Учащиеся познакомились с особенностями перевода экономики СССР на военное положение, с деятельностью белорусских учреждений и организаций в советском тылу. Всемерная помощь советских людей Красной Армии выражалась не только в самоотверженном труде в тылу, но и в многочисленных патриотических починах. Тыл Вооружённых сил СССР — силы и средства, предназначенные для тылового обеспечения и по службам тыла технического обеспечения войск (сил) ВС Союза ССР[1]. В труднейших условиях долгого пути в советский тыл этот мужественный коллектив сохранил жизнь всем детишкам и благополучно доставил их на Урал.
Чудо советского тыла
7 мая, в рамках мероприятий посвященных 75 годовщине Победы в Великой Отечественной Войне, прошло открытое мероприятие в дистанционной форме на тему: «Советский тыл в. Советские пикирующие бомбардировщики Пе-2 во время Великой Отечественной войны. "Актер Константин Лисицын, начинавший в театре декоратором, был удостоен звания Героя Советского Союза. Иллюстрация к новости: Алан Баренберг «От далекой окраины к оплоту советского тыла: Воркута в годы Второй мировой войны». Учащиеся познакомились с особенностями перевода экономики СССР на военное положение, с деятельностью белорусских учреждений и организаций в советском тылу. «Дембельским аккордом» войск по охране тыла стало их участие в советско-японской войне на Дальнем Востоке.
Человек и война: единство фронта и тыла
Демонстрация стендов выставки с фотографиями из коллекции военного фотокорреспондента Н. Шкулина проходила в холле академии. Работа круглого стола началась со вступительного слова И. Крюкова, генерального директора Гродековского музея, кандидата исторических наук, председателя Совета отделения РИО в Хабаровском крае.
Об издательстве Сборник подготовлен по результатам конференции, некогда состоявшейся в Дюссельдорфском университете с участием историков разных континентов. В попытке прояснить роль тыла в Победе Советского Союза над нацистской Германией они обратились среди прочего к сюжетам, зачастую неожиданным в контексте устоявшегося нарратива, задались вопросами, не звучавшими в советской и российской историографии, предложили взгляд и извне на заявленную тему на основе в том числе новых или заново прочитанных источников.
Посмертно ей было присвоено звание Героя Советского Союза. За годы войны в Фонд обороны поступило более 118 млрд рублей. Общим вкладом в Победу становились не только заработанные деньги — более 5,5 млн граждан Советского Союза стали донорами крови. Селивановой И.
Сталину «Дорогой Иосиф Виссарионович! У меня, рядовой колхозницы, как и у всего советского народа, самое горячее желание помочь нашей Красной Армии быстрее уничтожить фашистского зверя. И я, по примеру других, в конце 1942 года внесла из личных сбережений на строительство боевого самолёта 100 000 рублей. Ваше приветствие и благодарность вызвали во мне желание оказать ещё большую помощь фронту.
Мы вместе с мужем-фронтовиком приобрели второй самолёт и лично вручили его лётчику Василию Кузьмичу Чибичкову, который на нашем самолёте беспощадно громит фашистов. Недавно я получила с фронта письмо от мужа. Сообщая о том, что Ферапонт Головатый купил второй самолёт, муж советует мне последовать примеру славного саратовского колхозника. Я вношу из личных средств ещё 100 000 рублей на строительство третьей боевой машины и прошу Вас, дорогой Иосиф Виссарионович, разрешить мне вместе с мужем вручить его лётчикам части, где служит тов.
Пусть звено самолётов, построенных на наши трудовые сбережения, сеет смерть среди немецко-фашистских бандитов, пусть мой вклад поможет нашим доблестным Сталинским соколам добить врага. От всего сердца желаю Вам, родной Иосиф Виссарионович, здоровья и многих лет жизни на счастье нашей великой Родины». Октябрьской председателю Государственного Комитета Обороны от 3 марта 1943 г. За его смерть, за смерть всех советских людей, замученных фашистскими варварами, хочу отомстить фашистским собакам, для чего внесла в Госбанк на построение танка все свои личные сбережения — 50 000 рублей.
Имею специальность шофёра, отлично владею пулемётом, являюсь ворошиловским стрелком…» Повседневная жизнь на войне Война — это не только атаки и оборона, но и тяжёлый неустроенный быт. Всё имущество пехотинца умещалось в небольшой вещевой мешок: запасное бельё и портянки, котелок и ложка, средства гигиены, иголка и нитка. Считалось, что в обороне бойцу жилось лучше. В блиндаже или землянке с печкой-буржуйкой солдат был в тепле и сухости.
Сложнее было с освещением. Для этого использовали различные самодельные лампы, изготовленные из снарядной гильзы, или просто подожжённый телефонный провод. Через какое-то время сажа въедалась в кожу. В наступлении же, когда линия фронта постоянно смещалась, ночевали где придётся.
Обязательным элементом снаряжения каждого бойца был смертный медальон. Это небольшая, состоявшая из двух бакелитовых частей капсула, куда вкладывался специальный бланк. На нём указывали анкетные данные — личные и ближайших родственников. Часто из суеверий солдаты не заполняли этот документ: считалось, что записи приманивают смерть.
Поэтому далеко не всегда можно было опознать погибшего человека, найденного на месте боёв. Однако это суеверие не распространялось на фляги, кружки, ложки, портсигары: среди миллионов таких же необходимо было обозначить личное имущество, поэтому их старательно подписывали. Важной частью фронтовой жизни были письма. В них приходили добрые и грустные вести, разные бытовые и семейные новости — это была связь с далёким домом.
Всю почту проверяла военная цензура. В письмах запрещалось сообщать о конкретной боевой обстановке, имена командиров и политработников, месторасположение воинской части. Очень быстро почта отказалась от марок и конвертов, которые были обязательными до войны. Письма отправляли домой специально сложенным треугольником.
Они стали одним из символов той войны. Раз в десять дней фронтовики в обороне ходили в баню, в наступлении — как повезёт. После бани воин получал чистую форму и белье. Одежду не только стирали, но и обрабатывали на специальной водяной бане, чтобы избавиться от вшей.
За этим строго следили, поэтому советские солдаты страдали от паразитов гораздо меньше немецких. Вместе с мужчинами на фронт в боевые части отправлялись и женщины. Первая мобилизация женщин произошла в 1942 г. В части противовоздушной обороны ПВО отправились 100 тыс.
Зачастую девушки служили почтальонками, радистками, телефонистками, санитарками. К ним предъявляли высокие требования по образованию. Набирали женщин от 18 до 45 лет. В последнюю мобилизацию добавилось ещё требование к отсутствию семьи и детей.
Считается, что в общей сложности на фронтах Великой Отечественной войны воевало от 600 тыс.
За выполнением четко сформулированных клятв и обещаний следили не только активисты, но и руководство предприятий, и вышестоящие органы. Вслед за эвакуированными заводами на Средний Урал прибыли народные комиссариаты различных отраслей промышленности, главки, стремившиеся напрямую воздействовать на работу подведомственных предприятий. В 1941-1942 гг. Народ в боях оружьем и трудом громит врага, все силы напрягая… Художник Ляхин Г. Плакат-карикатура на неумех и «станколомов», несознательных рабочих, безответственно относившихся к важной работе на оборону страны.
Автор плаката — известный уральский художник Геннадий Васильевич Ляхин, один из инициаторов выпуска агитвитрины «Окна сатиры», продолживший эту работу во все военные годы. Имя ленинградского поэта и журналиста Ильи Ивановича Садофьева, жившего в эвакуации в Свердловске, также часто встречалось среди авторов местной наглядной агитации. Плакаты были только одним из методов перевоспитания нерадивых работников. По указу от 26 декабря 1941 г. Велась подобная работа и на фронте. Эта должно было заставить относиться более ответственно к технике, вооружению и боеприпасам, и не бросать их при отступлении.
Всё для победы! Художник Кокорекин А. Подписан к печати 24. Типо-литография «Труд и творчество». Автор плаката советский график Алексей Алексеевич Кокорекин 1906-1959 , мастер наглядной агитации и пропаганды, в первые два года войны - художник Воениздата при Политуправлении РККА. В преддверие Международного женского дня 8 марта, его произведение направлено на показ неразрывного единства фронта и советского тыла через образ сильной духом женщины.
На плакате, выполненном в стилистике художественного соцреализма, женщина-работница рядом с «колонной» из авиационных бомб.
Советский тыл 1941-1945. Повседневная жизнь в годы войны
| ВКЛАД ТРУЖЕНИКОВ ТЫЛА В ВЕЛИКУЮ ПОБЕДУ | Тем самым, агитирует тружеников тыла перенимать ценный новаторский опыт. |
| Советский тыл 1941-1945. Повседневная жизнь в годы войны | Огромный вклад в победу над фашизмом внес советский тыл. |
| Советский тыл в Великой Отечественной войне. Кн. 1. Москва, 1974. Большая российская энциклопедия | Данная презентация поможет учителю провести наглядный запоминающийся урок по истории России на тему "Советский тыл в Великой Отечественной войне". |
Исполком СНГ
- Читайте также:
- Ярославль: город, дававший шины фронту и тылу
- Перестройка экономики
- Советский тыл в Великой Отечественной войне
- «Политика памяти»: подвиг тыла как мерило понимания советской эпохи
Тыл в годы войны
Приедет машина и отвезет вас на вокзал». В этот момент девушка с ужасом поняла, что у нее нет на руках ни одного документа, подтверждающего личность, — свое свидетельство о рождении она отдала в ЗАГС, чтобы получить долгожданный паспорт. Несмотря на риск попасть под обстрел, Аня все—таки решилась за ним сбегать. Встретила я там близкого друга нашей семьи, который не раз хаживал к нам чай пить. Мы его просто звали дедом, по—семейному.
Я обрадовалась, крикнула: «Привет, дед! А он отвернулся, словно не знает меня вовсе — я русская. На служебной машине в сопровождении солдат Аня с тетей добрались до железнодорожного вокзала, где уже стояло около двадцати вагонов, и почти все грузовые. Было всего лишь 12—14 часов 22 июня, а мест уже не было.
