Новости сказки братьев гримм список всех сказок

Сказки Братьев Гримм, читать полное собрание творчества автора.

Гримм Братья

С места не сойду, так и знай, пока ты мне не отомкнешь этой двери! Отомкнув дверь, он поспешил войти первый и думал прикрыть изображение, чтобы оно не бросилось в глаза юному королю, но все было напрасно! Король приподнялся на цыпочки и глянул ему через плечо. И как только увидел он изображение красавицы-королевны, которое было прекрасно и притом все блистало золотом и драгоценными камнями, так и грянулся в обморок. Верный Иоганн поднял его, снес на постель и стал тревожиться: «Вот стряслась беда!

Господи Боже, что из этого выйдет?! Первым словом короля было: «Ах! Кто же эта красавица? Ты мой вернейший слуга, и ты мне должен в этом деле помочь».

Верный слуга долго обдумывал, как бы ему приступить к этому делу, потому что мудрено было добиться даже возможности повидать королевну. Наконец он все-таки придумал способ действий и сказал королю: «Эта королевна живет в золотом доме: столы, стулья, блюда, чаши, кубки и вся домашняя утварь у ней золотые. У тебя в сокровищнице есть пять бочек золота; так прикажи твоим золотых дел мастерам одну из этих бочек золота перековать во всякую посуду и утварь, изготовить из этого золота всяких птиц, лесных и разных диковинных зверей. Ей это понравится, и мы с тобоюв се это захватим с собою и пойдем к ней попытать счастья».

Король тотчас приказал созвать всех мастеров со своего королевства, заставил их работать день и ночь, пока наконец они не переработали все золото во множество прекрасных вещей. Когда все это было погружено на корабль, верный Иоганн надел купеческое платье, и юный король тоже должен был следовать его примеру, чтобы их никто не мог узнать. Затем они поплыли по морю и плыли по нему, пока не доплыли до города, в котором жила королевна с золотой крыши. Верный Иоганн попросил короля остаться на корабле и ждать его возвращения.

Затем он набрал в свой фартучек различных золотых предметов, сошел с корабля на сушу и направился к королевскому замку. Когда он вступил во двор замка, то увидел, что у колодца сидит красивая девушка с двумя золотыми ведрами в руках и черпает этими ведрами воду. Она уже хотела отойти от колодца, наполнив ведра ярко блиставшей на солнце водою, но обернулась, увидела чужака и спросила, кто он таков. Он ответил: «Я купец», — и, приоткрыв свой фартучек, дал ей одним глазком глянуть на свой товар.

Тогда она воскликнула: «Ах, какие славные золотые вещи! Тут она вмазала: «Это все нужно показать королевне, которая так любит всякие золотые вещи! Она у вас все сейчас скупит». И она взяла его за руку и повела вверх по лестнице замка, потому что она была прислужницей королевны.

Когда сама королевна взглянула на товар, то она осталась им очень довольна и сказала: «Это все так прекрасно сработано, что я у тебя сразу все скуплю». Но верный Иоганн отвечал: «Я только слуга богатого купца, и то, что у меня здесь захвачено с собою, ничтожно в сравнении с тем, что находится у моего господина на корабле! То уж точно можно назвать и самым дорогим, и самым художественным из всего, что когда-либо было сделано из золота». Она было захотела, чтобы ей все принесли в замок, но он отвечал: «На это много бы пришлось тратить дней, да, признаться, у вас в замке, пожалуй, не нашлось бы и места расставить столько сокровищ».

Это, конечно, еще более возбудило ее любопытство и желание, так что она наконец сказала: «Веди меня на корабль, — я сама хочу видеть сокровища твоего господина». Тогда верный Иоганн повел ее к кораблю и был рад-радешенек, а король, увидев ее, убедился в том, что ее красота была еще выше красоты ее изображения. Он просто думал, что у него сердце разорвется на части! Вот она взошла на корабль, и король ввел ее в каюту, а верный Иоганн остался на палубе около кормчего и приказал отчалить: «Поставьте все паруса — пусть корабль мчится по волнам, как птица по воздуху».

А король-то между тем показывал ей в каюте всю золотую утварь, каждую штуку отдельно — блюда, чаши и кубки, птиц золотых, лесного и всякого диковинного зверя. Много часов прошло в этом обзоре, и в великом своем удовольствии она и не заметила, что корабль давно уже плыл по морю. Когда королевна осмотрела последнюю вещь, она поблагодарила купца и собралась домой; но, приблизясь к борту корабля, увидела себя вдали от берега: корабль на всех парусах летел в открытом море. О, лучше уж умереть!

И если я решился похитить тебя хитростью, так это лишь по чрезмерной любви к тебе. Впервые увидав твое изображение, я даже в обморок упал! Случилось, однако же, что в то время, когда они мчались в открытом море, верный Иоганн, сидевший на носу корабля и кое-что наигрывавший на скрипке, увидел у себя над головою в воздухе трех воронов, которые летели вслед за кораблем с родины королевны. Тогда он перестал играть и стал прислушиваться, о чем они между собою переговаривались он хорошо разумел их язык.

Один ворон воскликнул: «Эге, вот он и везет к себе королевну с золотой крыши». Тогда опять первый повел речь: «А что проку? Чуть они причалят к берегу, ему навстречу выбежит конь золотисто-рыжей масти, и король захочет на него сесть, и если ему это удастся, то конь взмахнет с ним вместе на воздух и никогда ему не видать больше своей суженой». Второй ворон спросил: «А разве спасенья нет?

Вот если другой вместо короля успеет вскочить на коня, вытащит из кобуры пистолю и насмерть убьет рыжего коня, тогда юный король спасен. Да кто это ведать может? И если даже проведает и скажет королю, то окаменеет от пальцев ноги до колена». Тогда заговорил второй ворон: «Я, пожалуй, и больше этого знаю.

Если конь и будет убит, юный король все же не добьется руки своей невесты. Когда они вместе вступят в замок, там на блюде будет лежать богатая свадебная рубаха для жениха, на вид златотканая, а на самом-то деле -сплошная смола да сера! Как он ее на себя наденет, так она и прожжет его до мозга костей! Да что в том проку?

Ведь тот, кто это ведает, да королю скажет, окаменеет от колен до самого сердца». Тогда заговорил третий: «Я больше того знаю! Если даже женихова рубаха и будет сожжена, все же ему не видать своей невесты: когда после свадьбы начнется пляска и юная королева станет танцевать, она вдруг побледнеет и упадет замертво, и если кто-нибудь не догадается поднять ее и из правой ее груди высосать три капли крови и выплюнуть их, то она умрет. Ну, а если кто, проведавши, выдаст эту тайну, тот весь окаменеет, от маковки до мизинчика на ноге».

Потолковав обо всем этом между собою, вороны полетели далее, а верный Иоганн отлично уразумел всю их беседу, но с той поры затих и загрустил; он понимал, что если он не откроет своему господину слышанное им, то юному королю грозят великие бедствия; а если откроет — сам должен поплатиться жизнью. Наконец он сказал себе: «Хоть самому погибнуть, а надо постоять за своего господина! И занес было ногу в стремя, но верный Иоганн быстро вскочил в седло, выхватил пистолю из кобуры и положил коня на месте. Тогда воскликнули все остальные слуги короля, которые, конечно, не очень были расположены к верному Иоганну: «Какой срам — убить такого красивого коня!

Ведь он назначен был везти короля с берега в замок! Юный король поспешил к блюду и хотел уже взять рубаху с блюда, но верный Иоганн отстранил его, скомкал рубаху в своих рукавицах, быстро поднес к огню и дал сгореть дотла. Остальные слуги стали опять ворчать и говорили: «Что же это такое? Вот уж он и королевскую рубаху сжег!

Вот и свадьбу стали играть: началась обычная пляска, и невеста стала также принимать в ней участие, а Иоганн все внимательно за ней следил и смотрел ей в лицо. Вдруг видит — она побледнела и замертво упала на пол. Тогда он поскорее подскочил к ней, подхватил ее на руки, снес в отдельную комнату, положил ее, стал около нее на колени и, высосав у нее из правой груди три капельки крови, выплюнул их. Она тотчас стала дышать и очнулась; но юный король все видел, и не зная, зачем так поступил верный Иоганн, прогневался на него и воскликнул: «Бросьте его в темницу!

И затем рассказал, как он на море подслушал беседу трех воронов и как сообразно с этим он вынужден был поступать. Тогда король воскликнул: «О, мой вернейший Иоганн, ты помилован! Сведите его поскорее сюда! Король и королева много о нем горевали, и король все говорил: «Ах, как это я мог так дурно вознаградить за такую великую преданность!

Как только, бывало, взглянет на него, так и заплачет, и скажет: «Ах, если бы я мог вновь оживить тебя, мой преданнейший слуга Иоганн! Однажды, когда королева была в церкви и близнецы сидели и играли в опочивальне отца, тот еще раз в глубокой скорби взглянул на окаменелого Иоганна и воскликнул: «Ах, если бы я мог вновь оживить тебя, мой преданнейший Иоганн! Король сначала испугался, услышав, что он должен собственною рукою умертвить своих милых детей, но потом вспомнил о великой преданности верного Иоганна и о том, что ради его спасения тот пожертвовал своей жизнью, выхватил меч и отрубил детям головы. И когда он их кровью обмазал окаменевшего Иоганна, жизнь вернулась в камень, и верный Иоганн стал перед ним снова бодрый и здравый.

Он сказал королю: «Твоя верность мне не может остаться без награды! Король очень обрадовался, и когда увидел, что королева возвращается из церкви, то спрятал и верного Иоганна, и обоих детей в большой шкаф. Когда та вошла, он спросил ее: «Молилась ли ты в церкви? Тогда сказал он: «Милая жена!

Мы можем возвратить ему жизнь, но дорогою ценою — ценою жизни наших обоих сыночков! Тогда он обрадовался, что и она думает с ним заодно, подошел к шкафу, отпер его и вывел из него и детей, и верного Иоганна и сказал: «Богу хвала! И он спасен, и наши сыночки возвращены нам! И с той поры они жили в великом благополучии до самой смерти.

Удачная торговля Другие названия: «Выгодный оборот» Однажды мужик стащил свою корову на базар и продал ее там за семь талеров. На обратном пути он должен был проходить мимо одного пруда, из которого далеко кругом разносилось кваканье лягушек: «Ква, ква, ква, ква! Небось лучше меня знаете? Семь талеров, а не два!

