Государственный академический Большой театр России (ГАБТ) на своей Исторической сцене представит в четверг премьеру оперы Рихарда Вагнера "Лоэнгрин", которая не значилась в текущем репертуаре уже почти 100 лет.
Большой театр отменил показ оперы «Лоэнгрин»
Это не шахбокс, но тоже очень занимательно. Рабочего сцены Большого театра придавило декорацией оперы Вагнера "Лоэнгрин". Купить билеты на оперу Лоэнгрин в Санкт-Петербурге, билеты по цене от 2100,00 руб. 16 февраля 2024 г. в 19.00, Мариинский-2 Лоэнгрин, официальные электронные билеты на оперу на сайте Сцена из оперы Вагнера “Лоэнгрин”, постановка Большого театра. «Лоэнгрин» появится на сцене Большого театра впервые с 1936 года. В Большом театре прошла премьера оперы Вагнера «Лоэнгрин». «Лоэнгрин» появится на сцене Большого театра впервые с 1936 года. Это совместный проект Большого театра и Метрополитен-оперы в Нью-Йорке.
В Большом театре снова поставили оперу Рихарда Вагнера "Лоэнгрин"
Оперу Рихарда Вагнера "Лоэнгрин" спустя почти сто лет представили на Исторической сцене ГАБТа, отметили в пресс-службе театра РИА Новости, 25.02.2022. Премьера «Лоэнгрина» в Большом театре состоялась 24 февраля 2022. Режиссер Франсуа Жирар вспоминает, что вместо того, чтобы праздновать премьеру, все создатели спектакля – русские, украинцы, американцы, французы – весь день смотрели и слушали новости. На исторической сцене Большого театра прошла премьера оперы Вагнера «Лоэнгрин» в версии канадского режиссера Франсуа Жирара. В Большом театре прошла премьера оперы Рихарда Вагнера «Лоэнгрин» – второго спектакля из триады копродукции с нью-йоркской Метрополитен-оперой. красивая легенда, переносящая зрителя в Антверпен X века. Это не шахбокс, но тоже очень занимательно. Рабочего сцены Большого театра придавило декорацией оперы Вагнера "Лоэнгрин". одна из самых романтических опер Вагнера.
Генеральная репетиция оперы Вагнера "Лоэнгрин" прошла в Большом театре
Сейчас над премьерой работает режиссер Франсуа Жирар и дирижер Эван Роджистер. Постановка осуществляется в рамках совместного проекта Большого театра и Метрополитен-оперы. Сюжет оперы состоит из средневековых легенд, переплетных с языческими сказаниями. Главный герой Лоэнгрин — это рыцарь Грааля. Он стремится попасть к людям, мечтая о земной жизни и любви.
С 17 по 21 января Большой театр приглашает зрителей на оперу «Лоэнгрин» Рихарда Вагнера. Спектакль создан в копродукции со знаменитым театром «Метрополитен-опера».
Первая совместная работа Большого театра и Метрополитен-оперы — «Саломея» Рихарда Штрауса — вышла в феврале 2021 года. Для постановки новой версии «Лоэнгрина» был приглашен известный франко-канадский режиссер Франсуа Жирар. Режиссер приобрел международную известность как автор фильмов, посвященных музыке и музыкантам. Поставил два шоу для легендарного «Цирка дю Солей». Лауреат различных премий, в том числе престижнейших «Оскара» и «Грэмми», трижды награжден премией Эдинбургского фестиваля «Ангел Геральда». Карьера Жирара в оперном театре началась с сотрудничества с Канадской оперной компанией, продолжилась в Лионской и Голландской опере и в театре «Метрополитен-опера».
Особое место среди его оперных постановок занимают произведения Рихарда Вагнера. В 2013 году на сцене «Метрополитен-опера» с большим успехом состоялась премьера оперы «Парсифаль», а в 2020 там же — «Летучего голландца». Новый спектакль «Лоэнгрин», по словам самого режиссера, будет продолжением, сиквелом «Парсифаля».