Люди бежали из города. После долгих поисков места для вновь прибывших один из солдат все—таки заприметил в одном из вагонов громоздкую швейную машинку. Когда он ее выбрасывал, чтобы разместить там Аню с тетей, одна женщина закричала: «Умоляю, не трогайте! У меня двое детей.
Это мой хлеб! Но это место в вагоне спасло мне жизнь, ведь больше из наших никто из Кронштадта не выбрался. Эвакуация Битком набитые людьми вагоны стояли до самого вечера, так как машинист не решался выезжать из—за бомбардировщиков. Потом эти самолеты еще не раз настигнут поезд, и людям придется в панике бежать до спасительной чащи леса.
Многие из пассажиров так и останутся лежать на тех железнодорожных путях. А те, кто выживет, несколько суток голодные и изможденные будут добираться до Ленинграда. Хорошо, с нами ехали моряки, они едой запаслись. Во время одной из остановок ребята меня заприметили, я ведь симпатичная тогда была, и собрались со мной поделиться.
А я стеснялась. Гордо так взгляд отводила, мол, не голодная.
Издание будет интересно не только историкам, политологам и культурологам, но и широкой аудитории, сохраняющей память о войне 1941—1945 гг.
Почитать об этом подробнее можно тут Ok Подписка на рассылку Раз в месяц будем присылать вам обзоры книг, промокоды и всякие-разные новости Подписаться Вы успешно подписались!
Основная часть вооружения была изготовлена на предприятиях Востока страны, превращенного в главный арсенал СССР. Удельный вес оборонных заводов, расположенных в Поволжье, на Урале, в Сибири, Казахстане и Средней Азии, повысился с 18,5 процентов в июне 1941 г.
Перестройка промышленности СССР на военный лад была осуществлена в короткие сроки — к середине 1942 г. К этому времени в полную силу работала на нужды обороны большая часть эвакуированных предприятий. Давали продукцию 850 вновь построенных заводов, шахт, электростанций, доменных печей.
Были в основном налажены хозяйственные связи между отдельными отраслями и внутри них, нарушенные в результате оккупации западных районов страны. С весны 1942 г. Уже к маю 1942 г.
Большое значение для улучшения организации военного производства имело применение с 1943 г. Существенным резервом повышения темпов развития военного производства явился массовый трудовой героизм рабочего класса и интенсификация труда в промышленности. Уже в конце июня 1941 г.
Самовольный уход работников с предприятий карался как дезертирство. Для работы в промышленности из числа военнообязанных, но непригодных к строевой службе, создавались строительные батальоны и рабочие колонны. В условиях нехватки рабочих рук, недостатка технических знаний особое значение приобрело развитие различных форм трудового соперничества — движения «двухсотников», «трехсотников», «пятисотников», «фронтовых бригад» и т.
Широкое распространение получили почины бригадиров комсомольско-молодежных бригад и новаторов производства Е. Агаркова, Е. Барышниковой, Н.
Лунина, направленные на выявление новых источников повышения производительности труда, совершенствование техники и технологии, структуры управления производством. Сельское хозяйство С не менее сложными проблемами и трудностями столкнулись в годы Великой Отечественной войны труженики сельского хозяйства страны. В результате стремительного наступления немецко-фашистские войска в 1941—1942 гг.
Потеря сельскохозяйственных районов Прибалтики, Белоруссии, Молдавии, Украины, Дона, Кубани и Ставрополья тяжело отразилась на состоянии сельскохозяйственного производства, которое значительно сократилось. Была ослаблена материально-техническая база сельского хозяйства тыловых районов, снизился технический уровень производства и возросла доля ручного труда. Важнейшей проблемой села в военный период была нехватка рабочей силы.
Женщины, старики и дети при почти полном отсутствии сельскохозяйственных машин вынуждены были выполнять все тяжелые работы.
С весны 1942 г. Уже к маю 1942 г. Большое значение для улучшения организации военного производства имело применение с 1943 г. Существенным резервом повышения темпов развития военного производства явился массовый трудовой героизм рабочего класса и интенсификация труда в промышленности.
Уже в конце июня 1941 г. Самовольный уход работников с предприятий карался как дезертирство. Для работы в промышленности из числа военнообязанных, но непригодных к строевой службе, создавались строительные батальоны и рабочие колонны. В условиях нехватки рабочих рук, недостатка технических знаний особое значение приобрело развитие различных форм трудового соперничества — движения «двухсотников», «трехсотников», «пятисотников», «фронтовых бригад» и т. Широкое распространение получили почины бригадиров комсомольско-молодежных бригад и новаторов производства Е.
Агаркова, Е. Барышниковой, Н. Лунина, направленные на выявление новых источников повышения производительности труда, совершенствование техники и технологии, структуры управления производством. Сельское хозяйство С не менее сложными проблемами и трудностями столкнулись в годы Великой Отечественной войны труженики сельского хозяйства страны. В результате стремительного наступления немецко-фашистские войска в 1941—1942 гг.
Потеря сельскохозяйственных районов Прибалтики, Белоруссии, Молдавии, Украины, Дона, Кубани и Ставрополья тяжело отразилась на состоянии сельскохозяйственного производства, которое значительно сократилось. Была ослаблена материально-техническая база сельского хозяйства тыловых районов, снизился технический уровень производства и возросла доля ручного труда. Важнейшей проблемой села в военный период была нехватка рабочей силы. Женщины, старики и дети при почти полном отсутствии сельскохозяйственных машин вынуждены были выполнять все тяжелые работы. Все это привело к падению валового сбора сельскохозяйственных культур.
Если в 1940 г. В июле 1941 г. Количество людей, охваченных государственной карточной системой, к 1945 г. Главная тяжесть производства сельскохозяйственной продукции легла на восточные районы, менее пригодные по природно-климатическим условиям для выращивания основных продовольственных и технических культур. Уже на начальном этапе войны были приняты меры по расширению посевных площадей в Сибири, Казахстане, на Урале, Дальнем Востоке, в республиках Средней Азии и Закавказья.
Главный снабженец всех фронтов
Михаил Мухин: Мне бы хотелось, чтобы все присутствующие понимали, в каких условиях это проводилось. Я приведу, но я хорошо понимаю, что это, как говорил Ленин, "игра фактов". Можно приводить и такие факты, и такие факты. Ну, вот такой наглядный пример… Дмитрий Лысков: Михаил Юрьевич, мы как раз собрались, чтобы разобраться. И факты, я думаю, здесь абсолютно не лишние. Так совпало, что хронологически начало эвакуации совпало с прорывом в западные предместья города авангарда группы армий "Юг". То есть с первого дня эвакуации производственная площадка оказалась в зоне досягаемости не только артиллерийского, но и минометного огня неприятеля.
Поэтому часть рабочих с кувалдами наперевес, извините, демонтировали станки и волокли их на вокзал, а другая часть рабочих расхватала винтовки и побежала в предместье останавливать немецких мотоциклистов. И в этой ситуации я не удивлюсь, что они там забыли не только левый сапог, но там много чего можно было забыть. А вообще, когда мы говорим… Понимаете, здесь очень трудно сказать "да" или сказать "нет". Здесь было и то, и другое. Если мы скажем, что управление без системы партийных органов было бы потеряно — это правда, оно было бы потеряно, потому что партийная система являлась главной системой управления Советским Союзом. Он был так устроен.
Все вопросы решались не в исполкоме, а в обкоме. Но в то же время, когда мы говорим, что у нас была гениальная система управления, надо учитывать, что она работала очень по-разному. Я приведу конкретный факт. В материалах Куйбышевского обкома партии до 19 июля вообще не встречается слово "война". Поэтому 19 июля ЦК ВКП б издает специальное постановление, в котором он говорит, что отдельные, скажем так, обкомы до сих пор не осознали, что страна находится в состоянии войны, что над страной нависла угроза, поэтому ведут себя как-то, скажем так, неправильно. То есть этот вопрос решался на уровне ЦК.
Скажем так, руководил ли процессом эвакуации и вообще управлением советской промышленностью аппарат партийного управления? Да, руководил. Работал ли он, как часы? Нет, не работал. Это был очень сложный, очень непростой процесс. Но в целом, подводя итог, надо сказать, что, в общем-то, результат был скорее положительный.
Дмитрий Лысков: Булат Искандерович, вот чтобы было понятно. Мы сейчас слышали, как эвакуировался запорожский завод: действительно, часть рабочих с винтовками отбивается, а часть кувалдами разбирает станки. Но ведь, понимаете, многие… Булат Нигматулин: Даже фильм был на основе этих материалов. Евгений Спицын: Да, Матвеев снял фильм "Особо важное задание". Булат Нигматулин: "Особо важное задание", Матвеев. Там генерал-майор.
Был главный инженер, а потом директор этого завода. Дмитрий Лысков: Может быть, вы попробуете дать представление и мне, и нашим зрителям, что это с точки зрения технической? Как это? Вот есть завод, к которому подведены все коммуникации, в котором налажено производство. Как его можно снять, погрузить и вывезти? Что это?
Евгений Спицын: Платформы подгоняли. Примерно 1360 крупных заводов, а всего 2600 этих заводов промышленных. Крупные заводы, средние заводы были вывезены. Евгений Спицын: Причем Куманев сказал, что эти цифры очень условные, их надо уточнять. Булат Нигматулин: Да, еще многие без документов вывозились, вот как раз когда уже окружение было или потеря завода, территория завода захвачена уже противником. Обращаю внимание, что платформы подводили.
Приказ был. Местные органы власти, включая партийные, вопросы решали. Решали же, они же давали приказ. Просто так рабочие не собирали бы кувалдой. Евгений Спицын: Конечно. Булат Нигматулин: Директор завода работал, партком работал.
