— Помимо Александра Зиновьева диссидентское и правозащитное движение в СССР для всего мира олицетворяли еще двое — академик Андрей Сахаров и писатель Александр Солженицын. По приглашению Международного медиаклуба «Формат А3» в Минске побывала вдова и соратница Александра Зиновьева, выдающегося прозаика, социолога. Фильм снят в год столетия философа, классика русской литературы, «рисующего писателя» Александра Зиновьева.
Александр Зиновьев: «Профсоюз – это общение с интересными людьми и возможность проявить себя»
Организаторы конференции — Гуманитарный институт СФУ совместно с Красноярским государственным аграрным университетом, Красноярским государственным медицинским университетом и региональным отделением Союза писателей России. Научно-практическая конференция стала площадкой профессионального общения учёных и преследовала цель укрепления связей научно-гуманитарного сообщества, сохранения историко-культурного наследия страны, традиций и ценностей российских регионов. Приглашёнными гостями стали профессор Владимир Разумов из Омского государственного университета им. Достоевского, который пересекался в ходе своей деятельности с Александром Зиновьевым, а также Николай Розов — руководитель Центра социальной философии и теоретической истории при Институте философии и права Сибирского отделения Российской академии наук.
Я называю Зиновьева не философом, а мыслителем. Это вроде бы почти одно и то же, но именно «почти». Мыслитель в моем представлении существо совершенно особого порядка. Если у философии есть более или менее очерченный предмет, то мыслитель рефлексирует абсолютно на все, что оказывается в поле его зрения. Зиновьев не раз говорил мне: «Я — думательная машина. При Сталине я думал о сталинизме; при Брежневе — брежневизме; на Западе — западнизме, в России Ельцина — ельцинизме…» Что толкнуло Зиновьева на критику советского общества?
По-моему, тут все ясно. Наряду со многими положительными сторонами социализма, уже в его идеологии заложены зерна тех пороков, которые бурно разрослись в эпоху Сталина и прежде всего удушение всякого инакомыслия, полное пренебрежение человеческой жизнью, внутренний террор и т. Всякий самостоятельно мыслящий человек сознавал это, «не всё в порядке в датском королевстве», но не всякий осмеливался даже произносить эти мысли вслух, тем более сообщать другим, да еще публично, в прессе. Зиновьев смел. Наверное, все потому же: это был гениальный и мужественный человек, сознававший свою гениальность. То, что я слышал от него за годы дружбы, позволяет мне сказать, что уже в детстве, отрочестве и юности он, как минимум, был амбициозным человеком, понимавшим многое из того, чего вовсе не понимали другие и взрослые люди, был отчаянно смелым. Мыслимое ли дело: группа мальчишек во главе с Зиновьевым планировала убийство Сталина!.. Каждому умственно здоровому человеку тысячи раз мимолетно приходят в голову тысячи подлинно мудрых мыслей, обрывки истин и верных догадок. Но буквально единицы из многих тысяч, а то и миллионов способны сделать их своими.
Потому что мыслить — значит очень много трудиться; мыслить по поводу запретного — кроме того, опасно для быта и свободы, а то и для жизни. В любое время, тем более в сталинское. Но только опасная мысль и достойна того, чтобы называться мыслью. Потому что он никогда не приспосабливал мысль к вопросам личной безопасности и своего благополучия, а служил Истине искренне и честно, направляя на ее постижение всего себя целиком, всем своим разумом и всей своей волей. Ведь интеллект — это не просто сумма знаний, тем более, какой-то объем информации, пусть самый огромный, доступный вождю и более никому. Интеллект — это не просто «способность мыслить». Интеллект — это совокупность разного рода способностей, разного рода интеллектов, которые определяют мощь разума и рассудка того или иного человека. Есть интеллект логический. Тут Зиновьев стоит невероятно высоко не только в нашей стране, но и в мире.
Он — один из выдающихся логиков ХХ века. Есть интеллект вербальный, связанный со словом, с языком, которым изъясняется человек. Есть интеллект чувственный. Человек проявляется не только в том, как он мыслит, но и как он чувствует. И тут Зиновьев — великан. Его сравнивают с Салтыковым Щедриным, Свифтом. Общепризнанно, что он — выдающийся писатель, прекрасный поэт. Есть интеллект визуальный. Все, у кого есть глаза, смотрят, но видят окружающую действительность очень по-разному.
Зиновьев был отличным художником. Есть интеллект физический. И тут Зиновьев в рекордсменах. Он прожил восемьдесят три с половиной года, работая по 14-16 часов в день. Сложите, синтезируйте все эти выдающиеся способности в теле, в организме, в голове одного человека и вы получите некий феномен, то есть из ряда вон выходящее явление. В данном случае — феномен Зиновьева. Зиновьев назвал горбачевскую перестройку «катастройкой», когда она еще только начиналась. И оказался прав: перестройка в том виде, как ее осуществлял Горбачев, обернулась катастрофой. Распространяться на эту тему я не стану — здесь, я считаю, все уже ясно.