Вытащил деньги из карманов и пересчитал все семь талеров, раскладывая по двадцать четыре гроша на каждый. Однако же лягушки не сошлись с ним в счете и опять тянули ту же песню: «Ква, ква, ква! Он постоял на берегу некоторое время и намерен был обождать, пока они справятся со счетом и возвратят ему деньги, но лягушки настаивали на своем, продолжая по-прежнему голосить: «Ква, ква, ква», да и денег тоже ему не возвращали. Подождал он еще немало времени, пока не наступил вечер и не понадобилось ему идти домой; тогда он выругал лягушек и крикнул им: «Ах, вы, водошлепницы!

Ах, вы, толстоголовые, пучеглазые! Рыло-то у вас широко и кричать вы горазды, так что от вас в ушах трещит, а семи талеров пересчитать не умеете! Или вы думаете, что так я вот тут буду стоять и дожидаться, пока вы со счетом справитесь? Сколько-то времени спустя выторговал он себе корову, заколол ее и стал рассчитывать, что если бы ему удалось выгодно продать ее мясо, он бы столько выручил за него, сколько стоили ему обе коровы, да еще шкура у него в барышах бы осталась.

Когда он с мясом подъезжал к городу, то перед самыми городскими воротами наткнулся на целую стаю собак, сбежавшихся сюда. И впереди всех огромная борзая; так и прыгает около мяса, и разнюхивает, и лает: «Дай, дай, дай! Вижу я, что ты недаром говоришь: дай, дай, а потому что говядинки хочешь… Ну, хорош же я был бы, кабы точно взял да и отдал бы тебе говядину! Затем он свалил говядину и повернул домой; собаки тотчас на нее набросились с громким лаем: «Дай, дай!

Когда минуло три дня, мужик подумал: «Сегодня вечером у меня деньги в кармане», и очень был этим доволен. Однако же никто не приходил и денег не выплачивал. Мясник сначала думал, что он с ним шутки шутит, но мужик сказал: «Шутки в сторону: мне деньги нужны! Разве ваша большая собака три дня назад не приволокла сюда моей битой коровы?

Есть еще справедливость на свете! Привели его к королю, который сидел рядом со своею дочерью, и тот спросил его, какой ему ущерб учинился? Королевна, услышав его рассказ, не выдержала расхохоталась громко, и король сказал ему: «Рассудить твоего дела я не могу; но зато ты можешь взять дочь мою себе в жены; она еще отродясь не смеялась, только вот сегодня ты ее рассмешил, а я обещал ее тому в жены, кто сумеет ее рассмешить. Ну, вот и благодари Бога за свое счастье!

Если я на твоей дочке женюсь да домой вернусь, так что же мне по уголкам их, что ли, расставлять прикажешь? Теперь проваливай, а денька через три возвращайся, тогда тебе все пятьсот отсыплют сполна». Когда мужик стал выходить из замка, один из стражи королевской сказал ему: «Ты королевну нашу рассмешил, так уж, верно, получишь за это хорошую награду». Пять сотен мне будут выплачены».

Ну, куда тебе такая уйма денег! Получай двести! Так-таки заявись к королю денька через три и прикажи тебе именно столько выплатить». Еврей-ростовщик, случившийся поблизости и подслушавший их разговор, побежал за мужиком вслед, ухватил его за полу платья и говорит: «Ай-ай-ай, что вы за счастливчик такой!

Я вам деньги разменяю, я вам их мелочью выплачу, куда вам с этими битыми талерами возиться? Ростовщик обрадовался барышу и выплатил мужику всю сумму стертыми слепыми грошами такими, что три гроша двух хороших не стоят. По прошествии трех дней мужик согласно приказу короля явился пред его ясные очи. И точно: явились к королю и солдат, и еврей-ростовщик и стали требовать своей доли в награде мужика, и получили надлежащее количество ударов.

Солдату это было дело знакомое, и он вынес свою порцию ударов терпеливо; а ростовщик все время жалобно кричал: «Ай, вей мир! Ай, какие крепкие талеры! Мужик не заставил себе этого дважды повторять и набил в свои глубокие карманы, сколько влезло. Потом пошел в гостиницу и стал считать деньги.

Ростовщик туда же за ним приполз и слышал, как тот ворчал себе под нос: «А ведь этот плут-король все же провел меня! Дай он мне денег сам, так я бы, по крайности, знал, что у меня есть. А теперь, как я могу наверно знать, сколько я наудачу в карман насыпал? Побегу и донесу на него, тогда и я награду получу, и он будет наказан».

И точно, когда король услышал о речах мужика, то пришел в ярость и приказал пойти и привести провинившегося. Ростовщик побежал к мужику. Сначала я велю себе сшить новое платье. Или ты думаешь, что человек, у которого так много денег в кармане, может идти к королю в каком-нибудь старье?

Вот он и подъехал к мужику: «Я вам из одной дружбы могу на короткое время чудесное платье ссудить; отчего человеку не услужить по душе! Король потребовал у мужика отчета в тех непочтительных речах, о которых донес ему ростовщик. Ведь вот он, пожалуй, станет утверждать, что я его платье надел». Что такое?

Разве платье не мое? Разве я не из одной дружбы вам его ссудил на время, чтобы вы могли перед господином королем явиться? А мужик отправился домой и в новом платье, и с деньгами и говорил себе по пути: «Ну, на этот раз я, кажись, в самый раз потрафил». Необыкновенный музыкант Жил-был необычный музыкант, и случилось ему однажды одному-одинешеньку идти по лесу, и думал он всякие думы, а когда он все уже передумал, то сказал сам себе: «Скучно мне здесь в лесу одному дай-ка я себе какого-нибудь товарища добуду».

И вытащил из-за спины скрипку и заиграл на ней так, что гул пошел меж деревьев. Немного времени прошло, видит, бежит к нему волк из чащи. Такого товарища мне не надо», — сказал музыкант. Однако же волк приблизился к нему и сказал: «Любезный музыкант, что ты это такое хорошее наигрываешь?

Я бы и сам хотел такой музыке научиться». Музыкант велел ему за собою следовать, и когда они прошли часть пути вместе, то пришли к старому дубу, который был внутри пуст, а посредине дал трещину. Волк повиновался, а музыкант быстро ухватился за камень и одним ударом так крепко забил ему обе лапы в трещину, что тот должен был тут и остаться, как пленник на привязи. Несколько времени спустя опять сказал он себе: «Мне здесь в лесу скучно авось я себе другого товарища добуду», — взялся за скрипку, и опять ее звук раздался в лесу.

Откуда ни возьмись, лисица из-за деревьев выскользнула. Лисица сюда бежит! А лисица подошла к нему и заговорила: «Милый музыкант, что ты это такое хорошее наигрываешь? Я бы и сама этому поучиться готова».

Я тебя буду слушаться, как ученик слушает мастера». Пройдя часть пути вместе, они вышли на тропинку, по обеим сторонам которой росли высокие кусты. Тут музыкант остановился, с одной стороны тропинки нагнул ореховое деревце вершиною к земле и на самый его кончик ногой наступил; а затем и с другой стороны нагнул точно так же еще одно деревце и сказал: «Ну, вот, лисонька, если ты хочешь у меня чему-нибудь научиться, так дай мне левую переднюю лапу». Лисица повиновалась, и музыкант привязал ей лапу к левому деревцу.

И ту привязал к правому деревцу. И когда он, внимательно осмотрев узлы, убедился в том, что они завязаны крепко, то выпустил деревца из-под ног те разогнулись и вздернули лисоньку вверх… Закачалась голубушка, завертелась! И опять сказал он себе: «Скучно мне в лесу, надо мне добыть товарища», взялся за скрипку, и звуки ее снова огласили лес. А из лесу заяц бежит.

Я бы и сам этому не прочь научиться». Музыкант привязал зайчику длинную тесьму на шею, а другим концом закрепил ее к осине. А волк между тем и бился, и рвался, и зубом камень пробовал, и добился-таки того, что высвободил лапы и вытащил их из расщелины дуба. Ярый и злобный, поспешил он вслед за музыкантом, готовый растерзать его.

Как завидела его лисица, давай визжать и кричать, что есть мочи: «Брат волк, приди мне на помощь, меня музыкант обманул! По пути нашли они и зайца, привязанного к осине, также освободили и его, и затем уж все вместе стали искать своего врага. Музыкант, между тем, на пути своем через лес еще раз заиграл на своей скрипке, и на этот раз ему посчастливилось. Звуки его скрипицы услышал бедняк-дровосек, который тотчас волей-неволей покинул свою работу и пришел с топором под мышкой слушать музыку.

И заиграл так прекрасно, так задушевно, что бедняк-дровосек и с места сойти не мог, словно заколдованный, и на сердце у него было так радостно… Как раз в это время подошли и волк, и лисица, и заяц, и дровосек сразу заприметил, что у них недоброе на уме. Тогда поднял он свой блестящий топор и выступил вперед, как бы желая выразить: «Кто против него задумал, тот берегись, тому со мной придется иметь дело». Тогда звери струхнули и побежали обратно в лес, а музыкант еще поиграл в благодарность дровосеку за оказанную им защиту и пошел своим путем. Двенадцать братьев Жили да были король с королевой; жили они в полном согласии и прижили двенадцать человек детей и все были мальчуганы.

Вот король и говорит королеве: «Если тринадцатый ребенок, которого ты родишь, будет девочка, то всех двенадцать мальчишек велю убить, чтобы и богатства у ней было больше, и все наше королевство ей одной принадлежало». Он так и велел заготовить двенадцать гробов, которые были наполнены стружками, и в каждый даже небольшое покойницкое изголовьице положено; по его приказу эти гробы были поставлены в особую запертую комнату, ключ от которой король отдал королеве и никому не велел о том сказывать. И вот мать стала по целым дням горевать, так что меньшой сын, который был постоянно при ней она его по Библии и назвала Вениамином , спрашивал ее: «Милая матушка, отчего ты такая грустная? Однако же он не отставал от нее с вопросами до тех пор, пока она не пошла, не отперла комнаты и не показала ему двенадцать готовых гробов, наполненных стружками.