Так же нельзя. Это такое количество! Часы решали, сутки решали. А ведь было сказано… Дмитрий Лысков: Нет, если я не ошибаюсь… Булат Нигматулин: Это значит, что без управления… Дмитрий Лысков: Ну, не может же стихийно завод переехать, я согласен. Нужно управление. Булат Нигматулин: Стихийно невозможно это сделать.
Булат Нигматулин: Дальше. Конечно, заводы были подчинены наркоматам. У каждого наркомата, будем считать, с начала войны были программы, развертывали планы эвакуации — из точки "А" в точку "Б". Не были же брошены эшелоны. Это же надо понять. Представьте себе — за полгода было 1,5 миллиона вагонов, 30 тысяч эшелонов железнодорожных.
Дмитрий Лысков: А ведь навстречу шли эшелоны, которые шли на фронт. Булат Нигматулин: Эти эшелоны шли навстречу. Были пробки. Ведь надо было почти 2,5 миллиона человек перевезти с востока, с мест мобилизации на фронты, в районы военных действий. И это все смогли сделать. Я хочу сказать, что вот у нас было 700 тысяч станков на начало войны.
Мы 100 тысяч станков потеряли. Мы потеряли достаточно… Не так много, кстати. Немцы говорили… Мы не так много потеряли паровозов, вагонов. Евгений Спицын: Да у немцев все время своя статистика. Булат Нигматулин: Проблема была, кстати, у них. Они обычно захватывали территорию, брали ресурсы, сырьевые ресурсы, производственные ресурсы и на этом усиливались.
Вся эта предвоенная немецко-германская империя как раз была так и создана. Это были методы блицкрига: захватить, усилиться. Дальше — опять. Прошло некоторое время, межвоенный период — и дальше захватывать новые территории. С Советским Союзом не удалось этого сделать. Да, конечно, был хаос.
Витебск когда был? Это неделя, 10 дней, когда Белоруссия была захвачена. Конечно, был хаос. Евгений Спицын: Так об этом и речь. Булат Нигматулин: Там был хаос. Но железной рукой, железной волей в течение месяца, двух-трех месяцев… в течение месяца ситуация оказалась все-таки под управлением.
Если бы продолжался этот хаос, о котором вы говорили, проиграли бы войну. Дмитрий Лысков: Да, несомненно, мы вряд ли бы выиграли войну. Булат Нигматулин: И я хотел бы процитировать постановление Государственного комитета обороны от 18-го уже ноября 41-го "Об ускоренном продвижении эшелонов с эвакуированными рабочими, служащими и колхозниками". Там написано: "Обязать Нарком путей сообщения выделять на станциях людские эшелоны и давать им преимущество в отправлении поездов перед другими поездами, кроме воинских. Установить скорость следования вагона с эвакуированными не менее 500—600 километров в сутки". Это значит… Алексей Ханютин: Это распоряжение, а на самом деле было по-другому.
Дмитрий Лысков: На самом деле скорость действительно была и 100 километров в сутки. Булат Нигматулин: Дальше, еще одна вещь, которая… Дмитрий Лысков: Булат Искандерович, мы не можем сосредотачиваться сейчас на цитатах из документов. Булат Нигматулин: Еще одна вещь, о которой рассказывал мне мой коллега. Он научный руководитель ядерного центра в Снежинске, академик Аврорин Евгений Николаевич. Ему было 10 лет. Он говорил: "Эвакуировали.
На всех станциях отоваривание…" Дмитрий Лысков: Карточек. Булат Нигматулин: Карточек. И горячая вода. На всех станциях! Конкретный начальник станции за это отвечал. Дмитрий Лысков: Давайте сейчас послушаем, что по поводу эвакуации писал британский журналист Александр Верт.
Прошу вас. Из книги британского журналиста Александра Верта "Россия в войне 1941—1945": "Ночные работы производились при свете факелов и костров. Электрической энергии едва хватало на то, чтобы пустить смонтированные под открытым небом станки. Осветительная арматура прикреплялась к деревьям. Зимой на одной из окраин Свердловска, где восстанавливался вывезенный из Киева завод "Большевик", можно было наблюдать такую картину. Под соснами, с которых свисали электрические лампы, работали станки… В это же время в одном из городов Поволжья возводились новые корпуса крупнейшего авиастроительного предприятия страны… Еще над головой не было крыши, а станки уже действовали.
Ударили сорокаградусные морозы, но люди оставались на своих рабочих местах. К концу месяца было произведено уже 30 самолетов этого типа и 3 штурмовика Ил-2". Дмитрий Лысков: И это был, конечно же, беспримерный подвиг нашего народа. Люди действительно трудились в таких условиях, которые сегодня представить себе просто невозможно. Михаил Юрьевич, заводы выгружали, как мы сегодня знаем, практически в чистое поле, цеха возводились параллельно выпуску продукции… Алексей Ханютин: Это мифология. Евгений Спицын: Их не выгружали в чистое поле!
Дмитрий Лысков: Расскажите, какая ситуация была на самом деле. Алексей Ханютин: Вы знаете, здесь на самом деле… Ну, опять-таки дьявол прячется в деталях. Практически в каждом оборонном наркомате были головные предприятия и предприятия обеспечивающие. Ну, скажу честно, я не очень хорошо себе представляю ситуацию в Наркомате вооружений, в Наркомате боеприпасов. А в Наркомате авиапромышленности всего числилось порядка 150 предприятий, из них непосредственно сдачей самолетов как таковых занималось порядка двадцати. Ну и еще заводов десять производили авиамоторы.
Причем из этих десяти опять-таки головных было штук семь. А все остальное — это обеспечивающие, это заводы, которые производят, я не знаю, шасси, пропеллеры, нормали, агрегаты, детали и так далее, и так далее, и так далее. Разумеется, головные предприятия всегда размещали в каких-то капитальных строениях. Причем здесь очень удачно "выстрелили" те самые заводы-дублеры, которые частично были достроены, частично не достроены. И в эти либо достроенные, либо недостроенные цеха свозили оборудование эвакуированных предприятий. В Куйбышеве сейчас Самара незадолго до войны началось строительство такого целого аэрокуста.
Там одновременно строились два… три завода — два авиастроительных и один авиамоторный. И вот на эти производственные площадки было свезено оборудование приблизительно десяти заводов. Обеспечивающие заводы размещали по остаточному принципу: в здание клуба, мебельного техникума, один завод поместили в недостроенный железнодорожный туннель, чтобы у него была какая-то крыша над головой. Другое дело, что обеспечивающие заводы уже как бы размещали по остаточному принципу. Здесь кого-то помещали в здание клуба, кого-то — в здание, я не знаю, мебельного техникума, кого-то — еще куда-то. Вы знаете, в качестве такого уникального случая могу сказать, что один завод поместили не знаю, как сказать в здание, в помещение недостроенного железнодорожного туннеля, чтобы у него была какая-то крыша над головой.
Алексей Ханютин: Да, было такое. Шла настоящая драка за более или менее пригодные помещения между различными наркоматами. Дмитрий Лысков: А давайте сейчас посмотрим… Михаил Мухин: Вот этот вариант, когда непосредственно выгружали в лесу и там, не знаю, сверху снежок сыпался, а они точили — это все-таки, на мой взгляд, некоторое преувеличение. Дмитрий Лысков: Преувеличение?
Значительное количество его рабочих и инженерно-технических работников были удостоены орденов и медалей. Пропускайте без задержки на фронт воинские поезда! Государственное издательство «Искусство». Типография «Красный пролетарий». Плакат обращён к работникам железной дороги. С началом войны на них легла особая ответственность обеспечивать огромные встречные потоки перевозок: эвакуируемых мощностей — в тыл; живую силу и технику — к фронту. Без самоотверженного труда железнодорожников Победа была бы невозможна: перевозки по железным дорогам обеспечивали наступательные возможности армии на фронте и организацию её снабжения в тылу! Грузы по свердловскому участку железной дороги имени Л. Кагановича шли круглосуточно. Рабочая смена длилась по 16-18 часов, нормы её перевыполнялись в 1,5-2 раза. Он состоял из 17 вагонов, которые обслуживало 74 человека. Всего для спасения раненных наркоматом путей сообщения было выделено 6000 вагонов, санитарные составы, постоянные и временные, формировались как полноценные госпитали на колесах. Отметим, что разная колея в СССР и Европе не позволила захватчикам оперативно продвигать грузы вслед за наступающими войсками в 1941 г. За все время они не научились работать на наших паровозах, и не смогли обеспечить надежную эксплуатацию своей техники, особенно в условиях зимы. Урал - кузница победы. На 4-х листах. Художник Адливанкин С. Конец 1941 - начало 1942 гг.
Из этих районов на восток и в Закавказье было эвакуировано свыше 150 крупных предприятий. Так впервые в мировой практике в короткие сроки по сути, целая индустриальная держава была перемещена на тысячи километров в труднейших условиях войны. Это великое перемещение свидетельствует о величии духа и героизме советского народа и имело огромное значение для перестройки экономики на военный лад, для обеспечения экономической и военной победы над агрессором. Эвакуация сорвала планы гитлеровцев лишить в результате «блицкрига» Советский Союз промышленной базы, в первую очередь базы по производству металла и угля, а следовательно, лишить Красную Армию потенциальной возможности вооружаться в ходе войны. В то же время перебазирование сотен и тысяч предприятий в восточные районы послужило мощным толчком для их индустриального развития — как в военные годы, так и в послевоенный период. Созданная на востоке новая промышленная база стала по сути основным поставщиком всех важнейших видов продукции. Уже в 1942 г. Этот экономический потенциал сыграл решающую роль не только в обеспечении фронта вооружением, но и в восстановлении народного хозяйства районов, освобождённых от немецкой оккупации. С приближением вражеских войск эвакуировались не только промышленные предприятия. На восток отправлялось имущество колхозов и совхозов, МТС. Более 10 млн голов скота было перегнано с Украины. Из Белоруссии отправлено 395 тыс. На восток отправлялось также имущество НИИ, музеев, библиотек. Экономика северо-кавказских республик также была переведена на военные рельсы. Уже к середине ноября 1941 года более половины предприятий промышленности и транспорта Дагестана выполняли военные заказы. Ежемесячно промышленность Дагестана выпускала 1200 миномётов, 100 тыс. Было построено 6 бронепоездов. Невиданный подъём советского патриотизма в тылу нашёл своё яркое выражение в социалистическом соревновании, которое приняло в годы Великой Отечественной войны широкий размах. Соцсоревнование развернулось за претворение в жизнь лозунга — призыва «Всё для фронта, всё для победы над врагом! Высшим мерилом деятельности каждого предприятия были темпы и качество выполнения боевых заказов фронта. Этой задаче подчинялись все помыслы, энергия и усилия миллионов советских тружеников. В июле 1941 года молодые рабочие — комсомольцы города Горького и Уральского машиностроительного завода выдвинули лозунг: «Работать не только за себя, но и за товарища ушедшего на фронт! Вскоре на него откликнулись тысячи и миллионы рабочих. Развернулось движение двухсотников, ежедневно выполняющих по две нормы, движение трёхсотников, четырёхсотников, пятисотников, а затем и тысячников. На предприятиях создавались комсомольско-молодежные фронтовые бригады.