Зиновьев мне не раз говорил: «Если я когда-нибудь вдруг окажусь в одной компании с Горбачевым, я подойду к нему и набью морду». И надо же случиться такому, что на 7-летии телепрограммы А. Пушкова «Постскриптум», рядом с нашим столом, где мы сидели с Зиновьевым, занял место Михаил Горбачев. Я приготовился к скандалу, но Зиновьев сдержался. Зиновьев считал Горбачева предателем, более того, утверждал, что Запад его купил. Мне кажется это чудовищным и немыслимым. Я думаю, что Горбачева и Ельцина, при всех их прочих различиях, объединяет одно общее качество: это нарциссы и геростраты. Согласен ли я с оценками Зиновьева в отношении советского общества и перестройки? Я тоже честно и искренне обдумывал общественные проблемы и до многих выводов дошел своим собственным умом независимо от Зиновьева и других исследователей.
В главном и основном мы с Зиновьевым смотрели на положение вещей в России и в мире одинаково, кое в чем расходились. Мы заговорили о чем-то, уже не помню, и проговорили все три дня, расставаясь только на ночь. Тогда он рассказал мне о том, что хочет вернуться в Россию, что есть люди, которые ему помогают, в частности, Юрий Лужков подписал письмо о выделении квартиры, но чиновники предлагали жилье в «хрущевках», хотя при высылке из СССР Зиновьев оставил квартиру на Воробьевых горах. Я пообещал ему помочь, используя свои связи. Буквально через несколько дней, когда Зиновьев оказался в Москве вместе с женой, им предложили четырехкомнатную квартиру в Северном Чертаново и они согласились на этот вариант. Потом оказалось, что квартиру надо покупать и стоит это 56 тыс. Зиновьев позвонил в растерянности мне из Мюнхена: «У меня нет таких денег. Что делать? Шанцеву, тот поговорил с Ю.
Лужковым и цену снизили до 26 тыс. Квартирный вопрос был решен. В одном из телефонных разговоров я спросил Александра Александровича: «А где Вы собираетесь работать? Я спросил: «А Вы знаете, сколько получает в России профессор? Мы создадим исследовательский центр А. Зиновьева и будем платить 600 долларов в месяц. В 1999 году это были очень неплохие деньги.
Горбачев начал свою деятельность в качестве реформатора в условиях коммунистического социального строя. Никаких намерений разрушать его у него не было. А если они и были в тайниках сознания, он их не выражал явно.
Наоборот, он клялся в верности марксизму-ленинизму и партии, клялся охранять и укреплять завоевания советской истории. Общеизвестно, чем кончилась его перестройка. Она потерпела полный крах в позитивном смысле, зато преуспела в смысле негативном, т. Именно за эту разрушительную для Советского Союза деятельность Горбачев был вознагражден на Западе званиями «Человека года» и «Человека десятилетия», Нобелевской премией мира и многими другими наградами. Горбачевизм начался как стремление насильственно навязать стране сверху по инициативе ЦК КПСС, как постоянно подчеркивал сам Горбачев реформы и создать для этого аппарат сверхвласти вне партийного аппарата и над ним, т. В пропаганде, однако, это изобразили как борьбу против сталинизма и «застоя». Тем самым маскировалась суть перестройки, завоевывалось одобрение советских людей и похвалы со стороны Запада. Что получилось на деле, это уже не зависело от первоначальных намерений... Уже в горбачевские годы внешние факторы стали играть доминирующую роль в деятельности власти Советского Союза. Горбачев перешел грань, отделявшую деятельность в рамках советской государственности от деятельности по ее разрушению вообще.
Вместо сталинистского типа коммунистической власти стал получаться политический урод, сочетавший в себе элементы, имитирующие западную демократию, и обломки разрушаемой коммунистической системы. В республиках бывшего Советского Союза, включая Россию в первую очередь, сложились так называемые президентские системы власти, ничего общего не имеющие с президентской системой США или Франции, а именно диктаторские режимы, по сравнению с которыми брежневский режим выглядит как вершина либерализма. Рухнули прежние структуры профессиональной системы управления. На их месте возникли дилетантские структуры, не имеющие достоинств прежних, но зато усилившие их недостатки. Новые правители с удесятеренной силой сравнительно с предшественниками ринулись удовлетворять свои хищнические аппетиты. К ним присоединилось огромное число если не большинство прежних чиновников партийного и государственного аппарата, молниеносно изменивших свою политическую ориентацию... Было бы удивительно, если бы в таких условиях не стали появляться шарлатанские и шизофренические планы преобразования. И они стали появляться, причем — один глупее другого. Все рекорды на этот счет побил план «500 дней». Согласно этому плану, Советский Союз в течение пятисот дней должен был превратиться из коммунистической страны в страну капиталистическую, причем на уровне передовых западных стран.
