Подведены итоги проведения Международной исторической программы «Память сердца: блокадный Ленинград» и конкурса творческих работ учащихся «Блокадный Ленинград глазами современных детей». Истории детей блокадного ленинграда. 22 ноября 1941 года в ходе блокады Ленинграда начала действовать Дорога жизни — ледовая трасса через Ладожское озеро.
Аркадакские школьники посмотрели документальный фильм «Блокада Ленинграда глазами детей»
Она посвящена годовщине освобождения Ленинграда от блокады. Медленная эвакуация и оставшиеся в городе женщины, большое количество детей, стариков и больных впоследствии создало тяжелое положение в осажденном Ленинграде. После прорыва блокады осада Ленинграда вражескими войсками и флотом продолжалась до сентября 1944 года. В школе с. Заветное проходил конкурс рисунков «Блокада Ленинграда глазами детей». Ученики, прослушав лекцию и просмотрев презентацию, попытались в своих рисунках передать атмосферу трагедии, боли, испытаний, утрат того тяжелого времени. Эти записи девочка вела во время блокады Ленинграда в 1941 г., когда голод каждый месяц уносил из жизни ее близких. Лента новостей ДНР. Официально. 12 октября в МБУ "Анадольский СДК" оформлена выставка детских рисунков "Блокадный Ленинград глазами ребёнка" посвящённая 80-летию полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.
Чтобы помнили: блокада глазами ребенка
Папа в этот день не пошел на работу. Утром я встала сама, как всегда. Есть нечего, делать нечего, папа спит... Начала одеваться. Доставая одежду с веревки, я упала с табуретки. Раздался грохот, и я испугалась, что сейчас разбужу папу. Но он почему-то не проснулся. Потом пришли мама и тетя, заголосили... Я не понимала, почему они плачут.
Мне было всего пять лет, и я не могла понять, что папа умер, да еще и у меня на глазах. Папу куда-то унесли, а я все говорила всем, чтобы не плакали, что он скоро проснется... В мае 1942 года умерла мама. Опять все плакали, и я снова ничего не поняла. Кроме одного, что ни мамы, ни папы у меня больше нет, и я осталась совсем одна... И папу и маму похоронили где-то на Волковском кладбище. Так, в шесть лет я осталась круглой сиротой, совсем больная и голодная. Тетя отдала меня в детский дом — я уже умирала, а там хоть как-то кормили.
Я помню, меня привели в большую, светлую комнату. Посреди комнаты лежал большой ковер, а вокруг него сидели дети. На ковре было очень много игрушек, и дети с ними играли. Дети были все очень тихие, никто не задирался, все молча играли в свои игрушки, каждый сам с собой. Я села и тоже стала играть... Игрушки в блокадном Ленинграде спасали детям жизнь — и маленьким, и тем, кто постарше. Когда дети играли, они забывали о войне. Дети даже брали игрушки с собой на работу, чтобы те не погибли во время бомбежки.
У одного мальчика над станком висела клетка с чижиком. Как только начиналась бомбежка, он хватал клетку, быстро относил ее в бомбоубежище, а сам бежал на крышу — тушить пожары... В детском доме я пробыла совсем недолго: мне было так плохо, что буквально на следующий день я попала в больницу. Очнулась я уже в больнице — одна, в темноте, не понимая, где я. Было темно, страшно, над дверью тускло горела синяя лампочка. Я начала плакать. Пришла нянечка, стала меня утешать, говорила, что я здесь не одна, что я болею, что обо мне знают и не оставят меня, что в этой комнате еще много кроватей, и на них тоже лежат дети. С тех пор я боюсь темноты...
В эвакуации - После больницы меня взяла к себе тетя. Потом отправили уже с другим детским домом в эвакуацию. Из Ленинграда нас вывезли осенью 1942 года по «Дороге жизни». Сначала везли на машине, потом на барже по Ладоге. Над головами носились немецкие самолеты, но мы к ним уже привыкли и не обращали внимания: разбомбят, так разбомбят...
Новости общеобразовательных организаций школ, лицеев, гимназий Интервью Директор центра дополнительного образования «Дом научной коллаборации им. Дианова» Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.
Ленинградцы всегда вслушивались в удары метронома — ритм биения сердца любимого города. И каждый ждал, что вот-вот прозвучат такие желанные слова: «Говорит Ленинград!