Летать уже не буду, из комсомола выбыл. Мотаюсь по городам с какими-то чёртовыми тапочками. В Ростове инвалидная артель их делает — хорошие, на лосевой подошве. Я перевожу их в Харьков, в Одессу, сюда: с протезами всегда проедешь, никто не задержит. А трое ребят — жуки такие, дай бог, загоняют их. Вот так и живу: заработаю — пропью, опять заработаю — опять пропью. А ты говоришь — счастье. Нет его! Ноги-то не вырастут... Именно они, увешанные орденами безногие солдаты-победители, стали лицом послевоенного нищенства. В 1948 году с нищими "орденоносцами" власти решили бороться. Был принят указ "О выселении в отдалённые районы лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный паразитический образ жизни". Расчёт Сталина был прост: поскольку большинство населения в СССР было сельским, то и большинство инвалидов-войны, побиравшихся на вокзалах Москвы, были вчерашними колхозниками, от которых отказались родственники, не желавшие тащить на себе обузу — безногого инвалида. И если на деревенскую родню не действовали советские призывы, то должен был подействовать страх оказаться в ссылке из-за нищенствующего родственника. Процессы напоказ Также для острастки инвалидов было проведено и несколько публичных уголовных процессов. Возглавлял его некий майор, который провоцировал антисоветские разговоры и "клеветнические измышления" о плохом положении инвалидов в Советском Союзе. Сложно сказать, существовал ли Союз инвалидов войны на самом деле: Кожва был своего рода столицей Печжелдорлага — Печёрского железнодорожного лагеря, заключённые которого строили магистраль на Воркуту. Как раз после войны в Кожву прибыло несколько этапов окруженцев, то есть солдат Красной армии, которые в первые годы войны прорывались из котлов к своим, а уже после войны были причислены к "изменникам Родины". Среди окруженцев было немало и инвалидов. Возможно, что чекисты просто придумали "инвалидскую" организацию, желая показать, что от суровых приговоров по антисоветским статьям не спасут никакие прежние военные заслуги и увечья. Также в стране прогремел и анекдотический процесс против профессионального мошенника Вениамина Вайсмана из Житомира. Вениамин Вайсман. В период с 1933-го по 1944-й Вайсман был 13 раз судим за побеги из мест заключения". Наконец, в 1944 году Вайсман был этапирован в Печёрские лагеря на строительство железной дороги. Он снова убежал, но на этот раз неудачно: после нескольких суток блужданий в лесах он отморозил ноги и руки. В конце концов его нашёл конвой. Солдаты доставили его в центральный изолятор Печёрских лагерей, где фельдшер отрезал ему обе ноги и несколько пальцев на левой руке. После чего безногого жулика отпустили на волю — по июльской амнистии 1945 года. С карьерой карманника было покончено, и Вайсман стал мошенником. Он купил офицерскую форму с капитанскими погонами, знакомые фальшивомонетчики сделали ему поддельные документы, орденские книжки и даже две медали "Золотая звезда Героя Советского Союза". И новоиспечённый "герой войны" начал обивать пороги начальственных кабинетов, требуя "справедливости": денег, одежды, еды, жилья. Расчёт Вайсмана был точен: высокопоставленные чиновники ранга начальника управления, замминистра, министра имели бронь от призыва на фронт. При виде инвалида войны, да ещё и дважды героя, у них возникало какое-то подсознательное чувство вины и раздражения из-за того, что они сами не могут поддержать все эти "окопные" воспоминания о боевом братстве, и поэтому им всем хотелось побыстрее избавиться от посетителя. А как проще всего это сделать? Да просто задарить "героя", откупиться. В это трудно поверить, но Вайсман за два года успел обмануть около полусотни чиновников, причём среди обманутых были и сами наркомы. Согласно данным следствия, в результате своих походов Вайсман получил свыше 50 тысяч рублей наличными и товаров на сумму 100 тысяч рублей, а также ордер на квартиру в Киеве, направление на регулярные лечебные процедуры и ножные протезы новейшей конструкции. В 1947 году обнаглевший Вайсман пошёл по второму кругу — и был арестован. Суд дал ему девять лет лагерей, причём советские газеты, писавшие о процессе, открытым текстом предостерегали всех инвалидов войны от хождений по инстанциям: дескать, теперь каждый такой посетитель будет браться на особый учёт. Операция "Инвалид" Воспитательные меры подействовали: в 1948 году нищие инвалиды действительно ненадолго исчезли с улиц советских городов. Но постепенно всё вернулось на круги своя.
Главный снабженец всех фронтов
25 июня 1941 г., уже на третий день начавшейся Великой Отечественной войны, Советом Народных Комиссаров в целях «охраны войсковых тылов и наведении там строжайшего. Члены Общественной палаты Омской области Анатолий Соловьев и Сергей Угрюмов приняли участие в создании цикла материалов о повседневной жизни нашего народа в советском тылу. Советские пикирующие бомбардировщики Пе-2 во время Великой Отечественной войны. все, что нужно было фронту для разгрома врага.
В Самарском университете открылась фотовыставка о труде советских людей в тылу
В нём будут истории о наших современниках, которые трудятся в тылу и помогают в решении задач специальной военной операции. Советский тыл во время войны". Основной задачей тыла во время войны было обеспечение боеспособности армии.
Чудо советского тыла
В качестве дополнительной информации была использована презентация. По ходу занятия ребята активно отвечали на вопросы и обсуждали полученную информацию. В конце мероприятия были подведены итоги. В короткое время народное хозяйство СССР было переориентировано на потребности фронта.
Что же касается сельскохозяйственной отрасли, то надлежало в первую очередь вывозить запасы хлеба и эвакуировать скот. Не были забыты и культурные ценности: на Восток отправлялись практически все крупные театры и оркестры, упаковывались и увозились экспозиции и запасники крупных музеев, прежде всего Эрмитажа и Русского музея, а также Алмазный фонд СССР и ценности Оружейной палаты. О размерах этих фондов можно судить по таким цифрам: из Третьяковской галереи эвакуировали 18 430 экспонатов, из Русского музея — 300 тысяч, а из Эрмитажа — 1 млн 117 тысяч! Заводы в чистом поле Описать в деталях эвакуацию промышленности невозможно даже в рамках монографии, но представить ее можно на примере некоторых эвакуированных предприятий.
Ведь процесс везде был одинаковым: демонтаж оборудования, погрузка на эшелоны, отправка на восток, прибытие к месту назначения, срочный монтаж оборудования порой под открытым небом и как можно более скорое начало выпуска так необходимого стране оружия, боеприпасов, приборов… Производство штурмовиков Ил-2 на одном из авиазаводов в Куйбышеве, куда были эвакуированы около 40 предприятий авиапромышленности Источник: topwar. ХПЗ планировалось перебазировать в Нижний Тагил, на «Уралвагонзавод», куда еще в конце лета эвакуировали основное оборудование для производства танков с ленинградского Кировского завода. Эвакуация планировалась в два этапа, чтобы завод продолжал выпускать так нужные фронту танки и одновременно понемногу отправлял оборудование в тыл. Но резкое ухудшение обстановки на фронте в начале октября 1941 года потребовало срочной эвакуации всего производства, и в этой спешке часть оборудования осталась в Харькове, а часть потерялась по пути.
Не удалось увезти и существенную часть рабочих: когда враг подошел к городу, многие из них ушли в народное ополчение и погибли. Тем не менее благодаря той части оборудования и людей, что удалось эвакуировать, налаживание производства танков Т-34 на «Уралвагонзаводе» шло достаточно быстрыми темпами. Рабочие согревались кострами, разожженными между производственными линиями, причем большинство сотрудников предприятия к тому времени уже составляли подростки и женщины: мужчины отказывались от «брони» и уходили на фронт. Посадка на транспортный корабль ленинградцев, отправляющихся в эвакуацию.
Лето 1942 год Источник: waralbum. Скажем, для вывоза оборудования завода «Запорожсталь» потребовалось 8000 вагонов. И зачастую разгрузка таких эшелонов тоже была непрерывной. Например, в Челябинске в конце осени 1941 года при разгрузке эвакуированного с запада предприятия его главному инженеру пришлось провести на ногах 48 часов, чтобы проконтролировать правильность выгрузки и комплектования оборудования по каждому цеху.
Причем здесь очень удачно "выстрелили" те самые заводы-дублеры, которые частично были достроены, частично не достроены. И в эти либо достроенные, либо недостроенные цеха свозили оборудование эвакуированных предприятий. В Куйбышеве сейчас Самара незадолго до войны началось строительство такого целого аэрокуста. Там одновременно строились два… три завода — два авиастроительных и один авиамоторный. И вот на эти производственные площадки было свезено оборудование приблизительно десяти заводов.
Обеспечивающие заводы размещали по остаточному принципу: в здание клуба, мебельного техникума, один завод поместили в недостроенный железнодорожный туннель, чтобы у него была какая-то крыша над головой. Другое дело, что обеспечивающие заводы уже как бы размещали по остаточному принципу. Здесь кого-то помещали в здание клуба, кого-то — в здание, я не знаю, мебельного техникума, кого-то — еще куда-то. Вы знаете, в качестве такого уникального случая могу сказать, что один завод поместили не знаю, как сказать в здание, в помещение недостроенного железнодорожного туннеля, чтобы у него была какая-то крыша над головой. Алексей Ханютин: Да, было такое.
Шла настоящая драка за более или менее пригодные помещения между различными наркоматами. Дмитрий Лысков: А давайте сейчас посмотрим… Михаил Мухин: Вот этот вариант, когда непосредственно выгружали в лесу и там, не знаю, сверху снежок сыпался, а они точили — это все-таки, на мой взгляд, некоторое преувеличение. Дмитрий Лысков: Преувеличение? Михаил Мухин: Возможно, такое и было, но только если с каким-то уж совсем малозначительным заводом, который выпускал что-то не принципиально важное. Дмитрий Лысков: Алексей Юрьевич, вы начали говорить.
Прошу прощения, я вас перебил. Евгений Спицын: А мне так и не дают сказать. Дмитрий Лысков: Одну секундочку. Алексей Ханютин: Я боюсь, что Верт, будучи иностранным корреспондентом, конечно, опирался на газетные, печатные материалы, которые в значительной степени мифологизировали эту ситуацию. Евгений Спицын: Опять "мифологизировали"!
Дмитрий Лысков: Сейчас, секундочку. Сейчас я вам предоставлю слово. Алексей Ханютин: Конечно, так сказать, всеми силами искали пригодные помещения. И находили. Это не умаляет того, что условия были чудовищно сложные, что работа была на износ.
У нас здесь с вами завязалась дискуссия, что вот был подвиг… Понимаете, там, где есть подвиг, там всегда есть рядом чья-то ошибка, чей-то просчет… Евгений Спицын: Давайте посмакуем это! Давайте накануне Победы это посмакуем! Дмитрий Лысков: Евгений Юрьевич, прошу вас. Алексей Ханютин: …чья-то некомпетентность, возможно, глупость, трусость и так далее. Евгений Спицын: Ну да, да, да!
Алексей Ханютин: И там, где людям пришлось проявлять действительно этот героизм, там надо бы и разобраться в механике того, как и почему это происходило. Дмитрий Лысков: Я считаю, что не стоит в войне на истощение с таким противником, как вся Европа, захваченная фашистами, разбираться в каких-то просчетах, вернее… Алексей Ханютин: Нет, а почему же? Дмитрий Лысков: Даже неправильно я выразился. Не в просчетах разбираться, а разбираться в той составляющей, которая являлась этим подвигом. Евгений Юрьевич, прошу вас, вы хотели высказаться.
Евгений Спицын: Значит, первое. У нас забывают о том, что у нас органы НКВД под руководством Лаврентия Павловича Берии принимали самое активное участие в проведении эвакуации. И там, где не срабатывал партийный аппарат, его либо быстро ставили в чувство, либо просто сотрудники НКВД подменяли собой партийных и советских работников, которые были нерадивые. Никто же не говорит, что все первые секретари горкомов, обкомов, райкомов и иных структур были прямо светочами, так сказать, во тьме. Это первое.
Второе — то, что касается эвакуации предприятий. Тоже мой коллега совершенно правильно сказал, что не было никакого вывоза в какую-то голую степь. Там, где не успевали строить заводы-дублеры, уже заранее строились… И это особенно было указано планом Третьей пятилетки, который был утвержден на XVIII съезде партии. Создавались фундаменты со всеми подведенными коммуникациями. Откуда там, извините, лампочки горели и куда подключали там те же рабочие станки?
То есть стояли фундаменты. На эти фундаменты с платформ тут же снимали станки, подключали к электроэнергии — и они начинали давать продукцию. А уже потом возводили стены, крыши и все такое прочее. Но это не в голом поле было! И вот таких площадок, извините, насчитывалось по всей стране за Уралом, за Волгой даже и за Уралом несколько сот.
Поэтому правильно академик Куманев говорит. Вот те цифры, которые вы приводили — 2600 предприятий крупных, из них 1360 предприятий чисто военного профиля, то есть оборонных наркоматов. Но даже Куманев, являясь одним из крупнейших специалистов по этому периоду, он говорит, что эту цифру надо пересмотреть в сторону увеличения. Другое дело, что у нас, к сожалению, сейчас нет достаточного количества специалистов, которые занялись бы этой столь необходимой… Ну, извините, знаете, это не написать очередную биографию какого-нибудь белого генерала или как грохнули царя-батюшку, это куда больше принесет славы и денег. Дмитрий Лысков: Евгений Юрьевич, спасибо.
Евгений Спицын: А этим не занимаются люди! Вот о чем речь идет. Дмитрий Лысков: Я предлагаю посмотреть еще один сюжет, на этот раз с Ижевского завода, и рассказы ветеранов этого предприятия, которые услышали наши корреспонденты. Умные станки сами вытачивают детали, а человек лишь управляет процессом. Так выглядит современное оружейное производство Ижевского механического завода — совсем иначе, чем в далеком 1942 году, когда здесь начинал работать 17-летний юноша Иван Анисимов.
Иван Анисимов, ветеран Ижевского механического завода: Станки-то большинство устаревшие. Они были эвакуированы, перевезены из Тулы, Подольска. Это официально Ижевский механический завод был основан только через год после начала войны. Первые конвейеры по производству боевого стрелкового оружия начали свою работу гораздо раньше — в 41-м. Именно тогда в Ижевск стали прибывать первые эшелоны эвакуированных от линии фронта предприятий.
Евгений Ульяненко, председатель Совета ветеранов Ижевского механического завода: В 41-м году сюда прибыли эшелоны подольчан из Подольска, из Тулы с оборудованием, эвакуированные. Было выделено вначале 5 гектар под эту площадку. Был построен один барак. И уже под открытым небом начинали делать продукцию. Ночевать рабочим приходилось в плохо отапливаемых бараках.
К зиме, когда над цехами уже появились крыши, на производстве было даже теплее. Иван Васильевич вспоминает, как придумали номерки для желающих поспать на резервуаре с теплой водой в одном из цехов. Иван Анисимов: Очень мороз сильный, вода даже в станках замерзала. И была очередь, чтобы заночевать, не ходить. На этом баке тепло — вот в чем дело.
Не было у рабочих ни нормальной спецодежды, ни теплой обуви. Иван Анисимов: Одели в ботинки на деревянной подошве. Что из себя эти ботинки представляли? Ну, сшитые полоски из свиной кожи. Зато кормили хорошо.
Говорит, к горячему обеду из трех блюд выдавали по 800 граммов хлеба в сутки. Но все равно не наедались. Работали по 12, а то и по 16 часов. До конца Великой Отечественной войны на устаревших станках завод выпустил более 1 миллиона 300 пистолетов и револьверов, больше 130 тысяч противотанковых ружей, в основном силами эвакуированных. Евгений Ульяненко: Многих ведь и на фронт забрали, многие ушли добровольцами.
Эвакуированные в Ижевск тульские и подольские производства стали основой предприятия, которое продолжает развиваться и в наши дни. В июле 2017 года Ижевский механический завод отметит 75-летний юбилей. И это лишь частный пример беспрецедентной эвакуации промышленных объектов в начале Великой Отечественной. По неполным данным, лишь в течение второго полугодия 1941 года на восток страны по железным дорогам было перевезено больше 2500 заводов и фабрик. Дмитрий Лысков: Прошу вас.
Михаил Мухин: Вы знаете, я хочу сказать, что это были очень хорошие условия, по меркам Великой Отечественной войны это были еще очень приличные условия. В воспоминаниях… Все-таки я вернусь. В воспоминаниях Шахурина описывается его визит на Куйбышевский авиазавод. И там рабочие каждому блюду в столовой придумали свое название. Суп из ботвы назывался "голубая ночь".
Вода с горохом называлась "осень". Суп из воблы назывался "карие глазки". И было еще что-то, что сам Шахурин так и не смог определить, и это называлось "жезловка", потому что директора завода звали Жезлов. И кстати, рабочие были ему очень благодарные, потому что Жезлов пробил создание при заводе подсобного хозяйства, чтобы там это все можно было набрать и чем-то кормить людей. И вот то, что здесь говорится, это еще было… Алексей Ханютин: 800 грамм хлеба — это невероятно, да.
Михаил Мухин: Это, в общем, достаточно приличный уровень. Булат Нигматулин: Конечно, карточки и продукты питания были по 500 граммов для оборонных заводов и дополнительные какие-то пайки. А особенно 41-й и 42-й год. Хотя и территория ушла, но все равно не хватало продовольствия. Конечно, подвиг наших родителей, и это безусловно.
И родителей, а для многих это дедов и прадедов. Это то поколение, которое спасло нашу страну. Михаил Мухин: Подписываюсь! Булат Нигматулин: И управление страной. Раз победили — значит, победили.
И я бы так отметил, я вот несколько раз говорил… Если сравнить, поставить оценки, то первый год войны — кол управлению Красной армией. Ну, двойка. Столько потерять территории! Вот первые полгода особенно, до Сталинграда… Евгений Спицын: Ой-ой-ой! Булат Нигматулин: Потеря территории, неготовность к войне.
Не умели воевать. Я помню, отец мне рассказывал. Не умели воевать! А особенно осень 41-го года. Воевать не умели, и поэтому оказались… Дмитрий Лысков: А управление?
А логистика? А хозяйство? Булат Нигматулин: Управление экономикой — абсолютная пятерка, полная! Если говорить о немцах, то воевали… Первый год воевали — оказались там, где мы оказались. Но управление экономикой — абсолютный кол.
Они в 41-м году перестали производить боеприпасы, сказали: "Хватит. И так победили". И это тоже дало нам возможность… Дмитрий Лысков: Смотрите, господа, зимой 41-го года промышленность Советского Союза практически рухнула — огромное количество предприятий находятся в дороге или только ставятся на новые места. В 42-м году промышленность наращивается и выходит на довоенный уровень и даже больше за какие-то месяцы. Огромное количество людей на фронте, сражаются на фронте.
Михаил Юрьевич, как можно оценить то, что происходило на предприятиях? Мы видели сейчас кадры хроники. Да, конечно, профессиональные рабочие. Да, конечно. Но женщины, дети?
Михаил Мухин: Нет, нет. Вот как раз здесь — нет, не профессиональные рабочие.
Он представил директора ООО «Каскад-Плюс» Николая Арапова, который вместе с рабочими оснастил один из автомобилей, переданный «Народному фронту», специальной сеткой-мангалом в виде батута для защиты от ударов дронов и сбрасываемых с воздуха боеприпасов. Патриотическим настроем собравшихся земляков зарядили представители власти региона и Забайкальской дороги.
Так, заместитель председателя правительства Забайкальского края Николай Захаров, принимавший участие в специальной военной операции, поблагодарил «Народный фронт», руководство ЗабЖД и волонтёров, деятельно участвующих в приближении победы. Забайкальская железная дорога более двух лет с самого начала специальной военной операции активно участвует в формировании и отправке гуманитарных грузов, подготовке автомобильной техники.
Открытие фотовыставки проекта "Освобождение. Путь к Победе. Тыл"
На завод поступил приказ командировать в соединения штурмовой авиации бригады механиков и работников эксплуатационно-ремонтного отдела. Они трудились рядом с линией фронта. Основной задачей 1943-44 годов был переход на выпуск только форсированных моторов. Сергей Ильюшин, создавая модернизированный штурмовик Ил-10, рассчитывал на новый микулинский АМ-42. Его создание шло сверхвысокими темпами. Все понимали, что война движется к концу, и новый самолет должен успеть попасть на фронт, чтобы поддержать наступление наших войск. И вот мотор передали для испытаний в воздухе. За 1944 год таких выпустили более 500, плюс 10 330 моторов АМ-38Ф. Война закончилась, и многие эвакуированные фрунзенцы остались в Куйбышеве. Они создали на волжской земле мощное предприятие, которое сейчас работает и на авиацию, и на космос. Эти люди задали нам, потомкам, высокую планку трудовых достижений.
Тыл — фронту 22 июля 1941 года было принято решение об эвакуации из Москвы в Куйбышев 1-го Государственного подшипникового завода. Оборудование начали привозить в наш город 8 сентября. Доставляли его по железной дороге и по Волге на баржах. На новом месте производство развернули на территории Линдовского городка. Срок изготовления первой партии подшипников был назначен на 20 ноября. Она составила почти 10 000 штук. Уже 21 ноября 1941 года на танковый завод Челябинска из Куйбышева были отправлены первые 3000 подшипников для танков Т-34. В декабре 1941-го собрали уже 62 000 изделий, а к концу 1942-го полностью обеспечивали оборонные предприятия страны не только танковыми, но и авиационными подшипниками. Всего за военные годы на заводе, который стал называться 4 ГПЗ, было выпущено около 50 млн единиц продукции. В марте 1942 года был собран первый танковый подшипник на куйбышевском заводе 9 ГПЗ.
А всего за годы войны здесь изготовили 2 млн подшипников для Т-34. Это обеспечило комплектование 30 тысяч танков ежегодно. Завод также выпустил 630 тысяч авиационных и 260 тысяч автомобильных подшипников. Плюс к этому 70 тысяч минометов, 5 млн артиллерийских снарядов, 500 тысяч гильз для снарядов, 2,5 млн гранат, 45 тысяч тонн литья для мин. На параде 7 ноября 1941 года в Куйбышеве вслед за военными расчетами и техникой в колоннах шли и посланцы завода имени Масленникова — предприятия, которое было построено в Самаре в 1911 году как трубочный завод для выпуска взрывателей к артиллерийским снарядам. В июне 1941-го его перевели на казарменное положение. После выпуска в 1920-е и 1930-е годы гражданской продукции в цехах вновь вернулись к военной номенклатуре. На станках, где еще недавно обрабатывали детали для доильных аппаратов и часов, начали точить мины, изготавливать взрыватели для снарядов и авиабомб и освоили выпуск снарядов для знаменитых «катюш». В нашей области тогда создавался мощнейший куст боеприпасных промплощадок. И немалую их часть — на заводе имени Масленникова.
Что касается снарядов для «катюш», их выпуск наш завод освоил первым. В начале 1932 года в Самаре развернулось строительство карбюраторно-арматурного завода. Для создаваемой в то время отечественной автомобильной промышленности нужны были свои комплектующие, а не купленные за рубежом за валюту. К куйбышевской производственной базе присоединили эвакуированных специалистов и станки Ленинградского карбюраторного завода и Московского завода автотракторного электрооборудования. В декабре 1941 года в Куйбышеве на территории бывшего Центрального механического завода был образован Мехзавод Наркомата авиационной промышленности на базе профильных эвакуированных предприятий — подольского, ижорского, таганрогского и сталинградского. Здесь началось производство бронекорпусов для самолетов. С июня 1942 года заводчане выдавали не менее 33 таких в сутки.
В те годы это был не просто лозунг, придуманный властью, а настоящий закон жизни для большинства рабочих и служащих. Советский тыл в годы Отечественной войны представлен был в основном женщинами и подростками, которые становились к станку вместо мужчин, а в 1943 году широко развернулось движение молодежи за выполнение и перевыполнение плана. Социальная и национальная политика Мобилизацию подлежали миллионы советских граждан, а в тылу развернулось масштабное обучение военному и медицинскому делу. Все предприятия были переведены на военное положение. Установлен одиннадцатичасовой рабочий день, шестидневная рабочая неделя, отпуска отменялись, а сверхурочные работы стали обязательными. В годы войны продолжались аресты и репрессии. Солдаты и офицеры, попавшие в плен, объявлялись изменниками, а их семьи лишались гос. В самом начале немецкого наступления подозреваемые в контрреволюционной деятельности или осужденные подлежали расстрелу на месте. С началом войны значительно оживились и национальные движения, которые добивались независимости республик. Подобная антисоветская деятельность некоторых граждан стала причиной ужесточения национальной политики. Репрессированы были немцы Поволжья, крымские татары, чеченцы, балкарцы, понтийские греки. В Сибирь сослали более 50 тыс. Партизанское и подпольное движение Роль советского тыла в годы войны не ограничивается обеспечением фронта всем необходимым. В первые недели немецкого наступления возникло подпольное движение, а на оккупированных территориях функционировали нелегальные подразделения компартии и антифашистские организации, развернулось активное партизанское движение. Советский тыл в годы войны поддерживали подпольные организации, например, «Молодая гвардия» в Луганской области. Члены этого объединения проводили диверсии, организовали поджог биржи труда, где хранились списки людей, которых немцы планировали вывезти в Германию. Оккупанты схватили молодогвардейцев и сбросили в шахту.