На Западе этот план хвалили, ибо понимали, что претворение его в жизнь привело бы к молниеносному краху советского общества. Горбачевцы от этого плана отказались, поскольку абсурдность его была очевидна даже им. Но они не отказались от идеи введения «рыночной экономики» и приватизации, которая стала витать в их сознании как панацея от всех бед. В результате в стране стала стремительно деградировать старая экономическая система, уступая место экономике криминальной. Вместо разрушенной коммунистической плановой и командной экономики возникла не рыночная экономика, к какой призывали новые лидеры и хозяева страны, не имевшие ни малейшего понятия о механизме реальной рыночной экономики западных стран, а лишь ее карикатурная имитация. По существу же, эта экономика явилась лишь легализацией преступной «теневой» экономики брежневских лет, а также расцветом мафиозной экономики, грабящей страну совместно с представителями экономической интервенции со стороны Запада. Началось разбазаривание всего ценного, что было создано трудом, умом и талантом народа за годы советской истории. Жизненный уровень масс населения стремительно снизился сравнительно с брежневскими годами, которые теперь стали вспоминаться как «золотой век» русской истории". И он изменялся со временем. Можно констатировать такие периоды в его истории: зарождения, юности, зрелости, кризиса и краха.
Первый период охватывает годы от Октябрьской революции 1917 года до избрания Сталина Генеральным секретарем партии в 1922 году или до смерти Ленина в 1924 году. Этот период я называю ленинским по той роли, какую в нем сыграл Ленин. Это — сталинский период. Третий период начался с приходом к высшей власти Хрущева. При Брежневе русский коммунизм достиг состояния зрелости и добился наивысших успехов планетарного и эпохального значения. Я этот период называю хрущевско-брежневским. Четвертый период начался в 1985 году с приходом к высшей власти Горбачева и был завершен в результате переворота 1991 года, возглавленного Ельциным. Я его называю горбачевско-ельцинским. Многие считают его периодом старения и естественной смерти русского коммунизма. Это грубая ошибка или, скорее, умышленная фальсификация истории.
Русский коммунизм был молодым социальным явлением. Он еще только вступил в период зрелости, еще не проявил все заложенные в нем потенции. Его жизнь была искусственно прервана усилиями внешних врагов и внутренних предателей и коллаборационистов. Он был убит в самом начале зрелой жизни … На Западе правильно угадали, что русских советских людей можно победить путем великого соблазна — соблазна властью, славой, богатством, свободой и прочими земными благами. Как только советские люди увидели реализацию марксистской идеи на Западе, они перестали быть оплотом коммунизма. К благам, какие им принес коммунизм, они привыкли и считали чем-то само собой разумеющимся, данным от природы. Они захотели присоединить к ним блага, какие увидели на Западе. При этом они не понимали, что блага Запада исключают убивают блага коммунизма и что эти блага достаются не всем, а лишь избранным". До переворота в России не было никаких предпосылок для него в экономике. Затем захватившие власть реформаторы начали осуществлять преобразование экономики".
Она заключается в следующем. Во-первых, обеспечить страну материальными средствами, позволяющими ей выжить в окружающем мире, сохранить независимость, идти в ногу с прогрессом. Во-вторых, обеспечить граждан общества средствами существования. В-третьих, обеспечить всех трудоспособных работой как основным и для большинства единственным источником средств существования. В-четвертых, вовлечь все трудоспособное население в трудовую деятельность в первичных деловых коллективах. Из рассмотренного характера и положения экономики с необходимостью следуют такие важнейшие признаки коммунистического хозяйства. Во-первых, преобладание социально-политических соображений при решении экономических проблем. Это касается распределения бюджета, установления цен на массовые продукты, шкалы заработной платы, состава продукции, районирования предприятий и т.
В ходе лекции Ольга Мироновна Зиновьева рассказала о творческом пути Александра Александровича, о его художественном и публицистическом наследии, его исследованиях по актуальным вопросам общественно-политической жизни СССР и России, а также подробно остановилась на его биографии в период эмиграции.
Новости по теме
- Опыт сотворчества / / Независимая газета
- Большой зал картинной галереи в Костроме на один час превратился в модный подиум
- Костромские школьники начнут изучать обществознание только в 9 классе
- Вдова философа Зиновьева рассказала "РГ" о его жизненном пути
- Зиновьев, Александр Александрович
- Новости по теме
Почитайте Зиновьева
Они на это и претендуют», — на валдайском форуме Владимир Путин процитировал выдающегося российского мыслителя Александра Зиновьева. Что связывает нижегородского митрополита Николая (Кутепова) с Максимом Горьким и Александром Зиновьевым. Александр Зиновьев известен во всем мире, его книги переведены на 28 языков и изданы тиражом свыше трех миллионов экземпляров. Александр Николаевич бессменный председатель Уставной комиссии Центрального совета, много лет возглавлял Бюджетно-плановую комиссию.
