Разговор журналиста Елены Жосул с протоиереем Максимом Козловым. По мнению протоиерея Максима Козлова, основная проблема православных СМИ – это вопрос целевой аудитории изданий: «если светская пресса простирается от «Коммерсанта» до.
«Свои под абажуром». Пасечник Максим Козлов - о жизни за гранью возможного
| "Дочка" "Группы Астра" за пять лет хочет занять до половины рынка систем разработки ПО | 11 мая 2023 года ректор ОЦАД и Председатель Учебного Комитета РПЦ протоиерей Максим Козлов выступил с докладом на международной. |
| «Преодоление разделений внутри Церкви». Прот. Максим Козлов - Радио ВЕРА | Максим Козлов родился в 1998 году в Брянске, но с девятого класса переехал в Курск, где учился в школе №55. |
| Доброволец из Курской области 31-летний Максим Козлов погиб во время спецоперации на Украине | Таджикистан. Новости. |
Протоиерей Максим Козлов о протестах 23 января: как избежать раскола?
Последние новости о персоне Максим Козлов новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. По мнению протоиерея Максима Козлова, основная проблема православных СМИ – это вопрос целевой аудитории изданий: «если светская пресса простирается от «Коммерсанта» до. Свое мнение высказывает ведущий и политолог Максим Козлов.
Что еще почитать
- Актуальная аналитика
- протоиерей Максим Козлов, профессор
- Протоиерей Максим Козлов о протестах 23 января: как избежать раскола?
- В Курске стартовала акция «Георгиевская ленточка»
- В Курске почтили память двух погибших на СВО бойцов - Максима Козлова и Егора Тухленкова
К 60-летию председателя Учебного комитета Русской Православной Церкви протоиерея Максима Козлова
Чтобы даже просто переключая кнопки, даже не верующие люди, останавливались на нем и начинали смотреть и слушать: узнавать, что над нами всеми Бог! Давайте вместе стремиться к этой — даже не мечте, а вполне достижимой цели. С Богом!
Ответственным секретарем избрана Татьяна Бекеревич. Максим Козлов после избрания поблагодарил всех за доверие, и выразил надежду, что бы нынешний созыв Молодежного парламента запомнился жителям области не первым, долгим и сложным заседанием, а конкретными делами и инициативами. Про конкретные дела, которые планирует члены Молодежного парламента, избранный председатель рассказал в интервью после заседания: - Во- первых, нам сейчас предстоит провести мониторинг действующих в области программы обеспечения жильем молодых семей. Здесь есть поле для дальнейшего совершенствования. Вторым направлением работы станет работа с молодежными общественными организациями, которые существуют в регионе.
Эти записки передали протоиерею Максиму Козлову, и когда он начал на них отвечать, стало понятно, что из этой затеи получится полноценная книга. Я бы от себя добавила, что в этой истории точно есть недомолвки: либо никакой школы вовсе не было и вопросы издатели придумали сами, либо школа была православной гимназией. Вряд ли обычные школьники могут задавать вопросы с цитатами из Таинства крещения, подробным рассказом о Лоте и его жене и т.
Они изложены во всех учебниках: священник должен проповедовать слово Божие, должен совершать богослужения и таинства, должен заниматься душепопечением. Если отсутствует хотя бы что-то одно, это уже некая ущербность в служении. При этом, конечно, и в жизни, и в образе служения, и в опыте обычно превалирует одна из этих составляющих. Кто-то благоговейно совершает литургию, другому Господь дал дар слова, третий — хороший духовник. Но нельзя полностью уйти только в то, что тебе лучше дается, к чему у тебя больше дарования, — нужно трудиться над тем, что у тебя получается хуже. Именно отца Александра Господь — едва не единственного из московских священников в те страшные годы атеистической советской власти — сохранил так, что он из храма никуда не переводился и что его ни разу, о чем он, по его рассказам, горячо молился, не назначали настоятелем. Он всегда был только пастырем — и только в одном храме. Батюшка был удивительным. И для меня он навсегда останется образом доброго пастыря, я у него после крещения в 14 лет впервые исповедовался и до самой его кончины окормлялся — на протяжении почти четверти века. Немало житейских и пастырских знаний я почерпнул от ныне покойного протопресвитера Александра Киселева, с которым Господь дал встретиться в последние годы его жизни, когда он вернулся из США и жил на покое в Донском монастыре. Это был незабываемый опыт общения со святым — я в этом уверен полностью. Тогда я понял, что рядом со святыми долго быть трудно, поскольку это требует внутренней высоты, честности, отсутствия лицемерия и фальши. Тогда мне стало ясно, хотя бы отчасти, что такое святость. Ее нельзя путать с лубком, с рисунком добренького деда Щукаря — это нечто совсем иное. И еще один священник, образ которого навсегда запечатлен в моей памяти и молитвах, — это протоиерей Владимир Жаворонков. Наш духовник, у которого я, как и многие члены клира города Москвы, исповедовался на протяжении ряда лет — до его кончины. Батюшка Владимир умел к каждому отнестись со вниманием, каждому сказать краткое, но очень точное и лечащее слово. Вот этих трех добрых, опытных пастырей я хотел бы помянуть прежде всего. В первую очередь нельзя недооценивать учебу, так как пять лет на семинарской скамье, в условиях ограниченной свободы, необходимости нести те или иные послушания в учебное и свободное время — это само по себе значит очень многое. Пребывание в семинарии, на мой взгляд, дает неизмеримо больше, чем подготовка к пастырскому служению на теологических и богословских факультетах, когда молодые люди проживают в семье, тесно общаются со светскими друзьями и знакомыми. Наконец очень нежелательно идти к священническому поприщу мимо регулярного духовного образования. Принципиально важно, что в большинстве семинарий и Сретенская духовная школа здесь не исключение студенты имеют возможность общаться со священнослужителями, мирянами, у которых есть большой опыт духовной жизни. Такие люди, умные, много лет служащие Церкви и что-то уже засвидетельствовавшие своими трудами и всей своей жизнью, если можно так выразиться, сконцентрированы в духовных школах. А в Сретенской семинарии их концентрация более высокая, чем где-либо. Поэтому воспитанникам нужно благодарить Бога за счастливую возможность слушать не только глубокие и интересные лекции, но и за возможностью поговорить, задать вопрос, что-то запомнить, к чему-то просто присмотреться. Знаете, я сам старался всегда так делать, когда общался со старой университетской и академической профессурой. Стремился запоминать какие-то особенности их поведения, слова, стиль общения, то, что они делают и от чего удерживаются. Кроме