В "Краткой литературной энциклопедии" сообщается, что Цезарь Самойлович Вольпе умер в 1941 году. Вольпе, Цезарь Самойлович. Цезарь Самойлович Вольпе.
Вольпе, Цезарь Самойлович
Настоящая фамилия этого человека Мосивич или же Цезарь Самойлович Вольпе (щенок в переводе с нем. яз.). Дочь Лидии Корнеевны Чуковской и литературоведа Цезаря Самойловича Вольпе, она родилась 6 августа 1931 года в Ленинграде. Вольпе, Цезарь Самойлович — статья из Интернет-энциклопедии для
Русские символисты [Цезарь Самойлович Вольпе] (fb2)
Цезарь Вольпе окончил Бакинский Государственный Университет, где учился у поэта-символиста Вячеслава Иванова. Вольпе Цезарь Самойлович. *Уточнение о судьбе Ц.С. Вольпе: "Цезарь Самойлович Вольпе в действительности «погиб в возрасте тридцати семи лет осенью 1941 г. при переправе через Ладожское озеро из блокадного Ленинграда». Раздел Цезаря Вольпе на сайте Автор: Цезарь Самойлович Вольпе. В самарском зоопарке 18 апреля 2023 года не стало льва Цезаря. Об этом сообщили сотрудники учреждения.
Дополнительная информация
- Александр Радищев
- «Спартак» принял решение об увольнении Абаскаля
- два замечания о м.а.зыкове: labas — LiveJournal
- Цезарь Вольпе
- РЕКОМЕНДУЕМ К ПРОЧТЕНИЮ
Еврейские гитлеровские коллаборационисты.
Он в особенности считался выдающимся специалистом по творчеству Жуковского , писал о Зощенко , подготовил к изданию тома Брюсова 1935 , Андрея Белого 1940. В 1933 г. Вольпе, работавший тогда в журнале «Звезда» , на свой страх и риск напечатал в журнале произведение Мандельштама «Путешествие в Армению» и за это был уволен.
Цезарю было 16 лет. Мы надеялись, что он побьет все рекорды по львиному долгожительству, но каждому отпущен свой срок, — говорится в сообщении зоопарка. Льва привезли в Самару из Казани, когда он был еще котенком. Его подарили на 15-летний юбилей зоопарка.
Список полей представлен выше. Например: author:иванов Можно искать по нескольким полям одновременно: author:иванов title:исследование По умолчанию используется оператор AND. Оператор AND означает, что документ должен соответствовать всем элементам в группе: исследование разработка оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе: исследование OR разработка оператор NOT исключает документы, содержащие данный элемент: исследование NOT разработка author:иванов NOT title:разработка Тип поиска При написании запроса можно указывать способ, по которому фраза будет искаться. Поддерживается четыре метода: поиск с учетом морфологии, без морфологии, поиск префикса, поиск фразы. По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии.
Был большим знатоком классической русской поэзии первая половина XIX века и современной ему литературы. Начал печататься в 1927 году. В 1929 году женился на Лидии Корнеевне Чуковской. В 1933 году брак распался. В 1929-1933 годах Ц.
Вольпе работал главным редактором журнала «Звезда». При мне уже успели смениться один и другой директора музея — и вот, на мое счастье, в эту должность заступила Елизавета Николаевна Купреянова, до того работавшая в Ясной Поляне. Только потом я узнала кое-что из биографии Е. Ему принадлежат исследования о русской поэзии 1-й половины XIX века — творчестве В. Жуковского, И. Козлова и др. Белом, В.
Чуковская Лидия Корнеевна
Вольпе вошёл в макаренковедение, как литературовед, представлявший произведения А. Макаренко на его встрече с ленинградскими читателями в середине октября 1938 года. Погиб в сентябре 1941 года при эвакуации из осаждённого Ленинграда по «Дороге жизни» через Ладожское озеро. Книги автора Вольпе Ц.
Жуковский в портретах и иллюстрациях. Искусство непохожести, Сборник. Лившиц, А.
Приехал в Самару котенком Самарский зоопарк обзавелся новым посетителем больше 10 лет назад — Цезарь стал подарком к 15-летнему юбилею. Его привезли из Казани, когда он был маленьким двухлетним котенком. Сотрудники вспоминали: малыш сразу подружился с коллективом зоопарка и его обитателями. Но сейчас он таких вольностей не позволяет - Цезарь стал уже взрослым, вполне зрелым мужчиной с характером, — рассказывал заведующий отделом млекопитающих Никита Березин на 10-й день рождения Цезаря.
За долгие годы лев стал настоящим любимцем детей и взрослых. Зоологи отмечали, что он вел себя как обычная домашняя кошка: любил поесть, а потом поваляться пару-тройку часов. Порой у царя зверей было очень игривое настроение.