Опыт сотворчества
Врио директора института Абдусалам Гусейнов в комментарии «Подъему» шутливо назвал предложение Зиновьевой «очень хорошим». Ну или во всяком случае всех философов», — сказал он. Ольга Зиновьева — вдова философа Александра Зиновьева и президентка его Биографического института. В институте публикацию книги сочли «антипатриотическими действиями, несовместимыми со званием советского ученого». В 1978 году, после выхода второго романа-сатиры, «Светлое будущее», философа вместе с женой Ольгой и дочерью выслали из СССР, а позже лишили советского гражданства.
Между тем в железно логичных марксистских сейчас не вполне понятно, должно ли брать этот эпитет в кавычки работах о логике пряталась лютая ненависть к советскому социальному, политическому, культурному и бытовому укладу — к тому миру, в который вроде бы столь удачно вписывался Зиновьев. Эта раскаленная и одновременно холодная, глубоко личная и в то же время расчетливо аналитическая, призванная не заразить, но убедить читателя ненависть к советской могучей и убогой неизменности вырвалась на свет, когда в Лозанне был напечатан первый роман Зиновьева — «Зияющие высоты», странный гибрид философского трактата, язвительного местами откровенно капустнического, а то и дурновкусного памфлета, в котором по первое число доставалось всему цвету оппозиционной советской интеллигенции не говоря уж о дебильной власти , жутковатого физиологического очерка и отчаянной исповеди. Реакция была скорой и тупо предсказуемой: исключение из партии, лишение ученых званий, запрет на профессию, за которыми последовало предложение, от которого нельзя было отказаться, — с 1978 года Зиновьев жил в Германии. Здесь он выпускал книгу за книгой, в которых продолжал разбираться со «светлым будущим», неоспоримо и навсегда овладевшим одной отдельно взятой страной.
Дружеские отношения с Эвальдом Ильенковым, который учился на курс старше, скорее представляли соперничество: оба были интеллектуальными лидерами студенческих компаний теоретические разговоры зачастую проходили в забегаловках , куда позднее добавились Борис Грушин , Мераб Мамардашвили , Георгий Щедровицкий , Александр Пятигорский , Лен Карпинский , Юрий Карякин , Юрий Левада. По воспоминаниям Пятигорского, Зиновьев «стал для меня на факультете всем». Как писал К. Кантор, у Зиновьева не было конкретного предмета, он учил критическому взгляду на догматизм марксистско-ленинской учебной программы, рассматривал привычные темы под новым, часто неожиданным углом. Его склонность к самостоятельному мышлению привлекала и студентов, и аспирантов, иногда даже преподавателей, включая Асмуса. Кантор вспоминал [32] : …он говорил мне в 48-м, примерно, году, что первым вульгаризатором марксизма был Энгельс. Я отвечал: «Саша, побойся Бога, как так? Это воспоминание об одном моменте такого критического удара по сознанию в противовес тому, что говорилось. Презирал работу Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», иначе её не называл как «Мцизм-мцизм». Он говорит: «Попробуй. Они на десять голов выше Ленина, который их критикует. Критикует он Богданова. Ты читал Богданова? В повседневной жизни Зиновьев не скрывал антисталинских воззрений, открыто и последовательно осуждая, например, антисемитскую кампанию [33]. Как вспоминал А. Пятигорский, Зиновьев «ничего не боялся»; он был одним из немногих, кто продолжал общаться с К. Кантором в разгар борьбы с космополитизмом, демонстративно отпуская в отношении друга «антисемитские» шутки. Щедровицкий вспоминал, что Зиновьев ненавидел советский социализм, в котором социалистические принципы накладывались на архаичные социальные структуры массовый подневольный труд и лагеря , но который соответствовал национальному характеру и культурным традициям. Пессимизм усиливался тем обстоятельством, что социализм рассматривался как неизбежное и безальтернативное будущее человечества. В будущем обществе Зиновьев не видел для себя места, поскольку не относил себя к какому-либо классу и считал, что уцелел чудом. Крылов, комментируя воспоминания Щедровицкого, относил Зиновьева к жертвам Русской революции и противопоставлял его в этом смысле Щедровицкому, который признавал, что его личные перспективы в силу социального положения были более оптимистичными [34] [35]. На третьем курсе Зиновьев заинтересовался логикой « Капитала », работе Маркса был посвящён его диплом. Окончив в 1951 году с отличием университет, поступил в аспирантуру. В «Капитале» Зиновьева интересовала логическая структура, а не экономическое или политическое описание капитализма, диссертация рассматривала логические приёмы, использованные Марксом. В советской догматике предмет изысканий Зиновьева, как и аналогичных исследований Ильенкова, назывался «диалектической логикой ». Владислав Лекторский связывает поворот Зиновьева