить российский военный миротворческий контингент в Косове в пределах районов, подконтрольных Германии, Франции и США. России не было отведено специального сектора из опасения НАТО, что это приведёт к фактическому разделению края. При этом аэропорт «Слатина» находился под контролем российского контингента, но должен был использоваться также силами НАТО для переброски их вооружённых сил и других нужд. Начиная с 15 октября 1999 года аэропорт «Слатина» стал принимать и отправлять международные пассажирские рейсы, вновь получив статус международного аэропорта.
Колонна немного задергалась. Получили распоряжение по телефону "стоять, развернуть, назад, и во взаимодействии с войсками НАТО выйти на аэродром Слатина". Это было невозможно, потому что колонна двигалась по серпантину. Когда мы с командиром батальона переговорили, какая у него возможность есть, он сказал, что вроде бы нет никакой», - сказал Игнатов.
Он добавил, что после пересечения границы войскам НАТО в регионе была поставлена задача уничтожить российскую бригаду в своей зоне ответственности.
Лёха-гранатометчик против НАТО. История броска на Приштину
Предполагалось, что колонна направлялась в Приштину и международный аэропорт Приштины перед прибытием войск НАТО. Приштинский бросок: ровно 20 лет назад в ночь на 12 июня 1999 года батальон ВДВ РФ преодолел более 600 километров и захватил аэродром Слатина (г. Приштина). Глава Ингушетии, участник операции в аэропорту Слатина — о событиях в Югославии в 1999 году и об их последствиях. Президент России Владимир Путин рассказал, почему было принято решение брать аэропорт "Слатина" в Косово в 1999 году. С середины октября 1999 года аэропорт «Слатина» снова стал принимать и отправлять пассажирские рейсы.
Ретро-хроника. 11 - 14 июня 1999 г
12 июня 1999 года российские десантники, преподнесли неприятный сюрприз НАТО, одним броском взяв под контроль приштинский аэропорт Слатина. Прощались с Косово российские десантники прямо на поле Приштинского аэродрома Слатина. В ночь с 11 на 12 июня 1999 года двести российских миротворцев отправились в шестисоткилометровый марш-бросок до Приштины. Аэропорт Слатина как важный стратегический пункт в любой операции был предназначен для войск НАТО, но контролировался англичанами.
Путин раскрыл нюансы захвата российской армией аэропорта в Косово в 1999 году
Иначе потом не сдвинемся. Сербы бросали на бэтээры цветы, старались накормить, угостить вином и сигаретами, чуть ли не броню целовали. Кое-как прорвались сквозь Приштину, и вдруг - команда "стоп". В очередной раз. Июнь 1999 год. Российский силуэт аэродрома Слатина. Генерал сказал: "Приказано возвращаться в Боснию". Я опешил: "Столько проехали... Давайте выполним задачу, возьмем аэродром, защитим сербов, а уж потом пусть нас ругают". Николай Игнатов слышал этот диалог, он согласился со мной, скомандовал: "Вперед!
Но я-то - человек подневольный, дали приказ - выполнил. Даже представить не могу, сколько пережили Рыбкин и Игнатов. Он присоединился к колонне уже в Сербии, сказал, что министр обороны России приказал обеспечить нашу проводку. Но он ехал отдельно на посольской машине. Потом на аэродроме я еще пару раз его видел... О вызове - Реально было удержать аэродром силами двух сотен бойцов? Требовался как минимум усиленный полк - с артиллерией, поддержкой авиации, мощнейшими ПВО, противотанковыми средствами. Мы взяли внезапностью, на это и делался расчет. До сих пор просыпаюсь в холодном поту, если снится та операция...
На нас лежала колоссальная ответственность. Не только на генералах. Уже весь мир знал, что русские взяли "Слатину". Мы постоянно ощущали, что у нас за спиной страна. От ее имени мы бросили дерзкий вызов. И каждый из нас сознавал, что причастен к этому событию. А вдруг не сделаем, не справимся? Представляете мое состояние, волнение комбрига, Рыбкина, командующего ВДВ, всех, кто затеял захват аэродрома? Президенты двух держав по телефону обсуждали наш рейд.