В 1933 году Вольпе, работавший тогда в журнале «Звезда», на свой страх и риск напечатал в журнале произведение Мандельштама «Путешествие в Армению»[2] и за это был уволен. Он возвращался в Ленинград через Москву. Я, после тяжёлой медицинской операции, находилась в Переделкине, у Корнея Ивановича, вместе с Люшей. Перед отъездом в Ленинград Цезарь Самойлович пробыл у нас целый день.
Был большим знатоком и классической русской поэзии первая половина XIX века , и современной ему литературы. Он считался выдающимся специалистом по творчеству Жуковского подготовил посвященные Жуковскому тома Большой 2 т.
В 1933 году Вольпе, работавший тогда в журнале «Звезда», на свой страх и риск напечатал в журнале произведение Мандельштама «Путешествие в Армению» и за это был уволен.
Вольпе Цезарь Самойлович - 9 книг. Главная страница.
Цезарь Самойлович Вольпе (1904 — 1941) Цезарь Самойлович Вольпе. Вольпе Цезарь Самойлович, род. 19.09.1904, уроженец г. Тифлис, литературовед. рождение: 1906, Российская империя брак: Цезарь Самойлович Вольпе смерть: 1988, РСФСР, СССР. Самарский зоопарк объявил о смерти одного из своих питомцев. 18 апреля умер лев Цезарь. Цезарь Вольпе окончил Бакинский Государственный Университет, где учился у поэта-символиста Вячеслава Иванова. Цезарь Самойлович Вольпе.
Вольпе, Цезарь Самойлович (Fkl,hy, Ey[gj, Vgbkwlkfnc)
Михаил Зощенко. Подавляющее большинство рассказов, составивших «современную» часть «Голубой книги», писалось в 1923—1934 годах и тогда же публиковалось в периодике; только три рассказа возникают в книге впервые. Но при включении тех или иных старых текстов в книгу Зощенко их перерабатывал, порой довольно существенно речь не только о стилистической правке, но и о более серьёзных конструктивных изменениях. Часто менялись и названия включавшихся в книгу рассказов.
Над «историческими» введениями в каждый из разделов и над «рамочной» частью Зощенко работал непосредственно перед публикацией книги в 1934 году. При этом на замысел «Голубой книги» могло повлиять письмо Максима Горького, которое Зощенко получил ещё в 1930-м после выхода своих экспериментальных «Писем к писателю». Горький оценивал эту вещь как «хорошую»: «По-моему, вы уже и теперь могли бы пёстрым бисером вашего лексикона изобразить — вышить — что-то вроде юмористической «Истории культуры».
Это я говорю совершенно убеждённо и серьёзно» 1 Михаил Зощенко. В ответном письме Зощенко ни слова не говорит о предложении Горького чьё мнение для него было, бесспорно, важным, в том числе и как для участника группы «Серапионовы братья» Литературное объединение, возникшее в Петрограде в 1921 году, названо в честь одноимённого сборника рассказов Гофмана. Объединение распалось к 1926 году.
Но в 1934 году, непосредственно перед журнальной публикацией «Голубой книги», Зощенко пишет классику 2 Михаил Зощенко. Мне казалось, что вы предлагаете мне написать какую-то юмористическую книжку… Однако, работая нынче над книгой рассказов и желая соединить эти рассказы в одно целое что мне удалось при помощи истории , я неожиданно наткнулся на ту же самую тему, что вы мне предложили. И тогда, вспомнив ваши слова, я с уверенностью принялся за работу.
Нет, у меня не хватило бы сил и уменья взять вашу тему в полной мере. Я написал не Историю культуры, а может быть, всего лишь краткую историю человеческих отношений». То, что это не было отпиской для Зощенко, видно хотя бы потому, что большая часть его письма Горькому вошла в качестве эпиграфа в «Голубую книгу».
Фотография Ивана Шагина. Слова Зощенко о намерении написать «краткую историю человеческих отношений» важны для понимания его стиля. Не современник автора, как это часто бывало, подтягивается до уровня эпического персонажа, а напротив, герои и антигерои истории предстают в их обыденном, сниженном облике.
В определённый момент писатель понял, что его сказовые тексты и сам образ свойски-простодушного рассказчика могут послужить для синтеза крупной формы. Зощенко ощущал социальный заказ, спрос на такую форму, и «Голубая книга» — попытка создать «большую» пролетарскую литературу в понимании Зощенко. Это было очень специфическое понимание, которое не всегда разделяли его современники, — точно так же несколько лет спустя писатель решил, что его повесть «Перед восходом солнца» может служить оружием против фашизма, потому что утверждает ценность личности и индивидуальных переживаний.
Вводя историческую канву, автор показывает, что наблюдения о человеческой природе, которые он делает в своих комических вроде бы анекдотах, имеют универсальное значение. Например, начиная тему любви, Зощенко говорит: «... Мы расскажем вам, что знаем и думаем об этом возвышенном чувстве, затем припомним самые удивительные, любопытные приключения из прежней истории и уж затем, посмеявшись вместе с читателем над этими старыми, поблёкшими приключениями, расскажем, что иной раз случается и бывает на этом фронте в наши переходные дни».
Розы и грёзы, а насчёт того, что за ноги вешают, об этом поэзия барышням ничего не подносила Михаил Зощенко По словам одного из самых проницательных прижизненных критиков Зощенко — Цезаря Вольпе Цезарь Самойлович Вольпе 1904—1941 — литературный критик. Специалист по творчеству Жуковского и русской поэзии первой половины XIX века. Подготовил к изданию сборники стихотворений Валерия Брюсова 1935 и Андрея Белого 1940.
Работал в журнале «Звезда». Погиб в 1941 году при эвакуации из Ленинграда. Искусство непохожести.
Все эти эпизоды образуют пять тематических разделов — в соответствии с пятью движущими силами истории: это «деньги», «любовь», «коварство», «неудачи», «удивительные события». Каждый раздел Зощенко дополнительно делит на «историческую» и «современную» части так, «исторический» раздел называется «Деньги», а современный — «Рассказы о деньгах» и т. Пятый раздел устроен хитрее: формально он ограничен только исторической частью, повествующей о героизме революционеров и преобразователей мира.
Никакой анекдотичности здесь уже нет. Но в приложении к разделу Зощенко помещает ещё пять рассказов — здесь вновь возникают деньги, любовь, коварство и неудачи. Структура книги как бы повторяется в миниатюре, для закрепления материала.
Той же цели служат послесловия к каждому из разделов и ко всей книге: рассказчик напоследок дискутирует с «буржуазным философом» и прощается с читателями, извиняясь перед наборщиками, что книга затянулась. Рекламный плакат. Художник Израиль Боград Что на неё повлияло?
Прямых предков в литературе Зощенко, кажется, не видел, хотя любил делать отсылки к Гоголю, Чехову но, вопреки мнению формалистов, не Лескову! Предложение Горького написать «историю культуры» едва ли послужило движущим импульсом к работе, однако зощенковские исторические экскурсы по стилю вполне сопоставимы со «Всемирной историей, обработанной «Сатириконом», пусть это сравнение и возмущало автора. Мариэтта Чудакова Мариэтта Омаровна Чудакова 1937 — литературовед, историк.
Ленина, с 1985 года преподаёт в Литературном институте. Участвовала в общественной деятельности — в октябре 1993 года подписала «Письмо сорока двух». Исследовательница творчества Булгакова, Замятина, Зощенко.
Председатель Всероссийского булгаковского фонда. Дан выход самым непосредственным реакциям, не отягощённым багажом культуры. И Дефо тоже бедняга.
Воображаем его бешенство, когда в него плевали. Ой, я бы не знаю, что сделал! В статье «О себе, о критиках и о своей работе» 1928 Зощенко пишет: Я только хочу сделать одно признание.
В нескольких словах писатель даёт такое представление о герое своего произведения, что вы потом ни с кем его не смешаете. Это есть и в «Педагогической поэме» и во «Флагах на башнях». Следующее большое достоинство произведений А. Макаренко — необычно живой диалог. Благодаря этому умению, писатель Макаренко и создал вещи, которыми наша художественная литература с полным основанием гордится и которые она отмечает как наиболее важные симптоматические явления, характеризующие становление стиля нашей народной литературы. Разрешите мне на этом своё краткое вступительное слово закончить.
Рекомендую всем, кто любит захватывающие приключения, альтернативную историю и фантастику с историческим уклоном!
ArtemFrolov 28-04-2024 в 12:36 192102 Журнал «Авиация и космонавтика» "Авиация и космонавтика 2005-07" - это захватывающее чтение для всех, кто интересуется воздушно-космической отраслью. Журнал предлагает всесторонний обзор последних событий в этой области, от инноваций в авиастроении до достижений в космическом исследовании. Статья о широкофюзеляжном самолете Airbus A380 поражает своими масштабами и амбициями. Помимо освещения последних событий, журнал также содержит интересные статьи об истории авиации и космонавтики. Рассказ о британском истребителе времен Второй мировой войны Spitfire вызывает ностальгию и восхищение. А анализ космического телескопа "Хаббл" подчеркивает важность этого инструмента для нашего понимания Вселенной. Подводя итог, "Авиация и космонавтика 2005-07" - это обязательное чтение для энтузиастов авиации и космоса. Оно не только предоставляет интересную и актуальную информацию, но и углубляет понимание истории и значения этой отрасли.
Автор искусно переплетает фольклорные мотивы с современной жизнью, создавая неповторимый мир, полный загадок и тайн.
Они написаны по большей части людьми, которые сделали большое дело в истории нашего строительства. Я бы назвал 3 книжки: первая — «Чапаев» Фурманова, которая построена на материале личной работы Фурманова в чапаевской дивизии; вторая — «Как закалялась сталь» Островского и третья — «Педагогическая поэма» А. Макаренко, потому что эта книга также есть результат огромного дела, о котором читаешь с совершенным удивлением и о котором потом, я думаю, с полным основанием, будут складывать легенды.
Я должен сказать, что если говорить о книжках А. Макаренко, то следует отметить, что в литературном плане они обладают огромным достоинством — мы обнаруживаем в них необычайное умение автора видеть человека насквозь. В нескольких словах писатель даёт такое представление о герое своего произведения, что вы потом ни с кем его не смешаете. Это есть и в «Педагогической поэме» и во «Флагах на башнях».
Следующее большое достоинство произведений А. Макаренко — необычно живой диалог.
Лидия Чуковская - биография, новости, личная жизнь
| Цезарь Вольпе | Настоящая фамилия этого человека Мосивич или же Цезарь Самойлович Вольпе (щенок в переводе с нем. яз.). |
| Вольпе, Цезарь Самойлович | Муж мой, литературовед Цезарь Самойлович Вольпе, хоть приблизительно понимал, о чем речь, я же и не пыталась. |
| Вольпе Цезарь Самойлович | Автор: Цезарь Самойлович Вольпе. |
| Вольпе, Цезарь Самойлович (Fkl,hy, Ey[gj, Vgbkwlkfnc) | Раздел Цезаря Вольпе на сайте |
| В Самарском зоопарке умер лев Цезарь - 19 апреля 2023 - ТОЛЬЯТТИ.ру | Самарский зоопарк объявил о смерти одного из своих питомцев. 18 апреля умер лев Цезарь. |
MARC-запись (RUSMARC)
- Вольпе, Цезарь Самойлович — Энциклопедия
- Вольпе Цезарь Самойлович | Ридли | Книги скачать, читать бесплатно
- Может заинтересовать
- Марксист на стороне Гитлера: ol_nikitino — LiveJournal
Камень на шее России, её предатели – гуманитарная интеллигенция
| Вольпе, Цезарь Самойлович — Википедия | Автор: Немеровская Ольга Александровна, Вольпе Цезарь Самойлович. |
| Главный идеолог РОА — еврей? | Самарский зоопарк объявил о смерти одного из своих питомцев. 18 апреля умер лев Цезарь. |
Марксист на стороне Гитлера
Есть данные, что документы на имя погибшего Зыкова присвоил именно еврей- литературный критик Вольпе. Этим и объясняется его писательский талант при Власове. В плен добровольно сдался под Батайском, Ростовской обл. В лагере попытался выслужиться любой ценой. Там он написал меморандум о политическом аспекте военных действий, который произвёл впечатление на офицера разведгруппы армий «Юг» фон Фрейтаг-Лорингхофена, который назначил его в «Вермахт Пропаганда».
Там он написал технический доклад о состоянии советской экономики и назван: «Неминуемый крах советской экономики» , который Вольпе написал в течение всего нескольких дней после прибытия в Отдел «Вермахт Пропаганда» без пособий, без справочника, от первого до последнего слова по памяти. Вольпе немцам «навешал лапши на уши» , со страху- сначала назвался большим авторитетом, а потом по ходу придумывал-импровизировал, сам реально ничего не зная… Вольпе затем использовали в департаменте «Вермахт Пропаганда» , отчасти под начальством полковника Мартина, а отчасти - главы русского Отдела капитана фон Гроте. Считается, что еврей Вольпе участвовал в составлении некоторых ключевых документов «Русского Освободительного движения». Власов очень ценил его.
Публикации ru О. Немеровская и Ц. Вольпе , Судьба Блока: по документам, воспоминаниям, письмам, заметкам, дневникам, статьям инодуминания.
Статья о широкофюзеляжном самолете Airbus A380 поражает своими масштабами и амбициями. Помимо освещения последних событий, журнал также содержит интересные статьи об истории авиации и космонавтики. Рассказ о британском истребителе времен Второй мировой войны Spitfire вызывает ностальгию и восхищение. А анализ космического телескопа "Хаббл" подчеркивает важность этого инструмента для нашего понимания Вселенной.
Подводя итог, "Авиация и космонавтика 2005-07" - это обязательное чтение для энтузиастов авиации и космоса. Оно не только предоставляет интересную и актуальную информацию, но и углубляет понимание истории и значения этой отрасли. Автор искусно переплетает фольклорные мотивы с современной жизнью, создавая неповторимый мир, полный загадок и тайн. Каждый рассказ - это окно в иной мир, где человеческие судьбы тесно переплетаются со сверхъестественными силами. Здесь оживают мифы, оживают существа из народных сказок, а грань между реальностью и ирреальностью становится тонкой, едва различимой. Имаева не просто использует фольклор как фон, а умело вплетает его в сюжет, превращая его в неотъемлемую часть повествования.
Антология» ред. Вольпе, Г. Гуковского, В. Орлова, И. Автор мн. Козлов » в кн. Козлов, А. Сотрудничал с ж. Писал рец. Гиппиуса; ред. Стихотворения [Рец. Особое место среди лит. Немировской В. В 1934, после смерти А. Белого, В. В очерке « О поэзииАндрея Белого », помещ. И хотя сегодня можно заметить некот. Поводом к написанию ст. Грина предисл. В благожелательной по отношению к автору, но в целом в достаточно суровой «антиромантической» ст. Лившица «Полутораглазый стрелец» 1933 создавалась в нач. Несколько ранее, высоко ценя оригинальный поэтич. Седьмая глава кн. Затем В. Незадолго до войны В. Житкову Б. Как рассказывает в нем В. Чуковский, с кот. Шварцем, Л Пантелеевым, В. Бианки, Д. Хармсом, А. Введенским, Н. Очерк о Житкове, предпосланный сб. Одну из самых ярких страниц критич. Журнальный вариант этой кн. Зощенко » был опубл. В полном объеме работа В. Она удачно сочетала историко-лит.
Вольпе Цезарь Самойлович - 9 книг. Главная страница.
Портал НЭБ предлагает скачать бесплатно или читать онлайн книгу «Вольпе Цезарь Самойлович опись фонда», автора Российская национальная библиотека Отдел рукописей. Вольпе, Цезарь Самойлович — статья из Интернет-энциклопедии для физика Бронштейна. 12 из 12 для поиска: 'Вольпе Цезарь Самойлович', время запроса: 0.40сек. Цезарь Самойлович Вольпе (1904—1941) — литературовед и критик. Был первым мужем Лидии Корнеевны Чуковской и отцом Елены Цезаревны Чуковской. Так случилось, что в начале 21 века литературоведа Цезаря Вольпе помнят лишь немногие специалисты, широкому же кругу он известен в основном как первый муж Лидии Чуковской и отец ее дочери Елены Чуковской.
Вольпе, Цезарь Самойлович
К этому призывал, например, литературовед и критик Цезарь Самойлович Вольпе, печатавший в до войны журнале «Звезда» упаднические произведения Мандельштама. Цезарь Самойлович Вольпе (17 октября 1904 — осень 1941) — советский литературовед и критик. Автор: Вольпе Цезарь Самойлович. Серия: Школьная серия современных писателей.
Вольпе Цезарь Самойлович опись фонда
До Николая родилась старшая дочь Мария Маруся. Вскоре после рождения сына Левенсон оставил свою незаконную семью, женился «на женщине своего круга» и переехал в Баку, где открыл «Первое типографское товарищество»; мать Чуковского была вынуждена переехать в Одессу. Детство Николай Корнейчуков провёл в Одессе и Николаеве. Какое-то время будущий писатель учился во второй одесской гимназии. Окончить гимназию Чуковскому так и не удалось: из пятого класса его отчислили, по его собственным утверждениям, из-за низкого происхождения. По метрике у Николая и его сестры Марии, как незаконнорождённых, не было отчества; в других документах дореволюционного периода его отчество указывалось по-разному — Васильевич, Степанович, Эммануилович, Мануилович, Емельянович. С начала литературной деятельности Корнейчуков использовал псевдоним Корней Чуковский, к которому позже присоединилось фиктивное отчество — Иванович. После революции сочетание «Корней Иванович Чуковский» стало его настоящим именем, отчеством и фамилией.
С 1901 года Чуковский начал писать статьи в «Одесских новостях».
Тут я хватаюсь за карандаш. Мне необходимо понять, в чем же, собственно, опять неудача? А мне только что казалось, что все тут последовательно, логично, толково. Так оно и было: последовательно, со знанием дела, логично, толково, без беллетристических потуг, с доверием к науке и к читателю.
Но всего лишь толково. Всего лишь последовательно. Всего лишь логично. Читатель, уже прежде заинтересованный в истории открытия новых газов, таким текстом был бы вполне удовлетворен. Он нашел бы ответ на давно уже занимавшие его вопросы.
Читатель же, никогда не слыхавший о каких-то там особенных газах и спектрах, не перевернул бы и одной страницы. Его надобно было увлечь, заарканить с первой строки, а Митя преподносил ему лекцию — весьма полезную для человека заинтересованного, но человека равнодушного оставляющую равнодушным. Черновики первой детской книги Бронштейна не сохранились. По ним можно было бы проследить, как развивался и рос в ученом, в открывателе нового, в ученом, авторе популярных статей — художник. Как менялось его отношение к работе над словом.
Как изменился словарь: из узенького, специфически профессионального, изобилующего «измами», звуковой какофонией, превращался он в общерусский: общерусский располагает неисчерпаемым словесным запасом. Как проникали в книгу интонации живой, разговорной речи: то удивленной, то восхищающейся, то опечаленной. Как мысль начинала развертываться, подчиняясь не одной лишь логике, но и воображению: не лекция, а драма. Как мысль накалялась эмоциями. Как, сохраняя хронологию событий, повествование обретало сюжет и подчинялось повелителю всякого художества — ритму.
Как книга строго научная приобретала содержание этическое. Книга о спектральном анализе оборачивалась книгой о великом единении ученых. О единении людей, отделенных друг от друга пространством и временем и, случается, даже не знающих о существовании друг друга — но связанных один с другим: каждый — звено незримой цепи. Черновики Митиной книги, повторяю, не сохранились. Но чтобы показать, откуда он шел к первой своей книжке для детей и какой проделал путь, приведу отрывок из его статьи для взрослых до встречи с Маршаком.
Из статьи научно-популярной. Вот образчик: «В своем докладе на Конференции Ф. Перрен упомянул о гипотезе, предложенной его отцом, знаменитым французским физиком Жаном Перреном. Согласно этой гипотезе, основными элементарными частицами ядра являются [4] не протоны и электроны, а нейтроны и позитроны, и сам протон по этой гипотезе, тоже является сложной частицей, а именно комбинацией из нейтрона и позитрона. Преимуществом этой гипотезы является то, что нет никаких затруднений с механическими и магнитными моментами ядер, так как моменты нейтрона и позитрона еще не были измерены, а потому им можно приписать такие значения моментов, чтобы объяснить экспериментальные величины моментов ядер.
Перрен предложил поэтому считать, что позитрон имеет механический момент нуль и подчиняется статистике Бозе». Значение этого пассажа для неподготовленного читателя, для читателя-профана — тоже нуль. Тот, к кому обращался М. Ни ему самому, ни его близким еще неизвестно: гуманитарий он в будущем или математик? Неискушенный подросток берет в руки книгу об открытии гелия — а что это за гелий?
Мне бы интересную книжечку! Хорошо выполненная детская книга, книга не от ремесла, а от искусства, всегда интересна не только ребенку, но и взрослому. Маршак называл детскую книгу сестрой книги общенародной. И был прав: его же строка «рассеянный с улицы Бассейной» ушла в толщу народа, сделалась народной поговоркой. Когда первая детская книжка Бронштейна вышла в свет, ее с увлечением прочли дети, а за ними взрослые.
Читают те и другие и в наши дни. Совершать открытия в науке — трудно. В литературе — тоже. В своих научно-популярных статьях, что греха таить, Митя не чуждался оборотов, изобилующих отглагольными существительными, не чуждался протокольного, бюрократического стиля. Это производилось посредством погружения в воду специально сконструированных электрометров или же посредством опускания самого наблюдателя под воду в подводной лодке».
Это язык казенного протокола. Не сразу, далеко не сразу вынырнул Митя из-под всех безобразных несообразностей канцелярского слога на простор складной и ладной живой русской речи. Не сразу избавился он от рокового предрассудка: если сказать «люди в специальной лодке опустили приборы под воду» — это будет ненаучно, а вот если «совершили опускание прибора под воду» — о! Трудных наук нет, есть только трудные изложения, т. Вы правы, отвечу я, но не следует к изначальной трудности прибавлять синтаксическую.
Толстой утверждал, что нет такой сложной мысли, которую не мог бы объяснить образованный человек необразованному на общепринятом языке, если объясняющий действительно понимает предмет. От того и оказался в конце концов победителем. Ему следовало только отучить себя писать для одних лишь специфически образованных, принимая канцелярский язык за научный. Обернуться к существам первозданным: к детям. К людям-неучам, у кого и самому есть чему поучиться: например, воображению, способности конкретизировать отвлеченное, мыслить образами.
Толстой сформулировал задачу на удивление точно. Ты, Лидочка, пожалуйста, не сердись и не огорчайся. Ты сделала все, что могла. Ты отучила меня от бюрократических отглагольных существительных, от нагромождения «которых» и «является», от бесконечных деепричастий. Ну и хорошо.
Но писать для двенадцатилетних — это, видимо, выше моих сил. Пожалуйста, не огорчайся. У меня докторская на носу. Я не сердилась, но огорчалась очень. И корила себя.
Митя с такою охотой, с такой жадностью готов был одолевать любое свое неумение — и вот! До того мы довели его своим редактированием, что отбили охоту писать! Сколько он истратил уже времени и труда на эту несчастную книжку! Втянула-то его в это безнадежное предприятие — я. Как же мне было не огорчаться?
Кроме научного, писательского и педагогического труда, Митя взвалил себе на плечи хлопоты о нашем совместном жилье. Об обмене. Он хотел, чтобы съехались мы поскорее. Его прекрасная комната в коммунальной квартире и моя убогая, но все же отдельная двухкомнатная квартира давали нам надежду на трехкомнатную. Митя торопился, я — нет.
В том, что нам будет хорошо вместе, я не сомневалась. Но мне жаль было Митиной свободы. Митиного хоть и напряженного, хоть и трудового, а все же приволья. Шутка ли: жена, ребенок, семья, быт. Да и комнату его мне было жаль.
Я успела ее полюбить. Комната и вправду необыкновенная. Вместо передней стены — сплошное окно, словно в студии живописца. За окном покатые крыши и стада труб. Трубы уходят вдаль: дом семиэтажный, самый высокий на Скороходовой.
Прозрачность стекла весною сливается с прозрачностью зеленоватого ленинградского неба. Прозрачность, просторность. Второй такой бескрайней комнаты ему уже никогда не найти. Но утомительно было с Петроградской каждый день ездить не только в Университет или Физико-технический институт, а и ко мне на Литейный. Расставаться же Митя не хотел ни на день.
Одни его книги жили уже у меня, на Литейном, другие оставались еще на Скороходовой. Разрозненность вещей и книг вносила в нашу совместную жизнь неурядицу. Митя усиленно следил за объявлениями и ездил смотреть предлагаемые квартиры. Когда бы он ни ложился, он ежевечерне ставил будильник на 7 часов утра. Работа — научная, популяризаторская, переводческая, преподавательская — не давала ему отдыха.
А тут еще навалилась ему на плечи эта детская книга! Он рассчитывал, что напишет ее за какой-нибудь месяц, а вот прошли уже два и не удавалось одолеть даже первую главу. Начал он писать, когда мы жили еще врозь, продолжал, когда мы уже съехались. Общее наше жилье — у Пяти Углов. Адрес: Загородный, дом 11, квартира 4.
Окна на улицу Рубинштейна бывшую Троицкую , подъезд — на Загородный, прямиком на трамвайную остановку. Район этот для меня родной в самом буквальном смысле слова: тут где-то неподалеку родился Корней Иванович — кажется, на Разъезжей, — а на Коломенской, в двух шагах, родилась я. По соседству, на Загородном, 9, если верить легенде, жила некогда Анна Петровна Керн — значит ли это, что здесь бывал Пушкин? Люша и няня Ида проводили по 5—6 часов ежедневно в том самом скверике у Владимирской церкви, где любил посидеть в свободные минуты Федор Михайлович. Вот в какой географической близости к моему младенчеству и к русской литературе мы оказались!
И радостно, и смешно. Митя купил себе огромный, со многими ящиками, стол, а мне в день переезда подарил старинное, XVIII века, бюро, купленное у хозяйки на Скороходовой. Оно осталось для меня навсегда надгробьем над его неизвестной могилой, памятником его короткой жизни и — и нашей совместной работы. Когда мы съехались, Митя заказал столяру книжные полки на обе стены новой комнаты, а заодно и лестничку, чтобы доставать томы из-под потолка. Столяр не торопился.
Пока Митина комната стояла голая, неустроенная, без занавесок, без книг, без письменного стола, Митя предпочитал работать у меня, за тем же своим привычным бюро. Тут он писал диссертацию, тут и детскую книгу. Я любила смотреть, как он, с пером в руке, подняв голову над откинутой доской и листом, — думает. Недвижность, застылость — лица, глаз. А, вот он что-то ухватил: да, вот движение зрачков.
Значит, приближается движение руки. Вот уже и рука побежала: «И пальцы просятся к перу, перо к бумаге», и рука едва поспевает угнаться за мыслью. Лицо у него сейчас другое, чем за велосипедным рулем. Одухотворенное, творящее. Одну — но не более.
Я кивнула. Меня мучила совесть. Мы вошли в кабинет. Сизый дым висел от пола до потолка, окурки дымились из глубины пепельницы, безжалостно приподнимая крышку. По-видимому, предыдущий посетитель курил не хуже хозяина.
Самуил Яковлевич поздоровался с нами, и в особенности с Митей, весьма сердечно. Он несколько раз повторял мне при наших встречах в редакции или разговорах по телефону: «Вы не представляете себе, Лида, какой это благородный человек. Благородство — основная черта». Так оно и было. Но откуда он знал?..
Благородный Митя опустился в гостеприимное кресло и начал читать. Маршак — слушал. Он шумно дышал, курил, кашлял, задыхался от дыма, зажигал одну папиросу о другую, а окурки, вместо пепельницы, засовывал в чернильницу, ничего этого не замечая. Он был погружен в слушанье глубоко, как погружаются в сон. Напряжение заразительно, слух и у меня обострялся.
Странным образом я начинала слышать и понимать слышимое по-другому, чувствуя уже не только слова, но и каждый слог. Обычно Самуил Яковлевич не прерывал ни свой слушающий сон, ни чужое чтение. Разговоры начинались обычно только тогда, когда кончались листки. А тут вдруг, положив Мите на колено свою маленькую, короткопалую, но энергическую и сильную руку, Самуил Яковлевич перебил чтение. Повторите, пожалуйста.
Митя удивился и перечел конец странички. Речь здесь шла о весе разных газов — сколько весят неон, аргон, гелий. Оканчивалась страница скобками: « Гелий, — объяснял Митя в скобках, — был назван так в честь Солнца: ведь по-гречески Гелиос значит Солнце; а гелий был найден учеными сначала на Солнце и только потом на Земле ». Что-то не понимаю я ничего в ваших скобках! Митя терпеливо объяснил: речь идет о том, как ученые открывали один за другим «ленивые», инертные газы.
Среди них и гелий. В скобках дано разъяснение: гелий, в отличие от других, найден был сначала на Солнце, а потом на Земле. Потому и назван в честь Солнца. Раньше на Солнце, потом на Земле. Да чего стоят все ваши подробности — какие-то там горелки, и пробирки, и опыты!
Я не знаю? Вы меня просили написать о самом процессе исследования. Вот я и пишу популярно и подробно. Забудьте на минуту о спектральном анализе. Расскажите мне, как открыли гелий.
Макаренко, потому что эта книга также есть результат огромного дела, о котором читаешь с совершенным удивлением и о котором потом, я думаю, с полным основанием, будут складывать легенды. Я должен сказать, что если говорить о книжках А. Макаренко, то следует отметить, что в литературном плане они обладают огромным достоинством — мы обнаруживаем в них необычайное умение автора видеть человека насквозь. В нескольких словах писатель даёт такое представление о герое своего произведения, что вы потом ни с кем его не смешаете. Это есть и в «Педагогической поэме» и во «Флагах на башнях». Следующее большое достоинство произведений А. Макаренко — необычно живой диалог.
Это было ужасное время. Корней Иванович был отовсюду изгнан, Лидия Корнеевна тем более, и мне казалось, что заниматься гуманитарными науками у нас - убийственно, а нужно заниматься чем-то практически полезным.
Вот я и пошла на химический факультет МГУ, окончила его и работала в Институте элементоорганических соединений, защитила диссертацию. Но в 65-м году Корней Иванович подарил мне "Чукоккалу" - рукописный альманах, которым он очень дорожил, это была огромная ценность. И в это время к нему обратилось издательство "Искусство", начали готовить альманах к печати. Так я начала заниматься "Чукоккалой"; другими делами Корнея Ивановича при его жизни я не занималась. Примерно в то же время я познакомилась с Александром Исаевичем Солженицыным, который после конфискации архива в сентябре 1965 года жил у нас на даче, а потом и у нас в квартире. Он меня постепенно приобщил к своим делам. Многие дела его были в Москве, а он жил в Рязани и приезжал ненадолго. Он получал много писем, к нему приезжали граждане из других городов, надо было печатать и распространять самиздатские рукописи, и вся эта круговерть на какое-то время стала моим занятием. В 69-м году умер Корней Иванович.
Я, совершенно неожиданно для себя, оказалась наследницей его авторского права и его архива. Буквально в те же дни Солженицына исключили из Союза писателей, в большую немилость попала Лидия Корнеевна из-за книг, напечатанных за границей и открытого письма Шолохову. Кроме того, она тогда уже очень плохо видела, с трудом могла ходить в библиотеку, а между тем, занималась своими "Записками об Ахматовой", которые тоже требовали большого количества справок. Она ей читала, разбирала ее бумаги, поэтому я какое-то время только наводила библиотечные справки. У Корнея Ивановича лежали ненапечатанные дневники. Кроме дневников и писем, из основных вещей все, кроме "Чукоккалы" было напечатано, а "Чукоккалу" тогда было напечатать невозможно. Но он ведь готовил ее к изданию, вынужден был изъять большие куски? Елена Чуковская: Да, там было много интересных случаев. Он, например, написал статью о Гумилеве.
Тогда работали так: делали фотографии страниц, так называемые "контрольки", и передавали их в издательство, чтобы художник мог сделать макет. Заведующая художественной редакцией, Инна Георгиевна Румянцева, рассказала мне потом, что эти контрольки с почерком Гумилева были просто украдены из издательства, и, к нашему удивлению, мы их потом читали в трехтомнике Гумилева, который вышел за границей. А статью Корнея Ивановича о Гумилеве из первого издания альманаха изъяли. То, что вышло в 2006 году в "Русском пути", вам нравится? Елена Чуковская: Да, очень. На презентации альманаха в "Русском пути" мы выставили 11 стендов материалов, которые были изъяты цензурой из первого издания альманаха 1979 года. И было даже непонятно, что же тогда, в первом издании, опубликовали, потому что изъяты были записи Набокова, Гумилева, Горького, Блока, Гиппиус и других менее известных авторов, с очень выразительными текстами. На презентации вся комната была заклеена этими изъятыми страницами альманаха - а ведь книга и в 1979 году, со всеми купюрами, вызвала очень большой интерес. В 1990-е годы бывшие сотрудники издательства "Искусство" планировали издать два тома: факсимильный и том комментариев.