и Ильенкова к исследованиям теоретического мышления и методологии с убеждениями, что строгое знание способно повлиять на бюрократический «реальный социализм», реформировать советскую систему. По мнению П. Фокина, обращение к логике было актом самосохранения в условиях советской действительности, нежелание заниматься идеологической пропагандой в рамках исторического материализма — логика находилась за пределами партийных или классовых интересов [36]. В 1952 году Зиновьев и его младшие соученики Грушин, Мамардашвили и Щедровицкий учредили Московский логический кружок. Участники пытались выработать так называемую «генетически-содержательную» логику — альтернативу как официозной диалектической логике, так и логике формальной. Деятельность кружка проходила на фоне оживления атмосферы на философском факультете после смерти Сталина. В начале 1954 года состоялась дискуссия «О разногласиях по вопросам логики», разделившая «диалектиков», формальных логиков и «еретиков» из кружка — т. На другой дискуссии Зиновьев произнёс известную фразу о том, что «раньше буржуазные философы объясняли мир, а теперь советские философы этого не делают», вызвавшую аплодисменты зала. После дискуссий участников кружка вызвали в КГБ , но репрессий не последовало [37]. Маркса » дважды «заваливали» на Учёном совете факультета, защититься удалось с третьего раза, уже в ВАКе [38] [39] , в сентябре 1954 года. Противодействие «стариков» уравновешивалось поддержкой министра культуры академика Г. Александрова , которую удалось получить через К. Текст диссертации позднее распространялся в многочисленных перепечатках в самиздате и был издан лишь в 2002 году. Перипетии тех событий Зиновьев гротескно описал в романе «В преддверии рая» [40] [41]. В 1951 году Зиновьев женился, в 1954 году родилась дочь Тамара, через год супруги получили небольшую комнату в коммуналке. Брак был отчасти по расчёту Тамара Филатьева была дочерью работника НКВД , отчасти по любви, но семейная жизнь не сложилась — у каждого были свои профессиональные интересы, усиливалось непонимание. Положение усугублялось продолжавшимся пьянством Зиновьева [42]. Карьерный взлёт: наука и преподавание 1955—1968 [ править править код ] Зиновьев постепенно охладел к логическому кружку, где на роль лидера выдвинулся Щедровицкий. У Зиновьева были собственные амбиции, его не устраивала «колхозная» и «партийная» модель кружка П. В 1955 году он получил должность младшего научного сотрудника в Институте философии Академии наук СССР сектор диалектического материализма , где чувствовал себя комфортно [43]. Институт был в первую очередь идеологическим учреждением с жёсткими порядками, но некоторое возрождение по характеристике В. Лекторского философской мысли в 1950-е годы давало возможность заниматься наукой, в том числе и в области логики, что признавал и Зиновьев. Во второй половине 1950-х годов происходило становление логической науки [К 2] , выходили учебники, сборники, коллективные монографии, проходили методологические семинары [45] [46]. Зиновьев активно включился в научную работу, но первые статьи отклонили на заседаниях сектора, что, по предположению П. Фокина, было отголоском истории с Ильенковым, который тогда подвергался гонениям. Соратники по кружку Мамардашвили и др. Первые публикации состоялись в 1957 году, год спустя одна из статей вышла на чешском языке. За пятнадцать лет 1960—1975 Зиновьев опубликовал ряд монографий и множество статей по неклассической логике. Академическая карьера стремительно развивалась: в 1960 году Зиновьев стал старшим научным сотрудником, в ноябре 1962 года единогласным решением Учёного совета ИФ РАН получил степень доктора наук за исследование «Логика высказываний и теория вывода», оппонентами на защите были В. Асмус, Софья Яновская и И. В 1966 году получил звание профессора, в 1967—1968 годах по совместительству заведовал кафедрой логики философского факультета МГУ. К середине 1970-х годов его работы были изданы на английском, немецком, итальянском и польском языках. Зиновьев занимался логикой не просто как научной дисциплиной, а пересматривал её основания в рамках создания новой области интеллектуальной деятельности [48]. По мнению К. Крылова, он переживал временную стадию создания «общей теории всего», которая, впрочем, у него быстро прошла. Отмечается, что в логических исследованиях Зиновьев явно был тщеславен, что приводило к неосмотрительным шагам и конфузам: он, например, настойчиво публиковал доказательство недоказуемости теоремы Ферма в рамках выстроенной им логической системы [49]. В МГУ у Зиновьева сложилась группа последователей из отечественных и зарубежных студентов и аспирантов. Слушатели вспоминали, что Зиновьев впечатлял эрудицией, его занятия были не «лекциями по бумажке», а импровизациями на заданную тему, предлагавшими