Получить такой уникальный музыкальный опыт можно будет на концерте-перфомансе Sound Up: inside the orchestra. В нём на первый 26. Это совместная постановка с театром «Метрополитен». Я не пытаюсь сделать кино. Я делаю оперу. Возможно, тот факт, что я много работаю в киноиндустрии и вместе со мной Тим Йип — известный художник, делает нашу постановку несколько кинематографичной, но с другой стороны сейчас мы привносим и оперу в кино». По замыслу режиссера действие происходит в будущем, через полсотни лет. Для Жирара «Лоэнгрин» станет первой работой в России. На сцене Большого театра эту оперу последний раз ставили почти 90 лет назад. Кино- и театральный режиссёр Франсуа Жирар — знаток творчества Вагнера. Радио «Орфей» Рихард Вагнер опера «Лоэнгрин» Рихард Вагнер, заинтересовавшись средневековыми легендами и германскими мифами, написал оперу «Лоэнгрин», в которой соединил различные сказания о рыцаре Грааля. Этот неведомый герой всегда появлялся в сияющих доспехах на ладье, запряженной лебедем, чтобы защитить невиновного.
Лоэнгрин обнимает невесту и узнаёт о неё о происшедшем. Неожиданно Тельрамунд выходит против Лоэнгрина и требует, чтобы тот назвал своё имя. Тот отвечает, что на такой вопрос имеет право одна Эльза. Эльзу терзают сомнения, и всё же она вновь клянётся в любви Лоэнгрину. Под радостные возгласы толпы жених и невеста входят в собор. Молодожёны обнимаются. Король благословляет их, участники процессий славят любовь и добродетель. Затем все удаляются. Лоэнгрин и Эльза остаются наедине. Сцена 2 Взаимные уверения в любви не утешают Эльзу. Она не может удержаться и просит мужа открыть свою тайну ей одной. Лоэнгрин пытается уйти от ответа, но Эльза настаивает, а после погружается в безумные грёзы. Ей чудится лебедь, который отнимает её возлюбленного, и она задаёт роковые вопросы: «Как твоё имя? Кто ты? Из какого ты рода? Они атакуют Лоэнгрина, но тому удаётся сразить Фридриха. Эльза падает замертво, а Лоэнгрин восклицает: «О горе! Нашему счастью конец!
В репертуар Большого театра после 86-летнего перерыва вернулась опера Рихарда Вагнера «Лоэнгрин».
Тогда в торжественной обстановке в Москве, в Большом театре, с большой помпой (а иначе в Большом театре и быть не может!) был подписан договор между Большим Театром и Метрополитен-оперой о совместной постановке 3-х опер: «Аида», «Саломея» и «Лоэнгрин». Премьера оперы «Лоэнгрин» в Большом театре. 24 февраля на Исторической сцене Большого театра пройдёт премьера оперы Вагнера «Лоэнгрин» в постановке Франсуа Жирара, дирижёр Эван Роджистер.
В репертуар Большого театра после 86-летнего перерыва вернулась опера Рихарда Вагнера «Лоэнгрин».
В спектакле Франсуа Жирара и Эвана Роджистера в духе столь популярного жанра фэнтези противопоставлены два мира: языческий и христианский. Кино— и театральный режиссер Франсуа Жирар и дирижер Эван Роджистер — знатоки творчества Рихарда Вагнера, в течение многих лет погруженные в его музыку. Постановка «Лоэнгрина» осуществляется в рамках совместного проекта Большого театра и Метрополитен-оперы.
Кстати, оперных «шлягеров», «хитов» в этой опере немного. Это вполне укладывается в эстетику среднего и позднего Вагнера. В его операх после «Лоэнгрина» практически нет мелодий, которые легко запомнить или напеть. В этом его отличие от многих коллег, композиторов-современников, в частности от великих итальянцев Верди и Пуччини. Но это ничуть не умаляет его величия. Сила Вагнера в другом, и количество его поклонников в мире с каждым годом все увеличивается. Остальные исполнители тоже были хороши. Например, прекрасный бас российского происхождения Евгений Никитин в роли Тельрамунда.
Замечательно провела свою роль злобной Ортруды Кристина Гёрке. Как-то не хватало ей артистизма, да и голос был какой-то жидковатый, а кроме того она не очень подходит по возрасту, и по весу, не хочу никого обидеть. Говорят, в другом составе будет наша Елена Стихина. Вот с ней будет все в порядке — и вокально, и артистически. Я видел в жизни несколько «Лоэнгринов». Самый запоминающийся был здесь же, в Мет, постановка Роберта Уилсона в 1998 году. Эта постановка тогда меня просто заворожила. Может от того, что я видел немного постановок Уилсона до того, и еще не привык к его сценическому языку. Теперь-то я вижу, что он Уилсон часто повторяется, что его приемы порой надоедают, и что он одинаково ставит и Шекспира, и Пушкина, и Вагнера. Та постановка, насколько я ее помню, была практически без декораций: пустая сцена, полутьма, и только время от времени освещаются толпы пилигримов, хор брабантцев, свадьба и убийство.
Впервые я увидел, как может работать свет в театре, особенно в таком хорошем театре, как МЕТ. Нынешний спектакль — совсем другой. Он, с одной стороны, очень консервативный: мы сразу понимаем, кто хороший это видно по костюмам: кто хороший — тот в белом , а кто плохой ярко красные парики у Ортруды и Тельрамунда сразу выдают их зловещую сущность. Основаная декорация здесь — это огромная поляна, где все и происходит, а над поляной гигантское окно в небо, где мы видим разные планеты и астероиды.
Актерски рисунок его персонажа стал более интересным в дуэтной сцене с Эльзой в третьем действии. До этого режиссер Франсуа Жирар, собственно, ничего конкретного ему, кроме как быть исполненным собственного достоинства, не предложил. Оттого замедленные шаги и жесты смотрелись не глубокомысленно, а просто манерно. Менее удачно освоился с вагнеровской стилистикой Денис Макаров в партии Генриха Птицелова, что особенно ощущалось в его диалогах с носителем традиции Томасом Майером. Его Фридрих Тельрамунд предстал без пяти минут Макбетом, злодеем-подкаблучником, которым вертела его жена Ортруда — Мария Лобанова. Создав яркий актерский образ, эта певица, увы, в этом спектакле разочаровала качеством вокала и отсутствием индивидуальности тембра.
А что же режиссерское решение? Статуарность сама по себе — не объект для критики. И в первом действии мизансцены и пафос в духе античной трагедии казались достаточно логичными. Но однообразность приемов на протяжении пятичасового действа в итоге стала утомлять. Если поначалу распахивание плащей у хора, открывавших белые подкладки как символ чистоты Эльзы , производило задуманный эффект, то в финале это уже вызывало улыбку. Многовато было и световых манипуляций с видеопроекцией неба, цвет которого постоянно менялся, «реагируя» почти как в «Прометее» Скрябина на повороты сюжета. Выглядело это немножко наивно: вот вышла Эльза, и побежали белые облака, появились злодеи, и небо окрасилось в багровые тона… Но в целом сценография Тим Йипа и световые решения Дэвида Финна во многом компенсировали аскетичность режиссуры. Каков же итог? Любителям Вагнера представилась возможность услышать гениальную музыку «Лоэнгрина» в близком прочтении к авторскому замыслу и увидеть эту историю, воспроизведенную без привнесений чужеродных сюжетов. Воспринималась ли постановка как архаика или музей?
Уверена, что нет, так как главное в этой опере — человеческие взаимоотношения. И рефлексия по поводу того, нужно ли безоговорочно доверять любимому человеку, приносит ли успех зависть чужому счастью и желание на несчастье ближнего выстроить собственное благополучие, — актуальна во все времена. Да и магия вагнеровской музыки способствовала финальному триумфу. Ая Макарова, музыкальный и театральный критик Над постановками Вагнера в России тяготеет проклятие Кольца. Точнее, «Кольца» в Мариинском театре: спектакль этот постепенно пожирала сценография, пока — последовательно пережевав нескольких номинальных и реальных режиссеров — не пожрала вовсе. Над постановками Вагнера в Метрополитен-опере особенно канадскими режиссерами тяготеет проклятье другого Кольца. Если к «Парсифалю» того же Жирара можно было применить при желании эпитеты «величественный» и «глубокомысленный», а в «Летучем Голландце» наблюдалась некоторая работа с артистами, пусть и пошловатого толка, то «Лоэнгрин» похож на довольно красивый и бессмысленный диафильм. Статичный за гранью даже концертного исполнения спектакль, возможно, и транслировал бы обещанное Жираром в каждом интервью особое, по-вагнеровски неторопливое течение времени, кабы не постоянные навязчивые распахивания-запахивания плащей хора и миманса. Действия нет, мельтешение есть. Сценического ритма нет, зато есть «оживляж».
Тот самый, про который язвил Шаляпин: «Ступай, достань веревку и удавись. А я уже, может быть, подыщу кого-нибудь, кто тебя сумеет оживить…» Кажется, что Жирар струсил. Прежде всего, это опера о политике и мучительном, тянущем предчувствии войны. Знаменитое вступление с высокими скрипичными флажолетами пронизано напряжением, которое никак не может разрешиться. Хотите слышать здесь полет и приземление волшебного лебедя — извольте, но лебедь несет воина, который должен будет сражаться, убивать и вести войско в бой. Да и лебедь-то этот никакой не лебедь. Война неизбежна, и никакой Грааль от нее не спасет. Максимум — укроет избранника, перенеся в далекую страну, а остальные пусть разбираются, как уж разберутся. Но не показывать же такие страсти со сцены Большого, где по бокам красные бархатные кулисы, а сверху — арлекин со словами «Славься, русский царь». Публика расстроится, может выйти скандал.
Да и в Мет потом не возьмут, Питер Гелб — генеральный менеджер, приятный во всех отношениях кроме трудовой этики. В результате высказывание получилось предельно невнятным. Оскорбить никого не может, задеть ни в каком смысле тоже — разве только тех, кто верит, что опера, вообще-то, штука важная и социально, и политически, а не способ перенестись на лебеде в далекую страну, где нет никаких проблем, одни только красивенькие видеопроекции.
И это все-таки надо разделять. Вагнер принадлежал своему времени. Если хочешь судить его, нужно, конечно, тогда переноситься в его время - нашу сегодняшнюю мораль невозможно просто применить к той эпохе. Вагнер действительно был очень вовлечен в свое время и в политику, но провел много лет в изоляции. Он "Лоэнгрина" писал, когда была прусская доминанта и он находился сам в изгнании, поскольку участвовал в восстании...
Лист первый раз исполнял "Лоэнгрина", а Вагнер даже не мог лично присутствовать на исполнении в течение одиннадцати лет. Можно, конечно, критически относиться к нему как к человеку. Но как художник в своей поэзии и музыкальности он все равно исключительный. Франсуа Жирар: Достаточно трудно как-то резюмировать Вагнера. Он крайне трудный автор, чтобы заключить его в какую-то одну "коробочку". Вагнер, его гений как раз в том и заключается, на мой взгляд, что он отвергает простые объяснения и быстрое такое поглощение, восприятие и уж тем более понимание. В вагнеровских операх сосуществует множество архетипов. А тут все, конечно, начинается с Лоэнгрина, который, как известно, сын Парсифаля… У Вагнера также всегда есть какая-то двойственность.
И когда я с драматургом Сержем Ламотом с ним мы и сейчас работаем над "Лоэнгрином" ставил "Парсифаля", которого часто называют христианским произведением, мы очень много ввели в спектакль буддистских элементов. Вагнер жил в то время, когда ориентализм тоже был активным. Но если как-то все-таки упрощать главную тему спектакля, то это, наверное, борьба, дуэль между христианством и язычеством. Но есть и другие слои, которые, я тоже надеюсь, будут видны. Например, мне кажется, в этом повествовании есть что-то очень шекспировское: Ортруда - она немножко по натуре Яго. Ортруда хочет всеми манипулировать в макиавеллевском смысле и ради этой цели вводит людей в очень разные состояния и влияет на их судьбы… Я подобно археологу копаюсь и в музыке, и тексте, дабы отыскать что-то самое яркое и, быть может, неожиданное.
Большой театр отменил совместную с «Метрополитен-опера» постановку «Лоэнгрина»
Режиссер Франсуа Жирар не сумел перенести и малого процента мыслей из своих интервью на сцену, даже центральная идея сиквела «Парсифаля» не считывалась. Но даже если бы режиссер предложил нам вместо безликого решения злободневную захватывающую концепцию, спектакль все равно бы не произвел должного впечатления. Исполнители основных партий старательно пытались замаскироваться под вагнеровских певцов, но всех их объединяют проблемы с артикуляцией, произношением, а также первостепенно важной выносливостью. Не говоря уже об актерском наполнении, которое зачастую кажется наигранным и неоправданным.
Интересно, по каким критериям проводился кастинг? Вместе с тем дирижер Эван Роджистер вдохновенно поработал с оркестром Большого театра, интересно и не однобоко показал драматургию лейтмотивной системы, за весь спектакль он не заставил усомниться ни в одном взятом темпе или динамическом оттенке. Если сравнивать «Лоэнгрина» с тем, что мы сейчас обычно видим в Большом театре, спектакль можно и похвалить: визуальных кричащих диссонансов в нем нет.
Всего лишь приходится абстрагироваться от выдающихся вагнеровских прочтений, включать фантазию и самостоятельно все пять часов додумывать концепцию, оправдывая почти невыносимую статику. Евгения Кривицкая, главный редактор журнала «Музыкальная жизнь» Специально выбрала предпоследний, пятый, день, чтобы увидеть уже обкатанный и впетый спектакль. За пультом уже не было дирижера-постановщика Эвана Роджистера — его заменил, и очень успешно, Антон Гришанин.
В этой постановке он значился как ассистент-дирижера и буквально «впрыгнул» в премьерный сет, фактически без репетиций. Тем более впечатляющим оказался результат. Гришанину удалось «собрать» целое, создать захватывающий в музыкальном отношении блокбастер и передать и возвышенную лирику Вагнера в монологах и диалогах героев, и его духоподъемную апофеозность в массовых сценах, коих в «Лоэнгрине» немало.
Хор потрудился на славу, создав собирательный образ народа — вопрошающего, одобряющего, негодующего и ликующего. Что касается солистов, тут безоговорочно можно аплодировать Йоханни ван Оострум — Эльзе. Она провела эту партию стабильно, убедив, что Вагнера надо не кричать, а петь с той же степенью кантилены и тонкостью нюансировки, как и любую иную романтическую оперу.
Приглашение Сергея Скороходова на роль Лоэнгрина — также хорошее решение: партия у него явно впета, он ясно понимает и выражает смысл деталей текста, его голос звучит красиво и почти без форсажа. Тем досаднее несколько «киксов», проскользнувших уже ближе к концу, по-видимому, от усталости. Актерски рисунок его персонажа стал более интересным в дуэтной сцене с Эльзой в третьем действии.
До этого режиссер Франсуа Жирар, собственно, ничего конкретного ему, кроме как быть исполненным собственного достоинства, не предложил. Оттого замедленные шаги и жесты смотрелись не глубокомысленно, а просто манерно. Менее удачно освоился с вагнеровской стилистикой Денис Макаров в партии Генриха Птицелова, что особенно ощущалось в его диалогах с носителем традиции Томасом Майером.
Его Фридрих Тельрамунд предстал без пяти минут Макбетом, злодеем-подкаблучником, которым вертела его жена Ортруда — Мария Лобанова. Создав яркий актерский образ, эта певица, увы, в этом спектакле разочаровала качеством вокала и отсутствием индивидуальности тембра. А что же режиссерское решение?
Статуарность сама по себе — не объект для критики. И в первом действии мизансцены и пафос в духе античной трагедии казались достаточно логичными. Но однообразность приемов на протяжении пятичасового действа в итоге стала утомлять.
Если поначалу распахивание плащей у хора, открывавших белые подкладки как символ чистоты Эльзы , производило задуманный эффект, то в финале это уже вызывало улыбку. Многовато было и световых манипуляций с видеопроекцией неба, цвет которого постоянно менялся, «реагируя» почти как в «Прометее» Скрябина на повороты сюжета. Выглядело это немножко наивно: вот вышла Эльза, и побежали белые облака, появились злодеи, и небо окрасилось в багровые тона… Но в целом сценография Тим Йипа и световые решения Дэвида Финна во многом компенсировали аскетичность режиссуры.
Каков же итог? Любителям Вагнера представилась возможность услышать гениальную музыку «Лоэнгрина» в близком прочтении к авторскому замыслу и увидеть эту историю, воспроизведенную без привнесений чужеродных сюжетов. Воспринималась ли постановка как архаика или музей?
Уверена, что нет, так как главное в этой опере — человеческие взаимоотношения. И рефлексия по поводу того, нужно ли безоговорочно доверять любимому человеку, приносит ли успех зависть чужому счастью и желание на несчастье ближнего выстроить собственное благополучие, — актуальна во все времена. Да и магия вагнеровской музыки способствовала финальному триумфу.