И сказала ему мать: «Дорогой мой Вениамин, эти гробы отец ваш приказал приготовить для тебя и для твоих одиннадцати братьев, потому что он решил: если у меня родится девочка, то всех вас он велит умертвить и в этих гробах похоронить». Говорила она все это и плакала; а сын утешал ее и сказал: «Не плачь, милая матушка, мы уж как-нибудь сами о себе подумаем и сами от него уйдем». А она отвечала ему: «Ступай ты со своими одиннадцатью братьями в лес, и пусть один из вас всегда стоит настороже на самом высоком дереве, какое в лесу найдется, и пусть смотрит на замковую башню. Если у меня родится сынок, то велю выставить на башне белый флаг, и тогда вы все можете спокойно вернуться домой; если же родится доченька, то велю выставить на башне красный флаг, и тогда бегите как можно скорее, и да хранит вас Бог.

Каждую ночь буду вставать и молиться за вас Богу: зимою, чтобы был у вас огонек, около которого вы могли бы согреться, а летом, чтобы жара вас не сморила». После того она благословила своих сыновей, и они ушли в лес. Все они, чередуясь, влезали на высочайший из лесных дубов и стояли там настороже, и глядели на башню замка. Когда прошло одиннадцать дней и пришел черед лезть Вениамину, он увидел, что на башне поднят какой-то флаг: но то был не белый, а красно-кровавый флаг, всем им возвещавший смерть!

Как только услышали об этом братья, все они вскипели гневом и сказали: «Неужели же мы осуждены на смерть из-за девчонки?! Так мы же клянемся, что отомстим за себя: где бы ни повстречали мы девчонку на пути нашем — она должна погибнуть от нашей руки». Затем они углубились в самую чащу леса и в самой глухой лесной чащобе нашли небольшой заколдованный домик, стоявший пуст-пустехонек. Тогда они сказали: «Здесь мы и поселимся, и ты, Вениамин, самый младший из нас и самый слабый, должен здесь быть постоянно и заниматься домоводством; а мы все остальные будем кругом рыскать, о пище заботиться».

И вот пошли они бродить по лесу и стали стрелять зайцев, диких коз, птиц и голубков что в пищу годилось: все это сносили они к Вениамину, и тот уж должен был им из этого изготовить обед, которым бы они все могли насытиться. Так прожили они в этом домике десять лет, и годы протекли для них незаметно. Доченька, которую королева родила, успела тем временем вырасти и была девочка предобрая и собою красоточка, и во лбу у ней горела золотая звезда. Однажды, когда в замке была большая стирка, она вдруг увидела среди белья двенадцать мужских рубах и спросила у матери: «Чьи же эти двенадцать рубах?

Ведь отцу они слишком малы». Тогда мать с великою скорбью отвечала ей: «Милое дитятко, эти рубахи твоих двенадцати братьев». Я о них еще никогда не слыхала». Мать отвечала: «Единому Богу известно, где они теперь.

Бродят где-нибудь по миру». Затем взяла девочку за руку и, открыв заветную комнату, указала ей на двенадцать гробов со стружками, с изголовьицами. И рассказала ей, как было дело. Тогда девочка сказала: «Милая матушка, не плачь, я пойду и отыщу моих братьев».

И вот она взяла с собою двенадцать рубах и ушла из замка, и прямо вошла в большой дремучий лес. Шла она, целый день, а под вечер пришла к заколдованному домику. Вошла в домик и встретила в нем мальчика, который спросил ее: «Откуда идешь и куда? Тогда она отвечала: «Я королевская дочь и ищу моих двенадцать братьев, и пойду хоть на край света белого, пока не найду их».

При этом указала она на двенадцать рубах, которые принадлежали королевичам-братьям. Тогда Вениамин увидел, что это их сестра, и сказал: «Я Вениамин, твой младший брат». И она стала плакать от радости, и Вениамин тоже, и они целовались и миловались от всего сердца. Затем он сказал: «Милая сестрица, тут есть некоторое препятствие… Ведь мы пообещали, что каждая девочка, с которой мы встретимся, должна будет умереть, ибо мы из-за девочки должны были покинуть наше родное королевство».

А она на это: «Так что же? Я охотно умру, если смертью своею смогу освободить моих двенадцать братьев из ссылки». Так она и сделала. С наступлением ночи вернулись и остальные братья с охоты, и ужин им был готов.

И когда они сидели за столом, то спросили: «Что слышно новенького? Вы по лесу рыщете, а я дома сижу, да более вас знаю! И все они ей обрадовались, бросились ей на шею, целовали ее и полюбили от всего сердца. И вот она осталась вместе с Вениамином в их доме и стала помогать ему в работе.

А остальные одиннадцать братьев по-прежнему рыскали по лесу, били всякую дичь, диких коз, птиц и голубков, чтобы было им что поесть, а сестра с братом Вениамином заботились о том, чтобы им еду приготовить. Она собирала валежник на топливо и коренья на приправу, и горшки около огня ворочала , и ужин был всегда на столе, когда возвращались домой ее одиннадцать братьев. Она и вообще наблюдала за порядком в домике, и постели им постилала чистенько и беленько, и братья были ею довольны и жили с нею в большом согласии. По прошествии некоторого времени случилось однажды, что Вениамин с сестрою приготовили братьям отличное угощение, и когда они все сошлись, сели за стол и стали превесело есть и пить.

А позади заколдованного домика был небольшой садик, и в том садике росли двенадцать лилий. Сестра задумала братьям доставить удовольствие, сорвала эти двенадцать цветков и хотела каждому из них поднести по цветку после ужина. Но как только она цветки сорвала, в то же мгновенье ее двенадцать братьев обратились в двенадцать воронов и полетели за лес, а дом и сад все исчезло, как не бывало. И очутилась бедная девочка одна-одинешенька в диком лесу, и когда стала оглядываться кругом, то увидела рядом старуху, которая ей и сказала: «Дитя мое, что ты это наделала?

Зачем ты сорвала эти двенадцать белых лилий? Ведь эти цветки были твои братья, и вот теперь они навек обратились в воронов». Девочка отвечала ей со слезами: «Неужто нет никакого средства их спасти? Тогда девочка произнесла в сердце своем: «Я наверно знаю, что спасу своих братьев», и пошла по лесу, отыскала себе высокое дерево, залезла на него и стала прясть, и не говорила, не смеялась.

Случилось, однако же, так, что один король заехал в тот лес на охоту, а у того короля была большая борзая собака, которая прямо подбежала к тому дереву, на котором девушка сидела, стала около него кружить и лаять вверх. Подъехал к дереву король, увидел королевну-красавицу с золотою звездою во лбу и так восхитился ее красотою, что крикнул ей прямо, не желает ли она быть ему супругою. Она ему ничего не ответила, только головкою кивнула. Тогда он сам влез на дерево, снес ее оттуда, посадил к себе на лошадь и привез домой.

Свадьбу отпраздновали великолепно и весело: но невеста короля не говорила и не смеялась. Когда они уже года два прожили между собою в полном согласии, мачеха короля, женщина злая, стала на молодую королеву нашептывать и клеветать королю: «Вывез ты из леса простую нищую, и кто ее знает, какими она безбожными делами занимается втайне от нас! Если она точно немая и не может говорить, так ведь она, по крайней мере, могла бы смеяться; ну, а уж кто не смеется, у того, конечно, совесть нечиста! Во дворе королевского замка был разведен большой костер, на котором должны были ее сжечь: и король стоял у верхнего окошечка замка и смотрел сквозь слезы на все эти приготовления, потому что все же очень любил свою жену.

Тут уж, когда она могла открыть уста и говорить, она рассказала королю, почему была нема и никогда не смеялась. Король с радостью узнал о том, что она невинна, и они все вместе жили в согласии до самой смерти. А злая мачеха была отдана под суд, и суд присудил ее посадить в бочку с кипящим маслом и ядовитыми змеями, и она погибла злою смертью. Сброд оборванцев Другие названия: «Всякий сброд» Жили-были на белом свете петушок с курочкой.

Вот и сказал петушок курочке: «Теперь самое время орехам зреть; пойдем на гору и насладимся ими досыта, пока их белка все к себе не перетаскала». И пошли они на гору, и так как день был светлый, то они и оставались там до самого вечера. И, право, уж не знаю, наелись ли они чересчур плотно или высокомерие их обуяло, но только не захотелось им возвращаться домой пешком, и петушку пришлось смастерить небольшую повозку из ореховой скорлупы. Когда повозка была готова, курочка сейчас в нее уселась и говорит петушку: «А ну-ка, впрягайся да вези меня».

Нет, между нами такого уговора не было. Кучером еще, пожалуй, готов быть и на козлах сидеть, а чтобы на себе тащить, не согласен! Ужо вот поплатитесь за это! Однако же петушок, не будь промах, клюнул утку в брюхо, а затем уж так храбро напал на нее со своими шпорами, что она стала просить пощады и охотно обязалась в виде наказания тащить на себе повозку.

Тут уж петушок взобрался на козлы кучером и давай погонять: «Утка, валяй во все лопатки! Те крикнули: «Стой, стой! Петушок, видя, что они ребята тощие, места много не займут, взял их обеих в повозку, только с тем уговором, чтобы они ни ему, ни его курочке на ноги не наступали. Поздно вечером приехали они к гостинице, и так как им не хотелось дальше ехать ночью, да и утка еле на ногах держалась и то на один бок, то на другой валилась, то и завернули в гостиницу.

Хозяин гостиницы сначала стал было ломаться да говорить, что у него, дескать, в доме места нет, да и то подумал, что приезжие народ не важный; потом, однако же, сдался на их сладкие речи, на обещания, что вот, мол, ему достанется яичко, которое курочка дорогой снесла, да кроме того и утку он тоже может удержать при себе, а та, мол, каждый день по яичку кладет… Сдался и впустил их ночевать. Они, конечно, велели себе подать ужин и этому ужину оказали надлежащую честь. Ранешенько утром, когда еще только чуть брезжилось и все еще спали, петушок разбудил курочку, достал яичко, проклевал его, и они вместе им позавтракали, а яичные половинки бросили на очаг. Потом пошли к иголке, которая еще спала, взяли ее за ушко и загнали в подушку хозяйского кресла; наконец добрались и до булавки, взяли ее, да и прикололи к полотенцу хозяина, а сами, как ни в чем не бывало, давай Бог ноги!

Утка спала под открытым небом во дворе, услышала, как они улизнули, и тоже приободрилась; разнюхала какой-то ручеек и поплыла по течению его и откуда прыть взялась! Не то что повозку тащить! Только уж часа два спустя протер себе хозяин глаза на своей пуховой перине, умылся и только хотел было утереться полотенцем, как булавка царапнула его по лицу и провела красный рубец от уха до уха. Пошел он в кухню и хотел было трубочку закурить; но чуть только подошел к очагу обе яичные скорлупы как прыгнут ему в глаза… «Да что же это сегодня все моей голове достается!