системное видение проблемы, динамичным творческим поиском. По воспоминаниям обучавшегося в МФТИ физика Петра Барашева , Зиновьев заставлял читать оригиналы первоисточников, оценивать каждый использованный текст, искать не только сильные, но и слабые стороны научных работ. Он довольно резко и эмоционально критиковал предшественников и оппонентов, но тепло относился к студентам, рассматривая их как единомышленников, общался неформально, водил их на выставки, в кино, в кафе [50]. Слушатель Зиновьева Валерий Родос вспоминал [51] : Он не договаривал до точки практически ни одной фразы. Его мысль неслась с такой скоростью, что слова не поспевали… Для лектора это недопустимо… Слово в слово записал лекцию, домой пришёл — никогда сам не разберёшься. Предикатов нет. Того, что говорится, что об этом сказывается. Успешная карьера омрачалась тем обстоятельством, что Зиновьев по факту был «невыездным», хотя учёного неоднократно приглашали на зарубежные мероприятия [52]. Его кандидатуру для международных поездок обычно заворачивали на разных стадиях, начиная с 1961 года, когда ему не дали визу в Польшу. Научная работа не мешала наблюдать и анализировать социальную действительность, прежде всего на примере Института философии, а также заниматься этическими поисками, самоанализом и саморефлексией. В первой половине 1960-х годов он сформулировал этическую позицию о полной независимости своей личности от социума. Примерно к 1963 году удалось преодолеть алкогольную зависимость, которая продолжалась все послевоенные годы; в том же году развёлся. В 1965 году познакомился со стенографисткой Ольгой Сорокиной, которая была на 23 года младше, спустя четыре года они поженились. Ольга Мироновна на всю жизнь стала его верной соратницей; Зиновьев часто говорил о её неоценимой помощи и поддержке. В браке родились дочери Полина 1971 и Ксения 1990. В 1967 году Зиновьева не выпустили на международный конгресс по логике в Амстердаме, хотя он был включён в официальный состав советской делегации. Сказались давнее участие в философских «сборищах…, в которых он выступал с отрицательными взглядами по отдельным вопросам теории марксизма-ленинизма» аналитическая записка КГБ и контакты с американскими логиками в 1960 году, по версии КГБ работавших на американскую разведку. В начале 1970-х годов, совершив обмен, Зиновьевы переехали в четырёхкомнатную квартиру, у него появился собственный кабинет. Позднее Зиновьев заметил: «улучшение жилищных условий сыграло огромную роль в нарастании оппозиционных и бунтарских настроений в стране» [53] [54] [55]. Фокин, он уклонился от предложения вице-президента АН СССР Петра Федосеева написать «марксистско-ленинскую» статью для журнала «Коммунист», хотя ему обещали собственный отдел и избрание членом-корреспондентом. Учёный конфликтовал и с представителями «либерального» крыла советской интеллигенции , причём, как полагают биографы, отношение с их стороны к Зиновьеву было хуже, чем со стороны ортодоксальных коммунистов. В «либеральном» составе редколлегии журнала «Вопросы философии» М. Мамардашвили, Бонифатий Кедров , Т. Ойзерман, Ю. Замошкин, Владислав Келле занимал крайне резкую позицию по качеству рецензируемых работ, возмущаясь холуйством авторов перед Леонидом Брежневым ; известны были пометки Зиновьева «б. После приостановки его публикаций Зиновьев вышел из редколлегии. Осенью 1968 года его уволили с должности завкафедры логики в МГУ. Он открыто дружил с известным диссидентом Александром Есениным-Вольпиным , приглашая его на семинары по логике, и с Эрнстом Неизвестным , в гостях у которого часто бывал. Продолжал научную деятельность, готовил аспирантов. В 1973 году его не переизбрали в Учёный совет института, годом позже не дали выступить на Всесоюзном симпозиуме по теории логического вывода; не выпускали в заграничные поездки, в частности, в Финляндию и Канаду; проблемы возникали у его аспирантов. Зиновьев гордился этим фактом, финская логика имела высокий научный авторитет [56] [57] [58]. После пражских событий у Зиновьева возник замысел сатирической книги о советской действительности. Книга, названная «Зияющие высоты», выросла из ряда статей, писавшихся в начале 1970-х годов; среди них — эссе об Э. Неизвестном, посвящённое судьбе таланта в обществе. Тогда же начал писать картины. Пересылал статьи на Запад, они публиковались в Польше и Чехословакии, неподписанные статьи распространялись в самиздате. Основная часть книги конспиративно писалась на съёмной даче в Переделкино летом 1974 года и была закончена к началу 1975 года. Зиновьев писал начисто, роль корректора и редактора выполняла жена. С помощью знакомых рукопись почти тысячу машинописных страниц переправили во Францию. Зиновьев не рассчитывал на скорую публикацию, рукопись по разным причинам отклонили все русскоязычные