В нем царили боль, страх и голод. Но он не был сломлен, ведь его любил каждый житель. Ленинград и ленинградцы были неделимы! В годы блокады тяжело было всем: взрослым и детям. Глядя на фотографии детей блокадного Ленинграда, каждому из нас становится не по себе. Начинаешь невольно задумываться: а было ли у них детство? Думаю, что нет. Их детство закончилось с приходом войны на родную землю. Война закалила характер маленьких ленинградцев, воспитала в них новые качества, присущие взрослому человеку.
На момент начала полномасштабной блокады, в Ленинграде оставалось огромное количество детей: от малышей до подростков. Думая о них сейчас, невозможно даже представить себе: как дети, которые ещё вчера наслаждались беззаботной жизнью, в один момент повзрослели и помогали взрослым везде, где не хватало рабочих рук. Всего один изменил их детство и «перевернул» жизнь. Голод — самое страшное, что было в то время.
Яндекс будет обрабатывать эту информацию с целью анализа пользовательской активности Вы можете отказаться от использования cookies, выбрав соответствующие настройки в браузере. Используя этот сайт, вы соглашаетесь на обработку данных о вас Яндексом в порядке и целях, указанных выше.
Группа В контакте
- Блокада Ленинграда глазами детей росгвардейцев – Новости Росгвардии
- Просмотр новости
- Волонтеры рассказали школьникам о блокадном Ленинграде
- Выставка рисунков"Блокада Ленинграда глазами детей"
- Как выживали дети в блокадном Ленинграде
- Фотографии
Новости по теме
- В Бердске взглянули на блокаду Ленинграда глазами детей
- Детские воспоминания блокадников
- Чтобы помнили: блокада глазами ребенка
- Просмотр новости
- Выставка рисунков "Блокада Ленинграда глазами детей"
Другие статьи раздела
- «Блокадный Ленинград глазами современных детей»
- Воспоминания выживших: истории переживших блокаду Ленинграда — 16.01.2024 — Статьи на РЕН ТВ
- Комментарии (0)
- Кинолекторий «Блокада Ленинграда глазами детей»
- Троицкие школьники приняли участие в конкурсе «Блокадный Ленинград глазами детей»
- Блокада Ленинграда глазами детей
«Как же я буду жить без мамы...»: страшные дневники детей блокады
Глядя на творчество современных мальчишек и девчонок, мы понимаем, что даже дети, не видевшие ужасов войны, не могут остаться равнодушными к трагическим событиям тех лет. Те, кто об этом знает, этого никогда не забудет. Материал подготовлен инструктором по труду В. Возврат к списку Для качественного предоставления услуг, сайт srcn-murom. Файлы cookies сохраняются на компьютере пользователя сведения о местоположении; ip-адрес; тип, язык, версия ОС и браузера; тип устройства и разрешение экрана; источник, откуда пришел на сайт пользователь; какие страницы открывает.
Петров Эвакуированных везли сначала по Ладоге, потом по железной дороге.
Не все добрались живыми. В поезде кормили, и не все могли удержаться, чтобы не съесть сразу тарелку пустого супа. После блокадной пайки это было смертельно для голодных людей. Петровых распределили в Курганскую область, в деревню Прудки Макушинского района. Ее на склад взяли зерно охранять, работать она не могла.
Смешно, конечно: какой из нее охранник — маленькая, худенькая, еле ходила. Но пожалели люди добрые. Зерно нам разрешили есть, кашу из него запаривали. До 1946 года прожили, окрепли маленько. Жили сначала в общежитии — 12 семей в комнате, где Петровым выделили одну кровать на троих.
Через год дали комнатку размером 10 метров в финском домике. Адрес отпечатался в памяти Зои Алексеевны: правый берег Невы, Веселый поселок, дом 55. Бутылку подберем, сдадим, пять рублей получим — вот и хлеб. Мама без выходных, без отпуска работала. На заводе талоны на одежду и обувь давали, нас одевала, а себе юбку сшила из того одеяла, что в эвакуацию с собой брали.
Я хотела работать после 8-го класса пойти, она сказала — «учись». Мы с Борей оба техникумы закончили — вытянула нас. Умерла, когда 50 лет было: сердце больше не выдержало, давление поднялось, парализовало прямо в трамвае. Боря ее с остановки на руках принес. После техникума Зоя Алексеевна уехала в Тамбов, где всю жизнь проработала на химическом предприятии: мастером, начальником цеха.