Ая Макарова, музыкальный и театральный критик Над постановками Вагнера в России тяготеет проклятие Кольца. Точнее, «Кольца» в Мариинском театре: спектакль этот постепенно пожирала сценография, пока — последовательно пережевав нескольких номинальных и реальных режиссеров — не пожрала вовсе.
Что вообще за необъяснимые запреты управляют тут всем? Почему слепая вера в эти запреты и отсутствие вопросов подаются как абсолютная добродетель? Великие партитуры на то и великие, что ставят перед каждой эпохой вопросы, актуальные именно для нее. Поэтому добро пожаловать на второй, глубинный уровень вагнеровских ловушек.
Выбираться из них каждый должен сам. В день, когда проходил третий спектакль премьерного блока «Лоэнгрина», 27 февраля, генеральный директор Метрополитен-оперы Питер Гелб объявил о прекращении сотрудничества с Большим театром. Декорации и костюмы, которые планировалось в следующем сезоне отправить в Нью-Йорк, останутся в Москве — Мет изготовит собственные. Гелб не считает возможным сотрудничать с институциями, которые поддерживают российское руководство или которых поддерживает российское руководство. Гелб не знает или не хочет думать о том, чем и кем рискует генеральный директор Большого театра Владимир Урин, за день до того подписавший призыв остановить вооруженные действия. И это все тоже выглядит как повторение, мучительное повторение уже пройденных, но так и не усвоенных уроков.
Ловушки третьего уровня мы расставим себе и без Вагнера.
Лоэнгрин у Сергея Скороходова, опытного вагнеровского певца солист Мариинки , прозвучал в его же манере, несколько неровной, но страстной, исступленной, хотя внешне его герой был бесстрастен, владел тайным знанием и был способен жестом остановить меч злодея Тельрамунда. Но особенно контрастно выглядели пары Ортруды и Тельрамунда: в первом составе Ортруда - Хатуна Микаберидзе Грузия - главный мотор интриги. Свою "злодейскую" линию она вела с прямолинейной жесткостью: колдунья, подчинившая себе мужа Тельрамунда в исполнении Мартина Гантнера Германия. Их сцены артистически были остро сыграны и спеты. Во втором составе Ортруда Марии Лобановой оказалась более женственной, мягкой, ловко управляющей агрессивным Тельрамундом, злодеем в трактовке Томаса Майера Германия. В обоих премьерных составах короля Германии Генриха Птицелова пел Гюнтер Гройссбек Австрия , актерски и вокально точный образ разочарованного в реальности и способного четко разграничивать добро и зло короля. В космосе завязывается зрелище "Лоэнгрина" - парад планет Но главное, что в этом спектакле заставило почувствовать силу вагнеровского гения - это оркестр Большого театра, который звучал, может, и без тех блесков, мерцаний, прозрачности при гигантском оркестровом объеме в сто человек , который идеально, конечно, достигается в байройтской яме, но полнозвучно, мощно, глубоко, с акустическими эффектами фанфар, расставленных на сцене и над царской ложей в зале, с той вагнеровской магией, о которой он сам и мечтал, создавая свои оперы.
Поэтому новый "Лоэнгрин" получился по-настоящему вагнеровским, хотя и оставил вопрос: кто он, этот Лоэнгрин?
В спектакле Франсуа Жирара и Эвана Роджистера в духе столь популярного жанра фэнтези противопоставлены два мира: языческий и христианский. Кино— и театральный режиссер Франсуа Жирар и дирижер Эван Роджистер — знатоки творчества Рихарда Вагнера, в течение многих лет погруженные в его музыку. Постановка «Лоэнгрина» осуществляется в рамках совместного проекта Большого театра и Метрополитен-оперы.
Новый «Лоэнгрин» на сцене Большого театра
одна из самых романтических опер Вагнера. Государственный академический Большой театр России прекратил показы оперы Рихарда Вагнера "Лоэнгрин", являвшейся совместным проектом с Метрополитен-опера (Нью-Йорк). вчера вечером наслаждалась этой чудной музыкой и великолепными голосами. Государственный академический Большой театр России отменил показы оперы Рихарда Вагнера "Лоэнгрин", которые должны были состояться 6, 7, 8, 9 и 10 марта.