того, пастырский опыт в семинариях приобретается в рамках различных практических занятий: миссионерские беседы, посещение тюрем, домов престарелых, детских домов и др. Будущий священник должен учиться разговаривать с умирающими людьми, которые, может быть, и сами не понимают, что их конец близок. Ему нужно уметь общаться с людьми с ограниченными умственными способностями, потому что и они Царствия Божия наследники. А как непросто окормлять заключенных! Вот, я помню, когда, впервые, уже будучи священником, перешагнул порог колонии, меня мороз по коже пробрал. Ведь за мной закрылось трое ворот. Внутри я увидел офицеров, которые постоянно следят за заключенными. Это потом ты понимаешь, что так и должно быть в исправительных учреждениях, а в начале, от первой реакции надо прийти в себя, а поэтому такие навыки следует приобретать уже в семинарии, что и делают студенты-сретенцы. Я служил в двух храмах, и в каждом из них во главе прихода стояли очень яркие личности, хотя и очень разные. Не скрою, научился я тогда и положительному, и отрицательному. Учился дисциплине, учился уважать волю настоятеля. Это с одной стороны. А с другой стороны, я отчетливо понял: тот, кто несет ответственность за подчиненных, тот имеет право требовать от них соблюдения порядка. Вместе с тем я осознал: нельзя требовать любви к себе и ждать, чтобы тебя любили. Это дар Божий. Вот это я бы хотел сказать молодым священникам, которые зачастую соблазняются призывом: «Полюбите меня! Что дадут, то дадут. Даром дадут, и не тебе, а сану твоему дадут. И никогда нельзя выдавливать любовь из людей. Бывают случаи, когда люди безнадежно больны, долго и тяжело умирают, проходя все стадии недуга.
В Липецком районе похоронили погибшего на Украине младшего сержанта
Лично для меня последнее более естественно, но это не значит, что нас разъединяет пропасть, ведь мировоззрение у нас единое. Символ веры один. Или, например, православный человек по идеологии может быть нестяжателем, как Нил Сорский, а может быть сторонником увеличения церковного имения, как Иосиф Волоцкий. Однако, формируя в себе тот или иной идеологический подход к чему бы то ни было, мы всякий раз должны проверять, может ли он быть оправдан Священным Писанием и Церковным Преданием. Если же нет, он должен быть христианином отвергнут. Почему Церковь так упорно держится за раз и навсегда застывшие правила, догматы, каноны? Не есть ли это свидетельство нежелания жить в современном мире?
Почему кости крепятся к скелету? Потому что если не будет скелета, останется одна филейная часть, которая, конечно, может быть употреблена с пользой, но вряд ли будет способствовать длительной жизнедеятельности самого организма. А если серьезно, то догматы и прочие церковные установления имеют богооткровенное значение, о котором по опыту знает каждый ответственный христианин. Это внутренний критерий, фундамент стабильности и неизменности, который позволяет Церкви оставаться столпом и утверждением истины, независимо от меняющихся человеческих мнений, идеологий, политических, государственных и общественных систем. Это то, во что верили всегда и повсюду все православные христиане. Это то, что дает нам ощущение единства с теми, кто жил до нас и пребывает ныне в небесном отечестве, и с теми, кто будет жить после нас.
Это то, что дает нам, как членам Тела Христова, Церковь, для которой догмы являются как бы ребрами, а на них держимся мы, клеточки этого Тела. Сознание современного человека насквозь пропитано скептицизмом. В наше время во всем принято сомневаться. Можно ли как-то ограничить эти сомнения? Ничем их не ограничишь, потому что желающий сомневаться будет сомневаться. Так что пределов тут никаких не положишь.
И Церковь никак не должна вступать в этот процесс состязательности с современным, но отнюдь не новым скепсисом или с очередными назавтра устаревающими открытиями естествознания, космологии, квантовой физики. Церковь должна свидетельствовать вечное. И душа человеческая, которая «по природе своей христианка», будет на это вечное отзываться. Если, конечно, она не порабощена страстями до крайней степени замутненности. Не глубокие научные познания, а нераскаянный грех делает человека неверующим или позитивистом. Почему до сих пор многие уравнивают гуманистические идеи и христианские, как само собой разумеющееся?
Это непростой вопрос, но если предельно тезисно его сформулировать, то гуманизм, сформировавшийся в эпоху Возрождения, хотя и декларировался как обращение к античному наследию, возник на базе христианской цивилизации, христианского сознания. Однако гуманизм утверждает человека как конечную ценность и меру всех вещей. Отсюда известный возрожденческий титанизм всех тех гениальных и неудержимых как в своих дарованиях, так и в своих пороках людей, о которых в той или иной мере знает каждый из нас. Интересно, что когда в Западной Европе утвердился гуманизм, определивший последующее просвещенческое или либеральное буржуазное сознание, в православной Византии формировалось церковное учение о достоинстве человека. И развивалось оно усилиями исихастов, носителей умной молитвы — Григория Паламы, Григория Синаита, Николая Кавасилы и других подвижников благочестия этой эпохи. Именно в это время было написано множество поучений и трактатов, в которых излагалась христианская православная антропология, видящая подлинное достоинство человека не в его самостоятельной ценности как центра мира, но в раскрытии в нем образа и подобия Божия, в его уподоблении Творцу на пути духовного возрастания.
Православное богословие и религиозная философия, скажем, последних двух столетий, — это одно и то же? Нет, это разные вещи. Даже если сразу отсечь и классическую философию — Канта, Гегеля, Шеллинга, и так называемую русскую религиозную философию, и иметь в виду только тех философов, которые осознавали себя православными христианами, то и в этом случае можно будет сказать, что в религиозной философии, в отличие от богословия, есть большая степень не то чтобы свободы, а вольности в постановке вопросов, которые она затрагивает и пытается осмыслить. Если угодно, религиозная философия — это расширенное апологетическое богословие, это попытка как бы немножко понарошку осмыслить мир без учета тех догматических истин, которые даны в Откровении. Иными словами, из закономерностей тварного мира души человеческой и окружающей нас вселенной вывести те законы, которые были даны Творцом. Богословие же исходит из иного — из априорного, аксиоматического признания этих законов, изложенных и в Священном Писании, и в церковных догматах, и делает из них выводы применительно к тварной, общественной и личной жизни каждого человека.
Так что, по сути дела, богословие и религиозная философия идут с разных концов. Как Православная. Церковь относится к феминизму? Как к очередной дури западного сознания, а сейчас уже отчасти и нашего. Ведь коренная посылка здесь изначально ложная, из нее не только феминизм исходит. Это один из идолов и кумиров XX века — права человека, которые провозглашаются среди потоков крови, среди дикой вакханалии беснующейся черни, среди миллионов голодающих, среди вопиющего неравенства, по-прежнему существующего в мире.
Тем не менее этот постулат прав человека возводится на пьедестал, считается нормой, идеалом, к чему все должны тянуться, а он, в свою очередь, требует настоящих жертвоприношений. Феминизм — одно из проявлений этой идеологии прав человека, которая, конечно же, чужда Православию, потому что Церковь видит достоинство человека не в том, что он является мерой всех вещей, неким самодостаточным центром или бугорком, кочкой во вселенной, а в той сообразности человека образу Божию, которую каждый имеет в своей душе. Почему упразднен чин диаконисс? Диаконисса — к примеру, ею была святая мученица Татиана — это особого рода церковная служительница, помогавшая священнику при совершении Крещения женщин, а также осуществлявшая и иные церковно-общественные обязанности. Можно сказать, что сейчас институт диаконисс, с одной стороны, перерос в женское монашество, с другой, церковно-практической, — утратил характер особых обетов или посвящений. Скажем, некая раба Божия поет на клиросе, или убирается в храме, или стоит за свечным ящиком, но при этом не приносит обета безбрачия или обязательной жизни при Церкви.
Что такое гедонизм? Опять же, это вещь не новая. На самом деле все это лукавым придумано достаточно давно, и если бы мы хорошенько учились в классической школе, традиции которой не случайно были отсечены советской властью, то мы бы знали, что уже в греко-римском мире существовало такое философское направление, которое ставило получение удовольствия конечной целью бытия. Впрочем, удовольствия тогда понимались не так низменно, как теперь. Не как наркотический кайф, желание вкусно поесть, красиво одеться и иметь некоторое количество утешающих девиц, но как душевное наслаждение, в этическом смысле этого слова. Однако уже тогда выяснилось, что удовольствие, декларируемое как цель жизни, наслаждение как критерий бытия являются ускользающим обманом.
Они постоянно требуют все большей меры разнообразия, новизны, видоизменений. Это, оказывается, тот путь, на который легко можно вступить в надежде на нем успокоиться, но в котором никогда нет конца, что грубый нынешний гедонизм показывает очень быстро. И человек, начавший с невинного покуривания травки, через пару лет, а то и раньше на койке психоневрологического диспансера узнает, какими ужасами наркотической ломки оборачивается жизненный выбор такого рода удовольствия. Это и есть действительный итог гедонизма. Хорошо, если им не оканчивается земная жизнь. Значит, есть еще время избавиться от такого выбора для жизни вечной.
Чем обожение человека отличается от понятия сверхчеловека? Тем же, чем христианство отличается от гуманизма. Если цель христианской жизни — это раскрытие в человеке образа и подобия, не автономное от Бога торжество личности, а выявление в ней Божеской правды, то цель гуманизма, или возрожденческого титанизма собственно, гуманизм — его плод , — это самораскрытие человека как автономной, ни от Бога, ни от других людей не зависящей личности. И такое противопоставление, с одной стороны, образа и подобия человека, а с другой — его автономности со всей силой проявилось в конце Средневековья, когда Запад пошел по второму пути, в результате чего история западноевропейской цивилизации знала периоды развития культуры Возрождения, Просвещения, буржуазного либерализма, и в конце концов — того аморализма, который мы имеем сегодня. Православный же Восток пошел путем исихазма, то есть тихого, но окончательного предания человеком самого себя в руки Божии, стремления к молитве Иисусовой, к обретению подлинного достоинства в жизни во Христе. Книга одного из тогдашних исихастов — Николая Кавасилы — так и называлась: «Семь слов о жизни во Христе».
И неслучайно это название в начале XX века было повторено святым праведным отцом Иоанном Кронштадтским. В Церкви много говорится о послушании, об отсечении своей воли, о следовании церковным уставам. А для разума человека, для его творчества остается ли место? В духе, то есть с той свободой и ответственностью, к которым мы призваны как православные христиане. В истине, то есть в духе послушания абсолютным ценностям, абсолютным законам, которые действуют в жизни каждого из нас. И в верности этим двум главным жизненным ориентирам не только остается, но, более того, расширяется место для подлинного творчества.
Но оно проявляется не в самодовольном утверждении того, что я хочу открыть миру, что я желаю возвестить и чем облагодетельствовать человечество в XX веке, какую еще скверну собираюсь на всех вылить. Нет, творчество тогда будет смиренным, радостным и глубоким, тогда будет полным соработничеством Богу, участием во внутреннем преображении мира, когда оно будет в духе и истине. Это мы слышим в гимнографии и органной музыке, видим в церковной иконе и полотнах художников, читаем в лучших произведениях светской и духовной словесности... Собственно, творчество — это радостный или, напротив, трагический ответ на происходящее в мире.
При выработке мер господдержки нужно не ограничиваться только мукой из минтая, полагает он.
Вообще при подготовке перечня для вычета можно было бы уйти от списка конкретных объектов промысла к видам продукции — о таком подходе уже говорили и в других регионах, отметил руководитель АРСО. Российская рыбная мука и жир необходимы для работы отечественного АПК, подчеркнул собеседник Fishnews. Для развития промысла сардины-иваси предприятия предлагали и другие стимулы, например, топливные субсидии, обратил внимание Максим Козлов. Вот тут как раз прямая связь освоения объекта с мерами поддержки», — добавил он.
К тому же, на дворе стоял расцвет СССР, и интерес к религии особо не поощрялся. Но сам Максим почувствовал тяготение к Богу еще в ранней юности. Будучи пятнадцатилетним подростком, принял крещение, о чем не сообщил своим родным, которые, скорее всего, не поняли бы его и не поддержали. Так он и посещал церковь в тайне несколько лет, мечтая стать священником.
Господь награждает тех, кто к нему стремится с искренней душой - мечты Максима воплотились в жизнь. После школы парень поступил в МГУ на факультет филологии, где изучал латинский и древнегреческий языки. Но о своем призвании, которое почувствовал еще в детстве, не забывал. Являясь студентом старших курсов, Козлов Максим стал сотрудничать внештатно с Московской Патриархией. А именно, оказывал услуги переводчика с греческого, работал со старинными рукописями, штудировал церковную прессу Греции и т. Получив диплом специалиста в 1985-м, молодой человек уже напрямую идет к своей цели, ни от кого не таясь, и поступает в духовную семинарию города Москвы. Учился экстерном, поэтому выпустился уже спустя три года. И сразу же поступил в столичную духовную академию, которую также окончил экстерном в 90-м, получив степень кандидата богословия.
Преподавательская и просветительская деятельность Сразу же по окончании семинарии Козлов Максим Евгеньевич начал свою трудовую деятельность. В возрасте двадцати двух лет его взяли на должность преподавателя немецкого, латинского и древнегреческого языков. Лекции читал, будучи студентом семинарии и академии.
Неоднократно принимал участие в различных научно-богословских конференциях и собеседованиях. С 1996 года член Синодальной Богословской Комиссии. Член правления Всероссийского православного молодёжного движения, заместитель председателя Учебного комитета Русской Православной Церкви, член редколлегии сборника «Богословские труды» и журнала «Православная беседа».
Настоятель храма св. Решением Священного Синода от 8 декабря 2009 года прот. Максим Козлов включен рабочую группу по подготовке современного Катехизиса Русской Православной Церкви. С 2010 года является секретарем Комиссии Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви по вопросам отношения к инославию и другим религиям. Также входит как член в комиссии по вопросам богословия, по вопросам приходской жизни и приходской практики, по вопросам организации церковной миссии, по вопросам духовного образования и религиозного просвещения, по вопросам информационной деятельности церкви и отношений со СМИ. С 2010 года входит как член в Коллегию по рецензированию и экспертной оценке Издательского совета Русской Православной Церкви.
КОЗЛОВ МАКСИМ ЕВГЕНЬЕВИЧ
| РПЦ раскрыла уровень заболеваемости ковидом среди священников | Максим Константинович Козлов. |
| Протоиерей Максим Козлов: Рождество Богородицы напоминает, что личный выбор немаловажен | В разные годы протоиерей Максим Козлов принимал участие в работе различных церковных учреждений, прежде всего, связанных с образовательной деятельностью. |
| "Дочка" "Группы Астра" за пять лет хочет занять до половины рынка систем разработки ПО | Для развития промысла сардины-иваси предприятия предлагали и другие стимулы, например, топливные субсидии, обратил внимание Максим Козлов. |
«Свои под абажуром». Пасечник Максим Козлов - о жизни за гранью возможного
Протоиерей Максим Козлов о главных праздниках и смысле строгого, но краткого поста. В статье протоиерей Максим Козлов рассказывает о роли Святейшего Патриарха в деле становления современного духовного образования и о роли образования в жизни. Главная Наша деятельность Новости Максим Козлов: Надеюсь, деятельность Молодежного парламента запомнится не первым заседанием, а конструктивной работой и значимыми. потомственный пасечник, уверяющий, что мёд – панацея от всех болезней, лакомство для счастья, гармонии, красоты и безграничных возможностей. что судьбы мира зависят от морального выбора каждого человека больше, чем от решений правителей, заявил РИА Новости глава учебного комитета РПЦ протоиерей Максим Козлов. Сегодня гостем программы «Антонимы» стал протоиерей Максим Козлов — богослов, педагог, председатель учебного комитета Русской Православной Церкви и ректор об.
В Липецком районе похоронили погибшего на Украине младшего сержанта
Детский катехизис: священник Максим Козлов отвечает на вопросы детей о Боге, о Церкви, о вере в современном мире. Протоиерей Максим Козлов отслужил в нем первый молебен еще в период строительства (2008 год), когда праздновался день памяти святого батюшки Серафима. С таким заявлением выступил глава учебного комитета РПЦ протоиерей Максим Козлов в праздник семьи, любви и верности, отмечаемый в России 8 июля. Максим Козлов в исторической перспективе разбирает католическую догматику (акцентируя внимание на папизме) с православных позиций. После богослужения со словами поздравления к протоиерею Максиму также обратились представители администрации ОЦАД, Учебного комитета Русской Православной Церкви. 15 марта 2012 года протоиерей Максим Козлов, назначен первым заместителем председателя Учебного комитета Русской Православной Церкви в ходе заседания Священного Синода.
Состоялась встреча протоиерея Максима Козлова с новопоставленными епископами
Мы можем только поблагодарить Святейшего Патриарха, по благословению которого проводятся такие проверки, и отца Максима, что по многим вопросам они дают нам готовые ответы и теперь только от нас зависит как мы реализуем свой потенциал и исполним то, что необходимо для дальнейшей работы". Опубликовано: 09.
И, конечно же, наверное, была тоска по тому, как было сплоченнее, чище сообщество христиан, когда Церковь была под прессом внешним, и когда там было значительно меньше людей, ну присоединившихся постольку поскольку, по каким-то соображениям, не хочу сказать неважным, но не главным для христианства — ну вот так как-то принято. Ну вот как часто сейчас можно услышать, когда на катехизические беседы перед крещением приходят родители для детей и задаешь первый вопрос, ну или один из первых: а зачем вам это надо для собственного ребенка, вот вы зачем хотите? Ну и одним из широко распространенных вариантов: ну мы же крещеные, у нас мы все такие, вот и так как-то правильно. Что там правильно и как — это вот потом тема для пяти, десяти последующих бесед.
А какое-то такое подспудное ощущение, что вот ну надо бы тут находиться. Конечно, для в значительной мере христиан вот позднесоветского времени а раньше не помню, естественно обстоятельства были другими — это был выбор, вхождения в Церковь, который делался куда как более ответственно. Может быть, не так сознательно на уровне вероучения, с которым непросто было познакомиться предварительно, но вот вхождение в Церковь было вхождением в Церковь — ко Христу, в Православную Церковь. А сейчас скорее к некоторой религиозно-культурной традиции у людей часто бывает, к которой как-то прилично и правильно принадлежать. Но ведь искусственно-то это не сыграешь, ну что тут скорбеть попусту. Это невозможно сымитировать.
Более того, хуже всего, если это пытаться, вот тот естественный на 90-е годы энтузиазм возрождения, который касался, Церковь вот так экстенсивно росла, пытаться сейчас выдавить из себя некоторым искусственным образом или эксплуатировать его в людях тем более. Да, тогда все делали все на порыве, мыслей не было о том, чтобы какие-то деньги получать за что-то, мы в основном все делали, отнюдь не имея в виду материальную составляющую. Ну, скажем, мне бы сейчас в голову не пришла мысль о том, что можно людей на регулярной основе просить что-то делать на приходе или там в синодальном ведомстве бесплатно. А почему собственно? Вот мы живем в какую-то значительно более регулярную эпоху. Вот вы же не бесплатно здесь, на радио, работаете.
Мацан — Это правда. Протоиерей Максим — Зарплату получаете. И это нормально. Было бы ненормально, если бы вам вдруг сказало руководство: а вот давайте за принципы, за убеждения. А ходите, вы где-нибудь там ночью таксуйте или еще что-нибудь, а вот радуйтесь тому, что можете вести программы на православном радио. Поэтому это просто реалистическая ситуация.
Давайте ее трезво принимать и не лить слезы о том, что вот мы живем в другое время. Да, я, конечно, Богу благодарен, что в моей жизни этот опыт был, он очень укрепляющий, он на всю жизнь остался. Мне в каком-то смысле жалко, что его в такой мере не было там у моих детей или у младшего поколения. Но есть другие плюсы, которые есть у нынешних поколений — они зато там не коснулись лжи, лицемерия позднесоветской эпохи. Я вот был пионером и комсомольцем, ну был, и что скрывать, мы тогда уже, к эпохе, когда стал комсомольцем точно не верил в это ничто и крайне скептически относился к советскому времени. Но, помню, духовник, когда я его спросил: батюшка в 14 лет крестился, вскоре как-то все одно на другое пришло , вот надо же, как я дальше могу состоять?
А он сказал: ну вот не это главное. Ты не делай того, что христианину не следует делать, ну условно, это цена, которую нужно заплатить для того, чтобы потом смысл был там от твоей жизни — от образования, которое сможешь получить или чего-то другого. Но лицемерия-то было вокруг полно. Да, от нас не требовали, уже не было никаких «не читал, но осуждаю» или уж тем более того, что люди переживали в 20-е годы, но дорогой Леонид Ильич все это — пятилетку в три года и прочая вся эта туфта, она окружала нашу жизнь очень плотно. Ну такого-то в жизни христианина сейчас нет, слава Богу. Там есть какие-то другие неправды, в том числе и в общественной жизни, но они совершенно категориально другие, я так бы сказал.
Мацан — Можно я тогда чуть-чуть докручу этот вопрос, может быть, чуть даже прямее, обострю. В людях встречается реакция, что вот тогда было лучше, а сейчас, как пел Высоцкий, если это на наше время перевести, «даже в церкви все не так, все не так как надо» — то есть возникает из-за вот этой какой-то из-за доброй памяти о том, как это было тогда, некий скепсис по отношению к реальности церковной сегодня. Вот у вас, я полагаю, такого скепсиса ярко выраженного нет. Что вас от него избавляет? И что вы думаете, может быть, как пастырь вот о таком умонастроении в человеке? Он вовсе не плох из-за этого умонастроения, но оно есть, и наверняка вы с ним сталкиваетесь.
Вот что вы отвечаете? Мацан — Конечно, сталкиваюсь. У любимого многими нами и мною тоже классика христианской литературы XX столетия, Клайва Льюиса, есть такое точное, на мой взгляд, выражение, в разных он книгах его употребляет — «христианство и... Вот бедой для человека становится, когда в этом «христианство и... Я недавно относительно, ну по долгу службы, так почитывая всякий интернет, не только те его разделы, тех авторов, с которым я согласен, натолкнулся на интервью одного человека, который в свое время занимал церковно-административные посты, а потом оказался вне этих церковно-административных постов. По милости Божией, не вне Церкви, да.
Ну и как часто бывает с людьми, их лишившимися, сразу приобрел резко критический взгляд на, по крайней мере, официальную церковную действительность. Ну он вполне искренне, и я думаю в этом смысле честно сказал, что мы когда-то пришли в сходную со мной эпоху в Церковь, потому что у нас были диссидентские взгляды, а Церковь виделась вот таким главным ну не антисоветским, но, может быть, не советским институтом в советском обществе. А теперь вот мы от официальной церковности отталкиваемся именно потому, что мы вот именно такие же идеалы юности сохранили, мы такие же диссиденты, как и были, вот этого, как ему видится, согласия с государственным официозом принять не можем. Ну так вот это и оказывается, что диссидентские убеждения, или пафос, или умонастроения для человека важнее христианства. Вот если для тебя в Церкви важнее Христос, Таинства, в общем-то, до очень большого предела, независимо от того, насколько ты там согласен со священником, с иерархами и с их конкретными взглядами и высказываниями и прочее, главное в церковном вероучении — то, что определяет нашу веру, догматы, главное в каноническом праве — евангельская этика, то остальное, даже если тебя огорчает нечто в эмпирической церковной действительности, не даст тебе разочароваться в том, что ну вот должно определять суть твоей веры. Вот мне кажется, за это нужно бороться, чтобы в христианстве, как Владимир Соловьев в «Трех разговорах» точно об этом сказал, главным был для нас Христос.
Не диссидентство и не скрепы, а Христос. Вот будет так — не разочаруешься даже из-за того, что те или иные высказывания иерархов, клириков, ответственных церковных работников вот не вызывают у тебя восторга. У меня тоже отнюдь не все вызывают восторг. Мацан — Протоиерей Максим Козлов, председатель Учебного комитета Русской Православной Церкви, настоятель храма преподобного Серафима Саровского на Краснопресненской набережной в Москве, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». Борисова — Мне кажется, разделение поколенческое, на него можно взглянуть немножко с другой стороны. По крайней мере мне довелось столкнуться — я в Церковь пришла в самом начале 80-х, и так сложилось в те 80-е годы, церковная жизнь, которая уходила в параллельную реальность, то есть была нормальная как бы светская жизнь у нас у всех, как вы сказали, все мы работали, а в Церкви мы служили просто, ну как бы сейчас сказали, как волонтеры.
И было много времени, пока с нами занимались. С нами занимались те более старшие люди из церковной общины, с нами занимались священники. Ну каждый находил себе просто собеседников, которые больше соответствовали его запросам, и это длилось долго, это, знаете, как у классиков: «В начале жизни школу помню я». И когда я столкнулась уже с православными христианами 90-х годов, я рассказывала не потому, что тогда было лучше, а просто меня спрашивали, как было — я рассказывала. А они говорили, что они завидуют, потому что им сразу пришлось, вот они вошли в Церковь — и сразу очень много дел. А у нас было очень много времени на книги, на размышления, на вопросы, на бесконечные поездки к людям, которые были для нас авторитетами — то есть было время прорасти внутрь.
И мне кажется, что поколение вот двухтысячных к нам ближе, потому что у них тоже нет вот этой необходимости амбразуру закрывать своей грудью, потому что все сыпется, вот отдали там всем храмы, которые разваливаются, и надо быстро-быстро что-то делать, чтобы они не развалились окончательно. Мне кажется, что поколенчески разрыва нет, но есть просто мостики между разными поколениями. Протоиерей Максим — Нет, ну мостики-то есть. Хотя я, так скажем, по отношению к той, скажем, дороссийской действительности церковной или даже к 90-м годам сейчас вижу разницы, может быть, даже больше. Знаете, тогда, конечно, мы читали. Но там каждую книжку, ее нужно было, тебе либо на ночь, на две давали, чтобы ты ее прочитал, либо это был какой-то ксерокс, который нужно было раздобыть.
И у всех нас все время потом меняла это занимавшее колоссальное место библиотека ксероксов дома, просто потому что они это же расползались там, одна страничка, и прочие были компактные издания книг. Тогда, конечно, тебе давали «Диалоги» Свенцицкого на две ночи, и ты там первый читал, второй что-то выписывал, еще неизвестно, когда у тебя эта книжка второй раз окажется. Помню, приехал в Печоры в паломничество в 86-м или в 87-м году — у меня был ксерокс «Лествицы» с собой. Ну не то что я все прочитал, все понял и всему следовал, да, но это была книга, которую все в той большой паломнической келье приехавшие хотели взять на почитать, на сколько-то. А теперь другое. Теперь пойдете в любой книжный — там та же «Лествица» стоит ну рядом с эзотерикой там или чем-нибудь, если говорить о светских магазинах, ну или в церковном с правильным рядом с книжками и спросите продавца, кто когда последний раз купил экземпляр.
Немножко другое. Да, сейчас времени в этом смысле больше: читай — не хочу. А много читают? Сейчас видов церковной активности предлагается — мы поем и пляшем для прихожан, ну в переносном смысле, а иногда не в переносном. Вот вам и поездки, и кружки, и вам детская воскресная школа, и беседы священника, и вот вам и радио, и телевидение, и в интернете — вам неохота читать, так вам прочитают и даже истолкуют сегодняшнее Евангелие и Апостол. И что, значительная часть наших прихожан читает и слушает?
Вот скорее сегодняшняя, нерешенная до конца в церковной жизни главная проблема. Мне это видится как раз не отношения там с государством, не какие-то высказывания людей, занимающих те или иные посты, а вот эта внутренняя пассивность.
Об этом рассказал член рабочей группы Московского патриархата по координации деятельности церковных учреждений в условиях пандемии коронавируса протоиерей Максим Козлов. Конечно, есть новые случаи заболевания, но они значительно меньше», — приводит РИА «Новости» слова Козлова. Реклама Собеседник подчеркнул, что прихожанам не стоит беспокоиться по поводу возможного ужесточения ограничений в храмах, так как эпидемическая ситуация, по его словам, развивается позитивно, пусть и не стремительно.
Все это, конечно, требует именно богословского осмысления, и здесь нам без теологии никуда не деться. Нынешнее время побуждает нас думать и о том, что все актуальнее становится тема эсхатологии. В частности, вопрос, выводимо ли из совокупности Священного Предания представление о том, что в последние времена «малое стадо» истинно верующих христиан может ассоциироваться с какой-либо конкретной географией, страной, Поместной Церковью, можем ли мы на основании Священного Писания и Предания делать такой вывод? Я обозначил лишь некоторые проблемы, их, безусловно, больше. Программы ОЦАД направлены не только на исследования в области актуальных проблем настоящего, но и в прошлое например, на изучение христианских источников. Как соотносятся эти два вектора? Пусть не буквальные ответы на вызовы современности, но принципы подходов, конечно, сформулированы в предыдущие века в святоотеческом наследии. Обращение к текстам отцов, пусть не в такой оптимистической формулировке «Вперед к отцам», какая была у протоиерея Георгия Флоровского, но, как минимум, с пониманием, что в отрыве от многовековой традиции Церкви не может быть полноценного и адекватного современного православного богословия, — в этом состоит путь исследователя. Дальше все зависит от интересов, устремлений и масштабов личности автора. Не всем, может быть, единицам, даны прорывы в глобальные осмысления. Но глобальное осмысление невозможно без конкретного, точного, научно честного исследования частных вопросов, — оно будет красивым, но неточным. Можно вспомнить ошибки, допущенные самыми значимыми людьми, например, по букве очень глубокие рассуждения Алексея Федоровича Лосева о «пустых» глазах античных статуй, связанные с пониманием отсутствия в Античности идеи личности, возникшей в христианстве. Но за этим рассуждением стояло забвение того, что глаза статуй в древности не были «пустыми»! Лица античных изваяний расписывали, но до нашего времени краски не сохранялись. Такого рода отрыв от реального факта для теологии может привести к видимо красивым выводам и впечатляющим логическим цепочкам, но каждая из них должна проверяться очень точной опорой на реальность. Эти мотивы допустимы для церковного историка? Как когда-то сказал в Темплтоновской лекции Александр Исаевич Солженицын, мы помним, что была Святая Русь, не в том смысле, что люди в большинстве были святыми по жизни, но что святость образа жизни была определяющим настроением общества. Понятно, нам хочется опереться на те отрезки в истории Церкви и человечества, когда подлинные идеалы христианства, а не скрепы были тем, с чем общество внутренне соизмеряло свое существование. Когда, даже если человек согрешал, и очевидно согрешал, он знал, что отступает от нормы, а нормы эти есть, и святость есть, — и те, кто исполняет в жизни заповеди о святости, тоже есть. Несомненно, обращение к этим великим примерам в прошлом нас очень укрепляет. Другое дело, что попытки механического или внешнего переноса их в настоящее всегда обернутся каким-то фарсом.
Состоялась встреча протоиерея Максима Козлова с новопоставленными епископами
Августин Блаженный, епископ Иппонский, Козлов М. Творения преподобного Иоанна Дамаскина: Христологические и полемические трактаты. Иоанн Дамаскин, Д. Афиногенов; авт. Фотий, Патриарх Константинопольский, свт. Иоанн Дамаскин, прп. Николай Кавасила, св. Москва, 7 — 9 февраля 2000 г.
Пожаловаться На Черниговском подворье поздравили с юбилеем настоятеля храма протоиерея Максима Козлова. Богослужение возглавил епископ Зеленоградский Савва. Ему сослужили преподаватели Общецерковной аспирантуры и докторантуры ОЦАД в священном сане и представители московского духовенства, в числе которых были сотрудники Патриархии, руководители и представители учебных заведений Русской Православной Церкви.
На обложке заявлено, что их ровно двести. Они разделены на 13 групп: о господе, вере, науке, других верованиях, в т.
Но при всем при том там, где речь заходит о каких-то именно политически выраженных взглядах, эта позиция умеренная, средняя и не отталкивающая других людей. И я думаю, что мы за это должны быть очень благодарны Святейшему Патриарху. Борисова — Да, но бывают же вот печальные примеры, когда приходится священноначалию долго бороться с очагами раскола, которые возникали, ну вот как с Сергием Романовым, которые возникали много лет: формировалась какая-то община, какие-то люди туда притекали, какая-то была жизнь. А случилось то, что случилось. В общем, все церковные люди более-менее в курсе этих событий. Но вот люди-то остались.
Эти люди, они как-то себя позиционируют в Церкви. Протоиерей Максим — Нет, ну погодите, с Сергием Романовым — начать с того, что там другая ситуация. Сергия Романова просто нельзя было рукополагать. Это было элементарное нарушение церковной дисциплины. Вот человека с его прошлым просто нельзя было как бы — а рукополагать, и уж тем более — б ставить во главе приметной церковной институции. Это моя, не близкая географически и административно, точка зрения на произошедшую ситуацию. Борисова — Но беда-то в том, что ну как, с людьми, которые инициируют это все, священноначалие может разобраться, но остается очень много людей, которые поверили этим людям, вот они внутри Церкви остаются. И ну даже не берем такие громкие одиозные случаи, все равно есть какие-то священники, может быть, они ошибаются, вокруг них формируется какая-то группа людей, они потом остаются в Церкви, и остаются уверенными, что вот их батюшка — мученик, и он был прав. С ними нужно общаться, с ними нужно восстанавливать внутри Церкви общение?
Протоиерей Максим — Главное, чтобы они сами оставались в Церкви и склонны были с ней общаться. Проблема-то в том, что они, возникает такая ситуация, когда, ну ладно Сергий Романов, когда, вот, помните, был такой архимандрит Сиверс, вот такой известный тоже в таком, ну не прямо в гонениях, но в такой полуоппозиционной ситуации. Я вот общался с потом с некоторыми людьми, которые у него окормлялисьн, они говорили: ну нет, больше нет духовников, больше нет священника, у которого я мог бы окормляться. Ну вот что в значительной мере опаснее. Вот это такого рода привлечение к личности пастыря, который в этом не прав, если он допускает такое привлечение, которое потом в людях рождает разочарование вообще во всем остальном священстве. В том, что если не он — дорогой, любимый, духовный и единственный святой, — то уж и никто вовсе. И это вовсе, кстати, не зависит от политических взглядов, это может быть по отношению к священнику, может быть, вовсе политически себя никак не позиционирующему, но вот так к себе тащащему. Ну что тут сделаешь? Ну вот скажем, вот, простите, частично отвечая ваш вопрос, и частично возвращаясь к тому, о чем мы говорили сейчас: вот нынешняя ситуация с ковидом.
Понятно, что по отношению к официальной церковной позиции были как бы разные давления с разных сторон. С одной стороны — ну ясно, у нас государство за вакцинацию людей, ну и прочее, да, не будем всю пересказывать аргументацию. С другой стороны — есть, ну не знаю, достаточно громкое, не знаю, насколько массовое движение антивакцинаторов, что это все — ну вот в жесткой форме, что это как бы чипирование, осуществляемое мировой закулисой, до там каких-то там более реалистических, что это заговор, так сказать, коммерческий, вполне себе фармацевтических компаний, грандиозный, которые просто вот проворачивают грандиозную финансовую аферу вот во всем мире на фоне нынешней как бы глобализации. Если первое видится вовсе не имеющим никакой рациональной основы, то второе не видится не имеющим рациональной основы, по крайней мере как сопутствующее обстоятельство к последним годам нашей жизни. И тем не менее вот ни первых, разочарованных часто вот такой жесткой позицией — все должны вакцинироваться, если ты не вакцинирован, тебя не пустим; ни вторых — о том, что Церковь не возвысила свой глас против там государственной вакцинации и прочее — нужно не оттолкнуть. Ну они, да, они — ни первые, ни вторые — не будут рады средней позиций. Вообще среднему царскому пути люди крайних точек зрения никогда не радуются, им хотелось, чем они отличаются — им хочется, чтоб все были как они. Вот идущие средним путем, они понимают, что все разные и что не обязательно все должны быть со мной согласны — повторю, не в том, что отделяет суть нашей веры, а во всем остальном. А людям крайних взглядов: нет, все должны думать, как я, только в этом правда.
И они никогда не удовлетворятся, если ты не запоешь песню, даже не просто не запоешь, а с тем же энтузиазмом, который должен быть в твоих глазах. Ну с этим ничего не поделаешь. Нужно просто держать врата открытыми и терпеливо, гладить по головке, говорить: ну да, ну вот такая жизнь, вот есть другие люди, невозможно думать всем, как ты думаешь. И делать то, что считаешь правильным делать. Ну что тут, я не вижу — это не звучит оптимистически и не решает проблем за год, за два, но я не вижу другого пути. Мацан — Протоиерей Максим Козлов, председатель Учебного комитета Русской Православной Церкви, настоятель храма преподобного Серафима Саровского на Краснопресненской набережной, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». Вот мы говорим, начали с этого разговора, о поколенческих разделениях в Церкви, но даже если это разделения, и понимать не как ссоры или противостояния, а как просто как разные какие-то умонастроения в людях разных поколений. Я бы хотел вот к этой теме вернуться, но с точки зрения именно веры и проживания своей церковности людьми церковными. Я помню, что в одном интервью один очень опытный митрополит, который воцерковлялся в те же годы, что и вы примерно, сказал такую фразу.
Я его спросил: а чего вот вы сейчас ждете от верующих, какими бы вы хотели их видеть? Он сказал фразу, которая меня поразила: я хотел бы, чтобы верующие перестали носиться со своей верой. Вот он сказал, что ему бы хотелось, чтобы вера ну я уже своими словами пересказываю мысль стала как воздух, естественной и простой. Вот как бабушки верили, он говорит, они не размышляли о смысле жизни, о новом свежем воздухе, который им открылся в Церкви — то что было в какой-то степени свойственно людям, вот приходящим в советские годы к этой действительно новой жизни, ничего похожего не было вокруг. А вот хочется, говорил этот пастырь, чтобы просто пойти в храм было естественней, чем не пойти для человека. И мы понимаем, что с одной стороны, это очень здорово звучит, с другой стороны, а как тут не перепутать эту спокойность веры с теплохладностью, с привычностью, как бы с отсутствием горения. Вот что вы об этом думаете? Ведь современному поколению верующих, которые вот в Церкви, уже когда храмов много и все можно, скорее вот эта проблема, если эта проблема стоит. Те горели — из 70—80-х, а вот здесь люди просто живут.
Хорошо это или плохо? Протоиерей Максим — Ну я отчасти, мне кажется, может быть, понимаю, о чем помянутый вами владыка говорил. Ну вот не натужности хочется, не вот такого какого-то педалирования: вот ты должен так, ты должен сяк, вот православному христианину полагается это кино не смотреть, эти книжки не читать, туда-то не ходить, а наоборот, делать так. Хорошо, когда это естественно происходит. Ну хорошо, когда не нужно, ну правда, оно же вырабатывается нормально, когда человеку в воскресенье ну как-то дико не пойти на литургию. Ну в жизни каждого случается, но, в общем, какое-то неправильное воскресенье, если оно не началось с Божественной литургии. Я вот по нынешней жизни не скажу, что там сильно чаще обычному человеку можно и нужно ходить. Но воскресные там, и двунадесятого праздника, и других ключевых дней литургия — ну этот же день, если ты начнешь по-другому, как-то не так сложится. Это как воздух, да.
Ну как воздух, наверное, должно быть — ну там много, мало, каждому в свою меру — ну как-то утром, вечером помолился. Ну нехорошо, если встал и вовсе не помолился. Я не говорю там, прочитал все правило по книжке там или еще как-то — у каждого своя мера. Но Бога-то вспомнил — это же должно быть естественным, а не таким вот натужным побуждением. Ну еще какие-то вещи. Вот там ну такие же вещи в этике должны быть, я думаю. Ну идешь там, лежит там человек на улице — ну наверное, пьяный. Но все идут мимо, а холодно. Ну естественно должно быть для православного христианина — не пройти мимо.
Ну не героическое что-то — ну там полицейского привести, ну «911» набрать, ну что-то. Ну скорее всего даже он там не то, что сердечный приступ, но не надо мимо пройти. Ну вот такие вещи, они, правда, должны становиться естественными. Для меня сейчас другое главное такое опасение и тревога за то, что это происходит. Я вижу, что нет устойчивости в передаче поколенческой веры от родителей к детям. Вот не то чтобы, вот оказалось не совсем так, как мы думали в те же 90-е годы. Нам казалось, что вот мы, пришедши, детей-то своих научим, и они естественно, у них будет то, чего мы были лишены — радость церковного детства. И им-то, конечно, захочется тут остаться, и они вырастут без каких-то глупостей, которые как бы мы сделали. Оказалось, что все не так просто.
Ну у нас не было опыта и родительского часто, растить своих детей. И мы же знаем, что отнюдь не у всех хороших — я не говорю сейчас про какие-то другие ситуации, — хороших православных родителей дети остались в Церкви, ну в смысле какой-то меры активности участия в церковной жизни. Для меня величайшая милость в моей жизни, что вот мои как бы дети церковной жизни там и внуки причастны. Вопреки всем ошибкам, которые я там, как отец, по отношению к ним допускал. И это вот если за что Бога благодарю сейчас уже, к старости, больше всего за это, что вот это дар какой-то. Потому что я знаю очень многих хороших людей, у которых так не получилось, дети уходят.
Рыбные новости – новости рыбной индустрии на Fish25.Ru
| Челябинский боец посмертно награжден орденом Мужества | Глава Учебного комитета и член Высшего церковного совета Русской православной церкви протоиерей Максим Козлов прокомментировал в эфире телеканала «Спас» несогласованные. |
| НОВАЯ ЭЛИТА, ИДЕАЛЬНАЯ РОССИЯ И НАСЛЕДИЕ СВЯТЫХ ОТЦОВ / ПРОТОИЕРЕЙ МАКСИМ КОЗЛОВ | Вертолет Ми-8, в котором летел лейтенант ВКС Максим Козлов и еще пять членов экипажа, был сбит националистами, никто не выжил. |
| Telegram: Contact @sinmis | Максим Козлов в исторической перспективе разбирает католическую догматику (акцентируя внимание на папизме) с православных позиций. |
Новости по теме
- Другие новости Происшествия
- протоиерей Максим Козлов, профессор
- «Преодоление разделений внутри Церкви». Прот. Максим Козлов
- Другие новости Память
- Доброволец Максим Козлов из Курской области погиб в зоне СВО
- Что еще почитать
Максим Козлов
что судьбы мира зависят от морального выбора каждого человека больше, чем от решений правителей, заявил РИА Новости глава учебного комитета РПЦ протоиерей Максим Козлов. Копировать данные для диагностики. Начальник службы пожаротушения Главного управления МЧС России по Томской области Максим Козлов. Новости компаний.