Куда уж выше? О яблочке - Это ведь, по сути, была первая такая серьезная история для вас, Сергей Евгеньевич? Так получилось. Я все-таки закончил академию, знаю. Были гораздо более значимые задания. Покруче, похлеще. Но надо учитывать контекст времени, реальные обстоятельства, положение дел в Российской армии. Думаете, было легко? В бюджете денег нет, запчастей для техники и комплектующих нет, офицерам месяцами не платили денежное довольствие, профессия военного потеряла престиж и уважение.
Поэтому рейд и прогремел так резонансно, вызвав в народе подъем, ликование. В первый же день мы схлестнулись с англичанами. Они были очень серьезно настроены. Шли танковой колонной, а там наш БТР стоит, путь загораживает. Ну, британцы посмотрели и дальше внаглую полезли. Командир взвода старший лейтенант Николай Яцыков приказал бойцу спрыгнуть с брони и расчехлить гранатомет, направив в сторону танков. Те остановились и сдали назад. Потом уже начальство стало договариваться, уладили конфликт. Но в первые дни мы натовцев на территорию не пускали, полосу оберегали для своих.
К тому времени морем, по воздуху из России стали прибывать силы и средства. Мы встречали войска, отправляли их в районы дислокации. С ним прибыли журналисты. Начальство сидело, решало. Все пошло в другом русле, явного противостояния не было, хотя нас постоянно пытались отодвинуть в сторонку. Плановая ротация. На Балканах провел ровно год. Командующий российским контингентом KFOR генерал-лейтенант Валерий Евтухович предлагал остаться, но я сказал, что надо ехать домой. Поблагодарил и в июле 99-го попросил отпустить в Рязань.
О возвращении - Командировка на Балканы считалась "блатной"? Предпочел бы говорить об ответственности. В моем отдельном батальоне было шестьсот контрактников, которые дислоцировались в четырех базовых районах в горах. И еще три поста наблюдения стояли высоко в горах. Очень несладкая работа! Хотя по тем временам оплачивалась она прилично. Для меня тысяча долларов была большой суммой. Приехал в Рязань, квартиру купил... Правда, в "Слатину" нас не пустили.
Сказали: нежелательно. Зато в Белграде принимали прекрасно. И в Боснию мы съездили, возложили цветы на месте дислокации нашей бригады в городе Углевик. Сербы звали командиром или комендантом. Не было такого. Надежный щит! Отец был подполковником, умер четыре года назад. Очень хороший летчик... Евгений Константинович Павлов.
Последнее место его службы - город Шяуляй в Литве. Сейчас там базируется авиация НАТО, а когда-то стояла наша дивизия, охраняла балтийское небо. Отец занимал должность летчика-инспектора. У меня и мать была военной, служила телеграфисткой в ракетной части. Все мое детство прошло в Литве. Когда-то в Шяуляе было две русские школы, где учились дети военных. Каждый год старался навещать родителей, отца вот похоронил, а поехать теперь не могу, запрет, нельзя. Принял меры, чтобы ухаживали за могилкой... Отец много летал, а она ждала и места себе не находила, туда-сюда металась.
Хотя отец при любой возможности брал нас с братом на аэродром. То на соревнования, то на концерт. Можно сказать, мы выросли среди солдат и офицеров. Собирался поступать в танковое училище, а потом Юра Кривошеев, мой товарищ, сагитировал ехать в десантное. Сказал: "Надо идти в ВДВ". Юрий - известный сегодня в войсках человек, генерал-майор, командовал дивизией. В 1973 году мы поехали вдвоем от Литвы. Это не так легко все делалось.
Из люков на него смотрели ошеломленные британские генералы и офицеры. Потом люки захлопнулись. А Алексей с командиром продолжали стоять, не зная, что делать дальше. О том, что творилось в этот момент в зашифрованном радиоэфире НАТО, гранатометчик узнал лишь в 2015 году, когда давал интервью федеральному каналу. Британский генерал Майкл Джексон, командовавший силами НАТО на Балканах, уже получал нагоняй от американского генерала Уэсли Кларка, возглавлявшего силы альянса в Европе, за то, что русские его опередили. Американец приказывал британцу подавить российскую группу. И едва ли не в последний раз за новейшую историю бывшая метрополия ослушалась свою же бывшую колонию. Генерал Джексон ответил, что не позволит своим солдатам развязать Третью мировую войну и дал отбой атаке, приказав просто окружить аэродром. Победа, обернувшаяся поражением На следующий день в захваченном аэропорте должны были приземлиться несколько бортов из России с тяжелой техникой и двумя полками ВДВ. Но самолеты так и не прибыли — Венгрия и Болгария отказались предоставить российским ВВС воздушные коридоры. Еще несколько дней 200 наших ребят оставались фактически брошенными на чужой земле — одни против всей Европы. А потом в дело вступили дипломаты и победу у парней просто отняли. НАТО не нужен был российский контингент в Европе. Контингент, который бы поддержал униженных и разбомбленных сербов.