издательства. Издателем стал Владимир Дмитриевич, серб, занимавшийся популяризацией русской литературы для франкоязычного читателя; он случайно увидел рукопись, и она ему очень понравилась. Незадолго до публикации после очередного отказа в заграничной поездке логический коллоквиум в Финляндии в июне 1976 года Зиновьев пошёл на открытый конфликт с властями. Он пригласил западных журналистов к себе домой и сделал протестное заявление, а затем сдал партийный билет в Институте философии. Сдача сопровождалось комичными обстоятельствами: секретарь парторганизации, будучи идейным коммунистом, пытался отговорить Зиновьева от его шага, отказываясь принимать партбилет. Выведя Зиновьева из кабинета, он заперся и несколько раз выталкивал документ под дверь [59] [60]. Издание сопровождалось освещением по радио, книгу рекламировал писатель-эмигрант Владимир Максимов [61] [62]. Отзывы рецензентов в разных странах были в целом положительными, иногда даже восторженными, роман получил несколько премий, в частности Европейскую премию Шарля Вейонна за эссеистику. Книгу рассматривали как литературное событие вне связи с советским контекстом [63]. Среди диссидентов реакция была более разнородной, встречались и отрицательные мнения, например, у Андрея Сахарова , назвавшего книгу декадентской, или Александра Солженицына. В СССР книгу сразу объявили антисоветской, её чтение было приравнено к антисоветской деятельности; «Зияющие высоты» активно распространялись в самиздате. Как вспоминал Лев Митрохин , несмотря на недостатки, книга произвела сильное впечатление «авторской изобретательностью, образностью, точностью социального диагноза, неистовым чёрным юмором». Многие интеллектуалы, например, высмеянный в романе Мамардашвили, посчитали книгу пасквилем или даже доносом [64] [65]. В очередном пасквиле [роман «Светлое будущее»] содержатся крайне циничные клеветнические измышления о советской действительности, теории и практике коммунистического строительства, оскорбительные выпады против В. Особо грубым оскорблениям автор подвергает советских людей: «У нас нормой являются самые отвратительные качества человеческой натуры... Его исключили даже из Философского общества, членом которого он не был. Пострадали и родственники: работу потеряли сын Валерий и дочь Тамара; брат Василий, военный юрист в звании подполковника, отказался публично осудить брата, за что был уволен из армии и выслан из Москвы. Зиновьев оказался без средств к существованию, распродавал книги и альбомы из домашней коллекции, нелегально редактировал научные тексты, иногда финансово помогали доброжелатели, например, Пётр Капица. Как утверждалось в записке КГБ для ЦК КПСС за подписью Юрия Андропова , Зиновьев принимал у себя дома «антисоветски настроенных лиц» и «отщепенцев» [К 3] , обсуждал «антисоветские акции» [К 4] , передавал корреспондентам капиталистических стран «клеветническую информацию» для «привлечения внимания к своей персоне». Зиновьев продолжил писать, вскоре закончив повесть «Записки ночного сторожа», роман «В преддверии рая» и роман «Светлое будущее», изданный в Швейцарии в начале 1978 года [67] [68]. Согласно записке КГБ, уголовное преследование привело бы к помещению в психиатрическое учреждение Зиновьев характеризовался как «психически неуравновешенный» бывший алкоголик, страдающий «манией величия» , что признавалось нецелесообразным ввиду проводимой на Западе кампании против советской психиатрии. Зиновьеву поступали приглашения от университетов Европы и США, в частности, от президента Мюнхенского университета философа Николауса Лобковица, который знал его логические работы [69]. На первой же пресс-конференции в Мюнхене, привлёкшей большое внимание прессы, Зиновьев заявил, что не чувствует себя «жертвой режима», а считает режим своей жертвой. Он дистанцировался от правозащитного и диссидентского движения и критически оценил возможности демократизации в СССР. С августа 1978 по июль 1999 года жил с семьёй в Мюнхене, зарабатывал литературным трудом и публичными лекциями, не имея стабильного места работы. Логику в Мюнхенском университете преподавал недолго: его присутствие в качестве лектора имело скорее политический характер. После «Светлого будущего» Премия Медичи за лучшую иностранную книгу года во Франции за несколько лет были опубликованы «научно-литературные» романы и повести «Записки ночного сторожа», «В преддверии рая», «Жёлтый дом», «Гомо советикус», « Иди на Голгофу », «Нашей юности полёт» и другие. Теоретические размышления о советском обществе составили книгу «Коммунизм как реальность» Премия Алексиса де Токвиля за гуманизм. Зиновьев работал ежедневно, писал почти без черновиков. Текстовые фрагменты обдумывались заранее, зачастую во время прогулок, лекций или бесед. По собственному признанию, он работал хаотично, но непрерывно.