Тут уж он совсем обозлился и стал во всех этих проделках подозревать этих приезжих, которые накануне прибыли так поздно: пошел, посмотрел, а их и след простыл. Тут он дал себе клятву никогда больше не пускать к себе под крышу всякий сброд, который потребляет много, не платит ничего да еще в виде благодарности пускается вот на какие штуки. Братец и сестрица Братец взял сестрицу за руку и сказал: «С той поры, как матушка скончалась, нет у нас ни на час радости; мачеха бьет нас каждый день, а когда мы к ней приходим, она нас гонит от себя пинками прочь. Кормит она нас одними оставшимися от стола черствыми корками, и собачонке под столом живется куда лучше: той все же, хоть изредка, она швырнет лакомый кусочек.

Боже сохрани, кабы наша матушка об этом знала! Пойдем, станем вместе бродить по белу свету». И пошли, и шли целый день по лугам, по полям и камням; и когда шел дождь, сестричка приговаривала: «И небо, и сердца наши заодно плачут! На другое утро, когда они проснулись, солнце стояло уже высоко на небе и горячо пригревало дупло.

Тогда братец сказал: «Сестрица, мне пить хочется, и если бы я знал тут поблизости ключик, я бы сейчас туда сбегал и напился; мне кажется, я тут слышал журчание поблизости». Он встал, взял сестрицу за руку, и они пошли разыскивать ключик. А злая мачеха их была ведьма и видела, как дети ушли из дому, и сама невидимой, как все ведьмы, прокралась за ними следом и все ключи в лесу заколдовала. Вот и нашли они ключик, который так и блестел, попрыгивая на каменьях, и братец хотел уж из него напиться; однако же сестрица прослышала, как ключик среди плеска журчал: «Кто из меня изопьет водицы, в тигра обратится!

Кто из меня изопьет водицы, в тигра обратится! Братец не стал пить, хотя и мучила его невыносимая жажда, и сказал: «Я подожду до ближайшего источника». Когда они пришли ко второму ключику, сестрица и в том среди журчанья выслушала: «Кто из меня воды напьется, волком обернется; кто из меня воды напьется, волком обернется». И крикнула сестрица братцу: «Братец, прошу тебя, не пей, не то обернешься волком и съешь меня».

Не стал пить братец и сказал: «Я обожду до ближайшего источника, но там уж напьюсь непременно, что бы ты там ни говорила: жажда моя слишком невыносима». Вот пришли они и к третьему источнику, и сестрица услыхала, как он среди плеска журчал: «Кто из меня напьется, диким козликом обернется; кто из меня напьется, диким козликом обернется». Сестрица сказала: «Ах, братец, прошу тебя, не пей, не то диким козликом обернешься, убежишь от меня». Но братец уже бросился к ключу, нагнулся к нему и хлебнул водицы, и чуть только первая капля ее попала ему на губы — он уже очутился у ключа диким козликом.

Поплакала сестрица над околдованным братцем, и козлик поплакал тоже и сидел около нее грустный, унылый. Наконец сестрица сказала: «Не печалься, милый козлик, я тебя никогда не покину». Тогда отвязала она свою золоченую подвязку и навязала ее козлику на шею; потом нарвала ситовнику и сплела из него мягкий шнурок. На этот шнурок привязала она козлика и повела его далее, и все шла и шла в глубь леса.

И вот после долгого-долгого перехода они пришли наконец к маленькому домику, и сестрица в него заглянула; домик оказался пуст, и она подумала: «Здесь можем мы остаться и поселиться». Тогда набрала она листвы и мха на мягкую постель для козлика и каждое утро выходила из дома и собирала для себя корешки, ягоды и орехи, а для козлика приносила нежной травки, которую тот ел у нее из рук и был доволен, и играл возле нее. Вечерком, поутомившись, сестричка, бывало, помолится, положит голову козлику на спину, словно на подушечку, да так и уснет. И если бы только у братца был его прежний, человеческий, образ, им бы жилось отлично.

Так и жили они некоторое время одни-одинешеньки в глуши. Случилось, однако же, так, что король той страны затеял в том лесу большую охоту. Раздались повсюду звуки рогов, лай собак, веселые крики охотников далеко разнеслись по лесу, и козлик слышал все это и очень хотелось ему при этом быть. Не сидится мне здесь на месте!

Вот и выскочил козлик из дома, и было ему так хорошо, так весело на свежем воздухе! Король и слуги приметили красивое животное и пустились было за ним в погоню, да никак не могли поймать, и когда уже думали, что вот-вот он у них в руках, тот прыгнул через куст и исчез. Чуть стемнело, он прибежал к домику, постучался и сказал: «Сестричка, впусти меня». Тогда была ему отворена маленькая дверка, он впрыгнул в дом и целую ночь отдыхал на своем маленьком ложе.

На другое утро охота продолжалась снова, и когда козленочек заслышал звук рогов и порсканье егерей, он опять стал тревожиться и сказал: «Сестричка, отопри мне, выпусти меня». Сестричка отперла дверь и сказала: «Только вечером приходи непременно и не забудь своих словечек». Когда король и его егеря опять увидели козлика с золотым ожерелком, все они бросились за ним в погоню; но он оказался необычайно быстроногим и проворным. Целый день они за ним гонялись; наконец под вечер окружили его, и один из егерей поранил его немного в ногу, так что он захромал и побежал уж не так быстро.

Тогда за ним следом прокрался один из егерей до самого домика и слышал, как козлик сказал: «Сестричка, впусти меня», — и видел, как дверь перед ним отворилась и вновь захлопнулась. Егерь все это отлично запомнил, пошел к королю и рассказал ему, что он видел и что он слышал. Тогда король сказал: «Завтра еще поохотимся». А сестричка страшно перепугалась, когда увидела, что ее козлик поранен.

Она смыла кровь с его раны, приложила к ней целебные травы и сказала: «Ступай на свою постельку, милый козлик, чтобы поскорее выздороветь». Рана была, однако же, так незначительна, что козлик поутру ее уж и не чувствовал. И когда он услышал долетавшие из леса веселые звуки охотничьих рогов, он сказал: «Не могу высидеть дома, я должен там быть; меня ведь не так скоро они изловят». Сестрица заплакала и стала ему говорить: «Вот они тебя теперь убьют, а я здесь, в лесу, одна и всеми покинута: не пущу я тебя сегодня».

Король, чуть только его увидел, сказал своим егерям: «Теперь гонитесь за ним по следу целый день до самой ночи, но чтобы ему никто никакого зла не сделал». А когда солнце закатилось, он сказал тому егерю, что накануне следил за козликом: «Ну, пойдем, покажи мне лесной домик». Очутившись перед дверкой, он постучал и крикнул: «Сестричка, впусти меня». Тогда дверка отворилась, король вошел в домик и увидал там девушку невиданной красоты.

Она испугалась, увидев, что вошел не козлик ее, а мужчина с золотой короной на голове. Но король ласково посмотрел на нее, протянул ей руку и сказал: «Не желаешь ли ты со мною ехать в замок и быть мне милою женою? Тем временем и козлик подоспел, и сестрица опять привязала его на шнурок, взяла шнурок в руки и пошла вместе с козликом из лесного домика. Король взял красавицу с собою на коня и повез ее в свой замечательный замок, где свадьба была сыграна богато-пребогато, и сестричка стала королевой и долгое время жила с мужем в полном довольстве; и за козликом все ухаживали и берегли его, и он прыгал себе на свободе по замковому саду.

А злая мачеха, из-за которой детки пошли по миру, та уж думала, что сестричку, вероятно, дикие звери растерзали в лесу, а братец, обороченный в дикого козлика, подстрелен охотниками. Когда же она услышала, что они так счастливы и что им живется хорошо, то зависть и вражда вновь заговорили в ее сердце и не давали ей покоя, и стала она только о том думать, как бы их обоих снова сделать несчастными. Родная-то дочка мачехи, дурная, как смертный грех, да притом еще и одноглазая, стала попрекать свою мать и говорила: «Мне бы следовало быть королевой, а не той девчонке». По прошествии известного времени королева родила славного мальчугана, а король-то как раз в это время на охоте был… Вот старая ведьма и приняла на себя внешность королевиной служанки, вошла в комнату, где лежала родильница, и сказала: «Пожалуйте, ванна для вас готова, она вам будет полезна и придаст вам новые силы; пожалуйте скорее, пока не остыла вода».

Дочка была у ней тут же под рукою; вместе снесли они ослабевшую королеву в баню и опустили ее в ванну; затем заперли дверь накрепко и убежали оттуда. А в бане развели такой адский огонь, что прекрасная юная королева должна была неминуемо там задохнуться. Когда это было сделано, старая ведьма взяла свою дочку, надела на нее чепец и положила ее в постель на место королевы. Она придала ей и образ, и внешность королевы, только как она была крива на один глаз, так и осталась; а для того, чтобы король этого не заметил, ведьмина дочка должна была лежать на том боку, на который была кривоглаза.

Ввечеру, когда король вернулся и услышал, что у него родился сынок, он обрадовался от всего сердца и захотел подойти к постели и взглянуть на свою милую жену. Тогда старая ведьма поспешила крикнуть: «Ради Бога, опустите занавеси, королева еще не должна смотреть на свет, и притом ей нужен покой». Король отошел от кровати и не знал, что на ней лежала не его жена, а другая, подставная, королева. В самую полночь, когда все спало, мамка, которая сидела в детской у колыбельки и одна только не спала во всем доме, увидела, что дверь отворилась и настоящая королева вошла в детскую.

Она вынула ребенка из колыбели, положила его на руку и дала ему напиться. Затем она оправила ему подушечку, положила его опять в колыбельку и прикрыла одеяльцем. Не забыла она и козлика, пошла в угол, где он лежал, и погладила его по спине. Затем она в глубоком молчании вновь вышла из двери, а мамка на другое утро спрашивала сторожей, не приходил ли кто в замок ночью — и получила ответ: «Нет, мы никого не видали».

Так приходила она много ночей подряд и никогда при этом не обмолвилась ни единым словом; мамка видела ее каждую ночь, но никому не решалась ничего о том сказать. По прошествии некоторого времени королева во время своего ночного посещения заговорила и сказала: Что, мое дитятко? Что, козлик мой? Приду еще дважды и уйду на покой.