На пенсии вместе с мужем перебрались в Омск, к дочери. Все война, будь она проклята. Я больная вся, Боря, братик мой, уже умер. К маме на могилку в Ленинград, наверное, уже не съезжу. Но дочке, внуку показала — не забудут.
В названии каждой — страшное слово «блокада»: — Внучка присылает: рассекретили все, наконец, — объясняет Нина Семеновна Махотина, председатель секции блокадников Омской городской общественной организации ветеранов. Чтобы знали. Немного нас осталось-то — на весь город 150 блокадников. Кто из дому уже не выходит, кто говорить не способен, кто просто не помнит. Это мне семь было, когда эвакуировали, а Валентину Кобылкину, например, два.
Остались в голове вода и детский рев: есть хотели, плакали, а какой-то добрый человек ходил, их по головкам трепал. Или Татьяна Балякина — ее годовалой возле мертвой матери подобрали, что она может вспомнить? Счастливое довоенное время почти стерлось из памяти Нины Семеновны, тогда — Нины Осиной: ходила в садик с младшей сестренкой Галей, по выходным всей семьей — в парк или в цирк. Жили на Лабораторном проспекте: комната в деревянном двухэтажном доме на восемь семей, общий коридор, туалет на улице. Отец работал на Ленинградском металлическом заводе имени Сталина.
Мама, ткачиха по профессии, хозяйничала дома, обшивала семью. А их прямо с дороги вернули — война началась. Завод сразу на военное положение поставили, сотрудников там и поселили, так что не скоро мы его увидели. Маму отправили на Лужский рубеж рыть противотанковые рвы. Приходила еле живая, руки в кровавых мозолях — ничего, кроме лопат и ломов, у них не было.
Уже 29 июня началась эвакуация детей из Ленинграда. Правда, проводили ее по довоенным планам, разработанным на случай угрозы со стороны Финляндии: южные районы области, которые тогда включали в себя и нынешнюю Новгородчину, считались наиболее безопасными. Нину и Галю отправили с группой на станцию Хвойная. Как обстрел начинается, нас воспитатели кого за руки, кого на руки хватают: «Ребятишки, бежим в лес».
Она говорит: "Ты чего, девочка? Она мне: "Да ты ничего не понимаешь! Как не понимаю, я все знаю, у меня абсолютный музыкальный слух… Ирина Константиновна Взрослых не хватало, присматривать за детьми было сложно, и Ирину, как прилежную и умную девочку, сделали воспитательницей. Она вывозила ребят в поля — зарабатывать трудодни.
Лен-кудряш расстилать было проще, а вот после льна-долгунца все руки гноились, — вспоминает Ирина Константиновна. Так — в работе, голоде, но безопасности — она прожила три с лишним года. Но у нее не было документов, а при медосмотре врачи записали, что ей 11 — настолько неразвитой внешне выглядела девочка. Так уже в родном городе она чуть вновь не попала в детский дом. Но ей удалось найти сестру, которая к тому времени училась в техникуме. А есть что-то надо? Пошла в столовую мыть посуду, чистить картошку. Потом сделали мне документы, по архивам ходили.
В течение года устроились Ирина Константиновна Потом было восемь лет работы на кондитерской фабрике. В послевоенном городе это давало возможность иногда отъедаться бракованными, поломанными конфетами. Ирина Константиновна сбежала оттуда, когда ее решили продвигать по партийной линии. Я говорю: "Помогите мне смыться". Я считала, что до партии я должна созреть". За плечами у нее больше полувека счастливого брака. Только вот играть на рояле ей больше никогда не довелось. А это было очень почетно, мне флажок дали… Выходим гордые, вдруг бежит женщина, вся всклокоченная, и кричит: "Война, Гитлер на нас напал!
Но очень скоро "Змей Горыныч" вмешался в ее жизнь гораздо сильнее. Папа ушел на фронт связистом, и вскоре его забрали на "черном воронке" — взяли сразу по возвращении с задания, не дав даже переодеться. Фамилия у него была немецкая — Гинденберг. Девочка осталась с мамой, а в блокадном городе начался голод. Однажды Регина ждала маму, которая должна была забрать ее из детского сада.