Если действующая масса людей как-то живет и совершает бесчисленные поступки, она все-таки живет, занимает жизненное пространство, а, порою, она даже может производить события, вызывающие у людей интерес и даже уважение. Дело тут не в том, что Россия, как говорят, еще жива, а в том, как именно она жива, в каком качестве живет и что еще можно от нее ожидать. Может быть, именно теперь нужно проявить к ней более серьезную бдительность и осторожность. В ее крахе может еще сработать опасность более глубокая, чем принято думать. Кроме того, сам западно-европейский мир сейчас находится в состоянии, далеком от того, чтобы жить спокойно и не опасаться за ее будущее. Это время спокойствия уже ушло. При рассмотрении событий русской сегодняшней истории надо четко разделять два следующих аспекта: аспект, который часто называют виртуальным, и аспект, который я называю субстанциальным. Под виртуальным часто имеют в виду нечто лишь воображаемое, а не существующее реально. Кажущность в России, приобрела настолько доминирующее значение, что стала фактически главным компонентом ее социального бытия. В реальности имеет место такая мешанина событий, что люди просто утратили способность различения субстанциального и имитационного, показного бутафорского бытия. Можно с полным правом констатировать без всяких преувеличений почти тотальное умопомешательство больших масс активно действующих изображающих действия россиян. Одним из показателей этого является такой фактор, как элементарный подсчет действий людей на уровне системы власти, которым действиям можно хоть в какой-то мере доверять. Я думаю, что процент таких действий не превышает единицы. Само понятие доверия потеряло всякий разумный смысл. Когда иногда приходится слышать о каком-то надежном деловом партнерстве, то на самом деле имеет место нечто качественно иное, лишь внешне похожее не деловое партнерство.
«Александра Зиновьева оклеветали»: вдова философа об использовании его имени Академией наук
Из-за него Зиновьева лишили всех научных званий и наград (включая боевые, полученные во время Великой Отечественной войны), после чего выслали из СССР. Биография философа Александра Александровича Зиновьева: личная жизнь, мероприятия в честь 100-летия, написание картин, отношения с женами. Фильм снят в год столетия философа, классика русской литературы, «рисующего писателя» Александра Зиновьева.
Разместите свой сайт в Timeweb
- Последнее интервью Зиновьева – НРН
- History and culture of Kostroma county
- Завещание Александра Зиновьева
- Последняя статья А.А.Зиновьева (из завещания автора) – Собор Русского Народа
- Лекция «Интеллектуальное наследие Александра Зиновьева»
Завещание Александра Зиновьева
Выставка приурочена к К 100-летию со дня рождения великого русского мыслителя А.А. Зиновьева. В 2022 году в России на государственном уровне будут отмечать 100-летие великого философа, социолога, логика и публициста Александра Зиновьева. Александр Зиновьев: Необходимость самозащиты людей от мертвящих тенденций эволюции является общей для Востока и для Запада (1985). Формально 2022 год указом президента был объявлен Годом Александра Зиновьева.
«Я НЕ БЛАГОПРИСТОЙНЫЙ ПРОФЕССОР». К 100-летию Александра Зиновьева /Подборка материалов
В ходе лекции Ольга Мироновна Зиновьева рассказала о творческом пути Александра Александровича, о его художественном и публицистическом наследии. Художник Александр Зиновьев в эмиграции, в своей мюнхенской квартире, 1985 год Фотография из Интернета. Фильм снят в год столетия философа, классика русской литературы, «рисующего писателя» Александра Зиновьева.
Новости по теме
- Выставка «Сияющие высоты Александра Зиновьева»
- В Москве отметили 100-летие со дня рождения Александра Зиновьева | ОТР
- Лекция «Интеллектуальное наследие Александра Зиновьева»
- Зиновьев, Александр Александрович
Александр Зиновьев: диссидентское движение в СССР организовал Запад
По приглашению Международного медиаклуба «Формат А3» в Минске побывала вдова и соратница Александра Зиновьева, выдающегося прозаика, социолога. За несколько дней до своей смерти философ, социолог и писатель Александр Зиновьев дал интервью радиостанции «Говорит Москва». — Помимо Александра Зиновьева диссидентское и правозащитное движение в СССР для всего мира олицетворяли еще двое — академик Андрей Сахаров и писатель Александр Солженицын. Так обстоит дело с Александром Зиновьевым (1922–2006) – грандиозным русским философом, социологом, писателем, орденоносцем Великой Отечественной войны.