Мамка не отвечала ей ничего; но когда она исчезла, мамка пошла к королю и рассказала ему все. Король сказал: «Боже мой, что бы это значило? Следующую ночь я проведу у колыбели сына». И точно, с вечера пришел он в детскую, и ровно в полночь снова явилась королева и сказала: Что, мое дитятко?

Приду еще раз я и уйду на покой. И затем стала нянчиться с ребенком, как и в предыдущие посещения, и потом исчезла. Король не решился с нею заговорить, но не спал и в следующую ночь. И опять она повторила: Что, мое дитятко?

Пришла я в последний раз — иду на покой. Тут уж король не мог воздержаться, бросился к ней и сказал: «Ты не кто иная, как моя милая жена» И она отвечала: «Да, я твоя милая жена», — и в то же мгновенье по милости Божией жизнь возвратилась к ней, и она предстала перед королем свежая, румяная и здоровая. Затем она рассказала королю о том злодействе, которое совершили над нею злая ведьма и ее дочь. Король приказал обеих вести в суд, и там был над ними произнесен приговор.

Дочку присудили отвести в лес, где ее растерзали дикие звери; а ведьму взвели на костер, где она и сгорела. И когда от ведьмы остался только один пепел, дикий козлик перестал быть оборотнем и вновь стал юношей; и жили братец с сестрицей неразлучно и счастливо до самой их смерти. Колокольчик Где-то далеко, в тридесятом царстве, жили-были муж с женою, которые уже много лет сряду тщетно желали иметь детей; наконец жена получила возможность надеяться, что Бог исполнит ее желание. В задней части их дома было небольшое оконце, из которого виден был превосходный сад, переполненный самыми лучшими цветами и растениями.

Но он был обнесен высокой стеной, и никто не смел в него входить, потому что он принадлежал волшебнице, которая обладала обширной властью, и все ее боялись. Однажды жена стояла у этого оконца и глядела в сад, и увидела грядку, на которой росли прекрасные репчатые колокольчики, такие свежие и красивые, что у нее глаза разгорелись. И она почувствовала непреодолимое желание отведать салат из луковиц садовых колокольчиков. Желание с каждым днем возрастало, и так как она знала, что их нельзя было добыть, то она совсем упала духом, побледнела и загрустила.

Тогда муж перепугался и спросил: «Да что с тобой, милая женушка? Муж, который очень ее любил, сказал себе: «Я не допущу смерти своей жены и добуду этих луковиц, чего бы мне это ни стоило». В сумерки перелез он через стену в сад волшебницы, торопливо накопал полную пригоршню луковиц и принес своей жене. Та тотчас сделала себе салат и поела с большим наслаждением.

Но это кушанье ей так понравилось, что на другой день ей еще более захотелось его поесть. Ради ее успокоения пришлось мужу опять лезть в сад. И он в сумерки опять спустился туда, но лишь только перебрался через стену, как очень испугался, потому что очутился лицом к лицу с волшебницей. Это тебе не пройдет даром!

Тогда волшебница поунялась в гневе и сказала ему: «Коли это так, как ты говоришь, я тебе позволю взять сколько хочешь луковиц, но только с одним условием: ты должен мне отдать того ребенка, который у твоей жены родится. Ей будет у меня хорошо, и я буду о нем заботиться, как родная мать». С перепугу он на все согласился, и когда его жене Бог дал дочь, тотчас явилась волшебница, назвала ребенка Колокольчиком и унесла к себе. Колокольчик была прелестнейшая девочка.

Когда ей минуло двенадцать лет, волшебница заключила ее в башню среди леса, и в той башне не было ни двери, ни лестницы, только на самом верху маленькое окошечко. Когда волшебница хотела попасть в башню, то подходила к ней и кричала снизу: Колокольчик, покажись, Спусти косы свои вниз! А волосы у девушки были чудные, тонкие, как золотая пряжа. Заслышав голос волшебницы, она распускала свои косы, обвивала их вверху около оконного затвора, и тогда ее волосы золотистой волной упадали на двадцать локтей ниже окна, и волшебница по ним взбиралась наверх.

Года два спустя случилось однажды тем лесом проезжать королевичу, и путь ему лежал мимо той башни. И услышал он в той башне пение, которое было так приятно, что он приостановился и стал прислушиваться. Это пела затворница — в своем уединении она старалась скоротать время, потешаясь своим милым голоском. Королевич хотел было взобраться на ту башню и стал искать вход в нее, но дверей никаких не оказалось.

Он поехал домой; однако же это пение так тронуло его сердце, что он каждый день ходил в лес и все прислушивался. Однажды стоял он около башни, укрывшись за деревом, и увидел, что приблизилась к ней волшебница, и услышал, как она снизу вверх крикнула: Колокольчик, покажись, Спусти косы свои вниз! Девушка опустила вниз свои заплетенные косы, и волшебница поднялась по ним на верх башни. И на другой же день с наступлением темноты он подошел к башне и крикнул: Колокольчик, покажись, Спусти косы свои вниз!

Тотчас спустились косы сверху, и королевич взобрался по ним на башню. Сначала девушка очень испугалась, когда к ней вошел мужчина, а она ни одного и в глаза не видывала! Но королевич заговорил с нею очень ласково и рассказал ей, как его сердце было тронуто ее пением и как он с тех пор не мог успокоиться, пока ее не увидел. Тогда у нее и страх прошел, и когда он ее спросил, не желает ли она взять его себе в мужья а она видела, что он и молод, и прекрасен , то она подумала: «Ему я буду милее, чем старой Гошель».

Так звали волшебницу. И отвечала она согласием, и подала ему руку. Она сказала: «Я охотно пойду с тобою, только не знаю, как бы мне вниз сойти. Когда ты будешь ко мне приходить, то приноси каждый раз с собою моток шелку: я из него стану плести лестницу, и когда она будет готова, я по ней сойду и ты меня возьмешь с собою на коня».

Они условились, что он будет бывать у нее каждый вечер, потому что по утрам приходила к ней старуха. Волшебница, со своей стороны, ничего не замечала, пока однажды девуш ка не спросила ее: «Скажите, пожалуйста, госпожа Гошель, отчего это мне гораздо труднее бывает вас поднимать сюда на башню, нежели молодого королевича? Тот в один миг уж и здесь! Я думала, что тебя от всего света удалила, а ты все же обманула меня!

Не удовольствовавшись этим, волшебница была настолько безжалостна, что унесла бедняжку в дикую пустыню, где та должна была проводить жизнь в великом горе и лишениях. В тот же день, расправившись с девушкой, волшебница под вечерок закрепила косы наверху к оконному затвору, и когда королевич приехал и крикнул: Колокольчик, покажись, Спусти косы свои вниз! Ты ее уж никогда более не увидишь». Королевича забрало такое горе, что он в отчаянии бросился с башни: не убился до смерти, но тот терновник, в который он упал, выколол ему глаза.

Так бродил он по лесу, питался одними кореньями и ягодами и горько оплакивал утрату своей милой. Много лет он скитался в величайшей нищете и наконец попал в пустыню, где бедствовала его милая вместе с теми близнецами, которые у нее родились. Тогда он вдруг услышал голос, показавшийся ему знакомым; он пошел прямо на этот голос и, когда приблизился, Колокольчик узнала его и со слезами бросилась ему на шею. Две ее слезинки пали ему на глаза, и глаза снова прозрели, и он мог ими все видеть, как прежде.

Тогда повел он ее с собою в свое королевство, где все приняли их с радостью, и они стали жить счастливые и довольные. Три человечка в лесу Жил-был муж, у которого умерла жена; и жила-была жена, у которой умер муж. И у вдовца осталась дочка, и у вдовы — дочка же. Девушки были между собой знакомы и вместе хаживали на прогулки и затем заходили в дом ко вдове.

И стала вдова говорить дочери вдовца: «Слышь-ка, скажи своему отцу, что я за него хочу выйти замуж, и что ты тогда каждое утро в молоке хоть купайся и вина пей вволю, а моей дочке и водицы будет полно». Девушка пошла домой и рассказала своему отцу, что говорила вдова. Вдовец сказал: «Что же мне делать? Женишься — нарадуешься, да женишься же — и наплачешься».

Наконец, не зная, на что решиться, он снял с себя сапог и сказал дочке: «Возьми этот сапог у него в подошве дыра , ступай на чердак, повесь сапог на большой гвоздь и налей в сапог воды. Коли вода в нем удержится — я возьму себе вторую жену; не удержится — не возьму». Девушка поступила так, как ей было приказано; но от воды подошва разбухла, и дыру затянуло, и сапог оказался полон водой до краев. Дочь доложила об этом отцу.

Тот сам взобрался наверх, и когда увидел, что она сказала правду, то пошел он ко вдове, посватался за нее и сыграл свадьбу. На другое утро после свадьбы, когда обе девушки встали, перед вдовцовой дочкой стояло молоко для мытья и вино для питья, а перед вдовьей дочкой — вода для мытья и вода для питья. На следующее утро вода для питья и вода для мытья стояла одинаково и перед вдовцовой, и перед вдовьей дочкой. На третье утро вода для мытья и вода для питья стояла перед вдовцовой дочкой, а молоко для мытья и вино для питья — перед вдовьей дочкой; так при том и осталось.

Мачеха падчерицу возненавидела и не знала, как бы ей со дня на день все хуже жизнь испортить. Притом же была она и завистлива, потому что ее падчерица была красива и миловидна, а ее родная дочь некрасива и противна. Однажды зимою, когда земля замерзла, как камень, а по горам и по долам всюду лежал глубокий снег, мачеха сшила падчерице платье из бумаги, позвала ее и сказала: «Вот, надень это платье, ступай в лес и принеси мне корзиночку земляники; мне очень этой ягоды захотелось! И земля замерзла, и все снегом покрыто.

И зачем же мне идти в лес в бумажном платье? Ведь на дворе так холодно, что дух захватывает. Этакое платье и ветер продует, и терновник разорвет его в клочья у меня на теле». А сама подумала: «Она в лесу замерзнет и поколеет с голоду — так авось я ее и никогда больше не увижу».

Падчерица послушалась мачехи, надела бумажное платье и вышла из дома с корзиночкой. Везде кругом только и видно было, что снег и из-под него не торчало ни одной зеленой былиночки. Когда она пришла в лес, то увидела там маленький домик; из окошечка того домика выглядывали три крошечных человечка. Она с ними поздоровалась и скромненько постучалась в их дверь.