А в полном объеме обо всей операции — там же было еще военно-дипломатическое прикрытие — знали всего шесть человек. И если бы мы подключили МИД, Администрацию президента , еще какие-то структуры, то, я думаю, американцы знали бы об этом раньше наших десантников. Нужно врасти в ту ситуацию 1990-х годов [чтобы понять]. Многие наши чиновники заискивали перед американцами, выполняли их приказы. Поэтому операция проводилась в таком закрытом режиме. Министру иностранных дел Игорю Сергеевичу Иванову, который обиделся на меня, я объяснял, что это специальная военная операция, и МИД здесь совершенно ни при чем, обижаться не нужно. Вот когда мы взяли Приштину — пожалуйста. Тогдашний глава Генштаба Анатолий Квашнин не мог быть автором идеи марш-броска в Косово, как писал в своих воспоминаниях генерал Геннадий Трошев , потому что этот вариант мы избирали у меня на совещании в узком составе. Мы не знали, как вывести батальон из Углевика, ведь это Босния и Герцеговина, зона ответственности многонациональной дивизии «Север», которой командовал американский генерал. И вот полковник Евгений Дубков, начальник Научно-исследовательского центра Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны России, который отвечал за аналитику по Балканам, сделал свое предложение. Мы действовали таким образом, что батальон уже несколько часов идет по территории Сербии, господин Строуб Тэлботт спокойно вылетел в Вашингтон [из Москвы], и только когда стали подходить к границе Сербии и Косова, американцы поняли, что этот батальон мы ведем туда [в Приштину]. И генерал Квашнин приказывал развернуться, когда министр иностранных дел Игорь Иванов привез вернувшуюся американскую делегацию в Министерство обороны. Они вернулись, чтобы повлиять на нас. Когда министр обороны Игорь Сергеев засомневался — может, говорит, остановим батальон? Поэтому на совещании, где были и МИДовцы, и начальник Генштаба, а также другие генералы и офицеры, я сказал, что с Заварзиным связи нет. Министр обороны потом одобрил это. Это правда, что я посоветовал Заварзину выключить телефон. Но Квашнин тогда поднялся и сказал: я сейчас [сам] свяжусь. В батальоне была командно-штабная машина, которая держала связь со своей бригадой. И через этот канал он дал команду остановить движение и развернуться. Заварзин позвонил мне. Я ему напомнил: кто вам ставил задачу? Он говорит: министр обороны лично. Я говорю: а он получил эту задачу от президента, и дать команду на отмену может только министр обороны, а не начальник Генштаба. Поэтому я ему сказал выполнять приказ министра обороны, что Заварзин и сделал. Ну а генерал армии Квашнин зашел и всех успокоил, сказал, что батальон разворачивается. Он не знал, что там за трасса, она настолько узкая, что развернуть бронетранспортеры без аварии невозможно в принципе. И когда Строуб Тэлботт что-то требовал у Иванова, все его успокаивали, что батальон разворачивается, а потом, как в «Ревизоре» у Гоголя, кто-то вбегает и кричит, что CNN показывает ввод нашего батальона в Приштину. Задача была поставлена, получили согласие президента, и задача была выполнена. Мы шли по минутам, чтобы упредить натовские войска в занятии аэродрома. И мне генерал Заварзин докладывал, что обступили, ликуют люди, несут цветы, несут фрукты. Я его просил двигаться очень осторожно, чтобы не задеть, не омрачить радость. Я обратился к начальнику генерального штаба югославской армии генералу Драголюбу Ойданичу, чтобы расчистили дорогу. Сербы немедленно помогли: объяснили людям, люди отошли, и батальон прибыл вовремя, упредив англичан. Но здесь опять же очень здорово помогли сербы, прежде всего сербская полиция и вооруженные силы. Они разработали и привели в исполнение план обеспечения безопасности нашего батальона. Это был план секретный. Сербы были готовы поддержать, если вдруг с натовцами произойдет какой-то инцидент. У них выделялся [для этого] целый корпус. Ребята блестяще справились. Они, особенно командиры, еще в месте дислокации в Углевике отрабатывали свои