Осенью 1941 года Антонина посоветовала сыну поступить в военно-морскую спецшколу, чтобы в дальнейшем у него было больше шансов эвакуироваться, но Юра не прошел медкомиссию: у мальчика было плохое зрение и плеврит. В спецшколу не иду. Получаю паспорт. Остаюсь в школьной команде. Прошу маму эвакуироваться, чтобы иметь возможность учиться.
Пока езжу на окопы. Убьют не убьют. После войны иду в кораблестроительный институт или на исторический факультет. Попутно буду зарабатывать на физической работе сколько могу. Итак, долой политику колебаний! Мое решение — сильный удар для меня, но оно спасет и от другого, еще более сильного удара. А если смерть, увечье — то все равно. Хорошо, очень хорошо, что у мамы еще есть Ира». Как и в других блокадных дневниках, характер записей Юры постепенно меняется, и изменения эти, хоть и постепенны, но жутки: от первых переживаний войны и размышлений о планах на дальнейшую жизнь — к полному отчаянию и единственному желанию — поесть досыта. Я очерствел, я… Кем я стал!
Разве я похож на того, каким был 3 месяца назад?.. Юре пришлось остаться: от голода и слабости он уже не мог ходить. Антонина и Ирина прибыли в Вологду 26 января, в тот же день мать Юры умерла прямо на вокзале от истощения. Ирину отправили в детприемник, позднее — в детский дом в деревне Никитская, откуда после победы ее забрала тетя. Судьба Юры так и осталась неизвестной. Последняя запись в его дневнике появилась 6 января 1942 года — за два дня до отъезда матери и сестры: «Я совсем почти не могу ни ходить, ни работать. Почти полное отсутствие сил. Но я ведь не симулирую свое бессилие. Это не притворство, силы… из меня уходят, уходят, плывут… А время тянется, тянется, и длинно, долго!.. О господи, что со мной происходит?
И сейчас я, я, я…». На этом дневник обрывается. Когда началась война, отец Тани, Николай Брониславович, был далеко от дома — он отправился в геологическую экспедицию. Таня осталась в Ленинграде с мамой, Ксенией Платоновной, и 15-летним братом Володей. Вот некоторые строки из ее дневника: «22 июня 1941 года. В 12 часов дня объявили, что началась война. По радио выступал т. Молотов с речью. Мама плакала. Я улыбалась.
К нам пришла управдом и сказала: «Срочно собирайтесь, через час вы поедете на трудработы в Красное село». Я и Вова собрались и вышли к воротам. Я только развязала рюкзак и вынула бутылку кефира, как что-то тихо загудело и люди закричали, что тревога. Я стала собирать вещи не очень-то спеша, как делала это в Ленинграде во время тревоги. И вдруг над головой зажужжали немецкие самолёты и где-то рядом забабахало. Это были первые залпы в моей жизни, и я очень испугалась. До сих пор не знаю, были ли это бомбы или зенитки, но что-то так громко бабахало, и казалось, еще ближе, ближе и вот разорвётся над нами.
Новгородцы увидят блокаду Ленинграда глазами современных детей
На втором этаже школы развернута выставка рисунков и плакатов «Блокада Ленинграда глазами детей XXI века». По словам ведущего сотрудника Музея обороны и блокады Ленинграда Ирины Муравьевой, было очень сложно выбрать лучших. В память об этих событиях в Муромском СРЦН организовано участие детей в областном конкурсе рисунков «Блокадный Ленинград глазами детей» как дань героическому прошлому народа.
Блокада Ленинграда - глазами современных школьников
18 января 1944 года была прорвана блокада Ленинграда – Самые лучшие и интересные новости по теме: Блокада, война, дети на развлекательном портале Этой дате была посвящена выставка рисунков учащихся нашей школы «Блокада Ленинграда глазами детей». 80-летняя Антонина Забалуева рассказала «АиФ-Черноземье», как ребенком пережила блокаду Ленинграда, как одна справка из сельсовета разрушила послевоенное счастье ее семьи и почему чиновники не хотят признавать ее прошлое. К этому знаменательному дню в Степановской сельской библиотеке прошло мероприятие под названием «Блокада Ленинграда глазами детей».