Те крикнули: «Входи! Три крошечных человечка сказали: «Поделись и с нами своим куском». Те спросили ее: «Чего ты здесь ищешь в лесу в зимнее время, да еще в твоем продувном платьишке? Когда она съела свою долю хлеба, они дали ей метлу и сказали: «Поди размети этой метлой снег около задней двери избушки».

И чуть только она вышла за двери, они стали между собой совещаться: «Чем бы ее одарить за то, что она такая славная и добрая, и за то, что хлеб свой поделила с нами? Второй сказал: «Я одарю ее тем, что у нее за каждым словом по червонцу будет выпадать изо рта». Третий сказал: «А я добьюсь того, что приедет король и возьмет ее в супруги». Между тем девушка выполнила то, что ей приказали три человечка: размела снег метлою позади избушки, и что же там оказалось?

Зрелая земляника, которая так и выставляла из-под снега свои темно-красные ягоды! Рада-радешенька, она набрала этих ягод полную корзиночку, затем поблагодарила маленьких человечков и каждому из них пожала руку, и побежала домой, чтобы вручить мачехе то, что та желала от нее получить. Когда она вошла в дом и пожелала мачехе «добрый вечер», у нее вдруг вывалился червонец изо рта. Затем она стала рассказывать обо всем, что с нею в лесу случилось, и что ни слово, то у ней из уст выпадали червонец за червонцем, так что вскоре вся комната была ими усеяна.

Но на самом деле она втайне завидовала падчерице и тоже захотела непременно сходить в лес за земляникой. Мать отсоветовала ей: «Не ходи, милая доченька, и холодно-то, и простудиться можешь». Но так как та все настаивала на своем, то мачеха наконец уступила, сшила дочке славную шубу, которую та должна была надеть, и дала ей с собою ломоть хлеба с маслом и пирожное про запас. Дочка пошла в лес и прямо к маленькому домику.

Те же три крошечных человечка по-прежнему смотрели в окошечко, но она им не поклонилась и, не поклонившись им, даже не удостоив их взглядом, вошла в избу, присела к печке и стала уписывать свой хлеб с маслом и свое пирожное. Когда она увидела, что они ничего не хотят ей подарить, она пошла из избушки вон. Тогда стали маленькие человечки между собою сговариваться: «Чем бы нам ее одарить за то, что она такая неприветливая и сердце у нее такое злое и завистливое, что на нее никто не угодит? Второй сказал: «Я одарю ее тем, что у нее при каждом слове будет выпадать изо рта жаба».

Третий сказал: «Я одарю ее тем, что она умрет позорною смертью». А мачехина дочка поискала-поискала в лесу земляники, ничего не нашла и злая-презлая возвратилась домой. И чуть только открыла рот, чтобы рассказать матери обо всем, что в лесу с ней случилось, как стали у ней за каждым ее словом выскакивать изо рта жабы, да так много и так часто, что она всем скоро опостылела. Вот и стала мачеха еще более злиться на свою падчерицу, которая день ото дня становилась красивее, и все думала о том, как, бы ей причинить какое-нибудь лютое горе.

Наконец взяла она котел, поставила его на огонь и стала в нем кипятить шерстяную пряжу. Когда пряжа прокипятилась, она взвалила ее на плечи бедной девушки, дала ей в руки топор и послала ее на реку: пусть, мол, там прорубь прорубит и всю пряжу выполощет. Падчерица была послушна, пошла на реку и стала прорубать дыру во льду. И когда прорубала, откуда ни возьмись подкатила к тому месту великолепная карета, в которой сидел сам король.

Карета остановилась, и король спросил: «Дитя мое, кто ты и что ты там делаешь? Тогда король над нею сжалился и, видя притом, какая она красавица, сказал ей: «Не хочешь ли ты со мною поехать? И вот она села в карету и уехала с королем, и когда она приехала в королевский замок, ее свадьба с королем была отпразднована великолепно, сообразно с теми достоинствами, какими одарили падчерицу маленькие человечки в лесу. Год спустя родила молодая королева сына, и когда мачеха услыхала об ее великом счастье, то пришла со своею дочкою в замок и сделала вид, как будто хочет посетить роженицу.

Когда же король как-то отлучился и никого в комнате королевы не было, злая баба схватила несчастную за голову, а дочь ее — за ноги, и выкинули они ее из окошка прямо в реку, протекавшую мимо замка. Затем мачеха положила свою безобразную дочку на кровать и покрыла ее одеялом поверх головы. Когда король вернулся и хотел говорить со своею женою, старуха закричала ему: «Ни-ни, теперь говорить нельзя, она лежит в сильнейшей испарине, сегодня вы должны оставить ее в покое». Королю ничто дурное не пришло при этом в голову, и он опять вернулся в опочивальню жены уже только на другое утро; когда же он стал разговаривать с женою, а она — ему отвечать, то он увидел, что при каждом ее слове у ней из уст выпрыгивала жаба, между тем, как прежде выпадало по червонцу.

Изумленный этим король спросил, что это значит; но мачеха отвечала, что с королевой это приключилось от сильной испарины и что это пройдет. А ночью увидел поваренок, как подплыла из реки канавкою утица и заговорила: Король, что с тобою? Спишь иль не спишь ты ночною порою? И, не получив ответа, она продолжала: А что ж мои гости?

Тогда уж поваренок отвечал ей от себя: Спят, что на погосте. А что ж мой ребенок? И тот отвечал: Спит среди пеленок. Тогда птица обернулась королевою, поднялась на верх замка, напоила своего ребенка, взбила ему постельку, прикрыла его потеплее и опять серой утицей уплыла через канавку в реку.

Так приходила она две ночи сряду, а в третью сказала поваренку: «Пойди и скажи королю, чтобы он взял в руки меч свой и трижды взмахнул им надо мною, когда я буду стоять на пороге».

Список сказок, которые написали Вильгельм и Якоб Гримм, несомненно, велик. Каждое из них по достоинству считается литературным эталоном. Время чтения: Всё Всё до 5 минут от 5 до 10 минут от 10 до 20 минут от 20 до часу более часа Всего 57 результатов.

Прилетела и самая крошечная пичужка, у которой даже и имени-то не было. И постановили птицы, что королём будет тот, кто сможет взлететь выше всех. Решили начать состязание прямо с раннего утра, чтобы потом никто не говорил: "Я поднялся бы ещё выше, но стало очень темно, и потому я не смог".

Король Дроздобород Книги серии ;Собрание лучших сказок мира ; познакомят ребенка с волшебным и загадочным миром оказок.

Волшебные сказки братьев Гримм

Сказки братьев Гримм понравятся даже самым маленьким. Читать онлайн сказки братьев Гримм для детей Список оригинальных рассказов братьев Гримм бесплатно на ЛесСказок. Сказки братьев Гримм список всех сказок в алфавитном порядке.

Братья Гримм: слушать сказки онлайн

Вот в таком виде они дошли и до нас. На нашем сайте мы постарались добавить сказки в оригинальном детском варианте только в лучших переводах на русский язык. А бывает и так... Сказки братьев Гримм серьезно повлияли на отношение к сказочному творчеству, если до них сказки были чаще слишком простые, то истории братьев можно назвать литературным новшеством, прорывом. Впоследствии множество людей вдохновлялось поиском замечательных народных сказок и их публикацией. В том числе и авторы сайта решили внести свою лепту в развитие и развлечение современных детей. Кроме всего прочего, не будем забывать, что сказки братьев Гримм фигурируют ни много ни мало, а в международном фонде ЮНЕСКО в разделе, посвященном памятным, великим произведениям. А такое признание много о чем говорит и много чего стоило двум добрым сказочникам Гримм.

Оден назвал этот труд одним из столпов западной культуры [5]. Работа братьев Гримм повлияла на других любителей фольклора, воодушевив их к собиранию сказочных историй и пробудив в них дух романтического национализма , который придавал особую значимость местным народным сказкам и пренебрегал межкультурным влиянием. К этой категории собирателей сказок относились: Александр Николаевич Афанасьев , норвежцы Петер Кристен Асбьёрнсен и Йорген Му , англичанин Джозеф Джейкобс , и Джеремия Кёртин , американец, который собрал ирландские сказки [6]. Реакция на эти сборники не всегда была положительной. Джозеф Джейкобс однажды пожаловался, что английские дети не читают английские сказки [7] ; по его собственным словам, «Что Перро начал, то Гриммы закончили». В 1826 году В. Жуковский перевёл две сказки братьев Гримм на русский язык с французского для журнала «Детский собеседник» «Милый Роланд и девица Ясный Цвет» и «Царевна-шиповник». Первый полный русский перевод был завершён в 1863—1864 годах. Фольклорист В. Пропп засвидетельствовал о хождении в русской деревне таких сказок братьев Гримм как « Красная Шапочка » и « Бременские музыканты » не свойственных ранее русским народным сюжетам исключительно в устной традиции [4]. Влияние сюжетов сказок братьев Гримм также прослеживается в трёх сказках А. Сказочные персонажи подвергались множеству различных интерпретаций, в том числе маргинальных, порой с самой неожиданной стороны. К примеру, нацисты в гитлеровской Германии рассматривали Золушку как героиню, принадлежащую к «чистой расе», мачеху как иностранку, а принца — как нацистского героя, обладающего неиспорченным инстинктом распознавания рас [9]. Авторы, писавшие впоследствии правду об ужасах Холокоста , включили некоторые сказки в свои мемуары, как Джейн Йолен в своей книге «Шиповничек» Briar Rose [10]. После Второй мировой войны даже раздались отдельные голоса, о том, есть ли связь между жестокими сценами в отдельных сказках и зверствами нацистов например, Карл Приват опубликовал статью «Подготовительная школа жестокости. Обсуждение сказок братьев Гримм. Однако якобы существовавший до 1948 года запрет на печатанье сборника сказок братьев Гримм KHM в британской зоне оккупации является всего лишь легендой.

Собирали фольклор и опубликовали несколько сборников под названием «Сказки братьев Гримм», которые стали весьма популярными. Среди известных произведений: Красная Шапочка, Белоснежка и семь гномов, Семеро храбрецов, Гензель и Гретель, Кот в сапогах, Умная дочь крестьянина, Волшебная книга, Храбрый портняжка, Рапунцель, Госпожа Метелица, Бременские музыканты, Король Дроздобород, Сладкая каша, Король-лягушонок, Мальчик-с-пальчик, Снегурочка, Двенадцать братьев и другие Якоб и Вильгельм Гримм одни из самых известных и читаемых сказочников нашей планеты.