действия по установлению контроля над аэродромом на специальном макете местности. И каждый, начиная от командира отделения, знал свою задачу. Естественно, и подчиненные их знали. Поэтому, как только батальон прибыл, мгновенно вышли на свои объекты, тут же установили связь между собой и приготовились к обороне. Где-то на полчаса с лишним позже нас пришли англичане. Они в какой-то момент попытались своими бронемашинами оказать давление на наши посты, и ребята просто проявляли героизм. Они не успели оборудовать даже окопы, но нацелили гранатомет на британскую бронемашину и предупредили: еще один метр, и мы будем действовать. И далее они сами [англичане] предложили взаимодействие. Приказы главнокомандующего объединенными вооруженными силами НАТО в Европе американского генерала Кларка о том, чтобы атаковать, выдавить русский батальон, он не выполнял, потому что читал резолюцию Совета безопасности ООН, где НАТО вообще как международная организация не упоминается. И поэтому в первую же ночь командир британской бригады предложил провести встречу с нашим командованием, с генералом Заварзиным. Последний получил разрешение провести такую встречу. А после нее британцы в интересах личной безопасности остались ночевать в расположении нашего батальона. Инженерное подразделение вооруженных сил Великобритании в районе аэропорта Слатина в Приштине Фото: Л. Просто ложь какая-то, дурная ложь. Во-первых, батальон пришел со своими запасами. И через два часа по прибытии уже работала кухня. И, кстати, британцев, которые напросились на встречу, командование британской бригады, угощали горячим ужином. Это первое. Второе: наш тыл работал хорошо. И, конечно, мы имели определенные договоренности с сербами. Там возникла проблема с водой. Но не потому, что воды не было, а потому, что поступила информация, якобы албанцы отравляют источники питьевой воды, которые мы используем. Поэтому я позвонил немецкому генералу, с которым мы взаимодействовали, и попросил перекинуть туда минеральной воды. Мы с немцами кое в чем сходились против американцев по поводу Балкан в целом и Косова в частности. Две огромные фуры тут же развернулись и обеспечили водой наших ребят. Тут лучше вспомнить, как натовские офицеры и даже генералы становились в очередь в русскую баню, которую буквально через несколько дней срубили наши ребята. Это же десантники. Они все могут, умеют. Тем более, они адаптировались к этим балканским условиям, выполняя боевую задачу в гарнизоне Углевика в Боснии и Герцеговине. Так что все они прекрасно знали. И потом, это же лето было. Сербские граждане несли туда овощи, фрукты. Но они не проникали на объект. Все это было хорошо организовано, действовала тыловая служба — что можно брать, что нельзя. А потом уже мы, Главное управление международного военного сотрудничества, организовали наш российский тыл — через Салоники, через Грецию.
И честно говоря, не придаю этому такого большого значения, как некоторые наблюдатели", — заявил российский лидер. Путин назвал бомбардировки Североатлантическим альянсом территории Югославии недопустимыми действиями и огромной трагедией. Напомним, что НАТО наносило авиаудары по Союзной Республике Югославии которая в тот период состояла из Сербии и Черногории c 24 марта по 10 июня 1999 года, обвинив власти страны в этнических чистках и гуманитарной катастрофе в Косове.
Бросок на Приштину: как российские десантники нарушили планы НАТО на Балканах
Марш-бросок на Приштину (Приштинский инцидент, Приштинский бросок) — военная операция вооружённых сил Российской Федерации на территории Союзной Республики Югославия по захвату единственного в Косове аэропорта «Слатина». 24 марта 1999 года на территории Югославии разорвались первые бомбы и ракеты, сброшенные с самолётов НАТО. Исполнилось 15 лет со дня легендарной боевой операции российской армии, примера которой не было в новейшей истории Европы. В 1999 году — начальник штаба ВДВ, в 1993-1998 годах был заместителем командующего ВДВ по миротворческим операциям.