Вы знаете, в качестве такого уникального случая могу сказать, что один завод поместили не знаю, как сказать в здание, в помещение недостроенного железнодорожного туннеля, чтобы у него была какая-то крыша над головой. Алексей Ханютин: Да, было такое. Шла настоящая драка за более или менее пригодные помещения между различными наркоматами. Дмитрий Лысков: А давайте сейчас посмотрим… Михаил Мухин: Вот этот вариант, когда непосредственно выгружали в лесу и там, не знаю, сверху снежок сыпался, а они точили — это все-таки, на мой взгляд, некоторое преувеличение. Дмитрий Лысков: Преувеличение? Михаил Мухин: Возможно, такое и было, но только если с каким-то уж совсем малозначительным заводом, который выпускал что-то не принципиально важное. Дмитрий Лысков: Алексей Юрьевич, вы начали говорить. Прошу прощения, я вас перебил. Евгений Спицын: А мне так и не дают сказать. Дмитрий Лысков: Одну секундочку. Алексей Ханютин: Я боюсь, что Верт, будучи иностранным корреспондентом, конечно, опирался на газетные, печатные материалы, которые в значительной степени мифологизировали эту ситуацию. Евгений Спицын: Опять "мифологизировали"! Дмитрий Лысков: Сейчас, секундочку. Сейчас я вам предоставлю слово. Алексей Ханютин: Конечно, так сказать, всеми силами искали пригодные помещения. И находили. Это не умаляет того, что условия были чудовищно сложные, что работа была на износ. У нас здесь с вами завязалась дискуссия, что вот был подвиг… Понимаете, там, где есть подвиг, там всегда есть рядом чья-то ошибка, чей-то просчет… Евгений Спицын: Давайте посмакуем это! Давайте накануне Победы это посмакуем! Дмитрий Лысков: Евгений Юрьевич, прошу вас. Алексей Ханютин: …чья-то некомпетентность, возможно, глупость, трусость и так далее. Евгений Спицын: Ну да, да, да! Алексей Ханютин: И там, где людям пришлось проявлять действительно этот героизм, там надо бы и разобраться в механике того, как и почему это происходило. Дмитрий Лысков: Я считаю, что не стоит в войне на истощение с таким противником, как вся Европа, захваченная фашистами, разбираться в каких-то просчетах, вернее… Алексей Ханютин: Нет, а почему же? Дмитрий Лысков: Даже неправильно я выразился. Не в просчетах разбираться, а разбираться в той составляющей, которая являлась этим подвигом. Евгений Юрьевич, прошу вас, вы хотели высказаться. Евгений Спицын: Значит, первое. У нас забывают о том, что у нас органы НКВД под руководством Лаврентия Павловича Берии принимали самое активное участие в проведении эвакуации. И там, где не срабатывал партийный аппарат, его либо быстро ставили в чувство, либо просто сотрудники НКВД подменяли собой партийных и советских работников, которые были нерадивые. Никто же не говорит, что все первые секретари горкомов, обкомов, райкомов и иных структур были прямо светочами, так сказать, во тьме. Это первое. Второе — то, что касается эвакуации предприятий. Тоже мой коллега совершенно правильно сказал, что не было никакого вывоза в какую-то голую степь. Там, где не успевали строить заводы-дублеры, уже заранее строились… И это особенно было указано планом Третьей пятилетки, который был утвержден на XVIII съезде партии. Создавались фундаменты со всеми подведенными коммуникациями. Откуда там, извините, лампочки горели и куда подключали там те же рабочие станки? То есть стояли фундаменты. На эти фундаменты с платформ тут же снимали станки, подключали к электроэнергии — и они начинали давать продукцию. А уже потом возводили стены, крыши и все такое прочее. Но это не в голом поле было! И вот таких площадок, извините, насчитывалось по всей стране за Уралом, за Волгой даже и за Уралом несколько сот. Поэтому правильно академик Куманев говорит. Вот те цифры, которые вы приводили — 2600 предприятий крупных, из них 1360 предприятий чисто военного профиля, то есть оборонных наркоматов. Но даже Куманев, являясь одним из крупнейших специалистов по этому периоду, он говорит, что эту цифру надо пересмотреть в сторону увеличения. Другое дело, что у нас, к сожалению, сейчас нет достаточного количества специалистов, которые занялись бы этой столь необходимой… Ну, извините, знаете, это не написать очередную биографию какого-нибудь белого генерала или как грохнули царя-батюшку, это куда больше принесет славы и денег. Дмитрий Лысков: Евгений Юрьевич, спасибо. Евгений Спицын: А этим не занимаются люди! Вот о чем речь идет. Дмитрий Лысков: Я предлагаю посмотреть еще один сюжет, на этот раз с Ижевского завода, и рассказы ветеранов этого предприятия, которые услышали наши корреспонденты. Умные станки сами вытачивают детали, а человек лишь управляет процессом. Так выглядит современное оружейное производство Ижевского механического завода — совсем иначе, чем в далеком 1942 году, когда здесь начинал работать 17-летний юноша Иван Анисимов. Иван Анисимов, ветеран Ижевского механического завода: Станки-то большинство устаревшие. Они были эвакуированы, перевезены из Тулы, Подольска. Это официально Ижевский механический завод был основан только через год после начала войны. Первые конвейеры по производству боевого стрелкового оружия начали свою работу гораздо раньше — в 41-м. Именно тогда в Ижевск стали прибывать первые эшелоны эвакуированных от линии фронта предприятий. Евгений Ульяненко, председатель Совета ветеранов Ижевского механического завода: В 41-м году сюда прибыли эшелоны подольчан из Подольска, из Тулы с оборудованием, эвакуированные. Было выделено вначале 5 гектар под эту площадку. Был построен один барак. И уже под открытым небом начинали делать продукцию. Ночевать рабочим приходилось в плохо отапливаемых бараках. К зиме, когда над цехами уже появились крыши, на производстве было даже теплее. Иван Васильевич вспоминает, как придумали номерки для желающих поспать на резервуаре с теплой водой в одном из цехов. Иван Анисимов: Очень мороз сильный, вода даже в станках замерзала. И была очередь, чтобы заночевать, не ходить. На этом баке тепло — вот в чем дело. Не было у рабочих ни нормальной спецодежды, ни теплой обуви. Иван Анисимов: Одели в ботинки на деревянной подошве. Что из себя эти ботинки представляли? Ну, сшитые полоски из свиной кожи. Зато кормили хорошо. Говорит, к горячему обеду из трех блюд выдавали по 800 граммов хлеба в сутки. Но все равно не наедались. Работали по 12, а то и по 16 часов. До конца Великой Отечественной войны на устаревших станках завод выпустил более 1 миллиона 300 пистолетов и револьверов, больше 130 тысяч противотанковых ружей, в основном силами эвакуированных. Евгений Ульяненко: Многих ведь и на фронт забрали, многие ушли добровольцами. Эвакуированные в Ижевск тульские и подольские производства стали основой предприятия, которое продолжает развиваться и в наши дни. В июле 2017 года Ижевский механический завод отметит 75-летний юбилей. И это лишь частный пример беспрецедентной эвакуации промышленных объектов в начале Великой Отечественной. По неполным данным, лишь в течение второго полугодия 1941 года на восток страны по железным дорогам было перевезено больше 2500 заводов и фабрик. Дмитрий Лысков: Прошу вас. Михаил Мухин: Вы знаете, я хочу сказать, что это были очень хорошие условия, по меркам Великой Отечественной войны это были еще очень приличные условия. В воспоминаниях… Все-таки я вернусь. В воспоминаниях Шахурина описывается его визит на Куйбышевский авиазавод. И там рабочие каждому блюду в столовой придумали свое название. Суп из ботвы назывался "голубая ночь". Вода с горохом называлась "осень". Суп из воблы назывался "карие глазки". И было еще что-то, что сам Шахурин так и не смог определить, и это называлось "жезловка", потому что директора завода звали Жезлов. И кстати, рабочие были ему очень благодарные, потому что Жезлов пробил создание при заводе подсобного хозяйства, чтобы там это все можно было набрать и чем-то кормить людей. И вот то, что здесь говорится, это еще было… Алексей Ханютин: 800 грамм хлеба — это невероятно, да. Михаил Мухин: Это, в общем, достаточно приличный уровень. Булат Нигматулин: Конечно, карточки и продукты питания были по 500 граммов для оборонных заводов и дополнительные какие-то пайки. А особенно 41-й и 42-й год. Хотя и территория ушла, но все равно не хватало продовольствия. Конечно, подвиг наших родителей, и это безусловно. И родителей, а для многих это дедов и прадедов. Это то поколение, которое спасло нашу страну. Михаил Мухин: Подписываюсь! Булат Нигматулин: И управление страной. Раз победили — значит, победили. И я бы так отметил, я вот несколько раз говорил… Если сравнить, поставить оценки, то первый год войны — кол управлению Красной армией. Ну, двойка. Столько потерять территории! Вот первые полгода особенно, до Сталинграда… Евгений Спицын: Ой-ой-ой! Булат Нигматулин: Потеря территории, неготовность к войне. Не умели воевать. Я помню, отец мне рассказывал. Не умели воевать! А особенно осень 41-го года. Воевать не умели, и поэтому оказались… Дмитрий Лысков: А управление? А логистика? А хозяйство? Булат Нигматулин: Управление экономикой — абсолютная пятерка, полная! Если говорить о немцах, то воевали… Первый год воевали — оказались там, где мы оказались. Но управление экономикой — абсолютный кол. Они в 41-м году перестали производить боеприпасы, сказали: "Хватит. И так победили". И это тоже дало нам возможность… Дмитрий Лысков: Смотрите, господа, зимой 41-го года промышленность Советского Союза практически рухнула — огромное количество предприятий находятся в дороге или только ставятся на новые места. В 42-м году промышленность наращивается и выходит на довоенный уровень и даже больше за какие-то месяцы. Огромное количество людей на фронте, сражаются на фронте. Михаил Юрьевич, как можно оценить то, что происходило на предприятиях? Мы видели сейчас кадры хроники. Да, конечно, профессиональные рабочие. Да, конечно. Но женщины, дети? Михаил Мухин: Нет, нет. Вот как раз здесь — нет, не профессиональные рабочие. Дмитрий Лысков: Расскажите, пожалуйста. Михаил Мухин: Дело в том, что когда мы говорим про то, что эвакуация была проведена успешно, мы не лукавим, мы никого не обманываем, но мы говорим с точки зрения советской статистики. Советская статистика честно говорила: мы взяли икс станков и этот икс станков честно перевезли. Булат Нигматулин: А как рабочий класс формировали? Михаил Мухин: Но при этом выводится за скобки, что… Удалось вывезти почти все оборудование. Не могу сказать, что все, но практически все. Алексей Ханютин: А с людскими ресурсами была беда. Михаил Мухин: А вот квалифицированных кадров удалось вывезти приблизительно треть.