Среди известных произведений: Красная Шапочка, Белоснежка и семь гномов, Семеро храбрецов, Гензель и Гретель, Кот в сапогах, Умная дочь крестьянина, Волшебная книга, Храбрый портняжка, Рапунцель, Госпожа Метелица, Бременские музыканты, Король Дроздобород, Сладкая каша, Король-лягушонок, Мальчик-с-пальчик, Снегурочка, Двенадцать братьев и другие Якоб и Вильгельм Гримм одни из самых известных и читаемых сказочников нашей планеты. Они собрали и записали около двухсот десяти сказок и легенд, которые читает и перечитывает уже не одно поколение.

Список сказок и произведений братьев Гримм

Как и в случае с Ги де Мопассаном увлечению литературой братья обязаны профессору их университета. Профессору Савиньи удалось привить братьям не просто любовь к литературе, но и сделать акцент на красоте именно германской книги. У профессора братья провели не один час, за чтением старинных фолиантов. Грим стали посвящать все больше и больше времени литературе, и в итоге посвятили ей всю свою жизнь. В 1812 году в Берлине впервые были изданы сказки братьев Гримм, тиражом 900 экземпляров. Чуть позднее вышел второй том. В сборнике «Детских и семейных сказок» были собраны сказки братьев Гримм, список которых насчитывал 10 легенд и 200 сказок, например, «Бедняк и богач» и «Король с Золотой горы». А спустя два года мир увидел новый сборник писателей «Немецкие предания». Их сборники жестко критиковались из-за содержания сказок, которые не очень подходили для прочтения детьми. В сказках часто были описаны сцены интимного характера, жестокости и насилия, а также имелись вставки с академическими пояснениями. Позднее братья переиздавали и дополняли эти сборники, приводя их к единому литературному стилю.

Как позднее и Ханс Кристиан Андерсен свои сказки они собирали и записывали со слов разных людей, иногда даже обменивали свою одежду на сказки. Наряду с песнями и стихами, братья собирали рассказы и легенды немецкого народа, переходившие из уст в уста столетиями.

Многие работы авторов — часть народного предания. Они записывали рассказы, путешествуя по деревням и городам, чтобы затем воплотить эти сюжеты на бумаге.

В советское время, естественно, отпали и все «детские легенды» с их христианскими мотивами, но теперь они вернулись, и нам по-прежнему не хватает той давно потерявшейся легенды. Приведем ее целиком здесь, чтобы сборник пришел в точное соответствие с немецким каноническим шестым 1850 года изданием «Детских и домашних сказок»: 200 сказок и 10 «детских легенд». А той же дорогою как раз шла Матерь Божья и, увидев, в какой нужде оказался этот бедняга, сказала ему: «Я устала и хочу пить, дай мне стаканчик вина, а я помогу тебе вытолкнуть телегу». Тогда Матерь Божья сорвала белый цветок с красными полосками, который называется «вьюнок» и так похож с виду на стаканчик, и протянула его вознице. Тот наполнил этот бокал вином, Матерь Божья выпила, и телега тут же освободилась, так что возница смог поехать дальше. А цветок и поныне зовут «стаканчиком Богоматери». До сводного канонического издания составители шли полжизни: первое, намного более короткое издание, вышло двумя томами в 1812—1815 годах, и Якоб Гримм, отправившись в составе делегации от княжества Гессен-Кассель на Венский конгресс, ухитрился провести там нечто вроде презентации. Ему это казалось правильным: в обстановке полного замирения Европы после наполеоновских походов, реставрации монархии и восстановления границ самое время было подумать о сказках, воплощающих индивидуальный дух народа и напоминающих о единых корнях. Сказки-то сочиняют отнюдь не дети, а взрослые люди, из тех, что склонны и лопату называть лопатой, и все прочее — тоже точными именами. Из педагогических целей братья позднее процензурировали аутентичные записи и практически полностью убрали из печатной версии эротику. Распущенные волосы Рапунцель-Колокольчик — вот и вся распущенность: простодушное удивление, отчего вдруг платье стало тесно, исчезло. А насчет «жестокости» этих сказок озаботились лишь в XX веке, и в иных детских сборниках принялись их смягчать. Возможно, заодно лишили сказки и воспитательной сути: Честертон выступал в защиту страшных сказок, доказывая, что жестокая мачеха должна прокатиться в бочке, утыканной гвоздями, и подлые сестрицы — обуть раскаленные башмаки, иначе не будет удовлетворена главная детская потребность, жажда справедливости, и еще более первичная жажда смысла. Наказание должно следовать за преступлением: в мире, лишенном такой логики, жить гораздо страшнее, чем в мире, где Ад предусмотрен. Именно в таком мире, где зло будет покарано, среди сорной травы цветут «стаканчики Богоматери». Так думал Честертон, а он читал эти сказки в детстве. И он, и даже его бабушки и дедушки — первый английский перевод вышел по горячим следам, еще в 1823 году. Практически одновременно вышло и французское издание, а в 1826 году Жуковский уже перевел две сказки с французского. Полное русское издание вышло в 1860-х годах, но со многими сказками был знаком и Пушкин, чему порукой «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях». Полагаясь на сказки как на хранилище народной памяти, братья Гримм отнюдь не подразумевали изоляционизма. Они охотно включали и те сюжеты, которые относятся к числу бродячих и вечных, и более того: иные сюжеты, ранее бытовавшие лишь в Германии, заимствовались уже из книги и превращались в достояние других народов. Так, в XX веке величайший специалист по сказочным сюжетам Владимир Пропп обнаружил в русской деревне полностью «одомашненные» вариации «Бременских музыкантов» и «Красной Шапочки», которых ранее в реестре русских мотивов не числилось. Впрочем, кто-нибудь сомневался в том, что именно «Красная Шапочка» и «Бременские музыканты» — наши?

Работа братьев Гримм повлияла на других любителей фольклора, воодушевив их к собиранию сказочных историй и пробудив в них дух романтического национализма, который придавал особую значимость местным народным сказкам и пренебрегал межкультурным влиянием. К этой категории собирателей сказок относились: Александр Николаевич Афанасьев, норвежцы Петер Кристен Асбьёрнсен и Йорген Му, англичанин Джозеф Джейкобс, и Джеремия Кёртин, американец, который собрал ирландские сказки[6]. Реакция на эти сборники не всегда была положительной. Джозеф Джейкобс однажды пожаловался, что английские дети не читают английские сказки[7]; по его собственным словам, «Что Перро начал, то Гриммы закончили». В 1826 году В. Жуковский перевёл две сказки братьев Гримм на русский язык с французского для журнала «Детский собеседник» «Милый Роланд и девица Ясный Цвет» и «Царевна-шиповник». Первый полный русский перевод был завершён в 1863—1864 годах. Фольклорист В. Пропп засвидетельствовал о хождении в русской деревне таких сказок братьев Гримм как «Красная Шапочка» и «Бременские музыканты» не свойственных ранее русским народным сюжетам исключительно в устной традиции[4]. Влияние сюжетов сказок братьев Гримм также прослеживается в трёх сказках А. Сказочные персонажи подвергались множеству различных интерпретаций, в том числе маргинальных, порой с самой неожиданной стороны. К примеру, нацисты в гитлеровской Германии рассматривали Золушку как героиню, принадлежащую к «чистой расе», мачеху как иностранку, а принца — как нацистского героя, обладающего неиспорченным инстинктом распознавания рас[9]. Авторы, писавшие впоследствии правду об ужасах Холокоста, включили некоторые сказки в свои мемуары, как Джейн Йолен в своей книге «Шиповничек» Briar Rose [10]. После Второй мировой войны даже раздались отдельные голоса, о том, есть ли связь между жестокими сценами в отдельных сказках и зверствами нацистов например, Карл Приват опубликовал статью «Подготовительная школа жестокости. Обсуждение сказок братьев Гримм. Однако якобы существовавший до 1948 года запрет на печатанье сборника сказок братьев Гримм KHM в британской зоне оккупации является всего лишь легендой.

Все сказки сказочника «Братья Гримм»

Сказки Андерсена. Список. Здесь мы собрали все сказки Братьев Гримм (206 сказок). Сказки братьев Гримм список всех сказок в алфавитном порядке. Именно непревзойденные сказки братьев Гримм (Вильгельм и Якоб), крепко вплелись в мир сказочной литературы. Сказки Братьев Гримм являются классическими европейскими сказками с ярко выраженными морально-нравственными посылами.

100 любимых сказок

Читайте все сказки братьев Гримм на нашем сайте. Многие из сказок, на которых выросли не только мы, но и наши родители, бабушки и дедушки, написали братья Вильгельм и Якоб Гримм. Сказки братьев Гримм прочно вошли в литературное чтение народов мира и оказали большое влияние на сказковедение. Сказки Андерсена. Список.

Братья Гримм сказки

Только с 1818 года их научная деятельность распадается надвое: Якоб Гримм исключительно предается филологическим исследованиям германских наречий и на этих исследованиях строит свои важнейшие труды — «Немецкую грамматику» 1819 г. Вильгельм Гримм остался при более привлекавшем его изучении отдельных памятников древненемецкой литературы и немало сделал для их объяснения. С того времени, когда раздвоились пути научной деятельности ученых братьев, каждый из них уже стал подписывать свои труды полным своим именем. Вильгельм Гримм посвятил себя деятельности более скромной, но не менее полезной и заслуживающей серьезного внимания.

Он обратился к изучению отдельных поэтических произведений и народных преданий вообще, стал собирать и приводить в порядок немецкие героические саги, восстанавливать испорченные тексты рукописей и тем самым положил краеугольный камень в основу сравнительной истории литературы, занимающейся исследованием развития и роста одного и того же поэтического материала у различных народов. Вильгельм Гримм был в высшей степени одарен способностью тонкого распознавания и расследования тех видоизменений, которые происходят в одном и том же поэтическом мотиве при его странствованиях от народа к народу. С этой именно стороны он был главным деятелем в создании сборника «Сказок» и в особенности того образцового комментария к ним, который впоследствии явился в виде отдельного тома, прилагавшегося к сборнику «Сказок», изданных братьями Гримм.