Выставка рисунков"Блокада Ленинграда глазами детей"
Обычный класс. Доска и шкаф, и стол, И, как всегда, стоит за партой парта, И, свежевымытый, сосною пахнет пол, И на столе — потрепанная карта. Как зачарованный, сегодня класс притих, Ведет наставница в извозчичьем тулупе Воспитанников колпинских своих Вслед за указкою — по знойной Гваделупе. Записей не вели, так как в неотапливаемых классах не только мерзли худые детские ручонки, но и замерзали чернила. Ничего лишнего, скупой ясный рассказ.
Дети сотрудников вневедомственной охраны с помощью карандашей и бумаги показали, как они видят те страшные события войны и гордость за историю своей страны. Пресс-служба Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Воронежской области.
Телефон в квартире Савичевых давно не работал, письма в блокадный город едва доходили. Михаила Савичева «похоронили», узнав, что он оказался в захваченном немцами Пскове, хотя молодой человек попал в партизанский отряд.
За годы войны Михаил дослужился до командира, был ранен, вернулся в 1944 году в уже свободный Ленинград на лечение серьезной травмы ноги. Таню Савичеву летом 1942-го отправили в эвакуацию в Нижегородскую область, но здоровье ее было подорвано голодом, нервным истощением и туберкулезом. В 1944 году девочка в возрасте 14 с половиной лет умерла. Незадолго до смерти она узнала, что брат Миша выжил. Ее дневниковые записи позволили многое узнать о том, как шла учеба в годы блокады Ленинграда — о том, как в холода обессиленные дети иногда приходили в школу, только чтобы получить домашнее задание и поесть в столовой, о том, как на уроках русского языка примеры правил подбирали не из учебника, а из новых стихов ленинградских поэтов, как учителя всеми силами старались увлечь детей. Заставить хоть ненадолго забыть о страхе, боли и голоде. Продолжаем учиться. Мне особенно нравятся уроки географии, русского языка, которые ведет Мария Васильевна Тихомирова.
Но как-то меньше ребят приходит в школу. Жизнь в городе становится все труднее. Взрослые говорят: «Продовольствия в Ленинграде до 25 ноября…» А дальше? В школе уже не дают задач про съестное. Страшная блокадная зима, когда нельзя поддаваться смертельной усталости, а номера в очередях за продуктами переваливают за тысячу. И первые ленинградские огороды — летом под овощи перекопали все клочки городской земли. Сегодня было необыкновенное событие, просто чудо! На Невском, около «Баррикады», в окне столовой лежала настоящая кошка и притом с котятами!
Первая кошка в блокадном Ленинграде, после прорыва кольца! Может быть, кошки есть и другие, но их, наверное, еще очень мало. Собралась целая толпа, все долго глядели, улыбались, даже военные. Вернувшись домой, я позвонила немедленно маме на работу, рассказала об этом.
Сайга, после проведённого занятия, посвящённого блокаде Ленинграда, ребята рисовали рисунки для выставки "Блокада Ленинграда глазами детей". С каждым годом, с каждым днём события тех дней всё дальше уходят в историю. Но сколько бы лет ни прошло, никогда не померкнет подвиг доблестных воинов и героических жителей блокадного Ленинграда.
Блокада Ленинграда глазами детей росгвардейцев
Но рассказывать надо интересно. Ох, как это надо! Точно так же тревожно, что слушать тусклую речь они не будут. И показать им, как тебе трудно, тоже нельзя... Часто во время урока раздавался вой сирены, возвещавшей об очередной бомбежке или артобстреле.
Дети узнали о трудностях, которые пережили в годы блокады не только люди. Среди страниц журнала — «Зоосад в годы блокады», «Растения, пережившие войну», «Дорога жизни» и другие. Каждая страница журнала сопровождалась презентацией. Готовили страницы учителя истории Е. Пятаева , географии З. Корытова , биологии И.
Новости общеобразовательных организаций школ, лицеев, гимназий Интервью Директор центра дополнительного образования «Дом научной коллаборации им. Дианова» Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.
Но надо было жить и помогать другим. Дети во время блокады Ленинграда День 3 декабря выдался необычным. Вечером пришла тетя Лиза, живущая неподалеку, и сразу с порога: «Поздравляю с именинницей». Лидия схватилась за голову: «У мамы же сегодня день рождения и именины.
Как это я забыла? Немедленно был накрыт стол, белая скатерть напомнила о далеких мирных днях. Каждый получил по крошечному кусочку хлеба с вареньем. В декабре на людей стало страшно смотреть: серые худые или опухшие лица, отрешенные глаза. Каждый день Лидия видела, как мимо их дома эти истощенные голодом люди везут гробы, ящики, просто саночки с телами умерших родных, по направлению к Волковскому кладбищу. Ей казалась, что эта вереница с каждым днем делалась все длиннее.
Это было мучительно. Еще мучительнее было видеть глаза людей, бесцельно простоявших в очередях с 4-5 утра до самого вечера. На улице темно, метет снег, а люди, покачиваясь, плетутся домой, где их ждут голодные рты. Когда же это закончится? Она сидела за столом и писала: «Это, наверное, как кризис в болезни. Хуже не будет.
Это надо пережить, потом все наладится. Скорей бы. А то сил становится с каждым днем меньше. Мне стыдно писать это, здоровой 16-летней девушке». Она провела ладонью по лицу. Оно опять опухло.
А папа весь сгорбленный, он выглядит совершенным стариком, на работу ходит с палочкой, а ему ведь 46! Мама совсем больна, сердце… Транспорта нет, и ей приходится каждый день ходить пешком на работу в капеллу, а это так далеко. Зачем из-за школы я бросила завод, зачем? Она прислушалась… Мертвая тишина. Мертвый город. Ни звона трамвая, ни сигнала автомобиля, ни гудка паровоза, ни звука человеческого голоса.
Дома тоже тишина, радио молчит. Лидия с надеждой посмотрела на него: «Сказали бы хоть что-нибудь ободряющее». И вдруг словно исполняя ее желание, радио ожило, голос диктора громко проговорил: «Послушайте статью: «Зверские издевательства фашистских палачей над…». Слова резали ее сердце, как нож: «Господи! Нет, пусть уж лучше тишина! Ночью ее разбудили гулкие раскаты.
Разрывы снарядов где-то совсем близко. Лидия машинально отсчитывает секунды. Взрывы следовали один за другим секунд через 20. Она лежала и думала: «Боже, где-то рядом умирают люди. Когда-нибудь придет и наша очередь. Как не хочется умирать!
Убежать бы куда-нибудь в лес, в поле, к природе. Сейчас, именно сейчас слышать шум деревьев, обнимать их стволы и протягивать руки к теплому солнцу — какое это счастье! Неужели никогда, никогда не будет? Неужели все занятия были? Более того, если какой-нибудь учитель не приходил, пытались найти замену. Мешали учиться обстрелы, и, конечно, голод и холод.
Потом мы помогали городу, чем могли. Лишь к пятому уроку дети и учителя поднялись в классы. Немного осталось учеников. Кто работал, кто ослаб от голода. Не было и подруги Ирины — сидела дома. Их семья жила только на пайку, и девушка уже с трудом ходила.
Другая ее подруга — Маргарита — оптимистка, не унывала ни при каких условиях. Опять воздушная тревога. Свист, удар, еще удар, и еще. Три бомбы… Пол закачался под ногами. От страха Лида и Маргарита прижались друг к другу. Как оказалось, бомбы разрушили несколько домов совсем близко от школы.
Девушки выбежали на улицу. Мимо несли раненых. Развалины были уже оцеплены. Через пять минут — новый сигнал тревоги. И так каждый день: обстрел начинался в 12-13 часов, а кончался в 17-18. Теперь воду надо было набирать самим.
Сначала ее брали из люка с помощью консервной банки, прикрепленной к шесту. Но потом все замерзло. Воду брали из Обводного канала.
Просмотр новости
Подведены итоги проведения Международной исторической программы «Память сердца: блокадный Ленинград» и конкурса творческих работ учащихся «Блокадный Ленинград глазами современных детей». Глядя на фотографии детей блокадного Ленинграда, каждому из нас становится не по себе. Лента новостей ДНР. Официально. 12 октября в МБУ "Анадольский СДК" оформлена выставка детских рисунков "Блокадный Ленинград глазами ребёнка" посвящённая 80-летию полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Все 872 блокадных дня прожила в Ленинграде Наталья Курепина, под бомбежками, в голоде.