Уже к началу октября, несмотря на тяжелейшие условия для монтажа окна были забиты фанерой, пол земляной, отопление печное , основные работы были завершены. В декабре фабрика, переименованная в оборонный оптико-механический завод Наркомата здравоохранения СССР, приступила к круглосуточному выпуску оптических линз для фронта. Морозы доходили до минус 50 градусов. Но люди по 12 — 13 часов не отходили от станков — слесари-инструментальщики братья Иван и Сергей Зуевы, токари Ильин, Каган, работницы Давыдова, Ладысова, Богомолова и другие. По рассказам местных жителей, до войны при таком морозе и снежных заносах работа в поселке Суксун вообще отменялась. Настоящий трудовой героизм проявили в тылу и коллективы 50 белорусских предприятий легкой промышленности. Мобилизация на фронт огромного количества мужского населения сразу создала патовую ситуацию — надо было в разы увеличить выпуск воинского обмундирования, обуви, теплого белья, сухих пайков, армейских аптечек, полевых кухонь. Своевременное и бесперебойное снабжение этой продукцией имело огромное политическое значение для армии, поскольку поднимало моральный дух бойцов. Это хорошо понимали в советском тылу. Смекалке и многим инициативам не было счета в те дни. Люди умудрялись находить выход из самых невероятных условий. Помню, на одном участке даже висела цепь из батарейных лампочек и при таком освещении женщины шили гимнастерки! Нет ножниц — сами напаивали пластинки, затачивали их и снова работали. Даже ремни для швейных машин шили сами — из остатков бязи, из разных отходов…» В конце сентября 1941 года, в самый разгар тяжелых боев, когда фашисты уже стояли под Москвой, коллективы 35 белорусских предприятий наладили выпуск продукции для фронта; к началу ноября к их числу прибавилось 27 предприятий, а в марте 1942 года — еще 19. Специализация их резко изменилась с переходом на выпуск оборонной продукции. Машино- и станкостроительные заводы освоили производство вооружения и боеприпасов танки, минометы, артиллерийские снаряды, гранаты, мины и т. Предприятия местной промышленности перешли на выпуск лыж, ранцевых огнеметов, противотанковых мин, санитарных повозок, патронташей, носилок, саперных лопаток, колючей проволоки, «ежей» и т. Предприятия легкой промышленности выпускали шинельное сукно, брючные, гимнастерочные и парашютные ткани, мужское белье, телогрейки, патронные сумки, сапоги, утепленные ботинки и др. Режимы на станках надо было выдерживать очень высокие. Иначе не могло быть и речи о такой производительности, какую требовал фронт. И люди работали, выжимая из себя просто немыслимое — не только силы и волю, но свой ум, сноровку, знания, смекалку — токари Трапезников, Дивень, Жаровня; мастера Коссовой, Шиндлович и др. Голодные, плохо одетые, а ведь творили чудеса, честное слово! В 1943 году наш коллектив уже обрабатывал корпуса «катюш» примерно в 3 раза быстрее фирменного…». К началу 1942 года витебские станкостроители, эвакуированные в Саратов, где они слились с местным заводом, внесли более 20 организационно-технических новаторских предложений на самых решающих участках производства, благодаря которым выпуск 45-миллиметровых осколочных артиллерийских снарядов вырос в 7 раз! Железнодорожники 4-й паровозной колонны особого резерва НКПС 5-я группа водили эшелоны с боеприпасами, вооружением и живой силой прямо к передовой. Чертежи были только приблизительные, нужно было самим доводить каждую деталь. Но слов «не могу», «не умею» в те годы для нас просто не существовало. Надо — значит, будет! К станкам стали все — начальники участков, цехов, весь состав мастеров, все технологи и т. Почти месяц никто из нас не выходил из цеха. Но задание мы освоили в срок…» Оперативные задачи резко повышали требования к оборонной и машиностроительной промышленности. В рекордно короткий срок на востоке страны выросли 3500 больших промышленных объектов металлургии, энергетики, машиностроения, десятки оборонных заводов. Посильный вклад в это гигантское промышленное строительство внесли белорусские строители. На Урале, в Каменск-Уральском трудилась большая около 100 человек группа инженеров, техников и рабочих «Белпромстроя», руководимая одним из крупнейших строителей Беларуси инженером Александром Васильевичем Маркиным. Ему было поручено строительство металлургического завода. Белорусским строителям впервые пришлось разрабатывать технологию земляных работ в условиях уральской зимы, когда морозы доходили до минус 40 градусов, а грунт промерзал на 1,5 — 2 метра. Чтобы заложить фундамент прокатного цеха, требовалось вынуть 5000 куб. По предложению механика Русаковского с помощью специального электробура, подогревавшего грунт, строители приступили к бурению скважин. В результате фундамент был заложен в течение 500 рабочих часов и без большого количества рабочих рук. К лету 1943-го каркасы основных цехов огромного завода были возведены. Теперь требовался битум. Но его поставщики — Майкоп и Грозный — были захвачены врагом. По предложению Маркина была построена окислительная установка, на которой из обыкновенного мазута и нефти можно было получить битумы необходимых марок. Темп строительства был спасен. В результате самоотверженного труда первая очередь завода была сдана госкомиссии досрочно. Большая группа рабочих, инженеров и служащих, основной костяк которой составляли белорусы, была награждена орденами, медалями и почетными грамотами Верховного Совета БССР. Героизм белорусских железнодорожников Война невероятно осложнила работу всего железнодорожного транспорта. Оккупация Донбасса, который поставлял на железные дороги Союза более 51 процента всего потребляемого угля, гигантские перегрузки магистралей, нехватка паровозов и запасных частей к ним. По этим причинам в первую военную зиму 1941 — 1942 годов катастрофически сократился объем перевозок. В частности, Северная железная дорога была близка к параличу. Движение от Вологды до Архангельска практически остановилось. Это наносило ущерб не только снабжению фронта, но связывало по рукам и ногам работу всего советского тыла, его промышленность. К началу весны 1942 года при Государственном комитете обороны был создан специальный Транспортный комитет, который срочно принял экстренные меры — изменилась система погрузочно-разгрузочных работ, повсеместно внедрялась техника вождения составов на дровяном отоплении, была резко повышена зарплата машинистам, кочегарам, кондукторам, вагонным мастерам, составителям эшелонов и поездов. В период великой битвы на Волге были созданы специальные паровозные колонны особого резерва Наркомата путей сообщения как военизированные соединения. В каждую колонну включали 30 паровозов и 3 — 5 вагонов к каждому из них. Это были быстрые, сверхоперативные «боелетучки». Их личный состав формировался главным образом из числа эвакуированных железнодорожников. Вся колонна делилась на 5 рот, командирами которых были И. Бредихин, А. Дубоделов, И. Лыков, В. Рыбкин, С. Они водили эшелоны с боеприпасами, вооружением и живой силой прямо к передовой. Вот как вспоминал о той работе белорусский машинист Герой Социалистического Труда Василий Иванович Мурзич: «Представьте себе поезд без единого огонька. Паровоз с плотной сеткой на трубе, не пропускающей искр, с закрытым поддувалом — во избежание огненного следа… Машиниста, работающего без свистка; движение состава, маневрирующего в полной темноте, когда запрещено громко разговаривать, когда сложные маневры проходят безошибочно и быстро, только в силу необычайно слаженной работы и трудового порыва каждого из нас…» Сутками не сходили с паровозов, совершая фронтовые рейсы, машинисты У. Прокопчик, Г. Андриевский, П. Шац, В. Громов, Е. Елкин, С. Будников и др. Фашистские самолеты на бреющем полете охотились за каждым эшелоном, который прорывался к передовой. В августе 1942 года, по неполным данным, фашисты произвели более 2000 налетов на 22 объекта Сталинградского отделения железной дороги и сбросили на них более 10. В отдельные дни фашистская авиация по 17 раз за день бомбила железнодорожные участки этого узла. Я говорю «почти», потому что мы прорывались. С каким-то нечеловеческим упорством водили мы составы через эту степь. Водили мимо станций, полностью стертых с лица земли, мимо изуродованных горящих составов и паровозов, сваленных под откос. А сколько раз во время этих поездок нам приходилось отцеплять на ходу горящие вагоны, сбивать пламя пожарными приспособлениями, хотя взрыв грозил быть буквально каждую секунду! Часто пробоины в котле паровоза заделывали металлическими пробками тут же, среди бушующего огня…» Не дрогнула эта мужественная женщина и тогда, когда на станции Петров Вал, расположенной недалеко от Сталинграда, был разбит прямым попаданием бомбы тендер ее паровоза и, умело маневрируя, они втроем — помощник Татьяна Латышева и кочегар Василий Галего — сумели освободить состав от горящих вагонов. Чухнюк получила задание привести тяжелый состав с танками на участок, куда глубоко вклинились немецкие механизированные части. На весь рейс ей отводился всего час! В пути ее состав семь раз! И все же она привела состав в целости к месту назначения. Зимой 1943 года бригада Е. Чухнюк получила приказ прибыть на Северо-Печорскую железную дорогу. Стояли лютые морозы — до 55 — 60 градусов. Рельсы цепко схватывали сталь колес, замерзала смазка в буксах. Мощные локомотивы нередко были бессильны сдвинуть с места тяжелые составы с печорским углем, который ждали промышленность и транспорт советского тыла. Бригада основательно подготовилась к пробегам — утеплили все части паровоза, прощупали каждую деталь — от войлока на маслопроводных трубках до брезента в будке. Чухнюк провела свой тяжеловесный состав с углем за 11 часов, поставив рекорд по времени доставки почти в 3 раза! За мужество и находчивость при исполнении своего воинского и трудового долга ей было сразу присвоено высокое звание Героя Социалистического Труда. Макаров, В. Мурзич, А. Янковский, вагонный мастер А. Глебова и др. За высочайший профессионализм, отчаянную смелость и скорость вождения им также было присвоено высокое звание Героя Социалистического Труда. В 1942 году по решению Госкомитета обороны были созданы специальные воинские железнодорожные формирования, на которые возлагались функции восстановления. Одно из таких формирований, а именно 26-я гвардейская восстановительная бригада, прошло свой фронтовой путь с частями Западного и 3-го Белорусского фронтов. В составе этой бригады работало много белорусских железнодорожников — М. Рысин, А. Поздняк, В. Арбузов и др. Погрузка танков на платформы для отправки на фронт. Постоянно таскали на себе огромные тяжести: оружие, инструменты, лом, пилы, продовольствие... Все делали своими руками, даже дрова для паровоза рубили тут же, в лесу… Фашисты, отступая, уничтожали абсолютно все — подвижной состав, мосты, мостики, стрелки, склады, рельсы и т. А мы восстанавливали.
Человек и война: единство фронта и тыла
Фашистская Германия высоко оценила трудовой подвиг советского народа в тылу, написав в своих газетах о причинах поражения своих войск в конце 1941 года. Всего в советский тыл удалось вывезти 1333 вагона с оборудованием автоматической блокировки, сигнализацией, связью. Главная/Десятилетие науки и технологий в России/Биология/«Крепость темная и суровая: советский тыл в годы Второй мировой войны». Члены Общественной палаты Омской области Анатолий Соловьев и Сергей Угрюмов приняли участие в создании цикла материалов о повседневной жизни нашего народа в советском тылу. 7 мая, в рамках мероприятий посвященных 75 годовщине Победы в Великой Отечественной Войне, прошло открытое мероприятие в дистанционной форме на тему: «Советский тыл в. так высоко оценивал маршал Советского Союза, полководец Георгий Жуков вклад трудового фронта в разгром фашистских захватчиков в ходе.