В этом комментарии к «Сказкам» Вильгельм Гримм дает богатый материал для сравнения немецких сказочных сюжетов со сказочной литературой французской, итальянской, испанской, английской, скандинавской, славянской и даже со сказочным запасом восточных литератур. Таким образом, Вильгельм Гримм, всю жизнь трудясь рядом с братом и другом своим, великим филологом, приобрел вполне заслуженную известность талантливого исследователя в области истории литературы. Король-лягушонок, или Железный Генрих В старые годы, когда стоило лишь пожелать чего-нибудь и желание исполнялось, жил-был на свете король; все дочери его были одна краше другой, а уж младшая королевна была так прекрасна, что даже само солнышко, так много видавшее всяких чудес, и то дивилось, озаряя ее личико.

Близ королевского замка был большой темный лес, а в том лесу под старой липой вырыт был колодец. В жаркие дни заходила королевна в темный лес и садилась у прохладного колодца; а когда ей скучно становилось, брала она золотой мячик, подбрасывала его и ловила: это была ее любимая забава. Но вот случилось однажды, что подброшенный королевной золотой мяч попал не в протянутые ручки ее, а пролетел мимо, ударился оземь и покатился прямо в воду.

Королевна следила за ним глазами, но, увы, мячик исчез в колодце. А колодец был так глубок, так глубок, что и дна не было видно. Стала тут королевна плакать, плакала-рыдала все громче да горестней и никак не могла утешиться.

Плачет она, заливается, как вдруг слышит чей-то голос: «Да что с тобой, королевна? От твоего плача и в камне жалость явится». Оглянулась она, чтобы узнать, откуда голос ей звучит, и увидела лягушонка, который высунул свою толстую уродливую голову из воды.

А сама подумала: «Пустое городит глупый лягушонок! Сидеть ему в воде с подобными себе да квакать, где уж ему быть человеку товарищем».

Якоб и Вильгельм Гримм Известные немецкие писатели и исследователи культуры народа. Кому же с самого раннего детства не знакомы такие сказки как «Бременские музыканты», «Горшок каши», «Кот в сапогах», «Красная шапочка», «Белоснежка», «Золушка», «Золотой гусь», «Волк и семеро козлят» и др. Всего на счету Братьев Гримм порядка 200 сказок.

Однако все истории заканчиваются хорошо, а положительные персонажи получают вознаграждение. Якоб и Вильгельм высмеивают человеческие недостатки: лень, жадность, трусость, зависть и так далее.

Их главные герои честные, добрые, смелые и трудолюбивые.

Они живо интересовались культурой родного немецкого народа, изучали фольклор, обрабатывали и публиковали его на протяжении почти всей жизни. В сборниках сказок братьев Гримм насчитывают 210 сказок и легенд.

Список сказок Братьев Гримм

Тираж составил всего 900 экземпляров. Во втором томе, отпечатанном в 1814 году, добавилось ещё 70 сказок. Публикации сказок посодействовал Ахим фон Арним , который в 1806—1807 гг. Засияет вновь благодатное солнце, и они будут произрастать, одиноко и незаметно, ничей торопливый серп не пожнет их ради наполнения богатых амбаров, но на исходе лета, когда они нальются и созреют, их отыщут бедные, честные руки и, бережно связав, колосок к колоску, почитая выше, нежели целые снопы, отнесут домой, где они послужат пропитанием на всю зиму, а быть может, дадут единственное семя для будущего посева. Такие же чувства испытываем мы, взирая на богатство немецкой поэзии былых времен и видя, что от столь многого не сохранилось ничего живого, угасло даже воспоминание об этом, и остались лишь народные песни да вот эти наивные домашние сказки.

Места у печки, у кухонного очага, чердачные лестницы, ещё не забытые праздники, луга и леса с их тишиной, но, прежде всего безмятежная фантазия — вот те изгороди, что сберегли их и передали от одной эпохи — другой. Всего второе издание, лёгшее в основу первых переводов, содержало 170 сказок, оба тома вышли с титульным листом работы Людвига Гримма , с гравюрой «Братец и сестрица», а также с портретом Доротеи Фиман , одной из сказительниц. В 1837 году появилось третье издание; четвёртое — в 1840 г. Часть сказок была добавлена, некоторые исключены: всего седьмое издание содержало 210 сказок и легенд.

Все выпуски были обильно иллюстрированы, сначала Филиппом Грот-Иоганном , а после его смерти в 1892 году — Робертом Лейнвебером. Первые выпуски сказок подверглись сильной критике, поскольку, несмотря на своё название «Детские и семейные сказки», эти истории были расценены как не подходящие для детского чтения, по причинам академических информационных вставок и, собственно, по содержанию самих сказок [1]. В последующих исправленных изданиях были, в том числе, удалены фрагменты сексуального характера; например из сказки « Рапунцель » вырезана сценка, когда Рапунцель невинно спрашивает у своей приёмной матери-волшебницы, почему её платье стало обтягиваться вокруг живота, таким образом открыв свою беременность, наступившую из-за её тайных встреч с принцем [2]. В 1825 году братья Гримм издали сборник Kleine Ausgabe, куда вошли 50 сказок, отредактированные для юных читателей [3].

Иллюстрации 7 гравюр на меди создал брат-живописец Людвиг Эмиль Гримм [4]. Эта детская версия книги сказок выдержала десять изданий между 1825 и 1858 годами. Материал для сказок[ править править код ] Портрет сказительницы Доротеи Фиман из сборника сказок, 2-е издание Братья Гримм начали вести регулярные записи сказок с 1807 года, во время своего путешествия по Гессену , продолжили в Вестфалии. Одной из первых записанных Вильгельмом Гриммом сказок является «Приёмыш Богоматери», которую рассказала дочка аптекаря Маргарета Вильд «Гретхен» из Касселя, через год сказками поделилась и её мать — госпожа Вильд.

Одна из сестёр была белокурая, и прозвали её за это Беляночкой, а вторую за яркий румянец — Розочкой. Обе девушки были добрые, весёлые и красавицы, каких свет не видывал. И вот однажды отправились они в лес за дровами. Идут по тропинке и вдруг слышат какой-то писк под ногами. Глядь, а там, возле бревна маленький человечек топчется. Лицо сморщенное, злое, глазки красные, и ругается во всё горло.

Оказалось, что это гном кончиком своей огромной бороды за расщелину в бревне зацепился и никак выпутаться не может. Сёстры пытались ему помочь, но у них тоже ничего не получилось. Тогда Беляночка достала из кармана ножницы и отрезала у старичка кончик бороды. Гном тут же скрылся в траве и давай браниться: «Безмозглые курицы! Обрезать бороду — где это видано?! Смотрят, а там злобный гном снова в переделку попал — за камыши бородой зацепился.

Пытались девушки распутать бороду, да всё напрасно. Тогда Беляночка достала ножницы из кармана и отрезала старичку кончик бороды. Гном юркнул в траву, ругаясь во всё горло: «Моя борода! Лупоглазые жабы! Чтоб вам пусто было! И видят, какая-то птица из кустов добычу тащит.

А добыча кричит, извивается. Узнали девушки своего гнома, бросились вперёд и отбили его у птицы. А гном опять давай ругаться: «Глупые гусыни! Руки-крюки у вас! Девушки онемели от страха, но медведь не обратил на них внимания, а бросился к гному. Гном давай вопить: «Не тронь меня, медведь.

Я маленький, костлявый. Сожри лучше этих коров бестолковых». Только медведь не стал его слушать, поднял лапу и прихлопнул злобного старикашку. И в тот же миг слетела со зверя медвежья шкура и превратился он в прекрасного юношу. Оказалось, это гном заколдовал принца, и тот принуждён был скитаться по лесу в облике медведя. Когда юноша освободился и увидел, что для него и его брата нашлись такие красивые невесты, и вовсе был счастлив.

Забрал принц сестёр и их матушку с собой во дворец. А вскоре сыграли двойную свадьбу, и стали все жить-поживать да добра наживать. Бременские музыканты Жил-был на одной мельнице осел. Работа у него была нелёгкая: таскать мешки с мукой, возить телегу с грузами и тому подобное. Но осел не жаловался — был он сильный и не ленивый. Однако шли годы, осёл старел и становился всё слабее.

И вот мельник решил, что такой дряхлый осёл ему не нужен, и выгнал бедолагу из дому. Осёл поначалу пригорюнился, но потом решил, что не стоит унывать. Голос-то у меня о-го-го! Идёт, ревёт по-ослиному — петь учится, музыкальный слух тренирует. Вдруг видит — пёс на обочине лежит, язык высунул, еле дышит. Да вот состарился, стал бесполезным, и хозяин решил меня пристрелить.

Едва убежал. Что теперь мне делать? Зашагали они вдвоём по дороге — осёл поёт, пёс лает. Дуэтом петь пробуют. Вскоре повстречали они печального кота. Хозяин прогнал его из дому за то, что мышей ловить перестал, — старый стал слишком.

Взяли друзья кота с собой — третьим музыкантом. Идут по дороге — ревут, лают, мяукают. Глядь, петух на заборе сидит.

Читать сказки стали все! Сказки братьев Гримм читать стали абсолютно все, истории передавались из уст в уста и постепенно авторы-сказочники стали широко известными персонами, уважение и любовь к которым росли как на дрожжах.

Люди приходили к ним, помогали, кто чем мог, и благодарили за частичку радости, которую они несут их любимым детям. Вдохновившись идеей собрать как можно больше народных произведений, внести в них немножечко волшебства и полезных детям воспитательных нюансов, братья работали не покладая рук до конца своей жизни. Так за ещё 20 с лишним лет братья выпустили не много ни мало 7 изданий, причем уже с обильной иллюстрацией и качественной для тех времен обложкой. Во все времена, сказки братьев Гримм читать любили как дети, так и взрослые, хотя некоторые люди не считали их подходящими маленьким детям. Слишком взрослые сюжеты и иногда глубокие рассуждения пугали родителей.

Поэтому братья Гримм не поленились и отредактировали некоторые сказки, переориентировав их на самых маленьких детей.

Сказки Братьев Гримм влияли на многих из нас с самого детства. Они не только предлагают увлекательные истории, но и учат нас ценить добро, любовь, справедливость и веру в маленькие чудеса. Братья Якоб и Вильгельм Гримм собрали и записали сказки, проходившие устным народным творчеством, и воссоздали их в письменном виде для будущих поколений. Одной из самых знаменитых сказок Братьев Гримм является «Золушка». Эта история о девушке, вынужденной терпеть унижение от своих злобных мачехи и сводных сестер, но в конце концов получающей справедливое вознаграждение.

Похожие новости: